Решение от 20.01.2022 по делу № 2-38/2022 (2-346/2021; 2-2825/2020;) от 14.07.2020

    № 2-38/2022 <данные скрыты>

<данные скрыты>

    Р Е Ш Е Н И Е

        ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

20 января 2022 года                                                                    г. Ижевск

Первомайский районный суд г. Ижевска Удмуртской Республики в составе:

председательствующего – судьи Хиталенко А.Г.,

при секретаре – Кузьминой М.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску        Кашкаровой Ю.Ю. к Сазоновой Л,А. о признании договора дарения недействительным, включении имущества в наследственную массу, признании права собственности,

        УСТАНОВИЛ:

В суд обратилась Кашкарова Ю.Б. с иском к Сазоновой Л,А. о признании договора дарения недействительным, включении имущества в наследственную массу, признании права собственности. Требования мотивированы тем, что <дата> умер ее отец Кашкаров Ю.В.. Ее отец являлся собственником квартиры по адресу: <адрес>, в которой проживал, и которая досталась ему по наследству от бабушки. Истец является наследником первой очереди после смерти Кашкарова Ю.В. После смерти отца она узнала, что спорная квартира не входит в наследственную массу, так как по договору дарения от <дата> перешла в собственность ответчика Сазоновой Л,А.. Считает, что данный договор является недействительным по причине того, что в момент совершения сделки по дарению квартиры ее отец Кашкаров Ю.В. находился в состоянии, когда не мог понимать значения своих действий и руководить ими. Отец давно и сильно болел, имел заболевания сердца, страдал на фоне этого другими комплексными заболеваниями, имел инвалидность второй степени и перенес незадолго до сделки инсульт. Просит признать недействительным договор дарения квартиры по адресу: <адрес>, заключенный между Кашкаровым Ю.В. и Сазоновой Л.А. <дата> Включить квартиру по адресу: <адрес> в наследственную массу, оставшуюся после смерти Кашкарова Ю.В., умершего <дата> Признать за истцом право собственности на квартиру по адресу: <адрес> в порядке наследования по закону после смерти Кашкарова Ю.В., умершего <дата>

В судебном заседании <дата> к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно спора, привлечены Кашкаров А.М. и Дранга С.А., действующая в интересах Кашкарова Е.М.

Дело рассмотрено в отсутствие истца Кашкаровой Ю.Ю., уведомленной о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом.

Ранее в судебном заседании истец Кашкарова Ю.Ю. на исковых требованиях настояла, суду пояснила, что о произошедшем инсульте узнала от соседей ближе к смерти отца. Ей позвонили, она спросила, в каком состоянии он находится. После смерти бабушки часто не созванивались, в 2015 году созванивались, отец говорил, что нужно ехать в Свердловск, исправлять документы. До смерти бабушки отец жил с бабушкой, у них было две квартиры, отец мог жить и с бабушкой, и с мамой. Мама постоянно была в квартире на <адрес>. В 2003 году у бабушки был инсульт. В квартире на <адрес> они проживали, помогала ее (свидетеля) мама, у отца было состояние не очень хорошее, он был грузным. Последнее время он ходил с палочкой. С 2010 года она приезжала месяца через 2-3. Ее родители кочевали с квартиры с <адрес> на <адрес>. Никакой посторонней женщины не было, и речи о ней не было. Речи о разводе тоже не было. После смерти бабушки она уехала в Москву, но звонила периодически. В 2016 году к концу года она не дозвонилась до отца. Она звонила на домашний телефон. Мобильного телефона не было. Каждый день не звонила отцу. О том, что произошло, она узнала ближе к смерти отца. Приезжала на похороны брата в марте 2020 года. Ей позвонила соседка, сказала, что отца увезли на скорой, утром позвонили и сказали, что он умер. Последний раз общалась в 2016 году, до даты сделки. Ей в 2016 году позвонили знакомые и сказали, что эта квартира продана, на окнах висела растяжка о продаже. В связи с разговорами знакомых и изучением медицинских карт сделала вывод, что отец не мог отдавать значение своим действиям. По предполагаемому диагнозу может сказать, что отец родился недоношенным, его долго выхаживали. Он был очень вспыльчивый человек, громкоголосый, грубый, эмоционально неустойчивый, агрессивный. После инсульта у отца была половина тела обездвижена. Считает, что времени для восстановления после инсульта до сделки было недостаточно. Никакую Л,А. он не возил, он всегда возил только ее (свидетеля) семью. Бабушка про него говорила, что он больной, просила не связываться с ним. Видела в 2016 году отца последний раз. Вывод сделала о его состоянии на основании свидетельских показаний и медицинских документов. До 2016 года он проживал один, уже был разведен. В 2014 году отец развелся с ее матерью. После инсульта за отцом ухаживала какая-то женщина. Она (свидетель) звонила по домашнему телефону. Она общалась с отцом до 2016 года. О том, что продается квартира, узнала в 2016 или 2017 году. Не имела возможности выехать, у нее был плотный график. Ее вопрос по поводу квартиры не волновал, потому что отец жил один и никаких разговоров по квартире не было. Если ответчик говорила, что прожила с отцом 20 лет, почему квартира была переоформлена после несчастья. Ее (свидетеля) телефоны были записаны везде, но ее не поставили в известность. Отец никогда не говорил о разводе. После смерти бабушки он не подходил к маме с предложением о разводе, подошел к маме его друг и просил о разводе. Во время похорон бабушки конфликтов не было. Друг отца оказывал на него влияние. Считает, что отец не мог подарить квартиру. Квартира на <адрес> была добровольно приватизирована отцом с ее (свидетеля) мамой пополам. В квартиру после смерти отца ее впустили и разрешили взять вещи. На основании свидетельских показаний и медицинских карт сделала вывод о недееспособности отца. Когда отцу позвонили и сообщили о смерти сына, речь у него была нечеткая и невнятная. На момент сделки отец не понимал значения своих действий.

Дело рассмотрено в отсутствие ответчика Сазоновой Л.А., извещенной о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом, просила рассмотреть дело в ее отсутствие.

Ранее Сазонова Л.А. в судебном заседании исковые требования не признала, в случае отказа в удовлетворении иска просила взыскать с Кашкаровой Ю.Ю. свою в пользу расходы на оплату услуг представителя в размере 50 000 руб. Суду пояснила, что умерший был ее гражданским мужем, жили вместе 20 лет, с 2000 года. Сначала снимали квартиру по <адрес>, вели общее хозяйство. В 2007 году у нее умер папа и Ю. уехал жить к своей маме, а она к своей маме. Снова стали проживать с ним с <дата>, он ей позвонил, сказал, что ему плохо. Вызывали скорую, полицию и МЧС. Квартиру открыли и увезли его в больницу. В ноябре 2016 году после выписки его из больницы он уехал в пансионат, в декабре она забрала его домой и с того времени стали вместе проживать. Через неделю после выписки из реанимации он нормально общался, дома он был в нормальном состоянии. Физически только ему требовалось восстановление, она покупала ему костыли, коляску, тренажеры. Передвигался на коляске по всей квартире. В 2018 году она купила ему планшет, научила его пользоваться интернетом, он зарегистрировался в соцсетях. Он сам в декабре предложил квартиру оформить на нее. Она нашла нотариуса, та поговорила с ним по телефону и потом уже приехала домой, помогла им зарегистрировать право собственности и составить доверенность. Когда они не проживали вместе, связь поддерживали, она его считала своим мужем, а он ее называл своей женой. Он с детьми не общался, доверял только ей, за квартирой не мог ухаживать, сам не платил за квартиру. Она в больницу постоянно к нему ходила, еще ходил друг его Анкудинов А., больше никто не ходил. Когда его перевели в общую палату, он сразу вспомнил номер телефона друга. С речью у него не было проблем, он нормально общался с другом по телефону. В день удара он сотрудникам СМП показал, где его паспорт. Он очень хорошо знал ее родню. Они всегда очень хорошо общались. Отношения были хорошими. Ей было известно о его семье. Он не хотел общаться и мириться с детьми. Он с детьми не общался, он всегда и категорически говорил, что не будет общаться с детьми. После удара она стала ухаживать за ним. В 2019 году сын хотел общаться, но Ю. отказался. Дочери не было ни разу, она не помогала и ни в чем не участвовала. Они (ответчик) с дочерью сами его похоронили. Дома он помогал ей готовить, распоряжения по дому давал, всегда со всеми общался. Постоянно что-то просил купить в магазине, был обычным человеком, единственное, что ходить не мог. На момент их знакомства он был в браке. До 2016 года они не проживали с 2007 года, но постоянно общались, работали на одном предприятии. Выходные проводили вместе, ездили на огород. В октябре 2016 года у него был инсульт или инфаркт, насколько был обширный инфаркт, она не знает, врачи не говорили. Думает, что у него был сердечный приступ, месяца полтора он находился в больнице. После его выписки из больницы она не могла оставить его одного. Реабилитацию и лечение дома проходил сами. 8 октября был приступ, выписали его в конце ноября. Ходить он сам не мог, только сидел. Была у него коляска, он разговаривал, писал сам. Препараты, которые ему выписывали врачи, она выкупила. Какие были препараты не помнит, были сердечные препараты. Совершить сделку предложил ей умерший. Она была у него единственной помощницей и он это все понимал. Она не была удивлена его подарком, потому что он ни с кем не общался. Возможно общение у Ю. с детьми и было, но ей об этом не известно. Он сказал ей заблаговременно. Когда он сказал ей об этом, она сказала, что узнает, как оформляется сделка. Сделка состоялась у нотариуса Шигабдиновой по месту жительства. Нотариус подготовила договор дарения и в Росреестре его оформили. Он ни с кем не общался и предложил ей принять квартиру. После удара он был неходячий, память у него сразу восстановилась, как только скорая приехала, он уже сразу все вспомнил, сам сказал, где лежит паспорт. После перевода из реанимации он сам сказал номер телефона друга и попросил ему позвонить.

Также дело рассмотрено в отсутствие третьих лиц Каршкарова А.М., Дранга С.А., действующей в интересах Кашкарова Е.М., нотариуса г. Ижевска Силиной Т.Н., представителя третьего лица Управления Росреестра по Удмуртской Республике, извещенных о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом.

Ранее допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО44 суду показал, что знает Людмилу и ее дочь. С Юрой были знакомы давно, были соседями. Не помнит, когда познакомились с Л,А., когда они еще жили на <адрес> вместе, он к Ю. приходил. Это было примерно 8-10 лет назад. Кашкаров Ю. и Л,А. жили вместе. Ю. проживал в его подъезде в 3-ей квартире. В этой квартире проживала его мать, он там же проживал. Мама у него заболела 5-6 лет назад, он переехал к ней жить, за ней ухаживал и жил один. Других помощников не было. В этот период времени Л,А. с ним не была. Они начали жить вместе, когда Ю. заболел 4-5 лет назад. Они проживали вместе, значит она была его сожительницей, женой. На <адрес> они проживали вместе с Л,А., он учил его печку топить, там был частный дом и печное отопление. Очевидцем удара Ю. он не был, точную дату не знает. После выписки из больницы он проживал в спорной квартире. У него отнялась левая сторона, он не мог ходить. После удара он (свидетель) с ним общался по телефону. Чаще Ю. ему звонил, любил поздравлять с разными праздниками, если требовалась помощь, то просил помочь. Просил помочь собрать инвалидную коляску, подкачивать шины, стенку собрать новую. Он звонил сам и приглашал помочь. Речь у него была понятной, понимал без трудностей. Разницу в общении до удара и после он (свидетель) не замечал, общался Ю. так же, как и раньше. Когда он (свидетель) приходил помогать, Л,А. была там же, иногда была на работе, потом она ушла на пенсию и все время там дома. Кроме Л,А. в квартире никого больше не видел. Знает, что у Ю. были жена и дети, но он не общался с ними, их в квартире не было никогда.

Ранее допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО60 суду показал, что Кашкаров Ю. ему знаком. Семья давно жила там, на <адрес>, были соседи. После армии жил в другом месте с женой, потом у матери стало плохое здоровье и Ю. пришел к матери жить. Это было лет пять назад. Он (свидетель) также знает Л,А., она жила с Ю. после смерти матери, на <адрес>. Знает, что у него был удар, примерно год-полтора назад. До удара и после с ним общался. Заходил и часто звонил по домашнему телефону, разговаривали обо всем. По телевизору что-то увидит, не понравится новость и звонит обсудить. Речь у него была понятная. Когда его привезли из больницы, он сам ему (свидетелю) позвонил и рассказал, что у него был инсульт. Он (свидетель) заметил изменения, только придя в квартиру, изменения были в том, что он сидел или лежал в кровати, ходить не мог сам. После того, как с ним случился удар, он (свидетель) в квартире видел только Л,А., больше никого не было. Она ухаживала за ним. Ю. звонил ему (свидетелю) чуть ли не каждый день, считает его общительным человеком, это было и до удара и после удара.

Ранее допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО67 суду показала, что она родная сестра ответчика. Кашкаров Ю.В. ему знаком 20 лет. Познакомились на празднике, сестра привела его как знакомого, с тех пор он вошел в их семью и они его приняли. Сначала приняли как знакомого, потом как жениха и гражданского мужа. Л,А. и Ю. вместе проживали в частном доме, снимали его. Родители навещали их там, общались регулярно. До 2008 года они вместе проживали, после похорон папы Л,А., чтобы поддерживать маму, переехала к ней, здоровье у Ю. мамы ухудшилось и он переехал к ней, ухаживать за ней. После похорон Ю. мамы сестра переехала к нему. Они никогда не переставали общаться. В период раздельного проживания они всегда были вместе, также на праздники ходили вместе, работали вместе, не было ссор и ругани. <дата> жил с матерью, но они встречались. Она к нему окончательно переехала, когда ему совсем плохо стало. Это было больше трех лет назад, она жила с ним постоянно на <адрес>. У нее (свидетеля) с Ю. были приятельские отношения, он общительный, дружелюбный, всегда и все знал. Знал всех членов ее (свидетеля) семьи, все про всех знал. Он боготворил их родителей. Периодически они общались с ним и после его удара. Ему захотелось пообщаться, узнал что-то новое, звонил и все рассказывал. Звонил и ей и ее мужу, своим друзьям звонил. Речь его по телефону была понятной, обычной и внятной. Разницы в общении до и после удара не было. У него только менялось настроение, он много вспоминал, что было раньше, жалел всех. Последний раз видела его в 2019 году в квартире на <адрес>, был юбилей сестры. Общались, разговаривали обо всем. Называл всех по именам, не путался. Аппетит был хороший. Физически у него только проблемы были с ногами, вставал он на ноги только при помощи специальных приспособлений. Знает, что у него были с давлением проблемы, звонил ей и говорил, что находится в больнице. В 2016 году Ю. лежал в больнице с инсультом, это было осенью. Осенью 2016 года он пролежал больше месяца в больнице. Какое-то время он ей не звонил, потом снова стали общаться. После выписки из больницы она не заметила изменений в его речи. На пенсию он ушел в 2016 году. Пенсию получал на карту. Продукты после выписки из больницы покупала ему Л,А., коммунальные платежи оплачивала Л,А.. Она (свидетель) с ним не жила и тонкостями не интересовалась. Он знал абсолютно все цены, звонил ей и рассказывал, где какие цены и что продается.

Ранее допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО78 суду показала, что Ю. Кашкарова знает с 3-х лет. После армии он женился, дружили семьями. Когда бабушка у Ю. умерла, квартиру на Буммаше отдали Ю., там он жил со своей семьей. Через 3-4 году у Ю. наступило разочарование в семейной жизни. Ю. стал постепенно уходить из семьи. Работал он на Машзаводе, это было до 2000 года. Сазонову Л,А. знает, Ю. познакомился с ней в 2000 году, они с Ю. стали жить вместе. Они снимали квартиру, потому что жить им было негде, своего жилья у них не было. Жили они в частном доме. Летом он возил Л,А. на садоогород к маме. Когда мамы не стало, разговаривали с ним каждый день. Ю. с 2000 года был вместе с Л,А.. Дочь Ю. - Ю. жила у бабушки на <адрес>. Ю. не хотел встречаться со своей семьей, его там не любили. Ю. с мамой не жил постоянно, он ходил ее проверять. В 2014 году после смерти мамы Ю. пришел жить в ее квартиру, только тогда он и подал на развод. В квартире после смерти матери он сделал ремонт, Л,А. ему помогала. Юля на похоронах бабушки была, но с Ю. не общались. Ю. не хотел впускать Ю. в квартиру, между ними была вражда. Но его все же уговорили, Ю. просила, чтоб ее пустили в квартиру, хотела забрать кое-какие бабушкины вещи. Ю. отдал Ю. цепочку. Ю. с Л,А. сделали в квартире ремонт, выбросили старую мебель, купили новую. Ю. стал сильно болеть. Л,А. все эти годы была с ним, в больницу с ним ложилась и ухаживала за ним. Инсульт у него случился года 2-3 назад. Левая сторона не стала работать, но у него ежедневно была светлая голова. Он ее (свидетеля) поздравлял со всеми календарными праздниками, звонил всегда. Он был лежачим больным, Л,А. с ним намаялась. Потом он хотя бы стал сидеть. Л,А. все ему сама покупала, в том числе подгузники, давали ему и инвалидное кресло. Он ей (свидетелю) постоянно звонил, он был совершенно нормальным гражданином, единственное, что он лежал. Во время приступов его было тяжело перевозить и Л,А. на некоторое время определила его в пансионат, он понимал, что ей тяжело и он сказал, что хочет ей хоть что-то оставить и высказал желание подарить ей квартиру. К нему привезли нотариуса домой, тогда же была сделана доверенность на получение пенсии и дарственная. Он говорил, что надо зарегистрировать брак с Л,А., но из-за болезни и пандемии они не успели. Речь у него была внятной, не было такого, чтобы он что-то забывал, путал. Разница в его состоянии до инсульта была лишь только в том, что он не мог ходить. Л,А. научила его пользоваться интернетом, зарегистрировала в социальных сетях, ему нравилось. Он пользовался телефоном, и мобильным, и стационарным. Людмила жила вместе с Ю., вместе и ремонт делали. Обстоятельства заключения договора дарения знает, Ю. сам ей рассказывал. Он ей позвонил и рассказал, уже после того, как все случилось. Они с Л,А. 20 лет были вместе. Н. была плохой хозяйкой, знает это со слов Е.М.. Они с ней не общались, летом как-то ему позвонили и сказали, что у него умер сын. На 40-й день после смерти матери Ю. приехали Ю. и Н.. Е.М. - мать Ю., просила, чтобы квартира была только Ю.. Л,А. для Ю. не была посторонним человеком, они прожили 20 лет вместе. На похороны Ю. Ю. не приехала, она приехала после и забрала из квартиры какие-то вещи Ю. и его медицинские карты. Он не был психом и никогда не лежал в психиатрической больнице. С Ю. у нее (свидетеля) нормальные отношения, с Н. тоже, неприязненных отношений нет. Ю. проживал с Л,А., до 2014 года Ю. проживала в квартире на <адрес>. После отъезда Ю. в Москву Ю. стал чаще ходить к матери. Ю. летом лежал в больнице много раз. О ревности никогда не разговаривали. Е.М. Ю. любила, Ю. наверное было обидно, что он не живет в квартире. В 2014 году Е.М. умерла, Ю. быстро сделал ремонт в квартире. Л,А. начала жить с ним постоянно на <адрес> года три назад, после того, как квартира стала собственностью Ю.. О том, что медицинские карты забрала Ю., узнала от Л,А.. После последнего инсульта Ю. находился не дома примерно две недели. Л,А. забирала его из больницы, об этом Л,А. и Ю. рассказывали ей (свидетелю) сами. Реабилитация была дома. Ю. ни разу не звонила Л,А., ей не известна причина, почему она ни разу не приезжала к отцу после инсульта.

Ранее допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО150 суду показал, что Ю. знает примерно 20 лет. Он (свидетель), когда приезжал к матери, приходил к нему, показывал отснятый материал, приезжал к маме примерно 2 раза в год. Встречались всегда у него в квартире, ему было тяжело ходить. Он подбирал много нот и ему (свидетелю) отправлял, разбирался и любил музыку. Они с Ю. встречались на даче его матери, в детстве особого контакта с ним не было. Ему (свидетелю) известно о том, что у Ю. был инсульт, примерно 2017-2018 гг. После инсульта у него одна сторона не работала, но он общался, в речь надо было вслушиваться. Изменений в его характере не заметил, только физические. Сколько бы он к Ю. не ходил, Л,А. всегда была дома, что-то готовила. Он помогал им обоим осваивать компьютер, Л,А. научила Ю. им пользоваться, в доме ведущую роль выполняла. До инсульта Ю. он (свидетель) в квартире видел соседа, больше не видел никого. Последний раз видел Ю. год назад примерно, до пандемии, приезжал и навещал его. Последние годы у них сложились хорошие отношения, Ю. был всегда рад его видеть. Спорная квартира находится на <адрес>, квартира его матери. В 2015-2016 гг. видел Ю. 2 раза в год. В квартире видел Ю. и Л,А.. До этого в квартире кроме него была и его мама. В те годы она уже болела, лежала, все это было примерно лет 6 назад. Л,А. видел каждый раз, когда был у него в гостях. Каждый год, после смерти мамы Ю., он (свидетель) по приезду в Ижевск всегда видел Л,А. в квартире, до этого только слышал про нее. Про инсульт Ю. знает немного, его не было в 2016 году здесь, думали, что умрет. Знает, что Л,А. ухаживала за ним.

Ранее допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО169 суду показала, что знает истца Кашкарову Ю.. Ю.В. знаком, вся семья хорошо знакома. Знает жену, Ю., папу и бабушку, М. еще был. Отношения в семье были нормальные. Потом они уехали на Буммаш в 90-х годах, а Ю. осталась жить у бабушки. Потом у бабушки был инсульт, Ю. ухаживала за бабушкой, Ю. там жил. Виделись часто. Бабушка умерла в 2014 году, Ю. там жил. Ю. уехала жить в Москву, с бабушкой созванивалась постоянно. У Ю. с бабушкой были нормальные отношения. После смерти бабушки Ю. остался жить в квартире мамы. Ю. находилась в Москве. В 2013 году они (свидетель) с ним лежали вместе в кардиологии. Других заболеваний у Ю. не знает. В 2016 году ей сказали, что у него произошел инсульт и он находится в лежачем состоянии. До инсульта он жил один, после инсульта к нему приходил социальный работник, потом оказалось, что это сожительница. Она (свидетель) видела, как его выносили санитары из дома в инвалидном кресле и садили в машину, сам он не ходит. Не может сказать, в какой точно промежуток времени его выносили из квартиры. Были у подъезда, когда его выносили. В квартиру у нее доступа не было, соседи говорили, что он не в состоянии ходить, он был лежачим. О его психическом состоянии ей ничего не известно. Когда его выносили, она видела его очень сильно похудевшим. Когда она с ним поздоровалась, он не ответил. Она живет на другом этаже. С Ю. в достаточно близких отношениях, раз в месяц созваниваются. Она Ю. сообщила, что у отца инсульт, и о смерти тоже. Ю. с папой не общалась. Женщину видела после инсульта постоянно, думала, что это соцработница, она ухаживала за ним, постоянно там была. Она (свидетель) в квартиру не ходила после смерти бабушки. В 2014-2015 годы с Ю. общалась. В магазин он ходил сам, общался, жаловался на отечность ног и сердце. Он был нормальный. После 2016 года она с ним не общалась, после инсульта его не видела. Ей не известно, общалась Ю. с отцом по телефону или нет. Она говорила в разговоре, что разговаривала с отцом, а о чем, ей не известно.

Ранее допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО188 суду показала, что знакома с истцом Ю.. Семью Кашкаровых знает с 1980 года. Жили в доме на <адрес>. Познакомились сначала с мамой Ю., потом с папой. Жили они в 55-м доме. Ю. постоянно жила с бабушкой, а Ю., Н. и М. переехали на Буммаш. Общались постоянно и по телефону, и лично. Н. – Ю. мама. Она каждый день приезжала к Е.М.. Сначала семья была полноценная. Потом Ю. уходил от нее и где-то жил. Потом приходил жить к матери на <адрес>, потом снова уходил. Последний раз пришел жить к матери, когда она сильно заболела, стал ухаживать за ней. В 2003 году был первый инсульт, за ней ухаживали Ю. и Н.. Ю. проживала в квартире до 2010 года, затем она уехала в Москву. Она приезжала через 2-3 месяца к бабушке. Ю. с женой и детьми редко общался. Он был громким и эмоциональным. О заболеваниях ей известно. Ю. часто обращался к ее (свидетеля) мужа за помощью как к врачу: у него было сердечное заболевание, с головой что-то было у него, ее (свидетеля) субъективное мнение. По поводу развода он ей ничего не говорил. На 9-й день после смерти матери Ю., ей Н. сказала, что друг Ю. сказал ей о том, что Ю. с ней разводится. У нее (свидетеля) состоялся разговор с Ю., он ничего не сказал про развод. Инсульт случился у него осенью 2016 года, она узнала от кого-то. Зимой они приходили к нему, его положили в 6-ую больницу. После инсульта у него не действовали рука и нога, разговоры были невнятные. Он ее узнал в больнице, говорили о здоровье, его можно было понять, если вслушиваться, чистой речи не было. Где проходил реабилитацию, ей не известно. Кто ухаживал за ним после инсульта, ей не известно. На момент их общения Ю. не был здоров. По телефону она (свидетель) с ним общалась и поняла, что он поменялся. Она его видела незадолго до инсульта, он ей показался заторможенным. Проживали на ул<адрес> до 2000 года, после этого там не проживали. Кашкаровы уехали еще до 2000-х годов на Буммаш жить. Она приходила в гости и к Е.М., были в дружеских отношениях. Она нечасто была в квартире и после 2000 года. Ю. общался с ее мужем, он был врачом. Ю. уехала в 2010 году в Москву, потом она часто приезжала, навещала бабушку. Ю. там же жил. О том, что Ю. живет в квартире на <адрес>, ей известно со слов матери Ю.. Он не жил там постоянно, он приходил ее навещать. После 2010 года она навещала Е.М., Юру не видела в квартире ни разу. Последний раз была в квартире в 2013-2014 году, когда Е.М. была живая. Последний раз, когда она приходила, Е.М. болела. На поминках по Е.М. она (свидетель) не была, опоздала. На поминках на 40-ой день были в Филармонии, Ю. был не один, у него был друг, женщина какая-то с ним была, она эту женщину не знает, из наблюдений сделала вывод, что эта женщина с Ю.. Домашний телефон Ю. знает, последний раз звонила, когда у Ю. умер сын, в конце марта 2020 года. По телефону она (свидетель) ему сообщила, что М. умер, не помнит, что он ей ответил. Лично она его видела только в больнице после инсульта. Не помнит, сколько времени прошло после инсульта, когда его перевели в палату. Встреча на улице была с ним в конце сентября 2016 года, он был с палочкой, не знает, что он там делал. Звонила только на домашний, мобильный его не знала. Где Ю. жил ей не известно. На похоронах Ю. не была, им не сообщили. Он всю жизнь был сверхэмоциональный, неуравновешенный, грубый.

Ранее допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО228 суду показала, что истца Ю. знает, семью Кашкаровых знает: ее бабушку, папу, брата М.. Проживали на <адрес>. Знакомы с детства, была полная семья. Сначала все проживали на ул. Пастухова, потом мама Ю. с братом М. уехали на Буммаш. Ю. всегда проживала на <адрес> до 2010 года. Не знает, почему Ю. не проживал на <адрес>. Они жили в соседях до 1998 года. Какой-то период времени Ю. не было, он там не проживал. Где он проживал не знает. Она в последний раз видела Ю. в 2004 году. В сентябре 2016 года они видели его в Строителе, он уже был с палочкой, он болел, они его с трудом узнали. Он их узнал. Мама от соседей узнала, что у Ю. был инсульт. Она ему позвонила, по телефону поняла, что у него с речью что-то не то. На домашний они не дозвонились, разговаривали по мобильному телефону. По телефону интересовались его здоровьем, поначалу он не узнал, потом узнал. Это было в ноябре 2016 года. Впечатление у нее создалось, что он путает все. Ответы были невнятные, они его плохо понимали. После инсульта уход за ним требовался, они приходили к нему в больницу. Не знает, кто за ним ухаживал после инсульта. Ю. была в это время в Москве, знает, что за ним ухаживала Ю. мама, она и хотела за ним ухаживать, пока ее не выгнал друг Ю.. Она (свидетель) проживала по соседству до 1998 года, с Ю. дружили. Сейчас поддерживают отношения, по телефону разговаривают постоянно. Она узнала об инсульте Ю. от мамы, о смерти узнала от Ю.. На <адрес> осталась проживать тетя Н. после отъезда Ю. в 2010 году, это ей известно стало со слов Ю.. Они сначала жили на Буммаше, после отъезда Ю. она ее заменила. Папу Ю. видела последний раз в больнице, в конце ноября 2016 года. Он их не узнал. Они к нему поднимались в палату. Со дня инсульта до момента посещения прошло примерно дней 10-14. Посещали они его после дня рождения мамы. Они звонили по мобильному телефону, номера не знает, звонила мама. Сама лично с 2014-2016 годы с Ю. не общалась. В сентябре 2016 года они видели лично Ю., не помнит, спрашивали они его или нет, что он там делал. Он ходил в палочкой, ходил тяжело. Она сначала подумала, что он переехал в Строитель жить. Разговаривали с ним по телефону после его инсульта, не понимали половину слов, он пересказывал и тогда они понимали. Он понимал, что они просят и повторял свой ответ. Они лично после инсульта его не видели. О том, что в квартире осталась ухаживать Надежда, ей известно от самой Н., Ю. рассказывала, что у них был уговор с мамой. Она была на поминках на 40-ой день в Филармонии. Ю. не видела, видела только на поминках в Тюльпане. В 2016 году Ю. об инсульте не сказала. После инсульта и похода в больницу они с ним не общались. Она (свидетель) больше к нему не ходила, мама ходила. Звонили они на сотовый, на городской они не могли дозвониться, была смена номера, видимо. Мама звонила на мобильный Ю.. После инсульта их впустили к нему в палату в неврологическое отделение, была примерно вторая неделя после инсульта. День рождения мамы 22 ноября, она не уверена когда они приходили к Ю. в больницу - до или после дня рождения. Со слов Н. она пришла убираться в квартиру после смерти бабушки, друг Ю. пришел и выгнал ее из квартиры. Что там произошло, точно ей не известно. На похоронах у Ю. не была.

        Суд, выслушав мнение участников процесса, исследовав материалы гражданского дела, представленные сторонами доказательства, приходит к следующим выводам.

    Судом установлено, что <дата> между Кашкаровым Ю.В. (даритель) и Сазоновой Л,А. (одаряемый) заключен договор дарения, в соответствии с которым даритель передал безвозмездно, а одаряемый принимает в дар квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.

    Право собственности одаряемого на указанное жилое помещение зарегистрировано Управлением Росреестра по Удмуртской Республике <дата> №.

    Указанное подтверждается копией договора дарения от <дата>, выпиской из ЕГРН от <дата> в материалах дела.

    Также Кашкаров Юрий Владимирович <дата> оформлял доверенность на Сазонову Л,А. с полномочиями на пользование и распоряжение принадлежащими ему денежными счетами в ПАО Сбербанк. Доверенность удостоверена нотариусом г. Ижевска Шигабдиновой Э.Э., зарегистрировано в реестре за №.

    Кашкаров Ю.В., <дата> г.р., умер <дата>, что подтверждается свидетельством о смерти серии II-НИ №, выданным Управлением ЗАГС Администрации г. Ижевска <дата>

    Истец Кашкарова Ю.Ю. приходится дочерью Кашкарову Ю.В., что подтверждается свидетельством о рождении серии II-НИ №, выданным Индустриальным бюро ЗАГС г. Ижевска <дата>

     Кашкаров Ю.В. имел вторую группу инвалидности в связи с общим заболеванием, что подтверждается справкой МСЭ-2015 № от <дата>

<дата> нотариусом г. Ижевска Силиной Т.Н. заведено наследственное дело №, открытое к имуществу Кашкарова Ю.В., умершего <дата>, на основании заявления Кашкаровой Ю.Ю., дочери умершего, о принятии наследства по всем основанием наследования. Указанное подтверждается письмом нотариуса г. Ижевска Силиной Т.Н. от <дата> №, копией наследственного дела №.

    Из материалов дела также усматривается, что с заявлением о выдаче свидетельства о праве на наследство по закону обратился также Кашкаров Е.М., <дата> г.р., внук умершего, действующий с согласия своей матери Дранга С.А..

    Стороной истца суду представлена справка Свердловской психоневрологической больницы № (без даты), из которой следует, что Кашкаров Ю., 10 лет, находится под наблюдением детского психиатра с <дата> по поводу остаточных явлений органического поражения головного мозга с гипоталамическим синдромом.

    Согласно ответу ГАУЗ СО «Свердловская областная клиническая психиатрическая больница» от <дата> не представляется возможным предоставить информацию в отношении Кашкарова Ю.В. о нахождении на стационарном или амбулаторном лечении в ГАУЗ СО «СОКПБ» в связи с истечением срока хранения данных о пациентах в психиатрическом стационаре.

    Из представленных в материалы дела медицинских документов не усматривается, что Кашкаров Ю.В. в юридически значимый период нуждался в психиатрической помощи, направлялся для консультации к психиатру.

    В соответствии со ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

    В соответствии с п. 1 ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему.

    В силу ст. 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

    Согласно п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

    Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

    Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

    Согласно ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. Лицо, которое знало или должно было знать об основаниях недействительности оспоримой сделки, после признания этой сделки недействительной не считается действовавшим добросовестно.

    При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

    В соответствии с п. 2 ст. 8.1 ГК РФ права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают, изменяются и прекращаются с момента внесения соответствующей записи в государственный реестр, если иное не установлено законом.

    Исходя из п. 1 ст. 131 ГК РФ право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в едином государственном реестре органами, осуществляющими государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней.

В силу п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно п. 3 ст. 574 ГК РФ договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

Как установлено в судебном заседании <дата> между Кашкаровым Ю.В. и Сазоновой Л.А. заключен договор дарения квартиры по адресу: <адрес>.

Государственная регистрация перехода права собственности на имущество произведена <дата>

    Истец, обратившись в суд с настоящим иском, мотивировала свои требования тем, что в момент совершения сделки дарения Кашкаров Ю.В. не понимал значения своих действий и не мог руководить ими.

    В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

    Определением суда от <дата> в отношении Кашкарова Ю.В. назначена посмертная судебная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза.

    Согласно заключению комиссии экспертов Федерального государственного бюджетного учреждения «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Министерства здравоохранения РФ № от <дата> комиссия пришла к заключению, что в юридически значимый период оформления и подписaния договора дарения от «<дата>.» (в деле договор дарения от <дата>) у Кашкарова Ю.Г. обнаруживалось <данные скрыты> (ответ на вопрос № 1). Об этом свидетельствуют данные медицинской документации об отмечавшихся у него с 2013 г. <данные скрыты>. Согласно медицинской документации <дата> он был выписан из стационара в удовлетворительном состоянии, был в сознании, речь была с явлениями умеренной дизартрии, отмечалась левосторонняя гемиплегия, консультация психиатра ему не назначалась. Анализ медицинской документации и материалов гражданского дела свидетельствует, что несмотря на <данные скрыты> в <дата>, протекавшего в основном <данные скрыты>, имевшиеся у Кашкарова Ю.В. изменения психики в юридически значимый период не сопровождались какой-либо продуктивной психопатологической симптоматикой.

Психологический анализ представленной документации позволяет сделать вывод о том, что у Кашкарова Ю.В. на момент оформления договора дарения (<дата>) были сохранные интеллектуальные способности и возможность проведения основных мыслительных операций, анализ происходящих ситуаций и событий; их выраженного снижения не отмечалось. При жизни для Кашкарова Ю.В. были характерны такие индивидуально-психологические особенности как общительность, стремление к установлению широких социальных контактов и их поддержанию, доброжелательность, что сочеталось с уверенностью в себе, развитым чувством ответственности, некоторой ригидностью. Кашкарову Ю.В. были свойственны социальная направленность личностных установок, сформированность морально-этических критериев. При этом у Кашкарова Ю.В. отмечались эмоциональная неустойчивость, раздражительность при затрагивании собственных критериев оценок. Вышеперечисленные особенности с учетом возрастного периода Кашкарова Ю.В. не препятствовали осознанию, пониманию существа социально значимых аспектов договора дарения, имеющего правовые последствия, принятию самостоятельного решения; он мог понимать значение своих действий и руководить ими в период оформления договора дарения (<дата>.). Оценка способности совершения сделки производится только в отношении конкретного момента совершения юридически значимого действия - договора дарения (<дата>) (ответ на часть вопроса № 2).

    В соответствии с ч. 3 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 настоящего Кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.

Указанное экспертное заключение проведено экспертами, имеющими высшее медицинское образование, психиатрами, психологом, судебно-психиатрическими экспертами, имеющими длительный стаж работы. Для проведения исследования экспертам были предоставлены материалы гражданского дела №, исследованы медицинские карты и истории болезни.

Эксперты перед началом производства экспертизы были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, что прямо следует из самого экспертного заключения.

Заключение составлено в соответствии с требованиями ст. 86 ГПК РФ, Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», содержит подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы. Не доверять выводам данного заключения экспертов у суда оснований не имеется. Доказательств, опровергающих выводы экспертов, ответчиком в нарушение ст. 56 ГПК РФ не представлено.

Правовых оснований для исключения подобного доказательства по делу, отвечающего принципам относимости, допустимости и достоверности, не имеется.

Таким образом, эксперты при проведении судебной экспертизы пришли к однозначному выводу о том, что Кашкаров Ю.В. при совершении <дата> сделки дарения принадлежащей ему квартиры по адресу: <адрес> какого-либо психического расстройства, которое могло бы повлиять на его способность понимать значение своих действий и руководить ими, не обнаруживал.

    Установив данные обстоятельства, оценив представленные сторонами доказательства, заключение судебной экспертизы, показания допрошенных свидетелей по правилам ст. ст. 56, 67 ГПК РФ, проанализировав положения приведенных правовых норм, суд считает, что исковые требования истца о признании сделки недействительной удовлетворению не подлежат.

Согласно п. 1 ст. 131 ГК РФ право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в едином государственном реестре органами, осуществляющими государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней.

Из ст. 223 ГК РФ следует, что в случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом.

В соответствии со ст. 218 ГК РФ в случае смерти гражданина право собственности на принадлежащее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

В соответствии с п. 1 ст. 1142 ГК РФ наследниками первой очереди по закону являются дети, супруг и родители наследодателя.

В силу абз. 1 ст. 1112 ГК РФ в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

Как указано в п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании» при отсутствии надлежаще оформленных документов, подтверждающих право собственности наследодателя на имущество, судами до истечения срока принятия наследства (статья 1154 ГК РФ) рассматриваются требования наследников о включении этого имущества в состав наследства, а если в указанный срок решение не было вынесено, - также требования о признании права собственности в порядке наследования. В случае, если требование о признании права собственности в порядке наследования заявлено наследником в течение срока принятия наследства, суд приостанавливает производство по делу до истечения указанного срока.

    Поскольку суд не нашел оснований для признания недействительным договора дарения квартиры по адресу: <адрес>, заключенного между Кашкаровым Ю.В. и Сазоновой Л.А., постольку оснований для включения указанного недвижимого имущества в состав наследства после смерти Кашкарова Ю.В. и признании за Сазоновой Л.А. в порядке наследования права собственности на спорную квартиру не имеется.

В силу ст. 144 ГПК РФ обеспечение иска может быть отменено тем же судьей или судом по заявлению лиц, участвующих в деле, либо по инициативе судьи или суда. В случае отказа в иске принятые меры по обеспечению иска сохраняются до вступления в законную силу решения суда. Однако судья или суд одновременно с принятием решения суда или после его принятия может вынести определение суда об отмене мер по обеспечению иска.

В силу статьи 139 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации меры обеспечения иска направлены на обеспечение возможности исполнения решения суда, носят временный характер, необходимость их сохранения прямо обусловлена характером решения, вынесенного по существу спора.

    Определением суда от <дата> в обеспечение искового заявления Кашкаровой Ю.Ю. к Сазоновой Л,А. о признании сделки недействительной, включении имущества в наследственную массу, признании права собственности запрещено Управлению Росреестра по Удмуртской Республике совершать любые регистрационные действия в отношении спорной квартиры, расположенной по адресу: <адрес>.

    Поскольку в иске Сазоновой Л.А. отказано, оснований для сохранения обеспечительных мер в настоящее время не имеется, в связи с чем суд считает необходимым отменить обеспечительные меры по гражданскому делу по иску Кашкаровой Ю.Ю. к Сазоновой Л,А. о признании сделки недействительной, включении имущества в наследственную массу, признании права собственности, принятые на основании определения Первомайского районного суда г. Ижевска УР от <дата>.

    В соответствии со ст. 98 ГПК РФ, поскольку в удовлетворении иска истцу отказано расходы по уплате государственной пошлины взысканию с ответчика не подлежат.

    Согласно ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Поскольку решение суда по делу состоялось в пользу ответчика, то Сазонова Л.А. вправе требовать возмещения судебных расходов с Кашкаровой Ю.Ю., понесенные ею судебные расходы документально подтверждены (суду представлены соглашение № об оказании юридической помощи от <дата> и квитанция к приходному кассовому ордеру № от <дата>), учитывая объем и характер услуг представителя, степень сложности дела, занятость представителя ответчика в судебных заседаниях, длительность рассмотрения дела, отсутствие мотивированных возражений со стороны истца относительно заявленной суммы, суд считает заявленную сумму в размере 50 000 руб. соответствующей принципу разумности и удовлетворяет требование о взыскании судебных расходов в полном объеме.

    Руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

    р е ш и л:

    ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░░ ░,░. ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░,░. ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 50 000 (░░░░░░░░░ ░░░░░) ░░░. 00 ░░░.

    ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░░ ░,░. ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░. ░░░░░░░ ░░ ░░ <░░░░> ░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: <░░░░░>.

    ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ (░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░. ░░░░░░░) ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ <░░░░>

░░░░░:                                                                                       ░.░. ░░░░░░░░░