Решение по делу № 8Г-4677/2022 [88-6334/2022] от 24.02.2022

ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                                                                                                        № 88-6334/2022

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Кемерово                                                                                24 марта 2022 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

         председательствующего Лавник М.В.,

         судей Новожиловой И.А., Леонтьевой Т.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело №2-1849/2021; УИД: 38RS0036-01-2021-001555-28 по иску Толмачева Романа Анатольевича к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности, судебных расходов,

по кассационным жалобам Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Иркутской области, и Толмачева Романа Анатольевича на решение Свердловского районного суда г. Иркутска от 9 августа 2021 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 15 декабря 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Лавник М.В., заслушав пояснения прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В., являющегося представителем прокуратуры Иркутской области по доверенности, поддержавшего доводы возражений прокуратуры Иркутской области на кассационную жалобу Толмачева Р.А.,

        судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Толмачев Р.А. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности, судебных расходов.

Требования мотивированы тем, что в 1996 году в возрасте 16 лет был задержан по факт убийства и помещен в изолятор временного содержания в г. Ангарске.

Неоднократно к истцу применялось физическое воздействие (пытки/избиения), с целью получить признательные показания в совершенном убийстве и с целью оговора иных лиц, не причастных к совершению убийства. Содержался в камере с ранее неоднократно осужденными, с рецидивистами и в одиночной камере, которая находилась в специальном корпусе, где содержались заключенные, уже приговоренные к высшей мере наказания (расстрелу). Кроме того, он испытывал моральные страдания, выразившиеся в обвинении 16-летнего подростка в совершении особо тяжкого преступления, в психологическом принуждении дать признательные показания, в запугивании подростка. В 1996 году уголовное преследование в отношении истца прекращено и признано за ним право на реабилитацию. Эти обстоятельства оказали существенные влияние на психологическое самочувствие и на дальнейшую жизнь истца. Не будь незаконного привлечения к уголовной ответственности, то жизнь бы сложилась совершенно иначе.

Истец просил суд взыскать в его пользу с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации компенсацию морального вреда в размере 15000000 руб.

Решением Свердловского районного суда г. Иркутска от 9 августа 2021 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 15 декабря 2021 г. исковые требования - удовлетворены. С Министерства финансов Российской Федерации за счет средств казны Российской Федерации в пользу Толмачева Р.А. взыскана компенсация морального вреда в размере 700000 руб., расходы на оплату услуг представителя в размере 30000 руб.

В кассационной жалобе представитель Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Иркутской области Удовиченко А.Н. просит об отмене вынесенных по делу судебных актов, как незаконных и необоснованных, с принятием нового решения о взыскании в пользу Толмачева Р.А. компенсации морального вреда, судебных расходов в меньшем размере.

В кассационной жалобе истец Толмачев Р.А. просит изменить решение Свердловского районного суда г. Иркутска от 9 августа 2021 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 15 декабря 2021 г., увеличив размер компенсации морального вреда до 15000000 рублей.

Относительно доводов кассационной жалобы истца Толмачева Р.А. прокуратурой Иркутской области принесены возражения.

Относительно доводов кассационной жалобы Министерства финансов Российской Федерации истцом Толмачевым Р.А. принесены возражения.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела, не явились, о причинах неявки не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, возражений, заслушав пояснения прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В., являющегося представителем прокуратуры Иркутской области по доверенности, поддержавшего доводы возражений прокуратуры Иркутской области на кассационную жалобу Толмачева Р.А., судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такого характера нарушения при принятии обжалуемых судебных постановлений судебными инстанциями не допущены.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, что уголовное дело № возбуждено 27 декабря 1995 г. по пунктам «з, н» статьи 102 Уголовного кодекса РСФСР (далее по тексту также УК РСФСР) помощником прокурора г. Ангарска П. по факту убийства 27 декабря 1995г. следователя РУОП УВД г. Ангарска З. и Г. во дворе дома № в <адрес>

3 января 1996 г. по подозрению в совершении указанного преступления в соответствии со статьей 122 УПК РСФСР был задержан Толмачев Р.А., ДД.ММ.ГГГГ года рождения. Мотивом задержания указано «Лишение возможности помешать установлению истины по делу».

С задержанием Толмачев Р.А. был не согласен, о чем собственноручно сделал запись в протоколе. О задержании несовершеннолетнего следователем устно была уведомлена бабушка Толмачева Р.А. - Б. При этом при разъяснении следователем права на защиту Толмачев Р.А. в протоколе собственноручно указал, что в услугах адвоката не нуждается. После чего Толмачев Р.А. написал собственноручно чистосердечное признание, в котором сообщил сведения об участии в совершении преступления в отношении З. и Г., указав непосредственных исполнителей преступления.

3 января 1996 г. Толмачев Р.А. был допрошен в качестве подозреваемого в присутствии адвоката Д., при допросе дал показания об известных ему обстоятельствах совершения преступления, а также указав свою роль в совершении данного преступления.

5 января 1996 г. на основании постановления прокурора г. Ангарска в отношении Толмачева Р.А. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

10 января 1996 г. Толмачев Р.А. был дополнительно допрошен в качестве подозреваемого в присутствии адвоката О., при допросе дал показания о том, что оговорил себя и иных лиц при допросе 5 января     1996 г., на самом деле никакого участия в совершении вышеуказанного преступления он не принимал и о совершенном преступлении ему ничего не известно, показания давал под давлением сотрудников милиции, которые задержали его 3 января 1996 г. и с утра до вечера держали его в отделе милиции, выдвинул алиби.

12 января 1996 г. Толмачеву Р.А. было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного пунктом «н» статьи 102 УК РСФСР, вину в совершении которого он не признал, заявил о своей невиновности, выдвинув алиби.

12 января 1996 г. на основании постановления прокурора г. Ангарска в отношении обвиняемого Толмачева Р.А. применена мера пресечения в виде заключения под стражу.

16 января 1996 г. Толмачев Р.А. был дополнительно допрошен в качестве обвиняемого в отсутствие защитника, при допросе вновь дал показания, которые он давал при допросе в качестве подозреваемого от 3 января 1996 г., пояснив, что отрицал свою причастность к совершенному преступлению по совету адвоката О.

8 февраля 1996 г. Толмачев Р.А. был дополнительно допрошен в качестве обвиняемого с участием адвоката П., при допросе дал признательные показания.

13 февраля 1996 г. с участием Толмачева Р.А. проведен выход на место преступления, в ходе которого последний на месте подробно рассказал о совершенном преступлении.

15 февраля 1996 года между обвиняемым Толмачевым Р.А. и обвиняемым Т. проведена очная ставка, в ходе которой Толмачев Р.А. дал показания, изобличающие Т. в совершении преступления.

15 февраля 1996 г. между обвиняемым Толмачевым Р.А. и обвиняемым А. проведена очная ставка, в ходе которой Толмачев Р.А. дал показания, изобличающие А. в совершении преступления.

29 мая 1996 г. Толмачев Р.А. был дополнительно допрошен в качестве обвиняемого с участием адвоката С., при допросе показал, что оговорил себя и иных лиц в совершении преступления из-за оказанного на него давления со стороны оперативных сотрудников.

24 июня 1996 г. мера пресечения в виде заключения под стражей Толмачеву Р.А. изменена следователем на подписку о невыезде и надлежащем поведении, Толмачев Р.А. освобожден из СИЗО-1 г. Иркутска.

Помимо Толмачева Р.А., по подозрению в совершении указанного преступления был задержан П., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, которому было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного пунктами «з, н» статьи 102 УК РФ. П. вину в совершении преступления не признавал. 24 июня 1996г. мера пресечения в виде заключения под стражей П. изменена следователем на подписку о невыезде и надлежащем поведении, П. освобожден из СИЗО-1 г. Иркутска.

В рамках данного уголовного дела 28 декабря 1995 г. по подозрению в совершении указанного преступления был задержан К.,    ДД.ММ.ГГГГ года рождения, которому было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных пунктами «з, и» статьи 102, статьей 210 УК РФ. К. вину в совершении преступлений не признавал. 25 июня 1996г. мера пресечения в виде заключения под стражей К. изменена следователем на подписку о невыезде и надлежащем поведении, К. освобожден из СИЗО-1 г. Иркутска.

Кроме того, 10 января 1996 г. по подозрению в совершении указанного преступления был задержан Т., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, которому было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного пунктами «з, н» статьи 102 УК РФ. Т. вину в совершении преступления не признавал.

30 января 1996 г. по результатам рассмотрения Ангарским городским судом Иркутской области жалобы адвоката Т. задержание последнего признано незаконным, он освобожден из-под стражи. Однако после предъявления обвинения Т. вновь взят под стражу 31 января 1996 г., 24 июня 1996 г. мера пресечения изменена следователем на подписку о невыезде и надлежащем поведении, последний освобожден из СИЗО-1 г. Иркутска.

27 июня 1996 г. уголовное преследование в отношении обвиняемых Толмачева Р.А., К., Т., П. по настоящему уголовному делу прекращено в связи с недоказанностью, предварительное следствие по уголовному делу № приостановлено в связи с не установлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции на основании установленных по делу обстоятельств, с учетом объяснений сторон и собранных по делу письменных доказательств, руководствуясь положениями статей 17, 18, 21, 46, 53 Конституции Российской Федерации, статей 151, 1070, 1071, 1100 Гражданского кодека Российской Федерации, статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и иными вышеперечисленными нормами и разъяснениями, пришел к выводу о наличии оснований для взыскания компенсации морального вреда в размере 700000 руб., исходя из конкретных обстоятельств дела, характера и степени нравственных страданий истца, обстоятельств его задержания, учитывая несовершеннолетний возраст на момент задержания, длительность незаконного применения мер пресечения в виде содержания по стражей более шести месяцев, проведение неоднократных следственных действий, допросов, содержание истца со взрослыми заключенными.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их обоснованием, оставив принятое им решение без изменения.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных постановлениях, основаны на правильном применении норм материального права, регулирующих возникшие отношения, и установленных фактических обстоятельствах дела, подтверждаются совокупностью исследованных доказательств, оценка которым дана в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно статьи 8 Всеобщей декларации прав человека, принятой и провозглашенной резолюцией 217А (III) Генеральной Ассамблеи от 10 декабря 1948 г., каждый человек имеет право на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случаях нарушения его основных прав, предоставленных ему конституцией или законом.

Конституция Российской Федерации, провозглашая человека, его права и свободы высшей ценностью, а признание, соблюдение и защиту прав и свобод человека и гражданина - обязанностью государства (статья 2), гарантирует каждому право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53).

В развитие указанных положений международного правового акта и конституционных норм действующее уголовно-процессуальное законодательство предусматривает в отношении конкретных лиц, подвергнутых незаконному уголовному преследованию, и при наличии указанных в законе оснований применение мер реабилитации.

Право на реабилитацию, закрепленное в статье 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах.

По смыслу статей 133 - 139, 397, 399 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации право на компенсацию имущественного вреда, морального вреда, причиненного незаконными действиями органов уголовного преследования, возникает только при наличии реабилитирующих оснований: вынесение в отношении подсудимого оправдательного приговора, а в отношении подозреваемого и обвиняемого - прекращение уголовного преследования по реабилитирующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причинённый гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

В силу статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации к нематериальным благам относятся, в том числе, жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства.

Пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 данного Кодекса.

По правилам статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно разъяснениям, изложенным в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абзац первый пункта 2 названного постановления Пленума).

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (абзац второй пункта 2 указанного постановления Пленума).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности.

В пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что размер компенсации морального вреда зависит от характера и объема, причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Согласно пункту 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Установив факт незаконного уголовного преследования Толмачева Р.А., суды обоснованно пришли к выводу, что приведенные выше нормы закона в данном случае императивно предусматривают право истца на компенсацию морального вреда.

Выводы суда первой инстанции об обоснованности требования о компенсации морального вреда являются правильными, поскольку неправомерное привлечение истца к уголовной ответственности нарушили права истца, гарантированные Конституцией Российской Федерации, в связи с чем, истцу причинен моральный вред, который подлежит возмещению на основании статьи 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации за счет казны Российской Федерации.

С учетом указанных обстоятельств, исходя из принципов разумности и справедливости, суд первой инстанции обоснованно удовлетворил частично исковые требования Толмачева Р.А. и взыскал с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации компенсацию морального вреда в размере 700000 рублей.

Данный вывод суда первой инстанции согласуется с положениями статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснениями, содержащимися в пункте 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. № 17 «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве», согласно которым при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости. Мотивы принятого решения о компенсации морального вреда должны быть указаны в решении суда.

Вопреки доводам кассационных жалоб при определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции учел все фактические обстоятельства дела, а именно обстоятельства привлечения истца к уголовной ответственности, категорию преступления, в котором он обвинялся, данные о его личности, степень нравственных страданий, причиненных ему незаконным привлечением к уголовной ответственности, незаконным уголовным преследованием, принципы разумности и справедливости, что соответствует требованиям статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Выводы суда в решении подробно мотивированы, полностью соответствуют фактическим обстоятельствам и материалам дела, основаны на доказательствах, надлежаще оцененных в решении по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы кассационных жалоб по существу сводятся к несогласию с выводами суда первой и апелляционной инстанции в части оценки доказательств и установленных обстоятельств дела, выводов судов не опровергают и о существенных нарушениях норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов, не свидетельствуют, а потому не могут повлечь отмену судебных постановлений применительно к требованиям статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Несогласие с оценкой судом доказательств и установленными судом обстоятельствами не может служить основанием для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Поскольку при рассмотрении дела судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции не допущено нарушения или неправильного применения норм материального или процессуального права, повлекших вынесение незаконного судебного акта, оснований для отмены или изменения решения и апелляционного определения в соответствии с положениями статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по доводам кассационных жалоб не имеется.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Свердловского районного суда г. Иркутска от 9 августа 2021 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 15 декабря 2021 г. оставить без изменения, кассационные жалобы Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Иркутской области, и Толмачева Романа Анатольевича – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: