Решение по делу № 33-8169/2024 от 02.04.2024

03RS0002-01-2023-005318-81

№ 2-6353/2023 (33-8169/2024)

    ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

    АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

    г. Уфа                                                                                            24 июля 2024 г.

    Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе

    председательствующего Сыртлановой О.В.,

    судей Загртдиновой Г.М., Кривцовой О.Ю.,

    при секретаре Иванкиной А.В.

    рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Гайсиной Улмасбики Рахматуллиновны на решение Калининского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 4 декабря 2023 г. по гражданскому делу по исковому заявлению Гайсиной Улмасбики Рахматуллиновны к Малашину Дмитрию Александровичу, Малашиной Любовь Михайловне, Савчук Зиле Шагидулловне о признании договора дарения недействительным и применении последствий недействительности сделки.

    Заслушав доклад судьи Сыртлановой О.В., судебная коллегия

    УСТАНОВИЛА:

Гайсина У.Р. обратилась в суд с вышеуказанным исковым заявлением, в обоснование заявленных требований указывая на то, что она являлась собственником квартиры, расположенной по адресу адрес, на основании договора передачи квартиры в собственность от 30 января 2015 г., в которой она зарегистрирована и проживает с 10 января 1975 г. по настоящее время. С ноября 2022 г. она стала получать платежные квитанции по оплате коммунальных услуг, в которых в качестве собственника квартиры указан Малашин Д.А. Обратившись с запросом в Управление Росреестра, узнала, что квартира продана по договору купли-продажи от 19 октября 2022 г. Малашину Д.А. Данную квартиру она никому не продавала. При ознакомлении с материалами дела узнала, что квартира подарена ею Савчук З.Ш. на основании договора дарения от 21 апреля 2015 г. Однако, квартиру она никому не дарила, намерений оставаться без собственного жилья у неё не было. 28 июля 2016 г. между Савчук З.Ш. и Малашиной Л.М. заключен договор купли-продажи спорной квартиры. По утверждению Савчук З.Ш. настоящим покупателем по данному договору выступал Малашин Д.А. Деньги в полном объеме за продажу квартиры она не получала. Так как нуждалась в деньгах, имелась большая задолженность по налогам, подписала акт приема-передачи денежных средств от Малашиной Л.М. Фактически договор был заключен между Савчук З.Ш. и Малашиным Д.А. Последний, введя её в заблуждение, до настоящего времени в полном объеме денежные средства не отдал. В силу преклонного возраста Савчук З.Ш. ранее помогала ей по хозяйству. После того, как она в ноябре 2022 г. узнала, что собственником квартиры является Малашин Д.А., Савчук З.Ш. общаться и помогать перестала. Все расходы по содержанию квартиры и оплате коммунальных услуг несет она.

Приводя данные обстоятельства, Гайсина У.Р. с учетом уточненных требований просила суд:

– признать договор дарения квартиры, расположенной по адресу адрес, от 21 апреля 2015 г., недействительным;

– применить последствия недействительности в виде признания договора купли - продажи квартиры от 28 июля 2016 г. (запись о государственной регистрации от 5 августа 2016 г №...), договора купли-продажи от 19 октября 2022 г. (запись о государственной регистрации права от 21 октября 2022 г. №...) недействительными;

– прекратить право собственности Малашина Д.А. на квартиру, расположенную по адресу адрес.

Калининским районным судом г. Уфы Республики Башкортостан 4 декабря 2023 г. принято решение, которым в удовлетворении исковых требований отказано.

Не согласившись с решением суда, Гайсина У.Р. обратилась в суд с апелляционной жалобой, в которой ставится вопрос об отмене решения суда первой инстанции со ссылкой на то, что она имела неправильное представление о правовых последствиях подписания ею документов, и не предполагала, что в результате этого утратит право владеть, пользоваться и распоряжаться спорным имуществом. В мотивировочной части решения суда показания Гайсиной У.Р. не были отражены, протокол судебного заседания не велся, и ее показания нигде не были зафиксированы. Одним из оснований для отказа в удовлетворении исковых требований суд указалпропуск срока исковой давности. Данные выводы суда не подтверждаются материалами дела.

    На судебном заседании представитель Малашина Д.А. Янбухтин Р.Р. указал на законность решения суда первой инстанции.

    Иные лица, участвующие в деле, на судебное заседание не явились, о времени и месте судебного разбирательства извещены надлежащим образом.

    Информация о принятии апелляционной жалобы к производству с указанием времени и места судебного разбирательства размещена в открытом доступе на официальном сайте Верховного Суда Республики Башкортостан (vs.bkr.sudrf.ru) в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет».

    По смыслу статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах лицо само определяет объём своих прав и обязанностей в гражданском процессе. Лицо, определив свои права, реализует их по собственному усмотрению. Распоряжение своими правами является одним из основополагающих принципов судопроизводства. Поэтому неявка лиц, извещенных в установленном порядке о времени и месте рассмотрения дела, является их волеизъявлением, свидетельствующим об отказе от реализации своего права на непосредственное участие в судебном разбирательстве.

    Судебная коллегия, принимая во внимание отсутствие возражений, руководствуясь положениями статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, рассмотрела дело без участия неявившихся лиц.

    Выслушав участника процесса, проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу о законности решения суда первой инстанции исходя из следующего.

    На основании ч. 1 ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

    Согласно ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

    В силу п. 1 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

    Следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение.

    По смыслу п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации по основанию притворности может быть признана недействительной лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. При этом обе стороны должны преследовать общую цель и достичь соглашения по всем существенным условиям той сделки, которую прикрывает юридически оформленная сделка.

    В соответствии с пунктом 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

    Согласно п. 1 ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

    Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 21 апреля 2015 г. между Гайсиной У.Р. и Савчук З.Ш. был заключен договор дарения квартиры, расположенной по адресу адрес.

    Согласно п. 1 указанного договора, Гайсина У.Р. подарила, а Савчук З.Ш. приняла в дар двухкомнатную квартиру, расположенную по адресу адрес.

    Стороны подтверждают, что на момент заключения договора не лишены дееспособности, не страдают заболеваниями, препятствующими осознать суть договора, а также отсутствуют обязательства, вынуждающие совершить данный договор на крайне невыгодных для себя условиях (п. 4 договора).

    Право собственности на квартиру зарегистрировано за Савчук З.Ш. 5 мая 2015 г.

     На основании договора купли-продажи от 28 июля 2016 г. Савчук З.Ш. продает, а Малашина Л.М. покупает спорную квартиру за 1350000 руб. Данный договор купли-продажи зарегистрирован 5 августа 2016 г.

    Постановлением УУП ОУУП и ПДН ОП № 5 УМВД России по г. Уфе от 5 сентября 2023 г. отказано в возбуждении уголовного дела по основаниям п. 1 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации за отсутствием события преступления по ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации. Отказано в возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ст. 306 Уголовного кодекса Российской Федерации в отношении Савчук З.Ш., так как в действиях Савчук З.Ш. отсутствует состав преступления по основаниям п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

    Постановлением УУП ОУУП и ПДН ОП № 5 УМВД России по г. Уфе от 5 сентября 2023 г. установлено, что в ходе проверки по данному материалу была опрошена Савчук З.Ш., которая пояснила, что она ухаживала за Гайсиной У.Р., проживающей по адресу адрес, которая подарила ей свою квартиру, в 2015 г. оформила дарственную. Спустя некоторое время Савчук З.Ш. пришел налог на сумму 245 тысяч руб., данная сумма для нее была неподъемной, и она начала узнавать у знакомых у кого можно занять данную сумму, в ходе чего её познакомили с гр. Малашиным Дмитрием, у которого она заняла данную сумму под залог данной квартиры и оформила документы на куплю-продажу данной квартиры на его мать, и попросила чтобы он пока не продавал данную квартиру, она сама продаст и вернет данные деньги. Далее Малашин Д.А. продал данную квартиру за 1350000 руб., заплатил долг за Савчук З.Ш., и также ей передал денежные средства в сумме 170 тысяч руб. и 80 тысяч руб., также предложил забрать к себе бабушку и предложил деньги в сумме миллиона руб., на что она отказалась.

    Заключением эксперта АНО «Экспертная специализированная организация «Региональный центр экспертизы по Приволжскому округу-Уфа» № 006-А/070-2023 от 21 сентября 2023 г. установлено, что подпись от имени Гайсиной У.Р. в договоре дарения от 21 апреля 2015 г., зарегистрированного за №..., вероятно выполнена самой Гайсиной У.Р.

    Установлено также, что между ПАО «Сбербанк России» и Малашиным Д.А. заключен кредитный договор № 1395693 от 19 октября 2022 г. на сумму в размере 2000000 руб. под 9,40 % годовых сроком на 228 месяцев.

    Согласно п. 12 кредитного договора, целью использования заемщиком кредита является приобретение квартиры по адресу адрес.

    В соответствии с п. 11 кредитного договора в качестве обеспечения своевременного и полного исполнения обязательств по договору заемщик предоставляет кредитору залог объекта недвижимости – квартиру по адресу адрес.

    На основании договора купли-продажи от 19 октября 2022 г. Малашина Л.М. продает, а Малашин Д.А. покупает квартиру по адресу адрес.

    Согласно п. 2.1 стоимость объекта недвижимости составляет 2950000 руб., часть стоимости в размере 950000 руб. оплачивается за счет собственных денежных средств покупателя, а оставшаяся часть в размере 2000000 руб. оплачивается за счет кредитных средств, предоставляемых ПАО «Сбербанк России».

    Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что воля дарителя на отчуждение принадлежащего ей имущества выражена ясно, добровольно и в установленной законом форме, договор подписан сторонами по сделке, подпись принадлежит истцу; договор заключен в соответствии с требованиями, предъявляемыми к таким сделкам действующим законодательством. Содержание спорного договора дарения прямо свидетельствует о воле дарителя на безвозмездную передачу принадлежащего ей имущества. Из него прямо следует, что истец подарила ответчику, а последняя приняла квартиру в дар и даритель в действительности имела намерение подарить одаряемой квартиру. Каких-либо условий об обременении спорный договор дарения не содержит, юридические и фактические последствия ренты не наступили, что свидетельствует об отсутствии оснований для признания договора дарения притворным, а именно, заключенным с целью прикрыть сделку на иных условиях.

    Оценивая заявленное ответчиком ходатайство о применении последствий пропуска истцом срока исковой давности, суд первой инстанции указал на то, что оспариваемый договор дарения заключен 21 апреля 2015 г. зарегистрирован 5 мая 2015 г., следовательно, в соответствии с положениями вышеуказанных норм, срок исковой давности по требованиям признании договора дарения недействительным истек 5 мая 2018 г.

    В силу ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции проверяет решение суда первой инстанции в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе истца, в связи с чем соглашается с принятым судом решением, поскольку считает его основанным на правильном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, с учетом установленных при рассмотрении дела юридически значимых обстоятельств.

    Так, сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел (ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации).

    Согласно ч. 2 ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации при наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если:

    1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.;

    2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные;

    3) сторона заблуждается в отношении природы сделки;

    4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой;

    5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

    Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной (ч. 3 ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации).

    Как разъяснил Верховный Суд Российской Федерации в п. 1 Постановления Пленума от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» добросовестным поведением является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

    На основании п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

    При наличии спора о действительности договора суд оценивает обстоятельства и доказательства в их совокупности и взаимосвязи в пользу сохранения, а не аннулирования обязательства, а также исходит из презумпции разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений, закрепленной статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации.

    С учетом заявленных исковых требований, юридически значимым является выяснение вопроса о том, понимала ли Гайсина У.Р. сущность и природу сделки в момент ее совершения или же ее воля вследствие заблуждения была направлена на совершение иной сделки. Судебная коллегия, рассмотрев ходатайство представителя истца, в целях установления юридически значимых обстоятельств по делу, принимая во внимание доводы апелляционной жалобы, посчитала необходимым назначить комплексную психолого-психиатрическую экспертизу, на разрешение экспертов поставив следующие вопросы:

    1. Имеются ли у Гайсиной Улмасбики Рахматуллиновны такие индивидуально-психологические особенности, как внушаемость, подчиняемость, которые существенно снизили или ограничили ее способность руководить своими действиями в период подписания договора дарения от 21 апреля 2015 г.?

    2. Имеются ли у Гайсиной Улмасбики Рахматуллиновны такие индивидуально-психологические особенности, которые могли оказать существенное влияние на смысловое восприятие и оценку существа договора дарения от 21 апреля 2015 г. и привели к формированию у нее заблуждения относительно существа или природы сделки?

    3. Не находилась ли Гайсина Улмасбика Рахматуллиновна в таком психологическом (эмоциональном) состоянии в апреле 2015 г., которое могло оказать существенное влияние на смысловое восприятие и оценку существа сделок и привели к формированию у нее заблуждения относительно существа или природы сделок?

    4. Могла ли Гайсина Улмасбика Рахматуллиновна на момент совершения сделки находиться под влиянием третьих лиц, которые могли ввести ее в заблуждение относительно смысла и значения совершаемых ею действий?

    5. Понимала ли Гайсина Улмасбика Рахматуллиновна в силу возраста, имеющихся у нее заболеваний, смысл и значение совершаемых ей действий в момент подписания договора дарения от 21 апреля 2015 г.?

    6. Страдала ли Гайсина Улмасбика Рахматуллиновна каким-либо заболеванием, которое могло повлиять на ее способность правильно воспринимать смысл и значение совершаемых им действий на момент заключения договора дарения от 21 апреля 2015 г. и давать правильную оценку своим действиям?

    Из заключения судебно-психиатрического эксперта (комиссии экспертов) ГБУЗ Республики Башкортостан Республиканская клиническая психиатрическая больница № 645 следует, что Гайсина У.Р. обнаруживает признаки психического расстройства в форме сосудистой деменции (F01). Об этом свидетельствуют данные медицинской документации о возрасте подэкспертной, наличии у нее цереброваскулярного заболевания, связанного с атеросклеротическим поражением сосудов головного мозга, гипертонической болезни, диагностировании у нее хронической ишемии мозга, вестибулопатии, что в целом сопровождалось нарастающим снижением интеллектуально-мнестических функций и изменениями в эмоционально-волевой сфере. В пользу указанного диагноза свидетельствуют также выявленные при настоящем психиатрическом обследовании: неустойчивое, быстро истощаемое внимание, значительное снижении памяти и интеллекта, тугоподвижность и непродуктивность мышления, утрата знаний, неосведомленность в бытовых вопросах, а также выраженные нарушения в эмоционально-волевой сфере в виде обеднения эмоциональных реакций, слабодушия, внушаемости, подчиняемости, пассивности, безынициативности, зависимости от ближайшего окружения, несамостоятельности, безучастности, с грубым нарушением критических и прогностических способностей. Однако уточнить, в каком психическом состоянии находилась Гайсина У.Р. в период подписания договора дарения 21 апреля 2015 г., степень изменения ее психических функций и эмоционально-волевых нарушений, ее критические и прогностические способности, и решить вопрос о возможности понимать значение своих действий и руководить ими, не представляется возможным ввиду отсутствия свидетельских показаний о ее психическом состоянии и отсутствия описания ее психического состояния в медицинской документации на интересующий суд период времени.

    Уточнить степень снижения психических функций, эмоционально-волевых нарушений, индивидуально-психологических особенностей, оценить её критические и прогностические способности, решить вопрос о возможности понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимы период (на момент подписания договора дарения 21 апреля 2015 г.) у Гайсиной У.Р. не представляется возможным в виду отсутствия свидетельских показаний о её психическом состоянии, отсутствия описания её психического состояния в медицинской документации, отсутствия экспертного решения врачей-психиатров.

    Судебная коллегия принимает указанное заключение экспертизы в качестве относимого и допустимого доказательства, заключение содержит подробное описание произведенных исследований, сделанные в результате их выводы и научно обоснованные ответы на поставленные вопросы, в заключении указаны данные о квалификации эксперта, образовании, стаже работы, выводы эксперта обоснованы документами, приобщенными к материалам дела. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации.

    Перед разрешением ходатайства о назначении по делу судебной экспертизы, каких-либо дополнительных доказательств в подтверждение позиции истца, его представителем представлено не было. По запросу судебной коллегии были представлены соответствующие ответы из ГБУЗ РБ ЦСМП И МК, ГБУЗ РБ Городская клиническая больница № 13 город Уфа, Министерства здравоохранения Республики Башкортостан, которые приобщены к материалам дела.

    Доказательств, указывающих на недостоверность проведенной экспертизы, либо ставящих под сомнение ее выводы, сторонами по делу представлено не было.

    Истцом в рамках состязательного процесса в соответствии со ст. 56, 59 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, допустимых доказательств, являющихся основанием для удовлетворения исковых требований, не представлено. Ходатайство о назначении по делу повторной/дополнительной судебной почерковедческой/психолого-психиатрической экспертизы не заявлено.

    Вместе с тем, в силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности, эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается в первую очередь поведением сторон как субъектов доказательственной деятельности; наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности, стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений, и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий.

    Невыполнение либо ненадлежащее выполнение лицами, участвующими в деле, своих обязанностей по доказыванию влекут для них неблагоприятные правовые последствия.

    Истцом не представлены доказательства, отвечающие критериям относимости и допустимости, которые позволили бы суду и привлеченным по делу экспертам прийти к однозначному выводу о наличии у истца серьезных нарушений мышления и эмоционально-волевой сферы, а также нарушении критических и прогностических способностей, которые лишили ее способности именно на момент совершения сделки понимать значение своих действий и руководить ими, как следствие, не представлены убедительные доказательства в подтверждение доводов о недействительности заключения судебной экспертизы. Убедительных доказательств свидетельствующих о том, что оспариваемая сделка была совершена под влиянием заблуждения относительно природы сделки, а также заблуждения в отношении лица, в пользу которого было осуществлено отчуждение имущества, не имеется.

    Проанализировав материалы дела, судебная коллегия приходит к выводу об обоснованности положенных в основу судебного акта мотивов отказа в удовлетворении исковых требований, поскольку в рассматриваемом случае оснований, установленных перечисленными нормами права не имеется для признания сделки недействительной по мотиву заблуждения дарителя, поскольку доказательств того, что истец, совершая договор дарения, содержащий определенную недвусмысленную цель его совершения, находилась под влиянием заблуждения или других обстоятельств, в материалах дела не имеется.

    Оспариваемым договором предусмотрено, что даритель дарит принадлежащую ей квартиру, а одаряемая принимает ее в собственность. Каких-либо оснований полагать, что из буквального толкования заключенного соглашения вытекают иные намерения сторон в отношении предмета сделки, а также с учетом последующего поведения сторон, не имеется, что свидетельствует об отсутствии со стороны дарителя намерений по заключению иных видов сделок.

    Поскольку предполагается, что действуя разумно и добросовестно, Гайсина У.Р. была осведомлена о правовых последствиях ее совершения, действия Гайсиной У.Р. после заключения договора дарения по его исполнению давали основания одаряемому полагаться на действительность заключенного договора, в связи с чем судебная коллегия приходит к выводу о том, что решение суда первой инстанции об отказе в удовлетворении искового заявления по существу является правильным.

    Судебная коллегия полагает, что вышеуказанные доводы иска подлежали отклонению, поскольку из текста самого договора и последующего поведения сторон с очевидностью следует намерение дарителя подарить принадлежащее ему имущество, а одаряемого – принять в дар указанное имущество. По мнению судебной коллегии, отношения сторон по договору и их последующее поведение нельзя охарактеризовать как свойственные отношениям в рамках договора ренты или пожизненного содержания с иждивением, поскольку такого рода договоры предполагают передачу имущества в собственность в обмен на периодическую выплату определенной денежной суммы либо предоставления средств на содержание получателя в иной форме. Доказательств фактического возникновения между сторонами такого обязательства или возможности его возникновения материалы дела не содержат.

    Таким образом, оценив в совокупности имеющиеся в деле доказательства, в том числе и вышеуказанное заключение экспертов по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом фактических обстоятельств дела судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии достаточных доказательств тому, что Гайсина У.Р. на момент совершения договора дарения не могла понимать значение своих действий и не могла руководить ими, следовательно, порочность ее воли при составлении доверенности не доказана.

    Доводы истца о том, что протокол судебного заседания не велся, опровергается материалами дела. Суждения заявителя жалобы о том, что показания Гайсиной У.Р. нигде не были зафиксированы, не влияет на законность решения суда первой инстанции, какие-либо замечания на протокол судебного заседания со ссылкой на его неполноту заявителем не подавались.

    Довод апелляционной жалобы о необоснованности отклонения исковых требований со ссылкой на пропуск срока исковой давности подлежит отклонению судебной коллегией, поскольку учитывая, что Гайсина У.Р. является участником оспариваемой сделки, то срок исковой давности начинается со дня, когда началось ее исполнение. Таким образом, срок исковой давности на момент подачи искового заявления истек.

    Таким образом, доводы апелляционной жалобы не могут служить основанием для отмены обжалуемого судебного акта, поскольку не свидетельствуют о нарушении судом норм материального или процессуального права, а лишь указывают на несогласие с произведенной судом оценкой фактических обстоятельств дела и доказательств, на основании которых они установлены. Доводы апелляционной жалобы правовых оснований к отмене решения суда не содержат и признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными, и не могут служить основанием для изменения или отмены решения суда.

    Поскольку нарушений норм материального права, которые бы привели к неправильному разрешению спора по существу, а также нарушений положений процессуального закона, в том числе влекущих безусловную отмену судебных актов в силу части 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебной коллегией не установлено, основания для отмены обжалуемого судебного акта и удовлетворения апелляционной жалобы отсутствуют.

    Руководствуясь положениями статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

    ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Калининского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 4 декабря 2023 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу Гайсиной Улмасбики Рахматуллиновны – без удовлетворения.

Определение может быть обжаловано в трехмесячный срок в Шестой кассационный суд общей юрисдикции (г. Самара) через суд первой инстанции.

Председательствующий:

Судьи:

    Мотивированный судебный акт изготовлен 30 июля 2024 г.