Решение от 10.01.2024 по делу № 33-625/2024 (33-38015/2023;) от 25.10.2023

Судья: Малахова Е.Б.                Дело <данные изъяты> (33-38015/2023;)

50RS0<данные изъяты>-64

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

         <данные изъяты>                    10 января 2024 года

Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда в составе:

председательствующего Поляковой Ю.В.,

судей Литвиновой М.А., Степновой О.Н.,

при помощнике судьи Садековой В.А..,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело <данные изъяты> по иску Чеховский городской прокурор к Кириллову А. А. о взыскании материального ущерба причиненного преступлением,

по апелляционной жалобе Кириллова А. А. на решение Чеховского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты>,

заслушав доклад судьи Степновой О.Н., объяснения прокурора Шумской А.М., представителя Кириллова А.А. - Михалева Е.В.,

установила:

Чеховский городской прокурор, действуя в интересах Российской Федерации, обратился в суд с иском к Кириллову А.А. о взыскании в доход бюджета Российской Федерации денежных средств в размере 340 182 183,71 руб., полученных в результате незаконной предпринимательской деятельности.

В обоснование заявленных требований указал, что вступившим в законную силу приговором Чеховского городского суда от <данные изъяты> Кириллов А.А. был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч.2 ст. 171 УК РФ. Приговором установлено, что в период времени с <данные изъяты> по <данные изъяты> Кириллов А.А., умышлено, руководствуясь корыстными побуждениями, с целью незаконного материального обогащения, в нарушение положений ч.1 ст.6 Федерального закона от <данные изъяты> № 116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов», п.12 ч.1 ст.12 Федерального закона от <данные изъяты> № 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности», в отсутствии лицензии, являясь лицом, фактически выполняющим обязанности (функции) руководителя ООО «Кайрос Ойл» и ООО «Базис», осуществлял предпринимательскую деятельность по хранению и реализации нефтепродуктов (бензина марки <данные изъяты>, дизельного топлива, атмосферного газоля, конденсата газового компаундированного, жидких продуктов пиролиза Е-18), посредством эксплуатации взыровопожароопасных и химически опасных производственных объектов III класса опасности, в результате Кириллов А.А. за период с <данные изъяты> по <данные изъяты> от незаконной предпринимательской деятельности согласно заключению эксперта <данные изъяты> от <данные изъяты> извлек доход на общую сумму 340 182 183,71 руб. В силу положений ст. 169 ГК РФ сделки, заключенные в рамках незаконной предпринимательской деятельности, являются ничтожными, поскольку заключены в нарушение закона, в связи с чем, имеются основания для взыскания дохода в пользу Российской Федерации.

В судебном заседании прокурор Иванова А.Ю., заявленные требования поддержала.

Представитель ответчика Кириллова А.А. возражал против удовлетворения исковых требований.

Решением Чеховского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты> исковые требования удовлетворены. Судом постановлено:

Взыскать с Кириллова А.А. в доход бюджета Российской Федерации денежные средства, полученные в результате незаконной предпринимательской деятельности, в размере 340 182 183 руб. 71 коп.

Взыскать с Кириллова А.А. в доход бюджета муниципального образования «<данные изъяты> Чехов» государственную пошлину в размере 60 000 руб.

В апелляционной жалобе Кириллов А.А. просит об отмене решения суда, как незаконного и необоснованного.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от <данные изъяты> решение суда от <данные изъяты> оставлено без изменения, апелляционная жалоба                   Кириллова А.А. – без удовлетворения.

Определением Первого кассационного суда общей юрисдикции от <данные изъяты> апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от <данные изъяты> отменено, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение.

При новом апелляционном рассмотрении в судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика доводы апелляционной жалобы поддержал.

Истец против доводов апелляционной жалобы возражал.

Обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав объяснения явившихся лиц, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 195 ГПК РФ, решение суда должно быть законным и обоснованным.

В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ N 23 от <данные изъяты>, решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 ГПК РФ).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Указанным требованиям данное решение соответствует.

Материалами дела подтверждается, что вступившим в законную силу приговором Чеховского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты> Кириллов А.А. был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч.2 ст. 171 УК РФ, - осуществление предпринимательской деятельности без лицензии, в случаях, когда такая лицензия обязательна, с извлечением дохода в особо крупном размере.

Данным приговором установлено, что Кириллов А.А. в период времени с <данные изъяты> по <данные изъяты>, действуя умышленно, руководствуясь корыстными побуждениями, с целью незаконного материального обогащения, в нарушение положений ч.1 ст.6 Федерального закона от <данные изъяты> № 116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов», п.12 ч.1 ст.12 Федерального закона от <данные изъяты> № 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности», в отсутствии лицензии, являясь лицом, фактически выполняющим обязанности (функции) руководителя ООО «Кайрос Ойл» и ООО «Базис», осуществлял предпринимательскую деятельность по хранению и реализации нефтепродуктов (бензина марки АИ-92, АИ-95, дизельного топлива, атмосферного газоля, конденсата газового компаундированного, жидких продуктов пиролиза <данные изъяты>), посредством эксплуатации взыровопожароопасных и химически опасных производственных объектов III класса опасности, в результате Кириллов А.А. за период с <данные изъяты> по <данные изъяты> от незаконной предпринимательской деятельности согласно заключению эксперта <данные изъяты> от <данные изъяты> извлек доход на общую сумму 340182183,71 руб.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст.ст. 153, 167, 169 ГПК РФ, ч. 4 ст. 61 ГПК РФ, правовой позицией, изложенной в определении Конституционного Суда Российской Федерации от <данные изъяты> <данные изъяты>-О, квалифицировал преступные действия Кириллова А.А. по осуществлению предпринимательской деятельности без лицензии, когда такая лицензия обязательна, с извлечением дохода в особо крупном размере в качестве ничтожной сделки, совершенной с целью заведомо противной основаниям правопорядка и нравственности, и применил последствия ее недействительности в виде взыскания денежных средств в доход Российской Федерации.

Суд отклонил довод представителя ответчика о том, что заявленные требования не могут быть удовлетворены, поскольку определением Арбитражного суда <данные изъяты> от <данные изъяты> по делу № <данные изъяты> в отношении Кириллова А.А. завершена процедура реализации имущества гражданина, признанного банкротом, как несостоятельные, верно указав на то, что согласно положениям статьи 213.28 Федерального закона от <данные изъяты> N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", а именно положения пункта 5 указанной статьи, требования кредиторов по текущим платежам, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, о выплате заработной платы и выходного пособия, о возмещении морального вреда, о взыскании алиментов, а также иные требования, неразрывно связанные с личностью кредитора, в том числе требования, не заявленные при введении реструктуризации долгов гражданина или реализации имущества гражданина, сохраняют силу и могут быть предъявлены после окончания производства по делу о банкротстве гражданина в непогашенной их части в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Таким образом, требования кредиторов, предусмотренные в пункте 5 статьи 213.28 Закона о банкротстве, возникшие после завершения в отношении гражданина процедуры реализации имущества, подлежат предъявлению в порядке, установленном законодательством Российской Федерации. Требования кредиторов, о наличии которых кредиторы не знали и не должны были знать к моменту принятия определения о завершении реализации имущества гражданина, также могут быть предъявлены после окончания производства по делу о банкротстве гражданина в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, применительно к настоящему делу - в порядке гражданского судопроизводства.

В данном случае требования предъявлены прокурором в интересах Российской Федерации, при этом право на обращение с настоящим иском у прокурора возникло в момент вступления в законную силу приговора, устанавливающего фактические обстоятельства совершенного преступного деяния, в том числе данные о лице, его совершившем.

Следовательно, правило об освобождении ответчика от обязательств не него распространяться не может.

Анализируя фактические обстоятельства дела, собранные по делу доказательства, судебная коллегия находит правильным выводы суда первой инстанции об удовлетворении исковых требований и полагает необходимым отметить следующее.

Конституция Российской Федерации признает и гарантирует права и свободы человека и гражданина, согласно общепризнанным принципам и нормам международного права (части 1, 3 статья 17), в том числе право каждого иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться (часть 2 статья 35). Одновременно допускает возможность его ограничения федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (часть 3 статья 55).

По смыслу ст. 17, 35, 55 Конституции Российской Федерации, исходя из общих принципов права, конституционные гарантии права собственности (в том числе права владения, пользования и распоряжения имуществом) предоставляются лишь в отношении того имущества, которое принадлежит субъектам права собственности, и, следовательно, приобретено ими на законных основаниях (определение Конституционного Суда Российской Федерации от <данные изъяты> <данные изъяты>-О).

В соответствии со ст. 153 Гражданского кодекса Российской Федерации сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

В силу ч. 1 ст. 14 Уголовного кодекса Российской Федерации преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное данным кодексом под угрозой наказания.

Таким образом, действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, в частности по передаче денежных средств и иного имущества (сделки), в случае их общественной опасности и обусловленного этим уголовно-правового запрета могут образовывать состав преступления, например, сделки с объектами гражданских прав, оборотоспособность которых ограничена законом, передача денежных средств и имущества в противоправных целях и т.п.

Вместе с тем квалификация одних и тех же действий как сделки по нормам Гражданского кодекса Российской Федерации и как преступления по нормам Уголовного кодекса Российской Федерации влечет разные правовые последствия: в первом случае - признание сделки недействительной (ничтожной) и применение последствий недействительности сделки судом в порядке гражданского судопроизводства либо посредством рассмотрения гражданского иска в уголовном деле, во втором случае - осуждение виновного и назначение ему судом наказания и иных мер уголовно-правового характера, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации, либо освобождение от уголовной ответственности и наказания или прекращение дела по нереабилитирующим основаниям в порядке, предусмотренном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации.

При этом признание лица виновным в совершении преступления и назначение ему справедливого наказания по нормам Уголовного кодекса Российской Федерации сами по себе не означают, что действиями осужденного не были созданы изменения в гражданских правах и обязанностях участников гражданских правоотношений, а также не означают отсутствия необходимости в исправлении таких последствий.

Гражданским кодексом Российской Федерации недействительность сделок, нарушающих требования закона или иного правового акта, в отсутствие иных, специальных оснований недействительности сделки предусмотрена ст. 168 данного кодекса.

Однако если сделка совершена с целью, противной основам правопорядка и нравственности, что очевидно в случае ее общественной опасности и уголовно-правового запрета, такая сделка является ничтожной в силу ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от <данные изъяты> <данные изъяты>-О, ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации указывает, что квалифицирующим признаком антисоциальной сделки является ее цель, то есть достижение такого результата, который не просто не отвечает закону или нормам морали, а противоречит - заведомо и очевидно для участников гражданского оборота - основам правопорядка и нравственности.

Вместе с тем ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что такая сделка влечет последствия, установленные ст. 167 данного кодекса. В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом.

Согласно п. 1 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (пункт 2).

Как разъяснено в п. 85 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <данные изъяты> <данные изъяты> «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», в качестве сделок, совершенных с указанной целью, могут быть квалифицированы сделки, которые нарушают основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои. К названным сделкам могут быть отнесены, в частности, сделки, направленные на производство и отчуждение объектов, ограниченных в гражданском обороте (соответствующие виды оружия, боеприпасов, наркотических средств, другой продукции, обладающей свойствами, опасными для жизни и здоровья граждан, и т.п.); сделки, направленные на изготовление, распространение литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду; сделки, направленные на изготовление или сбыт поддельных документов и ценных бумаг; сделки, нарушающие основы отношений между родителями и детьми.

По смыслу приведенной выше правовой нормы (ст.169 Гражданского кодекса Российской Федерации) и акта ее толкования в доход Российской Федерации все полученное сторонами, действовавшими умышленно, по ничтожной сделке, совершенной с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, можно взыскать только в случаях, предусмотренных законом.

Такое толкование закона соответствует позиции законодателя, изложенной в пояснительной записке к проекту Федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также отдельные законодательные акты Российской Федерации», на основании которого впоследствии был принят Федеральный закон от <данные изъяты> №100-ФЗ, внесший изменения в ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Так, в названной пояснительной записке указано, что основная реформа содержания ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, посвященной антисоциальным сделкам, сводится к исключению из данного Кодекса изъятия в доход государства всего полученного по соответствующей сделке сторонами, действующими умышленно. Изъятие исполненного по антисоциальной сделке в доход государства сохранит актуальность, в том числе, в случае совершения сделки, предметом которой является деяние, обладающее признаками преступления.

Таким образом, с учетом целей законодателя, выраженных в пояснительной записке, очевидно, что достаточным для применения взыскания всего полученного по сделке в доход Российской Федерации в порядке гражданского судопроизводства является отнесение того или иного совершенного лицом деяния к умышленным преступлениям.

В рассматриваемом случае предпринимательская деятельность без лицензии, в случаях, когда такая лицензия обязательна, по своей гражданско-правовой природе является ничтожной сделкой с извлечением дохода в особо крупном размере. Противоправность данного действия приводит к применению наказания в отношении ее участников в рамках уголовного права, а юридическая судьба самой сделки разрешается в рамках гражданского процесса.

Как разъяснено в п.85 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <данные изъяты> <данные изъяты> «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса РФ», в качестве сделок, совершенных с целью указанной в ст.169 ГК РФ могут быть квалифицированы сделки, которые нарушают основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои.

Таким образом, вышестоящий суд уже дал квалификацию исследуемым правоотношениям, а материальный закон с этого периода (<данные изъяты>) в своей сути существенных изменений не претерпел.

Для применения ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить, что цель сделки, а также права и обязанности, которые стороны стремились установить при ее совершении, либо желаемое изменение или прекращение существующих прав и обязанностей заведомо противоречили основам правопорядка или нравственности и хотя бы одна из сторон сделки действовала умышленно.

Применяемые к таким сделкам последствия предусмотрены ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, которая позволяет производить взыскание в доход Российской Федерации всего полученного по такой сделке, то есть добиться результата, установленного для этого имущества требованиями национального и признаваемым Российской Федерацией международного права.

В качестве закона, устанавливающего гражданско-правовые последствия недействительности сделок, не могут рассматриваться нормы Уголовного кодекса Российской Федерации о конфискации имущества.

Так, в силу ст. 2 Уголовного кодекса Российской Федерации задачами данного кодекса являются: охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступлений (часть 1).

Для осуществления этих задач данный кодекс устанавливает основание и принципы уголовной ответственности, определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями, и устанавливает виды наказаний и иные меры уголовно-правового характера за совершение преступлений (часть 2).

Согласно ч. 1 ст. 3 этого же кодекса (принцип законности) преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия, определяются только данным кодексом.

Конфискация имущества относится к иным мерам уголовно-правового характера (глава 15.1 Уголовного кодекса Российской Федерации) и согласно ч. 1 ст. 104.1 названного кодекса состоит в принудительном безвозмездном изъятии и обращении в собственность государства на основании обвинительного приговора следующего имущества: а) денег, ценностей и иного имущества, полученных в результате совершения преступлений, предусмотренных в том числе ст. 290 этого кодекса; б) денег, ценностей и иного имущества, в которые имущество, полученное в результате совершения преступлений, предусмотренных статьями, указанными в пункте «а» данной части, и доходы от этого имущества были частично или полностью превращены или преобразованы.

Таким образом, в силу прямого указания закона конфискация имущества является мерой уголовно-правового характера и применяется на основании обвинительного приговора суда, постановленного по результатам рассмотрения уголовного дела, а не решения суда по гражданскому делу, принятого в порядке гражданского судопроизводства.

Применение принудительных мер уголовно-правового характера в порядке гражданского судопроизводства тем более после вступления в законную силу приговора суда, которым определено окончательное наказание лицу, осужденному за совершение преступления, является недопустимым, поскольку никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление (ч. 1 ст. 50 Конституции Российской Федерации).

Из установленных судом обстоятельств настоящего дела следует, что за совершение названных выше действий по незаконной предпринимательской деятельности в отношении Кириллова А.А. вынесен приговор Чеховского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты> и ему назначено наказание в виде штрафа. Приговором установлено, что Кириллов А.А. за период с <данные изъяты> по <данные изъяты> от незаконной предпринимательской деятельности согласно заключению эксперта <данные изъяты> от <данные изъяты> извлек доход на общую сумму 340 182 183,71 руб.

Статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации запрещено действовать в обход закона и преследовать противоправные цели.

В силу п. 4 ст. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации никто не вправе извлекать преимущество из недобросовестного поведения. Всякий кто обходит закон, фактически переводит свой вид деятельности из легального положения в нелегальное.

Получив денежные средства от незаконной предпринимательской деятельности, Кириллов А.А. по сути увеличил свой доход в обход закона. О недопустимости присвоения подобных доходов свидетельствует общий смысл законодательного регулирования.

В силу названных норм любое имущество, полученное от незаконной предпринимательской деятельности, не может являться легальным объектом гражданского оборота, а также находиться у кого-либо на законных основаниях, в силу чего подлежит безусловному обращению исключительно в доход Российской Федерации.

Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации направлена на поддержание основ правопорядка и нравственности, а также недопущение совершения соответствующих антисоциальных сделок и позволяет судам в рамках их полномочий на основе фактических обстоятельств дела определять цель совершения сделки.

Более того, в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от <данные изъяты> <данные изъяты>-О указано, что предусмотренное статьей 169 Гражданского кодекса Российской Федерации правило о том, что в случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом, не является мерой уголовно-правового характера и не равнозначно штрафу как виду уголовного наказания.

Таким образом, взыскание в казну государства полученного по ничтожной сделке (незаконная предпринимательская деятельность) дохода является самостоятельной мерой гражданско-правовой ответственности, в связи с чем, довод Кириллова А.А. об обратном является необоснованным.

Согласно ст. 27 Федерального закона от <данные изъяты> №86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации» официальной денежной единицей (валютой) Российской Федерации является рубль.

Понятиям «денежное средство», «платежное средство» нормативными правовыми актами Российской Федерации прямого определения не дается.

Гражданский кодекс Российской Федерации также не предусматривает толкование понятию денежных средств. Верховный Суд Российской Федерации предлагает понимать под денежными средствами наличные деньги в рублях или в иностранной валюте, а также безналичные денежные средства, в том числе электронные (п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от <данные изъяты> <данные изъяты>). По мнению Банка России, под данным термином можно понимать наличные и безналичные денежные средства, электронные денежные средства, используемые в расчетах (Письмо от <данные изъяты> <данные изъяты>).

Сущность денежных средств раскрывается через функции, которые они выполняют.

Как средство платежа деньги в гражданских правоотношениях выступают в целях исполнения денежного обязательства.

По общему правилу деньги могут выступать и объектом сделок.

На основании ст.128 Гражданского кодекса Российской Федерации к объектам гражданских прав относятся вещи (включая наличные деньги и документарные ценные бумаги), иное имущество, в том числе имущественные права (включая безналичные денежные средства, в том числе цифровые рубли, бездокументарные ценные бумаги, цифровые права); результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага.

Объекты гражданских прав могут свободно отчуждаться или переходить от одного лица к другому в порядке универсального правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица) либо иным способом, если они не ограничены в обороте (ч. 1 ст. 129 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Законом или в установленном законом порядке могут быть введены ограничения оборотоспособности объектов гражданских прав, в частности могут быть предусмотрены виды объектов гражданских прав, которые могут принадлежать лишь определенным участникам оборота либо совершение сделок с которыми допускается по специальному разрешению (п. 2 указанной статьи).

Анализ позиций законодателя позволяет сделать вывод о том, что у граждан не могут находиться вещи, хотя и не ограниченные в обороте, однако добытые в нарушение закона (незаконно добытые объекты животного мира, орудия незаконного добывания объектов, транспортные средства и орудия незаконной добычи охотничьих ресурсов, незаконно добытые (выловленные) водные биоресурсы и продукты их переработки, незаконно добытое оружие, взрывчатые вещества, взрывные устройства, психотропные вещества и т.п.).

Закон предусматривает их конфискацию, безвозмездное изъятие.

Невозможность нахождения таких объектов связана с нарушением предусмотренного законом порядка и способа их получения.

Сами по себе денежные средства не ограничены в обороте. Как средство платежа и как объект гражданских прав они могут быть получены, подарены, переданы лишь в результате действий, не противоречащих закону. Однако, если они получены преступным путем, соответственно, как любая вещь, полученная таким способом, не могут находиться у получателя. Обратное свидетельствовало бы о легализации коррупционно добытого имущества.

Более того, на основании п.1 ст.8 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

В соответствии с этим гражданские права и обязанности возникают:

1) из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему;

1.1) из решений собраний в случаях, предусмотренных законом;

2) из актов государственных органов и органов местного самоуправления, которые предусмотрены законом в качестве основания возникновения гражданских прав и обязанностей;

3) из судебного решения, установившего гражданские права и обязанности;

4) в результате приобретения имущества по основаниям, допускаемым законом;

5) в результате создания произведений науки, литературы, искусства, изобретений и иных результатов интеллектуальной деятельности;

6) вследствие причинения вреда другому лицу;

7) вследствие неосновательного обогащения;

8) вследствие иных действий граждан и юридических лиц;

9) вследствие событий, с которыми закон или иной правовой акт связывает наступление гражданско-правовых последствий.

Таким образом, право обладания вещью может возникнуть только в результате действий, допускаемых законом.

Учитывая изложенное, а также проведя анализ правовой природы способа получения спорных денежных средств (незаконное предпринимательство), можно сделать вывод о том, что в данном случае, так как конфискация денежных средств в размере 340 182 183,71 руб., полученных в результате совершения преступления, не была произведена, необходимо их изъятие в доход государства.

В связи с изложенным судебная коллегия признает вывод суда в указанной части верным и находит несостоятельным довод апелляционной жалобы ответчика о том, что суд пришел к ошибочному выводу, что действия Кириллова А.А. по получению денежных средств можно отнести к действиям, направленным на заключение сделки, поскольку деяние, квалифицированное судом как преступление, не может одновременно расцениваться как гражданско-правовая сделка и к ней не могут применяться положения о недействительности сделок.

С учетом вышеизложенного, судебная коллегия полагает, что обжалуемое решение постановлено с соблюдением положений, предусмотренных ст. ст. 2, 5, 8, 10, 12, 56, 59, 60, 67, 195, 196 ГПК РФ и разъяснений, приведенных в п. п. 1 - 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <данные изъяты> N 23 "О судебном решении".

Оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ для отмены решения суда в апелляционном порядке, доводы жалобы не содержат.

При таких данных, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ <░░░░░░ ░░░░░░> ░░ <░░░░░░ ░░░░░░> ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░. ░. - ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░

░░░░░