Решение по делу № 8Г-18913/2022 [88-18786/2022] от 31.08.2022

ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                                                                                             № 88-18786/2022

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Кемерово                                                                                    6 октября 2022 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В.,

судей Гусева Д.А., Новожиловой И.А.,

с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело                    № 2-1981/2021 (УИД 42RS0019-01-2021-000637-91) по иску Эрнст Регины Райнгольдовны к Государственному автономному учреждению здравоохранения «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова» о компенсации морального вреда,

по кассационной жалобе Эрнст Регины Райнгольдовны на решение Центрального районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 8 октября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 24 мая 2022 г.

по кассационной жалобе государственного автономного учреждения здравоохранения «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова» на решение Центрального районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 8 октября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 24 мая 2022 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Гусева Д.А., объяснения истца Эрнст Р.Р., поддержавшей доводы и требования своей кассационной жалобы и возражавшей против удовлетворения кассационной жалобы государственного автономного учреждения здравоохранения «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова», заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С., полагавшей кассационные жалобы подлежащими оставлению без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Эрнст Регина Райнгольдовна (далее по тексту - Эрнст Р.Р., истец) обратилась с иском в суд к Государственному автономному учреждению здравоохранения «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова» (далее по тексту - ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова», ответчик) о компенсации морального вреда.

Требования мотивированы тем, что 17 июля 2020 г. ее матери Д.Л.А. была вызвана на дом бригада скорой медицинской помощи в связи с резким ухудшением состояния здоровья, имеющего признаки <данные изъяты>, о чем сообщено прибывшей бригаде скорой медицинской помощи, также сообщены иные сведения о состоянии здоровья Д.Л.А., имевшие значение для постановки диагноза.

При этом в карту вызова скорой помощи внесены искаженные данные: <данные изъяты>, о принятии перед приездом скорой медицинской помощи <данные изъяты>, наблюдением незначительного улучшения, наличие <данные изъяты>.

В тот же день 17 июля 2020 г. Д.Л.А. была сделана <данные изъяты>, по словам рентген-лаборанта, <данные изъяты> не наблюдалась.

Д.Л.А. разместили в одной палате с больными <данные изъяты> с диагнозом «<данные изъяты>», назначили соответствующее лечение.

В период нахождения Д.Л.А. в больнице с 17 июля 2020 г. по 26 июля 2020 г. истцу не удалось пообщаться с лечащим врачом, другие врачи кроме диагноза и назначенного лечения ничего относительно состояния здоровья Д.Л.А. не сообщали.

С 22 июля 2020 г. Д.Л.А. перевели вместо реанимации в палату № 16 с лежачими пациентами, где никто не мог ей помочь принять полулежачее положение, продолжали оказывать лечение от <данные изъяты>, профильное лечение от <данные изъяты> или <данные изъяты> отсутствовало, диагностика, экстренное оперативное вмешательство по предотвращению и снятию <данные изъяты> не проведено. Сама Д.Л.А., находясь в <данные изъяты> состоянии и <данные изъяты>, была не в состоянии самостоятельно изменить положение головы или попросить о помощи, что многократно способствовало наступлению <данные изъяты>. Несмотря на ухудшение состояния здоровья в реанимацию Д.Л.А. перевели только ДД.ММ.ГГГГ, то есть в день ее смерти. Об ухудшении состояния, переводе в реанимацию, о смерти Д.Л.А. ей не сообщили, о смерти матери она узнала при очередной попытке дозвониться до врача.

Полагает, что врачами инфекционного отделения ответчика допущена халатность и безответственность, Д.Л.А. не вызван специалист-<данные изъяты>, не проведена необходимая диагностика, поставлен неверный диагноз. Лечение и хирургическое вмешательство по основному заболеванию, которое явилось причиной смерти, она не получила. Профильная диагностика (<данные изъяты>) Д.Л.А. не проводилась.

По результату экспертизы ООО «АльфаСтрахование – ОМС» филиал «Сибирь» выявлены дефекты оказания медицинской помощи Д.Л.А. на этапе лечения в ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница              № 1». На этапе оказания скорой медицинской помощи дефекты не выявлены.

В связи со смертью Д.Л.А. она испытывает психологический шок, тяжелые душевные и моральные страдания, боль, переживания, поскольку постоянно проживала с матерью, являвшейся самым близком человеком и членом семьи. В первые несколько месяцев она находилась в <данные изъяты> состоянии, вынуждающем к приему <данные изъяты>, до настоящего времени испытывает тяжелый стресс, сопровождаемый депрессивным состоянием. Кроме того, Д.Л.А. как член семьи участвовала в финансовой и имущественной жизни семьи, помогала ей содержать несовершеннолетнего ребенка, являлась единственным гарантированным источником дохода семьи в периоды нетрудоспособности истца и безработицы. Также причинен ущерб нематериального характера, выражающийся в резком снижении ее социальной и жизненной устойчивости, поскольку она одна воспитывает ребенка, Д.Л.А. при жизни способствовала сохранению трудоспособности: находилась с ребенком в период его заболеваний, каникул, рабочих командировок истца, забирала со школы и т.д.

Решением Центрального районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 8 октября 2021 г. с ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова» в пользу Эрнст Р.Р. взыскана компенсацию морального вреда в размере 500000 рублей, кроме того с ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова» взыскана государственная пошлина в доход местного бюджета в размере 300 рублей. В удовлетворении остальной части иска отказать.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 24 мая 2022 г. решение Центрального районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 8 октября 2021 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Эрнст Р.Р. просит отменить решение Центрального районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 8 октября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 24 мая 2022 г.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представитель ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова» просит отменить решение Центрального районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 8 октября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 24 мая 2022 г.

Относительно доводов кассационных жалоб письменных возражений не представлено.

В судебном заседании судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции истец Эрнст Р.Р. доводы и требования своей кассационной жалобы поддержала, просила ее удовлетворить, просит удовлетворения кассационной жалобы ответчика ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова» возражала.

Иные лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещенные о дне, времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в судебное заседание не явились, сведений об уважительных причинах неявки суду не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает кассационные жалобы подлежащими оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационных жалобах, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанций незаконными.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации установлено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В части 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации закреплено, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации.

Согласно части 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.

В соответствии со статьей 18 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Статьей 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» предусмотрено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что законом гарантировано оказание гражданам на бесплатной основе медицинской помощи в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В абзаце втором пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

В пункте 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» указано, что в соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя вреда. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Согласно пункту 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Как разъяснено в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических и нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Из изложенного следует, что моральный вред – это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Пунктом 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Из нормативных положений Семейного кодекса Российской Федерации, статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого гражданина, другими близкими ему людьми.

Пунктом 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и в тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Из части 2 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» следует, что медицинские организации, медицинские работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации не только за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи, но и за нарушение прав в сфере охраны здоровья.

В части 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» установлено, что вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и следует из материалов дела, Д.Л.А. являлась матерью истца Эрнст Р.Р., при этом Д.Л.А. и Эрнст Р.Р. были зарегистрированы и совместно проживали по адресу: <адрес>.

17 июля 2020 г. в вечернее время в связи с резким ухудшением состояния здоровья Эрнст Р.Р. вызвала для Д.Л.А. скорую медицинскую помощь.

Согласно стенограмме вызова от 17 июля 2020 г. № Эрнст Р.Р., вернувшись домой, нашла Д.Л.А. с <данные изъяты>.

Температуру не измеряли. <данные изъяты> отсутствует. Последние 2 недели Д.Л.А. пределы региона не покидала, контакта с COVID-больными не имела.

По приезду фельдшеры скорой медицинской помощи установили, что у Д.Л.А. имелись жалобы на <данные изъяты>. Со слов родственников, Д.Л.А. болеет пятый день. К участковому врачу не обращалась. Перед приездом скорой медицинской помощи больная приняла <данные изъяты>. Отмечает незначительно улучшение. В анамнезе хронические заболевания - <данные изъяты>. Эпидемиологический анамнез: контакт с инфекционными больными отрицает, за пределы Кемеровской области не выезжала. Укус клеща отрицает.

17 июля 2020 г. Д.Л.А. была доставлена машиной скорой медицинской помощи в ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова», отделение для пациентов с СОVID-19 № 1, где находилась на лечении с 17 июля 2020 г. по 26 июля 2020 г.

Согласно медицинской карте стационарного больного Д.Л.А. доставлена в отделение для пациентов с СОVID-19 № 1 17 июля 2020 г. с основным диагнозом «<данные изъяты>» и сопутствующим диагнозом «<данные изъяты>».

17 июля 2020 г. при первичном осмотре Д.Л.А. врачом-терапевтом санпропускника совместно со старшим терапевтом поставлен диагноз: «<данные изъяты>».

18 июля 2020 г. рекомендовано лечение по листу назначений.

19 июля 2020 г. поставлен диагноз: «<данные изъяты>».

20 июля 2020 г., 21 июля 2020 г., 22 июля 2020 г., 23 июля 2020 г., 24 июля 2020 г., 25 июля 2020 г. общее состояние тяжелое за счет <данные изъяты>.

25 июля 2020 г. планируется осмотр <данные изъяты>.

ДД.ММ.ГГГГ переведена в реанимацию. Тяжесть состояния обусловлена <данные изъяты>. Планируется продолжать по реанимационной карте без изменений.

ДД.ММ.ГГГГ в 20-30 часов сердечно-легочная реанимация, в 21-00 час констатирована биологическая смерть после 30 минут безуспешных реанимационных мероприятий.

Согласно медицинскому свидетельству о смерти № № от 29 июля 2020 г. смерть Д.Л.А. произошла от заболевания, причины смерти - «<данные изъяты>».

Согласно протокола патологоанатомического исследования № от 27 июля 2020 г. ГБУЗ КО ОТ «Областное патологоанатомическое бюро» ООП           № 2 при патологоанатомическом исследовании у больной Д.Л.А., страдающей <данные изъяты>, выявлено <данные изъяты>, что, в свою очередь, проявилось <данные изъяты>.

Также обнаружена <данные изъяты>.

Согласно Акта проверки министерства здравоохранения Кузбасса от 29 декабря 2020 г. по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности на основании приказа министерства здравоохранения Кузбасса от 8 декабря 2020 г. № 3213 по обращению Эрнст Р.Р. проведена внеплановая документарная проверка в рамках ведомственного контроля в отношении ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № l».

В результате проверки выявлено несоблюдение требований приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15 ноября 2012 г. № 928н «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи больным с ОНМК» и приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 29 декабря 2012 г. № 1740н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при инфаркте мозга», не проведена консультация врача-невролога, нет полного объема исследований.

В нарушение приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г. № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи пациента» Д.Л.А. не осмотрена заведующим отделением (проведение в обязательном порядке осмотра заведующим профильным отделением (дневной стационар) в течение 48 часов (рабочие дни) с момента поступления пациента в профильное отделение (дневной стационар) медицинской организации, далее по необходимости, но не реже 1 раза в неделю, с внесением в стационарную карту соответствующей записи, подписанной заведующим профильным отделением (дневным стационаром), не проведена консультация врача-<данные изъяты> (<данные изъяты>), нет контроля <данные изъяты> (при первичной рентгенографии <данные изъяты> от 17 июля 2020 г. <данные изъяты> была установлена под вопросом, для верификации диагноза инструментальные диагностические мероприятия не проведены), не проведен контроль общего анализа крови (OAK), общего анализа мочи (ОАМ) и биохимического анализа крови (БХАК) (в круглосуточном многопрофильном областном стационаре за 9 койко-дней пациентке в тяжелом состоянии с отрицательной динамикой и с неверифицированным диагнозом не проводился лабораторный контроль), выписка из истории болезни оформлена не в полном объеме.

В период эпидемиологического неблагополучия по новой коронавирусной инфекции госпитализация пациентки в отделение для лечения <данные изъяты> является требованием, обеспечивающим инфекционную безопасность.

Выявленные нарушения оказания медицинской помощи не повлияли на исход заболевания. Неблагоприятный прогноз связан с осложненным течением <данные изъяты>, неблагоприятным преморбидным фоном (<данные изъяты> <данные изъяты>.

По выявленным нарушениям министерством здравоохранения Кузбасса в отношении ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № l» вынесено предписание от 29 декабря 2020 г. об устранении нарушений, выявленных в ходе проверки по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности.

