Решение по делу № 22-3200/2022 от 21.07.2022

Судья 1 инстанции – Саликов Д.А. № 22-3200/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

7 ноября 2022 года г. Иркутск

Судебная коллегия по уголовным делам Иркутского областного суда в составе председательствующего Жилкиной Е.В.,

судей Кулагина А.В., Куликова А.Д.,

при ведении протокола помощниками судьи Аксютенковой Т.Н., Блинчевской А.Г.,

с участием прокуроров Яжиновой А.А., Шаталова Д.В.,

осужденных Шеверды С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н. - посредством использования систем видеоконференц-связи,

защитников – адвокатов Змановского Н.В., Водорацкой В.И., Андреева А.А., Шангина А.Ю., защитника – Шеверды Д.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Самойловой К.Ю., апелляционным жалобам и дополнениям к ним осужденного Туги А.В., защитников - адвокатов Змановского Н.В., Водорацкой В.И., Андреева А.А., Шангина А.Ю. на приговор Кировского районного суда г. Иркутска от 18 мая 2022 года, которым

Шеверда Сергей Васильевич, родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, (данные изъяты), зарегистрированный по адресу: <адрес изъят>, проживавший по адресу: <адрес изъят>, ранее не судимый,

осужден:

- по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260 УК РФ к лишению свободы сроком на 6 лет 6 месяцев с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления на срок 3 года, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима;

- по ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ к исправительным работам сроком на 1 год 10 месяцев, с удержанием в доход государства в размере 10 % из заработной платы осужденного;

в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24, п. 2 ч. 5 ст. 302 УПК РФ освобожден от отбывания наказания за совершение преступления, предусмотренного ч. 5, ст. 33, ст. 262 УК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Туги Алексей Викторович, родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, (данные изъяты), зарегистрированный по адресу: <адрес изъят>, проживавший по адресу: <адрес изъят>, ранее не судимый,

осужден:

- по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260 УК РФ к лишению свободы сроком на 6 лет с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления на срок 3 года, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима;

- по ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ к исправительным работам сроком на 1 год 10 месяцев, с удержанием в доход государства в размере 10 % из заработной платы осужденного;

в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24, п. 2 ч. 5 ст. 302 УПК РФ освобожден от отбывания наказания за совершение преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Владимиров Александр Георгиевич, родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, гражданин (данные изъяты), зарегистрированный и проживавший по адресу: <адрес изъят>, ранее не судимый,

осужден:

- по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260 УК РФ к лишению свободы сроком на 5 лет с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления на срок 3 года, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима;

- по ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ к исправительным работам сроком на 1 год 6 месяцев, с удержанием в доход государства в размере 10 % из заработной платы осужденного;

в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24, п. 2 ч. 5 ст. 302 УПК РФ освобожден от отбывания наказания за совершение преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Рыков Геннадий Николаевич, родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, (данные изъяты), зарегистрированный и проживавший по адресу: <адрес изъят>, ранее не судимый,

осужден:

- по ч. 3 ст. 260 УК РФ к лишению свободы сроком на 6 лет 6 месяцев с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления на срок 3 года, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима;

- по ст. 262 УК РФ к исправительным работам сроком на 1 год 10 месяцев, с удержанием в доход государства в размере 10 % из заработной платы осужденного;

в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24, п. 2 ч. 5 ст. 302 УПК РФ освобожден от отбывания наказания за совершение преступления, предусмотренного ст. 262 УК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении осужденного Шеверда С.В. до вступления приговора в законную силу оставлена прежней. Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении осужденных Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н. до вступления приговора в законную силу изменена на меру пресечения в виде заключения под стражу. Осужденные Туги А.В., Владимиров А.Г., Рыков Г.Н. взяты под стражу в зале суда.

Срок отбывания наказания в виде лишения свободы осужденных Шеверда С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н. исчислен со дня вступления приговора в законную силу. Срок наказания в виде лишения права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления исчислен с момента отбытия осужденными наказания в виде лишения свободы.

На основании п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима: осужденного Шеверда С.В. с Дата изъята до дня вступления приговора в законную силу; осужденного Туги А.В. с Дата изъята по Дата изъята включительно, с Дата изъята по Дата изъята включительно, с Дата изъята до вступления приговора в законную силу; осужденного Владимирова А.Г. с Дата изъята по Дата изъята включительно и с Дата изъята до дня вступления приговора в законную силу; осужденного Рыкова Г.Н. с Дата изъята по Дата изъята включительно и с Дата изъята до дня вступления приговора в законную силу.

В соответствии с ч. 3.4 ст. 72 УК РФ время нахождения под домашним арестом зачтено в срок отбытого наказания из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы: осужденного Туги А.В. с Дата изъята по Дата изъята включительно; осужденного Владимирова А.Г. с Дата изъята по Дата изъята включительно; осужденного Рыкова Г.Н. с Дата изъята по Дата изъята включительно.

Решена судьба вещественных доказательств.

Гражданский иск представителя потерпевшего ФИО107 удовлетворен частично. С осужденных Шеверды С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н. солидарно в пользу Российской Федерации в счет возмещения имущественного вреда, причиненного преступлениями, взысканы денежные средства в сумме (данные изъяты).

Арест на имущество, принадлежащее осужденному Шеверда С.В., - (данные изъяты), постановлено сохранить до момента взыскания удовлетворенной суммы исковых требований потерпевшего, после чего отменить; денежные средства в размере (данные изъяты), (данные изъяты); (данные изъяты) и (данные изъяты) обратить в доход государства в счет в уплаты гражданского иска.

Арест на имущество, принадлежащее осужденному Туги А.В., - (данные изъяты), постановлено сохранить до момента взыскания удовлетворенной суммы исковых требований потерпевшего, после чего отменить.

        Арест на имущество, принадлежащее осужденному Владимирову А.Г., - (данные изъяты), постановлено сохранить до момента взыскания удовлетворенной суммы исковых требований потерпевшего, после чего отменить.

В случае отсутствия у осужденных Туги А.В., Владимирова А.Г., Шеверды С.В. достаточных денежных средств для уплаты суммы удовлетворенного гражданского иска, постановлено обратить взыскание в счет уплаты гражданского иска и штрафа на арестованное имущество.

Заслушав прокуроров Яжинову А.А. и Шаталова Д.В., поддержавших доводы апелляционного представления и возражавших удовлетворению апелляционных жалоб и дополнений к ним; заслушав защитников – адвокатов Змановского Н.В., Водорацкую В.И., Андреева А.А., Шангина А.Ю., защитника Шеверду Д.В., осужденных Шеверду С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н., поддержавших доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним и возражавших удовлетворению апелляционного преставления, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором Кировского районного суда г. Иркутска от 18 мая 2022 года признаны виновными и осуждены:

Шеверда С.В.:

- за пособничество в виде устранения препятствий в незаконной рубке лесных насаждений, совершенное с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере;

- за пособничество в виде устранения препятствий в нарушении режима заказника, повлекшее причинение значительного ущерба;

Туги А.В.:

- за пособничество в виде предоставления средств и устранения препятствий в незаконной рубке лесных насаждений, совершенное с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере;

- за пособничество в виде предоставления средств и устранения препятствий в нарушении режима заказника, повлекшее причинение значительного ущерба;

Владимиров А.Г.:

- за пособничество в виде предоставления средств и устранения препятствий в незаконной рубке лесных насаждений, совершенное с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере;

- за пособничество в виде предоставления средств и устранения препятствий в нарушении режима заказника, повлекшее причинение значительного ущерба;

Рыков Г.Н.:

- за незаконную рубку лесных насаждений, совершенную с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере;

- за нарушение режима заказника, повлекшее причинение значительного ущерба.

В судебном заседании суда первой инстанции Шеверда С.В., Туги А.В., Владимиров А.Г. вину в предъявленном обвинении по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260, ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ; Рыков Г.Н. вину в предъявленном обвинении по ч. 3 ст. 260, ст. 262 УК РФ, не признали.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Самойлова К.Ю. ставит вопрос об изменении приговора в части назначенного осужденным Шеверде С.В., Туги А.В., Владимирову А.Г., Рыкову Г.Н. дополнительного наказания. Назначив каждому из осужденных дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, суд не указал определенный конкретными признаками круг должностей, на который распространяется запрещение, что не соответствует требованиям ч. 1 ст. 47 УК РФ и разъяснениям, содержащимся в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания». Просит приговор суда изменить, указав о назначении осужденным Шеверда С.В., Туги А.В., Владимирову А.Г. по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260 УК РФ, Рыкову Г.Н. по ч. 3 ст. 260 УК РФ дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности, связанные с осуществлением функций представителя власти, организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий на государственной службе и в органах местного самоуправления на срок 3 года, каждому.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней защитник – адвокат Змановский Н.В. в интересах осужденного Шеверды С.В. выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным, необоснованным, вынесенным с существенным нарушением норм уголовного и уголовно-процессуального закона. Незаконность проведенной в кварталах 302, 301 и 276 рубки, согласно обжалуемому приговору, заключалась в том, что лесные насаждения не нуждались в проведении санитарной рубки, но документально их рубка была оформлена как раз как санитарная. Считает, что при описанных судом в приговоре обстоятельствах деяния, признаваемого им преступным, суд должен был сформулировать однозначные выводы о том, что рубка в кварталах 276, 301 и 302 фактически не являлась санитарной, а являлась рубкой здорового древостоя. Вопреки выводам суда о том, что преступность имевшей место рубки деревьев заключалась именно в этом, суд указал в приговоре, что лесной участок, назначенный актами ЛПО в сплошную санитарную рубку, был пройден сплошной санитарной рубкой. Такие формулировки ставят под сомнение выводы суда о виновности осужденных в совершении незаконной рубки. Суд установил, что умысел Шеверды С.В. и Туги А.В. возник уже после начала производства рубки лесных насаждений, при этом суд первой инстанции, признал их виновными в совершении незаконной рубки (пособничества) в точно таком же размере как и у Рыкова Н.Г. и Владимирова А.Г., чей умысел, по мнению суда, возник до начала осуществления рубки. Считает, что следовало установить размер ущерба отдельно для каждого осужденного, от действий каждого из них. Данные доводы суд оставил без внимания и оценки, что привело, в том числе к незаконному и необоснованному разрешению гражданского иска. Указывает о недопустимости признания в качестве доказательства заключение специалистов от Дата изъята , поскольку данное заключение основано на ведомостях перечета деревьев, произведенного специалистом Свидетель №62, которые признаны судом недопустимым доказательством. Выводы суда о виновности основаны на заключениях экспертов от Дата изъята и Дата изъята , заключении специалистов от Дата изъята , заключениях (расчетах) специалистов от Дата изъята , которые признаны судом недопустимыми доказательствами.

При описании деяния, признанного преступным, суд сформулировал утверждение, что в вырубленных лесных насаждениях отсутствовал очаг стволовых вредителей, а полнота после уборки древесины не была менее 0,3, а сведения об обратном, зафиксированные в актах ЛПО, являются недостоверными, так как Владимиров не закладывал пробные площади (абзац 2 страницы 5 приговора). При этом, единственным приведенным по приговору доказательством недостоверности данных акта ЛПО является заключение от Дата изъята . Оспаривая выводы суда о способе установления факта наличия или отсутствия очага вредных организмов указывает, что допрошенные в судебном заседании специалисты отрицали факт составления Ведомостей перечета пней, являющихся приложением к протоколу осмотра места происшествия от Дата изъята ; отрицали производство расчета процента выборки древесины и полноты после уборки деревьев. Таким образом, вывод в заключении от Дата изъята об отсутствии на территории вырубки очага стволовых вредителей сделан без соблюдения процедуры, предусмотренной Приказом МПР №361, которую суд признал обязательной к соблюдению в целях объективного установления наличия или отсутствия очага стволовых вредителей. Данное противоречие в выводах суда свидетельствует о нарушении правил оценки доказательств, поскольку суд признал заключение от Дата изъята достоверным доказательством. Также судом допущено нарушение правил оценки доказательств, выразившееся в том, что, по мнению суда, Владимиров насаждения не обследовал и не определял площадь и границы поврежденных насаждений, соответствие характеристики лесных участков таксационному описанию не проверял, перечет деревьев не проводил, полноту не рассчитывал. Вместе с тем, оценивая заключение Института леса имени Сукачева, суд указал, что вывод об обоснованности назначения сплошной санитарной рубки, сделан в связи с выявлением очага стволовых вредителей, который, тем не менее, выявлялся Владимировым и самими специалистами в соответствии с Правилами ликвидации очагов вредных организмов, утвержденных Приказом Министерства природных ресурсов и экологии РФ от 23 июня 2016 года №361. Данное противоречие является существенным, так как выводы суда о том, что Владимиров действовал в соответствии с Приказом МПР №361, опровергают утверждения суда, что Владимиров не производил обследование лесных насаждений в кварталах 302, 301 и 276. Кроме того, признание судом факта того, что специалисты Института леса при обследовании территории вырубки действовали в соответствии с Приказом МПР №361, свидетельствует о «двойных стандартах» суда при оценке доказательств в целях вынесения обвинительного приговора. Обращает внимание, что судом допущены противоречия в выводах при указании на недостоверность исследования специалистов Института леса, а именно: суд с одной стороны сослался на то, что повреждение в виде ожога корневой шейки не является основанием для назначения дерева в санитарную рубку, так как это не прогар; с другой стороны, суд высказал доверие разъяснениям авторов Приказа МПР № 470 о том, что в контексте данного акта прогар и ожог являются синонимами; что фактически свидетельствует о согласии суда с тем, что ожог корневой шейки - это основание к назначению дерева в санитарную рубку. Кроме того, указывая о недостоверности заключения Института леса в силу наличия в нем противоречий, суд указал на разный процент деревьев 2-3 категории состояния в вырубленной и невырубленной части лесосеки, а также сослался на наличие смолотечения у 79% пней. Вместе с тем, данные суждения судом не мотивированы.

Отвергая показания целого ряда свидетелей о неблагоприятном состоянии лесных насаждений, суд сформулировал вывод, что такие свидетели не являются специалистами в области лесопатологии, а потому не могут объективно оценить санитарное состояние деревьев и обоснованность назначенных актами ЛПО санитарно-оздоровительных мероприятий. Вместе с тем, специалисты, участвовавшие в осмотре места происшествия и подготовившие заключение от Дата изъята , с учетом их образования, опыта и стажа работы, были способны сделать вывод об обоснованности рубки. При этом в приговоре суд привел сведения об образовании, опыте и стаже работы таких специалистов, из которых можно сделать вывод, что никто из специалистов не обладает знаниями в области лесопатологии. Таким образом, суд допустил противоречие при оценке доказательств по делу, с одной стороны, указал, что санитарное состояние насаждений может быть определено только лесопатологами; с другой стороны, признал достоверными доказательствами протокол осмотра места происшествия от Дата изъята и заключение от Дата изъята , составленные на основе суждений лиц, не обладающих познаниями в области лесопатологии, о чем суд указал в приговоре, и что было установлено в судебном разбирательстве. Вывод суда о наличии у специалиста Свидетель №62 познаний для формирования вывода об обоснованности санитарной рубки противоречит суждениям суда о том, что Ведомости перечета деревьев, приложенные к протоколу осмотра от Дата изъята , являются недопустимым доказательством, так как Свидетель №62 не смогла объяснить ошибки и логические несостыковки. Кроме того, выводы суда о возможности доверия выводам специалистов, участвовавшим в осмотре Дата изъята -Дата изъята , противоречат выводам суда о доверии выводам привлеченного обвинением специалиста ФИО174, которая рассчитывала размер ущерба лесным насаждениям. Обжалуемым приговором установленною, что акты ЛПО содержали недостоверные сведения, а вырубленные насаждения представляли собой здоровые деревья. Вместе с тем, специалист ФИО174 при производстве своих расчетов исходила из того, что от пожара 2016 года на территории вырубки погибло от 20 до 40 процентов насаждений, то есть, специалист ФИО174 свои расчеты основывала на данных о погибших деревьях, аналогичных тому, что было установлено актами ЛПО Владимирова. Таким образом, признавая верными действия ФИО174, суд фактически признал обоснованность сведений об отраженных в актах ЛПО объемах насаждений, погибших на территории кварталов 302, 301 и 276 в результате воздействия пожара 2016 года, и недостоверность выводов специалистов, участвовавших в осмотре 13-Дата изъята , о «здоровом» состоянии насаждений.

Анализ специального лесного законодательства позволил суду прийти к выводу, что оценка состояния мест рубок должна проводиться в порядке и способами, установленными Приказом ФАЛХ №472 от 10 ноября 2011 года «Об утверждении методических рекомендаций по проведению государственной инвентаризации лесов». В протоколе осмотра от Дата изъята размеры пробных площадей, заложенных среди пней, не приведены ни в квадратных метрах (гектарах), ни путем отражения длин их сторон, а приведены лишь географические координаты 4 угловых (поворотных) точек данных участков. Приводит выводы изложенные в заключении кадастрового инженера Свидетель №62 от Дата изъята . Обращает внимание, что доказательств того, что заложенные в ходе осмотра места происшествия пробные площади среди пней являются ленточными с шириной 5- 10 метров и их общая площадь в гектарах превышает 1% от всей площади вырубленной лесосеки, стороной     обвинения представлено не было. В связи с чем, заключение кадастрового инженера Свидетель №62 от Дата изъята свидетельствовало о том, что осмотр места происшествия Дата изъята -Дата изъята проведен без учета положений Приказа МПР №472. Вместе с тем, заключение от Дата изъята в приговоре какой-либо оценки не получило, факт его наличия и его содержания в приговоре не отражены.

Суд признал недостоверными выводы Справки ДЛХ по СФО от Дата изъята -Дата изъята об обоснованности назначения сплошной санитарной рубки, в том числе и по той причине, что в ходе обследования корневые шейки деревьев в достаточном количестве не откапывались, а для обоснованного определения состояния насаждений надо провести такое исследование не менее чем у 100 деревьев. Вместе с тем, признав протокол осмотра от Дата изъята и основанное на нем заключение от Дата изъята доказательствами, позволяющими сделать достоверный и обоснованный вывод о произрастании на территории вырубки «преимущественно здорового древостоя», суд противоречит своему собственному выводу, что для объективной оценки состояния лесных насаждений необходимо учитывать на каждой пробной площади не менее 100 деревьев, так как этого при осмотре сделано не было. Исходя из текста приговора, на основании показаний специалиста Свидетель №72 и положений Приказа МПР №480 от 16 сентября 2016 года суд сформулировал вывод, что в смешанном лесу во вневегетационный период невозможно проверить фактическое санитарное и лесопатологическое состояние лесов. При этом, Приказом МПР №472 от 10 ноября 2011 года установлены вегетационные периоды для каждого муниципального района каждого субъекта России, для территории <адрес изъят> вегетационным считается период с 01 июня по 15 октября каждого года. Поскольку специалисты собирали информацию о состоянии насаждений в ходе осмотра, проводившегося во вневегетационный период – Дата изъята -Дата изъята , то, признав данный осмотр доказательством благоприятного санитарного и лесопатологического состояния леса, суд допустил противоречие со своим выводом о том, что во вневегетационный период невозможно определить состояния леса. Указывает, что согласно содержанию постановления Правительства РФ №607 от 20 мая 2017 года «Правилах санитарной безопасности в лесах» определение санитарного и лесопатологического состояния насаждений заключается в распределении деревьев по категориям состояния, а также в распределении деревьев на пораженные вредными организмами (с установлением степени поражения) и не пораженные. Обжалуемым приговором судом установлен факт проведения проверки актов ЛПО. Так, согласно показаниям свидетеля Свидетель №95 на осмотренной вырубленной лесосеке присутствовали только порубочные остатки и пни срубленных деревьев, по которым не представляется возможным установить правильность или неправильность назначения санитарной рубки. Протокол осмотра от Дата изъята в отношении пробных площадей № 9-11 среди деревьев содержит сведения, что на них определялись категории состояния, деревьев и их пораженность стволовыми вредителями, но не содержит сведений, какие числовые показатели были в результате установлены; в отношении пробной площади № 1 среди деревьев не содержит сведений о том, что деревья на ней распределялись по категориям состояния и определялась пораженность деревьев вредными организмами, при этом, протокол содержит утверждение, что на ней имеется незначительное количество деревьев 1-2 категории состояния (здоровые деревья) и большое количество ветровальной (погибшей) древесины; содержит информацию о состоянии пней и порубочных остатков на пробных площадях №2-8 без каких-либо числовых показателей.

Указывает, что в обоснование вывода о преимущественно здоровом состоянии вырубленного древостоя, судом приведены показания свидетелей ФИО188 и Свидетель №71. Приводит показания свидетелей ФИО188, специалистов Свидетель №10, Шалашова, Свидетель №62, свидетеля Свидетель №71, содержание протокола осмотра места происшествия относительно наличия на пнях смолотечения. Указывает, что выводы суда о том, что содержание протокола осмотра согласуется с показаниями ФИО188 и Свидетель №71 сделаны с нарушением правил оценки доказательств, так как имеющиеся между этими доказательствами противоречия судом не устранены. Кроме того, ссылка суда на то, что показания Свидетель №71 позволяют установить преимущественно здоровое состояние леса на лесосеке площадью 119,62790 гектара, противоречит ссылке суда на оглашенные показания Свидетель №95, согласно которым на территории вырубки комиссия осмотрела примерно 30 пней. Обращает внимание, что данные показания Свидетель №95 судом не исследовались, при этом приведены в приговоре и приняты судом за достоверные. Формулируя вывод о том, что ФИО188 и Свидетель №71 отмечали отсутствие прогара корневой шейки, суд сделал его без учета реальных показаний Свидетель №71. Более того, суд не поставил под сомнение показания ФИО185 и Свидетель №95 о том, что они наблюдали факт прохождения пожара по территории вырубки, а также наблюдали, в том числе, и прогар корневой шейки; не высказал сомнений в показаниях Свидетель №71 о наличии прогара у всех деревьев; признал заслуживающими доверия показания свидетеля Журавлева, который также суду сообщил, что практически все пни имели огневые повреждения, а смолу на пнях он видел местами. Аналогичные сведения в части огневых повреждений у пней и деревьев были сообщены суду и свидетелем Свидетель №9. Совокупность данных фактов свидетельствует о том, что суд допустил противоречие в своих выводах. С одной стороны, признал достоверными доказательствами протокол осмотра места происшествия от Дата изъята и показания ФИО188 об отсутствии прогара (ожога) корневой шейки у пней на вырубке; а с другой стороны, высказал доверие показаниям Свидетель №71 и Журавлева об обратном.

Сведения, отраженные в протоколе у осмотра и приведенные судом в приговоре относительно необоснованности назначения и проведения санитарной рубки противоречат ряду установленных судом обстоятельств. Ссылается на исследованные в судебном заседании разъяснения специалистов ФИО182 и Свидетель №26 от Дата изъята , разъяснения специалиста ФИО182 от Дата изъята , и указывает о противоречивости содержания протокола осмотра места происшествия указанным разъяснениям.

Ссылаясь на нормативно-правовые акты, считает, что в обжалуемом приговоре судом допущены противоречия в выводах о причинах, по которым, с точки зрения права, сплошная санитарная рубка в заказнике «<адрес изъят>» являлась незаконной. Выводы суда о том, что Шеверда С.В. осознавал недостоверность актов ЛПО, поскольку об этом было указано в служебных записках Свидетель №37, а также справки ДЛХ по СФО от Дата изъята -Дата изъята и акта Службы от Дата изъята -Дата изъята , являются противоречивыми и не основанными на представленных суду доказательствах. Указывает, что фактически до возбуждения уголовного дела никто из лиц, обладающих познаниями в области лесопатологии, не считал, что содержание актов ЛПО является сомнительным. Ссылаясь на показания свидетелей Свидетель №37 и ФИО188, считает, что выводы суда о том, что составленные ФИО188 служебные записки формировали у Шеверды С.В. убеждение об отсутствии необходимости в проведении ССР, противоречит позиции суда о невозможности доверять показаниям лиц, не обладающими познаниями в области лесопатологии. Кроме того, данный вывод суда опровергается установленным в судебном заседании фактом, что акты ЛПО, составленные Владимировым А.Г. в 2017-2018 гг., не вызывали сомнений у должностных лиц и, несмотря на критическую оценку со стороны ДЛХ по СФО в 2022 году, были положительно оценены в 2017-2018 гг. Обращает внимание, что по акты были предметом исследования заместителя директора ЦЗЛ иркутской области Свидетель №87, камеральной проверки ФБУ «Рослесзащита», проверки сотрудниками отдела охраны и защиты лесов МЛК ИО и получили положительное заключение. Невозможность восприятия Шевердой С.В. актов ЛПО Владимирова А.Г., как сомнительных, подтверждается исследованными в судебном заседании актами ЛПО, аналогичными по содержанию актам ЛПО Владимирова А.Г., и составленными лесопатологами субъектов РФ и прошедшими проверку ДЛХ по СФО с положительным результатом.

Выводы о сомнительности актов ЛПО, составленных Владимировым А.Г., основаны на показаниях свидетелей ФИО261, ФИО262, ФИО263, Свидетель №72, Свидетель №113, которые были допрошены в 2021-2022 гг., позиция указанных свидетелей на момент 2017-2018 гг. Шеверде С.В. известна не была. В обжалуемом приговоре судом не дана оценка показаниям специалистов ФИО261, ФИО262, ФИО263. Показания указанных специалистов отражены в приговоре суда идентично, единым текстом, вместе с тем, согласно протокола судебного заседания ими давались противоречащие друг другу показания. Приводит положения п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 55 «О судебном приговоре». Указывает, что при вынесении обжалуемого приговора суд формально сослался на показания указанных специалистов, не раскрыв их содержание и не устранив имеющиеся между ними противоречия. Показания Свидетель №72 судом не оценены, поскольку в приговоре суда их содержание не приведено со ссылкой на их аналогичность показаниям ФИО261, ФИО262, ФИО263. Судом не дана оценка противоречиям показаний специалистов ФИО261, ФИО262 содержанию актов ЛПО, показаний Свидетель №72 практике проверки актов ЛПО. Кроме того, показания ФИО261, ФИО262, ФИО263 противоречат выводам суда о достоверности протокола осмотра места происшествия от Дата изъята , поскольку указанные специалисты пояснили, что при закладке пробных площадей в виде прямоугольников, без раскопки корневой шейки не менее чем у 100 деревьев, без изучения модельных деревьев для определения заселенности и на основе изучения пней невозможно определить санитарное состояние леса.

Вывод суда о том, что Шеверда С.В. должен был воспринимать Справку ДЛХ по СФО от Дата изъята -Дата изъята как недостоверную, противоречит установленным судом фактам об осведомленности Шеверды С.В. о ходе и результатах проверки. Так, вывод суда о недостоверности справки основан на показаниях свидетелей об обстоятельствах проведения проверки Дата изъята -Дата изъята , которые были даны суду в 2021 году, и которые не были известны Шеверде С.В. в феврале-марте 2018 года. Кроме того, судом установлено, что справки также оценивалась ФИО276; что фотографии с проверки содержали сведения, соответствующие содержанию справки, которые были оценены Свидетель №109, как подтверждающие акты ЛПО Владимирова; что Шеверде С.В. не было известно об особом мнении Свидетель №24 по результатам проверки.

Выводы суда об обязательной оценке Шевердой С.В. справки, как недостоверной противоречат содержанию самой Справки. Указанные обстоятельства были также подтверждены суду непосредственными участниками проверки, однако оценки таким показаниям в приговоре не дано. Приводит содержание справки, показания свидетелей Свидетель №97, Свидетель №24, ФИО186, Свидетель №97, Свидетель №92, оценка которым в обжалуемом приговоре не дана. В судебном заседании было установлено, что субъективная уверенность Шеверды С.В. на момент 2018 года в достоверности Справки в части большего процента заселенности древостоя вредителями соответствует показаниям свидетелей об обстоятельствах проведения обследования. Вывод суда, что Шеверда С.В. не мог принимать во внимание Справку, так как она не соответствует требованиям Приказа МПР №361, сделан без оценки противоречащих этому выводу показаний свидетеля Свидетель №92 и специалиста ФИО262 и противоречит описанию якобы совершенного Шевердой С.В. преступления, где суд не установил, что Шеверда С.В. при оценке ситуации обязан был руководствоваться Приказом МПР №361. Указывает о противоречивости исследованным материалам уголовного дела вывода суда, что показания Свидетель №97, Свидетель №92, ФИО186, Свидетель №39, Свидетель №24 и ФИО277 свидетельствуют о том, что в ходе обследования Дата изъята -Дата изъята не были должным образом установлены все необходимые факты для проверки актов ЛПО, о чем Шеверда не мог не осознавать. Приводит содержание справки, показания свидетелей Свидетель №97, Свидетель №24, ФИО277, ФИО186, оценки которым в приговоре не дано. Также в приговоре суда не дана оценка разъяснениям, которые содержатся в информации ФБУ «Рослесзащита» от Дата изъята и информации Рослесхоза от Дата изъята . Считает, что, несмотря на то, что судом не дана полная оценка доказательствам по делу, очевидно, что в ходе судебного разбирательства было установлено, что субъективная уверенность Шеверды С.В. на момент 2018 года в достоверности Справки в части большого процента заселенности древостоя вредителями соответствует показаниям свидетелей об обстоятельствах проведения обследования. При этом, ссылки суда на то, что размер заселения вредителей по окружности дерева именно инструментально не определялся, не имеет значения для оценки субъективной уверенности Шеверды С.В. в достоверности Справки, так как Шеверде С.В. в 2018 году никто не предоставлял такой информации, соответственно, он не имел возможности оценить данный факт. В ходе судебного разбирательства получены доказательства того, что комиссия действительно производила все необходимые расчеты. Показания о производстве таких расчетов по полученным данным и внесении их в Справку (в том числе, о расчетах по запасу и о «границе», отделяющей сплошную рубку от выборочной) подтвердили свидетели Свидетель №92, Свидетель №39. Свидетель Свидетель №97 также подтвердил, что проценты общего отпада заселенности и средневзвешенная категория состояния выводились специалистами-лесопатологами. При таких обстоятельствах нет оснований сомневаться в наличии на момент 2018 года у Шеверды субъективной уверенности в достоверности выводов справки.

Выражает несогласие с выводом суда, что Справка сделана без надлежащей проверки фактического санитарного и лесопатологического состояния леса, так как во вневегетационный период в смешанном лесу это сделать нельзя; а корневая шейка в необходимом количестве не откапывалась, степень прогара не устанавливалась, лесная подстилка не исследовалась. Вместе с тем, содержание Справки позволяло Шеверде С.В. убедиться, что при обследовании деревья распределялись по категориям состояния (устанавливалось санитарное состояние), а насаждение проверялось на зараженность вредителями (устанавливалось лесопатологическое состояние). Поставленное в вину Шеверде С.В. суждение суда, что во вневегетационный период невозможно установить состояние насаждений, не могло, как об этом пояснил в том числе Шеверда С.В., вызывать у него сомнений в обоснованности выводов Справки, поскольку ДЛХ по СФО организовывал проверку в соответствии с Постановлением Правительства РФ № 1158 от 12 ноября 2016 года, согласно которому не запрещено проведение проверок в зимнее время; ДЛХ по СФО для Министерства лесного комплекса <адрес изъят> является контролирующим органом; согласно пункту 8 Порядка, установленного Приказом МПР Номер изъят от Дата изъята , в вечнозеленых насаждениях ЛПО может проводиться круглогодично, справка содержала неоднократные прямые указания, что выборка производилась по хвойному хозяйству (вечнозеленой сосне). Таким образом, проведение проверки в зимнее время не давало Шеверде С.В. безусловных оснований полагать, что выводы Справки недостоверны. Кроме того, стороной защиты указывалось, что проверка производилась в соответствии с Постановлением Правительства РФ №1158, которое, как указал сам суд, устанавливает необходимость определить санитарное и лесопатологическое состояние насаждений. Сведения об определении этих характеристик насаждений имеются в Справке.

В обжалуемом приговоре суд сформулировал абсурдный вывод о том, что проверка ДЛХ по СФО Дата изъята -Дата изъята была проведена с нарушением Приказа МПР №361 от 23 июня 2016 года и Постановления Правительства РФ №1158 от 12 ноября 2016 года. Ссылка суда на несоответствие Справки требованиям Приказа МПР №361 также не может свидетельствовать об осознании Шевердой ее усмотренной судом в приговоре недостоверности, поскольку Приказ МПР №361 устанавливает Правила ликвидации очагов вредных организмов. Позиция Шеверды С.В. о невозможности оценки им Справки на предмет соответствия требованиям Приказа МПР №361 согласуется с доказательствами, представленными обвинением и не поставленными судом под сомнение. Однако в приговоре не дано оценки данному обстоятельству, как подтверждающему уверенность Шеверды С.В. в достоверности Справки.

Отмечает, что при описании деяния, признанного судом преступным, суд сформулировал утверждение, что пособничество Шеверды С.В. совершению незаконной рубки выразилось в его отказе исполнить требования письма ДЛХ по СФО от Дата изъята . Однако приговором не установлено, что при оценке письма ДЛХ по СФО от Дата изъята Шеверда С.В. был обязан руководствоваться Приказом МПР № 361. Таким образом, суд допустил противоречие в своих выводах, с одной стороны, не признал установленным, что Шеверда С.В. был обязан при оценке Справки и письма ДЛХ по СФО руководствоваться Приказом №361, а с другой стороны, сделал вывод, что Шеверда С.В. должен был осознавать недостоверность Справки, так как она противоречит Приказу МПР №361. Существенность данного противоречия, как повлиявшего на неверную оценку судом субъективного восприятия Шевердой С.В. Справки, подтверждается и тем, что письмо от Дата изъята не содержало указаний на нарушение в ходе проведения проверки 08-Дата изъята положений Приказа МПР №361. Приходя к выводу, что пособничество Шеверды С.В. к совершению преступлений выразилось в неисполнении Письма ДЛХ по СФО от Дата изъята , которое являлось препятствием к рубке, суд не учел и не дал оценки показаниям всех свидетелей, работавших с Письмом, о том, что оно являлось необязательным для Шеверды; в том числе, оставлены без оценки показания руководителя ДЛХ по СФО ФИО300 о том, что Справка от Дата изъята -Дата изъята подтвердила правильность назначенных санитарно-оздоровительных мероприятий, и после проверки фактов, изложенных в Письме, Шеверда С.В. должен был принять решение по своему усмотрению.

Судом допущены противоречия в выводах, поскольку суд одновременно установил, что на момент Дата изъята рубка не могла осуществляться из-за вынесения руководителем Службы Туги А.В. соответствующего предписания, а не из-за Письма от Дата изъята . Кроме того, в приговоре отсутствует ссылка на Письмо от Дата изъята , как на доказательство.

Вывод суда о том, что Шеверда С.В. не мог воспринимать акт Службы от 12-Дата изъята как достоверный, так как ему было известно от Поземина о том, что ожог не является основанием для назначения дерева в санитарную рубку, не подтверждается представленными суду доказательствами, не соответствует показаниям Шеверды С.В. и Поземина в данной части и противоречит разъяснениям МПР от Дата изъята о синонимичности понятий ожога и прогара, а также - аналогичным показаниям свидетелей и специалистов по делу. Так, никто из допрошенных по делу лиц не давал показания о том, что Поземин сообщал Шеверде С.В. обстоятельства проверки. Поземин о своем взаимодействии с Шевердой С.В. по акту Дата изъята -Дата изъята сообщил суду лишь то, что свой экземпляр акта он отдал Шеверде С.В., иных показаний об акте (или его содержании) Поземин не давал. Таким образом, Шеверде С.В. никакие обстоятельства проверки Дата изъята -Дата изъята от Поземина известны не были, а соответственно, он не мог считать данный акт недостоверным. Суждения суда об осознании Шевердой С.В. безусловного запрета на проведение ССР в заказнике «<адрес изъят>» противоречат описанию, имевшего места, по мнению суда, преступного деяния. При описании якобы совершенного Шевердой преступления судом не указано, что действия Шеверды являются преступными в силу того, что в заказнике безусловно запрещено такое СОМ как ССР.

Более того, вывод о безусловном запрете ССР суд сформировал, сославшись на положения части 6 статьи 17 и части 3 статьи 103 Лесного кодекса РФ о защитных лесах, а также Приказа МПР №181 от 16 июля 2007 года. Однако описывая преступное деяние, суд не сформулировал вывод, что Шеверда С.В. или иные подсудимые нарушили указанные нормы закона (и приказа) - существо якобы имевшегося преступления сводилось к производству ССР в отсутствие согласования Службы и в «здоровом» лесу», но не потому, что в этом лесу вообще нельзя было проводить ССР; судом не описано, что леса в заказнике «<адрес изъят>» относились к защитным. При этом, суд сослался на переписку Шеверды С.В. с ФАЛХ в 2015-210 годах по вопросу отнесения лесов на территории заказников регионального значения к защитным. Обращает внимание, что указанная переписка осмотрена органами следствия при составлении протокола осмотра от Дата изъята , однако из протокола осмотра не усматривается какой-либо связи писем с Шевердой С.В. Более того, письма, фигурирующие в протоколе осмотра, непосредственно судом не исследовались - их оригиналы или копии не приложены к протоколу осмотра, а потому содержание писем в судебном заседании не оглашалось. Таким образом, относимость переписки к Шеверде С.В. судом не проверена, а выводы суда об обратном основаны на неисследованных судом доказательствах.

Ссылаясь на показания специалиста Свидетель №7, указывает, что вывод суда о безусловной невозможности производства ССР в заказнике <адрес изъят>» противоречит показаниям специалиста обвинения, которые судом под сомнение не поставлены. Кроме того, показания специалиста Свидетель №7 о статье 8 закона № 201-ФЗ приведены в приговоре не полностью, что исказило их смысл, а также позволило оставить в приговоре без оценки доводы защиты о том, что леса охотничьих заказников (к которым относился заказник <адрес изъят>») в силу законодательства автоматически не могли считаться защитными. Выражает несогласие с выводом суда, что Шеверде С.В. в силу занимаемых должностей и образования был известен правовой режим заказника «<адрес изъят>», который, запрещает проведение ССР. При этом, судом в приговоре не указано, какие именно должностные полномочия, регламенты, инструкции предполагали, что Шеверда С.В. обязан знать правовой режим заказника <адрес изъят>», если этот самый заказник находился в ведении Службы, которая, как установил сам суд, не была до 01 июня 2018 года подчинена Шеверде С.В.; какое именно образование и в какой момент времени полученное, предполагало, что Шеверда С.В. будет знать правовой режим заказника «<адрес изъят> который установлен положением, утвержденным в августе 2016 года.

Вывод о том, что преступления Шеверда С.В. совершал в целях получения <адрес изъят>» прибыли и выполнения государственного задания на производство ССР, которую было запланировано осуществить за счет кварталов 302, 301 и 276 противоречит установленному судом содержанию государственного задания и сделан без приведения мотивов и доказательств о направленности действий Шеверды С.В. в целях получения прибыли <адрес изъят> Кроме того, приведенные судом причины, по которым Шеверда С.В. был заинтересован в выполнении государственного задания незаконным путем, являются выходом за пределы предъявленного обвинения.

Выражает несогласие с размером ущерба и способе его установления. Указывает, что расчеты ФИО174 представляют собой заключение специалиста, поскольку такой процессуальный статус установил для ФИО174 суд. Вместе с тем, как следует из выводов суда, изложенных в обжалуемом приговоре, все заключения специалистов стороны обвинения суд признал недопустимыми доказательствами. Признавая расчеты ФИО174 верными, суд, тем не менее, посчитал необходимым увеличить полученные ФИО174 значения в 5 раз, указав, что ФИО174 руководствовалась лесохозяйственным регламентом, которым леса в кварталах 302, 301 и 276 отнесены к эксплуатационным, но не учла необходимость применения увеличивающего коэффициента 5, установленного Методиками, утвержденными Постановлениями Правительства № 273 и № 1730. Между тем такие выводы суда свидетельствуют фактически о том, что суд поставил под сомнение компетентность ФИО174 как специалиста, способного верно рассчитать возможный ущерб по делу. Обращает внимание, что сторона защиты, считая невозможным применение увеличивающего коэффициента 5 при расчете размера якобы имеющегося ущерба по уголовному делу, представила письмо Минприроды России от 20 октября 2021 года, согласно которому при расчете размера вреда, причиненного в результате нарушения лесного законодательства на территории заказников регионального значения, размер такс подлежит увеличению в 5 раз с момента утверждения Приказа Рослесхоза об отнесении лесов на такой территории к защитным. В приговоре суд неоднократно указал, что ФИО174 рассчитывала ущерб по Методике, установленной Постановлением Правительства РФ № 1730 от Дата изъята в редакции от Дата изъята , что является неверным, поскольку расчет размера вреда производился ФИО174 по Методике, утвержденной постановлением Правительства РФ №1730, в ее изначальной редакции - редакции от Дата изъята . Сам суд в своем постановлении от Дата изъята указал, что оценка ущерба, причиненного пожаром, производится в соответствии с Приказом Рослесхоза Номер изъят от Дата изъята . Специалист ФИО174 при даче своих пояснений суду сообщила, что установленный ею размер ущерба по делу является усредненным, так как использованные ею материалы таксационного описания являются старыми, что мешает достоверно распределить древесину на сухостойную и сырорастущую, для этого надо считать пни в натуре, чего она не делала. Соответственно, в рамках гражданского иска с подсудимых взыскана сумма, которая может превышать реальный ущерб, даже если исходить из необоснованного вывода суда о незаконности ССР. Сумма, взысканная с подсудимых по гражданскому иску, в том числе включает в себя определенный ФИО174, и увеличенный затем судом в 5 раз, размер вреда, причиненного сдиранием напочвенного покрова на площади дорог и погрузочных площадок на территории вырубки. Обращает внимание, что суд пришел к выводу о причинении ущерба почвам, а не напочвенному покрову, в причинении ущерба которому подсудимые даже не обвинялись. Размер вреда почвам по делу не рассчитывался. Соответственно, является необоснованным взыскание с Шеверды С.В. и иных подсудимых суммы, рассчитанной как вред напочвенному покрову. Кроме того, согласно заключению экспертов-геодезистов на территории вырубки на момент 2021 года сформирована однородная поверхность земли, заросшей травянистой растительностью, а потому экспертами были обнаружены места лишь с косвенными признаками дорог и погрузочных площадок; исходя из приложенных к заключению фотоснимков, участки местности относятся к дорогам лишь предположительно, а участки местности, учтенные как погрузочные площадки, именуются как «участок с признаками погрузочной площадки». Таким образом, эксперты-геодезисты в своем заключении лишь высказали предположение о размерах дорог и площадок, то есть, и исчисленный ФИО174 размер вреда от снятия напочвенного покрова является предположительным, а потому в силу положений статей 14 и 302 УПК РФ не может быть учтен при определении якобы имеющегося по делу размера ущерба и, соответственно, размера суммы, подлежащей взысканию по гражданскому иску.

Указывает, что ФИО174 при расчете ущерба исходила из того, что в зависимости от конкретного выдела кварталов 302, 301 и 276 насаждения в них на 20-40% погибли от пожара 2016 года. То есть, к стоимости такой древесины в силу Примечания 10 к Таблице 1 Постановления Правительства РФ Номер изъят необходимо было применять понижающие коэффициенты. Однако этого выполнено не было, что явно завысило сумму ущерба, и соответственно привело к неверному установлению фактических обстоятельств и неправильному разрешению гражданского иска. В обжалуемом приговоре признан верным тот факт, что специалист ФИО174 при расчете размера ущерба по делу учла, что после пожара 2016 года на территории рубки (до ее производства) произошло образование сухостоя, бурелома и ветровала в размере 20-40%. Между тем в абз.2 п. 15 постановления Пленума Верховного суда РФ Номер изъят от Дата изъята разъяснено, что предметом незаконной рубки не может являться рубка сухостойных (ветровальных и буреломных) деревьев. Но, как следует из расчета специалиста ФИО174, она рассчитывала, в том числе, и стоимость сухостойных (ветровальных и буреломных) деревьев. И установленная ею сумма ущерба в размере 72 987 659 рублей включает в себя также и стоимость сухостойных (погибших) деревьев. Соответственно, в определенный судом в приговоре размер ущерба лесным насаждениям вошли суммы от вырубки сухостойных деревьев, что не входит в предмет преступления статьи 260 УК РФ. Поэтому с учетом разъяснений Пленума Верховного суда РФ, подсудимым невозможно инкриминировать ущерб от рубки сухостойных деревьев, однако суд это сделал, что свидетельствует о неправильном применении уголовного закона.

Вопреки установленному судом периоду производства Шевердой С.В. якобы преступных действий - 9 февраля-Дата изъята , судом сделан вывод о том, что в результате преступных действий, в том числе, Шеверды С.В. был причинен ущерб в размере 481 380 667 рублей 93 копейки, возникший, в том числе, в связи с рубкой лесных насаждений в период с 12 января по Дата изъята . При этом стороной защиты обращалось внимание суда на тот факт, что обвинение, предъявленное осужденным, содержало указание на возникновение у них умысла на совершение преступлений в разное время, что требовало конкретизации ущерба, наступившего от действий каждого из них. Суд в обжалуемом приговоре установил, что нет вины Шеверды С.В. в совершении рубки лесных насаждений до периода 30 января - Дата изъята . С учетом того, что все сомнения толкуются в пользу подсудимого, то фактически суд установил, что нет вины Шеверды С.В. в рубке насаждений в кварталах 276, 301 и 302, имевшем место до Дата изъята . Соответственно, с учетом положений ч. 2 ст. 1064 ГК РФ, Шеверда С.В. не может нести гражданско-правовую ответственность за ущерб, возникший от рубки лесных насаждений в период до Дата изъята . Исходя из обжалуемого приговора, в исполнительном листе по настоящему уголовному делу должна быть указана сумма 481380 667 рублей 93 копейки. Однако обращение взыскания на имущество Шеверды в таком размере фактически означает, что с Шеверды обжалуемым приговором дважды взыскали сумму, равную изъятым у него и впоследствии арестованным денежным средствам. Такое положение явно противоречит требованиям статьи 297 УПК РФ о законности, обоснованности и справедливости приговора.

В последнем слове Шеверда суду пояснил, что в случае, если он будет признан виновным в совершении преступления, то изъятые у него и впоследствии арестованные денежные средства он просит направить на погашение имеющегося по делу ущерба, и учесть данное обстоятельство в отношении всех подсудимых, так как это совместное решение. Указывает, что фактически в отношении Шеверды установлено смягчающее наказание обстоятельство, предусмотренное п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, которое при назначении наказания учтено не было.

Просит отменить приговор суда первой инстанции, как незаконный, необоснованный и несправедливый; вынести в отношении Шеверды С.В. оправдательный приговор, которым в соответствии с ч. 2 ст. 302 УПК РФ оправдать Шеверду С.В. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260 УК РФ, в связи с отсутствием события преступления; по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ, в связи с отсутствием состава преступления в действиях Шеверды С.В.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней осужденный Туги А.В. выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным и несправедливым, выводы суда не соответствующими установленным в судебном заседании обстоятельствам. Указывает о нарушении судом принципа состязательности, о рассмотрении дела с обвинительным уклоном. Судом по ходатайству государственного обвинителя в судебном заседании были оглашены его показания, данные на досудебной стадии, противоречащие его показаниям, данным в судебном заседании. Вместе с тем, в ходе предварительного расследования им были даны показания, в том числе соответствующие показаниям, данным в суде, в удовлетворении ходатайства стороны защиты об оглашении этих показаний, судом необоснованно отказано. Кроме того, им было обращено внимание суда, что противоречия в показаниях на стадии предварительного расследования связаны с оказанным на него давлением. Защитник – адвокат Водорацкая В.И. в судебных прениях обращала внимание на нарушение принципа состязательности, об обвинительном уклоне со стороны суда при рассмотрении уголовного дела, что, по его мнению, фактически являлось заявлением об отводе судьи, которое разрешено не было. Считает, что председательствующий ограничил его в продолжительности выступления с последним словом, прервав его выступление и предложив воспользоваться данным правом разумно и ближе к сути дела, что не нашло отражение в протоколе судебного заседания. Считает, что указанными действиями суда он был лишен возможности в полной мере воспользоваться правом на последнее слово. Судом необоснованно отказано в удовлетворении заявленного стороной защиты ходатайства о признании протокола осмотра места происшествия от Дата изъята недопустимым доказательством. Протокол осмотра места происшествия составлен с нарушением требований уголовно-процессуального закона, при проведении осмотра понятые участия не принимали. Вместе с тем, при его проведении принимала участие «Макарова», оказывающая содействие следователю Свидетель №117, личность которой не была установлена, права и обязанности которой, как лицу, участвующему в ходе осмотра места происшествия, разъяснены не были. Судом необоснованно признано допустимым доказательством по уголовному делу заключение фитосанитарной судебной экспертизы. Права и обязанности экспертов, предусмотренные ст. 57 УПК РФ, а также ст. 307 УК РФ, предусматривающая ответственность за дачу заведомо ложного заключения, разъяснены экспертам после ее проведения, саму экспертизу проводили стажеры. В судебном заседании эксперт Тирских указала, что исследования по экспертизе проводились экспертом Кустовой, она делала только выводы. Вместе с тем, суд в приговоре указал, что экспертом Кустовой проводился только подготовительный этап исследований, что противоречит обстоятельствам проведения экспертизы, установленным в судебном заседании. К производству рубки в период с 12 января по Дата изъята не имел отношения, в том числе и в качестве пособника, назначен взд руководителя Службы по охране и использованию животного мира <адрес изъят> Дата изъята , в связи с чем суд незаконно ставит в вину причинение его действиями всего ущерба за весь период руки. Придя к необоснованному выводу о его виновности, суд назначил чрезмерно суровое наказание, надлежащим образом не мотивировав выводы в данной части. При назначении наказания суд формально перечислил в приговоре и не учел, что он ранее не судим, осужден за совершение экологического преступления, имеет на иждивении несовершеннолетних детей, положительно характеризуется, имеет награды. Просит приговор суда отменить, постановить оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней защитник – адвокат Водорацкая В.И. в интересах осужденного Туги А.В. выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным и несправедливым.

Указывает о нарушении принципа состязательности, о рассмотрении дела с обвинительным уклоном, о предвзятости суда, о нарушении права Туги А.В. на защиту, выразившихся в том, что суд необоснованно удовлетворил ходатайство стороны обвинения о частичном оглашении показаний, данных Туги А.В. на досудебной     стадии, которые, по мнению государственного обвинителя, противоречили его показаниям в суде, необоснованно сослался на них в приговоре как на подтверждающие его виновность, при этом необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты об оглашении показаний Туги А.В. на стадии предварительного следствия, которые противоречат его показаниям, оглашенным по ходатайству государственного обвинителя, но соответствуют показания, данным в суде. Сторона защиты была лишена возможности ссылаться на них при выступлении в прениях сторон, говорить о стабильности и достоверности его показаний в части непризнания вины, лишена возможности доказать вынужденность тех показаний Туги А.В., которые были оглашены по ходатайству государственного обвинителя, в связи с оказанным на него давлением.

На незаконность отказа в удовлетворении заявленного стороной защиты ходатайства об оглашении показаний Туги А.В. на следствии, о нарушении права на защиту, о нарушении принципа состязательности было обращено внимание суда защитником – адвокатом Водорацкой В.И. в прениях сторон, что, по ее мнению, являлось заявлением об отводе судьи, которое судом в соответствии со ст. 65 УПК РФ разрешено не было.

Указывает о нарушении требований ст. 274 УПК РФ, поскольку созданная стороной обвинения ситуация волокиты по предоставлению доказательств, вынудила сторону защиты предоставлять свои доказательства параллельно с доказательствами обвинения. Данная ситуация была допущена и принята судом, что позволило стороне обвинения корректировать доказательства, обвиняемые были лишены возможности защищать себя в полной мере.

Суд сослался в приговоре как на доказательство виновности осужденных на заключение специалистов от Дата изъята , которое в нарушении требований ст. 240 УПК РФ в судебном заседании исследовано не было. На данное нарушение требований уголовно-процессуального закона сторона защиты обращала внимание в прениях сторон. Суд в нарушении принципа состязательности указанное заявление проигнорировал.

Председательствующий ограничил Туги А.В. в продолжительности выступления с последним словом, необоснованно, нетактично и интонационно некорректно прервав его выступление, лишил его возможности в полной мере воспользоваться правом, предусмотренным ст. 293 УПК РФ, надлежаще защищать себя и донести до суда свою позицию относительно рассматриваемого дела, допустив тем самым нарушение процедуры судопроизводства. Указывает, что все, что хотел довести до суда Туги А.В. в последнем слове, имело прямое отношение к рассматриваемому уголовному делу и объективной оценке показаний свидетелей обвинения из числа сотрудников Службы по охране и использованию животного мира <адрес изъят>.

Считает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, являются противоречивыми.

К производству рубки в период с 12 января по Дата изъята Туги А.В. не имел отношения, в том числе и в качестве пособника, назначен взд руководителя Службы по охране и использованию животного мира <адрес изъят> Дата изъята , в связи с чем суд незаконно ставит в вину причинение его действиями всего ущерба за весь период руки, а также без учета разъяснений, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от Дата изъята , солидарно с другими осужденными взыскивает с него всю сумму ущерба.

В приговоре указано, что незаконная рубка продолжалась до Дата изъята . Согласно показаниям Рыкова Г.Н. рубка лесных насаждений была окончена Дата изъята . Доказательств, опровергающих показания Рыкова Г.Н. в данной части стороной обвинения суду представлено не было, в приговоре таковых не приведено. Вследствие неверного установления даты окончания рубки, некорректно рассчитан ущерб, причиненный охотничьим ресурсам.

Стороной защиты неоднократно заявлялось о порочности предъявленного обвинения по двум основаниям: отсутствия в законодательстве такого понятия как рубка в сплошной санитарной форме; согласование Туги А.В. не рубки, а лишь проведения санитарно-оздоровительных мероприятий, без указания на их вид. Вместе с тем, суд самостоятельно незаконно подменил в приговоре вмененное следствием согласие на проведение рубки лесных насаждений в сплошной санитарной форме, согласием на проведение заведомо незаконной рубки, чем вышел за пределы предъявленного обвинения и вступил в противоречие с исследованными доказательствами - Письмом от Дата изъята в адрес ФИО181 и Служебной запиской от той же даты в адрес МЛК.

Судом не установлено, какие действия Туги А.В. составили объективную сторону преступлений, в совершении которых он признан виновным и какие доказательства подтверждают преступность и наказуемость этих действий. При этом, излагая в приговоре свои суждения относительно инкриминированных и оцененных, судом, как преступных, действий Туги А.В., судом допущены взаимоисключающие суждения. Указывает, что согласно содержанию обжалуемого приговора действия Туги А.В. по вынесению им предписаний по приостановлению рубки на территории заказника «<адрес изъят>» и по направлению им информации в природоохранную прокуратуру, так и дальнейшие действия Туги А.В., совершенные им после периода с 26 февраля по Дата изъята расценены судом, как преступные. Из текста приговора следует, что Туги А.В. осужден и за то, что приостанавливал рубку в заказнике и за то, что дал от имени Службы по охране животного мира согласие на проведение в заказнике санитарно-оздоровительных мероприятий. Кроме того, в тексте обжалуемого приговора не приведено никаких доказательств, которые бы подтвердили наличие умысла на пособничество в незаконной рубке лесных насаждений, выразившееся в согласовании проведения сплошной санитарной рубки на территории заказника. Вывод суда о моменте возникновения умысла у Туги А.В. на совершение вмененных ему преступлений противоречит показаниям самого Туги А.В., приведенным в приговоре, в том числе показаниям, оглашенным в судебном заседании по ходатайству государственного обвинителя и показаниям других обвиняемых. Приведенные в приговоре показания свидетелей обвинения, также не содержат информации, которая позволила бы суду сделать приведенный выше вывод о времени возникновения у Туги А.В. умысла на согласование СОМ и что умысел на согласование СОМ является тождественным умыслу на совершение преступлений. Отсутствуют в приговоре и ссылки на иные документы, подтверждающие выводы суда об указанном в приговоре времени возникновения у Туги А.В. умысла на согласование СОМ. Указывает о противоречивости вывода суда, что согласование являлось необходимым условием для производства незаконной рубки. Данный вывод суда находится в противоречии со всей конструкцией приговора, признающего рубку в заказнике незаконной, как при ее осуществлении в отсутствие согласия Службы, так и при осуществлении рубки после дальнейшего получения согласия Службы. О противоречивости выводов суда о незаконности проведенной в заказнике рубки и участия в ней в качестве пособника Туги А.В. свидетельствует указание суда в приговоре на выданное Дата изъята Туги А.В. согласование, как на несвоевременное и незаконное, поскольку необходимость получения согласования Службы существовала до начала рубки. В постановлениях Четвертого Арбитражного апелляционного суда от Дата изъята и Арбитражного суда <адрес изъят> от Дата изъята , на которые суд ссылается в приговоре как на имеющие преюдициальное значение для данного уголовного дела, указано, что наличие последующего согласия Службы на осуществление рубок, выраженное в записке взд руководителя Службы Туги А.В. не является разрешительным актом. В обжалуемом приговоре суда не указано, вследствие чего суд оценивает как преступные действия Туги А.В. по организации выезда комиссии из числа сотрудников службы и сотрудника МЛК для проведения обследования кварталов заказника, в том числе 276, 301 и 302 в целях принятия решения о проведении СОМ. Отсутствует ссылка на доказательства, свидетельствующие о нарушении со стороны Туги А.В. каких-либо требований природоохранного либо иного законодательства. Суд необоснованно поставил в вину Туги А.В. направление в Заказник комиссии из числа сотрудников Службы. Вместе с тем, направление комиссии свидетельствует о намерении Туги А.В. лично убедиться в состоянии леса, в связи с чем, им было дано поручение о проведении фотографирования осматриваемых кварталов Заказника, и после осмотра фотографий, подтверждающих, что лес уничтожен и поврежден огнем и не является благоприятной средой для обитания животного мира, Туги А.В. было принято решение о согласовании СОМ на территории Заказника. Приведенные доводы подтверждаются показаниями Туги А.В. на стадии предварительного и судебного следствия, также они подтверждены показаниями обвиняемого Шеверды С.В., показаниями свидетелей ФИО280, Свидетель №85, Свидетель №94 и ФИО279. Доказательств, опровергающих пояснения Туги А.В. и дающих суду возможность оценивать приведенные действия Туги А.В., как преступные, в приговоре не приведено. Считает немотивированным вывод суда в приговоре о том, что Туги А.В. умышленно не включил в состав рабочей группы сотрудников отдела государственного управления и надзора в области организации и функционирования государственных природных заказников регионального значения Службы, которые указывали ему на необходимость отказа в согласовании сплошной санитарной рубки, а включил сотрудников Службы ФИО83, Свидетель №85 и Свидетель №94, которые не имели необходимых знаний, образования и навыков проведения обследований и подготовки заключений о целесообразности проведения СОМ. Судом в приговоре не приведено доказательств того, что при принятии решения о формировании рабочей группы для визуальной оценки состояния леса в заказнике, Туги А.В. должен был включить в состав группы отрицательно настроенных против него лично, а также против проведения СОМ в Заказнике сотрудников. О наличие сформированного отрицательного отношения к производству СОМ в заказнике в период руководства Туги А.В. поясняли в судебном заседании свидетели Свидетель №114, Свидетель №48, ФИО188. Утверждая, что ФИО280, Свидетель №85 и Свидетель №94 не имели необходимых знаний, образования и навыков проведения обследований, суд в приговоре не указал - каким образованием, необходимыми навыками и знаниями должны, по его мнению, обладать лица, которых должен был включить в состав рабочей группы Туги А.В. и каким документом подобные требования устанавливаются. Также суд не указал и не привел доказательств, обосновывающих его суждение о том, что сотрудники отдела Заказников Службы имеют профессиональные преимущества перед включенными в состав рабочей группы сотрудниками Службы. Кроме того, из исследованных в суде доказательств следует, что Свидетель №114, Свидетель №48 и ФИО188, также, как и вошедшие в состав комиссии ФИО280, Свидетель №85 и Свидетель №94, являлись сотрудниками Службы, не имеющими лесопатологического и пирологического образований. ФИО188 и ФИО283 имеют одинаковое образование, Свидетель №94 являлся егерем заказника, как и Свидетель №24, ссылка на особое мнение которого, как компетентного сотрудника относительно недостоверности справки от Дата изъята -Дата изъята , приведена в приговоре. В приговоре не приведено доказательств в обоснование вывода, что в период времени с 19 по Дата изъята Туги А.В. согласовал проведение санитарно-оздоровительных мероприятий лесных насаждений на лесном участке, расположенном, в том числе на территории кварталов 276, 301 и 302 особо охраняемой природной территории заказника, будучи осведомленным об отсутствии оснований для назначения, согласования и проведения сплошной санитарной рубки. Считает, что показания свидетелей Свидетель №114, Свидетель №37, Свидетель №48, Свидетель №115, а также служебные записки составленные этими лицами относительно состояния лесных насаждений, с учетом их квалификации, стажа работы, отсутствия соответствующего образования, отсутствия соответствующих полномочий по исследованию актов ЛПО, не могут являться доказательствами осведомленности Туги А.В. относительно отсутствия оснований для назначения и согласования проведения в заказнике СОМ. Мнение указанных лиц, выраженное в служебных записках относительно состояния лесных насаждений, как не нуждающихся в СОМ, являлось их субъективной оценкой. Других доказательств осведомленности Туги А.В. об отсутствии оснований для назначения, согласования и проведения СОМ в заказнике, судом в приговоре не приведено. Судом не дана оценка доводам защиты о том, что на момент исполнения Туги А.В. взд руководителя Службы по охране и использованию животного мира, в Службе отсутствовал официально закрепленный перечень документов, которые следовало представить для проверки по согласованию (не согласованию) проведения СОМ в Заказнике, как, и отсутствовала Методика проверки документов об обоснованности либо необоснованности назначенных на территории Заказника СОМ, что служба не имела полномочий на проверку актов ЛПО, поскольку в штате не имела соответствующих специалистов-лесопатологов. Руководитель Службы при принятии решения о согласовании либо несогласовании СОМ на территории Заказника, не был связан какими-либо нормативно закрепленными критериями, а был вправе принимать решение, основываясь на личном убеждении о необходимости СОМ либо отсутствии такой необходимости. В приговоре не приведено доказательств, свидетельствующих о том, что Туги А.В. был убежден в отсутствии оснований для проведения СОМ, но вопреки своему убеждению, согласовал проведение СОМ. При этом, о формировании у Туги А.В. мнения относительно необходимости проведения в Заказнике СОМ, в связи с утратой поврежденного пожаром леса своих свойств, как среды для обитания животного мира, пояснили как сам Туги А.В., так и свидетели обвинения Свидетель №66 и ФИО280, показания которых в данной части были оставлены судом без внимания и оценки. Обращает внимание, что суду первой инстанции для формирования мнения о том, требовалось или не требовалось проведение СОМ в Заказнике «<адрес изъят>» понадобились временной промежуток длительностью в два года, допрос большого количества специалистов, исследование и оценка многочисленных экспертных заключений. При этом, по мнению суда Туги А.В. должен был досконально разобраться в ситуации о необходимости СОМ в срок чуть более 1 месяца. Считает ошибочным вывод суда по оценке деятельности Службы по охране животного мира и деятельности Туги А.В., как предполагающей возможность проверки необходимости СОМ в Заказнике с позиции состояния древостоя, в то время как оценивать необходимость и возможность проведения СОМ в Заказнике, Служба должна исключительно с позиции защиты животного мира, что следует из исследованных в суде Положения о Службе и должностного регламента руководителя Службы. О том, что при выдаче согласия на проведение СОМ входит не проверка актов ЛПО, а необходимость и возможность их проведения с точки зрения защиты животного мира, поясняли в суде свидетели Свидетель №114 и Свидетель №66. Выражая несогласие с оценкой, которая дана судом показаниям свидетелей Свидетель №114 и Свидетель №66, указывает, что суд необоснованно принял показания свидетеля Свидетель №114 и отверг показания свидетеля Свидетель №66, несмотря на то, что его показания о том, что для животного мира заказника лучшей ситуацией является вырубка горелого леса с последующим восстановлением, в полном объеме согласуется с показаниями специалиста ФИО285.

Ни одно из приведенных в приговоре доказательств, на которых основаны выводы о том, что на территории, подвергшейся вырубке, преимущественно произрастал здоровый лес, который не утратил своих средообразующих и иных полезных функций, а потому не мог быть подвергнут сплошной санитарной рубке, не отвечает, по мнению защитника, требованиям допустимости.

Суд, ссылаясь в приговоре на протокол осмотра места происшествия от Дата изъята , цитируя его содержание, не соотнес содержание протокола осмотра места происшествия с показаниями допрошенных в суде его участников: специалистов Свидетель №10 и ФИО183, следователя ФИО184. Вместе с тем, специалист Свидетель №10 при допросе в суде Дата изъята поясняла, что зафиксированные в протоколе с ее слов утверждения о разрушенных убежищах и норах, носят предположительный характер; допрошенный Дата изъята специалист ФИО183 пояснил, что на момент осмотра на вырубленной территории произрастали краснокнижные растения и его, вывод о дальнейшем прекращении их роста, носит предположительный характер. Таким образом, судом в приговоре в качестве установленных осмотром обстоятельств, приведены предположения специалистов. Не согласна с оценкой, которую дал суд в приговоре протоколу осмотра места происшествия от Дата изъята , признав его допустимым доказательством. Заявляет о недопустимости данного протокола осмотра в связи с неуказанием в нем лица, участвовавшего в осмотре и не подписавшего протокол. Суд исказил в приговоре показания следователя ФИО184, который, вопреки показаниям иных участников осмотра, отрицал участие в осмотре ФИО73, поясняя, что в осмотре принимали участие только указанные в протоколе лица. Специалисты, вопреки утверждениям суда, отмечали активное участие ФИО73 в ходе осмотра и ее руководящую роль. О недопустимости протокола осмотра места происшествия, недостоверности изложенной в нем информации, по мнению защитника, свидетельствует и тот факт, что специалисты Свидетель №62. ФИО286, Свидетель №10 и ФИО183 в период с Дата изъята по Дата изъята в осмотре участия не принимали, что не нашло отражение в протоколе, протокол осмотра места происшествия указанными специалистами был подписан спустя месяц. Суд данным обстоятельством надлежащей оценки не дал. Не согласна с выводами суда, что признание недопустимой ведомости перечета деревьев, не влияет на вывод о допустимости протокола осмотра места происшествия.

Оспаривая допустимость и достоверность ведомости перечета пней, указывает, что лица, осуществлявшие перечет пней, не установлены, специалисты, подписавшие данную ведомость, перечетом пней и описанием их состояния не занимались, сведения по перечету пней получены в результате действий неустановленных лиц, внепроцессуальным путем. Данным доводам стороны защиты суд не дал оценки в приговоре. Оставлен без оценки суда и довод защиты о несоответствии протокола осмотра места происшествия требованиям ч. 5 ст. 164 УПК РФ, участвовавшие в производстве следственного действия специалисты об уголовной ответственности по ст.ст.307 и 308 УК РФ ни до начала осмотра места происшествия, ни в ходе осмотра предупреждены не были. Указывает о недопустимости протокола дополнительного осмотра места происшествия от Дата изъята , поскольку при отсутствии понятых осуществленная фотосъемка, прилагаемая к протоколу, не позволяет участникам судопроизводства удостоверится в соответствии хода проведенного осмотра и изъятых предметов, тексту протокола осмотра и уяснить с каких конкретно участков местности изымались спилы - с пней, с бревен в штабеле древесины, керны, а также порубочные остатки. Прилагаемая к протоколу дополнительного осмотра места происшествия фототаблица не содержит в себе фотоснимков, отражающих все осматриваемые выделы и кварталы, все стадии осмотра места происшествия и последовательность его проведения, отсутствуют снимки, свидетельствующие о прибытии участников осмотра в выделы 16, 18 квартала 276, в выделы 4, 6, 7, 8, 10 квартала 301 и выделы 1, 3, 5 квартала 302 <адрес изъят>, находящиеся на территории заказника «<адрес изъят>». В нарушение требований ч. 5 ст. 164 УПК РФ, специалист и эксперт, участвовавшие в производстве следственного действия, об уголовной ответственности по ст. 307 и 308 УК РФ не предупреждались. При оценке допустимости протокола дополнительного осмотра места происшествия, суд сослался на показания допрошенных в суде следователя ФИО287, специалиста Свидетель №18 и эксперта ФИО166, подтвердивших ход осмотра и свое участие в нем. Вместе с тем, в ходе допросов в суде указанные лица, включая следователя Першина, проводившего осмотр, не смогли дать пояснений - какие именно кварталы и выделы заказника «<адрес изъят>» зафиксированы на листах со 2 по 13 и с 62 по 63. Указанные обстоятельства суд оставил без внимания и должной оценки. Указывает, что выводы суда о допустимости заключения фитосанитарной экспертизы не соответствуют нормам уголовно-процессуального законодательства, фактическим обстоятельствам, показаниям допрошенных лиц. Фитосанитарная экспертиза назначена как комплексная, в проведении исследований участвовали 2 эксперта - биолог-энтомолог ФИО168 и агроном ФИО169 В нарушение уголовно-процессуального законодательства в заключении не отражено, какие исследования проводил каждый эксперт и к каким выводам лично он пришел. В ходе допроса в судебном заседании Дата изъята эксперт ФИО168 пояснила, что текст заключения написан лично ею, в том числе и по тем исследованиям, которые были проведены агрономом ФИО169, с учетом черновых записей последней. Данным обстоятельствам суд оценки не дал. Указывает, что из показаний ФИО168 в суде установлено, что она была предупреждена об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ после проведения экспертизы, ФИО169 пояснила, что об уголовной ответственности не предупреждалась. В производстве экспертизы участвовала специалист, не указанная в заключении и не предупрежденная об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Вывод суда о том, что ФИО288 проводила лишь первичный подготовительный этап микологического исследования, является необоснованным, не соответствует показаниям Кустовой, ФИО169 и нормам закона. В нарушении п. 9 ч. 1 ст. 204 УПК РФ исследовательская часть заключения не содержит указаний на применяемые в процессе исследования методики, что делает невозможным ревизию правильности проведенного исследования и привело к неполноте и ущербности выводов экспертов. Технические таблицы, в которые вносились сведения, установленные в ходе исследования, к заключению в нарушении требований ч. 3 ст. 204 УПК РФ не приобщены. Утверждение суда в приговоре о том, что специалисты Свидетель №10, ФИО183, Свидетель №62, ФИО289 подтвердили факт обследования указанного в заключении участка и выводы своего заключения от Дата изъята , не соответствует действительности, поскольку заключение специалистов от Дата изъята в суде не исследовалось и ни одним из участников судебного разбирательства вопросы относительно достоверности заключения от Дата изъята специалистам не задавались, включая и суд, специалисты никаких заявлений относительно достоверности указанного заключения не высказывали и данное заключение никак не комментировали. Указывает о недостоверности и незаконности произведенного судом расчета ущерба лесным насаждениям. Суд, признавав недопустимыми доказательствами заключения эколого-оценочных экспертиз Номер изъят и Номер изъят от Дата изъята , Номер изъят от Дата изъята , экономических экспертиз от Дата изъята и от Дата изъята , в том числе в связи с отсутствием у экспертов соответствующего образования, опыта и лицензии, незаконно самостоятельно рассчитал ущерб лесным насаждениям и почвам, не имея при этом специальных познаний, необходимой квалификации, соответствующего образования и опыта, необоснованно применил повышающий коэффициент 5, увеличив размер ущерба, произведенный специалистом ФИО174, лишив сторону защиты возможности оспорить применение повышающего коэффициента. Приводит показания специалиста ФИО174 в суде и ответ Минприроды России от Дата изъята , указывая об отсутствии оснований для применения повышающего коэффициента, поскольку леса, расположенные в 276, 301 и 302 кварталах отнесены к категории эксплуатационных. В нарушение требований ч. 3 ст. 37 УПК РФ государственный обвинитель в судебных прениях, не оспаривая правильность произведенных специалистом ФИО174 расчетов, указал о необходимости увеличения подсчитанного ущерба в 5 раз, определив сумму ущерба лесным насаждениям в размере (данные изъяты) рублей. При этом о необходимости применения повышающего коэффициента при подсчете вреда, причиненного почвам, государственный обвинитель не высказался. Считает, что суд вышел за пределы обвинения, поддержанного государственным обвинителем, произвольно увеличив размер вреда, причиненного почвам до (данные изъяты). Указывает о недостоверности и незаконности установленного судом расчета ущерба, причиненного охотничьи ресурсам, поскольку произведенный ФИО57 расчет ущерба составил (данные изъяты) рублей (данные изъяты) коп., суд указал (данные изъяты) тысяч (данные изъяты) копейки. Представленный расчет ущерба, причиненный охотничьим ресурсам, не отвечает требованиям допустимости и достоверности. Специалист ФИО57 не прошел процедуру установления его личности в соответствии с требованиями ч. 5 ст. 164 УПК РФ, судом и сторонами не была удостоверена компетентность специалиста в соответствии с ч. 2 ст. 168 УПК РФ, не были проверены обстоятельства, исключающие участие ФИО57 как специалиста по данному делу, ФИО57 не были разъяснены права специалиста и ответственность, предусмотренные ст. 58 УПК РФ, не было разъяснено право на вознаграждение, выплачиваемое специалисту за исполнение им своих обязанностей. Суд уклонился от оценки данного доказательства в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ. При этом суд необоснованно признал недопустимыми представленные стороной защиты заключения специалистов, сославшись на отсутствие в них сведений о разъяснении специалистам их прав и обязанностей. Указанные неравнозначные подходы по оценке доказательств обвинения и защиты свидетельствуют об обвинительном уклоне суда и нарушении принципа состязательности и равноправия сторон. Из произведенного ФИО57 расчета ущерба не следует, какая информация, в каком виде и кем была ему предоставлена. Кроме того, в произведенном им расчете указано, что общая площадь зоны воздействия принята равной площади вырубленных насаждений – 219, 40 га. Вместе с тем, из приговора суда следует, что на основании заключения повторной геодезической экспертизы площадь составляет – 119,6279 га. Кроме того, в расчете, произведенном ФИО57, установлено, что из материалов уголовного дела о вырубке леса следует, что продолжительность негативного воздействия фактора беспокойства на объекты животного мира, отнесенные к объектам охоты, составила 108 дней. Вместе с тем, из запроса прокурора следует, что материалы уголовного дела, за исключением заключения экспертов Рослесинфорг от Дата изъята , ФИО57, не предоставлялись. Кроме того, в соответствии с обжалуемым приговором суда рубка лесных насаждений была начата Дата изъята , приостановлена Дата изъята , возобновлена Дата изъята и окончена Дата изъята , что составляет 76 дней. Общий период рубки с учетом показаний Рыкова Г.Н. об окончании рубки Дата изъята , составляет 58 дней.

При назначении Туги А.В. наказания, судом необоснованно не учтено в качестве смягчающего наказание обстоятельства, добровольное возмещение Туги А.В. части имущественного ущерба, причиненного в результате преступления. Так, в последнем слове Шеверда С.В. заявил, что в случае, признания его виновным в совершении преступления, изъятые у него и впоследствии арестованные денежные средства он просит направить на погашение имеющегося по делу ущерба и учесть данное обстоятельство в отношении всех подсудимых. Указав в приговоре на обращение взыскания на денежные средства, изъятые у Шеверды С.В., суд тем самым установил, что не только Шеверда С.В., но и все подсудимые, включая Туги А.В., добровольно приняли меры к возмещению установленного судом ущерба. Находит приговор несправедливым вследствие чрезмерной суровости назначенного наказания. Мотивируя назначение наказания в виде лишения свободы, суд нарушил требования о строго индивидуальном подходе к назначению наказания, не высказал своих суждений относительно Туги А.В., обобщил свое мнение о наказании в виде лишения свободы в отношении сразу всех подсудимых, без учета того что у каждого из них имелась своя роль и функция в инкриминированных им деяниях, которые существенно отличались друг от друга; все подсудимые имеют разный возраст; разное количество детей и иждивенцев, состояние здоровья, материальное положение, различные награды и поощрения. При этом, назначая Туги А.В. наказание, суд оставил без оценки то, что действия моего подзащитного были оценены судом, как действия пособника, то есть носили не основной, а вспомогательный характер; преступление, предусмотренное ст. 260 УК РФ было начато и осуществлялось значительное время без какого-либо участия Туги А.В, и ущерб, который, по мнению суда, причинен незаконной рубкой, не может в соответствии с действующим законодательством в полном объеме возлагаться на Туги А.В. Вывод о назначении наказания в виде реального лишения свободы сделан судом без учета интересов осужденного, данных о его личности, семейном положении, наличии иждивенцев, смягчающих наказание обстоятельств, указанных в приговоре. Указанные обстоятельства при назначении наказания перечислены судом в приговоре формально и во внимание не приняты. Назначенное наказание не отвечает требованиям справедливости и соразмерности, не соответствует целям ст. 43 УК РФ, противоречит сложившейся в стране практике назначения наказания за экологические преступления.

Указывает о неправильном применении судом уголовного закона. При зачете времени нахождения Туги А.В. под домашним арестом суд необоснованно применил положения ч. 3.4 ст. 72 УК РФ, без учета требований ст. 9 и ст. 10 УК РФ, чем ухудшил положение последнего.

Просит отменить приговор суда, вынести в отношении Туги А.В. оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней защитник – адвокат Андреев А.А. в интересах осужденного Владимирова А.Г. выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным, необоснованным, вынесенным с нарушением норм материального и процессуального права. Выводы суда относительно санитарного и лесопатологического состояния древостоя, основаны на недопустимых доказательствах. Считает, что протокол осмотра места происшествия от Дата изъята , заключение фитосанитарной судебной экспертизы Номер изъят от Дата изъята , заключение судебной ботанической экспертизы (с применением методов дендрохронологии) Номер изъят от Дата изъята являются недопустимыми доказательствами. Указывает, что протокол осмотра места происшествия от Дата изъята не соответствует требованиям ст. 166 УПК РФ. При производстве следственного действия участвовали следующие лица: ФИО7, Свидетель №10, ФИО59, Свидетель №62, ФИО60, Свидетель №18, а также Свидетель №48, а протокол был составлен Дата изъята в ГПЗ «<адрес изъят>». Вместе с тем, в судебном заседании специалисты Свидетель №62, Свидетель №54 пояснили, что не участвовали при проведении следственного действия до его окончания, покинули ГПЗ «<адрес изъят>» ранее окончания осмотра места происшествия и поставили свои подписи в протоколе, находясь в <адрес изъят> в кабинете следователя, спустя какое-то время после проведения осмотра места происшествия. Таким образом, они фактически не наблюдали проведение следственного действия после их отъезда, не могли отвечать за достоверность указанных протоколе осмотра места происшествия сведений. Кроме того, в нарушении ст. 166 УПК РФ в протокол следственного действия не были внесены анкетные данные участвующего в следственном действии лица - ФИО290, которая как установлено в суде и описано в приговоре оказывала содействие следователю Свидетель №117 Заключение фитосанитарной судебной экспертизы Номер изъят от Дата изъята не соответствует требованиям ч. 2 ст. 201, ч.ч. 1, 3 ст. 204 УПК РФ. В заключении не отражено, какие исследования проводил каждый эксперт и к каким выводам пришел; экспертам не были разъяснены права и обязанности, они не были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Допрошенные в судебном заседании эксперты пояснили, что подписка о разъяснении им прав, обязанностей и ответственности была ими подписана после того, как был напечатан текст заключения. Кроме того, в заключении не были указаны данные о всех присутствующих лицах, при этом в судебном заседании было установлено, что в производстве экспертизы участвовали и иные лица: стажеры ФИО61, ФИО62, фитопатолог ФИО291 сведений о квалификации данных лиц и предупреждении их об уголовной ответственности за заведомо ложное заключение, не имеется. Относительно проведения судебной ботанической экспертизы Номер изъят от Дата изъята , в судебном заседании установлено, что ФИО167 на момент производства экспертизы не являлся аттестованным работником, его компетентность в установленном порядке не была проверена. Участие эксперта ФИО167, подлежащего отводу, привело к наличию неустранимых ошибок, не позволяющих считать выводы экспертизы достоверными. Эксперт ФИО166 в судебном заседании при наличии противоречий между его выводами, содержащимися в экспертном заключении с результатами простой математической проверки не смог объяснить, почему его выводы не подтверждаются математическими расчетами, нс смог дать объяснений его собственным суждениям, имеющимся в тексте заключения, при этом из самого текста заключения невозможно понять, каким образом были сформированы выводы о периоде образования у исследуемых объектов последнего годичного кольца, а также каким образом связаны между собой сведения, отраженные в таблицах и сведения, отраженные в текстовом приложении, которые фактически противоречат друг другу. Кроме этого, в тексте заключения отсутствует описание каждого из проведенных этапов исследования. Считает что выводы суда, изложенные в обжалуемом приговоре суда относительно совершенных Владимировым А.Г. действий, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. Суд в обжалуемом приговоре сделал необоснованный вывод о наличии корыстного умысла у Владимирова А.Г. на совершение преступления, ссылаясь при этом на показания свидетеля Свидетель №31 о том, что, якобы, ранее Владимирову А.Г. передавались денежные средства из расчета 1 рубль за 1 кубический метр при проведении ЛПО, которые передавались руководством (данные изъяты) через Свидетель №31 и Свидетель №77 Показания Свидетель №31 в данной части являются противоречивыми, не подтверждаются какими-либо иными доказательствами по делу; Свидетель №77 в судебном заседании допрошен не был; Рыков Г.Н. никаких показаний о передаче Владимирову А.Г. денежных средств не давал. Кроме того, не установлены даты, суммы денежных средств, якобы, передаваемых Владимирову А.Г., а также за что и с какой целью ранее, якобы, передавались денежные средства. Вывод суда о том, что Владимиров А.Г. при проведении ЛПО не осматривал выделы 3, 5 квартала 302, выделы 6, 7, 8 квартала 301 не основан на представленных доказательствах. Ссылаясь на показания свидетеля Свидетель №31 в части маршрута при производстве ЛПО, указывает, что при указанном Свидетель №31 маршруте путь следования Свидетель №31 и Владимирова А.Г. неизбежно пролегал сначала через выдел 1 квартала 302, выдел 18 квартала 276; выдел 6, 8 квартала 301; выдел 5, 1 квартала 302. Аналогичные показания по маршруту при производстве ЛПО были даны Владимировым А.Г. Вывод суда о том, что Владимиров А.Г. не произвел отвод лесосек под санитарные сплошные рубки, что является, но мнению суда, нарушением - носит недостоверный характер. Исходя из Приказа МПР РФ от 16 сентября 2016 года № 480 «Об утверждении порядка проведения лесопатологических обследований и формы акта лесопатологического обследования», которым в своей деятельности руководствуются лесопатологи, в том числе Владимиров А.Г., у лесопатолога нет обязанности по отводу лесосек. Кроме того, исходя из исследованного в судебном заседании государственного задания № 6, следует, что обязанность по отводу лесосек возложена на (данные изъяты) лесхоз. Считает необоснованным вывод суда о том, что Владимиров А.Г. не производил раскопку корневой шейки не менее, чем у 100 деревьев, и тем самым нарушил закон. Исходя из показаний Владимирова А.Г., он не производил раскопку корневой шейки деревьев, так как в этом не было необходимости, в связи с тем, что корневая система древостоя в обследуемой местности имела поверхностный тип, лесная подстилка была выгоревшей, корневая шейка деревьев была визуально видна и без раскопки. Показания Владимирова А.Г. в данной части подтверждаются показаниями специалистов Свидетель №50, ФИО63, свидетеля ФИО64, не поставленных под сомнение судом. Вывод суда о том, что Владимиров А.Г. не осуществлял перечет деревьев, не рассчитал фактическую полноту древостоя, не определил причины повреждений или гибели лесных насаждений, текущее состояние и лесопатологическое состояние лесных насаждений - не основан на доказательствах, исследованных в судебном заседании. Так при производстве лесопатологического обследования в сентябре 2017 года непосредственными участниками проведения ЛПО были два человека: свидетель Свидетель №31 и Владимиров А.Г. Делая вывод о ненадлежащем проведении ЛПО, суд основывается на показаниях Свидетель №31 При этом, эти показания являются противоречивыми и нестабильными. Вместе с тем, в показаниях Свидетель №31 и Владимирова А.Г. есть один общий момент, которому судом не дана оценка в приговоре, Владимиров А.Г., и Свидетель №31 пояснили, что последний находился на квартальной просеке в те моменты, когда Владимиров А.Г. заходил в лесной массив. Свидетель №31 не могло быть достоверно известно, какие действия Владимиров А.Г. производил в лесном массиве, пока он находился на квартальной просеке. Судом не дана оценка пояснениям Свидетель №31, Владимирова А.Г. в судебном заседании, что Владимиров А.Г. был в 276, 301, 302 кварталах кроме сентября 2017 года и производил в них полноценное лесопатологическое обследование с закладкой пробных площадей, перечетом деревьев и определением лесопатологического состояния древостоя. Делая вывод об убежденности Владимирова А.Г. в произрастании здорового древостоя, суд не основывался на доказательствах, а руководствовался предположениями. Показания Владимирова А.Г. в части его убежденности в ненадлежащем лесопатологическом и санитарном состоянии древостоя не опровергнуты. Ни один из свидетелей, в том числе свидетель Свидетель №31, на чьих показаниях в основном и выстраивается обвинение, не пояснил, что когда-либо с кем-либо Владимиров А.Г. делился своими мыслями о, якобы, здоровом древостое, назначенном им в рубку. Владимиров А.Г. не был материально заинтересован в производстве рубки лесных насаждений, о рубке узнал после ее начала, приводит суждения о том, что его действия следовало квалифицировать по ст. 293 УК РФ. Суд необоснованно признал недостоверными показания свидетелей из числа лесозаготовителей о состоянии лесных насаждений. Ссылаясь на показания свидетелей - участников производства рубки: Свидетель №19, Свидетель №15, ФИО65, Свидетель №75, Свидетель №57, Свидетель №76, Свидетель №3, Свидетель №12, Свидетель №5, ФИО66, Свидетель №58, Свидетель №110, Свидетель №1, Свидетель №17, Свидетель №47, указывает, что суд не принял в качестве достоверных наблюдения данных свидетелей относительно состояния леса, необоснованно сославшись на то, что эти свидетели не являются специалистами в области лесопатологии и не могут объективно оценить санитарное состояние древостоя, а, следовательно, и обоснованность назначенных актами лесопатологического обследования санитарно-оздоровительных мероприятий. Вместе с тем, данные свидетели не высказывали каких-либо суждений об обоснованности либо необоснованности назначения санитарно-оздоровительных мероприятий, они лишь указывали на то, что они лично видели при осуществлении своей деятельности. При этом в рамках осуществления ими лесозаготовки в местности <адрес изъят> именно члены лесозаготовительных бригад наблюдали обстановку, в связи с чем их показания могли быть расценены, как показания из первоисточника, и иметь значение для разрешения уголовного дела по существу. Обращает внимание, что показания относительно признаков повреждения и ослабления древостоя, озвученные участниками лесозаготовки, полностью согласуются между собой, а также с заключениями специалистов, которые также по надуманным причинам были признаны судом либо недопустимыми, либо недостоверными доказательствами. Вместе с тем, суд в части оценки лесопатологического состояния древостоя выводы основывает на показаниях ряда свидетелей, которые также не являются специалистами в области лесопатологии: Свидетель №72, Свидетель №113, ФИО67 Считает, что судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства адвоката Змановского Н.В. от 19 апреля 2021 года о назначении судебной комплексной геодезическо-эколого-лесопатологической экспертизы. Обращает внимание, что по настоящему уголовному делу основным юридически значимым обстоятельством, подлежащим установлению по делу, являлось действительное санитарное и лесопатологическое состояние древостоя на момент рубки. При этом таковое возможно установить только посредством натурного осмотра экспертами соответствующей квалификации и лесопатологического исследования, основанного на натурном осмотре. Причины, по которым суд отказал стороне защите в проведении экспертизы, а именно давность времени с момента вырубки и пожар на территории вырубки в 2019 году, необоснованны. Суд при оценке действий Владимирова А.Г. в части закладки пробных площадей необоснованно сослался на нормативно-правовые акты, не регламентирующие закладку пробных площадей при проведении лесопатологических обследований. Выражает несогласие с выводом суда о сомнительности актов ЛПО в части размера и формы пробных площадей, отраженных в актах ЛПО составленных Владимировым А.Г. Указывает, что показания допрошенных в судебном заседании свидетелей, имеющих познания в области лесопатологии и проводивших ранее лесопатологические обследования, а именно: ФИО186, Свидетель №92, ФИО292 относительно закладки пробных площадей в полной мере согласуются с показаниями Владимирова А.Г., однако, суд не дал оценки в этой части показаниям указанных свидетелей. Не согласен с оценкой судом доказательств, представленных стороной защиты. Перечисляет представленные стороной защиты доказательства, свидетельствующие о ненадлежащем лесопатологическом и санитарном состоянии древостоя в 276, 301, 302 кварталов <адрес изъят> лесничества, часть которых суд по надуманным основаниям признал недопустимыми, а часть из них недостоверными, экспертному заключению специалиста ФИО63 от Дата изъята Номер изъят суд не дал оценки в приговоре. Необоснованно, со ссылкой на отсутствие сведений о разъяснении прав и обязанностей, предусмотренных ст. 58 УПК РФ, суд признал недопустимыми доказательствами заключения специалистов Свидетель №26, ФИО68, Свидетель №50, ФИО69, ФИО70, рецензию на заключение, выполненную экспертом ФИО91 и заключение экспертов ФИО71, ФИО72 и ФИО63 Обращает внимание, что суд признал достоверным и допустимым доказательством расчет ущерба (вреда) объектам животного мира, отнесенным к объектам охоты, причиненный в результате вырубки лесных насаждений, выполненный ФИО57 Между тем, отсутствуют сведения о том, что специалисту ФИО57 кто-либо разъяснял права, предусмотренные ст. 58 УПК РФ, при этом, ФИО57 не был допрошен в зале суда и признан специалистом, что свидетельствует, в том числе о противоречивости обжалуемого приговора и его тенденциозности, нарушении судом принципа состязательности сторон. Считает, что судом неверно установлен ущерб, причиненный лесным насаждениям и почвам в связи с необоснованным применением повышающего коэффициента 5, поскольку леса были отнесены к категории эксплуатационных. Кроме того, государственный обвинитель в прениях просил применить повышающий коэффициент 5 при расчете вреда только лесным насаждениям. Считает, что тем самым суд вышел за пределы обвинения, проявил предвзятость и обвинительный уклон.

Судом при назначении наказания Владимирову А.Г. не учтено смягчающее наказание обстоятельство, предусмотренное п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ. В ходе выступления подсудимого Шеверды С.В. с последним словом он просил суд при вынесении обвинительного приговора денежные средства, изъятые у него в ходе следственных мероприятий направить на возмещение вреда, причиненного преступлением. При этом, он просил направить эти денежные средства на возмещение вреда солидарно с Рыковым Г.Н., Туги А.В., Владимировым А.Г., пояснив, что соответствующая договоренность в части возмещения вреда между ними имеется. Данную позицию следовало расценить как обстоятельство, смягчающее наказание, применить правила назначения наказания, предусмотренные ч. 1 ст. 62 УК РФ. При зачете времени нахождения Владимирова А.Г. под домашним арестом суд необоснованно применил положения ч. 3.4 ст. 72 УК РФ, без учета требований ст. 9 и ст. 10 УК РФ, чем ухудшил положение последнего.
Просит приговор суда отменить, вынести в отношении Владимирова А.Г. оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней защитник – адвокат Шангин А.Ю. в интересах осужденного Рыкова Г.Н. выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным, необоснованным, вынесенным с существенным нарушением норм уголовного и уголовно-процессуального закона. В обжалуемом приговоре суда не приведено убедительных мотивов и законных оснований, на которых были отвергнуты доказательства стороны защиты. Доказательства, исследованные в судебном заседании, не получили в приговоре суда надлежащей оценки. Выводы суда противоречат фактическим обстоятельствам, установленным при рассмотрении уголовного дела по существу. Так, вывод суда об умышленности включения Рыковым Г.Н. территории выделов 6, 7, 8 квартала 301, выдел 18 квартала 276, выделов 1, 3, 5 квартала 302, которые якобы не нуждались в сплошной санитарной рубке, не основан на материалах уголовного дела. Заявка о проведении оценки санитарного и лесопатологического состояния лесных насаждений, расположенных в <адрес изъят> лесничестве в 45-ти выделах 240, 241, 275, 276, 301, 302, 303, 327, 328, 329, 330, 361, 362, 363 и 364 кварталах, направленная в адрес Директора филиала ФБУ «Рослесозашита» «ЦЗЛ Иркутской области» была согласована с начальником Лесничества. Рыков Г.Н. гарантировал оплату обследования, что подтверждается текстом указанной заявки, при этом, количество выделов, подлежащих лесопатологическому обследованию, полностью соответствовал листку сигнализации и Акту о пожаре № 9, подготовленного Лесничеством. Обследованию подлежали все территории кварталов указанных в заявке, что подтверждается Техническими заданиями № 9, № 11, № 6. По результатам проведенного лесопатологического обследования Владимиров А.Г. составил акты ЛПО, согласно которых назначил СОМ в виде сплошных санитарных рубок. При направлении заявки в ЦЗЛ Иркутской области Рыков Г.Н. не мог знать и предполагать, что всем выделам, включенным в оценку санитарного состояния, в том числе, в 276, 301, 302 кварталах, будут назначены СОМ. Заместитель директора Лесхоза Свидетель №31 не получал указаний от Рыкова Г.Н. об обязательном включении в Заявку территорий выделов 6, 7, 8 квартала 301, выдела 18 квартала 276, выделов 1, 3, 5 квартала 302. Считает необоснованным вывод суда, что Рыков Г.Н. знал о произрастании в выделах 6, 7, 8 квартала 301, выдела 18 квартала 276, выделов 1, 3, 5 квартала 302 преимущественно здорового древостоя, который не нуждался в проведении сплошной санитарной рубки. Доказательств, подтверждающих, что Рыков Г.Н. рассчитывал, что работниками ЦЗЛ указанные кварталы будут признаны нуждающимися в сплошной санитарной рубке без надлежащего их обследования в силу взаимовыгодных отношений с работниками ЦЗЛ, которым он выплачивал денежное вознаграждение, назначенной в санитарную рубку, суду представлено не было. Приводит п.п. 1.1, 2.3, 9.1 Договора № 51 от 27 февраля 2017 года. Отсутствие выплат со стороны Рыкова Г.Н., как директора Лесхоза работникам ЦЗЛ, в том числе Владимирову А.Г., кроме предусмотренных договором, отрицают и Рыков Г.Н. и Владимиров А.Г., финансовые документы, подтверждающие выделение денежных средств, в материалах уголовного дела отсутствуют. Выводы суда в указанной части основаны только на противоречивых показаниях свидетеля Свидетель №31 Считает, что действия Рыкова Г.Н. были направлены на соблюдение Договора № 51. Также полагает ошибочным вывод суда о наличии у Рыкова Г.Н. умысла на совершение преступлений, что умысел был обусловлен целями последующей реализации древесины, получения прибыли и обеспечения текущей хозяйственной деятельности <адрес изъят> а также в целях личного получения премиальных вознаграждений, надбавок за выполнение государственного задания по охране и защите лесов. Приводит содержание Устава АУ <адрес изъят>». Какие-либо премиальные вознаграждения, стимулирующие выплаты, надбавки за проведение санитарно-оздоровительных мероприятий, в том числе за выполнение Государственного задания, Рыкову Г.Н и другим сотрудникам лесхоза, не предусмотрено. Согласно анализа расчетных листков Рыкова Г.Н. за январь-февраль 2017 года, за январь-апрель 2018 года, стимулирующие выплаты Рыкову Г.Н. осуществлялись на протяжении всех периодов этого времени, сведения о начислениях Рыкову Г.Н. за май 2018 года, отсутствуют. Выплаты стимулирующего характера Рыкову Г.Н. могли быть начислены на основании распоряжения Министерства лесного комплекса, таковые в материалах дела отсутствуют. Считает неверным вывод суда об осведомленности Рыкова Г.Н. об отсутствии оснований для назначения и проведения сплошной санитарной рубки, в целях заготовки деловой, ликвидной древесины, действуя умышленно, в отсутствие обязательного согласования со Службой по охране и использованию животного мира Иркутской области, зная об отказе Службы в согласовании сплошных санитарных рубок, используя в качестве основания для рубки и прикрытия ее незаконности акты ЛПО, зная заведомо об их необоснованности и недостоверности. Акты ЛПО Номер изъят, Номер изъят, Номер изъят от Дата изъята составлены по результатам лесопатологического обследования уполномоченным ЦЗЛ по Иркутской области лицом – лесопатологом Владимировым А.Г., проверены данным лицом и утверждены заместителем министра лесного комплекса Иркутской области Свидетель №109, не были отменены Департаментом лесного хозяйства СФО, соответственно прошли проверку специалистами указанного надзорного органа. Кроме этого, Дата изъята распоряжением Министерства № 4355-мр до Лесхоза доведено государственное задание № 6 от Дата изъята , с указанием санитарно-оздоровительных мероприятий, необходимость которых определена была указанными актами ЛПО. Таким образом, законность и обоснованность актов ЛПО и назначенных мероприятий была подтверждена специалистами учреждений в области лесного хозяйства различною уровня, соответственно у Рыкова Г.Н. не было оснований знать и считать акты ЛПО необоснованными и недостоверными. Получив от Лесничества пакет документов Рыков Г.Н., ранее не осуществлявший санитарно-оздоровительные мероприятия в заказниках, был убежден в достаточности и законности документов для проведения рубки лесных насаждений в заказнике «<адрес изъят>». Кроме того с февраля 2018 года до Дата изъята , даты окончания СОМ в заказнике «<адрес изъят>», Лесничество вопрос о расторжении заключенных договоров без Согласования не поднимало, рубку лесных насаждений не приостанавливало. Кроме того, обоснованность и законность проведения сплошных санитарных рубок подтверждали и сотрудники Департамента лесного хозяйства по СФО, «Рослесозащиты», Центра защиты леса и Лесничества, с участием специалистов в области лесного хозяйства, которые в составе неоднократных комиссий непосредственно обследовали лесные насаждения. Считает необоснованным вывод суда, что в целях заготовки деловой, ликвидной древесины, действуя умышленно, в отсутствие обязательного согласования со Службой, зная об отказе Службы в согласовании сплошных санитарных рубок, используя в качестве основания для рубки и прикрытия ее незаконности необоснованные и недостоверные акты ЛПО, осуществил в сплошной санитарной форме незаконную рубку сырорастущих деревьев в особо крупном размере. Полагает, что при этом должна быть установлена дата получения Рыковым Г.Н. согласования Службы на проведение санитарно-оздоровительных мероприятий. До Рыкова Г.Н. согласование на проведение СОМ было доведено Дата изъята , санитарно-оздоровительные мероприятия в 276 и в 301 кварталах стали осуществлять Дата изъята , в связи с чем Рыков Г.Н. не мог быть признан виновным в проведении незаконной рубки в 276 и 301 кварталах. Оценка указанным доводам стороны защиты судом в приговоре не дана. Обращает внимание, что до 2016 года режим охраны заказника «<адрес изъят>» не предусматривал необходимость согласования рубок в рамках проведения СОМ со Службой по охране и использованию животного мира, необходимость такого согласования появилась только в Положении о заказнике «<адрес изъят>», принятом постановлением Правительства Иркутской области от 29 августа 2016 года. Изменение режима заказника возможно только после согласования с Минприроды РЫ, такого согласования материалы дела не содержат. Ссылаясь на представленную стороной защиты суду информацию, указывает, что необходимость осуществления на той или иной территории санитарно-оздоровительных мероприятий определяется исключительно федеральным законодательством, единым для всех субъектов РФ. Приводит положения, закрепленные в ст.ст. 12, 19 Лесного Кодекса РФ, ответ Министерства природы России от 16 ноября 2021 года. Указывает, что Минприроды России и Рослесхоз с учетом существующего нормативного регулирования разграничивают, что Положение о заказнике может ограничивать только виды использования лесов, но не может ограничивать мероприятия по защите лесов, к которым относится такое СОМ как сплошная санитарная рубка, и не предусмотрено никаких иных согласований для определения необходимости СОМ кроме согласования соответствующего Департамента лесного хозяйства ФАЛХ. Таким образом, режим охраны заказника «<адрес изъят>» не предполагает возможности запрещения производства на его территории сплошных санитарных рубок. Выражает несогласие с выводом суда, что следственные действия по уголовному делу проведены без нарушений норм уголовно-процессуального закона, что добытые доказательства не противоречат друг другу и являются допустимыми и относимыми. Указывает, что протокол осмотра места происшествия от Дата изъята -Дата изъята не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона. Так, в судебном заседании установлено, что в следственном действии принимала участие ФИО73, данные которой в протоколе не отражены, до окончания осмотра места происшествия его покинули Свидетель №54, Свидетель №62, ФИО59, Свидетель №10; по окончании протокол осмотра на месте не подписывали. Считает, что указанные обстоятельства являются основанием для признания протокола осмотра места происшествия недопустимым доказательством, в связи с чем он подлежал исключению из числа доказательств. Приводит положения ст. 240 УПК РФ разъяснения, содержащиеся в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 55 «О судебном приговоре». В обжалуемом приговоре в качестве доказательства виновности Рыкова Г.Н. приведено заключение специалистов от Дата изъята . Вместе с тем, указанное заключение специалистов предметом исследования в ходе судебного заседания не являлось, в связи с чем не могло быть положено в основу обвинительного приговора. Также доказательством, являющимся базой для выводов, сформулированных в обжалуемом приговоре, является заключение повторной геодезической судебной экспертизы, которым установлена площадь участка, пройденного сплошной санитарной рубкой, и которым установлена площадь предполагаемых лесных дорог и погрузочных площадок на территории вырубки. На основе указанных сведений стороной обвинения был произведен расчет ущерба по делу, который был принят судом. Из экспертного заключения следует, что площадь вырубки в каждом конкретном выделе каждого конкретного квартала определялась путем наложения натурно полученных географических координат поворотных точек общего контура вырубки на лесной планшет Номер изъят (карту), который, в том числе, устанавливает границы выделов внутри лесных кварталов и был признан по уголовному делу вещественным доказательством. Вместе с тем, лесной планшет Номер изъят в судебном заседании не исследовался. Указывает о нарушении права на защиту при назначении и производстве повторной геодезической экспертизы, что в совокупности с неисследованием судом лесного планшета Номер изъят является существенным нарушением требований УПК РФ. Назначение судом повторной геодезической экспертизы было обусловлено, в том числе ходатайством защиты об этом. Судом не принято процессуального решения по ходатайству защитника – адвоката Андреева А.А. о присутствии при проведении повторной геодезической экспертизы защитников и осужденных. Согласно тексту приговора, доказательствами, подтверждающими виновность подсудимых, являются показания специалистов ФИО261, ФИО262, ФИО263, Свидетель №7 и расчеты специалиста ФИО174. Вместе с тем, перед и после признанием ФИО261 специалистом суд не выяснял у него уровень его компетенции, а кроме того, не получил никаких документов, подтверждающих наличие у ФИО261 специальных знаний как специалиста; перед и после признания специалистами ФИО262 и ФИО263 суд не проверил наличие или отсутствие у данных лиц документов, подтверждающих наличие у них специальных познаний по предмету настоящего уголовного дела; не разъяснил осужденным право отвода специалистам, привлеченным стороной обвинения по мотивам, предусмотренным статьями 71 и 70 УПК РФ. Таким образом, существенно было нарушено право осужденных на защиту в связи с тем, что подсудимые были лишены возможности воспользоваться имеющимся у них в соответствии с УПК РФ правом на отвод специалистов. Кроме того, защитник Змановский Н.В. в своем ходатайстве от 6 сентября 2021 года обращал внимание суда на имеющуюся, по мнению защиты, зависимость специалистов от стороны обвинения и их некомпетентность, однако, судом первой инстанции фактически заявленный специалистам отвод рассмотрен не был, в обжалуемом приговоре этим доводам стороны защиты оценка также не дана. Кроме того, ФИО174 была признана судом специалистом также без разъяснения подсудимым права на отвод ее как специалиста, в том числе по мотиву ее зависимости от стороны обвинения, хотя в судебном заседании Дата изъята было выяснено, что сторона обвинения ведет внепроцессуальное общение с ФИО174; такое общение имело место после получения стороной обвинения ответа из МЛК Иркутской области, но факт получения данного ответа государственное обвинение скрывало от суда, договорившись с ФИО174, что даст иной ответ. Решение о признании ФИО174 специалистом суд обосновал не наличием у нее специальных познаний, а только тем, что ФИО174 рассчитала для стороны обвинения размер ущерба по делу. Вместе с тем, компетентность ФИО174 судом не устанавливалась, а подсудимые не обладали информацией, что они имеют право заявить отвод ФИО174 по мотиву ее зависимости от стороны обвинения из-за наличия внепроцессуальных отношений со стороной обвинения. В отношении специалиста Свидетель №7 суд не проверял и не устанавливал его компетентность, как специалиста по вопросам регламентирования санитарных рубок на особо охраняемых природных территориях; не разъяснял подсудимым право на отвод Свидетель №7 как специалиста. Кроме того, допрос Свидетель №7 был произведен с существенными нарушениями требований статей 278 и 278.1 УПК РФ. Из протокола судебного заседания следует, что до начала допроса личность Свидетель №7 никем удостоверена не была, равно как у него и не отбиралась подписка о разъяснении прав, обязанностей и ответственности; сеанс видеоконференц-связи был начат и закончен в отсутствии судьи <адрес изъят> или иных работников данного суда. Таким образом, подписка Свидетель №7, которая имеется в материалах уголовного дела, получена вне рамок судебного заседания, кроме того, содержание данного документа однозначно свидетельствует, что Свидетель №7 не давал подписки о том, что ему разъяснены права и обязанности специалиста. Указывает о нарушении требований ст. 74 УПК РФ, п. 8 постановления Пленума Верховного суда РФ №55 «О судебном приговоре». Так, показания специалистов ФИО301, ФИО302 и ФИО303 приведены в приговоре как показания, данные одним лицом, вместе с тем, указанные лица дали разные и противоречащие друг другу показания. Показания свидетеля Свидетель №72 отражены в приговоре как показания, аналогичные показаниям ФИО304, ФИО305 и ФИО306. Показания свидетеля Свидетель №36, данные в суде, и его показания, данные на предварительном следствии и оглашенные в судебном заседании, отражены в приговоре единым текстом, при этом, показания Свидетель №36, данные на стадии предварительного следствия, были оглашены в связи с наличием существенных противоречий, однако при изложении показаний Свидетель №36 в приговоре, суд не дал оценки имеющимся в показаниях противоречиям. Приводя показания свидетеля Свидетель №30, суд ограничился фразой, что тот дал показания, аналогичные показаниям свидетеля Свидетель №36, таким образом, показания Свидетель №30 в приговоре не раскрыты. Отражая в приговоре показания свидетелей ФИО186 и Свидетель №39, приведенных как доказательства виновности подсудимых, суд ограничился фразой, что показания этих лиц суду и показания Свидетель №39 органам следствия аналогичны показаниям Свидетель №97 и Свидетель №92. Обращает внимание, что в судебном заседании стороной защиты суду были представлены доказательства недостоверности показаний Салина, Галиничева, Свидетель №72, Свидетель №36 и Свидетель №30, именно были представлены акты ЛПО, составленные ФИО307 и ФИО308, и акты ЛПО, прошедшие положительную проверку по месту работы Свидетель №72, Свидетель №36 и Свидетель №30 - ДЛХ по ЦФО и ДЛХ по СФО. Такие акты ЛПО были осмотрены нотариусом ФИО187 на официальных интернет-сайтах органов государственной власти, осуществляющих полномочия в лесной сфере. Признавая указанные доказательства недопустимыми, суд указал, что документы не соответствуют требованиям УПК РФ об осмотре предметов и документов, следовательно, они получены с нарушением закона. Между тем, такие выводы суда противоречат положениям УПК РФ, в том числе ст. 86 УПК РФ. Суд не указал, требования каких именно положений УПК РФ были нарушены стороной защиты. Доводы стороны защиты о том, что протоколы осмотра интернет-ресурсов нотариусом ФИО187 были отвергнуты судом незаконно, подтверждаются правовыми позициями Конституционного суда РФ, сформулированными в Определениях № 263-0 от 27 февраля 2018 года и № 1404-0 от 5 июня 2018 года. В обжалуемом приговоре в качестве доказательств виновности подсудимых также приведены ссылки на показания свидетеля Свидетель №97 и Свидетель №95, данные ими в ходе предварительного следствия, которые предметом исследования в судебном заседании, не являлись. Считает, что судом необоснованно было отказано в удовлетворении ходатайства стороны защиты о признании недопустимым доказательством протокола осмотра места происшествия от Дата изъята -Дата изъята . Вместе с тем, фактически в приговоре суд установил обстоятельства, свидетельствующие о нарушении предусмотренной УПК РФ процедуры производства осмотра, а соответственно, и о недопустимости протокола осмотра от Дата изъята -Дата изъята . Так, в приговоре суд указал, что результаты осмотра в достаточной степени отражены и зафиксированы путем фотосъемки - то есть, ущерба от отсутствия понятых не наступило. Далее по тексту приговора, суд сформулировал фактически противоположный вывод, оценивая заключения ФИО309 и ФИО182 о состоянии древостоя, запечатленного на фотографиях и видеозаписях, приложенных к протоколу осмотра от Дата изъята -Дата изъята . Суд сформулировал вывод, что их качество не может заменить натурное обследование, а потому выводы специалистов не отвечают критериям достоверности и объективности. Таким образом, суд сделал вывод, что при применении технических средств фиксации процедуры осмотра места происшествия, которые были призваны заменить понятых, были получены такие фотографии и видеозапись, которые не позволяют сформировать объективный вывод о состоянии насаждений в 302, 301 и 276 кварталах. Указывает об обвинительном уклоне при рассмотрении уголовного дела и необъективности суда при вынесении обжалуемого приговора, о нарушении принципа состязательности. Так, Дата изъята при допросе специалиста ФИО7 и выяснении у него обстоятельств создания диска, содержащего видеозапись места вырубки, председательствующий по делу сообщил сторонам, что он сам работал следователем, знает, что составляется протокол осмотра с участием специалистов, и как к протоколу после его составления приобщается фототаблица. Дата изъята в судебном заседании государственным обвинителем Шаталовым было заявлено ходатайство о назначении повторной геодезической экспертизы, а защитником Змановским заявлено согласованное со всей стороной защиты ходатайство о назначении комплексной геодезической экологолесопатологической экспертизы. После обсуждения заявленных ходатайств суд удалился в совещательную комнату для разрешения вопроса о назначении судебной геодезической экспертизы. Считает, что из протокола судебного заседания следует, что еще до удаления в совещательную комнату суд принял решение о том, что по делу будет назначена только геодезическая экспертиза. Дата изъята , при допросе свидетеля Свидетель №24 и выяснении у него обстоятельств написания им особого мнения к Справке ДЛХ по СФО от Дата изъята -Дата изъята председательствующий по делу сообщил сторонам, что ему неинтересно разбираться в этом вопросе. В ходе допросов свидетелей Свидетель №52, Свидетель №99, Свидетель №109, Свидетель №97, Поземина, Крейндлина и специалиста ФИО183 председательствующий нарушил положения ч. 3 ст. 278 УПК РФ об очередности допроса свидетелей и специалиста, что свидетельствует об ущемлении прав защиты, приговор по делу постановлен составом суда, который не отвечал критериям беспристрастности и объективности. Указывает о нарушении процедуры разрешение судом заявленного по делу гражданского иска. В ходе судебного разбирательства суд прекратил полномочия потерпевшего ФИО107 и признал потерпевшим (данные изъяты). Представителем данного потерпевшего была признана ФИО165. При этом ФИО165 гражданским истцом или его представителем не признавалась, права, предусмотренные статьей 44 УПК РФ, ей не разъяснялись. Доверенность, на основании которой ФИО165 являлась представителем потерпевшего, предоставляла ей возможность пользоваться только правами, предусмотренными статьей 42 УПК РФ, не предоставляла прав, предусмотренных статьей 44 УПК РФ. Согласно резолютивной части приговора был удовлетворен гражданский иск представителя потерпевшего ФИО107, чьи полномочия к моменту вынесения приговора суд уже прекратил, ФИО107 суд также не признавал гражданским истцом или его представителем и не разъяснял ему прав, предусмотренных статьей 44 УПК РФ, его позиция по гражданскому иску не выяснялась. Осужденные гражданскими ответчиками по делу не признавались, права, предусмотренные ст. 54 УПК РФ, им не разъяснялись. При зачете времени нахождения Рыкова Г.Н. под домашним арестом суд необоснованно применил положения ч. 3.4 ст. 72 УК РФ, без учета требований ст. 9 и ст. 10 УК РФ, чем ухудшил положение последнего. Просит приговор суда отменить, вынести в отношении Рыкова Г.Н. оправдательный приговор.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденного Туги А.В. и его защитника – адвоката Водорацкой В.И., защитников – адвокатов Змановского Н.В., Андреева А.А. государственный обвинитель Шаталов Д.В. считает доводы, изложенные в них, несостоятельными и не подлежащими удовлетворению.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции прокуроры Яжинова А.А. и Шаталов Д.В. поддержали доводы апелляционного представления и возражали удовлетворению апелляционных жалоб и дополнений к ним. Вместе с тем, прокурор Яжинова А.А. полагала, что из установленной суммы ущерба охотничьим ресурсам и среде их обитания следует исключить слово «тысяч», а также полагала заслуживающими внимания доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним в части необоснованного применения положений ч. 3.4 ст. 72 УК РФ при зачете времени нахождения под домашним арестом осужденного Туги А.В.

Защитники – адвокаты Змановский Н.В., Водорацкая В.И., Андреев А.А., Шангин А.Ю., защитник Шеверда Д.В., осужденные Шеверда С.В., Туги А.В., Владимиров А.Г., Рыков Г.Н. поддержали доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним и возражали удовлетворению апелляционного преставления.

Выслушав стороны, исследовав представленные материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, апелляционных жалоб и дополнений к ним, представленных возражений, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В ходе предварительного следствия существенных нарушений требований уголовно-процессуального закона, в том числе при возбуждении уголовного дела, разрешении ходатайств, при выполнении следственных действий допущено не было. Предусмотренные законом процессуальные права Шеверда С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н. на всех стадиях уголовного процесса, в том числе право на защиту, были реально обеспечены.

Судебная коллегия находит несостоятельными доводы осужденного Туги А.В. и защитника - адвоката Водорацкой В.И. о нарушении права на защиту Туги А.В. при выполнении требований ст. 217 УПК РФ.

Так, на стадии выполнения требований ст. 217 УПК РФ интересы Туги А.В. представляли два адвоката: адвокат Бехер И.В., назначенная в его защиту на основании постановления следователя, а также адвокат Твеленёв Г.А., приглашенный самим Туги А.В.

Туги А.В. и защитник – адвокат Бехер И.В. знакомились с материалами уголовного дела с Дата изъята , защитник – адвокат Твеленёв А.Г., вступивший в дело Дата изъята , приступил к ознакомлению с материалами уголовного дела с Дата изъята По основанию явного затягивания времени ознакомления с материалами уголовного дела, в установленном ч. 3 ст. 217 УПК РФ порядке, Туги А.В., адвокату Бехер И.В. и адвокату Твеленёву А.Г. был ограничен срок ознакомления с материалами уголовного дела и вещественными доказательствами на основании постановлений Кировского районного суда г. Иркутска от Дата изъята и от Дата изъята , вступивших в законную силу. Впоследствии органами расследования в связи с истечением срока, установленного судом для ознакомления с материалами уголовного дела, отсутствия сведений о наличии уважительных причин, позволявших продолжить ознакомление, принято решение закончить производство данного процессуального действия.

Таким образом, доводы о лишении Туги А.В. и его защитников возможности ознакомиться с материалами уголовного дела в полном объеме, несостоятельны, поскольку такая возможность органами следствия была предоставлена, Туги А.В. и его защитники имели возможность реализовать данное право на досудебной стадии. Кроме того, Туги А.В. имел возможность знакомиться с материалами уголовного дела и на последующих стадия производства по делу.

По этим же основаниям несостоятельными являются и доводы стороны защиты о невозможности реализации Туги А.В. его прав, предусмотренных ч. 4 ст. 217 УПК РФ по заявлению ходатайств со ссылкой на ознакомлением с материалами уголовного дела не в полном объеме. Реализовать право как на ознакомление с материалами уголовного дела, так и право на заявление ходатайств в порядке ч. 4 ст. 217 УПК РФ Туги А.В. было обеспечено. Доводы стороны защиты о невозможности Туги А.В. уяснить сущность и содержание положений ч. 5 ст. 217 УПК РФ судебная коллегия также находит несостоятельными.

Из протокола ознакомления с материалами уголовного дела от Дата изъята следует, что Туги А.В. и его защитник после того, как следователем им было предложено указать лиц, подлежащих вызову в судебное заседание для допроса и подтверждения позиции защиты, не воспользовались данным правом, сославшись на ознакомление с материалами уголовного дела не в полном объеме; после разъяснения следователем положений ч. 5 ст. 217 УПК РФ, Туги А.В. в присутствии своего защитника не выразил мнения по поводу формы судопроизводства по делу и необходимости проведения по нему предварительного слушания, также сославшись на ознакомление с материалами дела не в полном объеме. При этом, как следует из протокола, следователь в полном объеме выполнил обязанности, возложенные на него ч. 1 ст. 11 УПК РФ и ч. 5 ст. 217 УПК РФ, разъяснил Туги А.В. его права, выяснил, имеются ли у него или защитника какие-либо ходатайства или заявления.

Возможные формы судопроизводства по делу, а также основания и порядок заявления ходатайства о проведении предварительного слушания были известны Туги А.В. в связи с разъяснениями, которые даны ему в ходе составления органами следствия протокола в порядке ст. 218 УПК РФ.

Заявлений о ненадлежащем разъяснении прав от Туги А.В. и его адвоката не поступило.

Составление протокола ознакомления с материалами уголовного дела с участием адвоката Твеленёва Г.А. в отсутствие адвоката Бехер И.В. было обусловлено позицией самого Туги А.В., которая изложена в соответствующем протоколе.

Туги А.В. на протяжении всего предварительного расследования, в том числе при выполнении с ним требований ст. 217 УПК РФ и на момент составления соответствующего протокола, был обеспечен квалифицированной юридической помощью и имел реальную возможность получить квалифицированную юридическую помощь. Наряду с адвокатом Твеленёвым Г.А., в отношении которого впоследствии на стадии предварительного слушания судом первой инстанции принято решение об отводе по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, защиту интересов Туги А.В. осуществляла адвокат Бехер И.В. Отводов указанным адвокатам Туги А.В. не заявлял, каких-либо заявлений о том, что ему оказывается ненадлежащая юридическая помощь, от Туги А.В. также не поступало.

Судебной коллегией не установлено фактов, свидетельствующих о том, что на стадии выполнения требований ст. 217 УПК РФ, а также при составлении протокола ознакомления с материалами дела в порядке ст. 218 УПК РФ и на других стадия производства по делу Туги А.В. был лишен квалифицированной юридической помощи либо она ему оказывалась ненадлежащим образом. Доводы Туги А.В. о том, что адвокат Бехер И.В. занимала позицию, противоречащую его интересам, являются несостоятельными, из материалов дела таких обстоятельств не усматривается.

По ходатайству Шеверда С.В. и его защитника – адвоката Шеметова Н.И. по делу было назначено предварительное слушание, в рамках проведения которого защитником – адвокатом Водорацкой В.И. в интересах Туги А.В. реализовано право на заявление соответствующих ходатайств, в частности, ею было заявлено ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

Доводы о нарушении права на защиту Туги А.В. в связи с тем, что он не был обеспечен квалифицированной юридической помощью после принятия судом на предварительном слушании решения об отводе адвоката Твеленёва Г.А., судебная коллегия не может признать состоятельными.

Как следует из протокола предварительного слушания от Дата изъята , в судебном заседании после принятия судом решения об отводе адвоката Твеленёва Г.А., суд первой инстанции разъяснил права участвующим лицам, разрешил ходатайство Шеверды С.В. о допуске к участию в деле защитника наряду с адвокатом, приобщил и исследовал ряд документов в связи с заявлением данного ходатайства, разрешил вопрос о мере пресечения в отношении Шеверды С.В., в рамках разрешения этого вопроса исследовал материалы дела, для разрешения вопроса о мере пресечения в отношении Шеверды С.В. адвокат Шеметов Н.И. задал вопросы всем обвиняемым; также суд выяснил позиции обвиняемых по осуществлению их защиты адвокатами, в том числе выяснил позицию Туги А.В. по осуществлению его защиты адвокатом Бехер И.В., принял отказ Туги А.В. от ее услуг, при этом разъяснил положения ч. 3 ст. 50 УПК РФ, после чего предварительное слушание отложил на Дата изъята Дата изъята в дело в защиту интересов Туги А.В. вступила адвокат Водорацкая В.И. по соглашению, которой была предоставлена возможность ознакомиться с материалами уголовного дела. В ходе разрешения ходатайств на стадии предварительного слушания о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ защиту интересов Туги А.В. осуществляла адвокат Водорацкая В.И. При таких обстоятельствах судебная коллегия не может согласиться с доводами о нарушении права Туги А.В. на защиту на стадии проведения предварительного слушания. При разрешении вопросов, для которых назначалось проведение предварительного слушания, Туги А.В. был обеспечен квалифицированной юридической помощью.

Суд первой инстанции, убедившись в том, что следователем не допущено нарушений при выполнении требований ст. 217 УПК РФ, не допущено нарушений прав обвиняемых, а обвинительное заключение не имеет недостатков, которые препятствуют постановлению на его основе приговора, постановлением, принятым по итогам предварительного слушания, оставил без удовлетворения ходатайства стороны защиты о возвращении уголовного дела прокурору.

Судебная коллегия, вопреки доводам стороны защиты, которая в стадии апелляционного рассмотрения продолжала настаивать на наличии по делу нарушений, а также о несоответствии обвинительного заключения требованиям закона, свидетельствующих, по мнению стороны защиты, о необходимости возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, таких оснований не усматривает, считает, что уголовное дело поступило в суд с обвинительным заключением, соответствующим требованиям ст. ст. 73, 220 УПК РФ, позволявшем на его основе принять итоговое решение, а доводы о нарушении права на защиту при выполнении требований ст. ст. 217, 218 УПК РФ, являются несостоятельными по основаниям, приведенным выше.

Вопреки доводам стороны защиты, предъявленное Туги А.В. обвинение является понятным, противоречий не содержит, а использованные органами предварительного следствия в предъявленном обвинении формулировки и понятия, в том числе понятие - «рубка лесных насаждений в сплошной санитарной форме», не лишали осужденного Туги А.В., либо других осужденных возможности полноценно защищаться от предъявленного обвинения.

Судебное разбирательство по делу проведено с соблюдением основополагающих принципов уголовного судопроизводства, в частности, состязательности и равноправия сторон, которым были предоставлены равные возможности для реализации своих прав. Суд создал все необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Также не установлено каких-либо данных о том, что со стороны председательствующего по делу проявлялись предвзятость, необъективность или иная заинтересованность в исходе дела. При этом ограничений прав участников уголовного судопроизводства, в том числе, процессуальных прав осужденных во время рассмотрения дела судом первой инстанции, либо обвинительного уклона допущено не было.

Разрешение судом ходатайств соответствовало установленной процедуре их рассмотрения, а принятые решения суда по итогам их обсуждения являются мотивированными и не противоречат требованиям закона.

Отказ суда в удовлетворении ходатайства при условии соблюдения процедуры его разрешения не может быть расценен как нарушение закона и ограничение прав стороны защиты либо обвинения.

Само по себе несогласие стороны защиты с тем, как разрешены их ходатайства, с решениями, принятыми судом первой инстанции по итогам разрешения ходатайств, не может свидетельствовать о необъективности суда и нарушении принципов состязательности и равноправия сторон.

Обсудив доводы, указанные в апелляционных жалобах осужденным Туги А.В. и его защитником – адвокатом Водорацкой В.И. о том, что председательствующим нарушен принцип состязательности сторон и дело рассмотрено с обвинительным уклоном в связи с тем, что стороне защиты отказано в удовлетворении заявленного ходатайства об оглашении показаний Туги А.В., данных на досудебной стадии, наряду с удовлетворением ходатайства, заявленного стороной обвинения о частичном оглашении показаний Туги А.В. на досудебной стадии, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Так, из протокола судебного заседания следует, что государственным обвинителем заявлено ходатайство об оглашении показаний Туги А.В. на досудебной стадии в части, противоречащей его показаниям в суде. Одновременно с этим защитником – адвокатом Водорацкой В.И. заявлено ходатайство об оглашении показаний Туги А.В., данных на стадии предварительного следствия, которые противоречат его показаниям, об оглашении которых ходатайствует сторона обвинения, но соответствуют показаниям, данным в суде (том 104, л.д. 143-146). Суд первой инстанции, удовлетворив ходатайство стороны обвинения, обосновано не усмотрел оснований для удовлетворения ходатайства стороны защиты, что полностью соответствует ст. 276 УПК РФ, предусматривающей основания оглашения показаний подсудимого, данных на стадии предварительного следствия. Таких оснований, которые привела сторона защиты в обоснование заявленного ходатайства, уголовно-процессуальный закон не содержит. Ограничения прав стороны защиты, о которых указано в апелляционных жалобах, в связи с отказом в удовлетворении ходатайства, судебная коллегия не усматривает. В приговоре судом первой инстанции дана оценка показаниям Туги А.В. как в суде, так и на стадии предварительного следствия, а также доводам стороны защиты о вынужденности показаний Туги А.В. на досудебной стадии в связи с оказанным на него давлением.

Доводы защитника – адвоката Водорацкой В.И. о незаконности отказа в удовлетворении заявленного стороной защиты ходатайства об оглашении показаний Туги А.В. на следствии, о нарушении права на защиту, о нарушении принципа состязательности, высказанные в прениях сторон, не обязывали председательствующего рассматривать вопрос об отводе в порядке, предусмотренном ст. 65 УПК РФ. Из выступления защитника - адвоката Водорацкой В.И. в прениях сторон следует, что оснований для отвода, указанных в законе, ею приведено не было, защитник ссылалась лишь на то, что судом незаконно было отклонено заявленное ею ходатайство, касающееся исследования доказательств.

Судебная коллегия не может признать обоснованными доводы стороны защиты о том, что приговор постановлен составом суда, который не отвечает критериям беспристрастности и объективности. Так, разрешая ходатайства стороны обвинения о назначении повторной геодезической экспертизы и стороны защиты о назначении комплексной геодезической эколого-лесопатологической экспертизы, суд проявлял объективность, не занимал позицию той или иной стороны, предоставлял сторонам равные условия. Как следует из аудиозаписи судебного заседания от Дата изъята , удаляясь в совещательную комнату, суд первой инстанции объявил, что удаляется в совещательную комнату для разрешения вопроса о назначении судебной экспертизы. Из постановления от Дата изъята усматривается, что предметом обсуждения и разрешения суда являлись как ходатайство стороны обвинения, так и ходатайство стороны защиты. Суд не усмотрел оснований для назначения экологической и лесопатологической экспертиз, вместе с тем, согласился с доводами сторон о необходимости назначения повторной геодезической экспертизы.

Таким образом, проверка законности и обоснованности решений председательствующего при разрешении ходатайств сторон свидетельствует о том, что не было допущено предвзятости и необъективности, принятые по ходатайствам решения являются мотивированными и основанными на законе, нарушений права на защиту осужденных судебная коллегия не усматривает.

Ходатайства стороны защиты, заявленные в судебном заседании, судом первой инстанции разрешены в соответствии с требованиями ст. 271 УПК РФ, по данным ходатайствам приняты мотивированные процессуальные решения.

В стадии апелляционного производства по делу сторона защиты продолжала настаивать на проведении лесопатологической экспертизы, обосновав свои доводы недостоверностью и недопустимостью заключения специалистов от Дата изъята , некомпетентностью специалистов, ссылалась как на достоверные исследования специалиста ФИО63 и иных специалистов, которые сторона защиты представляла суду первой инстанции. Обсудив данные доводы, судебная коллегия пришла к выводу о том, что в настоящее время объективно установить лесопатологическое состояние лесных насаждений на момент совершения преступлений не представляется возможным, поскольку прошел длительный период времени с момента рубки, на лесном участке, подвергшемся рубке, имел место пожар, проводились лесовосстановительные работы. Оценка заключению специалистов от Дата изъята и также всем исследованиям специалистов, которые представляла сторона защиты, дана в приговоре, оснований подвергать данную в приговоре оценку доказательствам, у судебной коллегии не имеется.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами стороны защиты о том, что суд первой инстанции оставил без разрешения ходатайство защитника – адвоката Андреева А.А. о присутствии при проведении повторной геодезической экспертизы защитников и осужденных, процессуального решения по данному ходатайству не принял.

Как следует из протокола и аудиозаписи судебного заседания от Дата изъята и 7-Дата изъята , указанное ходатайство защитника – адвоката Андреева А.А. было рассмотрено в предусмотренной законом процедуре, суд первой инстанции выслушал мнения участников процесса по данному ходатайству и по итогам его обсуждения принял мотивированное решение об отказе в его удовлетворении, что следует из содержания постановления от Дата изъята (том 96, л.д. 7-13). Оснований ставить под сомнение обоснованность такого решения не имеется. Отказ в удовлетворении ходатайства о присутствии при проведении повторной геодезической экспертизы защитников и осужденных, сам по себе не свидетельствует о нарушении права на защиту, сторона защиты не лишена была возможности реализовать свои права иными предусмотренными законом способами, в том числе знакомиться с заключением экспертизы, оспаривать заключение экспертов.

Судебная коллегия полагает, что при назначении и производстве повторной геодезической экспертизы не было допущено таких нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили бы гарантированные стороне защиты права и могли повлиять на достоверность или допустимость заключения экспертов. Доводы о том, что отказ в удовлетворении ходатайства о присутствии при проведении повторной геодезической экспертизы защитников и осужденных, является свидетельством нарушения их прав и законных интересов, не основан на законе.

Доводы апелляционных жалоб о нарушении требований ст. 274 УПК РФ являются несостоятельными.

Так, порядок исследования доказательств определен судом первой инстанции с учетом мнений сторон. В соответствии с ч. 2 ст. 274 УПК РФ первой представляла доказательства сторона обвинения, а известная стороне защиты очередность представления доказательств государственным обвинителем позволяла защитникам и подсудимым в полной мере участвовать в их исследовании, выстраивая желаемую линию защиты. В последовавшей за этим стадии председательствующий обеспечил стороне защиты право на представление доказательств. Активно пользуясь указанным правом, сторона защиты представляла доказательства, а также оспаривала те, которые были исследованы, заявляла ходатайства. Тот факт, что в стадии предоставления доказательств стороной обвинения, сторона защиты по собственной инициативе, заявляя ходатайства об изменении порядка исследования доказательств, против удовлетворения которых участники процесса не возражали, предоставляла свои доказательства, не является нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим отмену приговора.

Волокиты по предоставлению доказательств стороной обвинения допущено не было, ситуации, при которой сторона защиты была вынуждена предоставлять свои доказательства параллельно с доказательствами стороны обвинения, из материалов дела не усматривается. Право на защиту осужденных Шеверды С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н. не нарушено.

Правила очередности представления доказательств имеют своей целью не ограничение права стороны представить в судебном заседании доказательство в подтверждение своей позиции, а лишь упорядочение последовательности исследования доказательств в соответствии с функциями обвинения и защиты. Эти правила могут быть изменены судом в целях наиболее полного исследования имеющихся в распоряжении сторон доказательств с тем, однако, чтобы представление их одной стороной не препятствовало реализации этого же права другой стороны. Таких обстоятельств по данному делу не имеется.

Обсудив доводы защитника – адвоката Водорацкой В.И. и осужденного Туги А.В. об ограничении его в продолжительности выступления с последним словом, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

Так, согласно ч. 2 ст. 293 УПК РФ суд не может ограничивать продолжительность последнего слова подсудимого определенным временем, при этом председательствующий вправе останавливать подсудимого, в случаях, когда обстоятельства, излагаемые подсудимым, не имеют отношения к рассматриваемому уголовному делу.

Как следует из протокола судебного заседания с учетом удостоверенных председательствующим замечаний постановлением от Дата изъята (том Номер изъят, л.д. Номер изъят) и аудиозаписи судебного заседания, Туги А.В., выступая с последним словом, стал излагать обстоятельства, не имеющие отношения к рассматриваемому уголовному делу. Председательствующий в соответствии с положениями ч. 2 ст. 293 УПК РФ прервал выступление Туги А.В. с последним словом и обратил его внимание на изложение обстоятельств, не имеющих отношения к существу рассматриваемого уголовного дела. После этого Туги А.В. продолжил выступление с последним словом, выразил свое отношение к предъявленному обвинению, доказательствам, возможному назначению наказания. Содержание последнего слова Туги А.В. свидетельствует о том, что он не был ограничен в праве выступить с последним словом и довести до суда свою позицию по делу.

Таким образом, действия председательствующего, на которые указывает осужденный Туги А.В. и защитник – адвокат Водорацкая В.И. нельзя признать ущемляющими Туги А.В. в реализации им своих прав и ограничивающими определенным временем продолжительность последнего слова. Доводы о необоснованном, нетактичном и интонационно некорректном прерывании председательствующим выступления Туги А.В. в последнем слове, о лишении его возможности в полной мере воспользоваться правом, предусмотренным ст. 293 УПК РФ, надлежаще защищать себя и довести до суда свою позицию относительно рассматриваемого дела, о нарушении процедуры судопроизводства, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку они опровергаются содержанием протокола и аудиозаписи судебного заседания.

Не имеется оснований согласиться с доводами апелляционных жалоб о нарушении процедуры допроса свидетелей и специалистов.

Первой свидетеля или специалиста допрашивала сторона, по чьему ходатайству свидетель и специалист были вызваны. То обстоятельство, что председательствующим были заданы вопросы свидетелям Свидетель №52, Свидетель №109, Свидетель №97, ФИО75, ФИО76 и специалисту Свидетель №54 до окончания их допросов сторонами, на что обращает внимание в апелляционной жалобе и дополнениях к ней защитник – адвокат Шангин А.Ю., не свидетельствует о существенном нарушении требований уголовно-процессуального закона, влекущем отмену приговора. Сторона защиты не была ограничена в реализации своих прав при допросе указанных свидетелей и специалиста, задавала вопросы свидетелям и специалисту, что следует из протокола и аудиозаписи судебного заседания.

Вопросы председательствующего свидетелю Свидетель №99, согласно протоколу и аудиозаписи судебного заседания, следовали после реализации указанного права сторонами. После допроса указанного свидетеля стороной обвинения, председательствующий выяснил, имеются ли вопросы к данному свидетелю у стороны защиты. Возникновение у сторон вопросов к свидетелю Свидетель №99 после допроса его председательствующим, нарушением ч. 3 ст. 278 УПК РФ расцениваться не может.

При таких обстоятельствах доводы стороны защиты о нарушении председательствующим положений ч. 3 ст. 278 УПК РФ об очередности допроса свидетелей и специалиста, не свидетельствуют о том, что приговор постановлен составом суда, который не отвечает критериям беспристрастности и объективности, как не свидетельствуют и о том, что приговор является незаконным.

Действия и высказывания председательствующего в ходе допросов специалиста ФИО7 и свидетеля Свидетель №24, на которые сторона защиты обращает внимание в жалобах, нельзя признать ограничивающими права сторон, и, вопреки доводам апелляционных жалоб, они не свидетельствуют о необъективности и обвинительном уклоне суда первой инстанции. Напротив, указанные действия и высказывания председательствующего были направлены на обеспечение соблюдения процедуры судебного разбирательства и выяснения именно тех обстоятельств, которые имеют значение для дела.

Судебная коллегия не усматривает нарушений требований уголовно-процессуального закона при изложении и оценке в приговоре показаний специалистов ФИО77, ФИО78, ФИО79, свидетелей Свидетель №72, Свидетель №36, Свидетель №30, Свидетель №86, Свидетель №39, Свидетель №92, Свидетель №97 В приговоре судом первой инстанции в необходимом и достаточном объеме приведено содержание показаний указанных свидетелей и специалистов, содержание их показаний в приговоре соответствует тем, которые они давали, противоречий в их показаниях не установлено, данным доказательствам дана надлежащая оценка.

Несостоятельными являются и доводы стороны защиты о том, что компетенция специалистов ФИО77, ФИО78, ФИО79, Свидетель №7 надлежащим образом судом первой инстанции удостоверена не была, осужденным не разъяснялось право на заявление им отвода; порядок привлечения в качестве специалистов ФИО77, ФИО78, ФИО79, по мнению стороны защиты, свидетельствует о зависимости специалистов от стороны обвинения.

В соответствии с частью 2.1 ст. 58 УПК РФ стороне защиты не может быть отказано в удовлетворении ходатайства о привлечении к участию в судебном разбирательстве специалиста с целью разъяснения вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию, если не имеется предусмотренных ст. 71 УПК РФ оснований для его отвода. Согласно разъяснению, приведенному в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2017 № 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)» с учетом положений уголовно-процессуального закона о равенстве прав сторон в удовлетворении такого ходатайства не может быть отказано и стороне обвинения.

Заявленное стороной обвинения в судебном заседании Дата изъята ходатайство о допросе в судебном заседании в качестве специалистов директора филиала ФБУ «Рослесзащита» - Центр защиты леса <адрес изъят> ФИО77, начальника информационно-аналитического отдела филиала ФБУ «Рослесзащита» ФИО78, начальника отдела технологического контроля филиала ФГБУ «Рослесинфорг Поволжский Лесопроект» ФИО79, разрешено судом в соответствии с требованиями закона, с учетом мнения сторон, которые, согласно протоколу судебного заседания, не возражали против допроса указанных лиц.

Специалист Свидетель №7 был привлечен в качестве такового на стадии предварительного следствия, его компетенция устанавливалась на досудебной стадии и в судебном заседании.

Оснований для вывода о нарушении порядка привлечения указанных лиц в качестве специалистов, не имеется. Данный порядок соблюден и соответствует положениям ч. 2 ст. 58, ст. 168, ст. 270 УПК РФ. Само по себе указание в письме Генеральной прокуратуры РФ от Дата изъята , направленном в адрес руководителя Федерального агентства лесного хозяйства ФИО80, фамилий конкретных лиц для участия в суде в качестве специалистов, не свидетельствует о зависимости специалистов от стороны обвинения.

При установлении личности специалистов, а также в ходе их допроса председательствующим и сторонами выяснялись сведения об уровне их образования, профессиональной подготовки и занимаемых должностях. Участниками процесса не были заявлены отводы специалистам. Согласно протоколу судебного заседания специалистам председательствующим разъяснялись права и обязанности, предусмотренные ст. 58 УПК РФ, они были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний по ст. 307 УК РФ, после чего допрошены по обстоятельствам дела.

Доводы о том, что осужденным не разъяснялось право на заявление отвода специалистам, являются несостоятельными, поскольку каждому из осужденных разъяснялись их права, предусмотренные ст. 47 УПК РФ, в том числе, право на заявление отводов, которое осужденные не лишены были возможности реализовать.

С доводами о некомпетентности специалистов судебная коллегия не может согласиться. Специалист приглашается для разъяснения тех вопросов, для установления которых не обязательно проведение судебной экспертизы. Причем под разъяснением вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию, понимается не только толкование тех или иных терминов, но и устное уточнение (конкретизация) и (или) дополнение сведений, которыми располагают участники судебного разбирательства на момент привлечения специалиста к участию. Согласно протоколу судебного заседания, все указанные специалисты имеют достаточный уровень образования, должности, которые они занимают, требуют специальной профессиональной подготовки, соответственно сомневаться в уровне их знаний, достаточного опыта для участия в качестве специалистов, у суда первой инстанции не имелось. Не имеется таковых и у судебной коллегии. Оснований подвергать сомнению правильность выводов суда о достоверности их показаний у судебной коллегии не имеется.

Доводы защитника – адвоката Змановского Н.В. о некомпетентности специалистов ФИО77, ФИО78, ФИО79 и их зависимости от стороны обвинения, заявленные в судебном заседании Дата изъята в рамках ходатайства о приобщении ряда документов, не могли быть расценены как заявление отвода специалистам, поэтому доводы об обратном являются несостоятельными.

Судебная коллегия не усматривает оснований для признания обоснованными доводы стороны защиты о существенном нарушении процедуры допроса специалиста Свидетель №7, предусмотренной ст. 278.1 УПК РФ.

Так, из протокола и аудиозаписи судебного заседания следует, что перед началом допроса по видеоконференц-связи в качестве специалиста Свидетель №7, председательствующий установил его личность, разъяснил специалисту его права и ответственность, он был предупрежден об уголовной ответственности, предусмотренной ст. 307 УК РФ, сообщил суду, что права и ответственность ему понятны. Участники процесса имели возможность непосредственно наблюдать специалиста по ВКС, при этом не высказывали возражений против его допроса в отсутствии судьи <адрес изъят> или иных работников данного суда, не высказывали сомнений в том, что для допроса явился именно специалист Свидетель №7 В ходе допроса специалист назвал свои паспортные данные, копия паспорта вместе с подпиской впоследствии поступили в Кировский районный суд г. Иркутска из <адрес изъят>, были приобщены к материалам уголовного дела, до сведения сторон председательствующий довел данные обстоятельства. Данные копии паспорта соответствуют тем данным, которые специалист Свидетель №7 назвал при допросе путем ВКС в судебном заседании Дата изъята . Сторона защиты не высказывала сомнений в том, что в судебном заседании был допрошен именно этот специалист, а не иное лицо. Не высказано таких сомнений в апелляционных жалобах и в судебном заседании суда апелляционной инстанции. Отсутствие в подписке, отобранной по месту допроса, сведений о том, что специалисту Свидетель №7 были разъяснены права, предусмотренные ст. 58 УПК РФ, также не свидетельствует о существенном нарушении требований уголовно-процессуального закона, поскольку процессуальные права и обязанности специалисту Свидетель №7 разъяснялись, до начала допроса ему разъяснялось, что он не вправе давать заведомо ложные показания, что следует из протокола и аудиозаписи судебного заседания. При таких обстоятельствах, существенных нарушений процедуры допроса специалиста Свидетель №7, которые могли повлечь признание данных им показаний недопустимыми, судебная коллегия не усматривает. Оснований сомневаться в достоверности его показаний также не имеется.

Оценка доказательствам судом первой инстанции дана в соответствии с требованиями ст. ст. 17, 87, 88 УПК РФ, то есть по внутреннему убеждению, каждое доказательство оценено с точки зрения допустимости и достоверности, а все имеющиеся доказательства оценены в совокупности с точки зрения достаточности, поэтому выводы суда первой инстанции являются обоснованными. В приговоре приведены мотивы, по которым одни доказательства признаны достоверными, а другие отвергнуты.

В приговоре проанализированы доказательства, обосновывающие вывод суда о виновности осужденных в содеянном, мотивированы выводы относительно квалификации преступлений и назначенного наказания. Выводы основаны на достоверных доказательствах и полностью соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Вопреки доводам защитника – адвоката Змановского Н.В. судом первой инстанции при описании преступного деяния, признанного доказанным, не допущено противоречий, взаимоисключающих формулировок, а также формулировок, которые могли бы поставить под сомнение выводы суда. Каких-либо противоречий в выводах судом также не допущено.

Суд первой инстанции правильно установил, что под видом санитарно-оздоровительных мероприятий в форме сплошной санитарной рубки на лесном участке в заказнике «<адрес изъят> была совершена незаконная рубка и нарушен режим заказника.

Несмотря на занятую осужденными позицию по отношению к предъявленному обвинению, суд первой инстанции пришел к обоснованным выводам о виновности Шеверды С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н. в совершении преступлений, которые подтверждается достаточной совокупностью допустимых и достоверных доказательств, собранных в ходе предварительного следствия, исследованных с участием сторон и подробно изложенных в приговоре.

Вопреки доводам жалоб, суд первой инстанции обоснованно сослался в приговоре как на доказательства виновности осужденных на показания Рыкова Г.Н. и Туги А.В., данные ими на стадии предварительного следствия и признал их достоверными в той части, в которой они не противоречат установленным судом фактическим обстоятельствам.

Каких-либо объективных данных, свидетельствующих о том, что осужденные Рыков Г.Н. и Туги А.В. при допросах в ходе предварительного следствия оговорили себя, в материалах дела не имеется.

Материалы уголовного дела свидетельствуют о том, что указанные следственные действия с Рыковым Г.Н. и Туги А.В. проведены в установленном законом порядке, с участием адвоката, протоколы составлены надлежащим образом, подписаны всеми участниками следственных действий, никто из которых не приносил замечаний как по процедуре их проведения, так и по содержанию показаний, по окончании допросов правильность изложения показаний Рыков Г.Н. и Туги А.В. удостоверяли своей подписью.

При этом Рыкову Г.Н. и Туги А.В. разъяснялись предусмотренные уголовно-процессуальным законом права в соответствии с их процессуальным положением, они предупреждались о том, что их показания могут быть использованы в качестве доказательств, в том числе и при последующем отказе от данных показаний, разъяснялось также право, предусмотренное ст. 51 Конституции РФ, не свидетельствовать против самих себя.

Суд первой инстанции не установил оснований для признания протоколов следственных действий с Рыковым Г.Н. и Туги А.В. недопустимыми доказательствами. Не усматривает таких оснований и судебная коллегия.

В ходе судебного разбирательства проверялись и отвергнуты, как несостоятельные, доводы осужденного Туги А.В. о том, что показания ходе предварительного следствия были даны ими в связи с оказанным незаконным воздействием. Постановлением следователя по итогам проверки, проведенной в порядке ст. 144-145 УПК РФ, отказано в возбуждении уголовного дела по данному факту. В связи с чем показания Туги А.В. на стадии предварительного следствия судом были использованы, наряду и в совокупности с другими доказательствами, для установления обстоятельств, указанных в статье 73 УПК РФ.

С учетом установленных фактических обстоятельств по делу, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что на территории лесного участка, входящего в состав государственного природного заказника «<адрес изъят>» Рыковым Г.Н. посредством использования иных лиц, не подлежащих уголовной ответственности, при пособничестве Шеверды С.В., Туги А.В. и Владимирова А.Г. совершена незаконная рубка лесных насаждений в особо крупном размере, а также нарушен режим заказника, повлекший причинение значительного ущерба, с использованием каждым из осужденных своего служебного положения.

Согласно постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18 октября 2012 года № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования» незаконной является рубка лесных насаждений с нарушением требований законодательства.

На основании добытых, исследованных, приведенных в приговоре и получивших надлежащую оценку доказательств, суд первой инстанции установил, что под видом санитарно-оздоровительного мероприятия в форме сплошной санитарной рубки на территории государственного природного заказника «<адрес изъят>» была произведена незаконная рубка лесных насаждений и нарушен режим заказника.

Законом и нормативно-правовыми актами предусмотрена необходимость проведения лесопатологического обследования перед принятием решения о проведении санитарно-оздоровительных мероприятий, в том числе и в форме сплошной санитарной рубки.

Так, Лесной кодекс РФ, регламентируя лесопатологические обследования (статья 60.6), закрепляет в статье 60.7, что предупреждение распространения вредных организмов включает в себя проведение санитарно-оздоровительных мероприятий (в том числе рубок погибших и поврежденных лесных насаждений) и не допускает осуществление таких мероприятий, если они не предусмотрены соответствующим актом лесопатологического обследования. Лесопатологические обследования проводятся в лесах с учетом данных государственного лесопатологического мониторинга, а также иной информации о санитарном и лесопатологическом состоянии лесов. Лесопатологические обследования проводятся с использованием наземных и (или) дистанционных методов, визуальными и инструментальными способами, обеспечивающими необходимую точность оценки санитарного и лесопатологического состояния лесов.

Порядок проведения лесопатологических обследований, форма акта лесопатологического обследования на момент совершения преступлений, за которые осуждены Шеверда С.В., Туги А.В., Владимиров А.Г. и Рыков Г.Н., были установлены Приказом Минприроды России от 16 сентября 2016 года № 480. Кроме того, в соответствии с ч. 5 статьи 60.7 Лесного кодекса РФ утверждены Правила осуществления мероприятий по предупреждению распространения вредных организмов (приказ Минприроды России от 12 сентября 2016 года № 470).

Суд первой инстанции пришел к обоснованным выводам, что лесопатологическое обследование Владимировым А.Г. было проведено с нарушениями вышеуказанных Правил и Порядка производства ЛПО, а составленные им акты являлись недостоверными, поскольку Владимиров А.Г. не определял соответствие лесных участков таксационному описанию, не определял и не устанавливал границы лесных участков с поврежденными и погибшими лесными насаждениями с определением их площади и пространственного расположения, а фактически провел только визуальное обследование выдела 18 квартала 276 и выдела 1 квартала 302, без перечета деревьев и закладки пробных площадей для установления фактической полноты насаждения, прогара корневой шейки деревьев не менее 3/4 окружности ствола или высушивания луба не менее 3/4 окружности ствола, также как не устанавливал инструментальным способом наличие на деревьях поселений стволовых вредителей, занимающих более половины окружности ствола. Владимиров А.Г. не осматривал выделы 3, 5 квартала 302, выделы 6, 7, 8 квартала 301.

Выводы о недостоверности сведений, изложенных в актах ЛПО, о том, что ЛПО было проведено с нарушениями Правил и Порядка производства ЛПО основаны: на показаниях свидетеля Свидетель №31, который пояснял, что в сентябре 2017 г. совместно с Владимировым А.Г. выезжал в заказник «<адрес изъят>», где последний произвел визуальный осмотр выдела 1 квартала 302 и выдела 18 квартала 276, на этом ЛПО Владимировым А.Г. было окончено, корневую шейку деревьев Владимиров А.Г. не откапывал, диаметр деревьев не измерял, инструментальные методы исследования не применял, в других выделах кварталов 301 и 302 Владимиров А.Г. не был; лес в этой местности был хорошим, кроны деревьев были зелеными, процент поражения был небольшой; на показаниях свидетелей Свидетель №60, Свидетель №99, Свидетель №36 Свидетель №30, из которых суд установил, что акты, составленные Владимировым А.Г., в ходе проведенной камеральной проверки не оценивались на предмет соответствия сведений в них изложенных реальному состоянию лесных насаждений; на показаниях специалистов ФИО77, ФИО78 и ФИО79, а также свидетелей Свидетель №72 и Свидетель №113, подробно приведенных в приговоре, из которых суд установил, что содержание актов в целом вызывало сомнение; на результатах осмотра документов, которые являлись основанием для производства ЛПО Владимировым А.Г.; на результатах осмотра в ходе соответствующего следственного действия актов ЛПО, составленных Владимировым А.Г.

Суд дал правильную оценку показаниям всех указанных свидетелей, в том числе показаниям свидетелей Свидетель №72 и Свидетель №113 Последние с учетом образования, занимаемых должностей могли высказать суждения по актам ЛПО, составленным Владимировым А.Г., оценить их содержание.

Доводы стороны защиты о недостоверности показаний специалистов ФИО77, ФИО78 и ФИО79, свидетеля Свидетель №72 судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку сведения, содержащиеся в актах ЛПО, составленных указанными специалистами и обстоятельства проверки иных актов учреждением, где работает Свидетель №72, не относимы к рассматриваемому уголовному делу.

Противоречий в оценке показаний специалистов ФИО77, ФИО78 и ФИО79 и в оценке протокола осмотра места происшествия от Дата изъята -Дата изъята судебной коллегией не установлено.

Доводы стороны защиты, направленные на оспаривание оценки показаний свидетеля Свидетель №31, которая дана судом первой инстанции в приговоре, судебная коллегия не может признать состоятельными.

Суд первой инстанции обоснованно не усмотрел оснований сомневаться в достоверности показаний свидетеля Свидетель №31, данных в ходе предварительного и судебного следствия, поскольку они последовательны и подтверждаются совокупностью объективных доказательств по делу. Каких-либо данных о заинтересованности свидетеля Свидетель №31 при даче показаний в отношении Владимирова А.Г., оснований для оговора им осужденного Владимирова А.Г. и других осужденных по делу, равно как и существенных противоречий в его показаниях по обстоятельствам дела, ставящих их под сомнение, и которые повлияли, или могли повлиять на выводы суда о виновности осужденных материалами дела не установлено.

Вывод суда первой инстанции о том, что производство ЛПО заключалось только в том, что Владимиров А.Г. выехал в заказник «<адрес изъят> и произвел визуальный осмотр выдела 1 квартала 302 и выдела 18 квартала 276, вопреки доводам жалоб, являются правильными.

Таким образом, фактически лесопатологическое обследование Владимировым А.Г. в предусмотренных законом и нормативно-правовыми актами процедуре и порядке проведено не было, акты ЛПО содержали недостоверные сведения о санитарном и лесопатологическом состоянии лесных насаждений, поскольку информация о текущем состоянии лесных насаждений получена не была, соответственно необоснованно установлена необходимость осуществления санитарно-оздоровительных мероприятий в форме сплошных санитарных рубок. Противоречий в выводах суда первой инстанции в данной части, вопреки доводам стороны защиты, не допущено.

Схемы, составленные защитником - адвокатом Андреевым А.А. по маршрутам, описанным Свидетель №31 и осужденным Владимировым А.Г. в ходе их допросов, указанные выводы суда под сомнение не ставят. Так, свидетель Свидетель №31 как на стадии предварительного, так и судебного следствия стабильно пояснял о том, что Владимиров А.Г. визуально осмотрел только выдел 1 квартала 302 и выдел 18 квартала 276, в других выделах (3, 5) квартала 302 и в выделах квартала 301 Владимиров А.Г. не был.

Доводы о том, что маршрут пролегал и через другие выделы со ссылкой на показания Свидетель №31 и осужденного Владимирова А.Г., которые сторона защиты сопоставила с картографическим материалом, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку данные доводы основаны на предположениях, представленные защитником – адвокатом Андреевым А.А. схемы являются условными, их нельзя признать достоверными, они противоречат приведенным показаниям свидетеля Свидетель №31 о том, что Владимиров А.Г. осмотрел только выдел 1 квартала 302 и выдел 18 квартала 276.

Доводы стороны защиты о том, что Владимиров А.Г. произвел необходимые при ЛПО действия, производил обследование других выделов в тот момент, когда Свидетель №31 находился на квартальной просеке и около вездехода, доводы о том, что он убедился в ненадлежащем санитарном и лесопатологическом состоянии древостоя, основаны на показаниях Владимирова А.Г., данных в судебном заседании. Вместе с тем, показания Владимирова А.Г. в судебном заседании суд первой инстанции признал достоверными только в той части, в которой они не противоречат установленным приговором обстоятельствам дела, в остальной части признал их недостоверными и обосновано расценил как способ защиты. Образование, занимая должность, опыт работы позволяли Владимирову А.Г. установить фактическое состояние древостоя в заказнике «<адрес изъят>». Из показаний Свидетель №31 следует, что они останавливались на квартальной просеке, он оставался около вездехода, а Владимиров А.Г. ушел осматривать 303 квартал.

Вопреки доводам стороны защиты, выводы суда о том, что Владимиров А.Г. не был в выделах 3, 5 квартала 302 и выделах 6, 7, 8 квартала 301, являются правильными, они основаны на показаниях свидетеля Свидетель №31, которые суд первой инстанции обоснованно признал достоверными.

Доводы о производстве обследования этих же лесных участков в другой период также не ставят под сомнение правильность выводов суда первой инстанции, поскольку именно акты ЛПО от Дата изъята , составленные Владимировым А.Г., впоследствии явились основанием для производства незаконной рубки и нарушения режима заказника.

Необходимость закладки пробных площадей с раскопкой корневой шейки не менее чем у 100 деревьев была предусмотрена Правилами осуществления мероприятий по предупреждению распространения вредных организмов, утвержденными Приказом Минприроды России от 12 сентября 2016 г. № 470, действовавшими на момент производства ЛПО Владимировым А.Г. в сентябре 2017 года. В связи с чем доводы защитника - адвоката Андреева А.А. об отсутствии необходимости в производстве этих действий, несостоятельны.

Суд первой инстанции, ссылаясь на Правила осуществления мероприятий по предупреждению распространения вредных организмов, утвержденными Приказом Минприроды России от 12 сентября 2016 г. № 470, действовавшими на момент производства ЛПО, ошибочно указал в приговоре, что Владимиров А.Г. не произвел отвод лесосек под санитарные сплошные рубки. Согласно п. 27 Правил осуществления мероприятий по предупреждению распространения вредных организмов, утвержденными Приказом Минприроды России от 12 сентября 2016 г. № 470, отвод лесосек под санитарные сплошные рубки производится по результатам ЛПО.

Вместе с тем, ошибочное указание об этом не свидетельствует о незаконности приговора, не влечет его отмену либо изменение в указанной части, поскольку само по себе данное обстоятельство не опровергает выводов суда, что лесопатологическое обследование Владимировым А.Г. было проведено с нарушениями вышеуказанных Правил и Порядка производства ЛПО, а составленные им акты являлись недостоверными.

Суд первой инстанции обосновал в приговоре ссылку на Приказ ФАХЛ № 472 от 10 ноября 2011 г. и Приказ ФСЛХ № 155 от 15 июня 1993 г. С мотивами, приведенными в приговоре в этой части, судебная коллегия соглашается.

Доводы со ссылкой на показания Свидетель №86, ФИО75, Свидетель №92 о закладке одной пробной площади на 25 га обследуемой территории, не ставят под сомнение правильность выводов суда первой инстанции со ссылкой на указанные выше приказы, а также правильность выводов суда о том, что Владимиров А.Г. осмотрел выдел 1 квартала 302 и выдел 18 квартала 276, при этом не производил закладку пробных площадей.

Акты лесопатологических обследований, составленные Владимировым А.Г., не проверялись в ЦЗЛ Иркутской области и в Департаменте лесного хозяйства по СФО на предмет их соответствия реальному состоянию древостоя в заказнике «<адрес изъят>», что установлено судом из показаний свидетелей Свидетель №60, Свидетель №99, Свидетель №36 и Свидетель №30, приведенных и получивших правильную оценку в приговоре.

Таким образом, акты ЛПО, составленные Владимировым А.Г., не получили надлежащей оценки в ходе камеральной проверки, вступили в силу. Данные акты ЛПО послужили основанием для включения площадей заказника «<адрес изъят>» в государственное задание № 6 на выполнение санитарно-оздоровительных мероприятий в форме сплошной санитарной рубки для <адрес изъят> на 2018 год, которое 29 декабря 2017 года было утверждено распоряжением Министра лесного комплекса Иркутской области Шевердой С.В. за № 4355-мр.

На основании государственного задания № 6 от Дата изъята ОГАУ (данные изъяты) в лице его директора Рыкова Г.Н., заключил с Министерством лесного комплекса Иркутской области, в лице начальника территориального управления министерства лесного комплекса Иркутской области по <адрес изъят> ФИО81 договоры купли продажи лесных насаждений Номер изъят от Дата изъята , №Номер изъят и 6/18 от Дата изъята , предметом которых являлась передача Министерством лесного комплекса Иркутской области лесных насаждений, расположенных в Иркутской области, <адрес изъят> районе, <адрес изъят>, <адрес изъят>, <адрес изъят>, в квартале 302, выделах 1, 3, 5, в квартале 301, выделах 6, 7, 8, в квартале 276, выделе 18, в собственность ОГАУ «(данные изъяты)» для работ по охране, защите, воспроизводству лесов с одновременной продажей лесных насаждений, для её заготовки в форме сплошной санитарной рубки перестойных, погибших и поврежденных лесных насаждений.

Подробно изложив в приговоре и проанализировав положения Лесного кодекса РФ, Федерального закона от 14 марта 1995 года № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях», Федерального закона «Об охране окружающей среды» от 10 января 2002 года № 7-ФЗ, Закона Иркутской области № 27-оз от 19 июня 2008 года «Об особо охраняемых природных территориях и иных особо охраняемых территориях в Иркутской области», Решение исполнительного комитета Иркутского областного совета депутатов трудящихся от 5 октября 1976 года № 591 «Об организации комплексных государственных заказников областного значения и продлении срока заказника «<адрес изъят>», постановление Губернатора Иркутской области от 9 октября 2007 года № 459-пп «О сроке действия государственных природных заказников областного значения», постановление Правительства Иркутской области от 7 ноября 2012 года № 629-пп «О государственных природных заказниках Иркутской области», лесохозяйственные регламенты (данные изъяты), таксационное описание по (данные изъяты) лесничеству, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что лесные кварталы 276, 301, 302 <адрес изъят> лесничества <адрес изъят> Иркутской области входят в состав государственного природного заказника регионального значения «<адрес изъят>», который является особо охраняемой природной территорией.

Согласно Положению о государственном природном заказнике регионального значения с комплексным (ландшафтным) профилем «<адрес изъят>», утвержденному постановлением Правительства Иркутской области от 29 августа 2016 г. № 522-п в редакции, действовавшей на момент совершения преступлений, Заказник находился в ведении службы по охране и использованию объектов животного мира Иркутской области, Положением установлены цели и задачи Заказника «<адрес изъят> Кроме того, в соответствии с п. 14 Положения, на территории Заказника «<адрес изъят>» запрещается деятельность, нарушающая естественное развитие природных процессов, препятствующая сохранению уникальных и типичных природных комплексов и природных объектов, достопримечательных природных образований, объектов растительного и животного мира, их генетического фонда, а также не связанная с возложенными на Заказник целями и задачами, в том числе проведения всех видов рубок, за исключением: проведения согласованных Службой по охране и использованию животного мира Иркутской области рубок, проводимых в рамках санитарно-оздоровительных и воспроизводственных мероприятий.

Суд первой инстанции, вопреки доводам стороны защиты, обоснованно указал в приговоре, что в лесах, расположенных на территории государственных природных заказников, запрещается проведение сплошных рубок лесных насаждений, если иное не предусмотрено правовым режимом зон, установленных в границах этих особо охраняемых природных территорий. Противоречий в выводах суда в данной части, вопреки доводам стороны защиты, не допущено. Указанное полностью соответствует положениям ч. 6 ст. 17, ч. 3 ст. 103 Лесного Кодекса РФ (в редакции, действовавшей     на момент совершения преступлений), а также Приказу Министерства природных ресурсов РФ от 16 июля 2007 года № 181 «Об утверждении особенностей использования, охраны, защиты, воспроизводства лесов, расположенных на особо охраняемых природных территориях», действовавшим на момент назначения СОМ и рубки, согласно которому в лесах, расположенных на территориях комплексных (ландшафтных) государственных природных заказников запрещается проведение сплошных рубок лесных насаждений, если иное не предусмотрено положением о соответствующем государственном природном заказнике.

Положением о Заказнике «<адрес изъят>» предусмотрена возможность проведения рубок (без конкретизации ее формы) в рамках санитарно-оздоровительных мероприятий, согласованных Службой по охране и использованию животного мира Иркутской области, при этом любая деятельность в заказнике, должна отвечать его целям и задачам.

Согласования Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области на момент начала рубки в Заказнике «<адрес изъят>» (Дата изъята ) получено не было.

Согласование Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области от 20 марта 2018 г. суд первой инстанции обоснованно признал незаконным, поскольку оно дано лицом, заинтересованным в этом – Туги А.В., на основании недостоверных справки Департамента лесного хозяйства по Сибирскому федеральному округу от 8-14 февраля 2018 г. и акта Службы от 12-16 марта 2018 г. об обследовании лесного участка, уже подвергнутого рубке, без проверки фактического санитарного и лесопатологического состояния лесных насаждений в нарушение Приказа Министерства природных ресурсов и экологии РФ от 23 июня 2016 г. № 361 и без учета целей и задач, для которых создавался Заказник «<адрес изъят>».

Указанные выводы основаны на исследованных и получивших надлежащую оценку в приговоре: показаниях свидетеля Свидетель №114, из которых суд установил, что на момент начала рубки в Заказнике согласования Службы получено не было, в таком согласовании было отказано, впоследствии Туги А.В., возглавивший Службу в феврале 2018 г., организовал выезд рабочий группы Службы в составе ФИО310, Свидетель №94 и Свидетель №85 в Заказник, которые не имели специальных познаний для вывода об обоснованности назначения рубок, после обследования территории Заказника рабочей группой Службы, Туги А.В. согласовал проведение санитарно-оздоровительных мероприятий; показаниях свидетеля Свидетель №37 о неоднократных в период исполнения им обязанностей руководителя Службы отказах в согласовании СОМ и последующем согласовании их Туги А.В. в марте 2018 г.; показаниях свидетелей Свидетель №48, Свидетель №115, Свидетель №116, которые работали в Службе и доводили до назначенного в феврале 2018 г. на должность руководителя Службы Туги А.В. информацию о производстве рубки в Заказнике и ее незаконности, об отказах в ее согласовании, о том, что изначально Туги А.В. принял решение о приостановлении рубки, а затем ее согласовал, несмотря на то, что это противоречило целям Заказника; показаниях Свидетель №97 в суде, Свидетель №92, Свидетель №86, Свидетель №39, Свидетель №24, ФИО76 об обстоятельствах производства проверок обоснованности СОМ в Заказнике комиссией Департамента и рабочей группой Службы; результатах осмотра письменных доказательств, в числе которых: служебные записки от имени Шеверды С.В. в адрес Туги А.В. и наоборот, касающиеся согласования СОМ и организации выезда комиссии из числа сотрудников Службы в Заказник; служебные записки Свидетель №48 в адрес Туги А.В., Свидетель №114 в адрес Туги А.В., в которых указывалось о необоснованном назначении сплошной санитарной рубки, о неправомерности распоряжения о создании рабочей группы, в которую вошли исполнители, не имеющие необходимых знаний, образования и навыков; копия акта осмотра лесных участков в Заказнике «<адрес изъят>» от Дата изъята -Дата изъята ; копия справки от Дата изъята -Дата изъята о проведении натурного осмотра и оценки лесных участков на соответствие назначенным актам ЛПО санитарно-оздоровительных мероприятий на территории Заказника «<адрес изъят>», в которой отсутствовали подписи Свидетель №24, сведения о наличии у него особого мнения, а также подписи ФИО76 и Свидетель №2; копия особого мнения Свидетель №24, в котором последний выразил своего несогласие с выводами комиссии и обосновал его.

Суд первой инстанции подробно обосновал в приговоре выводы о том, что сведения, изложенные в справке Департамента лесного хозяйства по Сибирскому федеральному округу от Дата изъята -Дата изъята и в акте Службы от Дата изъята -Дата изъята об обследовании лесного участка, не могли являться основанием для согласования Службой санитарно-оздоровительных мероприятий.

Проанализировав показания свидетеля Свидетель №95 в суде, свидетелей ФИО82, Свидетель №71, суд первой инстанции правильно указал в приговоре, что проверка достоверности актов ЛПО ФГБУ «Рослесозащита» в июне 2018 г. по указанным выше основаниям не может свидетельствовать об обоснованности назначенных актами ЛПО санитарно-оздоровительных мероприятий в форме сплошной санитарной рубки в Заказнике «Туколонь».

При таких обстоятельствах, свидетельствующих о том, что фактически лесопатологическое обследование проведено не было, процедура и порядок, установленные законом и нормативно-правовыми актами для его проведения соблюдены не были, в актах ЛПО содержались сведения, которые не отражали текущего состояния лесных насаждений, правильными являются выводы суда первой инстанции о том, что под видом санитарно-оздоровительных мероприятий в форме сплошной санитарной рубки на территории Заказника «<адрес изъят>» была проведена незаконная рубка лесных насаждений. Законных оснований для производства рубки не имелось. Согласования со Службой на момент начала рубки получено не было, а полученное Дата изъята , являлось незаконным. Рубка лесных насаждений противоречила целям и задачам Заказника «<адрес изъят>», о чем обоснованно указано в приговоре.

Доводы осужденных о том, что рубка лесных насаждений была проведена на основании актов ЛПО в целях улучшения санитарного состояния лесных насаждений и уменьшения распространения вредных организмов обоснованно признаны недостоверными и оценены как способ защиты.

Обсудив доводы жалобы о том, что Положение о заказнике «<адрес изъят>», утвержденное Постановлением Правительства Иркутской области от 29.08.2016 г. № 522-пп не было согласовано в установленном законом порядке, судебная коллегия находит их несостоятельными.

Пунктом 6 статьи 2 Федерального закона от 14 марта 1995 г. в ред. от 28 декабря 2013 г. № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» установлено, что органы государственной власти субъектов РФ согласовывают решения о создании ООПТ регионального значения, об изменении режима их особой охраны с уполномоченным федеральным органом исполнительной власти в области охраны окружающей среды.

Комплексный государственный заказник областного значения «<адрес изъят>» был создан Решением Исполнительного комитета Иркутского областного совета депутатов трудящихся от 5 октября 1976 года № 591 «Об организации комплексных государственных заказников областного значения и продлении срока заказника «<адрес изъят> Таким образом, Заказник был создан до внесения изменений в закон, предусматривающий необходимость согласования данного решения с уполномоченным федеральным органом исполнительной власти в области охраны окружающей среды.

На момент совершения преступлений действовало Положение о заказнике «<адрес изъят>», утвержденное Постановлением Правительства Иркутской области от 29.08.2016 г. № 522-пп. Этим же Постановлением Правительства признан утратившим силу пункт 1 решения Исполнительного комитета Иркутского областного Совета Народных депутатов от 17 июня 1982 года № 305 «Об утверждении Положений о государственных охотничьих заказниках областного значения» в части утверждения Положений о государственных охотничьих заказниках областного значения, в том числе заказника «<адрес изъят>».

Проанализировав Положения о заказнике «<адрес изъят>» действующее и утратившее силу, судебная коллегия пришла к выводу о том, что правовой режим особой охраны заказника «<адрес изъят>» Положением, утвержденным Постановлением Правительства Иркутской области от 29.08.2016 г. № 522-пп не изменился. На территории Заказника на протяжении всего времени его существования запрещалась деятельность, нарушающая естественное развитие природных процессов, препятствующая сохранению уникальных и типичных природных комплексов и природных объектов, достопримечательных природных образований, объектов растительного и животного мира, их генетического фонда, а также не связанная с возложенными на Заказник целями и задачами. Положения о заказнике, действующее и утратившее силу, указывали, в первую очередь, на запрет деятельности, нарушающей существование объектов растительного и животного мира.

Утратившим силу Положением режим заказника устанавливался по согласованию в том числе с природоохранными организациями. Согласно действующего Положения заказник находился в ведении Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области, согласование мероприятий, проводимых в заказнике, возлагалось на службу. В соответствии с Положением о Службе по охране и использованию животного мира Иркутской области, утвержденным постановлением Правительства Иркутской области от 10.07.2014 г. № 335-ПП, одной из задач Службы является осуществление государственного надзора в области охраны и использования особо охраняемых природных территорий.

Кроме того, указанным выше Федеральным законом предусмотрено согласование проектов постановлений органов государственной власти субъектов РФ. Постановление Правительства Иркутской области № 522-пп от 29.08.2016 г. принято в соответствии с законами Российской Федерации и Иркутской области, при его принятии Правительство Иркутской области руководствовалось Уставом Иркутской области, Данное Постановление официально опубликовано в общественно-политической газете «Областная», а также на «Официальном интернет-портале правовой информации», Положение о Заказнике «<адрес изъят>» вступило в законную силу в установленном порядке, являлось и является действующим.

Таким образом, суд первой инстанции правильно установил необходимость согласования Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области на производство рубок в государственном природном заказнике «<адрес изъят>» и факт отсутствия получения в установленном порядке такого согласования.

Решение Четвертого Арбитражного апелляционного суда от 24 июня 2019 г. исследовалось и оценивалось судом первой инстанции в соответствии с общими процедурами доказывания, нарушений уголовно-процессуального закона при этом не допущено.

Вопреки доводам стороны защиты, приговор не содержит существенных противоречий, влияющих на выводы суда о доказанности вины осужденных и квалификации их действий.

Несмотря на то, что Согласование Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области от 20 марта 2018 г. за подписью Туги А.В. впоследствии было признано незаконным решением суда, а также его незаконность установлена приговором суда первой инстанции, на момент совершения преступлений Согласование являлось необходимым условием для придания рубке лесных насаждений в заказнике законного характера. После Согласования Службы от 20 марта 2018 г. рубка лесных насаждений в заказнике была продолжена и являлась незаконной по указанным выше обстоятельствам. Противоречий в выводах суда в указанной части приговор не содержит.

Судебная коллегия не усматривает противоречий между предъявленным обвинением, в котором указано о согласовании Туги А.В. рубки лесных насаждений в сплошной санитарной форме, выводами суда о согласовании Туги А.В. заведомо незаконной рубки и содержанием письма от 20 марта 2018 г. в адрес Рыкова Г.Н., служебной записки от 20 марта 2018 г. в адрес МЛК, в которых указано о проведении санитарно-оздоровительных мероприятий. Сплошная санитарная рубка является формой санитарно-оздоровительного мероприятия. Действия Туги А.В. по вынесению предписаний по приостановлению рубки на территории заказника, а также по направлению информации в прокуратуру от 14 и 16 февраля 2018 г., свидетельствуют о том, что, подписывая 20 марта 2018 г. Согласование, Туги А.В. знал об отсутствии законных оснований для этого, о том, что Согласование противоречит целям и задачам заказника. Субъективное мнение стороны защиты о расширении предъявленного Туги А.В. обвинения не соответствует действительности. Суд первой инстанции, указывая в приговоре о согласовании Туги А.В. заведомо незаконной рубки, за рамки предъявленного обвинения не вышел.

При оценке действий Туги А.В. как преступных, суд первой инстанции противоречий не допустил. Суд пришел к правильным выводам, что Туги А.В. совершил пособничество в виде предоставления средств и устранения препятствий в незаконной рубке лесных насаждений и в нарушении режима заказника, а именно, являясь временно замещающим должность руководителя Службы по охране и использованию объектов животного мира Иркутской области, согласовал в нарушение режима заказника, проведение на его территории заведомо для себя незаконной рубки, чем устранил препятствие и одновременно предоставил средство для продолжения незаконной рубки и нарушения режима заказника.

Данные выводы основаны на совокупности добытых, исследованных и приведенных в приговоре доказательств. О том, что умысел на пособничество в виде предоставления средств и устранения препятствий в незаконной рубке лесных насаждений и нарушении режима заказника возник у Туги А.В. в период времени с 26 февраля по 2 марта 2018 г. установлен судом первой инстанции из приведенных, получивших надлежащую оценку в приговоре доказательств, в том числе из показаний свидетелей Свидетель №109, ФИО75, показаний самого Туги А.В. на стадии предварительного следствия, письменных материалов дела, в числе которых служебные записки, переписка Рыкова Г.Н. и МЛК и Службы по вопросу согласования рубки и выезда в заказник рабочей группы, в том числе такая переписка была изъята в жилище Туги А.В. Именно после встречи Туги А.В. и Шеверды С.В. в конце февраля-начале марта 2018 г. был организован выезд рабочей группы в заказник, в состав которой Туги А.В. включил сотрудников, не имеющих необходимых знаний и навыков проведения обследования и подготовки заключения о проведении СОМ. Об организации выезда рабочей группы также свидетельствуют служебные записки, приведенные и получившие оценку в приговоре. Поскольку Туги А.В. знал об отсутствии законных оснований для согласования СОМ, о чем свидетельствуют его действия до Дата изъята , осведомленность о переписке между лесхозом и Службой, между лесхозом и МЛК, то в данном случае суд правильно установил возникновение умысла именно на пособничество в виде предоставления средств и устранения препятствий в незаконной рубке лесных насаждений и нарушении режима заказника. Действия Туги А.В. после Дата изъята , в том числе по организации выезда рабочей группы, формировании рабочей группы, суд первой инстанции правильно оценивает как преступные, выводы об этом основаны на доказательствах, приведенных и получивших оценку в приговоре. Доводы жалобы стороны защиты об обратном, аналогичны позиции Туги А.В., высказанной в ходе судебного разбирательства. Вместе с тем, показания Туги А.В. на стадии судебного разбирательства получили оценку в приговоре, обоснованно отвергнуты.

Оснований ставить под сомнение достоверность показаний свидетелей Свидетель №114, Свидетель №48, Свидетель №37, Свидетель №115 по доводам, изложенным в жалобах стороной защиты, а также сомневаться в правильности оценки их показаний, не имеется. Оснований для оговора ими Туги А.В. не установлено. Доводы о том, что указанные лица не имели соответствующего образования, опыта работы для формирования мнения о нуждаемости лесных насаждений в проведении СОМ с точки зрения охраны объектов животного мира и среды их обитания, либо в отсутствии такой необходимости, судебная коллегия находит несостоятельными. Указанные лица занимали должности в Службе, в том числе и руководящие, в связи с чем они могли сформировать суждения о необходимости СОМ либо отсутствии таковой, исходя из правового режима охраны заказника, сведений о целях и задачах заказника, о которых им достоверно было известно, а также способны были оценить и иные данные, которыми Служба располагала, свидетельствующими об отсутствии оснований для выдачи согласования.

Свидетель ФИО83 пояснял, что ни у него, ни у других членов рабочей группы, кроме ФИО75, не имелось необходимых познаний для вывода об обоснованности назначения рубок. Об отсутствии соответствующих познаний у членов рабочей группы пояснял и свидетель Свидетель №66

Приведенные в приговоре доказательства, в том числе об обстоятельствах формирования рабочей группы, свидетельствуют о том, что выезд рабочей группы осуществлялся не с целью установления фактического состояния лесных насаждений.

Доводы стороны защиты об отсутствии официально закрепленного перечня документов, предоставляемых для согласования, отсутствие методики для проверки этих документов, отсутствие в штате Службы лесопатологов, не свидетельствуют о том, что действия Туги А.В. не являлись преступными. Туги А.В., являясь взд руководителя Службы не мог не знать о целях и задачах Заказника и о правовом режиме его охраны.

Показания ФИО83 о том, что лес был поврежден пожаром, суд первой инстанции оценивал в совокупности с иными доказательствами. Показания свидетеля Свидетель №66 о том, что рубка леса с последующим восстановлением для животных являлись бы более благоприятными, суд первой инстанции признал необъективными и недостоверными, данными из желания улучшить положение Туги А.В. Доводы стороны защиты, что показания свидетелей ФИО83 и Свидетель №66 в указанной части суд оставил без оценки и внимания, противоречат содержанию приговора.

Из содержания приговора следует, что суд первой инстанции, признавая Туги А.В. виновным, указывал в приговоре о том, что, он, будучи осведомленным об отсутствии оснований для согласования санитарно-оздоровительных мероприятий, выдал такое согласование. Вопреки доводам жалобы, суд первой инстанции оценивал действия Туги А.В., как руководителя Службы, исходя из задач Службы, включающих, в том числе, охрану и регулирование использования объектов животного мира и среды их обитания, контроль в области организации и функционирования заказников.

Выводы суда первой инстанции о том, что санитарно-оздоровительные мероприятия в форме сплошной санитарной рубки на лесном участке, расположенном в Заказнике «<адрес изъят>» были назначены без достаточных правовых оснований, а рубка лесных насаждений являлась незаконной, был нарушен режим заказника, также основаны: на результатах осмотра места происшествия Дата изъята -Дата изъята , показаниях специалистов Свидетель №10, Свидетель №54, Свидетель №62, ФИО59, участвовавших в производстве данного осмотра и впоследствии составивших совместное заключение от Дата изъята ; на результатах дополнительного осмотра места происшествия от Дата изъята , в ходе которого на территории незаконной рубки изымались спилы и порубочные остатки; на заключении фитосанитарной судебной экспертизы Номер изъят от Дата изъята , заключении судебной дендрохронологической экспертизы от Дата изъята , показаниях экспертов, проводивших данные исследования.

Доводы стороны защиты о недопустимости протокола осмотра места происшествия от Дата изъята -Дата изъята по тем основаниям, что на месте происшествия находилась «ФИО73», данные которой отсутствуют в протоколе; специалисты выехали из Заказника «<адрес изъят>» до Дата изъята и подписывали протокол следственного действия позднее, а также по иным основаниям, приводимым стороной защиты, были предметом проверки суда первой инстанции и обоснованно отвергнуты.

Содержание протокола осмотра места происшествия от Дата изъята , свидетельствует о том, что следователем с учетом того, что место происшествия находится в труднодоступной местности, является местом обитания диких животных, было принято решение о проведении следственного действия без участия понятых, в протоколе следственного действия об этом имеется соответствующая запись, при этом применялось техническое средство фиксации хода и результатов следственного действия, что соответствует требованиям ст. 170 УПК РФ.

Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции соглашается. При составлении протокола данного следственного действия существенных нарушений требований уголовно-процессуального закона не допущено. Суд первой инстанции правильно указал в приговоре, что протокол осмотра места происшествия был подписан всеми участниками этого следственного действия, каждый из которых, ознакомившись с ним, правильность его содержания удостоверил своей подписью.

Отсутствие в протоколе данных о том, что специалисты покинули место происшествия на несколько дней ранее окончания осмотра, поскольку необходимость в их дальнейшем участии отпала, является недостатком, который не влияет на существо и законность проведенного следственного действия, ход которого отражен полно.

Присутствие на месте происшествия «ФИО73», отсутствие сведений о ней в протоколе и ее подписей, субъективное восприятие ее специалистами как следователя либо сотрудника полиции, а также субъективное восприятие специалистами ее роли на месте происшествия, не свидетельствуют о недостоверности либо недопустимости протокола осмотра места происшествия. Оснований полагать, что присутствие на месте происшествия лица, не указанного в протоколе, могло оказать либо оказало влияние на ход данного следственного действия и его результаты, у судебной коллегии не имеется.

Доводы о нарушении следователем требований ч. 5 ст. 164 УПК РФ судебная коллегия находит несостоятельными. Как следует из содержания протокола следственного действия, привлеченным к участию в осмотре места происшествия специалистам перед началом осмотра были разъяснены их права и ответственность, указанное удостоверено подписями специалистов.

Искажения показаний следователя Свидетель №117 в приговоре, судебная коллегия не усматривает. Удостоверение подписями содержания протокола участвовавшими в его проведении специалистами спустя некоторое время и вне места его составления, не свидетельствует о недостоверности и недопустимости следственного действия.

Доводы стороны защиты о том, что осмотром установлены обстоятельства, основанные на предположениях специалистов, что свидетельствует о недостоверности и недопустимости протокола осмотра от Дата изъята , судебная коллегия находит несостоятельными. Так, осмотр места происшествия представляет собой визуальное обследование участка местности, его содержанием является непосредственное восприятие обстановки места происшествия производящим его осмотр должностным лицом органа расследования, выявление и изучение находящихся на нем следов и объектов, их свойств, состояния, взаиморасположения, относимости к исследуемому событию. При этом привлечение к осмотру иных лиц, в том числе специалистов, не освобождает следователя от обязанности лично исследовать обстановку, проанализировать, оценить и зафиксировать установленные при этом обстоятельства. Оснований полагать, что следователь при производстве данного следственного действия и при составлении по его результатам протокола, лично не исследовал обстановку на месте происшествия, не анализировал ее и не оценивал, не имеется. Допрошенные в судебном заседании суда первой инстанции следователь ФИО43 Д.С., составивший протокол, специалисты, принимавшие участие в осмотре, а также участвовавший в осмотре Свидетель №48, достоверность сведений, изложенных в протоколе, подтвердили, участвующие в осмотре лица замечаний по содержанию протокола не приносили.

С доводами, направленными на оспаривание достоверности сведений, изложенных в протоколе осмотра места происшествия от Дата изъята со ссылкой на несоответствие оценки состояния места рубки порядку и способам, установленным Приказом ФАЛХ № 472 от 10 ноября 2011 г., судебная коллегия согласиться не может, поскольку основная цель производства осмотра, как следственного действия, собрать достаточное количество доказательств путем наблюдения, изучить остановку и оценить ее, выяснить иные обстоятельства, имеющие значение для дела.

Заключение кадастрового инженера ФИО84 от Дата изъята Номер изъят о геодезическом исследовании, являлось приложением Номер изъят к заключению специалиста МГТУ имени Н.Э. Баймана ФИО70 от Дата изъята , которое было предметом исследования и оценки суда в целом, обосновано отвергнуто с изложением мотивов в приговоре. По этим основаниям доводы стороны защиты о том, что заключение от Дата изъята не получило оценки в приговоре, состоятельными признать нельзя.

Доводы о проведении осмотра без учета требований Приказов МПР № 472, № 361 не ставят под сомнение достоверность протокола осмотра места происшествия и основанное на его результатах заключение специалистов от Дата изъята , поскольку порядок производства осмотра места происшествия предусмотрен уголовно-процессуальным законом, а заключение специалистов представляет собой суждение по вопросам, поставленным перед ними органами предварительного следствия.

По этим же основаниям судебная коллегия не может согласиться с доводами стороны защиты о неравнозначных подходах при оценке достоверности протокола осмотра места происшествия, заключения от Дата изъята и оценки достоверности справок Департамента и рабочей группы Службы от февраля-марта 2018 г., которые явились основанием для согласования, выданного Службой.

Ведомость перечета деревьев является приложением к протоколу осмотра места происшествия, представляет собой доказательство в форме иного документа, признание ее судом первой инстанции недопустимой, не влияет на правильность выводов суда первой инстанции о допустимости протокола осмотра места происшествия. Осужденным Шевердой С.В. в прениях сторон суда апелляционной инстанции не приведено убедительных мотивов и достаточных оснований для признания ведомости перечета деревьев допустимым доказательством.

Выводы, изложенные специалистами в заключении от Дата изъята , основаны на результатах осмотра места происшествия в целом, поэтому признание недопустимым доказательством ведомости перечета деревьев само по себе не свидетельствует о недопустимости заключения специалистов от Дата изъята

Суд первой инстанции обосновано сослался в приговоре на заключение специалистов от Дата изъята Оснований согласиться с доводами стороны защиты о том, что данное заключение не исследовалось судом первой инстанции, у судебной коллегии не имеется, поскольку специалисты, участвовавшие в осмотре места происшествия и по его итогам, выразившие свои суждения в заключении от Дата изъята , допрашивались в судебном заседании не только по обстоятельствам производства осмотра места происшествия, им задавались вопросы по указанному заключению. В частности формулировка вопросов, заданных стороной обвинения специалисту Свидетель №54 в судебном заседании Дата изъята , свидетельствует о том, что частично выводы и содержание заключения цитировались, озвучивались в судебном заседании с участием сторон. Стороны не были лишены возможности участвовать в исследовании данного заключения, а также ходатайствовать об исследовании данного заключения в полном объеме. Доводы о недостаточности исследования части заключения и исследования заключения в полном объеме, стороны не заявляли.

Специалистами, участвовавшими в ходе осмотра места происшествия, было дано совместное заключение от Дата изъята , выводы которого они подтвердили в судебном заседании суда первой инстанции.

Допрошенная в судебном заседании суда апелляционной инстанции специалист Свидетель №10 после исследования данного заключения, подтвердила те выводы, к которым она пришла в ходе осмотра места происшествия и в ходе данного заключения, а также подтвердила выводы заключения в целом.

Вопреки доводам стороны защиты, специалисты Свидетель №10, Свидетель №54, Свидетель №62, ФИО59 привлекались к участию в осмотре места происшествия, а не для работ по лесопатологическому обследованию и составлению актов об этом, для которых и предусмотрены нормативно-правовые акты, устанавливающие порядок и процедуру обследования.

Доводы стороны защиты о некомпетентности специалистов в связи с отсутствием у них лесопатологического образования, о несоблюдении ими требований нормативно-правовых актов, в том числе процедуры, предусмотренной Приказом МПР № 361 и установленной Приказом ФАХЛ № 472 от 10 ноября 2011 г., судебная коллегия не может признать состоятельными.

Оснований сомневаться в компетентности специалистов с учетом занимаемых ими должностей, уровня их образования, соответствующих специальностей, наличия ученых степеней, не имелось у суда первой инстанции. У судебной коллегии также не имеется оснований сомневаться в уровне их знаний и достаточного опыта работы для участия в качестве специалистов при производстве следственного действия и формирования выводов заключения. Выводы заключения, на которых основан приговор, свидетельствуют о том, что участок леса, подвергшийся рубке, являлся жизнеспособным и не утратил свою средообразующую функцию, проведение рубки на территории заказника «<адрес изъят>» явно противоречило его целям и задачам, к которым относится сохранение, восстановление и воспроизводство объектов животного и растительного мира, а рубка назначена необоснованно.

Выводы суда о том, что ЛПО Владимировым А.Г. проведено с нарушением процедуры и порядка, предусмотренных нормативно-правовыми актами, без оценки фактического санитарного и лесопатологического состояния насаждений, вопреки доводам стороны защиты, основаны на совокупности приведенных в приговоре доказательств, в числе которых заключение от Дата изъята

Судебная коллегия не усматривает оснований для признания заключения специалистов от Дата изъята недостоверным, недопустимым как по доводам изложенным стороной защиты в жалобах, так и по доводам, приведенным в ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции.

Выводы специалистов не противоречат расчетам, произведенным ФИО174 и выводам суда, касающимся оценки актов ЛПО Владимирова А.Г. Специалист ФИО174 определяла потери древесины в процентах от общего корневого запаса древесины с учетом вида пожара 2016 года, его интенсивности, преобладающей породы в насаждении и ее среднего диаметра по методике и в порядке, соответствующем инструкции, расчеты производила по таксационному описанию.

Противоречий в показаниях свидетелей Свидетель №115, Свидетель №71 о состоянии пней на месте вырубки, о которых указано стороной защиты в обоснование доводов о недостоверности протокола осмотра места происшествия, судебная коллегия не усматривает, а выводы суда первой инстанции о том, что содержание протокола осмотра места происшествия согласуется с их показаниями, находит правильными. Показания Свидетель №71, приведенные в приговоре, соответствуют его показаниям в суде о том, что на многих пнях на вырубке он видел значительное выделение смолы, что говорит о том, что на момент рубки деревья были живыми.

Не усматривает судебная коллегия и оснований для вывода о том, что показания указанных лиц противоречат друг другу. Показаниям свидетелей ФИО82, Свидетель №95 в суде и ФИО86, Свидетель №9, ФИО63 дана надлежащая оценка в приговоре. Показания указанных лиц, вопреки доводам стороны защиты, не ставят под сомнение достоверность протокола осмотра.

Доводы стороны защиты о недостоверности протокола осмотра места происшествия, основанные на результатах отчета сотрудников Федерального исследовательского центра «Красноярский научный центр Сибирского отделения РАН Института имени Сукачева В.Н.» от Дата изъята , судебная коллегия не может признать состоятельными, поскольку данному Отчету суд первой инстанции дал надлежащую оценку и обоснованно отверг.

Содержание сопроводительных писем за подписью следователя в адрес специалистов, содержащихся в томе Номер изъят, л.д. Номер изъят, не ставят под сомнение достоверность заключения от Дата изъята

Материалы дела свидетельствуют о том, что ведомости перечета пней приложены к протоколу осмотра места происшествия, выполнены при производстве следственного действия. Следователь ФИО43 Д.С. в ходе допроса в суде пояснял, что в ходе осмотра места происшествия производился осмотр пней, описывались характеристики пней с участием привлеченных к осмотру специалистов. Содержание ведомостей перечета пней удостоверены подписями следователя и специалистов. То обстоятельство, что специалисты в ходе допроса в судебном заседании не могли назвать лицо, составившее ведомости перечета пней, не свидетельствует о незаконности этих ведомостей и недостоверности сведений в них изложенных.

Доводы о недопустимости протокола дополнительного осмотра места происшествия также были предметом обсуждения суда первой инстанции и обоснованно отвергнуты как несостоятельные.

Из содержания протокола следственного действия следует, что привлеченным к участию в осмотре места происшествия эксперту и специалисту перед началом осмотра были разъяснены их права и ответственность, указанное удостоверено подписями эксперта и специалиста. Нарушений требований ч. 5 ст. 164 УПК РФ не установлено.

Закон допускает производство осмотра места происшествия без участия понятых. Содержание протокола дополнительного осмотра места происшествия от Дата изъята , свидетельствует о том, что следователем с учетом того, что место происшествия находится в труднодоступной местности, является местом обитания диких животных, было принято решение о проведении следственного действия без участия понятых, в протоколе следственного действия об этом имеется соответствующая запись, при этом применялось техническое средство фиксации хода и результатов следственного действия, что соответствует требованиям ст. 170 УПК РФ. Наименования технических средств и их марки в протоколе указаны.

Доводы о том, что ход осмотра места происшествия и результаты осмотра не зафиксированы, о неполноте сведений, отраженных в фототаблице, являются несостоятельными и противоречат фототаблице к протоколу осмотра места происшествия. Содержание фотоснимков, приложенных к протоколу осмотра места происшествия от Дата изъята на 60 листах (120 фотоснимков), является информативным. Примененное техническое средство, вопреки доводам стороны защиты, в достаточной степени отражало ход следственного действия, проводимого без участия понятых. Фотоснимки являются приложением к протоколу. Ход и результаты осмотра, а также сведения о том, что было изъято в ходе осмотра, в каком выделе и квартале, подробно отражены в протоколе. Поэтому доводы о несоответствии фототаблицы протоколу осмотра места происшествия нельзя признать состоятельными. Следователь и лица, участвовавшие в осмотре, в суде подтвердили обстоятельства производства следственного действия и изъятие в ходе осмотра спилов для экспертного исследования. Оснований для признания протокола дополнительного осмотра места происшествия от Дата изъята недопустимым доказательством, не имеется, в том числе и по доводам стороны защиты со ссылкой на то, что следователь и участвовавшие в осмотре лица, не смогли в судебном заседании дать пояснения о том, какие кварталы и выделы зафиксированы на листах со 2 по 13 и с 62 по 63. Также не имеется оснований сомневаться в том, что спилы с бревен, пней, фрагменты порубочных остатков изымались органом следствия в ходе осмотра места происшествия Дата изъята именно в тех кварталах и выделах, которые указаны в протоколе следственного действия.

Из заключения фитосанитарной судебной экспертизы Номер изъят от Дата изъята суд установил, что прогар древесины на всех спилах отсутствовал, на 40 спилах повреждения огнем отсутствовали, на 11 спилах обнаружены стволовые насекомые, которые заселили пни в летний период времени, карантинные возбудители грибных заболеваний не выявлены, возбудители грибных заболеваний на 44 спилах не выявлены, возбудитель гнили корней заселил пни с мая по октябрь 2018 г., обнаруженные в 6 спилах стволовые гнили мало влияют на состояние живого дерева, но снижают его товарные качества, деревоокрашивающие грибы на 11 спилах не могут являться причиной гибели дерева.

Согласно заключению судебной дендрохронологической экспертизы от Дата изъята , спилы с пней относятся к деревьям породы сосна и лиственница, деревья от которых отобраны спилы и фрагменты порубочных остатков, на момент рубки являлись сырорастущими.

Обсудив доводы о недопустимости заключения фитосанитарной судебной экспертизы Номер изъят от Дата изъята и заключения судебной дендрохронологической экспертизы Номер изъят от Дата изъята , судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Заключение фитосанитарной судебной экспертизы Номер изъят от Дата изъята оформлено с соблюдением требований ст. 204 УПК РФ. То обстоятельство, что при производстве комплексной экспертизы эксперты составили единое заключение, не свидетельствует о существенном нарушении требований закона и не ставит под сомнение достоверность их выводов.

Оснований подвергать сомнению достоверность выводов, содержащихся в заключении экспертов, не имеется. Экспертиза проведена компетентными лицами, обладающими специальными познаниями и навыками в той области, по которой проводилась экспертиза, необходимым стажем работы по специальности, в заключении приведены результаты исследований с указанием примененных методик.

Отсутствие в заключении сведений, которые эксперт установила в ходе производства экспертизы, не приобщение к заключении таблиц, в которые она вносила эти сведения, вопреки доводам стороны защиты не свидетельствуют о неполноте и ущербности заключения, поскольку как пояснила эксперт ФИО168 данные сведения не входили в круг вопросов, поставленных ей на разрешение. Экспертное заключение является полным, выводы содержат ответы на все поставленные перед экспертами вопросы.

Эксперты ФИО168 и ФИО169, допрошенные в судебном заседании, подтвердили выводы экспертизы и пояснили об обстоятельствах, при которых экспертиза проводилась.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами стороны защиты о том, что эксперты не предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, им не разъяснялись права, предусмотренные ст. 57 УПК РФ. Данные доводы противоречат содержанию заключения и показаниям в суде экспертов.

Кроме того, фитосанитарная экспертиза проводилась на основании постановления следователя, в котором последний подробно изложил положения статьи 57 УПК РФ о правах и обязанностях эксперта и предупредил экспертов об уголовной ответственности по статье 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения. С данным постановлением эксперты были ознакомлены до начала производства экспертизы, им были известны их права, обязанности и ответственность, что следует из показаний эксперта ФИО168 в судебном заседании. Эксперт ФИО169 судебном заседании суда первой инстанции поясняла, что заканчивала исследование, начатое экспертом ФИО88, категорично не говорила о том, что ей не разъяснялись права эксперта и ответственность за дачу заведомо ложного заключения, а поясняла, что она эти обстоятельства не помнит, при этом подтвердила наличие ее подписи в заключении, а также поясняла о том, что ей, как эксперту, известны права и обязанности эксперта, предусмотренные уголовно-процессуальным законом, а также известно об ответственности, которую несет эксперт за дачу заведомо ложного заключения.

Обсуждая доводы стороны защиты о недопустимости фитосанитарной судебной экспертизы Номер изъят от Дата изъята , аналогичные приведенным в апелляционных жалобах, суд первой инстанции обоснованно указал в приговоре, что стажеры ФИО89, ФИО61 и ФИО62 принимали участие в разборе образцов для исследования, что является технической работой, при этом разбор проб производился в присутствии эксперта ФИО168, а эксперт ФИО90 проводила первичный подготовительный этап микологического исследования, при этом непосредственное исследование образцов с формированием выводов осуществляли эксперты ФИО168 и ФИО169 каждый в своей части. При таких обстоятельствах, вопреки доводам стороны защиты, разъяснение положений уголовно-процессуального закона ФИО89, ФИО61, ФИО62 и ФИО88, а также предупреждение их об уголовной ответственности не требовалось.

По смыслу части 1 статьи 57 УПК РФ эксперт назначается не только для производства судебной экспертизы, но и для дачи заключения. Указанное свидетельствует о том, что при производстве судебной экспертизы вправе принимать участие лица, не обладающие статусом эксперта. Они могут участвовать при производстве судебной экспертизы, осуществляя технические функции. Между тем даже если под наблюдением эксперта, назначенного в установленном УПК РФ порядке для производства судебной экспертизы, само исследование производил стажер (студент, помощник и др.), заключение давать будет сам эксперт. Он ответствен за ход и результаты проведенного исследования. Назначенный для производства судебной экспертизы и дачи заключения эксперт сам вправе определить, как, с кем, каким способом и т.п. он будет проводить исследование. Наличие у лица статуса эксперта законодателем не поставлено в зависимость от произведенных им действий. Таким образом, вовлечение экспертом в процесс производства судебной экспертизы и подготовки заключения эксперта других лиц не может поставить под сомнение юридическую силу полученного доказательства - заключения эксперта.

Дендрохронологическая экспертиза Номер изъят от Дата изъята проводилась экспертами экспертно-криминалистического центра ГУ МВД России по Иркутской области ФИО166 и ФИО167, который на момент проведения экспертизы имел высшее образование и опыт работы менее одного года в данной должности.

Согласно протоколу судебного заседания суда первой инстанции эксперт ФИО167, отвечая на вопросы защитника - адвоката Змановского Н.В. пояснил, что в январе 2017 года он устроился в ЭКЦ ГУ МВД России по Иркутской области на должность стажера, в августе того же года переведен на должность эксперта. В январе 2019 года после успешно пройденной аттестации, он получил допуск к самостоятельному производству экспертиз. На момент начала производства экспертизы он не имел полномочий на самостоятельное производство экспертизы, но был уполномочен участвовать при ее проведении и осуществлял техническую часть экспертизы, наблюдал, фотографировал.

Приказом МВД России от Дата изъята Номер изъят утверждено Наставление по организации экспертно-криминалистической деятельности в системе МВД России, которое определяет содержание, порядок организации и обеспечения экспертно-криминалистической деятельности в подразделениях центрального аппарата Министерства внутренних дел Российской Федерации, иных организациях и подразделениях, созданных для выполнения задач и осуществления полномочий, возложенных на органы внутренних дел, а также в территориальных органах Министерства внутренних дел Российской Федерации на окружном, межрегиональном (за исключением оперативных бюро Министерства внутренних дел Российской Федерации), региональном и районном уровнях.

В соответствии с пунктом 83.3 Наставления, экспертные должности в ЭКП замещаются лицами, имеющими высшее профессиональное образование, в том числе, по специальности «Судебная экспертиза», либо среднее профессиональное образование по данной специальности.

В силу пункта 83.6 Наставления, экспертно-криминалистическое подразделение вправе использовать на экспертных должностях работников из числа лиц, имеющих высшее профессиональное образование и опыт практической работы по соответствующей экспертной специальности.

Вместе с тем, согласно пункту 83.17 Наставления, эксперты-стажеры за время стажировки, как правило, участвуют в проведении судебных экспертиз в составе комиссии экспертов по тому виду экспертных исследований, право на производство которых они готовятся получить.

Статьей 13 Федерального закона от Дата изъята № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» установлен перечень требований, предъявляемых к квалификации эксперта, согласно которому должность эксперта в государственных судебно-экспертных учреждениях может занимать гражданин Российской Федерации, имеющий высшее образование и получивший дополнительное профессиональное образование по конкретной экспертной специальности в порядке, установленном нормативными правовыми актами соответствующего уполномоченного федерального государственного органа.

Эксперт ФИО167 на протяжении всего времени производства экспертизы, начиная с января 2018 года, являлся уполномоченным для участия в ней лицом, поскольку имел достаточный уровень образования, занимал должность эксперта в экспертно-криминалистическом центре, имел опыт работы, проходил аттестацию, организовывал техническую часть экспертизы, помогая эксперту ФИО166, на момент завершения производства по экспертизе прошел аттестацию и получил допуск, в связи с чем приобрел право составления и подписания заключения.

Таким образом, суд первой инстанции при оценке дендрохронологической экспертизы пришел к правильному выводу о её допустимости. Оспариваемое экспертное заключение проводилось и подписано двумя уполномоченными лицами.

Выводы данной экспертизы суд первой инстанции обоснованно признал достоверными. Противоречий в выводах экспертов, а также несоответствий, о которых указано в жалобах, судебной коллегией не установлено. Заключение соответствует требованиям ст. 204 УПК РФ. Оснований подвергать сомнению достоверность выводов, содержащихся в заключении экспертов, в том числе по доводам, приведенным стороной защиты в суде апелляционной инстанции, не имеется. Экспертиза проведена компетентными лицами, обладающими специальными познаниями и навыками в исследуемой области, необходимым стажем работы по специальности, эксперты предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения; в заключении приведены результаты исследований с указанием примененных методик.

Доводам о малом количестве исследованных спилов дал в приговоре оценку, с которой судебная коллегия соглашается, поскольку выводы суда основаны на совокупности исследованных доказательств.

Доводы стороны защиты, направленные на оспаривание достоверности и допустимости дендрохронологической судебной экспертизы Номер изъят от Дата изъята , заявленные в суде первой инстанции и продублированные в суде апелляционной инстанции, основаны на рецензии, составленной экспертом Центра Древесных Экспертиз ООО «Здоровый лес» ФИО91, на заключение дендрохронологической экспертизы Номер изъят от Дата изъята , который высказался о неполноте исследования, нарушениях методического и оформительного характера, поставил под сомнение выводы экспертов ЭКЦ ГУ МВД России по Иркутской области в связи с нарушением им методики исследования и некорректной датировки образцов древесины и высказал подозрение в механическом исправлении результатов перекрестной датировки. Вместе с тем, рецензия, составленная экспертом Центра Древесных Экспертиз ООО «Здоровый лес» ФИО91, признана судом первой инстанции недопустимым доказательством.

Суд первой инстанции оценивал указанные заключения экспертов в совокупности с иными добытыми и исследованными доказательствами, указал в приговоре о согласованности выводов указанных экспертиз с иными доказательствами.

Из содержания приговора не следует, что экспертные заключения, заключение специалистов, на которых основаны выводы суда о виновности осужденных, признавались судом недопустимыми доказательствами. Формулировки, приведенные на стр. 97 приговора, отсылают к оценке заключений, приведенной по тексту приговора. Взаимоисключающих суждений суд первой инстанции в приговоре не допустил.

Должностное положение осужденных установлено судом первой инстанции на основании исследованных и подробно приведенных в приговоре доказательств.

Признавая наличие в действиях Шеверды С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г. и Рыкова Г.Н. квалифицирующего признака - «с использованием служебного положения», - суд первой инстанции обосновано исходил из установленных фактических обстоятельств, учитывал разъяснения, содержащиеся в п. 3 постановления Пленума Верховного суда РФ от Дата изъята Номер изъят «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования».

Так, Шеверда С.В., являлся министром лесного комплекса Иркутской области, должностным лицом, занимающим государственную должность субъекта Российской Федерации по признаку постоянного осуществления функций представителя власти, организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в государственном органе. Туги А.В. являлся временно замещающим должность руководителя Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области, занимал государственную должность субъекта РФ, являлся должностным лицом по признаку постоянного осуществления функций представителя власти, с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий в органе государственной власти субъекта РФ. Владимиров А.Г. занимал должность инженера лесопатолога 1 категории отдела защиты леса и лесопатологического мониторинга филиала ФБУ «Рослесозащита» - «Центр защиты леса Иркутской области», являлся должностным лицом по признаку постоянного осуществления организационно-распорядительных функций. Рыков Г.Н. занимал должность директора АУ «Казачинско-Ленский лесхоз», с Дата изъята - директора Казачинско-Ленского филиала АУ «Казачинско-Ленский лесхоз», являлся должностным лицом по признаку постоянного осуществления организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий в автономном учреждении.

Вместе с тем, определяя должностное положение осужденного Рыкова Г.Н., суд первой инстанции в описательно-мотивировочной части приговора ошибочно указал, что он осуществлял функции представителя власти.

Так, к исполняющим функции представителя власти следует относить лиц, наделенных правами и обязанностями по осуществлению функций органов законодательной, исполнительной или судебной власти, а также, исходя из содержания примечания к статье 318 УК РФ, иных лиц правоохранительных или контролирующих органов, наделенных в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, организациями, учреждениями независимо от их ведомственной принадлежности и форм собственности (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий».

Исходя из Устава АУ «(данные изъяты)», положения о (данные изъяты)», должностных инструкций директора АУ «(данные изъяты)» и директора (данные изъяты)», Рыков Г.Н. функции представителя власти не осуществлял, распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся у него в служебном зависимости, наделен не был; полномочия, которыми он был наделен, направлены исключительно на решение уставных задач учреждения.

Однако ошибочное указание в описательно-мотивировочной части приговора об осуществлении Рыковым Г.Н. функций представителя власти не свидетельствует о незаконности приговора, не ставит под сомнение правильность выводов суда о наличии в его действиях квалифицирующего признака – с использованием служебного положения, поскольку суд первой инстанции правильно установил, что он являлся должностным лицом по признаку постоянного осуществления организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий в автономном учреждении.

Судебная коллегия с учетом установленных фактических обстоятельств, находит правильными выводы суда первой инстанции о том, что Рыков Г.Н., являясь директором лесхоза, был заинтересован в рубке ликвидного древостоя на территории Заказника в целях последующей реализации древесины, получения прибыли и обеспечения эффективной текущей хозяйственной деятельности лесхоза, что являлось его непосредственной обязанностью как директора, а также в целях личного получения премиальных вознаграждений и надбавок за выполнение государственного задания.

Данные выводы подтверждаются как показаниями самого Рыкова Г.Н. на стадии предварительного следствия, так и показаниями свидетеля Свидетель №31 о заинтересованности директора лесхоза в выполнении государственного задания, рубке леса хорошего качества и получения от этого прибыли для обеспечения деятельности лесхоза.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами жалобы, направленными на оспаривание правильности выводов суда первой инстанции о действиях Рыкова Г.Н. в целях получения премиальных надбавок за выполнение государственного задания. По общему правилу выплаты стимулирующего характера, в которые входят доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты, осуществляются с учетом результатов деятельности в соответствии с критериями и целевыми показателями эффективности работы. Согласно сведений о начислениях и удержаниях по заработной плате за 2017, 2018 годы, Рыкову Г.Н. в марте, апреле и мае 2018 года начислялись стимулирующие выплаты к заработной плате, в том числе за интенсивность и высокие результаты работы, за качество выполняемых работ, за профессиональное развитие, степень самостоятельности и важности выполняемых работ. В указанный период деятельность лесхоза включала в себя в том числе работы по договорам купли-продажи лесных насаждений, заключенных между лесхозом и Министерством лесного комплекса Иркутской области, в лице начальника территориального управления министерства лесного комплекса Иркутской области по <адрес изъят> лесничеству ФИО81, заключенным на основании государственного задания Номер изъят от Дата изъята .

Выводы суда первой инстанции о том, что действия Рыкова Г.Н. были обусловлены и совершены им с целью получения прибыли для обеспечения деятельности лесхоза, обоснованы, подтверждаются совокупностью добытых и исследованных доказательств, в том числе показаниями свидетелей, которые непосредственно производили рубку лесных насаждений и осуществляли вывоз древесины с лесного участка, показаниями свидетелей Свидетель №4, Свидетель №59, которые непосредственно наблюдали лесной участок, подвергшийся вырубке; показаниями свидетелей Свидетель №43, Свидетель №28, Свидетель №61 об обстоятельствах производства рубки, о том, что производилась с привлечением сторонних организаций, оснащенных необходимой техникой, о том, что с территории лесного участка вывозилась древесина, которая шла на реализацию, либо переработку, дровяная древесина оставалась на лесосеке и ее учет не производился, от реализации древесины, вырубленной в заказнике «<адрес изъят>», лесхоз получил доход, древесины была реализована на внутреннем рынке, а также через товарно-сырьевую базу в Санкт-Петербурге, часть древесины была экспортирована в КНР; показаниями свидетелей Свидетель №88 и ФИО92, которые поясняли о приобретении древесины у лесхоза в исследуемый период; результатами осмотров документов, изъятых в лесхозе, свидетельствующими о его хозяйственной деятельности в исследуемый период, из которых следует в заказнике «<адрес изъят>» велась рубка лесных насаждений, которая поступала на нижний склад лесхоза, затем была реализована и переработана.

Таким образом, на основании приведенных доказательств, которые суд первой инстанции признал относимыми, достоверными и допустимыми, установлено, что Рыков Г.Н. не только совершил незаконную рубку лесных насаждений посредством использования других лиц, но и распорядился древесиной, реализовав ее.

Судебная коллегия находит несостоятельными доводы стороны защиты, направленные на оспаривание выводов суда первой инстанции об умышленном включении Рыковым Г.Н. в заявку о проведении ЛПО соответствующих выделов и кварталов, которые впоследствии подверглись незаконной вырубке, выводов о том, что о состоянии произрастающего в данных выделах и кварталах древостоя, не нуждающегося в проведении рубок, Рыкову Г.Н. было достоверно известно. Указанные доводы стороны защиты опровергаются показаниями свидетеля Свидетель №31, как в суде, так и на стадии предварительного следствия, а также показаниями свидетеля Свидетель №102, которые согласуются с показаниями свидетеля Свидетель №31, а также опровергаются всей совокупностью исследованных и приведенных в приговоре доказательств.

Действия Рыкова Г.Н., которые, как указывает сторона защиты, соответствовали установленной процедуре подачи заявки, ее согласования с начальником Лесничества ФИО81, о заключении на основании заявки договора об оказании услуг по ЛПО, о включении в заявку и других выделов и кварталов, правильность приведенных выше выводов суда первой инстанции под сомнение не ставят.

Достоверно судом установлено из добытых, исследованных и приведенных в приговоре доказательств и то обстоятельство, что, включая указанные выделы и кварталы в заявку, Рыков Г.Н. рассчитывал на то, что они будут признаны нуждающимися в рубке. Данные выводы основаны на установленных судом взаимовыгодных отношениях между лесхозом и работниками ЦЗЛ. Отсутствие финансовых документов, подтверждающих передачу денежных средств работникам ЦЗЛ, не свидетельствует, вопреки доводам стороны защиты, об отсутствии таких отношений. Напротив, о наличии таких отношений пояснял свидетель Свидетель №31, при этом он пояснял о передаче денежных средств Владимирову А.Г. ранее не в рамках договора, который заключался между лесхозом и ЦЗЛ, а помимо этого договора, что и объясняет отсутствие каких-либо финансовых документов.

Последующие действия Владимирова А.Г., который фактически лесопатологическое обследование в предусмотренных законом и нормативно-правовыми актами процедуре и порядке не проводил, а в акты ЛПО включил недостоверные сведения о санитарном и лесопатологическом состоянии лесных насаждений, поскольку информация о текущем состоянии лесных насаждений получена им не была, свидетельствуют о правильности выводов суда первой инстанции в умышленном включении в заявку выделов и кварталов, в которых не требовалось проводить рубку, о том, что он располагал сведениями о состоянии древостоя и рассчитывал на признание лесных насаждений нуждающимися в рубке.

О недостоверности и необоснованности актов ЛПО, о необходимости получения согласования со Службой и в целом о невозможности проведения рубки, Рыков Г.Н. достоверно знал, выводы суда об этом являются верными. Как следует из показаний Свидетель №31, по возвращению в лесхоз с лесного участка, где он находился совместно с Владимировым А.Г., которому было поручено провести ЛПО, Свидетель №31 сообщил Рыкову Г.Н., что отведенный лес имеет небольшой процент поражения, хорошего леса больше, рубка будет выгодной для лесхоза; также из показаний Свидетель №31 следует, что со слов Рыкова Г.Н. ему известно о том, что Служба не согласовала рубки. В актах ЛПО имеются нарушения, рубку проводить нельзя, в лесхоз поступали письма из Службы об отказе в согласовании, о содержании этих писем Рыкову Г.Н. было достоверно известно. Документы, изъятые в лесхозе за подписью Рыкова Г.Н., адресованные в Службу и адресованные Службой Рыкову Г.Н., также свидетельствуют о том, что Рыкову Г.Н. было достоверно известно, что рубку проводить нельзя.

Согласование Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области от 20 марта 2018 г. суд первой инстанции обоснованно признал незаконным, поэтому после его получения действия Рыкова Г.Н. также нельзя признать законными.

Вопреки доводам стороны защиты, суд первой инстанции правильно установил, что Владимиров А.Г. был заинтересован в назначении в рубку наибольшего объема древесины, поскольку между лесхозом и работниками ЦЗЛ установлены взаимовыгодные отношения, согласно которым лесхоз выплачивал денежное вознаграждение работникам ЦЗЛ в размере 1 рубля за каждый кубический метр древесины, назначенный в санитарную рубку. Из показаний Свидетель №31, признанных судом первой инстанции достоверными, следует, что в лесхозе существовала практика, когда Владимирову А.Г. доплачивали денежные средства за то, что он осуществлял лесопатологическое обследование и составлял акты ЛПО. Свидетель №31 лично ранее дважды передавал Владимирову А.Г. за это денежные средства, однако в данном случае, за лесопатологическое обследование в Заказнике «<адрес изъят>» Владимирову А.Г. не заплатили, так распорядился Рыков Г.Н. из-за того, что Владимиров А.Г. не хотел составлять акты ЛПО. Судебная коллегия не усматривает противоречий в показаниях свидетеля Свидетель №31 Доводы защиты о том, что по этим обстоятельствам не был допрошен Свидетель №77, не ставят под сомнение правильность выводов суда первой инстанции. Сторона защиты не была лишена возможности заявляться ходатайство о допросе данного лица.

Правильными являются и выводы суда о том, что Шеверда С.В. был заинтересован в выполнении государственного задания № 6 по охране и защите лесов, на выполнение которого была доведена субвенция из федерального бюджета, поскольку это являлось одним из критериев эффективности его работы как руководителя органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации, осуществляющего переданные ему полномочия в сфере лесных отношений. Шеверда С.В. достоверно знал о возможности наступления для него негативных последствий в случае неисполнения государственного задания, о возможности изъятия соответствующих полномочий у Министерства лесного комплекса Иркутской области с возмещением полученных субвенций в федеральный бюджет. Данные выводы основаны на установленных и приведенных в приговоре доказательствах. Получение лесхозом прибыли вытекает из выполнения государственного задания, поэтому доводы стороны защиты о том, что в приговоре не приведено мотивов и доказательств, по которым суд пришел к выводу о том, что Шеверда С.В. преследовал цель получения прибыли для лесхоза, являются несостоятельными. Доводы стороны защиты о том, что государственное задание не содержит сведений о том, что его необходимо выполнять за счет кварталов 276, 301, 302, не ставят под сомнение правильность выводов суда. На основании государственного задания № 6 были заключены договоры купли продажи лесных насаждений, предметом которых являлась передача Министерством лесного комплекса Иркутской области лесных насаждений, расположенных в Иркутской области, <адрес изъят> муниципальном районе, <адрес изъят> лесничестве, <адрес изъят> <адрес изъят> лесничестве, <адрес изъят>, в квартале 302, выделах 1, 3, 5, в квартале 301, выделах 6, 7, 8, в квартале 276, выделе 18, в собственность лесхоза для работ по охране, защите, воспроизводству лесов с одновременной продажей лесных насаждений, для её заготовки в форме сплошной санитарной рубки перестойных, погибших и поврежденных лесных насаждений.

Вопреки доводам, приведенным стороной защиты, суд первой инстанции правильно указал в приговоре о том, что Шеверде С.В. и другим осужденным в силу занимаемых ими должностей, образования, стажа работы был известен правовой режим заказника и ограничения, связанные с особой охраной его природной территории. Выводы суда об этом не противоречат описанию преступного деяния, приведенного в приговоре, сделаны на основе добытых и исследованных доказательств, не противоречат показаниям специалиста Свидетель №7, которым дана надлежащая оценка в приговоре, оснований не согласиться с которой у судебной коллегии не имеется.

Выводы суда о доказанности в действия Шеверды С.В. субъективной стороны преступлений, основаны на исследованных доказательствах, нарушений требований уголовно-процессуального закона не допущено.

С доводами стороны защиты о том, что Шеверда С.В. не осознавал в феврале-марте 2018 г. недостоверность актов ЛПО, судебная коллегия согласиться не может. О содержании служебных записок Свидетель №37, в которых указывалось о необоснованном назначении СОМ в форме сплошной санитарной рубки и о том, что Служба отказала в согласовании, Шеверде С.В. достоверно было известно. Свидетель №114, Свидетель №48, Свидетель №37, Свидетель №115 занимали должности в Службе, в том числе и руководящие, в связи с чем могли сформировать суждения о необходимости СОМ либо отсутствии таковой, исходя из правового режима охраны заказника, сведений о целях и задачах заказника, а также способны были оценить и иные данные, которыми Служба располагала, свидетельствующими об отсутствии оснований для выдачи согласования.

О том, что рубка на территории заказника проводится незаконно и нарушается его режим, Шеверде С.В. достоверно было известно и из письма начальника ДЛХ по СФО Гришина от Дата изъята

Шеверда С.В. в силу занимаемой должности, образования и стажа работы в лесохозяйственной отрасли знал, что выводы комиссии Департамента лесного хозяйства по СФО, изложенные в справке от Дата изъята -Дата изъята , а также выводы рабочей группы Службы по охране и использованию объектов животного мира Иркутской области, изложенные в акте проверки от Дата изъята -Дата изъята , являются недостоверными, поскольку ими не было установлено фактическое санитарное и лесопатологическое состояние лесов, а соответственно не проверена достоверность сведений указанных в актах ЛПО Владимирова А.Г. Обстоятельства формирования рабочей группы Службы, в которую входили лица, не обладающие необходимыми познаниями, а также об отсутствии подписи Свидетель №24 в справке ДЛХ по СФО и наличии у него особого мнения, Шеверде С.В. были известны.

При таких обстоятельствах, доводы стороны защиты о том, что Шеверда С.В. не мог воспринимать как недостоверные выводы комиссии ДЛХ по СФО, изложенные в справке от Дата изъята -Дата изъята , а также выводы рабочей группы Службы по охране и использованию объектов животного мира Иркутской области, изложенные в акте проверки от 12-Дата изъята , судебная коллегия находит несостоятельными. Суд оценивал справку ДЛХ по СФО и акт Службы в совокупности с показаниями ФИО75, Свидетель №92 и Свидетель №109 и иными доказательствами, исследовал содержание справки и акта. Оснований сомневаться в правильности данной судом оценки не имеется, в том числе и по доводам, приведенным стороной защиты. Вопреки доводам жалобы, из содержания приговора не следует вывод суда о том, что Шеверда С.В. при оценке ситуации вокруг рубки обязан был руководствоваться Приказом МПР № 361.

Суд первой инстанции правильно установил, что Шеверда С.В. письмом в адрес Департамента лесного хозяйства по Сибирскому федеральному округу Шеверда С.В. признал производимую рубку законной и отказался расторгнуть договоры купли-продажи лесных насаждений по требованию Департамента, а также, незаконно добился согласования Службы, используя авторитет занимаемой должности, склонил взд руководителя Службы по охране и использованию объектов животного мира Иркутской области Туги А.В. к согласованию заведомо для себя незаконной рубки, чем устранил препятствия для незаконной рубки и нарушения режима заказника.

Указанные выводы основаны на совокупности доказательств, при этом учтены показания всех допрошенных свидетелей, в том числе и ФИО93 о том, какой характер носило письмо от Дата изъята за подписью ФИО93, обстоятельства его составления и подписания. Текст письма от Дата изъята приведен в приговоре, оценка данному письму и ответу на него Шеверды С.В. от Дата изъята дана в приговоре.

Противоречий относительно оснований приостановления рубки в феврале 2018 г. в приговоре не допущено и указано, что на основании предписаний Туги А.В. Дата изъята Рыковым Г.Н. был издан приказ о приостановлении лесозаготовительных работ, вследствие чего незаконная рубка была приостановлена.

Не ставят под сомнение правильность выводов суда доводы стороны защиты о том, что акты ЛПО не вызывали сомнений у должностных лиц, уполномоченных их проверять и утверждать. Как установлено судом, акты лесопатологических обследований, составленные Владимировым А.Г., не проверялись в ЦЗЛ Иркутской области и в Департаменте лесного хозяйства по СФО на предмет их соответствия реальному состоянию древостоя в заказнике «<адрес изъят>».

Положительная оценка ДЛХ по СФО аналогичных актов ЛПО не может повлиять на правильность выводов суда, поскольку иные акты ЛПО не относимы к существу рассматриваемого дела.

Выводы суда о недостоверности актов ЛПО основаны на совокупности добытых и исследованных доказательств, приведенных в приговоре, а не только, как указывает сторона защиты, на критической оценке актов специалистами ФИО77, ФИО78, ФИО79 в 2022 г. То обстоятельство, что Шеверде С.В. в 2018 г. не была известна позиция указанных специалистов, а также позиция Свидетель №72 и Свидетель №113 относительно актов ЛПО, также не ставит под сомнение правильность выводов суда, поскольку о необоснованном назначении СОМ в форме сплошной санитарной рубки и о том, что Служба отказала в согласовании, Шеверде С.В. было достоверно известно из поступающих из Службы служебных записок, содержание которых Шеверда С.В. проигнорировал.

Уточнив, что субвенция из федерального бюджета на выполнение государственного задания № 6 была доведена, суд первой инстанции не вышел за пределы предъявленного обвинения и положения ст. 252 УПК РФ не нарушил. Фактические обстоятельства совершения преступления, установленные и изложенные в приговоре, по сравнению с предъявленным обвинением в данной части не изменились.

Обоснованными являются выводы суда о том, что Туги А.В., после обращения к нему Шеверды С.В. в феврале 2018 года, был заинтересован в согласовании сплошной санитарной рубки в Заказнике «<адрес изъят>». В соответствии с поручением Губернатора Иркутской области от Дата изъята Служба по охране и использованию животного мира Иркутской области подлежала реорганизации путем передачи её полномочий Министерству лесного комплекса Иркутской области, Туги А.В. переходил в непосредственное подчинение Шеверды С.В., и руководствовался при принятии решений, в том числе и по согласованию СОМ в Заказнике «Туколонь», волей последнего, желая обеспечить себе в будущем занятие высокой должности заместителя министра лесного комплекса Иркутской области, которую он в последствии и занял после реорганизации Службы.

Указанные выводы основаны на установленных и приведенных в приговоре действиях Туги А.В. после назначения его взд руководителя Службы, а также о влиянии Шеверды С.В. на Туги А.В. свидетельствуют стенограммы его телефонных переговоров, полученных в рамках оперативно-розыскной деятельности УФСБ России по Иркутской области, рассекреченных и представленных органу следствия в установленном законом порядке, признанных вещественными доказательствами и приобщенных к материалам уголовного дела и исследованных в ходе судебного разбирательства. Так, из стенограммы телефонного разговора Шеверды С.В. с ФИО81 от Дата изъята следует, что последний просит Шеверду С.В. решить через Туги А.В., чтобы Свидетель №24 не ехал с прокурором для проверки в лес; из стенограммы телефонного разговора с ФИО94 от Дата изъята , следует, что Шеверда С.В. говорил о том, что в Службе по охране и использованию животного мира «у него сейчас исполняющий обязанности руководителя сидит»; из стенограммы телефонного разговора Шеверды С.В. с Свидетель №52 от Дата изъята , следует, что Свидетель №52 высказывал Шеверде С.В. претензии, что Туги А.В. решает вопросы деятельности Службы с Шевердой С.В.

Суд правильно установил, что незаконная рубка лесных насаждений осуществлялась в период с Дата изъята по Дата изъята Из показаний свидетелей из числа работников Казачинско-Ленского лесхоза Свидетель №19, Свидетель №15, ФИО65, Свидетель №75, Свидетель №57, Свидетель №76, Свидетель №104, Свидетель №105, Свидетель №3, Свидетель №12, Свидетель №5, ФИО66, Свидетель №58, директора ООО «(данные изъяты)» Свидетель №110 и его работника Свидетель №1, работника ООО «(данные изъяты)» Свидетель №17, индивидуального предпринимателя Свидетель №47, директора ООО «(данные изъяты)» ФИО95 следует, что рубка лесных насаждения в Заказнике осуществлялась в период с Дата изъята по апрель 2018 г. Рыков Г.Н., неоднократно допрошенный на стадии предварительного следствия, также пояснял, что рубка была начата Дата изъята и производилась по апрель 2018 г., при этом в ходе допросов называл разные даты окончания рубки, в том числе по середину апреля 2018 г., по Дата изъята

Суд правильно оценил показания указанных свидетелей -лесозаготовителей, признав их недостоверными в части оценки ими состояния древостоя, обоснованно указав, что данные лица необходимыми познаниями в области оценки состояния древостоя не обладают.

Доводы стороны защиты о неполноте судебного следствия в связи с тем, что в ходе судебного разбирательства не был исследован планшет Номер изъят, являются несостоятельными. Планшет Номер изъят был предметом осмотра в ходе предварительного следствия, соответствующий протокол следственного действия исследовался в ходе судебного следствия. Сторона защиты, в том числе и защитник – адвокат Шангин А.Ю. не был лишен возможности заявить ходатайство об исследовании планшета Номер изъят, как в ходе разрешения вопроса о назначении экспертизы, так и на последующих стадиях.

Представленные стороной защиты в обоснование доводов о неблагополучном состоянии лесных насаждений и законности рубки таксационное описание 2000 г. по выделу 18 квартала 276, выделам 7, 8 квартала 301, а также письмо начальника <адрес изъят> отдела Службы Госохотнадзора и решение Комитета природных ресурсов по Иркутской области МПР РФ за этот же год, не ставят под сомнение правильность выводов суда первой инстанции. Выводы суда первой инстанции о том, что под видом санитарно-оздоровительных мероприятий в форме сплошной санитарной рубки на территории Заказника «Туколонь» была проведена незаконная рубка лесных насаждений, обоснованы тем, что фактически лесопатологическое обследование проведено не было, процедура и порядок, установленные законом и нормативно-правовыми актами для его проведения соблюдены не были, в актах ЛПО содержались сведения, которые не отражали текущего состояния лесных насаждений. Предусмотренных законом оснований для производства рубки не имелось. Согласования со Службой на момент начала рубки получено не было, а полученное Дата изъята , являлось незаконным. Рубка лесных насаждений противоречила целям и задачам Заказника «<адрес изъят>».

Выводы о недостоверности и незаконности актов ЛПО основаны на совокупности доказательств, приведенных в приговоре и получивших надлежащую оценку. Сведения, изложенные в письме ДЛХ по СФО от Дата изъята , суд первой инстанции, оценивая акты ЛПО, учитывал в совокупности с иными доказательствами. Разъяснение письма ДЛХ по СФО, содержащееся в сообщении заместителя руководителя Железнодорожного межрайонного следственного отдела СУ СК России по <адрес изъят> от Дата изъята , приведенные выше выводы суда первой инстанции о недостоверности и незаконности актов ЛПО под сомнение не ставят. Кроме того, данное разъяснение дано безотносительно всех обстоятельств рассматриваемого дела, в связи с чем оно не может повлиять на правильность выводов суда и влечь отмену приговора.

Границы и площадь лесного участка, на котором была произведена незаконная рубка лесных насаждений, пособничество в этом и нарушен режим заказника и пособничество в этом, установлены судом первой инстанции на основании заключения повторной геодезической экспертизы от Дата изъята

Однако устанавливая приговором границы и площадь лесного участка, суд первой инстанции не учел, что незаконная рубка лесных насаждений, пособничество в этом и нарушение режима заказника в лесотаксационном выделе 17 лесного квартала 276 органами предварительного следствия не вменялись. Общая площадь лесного участка, на котором были совершены преступления, также установлена с учетом площади лесотаксационного выдела 17 лесного квартала 276.

Приведенные обстоятельства свидетельствуют о том, что суд первой инстанции ухудшил положение осужденных по сравнению с предъявленным обвинением.

Судебная коллегия полагает, что имеющее место нарушение уголовно-процессуального закона, может быть устранено при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке путем исключения из описательно-мотивировочной части приговора совершения незаконной рубки лесных насаждений и нарушения режима заказника Рыковым Г.Н., а также пособничество в совершении данных преступлений Шевердой С.В., Туги А.В., Владимировым А.Г. в лесотаксационном выделе 17 лесного квартала 276. Следует считать совершенными указанные преступления на лесном участке площадью 118,9144 га, расположенном в выделах 6, 7, 8 квартала 301, в выделе 18 квартала 276 и в выделах 1, 3, 5 квартала 302 <адрес изъят> лесничества Иркутской области.

Установленная без учета площади выдела 17 квартала 276 общая площадь лесного участка, равная 118,9144 га, не ухудшает положение осужденных, поскольку она меньше общей площади лесного участка, установленной органами предварительного следствия и инкриминированной осужденным.

Привлекая в качестве специалиста ФИО174 по ходатайству стороны обвинения, суд первой инстанции удостоверился в ее компетентности, выяснил ее отношение к осужденным, установил отсутствие оснований для ее отвода, разъяснил права и ответственность специалиста, предусмотренные ст. 58 УПК РФ. С доводами о зависимости специалиста ФИО174 от стороны обвинения в связи с тем, что сторона обвинения вела внепроцессуальное общение с ФИО174, судебная коллегия не может согласиться. Специалист ФИО174 была привлечена по инициативе стороны обвинения для производства расчета ущерба. Она не поясняла об оказании на нее со стороны обвинения какого-то влияния, которое могло сказаться на правильности производства расчетов. Осужденным разъяснялись их права, предусмотренные ст. 47 УПК РФ, в том числе, право на заявление отводов, которое они не лишены были возможности реализовать, в том числе и в ходе первоначального и повторного допроса ФИО174 в судебном заседании.

Из содержания приговора не следует, что суд первой инстанции признавал недопустимым расчет ущерба, произведенный специалистом ФИО174

Судебная коллегия не может согласиться с доводами стороны защиты о том, что объем сухостойных деревьев рассчитан с применением методики, которая не была утверждена, отсутствует в открытом доступе, основана на нормативном акте, утратившем силу, без учета действующей Инструкции о порядке определения объема деревьев, погибших от лесных пожаров.

Как следует из показаний специалиста ФИО174, допрошенной в суде первой инстанции, потери древесины в процентах от общего корневого запаса древесины определялись ею с учетом вида пожара, его интенсивности, преобладающей породы в насаждении и ее среднего диаметра, что полностью соответствует Инструкции по определению ущерба, причиняемого лесными пожарами, утвержденной Приказом Рослесхоза от 03.04.1998 № 53, ее общим положениям и Приложению 2. Проценты потерь древесины (20 %, 30 %, 40%) применены в расчетах правильно, соответствуют Приложению 2. Указание в расчетах на применение методических рекомендаций от 10 мая 2012 г. № 91-38-2744/12, на правильность определения потерь древесины в процентах от общего корневого запаса древесины не повлияло. Вопреки доводам стороны защиты указанные методические рекомендации разрабатываются для внутреннего пользования, они не являются нормативным актом, для них не требуется утверждение, размещение в открытом доступе.

Из имеющего в деле расчета и показаний специалиста ФИО174 не следует, что в расчетах она использовала Приложение № 1 к Инструкции о порядке привлечения к ответственности за нарушение лесного законодательства, утвержденной Постановлением Гослесхоза СССР от 22 апреля 1986 г. № 1, признанное недействующим Приказом Рослесхоза от 03.04.1998 № 53 «Об утверждении Инструкции по определению ущерба, причиняемого лесными пожарами».

Таким образом, потери древесины в кубометрах, объем сырорастущей древесины, приведенные в расчетах специалистом ФИО174 определены верно.

Судебная коллегия не входит в обсуждение вопросов правильности расчета ущерба, произведенного ФИО174 по установленному объему сухостоя исходя из следующего.

Из предъявленного обвинения усматривается, что незаконная рубка сухостойных деревьев и пособничество в этом осужденным не инкриминировалась органами предварительного следствия. Обвинение было предъявлено в незаконной рубке и пособничестве в этом сырорастущих деревьев. Таким образом, при вынесении приговора, суд первой инстанции исходил из объема как сырорастущих деревьев, так и сухостойных, однако рубка последних не инкриминировалась.

Сумма ущерба, причиненного в результате незаконной рубки лесных насаждений и пособничества в этом, рассчитанная исходя из объема как сырорастущей древесины, так и сухостоя, ухудшает положение осужденных по сравнению с обвинением, которое им было предъявлено.

При таких обстоятельствах, сумма ущерба, причиненного в результате незаконной рубки лесных насаждений и пособничества в этом, подлежит уменьшению до 364820505 руб., что является особо крупным размером.

При этом судебная коллегия исходит из того, что размер ущерба, причиненного незаконной рубкой лесных насаждений (сырорастущих) и пособничества в этом, исчислен в соответствии с таксами и методикой, утвержденными постановлением Правительства РФ от 29 декабря 2018 г. № 1730 «Об утверждении особенностей возмещения вреда, причиненного лесам и находящимся в них природным объектам вследствие нарушения лесного законодательства», ставками платы, утвержденных постановлением Правительства РФ от 22 мая 2007 г. № 310 «О ставках за единицу объема лесных ресурсов и ставках платы за единицу площади лесного участка, находящегося в федеральной собственности», а также коэффициентов к ставкам платы, утвержденных постановлением Правительства РФ от 11 ноября 2017 г. № 1363 «О коэффициентах к ставкам платы за единицу объема лесных ресурсов и ставках платы за единицу площади лесного участка, находящегося в федеральной собственности».

То обстоятельство, что суд первой инстанции сослался в приговоре на постановление Правительства № 1730 от 29 декабря 2018 года в редакции от 18 декабря 2020 года, не свидетельствует о том, что расчет произведен неверно, не свидетельствует о том, что суд пришел к неверным выводам.

Размер ущерба, причиненного незаконной рубкой лесных насаждений и пособничества в этом определялся по материалам лесоустройства, что вопреки доводам стороны защиты, соответствует п. 3 Методики. В связи с чем, доводы стороны защиты о том, что такой подход при расчете ущерба свидетельствует о том, что по гражданскому иску с осужденных взыскана сумма, превышающая реальный ущерб, являются несостоятельными.

Расчет производился по деревьям породы сосна и лиственница. При этом как общий объем сырорастущих деревьев по двум породным составам, так и объем по каждому породному составу, исходя из которого рассчитывался ущерб, не превышает тот объем, который был инкриминирован осужденным органами предварительного следствия. Ставка платы и коэффициент к ней применены правильно.

Доводы стороны защиты о неверном расчете ущерба, о завышении суммы ущерба, о неверном установлении фактических обстоятельств по делу и неправильном разрешению гражданского иска в связи с тем, что не были применены понижающие коэффициенты, судебная коллегия не может признать состоятельными по следующим основаниям.

При расчете ущерба учитывалось ухудшение санитарного состояния леса в результате пожара, который произошел на лесном участке в 2016 г., в связи с чем общий объем лесных насаждений по каждому породному составу, по каждому выделу и кварталу распределялся на сырорастущую и сухостойную древесину, определялся объем потерь древесины в результате пожара. В связи с чем доводы защитника – адвоката Змановского Н.В. о необходимости применения понижающих коэффициентов, установленных Примечанием 10 к Таблице 1 постановления Правительства РФ от 22 мая 2007 г. № 310, в редакции, действовавшей ранее, являются несостоятельными. Из смысла Примечания 10 к Таблице 1 постановления Правительства РФ от 22 мая 2007 г. № 310 следует, что понижающие коэффициенты предусмотрены для случаев заготовки древесины в порядке проведения сплошных рубок поврежденных лесных насаждений с той целью, чтобы в общем объеме срубленных деревьев не рассчитывать объем поврежденных.

Применяя повышающий коэффициент - «5», суд первой инстанции правильно исходил из того, что вред причинен в связи с нарушением лесного законодательства в лесах, расположенных на особо охраняемых природных территориях. То обстоятельство, что перевод земель лесного фонда, на которых расположен Заказник «Туколонь» из эксплуатационных лесов в защитные леса не был осуществлен в установленном законом порядке в соответствии с правовым режимом заказника, не свидетельствует об ошибочности выводов суда о необходимости применения повышающего коэффициента. Кроме того, п. 8 Методики предусмотрено увеличение размер такс 5 раз при определении размера вреда, причиненного в связи с нарушением лесного законодательства в лесах, расположенных на особо охраняемых природных территориях.

Отвергая данные выводы, судебная коллегия исходит в том числе из того, что в силу ст. 5 Лесного кодекса РФ использование, охрана, защита, воспроизводство лесов осуществляются исходя из понятия о лесе как об экологической системе или как о природном ресурсе. Статьей 1 Лесного кодекса РФ предусмотрено, что лесное законодательство и иные регулирующие лесные отношения нормативно правовые акты основываются на принципах использования лесов с учетом их глобального экологического значения, а также с учетом длительности их выращивания и иных природных свойств лесов. Таким образом, сам по себе тот факт, что леса на территории заказника «Туколонь» были отнесены к категории эксплуатационных, не исключает применение указанного выше повышающего коэффициента, который устанавливается, исходя из того, леса, расположены на особо охраняемых природных территориях.

Доводы стороны защиты о том, что они были лишены возможности оспаривать Методику расчета ущерба в части применения повышающего коэффициента - «5», судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку расчет ущерба, причиненный лесным насаждениям, установленный на стадии предварительного следствия и инкриминированный осужденным, был произведен с применением данного коэффициента. Заключения экспертов, производивших расчет ущерба, были признаны недопустимыми доказательствами приговором суда. Оценка заключениям экспертов по расчету ущерба и расчету ущерба специалиста ФИО174 была дана судом в приговоре. В связи с чем, сторона защиты на стадии судебного разбирательства не была лишена возможности защищаться от предъявленного осужденным обвинения, в том числе оспаривать применение повышающего коэффициента при расчете ущерба.

Применяя повышающий коэффициент, суд первой инстанции не ставил под сомнение компетентность специалиста ФИО174, а указал, что последняя не учла сведения о совершении лесонарушения в лесах, расположенных на особо охраняемых природных территориях. Об этих же причинах, по которым не был применен повышающий коэффициент, специалист ФИО174 поясняла в судебном заседании. Противоречий в выводах суда первой инстанции в данной части суд не усматривает.

Содержанию письма Минприроды России от Дата изъята суд первой инстанции дал оценку в приговоре, с которой судебная коллегия соглашается.

Ущерб почвам, произведенный специалистом ФИО174 и равный (данные изъяты) руб., ухудшает положение осужденных по сравнению с предъявленным обвинением, согласно которому размер данного ущерба составлял 108001204 руб. и рассчитывался исходя из общей площади дорог и общей площади погрузочных площадок 76549 кв. м, установленных первичной геодезической экспертизой. Заключение первичной геодезической экспертизы приговором суда первой инстанции признано недопустимым доказательством, как и основанные на данном заключении экспертизы по расчету ущерба, в том числе и ущерба почвам.

Кроме того, ущерб почвам на стадии судебного разбирательства рассчитывался исходя из общей площади дорог и общей площади погрузочных площадок, установленных повторной геодезической экспертизой. Вместе с тем, при повторной геодезической экспертизе в общую площадь дорог вошла площадь дорог 7 выдела 301 квартала, а в общую площадь погрузочных площадок вошла площадь 18 выдела 276 квартала, которые, исходя из предъявленного обвинения, органами следствия в общую площадь дорог и погрузочных площадок (76549 кв. м), не входили. При уменьшении общей площади дорог и погрузочных площадок на площадь дороги 7 выдела 301 квартала и площадь погрузочных площадок 18 выдела 276 квартала, рассчитанный ущерб почвам также ухудшает положение осужденных по сравнению с предъявленным обвинением.

Устранить указанные обстоятельства, не ухудшая при этом положение осужденных, возможно на данной стадии только путем исключения из ущерба, причиненного в результате нарушения режима заказника и пособничества в этом, сумму ущерба, причиненного почвам, равную (данные изъяты) руб.

Доводы стороны защиты о нарушении прокурором ч. 3 ст. 37 УПК РФ, а также доводы о том, что суд первой инстанции, применив повышающий коэффициент, вышел за рамки обвинения, сформулированного прокурором в прениях сторон, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку они противоречат содержанию выступления прокурора в прениях и не основаны на нормах уголовного процессуального закона.

Не может судебная коллегия признать достоверной и сумму ущерба, причиненного охотничьим ресурсам и среде их обитания, равную (данные изъяты) руб. (данные изъяты) коп. При этом слово «тысяч» при указании данной суммы в приговоре приведено ошибочно.

Как следует из расчета, произведенного ФИО57, при выполнении расчетов площадь зоны необратимого воздействия принята им равной площади вырубленных насаждений - 219, 40 га, что свидетельствует о том, что при производстве расчетов им использованы недостоверные данные о площади рубки. Показатель зоны сильного воздействия указан равным 119,628 га, что соответствует площади лесного участка, подверженного вырубке, из которого на тот момент исходил ФИО57 При этом из приведенных в расчетах суждений ФИО57 для территории сильного воздействий применяется перечетный коэффициент 0,75. Площади зон сильного, среднего и слабого воздействия, приведенные в расчетах, не соответствуют этим же показателям, приведенным в таблице, являющейся приложением к расчету.

Расчет, произведенный ФИО57 нельзя расценивать как верный, поскольку рассчитывая ущерб, ФИО57 исходил из площади, равной 119,6279 га, установленной повторной геодезической экспертизой, в которую вошла площадь 17 выдела 276 квартала, однако рубка в данном выделе органами следствия не вменялась.

Приведенные данные ставят под сомнение достоверность расчетов, произведенных ФИО57

Кроме того, в ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции достоверно не установлен период, в который ФИО57 производил расчет. В самом расчете дата указана неразборчиво, согласно сообщению заместителя министра лесного комплекса Иркутской области ФИО96 за запрос защитника – адвоката Водорацкой В.И. и его показаний в ходе допроса в судебном заседании, ФИО57 в должности начальника отдела охраны и регулирования использования объектов животного мира и среды их обитания министерства работал с Дата изъята по Дата изъята , освобожден от замещаемой должности и уволен с Дата изъята в связи с сокращением должности гражданской службы. В ходе допроса ФИО96 пояснил, что обстоятельства производства расчета ФИО57 ему не известны, дата составления расчета также не известна, расчеты ФИО57 и ФИО174 были направлены в адрес прокурора сопроводительным письмом за его – ФИО96 подписью.

Судебная коллегия полагает, что расчет ущерба, причиненного охотничьим ресурсам и среде их обитания, произведенный на стадии судебного разбирательства, нельзя признать достоверным. Заключение экспертов, которые на стадии предварительного следствия производили расчет ущерба, в том числе и расчет ущерба, причиненного охотничьим ресурсам и среде их обитания, признано недопустимым, другого расчета в деле не имеется и сторонами не представлено.

При таких обстоятельствах, из ущерба, причиненного в результате нарушения режима заказника и пособничества в этом, необходимо исключить сумму ущерба, причиненного охотничьим ресурсам и среде их обитания, равную <адрес изъят> руб. <адрес изъят> коп.

В связи с признанием недостоверным расчет ущерба, причиненный охотничьим ресурсам и среде их обитания, исключением данного ущерба из суммы ущерба, причиненного в результате нарушения режима заказника и пособничества в этом, а также в связи с исключением суммы ущерба, причиненного почвам, судебная коллегия не входит в обсуждение иных доводов стороны защиты о недостоверности и недопустимости расчета, произведенного ФИО57, а также доводов стороны защиты о недопустимости и недостоверности расчета ущерба, причиненного почвам, произведенного ФИО174

Вместе с тем, исключение из ущерба, причиненного в результате нарушения режима заказника и пособничества в этом, суммы ущерба, причиненного охотничьим ресурсам и среде их обитания, равную (данные изъяты) руб. (данные изъяты) коп., а также сумму ущерба, причиненного почвам, равную (данные изъяты) руб., уменьшение суммы ущерба, причиненного в результате незаконной рубки лесных насаждений, в результате нарушения режима заказника и пособничества в этом до (данные изъяты) руб., не влияет на правильность выводов суда первой инстанции о причинении в результате нарушения режима заказника и пособничества в этом значительного ущерба, не свидетельствует о незаконности приговора в целом, не влечет его отмену.

Суд первой инстанции, признавая значительным ущерб от нарушения режима заказника и пособничества в этом, исходил не только из причинения вреда нескольким компонентам природной среды и его размера, но и из конкретных обстоятельств дела, категории особо охраняемой природной территории, на которой совершено лесонарушение, значимости этой территории, размера ущерба, причиненного лесным насаждениям, способности истребленных и поврежденных компонентов природной среды к восстановлению.

Суд первой инстанции правильно указал, что территория заказника «<адрес изъят>» относится к особо охраняемой природной территории, в результате незаконных действий осужденных подверглись рубке лесные насаждения, уничтожен сохранившийся после пожара 2016 года подрост, кустарники, мхи, грибы и лишайники, в том числе, занесенные в Красную книгу РФ и Красную книгу Иркутской области, технологическими процессами рубки уничтожена территория, имеющая высокую природоохранную значимость и является важным для сохранения биологического разнообразия заказника, является постоянным и временным местом пребывания, миграционным путем копытных, хищных, мелких млекопитающих животных и птиц, в том числе занесенных в Красную книгу РФ и Красную книгу Иркутской области, местом произрастания редких растений, также занесенных в Красную книгу РФ и Красную книгу Иркутской области.

Данные выводы основаны не на предположениях, как указывает сторона защиты, а на совокупности доказательств, в числе которых протокол осмотра места происшествия от Дата изъята , таксационное описание, показания специалистов, участвовавших в производстве осмотра, показания свидетелей, непосредственно наблюдавших территорию заказника после незаконной рубки.

Изменение суммы ущерба, причиненного в результате незаконной рубки лесных насаждений, в результате нарушения режима заказника и пособничества в этом до 364820505 руб. повлечет изменение размера подлежащих удовлетворению исковых требований.

Вопреки доводам жалоб, изложенные и другие приведенные в приговоре доказательства суд в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона проверил, сопоставив их между собой, и дал им правильную оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности - достаточности для разрешения дела и постановления обвинительного приговора. При этом суд привел в приговоре мотивы, по которым он принял одни доказательства и отверг другие.

Все доказательства стороны защиты, исследованные в ходе судебного разбирательства, подробно приведены в приговоре и им дана надлежащая оценка, оснований не согласиться с которой у судебной коллегии не имеется, в том числе и по доводам, которые сторона защиты привела в апелляционных жалобах и в ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции.

Вопреки доводам стороны защиты, суд первой инстанции не устранялся от оценки протоколов осмотра актов ЛПО нотариусом ФИО97, такая оценка в приговоре дана, судом правильно указано о том, что эти документы не соответствует требованиям УПК РФ и не могут быть признаны допустимыми. Данная оценка не противоречит, а полностью соответствует правовым позициям, изложенным в Определениях Конституционного Суда РФ от 27.02.2018 № 263-О и № 1404-О от 5.06.2018.

Суд первой инстанции не констатировал в своем решении, что сторона защиты не вправе собирать доказательства, и не ограничивал сторону защиты в этом, не связывал выводы о недопустимости с тем, что протоколы осмотра актов ЛПО нотариусом ФИО97 собраны стороной защиты. В приговоре указано о том, что порядок уголовного судопроизводства на территории РФ устанавливается УПК РФ, а доказательства должны быть получены с соблюдением требований УПК РФ, отвечать требованиям относимости, достоверности, допустимости. Суд обоснованно признал, что протоколы осмотра актов ЛПО нотариусом ФИО97 не соответствуют требованиям УПК РФ, в связи с чем не могут быть признаны допустимыми доказательства.

Отвергая заключения специалистов Свидетель №50 и ФИО68, суд первой инстанции наряду с иными обстоятельствами, свидетельствующими о необъективности, недостоверности и недопустимости данных заключений, указал о том, что по фотографиям, без непосредственного исследования спилов, высказать объективное мнение невозможно, чем не допустил противоречий с собственными суждениями, изложенными в приговоре при оценке протокола осмотра места происшествия от Дата изъята

Заключения экспертов и специалистов, рецензии, представленные стороной защиты, отвергнуты судом как недопустимые и недостоверные, в связи с чем доводы стороны защиты о том, что выводы, изложенные в них подтверждают выводы, изложенные в актах ЛПО и подтверждают правильность назначения СОМ, являются несостоятельными.

Судебная коллегия не может признать обоснованными доводы стороны защиты о том, что суд первой инстанции без достаточных оснований признал недопустимыми представленные стороной защиты заключения специалистов и экспертов, рецензию на заключение дендрохронологической судебной экспертизы и другие рецензии, сославшись в том числе на отсутствие в них сведений о разъяснении специалистам и экспертам их прав и обязанностей.

Суд первой инстанции подробно мотивировал, по каким основаниям отверг заключение начальника информационного-аналитического филиала ФБУ «Рослесозащита» - ЦЗЛ <адрес изъят> ФИО98 и заключение специалиста МГТУ имени Н.Э. Баймана ФИО70 от Дата изъята , по каким основаниям пришел к выводам о недостоверности отчета сотрудников Федерального исследовательского центра «Красноярский научный центр Сибирского отделения РАН Института имени Сукачева В.Н.» от Дата изъята , о недостоверности заключения эксперта ФИО63 от Дата изъята , заключения экспертов филиала ФБУ «Всероссийский научно-исследовательский институт лесоводства и механизации лесного хозяйства «Сибирская лесная опытная станция», о недостоверности заключения эксперта ФИО63 от Дата изъята

Отвергая отчет сотрудников Федерального исследовательского центра «Красноярский научный центр Сибирского отделения РАН Института имени Сукачева В.Н.» от Дата изъята , суд первой инстанции, вопреки доводам стороны защиты, не вошел в противоречие с теми выводами, которые изложил в приговоре. Те формулировки, которые, по мнению стороны защиты, свидетельствуют о противоречиях в выводах суда, являются цитированием в приговоре указанного отчета, который судом признан недостоверным.

При оценке справки ДЛХ по СФО от Дата изъята -Дата изъята , заключения специалистов от Дата изъята , отчета сотрудников Федерального исследовательского центра «Красноярский научный центр Сибирского отделения РАН Института имени Сукачева В.Н.» от Дата изъята суд первой инстанции не нарушил требования ст. 88 УПК РФ, не вошел в противоречие с иными выводами, приведенными в приговоре. Содержание приговора и выводы суда первой инстанции свидетельствуют о том, что требования уголовно-процессуального закона при оценке каждого доказательства, предоставляемого сторонами, а также совокупности доказательств не нарушены. На странице 30 приговора суд не указывал, как утверждает сторона защиты, что дупла являются основанием для назначения дерева в санитарную рубку, суд приводил положение Правил, утвержденных Министерством природы России от 12 сентября 2016 г. № 470. Оценивая отчет сотрудников Федерального исследовательского центра «Красноярский научный центр Сибирского отделения РАН Института имени Сукачева В.Н.» от Дата изъята г., не вошел в противоречие с письмом МПР от 25 октября 2019 г. и Правилами, утвержденными Министерством природы России от 12 сентября 2016 г. № 470.

Суд первой инстанции мотивировал отсутствие оснований для признания достоверным отчета сотрудников Федерального исследовательского центра «Красноярский научный центр Сибирского отделения РАН Института имени Сукачева В.Н.» от Дата изъята Отсутствие вопросов у председательствующего специалистам ФИО99 и Свидетель №26 по данному Отчету в ходе их допросов, не свидетельствует о нарушении правил оценки доказательств. Суд первой инстанции не критиковал Отчет, как указывает сторона защиты, а оценивал данное доказательство в соответствии с предоставленными законом функциями. Показания специалистов ФИО99 и Свидетель №26 также получили оценку в приговоре. С доводами защиты, приведенными в прениях, об отсутствии в заключении Института леса противоречий, суд первой инстанции не согласился, о чем указал в приговоре.

Неравнозначных подходов по оценке доказательств обвинения и защиты судебная коллегия не усматривает, как не усматривает и обвинительного уклона суда, нарушения принципа состязательности и равноправия сторон. Право стороны защиты на собирание доказательств, получение заключения специалиста не нарушено и не ограничено, суд предоставил сторонам равные возможности по предоставлению доказательств. Суд первой инстанции все приведенные выше доказательства стороны защиты исследовал и дал в приговоре надлежащую оценку, с которой не согласиться оснований не имеется.

Несогласие с действиями и решениями суда, имевшими место в судебном заседании, и с данной судом оценкой представленных стороной защиты доказательств по делу, не свидетельствует обвинительном уклоне суда, нарушении принципа состязательности и равноправия сторон.

Заключение специалиста ФИО63 от Дата изъята Номер изъят было приобщено и исследовано по ходатайству стороны защиты, ему дана надлежащая оценка в приговоре, оснований поставить правильность этой оценки под сомнение не имеется.

Доводы стороны защиты о несогласии с выводами суда первой инстанции, о неполноте и ненадлежащей оценке доказательств по делу, неправильном определении обстоятельств дела, не подтверждают нарушений судом норм материального и процессуального права, выражают субъективное отношение к содержанию приговора, направлены на иную оценку исследованных доказательств и установленных судом фактических обстоятельств дела, оснований к которой у судебной коллегии не имеется.

Вместе с тем, как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в п. 4 Постановления от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре», ссылка в приговоре на показания свидетелей, данные ими в ходе предварительного расследования, допустима только при условии оглашения этих показаний с соблюдением требований, установленных ст. 281 УПК РФ.

Как следует из материалов дела, протокола и аудиозаписи судебного заседания суд первой инстанции по ходатайству стороны обвинения исследовал показания свидетелей Свидетель №97 и Свидетель №95, данные ими в ходе предварительного следствия по делу только в части, однако привел в приговоре их показания, данные в ходе предварительного следствия по делу, в той части, в которой они оглашены не были, о чем обоснованно указано в апелляционных жалобах.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия считает необходимым исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание как на доказательство вины осужденных на показания свидетелей Свидетель №97 и Свидетель №95, данные ими в ходе предварительного следствия по делу, что не влияет на выводы суда о виновности осужденных в совершении преступлений, которая подтверждается достаточной совокупностью иных, исследованных в судебном заседании доказательств, в том числе, на показаниях этих же свидетелей, данных ими в судебном заседании, не доверять которым оснований не имеется.

На основании совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, подробный анализ и оценка которых приведены в приговоре, суд пришел к правильному выводу о виновности осужденных в инкриминируемых им преступлениях. Нарушений положений статьи 14 УПК РФ судом не допущено, доводы апелляционных жалоб о том, что приговор суда основан на предположениях, судебная коллегия находит несостоятельными.

Каких-либо противоречий в приговоре при описании преступных деяний, признанных судом доказанными, каких-либо противоречий в выводах суда, не допущено.

Содеянное осужденными получило надлежащую юридическую оценку. Квалификация действий Шеверда С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г. по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260 УК РФ, ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ и Рыкова Г.Н. по ч. 3 ст. 260 УК РФ, ст. 262 УК РФ является правильной. Выводы суда относительно квалификации содеянного осужденными в приговоре мотивированы.

Оснований для иной квалификации действий осужденного Владимирова А.Г., о чем указано в апелляционной жалобе защитником - адвокатом Андреевым А.А., не имеется.

Оснований для оправдания осужденных судебная коллегия не усматривает.

Вносимые судебной коллегией изменения, касающиеся уточнения границ и площади лесного участка, подвергшегося незаконной рубке лесных насаждений, касающиеся объема незаконно заготовленной древесины, влекут смягчение наказания каждому из осужденных и по каждому составу преступления.

Смягчая наказание, судебная коллегия, учитывая положения ст. ст. 2, 6, 60, 43 УК РФ, разъяснения, содержащиеся в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 г. № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», исходит из характера и степени общественной опасности совершенных осужденными преступлений, данных о личности осужденных, имеющихся в уголовном деле, а также учитывает смягчающие наказание обстоятельства, установленные судом первой инстанции, влияние назначенного наказания на исправление осужденных и условия жизни их семей.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции относительно обстоятельств, подлежащих учету при назначении наказания.

Как следует из приговора, суд первой инстанции признал в качестве смягчающих наказание обстоятельств Шеверда С.В. наличие на момент совершения преступления троих несовершеннолетних детей, двое из которых являются малолетними (п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ), состояние его здоровья и родственников, наличие у него на иждивении престарелых родителей.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание Туги А.В., суд признал: (данные изъяты).

Обстоятельствами, смягчающими наказание Владимирова А.Г., судом первой инстанции признаны: (данные изъяты)

Обстоятельствами, смягчающими наказание Рыкова Г.Н., судом первой инстанции признаны (данные изъяты).

Обстоятельства, смягчающие наказание осужденных Шеверда С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н., суд первой инстанции установил правильно.

Оснований для признания смягчающими иных обстоятельств судебная коллегия не усматривает.

Доводы стороны защиты о наличии оснований для признания добровольного возмещения имущественного ущерба в качестве смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, судебная коллегия находит несостоятельными.

В обоснование указанных доводов сторона защиты ссылалась в апелляционных жалобах на соглашение, заключенное между всеми осужденными, оригинал которого был представлен и приобщен к материалам дела по ходатайству стороны защиты в судебном заседании суда апелляционной инстанции.

Из данного соглашения следует, что осужденные решили изъятые у Шеверды С.В. денежные средства, на которые наложен арест, направить на погашение исковых требований в равных долях от имени всех осужденных, а осужденные Туги А.В., Владимиров А.Г. и Рыков Г.Н. обязуются в будущем компенсировать по ? доли денежной суммы, направленной на погашение исковых требований.

Положения п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ о признании смягчающим обстоятельством добровольного возмещения имущественного ущерба, причиненного в результате преступления, применяются лишь в случае их возмещения в полном объеме. Суд вправе признать в качестве смягчающего наказание обстоятельства частичное возмещение причиненного преступлением вреда на основании ч. 2 ст. 61 УК РФ.

При этом действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему, как основание для признания их в соответствии с п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ обстоятельством, смягчающим наказание, должны быть соразмерны характеру общественно опасных последствий, наступивших в результате совершения преступления.

В действиях осужденных отсутствует обстоятельство, смягчающее наказание, предусмотренное п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, в том понимании, как оно предусмотрено законом. Нельзя признать заключенное осужденными соглашение и в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, на основании ч. 2 ст. 61 УК РФ. Каких-либо иных действий, связанных с заглаживанием вреда, причиненного преступлениями, осужденные не совершали.

Сам факт заключения осужденными соглашения не компенсирует негативные последствия, наступившие в результате совершенных преступлений. Данное соглашение может быть учтено при исполнении приговора в части гражданского иска.

Судом полно учтены при назначении наказания данные о личности осужденных Шеверда С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н., в том числе указанные в апелляционных жалобах: возраст, наличие социально-полезных связей, наличие места жительства, семейное положение, наличие места работы, привлечение к уголовной ответственности впервые.

Оснований полагать, что суд, назначая наказание за содеянное, недостаточно, либо не в полной мере учел смягчающие наказание обстоятельства, данные о личности осужденных, влияние назначенного наказания на условия жизни их семей, не имеется.

Отягчающих наказание обстоятельств суд первой инстанции не установил.

Оснований для изменения категории преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 260 УК РФ, в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ, судом первой инстанции не установлено.

С учетом фактических обстоятельств преступления и степени его общественной опасности, судебная коллегия, несмотря на вносимые изменения, также не находит оснований для применения положений ч. 6 ст. 15 УК РФ.

Вопрос о наличии либо отсутствии оснований для применения ст. 64 УК РФ судом первой инстанции обсуждался. Суд первой инстанции не признал совокупность установленных смягчающих обстоятельств, а также отдельные смягчающие обстоятельства, исключительными, поэтому не нашел оснований для назначения осужденным наказания с применением положений ст. 64 УК РФ. Оснований ставить под сомнение правильность этого вывода у судебной коллегии не имеется.

Надлежащим образом мотивированы в приговоре выводы суда о назначении Шеверда С.В., Туги А.В., Владимирову А.Г. по ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ и Рыкову Г.Н. по ст. 262 УК РФ наказания в виде исправительных работ и отсутствие оснований для применения ст. 73 УК РФ.

Суд первой инстанции пришел к правильным выводам об освобождении от наказания, назначенного Шеверда С.В., Туги А.В., Владимирову А.Г. за преступление, предусмотренное ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ и Рыкову Г.Н. за преступление, предусмотренное ст. 262 УК РФ, на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Необходимость назначения Шеверда С.В., Туги А.В., Владимирову А.Г. по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260 УК РФ и Рыкову Г.Н. по ч. 3 ст. 260 УК РФ наказания в виде лишения свободы, то есть более строгого вида наказания из числа предусмотренных санкцией данной статьи, суд первой инстанции в приговоре мотивировал, данные выводы судебная коллегия находит правильными. Менее строгие виды наказания, предусмотренные санкцией ч. 3 ст. 260 УК РФ, не смогут обеспечить достижение целей наказания.

Вывод суда о возможности исправления Шеверда С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н. только в условиях реального отбывания наказания в виде лишения свободы, об отсутствии оснований для применения положений ст. 73 УК РФ, мотивирован судом первой инстанции совокупностью конкретных обстоятельств дела, характером и степенью общественной опасности содеянного. При этом учтены судом смягчающие наказание обстоятельства, данные о личности осужденных, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденных и условия жизни их семей.

Судебная коллегия также считает, что цели наказания, предусмотренные ст. 43 УК РФ, не могут быть достигнуты без изоляции Шеверда С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н. от общества. Оснований для применения положений ст. 73 УК РФ, в том числе с учетом вносимых изменений, не имеется.

Наряду с основным наказанием в виде лишения свободы, суд первой инстанции назначил Шеверда С.В., Туги А.В., Владимирову А.Г. по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260 УК РФ и Рыкову Г.Н. по ч. 3 ст. 260 УК РФ дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, в приговоре привел мотивы, которыми обосновал необходимость назначения дополнительного наказания.

Вместе с тем, при назначении дополнительного наказания суд первой инстанции не учел требования уголовного закона и разъяснения Пленума Верховного Суда РФ.

Так, согласно ч. 1 ст. 47 УК РФ лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью состоит в запрещении занимать должности на государственной службе, в органах местного самоуправления либо заниматься определенной профессиональной или иной деятельностью.

Исходя из разъяснений, содержащихся в п.п. 8, 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 г. № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», лишение права занимать права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью по общему правилу может быть назначено в качестве основного или дополнительного наказания за преступление, которое связано с определенной должностью или деятельностью лица; лишение права занимать определенные должности состоит в запрещении занимать должности только на государственной службе или в органах местного самоуправления. При этом в приговоре необходимо указывать определенный конкретными признаками круг должностей, на который распространяется запрещение (например, должности, связанные с осуществлением функций представителя власти, организационно-распорядительных и (или) административно-хозяйственных полномочий).

Как следует из описания преступного деяния, признанного судом доказанным, Шеверда С.В., Туги А.В., Владимиров А.Г и Рыков Г.Н. использовали свое служебное положение, при этом Шеверда С.В. занимал государственную должность субъекта РФ, связанную с осуществлением функций представителя власти, с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий. Туги А.В. являлся должностным лицом по признаку постоянного осуществления функций представителя власти, с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий в органе государственной власти субъекта РФ.

Таким образом, в органах местного самоуправления осужденные Шеверда С.В. и Туги А.В. должности не занимали и совершенное каждым из них преступление не связано с таковыми должностями. В связи с чем дополнительное наказание в отношении Шеверды С.В. и Туги А.В. в виде лишения права занимать должности в органах местного самоуправления подлежит исключению.

Вместе с тем, судебная коллегия, признавая обоснованным назначение Шеверде С.В. и Туги А.В. дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности на государственной службе, соглашаясь с доводами апелляционного представления в данной части, считает необходимым указать на определенный конкретными признаками круг должностей, на который распространяется запрещение.

Владимиров А.Г. занимал должность инженера лесопатолога 1 категории отдела защиты леса и лесопатологического мониторинга филиала ФБУ «Рослесозащита» - «Центр защиты леса Иркутской области», являлся должностным лицом по признаку постоянного осуществления организационно-распорядительных функций. Рыков Г.Н. занимал должность директора АУ (данные изъяты) лесхоз», с Дата изъята - директора (данные изъяты) филиала АУ «(данные изъяты) лесхоз», являлся должностным лицом по признаку постоянного осуществления организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий в автономном учреждении.

Согласно п. 3 ст. 9 Закона о системе государственной службы, реестр должностей государственной гражданской службы субъекта РФ утверждается законом или иным нормативным правовым актом субъекта РФ.

Исходя из положений закона Иркутской области от 24.12.2007 № 137-оз «О Реестре должностей государственной гражданской службы Иркутской области» (принят Постановлением Законодательного Собрания Иркутской области от 20.12.2007 N 38/2/7-СЗ), Владимиров А.Г. и Рыков Г.Н. должности на государственной службе не занимали.

В органах местного самоуправления осужденные Владимиров А.Г. и Рыков Г.Н. должности также не занимали и совершенное каждым из них преступление не связано с таковыми должностями.

При таких обстоятельствах, из приговора следует исключить назначение Владимирову А.Г. за преступление, предусмотренное ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260 УК РФ, и назначение Рыкову Г.Н. за преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 260 УК РФ, дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления на срок 3 года, каждому. Исключение указанного дополнительного наказания не ставит под сомнение правильность установления в действиях осужденных Рыкова Г.Н. и Владимирова А.Г. квалифицирующего признака - с использованием служебного положения.

Иных оснований для изменения наказания, назначенного осужденным, в том числе и по доводам, изложенным в апелляционных представлении и жалобах, судебная коллегия не усматривает. Оснований для смягчения наказания осужденным, изменения его вида и размера по доводам апелляционных жалоб судебная коллегия не усматривает.

Вид и режим исправительного учреждения назначен Шеверда С.В., Туги А.В., Владимирову А.Г., Рыкову Г.Н. правильно в соответствии с п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Срок наказания осужденным верно исчислен со дня вступления приговора в законную силу. Время содержания осужденных под стражей суд первой инстанции зачел в срок лишения свободы правильно, верно установив периоды их нахождения под стражей, правильно применил коэффициенты кратности.

Время нахождения под домашним арестом Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н. суд первой инстанции на основании ч. 3.4. ст. 72 УК РФ зачел в срок лишения свободы из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

Вместе с тем, применяя правила зачета времени нахождения под домашним арестом, предусмотренные ч. 3.4 ст. 72 УК РФ, суд не учел, что преступления, за которые осуждены Туги А.В., Владимиров А.Г., Рыков Г.Н. совершены ими до Дата изъята , в связи с чем вопросы действия ч. 3.4 ст. 72 УК РФ должны решаться на основании ст.ст. 9 и 10 УК РФ.

Правила части 3.4 статьи 72 УК РФ предусматривают зачет домашнего ареста в срок лишения свободы из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы, то есть ухудшают положение лица по сравнению с порядком, применявшимся до вступления в силу Федерального закона от 3 июля 2018 года N 186-ФЗ, и согласно ч. 1 ст. 10 УК РФ обратной силы не имеют.

С учетом изложенного время нахождения под домашним арестом лицу, совершившему преступление до Дата изъята , засчитывается в срок лишения свободы из расчета один день за один день, в том числе и в случае избрания или продолжения применения этой меры пресечения после указанной даты.

Таким образом, время нахождения под домашним арестом Туги А.В. - с Дата изъята по Дата изъята включительно; Владимирова А.Г. - с Дата изъята по Дата изъята включительно; Рыкова Г.Н. - с Дата изъята по Дата изъята включительно, следует зачесть в срок лишения свободы из расчета один день содержания под домашним арестом за один день лишения свободы.

Доводы стороны защиты о незаконности приговора в части гражданского иска, о нарушении процедуры рассмотрения гражданского иска, судебная коллегия находит несостоятельными.

Так, на стадии предварительного следствия потерпевшим по делу было признано Межрегиональное территориальное управление Росимущества в Иркутской области, Республике Бурятия и Забайкальском крае, представителем потерпевшего по доверенности признан ФИО107 (том 15, л.д. 80-83). Представителем потерпевшего был заявлен гражданский иск о возмещении ущерба (том 15, л.д. 97-99), по его ходатайству постановлением следователя Межрегиональное территориальное управление Росимущества в Иркутской области, Республике Бурятия и Забайкальском крае в лице его представителя – ФИО107 признано гражданским истцом, представителю потерпевшего были разъяснены права гражданского истца, предусмотренные ст. 44 УПК РФ (том 15, л.д. 100-102). Вопреки доводам стороны защиты, ФИО107 действовал не в собственных интересах и не от своего лица, а представлял интересы Межрегионального территориального управления Росимущества в Иркутской области, Республике Бурятия и Забайкальском крае, которое в свою очередь представляло интересы Российской Федерации. Доводы стороны защиты о том, что Межрегиональное территориальное управление Росимущества в Иркутской области, Республике Бурятия и Забайкальском крае гражданским истцом не признавалось. Несостоятельны и противоречат материалам уголовного дела.

Впоследствии в связи с реорганизацией территориальных органов Федерального агентства по управлению государственным имуществом на территории Иркутской области полномочия собственника в отношении федерального имущества с 17 января 2020 года стало осуществлять Территориальное управление Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Иркутской области, являясь правопреемником прав и обязанностей Межрегионального территориального управления Росимущества в Иркутской области, Республике Бурятия и Забайкальском крае (том 87, л.д. 13-48). В судебном заседании Дата изъята к участию в деле в качестве представителя потерпевшего была допущена ФИО165 на основании доверенности вместо ФИО107 На основании доверенности ФИО165 представляла интересы Территориального управления Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Иркутской области и была наделена тем же объемом процессуальных прав и обязанностей.

Законом не предусмотрено повторное признание потерпевшего гражданским истцом в связи с заменой его представителя. ФИО165 также действовала не в своих интересах, а в интересах Территориального управления Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Иркутской области, которое на стадии предварительного следствия было признано гражданским истцом.

Гражданский иск может быть предъявлен в период после возбуждения уголовного дела и до окончания судебного следствия при разбирательстве данного уголовного дела в суде первой инстанции (ч. 2 ст. 44 УПК РФ). Суд выносит постановление о признании гражданским истцом и о привлечении в качестве гражданских ответчиков соответствующих лиц только в том случае, если необходимые процессуальные решения в связи с предъявлением гражданского иска не были приняты на стадии следствия, либо гражданский иск был предъявлен на предварительном слушании или в судебном заседании. По данному делу гражданский иск был заявлен на стадии предварительного следствия, на этой же стадии следователем были вынесены постановление о признании потерпевшего гражданским истцом и постановления о привлечении обвиняемых гражданскими ответчиками (том 7, л.д. 207-211; том 10, л.д. 87-90; том 12, л.д. 102-105; том 15, л.д. 26-30), им разъяснялись права, предусмотренные соответственно ст. ст. 44, 54 УПК РФ. Доводы стороны защиты о том, что на стадии судебного разбирательства гражданскому истцу и гражданским ответчикам не были разъяснены соответственно положения ст. ст. 44, 54 УПК РФ, не свидетельствуют о нарушении их прав. Объем прав, которыми по закону наделены гражданский истец и гражданские ответчики с учетом стадии судопроизводства не изменяется. Осужденные, привлеченные в качестве гражданских ответчиков, не были лишены возможности пользоваться всеми, предусмотренными законом правами, имели возможность высказать позицию по заявленному гражданскому иску. Оснований для отмены приговора в части разрешения гражданского иска судебная коллегия не усматривает.

Гражданский иск разрешен судом первой инстанции с учетом требований ст. 1064 и ст. 1080 ГК РФ, положений п. 3 ст. 36 Федерального закона от 14 марта 1995 года № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях», п. 1 ст. 77 Федерального закона «Об охране окружающей среды» от 10 января 2002 года № 7-ФЗ, а также с учетом разъяснений, содержащихся в п. 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13 октября 2020 года № 23 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу», в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. № 49 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении вреда, причиненного окружающей среде».

При этом в силу абзаца 1 ст. 1080 Гражданского кодекса РФ лица, совместно причинившие вред окружающей среде, отвечают солидарно. В пункте 9 постановления Пленума № 49 указано, что о совместном характере действий могут свидетельствовать их согласованность, скоординированность и направленность на реализацию общего для всех действующих лиц намерения.

Суд первой инстанции пришел к правильным выводам при определении солидарного порядка взыскания суммы ущерба, при этом исходил из установленных фактических обстоятельств дела, направленности на реализацию общего для всех осужденных намерения. Общий ущерб, наступивший в результате незаконной рубки лесных насаждений и нарушения режима заказника, совершенных в период с Дата изъята по Дата изъята , был причинен в результате преступных действий всех осужденных. Оснований для конкретизации размера ущерба в зависимости от периода возникновения умысла у каждого осужденного, оснований для установления долевого порядка взыскания у суда первой инстанции не имелось.

При разрешении гражданского иска и принятии решения о взыскании всей суммы ущерба с осужденных в солидарном порядке за весь период незаконной рубки и нарушения режима заказника определяющим является тот факт, что указанный ущерб причинен в результате преступных действий всех осужденных, независимо от того, когда возник умысел на совершение преступления у каждого из осужденных. В этой связи доводы стороны защиты о том, что Шеверда С.В. и Туги А.В. не могут нести гражданско-правовую ответственность по гражданскому иску за весь период рубки, а также направленные на оспаривание установленного судом солидарного порядка взыскания, судебная коллегия не может признать состоятельными.

Вместе с тем, с учетом вносимых изменений, касающихся размера ущерба, причиненного преступлениями, изменению подлежит и сумма взыскания по гражданскому иску.

Гражданский иск Межрегионального территориального управления Росимущества в Иркутской области, Республике Бурятия и Забайкальском крае, правопреемником которого с Дата изъята является Территориальное управление Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Иркутской области, следует удовлетворить частично, взыскав солидарно с Шеверды С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н. в пользу Российской Федерации в счет возмещения вреда, причиненного преступлениями, (данные изъяты) рублей.

Определяя бюджет для зачисления суммы, присужденной по гражданскому иску, судебная коллегия исходит из следующего.

По смыслу положений пункта 22 статьи 46 Бюджетного кодекса Российской Федерации платежи по искам о возмещении вреда, причиненного преступлением окружающей среде, подлежат зачислению в доход соответствующего бюджета независимо от того, каким органом в интересах РФ было предъявлено требование.

При этом по общему правилу, если иное не установлено п. 22 ст. 46 Бюджетного кодекса РФ, платежи по искам о возмещении вреда, причиненного окружающей среде, подлежат зачислению в бюджеты муниципальных районов, муниципальных округов, городских округов, городских округов с внутригородским делением, субъектов Российской Федерации - городов федерального значения Москвы, Санкт-Петербурга и Севастополя по месту причинения вреда окружающей среде.

Согласно абзаца 3 п. 22 ст. 46 Бюджетного кодекса РФ, платежи по искам о возмещении вреда, причиненного окружающей среде на особо охраняемых природных территориях регионального значения, подлежат зачислению в бюджеты субъектов Российской Федерации.

При таких обстоятельствах, несмотря на то, что иск подан в интересах Российской Федерации, ущерб от незаконной рубки лесных насаждений и нарушения режима заказника причинен Российской Федерации и взыскивается в пользу Российской Федерации, сумма присужденная по гражданскому иску, подлежит зачислению в бюджет Иркутской области на основании абзаца 3 п. 22 ст. 46 Бюджетного кодекса РФ.

Разрешая в соответствии с п. 11 ч. 1 ст. 299 УПК РФ вопрос о том, как необходимо поступить с имуществом, на которое наложен арест для обеспечения гражданского иска, суд первой инстанции, частично удовлетворив гражданский иск, правильно указал в приговоре о сохранении ареста на транспортные средства, принадлежащие осужденным Шеверда С.В., Туги А.В. и Владимирову А.Г., до исполнения приговора в части гражданского иска. В данной части решение соответствует требованиям закона.

Вместе с тем, разрешая судьбу денежных средств, принадлежащих Шеверда С.В., на которые в ходе предварительного следствия в обеспечение гражданского иска был наложен арест, суд первой инстанции указал в приговоре об их обращении в доход государства в счет уплаты гражданского иска.

Приведенные формулировки об обращении денежных средств в доход государства, свидетельствуют о том, что суд первой инстанции, учитывая необходимость возмещения ущерба, фактически в отношении денежных средств применил конфискацию. Вместе с тем, основания применения конфискации имущества предусмотрены ст. 104.1 и ст. 104. 2 УК РФ. Оснований для конфискации денежных средств, перечисленных в законе, суд первой инстанции не привел и по делу таковых не имелось.

Кроме того, суд первой инстанции указал в приговоре об обращении взыскания в счет уплаты гражданского иска и штрафа на арестованное имущество Шеверда С.В., Туги А.В. и Владимирова А.Г. в случае отсутствия у них достаточных денежных средств для уплаты гражданского иска.

Однако наказание в виде штрафа осужденным суд первой инстанции не назначал, ошибочно указав об этом в приговоре.

Указывая об обращении взыскания на арестованное имущество, суд первой инстанции оставил без внимания, что вопросы, связанные с обращением взыскания на имущество должника, в том числе на денежные средства в рублях, иностранной валюте, на которые ранее был наложен арест, вопросы его оценки и реализации, подлежат разрешению службой судебных приставов-исполнителей в соответствии с главой 8 Федерального закона «Об исполнительном производстве» 2 октября 2007 года № 229-ФЗ, определяющей условия и порядок принудительного исполнения судебных актов, вступивших в законную силу.

Доводы стороны защиты, фактически свидетельствующие, что указанные вопросы подлежали разрешению при постановлении приговора, судебная коллегия признает несостоятельными.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 29 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13 октября 2020 г. № 23 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу», если по уголовному делу на имущество обвиняемого для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска был наложен арест, то в случае удовлетворения гражданского иска суд в приговоре указывает имущество, соразмерное удовлетворенным требованиям, арест на которое сохраняет свое действие до исполнения приговора в части гражданского иска.

Указанные разъяснения суд первой инстанции оставил без внимания.

Таким образом, суд первой инстанции принял не основанное на законе решение об обращении арестованных денежных средств в доход государства и ошибочное решение об обращении взыскания на арестованное имущество, тогда как должен был ограничиться указанием о сохранении наложения ареста на транспортные средства осужденных Шеверда С.В., Туги А.В. и Владимирова А.Г., а также указать о сохранении ареста на денежные средства осужденного Шеверда С.В. до исполнения решения суда в части разрешенного гражданского иска. Приговор в указанной части подлежит изменению. При этом имущество, арест на которое сохраняет свое действие до исполнения приговора в части гражданского иска, соразмерно размеру взыскания в возмещение ущерба, в том числе и с учетом вносимых судебной коллегией изменений.

С учетом приведенных обстоятельств, апелляционное представление государственного обвинителя Самойловой К.Ю., апелляционные жалобы и дополнения к ним осужденного Туги А.В., защитников – адвокатов Змановского Н.В., Водорацкой В.И., Андреева А.А., Шангина А.Ю. подлежат частичному удовлетворению.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Кировского районного суда г. Иркутска от 18 мая 2022 года в отношении Шеверды Сергея Васильевича, Туги Алексея Викторовича, Владимирова Александра Георгиевича, Рыкова Геннадия Николаевича изменить.

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора совершение незаконной рубки лесных насаждений и нарушение режима заказника Рыковым Г.Н., а также пособничество в совершении данных преступлений Шевердой С.В., Туги А.В., Владимировым А.Г. в лесотаксационном выделе 17 лесного квартала 276; считать совершенными указанные преступления на лесном участке площадью 118,9144 га, расположенном в выделах 6, 7, 8 квартала 301, в выделе 18 квартала 276 и в выделах 1, 3, 5 квартала 302 (данные изъяты) лесничества Иркутской области.

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание как на доказательство вины осужденных на показания свидетелей Свидетель №97 и Свидетель №95, данные ими в ходе предварительного следствия по делу.

Исключить из ущерба, причиненного в результате нарушения режима заказника и пособничества в этом, сумму ущерба, причиненного охотничьим ресурсам и среде их обитания, равную (данные изъяты) руб. (данные изъяты) коп., а также сумму ущерба, причиненного почвам, равную (данные изъяты) руб.

Считать ущерб, причиненный в результате незаконной рубки лесных насаждений, в результате нарушения режима заказника и пособничества в этом, равным (данные изъяты) руб., что является особо крупным размером и значительным ущербом соответственно.

Смягчить назначенное Шеверде С.В. наказание: по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260 УК РФ до 6 лет 4 месяцев лишения свободы с лишением права занимать должности на государственной службе, связанные с осуществлением функций представителя власти, выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий сроком на 2 года 10 месяцев, исключив лишение права занимать должности в органах местного самоуправления, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима; по ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ до 1 года 8 месяцев исправительных работ с удержанием 10 % из заработной платы осужденного, от которого на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ освободить в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Смягчить назначенное Туги А.В. наказание: по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260 УК РФ до 5 лет 10 месяцев лишения свободы с лишением права занимать должности на государственной службе, связанные с осуществлением функций представителя власти, выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий сроком на 2 года 10 месяцев, исключив лишение права занимать должности в органах местного самоуправления, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима; по ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ до 1 года 8 месяцев исправительных работ с удержанием 10 % из заработной платы осужденного, от которого на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ освободить в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Исключить назначение Владимирову А.Г. за преступление, предусмотренное ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260 УК РФ, и назначение Рыкову Г.Н. за преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 260 УК РФ, дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления на срок 3 года, каждому.

Смягчить назначенное Владимирову А.Г. наказание: по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 260 УК РФ до 4 лет 10 месяцев лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима; по ч. 5 ст. 33, ст. 262 УК РФ до 1 года 4 месяцев исправительных работ с удержанием 10 % из заработной платы осужденного, от которого на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ освободить в связи с истечением срока давности уголовного преследования;

Смягчить назначенное Рыкову Г.Н. наказание: по ч. 3 ст. 260 УКРФ до 6 лет 4 месяцев лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима; по ст. 262 УК РФ до 1 года 8 месяцев исправительных работ с удержанием 10 % из заработной платы осужденного, от которого на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ освободить в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Исключить из приговора указание о зачете времени нахождения под домашним арестом осужденных Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Н.Н. на основании ч. 3.4 ст. 72 УК РФ. Время нахождения под домашним арестом Туги А.В. - с Дата изъята по Дата изъята включительно; Владимирова А.Г. - с Дата изъята по Дата изъята включительно; Рыкова Г.Н. - с Дата изъята по Дата изъята включительно, зачесть в срок лишения свободы из расчета один день содержания под домашним арестом за один день лишения свободы.

Гражданский иск Межрегионального территориального управления Росимущества в Иркутской области, Республике Бурятия и Забайкальском крае, правопреемником которого с 17 января 2020 года является Территориальное управление Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Иркутской области, удовлетворить частично. Взыскать солидарно с Шеверды С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н. в пользу Российской Федерации в счет возмещения имущественного вреда, причиненного преступлениями, (данные изъяты) рублей.

Исключить указание об обращении в доход государства в счет уплаты гражданского иска арестованных денежных средств Шеверды С.В. в сумме (данные изъяты) рублей (данные изъяты) копеек и (данные изъяты), сохранив арест на указанные денежные средства до исполнения приговора в части гражданского иска.

Исключить указание об обращении взыскания в счет уплаты гражданского иска и штрафа на арестованное имущество Шеверды С.В., Туги А.В. и Владимирова А.Г. в случае отсутствия у них достаточных денежных средств для уплаты гражданского иска.

В остальной части этот приговор в отношении Шеверды С.В., Туги А.В., Владимирова А.Г., Рыкова Г.Н. оставить без изменения, апелляционное представление государственного обвинителя Самойловой К.Ю., апелляционные жалобы и дополнения к ним осужденного Туги А.В., защитников – адвокатов Змановского Н.В., Водорацкой В.И., Андреева А.А., Шангина А.Ю. удовлетворить частично.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ в судебную коллегию по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции (г. Кемерово) через Кировский районный суд г. Иркутска в течение шести месяцев со дня вынесения апелляционного определения, а осужденными, содержащимися под стражей, - в тот же срок со дня вручения им копии апелляционного определения.

В случае обжалования осужденные вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий Жилкина Е.В.

Судьи: Кулагин А.В.

Куликов А.Д.

Копия верна. Председательствующий Жилкина Е.В.