Решение по делу № 11-3317/2022 от 11.02.2022

Судья Кульпин Е.В.

Дело № 2-4679/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

дело № 11-3317/2022

15 марта 2022 года                         г. Челябинск

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего         Жуковой Н.А.,

судей     Елгиной Е.Г., Шушкевич О.В.,

при секретаре Разорёновой Е.В.,

с участием прокурора Рыскиной О.Я..

рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело по иску Васильевой Марины Владимировны, Васильева Владимира Александровича, действующих в интересах несовершеннолетнего ФИО4 к Бавенко Максиму Анатольевичу о компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе Бавенко Максима Анатольевича на решение Орджоникидзевского районного суда города Магнитогорска Челябинской области от 13 декабря 2021 года.

Заслушав доклад судьи Елгиной Е.Г. об обстоятельствах дела, доводах апелляционной жалобы, возражений, пояснения истца Васильевой М.В., поддержавшей представленные возражения, заключение прокурора, полагавшего, что оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены судебного решения не имеется, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Васильева М.В., Васильев В.А., действуя в интересах несовершеннолетнего ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, обратились в суд с иском к Бавенко М.А. о компенсации морального вреда. Просили взыскать с Бавенко М.А. в пользу Васильевой М.В., Васильева В.А., действующих в интересах несовершеннолетнего ФИО4, в счет возмещения компенсацию морального вреда 200 000 рублей, расходы по оплате услуг представителя 7 000 рублей, расходы по оказанию юридической помощи, представительству в суде 6 000 рублей.

В обоснование доводов заявленных требований указали, что 07 ноября 2018 года несовершеннолетнего ФИО18 у <адрес> в <адрес> покусала собака, породы «Алабай», принадлежащая Бавенко М.А.. Согласно заключению эксперта № от 01 сентября 2019 года ребенку причин вред здоровью средней тяжести.Таким образом, несовершеннолетнему ФИО4 причинен моральный вред, размер которого они оценивают в 200 000 рублей. Также в процессе рассмотрения дела ими понесены судебные расходы (л.д. 4-8, том 1).

Протокольным определением от 09 декабря 2021 года к участию в деле привлечен несовершеннолетний ФИО4 (л.д. 202-203, том 1).

В судебном заседании в суде первой инстанции истец Васильева М.В., несовершеннолетний ФИО4, представитель истцов Косолапова Д.А., действующая на основании доверенности от 11 ноября 2021 года (л.д. 103, том 1), поддержали заявленные исковые требования, просили их удовлетворить.

Ответчик Бавенко М.А., его представитель Иваншина О.А., действующая на основании ордера № от 19 ноября 2021 года (л.д.107, том 1), судебном заседании в суде первой инстанции возражали относительно заявленных исковых требовании по основаниям и доводам, изложенным в возражениях на исковое заявление (л.д. 208-210, том 1).

В своем заключении прокурор указал, что заявленные исковые требования являются законными и обоснованными, подлежащими удовлетворению.

В судебном заседании в суде первой инстанции истец Васильев В.А. участие не принимал, надлежаще извещен.

Дело рассмотрено при данной явке.

Решением суда, заявленные исковые требования удовлетворены.

С Бавенко М.А. в пользу Васильевой М.В., Васильева В.А., действующих солидарно как законные представители в интересах несовершеннолетнего ФИО4, в счет возмещения компенсации морального вреда взыскана сумма в размере 200 000 рублей, с Бавенко М.А. в пользу Васильевой М.В. взысканы расходы на оплату юридических услуг в размере 7 000 рублей, в пользу Васильева В.А. судебные расходы на оплату юридических услуг в размере 6 000 рублей (л.д.1-16, том 2).

На указанное решение суда ответчик Бавенко М.А. подал апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить, вынести по делу новое решение.

В обоснование доводов апелляционной жалобы указывает, что решение суда является незаконным и необоснованным. Просит учесть, что факт получения несовершеннолетним ФИО4 травм в результате укусов собаки не оспаривал. Однако, сам факт получения несовершеннолетним в указанный период травм не свидетельствует о наличии его вины в причинении данной травмы и наличии основания взыскания компенсации морального вреда за действия собаки. Полагает, что судом не установлены все существенные обстоятельства дела, что привело к вынесению необоснованного и незаконного судебного акта. Считает, что получение несовершеннолетним травм, является результатом его противоправных действий, поскольку в течение длительного периода времени ФИО4 применял в отношении его собаки физическую силу, душил, выкручивал лапы, причинял тогда еще щенку, физическую боль, травил собаку, кидал в нее камнями, зажженными петардами, стрелял из пневматического оружия, а также совершать иные противоправные действия, провоцирующие у собаки агрессию. Кроме того, несовершеннолетний ФИО4, находясь на территории своего участка, с помощью палки неоднократно самовольно открывал вольер, в котором находилась собака, и выпускал ее во двор без его ведома и разрешения. Полагает, что собака не могла самостоятельно открыть ни вольер, ни ворота. Указывает, что вместе с супругой обращались к истцам с просьбой провести разъяснительные беседы с сыном, однако, полагает, что истцы не предпринимали каких- либо мер по пресечению подобного поведения своего ребенка. Кроме того, истцы не предоставили доказательств, свидетельствующих об обращении за психологической помощью. Настаивает на том, что собака не могла немотивированно наброситься на ребенка и покусать его, так же самостоятельно открыть калитку ворот, поскольку обладала устойчивой психикой, адекватно реагировала на людей и животных. Указывает, что собака была привита от бешенства. Считает, что именно несовершеннолетний ФИО4 своим действиями намеренно спровоцировал собаку на подобное поведение (л.д. 17-19, том 2).

В возражениях на апелляционную жалобу Васильева М.В., Васильев В.А., действующие в интересах несовершеннолетнего ФИО4, ФИО4 указывают на несогласие с доводами апелляционной жалобы Бавенко М.А., просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу Бавенко М.А.- без удовлетворения.

Факт нападения собаки на двух человек установлен материалами КУСП № от 07 ноября 2018 года. Ответчик факт укуса и принадлежности собаки ему не отрицал. Данное событие произошло в местах общего пользования. Просит учесть, что в паспорте собаки указана другая кличка, не совпадает количество вакцинаций с количеством печатей и подписей врача. Необходимость в вакцинации ребенка установлена. Полагает размер компенсации, определенный судом, является обоснованным. Выводы суда первой инстанции основаны на объективном и непосредственном исследовании всех имеющихся в деле доказательств. Все обстоятельства, имеющие юридическое значение при рассмотрении дела, установлены судом правильно. В решении суда дана надлежащая оценка представленным доказательствам (л.д. 47-49, том 2).

Истец Васильев В.А, несовершеннолетний ФИО4, ответчик Бавенко М.А. в суд апелляционной инстанции не явились, извещены надлежаще, с ходатайством об отложении судебного разбирательства не обращались. С учетом положений ст. ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело при данной явке.

Изучив материалы дела (в том числе, новые доказательства, представленные на стадии апелляционного рассмотрения и принятые судом апелляционной инстанции в целях установления юридически значимых обстоятельств по делу и правильного разрешения спора, проверки доводов апелляционной жалобы и возражений), обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений, проверив законность и обоснованность решения суда, в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены судебного решения.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, Васильева М.В., Васильев В.А. являются родителями несовершеннолетнего ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения (л.д. 11, том 1).

Постановлением отдела полиции «Орджоникидзевский» УМВД России по г. Магнитогорску Челябинской области от 30 января 2020 года отказано в возбуждении уголовного дела по сообщению о совершении преступления, по основаниям п. 2 ч.1 ст. 24 Уголовно- процессуального кодекса Российской Федерации, за отсутствием состава преступления в действиях Васильевой М.А. и Бавенко М.А..

Как следует из указанного постановления 07 ноября 2018 года в отдел полиции «Орджоникидзевский» УМВД России по г. Магнитогорску Челябинской области поступило заявление от Васильевой М.В. в котором она просила привлечь к ответственности Бавенко М.А., в связи с тем, что 07 ноября 2018 года около 21 часа 50 минут, собака Бавенко М.А покусала ее сына ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, причинив ему физическую боль.

По факту данному факту была проведена проверка, в ходе которой было установлено, что 07 ноября 2018 года в вечернее время ФИО2 вместе со своей семьей находилась дома, а ее несовершеннолетний сын ФИО5 гулял на улице. Примерно в 21:50 часов ей позвонили и пояснили, что ребенка укусила собака. Когда она вышла на улицу, то увидела укушенного соседа по имени Алексей, рядом с ним находился сын ФИО5. Возле них бегала соседская собака «Алабай». Следом вышел ее супруг Васильев В.А.. Собака побежала на них. Примерно на расстоянии трех метров ФИО3, что бы избежать нападения собаки и защитить себя и окружающих произвел два выстрела в сторону собаки, после чего собака убежала во двор <адрес>, где проживают хозяева данной собаки. Через некоторое время из дома вышел владелец собаки Бавенко М.А., Алексею и ФИО5 были вызваны кареты скорой помощи, после чего они были госпитализированы в больницу.

Опрошенный ФИО1 пояснил, что в 2015 года ими был приобретен щенок среднеазиатской овчарки. Данной собаке по кличке «Морган» регулярно ставились прививки и вакцины. Для его содержания на территории участка был выстроен металлический вольер, оснащенный запирающим устройством. Случаев, когда «Морган» сам мог покинуть вольер, не было. ДД.ММ.ГГГГ в вечернее время он находился дома. Примерно 22:00 часов он услышал на улице хлопок и визг собаки, выйдя на улицу он увидел крыльце «Моргана», который был в крови. Выйдя за двор он увидел укушенного соседа Алексея и несовершеннолетнего ФИО5. Он им предложил свою помощь, они отказались. Как собака могла покинуть вольер, он не знает. Также пояснил, что собака была усыплена спустя несколько дней после случившегося.

Опрошенный по данному факту ФИО4, полностью подтвердил обстоятельства происшествия, при этом пояснив, что собаку принадлежащую Бавенко М.А., когда либо он не провоцировал на агрессию, иные случаи провокации собаки на агрессию какими либо гражданами ему не известны.

В постановлении указано, что в действиях Бавенко М.А. отсутствует состав преступления, предусмотренного ст. 112 УК РФ, поскольку Бавенко М.А. своей собаке команды «Фас» не подавал, прямого умысла на причинение вреда здоровью ФИО4, путем использования собаки как средства совершения преступления, не преследовал(л.д.174-176, том 1).

Материалами дела подтверждалось и никем не оспаривалось, что владелец указанной собаки - Бавенко М.А. (л.д. 211-212, том 1).

Как следует из заключения судебно-медицинской экспертизы № «Д» от 05 августа 2019 года у ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, имели место повреждения: <данные изъяты>.

Данные повреждения возникли от не менее чем однократного травматического воздействия (удар, соударение, трение, скольжение) твердого тупого предмета (предметов).

Повреждения в виде множественных <данные изъяты>, как в совокупности так и каждое в отдельности, не повлекли за собой кратковременного расстройства здоровья или значительной стойкой утраты общей трудоспособности и поэтому расцениваются как повреждения, не причинившие вред здоровью (п.9. Медицинских критериев, утвержденных приказом Минздравсоцразвития Российской Федерации от 24 апреля 2008 года № 194н, Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 17 августа 2007 года № 522).

Повреждения в виде <данные изъяты>, как в совокупности так и каждое в отдельности, повлекли за собой длительное расстройство здоровья (более 21 дня) и по этому признаку расценивается как причинившие вред здоровью средней степени тяжести (и. 7.1. Медицинских критериев, утвержденных приказом Минздравсоцразвития Российской Федерации от 24 апреля 2008 года № 194н, Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 17 августа 2007 года № 522) (л.д. 169-171, том 1).

Удовлетворяя требования истцов о взыскании компенсации морального вреда, суд первой инстанции учел, что ответчиком, в соответствии с требованиями ст.ст. 12, 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не предоставлено относимых, допустимых и достоверных доказательств, свидетельствующих о том, что он, являясь владельцем домашней собаки, принял все необходимые и надлежащие меры по предотвращению возможности причинения его собакой вреда другим лицам, а равно доказательств того, что травмы полученные ФИО4 были получены при иных обстоятельствах, доказательств грубой неосторожности в действиях ФИО4 ответчиком суду не представлено. В связи с тем, что Бавенко М.А., являясь владельцем собаки, не принял мер, обеспечивающих безопасность окружающих людей, не обеспечил должный надзор за животным, находящимся на его содержании, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии в действиях ответчика вины в причинении нравственных и физических страданий ребенку истцов.

При определении размера компенсации морального вреда в размере 200 000 рублей, суд учел требования разумности и справедливости, индивидуальные особенности лица, которому причинен вред, фактические обстоятельства дела, степень и характер причиненных физических и нравственных страданий в их совокупности, тяжесть вреда причиненного здоровью потерпевшего, продолжительность и характер лечения после происшествия, состояние здоровья в данный момент, степень вины ответчика и его отношения к обстоятельствам произошедшего, отсутствие действий ответчика на заглаживание вины, указав, что взыскиваемая сумма обеспечит баланс интересов сторон.

Оснований не соглашаться с выводами суда первой инстанции у судебной коллегии не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемом судебном решении, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым судом дана оценка в соответствии с требованиям ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Судебная коллегия находит такие выводы суда первой инстанции правильными, а доводы апелляционной жалобы ответчика об обратном - подлежащими отклонению.

В силу ст. 137 Гражданского Кодекса Российской Федерации к животным применяются общие правила об имуществе, поскольку законом или иными правовыми актами не установлено иное.

В соответствии со ст. 210 Гражданского Кодекса Российской Федерации собственник несет бремя содержания, принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.

Вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (ст. 1064 указанного Кодекса).

В соответствии с п.1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

По общему правилу, моральный вред компенсируется лишь при наличии вины причинителя вреда, при этом истец должен доказать, что виновными действиями ответчика нарушены его личные неимущественные права. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Перечень случаев, когда моральный вред компенсируется независимо от вины причинителя вреда изложен в ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В п.11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Таким образом, истец должен доказать, что виновными действиями ответчика нарушены его личные неимущественные права.

Для применения такой меры ответственности, как компенсация морального вреда, юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются: установление противоправности действий ответчика, его вины, наличие и размер (характер) причиненного вреда, причинно-следственная связь между действиями причинителя вреда и наступившими последствиями. При этом бремя доказывания причинения вреда и причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступившими последствиями лежит на истце, а отсутствие вины в причинении вреда - на ответчике. Отсутствие одного из перечисленных условий является основанием для отказа в удовлетворении требования о возмещении ущерба.

В п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Согласно п.8 указанного Постановления при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (ст. ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Вместе с тем факт причинения вреда здоровью несовершеннолетнего доказан. Принадлежность собаки Бавенко М.А. подтверждена допустимыми доказательствами.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, суд при разрешении возникшего спора правильно истолковал и применил к спорным отношениям нормы материального права, регулирующие отношения по компенсации морального вреда, придя к выводу об удовлетворении требований истцов о компенсации морального вреда.

Судебная коллегия считает, что доводы ответчика, приведенные в апелляционной жалобе, о том, что взысканный судом размер компенсации морального является завышенным, с учетом установленных судом первой инстанции обстоятельств, а также дополнительных представленных ответчиком доказательств, не является правовым основанием для изменения размера компенсации морального вреда, поскольку данная категория дел носит оценочный характер, и суд вправе при определении размера компенсации морального вреда, учитывая вышеуказанные нормы закона, с учетом степени вины ответчика и индивидуальных особенностей потерпевшего, определить размер денежной компенсации морального вреда по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела.

Довод ответчика о наличии в действиях несовершеннолетнего грубой неосторожности, вины также не может быть принят судебной коллегией.

При грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное. При причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается (абз. 2 п.2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в п. 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», если при причинении вреда жизни или здоровью гражданина имела место грубая неосторожность потерпевшего и отсутствовала вина причинителя вреда, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения вреда должен быть уменьшен судом, но полностью отказ в возмещении вреда в этом случае не допускается (пункт 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации). Вопрос о том, является ли допущенная потерпевшим неосторожность грубой, в каждом случае должен решаться с учетом фактических обстоятельств дела (характера деятельности, обстановки причинения вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего, его состояния и др.).

Суд первой инстанции не нашел в действиях несовершеннолетнего ФИО4 грубой неосторожности, указав, что собака ответчика его покусала, когда ребенок находился на улице, выбежав со двора дома, где проживал Бавенко М.А.. Ответчиком не предоставлено допустимых доказательств, что несовершеннолетний ФИО4 самостоятельно открыл вольер, в котором находилась собака, каким- либо образом спровоцировал ее на агрессию в отношении себя. Также в дело не представлены доказательства, подтверждающие тот факт, что ребенок проник на территорию домовладения ответчика, где содержалась собака, открыл самостоятельно кодовый замок и вольер, где содержалась собака.

Ответчиком в силу требований ст. ст. 12,56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации указанных доказательств не представлено и в суд апелляционной инстанции.

Доводы ответчика по факту его обращения к родителям несовершеннолетнего ФИО4 по поводу поведения ребенка также ничем не подтверждены.

Показаниям свидетелей, представленным ответчиком: ФИО13
Н., ФИО11, ФИО12, судом первой инстанции дана надлежащая оценка, оснований для переоценки которых, судебная коллегия не находит. Установлено, что все перечисленные свидетели, также как и ответчик не были очевидцами происходящего.

Пояснения ФИО11 (тещи ответчика), ФИО12 (супруги ответчика) подтвердивших показания Бавенко М.А. о том, что ребенок ранее провоцировал их собаку, совершал в отношении нее противоправные действия, не могут быть приняты судебной коллегией, поскольку указанные свидетели являются родственниками ответчика и могут быть заинтересованы в исходе дела.

Свидетель ФИО13 пояснил, что он дрессировал собаку ответчика, пояснил, что она была спокойная.

Однако, в деле отсутствуют документы, подтверждающие полномочия ФИО13 по дрессировке, установлено, что свидетель является мастером ПАО «ММК». Также ответчиком не представлено допустимых доказательств, что собака прошла курс дрессировки, и дрессированная собака не может напасть.

Более того, ФИО14 на момент произошедшего было 12 лет, и он в силу своего возраста не мог допустить грубую неосторожность.

С учетом установленных обстоятельств судебная коллегия полагает установленным, что ответчик Бавенко М.А., являясь владельцем собаки, не принял мер, обеспечивающих безопасность окружающих людей, не обеспечил должный надзор за животным, находящимся на его содержании, в связи с чем, в его бездействии имеется вина в причинении морального вреда ребенку истцов.

Заключение судебно-медицинской экспертизы № от 05 августа 2019 года является относимым и допустимым доказательством по делу, никем не оспорено, ничем не опровергнуто, обоснованно принято и оценено судом первой инстанции по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из представленных медицинских документов, ФИО4 обратился в ГАУЗ «Детская городская больница г. Магнитогорск» с жалобами на множественные <данные изъяты>, пояснил, что покусала соседская собака. При осмотре объективно было установлено: <данные изъяты>

Выставлен диагноз: <данные изъяты>

При обращении ребенку наложены швы.

Также имели место обращения ребенка за медицинской помощью в связи полученными травмами 09 ноября 2018 года, 10 ноября 2018 года, 12 ноября 2018 года,14 ноября 2018 года, 21 ноября 2018 года, 05 декабря 2018 года, 07 декабря 2018 года.

Ребенку было назначено лечение : амоксиклав, полный курс прививок от бешенства, АИГ, туалет раны, перевязки (л.д. 177-186, 187, том 1).

Представленные фотоснимки несовершеннолетнего ФИО4 от 08-09 ноября 2018 года, на которых зафиксированы имеющиеся у него телесные повреждения, (л.д. 199-200, том 1), ничем не опровергаются, никем не оспариваются.

Отсутствие в деле документов, подтверждающих факт обращения несовершеннолетнего за психологической помощью, не исключает факт причинения несовершеннолетнему морального вреда. Требования о компенсации морального вреда основаны на личном восприятии потерпевшего, и показания истца являются допустимыми доказательствами испытываемых их физических и нравственных страданий.

Так, в судебном заседании несовершеннолетний ФИО4 пояснил, что после случившегося ему было страшно подходить к собакам, были проблемы со сном, такое состояние было примерно месяц. После укусов у него два дня шла кровь из ран, была полностью перевязана грудь, что стесняло движение, испытывал чувство боли. В настоящее время он испытывает стеснение от следов укусов.

С учетом характера полученных трав судебная коллегия полагает бесспорным факт претерпевания несовершеннолетним боли.

Ответчиком в дело были предоставлены сведения о пройденной собакой вакцинации от бешенства (л.д. 211-212, том 1). Однако, ответчик не предоставил суду доказательств, что он указанные сведения предоставил истцу, после произошедшего, что бы ребенку не делали курс прививок от бешенства. Также ответчик не опроверг доводы истца, в связи с чем, при указании в карте о проведении собаке 4-х прививок от бешенства, в карте проставлено лишь три печати в вакцинации.

В дело не предоставлено допустимых доказательств, что ответчик Бавенко М.А. каким- либо образом пытался загладить причиненный несовершеннолетнему ребенку вред (признавал вину, приносил извинения, оказывал помощь и др.). Представленные в дело доказательства, напротив, свидетельствуют об обратном. Ответчик до настоящего времени вину не признает, извинений потерпевшему даже в ходе судебного разбирательства, не принес, считает, что в случившимся имеется вина ребенка истцов. Указанные обстоятельства также являются значимыми при определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика.

Доводы ответчика, изложенные в пояснительной записке к апелляционной жалобе о наличии вины родителей несовершеннолетнего ФИО4, поскольку ребенок после 22-00 часов находился один на улице (л.д. 62, том 2) не могут быть приняты судебной коллегией и являться основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований. Поскольку в заявлении от 07 ноября 2018 года о возбуждении уголовного дела ФИО2 указала, что собака покусала ребенка в 21-50 час. (л.д. 116, том 1). В своих объяснениях Бавенко М.А., данных в рамках материала об отказе в возбуждении уголовного дела, указал, что два хлопка (выстрелы из оружия, произведенные ФИО3) он услышал в 22-00 (л.д. 122, том 1). Установлено, что ФИО3 были произведены выстрелы после того, как его сына покусали, в момент произошедшего он находился дома, узнал о произошедшем нападении от соседки, которая позвонила его жене, после чего взял ружье и вышел на улицу (л.д. 120, том 1).

Установлено, что на момент получения травм от укусов собаки несовершеннолетнему было 12 лет, в связи с полученными травмами инвалидность ребенку не устанавливалась.

С учетом дополнительно представленных ответчиком судебной коллегии доказательств, суд апелляционной инстанции полагает правильным также учесть семейное и материальное положение ответчика.

Как Бавенко М.А. имеет на иждивении двух несовершеннолетних детей ДД.ММ.ГГГГ года рождения и ДД.ММ.ГГГГ года рождения (л.д. 71,72, том 2), женат (л.д. 70, том 2), находится в трудоспособном возрасте, работает, его доход за 2019 год составил <данные изъяты> рублей, за 2020 год – <данные изъяты> рублей, за 2021 год (11 месяцев)- <данные изъяты> рублей (л.д. 63-65, том 2). Довод истца о том, что супруга ответчика также работает никем не оспорен, признавался самой Бавенко Н.В..

Кроме того, материальное положение ответчика позволяет ему ежемесячно погашать кредитные обязательства в размере по 42 000 рублей ежемесячно. При этом судебная коллегия учитывает, что кредитный договор ответчиком на сумму 2 023 000 рублей был заключен 25 мая 2021 года, то есть после произошедшего с несовершеннолетним ФИО4.

При таких обстоятельствах, с учетом указанных доказательств судебная коллегия полагает установленным, что материальное положение ответчика позволяет ему выплатить компенсацию морального вреда несовершеннолетнему в размере 200 000 рублей.

Жизнь и здоровье относятся к числу наиболее значимых человеческих ценностей, а их защита должна быть приоритетной (статья 3 Всеобщей декларации прав человека и статья 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах). Право гражданина на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, является одним из общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека, производно от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции Российской Федерации.

Жизнь и здоровье человека бесценны и не могут быть возвращены выплатой денег. Действующее законодательство лишь в максимально возможной степени обеспечивает определенную компенсацию понесенных потерпевшим потерь. Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью гражданина, производится по общим правилам исполнения деликтных обязательств.

Судебная коллегия считает, что взысканная судом компенсации морального вреда с учетом установленных обстоятельств соответствует требованиям разумности и справедливости, характеру нравственных и физических страданий ребенка, фактическим обстоятельствам дела, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальным особенностям потерпевшего, в данном случае в наибольшей степени обеспечивает баланс прав и законных интересов потерпевшего от причинения вреда и причинителя вреда, компенсирующим ему, в некоторой степени, причиненные физические и нравственные страдания, и не направлена на личное обогащение истца. Указанный размер компенсации морального вреда обеспечивает законные интересы сторон. Следовательно, решение суда является законным и обоснованным.

Самостоятельных доводов о несогласии с размером взысканных судом первой инстанции расходов на оплату услуг представителей апелляционная жалоба не содержит.

Судебная коллегия считает, что установленный судом размер подлежащих возмещению истцам расходов на оплату услуг представителя соответствует характеру и сложности спора, объему выполненной представителем работы, отвечает установленному ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, принципу возмещения расходов в разумных пределах, а также разъяснениям, данным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 года №1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела».

Взыскание с ответчика судебных расходов в виде государственной пошлины произведено судом с учетом положений ч.1 ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы апелляционной жалобы, выражающие несогласие с выводами суда, фактически сводятся к правовой аргументации позиции ответчика, изложенной в суде первой инстанции, надлежащая правовая оценка которой нашла свое отражение в судебном постановлении. Указанные доводы не содержат фактов, которые имели бы юридическое значение для вынесения обжалуемого решения, влияли на его обоснованность и законность, либо опровергали выводы суда первой инстанции, являются процессуальной позицией ответчика, основаны на его субъективной оценке фактических обстоятельств дела и представленных доказательств, на неверном толковании норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, и не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела судом первой инстанции были допущены нарушения, влекущие отмену обжалуемого судебного решения в апелляционном порядке.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч.4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловными основаниями для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено.

Руководствуясь статьями 327-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Орджоникидзевского районного суда города Магнитогорска Челябинской области от 13 декабря 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Бавенко Максима Анатольевича- без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение составлено 22 марта 2022 года.