Решение по делу № 8Г-24310/2024 [88-24792/2024] от 29.10.2024

    ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

88-24792/2024

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

    г. Кемерово    28 ноября 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего: Фроловой Т.В.,

судей: Кожевниковой Л.П., Раужина Е.Н.

с участием прокурора пятого отдела (апелляционно- кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кадошникова С.О.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-313/204 (УИД 42RS0016-01-2023-002780-61) по иску Шавалеева Рината Галиахметовича к Акционерному обществу «Объединенная угольная компания «Южкузбассуголь», Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» о взыскании компенсации морального вреда

по кассационной жалобе Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» на решение Куйбышевского районного суда г.Новокузнецка Кемеровской области от 4 июня 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 26 сентября 2024 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Раужина Е.Н., заключение прокурора пятого отдела (апелляционно- кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кадошникова С.О., полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Шавалеев Ринат Галиахметович (далее - Шавалеев Р.Г., истец) обратился в суд с иском к акционерному обществу «Объединенная угольная компания «Южкузбассуголь» (далее - АО «Южкузбассуголь», ответчик), публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» (далее - ПАО «Южный Кузбасс», ответчик) о взыскании компенсации морального вреда.

Исковые требования мотивированы тем, что в период работы на предприятиях ПАО «Южный Кузбасс» и АО «ОУК «Южкузбассуголь» (правопредшественник ОАО «Шахта Абашевская - Н») у истца развилось профессиональное заболевание: «<данные изъяты>

Впервые утрата профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты> Шавалееву Р.Г. была установлена в 2015 г. С 29 июля 2022 г. утрата профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты> была установлена бессрочно. Степень вины ответчиков в причинении вреда здоровью истца профессиональным заболеванием в соответствии с врачебным заключением № от 30 июня 2016 г. составила: АО «ОУК «Южкузбассуголь» - 39,6 %; ПАО «Южный Кузбасс» - 29,1 %. ОАО «Шахта Абашевская - Н» 9 января 2003 г. прекратило свою деятельность путем слияния АО «ОУК «Южкузбассуголь». Шахта «Нагорная» была ликвидирована по решению суда 3 ноября 2003 г. Шахта «Кыргайская» прекратила свою деятельность 18 мая 2004 г. на основании определения суда.

18 декабря 2011 г. вследствие несчастного случая в период работы в ПАО «Южный Кузбасс» истец получил производственную травму. При передвижении по посадочной площадке он оступился и упал <данные изъяты>. Утрата профессиональной трудоспособности установлена не была, но последствия данной травмы и по настоящее причиняют истцу физические и моральные страдания.

Истец полагает, что сумма компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием, учитывая утрату профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты> должна составлять 800 000 рублей, в связи с чем и с учетом вины: с АО «ОУК «Южкузбассуголь» в пользу истца подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере 316 800 рублей (800 000 рублей * 39,6%), с ПАО «Южный Кузбасс» - 232 800 рублей (800 000 рублей * 29,1%). Причиненный ему моральный вред в связи с последствиями производственной травмы истец оценивает в сумме 400 000 рублей.

На основании изложенного, Шавалеев Р.Г. просил суд взыскать в его пользу компенсацию морального вреда в связи с установлением профессионального заболевания: с АО «ОУК «Южкузбассуголь» в размере 316 800 рублей, с ПАО «Южный Кузбасс» - 232 800 рублей; взыскать с ПАО «Южный Кузбасс» компенсацию морального вреда в связи с последствиями производственной травмы в размере 400 000 рублей.

Решением Куйбышевского районного суда г.Новокузнецка Кемеровской области от 4 июня 2024 г. исковые требования Шавалеева Р.Г. к АО «ОУК «Южкузбассуголь», ПАО «Южный Кузбасс» о взыскании компенсации морального вреда удовлетворены частично.

Взыскана в пользу Шавалеева Р.Г. с АО «ОУК «Южкузбассуголь» компенсация морального вреда в размере 80 600 рублей, а также государственная пошлина в доход местного бюджета в размере 300 рублей.

Взыскана в пользу Шавалеева Р.Г. с ПАО «Южный Кузбасс» компенсация морального вреда в размере 151 000 рублей, а также государственная пошлина в доход местного бюджета в размере 300 рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 26 сентября 2024 г. решение Куйбышевского районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 4 июня 2024 г. оставлено без изменения.

Взысканы с АО «ОУК «Южкузбассуголь» в пользу Шавалеева Р.Г. расходы по составлению возражений на апелляционные жалобы в размере 2 000 рублей.

Взысканы с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Шавалеева Р.Г. расходы по составление возражений на апелляционные жалобы в размере 2 000 рублей.

ПАО «Южный Кузбасс» на решение Куйбышевского районного суда г.Новокузнецка Кемеровской области от 4 июня 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 26 сентября 2024 г. подана кассационная жалоба, в которой ставится вопрос об отмене указанных судебных постановлений, как незаконных, принятии нового судебного постановления об отказе в удовлетворении исковых требований.

Заявитель жалобы указывает, что судебными инстанциями не учтены положения статей 45, 46, 48 Трудового кодекса Российской Федерации, статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», статьи 21 Федерального закона от 20 июня 1996 г. №81-ФЗ «О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников организаций угольной промышленности», а также дано неправильное толкование нормам Отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации и коллективного договора ПАО «Южный Кузбасс», устанавливающих комплекс мер в возмещение вреда, причиненного работникам в результате несчастных случаев или профессиональных заболеваний при исполнении ими трудовых обязанностей, что привело к повторному взысканию в пользу истца компенсации морального вреда. Выплаченная истцу в счет компенсации морального вреда денежная сумма в размере 65 401 рубль 63 копейки с учетом вины ответчика в размере 29,1% была согласована сторонами и принятие истцом указанной суммы влечет прекращение обязательств. По мнению кассатора, размер компенсации морального вреда не соответствует требованиям разумности и справедливости, является завышенным.

По мнению кассатора основания для взыскания компенсации морального вреда в связи с несчастным случаем на производстве отсутствуют, поскольку не установлены стойкие изменения в состоянии здоровья истца, трудоспособность истца восстановилась.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в том числе публично, путем размещения соответствующей информации на официальном сайте суда (http://8kas.sudrf.ru), не явились, сведений о причинах неявки не представили, об отложении рассмотрения дела в связи с невозможностью явиться в судебное заседание не просили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, заслушав заключение прокурора пятого отдела (апелляционно- кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кадошникова С.О., полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В силу положений статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для удовлетворения кассационной жалобы исходя из следующего.

Как установлено судами и следует из материалов дела, с февраля 1981 г. по май 2016 г. Шавалеев Р.Г. работал на предприятиях угольной промышленности, в том числе: с февраля 1981 г. по сентябрь 1990 г. на шахте «Нагорная», с сентября 1990 г. по март 1993 г. на Шахте «Кыргайская», с апреля 1993 г. по июль 1997 г. в АООТ «Шахта «Абашевская», с июля 1997 г. по июнь 2000 г. в ОАО «Шахта Абашевская», с июля 2000 г. по декабрь 2002 г. в ОАО «Шахта «Абашевская-Н», с декабря 2002 г. по июль 2006 г. в ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» филиал «Шахта «Абашевская», с сентября 2006 г. по февраль 2007 г. в ОАО «Разрез «Ольжерасский», с февраля 2007 г. по октябрь 2007 г. в филиале ОАО «Южный Кузбасс» - Шахта «Ольжерасская-Новая», с октября 2007 г. по май 2016 г. в филиале ПАО «Южный Кузбасс» - Управление по подземной добыче угля.

Согласно акту о случае профессионального заболевания от 1 июля 2014 г., причиной заболевания <данные изъяты> у Шавалееваа Р.Г. послужило длительное воздействие на организм вредных производственных факторов. Тяжесть трудового процесса. Вины истца в развитии профессионального заболевания не установлено.

Впервые Шавалееву Р.Г. установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием - <данные изъяты> в 2015 г. С 29 июля 2022 г. утрата профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты> установлена бессрочно.

Из заключения врачебной экспертной комиссии Клиники ФГБНУ «НИИ комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» от 30 июня 2016 г. следует, что в 2014 году истцу установлено профессиональное заболевание <данные изъяты> На возникновение заболевания повлияла работа в условиях с перенапряжением <данные изъяты> тяжестью трудового процесса кл. 3 ст.2-3 в профессиях: горнорабочий, горнорабочий очистного забоя (ГРОЗ) подземные. Общий стаж с воздействием вредного фактора 33 года 3 месяца.

Заключением врачебной экспертной комиссии Клиники ФГБНУ «НИИ комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» по указанному заболеванию установлена степень вины предприятий, работником которых являлся истец.

Так, степень вины предприятий в развитии у истца профзаболевания составляет: Шахта «Нагорная» - 23,8 %, Шахта «Кыргайская» -7,5 %, АООТ «Шахта «Абашевская» -12.8    %, ОАО «Шахта Абашевская» - 8,8 %, ОАО «Шахта «Абашевская-Н» - 7,2 %, ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» филиал «Шахта «Абашевская»-10,8 %, ОАО «Разрез «Ольжерасский» -1,3 %, филиал ОАО «Южный Кузбасс» - Шахта «Ольжерасская-Новая» - 2 %, филиал ПАО «Южный Кузбасс» - Управление по подземной добыче угля - 25,8 %.

В соответствии с программами реабилитации пострадавшего в результате профессионального заболевания истец с установленным диагнозом: <данные изъяты>, Шавалеев Р.Г. нуждается в приеме лекарственных средств. Продолжение профессиональной деятельности возможно при уменьшении объема (тяжести) работ, при изменении условий труда.

Решением Куйбышевского районного суда г. Новокузнецка от 13 января 2017 г. по делу по иску Шавалеева Р.Г. к ОАО «ОУК «Южкузбассуголь», вступившим в законную силу 21 февраля 2017 г., в пользу Шавалеева Р.Г. взыскана единовременная компенсация морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием <данные изъяты> в размере 77 794 рублей 76 копеек. Предметом указанного судебного разбирательства взыскание с акционерного общества «Объединенная Угольная компания «Южкузбассуголь» выплаты, предусмотренной пунктом 5.4 Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации.

В соответствии с решением суда истцу ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» произведена выплата единовременной компенсации морального вреда.

5 июня 2016 г. истец обращался к ответчику ПАО «Южный Кузбасс» с заявлением о выплате ему в соответствии с Федеральным отраслевым соглашением по угольной промышленности Российской Федерации, Положением о выплате единовременного пособия и компенсации морального вреда в ОАО «Южный Кузбасс» единовременной компенсации в счет возмещения морального вреда в размере 20 % среднемесячного заработка за <данные изъяты> утраты профессиональной трудоспособности при 29,1 % вины Общества (ОАО «Разрез «Ольжерасский» - 1,3 %, филиал ОАО «Южный Кузбасс» - «Шахта «Ольжерасская- Новая» - 2 %, филиал ПАО «Южный Кузбасс» -Управление по подземной добыче угля- 25.8    %) в возникновении и развитии у него профессионального заболевания.

На основании приказа от 22 июля 2016 г. истцу произведена выплата единовременной компенсацию в счет возмещения морального вреда в размере 65 401 рубль 63 копейки.

Из представленных медицинских документов, программы реабилитации следует, что у Шавалеева Р.Г. отсутствует положительная динамика профессионального заболевания несмотря на соблюдение им всех рекомендаций и принимаемое им лечение, в том числе санаторно-курортное.

В судебном заседании в качестве свидетелей допрошены Ш.Т.П. (супруга истца), Я.А.Р. (дочь истца), подтвердившие пояснения истца об изменении образа жизни, претерпевании истцом физических и нравственных страданий в связи с возникновением профессионального заболевания.

Актом о несчастном случае подтверждается, что 18 декабря 2011 г. с истцом в период исполнения им трудовых обязанностей в ПАО «Южный Кузбасс» произошел несчастный случай на производстве при следующих обстоятельствах:

По окончании четвертой смены горнорабочий очистного забоя участка № Шавалеев Р.Г. приехал на вахтовом автомобиле к откаточной галерее АБК шахты им. В.И. Ленина. В 08 часов 50 минут, выйдя из вахтового автомобиля, пошел в ламповую, чтобы сдать головной светильник и пройти моечное отделение, которые расположены в АБК шахты. При передвижении по посадочной площадке оступился и упал <данные изъяты>, в результате чего травмировался.

В результате несчастного случая Шавалеев Р.Г. получил следующие повреждения: <данные изъяты>

Причиной несчастного случая явилась личная неосторожность истца. При этом факт грубой неосторожности истца не установлен, степень его вины - 0 %.

Из медицинского заключения о характере полученных повреждений здоровья в результате несчастного случая на производстве и степени их тяжести следует, что согласно схеме определения степени тяжести повреждения здоровья при несчастных случаях на производстве полученное истцом в результате несчастного случая на производстве повреждение относится к категории легкая.

Справкой о заключительном диагнозе подтверждается, что в связи с полученной травмой истец проходил лечение с 18 декабря 2011 г. по 17 февраля 2012 г.

Разрешая спор, руководствуясь положениями статей 21, 22, 45, 164, 212, 237 Трудового кодекса Российской Федерации, статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 1, 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», разъяснениями содержащимися в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», пунктах 14, 15, 18, 20, 25, 26, 27, 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», установив факт возникновения у Шавалеева Р.Г. профессионального заболевания: <данные изъяты> в результате не обеспечения безопасных условий труда в период работы на предприятиях ответчиков, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований применения к ответчикам мер гражданско-правовой ответственности в виде возложения обязанности по компенсации причиненного морального вреда.

Учитывая фактические обстоятельства причинения вреда, то, что заболевание истец получил при исполнении им трудовых обязанностей, в результате неудовлетворительной организации производства работ со стороны работодателей, степень вины ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» (39,6%), ПАО «Южный Кузбасс» (29,1%), принимая во внимание процент утраты Шавалеевым Р.Г. трудоспособности (<данные изъяты>), характер, тяжесть и длительность профессионального заболевания истца, характер и степень его физических страданий, связанных с профессиональным заболеванием, нравственных страданий, связанных как с наличием профессионального заболевания, так и его последствиями, требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав, а также принцип разумности и справедливости, выплату истцу ПАО «Южный Кузбасс» в счет компенсации морального вреда истцу 65 401 рубля 63 копеек, ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» - 77 794 рублей 76 копеек, исходя из общего размера компенсации морального вреда в сумме 400 000 рублей, суд первой инстанции определил сумму компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца, с ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» в размере 80 600 рублей, с ПАО «Южный Кузбасс» - 51 000 рублей.

Также установив, что в период работы истца в ПАО «Южный Кузбасс» 18 декабря 2011 г. в результате несчастного случая на производстве истец получил травму <данные изъяты> исходя из несоблюдения ответчиком исчерпывающих мер безопасности, отсутствие с его стороны контроля за безопасными условиями труда, учитывая обстоятельства причинения вреда, характер и степень тяжести полученной истцом травмы, длительность лечения, индивидуальные особенности личности истца, требования разумности и справедливости, суд первой инстанции пришел к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей.

В соответствии со статьей 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статьей 61.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации, статьей 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации судом первой инстанции взыскана с ответчиков в доход местного бюджета государственная пошлина в сумме по 300 рублей.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, указав, что судом первой инстанции при рассмотрении дела были исследованы все имеющиеся доказательства, которым дана надлежащая правовая оценка.

Оснований не соглашаться с выводами судов первой и апелляционной инстанций у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных актах, постановлены в соответствии с правильно установленными фактическими обстоятельствами дела, верной оценкой собранных по делу доказательств, основаны на правильном применении норм права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым судами первой и апелляционной инстанций дана надлежащая правовая оценка в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 2 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (ч. 2 ст. 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

В соответствии с частью 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами (абзац 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

Порядок возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору, регулируется Федеральным законом от 24 июля 1998 г. №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», абзац второй пункта 3 статьи 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

В силу статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» профессиональное заболевание - хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности и (или) его смерть.

Порядок возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору, регулируется Федеральным законом от 24 июля 1998 г. №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», абзац второй пункта 3 статьи 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Согласно части 1 статьи 21 Федерального закона от 20 июня 1996 г. №81-ФЗ «О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников организаций угольной промышленности» социальная поддержка для работников и пенсионеров организаций по добыче (переработке) угля (горючих сланцев) устанавливается в соответствии с законодательством Российской Федерации, соглашениями, коллективными договорами за счет средств этих организаций.

Частью 1 статьи 209 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что охрана труда - это система сохранения жизни и здоровья работников в процессе трудовой деятельности, включающая в себя правовые, социально-экономические, организационно-технические, санитарно-гигиенические, лечебно-профилактические, реабилитационные и иные мероприятия.

Безопасные условия труда - это условия труда, при которых воздействие на работающих вредных и (или) опасных производственных факторов исключено либо уровни их воздействия не превышают установленных нормативов (часть 5 статьи 209 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно абзацу 2 части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда.

В соответствии с частью 1 статьи 184 Трудового кодекса Российской Федерации при повреждении здоровья или в случае смерти работника вследствие несчастного случая на производстве либо профессионального заболевания работнику (его семье) возмещаются его утраченный заработок (доход), а также связанные с повреждением здоровья дополнительные расходы на медицинскую, социальную и профессиональную реабилитацию либо соответствующие расходы в связи со смертью работника.

Виды, объемы и условия предоставления работникам гарантий и компенсаций в указанных случаях определяются федеральными законами (часть 2 статьи 184 Трудового кодекса Российской Федерации).

Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции). Отсутствие заболевания или иного повреждения здоровья, находящегося в причинно-следственной связи с физическими или нравственными страданиями потерпевшего, само по себе не является основанием для отказа в иске о компенсации морального вреда.

По общему правилу, моральный вред компенсируется в денежной форме (пункт 1 статьи 1099 и пункт 1 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) (пункт 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

Согласно пункту 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» работник в силу статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации имеет право на компенсацию морального вреда, причиненного ему нарушением его трудовых прав любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя (незаконным увольнением или переводом на другую работу, незаконным применением дисциплинарного взыскания, нарушением установленных сроков выплаты заработной платы или выплатой ее не в полном размере, неоформлением в установленном порядке трудового договора с работником, фактически допущенным к работе, незаконным привлечением к сверхурочной работе, задержкой выдачи трудовой книжки или предоставления сведений о трудовой деятельности, необеспечением безопасности и условий труда, соответствующих государственным нормативным требованиям охраны труда, и др.).

При разрешении исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья или смертью работника при исполнении им трудовых обязанностей вследствие несчастного случая на производстве суду в числе юридически значимых для правильного разрешения спора обстоятельств надлежит установить, были ли обеспечены работодателем работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности. Бремя доказывания исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работников лежит на работодателе, в том числе если вред причинен в результате неправомерных действий (бездействия) другого работника или третьего лица, не состоящего в трудовых отношениях с данным работодателем.

В пункте 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду при определении размера компенсации морального вреда в связи с нарушением работодателем трудовых прав работника необходимо учитывать, в числе других обстоятельств, значимость для работника нематериальных благ, объем их нарушения и степень вины работодателя. В частности, реализация права работника на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации) предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав: на справедливую оплату труда, на отдых, на безопасные условия труда, на социальное обеспечение в случаях, установленных законом, и др.

Размер компенсации морального вреда, присужденный к взысканию с работодателя в случае причинения вреда здоровью работника вследствие профессионального заболевания, причинения вреда жизни и здоровью работника вследствие несчастного случая на производстве, в том числе в пользу члена семьи работника, должен быть обоснован, помимо прочего, с учетом степени вины работодателя в причинении вреда здоровью работника в произошедшем несчастном случае.

Из изложенного следует, что работник может обратиться с требованием о компенсации морального вреда, причиненного вследствие утраты им профессиональной трудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве, непосредственно к работодателю, который обязан возместить вред работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. Если соглашение сторон трудового договора о компенсации морального вреда, причиненного работнику утратой профессиональной трудоспособности, отсутствует или стороны не достигли соглашения по размеру компенсации морального вреда, то работник имеет право обратиться в суд для разрешения такого спора. В случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника. При этом, положения отраслевых соглашений и коллективных договоров, предусматривающие выплату компенсации морального вреда, причиненного работнику утратой профессиональной трудоспособности, означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере.

Исследовав юридически значимые обстоятельства, оценив представленные доказательства в их совокупности и взаимосвязи, приняв во внимание, что жизнь и здоровье относятся к числу наиболее значимых человеческих ценностей, и их защита должна быть приоритетной, исходя из установленного факта причинения истцу вреда здоровью в результате несчастного случая на производстве, в отсутствии вины работника в данном несчастном случае, судебные инстанции пришли к правомерному выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ответчиков в пользу истца компенсации морального вреда.

Изложенные в кассационной жалобе ПАО «Южный Кузбасс» доводы об отсутствии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда, поскольку ответчиком была произведена истцу единовременная выплата в счет компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием, предусмотренная нормами Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации 2014 - 2019 годы и коллективным договором ПАО «Южный Кузбасс», с которой истец согласился, не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений, поскольку не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судами при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебных постановлений, влияли на их обоснованность и законность, либо опровергали выводы судов первой и апелляционной инстанций, являлись предметом проверки и получили правовую оценку в судах первой и апелляционной инстанций, основаны на субъективной оценке фактических обстоятельств дела и представленных доказательств, и не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела судами были допущены нарушения, влекущие отмену вынесенных судебных постановлений в кассационном порядке.

Вопреки доводам кассационной жалобы ПАО «Южный Кузбасс» выплата компенсации морального вреда по заявлению Шавалеева Р.Г. на основании положений Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации Российской Федерации на 2014 - 2019 годы, Коллективного договора ПАО «Южный Кузбасс» во внесудебном порядке, не исключает возможности взыскания компенсации морального вреда в судебном порядке при несогласии работника с размером возмещения, такое взыскание не будет носить повторный характер, поскольку в силу вышеприведенного правового регулирования, а также статей 67 и 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка характера и степени причиненного истцу морального вреда, определение размера компенсации морального вреда относятся к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций.

При этом выводы суда о недостаточности выплаченной в добровольном порядке суммы с учетом установленных в судебном заседании фактических обстоятельств, приведены в обжалуемых судебных актах и надлежащим образом мотивированы.

Из анализа статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При этом характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего. Оценка разумности и справедливости размера компенсации морального вреда относится к прерогативе судов первой и апелляционной инстанции.

Законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, определение размера компенсации морального вреда относятся к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций, в силу своих полномочий, предусмотренных статьей 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд кассационной инстанции исходит из признанных установленными судами первой и апелляционной инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судебными инстанциями, при этом правом переоценки доказательств не наделен.

Учитывая изложенное, сумма денежной компенсации морального вреда по профессиональному заболеванию <данные изъяты> в размере в размере 51 000 рублей, присужденная судом, отвечает нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения ее размера, является разумной и соразмерной нарушению нематериальных благ истца, поскольку при ее определении судом были учтены все фактические обстоятельства, степень вины ответчика (29,1%;), степень утраты профессиональной трудоспособности истца <данные изъяты>, выплата в добровольном порядке ПАО «Южный Кузбасс» в связи с указанным профессиональным заболеванием в счет компенсации морального вреда денежной суммы в размере 65 401 рубль 63 копейки, претерпевание физических и нравственных страданий истцом, их объем и характер, требования разумности и справедливости.

Также судебные инстанции пришли к обоснованному выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере 100 000 рублей, в связи с причинением вреда здоровью истца в результате несчастного случая на производстве, поскольку компенсация в морального вреда в указанном размере отвечает нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения ее размера, является разумной и соразмерной нарушению нематериальных благ истца, поскольку при ее определении судом были учтены все фактические обстоятельства, тяжесть причиненного в результате несчастного случая на производстве вреда здоровью истца, претерпевание физических и нравственных страданий истцом, их объем и характер, требования разумности и справедливости.

Доводы кассационной жалобы об отсутствии оснований для взыскания компенсации морального вреда в связи с несчастным случаем на производстве, поскольку не установлены стойкие изменения в состоянии здоровья истца, трудоспособность истца восстановилась, подлежат отклонению как основанные на неправильном толковании норм материального права, регулирующих спорные правоотношения.

Судебные инстанции правомерно исходили из того, что в результате несчастного случая на производстве был причинен вред здоровью истца, факт грубой неосторожности не установлен, степень вины застрахованного лица составила 0% и в силу вышеприведенного правового регулирования истец имеет право на компенсацию морального вреда.

По мнению суда кассационной инстанции, судом правомерно учтено, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом компенсация должна отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Иные доводы кассационной жалобы не подтверждают нарушений норм материального и (или) процессуального права, повлиявших на исход дела, и фактически основаны на несогласии с оценкой обстоятельств дела, неверном толковании норм права, поэтому они не могут служить основанием для кассационного пересмотра состоявшихся по делу судебных постановлений.

Выводы суда первой инстанции и суда апелляционной инстанции соответствуют положениям норм материального права, регулирующим спорные правоотношения сторон, сделаны на основании совокупности проанализированных судом доказательств и при правильном установлении обстоятельств, имеющих значение по делу.

С учетом изложенного, оснований для отмены решения суда и апелляционного определения, предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, по доводам кассационных жалоб судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не усматривает.

Определением судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 1 ноября 2024 г. исполнение решения Куйбышевского районного суда г.Новокузнецка Кемеровской области от 4 июня 2024 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 26 сентября 2024 г. приостановлено до окончания производства в суде кассационной инстанции.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. №17 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции» на отмену приостановления исполнения судебного акта указывается в резолютивной части определения кассационного суда общей юрисдикции, вынесенного по результатам рассмотрения кассационных жалобы, представления.

В связи с рассмотрением кассационной жалобы и оставлением решения суда первой инстанции и апелляционного определения без изменения оснований для дальнейшего приостановления исполнения судебного акта не имеется.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Куйбышевского районного суда г.Новокузнецка Кемеровской области от 4 июня 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 26 сентября 2024 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» - без удовлетворения.

Отменить приостановление исполнения решения Куйбышевского районного суда г.Новокузнецка Кемеровской области от 4 июня 2024 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 26 сентября 2024 г., принятое на основании определения судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 1 ноября 2024 г.

Председательствующий:

Судьи:

Мотивированное определение изготовлено 12 декабря 2024 г.