Решение по делу № 22-1197/2024 от 20.05.2024

Судья: Павлов В.В.                                                                                    Дело № 22-1197/2024

                                                                                                         76RS0016-01-2023-007256-42

                АПЕЛЛЯЦИОННОЕ       ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Ярославль                                                                                                      06 июня 2024 года

Судебная коллегия по уголовным делам Ярославского областного суда в составе:

председательствующего Сердюкова Б.И.,

судей Голиковой Е.П., Иларионова Е.В.,

при секретаре Чурсиновой Е.Н.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу адвоката Назарова И.С. на приговор Дзержинского районного суда г. Ярославля от 28 марта 2024 года, которым

Ключев Роман Александрович, <данные изъяты>, гражданин РФ, судимый:

-13.02.2009 г. Ярославским областным судом по п. «з» ч. 2 ст. 105, п. «в» ч. 4 ст. 162, ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ (с учётом постановления президиума Ярославского областного суда от 06.12.2017 г.) к 17 годам 10 месяцам лишения свободы, освободился 27.07.2022 г. в соответствии с постановлением Рыбинского городского суда Ярославской области, в связи с тяжёлой болезнью,

осужден по ч. 3 ст. 30, п. п. «а, д, е» ч. 2 ст. 105 УК РФ к 12 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима с ограничением свободы сроком на 1 год.

При исполнении дополнительного наказания в виде ограничения свободы постановлено установить Ключеву Р.А. следующие ограничения: не менять места жительства без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осуждённым наказания в виде ограничения свободы; не выезжать за пределы населённого пункта, определённого в качестве места жительства осуждённого, без согласия данного органа; являться 1 раз в месяц для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осуждённым наказания в виде ограничения свободы.

Мера пресечения Ключеву Р.А., до вступления приговора в законную силу, изменена с домашнего ареста на заключение под стражей, взят под стражу в зале суда.

Исчислен срок отбывания наказания Ключеву Р.А. со дня вступления приговора в законную силу.

Зачтено в срок наказания Ключеву Р.А. время нахождения его под стражей, в период его задержания в порядке ст.ст. 91, 92 УПК РФ с 24 по 26 апреля 2023 г. и период со дня взятие его под стражу в зале суда- с 28 марта 2024 г. до вступления приговора в законную силу, из расчёта один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.

Зачтено в срок наказания Ключеву Р.А. время нахождения его под домашним арестом из расчёта два дня домашнего ареста за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.

Определена судьба вещественных доказательств.

        Заслушав доклад судьи Иларионова Е.В., выступления осужденного Ключева Р.А., адвоката Назарова И.С. в поддержание доводов апелляционной жалобы, мнение прокурора Дяденко О.В., полагавшей приговор изменить, судебная коллегия

            у с т а н о в и л а:

Ключев Р.А. осужден за покушение на убийство, то есть покушение на умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное в отношении двух лиц, общеопасным способом, с особой жестокостью.

Преступление совершено в период с 19 часов 20 минут до 20 часов 08 минут 23 апреля 2023 года, в г. Ярославле, при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Ключев Р.А. виновным себя признал частично, дело рассмотрено в общем порядке принятия судебного решения.

В апелляционной жалобе адвокат Назаров И.С. в защиту интересов осужденного Ключева Р.А. просит приговор отменить как незаконный, необоснованный, не отвечающий требованиям справедливости, вследствие чрезмерной суровости, а также допущенных нарушений норм уголовного и уголовно- процессуального права, повлиявших на исход дела.

Делает вывод, что исходя из имеющихся доказательств, у Ключева Р.А. отсутствовал умысел на причинение смерти потерпевшим, он имел реальную возможность довести свой умысел до конца, используя нож, поскольку он с потерпевшими находился в отдельной квартире, где не было посторонних лиц, способных пресечь его действия, воля потерпевших к сопротивлению была сломлена, сопротивления они не оказывали. Указывает, что «последующий поджог и организованное Ключевым Р.А. возгорание в квартире не привели ни к каким последствиям для потерпевших (у них не зафиксировано ожогов и отравления продуктами горения, в связи с незначительным возгоранием и нахождением потерпевших в отличном от очага возгорания помещении в сознании, что оценил подсудимый)». Полагает, что не была опровергнута позиция осужденного о том, что он осуществил поджог не с целью убийства, а с целью привлечения внимания и оказания квалифицированной помощи потерпевшим, а косвенно она подтверждается тем, что Ключев Р.А. не стал запирать входную дверь, хотя у него имелась такая возможность.

Ссылается, на положения п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года №1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», полагает, что действия Ключева Р.А. неправильно квалифицированы, ввиду отсутствия прямого умысла на причинение смерти ФИО1 и 2, его действия должны квалифицироваться в соответствии с наступившими последствиями, в отношении ФИО1 - по п. «з» ч.2 ст. 111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия, а в отношении потерпевшей ФИО2 – по п. «в» ч.2 ст. 115 УК РФ как умышленное причинение легкого вреда здоровью, совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия.

Не соглашается с вменением квалифицирующего признака совершения преступления с особой жестокостью, ссылается на заключение экспертов, указывает, что у потерпевшего ФИО1 обнаружены только 4 колото- резаные раны, повлекшие тяжкий вред здоровью, а остальные 27 колото- резанных ран и резанных ран, а также ссадины и кровоподтеки либо причинили легкий вред здоровью, либо не повлекли его.

Возражает против вменения квалифицирующего признака совершения преступления общеопасным способом. В подтверждение своих выводов снова ссылается на то, что не опровергнута позиция осужденного о том, что он осуществил поджог не с целью убийства, а с целью привлечения внимания и оказания квалифицированной помощи потерпевшим, а косвенно она подтверждается тем, что Ключев Р.А. не стал запирать входную дверь, хотя у него имелась такая возможность. Отмечает, что существенного возгорания и задымления не произошло, за медицинской помощью никто не обращался, уголовное дело об умышленном уничтожении или повреждении чужого имущества в отношении Ключева Р.А. не возбуждено.

Считает назначенное наказание чрезмерно суровым, в недостаточной мере оценено мнение потерпевшего ФИО1 о том, что он примирился с Ключевым Р.А., а также наличие у осужденного заболевания, препятствующего его нахождению под стражей и отбыванию наказания в виде лишения свободы, которое подтверждается заключением, ставшим основанием для освобождения его ранее от наказания, а также актуальными справками о наличие у него такого заболевания.

В письменных возражениях прокурор просил приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу адвоката Назарова И.С. – без удовлетворения.

Заслушав мнение участников процесса, проверив доводы апелляционной жалобы по представленным материалам дела, судебная коллегия находит приговор подлежащим изменению.

Выводы суда о доказанности вины Ключева Р.А. соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам, основаны на совокупности исследованных в судебном заседании доказательствах, полно и правильно изложенных в приговоре, которым дана должная правовая оценка.

Обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу, в соответствии со ст. 73 УПК РФ, нашли отражение в описательно-мотивировочной части приговора.

О причастности осужденного к совершению преступления    свидетельствует совокупность доказательств, исследованных судом, в частности, показания потерпевших ФИО1,3, свидетеля ФИО4, результаты биологических экспертиз, обнаруживших следы крови на одежде осужденного, а также заключение трассологической экспертизы установившей наличие следа обуви Ключева И.Л. на месте преступления.    В ходе предварительного следствия и в судебном заседании осужденный не отрицал, что в указанные в обвинении день и время находился на месте преступления, наносил удары ножом потерпевшим, а потом совершил действия по поджогу квартиры.

С учетом правильной оценки исследованных доказательств, суд первой инстанции пришел к мотивированному и правильному выводу, что именно Ключевым Р.А., а не каким – либо иным лицом совершено преступление в отношении потерпевших, нанесены    удары ножом потерпевшим и причинены повреждения, указанные в приговоре.

Судом правильно установлен мотив преступления, а именно, внезапно возникшая личная неприязнь осужденного к потерпевшим, что Ключевым Р.А. не оспаривается.

Вопреки доводов жалобы, выводы суда о том, что осужденный имел прямой умысел на причинение смерти потерпевших ФИО 1 и 2, а также о юридической квалификации его действий основаны на правильном применении уголовного закона, они соответствуют положениям постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года №1 «О судебном практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)».

О прямом умысле на причинение смерти обоим потерпевшим, как обоснованно указано в приговоре, свидетельствует, избранный осужденным способ реализации имеющегося у него умысла, а именно, нанесение множественных целенаправленных ударов ножом, в том числе, в жизненно важные области человека, а именно в область головы, шеи, туловища, что подтверждается заключениями судебно- медицинских, медико- криминалистических экспертиз; избранное осужденным орудие преступления- нож, которым наносились удары потерпевшим; действия Ключева Р.А. по поджогу квартиры (зажег конфорку газовой плиты, на которую положил приисканное пальто, дождался, когда оно разгорится), с находящимися там потерпевшими, которые в силу причинённых им осужденным ранений, не могли самостоятельно покинуть квартиру, позвать на помощь или принять меры к тушению открытого огня. Данные обстоятельства подтверждаются протоколом осмотра места происшествия, показаниями потерпевшего ФИО1, свидетелей ФИО 5,6,7,8,9,10,11, заключениями судебно- медицинских, медико- криминалистических экспертиз.

Из показаний потерпевшего ФИО1 также усматривается, что накануне осужденный высказывал угрозы лишения жизни в адрес потерпевших, что также указывает на прямой умысел Ключева Р.А. на причинение смерти потерпевшим.

Осужденный при нанесении ударов ножом потерпевшим желал наступления их смерти, т.к. после нанесения ударов ножом своих действий, направленных на причинение смерти потерпевшим, не прекратил, помощи потерпевшим не оказывал, а, видя и осознавая, что оба потерпевших живы, находятся в беспомощном состоянии, с целью доведения до окончания своего умысла, направленного на причинение смерти обоим потерпевшим, поджог квартиру, после чего покинул место преступления, даже не пытаясь оказать какую-либо помощь потерпевшим. При этом, как справедливо указано в приговоре, осужденный в полной мере осознавал, что входная дверь им закрыта при уходе из квартиры, что распространение в закрытом помещении открытого огня и продуктов горения непременно приведёт к смерти потерпевших, которые на тот момент находились в беспомощном состоянии, и желал этого.

Из показаний свидетеля ФИО5, который являлся соседом потерпевших, усматривается, что он находясь в своей квартире, почувствовал запах гари, вышел на лестничную площадку, увидел, что из проёма входной двери квартиры потерпевших обильно идёт дым, он дёрнул за ручку входной двери квартиры, которая открылась, оказалась, что входная дверь в квартиру заперта не была. Открыв дверь, увидел, что в кухне квартиры потерпевших имеется возгорание, идут клубы дыма, он побежал к себе в квартиру и со своего мобильного телефона вызвал по номеру «112» пожарную службу и скорую медицинскую помощь. После этого, он взял фонарик и пошёл обратно в квартиру потерпевших, чтобы выяснить, есть ли пострадавшие. В квартире у входа в комнату обнаружил лежащую на полу ФИО2, от его действий она стала шевелить руками, увидел на ее руках порезы и следы крови, так как в квартире было сильное задымление, он попытался вытащить ее из квартиры, но не смог этого сделать, т.к. она стала кричать от боли. Был ли ещё кто-либо в квартире, он из-за сильного задымления не увидел. Находясь на улице, он видел, как на носилках вынесли ФИО2 и поместили её в машину скорой помощи. Так же, поднимаясь по лестнице в подъезде, он увидел, что врачи под руки вели сожителя ФИО2 - ФИО 1, который шёл сам.

О том, что потерпевшие не могли самостоятельно покинуть квартиру, находились в беспомощном состоянии свидетельствуют показания потерпевшего ФИО1, свидетеля ФИО5, а также свидетелей ФИО5,6,7,8,9,10,11, из которых усматривается, что потерпевшие были эвакуированы из квартиры специальными службами, сотрудники скорой медицинской помощи приехавшие по вызову, видели у потерпевших многочисленные повреждения, ФИО2 находилась в состоянии глубокого оглушения, ФИО1 передвигался при помощи посторонних, имел шаткую походку.

Показания осужденного в части того, что, уходя из квартиры, предупредил потерпевших о своём уходе, что не запирает дверь квартиры, вызывал скорую помощь, опровергаются исследованными доказательствами, в том числе, показаниями потерпевшего ФИО1, свидетеля ФИО5.

Доводы осужденного о том, что, поджигая квартиру, он, таким образом, хотел привлечь внимание посторонних, способных прийти на помощь потерпевшим, обоснованно были отвергнуты, поскольку он при наличии у него сотового телефона в экстренные службы звонить не стал, к соседям за помощью не обратился, мер к выводу потерпевших из горящего помещения не предпринял, а наоборот предпринял меры (плотно закрыл входную дверь), чтобы последствия возгорания в квартире были обнаружены как можно позже. С учетом данных обстоятельств, доводы стороны защиты о том, что осужденный уходя не запер дверь, не влияют на оценку и юридическую квалификацию действий Ключева Р.А.

Учитывая способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений, предшествующее преступлению и последующее поведение осужденного, непосредственно поведение осужденного на месте преступления, связанное с нанесением ножевых ударов потерпевшим, практически одновременно, суд пришел к правильному выводу о наличие у осужденного прямого умысла на причинение смерти обоим потерпевшим, квалифицирующего признака покушения на убийство двух лиц.

Доводы стороны защиты о количестве у ФИО1 повреждений, причинивших тяжкий вред здоровью, а также, что ФИО2 не был причинен тяжкий вред здоровью, а только повреждения, причинившие легкий вред здоровью или не повлекшие его, не влияют на правовую квалификацию действий осужденного, не свидетельствуют об отсутствии квалифицирующего признака особой жестокости.

Суд обоснованно установил наличие в действиях осужденного квалифицирующего признака совершения покушения на убийство с особой жестокостью.

О наличие данного квалифицирующего признака указывает способ и орудие преступления, а именно нанесение большого количества ножевых ударов. При этом обоснованно учитывалось количество нанесённых ножом воздействий, области их нанесения, длина раневых каналов в колото-резаных ранах.

Так, по заключения судебно- медицинской экспертизы, повреждения, обнаруженные у ФИО1, образовались в результате 30 воздействия колюще-режущего предмета. При этом, по заключению судебно- медицинской экспертизы у ФИО2 была обнаружена сочетанная травма острым предметом в виде множественных непроникающих колото-резаных, резаных и поверхностных колотых ран лица, шеи, рук, надплечий, живота слева, которая расценена экспертом в качестве не опасной для жизни и отнесена к лёгкому вреду здоровью по признаку причинения кратковременного вреда здоровью.

Кроме того, ФИО2 были причинены осадненные кровоподтёки и ссадины на различных частях тела (осадненный кровоподтёк груди спереди справа; два осадненных кровоподтёка правой боковой поверхности груди в проекции 6-го ребра между передней и задней подмышечными линиями; осадненный кровоподтёк передней поверхности левого надплечья; осадненный кровоподтек груди спереди слева; не менее 7-ми ссадин левой боковой поверхности живота; осадненный кровоподтёк левой боковой поверхности живота в 4,5 см выше края тазовой кости; осадненный кровоподтек правой боковой поверхности живота; 4 (четыре) ссадины наружной поверхности левого бедра в верхней трети), которые не повлекли вреда здоровью потерпевшей.

При этом, травма обнаруженная у ФИО2 причинена колюще-режущим, острым предметом или предметами, которым, в том числе, мог являться плоский клинок типа ножа, в результате не менее чем 76 воздействий, а осадненные кровоподтёки и ссадины на различных частях тела образовались в результате не менее чем от 20 воздействий твёрдого предмета с крайне небольшой по площади травмирующей поверхностью, чем могла являться и концевая часть клинка ножа.

Причинение указанных повреждений у обоих потерпевших сопровождалось обильным кровотечением, следы которого во множестве были обнаружены при осмотре места происшествия и на различных предметах в ходе проведения биологических экспертиз.

С учетом заключения судебно- медицинской экспертизы, показаний потерпевшего ФИО1 суд пришел к правильному выводу о том, что нанесение потерпевшему множественных колото-резаных ран, в том числе опасных для жизни, связано с причинением ему особых страданий. У потерпевшего после нанесение ударов ножом помутилось сознание, он испытал сильную физическую боль, ощущал последствия кровопотери, какие-либо активные действия совершать не мог, т.к. любые движения причиняли ему острую боль.

Нанесение потерпевшей ФИО2 большого количества колото-резаных, колотых и резаных ран, также связано с причинением ей особых страданий, что подтверждается заключением судебно- медицинской экспертизы, показаниями потерпевшего ФИО1, который слышал крики потерпевшей о помощи, а также показаниями свидетеля ФИО5, который не смог вытащить потерпевшую из квартиры, т.к. последняя кричала от боли.

С учётом количества причинённых потерпевшим ранений, испытанной ими физической боли квалифицирующий признак «особой жестокости» охватывался умыслом осужденного, его действия были направлены на причинение особых страданий потерпевшим. Доводы осужденного о том, что он не хотел причинять потерпевшим особых страданий и тем самым проявлять особую жестокость, опровергаются исследованными доказательствами.

Кроме того, о проявлении особой жестокости свидетельствует способ дальнейшего причинения смерти потерпевшим, а именно поджог квартиру (зажег конфорку газовой плиты, на которую положил приисканное пальто, дождался, когда оно разгорится). В условиях, когда оба потерпевших фактически находились в сознании, но в беспомощном состоянии, а в квартире имело место наличие открытого огня и продуктов горения, возможное воздействие на организм потерпевших огня и дыма могло привести к их мучительной смерти.

Выводы суда о наличие данного квалифицирующего признака основаны на правильном применении уголовного закона, а также на положениях п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года №1 «О судебном практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)».

Суд пришел также к правильному выводу о наличие квалифицирующего признака покушения на убийство «общеопасным способом».

Доводы стороны защиты о том, что осужденный, поджигая квартиру, не имел умысла на убийство потерпевших, а хотел лишь привлечь внимание посторонних, способных прийти на помощь потерпевшим, обоснованно были отвергнуты.

О том, что осужденный имел прямой умысел на причинение смерти потерпевшим, общеопасным способом, свидетельствует то, что он после нанесения ударов ножом обоим потерпевшим, своих действий, направленных на причинение смерти потерпевшим, не прекратил, помощи потерпевшим не оказывал, а, видя и осознавая, что оба потерпевших живы, находятся в беспомощном состоянии, с целью доведения до окончания своего умысла, направленного на причинение обоим потерпевшим смерти, поджог квартиру, при наличии у него сотового телефона в экстренные службы звонить не стал, к соседям за помощью не обратился, мер к выводу потерпевших из горящего помещения не предпринял, а наоборот предпринял меры (плотно закрыв входную дверь), чтобы последствия возгорания в квартире были обнаружены как можно позже.

При определении наличия данного квалифицирующего признака, суд исходил из того, что способ умышленного причинения смерти, избранный осужденным, заведомо представлял опасность для жизни не только потерпевших, но и иных лиц.

При этом, суд первой инстанции обоснованно учитывал, что Ключев Р.А., осуществляя поджог квартиры (зажег конфорку газовой плиты, на которую положил приисканное пальто, дождался, когда оно разгорится), осознавал, что квартира расположена в многоквартирном и многоэтажном доме, что открытый огонь и продукты горения могут распространиться на другие жилые помещения дома, в которых на то время находились люди, что в результате этого они могут пострадать или погибнуть. При этом, при наличии у него возможности мер к тушению возгорания не предпринял, в экстренные службы о пожаре не сообщил, проживающих в доме людей об опасности не предупредил. При этом, как видно из материалов дела, в результате умышленных действий осужденного произошло возгорание, задымление жилого помещения.

Суд первой инстанции обоснованно обратил внимание на то, что о общеопасном способе преступления также свидетельствует то, что поджигая квартиру, указанным выше способом, осужденный открыл все конфорки газовой плиты (на что указывают результаты осмотра места происшествия), что с учётом подключения квартиры и всего дома к газу, наличия открытого огня вблизи источника газа могло привести и к более тяжким последствиям.

Возгорание было случайно обнаружено соседями потерпевших, которые и приняли меры к вызову пожарных, поэтому, последствия, в том числе, на которые ссылается защитник, не наступили.

Доводы защитника об отсутствие возбужденного уголовного дела об умышленном уничтожении или повреждении чужого имущества не влияют на правовую квалификацию действий осужденного.

Преступный умысел осужденного на причинение смерти обоим потерпевшим не наступил по независящим от воли Ключева Р.А. обстоятельствам, так как приехавшие на место происшествия сотрудники пожарной службы потушили возгорание в квартире, предотвратили распространение огня на остальные помещения жилого многоквартирного дома, а прибывшими бригадами скорой медицинской помощи была оказана первая медицинская помощь потерпевшим, они были госпитализированы в лечебные учреждения, где им была оказана своевременная квалифицированная медицинская помощь.

Суд пришел к правильному выводу, что осужденный в состоянии необходимой обороны или в состоянии аффекта в момент нанесения ударов ножом потерпевшим и в ходе последующих действий, направленных на лишение жизни потерпевших, не находился. Данных, свидетельствующих о том, что у осужденного имелись основания для обороны от действий потерпевших, не представлено.

Показания осужденного о конфликте с потерпевшим ФИО1, в ходе которого потерпевший угрожал ему ножом, опровергаются показаниями потерпевшего, который отрицал совершение данных действий, указывал, что инициатором конфликта был именно Ключев Р.А.

При, таких обстоятельствах говорить о том, что осужденный защищался от посягательств потерпевшего, находился в состоянии обороны от его действий, не приходится. Сам осужденный в ходе предварительного следствия пояснял, что потерпевший для него не представлял никакой реальной угрозы, никаких действий на лишение его ( Ключева) жизни он не совершал.

В состоянии аффекта осужденный в момент нанесения ударов потерпевшим и при поджоге квартиры также не находился, что подтверждается заключением стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы. Кроме того, осужденный в своих показаниях также не указывает, что у него в связи с какими-то обстоятельствами, поведением или высказываниями потерпевших возникло какое-либо сильное душевное волнение. Кроме того, следует учитывать, что осужденный, как следует из его показаний, в момент совершения преступления находился в состоянии сильного алкогольного опьянения, вызванного употреблением спиртных напитков. Анализ исследованных по делу доказательств свидетельствует о том, что осужденный во время совершения преступления действовал осознанно и целенаправленно.

Судом первой инстанции дело обоснованно рассмотрено в соответствии с требованиями ст. 252 УПК РФ. Причины смерти ФИО1, наступившей 15 января 2024 года, то есть через значительный промежуток времени после совершенного в отношении него преступления, не имеют значения по настоящему делу.

Тщательный анализ и основанная на законе оценка доказательств с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а их совокупности - достаточности для разрешения дела, позволили суду правильно установить фактические обстоятельства, обоснованно прийти к выводу о доказанности вины осужденного в совершении преступления. При этом, выводы суда не содержат предположений, неустранимых противоречий, основаны на исследованных материалах дела, которым дана надлежащая оценка в приговоре, в соответствии с требованиями ст. ст. 88, 307 УПК РФ, оснований для иной их оценки, не усматривается.

Суд дал правильную юридическую оценку показаниям осужденного, данным в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства, обоснованно положив их в основу приговора в той части, в которой они не противоречат исследованным по делу доказательствам. Показания осужденного, данные в ходе предварительного следствия, получены в соответствии с требованиями уголовно- процессуального закона, в присутствии защитника, являются допустимыми доказательствами.

Показания осужденного относительно обстоятельств конфликта с потерпевшим ФИО1, действий ФИО1, количества нанесённых потерпевшим ударов ножом, а также целей своих действий при нанесении ударов ножом и поджоге квартиры, об отсутствия у него умысла на причинение смерти потерпевшим, обоснованно отвергнуты, поскольку они не подтверждаются материалами дела, опровергаются показаниями потерпевшего ФИО1, результатами осмотра квартиры, показаниями свидетеля ФИО5, результатами проведённых по делу экспертиз.

Судом также дана правильная юридическая оценка, в соответствии с требованиями уголовно- процессуального закона, показаниям эксперта, потерпевших и свидетелей. Показания потерпевших и свидетелей, которые были оглашены в соответствии с требованиями ч.1 ст. 281 УПК РФ, были получены в соответствии с требованиями уголовно- процессуального закона, они являются последовательными, непротиворечивыми, подтверждены совокупностью исследованных доказательств, поэтому обоснованно признаны достоверными и допустимыми доказательствами. У данных лиц, включая ФИО1 отсутствовали основания для оговора осужденного, доводы последнего в данной части не нашли своего подтверждения.

Потерпевший ФИО1 пояснял, что неприязни к Ключеву Р.А. не испытывал, знал его чуть более 4 месяцев, с ним не конфликтовал, никаких претензий ему не высказывал. Данные обстоятельства представленными в суд доказательствами, не опровергаются.

Относительно показаний свидетеля ФИО4, суд мотивированно и правильно положил ее показания в основу приговора в той части, в которой они не противоречат показаниям потерпевших, свидетелей и исследованным по делу доказательствам.

Письменные материалы дела и заключения экспертиз также являются достоверными и допустимыми доказательствами, они получены в соответствии с требованиями уголовно- процессуального закона, не противоречат иным доказательствам.

Заключения экспертиз обоснованно положены в основу приговора, поскольку проведены в соответствии с требованиями уголовно- процессуального закона, квалифицированными экспертами, имеющими большой опыт работы, они основаны на научно апробированных методиках, не содержат сомнений и противоречий в выводах.

Действия осужденного Ключева Р.А. правильно квалифицированы по ч.3 ст. 30, п. п. « а, д, е» ч.2 ст. 105 УК РФ как покушение на убийство, то есть покушение на умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное в отношении двух лиц, общеопасным способом, с особой жестокостью.

Оснований для переквалификации действий осужденного, в том числе по доводам стороны защиты, не имеется.

Суд первой инстанции, с учетом исследованных доказательств,    правильно указал, что осужденный нанес потерпевшему ФИО1 ножом множественные не менее 30 ударов в область головы, шеи, туловища, конечностей, но в описательно- мотивировочной части приговора на листе 41, абзац 1 снизу,    допустил техническую ошибку, указав на 31 воздействие колюще- режущим предметом. Данная ошибка подлежит устранению путем изменения приговора и уточнения его описательно- мотивировочной части.

Доводы стороны защиты о несправедливости приговора, являются несостоятельными.

При назначении наказания суд должным образом учитывал характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности осужденного, наличие смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств, влияние наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Заявления потерпевшего ФИО1 о том, что он не имеет претензий к осужденному, примирился с ним, было исследовано в судебном заседании, учтено при назначении наказания. Примирение по делам данной категории не предусмотрено законом.

    Судом обоснованно учтены в качестве смягчающих наказания обстоятельств: активное способствование расследованию преступления, принесение осужденным извинений потерпевшему ФИО1, примирение с ним, передача ему через близких родственников продуктов питания и денег, которые суд расценил в качестве иных действий, направленных на заглаживание вреда, причинённого потерпевшему, наличие у осужденного психического расстройства.

     Выводы суда об отсутствии смягчающих наказание обстоятельств – явки с повинной, наличия на иждивении несовершеннолетних детей, аморальности и противоправности поведения потерпевшего, явившегося поводом для совершения преступления, являются мотивированными и правильными.

    Иных смягчающих наказание обстоятельств, влияющих на определение вида и размера наказания, не установлено.

Суд правильно установил наличие в действиях осужденного отягчающего наказания обстоятельства – рецидива преступления, правильно определив его вид, как особо опасный рецидив.

Сведения о личности осужденного, состоянии его здоровья, характеризующие данные, вся их совокупность надлежащим образом исследована, приведена в приговоре, оценена, учтена при назначение наказания.

Суд обоснованно не нашел на момент вынесения приговора, оснований для применения к Ключеву Р.А. положений ч. 2 ст. 81 УК РФ, об освобождении его от наказания в связи с тяжёлой болезнью, препятствующей отбыванию наказания, поскольку не представлено каких-либо достоверных данных, свидетельствующих, что имеющиеся у Ключева Р.А. заболевания на настоящее время препятствуют отбыванию им наказания в виде лишения свободы. Предыдущее освобождение Ключева Р.А. от наказания по указанным основаниям не могут являться поводом для автоматического применения указанных положений закона об освобождении от наказания, назначенного настоящим приговором.

При установлении в последующем подобных обстоятельств, на основании и в порядке, предусмотренном постановлением Правительства РФ от 6 февраля 2004 года № 54 «О медицинском освидетельствовании осужденных, представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью», вопрос об освобождении осуждённого может быть решён судом на стадии исполнения приговора.

Наказание обоснованно назначено осужденному, с учетом требований ч.2 ст. 68 УК РФ, ч.3 ст. 66 УК РФ.

Являются мотивированными и правильными выводы суда о назначении осужденному дополнительного наказания в виде ограничения свободы, размер и вид которого соответствует требованиям закона, а также об отсутствии оснований для изменения категории преступления, применения положений ст. ст. 64, ч.3 ст. 68, ст. 73 УК РФ.

Суд пришел к правильному выводу о назначении наказания осужденному в виде реального лишение свободы, которое соответствует тяжести совершенного им преступления, данным о его личности.

С указанными выше выводами, судебная коллегия соглашается, считает назначенный вид и размер основного и дополнительного наказания законным и справедливым, отвечающим требованиям ст. ст. 6,43,60 УК РФ, поэтому оснований для его изменения, не имеется.

Внесенные судом апелляционной инстанции изменения, не влияют на определение вида и размера наказания.

Вид исправительной колонии определен     Ключеву Р.А. правильно, в соответствии с требованиями п. «г» ч.1 ст. 58 УК РФ.

Вместе с тем, суд правильно сославшись на применение положений ч.3.4 ст. 72 УК РФ, не указал период нахождения осужденного под домашним арестом, который подлежит зачету в срок отбывания наказания, в данной части приговор подлежит изменению, а данный период уточнению.

Кроме того, в срок отбывания наказания, в соответствии с требованиями п. 3 ч.10 ст. 109 УПК РФ, не зачтен период с 15 августа 2023 года по 05 сентября 2023 года, когда проводилась в отношении осужденного стационарная комплексная судебная психолого- психиатрическая экспертиза, который подлежит зачету из расчета один день за один день.

Нарушения требований уголовно- процессуального законодательства, неправильного применения уголовного закона, влекущих отмену приговора, не установлено.

Судебное разбирательство проведено с соблюдением всех принципов судопроизводства, в том числе, состязательности и равноправия сторон, права на защиту, презумпции невиновности.

В соответствии с требованиями уголовно- процессуального закона, положений п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 г. № 17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве», с учетом того, что Ключев Р.А. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 30, п. п. «а, д, е» ч.2 ст. 105 УК РФ, смерть потерпевшего ФИО1 не являлась последствием, совершенного в отношении него преступления, необходимости в привлечении представителя потерпевшего, ввиду его смерти, не имеется, поскольку иные лица, в том числе близкие родственники потерпевшего, на чьи права и законные интересы преступление не было непосредственно направлено, по общему правилу, процессуальными возможностями по их защите не наделяются.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

                                                        о п р е д е л и л а:

Приговор Дзержинского районного суда г. Ярославля от 28 марта 2024 года в отношении Ключева Романа Александровича изменить:

- уточнить описательно- мотивировочную часть приговора на листе 41, абзац 1, снизу, указав, что повреждения у потерпевшего ФИО1 образовались в результате 30 воздействий колюще- режущего предмета;

-зачесть Ключеву Р.А. в срок отбывания наказания время его принудительного нахождения на основании решения суда в медицинской организации, проводившей стационарную комплексную судебную психолого- психиатрическую экспертизу, в период с 15 августа 2023 года по 05 сентября 2023 года, из расчета один день за один день;

- зачесть Ключеву Р.А. в срок отбывания наказания время нахождения его под домашним арестом с 27 апреля 2023 года по 14 августа 2023 года включительно, с 06 сентября 2023 года по 27 марта 2024 года включительно, из расчёта два дня домашнего ареста за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.

В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу адвоката Назарова И.С. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, во Второй кассационный суд общей юрисдикции путем подачи кассационной жалобы через суд первой инстанции, постановивший приговор, в течение шести месяцев со дня вступления его в законную силу; а осужденным, содержащейся под стражей, в тот же срок со дня вручения копий апелляционного определения и приговора, вступивших в законную силу.

В случае пропуска указанного срока или отказа в его восстановлении – путем подачи кассационной жалобы непосредственно в суд кассационной инстанции.

Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий:

Судьи: