Решение по делу № 2-635/2024 от 03.04.2024

Дело №2-635/2024

76RS0008-01-2024-000629-90

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Переславль-Залесский 01 июля 2024 года

Переславский районный суд Ярославской области в составе:

судьи Охапкиной О.Ю.

при секретаре Рубищевой Е.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Козловой Ольги Евгеньевны к Никонову Сергею Анатольевичу о признании недействительным соглашения об уточнении долей, признании недействительным свидетельства о праве на наследство, признании права общей долевой собственности,

УСТАНОВИЛ:

Козлова О.Е. в лице представителя по доверенности Миронова А.А. обратилась в Переславский районный суд с иском к Никонову С.А. Просит признать недействительным соглашение об уточнении долей в доме от <дата скрыта> между <НАС> и <КИГ>, удостоверенного нотариусом г. Переславля-Залесского Ярославской области Байджановой Е.Н., зарегистрировано в реестре <номер скрыт>, признать недействительным свидетельство о праве на наследство по завещанию, выданное врио нотариусом Переславского нотариального округа Ярославской области Байджановой Е.Н.. <дата скрыта> Никонову Сергею Анатольевичу, в отношении 9/20 долей в праве общей долевой собственности на жилой дом по адресу: <адрес скрыт>; прекратить право собственности Никонова С.А. на 1/5 долю в праве общей долевой собственности на жилой дом площадью 85,6 кв.м по указанному адресу; признать за Козловой О.Е. в порядке наследования по закону право собственности на 1/10 долю в праве общей долевой собственности на жилой дом площадью 85,6 кв.м по указанному адресу.

В обоснование требований указала, что Козлова О.Е. является собственником 11/40 долей в праве на жилой дом по адресу: <адрес скрыт>, в порядке наследования после смерти своего мужа – <КБЮ>, умершего <дата скрыта>. <КБЮ> являлся наследником после смерти своей матери <КИГ>, которой принадлежало 11/20 доли в праве. Доли в праве на жилой дом были уточнены между <КИГ> и <НАС> путем заключения соглашения от <дата скрыта> Указанное соглашение считает недействительной сделкой по двум основаниям – притворности и мнимости сделки. Полагает, что фактически состоялся договор дарения, по которому <КИГ> в собственность <НАС> была передана 1/5 доля в праве. При этом, реальной передачи доли в жилом доме не произошло, необходимость отчуждать принадлежащую долю в жилом доме у <КИГ> отсутствовала, какого-либо возмещения за отчуждаемую долю <КИГ> не получила. Определенные по соглашению доли жилого дома не соответствуют фактически используемым сторонами частям объекта недвижимости, что свидетельствует о мнимости сделки. Следствием недействительности указанного соглашения будет являться недействительность свидетельства о праве на наследство по завещанию, выданное на имя ответчика <дата скрыта>. и прекращение права Никонова С.А. на 1/5 доли на спорный жилой дом.

В судебном заседании Козлова О.Е., её представитель по доверенности Миронов А.А. (л.д.9) заявленные требования поддержали. Представитель по доверенности Миронов А.А. дополнительно пояснил, что срок исковой давности не пропущен, поскольку истцом заявлены требования, направленные на защиту права собственности, в силу ст. 208 ГК РФ на указанные требования исковая давность не распространяется. В случае пропуска срока просят его восстановить, поскольку истец не знала о нарушении своих прав. Оспариваемое соглашение является притворной сделкой, прикрывает договор дарения. Кроме этого, отвечает признакам мнимости сделки, заключено без цели. В результате сделки ничего не увеличилось, ничего не изменилось. Полагает, что расхождение в площади жилого дома по соглашению со сведениями в ЕГРН является существенным. Т.к. влияет на размер долей в праве. Размер долей был бы другим.

Ответчик Никонова С.А. в судебном разбирательстве участия не принимал. Извещался надлежаще.

Представитель Никонова С.А. по ордеру адвокат Климов В.А. (л.д.58-59) против удовлетворения исковых требований возражал. Пояснил, что признаки притворности и мнимости сделки отсутствуют. Заявил о пропуске истцом срока исковой давности. Срок исковой давности составляет 10 лет, начал течь с даты соглашения – 1997 года. Полагал, что оспариваемая сделка договором дарения не является, является отдельным видом соглашений между участниками общей собственности. Оспариваемым соглашением были приведены доли в соответствие с площадью фактически занимаемых помещений.

К участию в деле в качестве третьих лиц привлечены нотариус Переславского нотариального округа Байджанова Е.Н., Козлов Владимир Юрьевич (л.д.72).

Нотариус Байджанова Е.Н. в судебном заседании участия не принимала, ходатайствовала о рассмотрении дела в свое отсутствие (л.д.82).

Козлов В.Ю. в судебном заседании показал суду, что в спорном доме проживает всю жизнь. Ранее в доме проживали мать <КИГ> и отец Никонова. У каждого была изолированная квартира, свой выход на улицу. В <дата скрыта> к дому сделали пристройку. Пристройку делали все вместе, родители и соседи Никоновы. В пристройке получились две кухни, к каждой квартире. Более в доме ничего не менялось. У Козловых половина дома чуть побольше, у Никоновых – поменьше. После смерти матери в наследство вступил, но документы до конца не оформил.

Заслушав стороны, исследовав письменные материалы дела, суд пришел к следующим выводам.

Из материалов дела установлено, что Никонов Сергей Анатольевич является собственником 9/20 долей в праве общей долевой собственности на жилой дом, КН <номер скрыт>, площадью 85,6 кв.м, по адресу <адрес скрыт> (л.д.13-15, 18, 19, 34-35). Право собственности Никонова С.А. зарегистрировано в ЕГРН <дата скрыта> (л.д.62).

Кроме этого, Никонову С.А. на праве собственности принадлежит земельный участок, КН <номер скрыт>, площадью 535 кв.м, по адресу <адрес скрыт> (л.д.60-63).

Право общей долевой собственности на 9/20 доли в праве на жилой дом перешло к Никонову С.А. в порядке наследования после смерти отца <НАС>, умершего <дата скрыта> (свидетельство о праве на наследство по завещанию от <дата скрыта>, реестр <номер скрыт>) (л.д.61, 92-93, 96).

Наследодателю <НАС> указанная доля в праве на спорный жилой дом принадлежала на основании свидетельства о праве на наследство по закону, удостоверенного <дата скрыта> государственным нотариусом Переславской ГНК <ЛОИ>, по реестру <номер скрыт>, Соглашения об уточнении долей в доме, удостоверенного <дата скрыта> нотариусом г. Переславля Ярославской области Байджановой Е.Н., по реестру <номер скрыт> (л.д.61, 98-100).

11/20 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом, расположенный по адресу <адрес скрыт> принадлежали <КИГ> (л.д.16, 17, 39, 41). Также <КИГ> принадлежал на праве собственности земельный участок, площадью 653 кв.м., по адресу <адрес скрыт> (л.д.40, 42-43, 47-49).

<КИГ> умерла <дата скрыта> (л.д.12). После её смерти в установленном порядке с заявлениями о принятии наследства обратились её сыновья – <КБЮ> и Козлов Владимир Юрьевич (л.д.37). Свидетельства о праве собственности в порядке наследования не выдавались (л.д.36).

<КБЮ> умер <дата скрыта> (л.д.10). После его смерти с заявлением о вступлении в права наследования в установленном порядке обратилась только его жена Козлова О.Е. (л.д.11, 20). Свидетельства о праве собственности в порядке наследования не выдавались.

Принимая во внимание установленные обстоятельства, положения пункта 4 статьи 1152 Гражданского кодекса РФ, к Козловой О.Е., а также к третьему лицу Козлову В.Ю. перешло право общей долевой собственности на спорный жилой дом, в равных долях, то есть по 11/40 доли.

Из материалов дела установлено, что <дата скрыта> между <НАС> и <КИГ> заключено соглашение об уточнении долей в доме, согласно которому сторонам стали принадлежать: <НАС> – 9/20 долей дома по адресу: <адрес скрыт>, а <КИГ> – 11/20 долей дома. Указанное соглашение удостоверено нотариусом г. Переславль-Залесского Байджановой Е.Н. <дата скрыта>, зарегистрировано в реестре <номер скрыт> (л.д.82, 83). <дата скрыта>. зарегистрировано Переславским участком БТИ, реестр <номер скрыт> (л.д.99, об.сторона, л.д.100).

Указанное соглашение оспаривается Козловой О.Е. по мотивам притворности и мнимости.

В силу пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (мнимая сделка) – ничтожна.

По смыслу, придаваемому законом, под мнимой сделкой подразумевается сделка, которая совершена для того, чтобы произвести ложное представление на третьих лиц, характеризуется несоответствием волеизъявления подлинной воле сторон: в момент ее совершения воля обеих сторон не направлена на достижение правовых последствий в виде возникновения, изменения, прекращения соответствующих гражданских прав и обязанностей.

При этом следует учитывать, что стороны такой сделки могут придать ей требуемую законом форму и произвести для вида соответствующие регистрационные действия, что само по себе не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (пункт 86 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

Таким образом, юридически значимым обстоятельством, подлежащим установлению при рассмотрении требования о признании той или иной сделки мнимой, является наличие или отсутствие по такой сделке фактических отношений.

Под притворной сделкой закон понимает сделку, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом (пункт 2 статьи 170 ГК РФ).

В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно (пункт 87 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25).

Учитывая изложенное, по иску о признании сделки притворной юридически значимыми обстоятельствами будет действительная воля обеих сторон, направленная на достижение определенного правого результата, который они имели в виду при заключении договора.

В нарушение требований статьи 56 ГПК РФ доказательств, подтверждающих мнимый характер сделки, равно как и доказательств наличия у сторон соглашения от <дата скрыта> воли на установление отношений по иному договору (сделке), Козловой О.Е. в материалы дела не представлено.

Как установлено, <КИГ> и <НАС> на дату заключения оспариваемого соглашения являлись участниками долевой собственности на жилой дом по адресу: <адрес скрыт>.

В соответствие с пунктом 2 статьи 245 ГК РФ соглашением всех участников долевой собственности может быть установлен порядок определения и изменения их долей в зависимости от вклада каждого из них в образование и приращение общего имущества.Участник долевой собственности, осуществивший за свой счет с соблюдением установленного порядка использования общего имущества неотделимые улучшения этого имущества, имеет право на соответствующее увеличение своей доли в праве на общее имущество (пункт 3 статьи 245 ГК РФ)..

Суд полагает, что такое соглашение и было достигнуто участниками долевой собственности на жилой дом по <адрес скрыт>, <дата скрыта>.

Из материалов дела установлено, что согласно сведениям ЕГРН жилой дом по адресу: <адрес скрыт> – 1955 года постройки (л.д.34).

Из представленной в материалы дела выписки из протокола <номер скрыт> Исполкома Переславского городского Совета депутатов трудящихся от <дата скрыта> следует, что решением исполкома городского Совета в <дата скрыта> <АГИ> и <НГГ> было разрешено строительство нового дома взамен пришедшего в ветхость, лично им принадлежащего по адресу: <адрес скрыт> (л.д.64).

Проект постройки нового 2-х квартирного жилого дома по указанному адресу был рассмотрен на заседании комиссии по застройке при Переславском Горкомхозе и утвержден (выписка из протокола <номер скрыт> заседания комиссии от <дата скрыта> – л.д.64).

Согласно техническому паспорту на жилой дом по адресу: <адрес скрыт> жилой дом был построен, состоял из двух изолированных, самостоятельных частей (квартир <номер скрыт> и <номер скрыт>), имеющих самостоятельные выходы на прилегающий земельный участок, общая площадь жилого дома составляла 86,2 кв.м, в том числе квартира <номер скрыт> – 47,7 кв.м, квартира <номер скрыт> – 38,5 кв.м (л.д.65-67).

После завершения строительства <АГИ> и <НГГ> было достигнуто соглашение, согласно которому доля <АГИ> в праве на жилой дом составила – ? доли, доля <НГГ> – ? доли.

Принадлежащая <АГИ> доля в праве была им подарена <КИГ>, что подтверждается регистрационным свидетельством БТИ <номер скрыт> от <дата скрыта> (л.д.90).

Принадлежавшая <НГГ> доля в праве (1/4) в порядке наследования после ее смерти перешла к <НАС> (свидетельство о праве на наследство от <дата скрыта> реестр <номер скрыт> – л.д.89).

Из анализа сведений технического паспорта и правоустанавливающих документов следует, что доли в праве на жилой дом на момент перехода прав к <КИГ>, <НАС>, не соответствовали фактически занимаемым собственниками площадям.

Исходя из общей площади жилого дома по сведениям БТИ, 1/4 доли в праве, принадлежавшей <НАС>, в его пользовании должно было находиться 21,55 кв.м при фактической площади занимаемой изолированной части дома – 38,5 кв.м. И наоборот, доле <КИГ> (3/4) соответствовала бы площадь 64,65 кв.м при фактически занимаемой площади – 47,7 кв.м (л.д.87-88, 89,90).

Фактически занимаемой собственниками площади жилого дома соответствовали: 11/20 (55/100) доли в праве у <КИГ> (47,7 / 86,2), 9/20 (45/100) доли в праве у <НАС> (38,5 / 86,2).

Из пояснений третьего лица Козлова В.Ю. следует, что спорный жилой дом, в котором третье лицо проживает с рождения, фактически разделен на две изолированные половины. У Козловых половина дома чуть побольше, у Никоновых – чуть поменьше. В <дата скрыта> совместно к дому выполнили пристройку. Пристройку делали все вместе, родители и соседи Никоновы. В пристройке получились две кухни, к каждой квартире. Более в доме ничего не менялось.

Оценивая в совокупности собранные по делу доказательства, суд приходит к вводу, что соглашение, состоявшееся между <КИГ> и <НАС> <дата скрыта>, является соглашением участников долевой собственности, заключенным с целью приведения идеальных долей в праве фактически занимаемых площадям в жилом доме. Возможность заключения такого соглашения была предусмотрена статьей 245 ГК РФ, введенного в действие с 01.01.1995 г.

Соглашение было заключено в письменной форме, подписано обеими его сторонами, удостоверено нотариусом г. Переславля. Из текста соглашения, удостоверенного нотариусом, следует, что текст соглашения зачитан вслух участникам и подписан ими в присутствии нотариуса (л.д.16, 83).

Согласно представленной нотариусом Байджановой Е.Н. информации, в архиве нотариальной конторы хранится наряд прочих договоров, в котором имеется соглашение об уточнении долей, а также копии документов, представленных нотариусу при заключении соглашения – справок БТИ <номер скрыт> от <дата скрыта>, содержащих информацию о долях участников, правоустанавливающих документах, составе и площади жилого дома, копии правоустанавливающих документов обеих сторон соглашения (л.д.82-90).

После заключения соглашения обе стороны обратились в органы технической инвентаризации (БТИ), где соглашение было зарегистрировано <дата скрыта>., реестр <номер скрыт> (л.д.16, л.д.99, об.сторона).

После заключения соглашения об уточнении своих долей в праве общей долевой собственности на жилой дом от <дата скрыта>., и <КИГ>, и <НАС> совершены сделки по распоряжению принадлежащим имуществом.

Так, <КИГ> <дата скрыта> составлено завещание, согласно которому все свое имущество, в том числе 11/20 долей в праве общей долевой собственности на жилой дом по адресу: <адрес скрыт>, она завещала в равных долях своим сыновьям Козлову В.Ю., <КБЮ> (л.д.38).

В свою очередь, <НАС> <дата скрыта> составлено завещание, согласно которому, все свое имущество, в том числе 9/20 долей в праве общей долевой собственности на жилой дом по адресу: <адрес скрыт>, он завещал своему сыну Никонову С.А. (л.д.96).

Указанное, по мнению суда, с очевидностью, свидетельствует, что волеизъявление и <НАС>, и <КИГ> соответствовало их воле на приведение идеальных долей в праве собственности на жилой дом в соответствие с фактическими занимаемыми долями. В результате заключения оспариваемого соглашения сторонами был достигнут правовой результат, который соответствовал воле обеих сторон.

В связи с чем доводы Козловой О.Е. о мнимости и притворности оспариваемого соглашения судом отклоняются.

Установленные по делу обстоятельства подтверждены совокупностью доказательств, и стороной Козловой О.Е. не опровергнуты.

В связи с чем в удовлетворении исковых требований Козловой О.Е. должно быть отказано.

Отказывая в удовлетворении иска, суд также полагает необходимым отметить, что заявленные истцом основания недействительности сделки (мнимость и притворность) являются взаимоисключающими, а приведение сторон притворной сделки в первоначальное состояние в качестве последствий её недействительности законом не предусмотрено.

Кроме этого, самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований Козловой О.Е. является и истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено в судебном разбирательстве представителем ответчика Никонова С.А. адвокатом Климовым В.А. (протокол предварительного судебного заседания от 07.06.2024г. – л.д.69-70).

Исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, чье право нарушено (ст.195 ГК РФ). В силу ст. 199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

По общему правилу, срок общий срок исковой давности составляет три года со дня, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (статья 196, статья 200 ГК РФ).

Для отдельных видов требований законом могут устанавливаться специальные сроки исковой давности, сокращенные или более длительные по сравнению с общим сроком (статья 197 ГК РФ).

Согласно пункту 1 статьи 181 ГК РФ срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

Козлова О.Е. стороной оспариваемого соглашения не является. Её права являются производными от прав <КБЮ>, правопреемником которого она является.

Из совокупного анализа положений пункта 1 статьи 181, статьи 218, статьи 1110,стаьи 1114 ГК РФ, Козлова О.Е., являясь наследником <КБЮ>, умершего <дата скрыта>, о нарушении своих прав должна была узнать не позднее момента открытия наследства после своего супруга (<дата скрыта>).

11/40 долей в праве общей долевой собственности на жилой дом по адресу: <адрес скрыт> были заявлены Козловой О.Е. в состав наследственной массы после смерти <КБЮ>, как наследника <КИГ>, вступившего в права наследства, но не оформившего своих наследственных прав, что прямо следует из материалов наследственного дела к имуществу <КБЮ> (л.д.20).

Таким образом, трехгодичный срок исковой давности для Козловой О.Е. истек <дата скрыта>. С исковым заявлением в Переславский районный суд Козлова О.Е. обратилась 03.04.2024г. (л.д.5), то есть со значительным пропуском срока исковой давности.

Кроме этого, в силу пункта 1 статьи 181 ГК РФ срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала её исполнения.

Оспариваемое Козловой О.Е. соглашение исполнено его сторонами <дата скрыта>., путем регистрации в органах технической инвентаризации, сведения об уточненных долях в праве общей долевой собственности <КИГ>, <НАС> внесены в инвентарное дело на жилой дом. Соответственно, десять лет со дня исполнения указанной сделки истекли <дата скрыта>.

Оснований для применения к отношениям сторон положений статьи 208 ГК РФ в данном случае не имеется. Соответствующие доводы представителя Козловой О.Е. по доверенности Миронова А.А. судом отклоняются.

Требования о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности сделки, являются самостоятельным способом защиты гражданских прав (статья 12 ГК РФ), по своей правовой природе негаторным иском признаны быть не могут. Для данного вида требований законом установлен специальный срок исковой давности (статья 181 ГК РФ).

Оснований для восстановления пропущенного срока (статья 205 ГК РФ) не имеется.

Соответствующее ходатайство стороны истца какими-либо доказательствами не подтверждено.

С учетом изложенного, в удовлетворении исковых требований Козловой О.Е. должно быть отказано, в том числе, и в связи с пропуском срока исковой давности.

При отказе в удовлетворении требований о признании недействительным соглашения от <дата скрыта>., отсутствуют основания и для удовлетворения исковых требований Козловой О.Е. в остальной части.

Руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Козловой Ольги Евгеньевны, <дата скрыта> года рождения, паспорт <данные изъяты>, к Никонову Сергею Анатольевичу, <дата скрыта> года рождения, паспорт <данные изъяты>, оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в Ярославский областной суд путем подачи апелляционной жалобы через Переславский районный суд в течение одного месяца со дня изготовления мотивированного решения.

Мотивированное решение изготовлено 08 июля 2024 года.

Судья:                          О.Ю. Охапкина