Решение по делу № 33-17335/2021 от 02.09.2021

        ВЕРХОВНЫЙ СУД

        РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

        АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

        по делу № 2-215/2021 (№ 33-17335/2021)

        г. Уфа                                                                          07 октября 2021 года

        Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе:

        председательствующего                                           Вахитовой Г.Д.,

        судей                                                                           Индан И.Я.,

                                                                                             Пономаревой Л.Х.,

        при секретаре                                                             Хабировой Д.Р.,

                    рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Загидуллина Р.И. к Прокуратуре Республики Башкортостан о признании незаконным проведение, результатов, заключение служебной проверки, признании незаконным приказа об освобождении от должности, восстановлении на работе, взыскании денежного содержания за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, взыскании судебных расходов,

        по апелляционной жалобе Загидуллина Р.И. на решение Кировского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 27 января 2021 года.

        Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Башкортостан Вахитовой Г.Д., судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан

        УСТАНОВИЛА:

Загидуллин Р.И. обратился в суд с исковым заявлением к Прокуратуре Республики Башкортостан о признании незаконным проведение, результатов, заключение служебной проверки, признании незаконным приказа об освобождении от должности, восстановлении на работе, взыскании денежного содержания за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда и судебных расходов.

В обоснование предъявленных требований Загидуллин Р.И. указал на то, что с августа 2003 года он проходил службу в органах прокуратуры Республики Башкортостан на различных должностях. Последняя занимаемая должность в связи с сокращением - старший помощник прокурора Демского района г. Уфы. Приказом прокурора Республики Башкортостан от 23 сентября 2020 года за № 569-к он освобожден от должности старшего помощника прокурора Демского района г. Уфы и уволен из органов прокуратуры за нарушение Присяги прокурора и совершение проступков, порочащих честь прокурорского работника, на основании пункта 1 статьи 40.4, подпункта «в» пункта 1 статьи 43 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», пункта 14 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

В обоснование приказа об освобождении от должности и увольнении ответчик указал, что по результатам служебной проверки установлено, что он, действуя за пределами своих должностных обязанностей, вопреки интересам службы, обратился к руководителю следственного отдела ФИО24 в интересах X. и обсудил с ним вопросы перспективы расследования уголовного дела в отношении X. По мнению ответчика, указанными действиями истец нарушил Присягу прокурора и совершил проступки, порочащие есть прокурорского работника, что несовместимо с дальнейшим прохождением службы. Доводы и выводы приказа об увольнении являются необоснованными по существу. Ссылка в приказе о действиях за пределами должностных обязанностей несостоятельна и неприменима, так как пределы должностных обязанностей подразумевают установленные ограничения и границы, включая запреты, а также четко определенный круг прав, предписаний и служебных полномочий, в рамках которых должны исполняться сами должностные обязанности. Разговор с ФИО25 состоялся вне службы, не при выполнении им служебных обязанностей. Он никакой заинтересованности, корыстных и иных мотивов в расследовании уголовного дела не имел. По этим же основаниям несостоятельно утверждение в приказе об увольнении о действиях вопреки интересам службы. Ссылки ответчика на нарушения им норм Присяги и Кодекса этики прокурорского работника не обоснованы, не мотивированы. Он каких– либо проступков не совершал.

Ответчиком нарушена процедура увольнения, в том числе, сроки привлечения истца к дисциплинарной ответственности. Согласно приказа об увольнении предполагаемый дисциплинарный проступок совершен не позднее 12 августа 2017 года, следовательно, он не мог быть привлечен к дисциплинарной ответственности позднее 12 февраля 2018 года (позднее 6 месяцев со дня совершения). Кроме того, о предполагаемом дисциплинарном проступке ответчик узнал не позднее июля 2020 года, когда у истца были истребованы объяснения, следовательно, истец не мог быть привлечен к дисциплинарной ответственности позднее августа 2020 года (1 месяца со дня обнаружения проступка).

В нарушение положений закона при принятии решения о наложении дисциплинарного взыскания в виде увольнения не учитывались обстоятельства, при которых был совершен проступок, безупречное предшествующее поведение истца, отношение к труду, деловые и личные качества, положительная характеристика, поощрения за надлежащее исполнение служебных обязанностей, отсутствие нарушений с привлечением к дисциплинарной ответственности.

Вопреки п.п.2.8, 2.9 Инструкции № 255 служебная проверка проведена неуполномоченным на то должностным лицом; помощнику прокурора республики ФИО27 проведение служебной проверки в установленном порядке не поручалось; собранные в ходе ее проведения доказательства являются недопустимыми, проведенные проверочные действия - незаконными.

В нарушение пункта 5.2. Инструкции служебная проверка проведена помощником прокурора республики ФИО26., проекты приказа о наказании истца направлены начальнику отдела кадров старшим помощником прокурора республики Арслановым Ю.Б., которым служебная проверка не проводилась и ее проведение ему не поручалось.

Незаконным увольнением истцу, имеющему продолжительный стаж работы, положительно характеризующемуся, причинены нравственные страдания.

С учетом уточнения требований, просил признать незаконным проведение, результаты и заключение служебной проверки прокуратуры Республики Башкортостан в отношении Загидуллина Р.И., утвержденной 07 сентября 2020 года; признать незаконным приказ прокурора Республики Башкортостан от 23 сентября 2020 года № 569-к об освобождении Загидуллина Р.И. от должности старшего помощника прокурора Демского района г. Уфы, увольнении из органов прокуратуры; восстановить Загидуллина Р.И. в должности старшего помощника прокурора Демского района г. Уфы, взыскать с Прокуратуры Республики Башкортостан денежное содержание в виде среднемесячного заработка за время вынужденного прогула за период с даты увольнения по дату вынесения судом решения о восстановлении на работе из расчета среднемесячного заработка в сумме 411 916, 56 рублей, компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей, судебные расходы на услуги представителя в размере 20 000 рублей.

    Решением Кировского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 27 января 2021 года в удовлетворении исковых требований Загидуллина Р.И. отказано.

В апелляционной жалобе Загидуллина Р.И. и дополнениях к ней ставится вопрос об отмене решения и принятии по делу нового решения об удовлетворении исковых требований, ссылаясь на его незаконность и необоснованность, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела. В целом доводы жалобы повторяют позицию истца, изложенную им в исковом заявлении и поддержанную при рассмотрении дела судом первой инстанции. Указано, что судом не дана надлежащая и полная оценка доводам его иска в части, касающейся пропуска 6 –ти месячного срока привлечения к дисциплинарной ответственности за нарушение Присяги прокурора и совершения проступков, порочащих честь прокурорского работника, с момента совершения им, якобы, проступка. Нарушение Присяги, являющееся виновным деянием, препятствующим эффективному функционированию государственного органа, и дисциплинарный проступок имеют общую правовую природу. Следовательно, и ответственность за нарушение Присяги, а именно применение санкции в виде увольнения со службы за ее нарушение, тождественна дисциплинарной и требует соблюдения положений закона, включая предусмотренное правило о том, что дисциплинарное взыскание не может быть применено позднее шести месяцев со дня совершения проступка, а по результатам ревизии или проверки финансово-хозяйственной деятельности - позднее двух лет со дня совершения проступка. Между тем, согласно приказу об увольнении предполагаемый, по мнению ответчика, дисциплинарный проступок совершен не позднее 12 августа 2017 года, следовательно, он не мог быть привлечен к дисциплинарной ответственности позднее 12 февраля 2018 (позднее 6 месяцев со дня совершения) в силу требований части 8 статьи 41.7 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации». Конституционный Суд Российской Федерации в своем определении от 25 марта 2021 года № 452-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Жиделева Дмитрия Константиновича на нарушение его конституционных прав пунктом 1 статьи 41.9 и подпунктом «в» пункта 1 статьи 43 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» прямо указал, что нормы законодательства о прокуратуре в части соблюдения 6 - месячного срока привлечения к дисциплинарной ответственности с момента нарушения Присяги прокурора и совершения порочащего проступка должны применятся по аналогии с конституционно-правовым смыслом, выявленным в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 26 марта 2020 года N 13-П по делу сотрудника Следственного комитета Горячева Е.С.

Также с учетом даты, с которой руководителю истца стало известно о совершении им проступка (18 августа 2020 года), дисциплинарное взыскание в виде увольнения должно было быть наложено на него в срок не позднее 18 сентября 2020 года. Дисциплинарное взыскание в виде увольнения было применено 23 сентября 2020 года, то есть уже за пределами установленного статьей 47.7 Закона и пункта 5.6. Инструкции месячного срока. Суждение суда о том, что днем обнаружения проступка следует считать день, когда и.о. прокурора Республики Башкортостан утверждено заключение служебной проверки – 07 сентября 2020 года, прямо противоречит ст. 41.7 Закона и п. 5.6. Инструкции.

При таких обстоятельствах, вывод суда о соблюдении ответчиком процедуры увольнения истца в части срока наложения дисциплинарного взыскания не могут быть признаны обоснованными.

К материалу служебной проверки, проведенной в рамках Инструкции № 255, по факту предполагаемого нарушения Присяги прокурора и совершения проступка, порочащего честь прокурорского работника, приобщены и включены в заключение служебной проверки материалы оперативно - розыскной деятельности вопреки целям и задачам, а также статьи 11 ФЗ «Об оперативно - розыскной деятельности», предусматривающей, что результаты ОРД могут быть использованы только в строго установленных данной нормой федерального закона случаях. Использование результатов ОРД для проведения служебных проверок в отношении прокурорских работников не предусмотрено и Инструкцией № 255, в рамках которой проводилась служебная проверка в отношении истца, тем более без их рассекречивания (в данном случае сведений о рассекречивании полученных из УФСБ сведений в материале служебной проверки не имеется). Все полученные от УФСБ в ходе служебной проверки документы и материалы, положенные в заключение служебной проверки, включая объяснение ФИО28 от 15 июня 2020 года, а также аудиозапись, прослушанная в суде, и стенограмма к ней, являются недопустимыми доказательствами.

Не опровергнуты доводы истца о том, что служебная проверка проведена старшим помощником прокурора республики ФИО29 которому в установленном порядке ее проведение не поручалось. Поскольку служебная проверка проведена ненадлежащим, не уполномоченным на то должностным лицом, следовательно, все полученные в результате нее доказательства являются недопустимыми, а произведенные действия - незаконными.

Судом не дана надлежащая оценка доводам истца о составлении проекта от 17 сентября 2020 года оспариваемого приказа об увольнении, который был подписан прокурором республики, не тем должностным лицом, которое проводило проверку, то есть не ФИО30

Доводы и выводы приказа об увольнении и обжалуемого судебного решения, что истец нарушил Присягу прокурора и допустил проступки, порочащие есть прокурорского работника, тем, что за пределами своих должностных обязанностей, вопреки интересам службы, обратился к руководителю следственного отдела ФИО31. в интересах X. и обсудил с ним вопросы перспективы расследования уголовного дела в отношении X., являются необоснованными по существу. Обращения никакого не было, так как обращение подразумевает просьбу. Был обычный разговор, которых было множество, в том числе на правовые темы, так как в ходе работы возникает профессиональный интерес, имеющий в основе теоретическое познание и сравнение с практикой. Разговор с ФИО35. был более трех лет назад, истцу было интересно, в связи, с чем по такого рода обвинению гражданин X. не был заключен под стражу. Разговор с ФИО33 состоялся вне службы, не при выполнении мной служебных обязанностей. Обсуждение было в нерабочее время, не на его рабочем месте и не в связи с занимаемым им служебным положением старшего помощника прокурора Демского района г. Уфы, не касалось вопросов расследования уголовных дел о преступлениях на территории Демского района г. Уфы. По этим же основаниям несостоятельно утверждение в приказе об увольнении «о действиях вопреки интересам службы», а также и потому что обсуждение не имело никаких последствий и не влияло на ход расследования. Разговор был ни в чьих-либо интересах, тем более не в интересах X. Само обсуждение правогого вопроса не является ни проступком, ни нарушением Присяги прокурора. Обсуждая с руководителем Ленинского МСО по г. Уфе СУ СК РФ ФИО36 вопросы расследования уголовного дела в отношении X. он никакой заинтересованности в расследовании уголовного дела не имел, не склонял ФИО32 к какому - либо решению, ни в пользу подозреваемого (обвиняемого), ни в пользу потерпевшей или иных лиц. Также каких-либо корыстных и иных отрицательных мотивов при обсуждении с ФИО34 не имел, не отражены такие мотивы и в приказе о его увольнении. Какие - либо последствия в виде вреда либо ущерба в результате его обсуждения с ФИО37ФИО38. не наступили, ссылка на таковые отсутствует и в оспариваемом приказе. Приказ об увольнении содержит два основания: нарушение Присяги прокурорского работника и совершение проступков, порочащих честь прокурорского работника. При этом, кроме обсуждения (разговора) с ФИО39 в приказе иных действий со стороны истца не приводится.

Таким образом, ссылка в приказе о моем увольнение на совершение проступков, порочащих честь прокурорского работника, является немотивированной и несостоятельной.

Оценка самим ФИО40. его действий как в интересах X. и как предложения взятки не соответствует положенному в основу заключения служебной проверки содержанию протокола исследования предметов и документов от 15 июня 2020 года и стенограммы к нему (аудиозапись разговора), из которой следует, что он никаких просьб, предложений и т.п. не высказывал. Одно лишь мнение о коррупционном предложении, высказанное почти что 3 года спустя ФИО41., имеющим к нему неприязненные отношения, в отсутствии иных доказательств, недостаточно для установления в его действиях дисциплинарного проступка

При рассмотрении дела в суде ответчиком представлен компакт диск с аудиозаписью, выданный ФИО42. от 15 июня 2020 года и стенограмма к нему (стенограмма без даты), которые являются подложными, сфальсифицированными, недопустимыми.

В рапорте от 17 августа 2020 года о необходимости проведения служебной проверки и в заключении служебной проверки (листы 1, 166 материала проверки) отражено о проведении проверки на основании информации, поступившей из УФСБ РФ по РБ, однако, сама информация УФСБ РФ по РБ вопреки положениям п. 2.3, п. 5.8 Инструкции № 255 в материалах служебной проверки отсутствует.

Как следует из резолютивной части заключения служебной проверки должностным лицом, ее проводившем, по сути однозначно не установлен факт нарушения Присяги прокурора и совершения порочащего проступка, поскольку он предлагает руководству прокуратуры республики применить к Загидуллину Р.И. (в соответствии с п. 4.1 Инструкции № 255) мер} ответственности вплоть до увольнения из органов прокуратуры (листы 176 -177 материала проверки), в то время как в силу требований статьи 40.4 ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации» за нарушение Присяги и совершение порочащего проступка несовместимо с дальнейшим пребыванием в органах прокуратуры и какие - либо иные меры ответственности не предусмотрены.

    Избрание какой - либо меры ответственности предполагает принятие работодателем во внимание всех характеризующих работника сведений. В рассматриваемом случае не учитывались все обстоятельства, при которых был совершен проступок, тяжесть самого проступка, от которого какие - либо последствия не наступили, примерное и безупречное предшествующее поведение, отношение к труду, деловые и личные качества истца, положительную характеристику, поощрения за надлежащее исполнение служебных     обязанностей, отсутствие нарушений с привлечением к дисциплинарной ответственности на момент совершения проступка.

    Прокуратура Республики Башкортостан не согласившись с доводами апелляционной жалобы, представила свои возражения, в которых просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

В соответствии с частью 1 статьи 327-1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Учитывая приведенные положения части 1 статьи 327-1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы, выслушав Загидуллин Р.И. и его представителя Шаяхметова Р.Р., поддержавших доводы апелляционной жалобы и дополнения к ней, представителя Прокуратуры Республики Башкортостан Галиева Р.Р., полагавшего решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда первой инстанции, постановленного в соответствии с фактическими обстоятельствами дела и требованиями закона.

В порядке статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, - основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются:

1) неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела;

2) недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела;

3) несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела;

4) нарушение или неправильное применение норм материального или норм процессуального права.

При рассмотрении данного дела такие нарушения судом первой инстанции не допущены, поскольку, разрешая спор, суд первой инстанции правильно установил обстоятельства, имеющие значение для дела, и дал им надлежащую оценку в соответствии с нормами материального права, регулирующими спорные правоотношения.

Судом установлено и материалами дела подтверждается, что на основании приказа и.о. прокурора Республики Башкортостан № 996 К от 25 августа 2003 года Загидуллин Р.И. назначен на должность помощника прокурора Демского района г. Уфы Республики Башкортостан.

Приказом прокурора Республики Башкортостан от 28 декабря 2015 года № 829-к Загидуллин Р.И., замещавший должность заместителя прокурора Демского района г. Уфы, в связи сокращением указанной должности, назначен на должность старшего помощника прокурора Демского района г. Уфы.

Приказом прокурора Республики Башкортостан от 23 сентября 2020 года № 569-к Загидуллин Р.И. освобожден от должности старшего помощника прокурора Демского района г. Уфы и уволен из органов прокуратуры за нарушение Присяги прокурора и совершение проступков, порочащих честь прокурорского работника, на основании пункта 1 статьи 40.4, подпункта «в» пункта 1 статьи 43 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», пункта 14 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, с прекращением действия трудового договора от 10 февраля 2006 года № 471 и дополнительных соглашений, заключенных прокуратурой Республики Башкортостан с Загидуллиным Р.И.

Основанием для увольнения явились следующие обстоятельства, изложенные в оспариваемом приказе.

Прокуратурой республики проведена служебная проверка в отношении старшего помощника прокурора Демского района г. Уфы Республики Башкортостан советника юстиции Загидуллина Р.И. по факту совершения неправомерных действий, по результатам которой установлено помощник прокурора Демского района г. Уфы Республики Башкортостан Загидуллин Р.И. по просьбе неустановленных лиц, проявивших заинтересованность в результатах расследования уголовного дела в отношении Х., подозреваемого (обвиняемого) в совершении преступления против половой неприкосновенности малолетней Д., в период с 24 июля 2017 года по 12 августа 2017 года, действуя за пределами своих должностных обязанностей, будучи не наделенным полномочиями по надзору за уголовно-процессуальной деятельностью Ленинского межрайонного следственного отдела по г. Уфе следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Башкортостан на территории Ленинского района г. Уфы и вопреки интересам службы, обратился к руководителю указанного следственного отдела ФИО43 в интересах Х. и обсудил с ним вопросы перспективы расследования уголовного дела в отношении Х. Таким образом, Загидуллин Р.И., призванный в соответствии со своим должностным положением и требованиями статьи 40.4 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации свято соблюдать Конституцию Российской Федерации, законы и международные обязательства Российской Федерации, не допуская малейшего от них отступления; непримиримо бороться с любыми нарушениями закона, кто бы их ни совершил; активно защищать интересы личности, общества и государства; соблюдать объективность и справедливость при разрешении судеб людей; дорожить своей профессиональной честью, быть образцом неподкупности, моральной чистоты, скромности, своими действиями нарушил присягу прокурора и совершил проступки, порочащие честь прокурорского работника, что несовместимо с дальнейшим прохождением службы в органах прокуратуры.

Основанием для издания данного приказа послужило заключение служебной проверки, утвержденной и.о. прокурора Республики Башкортостан ФИО44 07 сентября 2020 года.

Проведение служебной проверки в отношении Загидуллина Р.И. инициировано на основании рапорта и.о. старшего помощника прокурора Республики Башкортостан по обеспечению собственной безопасности и физической защиты ФИО45. от 17 августа 2020 года о возможном совершении правонарушения, а также допущенных нарушениях положений Присяги прокурора и Кодекса этики прокурорского работника Российской Федерации.

В ходе проведения служебной проверки установлено, что в июле 2020 года в прокуратуру республики из УФСБ РФ по РБ поступили сведения о возможном совершении неправомерных действий старшим помощником прокурора Демского района г. Уфы Загидуллиным Р.И. при расследовании уголовного дела № 7905055 в отношении ФИО46 В ходе рассмотрения указанных сведений получены данные о возможном совершении Загидуллиным Р.И. проступка, порочащего честь прокурорского работника, в том числе связанного с нарушением норм Кодекса этики прокурорского работника РФ, допущении иных нарушений. В ходе проведенной проверки установлено, что старший помощник прокурора Демского района г. Уфы Республики Башкортостан Загидуллин Р.И., действуя за рамками своих должностных обязанностей и вне интересов службы, в период с 24 июля 2017 года по 12 августа 2017 года (точные даты и время не установлены), находясь в помещении по адресу: адрес, по просьбе неустановленных лиц обратился к руководителю Ленинского межрайонного следственного отдела по г. Уфе следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Башкортостан Нургалиеву Р.М. в интересах Хайдарова Р.Ф., подозреваемого (обвиняемого) в совершении преступления против половой неприкосновенности малолетней ФИО47 и обсудил с ФИО48 вопросы перспективы расследования уголовного дела, допустив поведение, расцененное последним как коррупционное проявление. Тем самым Загидуллин Р.И. нарушил присягу прокурора, положения Кодекса этики прокурорского работника РФ и совершил проступки, порочащие честь прокурорского работника, что несовместимо с дальнейшим пребыванием указанного работника в органах прокуратуры.

По результатам служебной проверки сделан вывод, что факты нарушения старшим помощником прокурора Демского района г. Уфы Загидуллиным Р.И. Присяги прокурора, положений Кодекса этики прокурорского работника РФ и совершения проступков, порочащих честь прокурорского работника, признать подтвердившимися. За нарушение Присяги прокурора и совершение проступков, порочащих честь прокурорского работника, предложено применить старшему помощнику прокурора Демского района г. Уфы Загидуллину Р.И. меру ответственности (вплоть до увольнения из органов прокуратуры).

Таким образом, в рассматриваемом случае увольнение старшего помощнику прокурора Демского района г. Уфы Загидуллину Р.И. было произведено работодателем в связи с нарушением прокурорским работником Присяги прокурора и совершением проступка, порочащего честь прокурорского работника.

Разрешая спор, с учетом установленных обстоятельств на основании собранных по делу доказательств, в том числе объяснений сторон, письменных доказательств, в том числе, материалов служебной проверки, проведенной в отношении истца и дав всему этому оценку в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд, руководствуясь положениями Федерального закона от 17 января 1992 года № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации», пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных Загидуллиным Р.И. требований.

                Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, поскольку они соответствуют обстоятельствам дела, согласуются с представленными доказательствами и постановлены при правильном применении норм материального и процессуального права.

Федеральным законом "О прокуратуре Российской Федерации" установлены особенности в правовом регулировании труда работников прокуратуры, что обусловлено спецификой их профессиональной деятельности, которая связана с реализацией функций государства по осуществлению от имени Российской Федерации надзора за соблюдением Конституции Российской Федерации и исполнением законов, действующих на территории Российской Федерации. Суть этих особенностей состоит в том, что они закрепляют повышенные требования к работникам прокуратуры.

В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 40 Закона служба в органах и организациях прокуратуры является федеральной государственной службой. Прокурорские работники являются федеральными государственными служащими, исполняющими обязанности по должности федеральной государственной службы с учетом требований настоящего Федерального закона. Правовое положение и условия службы прокурорских работников определяются названным федеральным законом. Трудовые отношения работников органов и организаций прокуратуры регулируются законодательством Российской Федерации о труде и законодательством Российской Федерации о государственной службе с учетом особенностей, предусмотренных данным федеральным законом.

Пункт 1 статьи 41.7 и подпункт "в" пункта 1 статьи 43 Федерального закона от 17 января 1992 г. N 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации", предусматривающие возможность увольнения прокурорских работников за деяния, связанные с их виновным поведением, учитывают особенности службы прокурорских работников, направлены на обеспечение органов и учреждений прокуратуры высококвалифицированными кадрами, обладающими значимыми для осуществления указанной профессиональной деятельности морально-нравственными качествами.

Прокурорский работник в служебной и во внеслужебной деятельности обязан стремиться в любой ситуации сохранять личное достоинство, быть образцом поведения, добропорядочности и честности во всех сферах общественной жизни, избегать личных и финансовых связей, конфликтных ситуаций, способных нанести ущерб его чести и достоинству, репутации прокуратуры Российской Федерации (пункты 1.3, 1.4 Кодекса этики прокурорского работника Российской Федерации, утвержденного приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 17 марта 2010 г. N 114 (далее - Кодекс этики прокурорского работника).

Не допускать незаконного вмешательства в деятельность органов государственной власти и органов местного самоуправления, коммерческих и некоммерческих организаций (пункт 1.6 Кодекса этики прокурорского работника).

Не допускать использования своего служебного положения для оказания влияния на деятельность любых органов, организаций, должностных лиц, государственных служащих и граждан при решении вопросов, в том числе неслужебного характера, в которых он прямо или косвенно заинтересован. (пункт 4.3 Кодекса этики прокурорского работника).

В соответствии с подпунктом "в" пункта 1 статьи 43 Федерального закона от 17 января 1992 г. N 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации" прокурорский работник может быть уволен в случае нарушения Присяги прокурора, а также совершения проступков, порочащих честь прокурорского работника.

За неисполнение или ненадлежащее исполнение работниками своих служебных обязанностей и совершение проступков, порочащих честь прокурорского работника, руководители органов и организаций прокуратуры имеют право налагать на них дисциплинарные взыскания: в том числе в виде увольнения из органов прокуратуры (пункт 1 статьи 41.7 Закона).

Дисциплинарное взыскание налагается непосредственно после обнаружения проступка, но не позднее одного месяца со дня его обнаружения, не считая времени болезни работника или пребывания его в отпуске. Дисциплинарное взыскание не может быть наложено позднее шести месяцев со дня совершения проступка, а по результатам ревизии или проверки финансово-хозяйственной деятельности - двух лет со дня его совершения (пункты 6 - 8 статьи 41.7 Закона).

Основания и процедура проведения служебных проверок в отношении прокурорских работников органов и организаций прокуратуры Российской Федерации регламентированы Инструкцией.

Обстоятельства нарушения прокурорским работником Присяги прокурора, совершения таким работником проступка, порочащего честь прокурорского работника, в том числе связанного с нарушением Кодекса этики прокурорского работника, подлежат установлению в ходе проведения служебной проверки в отношении прокурорского работника, основания и процедура проведения которой регламентированы Инструкцией о порядке проведения служебных проверок в отношении прокурорских работников органов и организаций прокуратуры Российской Федерации, утвержденной приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 28 апреля 2016 г. N 255.

Так, в соответствии с пунктом 2.11 названной Инструкции при проведении служебной проверки должны быть полностью, объективно и всесторонне установлены: факт, дата, время, место, обстоятельства, мотивы совершения прокурорским работником проступка; вина прокурорского работника, обстоятельства, причины и условия, способствовавшие совершению прокурорским работником проступка; характер и размер вреда (ущерба), причиненного прокурорским работником в результате совершения проступка; обстоятельства, послужившие основанием для рапорта прокурорского работника о проведении служебной проверки; деловые и личные качества прокурорского работника, в отношении которого проводится служебная проверка, иные данные, характеризующие его личность.

Согласно пункту 2.3 Инструкции поводами к проведению служебных проверок являются: информация, представленная в письменном виде гражданами, органами государственной власти и органами местного самоуправления, органами МВД России, ФСБ России, другими правоохранительными органами, средствами массовой информации, общественными организациями, или информация из иных источников о совершении прокурорским работником проступка; рапорт (докладная записка) руководителя органа (организации) прокуратуры (заместителя руководителя) или руководителя подразделения органа (организации) прокуратуры; рапорт прокурорского работника.

Пунктом 4.1 Инструкции от 28 апреля 2016 г. N 255 предусмотрено, что по результатам служебной проверки составляется письменное заключение, которое подписывается прокурорским работником (членами комиссии), проводившим (проводившими) служебную проверку. Заключение по результатам служебной проверки утверждается руководителем, назначившим проведение служебной проверки (в случае ее проведения специально создаваемой комиссией), либо уполномоченным им руководителем подразделения, работником которого проводилась служебная проверка. В случае утверждения заключения уполномоченным руководителем подразделения результаты служебной проверки докладываются руководителю, назначившему ее проведение. Заключение должно состоять из трех частей: вводной, описательной и резолютивной и содержать следующую информацию: дата и место составления; данные прокурорского работника (работников), проводившего (проводивших) служебную проверку, и прокурорского работника, в отношении которого она проводилась; основания проведения служебной проверки; обстоятельства и факты, установленные в ходе служебной проверки; ссылки на нормы законодательства Российской Федерации и организационно-распорядительных документов Генерального прокурора Российской Федерации и (или) организационно-распорядительных документов органов (организаций) прокуратуры, которые были нарушены лицом, в отношении которого проводилась служебная проверка; доводы прокурорского работника, в отношении которого проводилась служебная проверка, в свою защиту, а также оценка этих доводов и выводы, к которым пришел прокурорский работник, проводивший служебную проверку, выводы членов комиссии; материалы, подтверждающие (исключающие) вину прокурорского работника, иные сведения о виновности либо невиновности прокурорского работника; выводы о причинах и условиях, способствовавших совершению проступка; предложения о применении (неприменении) к прокурорскому работнику, в отношении которого проведена служебная проверка, мер дисциплинарной ответственности, иных мер воздействия.

Факт совершения Загидуллиным Р.И. порочащего проступка установлен материалами служебной проверки, которые являются достаточным основанием для применения дисциплинарного взыскания в виде увольнения.

Действия истца, имевшие место 24 июля 2017 года по 12 августа 2017 года (обращение к руководителю следственного отдела Нургалиеву Р.М. в интересах Х. и обсуждение вопроса перспективы расследования уголовного дела в отношении Х.), не отвечают приведенным выше положениям действующего законодательства, регулирующих порядок прохождения службы в органах прокуратуры, не свидетельствуют о соблюдении повышенных требований, предъявляемых к поведению работников прокуратуры как в служебное, так и во внеслужебное время.

Проверяя доводы истца о незаконности проведения в отношении него служебной проверки и оспаривании ее выводов, судебная коллегия исходит из того, что требования действующего законодательства в отношении истца ответчиком были в полном объеме соблюдены. Доводы истца о том, что ответчик не доказал, в чем, конкретно, выразились действия истца, характеризуемые ответчиком как совершение проступка, порочащего честь прокурорского работника, не могут быть признаны судебной коллегией обоснованными. В заключении служебной проверки подробно изложены обстоятельства совершенного истцом проступка, выводы служебной проверки основаны на собранных в процессе ее проведения доказательствах, в ходе служебной проверки истцом были даны объяснения, которые были учтены руководством при утверждении заключения служебной проверки. Доказательств, опровергающих выводы служебной проверки, истцом в ходе рассмотрения дела суду не представлено.

Так, в рамках проведенной служебной проверки 30 июля 2020 года Загидуллиным Р.И. даны объяснения помощнику прокурора Республики Башкортостан ФИО49., из содержания которого следует, что Загидуллин Р.И. подтвердил факт обращения к нему во второй половине 2017 года во внеслужебное время нескольких знакомых лиц с просьбой уточнения хода расследования уголовного дела возбужденного по факту изнасилования медицинским работником несовершеннолетней. Через некоторое время между ним и руководителем межрайонного следственного отдела ФИО50 состоялся разговор, в ходе которого он спросил у последнего по поводу расследования указанного уголовного дела и сообщил ему, что следователь сам не знает, что делать с этим уголовным делом. По поводу аудиозаписи и стенограммы разговора в ходе дачи объяснений Загидуллин Р.И. пояснил, что на аудиозаписи разговор 2-х мужчин, один из голосов принадлежит ему, второй похож на ФИО51 речь идет, в том числе по поводу хода расследования уголовного дела по факту изнасилования, о котором он указывал; поскольку он не помнит буквального содержания разговора, то последовательность фраз в аудиозаписи, возможно, изложена не верно; на стенограмме зафиксировано как он у ФИО52 интересуется ходом расследования уголовного дела по факту изнасилования; однако не все фразы относятся обсуждаемому уголовному делу.

Следовательно, истцом ранее при даче объяснений в ходе проведенного служебной проверки не отрицался факт состоявшегося разговора между ним и ФИО53 о ходе расследования уголовного дела по факту изнасилования медицинским работником несовершеннолетней.

Более того, согласно письменных объяснениях, данных и.о. помощнику прокурора Республики Башкортостан ФИО55., 19 августа 2020 года, Загидуллин Р.И. пояснил, что свое предыдущее обращение от 30 июля 2020 года поддерживает, при этом уточнил, что указанный разговор с ФИО54 произошел до 12 августа 2017 года. Также в настоящее время он предположительно вспомнил о том, кто ранее к нему обращался с вопросами по уголовному делу, связанному с изнасилованием, но эти предполагаемые лица (лицо) отказываются являться на опрос, опасаясь оказания давления на них со стороны должностных лиц Следственного комитета РФ; в настоящее время он сожалеет о том, что обратился к ФИО56 поскольку это стало предметом служебной проверки.

Довод истца о недопустимости использования результатов оперативно-розыскной деятельности при проведении в отношении него служебной проверки обоснованно судом не принят во внимание, поскольку материалы гражданского дела не содержат доказательств проведения оперативно-розыскных мероприятий.

Что же касается доводов апелляционной жалобы о нарушениях, допущенных в ходе проведения служебной проверки, то судебная коллегия исходит из следующего.

В соответствии с пп. «а» пунктом 2.6 Инструкции о порядке проведения служебных проверок в отношении прокурорских работников органов и организаций прокуратуры Российской Федерации, утвержденной Приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 28 апреля 2016 года N 255 на подразделения (должностных лиц) по обеспечению собственной безопасности и физической защиты в случаях, указанных в подпунктах "а", "б" и "ж" пункта 2.1 настоящей Инструкции, в отношении прокурорских работников прокуратур субъектов Российской Федерации и приравненных к ним специализированных прокуратур, за исключением прокурорских работников, перечисленных в подпункте "а" пункта 2.6.1 настоящей Инструкции.

Как следует из материалов дела и не оспаривается сторонами Биккулов А.М. на момент подачи рапорта руководству в отношении Загидуллина являлся исполняющим обязанности старшего помощника прокурора Республики Башкортостан по обеспечению собственной безопасности и физической защиты. Следовательно, ФИО57 в рамках своих должностных обязанностей приступил к проведению служебной проверки в отношении Загидуллина Р.Р.

Резолюция и.о. прокурора республики ФИО60 на рапорте ФИО58 от 17 августа 2020 года о проведении проверки о согласии на ее проведение и отсутствие конкретного поручения ее проведения именно ФИО59 не является основанием для признания служебной проверки незаконной.

Так, в соответствии с пунктом 2.8 Инструкции поручение о проведении служебной проверки оформляется в виде резолюции руководителя органа прокуратуры, имеющего право ее назначить, на документе (докладной записке, рапорте) о наличии оснований для ее проведения с обязательным проставлением даты, которая является ее началом.

В рассматриваемом случае на рапорте ФИО64 от 17 августа 2020 года о проведении проверки содержится соответствующая резолюция и.о. прокурора республики Логинова В.М. – «согласен 18 августа 2020 года», при этом Биккулов А.М. в силу своих должностных обязанностей уполномочен на проведение такой проверки.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, судом первой инстанции правомерно установлено, что проект оспариваемого приказа был подготовлен ФИО61, доказательств обратного материалы дела не содержат. При этом, оформление сопроводительного письма иным лицом не может быть достаточным доказательством тому, что проект приказа не был оформлен ФИО62 Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО63 подтвердил факт подготовки проекта приказа.

Доводы истца об отсутствии доказательств совершения виновных действий, а также о допущенных ответчиком нарушениях при проведении служебной проверки, несоблюдении порядка увольнения работника прокуратуры, судом правомерно признаны несостоятельными. Оснований полагать, что служебная проверка проведена с нарушениями порядка его проведения, не имеется.

При принятии решения о применении дисциплинарного взыскания все обстоятельства, в том числе характер проступка, обстоятельства, при которых был совершен проступок, наступившие последствия, а также предшествующее поведение, были оценены в полной мере ответчиком.

При таких обстоятельствах судебная коллегия признает, что избранная ответчиком в отношении истца мера дисциплинарного взыскания в виде увольнения со службы является соразмерной степени тяжести допущенного проступка, а также вины истца, являющегося прокурорским работником.

Доводы апелляционной жалобы о том, что согласно приказа об увольнении предполагаемый, по мнению ответчика, дисциплинарный проступок совершен не позднее 12 августа 2017 года, следовательно, истец в силу требований части 8 статьи 41.7 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» и с учетом правовой позиции, изложенной в Постановлении Конституционного суда Российской Федерации от 26 марта 2020 № 13 - П по делу Горяева Е.С. и Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 25 мата 2021 года № 452 – О, не мог быть привлечен к дисциплинарной ответственности позднее 12 февраля 2018 года (позднее 6 месяцев со дня совершения), не влекут отмену обжалуемого решения суда.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, отраженной в постановлении от 26 марта 2020 г. N 13-П, нарушение Присяги сотрудника Следственного комитета Российской Федерации, являющееся виновным деянием, препятствующим эффективному функционированию Следственного комитета Российской Федерации, и дисциплинарный проступок имеют общую правовую природу. Следовательно, и ответственность за нарушение Присяги сотрудника Следственного комитета Российской Федерации, а именно применение санкции в виде увольнения со службы на основании пункта 3 части 2 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2010 г. N 403-ФЗ, тождественна дисциплинарной и требует соблюдения положений статьи 28 названного Федерального закона, включая предусмотренное в ее части 8 правило о том, что дисциплинарное взыскание не может быть применено позднее шести месяцев со дня совершения проступка, а по результатам ревизии или проверки финансово-хозяйственной деятельности - позднее двух лет со дня совершения проступка.

Между тем, как было приведено выше в рассматриваемом случае основанием увольнения истца из органов прокуратуры являлось нарушение Присяги и совершение проступка, порочащего честь прокурорского работника.

Согласно пункту 5.6. Инструкции о порядке проведения служебных проверок в отношении прокурорских работников органов и организаций прокуратуры Российской Федерации, утвержденной приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 28 апреля 2016 г. N 255 дисциплинарные взыскания налагаются на прокурорских работников в соответствии с требованиями статьи 41.7 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации". Дисциплинарное взыскание налагается непосредственно после обнаружения проступка, но не позднее одного месяца со дня его обнаружения, не считая времени болезни прокурорского работника и пребывания его в отпуске. Днем обнаружения проступка, с которого начинается исчисление месячного срока, считается день, когда руководителю, которому по службе подчинен прокурорский работник, стало известно о совершении им проступка. Дисциплинарное взыскание не может быть наложено позднее шести месяцев со дня совершения дисциплинарного проступка.

Днем обнаружения проступка, порочащего честь прокурорского работника Загидуллина Р.И. суд первой инстанции обоснованно посчитал день утверждения заключения служебной проверки 07 сентября 2020 года, а не дни, в которые произошли описанные в материалах служебной проверки события, так как для квалификации поведения истца именно как проступка, порочащего честь прокурорского работника потребовалось проведение служебной проверки. Именно с даты утверждения указанного заключения прокурору республики стало известно о совершении подчиненным работником дисциплинарного проступка и обстоятельств его совершения.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 17 июля 2014 года N 1728-О, отказывая в принятии к рассмотрению жалобы Тарасовой Г.В. на нарушение ее конституционных прав частью третьей статьи 193 Трудового кодекса Российской Федерации, частью 4 статьи 58 Федерального закона "О государственной гражданской службе Российской Федерации", статьей 41.7 и пунктом 1 статьи 44 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", проведение служебной проверки и, как следствие, возможное увеличение срока, в течение которого на прокурорского работника может быть наложено дисциплинарное взыскание, имеет целью обеспечение полного и объективного исследования обстоятельств совершения дисциплинарного проступка и направлено, в том числе, на защиту прокурорских работников от необоснованного привлечения к дисциплинарной ответственности.

Таким образом, вывод суда о соблюдении порядка и сроков привлечения истца к дисциплинарной ответственности доводами апелляционной жалобы не опровергаются.

Довод истца о том, что ФИО65. имеет неприязненные отношения к нему в связи с возвращением им уголовных дел для производства дополнительного следствия, не может быть принят во внимание, поскольку носит декларативный характер и ничем не подтвержден.

Ссылки в жалобе на представление ответчиком сфальсифицированных доказательств (компакт диск с аудиозаписью, выданный ФИО66 от 15 июля 2020 года, стенограмма к нему (стенограмма без даты), проект приказа), не могут быть приняты во внимание, так как ничем объективно не подтверждены. Само по себе несогласие лица, участвующего в деле, с тем или иным доказательством и заявление о подложности не свидетельствуют о том, что это доказательство подложно и в силу ст. ст. 79, 186 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не является безусловным основанием для назначения по делу судебной экспертизы на предмет подложности доказательства.

Установленное статьей 186 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации право суда на проверку заявления о том, что имеющееся в деле доказательство является подложным, назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства вытекает из принципа самостоятельности и независимости судебной власти; при поступлении такого заявления суд оценивает его в совокупности с другими доказательствами и обстоятельствами дела, исходя из возложенной на него обязанности по вынесению законного и обоснованного решения.

Истцом в нарушение статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено доказательств подложности представленных ответчиком доказательств. Следовательно, само по себе заявление стороны о подложности (фальсификации, недопустимости) документов в силу статьи 186 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не влечет автоматического исключения такого доказательства из числа собранных по делу доказательств, в связи с тем, что именно на сторонах лежит обязанность доказать наличие фиктивности конкретного доказательства, чего истцом сделано не было.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении требований истца, суд первой инстанции учел позицию Конституционного Суда Российской Федерации о том, что для прокурорских работников установлены повышенные требования к их поведению как в служебное, так и во внеслужебное время. Законодатель, определяя правовой статус прокурорских работников, вправе устанавливать для этой категории граждан особые требования, в том числе к их личным и деловым качествам, и особые обязанности, обусловленные задачами, принципами организации и функционирования органов прокуратуры, а также специфическим характером деятельности указанных лиц. Поступая на федеральную государственную службу в органы прокуратуры, гражданин добровольно возлагает на себя обязанность соответствовать указанным требованиям и добросовестно исполнять свои обязанности. Возможность увольнения прокурорских работников органов прокуратуры за нарушение Присяги прокурора, Кодекса этики прокурорского работника, совершение проступка, порочащего честь прокурорского работника, обусловлена особым правовым статусом указанных лиц.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции были исследованы все юридически значимые по делу обстоятельства и дана надлежащая оценка собранным по делу доказательствам, в связи с чем решение суда первой инстанции является законным и отмене не подлежит.

По существу доводы апелляционной жалобы сводятся к несогласию с выводами суда первой инстанции и не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для принятия судебного акта, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными, основанными на неправильном толковании норм материального права, и не могут служить основанием для отмены решения суда.

При решении вопроса о виде дисциплинарного взыскания учтена тяжесть совершенного проступка и обстоятельства его совершения, а также предшествующее поведение и отношение к службе.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд не полностью исследовал материалы дела, представленные доказательства, неправильно оценил имеющиеся в деле доказательства, выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела - выражают несогласие с выводами суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении заявленных требований, однако по существу их не опровергают, сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом подробного исследования и оценки суда первой инстанции и к выражению несогласия с произведенной оценкой обстоятельств дела и представленных по делу доказательств, произведенной в полном соответствии с положениями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, тогда как оснований для иной оценки имеющихся в материалах дела доказательств суд апелляционной инстанции не усматривает. При этом, судебная коллегия отмечает, что суд оценивает относимость, допустимость и достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в совокупности.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции были исследованы все юридически значимые по делу обстоятельства и дана надлежащая оценка собранным по делу доказательствам, в связи с чем решение суда первой инстанции является законным и отмене не подлежит.

Исходя из конкретных обстоятельств, установленных по настоящему делу, предмета и оснований заявленных требований, правовые нормы, регулирующие спорные правоотношения, судом первой инстанции применены правильно и спор разрешен в соответствии с установленными обстоятельствами и представленными доказательствами при правильном применении норм материального и процессуального права.

Доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов суда, а сводятся к несогласию с ними и направлены на иную оценку обстоятельств, установленных и исследованных судом в соответствии с правилами статей 12, 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а потому не могут служить основанием к отмене состоявшегося решения.

Нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения, судом первой инстанции при рассмотрении дела не допущено.

    С учетом изложенного, судебная коллегия приходит к выводу о том, что решение суда первой инстанции является законным и обоснованным, вынесено на основании всестороннего, полного, объективного и непосредственного исследования имеющихся в деле доказательств и предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для его отмены или изменения не имеется.

        Руководствуясь статьями 328-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан

        О П Р Е Д Е Л И Л А :

решение Кировского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 27 января 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Загидуллина Р,И. - без удовлетворения.

Председательствующий                                                 Вахитова Г.Д.

Судьи                                                                               Индан И.Я.

                                                                                          Пономарева Л.Х.

мотивированное апелляционное определение изготовлено 15 октября 2021 года

        Справка:

        судья ФИО68