Решение по делу № 33-174/2022 (33-4230/2021;) от 16.12.2021

Судья Коршунов Н.А.                      № 33-174/2022

Дело № 2-497/2021 (№ 33-4230/2021)

УИД 67RS0003-01-2020-006680-17

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

07 апреля 2022 года г.Смоленск

Судебная коллегия по гражданским делам Смоленского областного суда в составе:

председательствующего Гузенковой Н.В.

судей Дороховой В.В., Моисеевой М.В.

с участием прокурора Накцевой И.С.

при секретаре (помощнике судьи) Никоновой П.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1, ФИО4, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетнего ФИО2, к ОГБУЗ «Клинический родильный дом» о компенсации морального вреда в связи с ненадлежащим оказанием медицинских услуг

с апелляционной жалобой истцов ФИО4, ФИО1 на решение Промышленного районного суда г.Смоленска от 05 октября 2021 года.

Заслушав доклад судьи Моисеевой М.В., объяснения истца ФИО4, представителя истцов ФИО4, ФИО1 – ФИО18 по доводам апелляционной жалобы, возражения представителей ответчика ОГБУЗ «Клинический родильный дом» Петровой С.В., Зайцевой М.П. относительно апелляционной жалобы истцов, заключение прокурора Накцевой И.С., полагавшей, что имеются основания для отмены обжалуемого решения и принятии нового - о частичном удовлетворении требований истцов, судебная коллегия

установила:

ФИО1 и ФИО4, действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетнего ФИО2, обратились в суд с иском, поддержанным в суде первой инстанции их представителем Романковым В.В., к ОГБУЗ «Клинический родильный дом», указав в обоснование, что в результате ненадлежащего оказания сотрудниками ответчика медицинских услуг в период нахождения ФИО4 в 2019-2020 г.г. на учете по беременности в Женской консультации ОГБУЗ «Клинический родильный дом», приведших к неблагоприятному исходу беременности (антенатальной гибели плода) и рождению мертвой девочки, их семье причинены нравственные и физические страдания. Начиная с февраля 2020 года, на 20 неделе беременности ФИО4 был выставлен диагноз «плацентарный кровоток с одной стороны», а с мая 2020 года на 31 неделе беременности – «преждевременное старение плаценты», подтвержденный потом в июне 2020 года на 35 неделе беременности в совокупности с диагнозом «нарушение маточно-плацентарного кровотока 1А степени», при этом, какого-либо лечения по данному диагнозу для сохранения беременности и исключения летального исхода ей назначено не было, какие-либо конкретные профилактические меры в стационаре, предусматривающие постоянный контроль и наблюдение за состоянием плода и возможность досрочного родоразрешения, предложены не были. Рождение мертвого ребенка явилось для них трагедией, с последствиями которой они долго не могли справиться. Для истца ФИО1 - это потеря его первого ребенка, для несовершеннолетнего сына – потеря так долго ожидаемой сестрички, для ФИО4, которой в настоящее время 38 лет, потеря ребенка влечет возможность иметь второго ребенка только через два года. Поскольку в досудебном порядке ответчик возместить им вред отказался, вынуждены обратиться в суд с настоящим иском (т.1 л.д.4-7, 82-83).

Просили взыскать с ответчика в их пользу по 2500000 рублей каждому в счет компенсации морального вреда и штраф за неудовлетворение в добровольном порядке требований потребителей.

Представители ответчика ОГБУЗ «Клинический родильный дом» Зайцева М.П., Петрова С.В. в суде первой инстанции иск не признали, указав, что при оказании медицинской помощи ФИО4 нарушений, которые бы могли повлиять на исход беременности, допущено не было. Ведение беременности у ФИО4 осуществлялось в соответствии с Порядком оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология», комплекс диагностических мероприятий был проведен достаточный, лечение фоновых состояний также проводилось своевременно. Имеющиеся дефекты оформления медицинской документации не могли этиологически и патогенетически повлиять на перинатальный исход. Генез неблагоприятного исхода беременности – антенатальная асфиксия плода полиэтиологичен, в данном случае имели место сложно управляемые (инфекционный фактор) и управляемые (курение) причины формирования плацентарной недостаточности, совпадение клинического и патологоанатомического диагнозов по всем рубрикам. Антенатальная асфиксия плода, которая наступила еще до поступления ФИО4 в медучреждение, учитывая анамнестические данные и степень мацерации за 2-7 дней до родов, в сложившейся ситуации считается непредотвратимой. Досрочное родоразрешение ей не могло быть назначено ввиду отсутствия на тот момент для этого показаний. Кроме того, следует учитывать субъективный фактор – по данным истории родов пациентка перестала ощущать шевеление плода с 23.06.2020, однако за медицинской помощью обратилась только 25.06.2020 (т.1 л.д.62-64).

Определением суда от 08.02.2021 (протокольная форма) к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечена наблюдавшая ФИО4 врач акушер-гинеколог Аввакумова Л.Н. (т.1 л.д.70).

Дело рассмотрено в отсутствие истцов и третьего лица Аввакумовой Л.Н., надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания, первые обеспечили явку своего представителя.

Решением Промышленного районного суда г.Смоленска от 05.10.2021 в удовлетворении иска отказано. С ФИО4, ФИО1 в пользу автономной некоммерческой организации «Судебный эксперт» в солидарном порядке взысканы расходы по оказанию экспертных услуг в размере 94175 рублей (т. 2 л.д. 53, 54-58).

В апелляционной жалобе истцы просят решение суда первой инстанции отменить и принять новое – об удовлетворении иска в полном объеме. Указывают, что все доводы суда, изложенные в решении, основаны на выводах судебной экспертизы о том, что медицинская помощь ФИО4 была оказана в полном объеме, дефектов ее оказания, приведших к неблагоприятному исходу беременности (антенатальной гибели плода), не выявлено, и возможности предотвратить неблагоприятный исход беременности у ФИО4 не имелось. Однако, в том же заключении указано, что если бы пациентку родоразрешили на неделю (несколько дней) раньше, то антенатальная потеря плода была бы предотвращена, но якобы, для досрочного родоразрешения у врачей не было показаний. При этом, вывод об отсутствии показаний для досрочного родоразрешения ни на чем не основан, ссылок на какие-либо положения Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология», Стандартов и Клинических протоколов заключение в этой части не содержит, и это не дает возможности проверить его обоснованность. Судом также не учтено, что именно ответчик должен доказать, что им были приняты все достаточные и необходимые медицинские меры для сохранения беременности и исключения летального исхода. Ответчик не представил доказательств, почему при установлении ФИО4 на 31 и 35 недели беременности диагноза «преждевременное созревание плаценты, обвитие пуповины вокруг шеи плода и нарушение маточно-плацентарного кровотока 1А степени», ей не были предложены какие-либо конкретные профилактические меры в стационаре, предусматривающие постоянный контроль и наблюдение за состоянием плода и возможность досрочного родоразрешения. Положенная судом в основу решения экспертиза выполнена с процессуальными нарушениями, в ней не указаны методики, с использованием которых производилось исследование, как и каким образом был достигнут результат исследования, исследовательская часть заключения с подробным описанием объектов, представленных на экспертизу, и технологии экспертного исследования отсутствуют. Ответы на вопросы, поставленные перед экспертами, не аргументированы. Компетенция экспертов вызывает сомнения, поскольку никто из них не включен в реестр экспертов качества медицинской помощи. Все изложенные обстоятельства были подтверждены представленным в суд первой инстанции заключением специалиста от 27.09.2021 и являлись основанием для назначения по делу повторной экспертизы, однако данное заключение судом не было принято во внимание и в удовлетворении ходатайства их представителя о назначении повторной экспертизы необоснованно отказано (т. 2 л.д. 67-69).

В отзыве на апелляционную жалобу ответчик ОГБУЗ «Клинический родильный дом» просит оставить решение суда без изменения, а апелляционную жалобу истцов – без удовлетворения, ссылаясь на необоснованность приведенных в ней доводов, фактически аналогичных их доводам в суде первой инстанции, получивших правильную оценку в обжалуемом решении (т.2 л.д.88-90).

В апелляционную инстанцию истец ФИО1 и третье лицо Аввакумова Л.Н. не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, об отложении судебного заседания не просили, в связи с чем, судебная коллегия, в соответствии со ст.167 ГПК РФ, определила возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в соответствии с ч.1 ст.327.1 ГПК РФ, в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ст.41 Конституции РФ, каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция РФ относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации регулируются Федеральным законом от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее – ФЗ № 323).

В силу п.1 ст.2 ФЗ № 323, под здоровьем понимается состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Медицинская помощь – это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг, а медицинская услуга – медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение (п.п. 3, 4 ФЗ № 323).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (п.п. 1, 2 ст. 19 ФЗ № 323).

Под качеством медицинской помощи понимается совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (п.21 ст.2 ФЗ № 323).

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 ФЗ № 323).

Подпунктом 2 п.1 ст.79 ФЗ № 323 предусмотрено, что медицинская организация обязана осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи и стандартами медицинской помощи.

В соответствии со ст.1064 ГК РФ, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Согласно ч.2 ст.98 ФЗ № 323, медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч.3 ст.98 ФЗ № 323).

Из изложенного следует, что в случае причинения гражданину морального вреда (нравственных и физических страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, в числе которых право гражданина на охрану здоровья, право на семейную жизнь, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Как установлено судом, и подтверждается материалами дела, 11.11.2019 ФИО4 (на тот момент ФИО12) была поставлена на учет и наблюдение по беременности и родам в Женскую консультацию ОГБУЗ «Клинический родильный дом», расположенную по адресу: г.Смоленск, ул. Шевченко, 52 (т.1 л.д. 8).

В период наблюдения в медицинской карте отмечено 14 посещений врача акушера-гинеколога. На сроке беременности 13 недель, 19-20 недель и 31-32 недели проведены скрининговые обследования. По результатам УЗИ на сроке беременности 19-20 недель зафиксировано нарушение маточно-плацентарного кровотока 1А степени справа, для улучшения кровообращения назначен курантил (дипиридамол); на сроке беременности 31,6 недель установлено преждевременное созревание плаценты, возможно обвитие пуповины вокруг шеи плода 1 раз, допплерометрия нормограмма; на сроке беременности 35 недель установлено преждевременное созревание плаценты, нарушение маточно-плацентарного кровотока 1 А степени; по заключению КГТ состояние плода нормальное 8 баллов; на сроке беременности 37 недель состояние плода нормальное 9 баллов, сердцебиение плода выслушивается, КТГ ЧСС плода - 137 в минуту, беременная шевеление плода ощущает. На сроке беременности 38-39 недель зафиксирована антенатальная асфиксия плода. Врожденных аномалий (пороков развития) плода при проведении скрининговых УЗИ не выявлено. Фетометрия без отклонений, количество околоплодных вод нормальное, эхографическая степень зрелости плаценты не соответствует сроку гестации (т.1 л.д. 8-30).

Из истории родов усматривается, что пациентка не ощущает шевеления плода с 23.06.2020, до 25.06.2020 за медицинской помощью не обращалась; 25.06.2020 в 23 час. 30 мин. в «Перинатальном центре» ОГБУЗ «Клиническая больница № 1» выполнено УЗИ, диагностирована антенатальная асфиксия плода, пациентка направлена в ОГБУЗ «Клинический родильный дом», где 26.06.2020 в 21 час. 50 мин. произошли роды (т.1 л.д. 28,30).

Согласно протоколу патологоанатомического вскрытия плода № 32 от 30.06.2020, подготовленного ОГБУЗ «Смоленский областной институт патологии», причиной смерти плода явилась антенатальная асфиксия, обусловленная хронической плацентарной недостаточностью и переходом ее в абсолютную (т.1 л.д. 29, 84).

В соответствии с протоколом комиссии по изучению летальных исходов (КИЛИ) ОГБУЗ «Клинический родильный дом» № 4 от 30.07.2020, основной причиной смерти ребенка явилась антенатальная асфиксия: мелкоочаговые кровоизлияния под эпикард и плевру, мелкоочаговые кровоизлияния в просвет альвеол легких и межальвеолярные перегородки, жидкая кровь в сосудах и полостях сердца. Фоновое: хроническая гипоксия плода. Осложнения: острое венозное полнокровие внутренних органов. Перицеллюлярный, периваскулярный отек головного мозга. Сопутствующие: Мацерация 2 степени. Патология последа (гистологическое заключение № 22064-2273). Гипоплазия плаценты – ППК 0.09 (норма 0.13-0.19). Вторичная хроническая плацентарная недостаточность с переходом в абсолютную. Сопутствующая: Плацентит (париетальный и очаговый базальный децидуит, очаговый суббазальный виллузит). Обвитие пуповины 1 раз (т.2 л.д. 156-158).

20.11.2020 ФИО21 направили в ОГБУЗ «Клинический родильный дом» претензию о компенсации морального вреда в размере 2500000 рублей ввиду ненадлежащего оказания медицинской помощи, повлекшей потерю ребенка, в удовлетворении которой им 10.12.2020 отказано (т.1 л.д. 34-35).

14.12.2020 ФИО1 и ФИО4 обратились в суд с настоящим иском (т.1 л.д. 4-7).

При рассмотрении спора судом по ходатайству представителя истцов была назначена судебная медицинская экспертиза, производство которой поручено АНО «Центр по проведению судебных экспертиз» (т.1 л.д.124-125).

Как следует из заключения судебной экспертизы АНО «Центр по проведению судебных экспертиз» № 514/21 от 26.08.2021 (т.1 л.д. 178-244), медицинская помощь ФИО21 ФИО23 ФИО22 на амбулаторном этапе оказана в полном объеме в соответствии с Приказом Министерства здравоохранения РФ от 01.11.2012 № 572н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий)»

Дефектов оказания медицинской помощи, которые могли бы привести к неблагоприятному исходу беременности (антенатальной гибели плода) у ФИО21 ФИО24., не выявлено.

ФИО25 обратилась в женскую консультацию ОГБУЗ «Клинический родильный дом» в сроке 6 недель беременности. За время наблюдения 14 раз посетила врача акушера-гинеколога. За время наблюдения 6 раз проведено УЗИ, своевременно в полном объеме проведены скрининговые исследования. Неоднократно проводились КТГ плода, при которой зафиксирован нормальный тип КТГ. Все клинико-лабораторные исследования, диагностические мероприятия и лечение фоновых заболеваний проведены своевременно и в полном объеме. Обращает на себя внимание указание на то, что беременность протекала на фоне хронической никотиновой интоксикации, что, возможно, явилось причиной плацентарной недостаточности, которая и привела к неблагоприятному исходу беременности.

На госпитальном этапе медицинская помощь оказана своевременно, в полном объеме. Пациентка обратилась уже с погибшим антенатально плодом. Госпитализирована согласно локальному нормативному акту по маршрутизации беременных и рожениц. Подготовка к родам и родоразрешение проведены своевременно. Дефектов оказания медицинской помощи на госпитальном этапе нет.

Причиной антенатальной асфиксии у ребенка ФИО21 ФИО26 явилась декомпенсация хронической плацентарной недостаточности, что подтверждено повторным гистологическим исследованием в рамках данной экспертизы.

Предвидеть антенатальную гибель плода на данном этапе развития медицинской науки на сто процентов невозможно, она условно всегда предотвратима при условии более раннего (досрочного) родоразрешения. Если бы пациентку родоразрешили на неделю (несколько дней) раньше, то антенатальная потеря плода была бы предотвращена. Однако для досрочного родоразрешения должны были быть серьезные основания, так как оно влечет за собой определенные риски для плода. В данном случае показаний для досрочного родоразрешения у врачей не было. Таким образом, возможности предотвратить неблагоприятный исход беременности у ФИО27 у медицинских работников в данном случае не имелось (т.1 л.д. 178-244).

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст.ст.1064, 1068, 1095, 1098, п.1 ст.151, п.2 ст.1101 ГК РФ, ч.ч.2, 3 ст.98 Федерального закона № 323-ФЗ от 21.11.2011 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», пришёл к выводу об отсутствии причинно-следственной связи между действиями врачей Женской консультации ОГБУЗ «Клинический родильный дом» по оказанию медицинской помощи ФИО4 в период беременности и наступившими для нее последствиями в виде антенатальной гибели плода, указав, что каких-либо нарушений, которые могли повлиять на исход беременности и родов, врачами допущено не было.

Таким образом, суд исходил из общих оснований ответственности за причинение вреда для возникновения деликатного обязательства, отсутствия доказательств наличия врачебной ошибки, халатности или небрежности.

При этом, в основу выводов суда положено приведенное выше заключение экспертизы, в котором вместе с выводом об отсутствии у врачей возможности предотвращения неблагоприятного исхода беременности у ФИО4 имеется вывод о возможности предотвращения антенатальной гибели плода в случае досрочного родоразрешения при наличии к тому серьезных оснований, которые в данном случае отсутствовали; а также вывод об иной возможной причине плацентарной недостаточности - протекании беременности на фоне хронической никотиновой интоксикации.

Данное заключение судебной экспертизы оспаривалось истцами, представившими в суд в обоснование своего несогласия рецензию ООО «Экспрусс» (т.2 л.д.4-27), из которой следовало, что заключение экспертизы не соответствует требованиям, предъявляемым к экспертным заключениям Федеральным законом от 31.05.2001 г. № 73 «О государственной судебно - экспертной деятельности», в связи с отсутствием в данном заключении исследовательской части, сведений о применяемой экспертами методике, анализа полученных экспертами сведений из медицинской документации, позволяющих понять и проверить обоснованность их выводов.

Несмотря на доводы истцов о возможности предотвращения антенатальной гибели плода в случае досрочного родоразрешения, на выводы экспертов об отсутствии показаний к досрочному родоразрешению по мотиву «для этого должны быть серьезные основания»; на пояснения представителя ответчика в судебном заседании о возможности выдачи пациенту на 35 неделе беременности при таком диагнозе направления на профилактическую госпитализацию, при которой было возможно наблюдение и контроль за состоянием плода (т.2 л.д.160-164), на то, что установление причины ненаправления ФИО4 на досрочное родоразрешение относится к имеющим значение для дела обстоятельствам, касающимся объема и качества оказанных медицинских услуг, суд первой инстанции данные обстоятельства не проверил, оценку в решении данным обстоятельствам не дал, в удовлетворении ходатайства представителя истцов о назначении по делу повторной судебной медицинской экспертизы отказал.

В связи с неполным установлением судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, судебной коллегией по ходатайству представителя истца была назначена повторная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам ООО «Межрегиональная экспертная организация Дельта» (т.2 л.д. 166-170).

Из заключения повторной судебно-медицинской экспертизы № 3021/22 от 18.03.2022 следует (т.2 л.д. 191-226):

1. Медицинская помощь во время беременности (амбулаторный этап) ФИО28) О.В. была оказана в соответствии с требованиями п. 1 п.п. 6-7 Приказа МЗ РФ от 01.11.2012 № 572н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий» (с изменениями и дополнениями от 21.02.2002).

2. Отклонения течения беременности выявлены в женской консультации в 1-2 триместрах беременности, на сроках до 19 недель были диагностированы нарушение маточно-плацентарного кровотока 1А степени, по классификации А.Н. Стрижакова (Стрижаков А.Н., Тимохина Т.Ф., Баева О.Р. 2003). Однако, выявленные отклонения не являются показанием для госпитализации или досрочного родоразрешения. Пациентке назначалась медикаментозная поддержка функции плаценты (йодомарин, курантил), лечение бессимптомной бактериурии (аугментин) и санация влагалища. При данном наблюдении функция плаценты сохранялась и обеспечивала развитие плода, о чем свидетельствует вес плода, соответствующий гестационному возрасту, нормальное количество и характер околоплодных вод, нормальные показатели плода по УЗИ и данные КТГ.

3. Анализ первичной медицинской документации ФИО21 ФИО29 не выявил дефектов оказания медицинской помощи, которые могли бы привести к антенатальной гибели плода.

Согласно Приказа МЗ РФ от 01.11.2012 № 572н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий» (с изменениями и дополнениями от 21.02.2020), при плацентарных нарушениях показанием для госпитализации являются:

-ухудшение состояния беременной/плода (нарушение маточно-плацентарного кровотока 1Б, 2,3). У беременной ФИО21 ФИО30 по данным УЗИ, было диагностировано нарушение кровотока 1А, что не является показанием для ее госпитализации;

-присоединение преэклампсии;

-перенашивание беременности;

-родоразрешение.

4. Анализ индивидуальной карты беременной ФИО21 ФИО31. показал, что необходимый объем обследования на сроках 12-13 недель проведен в объеме, указанном в Приказе МЗ РФ от 01.11.2012 № 572н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий» (с изменениями и дополнениями от 21.02.2020).

Вместе с тем, к недостаткам стоит отнести отсутствие более подробного определения гликемического профиля пациентки, в связи с имеющейся гипергликемией, которая не физиологична на этом сроке беременности. При сохранении гипергликемии, возможна персистирующая инфекция в мочевыводительной системе, тем более в сочетании с аномалией развития почки и инфицированностью влагалища. Не исключено патологическое влияние хронической никотиновой интоксикации. Однако, лечение и санация были ей назначены, поэтому данный факт не мог оказать решающего влияния на неблагоприятный исход беременности, но больше говорит о необходимости тщательного дородового обследования и прегестационной подготовки к следующей беременности.

Ведение беременности от 17-18 до 33-34 недель фиксирует признаки фето-плацентарной недостаточности в стадии компенсации. Компенсация подтверждается результатами обследования, требуемых Приказом МЗ РФ от 01.11.2012 № 572н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий» клинических, лабораторных и инструментальных обследований: маточно-плацентарный, плодовой кровоток, сердцебиение плода, тонус матки в норме, задержки развития плода не отмечено (вес при рождении – 3.300 подтверждает этот факт). Совокупность нормальных показателей состояния системы мать-плацента-плод дало основание врачам продолжить беременность для получения более зрелого ребенка.

Отмечается, что абсолютно достоверных аппаратных методов оценки анте-(дородового) и интранатального (в родах) состояния плода до сих пор нет, что определение биофизического профиля плода, допплерометрия и кардиография, даже в совокупности, не позволяют прогнозировать исход беременности и родов. Нельзя также недооценивать роль такой формы медицинской помощи, которая еще недостаточно развита в нашей стране (недостаточное количество времени отпущено на прием беременной), как разъяснительная работа с беременными на амбулаторно-поликлиническом этапе, т.е. субъективная оценка поведения плода самой беременной.

5. На основании данных медицинских документов пациентке ФИО21 ФИО32 показаний для досрочного родоразрешения не было.

Согласно Приказа МЗ РФ от 01.11.2012 № 572н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология (за исключением использования вспомогательных репродуктивных технологий», при плацентарных нарушениях показанием для досрочного родоразрешения является ухудшение состояния беременной /плода (нарушение маточно-плацентарного кровотока 2,3). У пациентки ФИО33 прогрессирования нарушения кровотока более чем 1А – не наблюдалось. К тому же, при соответствии предполагаемой массы плода сроку гестации, родоразрешение через естественные родовые пути в 32,0-33,6 имеет более благоприятные неонатальные исходы по сравнению с КС (кесарево сечение).

6. Причиной антенатальной гибели плода явилась декомпенсация ФПН (одной из причин которой, может быть, никотиновая зависимость ФИО21 (ФИО34 и остро возникшая гипоксия плода, поэтому выявить причину экстренной гибели плода и предупредить его гибель не представлялось возможным. Можно предположить, возникла патология пуповины или обострение инфекционного процесса.

Причиной смерти ребенка ФИО21 ФИО35 явилась внутриутробная асфиксия, связанная с абсолютной плацентарной недостаточностью, возникшей в результате ее хронической формы. Об этом свидетельствуют данные записей лечащих врачей, отображенные в медицинских документах, а также признаки макро- и микроскопической картины, имеющиеся в протоколе патологоанатомического вскрытия трупа № 32 от 29.06.2020 мертворожденной девочки (картина умирания по асфиктическому типу, макро- и микроскопическая картина плаценты, отсутствие механических повреждений и пр.)

Судебная экспертиза проведена экспертами, имеющими высшее медицинское образование и подтвержденные сертификатами специальности «судебно-медицинский эксперт», ученые степени (кандидат медицинских наук и профессор по кафедре акушерства и гинекологии), стаж экспертной работы более 20 лет.

Данное заключение в полном объеме отвечает требованиям ст.86 ГПК РФ, поскольку содержит подробный анализ изученной медицинской документации в совокупности с положениями, закрепленными в Порядке оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология, утв. приказом Министерства Здравоохранения от 01.11.2012 № 572н (с изменениями и дополнениями от 21.02.2020); мотивированные выводы и научно обоснованные ответы со ссылкой на данный Порядок и научную литературу, ответы соответствуют поставленным судом вопросам, аргументированы, понятны, однозначны, каких-либо противоречий не содержат. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности, предусмотренной статьей 307 УК РФ.

Из анализа данного заключения следует, что дефектов оказания в период наблюдения ФИО4 в Женской консультации ОГБУЗ «Клинический родильный дом» медицинской помощи, которые могли бы привести к антенатальной гибели плода, экспертами не установлено, при этом, ими отмечены недостатки, которые не могли оказать решающего влияния на неблагоприятный исход беременности, но имели место.

Выводы экспертизы сторонами не оспариваются. Более того, отмеченные экспертами недостатки, а именно: отсутствие на сроках беременности 12-13 недель и до 19 недель более подробного определения гликемического профиля пациентки, в связи с имеющейся гипергликемией, которая не физиологична на этом сроке беременности, но при сохранении которой возможна персистирующая инфекция в мочевыводительной системе, тем более в сочетании установленной на тот момент аномалией развития почки и инфицированностью влагалища, которые не могли оказать решающего влияния на неблагоприятный исход беременности, но имели место, признаны представителями ответчика в судебном заседании в порядке ст.68 ГПК РФ в письменной форме (т.3 л.д. 3).

При таких обстоятельствах оснований для сомнений в правильности заключения у суда апелляционной инстанции не имеется, в связи с чем, данное экспертное заключение является допустимым доказательством и принимается судебной коллегией за основу.

Кроме того, судебная коллегия полагает, что еще одним из недостатков оказания ФИО4 медицинской помощи следует считать несоблюдение ответчиком требований п.п. «в» п.18 Порядка оказания медицинской помощи по профилю «акушерство и гинекология», утв. Приказом Минздрава России от 01.11.2012 г. № 572 (в редакции, действующей в период спорных правоотношений), согласно которым беременные женщины с акушерскими осложнениями, в том числе с такими как: в) патология плаценты, плацентарные нарушения, должны направляться в консультативно-диагностические отделения перинатальных центров.

Факт того, что в г.Смоленске имеется Перинатальный центр ОГБУЗ «Клиническая больница № 1», который расположен по адресу: г.Смоленск, ул.Фрунзе, 40, и что ФИО4 на консультацию в данное учреждение не направлялась, подтверждается ее медицинской документацией и не оспаривался представителями ответчика.

Доводы представителей ответчика об отсутствии такой необходимости ввиду того, что консультативно-диагностическое отделение имеется в ОГБУЗ «Клинический родильный дом», не могут быть приняты во внимание, поскольку необходимого документального подтверждения в обоснование данных доводов суду не представлено, как и доказательств того, что ФИО4 направлялась на такую консультацию в ОГБУЗ «Клинический родильный дом».

Таким образом, сотрудниками ответчика при оказании ФИО4 в период ее беременности медицинской помощи (медицинских услуг) были допущены нарушения прав лица на качественное медицинское обслуживание, не находящиеся в причинно-следственной связи с наступившими последствиями (гибелью ее плода), но ущемившие ее право на получение медицинской помощи в гарантированном объеме.

Согласно ч.2 ст.98 ФЗ № 323 медицинские организации, медицинские работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации не только за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи, но и за нарушение прав в сфере охраны здоровья.

К основным принципам охраны здоровья относится доступность и качество медицинской помощи (п.6 ст.4 ФЗ №323).

В пункте 21 ст.2 данного закона определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (п.1 ст.64 ФЗ №323).

В соответствии с п.2 ст.64 ФЗ № 323, критерии оценки качества медицинской помощи формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 настоящего Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В силу п.8 ст.84 этого же закона, к отношениям, связанным с оказанием платных медицинских услуг, применяются положения Закона Российской Федерации № 2300-I от 07.02.1992 «О защите прав потребителей» (далее – ФЗ № 2300-I).

Согласно ст.15 ФЗ № 2300-I моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения исполнителем прав потребителя, предусмотренных законом и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины.

Пунктом 4 ст.13 названного закона установлено, что исполнитель освобождается от ответственности за неисполнение обязательств или за ненадлежащее исполнение обязательств, если докажет, что неисполнение обязательств или их ненадлежащее исполнение произошло вследствие непреодолимой силы, а также по иным основаниям, предусмотренным законом.

Как разъяснено в п.45 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации №17 от 28.06.2012 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», при решении судом вопроса о компенсации потребителю морального вреда достаточным условием для удовлетворения иска является установленный факт нарушения прав потребителя. Законодательство о защите прав потребителей применяется к отношениям по предоставлению медицинских услуг в рамках как добровольного, так и обязательного медицинского страхования (п.9).

В соответствии с п.5 ст.4 ФЗ № 2300-I, если законами или в установленном ими порядке предусмотрены обязательные требования к товару (работе, услуге), продавец (исполнитель) обязан передать потребителю товар (выполнить работу, оказать услугу), соответствующий этим требованиям.

Таким образом, нарушение установленных в соответствии с законом порядка и стандарта оказания медицинской помощи, проведения диагностики, лечения, выполнения послеоперационных процедур является нарушением требований к качеству медицинской услуги, нарушением прав в сфере охраны здоровья, что может рассматриваться как основание для компенсации потребителю морального вреда и возмещения убытков.

Исходя из изложенного, судебная коллегия приходит к выводу о наличии правовых оснований для взыскания компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда судебная коллегия исходит из следующего.

В соответствии со ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно ст.8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании ст.8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Пунктом 1 ст.1 Семейного кодекса РФ предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции РФ, СК РФ, положениями ст.ст.150, 151 ГК РФ следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину при оказании ему медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого пациента, другими близкими ему людьми, поскольку в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, лично им в силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между членами семьи, также причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).

Пунктом 2 ст.150 ГК РФ определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом РФ и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В силу п.1 ст.1099 ГК РФ, основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и ст.151 ГК РФ.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 ГК РФ).

Компенсация морального вреда не предполагает возможности его точного выражения в определенной денежной сумме. При этом, предусмотренная законом компенсация должна отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18.03.2010 по делу «Максимов (Maksimov) против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственные страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю.

Как разъяснено в п.32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации №1 от 26.01.2010 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда.

С учетом характера и степени причиненных истцам нравственных, а самой ФИО4 и физических страданий, обстоятельств причинения морального вреда истцам, связанных с оказанием медицинских услуг, степени вины причинителя, исходя из требований разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевших и не поставить в чрезмерно тяжелое имущественное положение лицо, ответственное за возмещение вреда, судебная коллегия считает возможным определить следующие размеры компенсации: для истца ФИО4 – 10000 рублей, для истцов ФИО1 и ФИО2 по 5000 рублей каждому. Данные суммы будут соответствовать объёму причинённых истцам нравственных страданий и являться их достаточной компенсацией, а также согласовываться с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности (статьи 21 и 53 Конституции РФ).

Учитывая отсутствие доказательств причинно-следственной связи между качеством оказанной медицинской помощи ФИО4 и наступившим неблагоприятным и сходом беременности (гибели плода), оснований для удовлетворения требований о компенсации морального вреда в большей сумме судебная коллегия не усматривает.

При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции подлежит отмене с принятием нового решения – о частичном удовлетворении требований истцов о компенсации морального вреда.

При этом, их требования о взыскании с ответчика штрафа удовлетворению не подлежат.

Из вышеприведенных норм, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно. Наряду с этим Федеральным законом от 21.11.2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплено право граждан на получение платных медицинских услуг, предоставляемых по их желанию, при оказании медицинской помощи. К отношениям по предоставлению гражданам платных медицинских услуг применяется законодательство о защите прав потребителей.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 04.10.2012 года № 1006 утверждены Правила предоставления медицинскими организациями платных медицинских услуг.

Согласно п.2 указанных Правил платные медицинские услуги - это медицинские услуги, предоставляемые на возмездной основе за счет личных средств граждан, средств юридических лиц и иных средств на основании договоров, в том числе договоров добровольного медицинского страхования; потребитель - это физическое лицо, имеющее намерение получить либо получающее платные медицинские услуги лично в соответствии с договором. Потребитель, получающий платные медицинские услуги, является пациентом, на которого распространяется действие Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Как следует из преамбулы Закона Российской Федерации от 07.02.1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей» (далее – Закон о ЗПП), этот закон регулирует отношения, возникающие между потребителем и изготовителями, исполнителями, импортерами, продавцами, владельцами агрегаторов информации о товарах (услугах) при продаже товаров (выполнении работ, оказании услуг), устанавливает права потребителей на приобретение товаров (работ, услуг) надлежащего качества и безопасных для жизни, здоровья, имущества потребителей и окружающей среды, получение информации о товарах (работах, услугах) и об их изготовителях (исполнителях, продавцах), о владельцах агрегаторов информации о товарах (услугах), просвещение, государственную и общественную защиту их интересов, а также определяет механизм реализации этих прав.

Закон о ЗПП определяет исполнителя услуг как организацию независимо от ее организационно-правовой формы, а также индивидуального предпринимателя, выполняющего работы или оказывающего услуги потребителям по возмездному договору.

В пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» указано, что к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страховании, применяется законодательство о защите прав потребителей.

Исходя из изложенного, положения Закона о ЗПП, устанавливающие в том числе в пункте 6 статьи 13 ответственность исполнителя услуг за нарушение прав потребителя в виде штрафа в размере пятидесяти процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя, подлежат применению к отношениям в сфере охраны здоровья граждан при оказании гражданину платных медицинских услуг. При этом, основанием для взыскания в пользу потребителя штрафа является отказ исполнителя платных медицинских услуг в добровольном порядке удовлетворить требования потребителя этих услуг.

Поскольку в рассматриваемом случае медицинские услуги пациентке были оказаны бесплатно, а данные положения о штрафе подлежат применению к отношениям в сфере охраны здоровья граждан при оказании гражданину платных медицинских услуг, оснований для взыскания штрафа не имеется.

С учетом принятого апелляционной инстанцией решения подлежит разрешению в соответствии со ст.98 ГПК РФ вопрос о возмещении судебных расходов.

Согласно ч.1 ст.88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

К издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе, суммы, подлежащие выплате экспертам (ст. 94 ГПК РФ).

При этом, принципом распределения судебных расходов выступает возмещение судебных расходов лицу, которое их понесло, за счёт лица, не в пользу которого принят итоговый судебный акт по делу (п.1 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 21.01.2016 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела»).

При этом, как разъяснено в п.21 указанного постановления, при разрешении иска неимущественного характера, в том числе имеющего денежную оценку требования, направленного на защиту личных неимущественных прав (например, о компенсации морального вреда) положения процессуального законодательства о пропорциональном возмещении (распределении) судебных издержек (статьи 98, 102, 103 ГПК РФ) применению не подлежат.

Как следует из материалов дела, при рассмотрении данного спора определением Промышленного районного суда г.Смоленска от 16.03.2021 (т.1 л.д.124-125) была назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено АНО «Судебный эксперт», расходы по производству экспертизы возложены на истцов – ФИО4, ФИО1

09.09.2021 гражданское дело возвращено в суд с заключением экспертизы № 514/21 от 26.08.2021 вместе с заявлением зам. руководителя экспертной организации о необходимости возмещения расходов по проведению экспертизы в размере 94175 рублей в связи с ее неоплатой ФИО21. К заявлению приложен счет на оплату № 000405/21 от 03.09.2021 на указанную сумму без какого-либо финансово-экономического обоснования расчета затрат на проведение экспертизы (т.1 л.д. 172-175).

Оценив представленное заключение с точки зрения его допустимости как доказательства, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения данного заявления в силу следующего.

В соответствии со ст.79 ГПК РФ, при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Заключение эксперта относится к числу доказательств по гражданскому делу (ч.1 ст.56 ГПК РФ).

Требования к экспертному заключению определены в Федеральном законе от 31.05.2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» и в Гражданско-процессуальном кодексе Российской Федерации.

Согласно ч.2 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта должно содержать описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы.

На основании ст.8 Федерального закона от 31.05.2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных им выводов на базе общепринятых и научных данных.

Указанное экспертное заключение указанным требованиям не соответствует. В нем в разделе «Исследование» содержатся только тексты представленной на исследование медицинской документации, в разделе «Выводы» - выводы. При этом, все свои ответы на вопросы суда в разделе «Выводы» эксперты дают, ссылаясь на анализ медицинской документации, однако, сам анализ полученных из документации сведений в сопоставлении с конкретными положениями Стандартов и Порядка оказания медицинской помощи по профилю «гинекология и акушерство», иными публикациями отсутствует, в связи с чем, понять и проверить, чем руководствовались эксперты, делая вывод о том, что амбулаторные медицинские услуги оказаны истцу в полном объеме и своевременно, и показания для досрочного родоразрешения отсутствовали, возможности не имеется.

В силу изложенного данное заключение судебной экспертизы является неполным и необоснованным, в связи с чем, оснований считать его допустимым доказательством, принимать его за основу и отказывать стороне ответчиков в удовлетворении ходатайства о назначении повторной экспертизы у суда первой инстанции не имелось.

По ходатайству представителя истца судом апелляционной инстанции была назначена повторная комплексная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам ООО «Межрегиональная экспертная организация Дельта». Расходы по оплате повторной экспертизы были возложены на ответчика ОГБУЗ «Клинический родильный дом» (т.2 л.д. 166-170).

28.03.2022 экспертное заключение представлено в суд вместе с заявлением ген. директора экспертной организации о возмещении расходов по ее проведению по причине ее неоплаты ответчиком. К заявлению приложен счет на оплату на 95000 рублей (т.2 л.д.188-226).

Заключение повторной судебной экспертизы положено в основу данного апелляционного определения судебной коллегии.

Согласно п.22 постановления Правительства Российской Федерации № 1240 от 01.12.2012 "О порядке и размере возмещения процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, издержек в связи с рассмотрением гражданского дела, административного дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституционного Суда Российской Федерации и о признании утратившими силу некоторых актов Совета Министров РСФСР и Правительства Российской Федерации", выплата вознаграждения экспертам (экспертным учреждениям), специалистам за исполнение своих обязанностей по гражданским делам, за исключением случаев, когда эти обязанности исполнялись экспертами (экспертными учреждениями) и специалистами в порядке служебного задания, производится в размере представленного экспертом (экспертным учреждением) и специалистом финансово-экономического обоснования расчета затрат на проведение экспертизы (исследования) с учетом фактически выполненной экспертом (экспертным учреждением) и специалистом работы.

Размер возмещаемых сумм, израсходованных на производство судебной экспертизы в экспертных учреждениях, определяется в каждом конкретном случае отдельно, с учетом фактических затрат, подтвержденных финансово-экономическим обоснованием расчета затрат на производство экспертизы.

В этой связи судебной коллегией у экспертной организации истребовано финансово-экономическое обоснование расчета затрат на производство экспертизы (т.2 л.д.229).

При этом, стороной истцов и стороной ответчика на основании ст.98 ГПК РФ заявлено ходатайство о снижении стоимости экспертизы по тем основаниям, что ее заявленный размер завышен и не соответствует объему выполненной экспертами работы.

В обоснование несоразмерности оплаты ответчиком представлены письма ОБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» комитета здравоохранения Курской области № 122 от 03.03.2022; ОГБУЗ «Смоленское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» № 401 от 24.03.2022; копия Приказа от 22.09.2021 о внесении изменений в прейскурант на платные медицинские услуги с 23.09.2021; копия прейскуранта платных услуг ОГБУЗ «Смоленское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» от 22.09.2021 (т.3 л.д. 4-8), из которых усматривается, что стоимость проведения аналогичной комплексной судебно-медицинской экспертизы по материалам дела составляет около 60000 рублей, а проведение такого же рода экспертизы в ОГБУЗ «Смоленское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» составляет еще меньшую сумму - 30000 рублей.

Как следует из разъяснений, данных в п.11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 1 от 21.01.2016 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", в целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон (ст.ст.2, 35 ГПК РФ) суд вправе уменьшить размер судебных издержек, если заявленная ко взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер. Разумными следует считать такие расходы, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги.

Из представленного ООО «Межрегиональная экспертная организация Дельта» финансово-экономическом обосновании расчета затрат на производство экспертизы усматривается, что расчет указанного в нем размера стоимости экспертного часа произведен для врачей двух различных специальностей (акушера-гинеколога Газазян М.Г. и судебно-медицинского эксперта Зайцева В.В.).

Исходя из данного расчета, стоимость одного часа одного эксперта составляет 206 рублей 52 копеек, стоимость часа двух экспертов - 413 рублей 04 копейки. Трудоемкость всего исследования комплексной повторной судебно-медицинской экспертизы по материалам гражданского дела, выполняемого врачами двух различных специальностей, составила 230 часов, соответственно 115 часов на одного эксперта.

Однако, из заключения повторной комплексной судебно-медицинской экспертизы ООО «Межрегиональная экспертная организация Дельта» усматривается, что практически все исследование проведено одним экспертом, доктором медицинских наук, профессором кафедры акушерства и гинекологии Курского Медицинского университета, заслуженным врачом РФ Газазян М.Г., которая ответила на все поставленные судом шесть вопросов, эксперт же Зайцев В.В. совместно с ней ответил только на поставленный шестой вопрос о причине антенатальной асфиксии плода, при этом, данный ответ фактически является повторением имеющегося в медицинской документации заключения патологоанатомического вскрытия плода от 30.06.2020, подготовленного ОГБУЗ «Смоленский областной институт патологии».

Таким образом, принимая во внимание небольшой объем выполненной в ходе производства экспертизы одним из экспертов работы, объем и качество проведенной вторым экспертом работы, сложность исследования (каких-либо расчетов или методов исследования не применялось), учитывая отсутствие перечня платных услуг (прейскуранта), приказов об оплате труда, актов о приемке работ, недостаточную обоснованность отраженных в калькуляции сумм и их соразмерности объему проведенного исследования, судебная коллегия полагает возможным удовлетворить ходатайства сторон и снизить размер оплаты повторной судебной экспертизы до 70 000 рублей.

При этом, поскольку ответчиком в счет оплаты экспертизы на счет временного хранения денежных средств Смоленского областного суда было внесено 10000 рублей, которые определением судебной коллегии от 12.04.2022 были перечислены экспертной организации, взысканию с ответчика в пользу ООО «Межрегиональная экспертная организация Дельта» подлежит оставшаяся сумма в размере 60000 рублей.

Правовых оснований для оплаты проведенной экспертной организацией АНО «Судебный эксперт» судебной медицинской экспертизы в размере 94175 рублей, которая признана недопустимым доказательством, и выводы которой не положены в основу апелляционного определения, судебная коллегия не находит по изложенным выше основаниям, в связи с чем, заявление АНО «Судебный эксперт» удовлетворению не подлежит.

С учетом принятого решения в пользу истцов с ответчика подлежит взысканию государственной пошлины в размере 6000 рублей, от уплаты которой истцы при подаче иска были освобождены.

Руководствуясь ст.ст.328-330, 199 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Промышленного районного суда г. Смоленска от 05 октября 2021 года отменить.

Принять по делу новое решение, которым исковые требования ФИО1, ФИО4, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетнего ФИО2 удовлетворить частично.

Взыскать с Областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения (ОГБУЗ) «Клинический родильный дом» денежную компенсацию морального вреда: в пользу ФИО1 – 5000 рублей, ФИО4 – 10000 рублей, ФИО2 – 5000 рублей.

Взыскать с Областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения (ОГБУЗ) «Клинический родильный дом» в пользу Общества с ограниченной ответственностью (ООО) «Межрегиональная экспертная организация Дельта» в счет оплаты расходов за проведение по делу повторной судебной медицинской экспертизы 60000 рублей.

Взыскать с Областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения (ОГБУЗ) «Клинический родильный дом» в доход государства госпошлину в размере 6000 рублей.

Заявление Автономной некоммерческой организации «Судебный эксперт» о взыскании стоимости проведенной по делу судебной медицинской экспертизы в размере 94175 рублей оставить без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение составлено 14.04.2022