Решение по делу № 33-2617/2021 от 10.03.2021

Судья Лапердина Т.П. По делу № 33-2617/2021

Судья-докладчик Астафьева О.Ю.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

8 апреля 2021 года г. Иркутск

Судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда в составе:

судьи-председательствующего Астафьевой О.Ю.,

судей Алсыковой Т.Д., Васильевой И.Л.,

при секретаре Попугаевой А.И.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1541/2020 по иску Пронозы Вячеслава Николаевича к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Иркутской области о взыскании компенсации,

по апелляционной жалобе и дополнению к ней Пронозы В.Н., апелляционной жалобе Министерства финансов Российской Федерации

на решение Куйбышевского районного суда города Иркутска от 21 августа 2020 года,

установила:

в обоснование исковых требований истец указал, что 23.09.2007 был задержан по подозрению в совершении преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее по тексту – УК РФ), избрана мера пресечения – заключение под стражу.

Постановлением Ангарского городского суда Иркутской области от 01.09.2011 приговор Иркутского областного суда от 24.06.2010 приведен в соответствие с УК РФ, постановлено считать истца осужденным по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 6 годам 5 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Постановлением Ангарского городского суда Иркутской области от 20.12.2012 ходатайство истца о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания удовлетворено, неотбытое наказание в виде 1 года 3 месяцев 3 дней лишения свободы заменено на наказание в виде ограничения свободы сроком на 2 года 6 месяцев 6 дней с установлением ограничений, перечисленных в постановлении.

11.10.2016 Европейский Суд по правам человека (далее по тексту – ЕСПЧ) вынес постановление «Р. и другие против России», в котором отметил, что в отношении Проноза В.Н. допущено нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции, в котором указано на отсутствие требования о справедливой компенсации, что по словам истца, вызвано бездействием сотрудников исправительного учреждения, не известивших его о принятии жалобы ЕСПЧ и не направивших вторую часть его жалобы.

В связи с постановлением ЕСПЧ полагал, ссылаясь также на резкое ухудшение своего физического здоровья, что у него возникло право на компенсацию морального вреда, вызванного содержанием под стражей, лишения квалифицированной медицинской помощи.

Истец просил суд увеличить размер справедливой компенсации до 500 000 руб. и взыскать указанную сумму с ответчика в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет Управления Федерального Казначейства по Иркутской области.

Решением Куйбышевского районного суда города Иркутска от 21 августа 2020 года исковые требования удовлетворены частично: постановлено взыскать с Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Иркутской области в пользу Пронозы В.Н. компенсацию морального вреда в размере 50 000 рублей. Во взыскании компенсации морального вреда в большем размере отказано.

В апелляционной жалобе Министерство финансов Российской Федерации просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении иска.

В обоснование доводов жалобы указывает, что компенсация морального вреда не может быть взыскана с УФК по Иркутской области. Кроме того, у истца не возникло права на компенсацию морального вреда, поскольку уголовное дело в отношении истца не было прекращено по реабилитирующим основаниям, и доказательств причинения морального вреда истцом не представлено.

В апелляционной жалобе Проноза В.Н.просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении иска, взыскав в его пользу компенсацию морального вреда в размере 500 000 руб.

В обоснование доводов жалобы, и дополнения к ней, повторяет доводы заявленного иска, ссылается на решение ЕСПЧ в отношении него, обращает внимание на размер присужденных иным заявителям денежных сумм компенсации, вновь указывает на необоснованность содержания его под стражей, на что было указано Европейским Судом, и на ухудшение его физического здоровья. В связи с тем, что вторая часть его жалобы так и не дошла до ЕСПЧ он был лишен возможности представить доказательства ухудшения своего здоровья, лишен не только квалифицированной медицинской помощи, но и возможности прохождения комиссии МСЭ для установления группы инвалидности. Поскольку паспорт находился в уголовном деле, то без наличия необходимых документов прохождение МСЭ было невозможно. После освобождения он получил пожизненную третью группу инвалидности.

Возражений на апелляционные жалобы не поступило.

Заслушав доклад судьи Астафьевой О.Ю., объяснения представителя Министерства финансов РФ Брюхова В.В., поддержавшего доводы своей жалобы, объяснения представителя Прокуратуры Иркутской области Альбрехт О.А., полагавшей доводы жалобы в отношении взыскания компенсации с Министерства финансов РФ в лице УФК заслуживающими внимания, решение подлежащим отмене и взыскании компенсации с Министерства финансов РФ за счет казны РФ, проверив законность и обоснованность принятого судебного акта, судебная коллегия приходит к следующему.

Разрешая исковые требования, суд, руководствуясь положениями Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения иска, поскольку Проноза В.Н. необоснованно длительно содержался под стражей в качестве меры пресечения по уголовному делу (факт необоснованности применения к нему меры пресечения – заключение под стражу и ее продление установлен Верховным Судом Российской Федерации), что причинило ему как нравственные страдания, связанные с длительным содержанием его под стражей в качестве меры пресечения, так и физические страдания связанные с плохим самочувствием истца в время судебных заседаний, наличие у истца инвалидности третьей группы, что в своей совокупности свидетельствует о нарушении личных неимущественных прав истца, и взыскал компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб.

При этом, суд первой инстанции взыскал компенсацию морального вреда с Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Иркутской области, что противоречит положениям ст. 1070, ст. 1071 ГК РФ.

Кроме того, суд первой инстанции при определении размера компенсации вреда формально ограничился лишь ссылкой на общие принципы определения размера компенсации морального вреда, закрепленные в положениях статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, не учел индивидуальные особенности личности истца, не дал оценки доводам о препятствиях истцу пройти медицинское освидетельствования в МСЭ в связи с избранием ему меры пресечения по делу.

В соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1).

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4).

Согласно части 1 статьи 195 этого же кодекса решение суда должно быть законным и обоснованным.

Как разъяснено в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Из приведенных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что суд оценивает доказательства и их совокупность по своему внутреннему убеждению, однако это не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом. Результаты оценки доказательств суд должен указать в мотивировочной части судебного постановления, в том числе доводы, по которым он отвергает те или иные доказательства или отдает предпочтение одним доказательствам перед другими.

Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»).

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу «Максимов (Maksimov) против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Конституция Российской Федерации закрепляет право каждого на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53), реализация которого гарантируется конституционной обязанностью государства в случае нарушения органами публичной власти и их должностными лицами прав, охраняемых законом, обеспечивать потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52), а также государственную, в том числе судебную, защиту прав и свобод человека и гражданина (статья 45, часть 1; статья 46).

Из приведенных положений Конституции Российской Федерации, основанных на принципах правового государства, верховенства права, юридического равенства и справедливости, следует, что государство, обеспечивая лицам, пострадавшим от незаконного и (или) необоснованного привлечения к уголовной ответственности на любой стадии уголовного судопроизводства, эффективное восстановление в правах, обязано гарантировать им возмещение причиненного вреда, в том числе путем компенсации из средств государственного бюджета.

Согласно части 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту – ГК РФ) вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

Согласно абзацу 3 статьи 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

Из материалов дела следует, что Проноза В.Н. был задержан 23.09.2007 в порядке ст. ст. 91, 92 УПК РФ по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ. Постановлением Ангарского городского суда Иркутской области от 25.09.2007 в отношении Пронозы В.Н. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Постановлениями Ангарского городского суда Иркутской области от 15.11.2007, 14.02.2008, 07.06.2008 срок содержания Пронозы В.Н. под стражей продлен до 20.08.2008 включительно.

Постановлением Иркутского областного суда от 23.07.2008 уголовное дело в отношении Пронозы В.Н. возвращено прокурору Иркутской области для устранения препятствий его рассмотрения судом. Мера пресечения оставлена без изменения до 01.01.2009 включительно.

Постановлением Иркутского областного суда от 08.08.2008 назначено предварительное слушание на 19.08.2008. Мера пресечения в отношении Пронозы В.Н. оставлена без изменения.

Постановлениями Иркутского областного суда от 19.08.2008, 11.12.2008, 05.03.2009, 24.06.2009, 23.09.2009, 22.12.2009, 05.03.2010, срок содержания Пронозы В.Н. под стражей неоднократно продлевался, окончательно до 01.07.2010 включительно. Данные постановления оставлены без изменения Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Приговором Иркутского областного суда от 24.06.2010 Проноза В.Н. осужден по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 7 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима. По ч. 1 ст. 210 УК РФ Проноза В.Н. оправдан за отсутствием состава преступления. Мера пресечения в отношении Пронозы В.Н. оставлена без изменения - в виде заключения под стражу.

Кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 19 октября 2010 года приговор в отношении Пронозы В.Н. изменен, явка с повинной признана смягчающим обстоятельством, назначенное наказание смягчено до 6 лет 6 месяцев лишения свободы.

Постановлением Ангарского городского суда Иркутской области от 01.09.2011 приговор приведен в соответствие с УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.03.2011 № 26-ФЗ), постановлено считать Пронозу В.Н., осужденным по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 6 годам 5 месяцам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Постановлением Ангарского городского суда Иркутской области от 20.11.2012 ходатайство Пронозы В.Н. о замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания удовлетворено: неотбытое наказание в виде 1 года 3 месяцев 3 дней лишения свободы заменено на наказание в виде ограничения свободы сроком на 2 года 6 месяцев 6 дней с установлением ограничений, перечисленных в постановлении.

11.10.2016 ЕСПЧ вынес постановление «Рыжиков и другие против России», в котором отметил, что в отношении Пронозы В.Н. допущено нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а именно: суд при продлении срока содержания заявителя под стражей опирался главным образом на тяжесть обвинений, использовал стереотипную формулировку без учета конкретной ситуации и рассмотрения альтернативных мер пресечения. В результате рассмотрения заявления Европейский Суд пришел к выводу о том, что суды продлевали срок содержания Пронозы В.Н. под стражей по основаниям, которые хотя и являются «соответствующими», но не могут считаться достаточными.

Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 28.02.2018 возобновлено производство по делу в отношении Пронозы В.Н. ввиду новых обстоятельств. Постановления судей Ангарского городского суда Иркутской области от 15.11.2007, 14.02.2008, 07.06.2008, постановления Иркутского областного суда от 02.07.2008, 11.07.2008, 23.07.2008, 08.08.2008, 19.08.2008, 24.06.2009, 23.09.2009 (все в части решения вопроса о мере пресечения), 11.12.2008, 05.03.2009, 22.12.2009, 05.03.2010, кассационные определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 16.09.2009, 03.12.2009, 03.03.2010, 18.05.2010 в отношении Пронозы В.Н. отменены.

Таким образом, как установлено постановлением ЕСПЧ, истец необоснованно длительно содержался под стражей в качестве меры пресечения по уголовному делу (факт нарушения п. 3 ст. 5 Конвенции в связи с чрезмерной продолжительностью содержания под стражей до суда установлен), что причинило ему как нравственные страдания, связанные с длительным содержанием его под стражей в качестве меры пресечения, так и физические страдания – в материалы дела представлены медицинские документы, свидетельствующие о плохом самочувствии истца во время судебных заседаний, что повлекло неоднократные вызовы в здание Иркутского областного суда скорой медицинской помощи.

Кроме того, как видно из материалов дела (ответа ГУФСИН России по Иркутской области от 13.11.2009, 09.12.2009, 14.12.2009, 20.01.2010, 21.01.2010, 05.02.2010) в личном деле Пронозы В.Н. имелись сведения об инвалидности последнего (инвалид второй группы срок справки до 01.05.2004), переосвидетельствование которому должно было быть проведено не позднее марта 2004 года. В связи с отсутствием в личном деле паспорта, поскольку он был изъят и приобщен к материалам уголовного дела провести МСЭ в условиях неврологического отделения больницы при ИК-2 не было возможно. Как было указано в ответе проведение МСЭ возможно по окончанию судебных действий или в перерывах между ними по согласованию с судьей.

Судебная коллегия учитывает, что фактически переосвидетельствование должно было быть пройдено истцом не позднее марта 2004 года. В то время как задержан Проноза В.Н. был 23 сентября 2007 года.

В то же время исходя из ответов ГУФСИН России по Иркутской области усматривается, что в период с 23.09.2007 в связи с избранием меры пресечения Проноза В.Н. не был направлен на МСЭ. После обследования в ЦБ № 1 ФКУ ИК-6 истцу был выставлен диагноз, он был консультирован врачами-специалистами, несмотря на наличие в личном деле информации об установлении ранее инвалидности второй группы, при выписке рекомендаций врачами о направлении на МСЭ не выдавалось.

Как видно из справок МСЭ освидетельствование Проноза В.Н. прошел 01.08.2015 (инвалидность установлена (данные изъяты) группы сроком с 03.06.2015 по 01.07.2015. 01.08.2016, 01.08.2017 комиссией МСЭ подтверждена (данные изъяты) группа инвалидности и установлена бессрочно.

Согласно карт вызова скорой медицинской помощи истцу неоднократно вызывалась скорая медицинская помощь в Иркутский областной суд, установлены диагнозы ((данные изъяты)), оказывалась скорая медицинская помощь в связи с этими заболеваниями.

Учитывая изложенное, а также выводы постановления ЕСПЧ в отношении Пронозы В.Н., взысканную судом в счет компенсации морального вреда сумму судебная коллегия находит явно заниженной и не отвечающей принципам разумности и справедливости.

Судом не учтено время, проведенное истцом под стражей, не учтено установленное Европейским Судом нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в отношении истца, установленные представленными в дело документами проблемы со здоровьем Пронозы В.Н., лишение его возможности пройти МСЭ.

При определении размера компенсации судебная коллегия не может согласиться с доводами истца, рассчитывающего ее размер исходя из суммы не менее 210210 руб. (210 руб. в сутки). Судебная коллегия считает, что при определении размера компенсации следует учесть обстоятельство того, что фактически приговор в отношении Пронозы В.Н. не был отменен.

В кассационном определении от 19.09.2010 № 66-О10-163 судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации признала явку с повинной Пронозы В.Н. смягчающим обстоятельствам и снизила размер наказания с учетом ст. 62 УК РФ. При определении окончательно судом срока наказания суд зачел в срок отбытия наказания время содержания под стражей.

Учитывая вышеизложенные обстоятельства дела, установление Европейским Судом нарушений п. 3 ст. 5 Конвенции в отношении истца в связи с чрезмерной продолжительностью содержания под стражей до суда, причинение ему нравственных страданий в связи с этим, индивидуальные особенности истца (истец 1978 года рождения, имеет инвалидность третьей группы, а в момент нарушения его прав не смог своевременно пройти освидетельствования в МСЭ на подтверждение группы инвалидности, плохое самочувствие во время рассмотрения уголовного дела, вследствие чего ему неоднократно вызывалась скорая медицинская помощь), требований разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав, судебная коллегия приходит к выводу об отмене решения суда и взыскании с ответчика компенсации морального вреда в сумме 120 000 руб. в пользу Пронозы В.Н. Взыскание компенсации в заявленном истцом размере не учитывает то обстоятельство, что фактически Европейским Судом не был сделан вывод о ненадлежащем оказании квалифицированной медицинской помощи истцу, на что указывал истец в исковом заявлении, таких обстоятельств судом установлено не было. Не учитывает истец и то, что нарушение срока переосвидетельствования МСЭ было не только в результате избрания истцу меры пресечения (заключение под стражу), но и в результате бездействия самого истца, который не прошел очередное переосвидетельствование в марте 2004 года.

На основании статьи 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.

В соответствии со статьей 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации по искам о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями должностного лица государственного органа, от имени казны Российской Федерации выступает главный распорядитель бюджета по ведомственной принадлежности, которым в данном случае является Министерством финансов Российской Федерации, которое, соответственно, является надлежащим ответчиком по данному иску.

При таких обстоятельствах, в соответствии с п. 3, 4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к выводу о том, что решение Куйбышевского районного суда города Иркутска от 21 августа 2020 года по данному делу подлежит отмене полностью, с принятием по делу нового решения, которым следует взыскать с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Пронозы В.Н. компенсацию морального вреда в размере 120 000 руб.; в удовлетворении требований Пронозы В.Н. о взыскании компенсации морального вреда в большем размере отказать.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда

определила:

решение Куйбышевского районного суда города Иркутска от 21 августа 2020 года по данному делу отменить полностью.

Принять по делу новое решение.

Взыскать с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Пронозы Вячеслава Николаевича компенсацию морального вреда в размере 120 000 руб.

В удовлетворении требований Пронозы В.Н. о взыскании с Министерства финансов Российской Федерации компенсации морального вреда в большем размере отказать.

Судья-председательствующий                  О.Ю. Астафьева

Судьи Т.Д. Алсыкова                                 

                                         И.Л. Васильева