Согласно Акта проверки министерства здравоохранения Кузбасса от 29 декабря 2020 г. по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности, проведенной на основании приказа министерства здравоохранения Кузбасса от 7 декабря 2020 г. № проведена внеплановая документарная проверка в рамках ведомственного контроля в отношении ГБУЗ КО «Новокузнецкая станция скорой медицинской помощи».

Установлено, что медицинская помощь Д.Л.А. бригадой скорой медицинской помощи ГБУЗ КО «НССМП» была оказана в соответствии с приказом Минздрава России от 20 июня 2013 г. № 388н «Об утверждении Порядка оказания скорой, в том числе скорой специализированной медицинской помощи». Нарушения соблюдения обязательных требований законодательства в сфере здоровья не выявлены.

Из ответов ООО «АльфаСтрахование-ОМС» филиал Сибирь» на обращения истца Эрнст Р.Р. следует, что страховой организацией проведена мультидисциплинарная экспертиза качества медицинской помощи Д.Л.А., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, по профилю «<данные изъяты>», «<данные изъяты>», «<данные изъяты>».

По результатам экспертизы выявлены дефекты оказания медицинской помощи Д.Л.А. на этапе лечения в ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № l», на этапе оказания скорой медицинской помощи дефекты не выявлены.

Дефекты оказания медицинской помощи Д.Л.А. на этапе лечения в ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № l» выразились в следующем: отсутствие в медицинской документации результатов обследований, осмотров, консультаций специалистов, дневниковых записей, позволяющих оценить динамику состояния здоровья застрахованного лица, объем, характер, условия предоставления медицинской помощи и провести оценку качества оказанной медицинской помощи; наличие расхождений клинического и патологоанатомического диагнозов 2-3 категории вследствие нарушений при оказании медицинской помощи, установленных по результатам экспертизы качества медицинской помощи невыполнение, несвоевременное или ненадлежащее выполнение необходимых пациенту диагностических и (или) лечебных мероприятий, оперативных вмешательств в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, на основе клинических рекомендаций и с учетом стандартов медицинской помощи, в том числе рекомендаций по применению методов профилактики диагностики, лечения и реабилитации, данных медицинскими работниками национальных медицинских исследовательских центров в ходе консультаций/консилиумов с применением телемедицинских технологий, приведшее к ухудшению состояния здоровья застрахованного лица, либо создавшее риск прогрессирования имеющегося заболевания, либо создавшее риск возникновения нового заболевания (за исключением случаев отказа застрахованного лица от медицинского вмешательства, в установленных законодательством Российской Федерации случаях).

Постановлениями старшего следователя следственного отдела по                     г. Новокузнецку следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Кемеровской области-Кузбассу от 25 февраля 2021 г. возбуждено и принято к производству уголовное дело                                               № по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначена медицинская судебная экспертиза.

Согласно заключению (экспертизы по материалам дела) ГБУЗ ОТ «Новокузнецкое клиническое бюро судебно-медицинской экспертизы» № № от 21 июля 2021 г. в рамках уголовного дела № причиной смерти Д.Л.А., наступившей ДД.ММ.ГГГГ в 21.00 в реанимационном отделении, явился <данные изъяты>, что подтверждается морфологическими данными, выявленными при патологоанатомическом исследовании трупа. Развитие <данные изъяты> причинно связано с <данные изъяты>.

Для подтверждения диагноза состояние больной требовало дальнейшего динамического наблюдения, повторного <данные изъяты> исследования, которое в отсутствии достоверных <данные изъяты> следовало провести в ближайшее время. Обследование было назначено на 26 июля 2020 г., т.е. несвоевременно. По результатам ПЦР-теста на СОVID-19 от 23 июля 2020 г. наличие вируса не обнаружено.

За период наблюдения в специализированном отделении (для больных с симптомами новой коронавирусной инфекции) у Д.Л.А. положительной динамики от проводимого лечения не наблюдалось. На фоне уже имевшихся на момент поступления <данные изъяты> расстройств - <данные изъяты>, что требовало верификации диагноза, консультации <данные изъяты>, проведение дополнительного обследования, которые своевременно не были проведены. Признаки <данные изъяты> были заподозрены отсрочено – ДД.ММ.ГГГГ в 14:00, т.е. через несколько дней после поступления, когда состояние больной резко ухудшилось (<данные изъяты>). Для исключения <данные изъяты> назначены консультация <данные изъяты>, которое в связи с тяжестью состояния, необходимостью транспортировки в другое медицинское учреждение не осуществлялись. Д.Л.А. переведена в отделение реанимации, где начатая интенсивная терапия эффекта не имела, в 21.00 после комплекса реанимационных мероприятий констатирована смерть.

Сведения о развитии заболевания, характер жалоб и <данные изъяты> свидетельствуют о развитии <данные изъяты> у Д.Л.А. незадолго до поступления в стационар 17 июля 2020 г. <данные изъяты> предполагает наличие у больной соответствующей клиники (<данные изъяты>), которые на фоне отрицательной динамики, отсутствия эффекта от лечения, несмотря на тяжесть состояния больной, возможную стертость клинической картины в ближайшее время после поступления (в пределах 1-2 суток) в стационарных условиях должны были быть выявлены и соответствующим образом интерпретированы, т.е. диагноз <данные изъяты> мог быть поставлен. Отсутствие своевременной диагностики <данные изъяты> привело к неверной тактике лечения, что на фоне возрастных изменений, сопутствующих заболеваний (<данные изъяты>) усугубило состояние больной, привело к развитию <данные изъяты>, явившегося непосредственной причиной смерти. На основании вышеизложенного, отсроченную диагностику <данные изъяты> у Д.Л.А. следует отнести к недостаткам оказания медицинской помощи. Следует отметить, что терапия, получаемая Д.Л.А. в период нахождения в стационаре, на лечение <данные изъяты> расстройств направлена не была. Фармакологические свойства назначенных препаратов позволяют высказаться об отсутствии их существенного отрицательного влияния на течение <данные изъяты> и ухудшение течения <данные изъяты>. В соответствии с общедоступными литературными данными, смертность от <данные изъяты> при надлежащем лечении в остром периоде достигает 35%, т.е. в случае более ранней диагностики, своевременного назначения адекватной лекарственной терапии <данные изъяты>, возможность наступления благоприятного исхода <данные изъяты> у Д.Л.А. исключить нельзя.

На основании вышеизложенного, следует заключить, что в случае с Д.Л.А. дефект оказания медицинской помощи (отсутствие диагностики, своевременно назначенного лечения) оказал существенное влияние, усугубил течение заболевания с высокой вероятностью летального исхода, обусловленного (причинно-связанного) расстройством <данные изъяты> на фоне имевшихся заболеваний (<данные изъяты>), что позволяет высказаться об отсутствии прямой причинно-следственной связи между недостатками оказания медицинской помощи и смертью больной. В данном случае между дефектом оказания медицинской помощи и неблагоприятными последствиями связь непрямая (косвенная, опосредованная).

Постановлением старшего следователя отдела по городу Новокузнецку следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Кемеровской области - Кузбассу от 25 сентября 2021 г. производство предварительного следствия по уголовному делу № приостановлено в связи с неустановлением лица, совершившего данное преступление.

Удовлетворяя иск, суд первой инстанции указал, что совокупность собранных по делу доказательств подтверждает факт наличия дефектов оказания медицинской помощи Д.Л.А. в виде отсутствия диагностики, своевременно назначенного лечения, оказавшего существенное влияние, усугубившее течение заболевания, с высокой вероятностью летального исхода, и наличие косвенной (опосредованной) причинно-следственной связи с наступившими последствиями в виде смерти Д.Л.А.

Определяя размер подлежащей взысканию в пользу Эрнст Р.Р. компенсации морального вреда, суд первой инстанции учел обстоятельства причинения вреда, характер причиненных истцу физических и нравственных страданий, индивидуальные особенности членов семьи, их взаимоотношения, обстоятельства причинения морального вреда, требования разумности и справедливости и определил размер компенсации морального вреда в сумме 500000 рублей.

Суд апелляционной инстанции, проверяя законность и обоснованность принятого по делу решения, согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Оснований не соглашаться с выводами судов первой и апелляционной инстанций у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных актах, постановлены в соответствии с правильно установленными фактическими обстоятельствами дела, верной оценкой собранных по делу доказательств, основаны на правильном применении норм права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым суды дали оценку в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы кассационной жалобы ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова», выраженные в несогласии с выводами судов первой и апелляционной инстанций о наличии оснований для взыскания компенсации морального вреда не могут быть признаны состоятельными.

Необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинского учреждения за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются: причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда (нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями (бездействием) медицинского учреждения (его работников); наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда; вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его работников.

Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Таким образом, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон.

Поскольку вопреки доводам кассационной жалобы ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова» совокупностью доказательств по делу подтверждается ненадлежащее выполнение ответчиком обязанностей по организации и оказанию медицинской услуги, суды пришли к верному выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда.

То обстоятельство, что в данном случае дефекты оказания медицинской помощи не находятся в прямой причинно-следственной связи со смертью матери истца, учтены судами при определении размера компенсации морального вреда, вместе с тем вопреки доводам кассационной жалобы ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова» отсутствие прямой причинно-следственной связи между недостатками (дефектами) медицинской помощи, оказанной Д.Л.А., и наступившими последствиями в виде ухудшения ее здоровья и смерти Д.Л.А. не может являться основанием для отказа в удовлетворении заявленных исковых требований Эрнст Р.Р. как дочери умершей Д.Л.А.

В данном случае правовое значение может иметь также косвенная причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания медицинской помощи Д.Л.А. медицинскими работниками ответчика могли способствовать ухудшению состояния ее здоровья и привести к неблагоприятному для нее исходу - смерти. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, дефекты оформления медицинской документации и т.п.), причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации такого вреда.

Доказательств отсутствия вины работников ответчика в некачественном оказании медицинской помощи и наступлении смерти Д.Л.А., ответчиком не представлено, в связи с чем ответчик не может быть освобожден от гражданско-правовой ответственности за наступившие последствия.

Вопреки доводам кассационных жалоб ГАУЗ «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова» и Эрнст Р.Р. определенный размер денежной компенсации морального вреда соответствует установленным фактическим обстоятельствам, степени нравственных и физических страданий, требованиям разумности и справедливости.

Моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Данная категория дел носит оценочный характер, и суд вправе при определении размера компенсации морального вреда, учитывая вышеуказанные нормы материального права, с учетом степени вины причинителя вреда и индивидуальных особенностей потерпевшего, определить размер денежной компенсации морального вреда по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела.

В связи с чем иная, чем у суда, оценка степени физических, нравственных страданий и переживаний истца, критериев разумности и справедливости, не указывает на то, что выводы судов первой и апелляционной инстанций являются ошибочными, размер компенсации морального вреда правильно определен судами по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда считает, что доводы кассационных жалоб не влекут отмену по существу правильных судебных постановлений, поскольку выражают несогласие с выводами судов первой и апелляционной инстанций, направлены на переоценку собранных по делу доказательств и установленных обстоятельств, что в силу статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции.

Положения статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями главы 41 данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных постановлений право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела, подменяя тем самым суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства.

На недопустимость судом кассационной инстанции устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанций, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а также исследовать новые доказательства указано в пункте 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. № 17 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции».

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. № 17 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции», производство в суде кассационной инстанции предназначено для проверки законности вступивших в законную силу судебных постановлений, установления правильности применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судебными инстанциями в ходе предшествующего рассмотрения дела.

Определение же наличия (или отсутствия) оснований для пересмотра вынесенных по конкретному делу судебных постановлений осуществляется соответствующим судом кассационной инстанции, который должен установить, являются ли обстоятельства, приведенные в кассационной жалобе в качестве оснований для изменения или отмены судебных постановлений, достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия - соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права.

Несогласие заявителей кассационных жалоб с выводами судов, иная оценка им фактических обстоятельств, равно как и отличное от суда толкование положений закона, не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не подтверждает допущенных судом нарушений норм права, которые могли повлиять на исход дела и являлись бы достаточным основанием для пересмотра обжалуемых судебных актов в кассационном порядке.

С учетом изложенного, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационных жалоб.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Центрального районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 8 октября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 24 мая 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Эрнст Регины Райнгольдовны и кассационную жалобу государственного автономного учреждения здравоохранения «Новокузнецкая городская клиническая больница № 1 имени Г.П. Курбатова» – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи