Решение по делу № 33-5495/2022 от 16.05.2022

Судья: Аверина О.А. № 2-445/2022

Докладчик: Сляднева И.В. № 33-5495/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Новосибирского областного суда в составе:

председательствующего Слядневой И.В.

судей              Крейса В.Р., Никифоровой Е.А.

при секретаре Лымаренко О.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Новосибирске 09 июня 2022 года гражданское дело по иску САИ к ВЕА и КДИ о признании сделки купли-продажи транспортного средства недействительной, поступившее с апелляционной жалобой представителя ВЕА – СОС на решение Калининского районного суда г. Новосибирска от 14 марта 2022 года.

Заслушав доклад судьи Новосибирского областного суда Слядневой И.В., объяснения представителя ВЕА СОС, возражения САИ, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

САИ обратился в суд с иском к ВЕА и КДИ, просил признать недействительной (мнимой) ничтожной сделкой договор купли-продажи автомобиля С, гос. рег. знак <данные изъяты>, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между ВЕА (продавцом) и КДИ (покупателем).

В обоснование иска указано, что истец с ДД.ММ.ГГГГ состоял в браке с ВЕА Брак расторгнут на основании решения мирового судьи 7<данные изъяты>, однако фактически брачные отношения прекращены в августе 2020 г.

КДИ является сыном ВЕА, знал о фактическом прекращении брачных отношений истца и его матери и о наличии у них спора о разделе имущества.

Автомобиль был приобретен ВЕА 19.01.2020, то есть в период брака с истцом на совместно нажитые ими денежные средства.

30.09.2020 года истец направил ответчице ВЕА по месту ее фактического проживании и месту регистрации уведомление о том, что не согласен на продажу автомобиля, зарегистрированного на ее имя, поскольку намерен был разделить это имущество в бракоразводном процессе.

Однако в ходе рассмотрения в Калининском районном суде <адрес> дела по иску ВЕА к САИ о разделе совместно нажитого имущества, в том числе автомобиля С, гос. рег. знак <данные изъяты>, он узнал, что ВЕА переоформила 29.10.2020 года автомобиль на своего сына КДИ по сделке купли-продажи.

Согласно договору купли-продажи от 29.10.2020 года, ВЕА продала автомобиль за 500 000 руб.

Истец считает, что договор купли-продажи автомобиля С, гос. рег. знак <данные изъяты>, от 29.10.2020 года является недействительной (мнимой) сделкой, так как подписан его сторонами лишь для вида. Правовых последствий в виде фактического перехода права собственности к покупателю автомобиля и передачи им продавцу денежных средств не наступило. Автомобилем продолжает пользоваться ВЕА

Истец возражал против отчуждения автомобиля и ответчики это достоверно знали, поскольку В была уведомлена о таком запрете, а ее сын КДИ знал, что автомобиль приобретен истцом и ответчиком в браке и то, что они находятся в бракоразводном процессе и делят это совместно нажитое имущество. КДИ никогда данным автомобилем не владел, не пользовался и не имел денежных средств на его приобретение. Истец считал, что перерегистрация автомобиля произведена ВЕА на своего сына лишь для вида, с целью исключения его из состава совместно нажитого имущества.

Решением Калининского районного суда г. Новосибирска от 14 марта 2022 года исковые требования САИ удовлетворены в полном объеме.

Признан недействительным договор купли-продажи транспортного средства – автомобиля С, идентификационный номер (VIN) №, <данные изъяты>, заключенный 29.10.2020 года между ВЕА и КДИ

С указанным решением не согласилась представитель ВЕА СОС

В апелляционной жалобе просит решение суда отменить и принять новое решение.

В обоснование доводов жалобы указано, что суд неправомерно отклонил и не стал устанавливать такое юридически значимое обстоятельство, что спорный автомобиль являлся личным имуществом ВЕА, поскольку был куплен на денежные средства от продажи предыдущего личного автомобиля ответчика и займа, полученного ею у своей сестры.

Считает, что спорный договор не является мнимой сделкой, поскольку заключен в требуемой форме, условия договора соблюдены, автомобиль передан покупателю, расчеты произведены. Автомобиль перерегистрирован на КДИ, он им пользовался, что подтверждается квитанциями об оплате штрафов, оформленных на его имя.

При этом, поскольку КДИ в настоящее время не проживает в г. Новосибирске, они заключили с В договор ответственного хранения, который не оспорен и с разрешения собственника ВЕА могла пользоваться этим транспортным средством.

Кроме того, указывает, что вопреки выводам суда, КДИ заканчивает обучение вождению, имел денежные средства в наличии для покупки автомобиля, а ответчик ВЕА по состоянию здоровья нуждалась в деньгах, поэтому продала ему автомобиль.

Полагает, что указанные обстоятельства подтверждаются представленными в материалы дела доказательствами и показаниями свидетелей, которые были отклонены судом неосновательно.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции СОС и истец САИ дали соответствующие пояснения.

При этом представитель ВЕАСОС признала, что в ином гражданском деле - по спору между САИ и ВЕА о разделе совместно нажитого имущества – в предмет спора входит спорный автомобиль и в рамках означенного дела, еще не рассмотренного судом. Именно там решается вопрос, подлежит ли нажитый в браке автомобиль разделу между бывшими супругами или он должен быть исключен из состава делимого имущества как личное имущество ВЕА с учетом представляемых ею доказательств.

Ответчики ВЕА и КДИ в суд апелляционной инстанции не явились, были извещены заказной корреспонденцией с уведомлением по указанным ими в деле адресам. Корреспонденция возвращена в суд с отметками почты об истечении срока ее хранения.

О причинах неявки суд не известили, об отложении рассмотрения дела не просили.

Руководствуясь положениями ч.3 ст.167 ГПК РФ, ч.1 ст.327 ГПК РФ, а также ст.165.1 ГК РФ, судебная коллегия пришла к выводу о возможности рассмотрения дела в отсутствие неявившихся лиц, извещение которых следует считать надлежащим.

Исследовав материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в соответствии с ч.1 ст.327.1 ГПК РФ в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

Как видно из материалов дела и верно установлено судом первой инстанции, САИ и ВЕА состояли в зарегистрированном браке с ДД.ММ.ГГГГ, который прекращен 25 февраля 2021 года на основании решения мирового судьи <данные изъяты> от 13 <данные изъяты> года.

19 января 2020 года, то есть в период брака сторон, по возмездной сделке купли-продажи за 550 000 руб. приобретен автомобиль С, идентификационный номер (VIN) №, <данные изъяты>, который 21 января 2020 года зарегистрирован в органах ГИБДД на имя ВЕА

Из пояснений сторон следует, что спорный автомобиль до настоящего времени находится в пользовании ВЕА, которая хранит его в гараже индивидуального жилого дома по <адрес>, где САИ и ВЕА проживали до расторжения брака и продолжают проживать после его расторжения.

30 сентября 2020 года, после фактического прекращения брачных отношений и в преддверии раздела совместно нажитого имущества САИ в адрес ВЕА направил уведомление о несогласии с осуществлением ею любых сделок по отчуждению или иному обременению автомобиля С, гос. рег. знак <данные изъяты> принадлежащего супругам на праве общей совместной собственности. Уведомление получено ВЕА ДД.ММ.ГГГГ.

Аналогичное уведомление направлено истцом в адрес ГИБДД с требованием установить запрет на отчуждение и обременение спорного автомобиля.

Однако 29 октября 2020 года между продавцом ВЕА и покупателем КДИ, который является ее сыном, заключен договор купли-продажи спорного автомобиля.

В договоре отражено, что указанный автомобиль принадлежит продавцу на основании паспорта транспортного средства серии <адрес>, выданного ДД.ММ.ГГГГ, и продавец деньги в сумме 500 000 руб. за проданный автомобиль получил полностью.

Регистрация КДИ в качестве собственника автомобиля в органах ГИБДД произведена в том же году.

Автомобиль С, гос. рег. знак <данные изъяты>, идентификационный номер (VIN) №, в фактическое владение и пользование от ВЕА покупателю КДИ не передавался, остался в пользовании продавца ВЕА КДИ проживает в другом регионе, водительского удостоверения не имеет, оплата штрафов, оформляемых органами ГИБДД на основании сведений о собственнике автомобиля, сама по себе не подтверждает того, что он, а не ВЕА пользуется фактически спорным имуществом.

При этом, совершив данную сделку, ВЕА 25 января 2021 года обратилась с иском к САИ о разделе совместно нажитого имущества в Калининский районный суд <адрес>, не включив его в состав делимого имущества.

08 апреля 2021 года САИ в рамках указанного дела были заявлены встречные требования к ВЕА о разделе совместно нажитого имущества, в раздел включен также спорный автомобиль.

В рамках указанного дела ВЕА представляет доказательства с целью исключения автомобиля из состава делимого по мотиву покупки его хотя и в период брака, но на ее личные средства. Означенный спор сторон по поводу раздела совместно нажитого в браке имущества не рассмотрен.

Удовлетворяя исковые требования по настоящему делу, суд первой инстанции исходил из того, что спорный автомобиль фактически не был продан КДИ, не поступил во владение и пользование ответчика. При заключении договора купли-продажи ВЕА и КДИ желали лишь создать видимость наступления правовых последствий такой сделки, чтобы исключить автомобиль из раздела имущества супругов. В связи с этим суд признал договор его купли-продажи недействительным по признаку мнимости.

Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции соглашается, поскольку они подтверждаются всей совокупностью представленных в дело доказательств.

Доводы апеллянта о том, что суд первой инстанции не дал оценки показаниям ВЕА о том, что спорный автомобиль является ее личным имуществом, являются несостоятельными.

Как было указано выше, данное обстоятельство подлежит проверке и установлению в рамках спора сторон о разделе брачного имущества. Этот спор находится на рассмотрении в Калининском районном суде г.Новосибирска и пока не доказано иное, презюмируется, что приобретенный в браке сторон по возмездной сделке автомобиль является их совместным имуществом, для распоряжения которым ВЕА должна была получить согласие супруга.

Это предусмотрено ст.33 СК РФ о том, что законным режимом имущества супругов является режим их совместной собственности, а совместной собственностью, в соответствии с п.1 ст.34 СК РФ, является имущество, нажитое супругами во время брака по возмездным сделкам.

Такое же положение содержится в п.1 ст. 256 ГК РФ.

Установив, что автомобиль С, идентификационный номер (VIN) №, 2008 годы выпуска, гос. рег. знак <данные изъяты>, был приобретен в период брака сторон, брачный договор между ними не заключался, соглашения о разделе имущества и передаче автомобиля в личную собственность ВЕА не заключалось, и при этом истец за месяц до продажи автомобиля надлежаще уведомил ответчицу о своих возражениях относительно распоряжения ею данным имуществом, суд исходил из презумпции наличия на автомобиль совместной собственности сторон.

При этом он обоснованно указал, что доводы о приобретении данного автомобиля за счет личных средств ВЕА подлежат проверке при рассмотрении спора между САИ и ВЕА о разделе имущества супругов, в том числе данного автомобиля, который находится в производстве Калининского районного суда <адрес>.

Доводы апелляционной жалобы о соблюдении формы спорного договора купли-продажи сами по себе выводов суда 1 инстанции не опровергают.

Согласно ст.166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

На основании ст.167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В соответствии со ст.170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

В силу п.86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (пункт 1 статьи 170 ГК РФ). Следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

    Таким образом, совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные последствия не стремятся.

    Факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон.

При наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно.

На основании ст. 454 ГК РФ по договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

Согласно ст. 433 ГК РФ, если в соответствии с законом для заключения договора необходима также передача имущества, договор считается заключенным с момента передачи соответствующего имущества (ст. 224 ГК РФ).

Отклоняя аналогичный довод ответчика ВЕА в 1 инстанции, суд пришел к выводу, что установленные фактические обстоятельства по делу явно свидетельствуют о формальном исполнении сделки купли-продажи автомобиля между ее сторонами.

При этом суд, оценив показания свидетелей как со стороны истца, так и со стороны ответчика, документы, представленные сторонами в обоснование своих позиций, пришел к выводу, что фактическим владельцем автомобиля осталась ВЕА, КДИ он не передавался, последний не имеет водительского удостоверения, в полисе ОСАГО указан только водитель ВЕА На момент заключения договора купли-продажи ДД.ММ.ГГГГ КДИ не проживал в <адрес>, выехал в <адрес>, где проживает до настоящего времени.

Кроме того, суд пришел к выводу, что ответчиками не доказано, что на момент заключения договора купли-продажи КДИ располагал денежной суммой для оплаты стоимости транспортного средства и указанная денежная сумма была реально передана продавцу.

Судом были приняты во внимание представленные справки 2-НДФЛ за 2019 и 2020 годы на имя КДИ, однако сами по себе указанные доказательства, как установил суд, не свидетельствуют о финансовой возможности КДИ не только проживать на эти доходы, но и параллельно накопить указанные в договоре средства на покупку автомобиля, к тому же находящегося в споре, о чем ему было достоверно известно.

Доводы апеллянта об обратном материалами дела, которые обладали бы свойством публичной достоверности, не подтверждаются.

Ссылка апеллянта на оплату КДИ административных штрафов за нарушение ПДД РФ не опровергает правильных выводов суда первой инстанции, поскольку оплата штрафов, приходящих на имя КДИ, при том, что у него нет водительского удостоверения, не исключает факта управления автомобилем ВЕА Постановления о нарушениях ПДД, зафиксированных техническим средствами автоматической фотовидеофиксации, оформляются и направляются лицу, зарегистрированному в органах ГИБДД в качестве собственника автотранспортного средства.

Договор ответственного хранения от ДД.ММ.ГГГГ, в соответствии с которым ответственный хранитель ВЕА принимает от поклажедателя КДИ на хранение и пользование автомобиль С, <данные изъяты>, и обязуется возвратить его в надлежащем состоянии до востребования поклажедателем и нести ответственность за его утрату или повреждение, был оценен судом первой инстанции в совокупности с другими доказательствам по делу. Учитывая мнимый характер сделки, придание видимости нахождения автомобиля у ВЕА на хранении, а не на правах собственности путем заключения соответствующего договора, как было указано выше, является одним из элементов придания такой сделке характера действительной.

Оснований для иной оценки доказательств суда апелляционной инстанции не имеется.

Доводы жалобы о нуждаемости ВЕА в денежных средствах в связи с ухудшением состояния здоровья на момент заключения спорного договора купли-продажи автомобиля материалами дела, которые свидетельствуют о более поздних обращениях данного лица за медицинской помощью, не подтверждаются.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции и о том, что ВЕА достоверно знала о существовании спора с супругом САИ о разделе общего имущества супругов, в том числе спорного автомобиля. Поэтому, желая исключить данное имущество из раздела, заключила с сыном КДИ мнимый договор купли-продажи, что подтверждается всей совокупностью представленных в дело доказательств.

Данные выводы соответствуют требованиям закона, обстоятельствам дела и представленным сторонами доказательствам, которым дана надлежащая правовая оценка в их совокупности в соответствии с требованиями статьи 67 ГПК РФ.

При рассмотрении дела судом не допущено нарушений или неправильного применения норм материального или процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, поэтому оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Калининского районного суда г. Новосибирска от 14 марта 2022 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя ВЕА СОС – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи