Решение по делу № 55-256/2021 от 19.04.2021

№ 55-256/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

    город Санкт-Петербург 25 мая 2021 года

Судебная коллегия по уголовным делам Второго апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего - Худякова А.А.,

судей Стародубцевой Е.Н., Быканова П.А.,

при ведении протокола секретарем Пискановой О.В.,

с участием:

прокурора Мариинской Н.В.,

осужденного Луконина П.И.

и его защитника – адвоката Соделя В.М.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе осужденного Луконина П.И. на постановление Челябинского областного суда от 25 декабря 2020 года о выплате вознаграждения адвокату Смирнову Д.С. и взыскании процессуальных издержек с осужденного Луконина П.И., и по апелляционным жалобам осужденного Луконина П.И. и в его защиту адвоката Смирнова Д.С. на приговор Челябинского областного суда от 25 декабря 2020 года, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, которым

Луконин Павел Игоревич, <данные изъяты>, на момент совершения преступления судимостей не имеющий, судимый: 29 апреля 2016 года приговором мирового судьи судебного участка № 4 г. Аши и Ашинского района Челябинской области по п. «в» ч.2 ст. 115 УК РФ к 9 месяцам исправительных работ с удержанием 10% заработка в доход государства ежемесячно; 21 июля 2016 года Ашинским городским судом по п. «в» ч. 2 ст. 158, ч. 1 ст. 161 УК РФ, с применением ч. 5 ст. 69, ст. 71 УПК РФ (с преступлением по приговору от 29.04.2016), окончательно к 1 году 6 месяцам лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении;

осужден:

- по ч. 2 ст. 167 УК РФ - к 3 годам лишения свободы,

- по п.п. «а,е» ч. 2 ст. 105 УК РФ – к 17 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев.

На основании ч.3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, назначено 19 (девятнадцать) лет лишения свободы, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев.

В соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, назначенных по настоящем приговору и по приговору Ашинского городского суда Челябинской области от 21 июля 2016 года, окончательно к отбытию назначено 19 (девятнадцать) лет 6 (шесть) месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре.

Мера пресечения на апелляционный период оставлена в виде заключения под стражу.

Срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

Зачтено в срок отбытия наказания: наказание, отбытое по приговору Ашинского городского суда Челябинской области от 21 июля 2016 года, в период с 23 февраля 2016 года по 9 декабря 2016 года; время содержания под стражей в качестве меры пресечения, из расчета в соответствии с п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ один день за один день отбывания наказания в колонии строгого режима, - с 9 декабря 2016 года по 13 декабря 2017 года, со 2 апреля 2019 года по 31 мая 2019 года, с 22 апреля 2020 года по день вступления приговора в законную силу.

Решена судьба вещественных доказательств по делу.

Постановлением Челябинского областного суда от 25 декабря 2020 года принято решение о выплате из федерального бюджета адвокату Смирнову Д.С. за участие в уголовном судопроизводстве в качестве защитника Луконина П.И. вознаграждения в сумме <данные изъяты> рублей; с осужденного Луконина П.И. в федеральный бюджет взысканы процессуальные издержки в общей сумме <данные изъяты> рублей <данные изъяты> копеек, из них: <данные изъяты> рубля <данные изъяты> копеек, выплаченных адвокату Смирнову, и <данные изъяты> рублей, выплаченных адвокату Петрову А.С.

Заслушав доклад судьи Стародубцевой Е.Н., кратко изложившей существо обжалуемого решения, доводы апелляционных жалоб осужденного, адвоката Смирнова Д.С. и поданных на них возражений прокурора, выступления осужденного Луконина П.И. и адвоката Соделя В.М., поддержавших апелляционные жалобы, мнение прокурора Мариинской Н.В. об уточнении приговора и исключении из него ссылки на пояснения ФИО15, ФИО21, ФИО27, а в остальном оставлении приговора и постановления без изменения, жалоб осужденного и его защитника без удовлетворения, судебная коллегия

установила:

В соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей Луконин П.И. признан виновным и осужден за убийство, то есть умышленное причинение смерти двум лицам, ФИО10 и ФИО11, совершенное общеопасным способом, а также за умышленное уничтожение чужого имущества, принадлежащего ФИО12, повлекшее причинение значительного ущерба, совершенное путем поджога.

Преступления совершены в период с <время> до <время> ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе осужденный Луконин П.И. выражает несогласие с приговором и вердиктом коллегии присяжных заседателей, полагая, что они основаны на недостоверных и противоречивых доводах государственного обвинителя. По мнению осужденного, при рассмотрении дела были допущены многочисленные нарушения уголовно-процессуального закона, государственный обвинитель и председательствующий судья руководствовались личными амбициями, желая привлечь к ответственности лицо, ранее неоднократно оправданное, государственный обвинитель нарушал регламент судебного заседания и манипулировал коллегией присяжных, состав которой был тенденциозным, доводил до сведения присяжных искаженную информацию, что привело к вынесению несправедливого вердикта.

Считает, что на объективность вердикта повлияли следующие действия суда:

- отобранный состав коллегии присяжных был тенденциозным, но изменить его или распустить коллегию судья отказался; многие присяжные заявили, что их родственники работают в правоохранительных органах, из-за чего у данных присяжных сложилось мнение, что он виновен и пытается избежать уголовной ответственности; в состав коллегии входили граждане, кажущиеся внешне, по мнению автора жалобы, «девиантными», изначально склонными к осуждению любого человека, чье поведение отличается от их; состав коллегии был не склонен вникать в отдельные детали, мотивы и цели, делая выводы только на поверхностной оценке объективных обстоятельств, не рассматривая субъективную сторону;

- в ходе судебного следствия прокурор довел до сведения присяжных, что ранее он судим, а в момент инкриминируемого деяния был пьян и вследствие этого агрессивен, что привело к тому, что у присяжных заранее сложилось предвзятое мнение по отношению к нему;

- свидетели, допрошенные в суде, и те, чьи показания были оглашены, отрицательно характеризовали его, исходя при этом не из научных методик, а из личных чувств и предположений;

- в отличие от двух предыдущих судебных процессов, по результатам которых он был дважды оправдан, в этом судебном заседании ему не была предоставлена возможность довести до сведения коллегии присяжных свою позицию и доводы, необходимые для справедливого разрешения дела, что выразилось в том, что председательствующий судья: отводил его вопросы свидетелям, тем самым ограничивал его права в судебном заседании и попытки защититься; отказал стороне защиты в оглашении материалов дела и исследовании представленных им доказательств его непричастности к инкриминируемому деянию, не дав возможности опровергнуть перед присяжными предъявленное обвинение, что повлияло на убеждения присяжных и исход дела; в нарушение ч. 2 ст. 337 УПК РФ ограничивал и неоднократно прерывал его последнее слово, позже попытался исправить это, предоставив ему еще одну возможность выступить с последним словом, но он был не готов к этому и из-за неправомерных действий судьи не смог в полной мере донести до присяжных свои мысли.

В дополнении к апелляционной жалобе осужденный Луконин П.И. указывает на необъективность со стороны председательствующего судьи, которая, по мнению осужденного, с самого начала судебного заседания заняла сторону обвинения, всячески препятствовала ему и его защитнику, ограничивала его право на последнее слово, неоднократно прерывала его по различным причинам, не связанным с нарушением закона, при этом допускала нарушения со стороны государственного обвинителя, когда та неоднократно различными способам давала характеристику его личности, вызывая предубеждение к нему со стороны присяжных, что в последующем сказалось при вынесении вердикта.

Полагает, что председательствующим не были надлежаще удостоверены полномочия ФИО13, допрошенного в судебном заседании в качестве специалиста и давшего присяжным заседателям разъяснения по поводу работы сотовых операторов <данные изъяты> и <данные изъяты>, и считает, что даже если ФИО13 является сотрудником компании <данные изъяты>, то он не мог давать разъяснений за компанию <данные изъяты>, у которой другие параметры сигнала и мачтовые вышки с иным радиусом действия и по другим адресам.

Кроме того, утверждает, что он был ограничен в ознакомлении с аудиопротоколом судебного заседания на срок в семь рабочих дней, из которых знакомился всего один день, после чего судья вынесла новое постановление о прекращении его ознакомления с аудиопротоколом, который не соответствует письменному, в связи с чем он был лишен предоставленной ему законом возможности подать замечания на протокол судебного заседания.

Просит приговор отменить, дело направит на новое судебное разбирательство в ином составе суда.

В отдельно поданной апелляционной жалобе на постановление суда о выплате вознаграждения адвокату Смирнову Д.С. и взыскании процессуальных издержек с осужденного, Луконин П.И. находит данное постановление незаконным и необоснованным, просит его отменить. В обоснование указывает, что адвокат Смирнов Д.С. оказывал ему юридическую помощь ненадлежащим образом, действовал в интересах личной наживы, а не доверителя, в связи с чем в соответствии с законодательством об адвокатской деятельности он, Луконин П.И., вправе обратиться с жалобой на ненадлежащее исполнение адвокатом своих профессиональных обязанностей. Просит разобраться в ситуации и принять соответствующие меры.

В апелляционной жалобе в защиту осужденного Луконина П.И. и в дополнении к ней адвокат Смирнов Д.С. ставит вопрос об отмене приговора, считая его незаконным, несправедливым, необоснованным. Полагает, что в ходе судебного разбирательства виновность его подзащитного в совершении преступлений не подтверждена совокупностью исследованных в суде доказательств, суд не дал оценки показаниям Луконина П.И. об отсутствии у него каких-либо причин на уничтожение имущества и лишение жизни потерпевших ФИО11 и ФИО10

В обоснование своих доводов, давая оценку исследованным в суде первой инстанции доказательствам, указывает следующее: выводы имеющихся в деле нескольких пожарно-технических экспертиз, которые проводились без выезда эксперта на место пожара, противоречат друг другу в части количества очагов пожара в доме; согласно заключению эксперта № в образцах древесины, изъятых из помещения веранды в доме, где был пожар, ЛВЖ и ГВЖ не обнаружено; заключения медицинской экспертизы трупов ФИО11 и ФИО10 не дают однозначный ответ о причине их смерти и указывают на сильнейшее алкогольное опьянение погибших, а также наличие в биологических жидкостях от трупа ФИО10 в следовых количествах лекарственных снотворных препаратов; приводит показания свидетелей ФИО18 и ФИО21 в подтверждение нахождения погибших в состоянии алкогольного опьянения и их злоупотребления спиртным; считает, что смс, которые его подзащитный направлял ФИО12, не соответствуют по времени произошедшему пожару, поскольку согласно показаниям свидетеля ФИО20 пожарных тот вызвал в <время>, тогда как смс про то, что вещи горят, Луконин П.И. написал в <время>; у Луконина П.И. есть алиби, подтвержденное свидетелем ФИО14, а очевидцы, которые видели бы его подзащитного в тот вечер на месте пожара, отсутствуют; свидетель ФИО15, называя одежду человека, которого видела перед пожаром, не указала прямо на Луконина П.И., но при этом сообщила, что ранее в доме <данные изъяты> были неполадки с печью, электричество было подключено самовольно; показания свидетеля ФИО20 и анализ детализации телефонных соединений абонентских номеров (о нахождении в зоне действия базовых станций), принадлежащих ФИО20, ФИО15 и ФИО16, опровергают показания последнего о нахождении его в период около <время> возле <адрес>, что подтверждает показания Луконина П.И.; допрошенный в судебном заседании специалист, который давал присяжным разъяснения по базовым станциям операторов связи, не отвечал требованиям, предъявленным к специалисту, поскольку в материалах дела отсутствуют документы о его образовании.

Кроме того, указывает, что председательствующий судья неоднократно прерывала его при допросах свидетелей, не давая тем отвечать на его вопросы; во время судебного следствия и судебных прений не давала его подзащитному довести до присяжных свою позицию, ограничивая право на защиту, а затем удалила Луконина П.И. из зала суда; необоснованно прерывала выступление подсудимого в последнем слове, нарушая положения ст. 293 УПК РФ.

Ссылаясь на ст. 46 Конституции РФ и решения Европейского Суда по правам человека отмечает, что предусмотренное законом право подсудимого на объективный суд, предполагающее отсутствие предубеждения и пристрастности судей, распространяется как на профессиональных судей, так и на входящих в состав суда присяжных заседателей.

Обращая внимание, что на совещание присяжные заседатели удалились в 11 часов 40 минут 11 декабря 2020 года, а о своем намерении выйти из совещательной комнаты довели в тот же день в 14 часов 43 минуты, считает, что указанное свидетельствует о том, что коллегия присяжных заседателей продолжала обсуждение менее трех часов, несмотря на то, что решения по вопросам были приняты не единодушно, поскольку за 3 минуты невозможно провести голосование и оформить вердикт, также требовалась время дойти до совещательной комнаты и расположиться в ней.

Кроме того, указывает, что во время судебного разбирательства и после оглашения приговора Луконин П.И. ограничивался судом в ознакомлении с материалами дела.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденного и его защитника государственный обвинитель Моржеухина О.В., приводя свои доводы, находит приговор законным и обоснованным, просит оставить его без изменения, а апелляционные жалобы без удовлетворения.

Проверив материалы дела, заслушав стороны, обсудив доводы апелляционных жалоб и представленных на них возражений, судебная коллегия приходит к выводу, что обвинительный приговор в отношении Луконина П.И. постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей, основанном на всестороннем и полном исследовании представленных сторонами доказательств.

В соответствии со ст. ст. 389.15 и 389.27 УПК РФ судебное решение, вынесенное с участием коллегии присяжных заседателей, может быть отменено или изменено только ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона и несправедливости приговора.

Таких нарушений, влекущих отмену приговора постановленного с участием коллегии присяжных заседателей, в ходе судебного разбирательства и при вынесении приговора, судебной коллегией не установлено.

Представленное в апелляционных жалобах мнение о необъективности председательствующего судьи, якобы занявшей сторону обвинения, судебная коллегия находит несостоятельным, поскольку это полностью опровергается ходом судебного процесса, зафиксированного в протоколе судебного заседания.

При этом доводы осужденного и его защитника о том, что Луконин П.И. был незаконно ограничен в ознакомлении с аудиопротоколом судебного заседания и вследствие этого лишен возможности подать замечания на протокол, письменный вариант которого не соответствует аудиозаписи, не обоснованы и противоречат материалам дела, из которых следует, что Луконин П.И. неоднократно знакомился с материалами дела как до, так и в ходе самого судебного разбирательства, в том числе при возникновении надобности непосредственно в процессе представления доказательств (в частности, т. 16 л.д. 190-193, т. 18 л.д. 61-62, 67, 141 – стр. 6-7, 17-18, 165 протокола). После вынесения по делу приговора и получения соответствующего ходатайства осужденного было организовано ознакомление его с материалами дела, протоколом и аудиопротоколом судебного заседания, однако Луконин П.И. многократно (ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ,ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ – т. 19 л.д. 53-58) отказывался от этапирования в здание суда для проведения ознакомления, каждый раз мотивируя свой отказ банно-прачечным днем, что не соответствовало действительности (т. 19 л.д. 64-65), а в дни, когда был доставлен в суд, знакомился непродолжительное время, после чего отказывался от продолжения ознакомления по различным надуманным причинам (т. 19 л.д. 71-76). Такое поведение Луконина П.И. правильно было расценено судьей как злоупотребление процессуальными правами, в связи с чем ДД.ММ.ГГГГ вынесено обоснованное и мотивированное процессуальное решение об ограничении осужденного во времени ознакомления с материалами дела, в том числе протоколом, и установлении разумного срока для окончания ознакомления, по истечении которого ознакомление было прекращено, осужденному предоставлено соразмерное объему протокола судебного заседания время на подачу на него замечаний, которым Луконин П.И. не воспользовался. (т. 19 л.д. 66-68, 70, 77, 78).

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу, что осужденному была предоставлена реальная и надлежащая возможность для реализации права на ознакомление с материалами дела, протоколом и аудиопротоколом судебного заседания, подачу на него замечаний, а оснований полагать, что Луконин П.И. был ограничен или ущемлен в своих правах, не имеется.

Также судебной коллегией установлено, что аудиозапись судебного процесса соответствует его протоколу на бумажном носителя, в связи с чего доводы жалобы осужденного в данной части являются необоснованными.

Из протокола судебного заседания усматривается, что суд, соблюдая принципы уголовного судопроизводства, в том числе принцип состязательности, закрепленный в ст. 15 УПК РФ, обеспечил сторонам равные права в предоставлении и исследовании доказательств, которыми стороны активно пользовались. Все заявленные сторонами ходатайства были разрешены председательствующим судьей в соответствии с требованиями закона, по ним приняты обоснованные и мотивированные решения. Сам по себе отказ в удовлетворении некоторых из заявленных стороной защиты ходатайств, не свидетельствует о необъективности суда.

Особенности рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей и юридические последствия вердикта, а также порядок и пределы обжалования приговора Луконину П.И. были разъяснены.

Вопреки доводам жалобы осужденного, формирование коллегии присяжных заседателей проведено с соблюдение требований ст. ст. 327, 328 УПК РФ.

Сторонам было разъяснено право заявления отводов кандидатам в присяжные заседатели, как мотивированных, так и не мотивированных, и предоставлена возможность задать каждому из кандидатов вопросы, связанные с выяснением обстоятельств, препятствующих участию их в качестве присяжного заседателя в рассмотрении данного уголовного дела. Это право реализовано сторонами в полном объеме. При этом, как видно из протокола судебного заседания, председательствующим судьей обоснованно были допущены вопросы к кандидатам в присяжные заседатели со стороны защиты, против которых возражал государственный обвинитель (т.18 л.д. 81 оборот - стр. 46 протокола), что опровергает мнение осужденного о предвзятости судьи. Никто из кандидатов в присяжные не скрывал информацию, которая выяснялась сторонами в целях формирования состава коллегии, способной вынести объективный вердикт.

Мотивированные отводы разрешены председательствующим в соответствии с требованиями ст. 328 УПК РФ. В удовлетворении заявленных сторонами отводов кандидатам в присяжные заседатели №№ 12 и 15 отказано правомерно, в связи с отсутствием оснований полагать, что данные кандидаты не смогут принимать участие в судебном заседании и не будут объективными. (т. 18 л.д. 83 – стр. 49-50 протокола, т. 17 л.д. 22,23). Такое решение судьи было принято исходя из ответов кандидатов в присяжные заседатели о том, что указанные ими обстоятельства не повлияют на их объективность и беспристрастность при рассмотрении данного дела, и не противоречит Федеральному закону «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации», согласно ст. 3 которого наличие у супруги кандидата № 12 родственников, работающих в полиции, и то, что супруг кандидата № 15 работает в службе судебных приставов, не является препятствием для исполнения обязанностей присяжного заседателя.

Вместе с тем, как следует из протокола, кандидаты № 12 и № 15 участвовали в судебном разбирательстве в качестве запасных присяжных заседателей под номерами 10 и 12 соответственно, решение по вердикту в составе коллегии не принимали, а кандидат под № 12 (№ 10 в составе сформированной коллегии) вообще выбыл из состава коллегии еще на стадии судебного следствия (т. 17 л.д. 16-17, т. 18 л.д. 84, 126 – стр. 52, 135 протокола).

После разрешения председательствующим мотивированных отводов сторонам было предоставлено право заявить кандидатам в присяжные заседатели немотивированные отводы, которым стороны воспользовались.

По завершении формирования коллегии присяжных заседателей замечаний по ее формированию и заявлений о роспуске коллегии ввиду тенденциозности ее состава от сторон не поступило. (т. 18 л.д. 85 – стр. 53 протокола).

Присяжным заседателям были разъяснены их права и обязанности, а также последствия их нарушений. К работе коллегия присяжных заседателей приступила после принятия присяги. В ходе судебного следствия присяжные заседатели проявляли достаточную активность, задавая вопросы допрашиваемым лицам.

Объективных данных, свидетельствующих о том, что кто-либо из присяжных заседателей, вошедших в состав коллегии, имел прямую или косвенную заинтересованность в исходе дела, либо предвзято относился к подсудимому, материалы дела не содержат, равно, как и сведений о том, что кем-либо из присяжных заседателей были нарушены возложенные на них обязанности или допущены действия и высказывания, позволяющие усомниться в их беспристрастности. Как следует из протокола судебного заседания, на вопрос председательствующего, оказывалось ли на них какое-либо незаконное воздействие, присяжные заседатели каждый раз отвечали отрицательно. Заявлений о ненадлежащем исполнении присяжными заседателями обязанностей, либо об их невнимательности при исследовании доказательств, у стороны защиты в ходе судебного разбирательства дела не имелось.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу, что уголовное дело рассмотрено законным и беспристрастным составом суда, а доводы жалобы осужденного о том, что присяжные заседатели по тем или иным причинам изначально были склонны к его осуждению, в ходе судебного разбирательства вели себя незаинтересованно и сделали поверхностные выводы, - признает голословными и неубедительными, поскольку объективно они ни чем не подтверждены.

Судебное следствие проведено с учетом требований ст. 252, ст. 335 УПК РФ, определяющих пределы судебного разбирательства и особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, а также положений ст. 334 УПК РФ о полномочиях судьи и присяжных заседателей.

Соблюдение указанных положений закона обеспечивалось действиями председательствующего судьи, который подробно разъяснял сторонам о том, какой круг вопросов подлежит выяснению в присутствии коллегии присяжных, последовательно снимал не подлежащие выяснению в присутствии присяжных заседателей, а также не относящиеся к делу и повторные вопросы сторон, предлагал в спорных случаях переформулировать содержание вопроса, обосновать его значение для установления фактических обстоятельств дела, запрещал доводить до сведения присяжных заседателей информацию, относящуюся к процедуре получения доказательств и способную вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимого, ставить под сомнение законность доказательств, об исследовании которых было принято решение, ссылаться на неисследованные доказательства.

В случае невольного отступления кого-либо из участников процесса от установленных особенностей рассмотрения дела при данной форме судопроизводства, председательствующий судья незамедлительно принимал необходимые меры по ограждению присяжных заседателей от нежелательной информации, обращаясь к ним с соответствующими разъяснениями по ходу судебного процесса, а затем в напутственном слове.

В присутствии присяжных заседателей исследовались только те вопросы, которые входят в их компетенцию, недопустимые доказательства перед присяжными не исследовались.

Анализ протокола судебного заседания показывает, что вопреки доводам апелляционных жалоб осужденного и адвоката, председательствующий строго соблюдал принцип состязательности и равноправия сторон, предъявляя к стороне защиты и к стороне обвинения одинаковые требования. При этом права сторон по представлению и исследованию доказательств судьей не нарушались, а ходатайства участников процесса разрешались в соответствии с положениями уголовно-процессуального закона, с приведением мотивов, по которым суд принимал решения об отклонении или удовлетворении заявленных ходатайств.

Действия председательствующего судьи были обусловлены исключительно требованиями закона, в связи с чем их нельзя признать ограничивающими права сторон, как защиты, так и обвинения, на выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела.

Ссылки осужденного и его защитника на якобы допущенные нарушения закона со стороны государственного обвинителя, при попустительстве председательствующего судьи, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку, как видно из протокола, вопросы взаимоотношений между супругами Лукониными, а также с ФИО10, нахождение Луконина П.И. в момент совершения преступления в состоянии алкогольного опьянения были исследованы лишь в той части, в которой это требовалось для установления фактических обстоятельств дела, а также мотива инкриминируемого Луконину П.И. преступления.

Необоснованными являются и доводы апелляционной жалобы осужденного о том, что суд не дал стороне защиты огласить материалы дела и исследовать представленные защитой доказательства. Так, согласно протоколу судебного заседания, все обоснованные ходатайства стороны защиты были судом удовлетворены, несмотря на возражения государственного обвинителя. При этом суд оказывал содействие сторонам, и в частности стороне защиты, в обеспечении явки свидетелей, организовывал видеоконференц-связь для их допроса. Заявленные стороной защиты свидетели ФИО18, ФИО15, ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО23 были допрошены в судебном заседании, показания потерпевшей ФИО12, свидетелей ФИО24 и ФИО25 оглашены с согласия сторон. К исследованию перед присяжными заседателями судом были допущены все заявленные стороной защиты материалы дела, за исключением документов, связанных с выяснением обстоятельств, выходящих за рамки предъявленного Луконину П.И. обвинения и не относящихся к предмету судебного разбирательства, а также имеющих процессуальное значение, которые не подлежат оглашению в присутствии коллегии присяжных в силу требований ст. 335 и ст. 252 УПК РФ.

Судебная коллегия полагает основанной на недоразумении позицию Луконина П.И. относительно того, что свидетели давали показания исходя «не из научных методик, а из личных чувств и предположений». Как видно из протокола, допросы всех свидетелей были проведены в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, излагаемые свидетелями сведениями не требовали каких-либо специальных познаний или научных методик, сторонам была предоставлена возможность задать допрашиваемым лицам вопросы, исследовать в их присутствии необходимые документы.

     Вопреки доводам апелляционных жалоб, личность, компетенция и правомочность допрошенного в судебном заседании по ходатайству государственного обвинителя в качестве специалиста ФИО13 - представителя <данные изъяты>, была установлена надлежаще, в том числе исследованной в присутствии сторон и приобщенной к материалам дела соответствующей доверенностью. При этом из протокола судебного заседания усматривается, что ни Луконин П.И., ни его защитник не возражали против допроса специалиста ФИО13, отводов ему не заявляли, хотя такое право сторонам председательствующим было разъяснено. (т. 17 л.д. 105-106, т. 18 л.д. 208-209, 213 – стр. 299-301, 309 протокола). В соответствии с требованиями закона все указанные вопросы юридического характера были разрешены судом в отсутствии коллегии присяжных заседателей, после чего специалист был допрошен сторонами, в том числе и подсудимым, уже в присутствии присяжных. (т. 18 л.д. 208-212 – стр. 298-308 протокола).

Утверждения осужденного о том, что он был лишен возможности довести до присяжных заседателей свою позицию о непричастности к преступлению, судебная коллегия находит неубедительными и голословными, поскольку из протокола судебного заседания усматривается, что такая возможность была предоставлена Луконину П.И. неоднократно. Однако, от дачи показаний по существу предъявленного обвинения в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ Луконин П.И. отказался, воспользовавшись ст. 51 Конституции РФ (т. 18 л.д. 172 – стр.227-228 протокола). Позже, ДД.ММ.ГГГГ, после повторного разъяснения ему положений ст. 51 Конституции РФ и напоминании об особенностях производства в суде с участием присяжных заседателей, Луконин П.И. выразил желание дать показания, но, рассказав лишь о событиях, предшествовавших периоду инкриминируемого деяния, с подробностями, не имеющими никакого отношения к рассматриваемым обстоятельствам уголовного дела, что обоснованно пресекалось председательствующим, подсудимый закончил давать показания, мотивируя тем, что не хочет, чтобы государственный обвинитель исказил его показания и все события. (т. 18 л.д. 205 - стр. 294-297 протокола). Принуждение подсудимого к даче показаний, чтобы он в последующем не сожалел о недосказанном, законом запрещено. Вместе с тем, в дальнейшем Луконин П.И. выступал в судебных прениях, в репликах и с последним словом.

На стадии дополнений к судебному следствию, после неоднократных замечаний председательствующего судьи в адрес подсудимого, ввиду нарушения тем процедуры рассмотрения уголовного дела, несмотря на многочисленные предупреждения, Луконин П.И. действительно был удален из зала судебного заседания (т.18 л.д.213 – стр. 309-310 протокола). Данная процессуальная мера воздействия была обусловлена необходимостью обеспечения порядка в судебном заседании, применена при наличии обстоятельств, предусмотренных ст. 258 УПК РФ, после того, как были исчерпаны иные меры, оказавшиеся неэффективными.

Вместе с тем, как следует из протокола, в отсутствие подсудимого никакие доказательства не исследовались, значимые процессуальные решения не принимались, в судебном заседании был объявлен перерыв, после окончания которого подсудимый был возвращен в зал суда и продолжил участие в судебном разбирательстве. При этом председательствующим было поручено адвокату довести до подзащитного дату и время проведения судебных прений, время на подготовку к которым предоставлено с учетом пожелания сторон, и возможность участия в них подсудимого при условии соблюдения тем порядка в судебном заседании (т. 18 л.д. 213-215 – стр. 309-313 протокола). Таким образом, все участники процесса, в том числе и подсудимый, имели возможность подготовиться к судебным прениям, чтобы довести до коллегии присяжных заседателей свою позицию.

Судебное следствие завершено судом с согласия сторон после того, как все имевшие значение для исхода дела доказательства были исследованы.

По окончании судебного следствия ни от кого из участников процесса, в том числе от подсудимого и его защитника, каких-либо ходатайств о его дополнении не поступило.

Прения сторон проведены в соответствии с положениями ст. 336 УПК РФ в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями. По окончании прений сторон всем участникам была предоставлена возможность осуществить свое право на реплику, после чего подсудимому было предоставлено последнее слово.

Прерывание председательствующим выступлений подсудимого в прениях сторон и в последнем слове, на что обращается внимание в жалобах, не может быть расценено как нарушение закона, поскольку действия судьи были основаны на требованиях ч. 5 ст. 292, ч. 2 ст. 293, ч. 2 и ч. 3 ст. 336 УПК РФ, в соответствии с которыми председательствующий вправе останавливать участников процесса, если они касаются обстоятельств, не имеющих отношения к рассматриваемому уголовному делу, а также доказательств, признанных недопустимыми либо не исследованных в судебном заседании.

Аналогичные требования председательствующий предъявлял и к стороне обвинения, не раз останавливая государственного обвинителя, когда речь в выступлении прокурора заходила о вопросах, не подлежащих разрешению присяжными заседателями (т.18 л.д. 221-22 – стр. 326, 327, 328 протокола).

Таким образом, по убеждению судебной коллегии, судебное следствие и судебные прения были проведены в строгом соответствии с требованиями уголовного процессуального закона, всем участником процесса, в том числе и подсудимому, была предоставлена реальная возможность для реализации всех своих процессуальных прав, а предпринятые председательствующим действия были необходимы и явились достаточными для ограждения присяжных заседателей от возможного влияния на них с чьей-либо стороны, которое могло бы вызвать предубеждение относительно позиции стороны защиты или личности осужденного, повлиять на вердикт.

Утверждения осужденного о том, что адвокат Смирнов Д.С. оказывал ему юридическую помощь ненадлежащим образом, искажал его слова и позицию, не нашли своего подтверждения. Из протокола судебного заседания усматривается, что адвокат Смирнов Д.С. полностью разделял и поддерживал позицию своего подзащитного, регулярно консультировал его как по ходу судебного процесса, так и вне его.

Согласно протоколу, в начале судебного следствия адвокат Смирнов Д.С. сообщил о невиновности своего подзащитного и нахождении того в указанное государственным обвинителем время в другом месте, после чего Луконин П.И. на вопросы председательствующего подтвердил, что виновным он себя не признает и его позиция по предъявленному обвинению доведена его защитником правильно (т.18 л.д 90 – стр. 63-64 протокола). В судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ подсудимый заявил о недоверии адвокату Смирнову Д.С. на том основании, что защитник оказывает ему помощь в ненадлежащем объеме и их позиции расходятся. В удовлетворении заявленного адвокату отвода председательствующим было обоснованно отказано, ввиду отсутствия для этого правовых оснований (т.17 л.д. 87-89). Вместе с тем, в судебное заседание для защиты подсудимого судом был приглашен адвокат Сафронов С.Г., который ознакомился с делом и был готов к участию в судебном разбирательстве. Однако после консультаций, проведенных подсудимым с адвокатами Сафроновым С.Г. и Смирновым Д.С., осуществление защиты Луконина П.И., по его желанию, вновь продолжил адвокат Смирнов Д.С., вопрос о якобы имевшем место расхождении позиции был исчерпан. (т. 18 л.д. 175-177 – стр. 233-238 протокола). В последующем претензий к работе адвоката Луконин П.И. не предъявлял, защитник Смирнов Д.С. продолжал поддерживать и разделять позицию подзащитного, защищать его интересы всеми не запрещенными законом способами.

При таких обстоятельствах судебная коллегия не находит нарушений Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» № 63-ФЗ от 31.05.2002 и Кодекса профессиональной этики адвоката от 31.01.2003 со стороны адвоката Смирнова Д.С., о чем ставится вопрос в апелляционной жалобе Луконина П.И, и, как следствие, не усматривает нарушения права осужденного на защиту.

Процедура обсуждения вопросного листа и содержание вопросов присяжным заседателям соответствуют требованиям ст. 338, ст. 339 УПК РФ.

Вопросы, подлежащие разрешению коллегией присяжных, составлены в соответствии с предъявленным Луконину П.И. обвинением, с учетом результатов судебного следствия и прений сторон, в понятных для присяжных заседателей выражениях.

Изложенная формулировка вопросов и их содержание позволяли присяжным заседателям полно и всесторонне оценить представленные доказательства и сделать вывод о виновности или невиновности подсудимого. Помимо права ответить в целом отрицательно на поставленные вопросы о доказанности события преступления и о виновности в его совершении Луконина П.И., присяжные заседатели не были лишены возможности учесть позицию защиты путем исключения из своего утвердительного ответа тех обстоятельств, которые бы сочли не доказанными.

Данное право и возможность председательствующий судья разъяснил присяжным заседателям в своем напутственном слове, которое соответствует положениям ст. 340 УПК РФ.

Помимо этого, в напутственном слове председательствующий, наряду с другими предусмотренными законом обстоятельствами, также изложил позиции государственного обвинителя и защиты; напомнил об исследованных в суде доказательствах, в равной степени как уличающих, так и оправдывающих подсудимого; разъяснил присяжным, что является, а что не является доказательством и основные правила оценки доказательств в их совокупности; сущность принципа презумпции невиновности и положение о толковании неустранимых сомнений в пользу подсудимого; что вердикт не может быть основан на предположениях, а основывается лишь на доказательствах и только на тех, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании; что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

Присяжным заседателям содержание напутственного слова было понятно, вопросов и заявлений по его поводу у коллегии присяжных не возникло.

Каких-либо данных, способных создать у присяжных заседателей предубеждение по отношению к подсудимому, текст напутственного слова не содержит.

Возражений в связи с содержанием напутственного слова председательствующего по мотиву нарушения им принципов беспристрастности и объективности, сторонами не заявлялось (т. 18 л.д. 241 – стр. 366 протокола).

Нарушений процедуры вынесения вердикта и несоблюдения порядка совещания присяжных заседателей в части, касающейся времени, по истечении которого они могут приступить к формулированию в вопросном листе ответов, принятых в результате голосования, судебная коллегия не усматривает, находя мнение адвокат Смирнова Д.С. о том, что присяжные заседатели недостаточное время находились в совещательной комнате, не основанным на материалах уголовного дела.

Требования ч. 1 ст. 343 УПК РФ при вынесении вердикта присяжными заседателями, касающиеся возможности голосования по поставленным перед ними вопросам, были соблюдены, поскольку, как это следует из протокола судебного заседания, присяжные заседатели находились в совещательной комнате более трех часов (т. 18 –л.д. 241оборот – стр. 366 протокола). Принимая во внимание количество и наполнение поставленных перед присяжными заседателями вопросов о причастного одного подсудимого, объем и смысловое содержание их текста, судебная коллегия полагает, что время, проведенное присяжными заседателями в совещательной комнате, явилось достаточным для того, чтобы после трехчасового обсуждения провести процедуру голосования в полном объеме, так, как это предписано уголовно-процессуальным законом, и заполнить вопросный лист.

Кроме того, как следует из протокола, после возвращения присяжных заседателей из совещательной комнаты на вопрос председательствующего старшина коллегии заверил, что к голосованию и заполнению вопросного листа они приступили по истечении трех часов. После проверки вердикта, действуя в пределах своих полномочий и требований ч.2 ст. 345 УПК РФ, председательствующий вернул присяжных заседателей в совещательную комнату для внесения утонений в вопросный лист. В общей сложности коллегия пробыла в совещательной комнате 3 часа 12 минут. (т. 18 л.д. 242 – стр. 367-368 протокола)

    Ссылки адвоката в жалобе на то, что коллегии дополнительно требовалось время для того, чтобы дойти до совещательной комнаты и расположиться в ней, явно надуманны, поскольку в протоколе зафиксировано время, когда коллегия присяжных заседателей уже удалилась в совещательную комнату. (т.18 л.д. 214 оборот - стр. 366 протокола).

Вердикт коллегии присяжных заседателей отвечает требованиям ст. 348 и ст. 351 УПК РФ, ответы присяжных заседателей на поставленные вопросы понятны, каких-либо неясностей и противоречий не содержат.

Данных, свидетельствующих об оказании давления на коллегию присяжных заседателей, не установлено. Тайна совещания присяжных заседателей была обеспечена.

Оснований для роспуска коллегии присяжных заседателей по основаниям, указанным в ч.5 ст. 348 УПК РФ, у председательствующего не имелось.

Согласно ч. 2 ст. 348 УПК РФ вердикт коллегии присяжных заседателей является обязательным для председательствующего судьи.

Исходя из правовой взаимосвязи положений ст. 389.27 и ст. 389.15 УПК РФ, стороны не вправе обжаловать приговор, постановленный на основе вердикта коллегии присяжных заседателей, по основанию несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела. Оценка доказательств, относящихся к фактическим обстоятельствам предъявленного подсудимому обвинения, относится исключительно к компетенции коллегии присяжных заседателей. В связи с этим доводы апелляционной жалобы адвоката о невиновности Луконина П.И. в совершении преступлений, за которые он осужден, и неверной оценке представленных доказательств, судебная коллегия оставляет без рассмотрения.

Содержание постановленного в отношении Луконина П.И. приговора соответствует положениям ст. 351 УПК РФ. Фактические обстоятельствам дела отражены в описании существа преступления в соответствии с вердиктом, им отвечает и избранная правовая оценка деяния.

Действия Луконина П.И. правильно квалифицированы по п. «а,е» ч.2 ст. 105 УК РФ — как убийство, то есть умышленное причинение смерти двум лицам, совершенное общеопасным способом, а также по ч.2 ст. 167 УК РФ, - как умышленное уничтожение чужого имущества, повлекшее причинение значительного ущерба, совершенное путем поджога.

Оснований для иной квалификации действий осужденного судебная коллегия не усматривает.

Исходя из установленных вердиктом коллегии присяжных заседателей фактических обстоятельств о том, что Луконин П.И. в ночное время совершил поджог в частном доме, расположенном по соседству с другими жилыми домами, в результате чего дом был полностью уничтожен огнем, суд сделал правильный вывод, что умышленное причинение смерти ФИО11 и ФИО10 было совершено Лукониным П.И. общеопасным способом.

Кроме того, вердиктом коллегии присяжных установлено, что в результате совершенного Лукониным П.И. поджога было уничтожено имущество ФИО12 на сумму <данные изъяты>. Исходя из установленной вердиктом суммы ущерба и принимая во внимание имущественное положение ФИО12 и значимость для нее уничтоженного огнем имущества, суд сделал обоснованный вывод о значительности причиненного потерпевшей ущерба и правильно квалифицировал действия Луконина П.И. по ч.2 ст. 167 УК РФ.

Вместе с тем, при обосновании квалифицирующего признака совершения убийства общеопасным способом, правильно признав на основании установленных вердиктом фактических обстоятельств, что своими умышленными действиями Луконин П.И. создал угрозу причинения вреда лицам, проживающим по соседству, а также их имуществу, суд ошибочно излишне указал, что об этом, давая пояснения по фактическим обстоятельствам, свидетельствовали ФИО15, ФИО21, ФИО27

В соответствии с разъяснениями Верховного Суда РФ в Постановлении Пленума от 22.11.2005 № 23 «О применении судами норм уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей», мотивировка квалификации действий подсудимого дается исключительно на основании вердикта коллегии присяжных заседателей и не обосновывается доказательствами по фактическим обстоятельствам дела. В связи с этим, судебная коллегия находит необходимым и правильным внести в приговор изменение, исключив из его описательно-мотивировочной части при обосновании квалифицирующего признака совершения убийства общеопасным способом фразу: «о чем, давая пояснения по фактическим обстоятельствам, свидетельствовали ФИО15, ФИО21, ФИО27».

Между тем, данное изменение не может расцениваться как нарушение уголовно-процессуального или уголовного закона, не влияет на законность и обоснованность вынесенного коллегией присяжных заседателей вердикта и правильность выводов суда при квалификации действий осужденного, в связи с чем не влечет за собой отмену приговора и направление дела на новое судебное разбирательство.

Исходя из заключения судебно-психиатрической экспертизы и анализа поведения осужденного, он обоснованно признан вменяемым, подлежащим уголовной ответственности за содеянное.

Наказание Луконину П.И. назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных им преступлений, данных о личности осужденного и всех влияющих на наказание обстоятельств.

В качестве смягчающего наказание Луконину П.И. обстоятельства суд обоснованно признал и в полной мере учел состояние его здоровья.

Отягчающим наказание обстоятельством правильно признано свершение преступлений в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя. Выводы суда в данной части основаны на установленных вердиктом коллегии присяжных заседателей фактических обстоятельствах, подробно мотивированы в приговоре и оснований не согласиться с ними судебная коллегия не усматривает.

Решение суда о необходимости назначения Луконину П.И. наказания в виде реального лишения свободы, о невозможности применения к нему ст. 64 УК РФ и отсутствии правовых оснований для изменения категории совершенных им преступлений, как это предусмотрено ч. 6 ст. 15 УК РФ, в приговоре мотивировано, является верными, в связи с чем судебная коллегия с ним соглашается.

Положения ч.3 и ч. 5 ст. 69 УК РФ при назначении наказания судом соблюдены.

Чрезмерно суровым и явно несправедливым назначенное Луконину П.И. наказание, как за каждое из преступлений, так и по их совокупности, не является. Каких-либо новых данных, влияющих на вид и размер назначенного осужденному наказания, судебная коллегия не находит и соответственно не усматривает оснований для его смягчения.

Вид исправительного учреждения осужденному определен судом верно, в соответствии с положениями п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Таким образом, нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона при рассмотрении уголовного дела и вынесении приговора, влекущих его отмену, не установлено.

Вопреки доводам апелляционной жалобы осужденного, постановление суда от 25 декабря 2020 года о выплате вознаграждения адвокату Смирнову Д.С. и взыскании процессуальных издержек с осужденного Луконина П.И., является законным и обоснованным.

Доводы осужденного о том, что адвокат Смирнов Д.С. оказывал ему юридическую помощь ненадлежащим образом, были предметов проверки и оценки судебной коллегии при рассмотрении жалобы осужденного на состоявшийся по делу приговор, подтверждения не нашли, о чем указано выше в настоящем апелляционном определении.

Оснований полагать, что адвокат Смирнов Д.С. действовал в интересах личной наживы, а не доверителя, не имеется. Ссылки осужденного в данной части голословны и ничем не подтверждены.

Вопрос о процессуальных издержках, связанных с оплатой услуг адвоката, и их размере разрешен судом в соответствии с требованиями закона. Сумма вознаграждения адвокату Смирнову Д.С. определена исходя из его фактической занятости в участии в рассмотрении уголовного дела в отношении Луконина П.И. по защите интересов последнего, и в соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации от 01.12.2012 № 1240 «О порядке и размере возмещения процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, издержек в связи с рассмотрением гражданского дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституционного Суда Российской Федерации и о признании утратившими силу некоторых актов Совета Министров РСФСР и Правительства Российской Федерации» и утвержденным данным Постановлением соответствующим Положением.

Доводы адвоката Соделя В.М., представленные в суде апелляционной инстанции, о том, что вознаграждение адвокату Петрову А.С. было выплачено в нарушение вышеуказанного Постановления Правительства, при отсутствии заявления адвоката, а адвокату Смирнову Д.С. была произведена двойная оплата, поскольку ранее ему уже выплачивалось вознаграждение на основании постановления суда от 14 мая 2020 года, - несостоятельны и опровергаются материалами дела, в которых содержатся соответствующие заявления адвоката Петрова А.С. о выплате ему вознаграждения за участие в уголовном деле по защите интересов подсудимого Луконина П.И. (т. 17 л.д. 173, 174). Согласно постановлению суда от 14 мая 2020 года, адвокату Смирнову Д.С было выплачено вознаграждение за дни его участия в судебном заседании по уголовному делу, имевшие место до 14 мая 2020 года, а именно в сентября-октябре 2019 года (т. 17 л.д.170-172), тогда как постановлением от 25 декабря 2020 года оплата произведена за дни судебного разбирательства, консультации и иные процессуальные действия, состоявшиеся начиная с 14 мая 2020 года и до постановления приговора. Таким образом, вопреки доводам адвоката Соделя В.М., двойной оплаты адвокату Смирнову Д.С. не производилось, каждый день участия адвоката, за который ему произведена оплата, подтвержден документально и осужденным не оспаривается.

Правовых и фактических оснований для освобождения Луконина П.И., который является трудоспособным и дееспособным, от уплаты процессуальных издержек не имелось. Отсутствие в настоящее время у осужденного доходов к таким основаниям не относится и не может рассматриваться как имущественная несостоятельность, о чем в суде апелляционной инстанции заявлял адвокат Содель В.М.

Таким образом, оснований для отмены постановления суда от 25 декабря 2020 года о выплате вознаграждения адвокату Смирнову Д.С. и взыскании процессуальных издержек с осужденного, судебная коллегия не усматривает.

Апелляционные жалобы удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 и 389.33 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

приговор Челябинского областного суда от 25 декабря 2020 года, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, в отношении Луконина Павла Игоревича изменить: исключить из описательно-мотивировочной части приговора при обосновании квалифицирующего признака совершения убийства общеопасным способом фразу: «о чем, давая пояснения по фактическим обстоятельствам, свидетельствовали ФИО15, ФИО21, ФИО27»

В остальном приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного Луконина П.И. и его защитника адвоката Смирнова Д.С., - без удовлетворения.

Постановление Челябинского областного суда от 25 декабря 2020 года о выплате вознаграждения адвокату Смирнову Д.С. и взыскании процессуальных издержек с осужденного Луконина П.И. - оставить без изменения, а апелляционную жалобу осужденного Луконина П.И., - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Кассационные жалоба, представление могут быть поданы в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора, вступившего в законную силу.

В случае кассационного обжалования, осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи