Решение по делу № 33-19183/2020 от 08.09.2020

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

Рег. № 33-19183/2020 Судья: Корнильева С.А.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

председательствующего	Бучневой О.И.,
судей	Луковицкой Т.А., Мелешко Н.В.
при секретаре	Киселевой Т.А.

рассмотрев в открытом судебном заседании 06 октября 2020 года гражданское дело № 2-346/2020 по апелляционным жалобам С.В., Э.В. на решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 18 июня 2020 года по иску Э.В. к С.В. о взыскании долга по договору займа, обращении взыскания на заложенное имущество, встречному иску С.В., иску третьего лица с самостоятельными требованиями Е.В. к Э.В. о признании договора ипотеки недействительным,

Заслушав доклад судьи Бучневой О.И., выслушав объяснения представителя истца Э.В. – В.Т., представителя ответчика С.В. и третьего лица Е.В. – А.М., судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

Первоначально Э.В. обратился в Красносельский районный суд с иском к С.В. о взыскании задолженности по договору займа – 153 9940 руб., процентов за пользование денежными средствами из расчета 39 000 руб. за каждый месяц, начиная с 10 августа 2019 года до дня полного возврата суммы займа, обращении взыскания на заложенное имущество – <адрес> с установлением начальной продажной стоимости – 3 600 000 руб., ссылаясь на то, что 10 апреля 2018 года между ними был заключен договор займа, по которому истец передал ответчику денежные средства в размере 1 300 000 руб. под 3% в месяц, а заемщик обязался вернуть истцу указанную денежную сумму и выплатить причитающиеся проценты в срок до 09 апреля 2020 года, в обеспечение исполнения обязательств по договору займа заключен договор ипотеки, истцу передана в залог квартира по вышеуказанному адресу, принадлежащая ответчику, долг не возвращен.

Уточнив заявленные требования, истец просит взыскать задолженность по договору займа в размере 1 300 000 руб., проценты за пользование займом за период с 10 мая 2019 года по 10 декабря 2019 года (8 месяцев) в размере 312 000 руб., проценты за пользование в размере 39000 руб. в месяц, начисляемые на сумму займа за период с 11 декабря 2019 года по день фактической уплаты, пени за период с 09 июня 2019 года по 04 августа 2019 года в размере 96 940 руб., пени за период с 05 августа 2019 года по 16 декабря 2019 года в размере 871 000 руб.; обратить взыскание на квартиру по адресу: <адрес>, принадлежащую ответчику, путем продажи с публичных торгов, определив начальную продажную стоимость имущества 3 600 000 руб.

Ответчик в ходе рассмотрения дела предъявил встречный иск, в котором просил признать недействительным договор ипотеки, поскольку на момент совершения сделки отсутствовало согласие супруги Е.В.

Третье лицо Е.В. привлечена к участию в деле в качестве третьего лица, заявляющего самостоятельные исковые требования, в которых также просил признать договор ипотеки недействительным в связи с отсутствием ее нотариального согласия на совершение сделки.

Решением Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 18 июня 2020 года исковые требования удовлетворены частично, встречное исковое требование и самостоятельное требование третьего лица удовлетворены, суд решил:

Взыскать с С.В. в пользу Э.В. денежные средства по договору займа в размере 1 300 000 руб., проценты за пользование за период с 10 мая 2019 года по 10 декабря 2019 года в размере 312 000 руб., проценты за пользование за период с 11 декабря 2019 года по день фактической уплаты в размере 3% в месяц, начисляемых на остаток суммы займа, пени за период с 09 июня 2019 года по 04 августа 2019 года в размере 96 940 руб., пени за период с 05 августа 2019 года по 16 декабря 2019 года в размере 871 000 руб.

Признать недействительным договор ипотеки, заключенный 10 апреля 2019 года, между Э.В. и С.В..

Не согласившись с постановленным решением, истец представил апелляционную жалобу, в которой просил решение отменить в части отказа в удовлетворении требования об обращении взыскания на заложенное имущество, ссылаясь на то, что ответчик оформил нотариальное заявление о том, что на момент заключения сделки в браке не состоял, в паспорте сведения о заключении брака отсутствовали, о браке с третьим лицом истцу не было и не могло быть известно, кредитор при заключении договора действовал добросовестно, недопустима защита злоупотребления правом, ответчик и третье лицо вступили в сговор, совершили действия с противоправной целью, договоры залога и займа образуют единый договор, в связи с чем, оспаривая залог, заемщик должен оспорить и займ; оспаривание договора залога не ведет к восстановлению права; ранее между супругами был заключен брачный договор, который может рассматриваться как согласие на совершение сделки, последующее соглашение о расторжении договора является ничтожным в силу его противоправности основам правопорядка; оспаривание договора ипотеки приведет к банкротству как ответчика, так и третьего лица.

Также апелляционную жалобу на постановленное решение представил ответчик, который просит решение отменить в части определения пени, уменьшив их до 21 970 руб. за период с 09 июня 2019 года по 16 декабря 2019 года, поскольку суд необоснованно не удовлетворил ходатайство о снижении неустойки.

В судебное заседание представитель истца явился, доводы жалобы поддержал, возражал против удовлетворения жалобы ответчика, представитель ответчика и третьего лица явилась, доводы жалобы ответчика поддержала, возражала против удовлетворения апелляционной жалобы истца.

Судебная коллегия, исследовав материалы дела, выслушав объяснения участников процесса, оценив доводы апелляционной жалобы, приходит к следующему.

Согласно ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления. В случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части.

В части взыскания суммы основного долга и процентов решение суда не обжалуется, в связи с чем проверке не подлежит, оснований для полной проверки решения суду не приведено, не усматривает.

Оценивая довод ответчика относительно снижения неустойки, суд устанавливает, что договором займа, заключенным сторонами 10 апреля 2019 года, а именно п.п. 6, 7 предусмотрено, что в случае задержки выплаты процентов, заемщик обязуется выплатить пеню в размере 3% от суммы задолженности за каждый день просрочки. В случае длительной задержки в уплате процентов (десять и более дней), а также повторной краткосрочной задержки в выплате процентов, займодавец вправе требовать досрочной уплаты всей суммы займа с процентами со сроком исполнения 10 дней. В случае задержки исполнения требования по досрочному погашению задолженности, заемщик выплачивает пени в размере 0,5% от суммы займа за каждый день просрочки.

Таким образом, истец начисляет ответчику пени за период с 09 июня 2019 года по 04 августа 2019 года на сумму процентов, а с 05 августа 2019 года по 16 декабря 2019 года на сумму задолженности, в размере 96 940 руб. и 871 000 руб. соответственно.

В соответствии с п. 1 ст. 333 ГК РФ если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку.

Из разъяснений, данных в п. 71 Постановления Пленума ВС РФ от 24.03.2016 N 7 «О применении судами некоторых положений ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств» следует, что если должником является коммерческая организация, индивидуальный предприниматель, а равно некоммерческая организация при осуществлении ею приносящей доход деятельности, снижение неустойки судом допускается только по обоснованному заявлению такого должника, которое может быть сделано в любой форме (п. 1 ст. 2, п. 1 ст. 6, п. 1 ст. 333 ГК РФ).

В данной ситуации ответчиком является физическое лицо, в связи с чем применение ст. 333 ГК РФ допустимо судом без заявления должника.

С учетом позиции КС РФ, выраженной в п. 2 Определения от 21 декабря 2000 N 263-О, положения п. 1 ст. 333 ГК РФ содержат обязанность суда установить баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и оценкой действительного, а не возможного размера ущерба.

Предоставленная суду возможность снижать размер неустойки в случае ее чрезмерности по сравнению с последствиями нарушения обязательств является одним из правовых способов, предусмотренных в законе, которые направлены против злоупотребления правом свободного определения размера неустойки, то есть, по существу, - на реализацию требования ч. 3 ст. 17 Конституции РФ, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Именно поэтому в ч. 1 ст. 333 ГК РФ речь идет не о праве суда, а, по существу, о его обязанности установить баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и оценкой действительного (а не возможного) размера ущерба.

Наличие оснований для снижения и определение критериев соразмерности определяются судом в каждом конкретном случае самостоятельно, исходя из установленных по делу обстоятельств. Критериями установления несоразмерности в каждом конкретном случае могут быть: чрезмерно высокий процент неустойки, значительное превышение суммы неустойки суммы возможных убытков, вызванных нарушением обязательства, длительность неисполнения обязательства и другие обстоятельства.

При этом, недопустимо снижение неустойки ниже определенных пределов, определяемых соразмерно величине ключевой ставки Банка России, поскольку иное фактически означало бы поощрение должника, уклоняющегося от исполнения своих обязательств, поскольку она по существу определяет минимальный размер имущественной ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение денежного обязательства. В связи с этим уменьшение размера неустойки до уровня ниже ключевой ставки не позволяет установить баланс между мерой ответственности и размером действительного ущерба (п. 34 Постановления Пленума ВС РФ от 28 июня 2012 N 17; п. 11 Обзора судебной практики по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ от 22 мая 2013).

Из расчета на л.д. 40 следует, что неустойка за нарушение срока уплаты процентов составляет 96940 руб. = (39 000 руб. х 3% х 56 дней) + (39 000 руб. х 3% х 26 дней); неустойка за нарушение срока уплаты основного долга 871 000 руб. = 1 300 000 руб. х 0,5% х 134 дней.

При расчете указанных сумм, исходя из ключевой ставки на день вынесения решения суда 18 июня 2020 года – 5,50%, размер указанных неустоек составит 480,58 руб. = (39 000 руб. х 5,50%/366 х 56 дней) + (39 000 руб. х 5,50%/366 х 26 дней), то есть в 201 раз меньше, чем по договору; 26 177,60 руб. = 1 300 000 руб. х 5,50%/366 х 134 дней, то есть в 33 раза меньше, чем по договору. Учитывая явное превышение штрафных неустоек минимального уровня ответственности, компенсационную природу неустойки, отсутствие тяжких последствий, но в то же время свободу договора, судебная коллегия приходит к выводу о возможности снижения пени за нарушение срока уплаты процентов до 50 000 руб. (с 96 940 руб.) и снижения пени за нарушение срока уплаты основного долга до 400 000 руб. (871 000 руб.)

В части требования об обращении взыскания на заложенное имущество, удовлетворения встречного иска и самостоятельного иска третьего лица судебная коллегия полагает, что не в полной мере судом первой инстанции исследованы все обстоятельства по делу:

10 апреля 2019 года между сторонами заключен договор ипотеки, истцу передана в залог квартира по адресу: <адрес>, принадлежащая ответчику.

Согласно положениям данного договора залогодатель гарантирует залогодержателю, что до подписания настоящего договора указанная квартира ничем не обременена, в споре, под запрещением, под арестом не состоит. Третьи лица не имеют каких-либо прав на закладываемое помещение, даже если эти права не зарегистрированы в установленном порядке. Закладываемая квартира принадлежит залогодателю на основании договора купли-продажи квартиры от 08 декабря 2005 года.

10 апреля 2019 года С.В. оформил нотариальное заявление, которым сообщил, что на момент приобретения спорной квартиры и в настоящий момент в зарегистрированном браке не состоял и не состоит, заявлений в органы ЗАГС не подавал, юридических последствий для сделок с недвижимостью нет (л.д. 88).

Вместе с тем и вопреки заявлениям ответчика правами на данное имущество также обладает Е.В., поскольку 07 июня 2003 года между ней и С.В. зарегистрирован брак согласно записи акта о регистрации брака №... (л.д. 91).

06 декабря 2005 года между С.В. и Е.В. заключен брачный договор, согласно п. 1.3 которого супруги договорились, что квартира по адресу: <адрес>, которая будет приобретена на основании договора купли-продажи на имя С.В., будет являться собственностью С.В., который самостоятельно владеет, пользуется и распоряжается вышеуказанной квартирой, как во время брака, так и в случае его расторжения. Стороны пришли к соглашению о том, что для отчуждения вышеуказанной квартиры С.В., ему не нужно получать удостоверенного нотариального согласия Е.В. в порядке п. 3 ст. 45 СК РФ (л.д. 92-92об).

02 ноября 2010 года между С.В. и Е.В. подписано соглашение о расторжении указанного брачного договора (л.д. 93), что является их правом.

Суд сделал верный вывод о том, что спорная квартира является общим имуществом супругов, а также что С.В., действуя недобросовестно, скрыл от кредитора данную информацию и даже, наоборот, подтвердил факт отсутствия зарегистрированного брака на спорный период, что не соответствовало действительности.

Вместе с этим суд по мотиву отсутствия нотариального согласия супруги Е.В. на заключение договора ипотеки, признал сделку недействительной, удовлетворив встречный иск С.В.

Судебная коллегия не может согласиться с данным выводом по следующим основаниям:

При вынесении решения в данной части суд руководствовался ст.ст. 167, 253 ГК РФ, ст.ст. 34, 35 СК РФ. Данные положения правильно применены судом, как и норма ст. 7 ФЗ “Об ипотеке”, указывающая на необходимость согласия всех собственников имущества, находящегося в совместной собственности, на установление ипотеки.

Вместе с тем судом не в полной мере определены юридически значимые обстоятельства по делу и не применены нормы, подлежащие применению.

Супруг, чье нотариально удостоверенное согласие на совершение сделки не было получено, вправе требовать признания сделки недействительной в судебном порядке.

Основываясь лишь на факте отсутствия нотариального согласия, суд признал сделку недействительной по встречному иску С.В., однако лишь установления данного факта недостаточно для удовлетворения требования.

Кроме того, как указано выше, правом оспаривания данной сделки наделен супруг, чье нотариальное согласие не было получено – Е.В., а не С.В., сообщивший о том, что в зарегистрированном браке не состоит.

Существенным для разрешения требования является факт того, знала или должна ли была знать другая сторона сделки о необходимости получения согласия и отсутствии данного согласия, тогда как таковое является обязательным. В данной ситуации при наличии заявления ответчика о том, что он в зарегистрированном браке не состоит, Э.В. не мог предполагать отсутствие согласия супруги на совершение сделки.

П.п. 2, 3 ст. 35 СК РФ указывают, что сделка, совершенная одним из супругов по распоряжению общим имуществом супругов, может быть признана судом недействительной по мотивам отсутствия согласия другого супруга только по его требованию и только в случаях, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о несогласии другого супруга на совершение данной сделки.

Для заключения одним из супругов сделки по распоряжению имуществом, права на которое подлежат государственной регистрации, сделки, для которой законом установлена обязательная нотариальная форма, или сделки, подлежащей обязательной государственной регистрации, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга.

Супруг, чье нотариально удостоверенное согласие на совершение указанной сделки не было получено, вправе требовать признания сделки недействительной в судебном порядке в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о совершении данной сделки.

П. 4 названной статьи лишь указывает на необходимость получения нотариального согласия второго супруга на совершения сделки, подлежащей государственной регистрации, однако он не отменяет порядок и условия признания сделки недействительной.

В рассматриваемом деле кредитор Э.В. не знал и не должен был знать об отсутствии согласия второго супруга на совершение сделки, поскольку не знал, что С.В. состоит в зарегистрированном браке, проверить эту информацию кредитор самостоятельно не мог, от С.В. получил заявление о том, что в браке не состоит, в то время как по основанию отсутствия согласия сделка может быть признана недействительной только в том случае, когда кредитор, он же залогодержатель, знал или должен был знать о зарегистрированном браке залогодателя, а также об отсутствии согласия второго супруга на заключение сделки, но на свой риск заключил данный договор. Иное толкование не отвечает требованиям законности.

Учитывая поведение ответчика при заключении сделки, явно направленное на сокрытие информации в своих личных целях, сделка по требованию С.В. не может быть признана недействительной, в связи с чем в удовлетворении встречного искового требования С.В. надлежит отказать.

Вместе с тем, к участию в деле в качестве третьего лица, заявляющего самостоятельные требования, привлечена супруга Е.В., которая также заявляет о признании договора ипотеки от 10 апреля 2019 года между Э.В. и С.В. недействительным (л.д. 54).

Согласно п. 1 ст. 34 СК РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью. Общим имуществом супругов являются также приобретенные за счет общих доходов супругов недвижимые вещи независимо от того, на имя кого из супругов они приобретены либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.

По общему правилу владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов осуществляются по обоюдному согласию супругов (п. 1 ст. 35 СК РФ).

П. 1 ст. 7 ФЗ от 16 июля 1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" установлено, что на имущество, находящееся в общей совместной собственности (без определения доли каждого из собственников в праве собственности), ипотека может быть установлена при наличии согласия на это всех собственников. Согласие должно быть дано в письменной форме, если федеральным законом не установлено иное.

Приведенная норма является общей, определяющей порядок установления ипотеки на имущество, находящееся в общей совместной собственности.

Одним из видов общей совместной собственности является общая совместная собственность супругов.

В связи с указанным при установлении ипотеки на имущество, находящееся в общей совместной собственности супругов, подлежат применению нормы СК РФ.

Так, согласно п. 3 ст. 35 СК РФ для совершения одним из супругов сделки по распоряжению недвижимостью и сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга. Супруг, чье нотариально удостоверенное согласие на совершение указанной сделки не было получено, вправе требовать признания сделки недействительной в судебном порядке в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о совершении данной сделки.

В соответствии с п.п. 1, 2 ст. 10 ФЗ от 16 июля 1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" договор об ипотеке заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами, и подлежит государственной регистрации. Договор об ипотеке считается заключенным и вступает в силу с момента его государственной регистрации.

Положения п.п. 1, 3 ст. 339 ГК РФ также предусматривали, что договор об ипотеке заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами, и должен быть зарегистрирован в порядке, установленном для регистрации сделок с соответствующим имуществом.

Таким образом, оспариваемый договор залога недвижимости подлежал обязательной государственной регистрации.

Исходя из приведенных норм права для совершения оспариваемого договора как сделки, подлежащей обязательной государственной регистрации, требовалось в соответствии с п. 3 ст. 35 СК РФ нотариально удостоверенное согласие Е.В. на совершение сделки при условии нахождения Е.В. в браке с С.В. на момент совершения сделки (Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 17.03.2020 N 19-КГ20-3).

Также в силу вышеприведенных положений ст. 35 СК РФ именно Е.В. наделена правом по оспариванию данной сделки, предъявила требования в установленный срок – в течении года с момента заключения договора ипотеки 10 апреля 2019 года, ее нотариальное согласие на сделку, требующую государственной регистрации, по распоряжению общим имуществом, отсутствует, в связи с чем ее требования законны и обоснованы.

Руководствуясь ст.ст. 328-330 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 18 июня 2020 года отменить в части удовлетворения встречного искового заявления С.В. к Э.В. о признании договора ипотеки, заключенного 10 апреля 2019 года между Э.В. и С.В., недействительным.

В данной части принять по делу новое решение.

В удовлетворении встречного искового заявления С.В. к Э.В. о признании договора ипотеки недействительным – отказать.

Решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 18 июня 2020 года изменить в части размера пени, взыскать пени за период с 09 июня 2019 года по 04 августа 2019 года в размер 50 000 руб., пени за период с 05 августа 2019 года по 16 декабря 2019 года в размере 400 000 руб.

В остальной части решение оставить без изменения, апелляционные жалобы Э.В., С.В. – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: