Решение по делу № 2-3343/2018 от 30.07.2018

Дело № 2-3343/2018

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

19 октября 2018 года Бийский городской суд Алтайского края в составе председательствующего судьи Казаковой Л.Ю., при секретаре Алексеевой М.В., с участием истца Болотова В.К., представителя истца – адвоката Жданова А.П., представителей ответчика Пикалова А.Ю., Цыплякова А.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Болотова В.К. к ПАО «МРСК Сибири», в лице филиала «Алтайэнерго», о возложении обязанности по технологическому присоединению жилого дома к электрическим сетям в соответствии с заключенным договором, взыскании неустойки за нарушение условий договора, о взыскании компенсации морального вреда,

установил:

Болотов В.К обратился в суд с иском к ПАО «МРСК Сибири», в лице филиала «Алтайэнерго», о возложении обязанности по технологическому присоединению жилого дома к электрическим сетям в соответствии с заключенным договором №20.2200.398.18 от 1 марта 2018 года, взыскании неустойки за нарушение условий договора о сроках его исполнения в сумме 3080 руб. за период с 5 марта 2018 года по 27 июля 2018 года, о взыскании компенсации морального вреда в сумме 30000 руб. 00 коп., а также судебных расходов на оплату услуг представителя в сумме 20000 руб. 00 коп..

В ходе судебного разбирательства ответчик обратился в суд с встречным исковым заявлением о признании недействительным договора об осуществлении технологического присоединения к электрическим сетям от 1 марта 2018 года №20.2200.398.18, заключенного между ПАО «МРСК Сибири» и Болотовым В.К., в связи с несоответствием его требованиям ст.26 ФЗ РФ «Об электроэнергетике» (л.д.76-80).

В судебном заседании истец Болотов В.К., его представитель – адвокат Жданов А.П., участвующий в деле на основании ордера на ведение дела (л.д.26) поддержали указанные исковые требования, по обстоятельствам, указанным в исковом заявлении.

Представители ответчика Пикалов А.Ю., Цыпляков А.Н., действующие на основании доверенностей (л.д.70-71), в судебном заседании возражали против удовлетворения исковых требований Болотова В.К., ссылаясь на недействительность заключенного между сторонами договора, на котором истец основывал свои требования, и просили удовлетворить встречные исковые требования.

Представители третьих лиц, привлеченных судом к участию в деле – ТО Управления Роспотребнадзора по Алтайскому краю в г.Бийске, Бийском, Ельцовском, зональном, Красногорском, Солтонском, Целинном районах, Сибирского управления Ростехнадзора, в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного заседания извещались надлежащим образом, представили письменные отзывы, где просили о рассмотрении дела в их отсутствие (л.д.129, ___).

Выслушав объяснения лиц, участвующих в судебном заседании, изучив материалы дела, суднаходит исковые требования Болотова В.К. подлежащими частичному удовлетворению. Оснований для удовлетворения встречных исковых требований суд не усматривает.

В ходе судебного разбирательства установлено следующее.

Болотов В.К. является собственником земельного участка и жилого дома, расположенных по адресу: <адрес> на основании договора купли-продажи земельного участка от ДД.ММ.ГГГГ, кадастрового паспорта на здание, что подтверждается свидетельствами о регистрации прав (л.д. 4, ___).

С мая 2005 года электроснабжение жилого дома, принадлежащего истцу, а также электроснабжение нескольких других домов (в частности, по <адрес> принадлежащего ФИО8), осуществлялось ответчиком, через трансформаторную подстанцию, принадлежащую истцу Болотову В.К и ФИО7, в равных долях (свидетельство о регистрации прав - л.д.___).

В настоящее время, как указывает истец, и не было оспорено ответчиком, указанная КТП полностью выработала свой ресурс и подача через нее электрической энергии не отвечает требованиям безопасности.

На этом основании истец Болотов В.К. и ФИО8 обратились к ответчику с заявками на присоединение по одному источнику электроснабжения энергопринимающих устройств с максимальной мощностью до 15 кВт., соответственно, от 8 февраля 2018 года (л.д.86) и от 7 февраля 2018 года (л.д.___).

Данные заявки были приняты ответчиком и по результатам их рассмотрения с Болотовым В.К. и ФИО8 были заключены договора от 1 марта 2018 года на осуществление технологического присоединения к электрическим сетям (л.д.81-85, 132-134).

Условия указанных договоров, а также приложение к ним в виде Технических условий для присоединения к электрическим сетям ответчика, полностью идентичны.

При этом жилой дом, принадлежащий ФИО8, был присоединен к электросетям в апреле 2018 года, что подтверждается Актом об осуществлении технологического присоединения от 2 апреля 2018 года (л.д.135).

Обязательства, принятые на себя ответчиком по договору об осуществлении технологического присоединения жилого дома к электрическим сетям №20.2200.398.18 от 1 марта 2018 года, заключенному с истцом Болотовым В.К., не исполнены до настоящего времени.

По мнению истца, со стороны ответчика имеет место злоупотребление своими правами, выражающееся в том, что ответчик уклоняется от исполнения указанного договора, в связи с тем, что в феврале 2018 года между сторонами возник имущественный спор из-за ненадлежащего выполнения сотрудниками ответчика своих обязанностей, по этому поводу 30 марта 2018 года истец обратился к мировому судье с исковым заявлением (л.д.5, 97-100).

Полагав, что объективных причин для неисполнения ответчиком условий договора не имеется, истец обратился в суд с настоящим исковым заявлением.

Ответчик, не согласившись с заявленными исковыми требованиями, обратился в суд (28 августа 2018 года) с встречным иском о признании указанного договора недействительным.

Кроме того, 22 августа 2018 года, то есть, в ходе рассмотрения судом искового заявления истца (поступило в суд 30 июля 2018 года) ответчиком был направлен истцу проект соглашения о расторжении договора, без обоснования конкретных причин необходимости расторжения договора (л.д.___).

Истец данное предложение оставил без ответа, а в судебном заседании подтвердил свое несогласие с требованиями, как о расторжении договора, так и признании его недействительным.

Принимая во внимание установленные по делу фактические обстоятельства, требования действующих правовых норм, суд приходит к следующим выводам.

Требования ответчика о признании недействительным, как несоответствующего требованиям закона, договора об осуществлении технологического присоединения к электрическим сетям от 1 марта 2018 года №20.2200.398.18, заключенного между ПАО «МРСК Сибири» и Болотовым В.К., суд находит необоснованными.

Согласно требованиям ст.168 ГК РФ, сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

То есть, для признания заключенного между сторонами договора недействительным по основаниям, установленным ст.168 ГК РФ, необходимо установить, какие конкретно нормы действующих нормативно-правовых актов были нарушены при его заключении.

В обоснование заявленных требований ответчик ссылается на следующие обстоятельства.

На основании ч.ч. 1,4,5 ст.426 ГК РФ, публичным договором признается договор, заключенный коммерческой организацией и устанавливающий ее обязанности по продаже товаров, выполнению работ или оказанию услуг, которые такая организация по характеру своей деятельности должна осуществлять в отношении каждого, кто к ней обратится (розничная торговля, перевозка транспортом общего пользования, услуги связи, энергоснабжение, медицинское, гостиничное обслуживание и т.п.).

Согласно п.3 Правил технологического присоединения энергопринимающих устройств, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 27.42.2004 года N861, сетевая организация обязана выполнить в отношении любого обратившегося к ней лица мероприятия по технологическому присоединению, при условии соблюдения им указанных Правил и наличии технической возможности технологического присоединения. Независимо от наличия или отсутствия технической возможности технологического присоединения на дату обращения заявителя, сетевая организация обязана заключить договор с лицами, обратившимися в сетевую организацию с заявкой на технологическое присоединение энергопринимающих устройств, принадлежащих им на праве собственности или на ином предусмотренном законом основании, а также выполнить в отношении энергопринимающих устройств таких лиц мероприятия по технологическому присоединению.

Учитывая данные требования и публичный характер договора об осуществлении технологического присоединения, ответчиком был заключен с истцом оспариваемый договор об осуществлении технологического присоединения энергопринимающих устройств к электрическим сетям.

В то же время, по мнению ответчика, истец обратился в данном случае с заявкой на первичное присоединение к электросетям, поскольку из содержания оформленной истцом заявки на присоединение следует, что истцом запрашивалось технологическое присоединение указанного жилого дома по пункту «новое строительство». Однако принадлежащий истцу жилой дом уже имеет ранее осуществленное технологическое присоединение к электрическим сетям ПАО "МРСК Сибири" (через КТП). На этом основании ответчик считает, что заключенный с истцом договор противоречит положениям п.1 ст.26 ФЗ «Об электроэнергетике» об однократном технологическом присоединенииэнергопринимающих устройств потребителей к объектам электросетевого хозяйстваи, в соответствии с требованиями ст.168 ГК РФ, является недействительной сделкой.

Суд находит указанные доводы ответчика не основанными на законе и противоречащими фактическим обстоятельствам.

Действительно, в соответствии с п.1 ст.26 Федерального закона РФ N35-ФЗ «Об электроэнергетике»,технологическое присоединение к объектам электросетевого хозяйства энергопринимающих устройств потребителей электрической энергии, объектов по производству электрической энергии, а также объектов электросетевого хозяйства, принадлежащих сетевым организациям и иным лицам, осуществляется в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, и носит однократный характер.

Понятие однократности технологического присоединения в данном законе не раскрывается, вместе с тем, исходя из общего смысла правовых норм, представляется бесспорным, что оно предусматривает запрет на технологическое подключение к электрическим сетям более, чем в одной сетевой организации, под которыми понимаются организации, владеющие на праве собственности или на ином установленном федеральными законами основании объектами электросетевого хозяйства, с использованием которых такие организации оказывают услуги по передаче электрической энергии и осуществляют в установленном порядке технологическое присоединение энергопринимающих устройств к электрическим сетям, а также осуществляющие право заключения договоров об оказании услуг по передаче электрической энергии с использованием объектов электросетевого хозяйства, принадлежащих другим собственникам и иным законным владельцам (п.2 Правил недискриминационного доступа к услугам по передаче электрической энергии и оказания этих услуг, утв. Постановлением ПравительстваРФ от 27.12.2004 N861 (ред. от 13.08.2018)).

В частности, в соответствии с Правилами технологического присоединения энергопринимающих устройств потребителей электрической энергии, объектов по производству электрической энергии, а также объектов электросетевого хозяйства, принадлежащих сетевым организациям и иным лицам, к электрическим сетям (утв. Постановлением Правительства РФ от 27.12.2004 N861 (ред. от 13.08.2018)), действие настоящих Правил распространяется на случаи присоединения впервые вводимых в эксплуатацию, ранее присоединенных энергопринимающих устройств, максимальная мощность которых увеличивается, а также на случаи, при которых в отношении ранее присоединенных энергопринимающих устройствизменяются категория надежности электроснабжения, точки присоединения, виды производственной деятельности, не влекущие пересмотр величины максимальной мощности, но изменяющие схему внешнего электроснабжения таких энергопринимающих устройств (п.2).

Для всех указанных случаев Правила устанавливают единую процедуру технологического присоединения, которая предусматривает, в первую очередь, подачу заявки юридическим или физическим лицом (далее - заявитель), которое имеет намерение осуществить технологическое присоединение, увеличить объем максимальной мощности, а также изменить категорию надежности электроснабжения, точки присоединения, виды производственной деятельности без пересмотра (увеличения) величины максимальной мощности, но с изменением схемы внешнего электроснабжения энергопринимающих устройств заявителя (п.7 пп. «а»).

Перечень обязательной информации, которая должна быть указана в заявке, направляемой заявителем - физическим лицом в целях технологического присоединения энергопринимающих устройств, максимальная мощность которых составляет до 15 кВт включительно (с учетом ранее присоединенных в данной точке присоединения энергопринимающих устройств), которые используются для бытовых и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, и электроснабжение которых предусматривается по одному источнику, предусмотрен п.п.9, 14 Правил.

Данный перечень не содержит каких-либо различий для первичного технологического присоединения и для случаев, когда заявитель намерен изменить технические параметры ранее осуществленного технологического присоединения, более того, данная информация не указана в Правилах в качестве обязательной для оформления заявки.

То же касается и условий договора. Так в 15 Правил указано, что в целях технологического присоединения энергопринимающих устройств, максимальная мощность которых составляет до 15 кВт включительно (с учетом ранее присоединенных в данной точке присоединения энергопринимающих устройств) и которые используются для бытовых и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, договор оформляется сетевой организацией в соответствии с типовым договором по форме согласно приложению N8 и направляется заявителю - физическому лицу.

То есть, условия договора для случаев изменения технических параметров технологического присоединения не отличаются от условий договора для первичного присоединения, что не оспаривалось представителями ответчика в ходе судебного разбирательства.

При этом в п.8 Правил прямо указано, что подача в отношении одних и тех же энергопринимающих устройств одновременно 2 и более заявок в разные сетевые организации не допускается, за исключением случаев установленных данными правилами.

Таким образом, требование об однократности технологического присоединения к электросетям реализуется в указанных Правилах, путем прямого запрета на подачу заявок о технологическом присоединении одновременно в 2 и более сетевые организации.

При этом подача заявки и последующее заключение договора, имеющие своей целью внесение технологических изменений в существующую схему (параметры) электроснабжения, с той же сетевой организацией, к которой было ранее осуществлено технологическое присоединение, предусмотрены положениями вышеназванных Правил и, соответственно, такие заявка и договор соответствуют требованиям Федерального закона РФ N35-ФЗ «Об электроэнергетике» об однократности технологического подключения.

На эти же обстоятельства обращает внимание в своих письменных пояснениях по делу (л.д.____) представитель третьего лица – начальник ТО Управления Роспотребнадзора по Алтайскому краю в г.Бийске, Бийском, Ельцовском, зональном, Красногорском, Солтонском, Целинном районах, ссылаясь на официальные разъяснения Федеральной антимонопольной службы, из которых следует, что изменение технических параметров технологического присоединения - максимальной мощностиэнергопринимающих устройств, категории надежности, количества точек присоединения, уровня напряжения, на котором присоединены энергопринимающие устройства, не свидетельствует о неоднократном присоединении потребителя к электросетям.

С учетом этого третьим лицом сделан вывод, что исковое заявление Болотова В.К. подлежит удовлетворению в случае, если он представит суду доказательства, в том числе, изменения схемы электроснабжения, либо увеличения присоединенной мощности энергопринимающих устройств, что является необходимым для выполнения мероприятий по осуществлению процедуры технологического присоединения.

Кроме того, вышестоящие судебные инстанции при рассмотрении конкретных гражданских дел неоднократно разъясняли, что нарушением п.1 ст.26Федерального закона РФ N35-ФЗ «Об электроэнергетике» является заключение договора на технологическое присоединение, если потребитель на дату его заключения состоял в договорных отношениях или фактически был присоединен к электросетям другой сетевой организацией, имеющей соответствующие полномочия (в том числе, такие выводы следует из судебных постановлений, на которые ссылался ответчик в своих возражениях).

В данном случае установленные судом фактические обстоятельства свидетельствуют о том, что истец в договорных отношениях по приобретению электрической энергии и по технологическому присоединению принадлежащего ему жилого дома с какой-либо иной сетевой организацией не состоял и не состоит. Существующее технологическое присоединение жилого дома истца к электросетям ответчика ранее было осуществлено самим ответчиком.

При заключении оспариваемого договора, стороны, как истец, так и ответчик, изначально предполагали заключение договора о технологическом присоединении, в связи с изменением технических параметров ранее осуществленного присоединения, а не в связи с первичным подключением.

Как указывает истец, и не было опровергнуто ответчиком, заявка на подключение оформлялась им непосредственно в отделении ответчика, вся информация в заявку вносилась им с учетом консультаций и разъяснений сотрудников ответчика.

Более того, тот факт, что в пункте 6 заявки, где предусматриваются причины обращения о технологическом присоединении, истец ошибочно проставил отметку в графе «новое строительство», в силу требований Правил технологического присоединения, названных выше, юридического значения не имеет, поскольку данные Правила, а также другие действующие нормативно-правовые акты,не предусматривают данное обстоятельство в качестве основания для отказа от заключения договора со стороны сетевой организации, а также для признания заключенного договора недействительным.

Об этом же свидетельствует и последующее поведение ответчика.

Так, в ответ на данную заявку истца ответчик направил ему проект договора для подписания, что подтверждается уведомлением от 9 февраля 2018 года (л.д.6), согласно которому ответчик заверял истца, что готов осуществить технологическое присоединение принадлежащих истцу энергопринимающих устройств к электрическим сетям в течение 14 дней со дня получения подписанного истцом договора, при условии выполнения истцом мероприятий, указанных в техническихусловиях и уведомления об этом сетевой организации (л.д.6).

Кроме того, в дополнение к ранее поданной заявке, 15 марта 2018 года истец обращается к ответчику с заявлением, в котором просит осуществить технологическое присоединение домовладения к электрическим сетям, «минуя принадлежащую мне КТП 10(6)/0,4кВ, в связи с неисправностью данной энергетической установки» (л.д.12).

То есть, истец фактически устранил ошибку, допущенную им при оформлении заявки, в части уточнения причин для осуществления технологического подключения, а именно, в связи с изменением ранее действующих параметров – точек подключения.

Данное заявление было получено ответчиком 16 марта 2018 года, что подтверждается уведомлением о вручении заказного письма (л.д.___), а также пояснениями представителей ответчика в ходе судебного разбирательства.

Следовательно, с 16 марта 2018 года ответчику достоверно известно, о том, что обращение истца с заявкой на технологическое подключение вызвано необходимостью изменения технических параметров ранее осуществленного подключения.

На данное заявление ответчиком было направлено истцу уведомление от 4 апреля 2018 года, из которого следует, что соответствующий договор между истцом и ответчиком уже заключен, срок выполнения мероприятий по технологическому присоединению составляет 4 месяца,с даты заключения договора. При этом ответчик вновь заверил истца о своей готовности осуществить технологическое присоединение в срок не более 14 дней со дня получения уведомления о выполнении мероприятий, указанных в технических условиях (Приложение №1 к договору) (л.д.13).

Указанные обстоятельства, а также тот факт, что заявка ФИО8, оформленная точно таким же образом, не помешала ответчику осуществить технологическое присоединение принадлежащего ему жилого дома, подтверждают тот факт, что ответчику при заключении договора и выработке Технических условий присоединения, являющихся неотъемлемым приложением к договору, было известно, что стороны в рамках данного договора должны совершить действия, направленные на изменение существующей схемы (технических параметров) подключения жилого дома истца к электросетям, а не на первичное подключение.

В ходе судебного разбирательства ответчик, заявляя формальные требования о признании договора недействительным, как противоречащего п.1 ст.26 Федерального закона РФ N35-ФЗ «Об электроэнергетике», каких-либо конкретных обстоятельств, подтверждающих данные требования, не называл, и соответствующих доказательств суду не представил.

Таким образом, суд считает встречные исковые требования ответчика о признании договора недействительным, незаконными, необоснованными и не подлежащими удовлетворению.

При разрешении исковых требований истца о возложении на ПАО «МРСК Сибири», в лице филиала «Алтайэнерго», обязанности по технологическому присоединению жилого дома, распложенного по адресу: <адрес>, к электрическим сетям в соответствии с указанным договором, суд исходит из следующего.

Поскольку договор об осуществлении технологического присоединения к электрическим сетям №20.2200.398.18 от 1 марта 2018 года, заключенный между сторонами, признается судом действующим, то, соответственно, стороны обязаны исполнять принятые на себя обязательства.

В соответствии с условиями указанного договора и Правилами технологического присоединения энергопринимающих устройств потребителей электрической энергии, объектов по производству электрической энергии, а также объектов электросетевого хозяйства, принадлежащих сетевым организациям и иным лицам, к электрическим сетям (утв. Постановлением Правительства РФ от 27.12.2004 N861 (ред. от 13.08.2018), пункт 18), установлен перечень мероприятий по технологическому присоединению, который включает в себя, в том числе, подготовку и выдачу сетевой организацией технических условий, выполнение заявителем и сетевой организацией технических условий, проверку выполнения заявителем и сетевой организацией технических условий.

В данном случае установлено, что в рамках выполнения принятых на себя обязательств, ответчик разработал Технические условия для присоединения жилого дома, принадлежащего истцу, к электросетям ответчика и направил их вместе с договором истцу для выполнения (9 февраля 2018 года).

В соответствии с п.15 названных Правил, договор считается заключенным с даты поступления подписанного заявителем экземпляра договора в сетевую организацию.

Стороны в данном случае указали дату заключения договора 1 марта 2018 года, с чем суд не находит оснований не согласиться.

Выполняя условия договора, 2 марта 2018 года истец произвел оплату за технологическое подключение в сумме 550 руб. 00 коп. (л.д.11), а 11 апреля 2018 года направил ответчику уведомление о выполнении требований Технических условий (л.д.14).

На это уведомление ответчик запросил (письмо от 16 апреля 2018 года - л.д.15)у истца копии сертификатов соответствия на электрооборудование (если оно подлежит обязательной сертификации) и (или) сопроводительную техническую документацию (технические паспорта оборудования), содержащую сведения о сертификации, были указаны адреса, по которым данные документы могли быть представлены (в том числе, в пункты работы с потребителями по ул.Васильева-76).

Данные действия ответчика соответствуют требованиям закона, в частности, п.85 Правил технологического присоединения, где указано, что для проведения проверки выполнения технических условий заявитель представляет в сетевую организацию уведомление о выполнении технических условий с приложением необходимых документов, в том числе, копий сертификатов соответствия на электрооборудование (если оборудование подлежит обязательной сертификации) и (или) сопроводительной технической документации (технические паспорта оборудования), содержащей сведения о сертификации.

Требования ответчика были выполнены истцом 7 июня 2018 года, что подтверждается письменным заявлением истца, почтовыми уведомлениями о вручении ответчику заказного письма (л.д.___).

13 июня 2018 года сотрудником ответчика составляется акт осмотра (обследования) электроустановки (л.д.89), в котором указано на наличие замечаний – отсутствие протоколов замеров.

12 июля истец направляет ответчику ценным письмом с описью (л.д.____) копии указанных протоколов, составленных другой специализированной организацией. Письмо направляется по адресу: <адрес>, который указывался ответчиком в качестве адреса для направления документов (письмо от 16 апреля 2018 года).

Данное письмо было возвращено в адрес истца, в связи с истечением сроков хранения в отделении связи и его неполучением ответчиком.

В дальнейшем истец не предпринял попыток к доставлению указанных документов ответчику иным способом, поскольку со стороны сотрудников ответчика ему было заявлено о том, что договор с ним они исполнять не намерены, в связи с чем истец обратился в суд с данным иском.

Вместе с тем, при указанных обстоятельствах, учитывая требования ст.165-1 ГК РФ, следует считать, что юридически значимое сообщение было доставлено ответчику в установленном законом порядке, и он самостоятельно несет ответственность за то, что не получил и не ознакомился с ним.

Кроме того, обоснованность замечаний ответчика, отраженных в акте проверки от 13 июня 2018 года, не получила подтверждения, как во внесудебном порядке, так и в ходе судебного разбирательства.

В соответствии с п.89 Правил технологического присоединения, при невыполнении требований технических условий сетевая организация в письменной форме уведомляет об этом заявителя.

В данном случае в акте от 13 июня 2018 года, составленным лицом, не обладающим административными полномочиями, не указано, какие требования Технических условий истцом не были выполнены, дополнительных уведомлений о невыполнении требований Технических условий со стороны сетевой организации истец не получал.

При этом в условиях договора от 1 марта 2018 года, заключенного между сторонами, и в Технических условиях, являющихся неотъемлемым приложением к нему не содержится требований о необходимости получения истцом у каких-либо третьих лиц таких документов, как: протокол измерения сопротивления заземляющих устройств, протокол проверки наличия цепи между заземлителем и заземляемыми элементами, между заземленными установками и элементами установки, протокол измерения сопротивления изоляции электрооборудования, силовых и осветительных проводок, протокол проверки срабатывания защиты при системе питания с заземленной нейтралью, протокол проверки автоматических выключателей.

Направляя истцу письмо в ответ на его уведомление от 11 апреля 2018 года о выполнении требований Технических условий, ответчик каких-либо требований в указанной части не заявлял, запросив лишь документы на установленное истцом оборудование (письмо от 16 апреля 2018 года - л.д.15).

В ходе судебного разбирательства ответчиком также не было представлено обоснования правомерности своих действий, в части возложения на истца обязанностей по получению указанных документов, сведений о том, какие требования Технических условий не выполнены истцом, суду не представлено.

При этом обязанность заявителя, предусмотренная п.п. «в,г» п.85 Правил технологического присоединения, о предоставлении с уведомлением о выполнении технических условий, необходимых документов, в том числе, содержащих информацию о результатах проведения пусконаладочных работ, приемо-сдаточных и иных испытаний, нормальных (временных нормальных) схем электрических соединений объекта электроэнергетики, в том числе однолинейная схема электрических соединений (электроустановки), в силу требований п.86 указанных Правил, не действует в отношении заявителей, электрохозяйство которых включает в себя только вводное устройство напряжением до 1000 В, осветительные установки, переносное электрооборудование и энергопринимающие устройства номинальным напряжением не выше 380 В.

Более того, по смыслу действующих правовых норм, проверка оборудования, установленного потребителем в рамках выполнения Технических условий, должна осуществляться непосредственно сетевой организацией. Так,в силу требований Правил, проверка выполнения заявителем технических условий в случаях, когда не требуется согласование технических условий с субъектом оперативно-диспетчерского управления, осуществляется сетевой организацией и включает, в том числе, проверку соответствия технических решений, параметров оборудования (устройств) и проведенных мероприятийтребованиям технических условий, осмотр сетевой организацией присоединяемых электроустановок заявителя, построенных (реконструированных) в рамках выполнения технических условий, на соответствие фактически выполненныхзаявителем мероприятий по технологическому присоединению техническим условиям и представленной заявителем проектной документации, а в случаях, если в соответствии с законодательством Российской Федерации о градостроительной деятельности разработка проектной документации не является обязательной, - на соответствие требованиям, определенным в технических условиях.Мероприятия по проверке выполнения технических условий заявителями с энергопринимающими устройствами мощностью до 150 кВт включительно (по одному источнику электроснабжения), а также заявителями, для которых в соответствии с законодательством Российской Федерации о градостроительной деятельности разработка проектной документации не является обязательной, проводятся непосредственно в процессе проведения осмотра электроустановок заявителей (п.п.82, 83, 87 Правил).

Доказательств того, что ограничение, установленное п.86 Правил, не действует в отношении истца, и проверка работы установленного им оборудования должна была осуществляться третьими лицами, суду не представлено.

На основании п.88 Правил технологического присоединения, по результатам мероприятий по проверке выполнения заявителем технических условий сетевая организация в 3-дневный срок составляет и направляет для подписания заявителю подписанный со своей стороны в 2 экземплярах акт о выполнении технических условий. Заявитель в течение 5 дней со дня получения подписанного сетевой организацией акта о выполнении технических условий возвращает в сетевую организацию один экземпляр подписанного со своей стороны акта о выполнении технических условий.

Таким образом, поскольку ответчиком не доказан факт невыполнения истцом условий договора и требований Технических условий, наличие препятствий для совершения дальнейших действий по технологическому подключению жилого дома к электросетям, суд приходит к выводу об удовлетворении требований истца о возложении на ПАО «МРСК Сибири», в лице филиала «Алтайэнерго», обязанности по технологическому присоединению жилого дома, распложенного по адресу:<адрес>, к электрическим сетям, в соответствии с договором об осуществлении технологического присоединения к электрическим сетям №20.2200.398.18 от 1 марта 2018 года.

Требования истца о взыскании неустойки за нарушение условий договора по срокам его исполнения в сумме 3080 руб. за период с 5 марта 2018 года по 27 июля 2018 года, суд находит подлежащими частичному удовлетворению.

Согласно исковому заявлению и пояснениям истца, его представителя, в ходе судебного разбирательства, истец просит взыскать с ответчика неустойку, за нарушение срока проведения мероприятий по технологическому присоединению.

Рассматривая дело в пределах заявленных исковых требований (ст.196 ГПК РФ), суд исходит из следующего.

Суд не находит оснований согласиться с доводами истца в той части, что отказ ответчика от выполнения условий договора был изложен им в письме от 4 апреля 2018 года, поскольку из содержания данного письма следует, что ответчик намерен был выполнять условия договора при том, что со стороны истца будут выполнены требования Технических условий.

Уведомление о выполнении Технических условий впервые истцом было направлено ответчику только 11 апреля 2018 года, однако к нему не были приложены необходимые документы.

Повторно о выполнении Технических условий истец уведомил ответчика 7 июня 2018 года, а 13 июня 2018 года ответчиком был организован осмотр энергопринимающих установок истца.

Таким образом, готовность истца по выполнению условий договора и прилагаемых к нему Технических условий должна определяться по состоянию на 7 июня 2018 года – после направления документов, предусмотренных п.п. «а» п.85 Правил.

Соответственно, с момента получения ответчиком указанных документов (в данном случае – с 8 июня 2018 года – л.д.____), у него возникла обязанность по осуществлению проверки выполнения истцом технических условий, включая осмотр электроустановок заявителя (п.п.85, 87 Правил).

В соответствии с п.90Правил технологического присоединения, срок проведения мероприятий по проверке сетевой организацией выполнения заявителем технических условий (с учетом направления заявителю подписанного сетевой организацией акта о выполнении технических условий) не должен превышать 10 дней со дня получения сетевой организацией уведомления от заявителя о выполнении им технических условий либо уведомления об устранении замечаний.

Таким образом, доводы истца о том, что просрочка ответчика в исполнении условий договора началась с 5 апреля 2018 года, не основаны на фактических обстоятельствах.

Вместе с тем, согласно п.17 договора, в соответствии с которым истец просит взыскать неустойку, сторона договора, нарушившая срок осуществления мероприятий по технологическому присоединению, предусмотренный договором, обязана уплатить другой стороне неустойку – 5% от суммы платы за технологическое присоединение, если плата составляет 550 руб. 00 коп..

Пунктом 5 договора предусмотрено, что срок выполнения мероприятий по технологическому присоединению составляет 4 месяца со дня заключения договора, что соответствует п.16 Правил технологического присоединения.

Учитывая, что другой даты, определяющей начало периода, за который должна быть взыскана неустойка, истцом не названо и обоснований не представлено, суд считает возможным взыскать с ответчика в пользу истца неустойку за 25 дней, за период с 2 июля 2018 года (по истечении четырех месяцев с даты заключения договора) по 27 июля 2018 года (как заявлено в иске), в сумме 687 руб. 50 коп., исходя из следующего расчета:

(550 : 100 х 5) х 25.

Требования истца о взыскании компенсации морального вреда в сумме 30000 руб. 00 коп.,суд находит подлежащими удовлетворению в полном объеме.

Согласно ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Поскольку в спорных правоотношениях истец выступает в качестве лица, заказавшего услугу, исключительно для личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, на данные отношения распространяются требования Закона РФ N2300-1 от 07.02.1992 «О защите прав потребителей».

Законом РФ «О защите прав потребителей» (ст.15) предусмотрено, что моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения исполнителем прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п.45 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", при решении судом вопроса о компенсации потребителю морального вреда достаточным условием для удовлетворения иска является установленный факт нарушения прав потребителя.

В ходе судебного разбирательства судом установлено, что в результате неправомерных действий (бездействия) ответчика нарушено право истца, как потребителя, на получение полезного результата, установленного заключенным между ним и ответчиком договором на выполнение работ по технологическому присоединению жилого дома к электросетям, в установленный договором срок (п.1 ст.27 Закона РФ «О защите прав потребителей»).

Соответственно, истец имеет право на возмещение морального вреда, причиненного ему нарушением прав потребителя.

В силу п.2 ст.1101 ГК РФ, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Руководствуясь данными требованиями, суд при определении размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу истца, принимает во внимание следующие обстоятельства.

Правилами технологического присоединения энергопринимающих устройств потребителей электрической энергии, объектов по производству электрической энергии, а также объектов электросетевого хозяйства, принадлежащих сетевым организациям и иным лицам, к электрическим сетям (утв. Постановлением Правительства РФ от 27.12.2004 N861), установлено, что сетевая организация обязана соблюдать единые стандарты качества обслуживания сетевыми организациями потребителей услуг сетевых организаций, утверждаемые федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере топливно-энергетического комплекса, в отношении лица, обратившегося к ней с целью осуществления технологического присоединения энергопринимающих устройств (п.3).

В данном случае, как установлено судом, со стороны ответчика имел место необоснованный отказ от выполнения принятых на себя по договору обязательств (по крайней мере, начиная с 13 июня 2018 года), и более того, ответчиком был заявлен заведомо необоснованный встречный иск о признании договора недействительным, после того, как истекли сроки для выполнения принятых на себя сторонами обязательств, при том, что истец выполнил свои обязательства по договору в полном объеме, в том числе, понес для этого определенные материальные затраты.

Учитывая, что ответчик, как организация, оказывающая услуги по передаче электрической энергии и осуществляющая в установленном порядке технологическое присоединение энергопринимающих устройств (энергетических установок) юридических и физических лиц к электрическим сетям, является субъектом естественной монополии и занимает доминирующее положение на рынке услуг по передаче электрической энергии и технологическому присоединению, действия ответчика следует расценивать, как грубое и виновное (ст.401 ГК РФ) нарушение прав истца.

Также суд учитывает, что истец обратился к ответчику с заявкой на заключение соответствующего договора по той причине, что существующая схема подключения принадлежащего ему жилого дома не отвечает требованиям безопасности, о чем ответчик дополнительно был поставлен в известность в письменном виде письмом от 15 марта 2018 года (л.д.12). Однако это обстоятельство было оставлено ответчиком без внимания.

Указанные обстоятельства бесспорно свидетельствуют о возникновении у истца нравственных переживаний по поводу необоснованных действий ответчика, формировании у него мнения, что данные действия ответчика обусловлены возникновением между ними другого гражданско-правового спора и являются злоупотреблением своими правами.

Со стороны ответчика каких-либо возражений в части установления его ответственности по возмещению морального вреда, заслуживающих внимания, суду представлено не было.

При таких обстоятельствах, принимая во внимание, что истец, как экономически слабая и зависимая сторона в указанных правоотношениях, нуждается в особой защите своих прав, руководствуясь принципами разумности и справедливости, суд считает, что в пользу истца подлежит взысканию денежная компенсация морального вреда в сумме 30000 руб.00 коп..

Также суд не находит оснований для отказа истцу во взыскании с ответчика судебных расходов на оплату услуг представителя в сумме 20000 руб. 00 коп..

В соответствии с ч.1 ст.98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы… В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

В силу ст.88 ГПК РФ, судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

В соответствии со ст.94 ГПК РФ, к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе, расходы на оплату услуг представителей.

В силу ст.100 ГПК РФ, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Соответственно, сторона по делу, в чью пользу стоялось решение суда, имеет право на возмещение понесенных ею расходов на представителя за счет другой стороны, но в разумных пределах.

В соответствии с п.13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016 N 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства.

Судом установлено, что истецБолотов В.К. в ходе судебного разбирательства по данному делу имел представителя – адвоката Жданова А.П., действующего на основании ордера на ведение дела, и представлявшего интересы истца в предварительном судебном заседании 28 августа 2018 года (продолжительностью более 1 часа), и 2 судебных заседаниях, продолжительность которых составила более 2-х часов каждое (28 сентября 2018 года, 19 октября2018 года).

Кроме того, представитель также участвовал в подготовке и оформлении искового заявления, поданного истцом в суд по данному делу.

На оплату услуг представителя при рассмотрении дела истец понес расходы в сумме 20000 руб. 00 коп., что подтверждается квитанцией к приходному кассовому ордеру №26 от 12 сентября 2018 года (л.д.112).

Исходя из характера и объема выполненной представителем работы, сложности дела, сучетом заявленного встречного иска, количества затраченного представителем времени, степени удовлетворенности заявленных исковых требований, иных фактических обстоятельств, в частности, цен на юридические услуги, оказываемые адвокатами Алтайской краевой коллегии адвокатов, суд считает, что указанная сумма соответствует принципам разумности.

При таких обстоятельствах, учитывая фактическую и правовую сложность данного дела, степень нуждаемости стороны в услугах представителя, руководствуясь принципом разумности, суд считает, что расходы истца на представителя подлежат возмещению за счет ответчика в сумме 20000 руб. 00 коп..

Кроме того, в соответствии с требованиями ст.103 ГПК РФ, с ответчика подлежит взысканию в доход бюджета муниципального образования г.Бийск государственная пошлина в сумме 300 руб. 00 коп..

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л :

░░░░░░░░░ ░░ ░░░ «░░░░ ░░░░░░», ░ ░░░░ ░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░», ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ №20.2200.398.18 ░░ 1 ░░░░░ 2018 ░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░.░., ░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: <░░░░░> ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░ «░░░░ ░░░░░░», ░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ №8000337388 (░░░░░░░░░░ №1 ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░).

░░░░░░░░ ░ ░░░ «░░░░ ░░░░░░», ░ ░░░░ ░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░», ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░░ ░░░░░░ ░ 2 ░░░░ ░░ 27 ░░░░ 2018 ░░░░, ░ ░░░░░ 687 ░░░. 50 ░░░..

░░░░░░░░ ░ ░░░ «░░░░ ░░░░░░», ░ ░░░░ ░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░», ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░ 30000 ░░░. 00 ░░░..

░░░░░░░░ ░ ░░░ «░░░░ ░░░░░░», ░ ░░░░ ░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░», ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ 20000 ░░░. 00 ░░░..

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░, ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ «░░░░ ░░░░░░», ░ ░░░░ ░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░», ░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░ «░░░░ ░░░░░░», ░ ░░░░ ░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░», ░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░.░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░ 300 ░░░.00 ░░░..

░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░                        ░.░. ░░░░░░░░