Решение по делу № 55-884/2022 от 24.05.2022

                                                                                                      № 55-884/2022

Судья Козлов А.А.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

15 ноября 2022 г.                                                                                            г. Москва

Судебная коллегия по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Неустроева В.С.,

судей:                                           Изотьевой Л.С., Курохтина С.В.,

при помощнике судьи Федониной М.О.,

с участием: прокуроров ФИО20, ФИО39,

потерпевших Потерпевший №35, Потерпевший №30,

осужденных: ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7,

защитников-адвокатов: ФИО21, ФИО62, ФИО22, ФИО57, ФИО56, Чинёнова К.В., ФИО23, ФИО24, ФИО25, ФИО55, ФИО26, ФИО60, ФИО61, ФИО27, ФИО54

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденных ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7 и защитников-адвокатов ФИО62, ФИО57, ФИО56, Чинёнова К.В., ФИО25, ФИО55, Котёночкиной Н.О., ФИО26, ФИО60, ФИО28, ФИО27, ФИО54 на приговор Московского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ с участием коллегии присяжных заседателей, в соответствии с которым граждане Российской Федерации

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, холостой, имеющий на иждивении несовершеннолетнего ребенка, с основным общим образованием, зарегистрированный и проживавший по адресу: <адрес>, не работавший, не судимый,

ФИО2, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, холостой, имеющий на иждивении несовершеннолетнего ребенка, с общим средним образованием, не имеющий регистрации по месту жительства и месту пребывания на территории Российской Федерации, не работавший, не судимый,

ФИО3, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, женатый, со средним специальным образованием, зарегистрированный и проживавший по адресу: <адрес>, не работавший, судимый:

- ДД.ММ.ГГГГ Московским городским судом по ч. 2 ст. 209, п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 30 и п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105, ч. 4 ст. 111, ч. 2 ст. 213 УК РФ к 13 годам лишения свободы,

ФИО4, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, холостой, имеющий на иждивении несовершеннолетнего ребенка, с общим средним образованием, зарегистрированный по адресу: <адрес>, проживавший по адресу: <адрес>, бульвар Комарова, <адрес>, не работавший, не судимый,

ФИО5, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, женатый, имеющий на иждивении двоих несовершеннолетних детей, с общим средним образованием, не работавший, зарегистрированный и проживавший по адресу: <адрес>, судимый:

- ДД.ММ.ГГГГ Московским городским судом по ч. 1 ст. 108 УК РСФСР, ч. 1 ст. 209, п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 30, п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105, ч. 4 ст. 111, ч. 2 ст. 213, ч. 3 ст. 222 УК РФ к 25 годам лишения свободы;

ФИО6, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, холостой, имеющий на иждивении несовершеннолетнего ребенка, со средним специальным образованием, зарегистрированный и проживавший по адресу: <адрес>, зарегистрированный в качестве индивидуального предпринимателя, не судимый,

ФИО7, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> Киргизской ССР, женатый, имеющий на иждивении дочь 2002 года рождения, со средним специальным образованием, зарегистрированный и проживавший по адресу: <адрес>, не работавший, не судимый,

осуждены к лишению свободы за совершение преступлений, предусмотренных:

ФИО1:

- по ч. 2 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 10 (десять) лет, со штрафом в размере 200 000 (двухсот тысяч) руб.,

- по п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 14 (четырнадцать) лет,

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно наказание ФИО1 назначено в виде лишения свободы на срок 16 (шестнадцать) лет, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере 200 000 (двухсот тысяч) руб.

Срок отбывания ФИО1 наказания в виде лишения свободы постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. В соответствии с п. «а» ч. 31 ст. 72 УК РФ в срок лишения свободы зачтено время содержания ФИО1 под стражей по данному уголовному делу с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы.

ФИО85:

- по ч. 1 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 13 (тринадцать) лет, со штрафом в размере 500 000 (пятисот тысяч) руб.;

- по ч. 1 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 14 (четырнадцать) лет, со штрафом в размере 500 000 (пятисот тысяч) руб.,

- по п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – к пожизненному лишению свободы,

- по ч. 3 ст. 30 и п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 14 (четырнадцать) лет,

- по п. «а», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) за каждое преступление в отношении: Потерпевший №20 – ДД.ММ.ГГГГ, Потерпевший №23 – ДД.ММ.ГГГГ, Потерпевший №24 – ДД.ММ.ГГГГ – на срок 12 (двенадцать) лет, со штрафом в размере 300 000 (трехсот тысяч) руб.,

- по п. «а» по ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) за каждое преступление в отношении: ФИО29 – ДД.ММ.ГГГГ, Потерпевший №32 – ДД.ММ.ГГГГ – на срок 9 (девять) лет, со штрафом в размере 100 000 (ста тысяч) руб.,

- по ч. 2 ст. 213 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 5 (пять) лет, с освобождением от наказания в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ,

- по п. «а», «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 10 (десять) лет,

- по ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 7 (семь) лет.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательное наказание ФИО85 назначено в виде пожизненного лишения свободы, с отбыванием в исправительной колонии особого режима, со штрафом в размере 1 000 000 (одного миллиона) руб.

Срок отбывания ФИО85 наказания в виде лишения свободы постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. В соответствии с п. «а» ч. 31 ст. 72 УК РФ в срок лишения свободы зачтено время содержания ФИО85 под стражей по данному уголовному делу с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы.

ФИО3:

- п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального Закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 12 (двенадцать) лет,

В соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенного наказания с наказанием, назначенным ФИО3 по приговору Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, окончательное наказание ФИО3 назначено в виде лишения свободы на срок 17 (семнадцать) лет, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Срок отбывания ФИО3 наказания в виде лишения свободы постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. В соответствии с п. «а» ч. 31 ст. 72 УК РФ в срок лишения свободы зачтено время содержания ФИО3 под стражей по данному уголовному делу и по приговору Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, то есть с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы.

ФИО4:

- по ч. 2 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 10 (десять) лет, со штрафом в размере 200 000 (двухсот тысяч) руб.;

- по п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ – на срок 18 (восемнадцать) лет, с ограничением свободы на срок 1 (один) год 6 (шесть) месяцев, с установлением ограничений и возложением обязанности из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ;

- по ч. 3 ст. 30, п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 9 (девять) лет,

- по ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 6 (шесть) лет, с освобождением от наказания в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ;

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательное наказание ФИО4 назначено в виде лишения свободы на срок 23 (двадцать три) года с отбыванием первых 15 (пятнадцати) лет в тюрьме, а оставшегося срока в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере 200 000 (двухсот тысяч) руб., с ограничением свободы на срок 1 (один) год 6 (шесть) месяцев, с установлением ограничений и возложением обязанности из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ.

Срок отбывания ФИО4 наказания в виде лишения свободы постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. В соответствии с п. «а» ч. 31 ст. 72 УК РФ в срок лишения свободы зачтено время содержания ФИО4 под стражей по данному уголовному делу с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы, в том числе в тюрьме.

ФИО5:

- по ч. 1 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 15 (пятнадцать) лет, со штрафом в размере 700 000 (семисот тысяч) руб.,

- по п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – к пожизненному лишению свободы,

- по ч. 3 ст. 30, п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 13 (тринадцать) лет,

- по п. «а», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) за каждое преступление в отношении: Потерпевший №23 – ДД.ММ.ГГГГ, Потерпевший №24 ДД.ММ.ГГГГ – на срок 12 (двенадцать) лет, со штрафом в размере 300 000 (трехсот тысяч) руб.,

- по п. «а» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 9 (девять) лет, со штрафом в размере 100 000 (ста тысяч) руб.,

- по п. «а», «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 11 (одиннадцать) лет;

- по ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 6 (шесть) лет, с освобождением от наказания в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ;

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ наказание ФИО5 назначено в виде пожизненного лишения свободы, со штрафом в размере 1 000 000 (одного миллиона) руб.,

В соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, за которые он осужден по настоящему приговору и по приговору Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, окончательное наказание ФИО5 назначено в виде пожизненного лишения свободы, с отбыванием в исправительной колонии особого режима, со штрафом в размере 1 000 000 (одного миллиона) руб.

Срок отбывания ФИО5 наказания в виде лишения свободы постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. В соответствии с п. «а» ч. 31 ст. 72 УК РФ в срок лишения свободы зачтено время содержания ФИО5 под стражей по данному уголовному делу и по приговору Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, то есть с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления настоящего приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы.

ФИО6:

- по ч. 2 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 11 (одиннадцать) лет, со штрафом в размере 300 000 (трехсот тысяч) руб.;

- по ч. 2 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 8 (восемь) лет, со штрафом в размере 200 000 (двухсот тысяч) руб., с освобождением от наказания в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ;

- по п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – к пожизненному лишению свободы;

- по ч. 3 ст. 30 и п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 11 (одиннадцать) лет,

- по п. «а», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 11 (одиннадцать) лет, со штрафом в размере 300 000 (трехсот тысяч) руб.;

- по ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 6 (шесть) лет, с освобождением от наказания в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ;

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательное наказание ФИО6 назначено в виде пожизненного лишения свободы, с отбыванием в исправительной колонии особого режима, со штрафом в размере 500 000 (пятисот тысяч) руб.

Срок отбывания ФИО6 наказания в виде лишения свободы постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. В соответствии с п. «а» ч. 31 ст. 72 УК РФ в срок лишения свободы зачтено время содержания ФИО6 под стражей по данному уголовному делу с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления настоящего приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы.

ФИО7:

- по ч. 2 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 11 (одиннадцать) лет, со штрафом в размере 300 000 (трехсот тысяч) руб.;

- по п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 18 (восемнадцать) лет;

- по ч. 3 ст. 30, п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 12 (двенадцать) лет,

- по п. «а», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 10 (десять) лет, со штрафом в размере 300 000 (трехсот тысяч) руб., с освобождением от наказания в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ;

- по ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – на срок 6 (шесть) лет;

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний окончательное наказание ФИО7 назначено в виде лишения свободы на срок 23 (двадцать три) года, со штрафом в размере 300 000 (трехсот тысяч) руб., с отбыванием наказания в виде лишения свободы: первых 15 (пятнадцати) лет в тюрьме, а оставшегося срока в исправительной колонии строгого режима.

Срок отбывания ФИО7 наказания в виде лишения свободы постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. В соответствии с п. «а» ч. 31 ст. 72 УК РФ в срок лишения свободы зачтено время содержания ФИО7 под стражей по данному уголовному делу с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления настоящего приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы, в том числе в тюрьме.

Гражданские иски потерпевших Потерпевший №29, Потерпевший №30, Потерпевший №31 (ФИО8), Потерпевший №6, Потерпевший №36, Корниловой О.А., Потерпевший №35 удовлетворены, и в счет компенсации причиненного морального вреда взыскано:

с ФИО2 в пользу:

- Потерпевший №29 – 1 000 000 (один миллион) руб.,

- Потерпевший №30 – 500 000 (пятьсот тысяч) руб.,

- Потерпевший №31 (ФИО8) – 500 000 (пятьсот тысяч) руб.,

- Потерпевший №6 – 1 000 000 (один миллион) руб.,

- Потерпевший №36 – 1 500 000 (один миллион пятьсот тысяч) руб.,

- Корниловой О.А. – 1 500 000 (один миллион пятьсот тысяч) руб.,

- Потерпевший №35 – 1 500 000 (один миллион пятьсот тысяч) руб.;

с ФИО5 в пользу:

- Потерпевший №29 – 1 000 000 (один миллион) руб.,

- Потерпевший №30 – 500 000 (пятьсот тысяч) руб.,

- Потерпевший №31 (ФИО8) – 500 000 (пятьсот тысяч) руб.,

- Потерпевший №6 – 1 000 000 (один миллион) руб.,

- Потерпевший №36 – 1 000 000 (один миллион) руб.;

с ФИО7 в пользу Потерпевший №35 в размере 700 000 (семисот тысяч) руб.

В удовлетворении искового заявления Корниловой О.А. о взыскании: с ФИО5 компенсации морального вреда, а также с ФИО85 и ФИО5 –расходов, потраченных на погребение ее мужа ФИО30, отказано.

Суд также взыскал в доход государства процессуальные издержки в размере:

- с ФИО1 – 57 480 (пятьдесят семь тысяч четыреста восемьдесят) руб.,

- с ФИО2 – 476 124 (четыреста семьдесят шесть тысяч сто двадцать четыре) руб. 76 коп.,

- с ФИО3 – 275 400 (двести семьдесят пять тысяч четыреста) руб.,

- с ФИО4 – 654 350 (шестьсот пятьдесят четыре тысячи триста пятьдесят) руб.,

- с ФИО5 – 474 189 (четыреста семьдесят четыре тысячи сто восемьдесят девять) руб. 76 коп.

- с ФИО6 – 153 400 (сто пятьдесят три тысячи четыреста) руб.,

- с ФИО7 – 854 700 (восемьсот пятьдесят четыре тысячи семьсот) руб.

Судом также разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении всех осужденных оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

По настоящему уголовному делу также осужден ФИО10 Идрис оглы, в отношении которого приговор не обжалован.

Заслушав доклад судьи ФИО72, выступления осужденных и защитников-адвокатов в обоснование доводов апелляционных жалоб, потерпевших, возражавших против их удовлетворения, мнения прокуроров, полагавших необходимым приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы – без удовлетворения,

установила:

по приговору суда, постановленному на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 признаны виновными и осуждены за преступления, совершенные ими при подробно изложенных в приговоре обстоятельствах.

В апелляционных жалобах, а также в своих выступлениях в судебном заседании суда апелляционной инстанции осужденные и их защитники заявляют о том, что судебный акт является незаконным, необоснованным и несправедливым в связи с несоблюдением процедуры уголовного судопроизводства, существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального законов, допущенными в ходе судебного разбирательства, в том числе права на защиту, принципа состязательности и равноправия сторон, ограничением стороны защиты на представление и оценку доказательств, что привело к формированию у присяжных заседателей предубеждения о виновности осужденных и повлияло на принятие ими решения, а также на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, просят приговор отменить, и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство.

ФИО3 также просит вынести в отношении него оправдательный приговор, признав по вмененному ему эпизоду эксцесс исполнителя, либо внести в приговор изменения, соответствующие приговору Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, или вынести приговор без назначения наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования за преступление, в котором он признан виновным и осужден.

Кроме того, в апелляционных жалобах указывается на незаконность решения суда о взыскании с осужденных процессуальных издержек, вследствие чего авторы апелляционных жалоб считают необходимым отменить приговор и в этой части.

Осужденный ФИО5 и защитник Котеночкина просят также отменить промежуточные решения, вынесенные судом в ходе судебного разбирательства по настоящему уголовному делу: о соединении уголовных дел и назначении судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ; о признании судебного разбирательства несостоявшимся, роспуске коллегии присяжных заседателей и передаче уголовного дела для соединения от ДД.ММ.ГГГГ; об отказе в удовлетворении ходатайства защитников о возвращении уголовного дела прокурору и проведения предварительного слушания от ДД.ММ.ГГГГ

Осужденные и их защитники заявляют о нарушении права на подготовку к защите в судах первой и апелляционной инстанций, выразившемся в ограничении в ознакомлении с материалами уголовного дела и аудиозаписью судебного заседания, ФИО3 считает незаконным отказ в допуске его супруги ФИО23 в качестве «общественного» защитника.

Обращают внимание на то, что протокол не соответствует аудиозаписи, в нем отражены не все выступления сторон и показания допрошенных лиц, содержание этого процессуального документа искажает смысл сказанного и предмет обсуждения, а, кроме того, отсутствует аудиозапись судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ, в ходе которого председательствующий не остановил государственного обвинителя, сообщившего присяжным заседателям (далее – присяжные заседатели или присяжные) об обвинении лица, являвшегося свидетелем по настоящему уголовному делу, в совершении преступлений, которые вменялись подсудимым, а также утрачены аудиозаписи других судебных заседаний (с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ), указанных в акте от ДД.ММ.ГГГГ, который к тому же не подписан начальником отдела информационно-технического обеспечения Московского областного суда.

Защитник-адвокат Мякишев в защиту интересов осужденного ФИО6 считает, что решение суда о соединении в одном производстве уголовного дела в отношении ФИО10, ФИО1, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 (далее – уголовное дело в отношении ФИО5 и других), которое уже рассматривалось судом по существу, и уголовного дела в отношении ФИО85 является незаконным, не соответствующим правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, содержащейся в Определениях от ДД.ММ.ГГГГ №-О и от ДД.ММ.ГГГГ №-О, согласно которым раздельным рассмотрением уголовных дел не нарушаются право на защиту и право на разрешение дела законным судом, поскольку они обеспечиваются по каждому из дел. Вместе с тем в случаях, когда раздельное производство по уголовным делам порождает или может создать затруднения либо препятствия к их разрешению по существу и постановлению законного и обоснованного приговора или иного судебного решения, они подлежат возвращению прокурору по основанию, предусмотренному п. 4 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

Адвокат Мякишев полагает, что соединение уголовных дел в одном производстве привело к затягиванию рассмотрения уголовного дела в отношении его подзащитного ФИО6 и нарушению права на справедливое судебное разбирательство.

Защитники Тихонов, Чинёнов и Сериков считают, что положения о соединении уголовных дел, предусмотренные ст. 2392 УПК РФ, аналогичны требованиям ст. 130 АПК РФ и ст. 136 КАС РФ, однако принятое по настоящему уголовному делу судом первой инстанции решение о соединении в одном производстве уголовных дел не соответствует правовым последствиям этого процессуального действия, поскольку уголовное дело в отношении ФИО5 и других, по которому уже проводилось судебное разбирательство, было присоединено к уголовному делу в отношении ФИО85, поступившему в суд позже, а не наоборот, как того требует закон.

На незаконность соединения уголовных дел в своих жалобах указывают и другие осужденные и их защитники. В частности, адвокат Савин утверждает, что постановление о соединении в одном производстве уголовных дел вынесено без надлежащего обоснования и в нарушение прав и законных интересов ФИО85, который, как и его защитники, возражали против такого решения, а мнения подсудимых по уголовного делу в отношении ФИО5 и других не выяснялись и потому не учитывались. Кроме того, изъятие уголовного дела из производства судьи, рассматривающего его по существу, на основании решения другого судьи того же суда о «присоединении» уголовного дела не допускается Уголовно-процессуальным кодексом и противоречит общим условиям судебного разбирательства, установленным главой 35 УПК РФ (защитник Савин – дополнительная жалоба).

В апелляционных жалобах ФИО5, его защитники Котеночкина и Савин обращают внимание на то, что ни ФИО5, ни другим подсудимым не было обеспечено право на участие в предварительном слушании по уголовному делу в отношении ФИО85, в ходе которого был решен вопрос о проведении судебного разбирательства с участием присяжных заседателей по соединенному уголовному делу. В результате соединения уголовных дел и непроведения предварительного слушания по соединенному делу ФИО5, как и другие подсудимые, также оказались лишенными права выбора процедуры уголовного судопроизводства, поскольку их мнение по этому вопросу не выяснялось, а ходатайства о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, заявленные ими до принятия решения о соединении уголовных дел, не является достаточным основанием для лишения их права довести свою позицию о составе суда по соединенному уголовному делу.

По мнению осужденного ФИО85, в результате незаконного соединения уголовных дел было нарушено его конституционное право на защиту. Обосновывая данный довод, ФИО85 утверждает, что он не согласился бы на рассмотрение уголовного дела с участием присяжных заседателей, если бы знал, что уголовное дело в отношении него соединят в одном производстве с уголовным делом в отношении ФИО5 и других. При этом обращает внимание на то, что этот вопрос мог быть разрешен в ходе предварительного слушания по соединенному уголовному делу, которое незаконно не было проведено.

Осужденный ФИО5, адвокаты Котеночкина и Савин полагают, что проведение судьей ФИО41 ДД.ММ.ГГГГ судебного заседания по уголовному делу в отношении ФИО5 и других является незаконным вследствие вынесения ДД.ММ.ГГГГ <адрес> судом под председательством судьи ФИО16 постановления по итогам предварительного слушания по уголовному делу в отношении ФИО85, в соответствии с которым указанные уголовные дела были соединены в одно производство.

Эти же авторы апелляционных жалоб считают, что некоторые решения, в том числе по результатам рассмотрения ходатайств о проведении предварительного слушания и возвращении уголовного дела прокурору, были приняты судьей ФИО16 в период, когда уголовное дело в отношении ФИО5 и других ему еще не поступило, о чем свидетельствует акт о передаче этого уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ При этом в ходе судебных заседаний, проведенных в мае 2018 года, судом были нарушены требования ст. 227-229 и 242 УПК РФ, согласно которым судебное разбирательство по этому уголовному делу должно было начинаться сначала, однако председательствующий не разъяснил подсудимым право ходатайствовать о проведении предварительного слушания, а также высказать свою позицию по вопросу о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, в том числе в связи с этим ходатайствовать о выделении уголовного дела в отдельное производство, чем права подсудимых были в очередной раз нарушены. Вследствие этого отказ в проведении предварительного слушания по объединенному уголовному делу является незаконным.

Выступая в прениях сторон, защитник Сериков заявил, что в целях оценки законности и обоснованности совершенных судом первой инстанции действий, связанных с соединением уголовных дел, надлежит направить запрос в Конституционный Суд Российской Федерации в целях проверки соответствия положений ст. 2392 УПК РФ Конституции Российской Федерации.

Авторы апелляционных жалоб заявляют о том, что соединенное уголовное дело подлежало возвращению прокурору, в том числе в связи с противоречивостью обвинительных заключений по указанным уголовным делам, вследствие чего осужденный ФИО7 полагает незаконным отказ в удовлетворении соответствующего ходатайства защитника.

Осужденные и их защитники в апелляционных жалобах утверждают, что приговор постановлен на основании вердикта, вынесенного незаконным составом коллегии присяжных заседателей, поскольку после соединения ДД.ММ.ГГГГ в одном производстве уголовных дел в нарушение требований ст. 326 УПК РФ, ст. 10 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 113-ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации», разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами некоторых положений Федерального закона «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» в состав этой коллегии незаконно вошли шесть человек из коллегии присяжных заседателей, участвовавших в рассмотрении уголовного дела в отношении ФИО5 и других в период с 28 февраля, а с момента отбора – с 23 января, по ДД.ММ.ГГГГ При этом четверо из них, в том числе ФИО31, которая к тому же была избрана старшиной коллегии присяжных заседателей, принимали непосредственное участие в вынесении вердикта.

Указанные шесть человек: ФИО32, ФИО33, ФИО34, ФИО31, ФИО35 и ФИО36, самостоятельно явились на отбор коллегии присяжных заседателей и были включены в предварительный список кандидатов в присяжные заседатели один за другим под номерами с 3 по 8 включительно без прохождения стадии отбора кандидатов путем случайной выборки после незаконного разъяснения о такой возможности, данного судьей ФИО41 – председательствующим по уголовному делу в отношении ФИО5 и других.

При этом сторона защиты при новом отборе была лишена возможности опросить этих кандидатов в присяжные заседатели, а сторона защиты ФИО85 не принимала участия в отборе присяжных заседателей, участвовавших в разбирательстве уголовного дела в отношении ФИО5 и других.

Включение названных лиц, участвовавших в исследовании иного объема доказательств вследствие участия в рассмотрении уголовного дела в отношении ФИО5 и других, чье мнение о подсудимых уже начало формироваться при рассмотрении уголовного дела в отношении ФИО5 и других, к тому же в начало списка кандидатов предоставило им преимущество перед остальными, отобранными в ходе случайной выборки, и гарантировало их включение в состав коллегии присяжных заседателей, в том числе в связи с необоснованным отказом суда в удовлетворении ДД.ММ.ГГГГ мотивированных отводов, заявленных стороной защиты.

Адвокаты Тихонов и Чинёнов утверждают, что вышеуказанным шестерым присяжным заседателям еще в ходе судебного разбирательства по уголовному делу в отношении ФИО5 и других уже бездоказательно доводилась информация об участии ФИО85 в совершении преступлений, то есть формировалось мнение об их подзащитном, которому сторона защиты ФИО85 не могла возражать по объективным причинам.

Эти же защитники обращают внимание на то, что те же представители государственного обвинения, по ходатайству которых уголовные дела были соединены в одном производстве, за два года до этого придерживались противоположной позиции.

Авторы апелляционных жалоб заявляют, что применение в ситуации, сложившейся после соединения в одном производстве уголовных дел, процессуальной аналогии и положений ч. 3 ст. 329 УПК РФ является незаконным, поскольку уголовно-процессуальный закон не допускает применения аналогии при производстве по уголовному делу, а к тому же положения ч. 3 ст. 329 УПК РФ не предоставляют «высвободившимся» присяжным заседателям – привилегии перед другими кандидатами, а председательствующему – полномочий на включение в состав кандидатов в присяжные заседатели конкретных лиц, минуя обязательную стадию случайной выборки. Считают, что примененное судом первой инстанции толкование положений ч. 3 ст. 326 УПК РФ и ч. 1 ст. 10 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 113-ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации», а также применение ст. 2392 УПК РФ не соответствует Конституции Российской Федерации.

По утверждению защитника Савина, количество кандидатов, отобранных путем случайной выборки, явившихся на отбор коллегии присяжных заседателей позволяло сформировать эту коллегию без нарушения закона.

По мнению адвоката Мякишева, невозможность участия указанных присяжных заседателей в рассмотрении уголовного дела обусловлена еще и тем, что в результате соединения уголовных дел в одном производстве предметом судебного разбирательства стало новое уголовное дело как по объему, так и по составу обвиняемых, с двумя обвинительными заключениями.

В результате, по утверждению осужденных и их защитников, при формировании коллегии присяжных заседателей были нарушены требования уголовно-процессуального закона, обязывающие проводить случайную выборку кандидатов в присяжные заседатели и не допускающие повторное участие в рассмотрении уголовного дела в течение одного года.

Такие действия суда, по утверждению осужденных ФИО5 и ФИО7, защитника Савина, противоречат к тому же правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от ДД.ММ.ГГГГ №-О-О. Осужденный ФИО3 считает, что судом нарушена Конвенция о защите прав человека и основных свобод.

Защитник Сериков считает, что принятое судом решение о включении шестерых присяжных заседателей, участвовавших в рассмотрении уголовного дела в отношении ФИО5 и других, в список кандидатов в присяжные заседатели по соединенному уголовному делу не соответствует и судебной практике Верховного Суда Российской Федерации, в частности, определениям от ДД.ММ.ГГГГ №-О12-33СП, от ДД.ММ.ГГГГ №АПУ14-27СП, от ДД.ММ.ГГГГ №-АПУ15-6СП.

Указанные действия привели к тому, что присяжные заседатели имели разную осведомленность о фактических обстоятельствах, поскольку шестеро из коллегии присяжных заседателей уже участвовали в исследовании доказательств в ходе рассмотрения уголовного дела в отношении ФИО5 и других, что лишило присяжных возможности получения достоверной и объективной информации и могло повлиять на их ответы на поставленные в вердикте вопросы.

Необъективность сформированной коллегии присяжных заседателей, по мнению защитника Исадибирова проявилась, в том числе в том, что ФИО7 был признан не только виновным в совершении преступлений, но и не заслуживающим снисхождения.

Осужденный ФИО5 и защитник Котеночкина к тому же полагают, что кандидатом в присяжные заседатели Морозовой были скрыты данные о привлечении ее в прошлом к уголовной ответственности, о чем стороне защиты стало известно после постановления приговора из информационно-телекоммуникационной сети «Интернет».

Эти же авторы апелляционных жалоб считают, что ряд судебных заседаний был проведен незаконным составом коллегии присяжных заседателей, в состав которой входила присяжная ФИО37, являвшаяся с ДД.ММ.ГГГГ свидетелем и потерпевшей по уголовному делу, возбужденному на основании ее обращения в правоохранительные органы об оказании на нее незаконного воздействия с целью принятия благоприятного для подсудимых решения по настоящему уголовному делу.

По мнению осужденного ФИО5 и адвоката Котеночкиной, вследствие участия Коломиец, входящей в основной состав коллегии присяжных, в следственных действиях, проводимых с участием лица, расследовавшего настоящее уголовное дело ранее, и потому прямо заинтересованного в вынесении обвинительного вердикта, указанной присяжной могли стать известны сведения негативно характеризующие подсудимых, а также позиция о необходимости признания их виновными, а от самой Коломиец могли быть получены мнения других присяжных заседателей.

Ссылаясь на правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, содержащиеся в Постановлениях от ДД.ММ.ГГГГ №-П, от ДД.ММ.ГГГГ №-П и от ДД.ММ.ГГГГ №-П, осужденный ФИО5 и защитник Котеночкина полагают, что в результате представления судом по запросу следователя сведений о присяжных заседателях, следственные органы получили доступ к персональным данным присяжных, осуществляли в отношении них оперативно-разыскные мероприятия, проводили беседы, то есть воздействовали на мнение присяжных, что запрещено уголовно-процессуальным законом и вызвало необоснованное недоверие присяжных к подсудимым и стороне защиты, сформировало предвзятость и предубежденность относительно виновности подсудимых еще до завершения разбирательства.

Кроме того, осталось невыясненной причина, по которой от участников процесса была сокрыта информация о незаконном воздействии на присяжную Коломиец, а также кем было принято решение о таком сокрытии и роли председательствующего судьи в этих событиях, имели ли место факты общения председательствующего с присяжной Коломиец или другими присяжными заседателями вне рамок судебного заседания.

Авторы апелляционных жалоб утверждают, что осужденные были значительно ограничены в гарантированных им правах, а председательствующим, не обеспечившим соблюдение регламента судебного заседания, отступившим от соблюдения принципов беспристрастности и справедливости, существенно нарушены требования, установленные уголовно-процессуальным законом. Данные нарушения выразились в следующем:

- нарушены права стороны защиты на этапе заявления отводов кандидатам в присяжные заседатели, что выразилось, в том числе в непредоставлении возможности заявить второй немотивированный отвод, несмотря на то, что количество запасных присяжных заседателей составляло 14 человек;

- подсудимые были лишены возможности заявить отвод кандидатам в присяжные заседатели, поскольку обсуждение кандидатур проходило возле судейского стола;

- сторона защиты была вынуждена израсходовать немотивированный отвод кандидату в присяжные заседатели Иоше, поскольку мотивированный отвод, заявленный этому кандидату в связи с его непроцессуальным общением с потерпевшим по делу не был удовлетворен;

- нарушены требования ч. 8 ст. 328 УПК РФ, предоставляющие возможность сторонам задать кандидатам в присяжные заседатели вопросы, связанные с выяснением обстоятельств, препятствующих участию в рассмотрении уголовного дела, что подтверждается участием в 17 судебных заседаниях присяжного заседателя ФИО37, признанной потерпевшей по другому уголовному делу, которая была исключена из коллегии присяжных заседателей только ДД.ММ.ГГГГ по ее собственному желанию. При этом судом не выяснено, сохранил ли указанный присяжный заседатель и вся коллегия присяжных заседателей свою беспристрастность и объективность в ходе рассмотрения настоящего уголовного дела, и как вышеуказанное установленное обстоятельство повлияло на других присяжных заседателей;

- необоснованно отказано в удовлетворении ходатайств защитника ФИО59 об отводе присяжных заседателей, вызове для допроса присяжной Коломиец;

- ДД.ММ.ГГГГ судебное заседание проводилось в отсутствие присяжного заседателя Мишина;

- судебные заседания неоднократно откладывались в связи с неявкой присяжных заседателей без оглашения докладных, без извещения о том, кто именно не явился и причинах неявки, а также без обсуждения уважительности причин и необходимости такого отложения со стороной защиты;

- основным нарушением, допущенным стороной обвинения в ходе судебного разбирательства явилось то, что государственными обвинителями не соблюдались требования уголовно-процессуального закона, определяющие пределы судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, а председательствующий ненадлежащим образом реагировал на эти нарушения, не останавливал государственных обвинителей, не делал им замечаний, не обращался к присяжным с соответствующими разъяснениями, приняв тем самым сторону обвинения и рассмотрев уголовное дело с обвинительным уклоном;

- сторона обвинения в своих выступлениях, заявлениях, допросах участвующих в деле лиц систематически выходила за пределы вопросов, подлежащих разрешению с участием присяжных заседателей, доводила информацию, не относящуюся к фактическим обстоятельствам дела, о наличии у подсудимых судимости, об их розыске, о лицах, заключивших досудебные соглашения о сотрудничестве, об осуждении этих лиц, о прекращении уголовного преследования в связи с истечением срока давности, тем самым создавая у присяжных негативную предубежденность в отношении подсудимых;

- неоднократно до присяжных заседателей доводилась информация, не соответствующая действительности либо не относящаяся к предмету судебного разбирательства, в том числе об участии подсудимых в совершении противоправных действий, которые им не вменялись, использовании ФИО5 поддельного паспорта, иные сведения, негативно характеризующие, порочащие подсудимых, а также о лицах, не являющихся участниками судебного разбирательства. При этом последующие разъяснения председательствующего о необходимости игнорировать эти сведения являлись не исключением этих данных из оценки присяжных, а, напротив, акцентированием внимания на сообщенной информации с целью формирования у присяжных предубеждения, способного повлиять на их объективность при принятии решения;

- разъяснения председательствующего в отношении допущенных нарушений носили неопределенный и неясный характер;

- председательствующий, вопреки требованиям закона, не останавливал либо редко реагировал на выступления государственных обвинителей в ходе судебного следствия и на стадии прений сторон, в которых прокуроры допускали грубые высказывания в адрес подсудимых, ссылались на доказательства, которые не были исследованы в судебном заседании, заявляли о совершении преступлений другими лицами, не являвшимися обвиняемыми по настоящему уголовному делу, а также о привлечении этих лиц и свидетелей к уголовной ответственности по другим уголовным делам, о совершении подсудимыми действий, которые им не вменялись, об осуждении ФИО3 и ФИО5, о наступлении смерти лица, не являвшегося участником уголовного судопроизводства, сообщали не соответствующую действительности информацию, в том числе о сборе денежных средств на освобождение ФИО5, а также иным способом вводили присяжных заседателей в заблуждение в целях склонения их к вынесению обвинительного вердикта; при этом присяжные не предупреждались о необходимости игнорировать эти заявления стороны обвинения;

- выступая со вступительным словом, государственный обвинитель ФИО20 вышла за рамки предъявленного обвинения, довела информацию о лицах, не являющихся участниками уголовного судопроизводства. Вступительное слово и схема, предъявленная государственным обвинителем присяжным, отсутствует в материалах уголовного дела, в том числе в протоколе от ДД.ММ.ГГГГ;

- сторона обвинения в ходе всего производства по делу утверждала, что целью создания банды и преступного сообщества являлось незаконное взимание денег с лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью, однако обвинения в вымогательстве никому из подсудимых не предъявлялось;

- стороне обвинения была предоставлена возможность допроса с участием присяжных заседателей свидетелей обвинения, вызванных в суд без обсуждения и без согласования со стороной защиты возможности допроса этих лиц, а также без проверки допустимости их показаний для исследования присяжными и относимости этих показаний к предъявленному подсудимым обвинению, что лишило сторону защиты возможности подготовиться к допросу;

- неоднократно немотивированно отказано в удовлетворении ходатайств стороны защиты об исследовании доказательств, допросе или оглашении показаний свидетелей, несмотря на наличие существенных противоречий в показаниях, данных на следствии и в судебном заседании, в том числе свидетелей Евсеева и Вершинина, а также в допросе свидетелей, приглашенных стороной защиты, в связи с чем подавались письменные возражения на действия председательствующего, однако в отличие от ходатайств стороны защиты ходатайства стороны обвинения, связанные с допросом свидетелей и оглашением показаний, удовлетворялись;

- председательствующий прерывал выступления стороны защиты, в нарушение требований уголовно-процессуального закона отклонял ходатайства этой стороны об исследовании доказательств, допросе потерпевших и свидетелей, незаконно предоставляя возможность государственным обвинителям оглашать в присутствии присяжных заседателей недопустимые доказательства;

- государственными обвинителями до присяжных заседателей неоднократно доводились сведения, отсутствующие в материалах уголовного дела, в том числе в апреле 2018 года о «взятках», которые однако, по мнению прокурора Семененко, имели отношение к уголовному делу, вследствие чего стороной защиты неоднократно заявлялись ходатайства о допросе указанного прокурора в качестве свидетеля по поводу этих данных, которые председательствующим судьей отклонялись;

- после замечаний председательствующего государственные обвинители продолжали доводить до присяжных заседателей сведения, способные вызвать предубеждение к подсудимым, компрометацию объективности их показаний и, напротив, положительное отношение к свидетелям стороны защиты, органам предварительного следствия и правоохранительной системе;

- в прениях государственным обвинителем до присяжных заседателей была в очередной раз доведена негативная информация в отношении подсудимых, однако, несмотря на возражения стороны защиты, председательствующий не прервал выступление прокурора и не дал присяжным необходимых разъяснений;

- в нарушение требований ч. 3 ст. 278 УПК РФ о порядке допроса свидетеля председательствующий задавал вопросы свидетелям до предоставления такого права стороне защиты и присяжным;

- многие задаваемые председательствующим свидетелям вопросы являлись неконкретными, то есть содержащими двойной смысл, либо, наоборот, наводящими на подтверждение обстоятельств, содержащихся в обвинительном заключении;

- в ходе допросов свидетелей председательствующий задавал одни и те же вопросы с целью получения ответа, интересующего сторону обвинения;

- по ходатайству стороны обвинения в присутствии присяжных заседателей исследовались доказательства, которые отсутствовали в уголовных делах, которые впоследствии на основании незаконного решения суда были соединены в одном производстве, и с которыми сторона защиты не знакомилась при выполнении требований ст. 217 УПК РФ;

- в судебном заседании были допрошены свидетели, вопрос о вызове которых не рассматривался, а, кроме того, сторона защиты была лишена возможности допросить некоторых свидетелей, в том числе тех, чьи допросы были прерваны, в частности, Чащина и Вершинина;

- незаконно отказано в вызове и допросе потерпевших и свидетелей в целях проверки показаний свидетеля Вершинина, изобличавшего подсудимых в совершении вмененных им преступлений и дававшего показания об участии подсудимых в преступлениях, которые им не были инкриминированы;

- сторона защиты была лишена права допросить свидетелей Вершинина и Евсеева, поскольку председательствующий судья оставил без удовлетворения соответствующие ходатайства, обосновав свое решение отказом указанных лиц отвечать на вопросы стороны защиты, в результате чего ФИО3 не смог допросить единственного свидетеля, дававшего показания против него;

- отвергнуты все попытки стороны защиты представить доказательства невиновности ФИО85 либо поставить под сомнение доказательства, представленные стороной обвинения, а также огласить показания лиц, заключивших досудебные соглашения о сотрудничестве, отказавшихся отвечать на вопросы стороны защиты;

- несмотря на прекращение ДД.ММ.ГГГГ уголовного преследования в отношении ФИО6 по эпизоду покушения на убийство Потерпевший №12, присяжным заседателям были доведены сведения о совершении указанного преступления ФИО6 в соучастии с Чащиным и Вершининым, осужденными за это преступление другим судом;

- после выявления противоречий в показаниях свидетелей Евсеева и Вершинина, и их отказа отвечать на вопросы стороны защиты председательствующий без признания доказательств недопустимыми отказал в удовлетворении ходатайств: об оглашении некоторых показаний этих свидетелей и не отреагировал на заявления стороны защиты о необходимости применения мер, предусмотренных ч. 3 ст. 561 УПК РФ, в связи с заключением свидетелями досудебного соглашения о сотрудничестве, а также об оглашении подготовленных вопросов к указанным лицам;

- судебные заседания с участием свидетелей Вершинина и Евсеева незаконно по ходатайству стороны обвинения проведены в закрытом режиме без выслушивания мнения по этому вопросу самих свидетелей и без надлежащего обоснования таких решений;

- в материалах уголовного дела отсутствуют досудебные соглашения со свидетелями Вершининым и Евсеевым, что лишило сторону защиты оценить обязательства указанных лиц перед органом предварительного расследования;

- видимо не получив нужных для стороны обвинения показаний от свидетеля Тедеева, государственный обвинитель в присутствии присяжных заседателей угрожала свидетелю о расторжении соглашения о сотрудничестве;

- председательствующий не остановил свидетелей Евсеева, Вершинина, Чащина, а также других свидетелей и не разъяснил присяжным заседателям, что они не должны принимать во внимание показания указанных лиц, сообщивших о якобы участии подсудимых в преступлениях, которые им не вменялись, в частности, ФИО6: в «Турбазовской» группировке, подготовке убийства ФИО87, незаконном обороте оружия;

- незаконно отказано в оглашении показаний свидетеля Евсеева, данных им на предварительном следствии по эпизодам покушения на убийство ФИО88 и убийства ФИО88, Порохни, ФИО93, согласно которым свидетель Евсеев неоднократно сообщал, что ему либо ничего неизвестно об этих преступлениях, либо он не принимал участия в их совершении;

- несмотря на возражения стороны защиты ввиду отсутствия противоречий в показаниях Вершинина, показания этого лица оглашены представителем стороны обвинения, причем не только в части предполагаемых противоречий, но и в процессуальной части следственного действия, председательствующим замечаний государственному обвинителю по этому поводу не сделано;

- исследованы в присутствии присяжных заседателей видеозаписи следственных действий с участием свидетеля Вершинина без оглашения соответствующих протоколов (т. 483, л.д. 40), что является недопустимым в силу ч. 5 ст. 281 УПК РФ;

- несмотря на возражения стороны защиты, председательствующий судья не снимал незаконные вопросы представителя стороны обвинения свидетелю Вершинину о том, чьи, по его мнению, голоса им были услышаны в результате исследования аудиофайлов разговоров, тем самым присяжным были представлены не доказательства, а домыслы и предположения свидетеля, а, кроме того, в материалах дела отсутствуют основания для проведения фоноскопических экспертиз в целях идентификации голосов;

- удовлетворив ходатайство подсудимого ФИО3 об оглашении показаний, данных им в Московском городском суде по другому уголовному делу, суд по своей инициативе огласил показания об эпизодах, за которые ФИО3 осужден и которые выходят за пределы предъявленного ему обвинения по настоящему уголовному делу, чем так же вызвал у присяжных предубежденность и оказал на них негативное воздействие;

- отказав защитнику Глагольеву в удовлетворении ходатайства о том, чтобы до присяжных заседателей не доводилась информация о преступлениях, совершенных подсудимыми, за которые они были ранее осуждены, председательствующий продемонстрировал свою заинтересованность и обвинительный уклон суда;

- незаконно отказано в признании недопустимыми некоторых доказательств: дисков DVD №с и 914с, содержащих телефонные переговоры подсудимых, вследствие несоответствия периода времени прослушивания телефонных переговоров времени, указанному в постановлении от ДД.ММ.ГГГГ, фактическому времени проведения оперативно-разыскного мероприятия (или – ОРМ), отсутствия в материалах уголовного дела судебных постановлений, разрешающих проведение оперативно-разыскных мероприятий, а также постановления о рассекречивании результатов ОРМ, осмотра дисков после признания их вещественными доказательствами;

- незаконно отказано в допросе свидетеля Легоньких (Колодиной) в присутствии присяжных заседателей;

- допрос потерпевшей Бусел проводился в присутствии свидетеля Вершинина, а 30 мая, 25 июня, ДД.ММ.ГГГГ, 16 июля, ДД.ММ.ГГГГ процессуальные вопросы обсуждались в присутствии присяжных заседателей;

- до присяжных заседателей были доведены сведения о судимости ФИО5, то есть о ранее рассмотренном в отношении подсудимого ФИО5 уголовном деле, по которому он, ФИО5, признан виновным в совершении преступлений, в том числе совместно с подсудимыми по настоящему уголовному делу;

- незаконно отказано в удовлетворении ходатайств стороны защиты о роспуске коллегии присяжных заседателей после доведения до них сведений о ранее рассмотренном уголовном деле в отношении ФИО5, то есть информации, не подлежащей исследованию в присутствии присяжных;

- намеренно не исследовались некоторые доказательства, в том числе вещественные доказательства, в частности, телефон ФИО1, в котором отсутствует информация о соединениях с кем-либо из членов банды, явки с повинной Евсеева, в которой тот сообщил, что не знал, какое преступление должно быть совершено, вследствие чего он не мог сообщить ФИО7 о планируемом убийстве ФИО93;

- удовлетворив ходатайство об исследовании протокола обыска в жилище ФИО7, суд однако позволил представить присяжным на обозрение не сам протокол, а изъятый в ходе обыска паспорт на имя Рыбальченко, признанный вещественным доказательством, об исследовании которого сторона обвинения не ходатайствовала.

Авторы апелляционных жалоб считают напутственное слово необоснованным, небеспристрастным, не соответствующим требованиям ст. 340 УПК РФ, в том числе вследствие того, что в нем председательствующий в целях формирования негативного предубеждения о виновности подсудимых:

- изложил исследованные доказательства тенденциозно, не в полном объеме, с существенными изъятиями привел обстоятельства и доказательства, на которые ссылалась сторона защиты, в результате чего был искажен их смысл;

- не разъяснил присяжным заседателям правило оценки показаний лиц, заключивших досудебное соглашение о сотрудничестве, что привело к вынесению обвинительного вердикта только на основании крайне противоречивых показаний указанных лиц при отсутствии иных объективных доказательств;

- не разъяснил либо разъяснил ненадлежащим образом: содержание юридических терминов, относящихся к предъявленному подсудимым обвинению, положения уголовного закона, предусматривающие ответственность за противоправные деяния, вмененные подсудимым, в том числе за преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 213 УК РФ, а также не приведены сроки наказания за их совершение;

- не разъяснил правовые последствия признания виновными в неоконченном преступлении, которое к тому же может быть совершено только с прямым умыслом;

- не напомнил содержание исследованных доказательств, представленных стороной защиты, а также не разъяснил, какая сообщенная в присутствии присяжных заседателей информация не должна ими приниматься во внимание, чем был нарушен принцип равноправия и состязательности сторон;

- не обратил внимания на то, что отказ от дачи показаний не может быть истолкован в качестве доказательства виновности;

- в приобщенном напутственном слове отсутствуют разъяснения присяжным о том, какие обстоятельства, доведенные до сведения присяжных, не должны ими учитываться, а также о порядке внесения поправок и исправлений в вопросный лист;

- не сообщил некоторые доказательства, оправдывающие подсудимых, в том числе не привел показания Чащина, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, согласно которым ФИО7 использовали «в темную», показания Вершинина, об обстоятельствах убийства ФИО87, Потерпевший №22 и ФИО93, данные о постановке на учет автомобиля, якобы использовавшегося в нападении на Потерпевший №20;

- довел информацию об обстоятельствах жизни подсудимых негативно их характеризующую, которая не соответствовала действительности, а также сведения по эпизодам, которые не вменялись подсудимым, в частности, об участии ФИО3 в событиях, произошедших в торгово-развлекательном центре (далее ТРЦ) «Европейский»;

- довел до присяжных доказательства, относящиеся к преступлениям, которые не вменяются подсудимым, и по которым перед присяжными не ставились вопросы;

- по обвинению в бандитизме указал на причастность подсудимых к действиям с оружием, которые им не вменялись;

- в утвердительной форме, то есть как об установленном факте сообщил: о вхождении подсудимых в состав организованной преступной группировки, то есть банды и преступного сообщества, об участии ФИО7 в убийстве ФИО87, преступлениях в отношении Потерпевший №20, ФИО88, ФИО88 и Порохни, ФИО93, Миналяна и Потерпевший №39, о совершении преступлений другими лицами, уже осужденными ранее;

- сообщил выводы, не соответствующие исследованным доказательствам, в частности, показаниям Вершинина о расположении трупа ФИО87, виде ломов, примененных при совершении преступления;

- упомянул об уголовном деле, возбужденном по факту убийства Пуртова, что не имеет отношения к предмету судебного разбирательства, а также довел до присяжных информацию об участии подсудимых в совершении противоправных действий, по которым уголовные дела прекращены в связи с истечением срока давности уголовного преследования;

- разъясняя понятие «преступное сообщество», привел пример, связанный с незаконным оборотом наркотических средств, чем вызвал дополнительное негативное отношение к подсудимым;

- привел показания свидетелей и содержание процессуальных документов, которые не соответствовали действительности, в том числе потому, что такие показания свидетелями не давались;

- неоднократно приводил список обнаруженного оружия, сообщал информацию в отношении лиц, не являющихся участниками уголовного судопроизводства, а также об обстоятельствах, не имеющих отношение к настоящему уголовному делу, в том числе о вынесении судебных актов об осуждении других лиц, тем самым оказывая незаконное воздействие на присяжных заседателей;

- не сообщил присяжным заседателям сведения, имеющие значение для правильного разрешения дела, в частности, показания свидетелей Евсеева и Вершинина, относящиеся к обстоятельствам убийства ФИО87, покушению на убийство ФИО88, убийству ФИО88 и Порохни;

- не сообщил о противоречивости данных, содержащихся в протоколах следственных действий и в заключениях экспертов;

- не привел оправдывающие подсудимых доказательства, на которые ссылалась сторона защиты, свидетельствующие о невиновности подсудимых и опровергающие доказательства стороны обвинения, но повторил выступление государственного обвинителя с приведением доказательств, на которые тот ссылался;

- не напомнил присяжным не принимать во внимание заявления свидетелей Вершинина и Евсеева о том, что они осуждены за преступления, являющиеся предметом судебного разбирательства по настоящему уголовному делу, а также сообщенные государственным обвинителем сведения о том, что ФИО3 и ФИО5 осуждены Московским городским судом;

- озвучив свои собственные выводы, а не объективную информацию, исказил перед присяжными заседателями, а затем и в приговоре установленные в ходе судебного разбирательства фактические обстоятельства;

- высказал свое мнение по поставленным перед присяжными вопросам, в том числе о виновности подсудимых, вышел за рамки предъявленного обвинения, в том числе сообщив о совершении подсудимыми преступлений, которые им не вменялись;

- не отреагировал на возражения стороны защиты, предоставив на их подготовку крайне незначительное время – 20 минут.

По мнению осужденных и защитников вердикт является неясным и противоречивым, основанным на недействительном вопросном листе, поскольку при его составлении были отклонены предложения стороны защиты, не были учтены ее позиции, в частности, о постановке частного вопроса о наличии по делу фактических обстоятельств, исключающих ответственность конкретных подсудимых, нарушена хронология событий, в вопросах не нашли своего отражения обстоятельства, оценка которых имеет значение для правильного разрешения дела, в основу вопросов положена не соответствующая действительности информация, а также допущены следующие существенные нарушения уголовно-процессуального закона и разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей»:

- формулировки поставленных перед присяжными заседателями вопросов являются неясными и противоречивыми, а, кроме того, не соответствовали требованиям ч. 6 и 7 ст. 399 УПК РФ, поскольку относились к действиям, эпизодам или составам противоправных деяний, которые не вменялись подсудимым, а указание в вопросах по обвинению ФИО85 и ФИО5 на участие в преступлениях других подсудимых предрешало ответы о виновности последних;

- в вопросах отражены не только фактические обстоятельства, но и признаки субъективной стороны составов преступлений, то есть на разрешение присяжных поставлены вопросы, требующие юридической оценки, которые подлежали разрешению председательствующим по результатам вынесенного вердикта;

- не раскрыты мотивы совершения преступлений;

- вопрос о доказанности события создания банды поставлен не в хронологической последовательности деяний, в то время как все признаки банды содержались в вопросе №, тем самым были предрешены ответы присяжных на последующие вопросы о доказанности как события создания банды, который был поставлен под №, так и участия осужденных в ней;

- ответы присяжных на поставленные в окончательных формулировках вопросы привели к противоречивости вердикта либо к необходимости отвечать на вопросы о виновности каждого подсудимого уже после ответа на вопросы о виновности ФИО85;

- несмотря на обвинение осужденных в участии в банде с 1999 года по 2009 год, в вопросе о доказанности события создания банды отсутствует указание на год окончания деятельности банды, что лишило осужденных, в частности ФИО1, просить суд применить к нему сроки давности уголовного преследования по этому эпизоду преступной деятельности;

- содержание вопросов о временном периоде руководства ФИО5 преступной группой и вывод суда в приговоре о том, что такое руководство осуществлялось с ДД.ММ.ГГГГ не соответствует как предъявленному обвинению, так и приговору Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому ФИО5 осужден за руководство при тех же обстоятельствах организованной преступной группой с февраля 2003 года по ДД.ММ.ГГГГ;

- в вопросе о доказанности участия ФИО1 в банде отсутствует ссылка на вопрос № о доказанности руководства группировкой ФИО85 и ФИО5, начиная с 2002 года, что, по мнению защитника Зиновьева, подтверждает доводы стороны защиты ФИО1 о том, что последний перестал быть членом банды с 2001 года;

- вопреки ответам присяжных на вопросы № по обвинению ФИО85 и № по обвинению ФИО5 в лишении жизни Потерпевший №6, согласно которым исключено руководство группой ФИО85 и указано, что ФИО85 являлся членом группы, согласно этим же ответам решение о лишении жизни Потерпевший №6 принимали как ФИО85, так и ФИО5, а из ответа на вопрос № к тому же следует, что пистолет для лишения жизни Потерпевший №6 Вершинину передал ФИО85;

- отвечая на вопрос № по обвинению ФИО5 присяжные признали недоказанным руководство, соответственно, ФИО5 и ФИО85 группой, в то же время в ответе на вопрос № по обвинению ФИО85 двое присяжных признали доказанным руководство группой со стороны ФИО85;

- противоречивыми по конкретным лицам, принимавшим решения либо участвовавшим в лишении жизни Потерпевший №6, Звездаевой, являются ответы на вопросы, соответственно, № и 15, 18 и 20;

- вопреки оставлению без ответа вопроса № по обвинению ФИО85 в лишении жизни Звездаевой, в связи с непризнанием присяжными ФИО85 виновным в этом преступлении, а также признания ФИО5 невиновным в лишении жизни Сулейманова (вопрос №), решения присяжных о том, что ФИО85 и ФИО5 (вопросы № и 177) не заслуживают снисхождения, противоречат требованиям ч. 4 ст. 339 УПК РФ, согласно которым решение о снисхождении может быть принято лишь в случае признания подсудимого виновным;

- отвечая на вопрос № по обвинению ФИО5 в лишении жизни Сулейманова, присяжные признали недоказанным участие ФИО5 в этом преступлении, однако, согласно ответу на вопрос № по обвинению ФИО85, присяжные единодушно признали совершение ФИО85 этих же противоправных действий совместно, по договоренности и с одобрения ФИО5;

- содержание вопроса № по обвинению ФИО6 противоречит обвинительному заключению, из которого следует, что план нападения на Потерпевший №11 разработал Вершинин, а не ФИО6, а также не соответствует вопросу №, согласно которому ФИО6 был только осведомлен о вооруженности группировки, а не «приискал в Миассе автомат»;

- ответы на вопросы по обвинению: ФИО5 – №, 80, 120, ФИО85 – №, 36, 44, 47, 52, 59, 66, 73, 82, 89, 113, 122, 124, 128, 131, 137, 149, 163, 166, 175, 184, 191, 197, 204, 232, 233, ФИО6 – №, 63, 77, 84, 126, 151, ФИО7 – №, согласно которым присяжные признали ФИО85 «одним из руководителей группы», противоречат как ответам на вопросы №, 7, 9, 13, 15, 18, 20, 25, 217, из которых следует, что ФИО85 не являлся руководителем группы, а был только ее членом, так и не соответствуют ответам на вопросы по тем же эпизодам обвинения ФИО5 – №, 54, 61, 75, 92, 170, 182, ФИО7 – №, ФИО4 – №, ФИО10 – №, в которых отсутствует указание на то, что ФИО85 являлся руководителем группы;

- вопросы по обвинению ФИО6 в совершении преступлений в <адрес> и <адрес> противоречат предъявленному обвинению, согласно которому он входил в состав банды, возглавляемой Чащиным, действовавшей только на территории <адрес> и <адрес>;

- содержание вопросов № и 56, в которых описано примененное при совершении преступлений оружие, не соответствует вопросу № по обвинению ФИО6, в котором оружие, указанное в вопросах № и 56 не указано;

- в вопросе № по факту убийства Потерпевший №19 отсутствует указание на 12 патронов, описание которых содержится в вопросе № по незаконному обороту оружия, а согласно вопросу № это оружие ФИО6 вовсе не вменяется;

- незаконное воздействие стороны обвинения на присяжных заседателей повлекло признание ФИО5 виновным в лишении жизни Потерпевший №22 (вопрос №) и ФИО92 (вопрос №), несмотря на то, что непосредственные участники этих преступлений Вершинин и Чащин отрицали причастность ФИО5 в их совершении;

- по обвинению в лишении жизни Потерпевший №22 присяжные исключили из вопроса № по обвинению ФИО6 фразу «за участие в лишении жизни Потерпевший №22», однако из вопроса № по обвинению ФИО85 по этому же эпизоду аналогичная фраза присяжными исключена не была;

- включение в вопросы № и 92 формулировок о пределах договоренности, степени применения насилия, как и указание в вопросах №, 25, 33, 96, 44, 47, 52, 59, 73, 99, 113, 122, 131, 140, 184, 191 целей совершения преступлений не соответствует требованиям п. 2 ч. 1 ст. 339 и ч. 3 ст. 347 УПК РФ, поскольку относятся к исключительной компетенции председательствующего судьи, то есть эти вопросы подлежат обсуждению после провозглашения вердикта;

- изложение фактических обстоятельств в вопросах № и 92 не соответствует диспозиции ст. 162 УК РФ, так как исключает обязательный для разбоя корыстный мотив;

- перед присяжными заседателями в вопросах №, 36, 52 и 184 незаконно поставлен фактически один вопрос о доказанности совершения ФИО85 нескольких деяний, поскольку в каждом из этих вопросов не изложена часть обстоятельств, имеющих значение для дела, которая содержится, соответственно в вопросах №, 35, 51 и 181;

- описание обстоятельств совершения нападения на Потерпевший №20, Ямбулатова и Потерпевший №42, содержащееся в вопросах № и 188 отличается от изложения этих же обстоятельств в вопросах № и 191, вердикт в этой части является противоречивым;

- из ответа на вопрос № по обвинению ФИО5 следует, что принятое им «решение о лишении жизни ФИО88 и находящихся с ним лиц» сообщено другому руководителю группы ФИО85 не соответствует вопросу № по обвинению ФИО85, в котором содержится лишь указание на одобрение ФИО85 решения о лишении жизни ФИО88, а также вопросу № по обвинению ФИО6, согласно которому «к лишению жизни ФИО88 и находящихся с ним лиц» его, ФИО6, привлек руководитель группировки ФИО85;

- формулировка вопросов, относящихся к нападению на Потерпевший №40 и Филонова является неясной и противоречивой;

- вследствие неправильно поставленных вопросов ФИО5 признан виновным в совершении противоправных действий в ТРЦ «Европейский» (вопрос №), а также в лишении жизни Миналяна и покушении на лишение жизни Потерпевший №39 (вопрос №), то есть в преступлениях, которые ему не вменялись;

- формулировка вопроса № о том, что ФИО85 совместно с ФИО3 организовал и осуществил приобретение, передачу, хранение автомата противоречит предъявленному обвинению, так как такое преступление ФИО3 не вменялось, судебное разбирательство по обвинению ФИО3 в этом преступлении не проводилось, ФИО3 от этого обвинения не защищался, а, кроме того, такая формулировка противоречит приговору Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, в соответствии с которым ФИО3 оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 222 УК РФ;

- формулировка вопроса № по обвинению ФИО85 в незаконном обороте оружия не соответствует вопросам №, 13, 22, 25, 35, 38, 43, 44, 46, 47, 51, 52, 58, 59, 61, 95, 96, 99, 103, 119, 120, 122, 154, 155, 174, 207, 210, в которых содержится описание фактических обстоятельств совершения преступлений в отношении конкретных лиц, где это оружие было использовано;

- в вопросах № и 210, относящихся к незаконному обороту оружия и участию в банде, приведены оружие и боеприпасы, которые подсудимым, в частности, ФИО6 не вменялись, а, кроме того, количество боеприпасов не соответствует тому, которое, указано в вопросах, относящихся к обвинению подсудимых в совершении конкретных преступлений;

- в обвинении указано на неустановленное оружие, в частности, на два пистолета Макарова, пистолет ТТ и 10 патронов к нему, якобы состоявшие на вооружении банды, которые не изымались, и по ним не проводились экспертные исследования;

- содержание вопросов №, 217, в части изложения фактических обстоятельств, относящихся к обвинению ФИО85 в бандитизме, является противоречивым;

- ответ на вопрос №, согласно которым ФИО85 признан виновным в бандитизме, противоречит ответам на вопросы № и 20, согласно которым присяжные признали недоказанным участие ФИО85 в убийстве Звездаевой;

- несмотря на признание недоказанным участия ФИО85 в лишении жизни Звездаевой (вопрос №), присяжные единодушно признали доказанным обвинение ФИО85 в бандитизме, к которому, исходя из предъявленного обвинения, относится лишение жизни Звездаевой;

- вопреки содержанию вопроса № по обвинению ФИО85 в бандитизме, в нем отсутствует ссылка на вопрос по обвинению ФИО85 в совершении преступления в ТРЦ «Европейский» (вопрос №), хотя из вопроса № и ответа на него следует, что преступление в ТРЦ «Европейский» совершено ФИО85 в составе организованной и вооруженной группы, то есть банды;

- содержание вопроса № о совершении преступлений, в том числе в <адрес>, не соответствует другим вопросам, согласно которым в <адрес> были совершены противоправные деяния, содержащиеся только в вопросах №, 30, 79, 146;

- по утверждению защитника Рудацкой (т. 506, л.д. 89), фамилия ФИО3 в вопросном листе необоснованно не заменена на формулировку «иное лицо» по эпизодам преступлений, которые ФИО3 не вменяются, что могло вызвать предубеждение и негативное воздействие на присяжных заседателей, в том числе при ответе на вопросы, касающиеся непосредственно ФИО3;

- упоминание в вопросах свидетеля обвинения Евсеева, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, в связи с признанием им своей вины, однако в отношении которого не проводилось судебное разбирательство, является незаконным воздействием на присяжных заседателей, направленным на создание у них предубеждения;

- незаконное указание в вопросах на: некие группировки, в отношении которых не проводилось судебное разбирательство, ФИО3 как участника группировки, несмотря на то, что обвинение по ст. 209 УК РФ ему не предъявлялось, ввело присяжных в заблуждение и привело к выходу за пределы предъявленного обвинения, имело цель создать негативное мнение к подсудимым;

- вопрос № содержит указание на руководство ФИО85 группой – бандой совместно с ФИО5, то есть формулировку в отношении обвинения, которое ФИО5 не предъявлялось, что ввело присяжных в заблуждение, а ответ на данный вопрос констатировал участие ФИО5 в этом преступлении, чем было нарушено право ФИО5 на защиту и справедливое судебное разбирательство в пределах предъявленного обвинения;

- указание в вопросе на «иное лицо, в отношении которого уголовное дело прекращено в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности» вместо «иное лицо» привело к раскрытию под этим лицом личности ФИО3, который ходатайствовал о прекращении уголовного дела по указанному основанию;

- осужденный ФИО7 утверждает, что содержание вопросов по эпизоду его обвинения в убийстве ФИО87 не соответствует обстоятельствам, установленным в ходе судебного следствия и содержащимся в материалах уголовного дела, в том числе противоречивым показаниям свидетелей Вершинина и Борисова, а в вопросах по эпизоду разбойного нападения на Потерпевший №20 не приведены данные об алиби, относящемся к автомобилю, который, вопреки предъявленному обвинению, был приобретен спустя 7 месяцев после совершения преступления;

- в вопросах №, 7, 9, 13, 15, 25, 86, 217 не указаны итоги голосования, сделаны записи на обороте вопросного листа, что свидетельствует о неясности и противоречивости вердикта, на что председательствующий внимание не обратил, а в некоторых ответах к тому же отсутствует подпись старшины;

- вопрос № содержит описание преступного сообщества, которое не вменялось ни ФИО85, ни другим подсудимым, а, кроме того, этот вопрос является отсылочным и взаимосвязанным с вопросом № по обвинению в бандитизме, то есть в преступлении, в котором ФИО5 не обвинялся – деянии, которое не могло являться предметом рассмотрения присяжными заседателями, что свидетельствует о неясности и противоречивости вердикта;

- вопросы № и 236 по своему содержанию значительно отличаются от формулировки обвинения, предъявленного ФИО5, поскольку в них по инициативе председательствующего включены не фактические обстоятельства дела, а лишь общие формальные утверждения, что затруднило для присяжных заседателей анализ этих обстоятельств и могло ввести в заблуждение относительно их значения для ответов на поставленные вопросы;

- вопросы о снисхождении поставлены в отношении не каждого деяния, а их совокупности, в частности, в отношении ФИО85 – по 19 преступлениям, что нарушило принцип индивидуализации наказания, поскольку ответом на этот вопрос присяжные заложили для суда на будущее время границы в вопросе назначения наказания;

- постановка одного вопроса о снисхождении по всем инкриминированным преступлениям, по мнению защитника Савина, предусматривала только положительный или отрицательный ответ, не предполагая возможности для присяжных указать, по какому конкретно преступлению подсудимые заслуживают снисхождения, а к тому же это нарушило право ФИО5 на защиту, поскольку инкриминированные тому преступления, предусмотренные ст. 105 УК РФ, имели различные сроки давности, которые по некоторым из них к моменту вынесения вердикта истекли, вследствие чего постановка вопроса о снисхождении имела для ФИО5 принципиальное значение в части назначения ему наказания в виде пожизненного лишения свободы.

Осужденные ФИО85, ФИО7, защитник Зиновьев утверждают, что при вынесении вердикта была нарушена тайна совещательной комнаты, поскольку мобильные телефоны были собраны у присяжных заседателей не перед удалением на совещание, а позже (ФИО85 т. 506, л.д. 30-31; ФИО7 т. 507, л.д. 11, 46; ФИО1 т. 508, л.д. 57; защитник Зиновьев т. 507, л.д. 116). Кроме того, председательствующий не выполнил просьбу стороны защиты не закрывать дверь на период нахождения присяжных в совещательной комнате, в которую через зал судебного заседания можно пройти из кабинета председательствующего.

Авторы апелляционных жалоб указывают на несоответствие выводов суда о виновности осужденных фактическим обстоятельствам дела:

- ФИО6 не мог участвовать в банде и совершении убийств Потерпевший №11, Петропавловского и Потерпевший №19, совершенных в соучастии с Вершининым, соответственно, не позднее ДД.ММ.ГГГГ и в 2001 – 2003 годах, поскольку никем не опровергнуто утверждение ФИО6 о том, что он познакомился с Вершининым только в декабре 2003 года;

- указание в приговоре на совершение ФИО6 преступлений в соучастии с Чащиным за пределами <адрес> не соответствует предъявленному обвинению и приговору Челябинского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Чащина;

- не установлен факт знакомства ФИО6 с Пуртовым;

- не доказан корыстный мотив совершения ФИО6 преступлений, и в приговоре отсутствует указание на полученную им выгоду от преступлений;

- указание в приговоре на хранение ФИО6 оружия, не соответствует ни предъявленному обвинению, ни поставленным перед присяжными вопросам;

Председательствующим в приговоре допущены следующие нарушения по результатам вынесенного вердикта:

- по утверждению осужденного ФИО7, суд, вопреки предъявленному обвинению, признал его виновным в покушении на убийство не двоих, а троих человек, что явно ухудшает его положение;

- несмотря на единодушное признание ФИО85 виновным в совершении нападения на Филонова, эти действия ФИО85 правовую оценку не получили.

Осужденный ФИО4, защитники Мякишев, Рудацкая полагают, что у председательствующего судьи имелись законные основания критически отнестись к вынесенному присяжными заседателями вердикту и, признав отсутствие объективных доказательств виновности осужденных, вынести по делу оправдательный приговор.

Защитник Рудацкая утверждает, что в отношении ФИО3 должен быть вынесен оправдательный приговор, поскольку срок давности привлечения ФИО3 к уголовной ответственности за вмененное ему убийство ФИО38 истек ДД.ММ.ГГГГ, а, кроме того, в данном преступлении имеет место эксцесс исполнителя, поскольку убито было не то лицо, за которым ФИО3 осуществлял наблюдение.

По мнению осужденного ФИО4 и его защитника Зыкова, виновность ФИО4 в инкриминированных ему преступлениях не доказана, описательно-мотивировочная часть приговора, вопреки требованиям уголовно-процессуального закона, не содержит описания преступных деяний, признанных судом доказанным, и в которых суд признал подсудимых виновными, с указанием места, времени, способа их совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий, а также ссылок на доказательства, на которых основаны выводы суда, в отношении подсудимых, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства. Выводы суда о виновности ФИО4 являются противоречивыми. Приговор не содержит пояснений, выводов суда относительно обвинения ФИО4 по ст. 162 УК РФ, назначения ему наказания в виде штрафа, связанного с совершением этого преступления, которое ФИО4 не вменялась. Квалификация противоправных действий в резолютивной части приговора не соответствует квалификации этих действий, изложенных во вводной части.

Приводя описание противоправных действий, в которых суд признал ФИО4 виновным, этот осужденный и его защитник Зыков утверждают, что описательно-мотивировочная части приговора не содержит ссылок на доказательства, подтверждающие: личные неприязненные отношения ФИО4 к ФИО88, договоренности о совершении убийств Потерпевший №44 и Ожереда, цель получения материальной выгоды от преступлений, как передачу ФИО4 информации о ФИО88, Потерпевший №44, так и участие ФИО4 в совершении преступлений, его роли в них.

Кроме того, суд необоснованно не учел обстоятельства совершения осужденными преступлений:

- ФИО3 не являлся непосредственным участником совершения преступления в отношении Голдовского, который стал случайной жертвой, так как умысел соучастников был направлен на убийство Потерпевший №16;

- ФИО6 не принимал участие в лишении жизни, а также в покушении на жизнь потерпевших и лично не совершал в отношении них каких-либо насильственных действий, а лишь управлял автомобилями, на которых доставлял исполнителей к местам совершения преступлений и обеспечивал беспрепятственный отъезд, что свидетельствует о более низкой общественной опасности личности этого осужденного по сравнению с непосредственными исполнителями этих преступлений; положительные сведения о ФИО6 как о лице добившемся значительных спортивных успехов в соревнованиях по мотокроссу суд в приговоре необоснованно преобразовал в доказательства востребованности его спортивного опыта при совершении преступлений, чем вышел за пределы предъявленного обвинения; по четырем из шести эпизодов лишения жизни потерпевших Потерпевший №11, Потерпевший №19, Потерпевший №22 и Петропавловского истекли сроки давности уголовного преследования.

ФИО5, защитники Котеночкина и Савин считают, что ФИО5 незаконно осужден по ч. 3 ст. 30 и п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ за покушение на убийство Потерпевший №12 к наказанию в виде лишения свободы на срок 13 лет, поскольку установленный законом срок давности за совершение этого преступления истек ДД.ММ.ГГГГ

Ошибочной авторы жалоб считают и квалификацию содеянного осужденными, в том числе потому, что суд вышел за пределы обстоятельств, установленных присяжными заседателями, что противоречит требованиям ч. 3 ст. 348 УК РФ.

При этом, по утверждению защитника Ведищева, в резолютивной части приговора отсутствуют указания на конкретные преступления, в которых суд признал подсудимых виновными, в связи с чем не представляется возможным определить какое наказание, в том числе пожизненное лишение свободы, за какое именно преступление назначено, что свидетельствует о том, что фактически наказание назначено не было (Ведищев, Савин – выступления в прениях).

Кроме того, резолютивная часть приговора не содержит указание на оправдание подсудимых по некоторым эпизодам, по которым присяжные признали их невиновными, в частности ФИО85 – по обвинению в убийстве Звездаевой (Ведищев – выступления в прениях).

Адвокаты Ведищев, Тихонов и Чинёнов утверждают, что формулировки вопросов №, 89 и 92 не позволяют квалифицировать содеянное по п. «а», «в», «г» ч. 4 ст. 162 УК РФ, а квалификация действий ФИО85 по ч. 2 ст. 213 УК РФ по эпизоду в отношении Битова противоречит ответу присяжных на вопрос №, согласно которому присяжные единодушно не признали этот факт в отношении ФИО85 доказанным.

По мнению защитника Зыкова, вводная часть приговора в части обвинения ФИО4 не соответствует резолютивной части судебного акта, выводы суда о квалификации действий ФИО4 содержат существенные противоречия, действия ФИО4, связанные с участием в банде, неправильно квалифицированы по ч. 2 ст. 209 УК РФ без ссылки на ч. 5 ст. 33 УК РФ.

Действия ФИО6 по эпизоду нападения на Потерпевший №24 квалифицированы по ч. 4 ст. 162 УК РФ вопреки утверждению свидетеля Вершинина о том, что целью нападения являлось избиение и устрашение потерпевшего, а, кроме того, судом не установлено, что ФИО6 получил что-либо из похищенного.

Осужденные ФИО5, ФИО6, защитники Котеночкина и Савин обращают внимание на отсутствие постановления о возбуждении уголовного дела по факту руководства преступным сообществом и участия в нем, которое, по утверждению авторов апелляционных жалоб, не является частью ранее возбужденного уголовного дела, вследствие чего делают вывод о том, что осужденным предъявлено обвинение и они осуждены по ч. 1 либо 2 ст. 210 УК РФ, то есть по статье уголовного закона, по которой уголовное дело не возбуждалось.

Такие действия органа предварительного расследования и суда, по мнению осужденного ФИО5, защитников Котеночкиной и Савина, противоречат закону и правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, а также судебной практике Верховного Суда Российской Федерации, содержащейся в соответствующих постановлениях и определениях этих судов: от ДД.ММ.ГГГГ №-П, от ДД.ММ.ГГГГ №-П, от ДД.ММ.ГГГГ №-П, от ДД.ММ.ГГГГ №-О-О; №-УДП 20-10. Вывод суда о том, что преступления, предусмотренные ст. 209 и 210 УК РФ образуют идеальную совокупность с конкретными инкриминированными осужденным преступлениями, в связи с чем не требуется возбуждения уголовных дел по указанным составам, является не мотивированным, противоречит как закону, так и фактическим обстоятельствам дела, поскольку инкриминированные, в частности, ФИО5 действия, содержащие признаки преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ, не являются составной частью вмененных ему противоправных деяний, в отношении которых были возбуждены уголовные дела, а образуют самостоятельное преступление.

Подтверждение обоснованности данного довода вышеуказанные авторы апелляционных жалоб находят в факте возбуждения ДД.ММ.ГГГГ уголовного дела по ч. 1 и 2 ст. 210 УК РФ в отношении других лиц, которые, по мнению органа следствия, совершали преступления в соучастии с ФИО5, то есть, в том числе того преступления, за которое ФИО5 осужден без возбуждения уголовного дела на основании обжалуемого приговора.

Осужденные и их защитники считают назначенное ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 наказание явно несправедливым вследствие чрезмерной суровости и полагают, что судом не принята во внимание длительность содержания подсудимых под стражей, ухудшение состояния их здоровья, лишь формально учтены обстоятельства, признанные смягчающими наказание, а также не в достаточной степени учтены данные о личности каждого осужденного, в том числе положительно их характеризующие, а именно:

- за время нахождения ФИО3 под стражей он характеризуется «нейтрально», страдает хроническими заболеваниями, которые не подлежат лечению в условиях нахождения под стражей;

- ФИО6 не судим, постоянно трудился, являлся успешным предпринимателем, по местам работы и жительства характеризовался исключительно положительно, занимался благотворительностью и спонсорской деятельностью, в том числе в отношении детей, имеющих физические недостатки, сирот, ветеранов Великой Отечественной войны, узников концлагерей, участников боевых действий, лиц, приравненных к участникам Великой Отечественной войны, молодых спортсменов, за что неоднократно получал благодарственные письма, грамоты, продолжает уплачивать налоги, так как созданная им коммерческая организация без образования юридического лица состоит на налоговом учете;

Адвокат Зыков считает, что, согласно описательно-мотивировочной части приговора, ФИО4 назначено дополнительное наказание по ст. 162 УК РФ, которая ему не вменялась.

Защитник Исадибиров считает назначенное ФИО7 наказание чрезмерно суровым, так как срок этого наказания на 2 года превышает длительность лишения свободы, о которой просил государственный обвинитель.

Осужденный ФИО3 считает, что судом в приговоре допущены следующие нарушения:

- вводная часть приговора не содержит обстоятельств, имеющих существенное значение для дела, а именно, отсутствует указание на часть неотбытого наказания по приговору Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, ошибочно указано на осуждение по ч. 3 ст. 222 УК РФ, по которой ФИО3 оправдан на основании этого приговора;

- в описательной части вышел за пределы предъявленного обвинения, ошибочно установив, что ФИО3 входил в состав группы, банды, участвовал в преступлении в ТРЦ «Европейский», в совершении преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия (убийство Голдовского, нападение на Миналяна и Потерпевший №39), которые ему не вменялись, и перед присяжными заседателями такие вопросы не ставились;

- излишне вменены п. «а» и «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, поскольку убийство нескольких человек ему, ФИО3, не вменялось, как и не выносился вердикт по этому обвинению, а по ч. 2 ст. 209 УК РФ он уже был осужден Московским городским судом;

- несмотря на отсутствие указания в обвинительном заключении на наличие отягчающих обстоятельств, судом в качестве таковых признано совершение ФИО3 других преступлений, в которых он по настоящему уголовному делу не обвинялся и за которые он уже осужден с назначением наказания;

- без рассмотрения оставлено заявление ФИО3 о вынесении в отношении него приговора без назначения наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования;

- не в достаточной степени оценены смягчающие наказание обстоятельства и, несмотря на истечение срока давности уголовного преследования за вмененное ему преступление, никакого существенного смягчения уголовной репрессии не последовало.

По утверждению ФИО7, взыскание с него процессуальных издержек, представляющих собой сумму денежных средств, выплаченных адвокату за оказание юридической помощи, является незаконным, поскольку это крайне негативно отразится на его, ФИО7, семье и престарелых родителях. В обоснование своей позиции ФИО7 указывает на то, что он неоднократно заявлял об отсутствии у него и его родственников денежных средств на оплату услуг защитника, в том числе ДД.ММ.ГГГГ сообщал суду о тяжелом финансовом положении семьи. Кроме того, обращает внимание на то, что ДД.ММ.ГГГГ заявлял отказ от защитника, поскольку желал осуществлять свою защиту самостоятельно вследствие финансовой несостоятельности.

По этим же основаниям незаконным считает взыскание с него судебных издержек и осужденный ФИО3, обращая к тому же внимание на то, что он уже более 12 лет непрерывно содержится под стражей.

Осужденный ФИО4 заявляет, что объем взысканных с осужденных денежных средств в качестве процессуальных издержек не соответствует количеству подсудимых, упомянутых в описательно-мотивировочной части приговора.

Защитник Новикова считает незаконным взыскание процессуальных издержек с ФИО6, поскольку подзащитный возражал против этого и лишен возможности исполнить судебное решение, поскольку уже около 10 лет находится под стражей и не имеет самостоятельного дохода.

ФИО7 считает незаконным изъятие у него в ходе обыска личных вещей, которые просит возвратить супруге.

В возражениях на апелляционные жалобы государственные обвинители ФИО39 и ФИО20, приводя свои аргументы, утверждают о несостоятельности доводов осужденных и их защитников о якобы допущенных нарушениях уголовно-процессуального закона в ходе судебного разбирательства, которые могли бы повлиять на восприятие присяжными заседателями фактических обстоятельств, считают правильной данную судом квалификацию содеянного ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7, а наказание – справедливым, назначенным каждому из них с учетом всех смягчающих обстоятельств, вследствие чего просят оставить приговор без изменения, а апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Рассмотрев материалы уголовного дела, выслушав участников процесса и обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений на них, судебная коллегия исходит из следующего.

Как следует из материалов уголовного дела, в том числе протоколов ознакомления с этими материалами, ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 и их защитники были в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона ознакомлены с материалами уголовного дела на стадии предварительного расследования.

Судебная коллегия учитывает, что при составлении протоколов об ознакомлении с материалами уголовного дела ФИО85 и ФИО4 собственноручно указали на достаточность предоставленного времени для ознакомления со всеми материалами дела, а ФИО4 также сообщил о своем отказе от ознакомления с вещественными доказательствами и видеоматериалами. Принимая во внимание участие в этом процессе профессиональных защитников, следует прийти к выводу о том, что продолжительность ознакомления ФИО85 и ФИО4 зависела исключительно от желания стороны защиты указанных обвиняемых (т. 220, л.д. 144; т. 430, л.д. 74-оборот).

Материалы уголовного дела действительно содержат заявления осужденных ФИО1, ФИО3, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 о неполном ознакомлении с этими материалами (т. 430, л.д. 35, 202-оборот-203, 288, 331, 387-оборот).

Вместе с тем после поступления в 2015 году, а затем и в 2016 году в суд уголовного дела в отношении ФИО1, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 (далее – уголовное дело в отношении ФИО5 и других) председательствующими судьями удовлетворялись ходатайства подсудимых и их защитников о предоставлении дополнительного времени для ознакомления с материалами дела.

Кроме того, при рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции установлено, что судом удовлетворялись ходатайства подсудимых о предоставлении им возможности для дополнительного ознакомления с материалами дела после соединения в одно производство уголовного дела в отношении ФИО5 и других и уголовного дела в отношении ФИО85.

Материалы уголовного дела не содержат сведений об отказах председательствующего в удовлетворении ходатайств или заявлений участников уголовного судопроизводства об ознакомлении с материалами дела, и на это в апелляционных жалобах не указывается.

Более того, после провозглашения приговора судья вновь удовлетворил ходатайства осужденных, в результате чего ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 были вновь предоставлены материалы уголовного дела, которые они изучали в течение 22 дней, каждый.

Кроме того, были удовлетворены и ходатайства ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 об ознакомлении с аудиозаписью судебного заседания, в связи с чем администрацией следственных изоляторов, в которых содержались указанные осужденные, предоставлялись плееры, при помощи которых и происходило ознакомление.

Поскольку ФИО4 обратился с ходатайством об ознакомлении с аудиозаписью судебного заседания по истечении более чем девяти месяцев после окончания судебного заседания, то есть пропустив установленный ч. 7 ст. 259 УПК РФ срок, судья обоснованно отказал этому осужденному в удовлетворении указанного ходатайства (т. 510, л.д. 162-163).

По результатам рассмотрения апелляционных жалоб ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО5, ФИО6 и ФИО7, защитника-адвоката ФИО58 на постановление судьи Московского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, а также апелляционных жалоб ФИО1, ФИО3, ФИО6 и ФИО7 на постановление судьи Московского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ об установлении срока для ознакомления осужденных, соответственно, с материалами уголовного дела и аудиозаписью судебного заседания судом апелляционной инстанции ДД.ММ.ГГГГ вынесены апелляционные определения, в соответствии с которыми указанные решения судьи признаны законными и обоснованными.

В связи с тем, что ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО5, ФИО6 и ФИО7, злоупотребляя своими правами, намеренно затягивали ознакомление с материалами уголовного дела и аудиозаписью судебного заседания, судебная коллегия признает соответствующими требованиям уголовно-процессуального закона и обоснованными также иные действия и принятые судьей Московского областного суда решения об отказе в удовлетворении ходатайств и заявлений осужденных о предоставлении времени для дополнительного ознакомления с материалами уголовного дела и аудиозаписью судебного заседания, оформленные в виде извещений осужденных.

Эти действия и решения соответствуют как правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации, требованиям уголовно-процессуального закона, так и фактическим обстоятельствам, то есть являются законными и обоснованными.

Из материалов уголовного дела следует, что судом первой инстанции приняты исчерпывающие меры по обеспечению прав осужденных как в ходе судебного разбирательства, так и на этапе подготовки дела к апелляционному рассмотрению. В этих целях суд надлежащим образом незамедлительно реагировал на все обращения подсудимых, а затем и осужденных.

Все осужденные были обеспечены профессиональными защитниками, которые активно участвовали в представлении их интересов.

Вопреки утверждению в апелляционной жалобе осужденного ФИО3, из материалов дела усматривается, что ходатайство о допуске к участию в деле его супруги ФИО23 в качестве защитника наряду с адвокатом заявлялось лишь при проведении предварительного слушания ДД.ММ.ГГГГ

С учетом того, что интересы ФИО3 защищал адвокат ФИО40, суд апелляционной инстанции не находит оснований для признания незаконным решения суда первой инстанции об отказе в удовлетворения указанного ходатайства (т. 446, л.д. 169).

Впоследствии Вознесенская действительно неоднократно обращалась к суду, однако суть этих обращений сводилась к просьбам о предоставлении ей свиданий с подсудимым ФИО3 в связи с необходимостью подготовки документов для Европейского Суда по правам человека (далее – ЕСПЧ).

Из материалов дела следует, что Вознесенской предоставлялись свидания с ФИО3 как с супругом, а также в целях оказания ему помощи в подготовке обращения в ЕСПЧ.

Оснований для допуска Вознесенской, не обладающей статусом адвоката и практическим опытом в рассмотрении уголовных дел, в качестве защитника ФИО3 наряду с адвокатом на стадии рассмотрения уголовного дела по существу не имелось.

Судом апелляционной инстанции сторонам были созданы условия для реализации своих процессуальных прав, в том числе предоставлена возможность ознакомления с материалами уголовного дела и аудиозаписью судебного заседания. На этой стадии уголовного судопроизводства апелляционный суд посчитал возможным удовлетворить ходатайство осужденного ФИО3 и допустил Вознесенскую в качестве его защитника наряду с адвокатом.

Судебная коллегия отмечает, что после рассмотрения апелляционных жалоб осужденных и защитника на вышеуказанные постановления судьи Московского областного суда об установлении срока на ознакомление с материалами уголовного дела и аудиозаписью судебного заседания осужденные с ходатайствами о дополнительном ознакомлении к суду апелляционной инстанции не обращались, несмотря на то, что такая возможность им была предоставлена. Каких-либо ограничений на ознакомление стороны защиты с материалами уголовного дела и аудиозаписью судебного заседания апелляционным судом не устанавливалось.

Данный вывод подтверждается предоставлением возможности ознакомиться с материалами уголовного дела защитникам Кашинцевой, Гермер, Смоляковой, Вознесенской, Зыкову, Савину, Казанцевой, обратившихся к апелляционному суду с соответствующими заявлениями.

При таких данных судебная коллегия приходит к выводу о том, что права осужденных на всех стадиях уголовного судопроизводства были соблюдены. Как к рассмотрению уголовного дела по существу, так и в апелляционном порядке ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7, а также их защитники были подготовлены надлежащим образом, о чем к тому же свидетельствует их активная защитная позиция в судебных разбирательствах судов первой и апелляционной инстанции.

Подсудность настоящего уголовного дела правильно определена в соответствии с предъявленным ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 обвинением, которое получило оценку в вердикте присяжных заседателей.

В силу ч. 5 ст. 217 УПК РФ ходатайство о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей подается на стадии ознакомления с материалами уголовного дела.

В соответствии с ч. 3 ст. 229 УПК РФ ходатайство о проведении предварительного слушания может быть заявлено после ознакомления с материалами уголовного дела либо после направления уголовного дела с обвинительным заключением в суд в течение 3 суток со дня получения обвиняемым копии обвинительного заключения.

Из материалов уголовного дела следует, что обвиняемые ФИО1, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 заявили ходатайства о рассмотрении уголовных дел судом с участием коллегии присяжных заседателей (т. 430, л.д. 35, 75, 204, 288, 331, 387-оборот).

В судебном заседании установлено, что по уголовному делу в отношении ФИО5 и других ДД.ММ.ГГГГ было проведено предварительное слушание, а ДД.ММ.ГГГГ была отобрана коллегия присяжных заседателей (т. 450, л.д. 17-22, т. 475, л.д. 124).

Таким образом, на момент поступления ДД.ММ.ГГГГ уголовного дела в отношении ФИО85 в Московский областной суд уголовное дело в отношении ФИО5 и других действительно уже рассматривалось этим же судом с участием присяжных заседателей по существу с ДД.ММ.ГГГГ (т. 480, л.д. 1, т. 475, л.д. 161, 165).

В соответствии со ст. 2392 УПК РФ суд при наличии оснований, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом и возникших после поступления уголовного дела в суд, вправе по ходатайству стороны принять решение о соединении уголовных дел в одно производство.

В силу п. 1 ч. 1 ст. 153 УПК РФ в одном производстве могут быть соединены уголовные дела в отношении нескольких лиц, совершивших одно или несколько преступлений в соучастии.

Как видно из обвинения, предъявленного ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7, все они обвинялись в преступлениях, совершенных в соучастии, в том числе абсолютное большинство из них в совместном участии в банде и преступном сообществе, создание которых и руководство ими вменялось ФИО85, а преступным сообществом и ФИО5, поскольку за создание и руководство бандой последний уже был осужден на основании приговора Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ

При этом раздельное, да к тому же одновременное рассмотрение указанных уголовных дел, предметом которых являлись одни и те же фактические обстоятельства неминуемо влекло бы несоблюдение разумного срока уголовного судопроизводства, и, как следствие, нарушение прав как подсудимых, так и лиц, пострадавших от преступлений. Каких-либо препятствий для совместного рассмотрения названных уголовных дел не имелось, поскольку все обвиняемые выбрали одну форму уголовного судопроизводства.

Таким образом, совершенно очевидно, что основания для соединения в одном производстве уголовного дела в отношении ФИО5 и других и уголовного дела в отношении ФИО85 возникли после поступления последнего в Московский областной суд для рассмотрения по существу. Против этого фактически не возражали и некоторые участники уголовного судопроизводства со стороны защиты, заявившие лишь о возможности такого рассмотрения после «присоединения» уголовного дела в отношении ФИО85 к уголовному делу в отношении ФИО5 и других, как поступившему в суд раньше, и рассмотрение которого по существу уже проводилось.

Как следует из постановления Московского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, принятого по итогам предварительного слушания, уголовное дело в отношении ФИО85 подлежало рассмотрению <адрес> судом с участием присяжных заседателей в связи с наличием в уголовном деле ходатайства ФИО85 о такой выбранной им форме уголовного судопроизводства. Кроме того, на основании этого же судебного постановления данное уголовное дело соединено в одно производство с уголовным делом в отношении ФИО5 и других (далее – постановление о соединении уголовных дел) (т. 220, л.д. 146, т. 480, л.д. 135-137).

Доводы апелляционных жалоб о том, что перед принятием решения о соединении уголовных дел суд не выслушал об этом мнения подсудимых ФИО1, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7, и это дополнительно подтверждает незаконность принятого решения, являются несостоятельными, поскольку уголовно-процессуальный закон такой необходимости не предусматривает, в том числе в связи с тем, что возможность соединения уголовных дел зависит не от мнения участников уголовного судопроизводства, а от наличия оснований, предусмотренных ст. 153 и 2392 УПК РФ. Такие основания, как указано выше, судьей были правильно установлены.

Заявления авторов апелляционных жалоб о том, что препятствием для соединения уголовных дел являлось отличие фактических обстоятельств, вмененных ФИО85 и другим осужденным, не соответствует действительности, а, кроме того, основанием для соединения уголовных дел в одном производстве является обвинение нескольких лиц, совершивших преступления в соучастии, а не буквальное совпадение вмененных этим лицам фактических обстоятельств.

Не является препятствием для соединения уголовных дел и то, что в результате соединения в производстве суда оказалось два обвинительных заключения, как это происходит в каждом случае соединения в суде уголовных дел.

Приведенные положения ст. 153 и 2392 УПК РФ, как и иные нормативные положения Уголовно-процессуального кодекса не устанавливают императивных требований по порядку соединения судом уголовных дел в одно производство, тем самым позволяя суду принимать решения самостоятельно в зависимости от конкретных обстоятельств.

Вследствие изложенного несостоятельными являются утверждения в апелляционных жалобах и выступлениях представителей стороны защиты в ходе рассмотрения уголовного дела в апелляционном порядке о том, что приведенное решение о соединении уголовных дел противоречит правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, нарушает уголовно-процессуальный закон, в том числе поскольку в рассматриваемом вопросе необходимо было применить по аналогии положения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (ст. 130 АПК РФ и ст. 136 КАС РФ), регламентирующие порядок соединения (объединения) дел (требований) с учетом последовательности их поступления (заявления) в суд.

Невозможность «присоединения» уголовного дела в отношении ФИО85 к ранее поступившему в суд уголовному делу в отношении ФИО5 и других обусловлена отсутствием в законодательстве такого способа соединения уголовных дел, а в данном случае еще и вследствие уже проводившегося судебного разбирательства дела в отношении ФИО5 и других с участием коллегии присяжных заседателей.

Кроме того, ФИО85, избравший проведение судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, обладал правом на отбор коллегии присяжных, которого бы он лишался в случае предлагаемого стороной защиты «присоединения» уголовного дела и продолжения его разбирательства с участием присяжных заседателей уже отобранных по уголовному делу в отношении ФИО5 и других.

Следовательно, по соединенному уголовному делу отбор присяжных заседателей должен был быть произведен заново, то есть в любом случае сформированная коллегия присяжных заседателей по уголовному делу в отношении ФИО5 и других подлежала роспуску.

В этих целях, а также во исполнение постановления Московского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ о соединении уголовных дел, Московский областной суд под председательством судьи ФИО41 ДД.ММ.ГГГГ вынес постановление, согласно которому судебное разбирательство по уголовному делу в отношении ФИО5 и других признано несостоявшимся, и коллегия присяжных заседателей была распущена (т. 478, л.д. 184).

Проведение ДД.ММ.ГГГГ указанного судебного заседания по уголовному делу в отношении ФИО5 и других, как и принятое по его итогам судебное постановление, вопреки доводам апелляционных жалоб, не могут быть признаны свидетельствами продолжения рассмотрения уголовного дела, а были необходимы для реализации принятого решения о соединении уголовных дел, а также завершения судебного разбирательства в прежнем составе, не нарушали ни чьих законных прав и интересов и потому являются законными и обоснованными.

Из материалов уголовного дела следует, что постановление Московского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ о соединении в одно производство уголовных дел в отношении ФИО5 и других и в отношении ФИО85 являлось предметом апелляционной проверки, и на основании апелляционного определения Первого апелляционного суда общей юрисдикции от ДД.ММ.ГГГГ (№) это решение оставлено без изменения.

Вследствие этого доводы стороны защиты о незаконности вышеуказанного постановления суда первой инстанции от ДД.ММ.ГГГГ и необходимости его новой апелляционной проверки являются беспредметными, не соответствующими требованиям уголовно-процессуального закона.

Согласно постановлениям о привлечении в качестве обвиняемых ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7, существенных отличий при изложении объективной стороны их противоправных действий, квалификации содеянного каждым осужденным, которые препятствовали либо тем более исключали возможность составления вопросного листа, а также постановления на основании обвинительных заключений по соединенному уголовному делу приговора либо иного судебного решения не имелось.

Как отмечено выше, все подсудимые обвинялись в преступлениях, совершенных в соучастии, вследствие чего раздельное разбирательство уголовных дел явно негативно отразилось бы на полноте, всесторонности и объективности их рассмотрения.

Из изложенного следует, что по уголовным делам в отношении ФИО5 и других, а также в отношении ФИО85 были проведены предварительные слушания, основанием для которых явились заявления подсудимых о рассмотрении уголовных дел с участием присяжных заседателей. Более того, именно на предварительном слушании по уголовному делу в отношении ФИО85 и других ДД.ММ.ГГГГ было принято решение о соединении уголовных дел в одно производство (т. 450, л.д. 17-22, т. 480, л.д. 135-137).

При таких данных законных оснований для проведения предварительного слушания по соединенному уголовному делу не имелось, в связи с чем не требовалось и разъяснения подсудимым права ходатайствовать о проведении такого слушания.

Подсудимые, в том числе ФИО85, не были ограничены в праве высказать свою позицию по вопросу рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, в том числе в связи с этим ходатайствовать о выделении уголовного дела в отдельное производство.

Вместе с тем право на выбранную подсудимыми форму уголовного судопроизводства судом было реализовано, заявлений об отказе от рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей сделано не было, а ходатайства о выделении уголовных дел были разрешены с учетом вышеприведенной позиции о невозможности раздельного рассмотрения уголовных дел.

Вследствие этого судебная коллегия признает законными и обоснованными решения, принятые судом первой инстанции ДД.ММ.ГГГГ по ходатайствам стороны защиты о возвращении уголовного дела прокурору, о выделении уголовных дел в отношении некоторых подсудимых и направлении их для рассмотрения по существу в другие региональные суды, а также о проведении предварительного слушания по соединенному уголовному делу (т. 481, л.д. 58-60).

Доводы апелляционных жалоб в этой части, а также утверждения ФИО5 и защитника Котеночкиной о необходимости признания незаконными и необоснованными как решений об отказе в возвращении уголовного дела прокурору и проведении предварительного слушания, так и постановления Московского областного суда о соединении уголовных дел от ДД.ММ.ГГГГ, являются не соответствующими требованиям уголовно-процессуального закона и фактическим обстоятельствам.

Разъяснение судьей ФИО41 о возможности присяжных заседателей, участвовавших в разбирательстве уголовного дела в отношении ФИО5 и других, явиться на отбор кандидатов в присяжные по соединенному уголовному делу не противоречит закону и соответствует фактическим обстоятельствам по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 3 ст. 229 УПК РФ и п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей» в случае, когда количество выбывших присяжных заседателей превышает количество запасных, состоявшееся судебное разбирательство признается недействительным и в соответствии со статьей 328 УПК РФ председательствующий должен приступить к формированию новой коллегии присяжных заседателей. По смыслу закона в новой коллегии могут принимать участие присяжные заседатели, освободившиеся в связи с роспуском коллегии, если они не удалялись в совещательную комнату для вынесения вердикта. Составление списка, в который они включаются вместе с дополнительно вызванными кандидатами в присяжные заседатели, производится в порядке, предусмотренном статьей 326 УПК РФ.

Из приведенных положений уголовно-процессуального закона следует, что законодательством предусмотрена возможность участия присяжных заседателей в рассмотрении уголовного дела без соблюдения установленного ч. 3 ст. 326 УПК РФ запрета на такое участие более одного раза в течение года, но при выполнении единственного условия – эти присяжные не должны были удаляться в совещательную комнату для вынесения вердикта по уголовному делу, по которому коллегия присяжных заседателей была распущена.

Явившиеся на новый отбор коллегии присяжных заседателей по соединенному уголовному делу (далее – уголовное дело в отношении ФИО85 и других) кандидаты ФИО32, ФИО33, ФИО34, ФИО31, ФИО35, ФИО42 и ФИО36 в совещательную комнату для вынесения вердикта не удалялись, ранее при формировании коллегии присяжных заседателей для рассмотрения уголовного дела в отношении ФИО5 и других они уже были отобраны в качестве кандидатов в присяжные, в том числе путем случайной выборки, при помощи которой были отобраны и другие 47 кандидатов, участвовавшие ДД.ММ.ГГГГ в формировании коллегии присяжных заседателей по настоящему уголовному делу.

Из материалов уголовного дела следует, что отбор присяжных заседателей Устименко, Фроловой, Гудковой, Забедилиной, Бутовой, Иоши и Лысых по уголовному делу ФИО5 и других был проведен в установленном законом порядке, заявлений о тенденциозности коллегии присяжных заседателей, в которую они были отобраны по указанному уголовному делу, не поступило (т. 475, л.д. 125).

Включение указанных кандидатов в список для отбора по уголовному делу в отношении ФИО85 и других под номерами с 5 по 11 не противоречит положениям ч. 5 ст. 326 УПК РФ, согласно которым фамилии кандидатов в присяжные заседатели вносятся в список в том порядке, в каком проходила случайная выборка (т. 481, л.д. 177-178). Поскольку кандидаты в присяжные Устименко, Фролова, Гудкова, Забедилина, Бутова, Иоша и Лысых прошли случайную выборку раньше других кандидатов, включение их в список под указанными номерами судебная коллегия признает соответствующим требованиям закона.

Как видно из протокола судебного заседания, сторонам были разъяснены их права, предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, в том числе предусмотренные ч. 5 ст. 327 УПК РФ.

Доводы апелляционных жалоб защитников Новиковой, Исадибирова и других о невозможности участия указанных присяжных в разбирательстве дела ввиду большей, по сравнению с другими присяжными, осведомленностью о его обстоятельствах, позволившей заранее сформировать необъективное мнение в отношении подсудимых, являются несостоятельными, в том числе ввиду вышеприведенных положений закона, допускающих возможность участия присяжных в новом рассмотрении уголовного дела вследствие роспуска коллегии присяжных заседателей. Кроме того, период участия этих присяжных в рассмотрении уголовного дела в отношении ФИО5 и других был незначительным (4 месяца), что не позволило исследовать достаточный для формирования мнения объем доказательств.

Более того, перед процедурой отводов сторонам была предоставлена возможность задать кандидатам в присяжные заседатели свои вопросы. Все кандидаты в присяжные заседатели правдиво ответили на задаваемые им вопросы и представили необходимую информацию о себе и отношениях с другими участниками уголовного судопроизводства. Из ответов кандидатов в присяжные заседатели также следует, что никто из них до исследования доказательств по делу не принял решения о виновности или невиновности подсудимых в предъявленном им обвинении, а, кроме того, осведомленность кого-либо из кандидатов в присяжные заседатели об обстоятельствах данного уголовного дела не могла оказать воздействие на принятие ими решения (т. 495, л.д. 28-29). Каких-либо оснований не доверять этим заявлениям присяжных заседателей у суда не имелось.

Самоотводы кандидатов в присяжные заседатели, отводы их сторонами разрешены председательствующим по делу в установленном законом порядке, в соответствии с положениями ст. 328 УПК РФ.

Сторонам была предоставлена возможность заявить мотивированные отводы кандидатам в присяжные заседатели, которые председательствующим судьей были разрешены в соответствии с ч. 10 ст. 328 УПК РФ.

Вопреки утверждениям в апелляционных жалобах, согласно протоколу судебного заседания, никаких препятствий в обсуждении кандидатов в присяжные заседатели судом не устанавливалось.

Обсуждение кандидатов, заявивших самоотводы, мотивированных отводов со стороной обвинения и защиты происходило у стола председательствующего, что соответствует требованиям уголовно-процессуального закона. Подсудимые к столу для обсуждения данных вопросов не приглашались, однако, их права тем самым не нарушались и не ограничивались, как необоснованно считают в апелляционных жалобах осужденный ФИО85 и защитник-адвокат Новикова, поскольку, как это следует из протокола судебного заседания и не оспаривается в апелляционных жалобах, адвокаты согласовывали свои позиции с подзащитными и действовали по их поручению.

Данных о том, что местонахождение подсудимых в зале каким-то образом препятствовало их полноценному участию в процедуре формирования коллегии присяжных заседателей, в материалах дела не содержится. Каких-то заявлений на этот счет от подсудимых и их защитников не поступало.

Как видно из протокола судебного заседания, никакого количественного ограничения на мотивированные отводы кандидатам в присяжные заседатели, председательствующим судьей сторонам не устанавливалось. Председательствующим было удовлетворено заявленное по согласованию с подсудимыми мотивированное ходатайство стороны защиты об отводе кандидата в присяжные заседатели под №. Отклонение мотивированных отводов в отношении других кандидатов являлось обоснованным, поскольку обстоятельств, препятствующих их участию в рассмотрении данного уголовного дела в качестве присяжных заседателей, не имелось (т. 495, л.д. 39-40).

Судом сторонам была предоставлена возможность реализовать свое право на заявление немотивированных отводов в соответствии с положениями ч. 13-15 ст. 328 УПК РФ.

Немотивированный отвод стороны защиты кандидату в присяжные ФИО42, также в соответствии с требованиями ч. 13 и 15 ст. 328 УПК РФ был заявлен по согласованию с подзащитными, и был удовлетворен председательствующим (т. 495, л.д. 40).

О том, что между подсудимыми не было достигнуто согласия относительно отводимых кандидатур, ни они сами, ни их защитники не заявляли, и доводов об этом не имеется.

С учетом количества кандидатов в присяжные заседатели, оставшихся после удовлетворения немотивированных отводов, объема предъявленного подсудимым обвинения, у суда не имелось оснований для предоставления сторонам возможности заявлять дополнительные немотивированные отводы. Данный вывод подтверждается тем, что перед удалением в совещательную комнату в составе коллегии присяжных заседателей остался только один запасной присяжный.

По окончании формирования коллегии присяжных заседателей заявлений о ее тенденциозности, т.е. возможной неспособности образованной коллегии присяжных заседателей вынести объективный вердикт вследствие особенностей рассматриваемого уголовного дела, от участников судопроизводства, в том числе от подсудимых и их защитников, не поступило. Присяжные заседатели в соответствии с требованиями ст. 332 УПК РФ были приведены к присяге и им были разъяснены права, предусмотренные ст. 333 УПК РФ (т. 495, л.д. 42).

Таким образом, все присяжные, сформировавшие коллегию присяжных заседателей по настоящему соединенному уголовному делу, прошли случайную выборку, их кандидатуры были изучены и обсуждены сторонами, то есть все они прошли отбор в соответствии с требованиями ст. 326-328 УПК РФ. При этом присяжные Устименко, Фролова, Гудкова, Забедилина, Бутова и Лысых, а также отведенный кандидат Иоша отбор с участием сторон прошли дважды.

При таких обстоятельствах судебная коллегия признает, что отбор и формирование коллегии присяжных заседателей по уголовному делу в отношении ФИО85 и других был проведен при непосредственном участии всех подсудимых и их защитников, в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, вследствие чего отвергает как несостоятельные все доводы апелляционных жалоб и заявления стороны защиты в ходе судебного заседания апелляционного суда о несоответствии закону как действий судей ФИО16 и ФИО41, связанных с решением указанных вопросов, так и всего этого этапа уголовного судопроизводства по настоящему уголовному делу.

По изложенным основаниям законным и обоснованным является и постановление суда первой инстанции от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в удовлетворении ходатайств осужденного ФИО85, защитников-адвокатов ФИО40, ФИО43 и ФИО59 об отводе присяжных заседателей в связи с их участием в судебном разбирательстве по уголовному делу в отношении ФИО5 и других (т. 482, л.д. 35-36).

Обстоятельств, исключающих участие присяжных заседателей сформированной коллегии в судопроизводстве по делу, перечисленных в ст. 61 УПК РФ, не установлено.

Следовательно, по делу не установлено обстоятельств, препятствовавших отобранным присяжным заседателям, в том числе присяжным Устименко, Фроловой, Гудковой, Забедилиной, Бутовой и Лысых, участвовать в судопроизводстве по уголовному делу в отношении ФИО85 и других.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что уголовное дело правомерно рассмотрено коллегиальным составом суда с участием присяжных заседателей, процедура формирования коллегии присяжных заседателей не нарушена, в ее состав вошли только те лица, которые в соответствии с Федеральным законом «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» имели право осуществлять правосудие. Как указано выше, никем из подсудимых не было заявлено об отказе от рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей, и после формирования коллегии присяжных заседателей заявлений о ее тенденциозности от сторон не поступило.

Вышеизложенные действия и решения суда первой инстанции, вопреки утверждениям в апелляционных жалобах, в частности, защитника ФИО60, не противоречат ни правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации, ни судебной практике Верховного Суда Российской Федерации, ни международному законодательству.

Судебная коллегия не находит каких-либо противоречий в позиции государственного обвинения, которые могли бы повлиять на выводы апелляционного суда о законности и обоснованности как принятого судом первой инстанции решения о соединении уголовных дел в одно производство, так и проведения судебного разбирательства с участием коллегии присяжных заседателей, сформированной ДД.ММ.ГГГГ

Судом апелляционной инстанции проверены и другие доводы апелляционных жалоб, относящихся к законности состава коллегии присяжных заседателей.

Утверждения осужденного ФИО5 и защитника Котеночкиной о сокрытии присяжным заседателем ФИО44 информации о привлечении ее к уголовной ответственности ранее, осужденного ФИО7 о наличии аналогичных сведений в отношении присяжного заседателя ФИО33, которая к тому же, по заявлению осужденного, состояла на учете у врача-психиатра, опровергаются ответами на соответствующие запросы.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции установлено, что на основании вступившего в законную силу приговора Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ ФИО45 осужден за воспрепятствование осуществлению правосудия, то есть за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 294 УК РФ.

Согласно указанному приговору, эти противоправные действия были совершены Букреевым совместно с неустановленными лицами ДД.ММ.ГГГГ и выразились в попытке оказания незаконного воздействия на присяжного заседателя ФИО37 в целях способствования разрешению уголовного дела в отношении ФИО85 и других в пользу ФИО85 и ФИО5.

В указанное время Коломиец действительно осуществляла полномочия присяжного заседателя по настоящему уголовному делу, входя в основной состав коллегии под № с ДД.ММ.ГГГГ (т. 495, л.д. 40, 96).

Как видно из протокола судебного заседания, ДД.ММ.ГГГГ присяжная Коломиец была заменена запасным присяжным ФИО46 (№), который в свою очередь ДД.ММ.ГГГГ был заменен запасным присяжным заседателем ФИО47 (№) (т. 499, л.д. 146-147, т. 500, л.д. 215).

Следовательно, присяжная заседатель Коломиец не принимала участия в судебном разбирательстве с ДД.ММ.ГГГГ вплоть до вынесения вердикта ДД.ММ.ГГГГ

Утверждения в апелляционных жалобах о том, что участие присяжного заседателя Коломиец в разбирательстве дела после оказания на нее незаконного воздействия ДД.ММ.ГГГГ до ее замены ДД.ММ.ГГГГ могло повлиять на мнение присяжных заседателей, в том числе вследствие участия Коломиец в следственных действиях, осуществления в отношении присяжных заседателей оперативно-разыскных мероприятий, проведения с ними бесед, что вызвало необоснованное недоверие присяжных к подсудимым и стороне защиты, а также сформировало предвзятость и предубежденность относительно виновности подсудимых, являются ничем неподтвержденными предположениями.

Отсутствуют основания полагать, что председательствующий общался с присяжной Коломиец или другими присяжными заседателями вне рамок судебного заседания.

Из ответов присяжных заседателей на вопросы председательствующего следует, что они в течение всего производства по делу сохраняли свою беспристрастность, об оказании на них какого-либо воздействия никто из присяжных заседателей, за исключением присяжной Коломиец, не заявлял.

При таких данных не вызывался необходимостью как вызов и допрос в судебном заседании присяжной Коломиец, так и выяснение причины, по которой участникам судебного разбирательства не была доведена информация о попытке оказания на нее незаконного воздействия.

Из протокола судебного заседания следует, что явка присяжных заседателей постоянно проверялась, в связи с неявкой кого-либо из присяжных судебные заседания откладывались, либо производилась их замена в порядке, предусмотренном ст. 329 УПК РФ.

Как следует из того же протокола, после перерыва в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ председательствующий известил стороны о том, что запасной присяжный заседатель ФИО48 не сможет продолжить принимать участие в судебном заседании в указанный день по состоянию здоровья (т. 499, л.д. 217).

Поскольку Мишин не явился в следующее судебное заседание ДД.ММ.ГГГГ, судом с учетом мнения сторон было принято решение об освобождении этого запасного присяжного заседателя от дальнейшего участия в деле (т. 499, л.д. 219).

При таких объективных данных какого-либо нарушения в действиях председательствующего, влекущих признание вынесенного присяжными заседателями вердикта незаконным, допущено не было.

Суд апелляционной инстанции соглашается и с иными постановлениями Московского областного суда, в добавление к вышеуказанным, в соответствии с которыми отказано в удовлетворении ходатайств о возвращении уголовного дела прокурору вследствие как незаконности формирования коллегии присяжных, так и по причине наличия неустранимых, по мнению стороны защиты, противоречий в обвинительных заключениях в отношении ФИО85 и других подсудимых (т. 482, л.д. 238-239).

Приходя к такому выводу, судебная коллегия учитывает, что обвинение ФИО85 предъявлялось позже иных осужденных, что повлекло за собой уточнение и конкретизацию формулировок обвинения, существо которого вместе с тем не изменилось. Не привело это и к расширению пределов судебного разбирательства.

Утверждения осужденного ФИО5, его защитников Котеночкиной и Савина о том, что некоторые решения, в том числе по результатам рассмотрения ходатайств о проведении предварительного слушания и возвращении уголовного дела прокурору, были приняты судом под председательством судьи ФИО16 в период, когда уголовное дело в отношении ФИО5 и других ему еще не поступило, являются надуманными.

В силу постановления Московского областного суда о соединении уголовных дел от ДД.ММ.ГГГГ и о роспуске коллегии присяжных заседателей от 26 апреля того же года соединенное уголовное дело находилось в производстве суда под председательством судьи ФИО49, что подтверждается как протоколом судебного заседания, так и принятыми по настоящему делу решениями.

Что касается акта о приеме-передаче уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ (т. 482, л.д. 59-61), то этот документ является не процессуальным, а организационно-распорядительным, лишь закрепившим передачу от одного судьи другому всего, что относилось к уголовному делу в отношении ФИО5 и других, фактическая передача которого состоялась незамедлительно после роспуска коллегии присяжных заседателей.

В связи с приведенными выводами о законности действий судей и суда первой инстанции при поступлении уголовного дела в отношении ФИО85 в суд, проведении по нему предварительного слушания, соединении в одно производство уголовных дел, проведении отбора и формировании коллегии присяжных заседателей по соединенному уголовному делу, судебная коллегия соглашается с постановлением Московского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в направлении запроса в Конституционный Суд Российской Федерации и возвращении уголовного дела прокурору.

Судебная коллегия и на стадии апелляционного разбирательства уголовного дела не находит какой-либо правовой неопределенности положений ст. 2392 УПК РФ, регулирующей соединение уголовных дел в одно производство, а также неоднозначности применения этих положений в судебной практике, в том числе по рассматриваемому делу.

По этим основаниям апелляционный суд признает несостоятельными доводы апелляционных жалоб о необходимости направления запроса в Конституционный Суд Российской Федерации и возвращения уголовного дела прокурору.

Утверждения в апелляционных жалобах о несоответствии протокола судебного заседания его аудиозаписи, а также о том, что в нем не отражены существенные моменты судебного разбирательства, а замечания на этот процессуальный документ немотивированно отклонены, не соответствуют действительности.

Все замечания стороны защиты на протокол судебного заседания рассмотрены председательствующим судьей в установленном законом порядке. Оснований не согласиться с принятыми решениями у судебной коллегии не имеется.

В соответствии с уголовно-процессуальным законом протокол судебного заседания не является его стенограммой, вследствие чего не требуется дословного воспроизводства всего сказанного участниками судебного разбирательства.

Отсутствие некоторых фраз, равно как и полного совпадения словесных форм объяснений участников судебного разбирательства, содержащихся на аудиозаписи, с зафиксированными в протоколе, не может быть признано нарушением, но в то же время данное обстоятельство не должно искажать смысла этих объяснений и не изменять их существа.

Из составленного в печатном виде протокола судебного заседания, а также из его аудиозаписи видно, что эти требования процессуального закона были соблюдены, вследствие чего следует признать, что протокол судебного заседания по настоящему уголовному делу составлен в соответствии с требованиями ст. 259 УПК РФ, подписан председательствующим судьей, секретарями судебного заседания, которые вели протокол, и как самостоятельно, так и в совокупности с аудиозаписью объективно отражает ход судебного разбирательства.

При сравнении протокола судебного заседания с его аудиозаписью установлено, что содержание объяснений лиц, участвующих в деле, вопросы председательствующего и сторон к участникам судебного разбирательства, и ответы на них, изложены так, как это имело место в действительности, то есть протокол судебного заседания соответствует его аудиозаписи.

Указанные в замечаниях неточности не изменяют существа ни вопросов, ни объяснений участвующих в деле лиц, не дополняют протокол информацией, способной повлиять на принятый судебный акт, и объясняются, в том числе стремлением устранить лексические и речевые ошибки, допущенные участниками судебного заседания при их выступлениях, а также соблюсти грамматические правила, сохранив при этом стилистику процессуального документа.

С учетом изложенного и принимая во внимание, что проводилось аудиопротоколирование судебного заседания, по поданным осужденными, их защитниками и государственным обвинителем замечаниям на протокол судебного заседания приняты правильные решения, соответствующие требованиям закона и фактическим обстоятельствам.

Отклонение председательствующим замечаний стороны защиты и удостоверение замечаний государственного обвинителя объясняется не предвзятостью судьи к стороне защиты и проявлением его обвинительного уклона, а очевидностью допущенных и указанных прокурором описок, а также значимостью этой информации для объективного восприятия хода судебного разбирательства и порядка исследованных доказательств.

Согласно акту от ДД.ММ.ГГГГ аудиозаписи судебных заседаний за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, а также от 1 и ДД.ММ.ГГГГ были утрачены в связи с выходом из строя дисковых носителей на компьютерах, на которых производилась запись. Этот акт находится на листе 245 тома 502 уголовного дела и, вопреки утверждению осужденного ФИО3 об обратном, содержит подписи как председательствующего судьи и секретаря судебного заседания, так и начальника отдела информационно-технического обеспечения деятельности суда. Подпись последнего видна и на копии указанного акта, представленного ФИО3 суду апелляционной инстанции.

Кроме того, из протокола судебного заседания следует, что некоторые судебные заседания в вышеуказанный период (с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ) проводились в закрытом режиме, вследствие чего их аудиозапись не производилась.

Несмотря на отсутствие вышеуказанных аудиозаписей, приведенные обстоятельства не препятствуют объективной оценке происходившего в судебном заседании, в ходе которого с участием присяжных заседателей были исследованы доказательства, позволившие им вынести вердикт, а суду принять окончательное решение по делу.

Из материалов уголовного дела следует, что предварительное и судебное следствие по нему проведены достаточно полно и в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, а также разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей».

Каких-либо данных о нарушениях, влекущих признание совершения следственных и процессуальных действий незаконными, нарушающими право ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 на защиту, иные права и интересы осужденных, материалы уголовного дела не содержат.

Обвинительные заключения как по уголовному делу в отношении ФИО5 и других, так и по уголовному делу в отношении ФИО85 составлены с соблюдением требований закона, в них указаны существо обвинения, место и время совершения преступлений, их способы, мотивы, цели и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела.

Как указано выше, уголовное дело в отношении ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 было рассмотрено по ходатайствам обвиняемых судом в составе судьи и коллегии из двенадцати присяжных заседателей. Особенности рассмотрения уголовного дела судом с участием коллегии присяжных заседателей и юридические последствия вердикта, а также порядок и пределы обжалования приговора указанным осужденным были разъяснены.

Приговор в отношении ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей, основанном на всестороннем и полном исследовании материалов дела, с учетом требований ст. 335 УПК РФ, определяющей особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей.

Вопреки утверждениям в апелляционных жалобах, из протокола судебного заседания, соответствующего требованиям ст. 259, 353 УПК РФ, а также сохранившейся аудиозаписи судебного заседания следует, что рассмотрение уголовного дела осуществлялось в соответствии с требованиями ст. 15 УПК РФ на основе состязательности сторон.

Неявка присяжных заседателей действительно являлась основанием для отложения судебных заседаний. В этих случаях отсутствовали основания как для выяснения причин такой неявки, так и для обсуждения вопросов ее уважительности. Согласно протоколу и аудиозаписи судебного заседания, стороны извещались о неявившихся лицах, а отложение судебного разбирательства на конкретный день проводилось с учетом мнения участников процесса и установленного порядка проведения судебных заседаний.

Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей определены ст. 335 УПК РФ, в соответствии с требованиями которой в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера, в том числе о недопустимости доказательств, нарушении уголовно-процессуального закона при получении доказательств, их истребовании, вызове дополнительных свидетелей, о якобы оказанном давлении во время предварительного следствия, задавать наводящие вопросы, в какой-либо форме оценивать доказательства во время судебного следствия, выяснять вопросы о возможной причастности к преступлению иных лиц, не являющихся подсудимыми по рассматриваемому делу, ссылаться в обоснование своей позиции на неисследованные в присутствии присяжных заседателей или недопустимые доказательства.

Соблюдение указанных положений закона обеспечивалось действиями председательствующего судьи, который подробно и неоднократно разъяснял сторонам, а также свидетелям о том, какой именно круг вопросов подлежит выяснению в присутствии присяжных заседателей, последовательно снимал не относящиеся к делу и повторные вопросы сторон, предлагал в спорных случаях переформулировать содержание вопроса, обосновать, какое значение его выяснение имеет для установления фактических обстоятельств дела, запрещал доводить до сведения присяжных заседателей информацию, относящуюся к процедуре получения доказательств, деятельности следственных органов, ставить под сомнение законность доказательств, об исследовании которых было принято решение, инициировать обсуждение вопроса о виновности подсудимых.

Правильно руководствуясь требованиями ст. 335 и 336 УПК РФ, председательствующий предупреждал стороны о возможности предоставления присяжным заседателям своей оценки исследованных доказательств только на стадии прений сторон.

В судебном заседании исследованы полученные в соответствии с требованиями закона доказательства, имеющие существенное значение для правильного разрешения дела, стороны не были ограничены в праве их предоставления, председательствующим по делу судьей на протяжении всего судебного разбирательства сохранялась объективность при их рассмотрении, данных, свидетельствующих об односторонности или неполноте судебного следствия, не установлено. Все ходатайства рассматривались судом с соблюдением процедуры, установленной уголовно-процессуальным законом, и разрешались с учетом мнений сторон, принятые по результатам их рассмотрения решения надлежащим образом мотивированы, фактов необоснованных отказов в удовлетворении ходатайств сторон, в том числе стороны защиты об исследовании доказательств, не установлено.

Стороне защиты была предоставлена возможность отстаивания своих интересов в суде всеми предусмотренными законом способами, однако необоснованность заявленных этой стороной ходатайств, в том числе о рассмотрении в присутствии коллегии присяжных заседателей не относящихся к их компетенции процессуальных вопросов, не позволяли председательствующему принимать решения об их удовлетворении.

Утверждения осужденных и их защитников о том, что председательствующий судья провел судебное разбирательство с обвинительным уклоном, нарушал право стороны защиты на представление доказательств, необоснованно отклонял ходатайства, в том числе о признании доказательств недопустимыми, изученными судебной коллегией протоколом судебного заседания и его аудиозаписью не подтверждаются.

Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий по делу судья, сохраняя объективность и беспристрастность, обеспечил сторонам в соответствии со ст. 15 УПК РФ равные возможности по представлению и исследованию доказательств по делу, принял предусмотренные законом меры по реализации сторонами принципа состязательности и создал все необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

В соответствии с ч. 2 и 3 ст. 335 УПК РФ со вступительными словами перед присяжными заседателями выступают государственный обвинитель и защитник. В этих выступлениях государственный обвинитель излагает существо предъявленного обвинения, предлагает порядок исследования представленных доказательств, а защитник высказывает согласованную с подсудимым позицию по предъявленному обвинению и мнение о порядке исследования доказательств.

Отсутствие в протоколе судебного заседания вступительного слова государственного обвинителя, а также этой речи в письменном (печатном) виде, не может относиться к существенным нарушениям уголовно-процессуального закона.

При этом из указанного протокола следует, что защитники никаких возражений относительно провозглашенного государственным заявителем вступительного слова не заявили, а даже ссылались на него в своих вступительных заявлениях, в ходе которых, неоднократно нарушая требования закона, пытались довести до присяжных заседателей не только позицию стороны защиты, но и анализ еще неисследованных доказательств, о чем председательствующим были сделаны обоснованные замечания, а также обращено внимание присяжных на то, что эти заявления не являются доказательствами (т. 495, л.д. 47, 48-57).

Кроме того, вопреки утверждениям в апелляционных жалобах, именно сторона защиты указывала на совершение преступлений, в которых обвинялись подсудимые, иными лицами, их осуждение за эти противоправные деяния приговорами других судов.

Прерывание председательствующим выступлений подсудимых, защитников, а также государственного обвинителя объясняется выполнением судьей своей обязанности по обеспечению соблюдения сторонами требований уголовно-процессуального закона в судебном разбирательстве с участием присяжных заседателей.

В ходе всего судебного разбирательства председательствующий не только правильно и своевременно реагировал на эти и подобные им заявления, как и на другие допущенные сторонами нарушения, выразившиеся в попытках довести до присяжных заседателей информацию о наличии у ФИО3 и ФИО5 судимости, о розыске подсудимых, о лицах, заключивших досудебные соглашения о сотрудничестве, об осуждении этих лиц, о прекращении уголовного преследования в связи с истечением срока давности, участии подсудимых в совершении противоправных действий, которые им не вменялись, иные сведения, характеризующие личности подсудимых, но и выяснял, повлияло ли услышанное на беспристрастность присяжных и их объективность в оценке представляемых доказательств.

Утверждение в апелляционных жалобах о том, что разъяснения председательствующего о необходимости игнорировать вышеуказанные сведения носили неопределенный и неясный характер либо, напротив, являлись акцентированием внимания на сообщенной информации с целью формирования у присяжных предубеждения, способного повлиять на их объективность при принятии решения, действительности не соответствуют.

Вопреки указанным доводам, председательствующий реагировал на допущенные нарушения в ясных и понятных выражениях, которые не могут быть истолкованы как имевшие намерение оказать на присяжных какое-либо влияние на их мнение в отношении вопросов, которые присяжные должны были разрешить в соответствии с ч. 1 ст. 334 УПК РФ.

Как усматривается из протокола и аудиозаписи судебного заседания, заявления, сделанные государственными обвинителями в ходе судебного следствия, а впоследствии и судебных прений, не выходили за пределы предъявленного обвинения, не содержали такой характеризующей подсудимых информации, а также оценки действий стороны защиты, роли процессуальных оппонентов в уголовном процессе, вследствие которых у присяжных могло возникнуть предвзятое отношение к подсудимым.

Предусмотренных ст. 61 и 62 УПК РФ оснований для отвода государственных обвинителей не имелось.

Доказательства, исследованные в судебном заседании с участием присяжных заседателей, подвергались тщательной проверке с точки зрения соответствия их требованиям относимости и допустимости, возникающие в связи с оценкой доказательств вопросы разрешались судом с учетом мнений сторон, принятые судом решения по этим вопросам надлежащим образом мотивированы.

Утверждения в апелляционных жалобах о допущенных председательствующим в ходе допросов нарушениях, которые могли повлиять на восприятие присяжными заседателями сведений, сообщенных допрошенными лицами, своего подтверждения не нашли.

Вопросы о вызове свидетелей, как и иные процессуальные вопросы разрешались с учетом мнения сторон в отсутствие присяжных заседателей. Какой-либо предвзятости якобы проявленной к стороне защиты и заявленным ею ходатайствам из протокола и аудиозаписи судебного заседания не усматривается.

Допрос явившихся в судебное заседание лиц отвечал положениям ст. 189, 275, 278, 2811 УПК РФ, а также установленным особенностям рассмотрения дела с участием присяжных заседателей.

Содержание поставленных перед допрашиваемыми лицами вопросов не выходило за рамки ст. 252 УПК РФ и было обусловлено характером предъявленного обвинения, в том числе в совершении преступлений в составе банды и преступного сообщества.

Все изложенные в протоколе судебного заседания вопросы были направлены на выяснение фактических обстоятельств дела. Возражения, поступавшие по содержанию вопросов свидетелям, правильно разрешались председательствующим судьей.

При этом председательствующий реагировал на все случаи нарушения участниками процесса требований закона, регламентирующих рассмотрение уголовных дел судом с участием присяжных заседателей, то есть все высказывания или задаваемые вопросы со стороны участников процесса, касавшиеся обстоятельств, которые не относились к фактическим обстоятельствам дела и выходили за пределы предмета исследования присяжных заседателей, в том числе о недопустимости доказательств, незамедлительно пресекались председательствующим, который предупреждал стороны, а также допрашиваемых лиц о запрете доведения до присяжных заседателей подобных сведений, а последним разъяснялось о необходимости игнорировать высказывания и сведения, доведенные с нарушением требований закона. Об этом же председательствующий напомнил присяжным заседателям и в своем напутственном слове.

Таким образом, доказательства, способные вызвать у присяжных заседателей предубеждение к подсудимым, в их присутствии не исследовались.

Утверждения в апелляционных жалобах об обратном не соответствуют действительности.

Версии подсудимых об их непричастности к совершению вмененных каждому из них преступлений, в том числе в бандитизме, организации и участии в преступном сообществе, были доведены до присяжных заседателей как в ходе судебного следствия и прений сторон, так и в напутственном слове.

Вопреки утверждению ФИО3 в апелляционной жалобе, допросы свидетелей Вершинина и Евсеева были правильно проведены в закрытых судебных заседаниях на основании мотивированных постановлений председательствующего с учетом мнения указанных свидетелей, в отношении которых применяются меры государственной защиты, в связи с тем, что допрос в присутствии посторонних лиц мог отразиться на безопасности данных свидетелей и их родственников (т. 495, л.д. 66, т. 497, л.д. 207).

Кроме того, председательствующий в соответствии с требованиями закона предупредил свидетелей Евсеева, Вершинина, Кудрявцева, Тедеева и Чащина о предусмотренных главой 401 УПК РФ последствиях нарушения ими при даче показаний в суде обязательств, указанных в досудебном соглашении о сотрудничестве, в том числе в случае умышленного сообщения ложных сведений или умышленного сокрытия от судебного следствия каких-либо существенных сведений, о чем у них были отобраны подписки (т. 494, л.д. 240-244). Напоминание кем-либо из участников процесса свидетелю об этих последствиях не может быть признано оказанием на него давления.

В соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 154, ч. 1 и 2 ст. 3174 УПК РФ досудебное соглашение о сотрудничестве приобщается к уголовному делу, выделенному в отдельное производство в отношении лица, заключившего данное соглашение.

Приведенными требованиями закона объясняется отсутствие в настоящем уголовном деле досудебных соглашений о сотрудничестве со свидетелями Вершининым и Евсеевым. Доводы осужденного ФИО3 о том, что это лишило сторону защиты возможности оценить обязательства указанных лиц перед органом предварительного расследования, являются несостоятельными, поскольку представители стороны защиты не являются стороной этих соглашений, вследствие чего не обладают процессуальными полномочиями по оценке выполнения изложенных в них обязательств.

Каких-либо препятствий стороне защиты для допроса свидетелей, в том числе заключивших досудебное соглашение о сотрудничестве, председательствующим не устанавливалось.

Из протокола судебного заседания усматривается, что государственный обвинитель ходатайствовала об оглашении показаний свидетеля Евсеева, который отказался отвечать на вопросы по некоторым эпизодам и просил суд огласить его показания, данные им в ходе предварительного следствия. Содержание оглашенных показаний свидетель Евсеев подтвердил (т. 498, л.д. 73, 76, 78-80, 94).

Такой избранный свидетелем способ доведения информации до суда закону не противоречит, не является отказом от дачи показаний и потому не может повлечь последствий, предусмотренных ч. 3 ст. 561 УПК РФ.

В связи с дачей свидетелем Евсеевым показаний в суде, а также подтверждением им своих показаний, данных на предварительном следствии, его пояснениями, какие именно показания и по какой причине являются наиболее полными, оснований для оглашения других показаний этого свидетеля, а также допроса свидетелей в целях проверки показаний свидетеля Евсеева не имелось.

Несмотря на прекращение уголовного преследования в отношении ФИО6 по обвинению в покушении на убийство Потерпевший №12 в связи с истечением срока давности, доведение до присяжных заседателей свидетелями Вершининым и Чащиным сведений о совершении ими указанного противоправного деяния в соучастии с ФИО6 не может нарушать права последнего, поскольку вопросов о его виновности в этом преступлении, в котором он изначально обвинялся, перед присяжными не ставилось.

Кроме того, судебная коллегия не находит оснований для признания незаконным доведения до присяжных заседателей информации о совершении подсудимыми противоправных действий совместно с допрошенными в судебном заседании свидетелями – лицами, заключившими соглашения о сотрудничестве. Эти сведения не могли сформировать предубеждения присяжных заседателей по отношению к подсудимым, поскольку соответствовали обвинению, предъявленному каждому из них, то есть являлись частью объективной стороны совершенных противоправных деяний, вследствие чего необходимость их исследования была связана с установлением обстоятельств настоящего уголовного дела в целях их последующей оценки судьями факта.

В частности, присяжным заседателям надлежало установить, в том числе доказана ли виновность ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 в совершении вмененных каждому из них противоправных деяний организованной группой.

Упоминание свидетелями в своих показаниях о ФИО3 и ФИО5 являлось логичным и соответствующим предъявленному обвинению, поскольку свидетели давали показания по эпизодам преступлений, совершенных подсудимыми в соучастии с ФИО3 и ФИО5, за которые последние уже были осуждены на основании приговора Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ

По этой же причине отсутствуют нарушения в исследовании с участием присяжных заседателей показаний подсудимого ФИО3, данных им по другому уголовному делу, по которому он осужден за преступления, совершенные в соучастии с ФИО1, ФИО85, ФИО4, ФИО6 и ФИО7 и являвшихся предметом судебного разбирательства по настоящему уголовному делу.

Оснований для роспуска коллегии присяжных заседателей по причине доведения до них информации, не относящейся к предмету их оценки, не имелось. В связи с этим законным и обоснованным является, в частности, постановление Московского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, вынесенное по ходатайству защитника Савина об освобождении от дальнейшего участия в судебном разбирательстве всех присяжных заседателей, вследствие сообщения в присутствии присяжных сведений о судимости ФИО5 (т. 488, л.д. 10-11).

При этом как указанное судебное постановление, так и протокол, а также аудиозапись судебного заседания содержат сведения о том, что, согласно реакции присяжных на поставленный председательствующим вопрос, сообщенная государственным обвинителем информация не имела значения для присяжных заседателей при вынесении ими вердикта (т. 500, л.д. 2).

Таким же образом присяжные реагировали на аналогичные вопросы председательствующего в ходе всего судебного разбирательства в случаях представления сторонами сведений, не подлежащих исследованию в присутствии присяжных заседателей.

Нарушений установленного законом порядка допроса свидетелей, в том числе свидетеля Бусел, и исследования письменных доказательств судом не допущено. Вопреки утверждению осужденного ФИО7 в апелляционной жалобе, видеозапись проверки показаний Вершинина на месте была исследована после оглашения соответствующего протокола (т. 495, л.д. 146). Этот довод осужденного к тому же получил свою оценку при рассмотрении замечаний ФИО7 на протокол судебного заседания (т. 509, л.д. 31).

При исследовании доказательств до сведения коллегии присяжных было доведено их содержание, необходимое для оценки присяжными заседателями в рамках предоставленных им полномочий.

Оглашение вопросов, которые сторона защиты намеревалась задать свидетелям Евсееву и Вершинину, не может быть признано исследованием доказательств, вследствие чего отказ суда в таком оглашении является законным и обоснованным.

Оснований для вызова и допроса в суд свидетелей в целях проверки показаний свидетелей Вершинина не имелось

Утверждение осужденного ФИО3 о незаконности отказа в допросе свидетеля Легоньких (Колодиной) является несостоятельным, поскольку показания этого свидетеля были оглашены по ходатайству защитника ФИО40 (т. 499, л.д. 51-52).

Доводы о недопустимости представлявшихся доказательств являлись предметом проверки в ходе судебного следствия и не нашли своего подтверждения. Судебная коллегия не находит оснований для иного вывода по заявленным ходатайствам о признании некоторых доказательств недопустимыми.

Утверждения в апелляционных жалобах о незаконном отказе в признании недопустимыми доказательствами оптических дисков №с и 914с, содержащими результаты оперативно-разыскных мероприятий «прослушивание телефонных переговоров» являются необоснованными.

Указанные аудиозаписи, как и другие результаты оперативно-разыскных мероприятий, были получены и представлены органу предварительного расследования в установленном Федеральным законом от ДД.ММ.ГГГГ № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» порядке. Судебная коллегия не находит оснований для признания этих доказательств не отвечающими требованиям как названного закона, так и Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Показания свидетелей Вершинина и Евсеева о том, кому, по их мнению, принадлежат голоса на исследованных судом аудиозаписях, содержат личное восприятие услышанного свидетелями и имели существенное значение для дела не столько в целях опознавания участвовавших в разговоре лиц, сколько выяснения предмета их разговора. Эти показания не могут быть признаны недопустимыми и подлежали оценке присяжными заседателями в совокупности с другими представленными им доказательствами.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что все доказательства, доведенные до сведения присяжных заседателей, являются относимыми, допустимыми и получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства.

Оснований полагать, что судебное следствие было завершено несмотря на то, что какие-либо имевшие значение для исхода дела доказательства не были исследованы, не имеется.

Поскольку государственный обвинитель Семененко не являлась очевидцем вмененных подсудимым преступлений, основания для ее допроса отсутствовали, вследствие чего председательствующий обоснованно отказал в удовлетворении соответствующего ходатайства подсудимого ФИО85 и объявил о переходе к стадии прений сторон (т. 500, л.д. 90).

Прения сторон в суде с участием присяжных заседателей проведены в соответствии со ст. 336 УПК РФ с учетом особенностей рассмотрения дела по данной форме судопроизводства и лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Какой-либо необъективности со стороны председательствующего и нарушений им требований состязательности сторон на этой стадии судебного разбирательства судебная коллегия также не усматривает.

Данная прокурором в ходе прений сторон оценка исследованных в судебном заседании доказательств соответствовала их содержанию, была объективной и позволяла присяжным заседателям принять по ним обоснованное решение.

Согласно протоколу и аудиозаписи судебного заседания, ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7, их защитникам было предоставлено время для подготовки к выступлению в прениях, а подсудимым и с последним словом. По времени выступления участники процесса не ограничивались.

Вместе с тем председательствующий обоснованно делал замечания как государственному обвинителю, так и подсудимым и их защитникам в случаях, когда они в своих выступлениях выходили за пределы судебного разбирательства, повторяли собственные показания, ссылались на доказательства, признанные недопустимыми, либо те, которые не были представлены или не подлежали исследованию в присутствии присяжных заседателей, поскольку могли вызвать у них предубеждение, либо давали оценку не исследованным доказательствам, а личностям участников уголовного судопроизводства.

Кроме того, председательствующий каждый раз просил присяжных заседателей не принимать эти сведения во внимание, устанавливая при этом, что приведенные сведения не могут оказать на присяжных воздействия и не будут иметь значения при вынесении ими вердикта.

Судебная коллегия не находит оснований для признания действий председательствующего судьи на этой стадии судебного разбирательства направленными на ограничение прав сторон, то есть не соответствующими требованиям уголовно-процессуального закона.

При подготовке вопросного листа сторонам, в том числе защите, была обеспечена возможность и предоставлено достаточное время для ознакомления с его проектом, а также внесения своих предложений относительно формулировок выносимых на обсуждение присяжных заседателей вопросов, которой они и воспользовались. При этом представленные предложения не являются безусловно обязательными для председательствующего.

Вопросный лист отвечает требованиям ст. 338, 339 УПК РФ, сформулирован в соответствии с предъявленным обвинением, с учетом результатов судебного следствия и прений сторон, после обсуждения вопросов сторонами. Постановка вопросов, подлежащих разрешению, их содержание и формулировки были понятны присяжным заседателям, которые за разъяснениями по данному поводу не обращались, позволяли им полно и всесторонне оценить представленные доказательства по делу и сделать вывод о виновности или невиновности подсудимых в инкриминируемых им преступлениях.

Вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями при вынесении вердикта, судом были сформулированы в полном соответствии с предъявленным обвинением и требованиями ст. 338 УПК РФ, в конкретных и понятных формулировках и с учетом предложений сторон по их содержанию. В них отсутствуют положения, позволяющие расценить их как содержащих в себе предрешение. При этом изложение фактических обстоятельств вмененных преступлений судом не искажено.

Расположение вопросов в логической, но не в хронологической последовательности применительно к обвинению подсудимых в бандитизме и организации либо участии в преступном сообществе не противоречит требованиям ст. 339 УПК РФ, и это не препятствовало присяжным заседателям объективно ответить на все поставленные перед ними вопросы. Утверждение осужденных и их защитников в апелляционных жалобах о том, что такой установленный председательствующим порядок, при котором вопрос о виновности подсудимых в создании или участии в банде поставлен после вопросов, относящихся к другим преступлениям, предрешает ответы в отношении банды и преступного сообщества, является ничем необоснованным предположением.

Кроме того, вопросы в отношении конкретных эпизодов преступной деятельности поставлены в хронологическом порядке.

Отсутствие в вопросном листе даты окончания деятельности банды соответствует предъявленному подсудимым обвинению, согласно которому для одних подсудимых этой датой являлось пресечение деятельности этой устойчивой вооруженной группы в мае 2009 года, а для других – день последнего участия в преступлении, совершенном бандой, как, в частности, для ФИО4 это произошло в день убийства ФИО88 и Порохни, то есть ДД.ММ.ГГГГ

Утверждения осужденных и их защитников о том, что при формулировании вопросного листа судьей допущены ссылки на обстоятельства, не исследованные присяжными заседателями, а также формулировки, требующие юридической оценки, являются необоснованными. Доказательства, касающиеся устанавливавшихся обстоятельств, исследовались в присутствии присяжных заседателей, упоминались в напутственном слове, а их оценка, с учетом особенностей обвинения, не требовала каких-либо юридических познаний.

Не соответствующими действительности являются утверждения в апелляционных жалобах о том, что:

- формулировка некоторых вопросов является неясной и противоречивой;

- поставленные вопросы выходят за рамки предъявленного обвинения или ему не соответствуют;

- неправильная постановка вопросов привела к признанию ФИО3 и ФИО5 виновными в преступлениях, в которых они не обвинялись;

- формулировки вопросов, относящихся к обвинению в лишении жизни ФИО87 (вопросы №, 75, 77), не соответствуют обстоятельствам, установленным в ходе судебного следствия и содержащимся в материалах уголовного дела, в том числе показаниям свидетелей Вершинина и Борисова;

- формулировка вопросов №, 89 и 92 не позволяет квалифицировать содеянное как разбой;

- содержание вопроса № по обвинению ФИО5 не соответствует формулировке вопроса № по обвинению ФИО85 о степени договоренности между руководителями группировки в лишении жизни ФИО88 и Порохни, а также вопросу № по обвинению ФИО6 об обстоятельствах привлечения ФИО6 к участию в этом же преступлении;

- в вопросах № и 210 перечислено оружие и боеприпасы, которые подсудимым не вменялись;

- формулировка вопроса № о местах совершения преступлений в составе банды не соответствует содержанию вопросного листа, согласно которому преступления в <адрес> изложены только в вопросах №, 30, 79, 146;

- формулировка вопроса № по обвинению в бандитизме не соответствует содержанию вопроса № по обвинению ФИО85 в действиях, совершенных в ТРЦ «Европейский»;

- формулировка вопроса № по обвинению ФИО85 в действиях, совершенных в ТРЦ «Европейский», свидетельствует об их совершении ФИО85 в составе банды;

- согласно обвинению ФИО6 входил только в состав банды, возглавляемой Чащиным, которая действовала на территории лишь <адрес> и <адрес>;

- содержание вопроса об использованном бандой оружия и патронов к нему не соответствует вопросам, в которых содержится указание на оружие, использованное при совершении конкретных преступлений;

- преступное сообщество не вменялось никому из подсудимых;

- изложение некоторых вопросов не позволяло дать юридическую оценку действиям осужденных вследствие отсутствия в этих вопросах указаний на обязательные элементы состава конкретного преступления;

- содержание вопросов о доказанности участия подсудимых в совершении преступлений не соответствуют вопросам, в которых описаны события этих преступлений;

- в вопросы включены формулировки об обстоятельствах, подлежащих обсуждению после провозглашения вердикта.

Вопреки доводу ФИО6 в апелляционной жалобе, вопрос № соответствует обвинительному заключению и содержит вывод о том, что план убийства Потерпевший №11 разработан не ФИО6, а Вершининым.

Упоминание в вопросах лиц, не являвшихся участниками уголовного судопроизводства, в частности, Вершинина, Евсеева, Чащина и других, а также ФИО3 и ФИО5, осужденных другими судами за преступления, в которых по настоящему уголовному делу обвинялись ФИО1, ФИО85, ФИО4, ФИО6 и ФИО7, обусловлено предъявленным обвинением, согласно которому эти преступления совершены последними в соучастии с упомянутыми лицами.

Такое изложение вопросов соответствовало доказательствам, представленным присяжным заседателям, и не могло нарушать права ни тех подсудимых, в вопросах по обвинению которых имеются упоминания о Вершинине, Евсееве, Чащине, ФИО3, ФИО5 и других, ни ФИО3 и ФИО5, которым обвинение в совершении преступлений, за которые они ранее были осуждены, не предъявлялось, а к тому же ни присяжные, ни суд выводов об их виновности в этих противоправных деяниях не делали, и за эти преступления они по настоящему делу не осуждались.

Вследствие изложенного утверждения в апелляционных жалобах о том, что указания фамилий ФИО3 и ФИО5 в вопросах по обвинению других подсудимых могло вызывать предубеждение и негативное воздействие на присяжных является несостоятельным. По этим же основаниям отсутствовала необходимость замены в указанных вопросах фамилии ФИО3 на выражение «иное лицо».

Утверждение осужденного ФИО3 о том, что указание в вопросах по обвинению в нападении на Потерпевший №20 (вопросы 66, 69) на «иное лицо, в отношении которого уголовное дело прекращено в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности» привело к раскрытию под этим лицом его, ФИО3, личности, является предположением, а, кроме того, такие сведения не могли негативно воздействовать на присяжных заседателей, в том числе потому, что информация об обвинении ФИО3 в указанном преступлении была известна присяжным заседателям из вступительного слова государственного обвинителя и исследованных доказательств по этому эпизоду.

Довод осужденного ФИО7 в апелляционной жалобе о необходимости включения в вопросы по обвинению в нападении на Потерпевший №20 данных об алиби, относящемся к автомобилю, противоречит исследованным судом доказательствам.

Указания осужденного ФИО6 и защитника Новиковой в апелляционных жалобах о том, что некоторое оружие, в частности, пистолет ТТ и 10 патронов к нему, не изымались и по ним не проводились экспертные исследования, не означают, что в отношении этого оружия присяжным не могли быть поставлены вопросы, а судом не могла быть дана юридическая оценка, поскольку вооруженность группировки, в том числе этим оружием и боеприпасами, а также их использование при совершении преступлений нашли свое подтверждение в иных представленных присяжным заседателям доказательствах, по результатам исследования которых присяжными и был вынесен вердикт.

Ссылка в вопросе № о создании, руководстве преступным сообществом и участии в нем на содержание вопроса № о бандитизме объясняется близостью этих организованных форм преступной деятельности. Такая ссылка не нарушала права ФИО5, поскольку перед присяжными заседателями не ставились вопросы о его участии в банде.

Как установлено, необходимости в дополнительных разъяснениях по вопросному листу относительно ясности формулировок поставленных вопросов, у присяжных заседателей не возникло.

Не нарушает установленные уголовно-процессуальным законом правила формулирования вопросного листа и то, что вопросы о снисхождении подсудимых поставлены в отношении нескольких деяний, поскольку при подобной формулировке вопроса положения ч. 4 ст. 339 УПК РФ не нарушались, и это позволяло присяжным, вопреки мнению авторов апелляционных жалоб, указать путем внесения в вопросный лист соответствующей записи, по какому конкретно преступлению подсудимые заслуживают снисхождения.

По итогам судебного следствия председательствующий обратился кколлегии присяжных с напутственным словом при строгом соблюденииположений ст. 340 УПК РФ (т. 494, л.д. 1-100).

Под нарушением принципа объективности и беспристрастности при произнесении председательствующим напутственного слова следует понимать, в частности, напоминание присяжным заседателям только уличающих или только оправдывающих подсудимого доказательств, исследованных в суде, их оценку, выражение в какой-либо форме своего мнения по вопросам, поставленным перед коллегией присяжных заседателей, и т.п.

Таких нарушений председательствующим допущено не было.

Вопреки утверждениям в апелляционных жалобах, напутственное слово, с которым председательствующий обратился к присяжным заседателям, соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ, в нем не выражено в какой-либо форме его мнение по вопросам, поставленным перед коллегией присяжных заседателей, правильно приведено содержание обвинения и правильно изложены позиции государственного обвинителя и защиты, приведено содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за совершение деяний, в которых обвинялись подсудимые, разъяснены основные правила оценки доказательств, сущность принципа презумпции невиновности, положение о том, что вердикт может быть основан лишь на доказательствах, непосредственно исследованных в судебном заседании, а выводы присяжных не могут основываться на предположениях и догадках, напомнил об исследованных доказательствах и разъяснил положения, указанные в ч. 3 ст. 340 УПК РФ, в том числе о том, что все неустранимые сомнения должны толковаться в пользу подсудимого. Также председательствующий обратил внимание присяжных заседателей на то, что в случае вынесения обвинительного вердикта они могут признать подсудимых заслуживающими снисхождения, разъяснив последствия такого признания.

Разъяснение иных указанных в апелляционных жалобах вопросов законом не предусмотрено. Вместе с тем председательствующим даны подробные разъяснения и рекомендации, позволившие присяжным заседателям надлежащим образом исполнить свои обязанности по отправлению правосудия.

Из содержания напутственного слова не усматривается, что председательствующий каким-либо образом нарушил принцип объективности и беспристрастности, а также дал самостоятельную оценку доказательствам. Оснований полагать, что исследованные доказательства и позиции стороны защиты были искажены, из текста напутственного слова не усматривается. Каких-либо недопустимых и тенденциозных высказываний и разъяснений председательствующим судьей допущено не было.

Утверждения в апелляционных жалобах о доведении до присяжных заседателей информации, а также процессуальных документов, не соответствующих действительности или противоречащих исследованным доказательствам, никакими объективными данными не подтверждается.

Разъяснение присяжным заседателям понятия «преступное сообщество» через незаконный оборот наркотических средств не могло вызвать у присяжных негативное отношение к подсудимым, поскольку никому из них не вменялось совершение преступления, связанного с незаконным оборотом наркотиков, а кроме того, такое разъяснение способствовало правильному пониманию указанного термина, о чем свидетельствует результат обсуждения присяжными вопросного листа.

Доведение до присяжных заседателей сведений о лицах, не являвшихся участниками уголовного судопроизводства, а также об участии некоторых подсудимых в преступлениях, по которым уголовные дела были прекращены в связи с истечением срока давности уголовного преследования, было связано с существом предъявленного обвинения и тем, что другие подсудимые продолжали обвиняться в указанных преступлениях.

Повторение некоторых доказательств было связано с их использованием в доказывании различных эпизодов противоправной деятельности.

Председательствующим не упущено каких-либо существенных данных, а также не приведено излишних сведений, которые могли бы повлиять на объективность восприятия присяжными представленных им доказательств, а также вызвать у них предубеждение.

Председательствующий в напутственном слове разъяснил присяжным заседателям о том, что если в ходе обсуждения они признают какие-либо обстоятельства недоказанными, то они должны указать это при ответе на вопросы, что исключает предположения некоторых авторов апелляционных жалоб о том, что у присяжных не было возможности вынести иное, чем обвинительный вердикт, решение.

Председательствующий разъяснил присяжным заседателям порядок их действий, в случае, если они посчитают недоказанными какие-либо обстоятельства, изложенные в вопросном листе, что подтверждается содержанием этого документа, а также действиями суда после возвращения присяжных из совещательной комнаты ДД.ММ.ГГГГ (т. 502, л.д. 189-190).

Стороне защиты, как и стороне обвинения, была предоставлена возможность изложить свои возражения по содержанию напутственного слова председательствующего.

Вопреки утверждениям в апелляционных жалобах об обратном, председательствующий предоставил сторонам достаточное время для подготовки своих возражений. Данный вывод следует из объема этих возражений, представленных суду как в письменной, так и в устной форме (т. 492, л.д. 145-157, т. 502, л.д. 177-183).

Из протокола судебного заседания следует, что председательствующий объективно отнесся к этим возражениям, попросив присяжных заседателей принять некоторые из них во внимание.

Таким образом, процессуальная деятельность председательствующего как в ходе судебного следствия, так и на стадии прений сторон, а также при выступлении с напутственным словом способствовала объективному представлению сторонами доказательств и позволила присяжным заседателям принять по результатам их оценки обоснованное решение.

В силу ст. 17 УПК РФ присяжные заседатели оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности представленных материалов, руководствуясь при этом законом и совестью.

В соответствии с ч. 1 ст. 343 УПК РФ присяжные заседатели при обсуждении поставленных перед ними вопросов должны стремиться к принятию единодушных решений. Если присяжным заседателям при обсуждении в течение 3 часов не удалось достигнуть единодушия, то решение принимается голосованием.

Приведенные требования процессуального закона по настоящему уголовному делу соблюдены. Абсолютное большинство ответов на поставленные вопросы присяжными заседателями даны единодушно.

Из протокола судебного заседания также усматривается, что председательствующий проверял ответы присяжных заседателей на поставленные вопросы в присутствии сторон в зале судебного заседания. Поскольку для устранения неясностей не требовалось постановки новых или дополнительных вопросов, а также вносить уточнения, в силу требований ст. 344 и 345 УПК РФ отсутствовала необходимость в заслушивании мнения сторон и произнесении краткого напутственного слова. Требований об оглашении вопросного листа, содержащего неясности или противоречия, закон не содержит. После устранения в совещательной комнате противоречий, вердикт обоснованно был признан ясным и не содержащим противоречий. Приведенные действия председательствующего соответствуют требованиям ст. 345 УПК РФ.

Вопреки утверждениям в апелляционных жалобах, ответы присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы, даже с учетом исключения присяжными некоторых обстоятельств не привели к противоречивости их окончательных выводов и позволили суду дать правильную юридическую оценку противоправным действиям подсудимых.

Как видно из предъявленного ФИО85 и ФИО5 обвинения, ФИО85, став участником банды и преступного сообщества не позднее октября 1999 года, а ФИО5, войдя в это же преступное сообщество не позднее начала 2000 года, полностью взяли на себя в марте 2002 года руководство: ФИО85 – бандой и преступным сообществом, а ФИО5 – этим же преступным сообществом.

Согласно вступившему в законную силу приговору Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО5 признан виновным и осужден за руководство бандой, которое он начал осуществлять не позднее февраля 2003 года.

Из изложенного следует, что ответы присяжных заседателей на вопросы №, 232-234, 236-237, признавших доказанным осуществление ФИО85 руководства бандой и преступным сообществом с ДД.ММ.ГГГГ, соответствуют как приведенному обвинению, так и выводам Московского городского суда. Вопреки утверждению ФИО6 в жалобе, вердикт не содержит выводов о том, что руководство организованной вооруженной группой с указанной даты осуществлял ФИО5.

Кроме того, эта установленная присяжными заседателями дата согласуется с ответами присяжных на вопросы об участии ФИО85 в качестве одного из организаторов других преступлений, совершенных позже ДД.ММ.ГГГГ

В связи с этим несостоятельным является утверждение защитников Ведищева и Чиненова в апелляционной жалобе о противоречии ответов присяжных на вопросы №, 7, 9, 13, 15, 18, 20, 25, 217, из которых следует, что ФИО85 при совершении указанных в этих вопросах преступлений являлся не руководителем группы, а только ее членом, ответам на вопросы по обвинению ФИО85 и других подсудимых в совершении иных преступлений, в которых ФИО85 выступает в качестве руководителя группы либо указание о таком руководстве отсутствует. Сохранение присяжными в этих вопросах указания на ФИО85 как на руководителя группы объясняется тем, что описанные в них преступления были совершены позднее ДД.ММ.ГГГГ

Из вердикта следует, что для выводов о доказанности совершения деяний подсудимыми, их виновности в этом, решении вопросов о квалификации содеянного формулировка поставленных вопросов, а также исключение присяжными некоторых обстоятельств, не требовали:

- в вопросе о доказанности участия ФИО1 в банде ссылки на вопрос № о доказанности руководства ФИО85 этой группировкой;

- исключения из вопроса № по обвинению ФИО85 в лишении жизни Потерпевший №22 фразы «за участие в лишении жизни Потерпевший №22», вследствие того, что такая фраза была исключена из вопроса № по обвинению в этом преступлении ФИО6;

- исключения из вопроса № по обвинению ФИО85 в бандитизме указания на вопрос №, согласно которому присяжные не признали доказанным участие ФИО85 в лишении жизни Звездаевой.

Исключение присяжными из вопросов № по обвинению ФИО85 и № по обвинению ФИО5 в лишении жизни Потерпевший №6, руководство группой ФИО85, не противоречит ни составу участников этого преступления, ни сохранению в этих же вопросах других обстоятельств его совершения, ни содержанию вопроса №, который имеет отношение к незаконному обороту огнестрельного оружия, и в котором содержится описание действий с конкретным оружием и боеприпасами к нему.

Признание присяжными заседателями недоказанным участия ФИО5 в лишении жизни Сулейманова (вопрос №) не противоречит описанию других обстоятельств совершения этого преступления, которые исключению присяжными не подверглись.

Утверждения в апелляционных жалобах о том, что ответы на некоторые вопросы не содержат результатов голосования не соответствуют действительности.

Ответы на вопросы №, 7, 9, 13, 15, 18, 25, 84, 86, 96, 101, 103, 204, 207, 213, 217, 233, кроме ответов, предусмотренных ч. 7 ст. 343 УПК РФ, действительно содержат дополнительные пояснения, представляющие собой указания на исключение из вопросов некоторых обстоятельств. Как указано выше, эти исключения не создали каких-либо неясностей и противоречий, и позволили суду дать юридическую оценку действиям подсудимых, а также принять решения по иным вопросам, подлежащим разрешению на основании вынесенного вердикта.

При этом в ответах на вопросы №, 96, 101, 103, 204, 207 результат обсуждения принятого присяжными решения в виде слова «единодушно» содержится после всех дополнительных записей, сделанных присяжными заседателями, а ответ на вопрос № содержит результат подсчета голосов.

Несмотря на то, что в ответах на остальные из вышеуказанных вопросов слово «единодушно» исполнено сразу после ответа на поставленный перед присяжными вопрос либо перед некоторыми указаниями об исключении обстоятельств, приведенный результат голосования имеет явное непосредственное отношение ко всем этим указаниям, в том числе записанным на обороте листа. Такой способ изложения указаний был оговорен присяжными путем ссылки на оборот листа и был связан с недостаточностью места для их написания. Утверждения в апелляционных жалобах об обратном являются надуманными.

Исправления, внесенные старшиной присяжных заседателей, удостоверены надлежащим образом (т. 494, л.д. 131).

Вопросы о снисхождении и по обвинению в бандитизме были поставлены в условиях неочевидности ответов присяжных заседателей на вопросы о доказанности участия и виновности подсудимых в совершении конкретных преступлений. Этим объясняются указания в вопросах о снисхождении в отношении ФИО85 и ФИО5 (соответственно, вопросы № и 162), по обвинению в бандитизме (вопрос №) на вопросы о виновности ФИО85 в лишении жизни Звездаевой (вопрос №), а ФИО5 – Сулейманова (вопрос №), или о событиях этих преступлений (вопросы № и 22), участие в которых присяжные признали недоказанным (вопросы № и 23, соответственно). Вместе с тем по вышеприведенной причине (неочевидности ответов) ссылки в вопросах о снисхождении и по обвинению в бандитизме на вопросы об указанных преступлениях не могут быть признаны нарушением положений ч. 4 ст. 339 УПК РФ, и это никак не могло повлиять на объективность данных присяжными ответов.

Доводы, изложенные в апелляционных жалобах о том, что при вынесении вердикта была нарушена тайна совещательной комнаты, поскольку мобильные телефоны были собраны у присяжных заседателей не перед удалением на совещание, а позже является голословным. Как следует из протокола судебного заседания, после перерывов, в том числе в период нахождения присяжных заседателей в совещательной комнате при вынесении вердикта, присяжные каждый раз заявляли о том, что никакого воздействия на них не оказывалось. Данных, подтверждающих нарушение тайны совещательной комнаты, в материалах дела не содержится и объективных сведений об этом сторонами не представлено.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции были приняты исчерпывающие меры по созданию необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, ограждению присяжных заседателей от какого-либо незаконного воздействия и обеспечению объективности и беспристрастности коллегии присяжных заседателей и вынесенного ими вердикта.

Подтверждением данному выводу является вынесенный присяжными заседателями вердикт, согласно которому, присяжные заседатели признали недоказанным участие ФИО85 в лишении жизни Звездаевой, а ФИО5 – Сулейманова, а также участие: ФИО85 в создании организованной вооруженной группы и преступного сообщества, а также руководства ими до ДД.ММ.ГГГГ, а ФИО7 – в проверке работоспособности оружия.

Такие принятые присяжными заседателями решения дополнительно свидетельствуют о несостоятельности доводов апелляционных жалоб стороны защиты об оказанном воздействии на присяжных заседателей.

Нарушений уголовно-процессуального закона при вынесении вердикта по делу не установлено. Вердикт коллегии присяжных заседателей является ясным и непротиворечивым, соответствующим требованиям ст. 343 УПК РФ и в силу ст. 348 УПК РФ обязательным для председательствующего судьи.

Утверждения осужденного ФИО4, защитников Мякишева и Рудацкой о наличии у суда законных оснований для критической оценки вынесенного присяжными заседателями вердикта и вынесения по делу оправдательного приговора не основаны на каких-либо объективных данных и потому являются несостоятельными. Суд правильно не нашел оснований для применения положений ч. 4 и 5 ст. 348 УПК РФ.

Приговор в отношении ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей, основанном на всестороннем и полном исследовании материалов дела, с учетом требований ст. 335 УПК РФ, определяющей особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, и по результатам обсуждения последствий этого вердикта. Все вмененные подсудимым противоправные действия, признанные присяжными доказанными, в совершении которых присяжные признали подсудимых виновными, получили правильную юридическую оценку в приговоре.

Содержание приговора соответствует требованиям ст. 351 УПК РФ, согласно которым в обвинительном приговоре, постановленном на основании вердикта присяжных заседателей, оценка доказательств не приводится. Доводы осужденного ФИО4 и защитника Зыкова о необходимости приведения в приговоре доказательств не соответствует требованиям закона.

Давая юридическую оценку противоправным действиям осужденных, суд правильно установил мотивы, цели, способы совершения инкриминированных им преступлений, а также другие юридически значимые обстоятельства.

В силу положений ст. 38915, 38927 УПК РФ приговор, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, не может быть обжалован и отменен по основанию несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. С учетом этого, принимая во внимание, что сторонам запрещается ставить под сомнение правильность вердикта, вынесенного присяжными заседателями, изложенные в апелляционных жалобах доводы стороны защиты о невиновности подсудимых по предъявленному каждому из них обвинению, о неправильном установлении фактических обстоятельств содеянного, недоказанности обстоятельств, неверной оценке доказательств не подлежат рассмотрению судебной коллегией. Ограничения по обжалованию приговора суда, постановленного на основании вердикта присяжных заседателей, осужденным ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 были разъяснены.

Вопреки утверждению ФИО6 в апелляционной жалобе, обжалованный приговор не вступает в противоречие с приговором Челябинского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Чащина и не содержит указаний на совершение ФИО6 и Чащиным преступлений в соучастии друг с другом за пределами <адрес>. Кроме того, признание ФИО6 виновным в незаконных хранении, перевозке огнестрельного оружия, боеприпасов, совершенных организованной группой, соответствует как предъявленному обвинению, так и поставленным перед присяжными заседателями вопросам.

Доводы апелляционных жалоб о незаконности как постановки перед присяжными заседателями вопросов, связанных с созданием, руководством и участием подсудимых в преступном сообществе, так и квалификации их действий по ч. 1 и 2 ст. 209 и ч. 1 и 2 ст. 210 УК РФ в связи с отсутствием постановлений о возбуждении уголовных дел об этих преступлениях, являются несостоятельными по следующим основаниям.

Из материалов уголовного дела усматривается, что настоящее уголовное дело было возбуждено в установленном законом порядке ДД.ММ.ГГГГ по факту совершения убийства Миналяна и покушения на убийство Потерпевший №39, а также по факту незаконного оборота огнестрельного оружия и боеприпасов, использовавшихся при совершении указанных преступлений.

В соответствии с постановлением следователя от ДД.ММ.ГГГГ действия лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых в совершении указанного преступления, дополнительно квалифицированы по ч. 1 и 2 ст. 209 УК РФ.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, содержащейся в Определениях от ДД.ММ.ГГГГ №-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О, от ДД.ММ.ГГГГ №-О и других, установление того обстоятельства, являются ли инкриминируемые лицу действия составной частью преступления, по факту совершения которого было возбуждено уголовное дело, или они образуют самостоятельное преступление, по факту которого должно быть возбуждено новое уголовное дело, относится к компетенции правоприменительных органов.

Как следует из материалов дела, уголовные дела были возбуждены по фактам совершения конкретных преступлений по ч. 1 и 2 ст. 105, ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105, ст. 222, а также по п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ. При этом в постановлениях указано на применение при нападении на потерпевших огнестрельного оружия и производство из него выстрелов.

Таким образом, расследование уголовных дел производилось в рамках возбужденных уголовных дел, которые впоследствии были соединены в одном производстве с уголовным делом №. В ходе расследования дела были установлены личности виновных, подтвержден факт применения ими оружия и предметов в качестве оружия при совершении нападений, а также, что преступления совершены организованной группой, более сложной и структурированной разновидностью которой являются устойчивая вооруженная группа (банда) и преступное сообщество, в связи с чем окончательное обвинение ФИО1, ФИО85, ФИО4, ФИО6 и ФИО7 было предъявлено, в том числе и по ст. 209 УК РФ, в зависимости от их роли в банде либо в участии в совершаемых бандой нападениях. Кроме того, ФИО3 и ФИО5 осуждены на основании приговора Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ: ФИО5 по ч. 1 ст. 209, а ФИО3 по ч. 2 ст. 209 УК РФ.

Поскольку в ходе расследования уголовного дела по фактам разбойных нападений, а также убийств было установлено, что все они совершены структурированной организованной группой, создание и деятельность которой в форме преступного сообщества (организации) образует признаки хотя и непосредственно связанного с бандитизмом, но в то же время самостоятельного преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ, органы следствия правомерно предъявили осужденным обвинение как по п. «а», «в» ч. 4 ст. 162, п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105, ч. 1 и 2 ст. 209 УК РФ, так и по ч. 1 и 2 ст. 210 УК РФ.

В рассматриваемом случае, исходя из положений ст. 146 и 171 УПК РФ в их взаимосвязи, вынесения отдельных постановлений о возбуждении уголовного дела по признакам ст. 209 и 210 УК РФ не требовалось, и это не могло нарушить права осужденных, в том числе на защиту.

Данные выводы не противоречат правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации и соответствуют судебной практике Верховного Суда Российской Федерации.

Возбуждение следователем ДД.ММ.ГГГГ уголовного дела по ч. 1 и 2 ст. 210 УК РФ в рамках расследуемого в настоящее время уголовного дела в отношении Кузьменко и других, на которое ссылаются авторы апелляционных жалоб, не свидетельствует о незаконности действий органа следствия при расследовании настоящего уголовного дела и не может иметь для него определяющего значения.

Исходя из содержания вердикта, коллегия присяжных заседателей, исключив, как указано выше, некоторые обстоятельства, признала подсудимых виновными в следующих противоправных деяниях.

ФИО85 признан виновным в участии в вооруженной группе лиц, созданной на территории Московского региона не позднее октября 1999 года для нападения на граждан и организации в целях получения финансовой и материальной выгоды, в руководство которой ФИО85 вступил с ДД.ММ.ГГГГ Эти действия судом квалифицированы по ч. 1 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), как руководство устойчивой вооруженной группой (бандой). При этом областной суд пришел к правильному выводу о том, что преступления совершенные ФИО85 в составе группы до ДД.ММ.ГГГГ охватываются объективной стороной ч. 1 ст. 209 УК РФ и дополнительной квалификации по ч. 2 ст. 209 УК РФ не требуют.

Поскольку ФИО1 после участия в совершении в составе устойчивой вооруженной группы, созданной на территории Московского региона, нападений в октябре 1999 года и в марте 2000 года оставался действующим членом этой группы, получая денежное вознаграждение, до прекращения ее существования, он (ФИО1) и ФИО7 признаны виновными в участии в указанной группе, ФИО6 – в участии в вооруженной группе, созданной в тех же целях на территории <адрес> не позднее ДД.ММ.ГГГГ, а ФИО4 – в участии в совершаемых вооруженной группой нападениях.

Суд квалифицировал эти действия ФИО1, ФИО4, ФИО6 и ФИО7 по ч. 2 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ): ФИО1, ФИО6 и ФИО7, как участие в устойчивой вооруженной группе (банде) и в совершаемых ею нападениях, а ФИО4, как участие в совершаемых устойчивой вооруженной группой (бандой) нападениях.

ФИО85 и ФИО5 признаны виновными в руководстве, а ФИО5 к тому же и в создании не позднее ДД.ММ.ГГГГ сообщества в целях взаимного расширения и укрепления сфер влияния структурных подразделений, одним из которых являлась вооруженная группировка, созданная на территории Московского региона для нападения на граждан и организации с целью получения финансовой выгоды.

Эти действия ФИО85 и ФИО5 судом обоснованно квалифицированы по ч. 1 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), как создание ФИО5 преступного сообщества (преступной организации) для совершения тяжких и особо тяжких преступлений, а также руководство ФИО85 и ФИО5 таким сообществом (организацией) и входящими в него структурными подразделениями.

ФИО6 признан виновным в участии в этом сообществе, как входивший в его структурное подразделение – вооруженную группу, созданную не позднее ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>.

Эти действия ФИО6 судом верно квалифицированы по ч. 2 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ)

В связи с признанием присяжными заседателями недоказанным участия ФИО85 в создании устойчивой вооруженной группы (банды) и преступного сообщества, а также признании установленным, что до ДД.ММ.ГГГГ ФИО85 являлся членом вышеуказанной группы и участвовал в совершаемых ею нападениях в качестве участника, а с ДД.ММ.ГГГГ – руководителя этой группы и одним из руководителей преступного сообщества, суд обоснованно исключил из обвинения ФИО85 создание им совместно с другими лицами банды и преступного сообщества.

Присяжные заседатели к тому же признали осужденных виновными в лишении жизни: ФИО85 – 17 человек, ФИО1 – 2 человек, ФИО3 – 1 человека, ФИО4 – 4 человек, ФИО5 – 14 человек, ФИО6 – 7 человек, ФИО7 – 6 человек.

Эти убийства были совершены осужденными в соучастии с иными лицами. При этом осужденные действовали при совершении убийств:

- Потерпевший №1 – ФИО1; ФИО86 – ФИО1, ФИО85 и ФИО5; Потерпевший №6 – ФИО85 и ФИО5; Сулейманова – ФИО85; Потерпевший №11 – ФИО6; Голдовского – ФИО85, ФИО3 и ФИО5; ФИО50 – ФИО85; Потерпевший №16 – ФИО85 и ФИО5; Петропавловского и Потерпевший №19 – ФИО85, ФИО5 и ФИО6; ФИО88 и Порохни – ФИО85, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7, все из корыстных побуждений;

- ФИО51 – ФИО85 и ФИО5 из корыстных побуждений, а ФИО7 совершил это преступление в ходе разбойного нападения;

- Звездаевой – ФИО5 в ходе разбойного нападения;

- ФИО91 и Потерпевший №36 – ФИО85 и ФИО5, оба по найму, то есть за вознаграждение;

- Потерпевший №22 и ФИО92 – ФИО85 и ФИО5 из корыстных побуждений, а ФИО6 и ФИО7 по найму, то есть за вознаграждение;

- ФИО93 и Миналяна – ФИО85 по найму, то есть за вознаграждение, а ФИО7 из корыстных побуждений;

- Потерпевший №44 и Ожереды – ФИО4, из корыстных побуждений и по найму, то есть с выплатой участникам нападения вознаграждения.

Поскольку к тому же во всех этих убийствах, за исключением убийства Потерпевший №44 и Ожереда, совершенного после пресечения деятельности банды, осужденные действовали в составе организованной группы (банды), эти убийства были правильно признаны судом как сопряженные с бандитизмом.

В результате эти преступные действия судом правильно квалифицированы:

- в отношении ФИО1, ФИО85, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 – по п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), как убийство, то есть умышленное причинение смерти вышеуказанному количеству человек, совершенное: ФИО1, ФИО85, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 – организованной группой, из корыстных побуждений, по найму, сопряженное с бандитизмом, ФИО5 и ФИО7 к тому же сопряженное с разбоем;

- в отношении ФИО3 – по п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), как убийство, то есть умышленное причинение смерти человеку, совершенное организованной группой, из корыстных побуждений, сопряженное с бандитизмом;

- в отношении ФИО4 по п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), как убийство, то есть умышленное причинение вышеуказанному количеству человек, совершенное организованной группой, из корыстных побуждений, по найму, сопряженное с бандитизмом.

Утверждения в апелляционной жалобе осужденного ФИО3 о незаконности признания его виновным и осуждения за эксцесс исполнителя в эпизоде убийства Голдовского, ставшего случайной жертвой, являются несостоятельными, вследствие того, что именно благодаря действиям ФИО3, являвшегося участником вооруженной группы и выполнившего свою роль в разработанном плане лишения жизни человека, и было совершено указанное преступление. Как правильно указал суд в приговоре, факт того, что вместо Потерпевший №16, за которым осуществлял слежку ФИО3, был лишен жизни другой человек – Голдовский, не исключает ответственность ФИО3 за участие в убийстве.

Противоречащим приговору является и утверждение ФИО3 о том, что ему вменен квалифицирующий признак убийства, предусмотренный п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Осуждение ФИО3 по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ на основании приговора Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ не влияет на правильность квалификации содеянного ФИО3 по настоящему уголовному делу, поскольку убийство Голдовского, за которое ФИО3 ранее не осуждался, было совершено, как указано выше, организованной группой (п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ), из корыстных побуждений, и было сопряжено с бандитизмом (п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Кроме того, согласно вердикту, осужденные признаны виновными в посягательствах на жизни: ФИО85 – 4 человек, ФИО5 – 2 человек, ФИО7 – 3 человек, ФИО4 и ФИО6 – 1 человека.

Эти посягательства были совершены с участием других лиц:

- на Потерпевший №12 – ФИО5 и ФИО85;

- на ФИО88 – ФИО85, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7, всеми из корыстных побуждений;

- на Миналяна и Потерпевший №39 – ФИО85 – по найму, то есть за вознаграждение, ФИО7 – из корыстных побуждений.

Вследствие того, что в результате нападения на Миналяна и Потерпевший №39 был убит Миналян, а смерть Потерпевший №39 не наступила по независящим от нападавших, в том числе ФИО7, обстоятельствам, ФИО7, с учетом покушения на жизнь ФИО88, было совершено покушение на убийство 3 человек: ФИО88, Миналяна и Потерпевший №39.

Поскольку довести преступления до конца нападавшие не смогли по независящим от них обстоятельствам, эти действия суд правильно квалифицировал:

- ФИО85, ФИО5 и ФИО7 – по ч. 3 ст. 30 и п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), как покушение на убийство вышеуказанного количества человек, совершенное организованной группой, из корыстных побуждений, сопряженное с бандитизмом, ФИО85 к тому же по найму;

ФИО6 и ФИО4 – по ч. 3 ст. 30 и п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), как покушение на убийство, совершенное организованной группой, из корыстных побуждений, сопряженное с бандитизмом.

Кроме того, присяжные заседатели признали ФИО85, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 виновными в нападениях:

- ФИО85 и ФИО7 – на Потерпевший №20, ФИО85 и ФИО5 на Потерпевший №23, ФИО85, ФИО5 и ФИО6 – на Потерпевший №24. Действия ФИО85, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 в отношении указанных потерпевших судом правильно квалифицированы по п. «а», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предметов, используемых в качестве оружия, организованной группой, с причинением тяжкого вреда здоровья потерпевшим;

- ФИО85 – на Ткачева, ФИО85 и ФИО5 – на Потерпевший №32. Действия ФИО85 и ФИО5 в этой части суд правильно квалифицировал по п. «а» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, организованной группой, при совершении нападения на Ткачева с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Вопреки утверждениям защитников Тихонова и Чинёнова, присяжные заседатели признали ФИО85 виновным в противоправных действиях в ТРЦ «Еропейский», и эти действия обоснованно квалифицированы судом по ч. 2 ст. 213 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), как хулиганство, то есть грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное организованной группой, с применением насилия к гражданам, с применением оружия и предметов, используемых в качестве оружия.

На основании вердикта присяжных ФИО85 и ФИО5 к тому же признаны виновными в нападениях, совершенных ими совместно с иными лицами: ФИО5 – в отношении Потерпевший №37, ФИО5 и ФИО85 – в отношении Потерпевший №40, Ямбулатова, Потерпевший №42 и Псардиева.

Суд правильно квалифицировал эти противоправные действия по п. «а», «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасное для жизни человека, совершенное организованной группой, в отношении: ФИО5 – пяти, ФИО85 – четверых человек.

Присяжные заседатели признали ФИО85, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 виновными в незаконном обороте огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств.

Суд правильно квалифицировал эти действия по ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), как незаконные:

- хранение ФИО85 и ФИО7, а ФИО85 к тому же перевозку и ношение огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, совершенные организованной группой;

- хранение и перевозку ФИО5 и ФИО6, а ФИО5 к тому же приобретение и ношение, огнестрельного оружия, боеприпасов, совершенные организованной группой;

- приобретение и передачу ФИО4 боеприпасов, совершенные организованной группой.

Отличие изложения обвинения ФИО4 во вводной и резолютивной частях приговора объясняется принятыми судом решениями о квалификации действий этого осужденного, что не нарушает его законные права и интересы.

На основании вердикта присяжных заседателей суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что ФИО85 и ФИО5 являлись руководителями устойчивой вооруженной группы (банды) и преступного сообщества, а ФИО5 также участвовал и в создании преступной организации, все совершенные членами указанной группировки и преступного сообщества преступления охватывались их умыслом, так как были совершены с целью выполнения задач, ради которых и были созданы банда и преступное сообщество, в связи с чем они несут уголовную ответственность за организацию и руководство всех конкретных преступлений, совершенных в составе банды и преступного сообщества, выступая при совершении этих преступлений в качестве соисполнителей.

Соответствующим установленным присяжными заседателями фактическим обстоятельствам и требованиям закона является вывод суда первой инстанции и о том, что другие осужденные, входившие в состав банды, выступали при совершении в составе организованных групп инкриминированных им преступлений в качестве соисполнителей, несмотря на то, что их роль при совершении преступлений была различна.

Поскольку присяжные заседатели признали недоказанным участие в убийстве: ФИО85 – Звездаевой, а ФИО5 – Сулейманова, суд правильно исключил указанные эпизоды из обвинения ФИО85 и ФИО5 по п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Из обвинения ФИО85 судом обоснованно исключен квалифицирующий признак ч. 2 ст. 105 УК РФ – «совершение убийства общеопасным способом», как не нашедший своего подтверждения в судебном заседании, а также признак ст. 222 УК РФ – «приобретение огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств» ввиду того, что обстоятельств совершения указанных действий установлено не было.

Поскольку перемещение огнестрельного оружия и боеприпасов, а также взрывчатых веществ и взрывных устройств внутри организованной группы между ее участниками не образует состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 222 УК РФ, правильным является решение суда об исключении из обвинения ФИО85, ФИО5, ФИО6, ФИО7 признака указанного преступления – «незаконная передача огнестрельного оружия».

Обоснованным является и исключение признаков ч. 3 ст. 222 УК РФ из обвинения: ФИО4 – «незаконные хранение и перевозка боеприпасов, совершенные организованной группой», ФИО7 – «незаконная перевозка огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, совершенные организованной группой», так как указанные действия ими не совершались, а к тому же эти обстоятельства органами следствия ФИО4 не инкриминировались.

В связи с тем, что из предъявленного ФИО5 обвинения, а также из вердикта присяжных не следует получения вознаграждения за совершение нападения на Потерпевший №37, суд правильно исключил из обвинения ФИО5 по указанному эпизоду квалифицирующий признак п. «а», «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ «причинение тяжкого вреда здоровья потерпевшему по найму».

Судом исследовалось психическое состояние ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7, в отношении каждого из них были проведены амбулаторные судебные психиатрические экспертизы, в ходе которых эксперты не только знакомились с материалами дела, но и непосредственно обследовали самих обвиняемых. Из заключений экспертов следует, что никто из осужденных какими-либо хроническими психическими расстройствами, временными психическими расстройствами, слабоумием, или иным болезненными состояниями психики, лишающим их способности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в период, относящийся к инкриминируемым им деяниям, не страдали и не страдают в настоящее время (т. 191, л.д. 191-193; т. 351, л.д. 239-240; т. 355, л.д. 207-208; т. 357, л.д. 183-185; т. 358, л.д. 188-189; т. 361, л.д. 168-170; т. 363, л.д. 195-198).

Экспертами также установлено, что особенности психики ФИО4, вследствие наличия у него органического эмоционально-лабильного расстройства в связи с черепно-мозговой травмой, выражены не столь значительно, не сопровождаются грубыми нарушениями мышления, памяти, интеллекта, критических способностей, какой-либо психотической симптоматикой, поэтому в периоды инкриминируемых ему деяний он мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими (т. 363, л.д. 195-198).

Оценив выводы экспертов в совокупности с другими исследованными доказательствами, поведением осужденных в судебном заседании, суд обоснованно признал ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 подлежащими ответственности за содеянное. Оснований сомневаться в обоснованности этого решения и во вменяемости осужденных не имеется.

Принимая решения, связанные с назначением ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 как основного, так и дополнительного наказаний как за каждое преступление, так и по их совокупности, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. 6, 60 и 67 УК РФ, правильно учел характер и степень общественной опасности совершенных каждым из них противоправных деяний и фактического участия в них каждого осужденного, значение этого участия для достижения преступных целей, тяжесть ими содеянного.

Судом дана обоснованная оценка всем известным сведениям о личности каждого осужденного, в том числе тем, на которые указано в апелляционных жалобах, влиянию назначенного наказания на исправление осужденных и условия жизни их семей, верно определен объем обстоятельств, признанных смягчающими наказание каждого из них, и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.

Утверждение в апелляционной жалобе ФИО3 на установление судом обстоятельства, отягчающего его, ФИО3, наказание, не соответствует действительности.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание осужденных, суд обоснованно признал наличие: у ФИО6, ФИО4, ФИО85, ФИО1 хронических заболеваний, у ФИО6 – престарелой матери, у ФИО6, ФИО4, ФИО85, ФИО5 – несовершеннолетних детей на иждивении, а у ФИО4 к тому же супруги-инвалида.

Суд также правильно принял во внимание, что все осужденные совершили особо тяжкие преступления, присяжные заседатели признали их не заслуживающими снисхождения, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 положительно характеризуется по месту жительства, положительные характеристики даны ФИО6 и по месту работы. ФИО6 участвовал в спортивных соревнованиях, занимал призовые места, занимался благотворительной деятельностью, за что награжден грамотами, дипломами, благодарственными письмами.

Вместе с тем судом обоснованно учтено, что развитые ФИО6 в период занятий спортом способности оказались востребованными при совершении преступлений, поскольку на ФИО6 была возложена обязанность, управляя автомобилями, подвозить непосредственных исполнителей на места нападений и увозить их оттуда.

Кроме того, судом было принято во внимание, что ФИО6 неоднократно привлекался к административной ответственности, по месту содержания под стражей подсудимые характеризовались: ФИО1, ФИО85 и ФИО5 – крайне отрицательно, ФИО4 и ФИО6 – отрицательно, ФИО7 и ФИО3 – нейтрально.

С учетом общественной опасности, тяжести и обстоятельств совершенных преступлений, суд первой инстанции принял правильное решение о необходимости назначения ФИО1, ФИО3, ФИО4 и ФИО7 наказаний за каждое из них и по их совокупности в виде лишения свободы на определенный срок.

Суд первой инстанции также обоснованно учел, что ФИО7 и ФИО4 участвовали в совершении убийств: ФИО7 – 6, а ФИО4 – 4 человек, ими были совершены из корыстных побуждений и другие особо тяжкие и тяжкое преступления, что свидетельствует о повышенной опасности ФИО7 и ФИО4 для общества, и позволило суду назначить им отбывание части наказания в виде лишения свободы в тюрьме.

Поскольку руководство устойчивой вооруженной группой (бандой) и участие в ее деятельности и совершаемых нападениях преследовали корыстные цели, суд обоснованно назначил ФИО1, ФИО85, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 дополнительное наказание в виде штрафа, предусмотренное ст. 162 и 209 УК РФ.

Довод апелляционных жалоб осужденного ФИО4 и защитника Зыкова о назначении ФИО4 дополнительного наказания в виде штрафа по ч. 4 ст. 162 УК РФ, которая ему не вменялась, не соответствует резолютивной части приговора и основан на ошибочном понимании вывода суда первой инстанции. Наказание в виде штрафа назначено ФИО4 по ч. 2 ст. 209 УК РФ.

Соответствующим требованиям уголовного закона и установленным фактическим обстоятельствам является назначение ФИО4 дополнительного наказания в виде ограничения свободы, ставшего обязательным по ч. 2 ст. 105 УК РФ только с ДД.ММ.ГГГГ

Каких-либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступлений, совершенных ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7, существенно уменьшающих степень их общественной опасности и свидетельствующих о наличии оснований для назначения кому-нибудь из них наказания ниже низшего предела, предусмотренного санкциями соответствующих статей Уголовного кодекса Российской Федерации, а также применения положений ст. 73 УК РФ судом обоснованно не установлено.

Правильно суд не нашел и оснований для изменения категории совершенных ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 преступлений на менее тяжкую в порядке, предусмотренном ч. 6 ст. 15 УК РФ.

Из содержания ст. 78 УК РФ следует, что лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения тяжкого преступления истекло десять лет, а особо тяжкого – пятнадцать лет. При этом сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора суда в законную силу. Их течение приостанавливается, если лицо, совершившее преступление, уклоняется от следствия и возобновляется с момента задержания указанного лица или явки его с повинной.

Из материалов уголовного дела усматривается, что в ходе судебного разбирательства суд, правильно руководствуясь приведенными положениями уголовного закона, обоснованно принимал по ходатайствам стороны защиты решения об освобождении подсудимых от уголовной ответственности, в случае истечения срока давности в отношении конкретного преступления.

Соответствующим требованиям закона и фактическим обстоятельствам являются также решения суда первой инстанции в приговоре об освобождении осужденных ФИО85, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 от наказания за преступления, сроки давности за которые истекли к моменту вынесения приговора:

- ФИО85 – по ч. 2 ст. 213 УК РФ;

- ФИО4, ФИО5 и ФИО6 – по ч. 3 ст. 222 УК РФ;

- ФИО6 – по ч. 2 ст. 210 УК РФ;

- ФИО7 – по п. «а», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ.

Все эти решения приняты с учетом того, что по части предъявленного обвинения ФИО85 находился в розыске с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ, а ФИО7 – с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ

Судебная коллегия учитывает, что к настоящему времени также истекли сроки давности за следующие преступления, совершенные осужденными:

ФИО85:

- по п. «а», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – за преступления, совершенные в отношении: Потерпевший №20 – ДД.ММ.ГГГГ, Потерпевший №23 – ДД.ММ.ГГГГ, Потерпевший №24 – ДД.ММ.ГГГГ,

- по п. «а» по ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – за преступление, совершенное ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО29;

ФИО4 – по ч. 2 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ);

ФИО5 – по п. «а», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) за преступления, совершенные в отношении: Потерпевший №23 – ДД.ММ.ГГГГ, Потерпевший №24 – ДД.ММ.ГГГГ;

ФИО6 – по п. «а», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) – за преступление, совершенное ДД.ММ.ГГГГ в отношении Потерпевший №24

При таких обстоятельствах, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования суд апелляционной инстанции считает необходимым освободить ФИО85, ФИО4, ФИО5 и ФИО6 от наказаний, назначенных каждому из них за вышеуказанные преступления.

Вместе с тем в силу ч. 4 ст. 78 УК РФ вопрос о применении сроков давности к лицу, совершившему преступление, наказуемое смертной казнью или пожизненным лишением свободы, решается судом. Если суд не сочтет возможным освободить указанное лицо от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности, то смертная казнь и пожизненное лишение свободы не применяются.

Кроме того, в соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности», исходя из положений ч. 4 ст. 78 УК РФ вопрос о применении сроков давности к лицу, совершившему преступление, за которое предусмотрено наказание в виде пожизненного лишения свободы, разрешается только судом и в отношении всех субъектов независимо от того, может ли это наказание быть назначено лицу с учетом правил ч. 2 ст. 57, ч. 2 и 21 ст. 59, ч. 4 ст. 62 и ч. 4 ст. 66 УК РФ.

Из смысла приведенных разъяснений следует, что предусмотренное в ч. 1 ст. 78 УК РФ требование об освобождении от уголовной ответственности в случае истечения сроков давности распространяется на все преступления, за исключением тех, за которые санкцией статьи предусмотрено наказание в виде смертной казни или пожизненного лишения свободы. Поскольку совершение лицом такого преступления свидетельствует о его высокой общественной опасности, в отношении него применяются иные правила, специально предусмотренные уголовным законом, содержащиеся в ч. 4 ст. 78 УК РФ.

Тем самым предусматривается возможность распространения положений ч. 4 ст. 78 УК РФ на преступление, наказуемое пожизненным лишением свободы или смертной казнью, если оно совершено лицом, в отношении которого применение указанных видов наказания невозможно.

Руководствуясь изложенными положениями закона и разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, учитывая участие осужденных в совершении убийств нескольких человек, а, кроме того, других особо тяжких преступлений, суд первой инстанции правильно не нашел оснований для освобождения ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 от наказаний за преступления, предусмотренные п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105, а также ч. 3 ст. 30 и п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Соглашаясь с такими решениями, суд апелляционной инстанции считает, что с учетом повышенной общественной опасности деяний, установленных судом, и указанных в приговоре конкретных обстоятельств их совершения, ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 и ФИО7 не подлежат освобождению от наказания и за другие преступления, предусмотренные как п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, так и ч. 3 ст. 30 и п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, сроки давности привлечения к уголовной ответственности за которые истекли уже после провозглашения приговора.

При назначении наказания по п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ суд первой инстанции обоснованно учел, что ФИО85, ФИО5 и ФИО6 совершили убийства: ФИО85 – 17, ФИО5 – 14, ФИО6 – 7 человек. Суд также правильно принял во внимание, что ФИО85 и ФИО5 являлись руководителями устойчивой вооруженной группы (банды) и преступного сообщества, а ФИО6 – членом указанных преступных организаций. Кроме того, ими совершены и другие особо тяжкие преступления.

Учитывая изложенное, характер и степень общественной опасности, а также фактические обстоятельства преступной деятельности, указанное количество убийств, совершенных по указанию и под руководством ФИО85 и ФИО5, в результате которых оказались безвозвратно разрушенными семейные и личные связи потерпевших и других людей, принимая во внимание установленные данные о личности осужденных ФИО85 и ФИО5, судебная коллегия считает обоснованным вывод суда первой инстанции о том, что ФИО85 и ФИО5 представляют исключительную опасность для общества, в связи с чем соглашается с назначением каждому из них наказания по п. «а», «в», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ в виде пожизненного лишения свободы.

Препятствий для назначения ФИО85 и ФИО5 такого наказания, предусмотренных ч. 2 ст. 57 УК РФ, а ФИО85 и в связи с гарантиями, данными Российской Федерацией при экстрадиции ФИО9, не имеется.

Таким образом, решения суда первой инстанции о виде и размере основного и дополнительных наказаний, назначенных ФИО1, ФИО85, ФИО3, ФИО4, ФИО5 и ФИО7 как за каждое преступление, так и по их совокупности, являются соответствующими закону, достаточно мотивированными и справедливыми.

Довод защитника Исадибирова о несправедливости назначенного судом ФИО7 наказания вследствие того, что оно превышает размер наказания, о котором просил в прениях государственный обвинитель, является несостоятельным, поскольку предложения государственного обвинителя по наказанию не являются для суда обязательными.

Вид исправительного учреждения каждому указанному осужденному установлен судом в соответствии с требованиями п. «в», «г» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Правильность зачета в срок отбывания наказания осужденным времени содержания каждого из них под стражей по правилам, предусмотренным п. «а» ч. 31 ст. 72 УК РФ, сомнений не вызывает.

Вместе с тем судебная коллегия полагает, что вывод об исключительной опасности ФИО6 и необходимости назначения ему наказания в виде пожизненного лишения свободы сделан судом первой инстанции без надлежащего учета установленных фактических обстоятельств, роли этого осужденного в совершении преступлений и данных о его личности.

Как следует из приговора, назначая ФИО6 наказание в виде пожизненного лишения свободы по п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, то есть за убийство семерых человек, совершенное организованной группой, из корыстных побуждений, по найму, сопряженное с бандитизмом, помимо характера и степени общественной опасности содеянного, суд сослался на степень его фактического участия в этих убийствах.

Вместе с тем ни в одном из убийств ФИО6 не являлся непосредственным исполнителем, организатором или руководителем, не разрабатывал планы, а привлекался к участию в них по указаниям руководителей банды и преступного сообщества в качестве водителя. Исследованными судом доказательствами не опровергнуты заявления ФИО6 о том, что он не был знаком и лично не видел жертв нападений.

Кроме того, срок давности привлечения к уголовной ответственности ФИО6 за преступление, предусмотренное п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, истек в отношении всех убийств, за исключением одного – убийства ФИО52, совершенного ДД.ММ.ГГГГ

В связи с изложенным, полагая, что оснований для освобождения ФИО6 от уголовной ответственности за совершение других убийств в связи с истечением срока давности не имеется, учитывая установленное фактическое участие ФИО6, его роль в каждом конкретном убийстве, судебная коллегия считает справедливым смягчить назначенное ФИО6 наказание до лишения свободы на определенный срок.

При этом суд апелляционной инстанции учитывает установленные и вышеперечисленные смягчающие его наказание обстоятельства, положительные характеристики ФИО6 по местам его работы и жительства, успешное участие во многочисленных спортивных соревнованиях, занятие благотворительностью, отмеченное благодарностями, привлечение к административной ответственности и отрицательное поведение в следственном изоляторе.

С учетом всех этих обстоятельств судебная коллегия считает необходимым назначить ФИО6 отбывание части срока наказания в тюрьме, что наряду с размером назначенного наказания будет способствовать восстановлению социальной справедливости и предупреждению совершения новых преступлений. Местом отбывания ФИО6 наказания с учетом вносимых изменений надлежит определить в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ исправительную колонию строгого, а не особого, режима.

В соответствии с п. «а» ч. 31 ст. 72 УК РФ в срок лишения свободы надлежит зачесть время содержания ФИО6 под стражей по данному уголовному делу с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы, в том числе в тюрьме.

Отсутствие во вводной части приговора сведений о части неотбытого ФИО3 наказания по приговору Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, и, напротив, излишнее указание в этой же части на то, что ФИО3 на основании указанного приговора судим, в том числе по ч. 3 ст. 222 УК РФ, в то время как за это преступление он был оправдан, являются техническими ошибками, не влияющими на законность и обоснованность принятого судебного акта.

В соответствии с требованиями закона и фактическими обстоятельствами дела судом приняты решения по гражданским искам потерпевших, а также разрешен вопрос о судьбе вещественных доказательств. Оснований для признания незаконным изъятия вещей, в том числе в ходе обыска у ФИО7, а также для их возврата родственникам в настоящее время не имеется.

При определении размера компенсации морального вреда, причиненного каждому потерпевшему, суд первой инстанции в соответствии с положениями ст. 151 и п. 2 ст. 1101 ГК РФ надлежащим образом учел характер причиненных потерпевшим физических и нравственных страданий, степень вины причинителей вреда, а также требования разумности и справедливости.

Законными, обоснованными, соответствующими фактическим обстоятельствам являются и решения суда первой инстанции о процессуальных издержках.

Согласно ст. 131 УПК РФ процессуальными издержками являются связанные с производством по уголовному делу расходы, в том числе суммы, выплачиваемые: адвокату за оказание им юридической помощи в случае участия адвоката в уголовном судопроизводстве по назначению, а также потерпевшему на покрытие расходов, связанных с явкой к месту производства процессуальных действий и проживанием, которые возмещаются за счет средств федерального бюджета либо средств участников уголовного судопроизводства.

Принимая во внимание предъявленное ФИО1, ФИО3, ФИО4, ФИО6 и ФИО7 обвинение, участие защитников по настоящему уголовному делу в силу ст. 51 УПК РФ являлось обязательным.

Размер вознаграждения адвоката, участвующего в уголовном деле по назначению суда по делам, отнесенным к подсудности верховного суда республики, краевого или областного суда, определяется в соответствии с п. 23 и п. «а» п. 22(1) Положения о возмещении процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, издержек в связи с рассмотрением дела арбитражным судом, гражданского дела, административного дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституционного Суда Российской Федерации, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации № от ДД.ММ.ГГГГ (далее – Положения).

Именно исходя из этого размера и были судом правильно определены суммы вознаграждения адвокатов, представлявших в судебном разбирательстве по настоящему уголовному делу интересы ФИО1, ФИО3, ФИО4, ФИО6 и ФИО7.

В судебном заседании указанные осужденные возражали против взыскания процессуальных издержек с них, мотивируя это отсутствием у них финансовых средств, а также отказом ФИО3 от защитника.

Материалы уголовного дела сведений о нетрудоспособности ФИО1, ФИО3, ФИО4, ФИО6 и ФИО7 не содержат.

Принимая во внимание вышеизложенные обстоятельства, возраст осужденных, суд первой инстанции принял законное и обоснованное решение о взыскании процессуальных издержек с осужденных.

Несмотря на то, что действительно в описательно-мотивировочной части приговора отсутствует указание на сумму вознаграждения, выплаченного защитнику осужденного ФИО3, судом первой инстанции сделан правильный вывод о необходимости взыскания выплаченных адвокату денежных средств в том числе и с ФИО3. Кроме того, резолютивная часть судебного акта также содержит решение о взыскании с ФИО3 275 400 руб., что соответствует расходам, понесенным федеральным бюджетом, на процессуальные издержки в виде выплат адвокату за оказание юридической помощи этому осужденному.

Соответствующим требованиям закона и фактическим обстоятельствам является и решение суда первой инстанции о взыскании процессуальных издержек в виде сумм, выплаченных потерпевшим Потерпевший №30, ФИО53 и Корниловой О.А., на покрытие их расходов, связанных с явкой в судебное заседание.

Таким образом, приговор по настоящему уголовному делу в целом является законным и обоснованным и подлежит изменению лишь по изложенным в нем основаниям, в связи с чем основания для удовлетворения апелляционных жалоб осужденных и их защитников отсутствуют.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 3899, 38915, п. 9 ч. 1 ст. 38920, ст. 38928 и 38933УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Московского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении осужденных ФИО2, ФИО4, ФИО5, ФИО6 изменить.

На основании п. «г» ч. 1 ст. 78 УК РФ в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности освободить ФИО2 от назначенных ему наказаний (основного и дополнительного):

- по п. «а», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) за каждое преступление, совершенное в отношении: Потерпевший №20 – ДД.ММ.ГГГГ, Потерпевший №23 – ДД.ММ.ГГГГ, Потерпевший №24 – ДД.ММ.ГГГГ,

- по п. «а» по ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) за преступление, совершенное ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО29

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), ч. 1 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), ч. 3 ст. 30 и п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), п. «а» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) за преступление, совершенное ДД.ММ.ГГГГ в отношении Потерпевший №32, п. «а», «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), ч. 3 ст. 222 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), назначить ФИО2 окончательное наказание в виде пожизненного лишения свободы, с отбыванием в исправительной колонии особого режима, со штрафом в размере 700 000 (семисот тысяч) руб.

На основании п. «г» ч. 1 ст. 78 УК РФ в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности освободить ФИО4 от основного и дополнительного наказаний, назначенных ему по ч. 2 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ).

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 30 и п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), путем частичного сложения назначенных наказаний назначить ФИО4 окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 22 (двадцать два) года, с отбыванием первых 14 (четырнадцати) лет в тюрьме, а оставшегося срока в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 (один) год 6 (шесть) месяцев, с установлением следующих ограничений и возложением обязанности: не выезжать за пределы муниципального образования, в котором он будет проживать после отбытия наказания в виде лишения свободы, не изменять место жительства без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием наказания в виде ограничения свободы, один раз в месяц являться в названный специализированный орган для регистрации.

На основании п. «г» ч. 1 ст. 78 УК РФ в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности освободить ФИО5 от основного и дополнительного наказаний, назначенных ему по п. «а», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ) за каждое преступление, совершенное в отношении: Потерпевший №23 – ДД.ММ.ГГГГ, Потерпевший №24 – ДД.ММ.ГГГГ

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 210 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), ч. 3 ст. 30 и п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), п. «а» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), п. «а», «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), назначить ФИО5 наказание в виде пожизненного лишения свободы, со штрафом в размере 750 000 (семисот пятидесяти тысяч) руб.

В соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, за которые ФИО5 осужден по настоящему приговору и по приговору Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, назначить ФИО5 окончательное наказание в виде пожизненного лишения свободы, с отбыванием в исправительной колонии особого режима, со штрафом в размере 750 000 (семисот пятидесяти тысяч) руб.

На основании п. «г» ч. 1 ст. 78 УК РФ в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности освободить ФИО6 от основного и дополнительного наказаний, назначенных ему по п. «а», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ).

Смягчить наказание, назначенное ФИО6 по п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), до 19 (девятнадцати) лет лишения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 209 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), п. «а», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), ч. 3 ст. 30 и п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в редакции Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ), путем частичного сложения назначенных наказаний назначить ФИО6 окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 24 (двадцать четыре) года, с отбыванием первых 15 (пятнадцати) лет в тюрьме, а оставшегося срока в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере 300 000 (трехсот тысяч) руб.

В соответствии с п. «а» ч. 31 ст. 72 УК РФ в срок лишения свободы зачесть время содержания ФИО6 под стражей по данному уголовному делу с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы, в том числе в тюрьме.

В остальной части приговор в отношении ФИО2, ФИО4, ФИО5, ФИО6, а также этот же приговор в отношении ФИО1, ФИО3 и ФИО7 оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденных ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7 и защитников-адвокатов ФИО62, ФИО57, ФИО56, Чинёнова К.В., ФИО25, ФИО55, Котёночкиной Н.О., ФИО26, ФИО60, ФИО28, ФИО27, ФИО54 – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации через Московский областной суд в течение 6 месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденными, содержащимся под стражей, – в тот же срок со дня вручения им копии такого судебного решения, вступившего в законную силу.

Осужденные вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции, заявив такое ходатайство в кассационной жалобе либо в течение 3 суток со дня получения извещения о дате, времени и месте заседания суда кассационной инстанции, если уголовное дело передано в суд кассационной инстанции по кассационному представлению прокурора или кассационной жалобе другого лица.

Председательствующий

Судьи:

Председательствующий     Подпись

Судьи:                 Подписи