Решение по делу № 22-3797/2022 от 26.05.2022

Судья Богатырев В.В.

Дело № 22-3797/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Пермь 24 июня 2022 года

Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе: председательствующего Долгих Е.В.,

судей Тарасовой Л.В., Хоревой Г.А.,

при ведении протокола помощником судьи Патлусовой В.В.,

с участием прокурора Сухаревой Л.А.,

осужденного Штейнгауера В.В.,

адвоката Епишиной Т.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи уголовное дело по апелляционному представлению заместителя прокурора Соликамской городской прокуратуры Юдина В.В., апелляционным жалобам осужденного Штейнгауера В.В. и в его защиту адвоката Чистякова С.Г. на приговор Соликамского городского суда Пермского края от 13 апреля 2022 года, которым

Штейнгауер Вадим Викторович, родившийся ** года в г.****, судимый,

9 ноября 2017 года мировым судьей судебного участка № 3 Соликамского судебного района Пермского края по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ к 1 году 2 месяцам лишения свободы;

25 января 2018 года Соликамским городским судом Пермского края по п.п. «а», «б» ч. 2 ст. 158, п.п. «а», «б» ч. 2 ст. 158, п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, в соответствии с чч. 2 и 5 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения к назначенному наказанию наказания по приговору мирового судьи судебного участка № 3 Соликамского судебного района Пермского края от 9 ноября 2017 года к 4 годам лишения свободы; постановлением Соликамского городского суда Пермского края от 22 апреля 2019 неотбытая часть наказания в виде лишения свободы заменена на ограничение свободы сроком 2 года 6 месяцев 16 дней; постановлением этого же суда от 16 ноября 2020 года неотбытая часть наказания в виде ограничения свободы заменена лишением свободы сроком на 5 месяцев 25 дней;

2 февраля 2021 года мировым судьей судебного участка № 4 Соликамского судебного района Пермского края по ч. 1 ст. 119 УК РФ к 1 году лишения свободы, на основании ст. 70 УК РФ путем частичного присоединения к назначенному наказанию неотбытой части наказания по приговору Соликамского городского суда Пермского края от 25 января 2018 года к 1 году 2 месяцам лишения свободы; постановлением Соликамского городского суда Пермского края от 7 июня 2021 года неотбытая часть наказания в виде лишения свободы заменена на ограничение свободы сроком 7 месяцев 6 дней, по состоянию на 27 июня 2021 года неотбытая часть наказания в виде ограничения свободы составляет 6 месяцев 16 дней;

осужден по п. «б» ч.3ст.111 УК РФ к 7 годам лишения свободы, по ч. 1 ст. 166 УК РФ к 2 годам лишения свободы, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний к 8 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с исчислением срока наказания со дня вступления приговора в законную силу.

Мера пресечения до вступления приговора в законную силу оставлена прежней в виде заключения под стражу.

В соответствии с п. «а» ч.3.1 ст. 72 УК РФ зачтено в срок лишения свободы время содержания Штейнгауера В.В. под стражей с 27 июня 2021 года до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Разрешены вопросы о судьбе вещественных доказательств и распределении процессуальных издержек.

Заслушав доклад судьи Долгих Е.В., изложившей существо принятого решения, доводы апелляционных представления, жалоб, выступления прокурора Сухаревой Л.А., поддержавшей доводы представления и возражавшей против удовлетворения доводов апелляционных жалоб, мнение осужденного Штейнгауера В.В., адвоката Епишиной Т.А., возражавших против удовлетворения апелляционного представления и поддержавших доводы жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

по приговору суда Штейнгауер В.В. признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, совершенного в отношении двух лиц - Ш. и С., с применением предмета, используемого в качестве оружия; а также в неправомерном завладении без цели хищения автомобилем, принадлежащим В1.

Преступления совершены в период времени и при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении заместитель прокурора Соликамской городской прокуратуры Юдин В.В. ставит вопрос об изменении приговора ввиду неправильного применения норм уголовного закона. В обоснование доводов указывает, что суд в описательно-мотивировочной части приговора, давая оценку действиям Штейнгауера В.В. по факту завладения им без цели хищения автомобилем, принадлежащим В1., неверно квалифицировал действия осужденного как неправомерное завладение транспортным средством без цели хищения, что противоречит фактическим обстоятельствам уголовного дела, в связи с этим полагает, что приговор в данной части подлежит изменению. Кроме того, отмечает, что на момент вынесения приговора наказание, назначенное Штейнгауеру В.В. по предыдущему приговору от 2 февраля 2021 года в виде ограничения свободы, отбыто не было, поскольку с момента избрания в отношении осужденного меры пресечения в виде заключения под стражу, а именно с 27 июня 2021 года, Штейнгауер В.В. наказание в виде ограничения свободы фактически не отбывал, в связи с этим считает, что из вводной части приговора указание суда на отбытие осужденным наказания в виде ограничения свободы в полном объеме следует исключить, указав неотбытую часть наказания, а при назначении Штейнгауеру В.В. наказания по обжалуемому приговору необходимо назначить окончательное наказание в соответствии с положениями ст. 70 УК РФ путем полного присоединения неотбытой части наказания по приговору мирового судьи судебного участка № 4 Соликамского судебного района Пермского края от 2 февраля 2021 года. Наряду с этим, полагает, что аморальное поведение потерпевших, признанное судом в качестве смягчающего наказание обстоятельства, не нашло своего подтверждения, основано на домыслах осужденного относительно поведения его супруги, поскольку перед совершением Штейнгауером В.В. преступления потерпевшие каких-либо действий, нарушающих общепринятые нормы морали ни в отношении Штейнгауера В.В., ни в отношении иных лиц, не совершали, оскорбления в адрес осужденного не высказывали. Исходя из этого, полагает, что аморальное поведение потерпевших следует исключить из смягчающих наказание обстоятельств. В связи с этим назначить Штейнгауеру В.В. за совершение преступления, предусмотренного п. «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ, более строгое наказание, в том числе с применением положений ст. 70 УК РФ.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Чистяков С.Г. считает приговор суда необоснованным и незаконным, поскольку вывод суда о виновности Штейнагуера В.В. в инкриминируемых ему преступлениях не подтверждается собранными по делу доказательствами, также полагает, что судом дана неправильная юридическая оценка действиям Штейнгауера В.В., связанным с причинением Ш. и С. тяжкого вреда здоровью. Ссылаясь на индивидуально-психологические особенности личности Штейнгауера В.В., находящегося после освобождения из мест лишения свободы в длительной психотравмирующей ситуации, возникшей в результате поведения потерпевшей, подозреваемой Штейнгауером В.В. в измене, полагает, что преступление его подзащитным в отношении потерпевших совершено в состоянии сильного душевного волнения, которое оказало существенное влияние на поведение его подзащитного и оценку им своих действий, а также ограничило его способность в полной мере понимать значение своих действий и руководить ими. С учетом изложенного, просит действия Штейнгауера В.В. в отношении Ш. и С. квалифицировать по ст. 113 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, назначить Штейнгауеру В.В. наказание, предусмотренное санкцией данной статьи, с учетом смягчающих наказание обстоятельств, в том числе аморального поведения потерпевших, явившегося поводом к совершению преступления, а размер окончательного наказания, назначенного по совокупности преступлений, снизить.

Осужденный Штейнгауер В.В. в апелляционной жалобе и дополнениях выражает несогласие с приговором суда в части квалификации его действий по п. «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ, отмечает, что умысла на совершение указанного преступления он не имел, совершил его в состоянии аффекта, возникшего в тот момент, когда он увидел в парке свою жену вместе с С., высказавшим в его адрес оскорбительные и унизительные слова, спровоцировавшие у него эмоциональный всплеск, в результате чего он не осознавал общественную опасность своих действий и не мог контролировать их, однако при проведении в отношении него экспертизы, выводы которой он оспаривает в жалобе, его эмоциональное состояние в момент совершения инкриминируемого ему деяния в полной мере оценено не было, в связи с этим просит его действия в отношении С. и Ш. переквалифицировать с п. «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ на ст. 113 УК РФ. Кроме того, указывает, что о случившемся искренне сожалеет, в совершении преступлений раскаивается, вместе с тем назначенное ему наказание считает суровым и несправедливым. Обращает внимание, что перед потерпевшим В1. он извинился, при этом В1. никаких претензий к нему не имел, также отмечает, что в судебном заседании потерпевшие С. и Ш. просили не назначать ему строгого наказания. Исходя из изложенного и ссылаясь на наличие у него постоянного места жительства и источника дохода, а также на наличие на иждивении двух малолетних детей, в воспитании и содержании которых он принимает участие, обращая внимание на позицию потерпевших, аморальное поведение которых явилось поводом для совершения преступления, просит применить к нему положения ч. 3 ст. 68 и ст. 64 УК РФ, назначив ему за совершение преступления, предусмотренного п. «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ, более мягкое наказание в виде ограничения свободы, а за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 166 УК РФ, назначить наказание в виде штрафа, также выражает готовность возместить потерпевшему В1. причиненный преступлением моральный вред.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных представления, жалоб с дополнениями, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

Из обжалуемого приговора усматривается, что все необходимые требования уголовно-процессуального законодательства, строгое соблюдение которых обеспечивает правильное и объективное рассмотрение дела, судом первой инстанции по данному уголовному делу были выполнены.

Судом правильно установлены фактические обстоятельства дела. Вывод суда о доказанности вины Штейнгауера В.В. в совершении преступления в отношении Ш. и С. основан на имеющихся в деле и проверенных в судебном заседании доказательствах, содержание которых подробно приведено в приговоре. Всем доказательствам суд дал надлежащую оценку с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности - достаточности для разрешения дела.

Сам Штейнгауер В.В. в судебном заседании подтвердил, что в ходе возникшего с потерпевшей конфликта на почве ревности, а впоследствии высказанной в его адрес со стороны С. насмешки, он достал из своей сумки нож, которым сначала ударил жену в живот, а затем С. в живот. При этом свои действия в отношении потерпевших он совершил неосознанно, находясь в состоянии возникшего сильного эмоционального возбуждения, вызванного поведением своей супруги.

Однако версия осужденного о совершении им деяния в состоянии аффекта проверялась судом и обоснованно была признана несостоятельной, поскольку полностью опровергнута исследованными в судебном заседании доказательствами.

Так, из показаний потерпевшей Ш. следует, что после освобождения супруга из исправительного учреждения она более не желала с ним сохранять брачные отношения, Штейнгауер В.В. ревновал ее к их общему знакомому С., на что у него были причины, однако в чем она не признавалась, отрицая данный факт. После конфликта с Штейнгауером В.В. она сразу встретилась с С. в парке, позже они увидели, что в их сторону направлялся Штейнгауер В.В. с сумкой. С. в шутливой форме задал осужденному вопрос о том, что Штейнгауер В.В. опять собирается в «девятку»? После чего, осужденный, поставив сумку, сразу нанес ей и С. удары ножом в область живота.

Согласно показаниям С. он неоднократно встречался с Ш., однако отрицал близкие между ними отношения. По просьбе Ш. они оба встретились в парке, сидели на лавочке, общались между собой. Увидев Штейнгауера В.В., он задал ему в шутливой форме вопрос, после чего осужденный сразу нанес супруге и ему удары ножом в область живота.

Из показаний свидетеля Б. следует, что, находясь в парке, он видел сидящих на скамье мужчину и женщину, к ним подошел парень, произошла какая-то потасовка, после чего парень убежал, а женщине стало плохо. Подойдя к ним, увидел, что у мужчины и женщины имелась кровь в области живота, по их просьбе он вызвал бригаду скорой помощи.

Свидетель М1. подтвердила, что ее сын Штейнгауер В.В. подозревал супругу в измене с С. Со слов сына ей известно, что у него был конфликт с супругой. Позже в больницу поступила Ш. и С. с ножевыми ранениями.

Показания потерпевших и свидетелей относительно обстоятельств произошедших событий согласуются с показаниями Штейнгауера В.В., а также с исследованными судом материалами уголовного дела: протоколами осмотра места происшествия, которыми зафиксирована обстановка на территории парка ****; на территории за стадионом завода «***» обнаружен и изъят нож с рукояткой синего цвета; протоколом осмотра - ножа, где на его клинке имеются подсохшие помарки вещества красно-бурого цвета, а также на одежде, изъятой у потерпевших, установлены разрезы и пятна вещества, бурого цвета; заключениями судебно-медицинских экспертов № **, и №** о характере, степени тяжести причиненных Ш. и С. телесных повреждений, повлекших тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни; заключением экспертов психолога-психиатра, в том числе выводами которых установлено, что Штейнгауер В.В. в момент правонарушения в состоянии аффекта не находился, на что указывало отсутствие типичной для аффекта динамики и феноменологии возникновения и развития эмоциональной реакции, что подтверждается отсутствием характерной трехфазной динамики подобных состояний, в частности выраженной психофизической астении; иными протоколами следственных и процессуальных действий.

При таких обстоятельствах оснований не доверять вышеприведенным показаниям и сомневаться в достоверности, допустимости других доказательств у суда не имелось. Предусмотренных законом оснований для назначения повторной судебной психолого-психиатрической экспертизы у суда не имелось, так как исследованное судом заключение комиссии экспертов никаких сомнений, неясностей и противоречий не содержало. Данные, на которые ссылается осужденный в качестве оснований для назначения экспертизы, получили оценку в экспертном заключении, которое в свою очередь, было надлежащем образом оценено судом в совокупности с другими сведениями о психическом здоровье Штейнгауера В.В.

Таким образом, суд первой инстанции непосредственно исследовал все доказательства, в том числе и вопрос о взаимоотношениях осужденного и потерпевшей, выяснил причины противоречий в доказательствах и дал им надлежащую оценку в приговоре, как каждому в отдельности, так и в совокупности. Все приведенные в приговоре доказательства получены с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства и являются допустимыми и достаточными для признания Штейнгауера В.В. виновным в указанном преступлении.

Правильно установив фактические обстоятельства дела, суд верно признал Штейнгауер В.В. виновным в совершении инкриминируемого деяния и квалифицировал его действия по п. «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ, надлежащим образом мотивировав свое решение.

При этом конкретные обстоятельства дела, детальное описание Штейнгауером В.В. событий произошедшего, в том числе целенаправленный характер его действий до и сразу после случившегося, исключают наличие у него в момент совершения преступления состояния аффекта, что объективно подтверждено и заключением экспертов.

Об умысле осужденного на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшим свидетельствуют совокупность всех обстоятельств произошедшего, включая способ совершения преступления посредством нанесения ударов ножом в область расположения жизненно важных органов человека.

Суд первой инстанции правильно установил, что на почве личной неприязни осужденный умышленно нанес Ш. и С. удары ножом в область живота и брюшной полости, соответственно, причинив последним тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека. Оснований для иной юридической оценки действий осужденного, о чем поставлен вопрос в апелляционных жалобах, не имеется.

Выводы суда о фактических обстоятельствах совершенного Штейнгауером В.В. 27 июня 2021 года угона автомобиля В1. также являются верными и подтверждаются доказательствами, приведенными в приговоре, в частности, показаниями потерпевшего В1. и свидетеля В2. о том, что 27 июня 2021 года около 15.10 часов принадлежащий им автомобиль «Митсубиси-АСХ» номер ** был угнан незнакомым мужчиной с дачного участка №** в садах №** «***», о чем они сразу сообщили в полицию; показаниями свидетелей Т. и М2. о том, что Штейнгауер В.В. 27 июня 2021 года подъехал к дому их проживания на чужом автомобиле «***» коричневого цвета, позже подъехавшие сотрудники полиции задержали Штейнгауера В.В.; показаниями свидетеля М3., пояснявшего, что по ориентировке по факту угона автомобиля «***», возле дома ** по ул. **** г. Соликамск, был обнаружен угнанный автомобиль, а Штейнгауер В.В. задержан; показаниями самого осужденного, признавшего свою вину в совершении угона автомобиля, принадлежащего В1.; протоколом осмотра места происшествия; заключением эксперта, согласно выводам которого два изъятых 27 июня 2021 года из автомашины «***» номер ** следа пальцев рук оставлены Штейнгауером В.В.

Оснований не доверять показаниям потерпевшего, свидетелей, а также показаниям самого Штейнгауера В.В., положенным в основу приговора, не имеется, обстоятельств, свидетельствующих о заинтересованности свидетелей в оговоре осужденного, как и данных о том, что Штейнгауер В.В. себя оговорил, суд первой инстанции не установил, не усматриваются такие данные и из материалов дела.

Таким образом, анализ представленных сторонами доказательств позволили суду сделать обоснованный вывод о том, что Штейнгауер В.В. неправомерно завладел принадлежащем В1. автомобилем без цели хищения (угнал). Юридическая оценка действий Штейнгауера В.В. по ч. 1 ст. 166 УК РФ является верной.

В то же время заслуживают внимания доводы представления в части того, что суд, правильно установив фактические обстоятельства совершения Штейнгауером В.В. угона автомобиля, однако при квалификации указанного деяния ошибочно указал о неправомерном завладении осужденным транспортным средством без цели хищения, а потому в этой части приговор следует уточнить, указав о квалификации действий Штейнгауера В.В. по ч. 1 ст. 166 УК РФ как неправомерное завладение автомобилем без цели хищения (угон).

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы лишали или ограничивали гарантированные УПК РФ права участников уголовного судопроизводства, нарушали процедуру уголовного судопроизводства при рассмотрении уголовного дела, судом первой инстанции, а также на стадии досудебного производства, судебной коллегией не установлено.

Сомнений в психической полноценности Штейнгауера В.В. у суда первой и апелляционной инстанций не возникло. Согласно комиссии экспертов Штейнгауер В.В. каким-либо хроническим психическим расстройством, временным психическим расстройством, слабоумием, иным болезненным состоянием психики, которое лишало бы его возможности осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий и руководить ими не страдал в период совершения инкриминируемых ему деяний и не страдает в настоящее время. Выявленное у него эмоционально неустойчивое расстройство личности не сопровождается болезненными изменениями или снижением его психических функций.

Исходя из положений ст. ст. 6, 60 УК РФ, суд назначил осужденному Штейнгауеру В.В. наказание за совершенные им преступления с соблюдением принципов законности и справедливости, в соответствии с которыми мера наказания, применяемая к лицу, совершившему преступление, должна соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

Как следует из приговора, при назначении наказания осужденному суд в полной мере учел обстоятельства дела, данные о личности Штейнгауера В.В., который в целом вел правопослушный образ жизни, обстоятельство, отягчающее наказание, рецидив преступлений, а также смягчающие наказание обстоятельства, признав таковыми: наличие малолетних детей, явки с повинной, признание вины, активное способствование раскрытию совершенных им преступлений, состояние его здоровья, а также аморальность поведения потерпевших, явившееся поводом для преступления.

При этом доводы представления об отсутствии оснований для признания аморальности поведения потерпевших смягчающим наказание не нашли своего подтверждения. Вывод суда о признании указанного обстоятельства смягчающим наказание должным образом мотивирован в приговоре. Из исследованных доказательств, в том числе показаний потерпевших Ш. и С., признанных достоверными и допустимыми доказательствами, следует, что поводом для конфликта между супругами явились обстоятельства, послужившие подозревать Штейнгауером В.В. свою жену в измене, что не оспаривалось последней в суде (л.д. 112 т.2), а также шутливое обращение С. к осужденному неприятными словами, истолкованными самим Штейнгауером В.В. как унижающие его и оскорбительные, что в совокупности свидетельствует об аморальности поведения потерпевших, явившееся поводом для совершения преступления.

В то же время судебная коллегия соглашается, что мотивы, по которым суд пришел к выводам о необходимости назначения осужденному Штейнгауеру В.В. наказания в виде реального лишения свободы и отсутствии оснований для применения положений ст. ст. 64, 73 УК РФ, являются аргументированными и сомнений в своей объективности не вызывают.

Доводы жалоб и осужденного в суде апелляционной инстанции о том, что при назначении наказания не учтено мнение потерпевших, не желавших строго наказывать либо привлекать его к уголовной ответственности, не являются основанием для смягчения наказания, поскольку назначение наказания лицу, признанному виновным в совершении преступления, в силу п. 1 ч.1 ст. 29 УПК РФ относится исключительно к полномочиям суда, в связи с чем мнение потерпевших о виде и размере наказания обязательным для суда не является.

Применение при назначении наказания, в том числе при наличии любых смягчающих наказание обстоятельств, положений ч. 3 ст. 68 УК РФ является правом, а не обязанностью суда, поэтому суд первой инстанции, принимая во внимание наличие в действиях осужденного рецидива преступлений, учитывая характер и степень общественной опасности ранее совершенных им преступлений, обстоятельства, в силу которых исправительное воздействие предыдущего наказание оказалось недостаточным, а также характер и степень общественной опасности вновь совершенных преступлений, обоснованно не усмотрел оснований для их применения, указав в приговоре о том, что наказание осужденному подлежит назначению по правилам рецидива.

Возможность применения ч. 1 ст. 62, ч. 6 ст. 15 УК РФ исключена в силу прямого указания закона.

Вместе с тем судом нарушены требования Общей части Уголовного кодекса РФ, регламентирующие назначение уголовного наказания, что повлияло на правильность назначения окончательного срока наказания.

Так, суд первой инстанции, установив, что указанные выше преступления Штейнгауером В.В. совершены в период отбывания наказания, назначенного по приговору от 2 февраля 2021 года, однако в нарушение требований уголовного закона пришел неправильному выводу об отбытии им этого наказания, что послужило необоснованным неприменением к осужденному положений ст. 70 УК РФ.

По смыслу уголовного закона, при решении вопроса о назначении наказания по совокупности приговоров следует выяснять, какая часть основного или дополнительного наказания реально не отбыта лицом по предыдущему приговору на момент постановления приговора и указать это во вводной части приговора.

В случае совершения лицом нового преступления неотбытой частью наказания следует считать срок, оставшийся на момент избрания меры пресечения в виде содержания под стражей за вновь совершенное преступление. Если указанная мера пресечения не избиралась, неотбытой частью наказания является срок, оставшийся ко времени постановления последнего приговора.

Данные требования закона судом первой инстанции не приняты во внимание.

Как следует из материалов дела, постановлением Соликамского городского суда Пермского края от 7 июня 2021 года Штейнгауеру В.В. неотбытая часть наказания в виде лишения свободы по приговору от 2 февраля 2021 года заменена более мягким видом наказания в виде ограничения свободы на срок 7 месяцев 6 дней, исчисляя срок с момента освобождения из мест лишения свободы и зачетом периода нахождения осужденного в местах лишения свободы с даты вынесения постановления до момента его фактического освобождения из расчета один день лишения свободы за один день ограничения свободы (л.д. 225-226 т.1).

По обжалуемому приговору Штейнгауер В.В. в порядке ст.ст. 91-92 УПК РФ задержан 27 июня 2021 года (л.д. 41 т.1), постановлением судьи Соликамского городского суда Пермского края от 2 июля 2021 года ему избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, срок которой на протяжении всего предварительного расследования и судебного разбирательства неоднократно продлевался, вплоть до вступления приговора в законную силу.

В этой связи на 27 июня 2021 года, то есть на момент задержания и избрания Штейнгауеру В.В. меры пресечения в виде заключения под стражу, неотбытый срок его наказания в виде ограничения свободы по предыдущему приговору составлял 6 месяцев 16 дней.

Поэтому допущенное судом первой инстанции нарушение уголовного закона с учетом доводов апелляционного представления подлежит устранению путем внесения в приговор соответствующих изменений.

При назначении наказания в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров судебная коллегия руководствуется положениями ст. ст. 6, 43, 60, 71 УК РФ, регламентирующими общие начала назначения наказания, учитывает установленные по делу фактические обстоятельства, в том числе смягчающие и отягчающие, личность осужденного, и назначает наказание путем частичного присоединения к вновь назначенному наказанию оставшейся неотбытой части наказания по приговору от 2 февраля 2021 года.

Вид исправительного учреждения Штейнгауеру В.В. определен верно, в соответствии с положениями п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Иных обстоятельств, которых бы суд не учел, в материалах уголовного дела не имеется, в остальной части приговор суда является законным, обоснованным и справедливым, оснований для удовлетворения апелляционных жалоб защитника и осужденного судебная коллегия не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Соликамского городского суда Пермского края от
13 апреля 2022 года в отношении Штейнгауера Вадима Викторовича изменить:

исключить из вводной части приговора указание на то, что наказание по приговору мирового судьи судебного участка № 4 Соликамского судебного района Пермского края от 2 февраля 2021 года осужденным Штейнгауером В.В. отбыто, вместо этого указать, что неотбытая часть наказания по данному приговору по состоянию на 27 июня 2021 года составляет 6 месяцев 16 дней ограничения свободы;

указать в описательно-мотивировочной части приговора, что действия Штейнгауера В.В. квалифицируются по ч. 1 ст. 166 УК РФ как неправомерное завладение автомобилем без цели хищения (угон);

назначить на основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к наказанию, назначенному по настоящему приговору, путем частичного присоединения неотбытой части наказания по приговору мирового судьи судебного участка № 4 Соликамского судебного района Пермского края от 2 февраля 2021 года наказание Штейнгауеру В.В. в виде лишения свободы на срок 8 лет 2 месяца в исправительной колонии строгого режима.

В остальном приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного Штейнгауера В.В., адвоката Чистякова С.Г. - без удовлетворения.

Судебное решение может быть обжаловано в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции (г. Челябинск) в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, путем подачи кассационных жалоб (представлений) через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу судебного решения, а для осужденного, содержащегося под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения, вступившего в законную силу.

В случае пропуска указанного срока или отказа в его восстановлении кассационные жалобы (представления) подаются непосредственно в суд кассационной инстанции и рассматривается в порядке, предусмотренном ст.ст. 401.10 - 401.12 УПК РФ.

Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий: подпись

Судьи: подписи