Решение от 25.01.2023 по делу № 33-644/2023 (33-10828/2022;) от 19.12.2022

Судья Дзюбенко О.В.                                         № 33-644-23

                                            № 2-3-22

         22RS0008-01-2021-000166-65

            АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

25 января 2023 года              город Барнаул

Судебная коллегия по гражданским делам Алтайского краевого суда в составе

председательствующего Цибиной Т.О.,

судей Масликовой И.Б., Алешко О.Б.,

при секретаре Орликовой С.Н.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу истца Дружинина В. А. на решение Заринского городского суда Алтайского края от 21 октября 2022 года по делу по иску Чиглинцевой Н. А., Дружинина В. А. к Люденцану Г. М., Мельникову В. П., Мельниковой Н. А. об оспаривании сделок.

Заслушав доклад судьи Цибиной Т.О., судебная коллегия

                    УСТАНОВИЛА:

А.И. являлась собственником квартиры, расположенной в городе Заринске, по <адрес>.

12 февраля 2019 года между А.И. и ее дочерью Н.Г. заключен договор дарения данной квартиры, зарегистрированный в Федеральной службе государственной регистрации, кадастра и картографии по Алтайскому краю 14 февраля 2019 года.

13 апреля 2019 года между Н.Г. и Люденцаном Г.М. заключен договор дарения того же объекта недвижимости.

10 марта 2020 года Люденцан Г.М. продал Мельниковой Н.А., Мельникову В.П. названное выше жилое помещение путем заключения договора купли-продажи с обременением ипотекой. Договор прошел процедуру регистрации 12 марта 2020 года.

Решением Индустриального районного суда города Барнаула от 14 мая 2020 года А.И. признана недееспособной, решение вступило в законную силу 16 июня 2020 года.

Распоряжением Управления социальной защиты населения по городу Барнаулу от 07 июля 2020 года опекуном А.И. назначена Чиглинцева Н.А.

Н.Г. умерла ДД.ММ.ГГ.

ДД.ММ.ГГ умерла А.И.

Наследниками после смерти А.И. являются внуки Чиглинцева Н.А. и Дружинин В.А.

Обращаясь в суд и требуя признать недействительными сделку по отчуждению <адрес>, заключенную между А.И. и Н.Г., сделку по отчуждению квартиры, заключенную между Н.Г. и Люденцаном Г.М. от 30 апреля 2019 года, сделку по отчуждению квартиры, заключенную между Люденцаном Г.М. и Мельниковым В.П., Мельниковой Н.А. 10 марта 2020 года; применить последствия недействительности этих сделок, истребовать из незаконного владения Мельниковых В.П., Н.А. спорный объект недвижимости, прекратить право собственности Мельниковых В.П., Н.А. на жилое помещение и признать право собственности на него за Чиглинцевой Н.А., Дружининым В.А., Чиглинцева Н.А., действуя в качествен опекуна А.И., указала на то, что А.И. в момент совершения договора дарения была лишена способности понимать значение своих действий и руководить ими, что привело к невозможности восприятия происходящих событий и всех юридических последствий заключаемой сделки. При этом другая сторона сделки знала о таком состоянии А.И. и воспользовалась этим.

Определением Заринского городского суда Алтайского края от 09 марта 2022 года произведено правопреемство истца А.И. на Чиглинцеву Н.А. и Дружинина В.А.

Решением Заринского городского суда Алтайского края от 21 октября 2022 года истцам в иске отказано, в связи с чем в апелляционной жалобе истец Дружинин В.А. ставит вопрос об отмене состоявшегося судебного акта с принятием нового решения об удовлетворении иска. В жалобе заявитель рассматривает заключение судебной экспертизы в качестве недопустимого средства доказывания и не соглашается с действиями суда относительно отказа в проведении повторного исследования. Суд оставил без оценки содержание медицинских документов, свидетельствующих о наличии у дарителя с 2005 года соматических заболеваний, нарушения памяти и сна, возраст дарителя 96 лет, постановку спустя 10 месяцев после отчуждения квартиры психического статуса и смешанной деменции. Судебные эксперты не смогли ответить на вопрос суда о наличии возможности дарителя понимать значение своих действия по причине недостаточности объективных сведений, этот недостаток судом не восполнен. Не принято во внимание, что заключение подписано психологом, психологического исследования не проводившего, что лишило возможности оценить сделку по правилам ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В письменных возражениях ответчик Люденцан Г.М. просит жалобу истца Дружинина В.А. отклонить.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы и возражений, выслушав Дружинина В.А. и Чиглинцеву Н.А., представителей данных лиц, возражения к Люденцана Г.М. и его представителя, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции.

Как установлено судом первой инстанций, и следует из материалов дела, А.И. являлась собственником квартиры, расположенной в городе Заринске, по <адрес>.

12 февраля 2019 года между А.И. и ее дочерью Н.Г. заключен договор дарения данной квартиры, зарегистрированный в Федеральной службе государственной регистрации, кадастра и картографии по Алтайскому краю 14 февраля 2019 года.

13 апреля 2019 года между Н.Г. и Люденцаном Г.М. заключен договор дарения того же объекта недвижимости.

10 марта 2020 года Люденцан Г.М. продал Мельниковой Н.А., Мельникову В.П. названное выше жилое помещение путем заключения договора купли-продажи с обременением ипотекой.

Решением Индустриального районного суда города Барнаула от 14 мая 2020 года А.И. признана недееспособной, решение вступило в законную силу 16 июня 2020 года.

Распоряжением Управления социальной защиты населения по городу Барнаулу от 07 июля 2020 года опекуном А.И. назначена Чиглинцева Н.А.

Н.Г. умерла ДД.ММ.ГГ.

ДД.ММ.ГГ умерла А.И.

Наследниками после смерти А.И. являются внуки Чиглинцева Н.А. и Дружинин В.А.

Обращаясь в суд с иском об оспаривании перечисленных выше сделок, опекун А.И. Чиглинцева Н.А. указывала, что на момент заключения договора дарения квартиры А.И. находилась в состоянии, при котором она не осознавала в полной мере значение своих действий, не могла ими руководить, не понимала правовых последствий заключаемой сделки.

Определением городского суда по делу назначалась посмертная судебная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза в отношении А.И. с целью установления того, страдала ли та каким-либо психическим заболеванием, расстройством психики на момент подписания сделки, могла ли понимать значение своих действий и руководить ими.

Согласно экспертному заключению у А.И. на момент составления и подписания договора дарения от 12 февраля 2019 года имелись признаки органического расстройства с когнитивными и эмоциональными нарушениями. Однако в связи с неоднозначностью свидетельских показаний, отсутствием описания психического состояния А.И. в представленной медицинской документации на период сделки определить глубину и выраженность выявленного органического расстройства с когнитивными и эмоциональными нарушениями эксперты не смогли. Из психологического анализа представленных на экспертизу материалов гражданского дела и пояснений участников процесса эксперты не смогли создать единую картину психологической составляющей состояния А.И. на момент подписания договора дарения от 12 февраля 2019 года в связи с неоднозначностью, полярностью данных, касающихся поведения В.И. в интересующий период.

С целью устранений сомнений в правильности экспертных выводов судом первой инстанции допрошены эксперт В.Г. и Е.В., пояснившие, что имевшееся у А.И. заболевание относится к психическому расстройству, наличие которого действительно может привести к снижению памяти и мыслительной деятельности, однако наличие данного заболевания безусловно не свидетельствует о неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими.

Отказываясь установить требуемый истцами факт, эксперты произвели анализ медицинских документов дарительницы, где действительно имеются сведения о наличие когнитивных расстройств умершей, однако глубину последних оценить эксперты не смогли по причине недостатки информации и невозможность восполнить этот недостаток показаниями свидетелей, имеющих противоречивый характер.

Доводы истцов о диагностировании у А.И. <данные изъяты> эксперты не приняли со ссылкой на установление данного диагноза спустя 10 месяцев после оспариваемой сделки, что для течения такого заболевания признается большим промежутком.

Не ограничившись допросом экспертов, городской суд принял во внимание то обстоятельство, что на учете у врача психиатра А.И. не состояла, впервые получив консультацию данного специалиста 17 декабря 2019 года. Также суд принял во внимание самостоятельные действия А.И. по принятию пенсии и иных социальных выплат, получение в 2019 году двух банковских карт и паспорта в ноябре 2019 года.

Истребовав и изучив два отказных материала по заявлению Чиглинцевой Н.А. и А.И. о хищении документов и привлечении к уголовной ответственности Люденцана Г.П., суд учел объяснения А.И., данные должностному лицу, где она упоминала о заключении договора дарения квартиры со своей дочерью Н.Г., указывала причины отчуждения недвижимости, вызванные поведением внучки Чиглинцевой Н.А.

Суд отверг свидетельские показания в качестве безусловного доказательства того, что А.И. в момент совершения вышеуказанной сделки была лишена способности, понимать значение своих действий и руководить ими, по причине противоречивого и противоположного характера последних, с чем коллегия также соглашается, поскольку в соответствии с п. 1 ст. 69 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела.

Таким образом, свидетельскими показаниями могли быть установлены факты, свидетельствующие об особенностях поведения А.И. о совершаемых ей поступках, действиях и об отношении к ним.

Вопреки доводам жалобы, установление на основании этих и других имеющихся в деле данных факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени требует именно специальных познаний, каковыми, как правило, свидетели, не обладают.

    Разрешая спор, суд первой инстанции, оценив представленные в материалы дела доказательства в их совокупности, в том числе показания свидетелей, заключение судебной экспертизы, отказные материалы и факты участия А.И. в социальной жизни, приняв эти аргументы в качестве относимых и допустимых доказательства по делу, пришел к выводу о недоказанности иска о наличии порока воли у А.И. при дарении принадлежащей ей квартиры собственной дочери.

    Проверяя законность и обоснованность решения суда в апелляционном порядке, суд апелляционной инстанции соглашается с такими выводами суда первой инстанции по следующим основаниям.

Согласно ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими (п.2).

Основание недействительности сделки, предусмотренное в указанной норме, связано с пороком воли, то есть таким формированием воли стороны сделки, которое происходит под влиянием обстоятельств, порождающих несоответствие истинной воли такой стороны ее волеизъявлению.

Оспаривая выводы суда первой инстанции, истец Дружинин В.А. в качестве основного довода жалобы указал на несостоятельность экспертного заключения, оставляя без внимания иные, перечисленные выше средства доказывания, не оспаривая и не давая оценки последним.

Действительно, в экспертизе указано, что оценить глубину и выраженность расстройств А.И. на период сделки невозможно из-за отсутствия описания психического состояния в представленной медицинской документации, а также неоднозначность показаний свидетелей. Эксперты не могли решить экспертные вопросы по независящим от них причинам.

    Требуя назначения повторной экспертизы, указывая, что городским судом не созданы условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, Дружинин В.А. не указал на наличие новых либо дополнительных доказательств, которые он готов представить в суд апелляционной инстанции с целью создания объективной доказательственной базы, оценив которую при проведении повторной (дополнительной) экспертизы специалисты могли дать однозначный ответ о том, могла ли А.И. отдавать отчет своим действиям и руководить ими.

    Поскольку бремя доказывания этих обстоятельств закон возлагает на лиц, оспаривающих сделку, коллегия доводы жалобы в этой части отклоняет, полагая, что они носят формальный характер.

Таким образом,     правовые основания для назначения повторной экспертизы в соответствии со ст. 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации действительно отсутствуют.

    Также податель жалобы указывает, что судом первой инстанции оставлен без внимания факт того, что А.И. при заключении договора дарения ввели в заблуждение, намерений отчуждать квартиру у данного лица не было.

Между тем, как следует из материалов дела, искового заявления, уточненного искового заявления, пояснений стороны истца в ходе судебных заседаний, исковых требований в контексте положений пункта 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации не заявлялось, судом эти требования не рассматривались.

Вопреки доводам жалобы, факт того, что комиссия проведена не комиссионно, не подтвержден, подателем жалобы не представлено доказательств неучастия в проведении экспертизы А.Е. Кроме того выводы медицинского психолога Е.В. содержаться в экспертном заключении.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции находит, что судом первой инстанции не допущены нарушения норм материального права, а также норм процессуального права, регламентирующих процесс доказывания и оценки доказательств, в связи с чем решение суда следует признать законным и обоснованным.

Руководствуясь статьями 327-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

                        определила:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ 21 ░░░░░░░ 2022 ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░. ░. – ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░

░░░░░

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 26 ░░░░░░ 2023 ░░░░.