Решение от 18.07.2024 по делу № 2-948/2024 от 14.02.2024

Дело № 2-948/2024

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

18 июля 2024 года г.Салават

Салаватский городской суд Республики Башкортостан в составе:

председательствующего судьи Елисеевой Е.Ю.

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Возжаевым В.А..

с участием истца Леонтьевой М.А., её представителя Гардер Э.Ф., представителя ответчика Варламовой О.В. - Файзуллиной Л.М.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Леонтьевой Марии Александровны к Варламовой Ольге Валерьевне о признании договора дарения от 06.09.2016 недействительным, применении последствий недействительности сделки,

установил:

Леонтьева М.А. обратилась в суд с иском к Варламовой О.В. о признании договора дарения от 06.09.2016 недействительным, применении последствий недействительности сделки.

В обоснование исковых требований указано на то, что Леонтьевой М.А. на праве собственности принадлежала квартира по адресу: Республика Башкортостан, г. (адрес). В сентябре 2016 года истица подарила указанную квартиру своей внучке Варламовой О.В. на основании договора дарения от 06.09.2016. Вместе с тем, на момент подписания договора истица в силу возраста и перенесенных заболеваний не понимала значение своих действий и не могла руководить ими, думала, что составляет завещание, не понимала, что фактически подписывает договор дарения, в результате чего утрачивает право собственности на единственное жилье. О том, что она не является собственником квартиры Леонтьева М.А. узнала в феврале 2024 года, когда обратила внимание, что в платежных квитанциях значится фамилия ответчика.

Истица просила суд признать недействительным договор дарения квартиры, расположенной по адресу: (адрес) заключенный между Леонтьевой М.А. и Варламовой О.В. 06.09.2016, применить последствия недействительности сделки путем аннулирования записи о регистрации права собственности на жилое помещение за Варламовой О.В. и признании за истицей права собственности на спорное жилое помещение.

В судебном заседании истец Леонтьева М.А. заявленные требования поддержала в полном объеме, пояснила, что в результате уговоров со стороны внучки Варламовой О.В. согласилась составить на нее завещание. Не отрицала, что вместе с Варламовой О.В. ездила в какое то учреждение, подписывала документы, вместе с тем, с содержанием данных документов не ознакамливалась, полагала, что подписывает завещание, намерений подарить спорную квартиру у нее никогда не было. Также указала на то, что о заключении с ответчиком договора дарения узнала только в декабре 2023 года, когда увидела, что в квитанциях на оплату коммунальных услуг значится фамилия ответчика. С момента заключения договора дарения с 2016 года по настоящее время проживает в указанном жилом помещении, ответчиком Варламовой О.В. никогда не ставился вопрос об освобождении жилого помещения или выселении.

Представитель истца Гардер Э.Ф. в судебном заседании поддержала исковые требования, в полном объеме по основаниям изложенным в исковом заявлении, уточнила, что в иске неправильно указана дата оспариваемого договора, истец просит признать договор дарения от 06.09.2016 недействительным.

Представитель ответчика Файзуллина Л.М. исковые требования не признала, просила в иске отказать, поскольку стороной истца не представлено доказательств того, что Леонтьева М.А. на момент совершения сделки сентябрь 2016 года в силу состояния здоровья не имела возможности понимать последствия ее заключения, что подтверждается заключением судебной психолого-психиатрической экспертизы. Также указала, что истцом пропущен срок исковой давности обращения в суд.

Заслушав участников процесса, исследовав материалы настоящего гражданского дела, суд приходит к следующему.

Согласно пункту 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В качестве основания для признания гражданина недееспособным пункт 1 статьи 29 Гражданского кодекса Российской Федерации называет наличие у него психического расстройства, вследствие которого такой гражданин не может понимать значения своих действий (интеллектуальный признак) или руководить ими (волевой признак), т.е. установление недееспособности возможно как при наличии обоих признаков психического расстройства, так и при наличии одного из них. Решение о признании гражданина недееспособным принимается судом по результатам рассмотрения соответствующего дела в порядке особого производства при обязательном исследовании и оценке в совокупности с другими доказательствами заключения судебно-психиатрической экспертизы, которой определяется психическое состояние гражданина.

Согласно статье 123 (часть 3) Конституции РФ судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. В гражданском судопроизводстве реализация этих принципов имеет свои особенности, связанные прежде всего с присущим данному виду судопроизводства началом диспозитивности: дела возбуждаются, переходят из одной стадии процесса в другую или прекращаются под влиянием, главным образом, инициативы участвующих в деле лиц. Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается в обоснование своих требований и возражений.

Судом установлено и из материалов дела следует, что 06.09.2016 между Леонтьевой М.А. (Даритель) и Варламовой О.В. (Одаряемый) заключен договор дарения, в соответствии с условиями, которого Даритель безвозмездно передает в собственность Одаряемому, а Одаряемый принимает в качестве дара квартиру № 17, находящуюся по адресу: (адрес)

Согласно выписке из ЕГРН право собственности на квартиру, расположенную по адресу: (адрес), зарегистрировано за Варламовой О.В. 15.09.2016 за №02-04/115-04/315/15/002/2016-881/2.

В силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями пункта 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации и статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принципы состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Истец свои требования обосновывает тем, что в момент составления договора дарения Леонтьева М.А. по своему состоянию не могла понимать значение своих действий и руководить ими, поскольку страдала различными заболеваниями, перенесла инфаркт, инсульт, в связи с чем считает, что данный договор является недействительным. В ходе судебного заседания также пояснила, что думала, что подписывает завещание.

Леонтьевой М.А. с 28.06.2011 установлена инвалидность второй группы бессрочно по общему заболеванию, что следует из справки МСЭ-2011 №0830492.

Согласно сообщению ООО «Медсервис» №201 от 22.02.2024 Леонтьева М.А. не состоит на медицинском обслуживании в ООО «Медсервис», за платными медицинскими услугами не обращалась.

Согласно сообщению ПНД ГБУЗ РБ Городская больница г. Салават Леонтьева М.А. на учете у врача-психиатра не состоит, за медицинской помощью к участковому врачу-психиатру не обращалась.

Из показаний свидетеля Ивановой Е.А. данных в судебном заседании следует, что она в 2016 году привозила Леонтьевой М.А. лекарства, обратила внимание, что Леонтьева М.А. как будто забывается, ведет себя странно.

Свидетель Кравцова С.Ю. также пояснила, что в 2015-2016 году замечала, что Леонтьева М.А. ведет себя странно.

Свидетель Хлебников О.В. пояснил, что является другом сына истицы. В 2015-2016 году по просьбе Валеры (сын истицы), который сказал, что квартиру матери затопили, заезжал к Леонтьевой М.А. В квартире все было в порядке, следов затопления не было. После 2015 года Леонтьева М.А. стала вести себя странно, в 2017 году когда он заезжал к ней чтобы забрать в ремонт телевизор, она его не узнала.

Свидетель Шурова М.М. суду пояснила, что приходится Леонтьевой М.А. племянницей. Неоднократно приходила к Леонтьевой М.А., странностей в ее поведении не отмечала. Во время свадьбы Варламовой О.В., Леонтьева М.А. говорила, что подарит внучке свою квартиру.

Свидетель Сафронова Л.В. пояснила, что последний раз видела Леонтьеву М.А. в сентябре 2015 года на юбилее, Леонтьева М.А. вела себя адекватно, говорила, что любит свою внучку Олю, психических отклонений не заметила.

В целях выяснения вопроса о способности Леонтьевой М.А. на момент подписания договора дарения сентябрь 2016 года отдавать отчет своим действиям и руководить ими, судом была назначена судебная психолого-психиатрическая экспертиза, производство которой было поручено специалистам ГБУЗ Республиканская психиатрическая больница.

Согласно заключению судебной психолого-психиатрической экспертизы №642 от 26.06.2024 комиссия экспертов пришла к заключению, что Леонтьева Мария Александровна обнаруживает в настоящее время признаки других непсихитических расстройств, в связи со смешанными заболеваниями (F 06.828). Об этом свидетельствуют данные медицинской документации о длительном течении сосудистой патологии (цереброваскулярное заболевание, гипертоническая болезнь, атеросклероз сосудов головного мозга), перенесенной транзиторной ишемической атаки в 2011 году с преходящими речевыми и неврологическими нарушениями ритма, стенокардией, перенесенным острым инфарктом миакарда в 2011 году, развитием дисциркулярной энцефалопатии, а также выявленные при настоящем психиатрическом освидетельствовании пассивность и истощаемость внимания, малопродуктивность контакта, тугоподвижность мышления, выраженное снижение памяти, эмоциональное обеднение, с несамостоятельностью, подчиняемостью, отсутствие критических способностей на фоне неврологической симптоматики. Однако уточнить степень выраженности изменений психических функций у Леонтьевой М.А. и оценить способность ею понимать значение своих действий и руководить ими на момент совершения договора дарения 15.09.2016 не представляется возможным, в связи с противоречивостью свидетельских показаний, отсутствием описания её психического состояния в медицинской документации на момент подписания договора дарения.

По заключению психолога: юридически значимые ответы на вопросы психологического плана даются в отношении подэкспертных, у которых на момент заключения сделки врачами-психиатрами не были обнаружены такие нарушения в структуре психических процессов и в эмоционально-волевой сфере личности, которые могли бы оказать существенное влияние на способность подэкспертного понимать значение своих действий и руководить ими на интересующий суд период. Учитывая отсутствие экспертного решения врачей-психиатров на интересующий суд период (на момент подписания договора дарения 15.09.2016) ответить на вопросы не представляется возможным.

У суда отсутствуют основания ставить под сомнение выводы экспертов, изложенные в заключении судебной психолого-психиатрической экспертизы, поскольку экспертиза проведена с соблюдением установленного процессуального порядка лицами, обладающими специальными познаниями для разрешения поставленного перед ними вопроса. Экспертами были изучены все имеющиеся материалы, объем которых оказался достаточным для дачи заключения, сделанные на основе исследования выводы являются обоснованными, соответствуют совокупности имеющихся в материалах дела иных доказательств. Эксперты были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ. Выводы экспертов являются ясными и понятными.

Оснований для назначения повторной или дополнительной экспертизы, предусмотренных статьей 87 ГПК РФ, у суда не имеется. При этой стороной истца в ходе судебного заседания об этом не заявлено, не было, как и не были представлены дополнительные медицинские документы, опровергающие выводы экспертов.

При этом в медицинской документации отсутствует описание у Леонтьевой М.А. на период заключения оспариваемого договора каких-либо нарушений психики, не содержится рекомендаций освидетельствования ее врачом-психиатром, нет данных осмотра Леонтьевой М.А. указанным специалистом; врачами у Леонтьевой М.А. также не отмечено нарушений психических функций за весь период наблюдения за состоянием ее здоровья.

Принимая во внимание вышеизложенное суд приходит к выводу о том, что Леонтьева М.А. была вменяемой, адекватной и способной понимать значение своих действий, психических расстройств у дарителя не наблюдалось, имела добровольное намерение подарить Варламовой О.В. квартиру, расположенную по адресу: (адрес) тем самым выразила свою волю в установленном законом порядке.

Материалы дела также не содержат доказательств, свидетельствующих о наличии у наследодателя порока воли на момент подписания договора дарения, отсутствия у него свободного волеизъявления на передачу принадлежащего ему имущества ответчику.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд исходит из того, что истцом не представлено каких-либо доказательств, подтверждающих доводы о наличии у Леонтьевой М.А. расстройства личности и поведения в юридически значимый период 06.09.2016, при этом из материалов дела следует, что договор Леонтьева М.А. подписала, лично находясь в здравом уме и трезвой памяти, ей разъяснены все правовые последствия составления договора о чем указано в договоре дарения. При совершении сделки сотрудником регистрирующего органа проверялась личность дарителя, проверялась её дееспособность, текст договора зачитывался вслух, сотрудник регистрирующего органа убедилась, что текст договора дарения понятен дарителю, разъяснила смысл, значение и юридические последствия документа.

Достаточных допустимых доказательств, свидетельствующих о том, что в момент составления оспариваемого договора 06.09.2016 Леонтьева М.А. находилась в состоянии, когда она не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, суду не представлено. Сведений о том, что воля дарителя была сформирована под воздействием факторов, неблагоприятно повлиявших на ее формирование, не представлено. Поскольку не представлено доказательств, что в день совершения юридически значимого действия Леонтьева М.А. находилась в других состояниях, которые могли бы повлиять на его психическое состояние, поэтому это не подлежит оценке. Нарушений порядка составления, подписания договора дарения, а также недостатков договора дарения, искажающих волеизъявление дарителя, в ходе рассмотрения дела не установлено.Доводы истца о болезненном состоянии, наличии заболеваний у Леонтьевой М.А. сами по себе об обоснованности иска не свидетельствуют и порок воли дарителя при совершении сделки не подтверждают. Кроме того, доводы истца о влиянии данного заболевания на психическое состояние основаны исключительно на предположениях, не подтверждены какими-либо допустимыми доказательствами. Заблуждение предполагает лишь несоответствие волеизъявления участника сделки его действительной воле при сохранении им способности понимать значение своих действий и руководить ими.

Доводы истца основаны на предположениях и не подтверждаются материалами дела, в силу чего не могут быть приняты во внимание. Само по себе наличие заболеваний у Леонтьевой М.А., находившейся в престарелом возрасте, не свидетельствует о том, что Леонтьева М.А. в момент подписания договора дарения 06.09.2016, была не способна понимать значение своих действий и руководить ими.

При таких обстоятельствах, суд, исследовав обстоятельства дела и, установив, что договор дарения Леонтьева М.А. заключила 06.09.2016 добровольно, доказательств заблуждения относительно правовой природы сделки, нахождения Леонтьевой М.А. в таком состоянии, что по своему психическому состоянию не могла понимать значение своих действий и руководить ими, истцом не представлено, приходит к выводу об отсутствии оснований для признания договора дарения от 06.09.2019 недействительным в силу приведенных выше норм материального права и считает необходимым отказать в удовлетворении заявленных требований в полном объеме.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд, сославшись на нормы ст. 177 ГК РФ, исходит из того, что в ходе рассмотрения дела истцом, в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ, не представлено доказательств, с достоверностью подтверждающих, что в юридически значимый период по состоянию своего здоровья Леонтьева М.А. не могла понимать значение своих действий и руководить ими, в экспертном заключении также отсутствует утвердительный вывод о неспособности Леонтьевой М.А. по своему психическому состоянию понимать значение своих действий и руководить ими при подписании оспариваемого по данному основанию документа.

Отказывая в удовлетворении требований о признании сделки недействительной суд указывает на то, что истцом доказательств в подтверждение своих доводов о том, что даритель не понимала значение своих действий и не могла руководить ими в момент совершения сделки в силу указываемых ею обстоятельств, а также, что сделка совершена Леонтьевой М.А. под влиянием заблуждения в смысле ст. 178 ГК РФ, поскольку истца в ходе судебного заседания пояснила, что думала, что подписывает завещание не представлено, недееспособной она не признана, доказательств того, что она состоит на учете у врача - психиатра не имеется, договор дарения подписан лично.

Наличие признаков злоупотребления со стороны ответчика правом судом не установлено.

Суд при разрешении спора исходит из того, что при заключении оспариваемой сделки воля сторон была выражена и направлена на достижение именно того результата, который был достигнут подписанием договора дарения конкретного имущества. Сделка совершена в установленной для данного вида сделок форме, содержит все существенные условия договора дарения, подписана сторонами, зарегистрирована в установленном законом порядке.

При таких обстоятельствах, оценив заключение судебной психолого-психиатрической экспертизы в совокупности с другими доказательствами по делу, в том числе показания свидетелей, суд приходит к выводу о том, что доводы Леонтьевой М.А. о том, что она в момент совершения дарения находилась в состоянии, препятствующем ей понимать значение своих действий и руководить ими, не нашли своего подтверждения в процессе рассмотрения дела, оснований для признания договора дарения недействительным по ст. 177 ГК РФ, не имеется.

Из анализа положений ст. 178 ГК РФ следует, что заблуждение должно иметь место на момент совершения сделки и быть существенным. При этом оно может выражаться как в неправильном представлении о названных в ст. 178 ГК РФ обстоятельствах, так и в их незнании. Причины существенного заблуждения значения не имеют: ими могут быть вина самого участника сделки, неправильное поведение его контрагента и третьих лиц, а также иные сопровождающие заключение сделки обстоятельства.

Не является существенным заблуждение относительно мотивов сделки, т.е. побудительных представлений в отношении выгодности и целесообразности состоявшейся сделки. Равным образом не может признаваться существенным заблуждением неправильное представление о правах и обязанностях по сделке. Законы должны быть известны каждому, и ссылка на их незнание не может служить основанием для оспаривания заключенных сделок. Исключением является названное в п. 1 ст. 178 ГК РФ существенное заблуждение относительно природы (но не объема прав) сделки.

Учитывая вышеприведенные правовые нормы, вопрос о существенности заблуждения стороны по договору должен решаться судом с учетом конкретных обстоятельств дела исходя из того, насколько заблуждение существенно для данного участника сделки.

Таким образом, по настоящему делу с учетом заявленных исковых требований и их обоснования (ст. 178 ГК РФ) юридически значимым и подлежащим доказыванию обстоятельством являлось выяснение вопроса о действительной воле сторон, совершающих сделку, с учетом цели договора и его правовых последствий. Судом обстоятельства того, соответствовали ли фактические действия дарителя его действительной воле на создание гражданских правовых последствий характерных для договора дарения, принадлежащего ему недвижимого имущества, установлены полно, дав оценку как содержанию данного договора, обстоятельствам его заключения и регистрации перехода права собственности, так и тех, которые, по утверждению истца, могли повлиять на формирование воли вопреки интересам дарителя.

Вопреки требованиям нормы ст.177 ГК РФ, суду не были представлены бесспорные доказательства, подтверждающие то обстоятельство, что совершение сделки Леонтьевой М.А. было обусловлено пороком ее воли вследствие психического или физического расстройства. При этом в силу требований ст. 56 ГПК РФ обязанность доказать обстоятельства, на которых основывает свои требования истец, лежала на последней.

Разрешая заявленные требования, суд, руководствуясь положениями статей 166, 168, 177, 178 Гражданского кодекса Российской Федерации, оценив собранные по делу доказательства в их совокупности в соответствии с требованиями статьи 67 ГПК РФ, включая представленное заключение экспертизы, признав его соответствующим требованиям статьи 86 ГПК РФ, а также объяснения сторон, показания свидетелей, приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований виду недоказанности, что в момент заключения оспариваемой сделки Леонтьева М.А. находилась под влиянием заблуждения, либо в состоянии, в котором не могла отдавать отчет своим действиям и руководить ими.

По смыслу статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации заблуждение сторон означает, что совершенная сделка не отражает действительную волю сторон, не способна привести к тем правовым результатам, которые стороны имели в виду в момент ее совершения, тогда как из материалов дела следует и доказательств обратному не представлено, что Леонтьева М.А. понимала природу сделки и значение своих действий по заключению договора дарения, при этом судом учитывается, что оспариваемый договор дарения подписывался и подавался на регистрацию лично Леонтьевой М.А., что стороной истца в ходе рассмотрения дела не оспаривалось и следует из объяснений истицы данных в судебном заседании.

Таким образом, разрешая спор, с учетом закона, который подлежит применению, оценив обстоятельства дела и представленные сторонами доказательства, в их совокупности по правилам статьи 67 ГПК РФ, суд приходит к выводу о том, что истцом в нарушение статьи 56 ГПК РФ достаточных и достоверных доказательств нахождения наследодателя в юридически значимый момент в каком-либо измененном, психофизическом состоянии надлежащими доказательствами не подтверждено, равно как и наличие порока воли в действиях наследодателя не установлено, в связи с чем в удовлетворении исковых требований о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности сделки, следует отказать.

Рассматривая ходатайство представителя ответчика о применении срока исковой давности, суд исходит из следующего.

Согласно п. 2 ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Учитывая, что истица Леонтьева М.А. лично подписывала договор дарения 06.09.2016, на момент подписания договора была дееспособна, по состоянию здоровья могла самостоятельно осуществлять и защищать свои права и исполнять обязанности, не страдала заболеваниями, препятствующими осознавать суть подписываемого договора и обстоятельств его заключения, действовала добровольно, у нее отсутствовали обстоятельства, вынуждающие совершить данную сделку на крайне невыгодных для себя условиях, что подтверждается ее подписью в договоре дарения, то течение срока исковой давности следует исчислять с момент подписания спорного договора и его исполнения. Кроме того, при должной степени заботливости и осмотрительности, не лишена была возможности ознакомиться с условиями подписанного ей договора сразу после его подписания.

Учитывая, что стороной истца факт пропуска срока исковой давности по требованию о признании договора дарения недействительным не оспорен и материалами дела подтверждается, суд приходит к выводу о пропуске Леонтьевой М.А. срока исковой давности по данному требованию, который истек 07.09.2019 и на момент предъявления настоящего иска в суд 14.02.2024 был пропущен.

Как установлено ст. 205 ГК РФ, в исключительных случаях, когда суд признает уважительной причину пропуска срока исковой давности по обстоятельствам, связанным с личностью истца (тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п.), нарушенное право гражданина подлежит защите. Причины пропуска срока исковой давности могут признаваться уважительными, если они имели место в последние шесть месяцев срока давности, а если этот срок равен шести месяцам или менее шести месяцев - в течение срока давности.

Убедительных доводов в обоснование пропуска срока исковой давности по уважительным причинам представителем истца приведено не было, доказательств наличия таких причин не представлено, в связи с чем судом не установлены оснований для его восстановления.

На основании изложенного, и руководствуясь ст.ст.56,194-199 ГПК РФ, суд

решил:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ (░░░░░░ ░░░░░░) ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ (░░░░░░ ░░░░░░) ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 06.09.2016 ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ - ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░.

░░░░░      ░/░ ░.░.░░░░░░░░

░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 23.07.2024

░░░░░ ░░░░░. ░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░

░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ 23.07.2024 ░░░░░░░░░ ░░░░_________

░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░____________ ░░░░░░░░░ ░░░░_______

░░░░░_______________

░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░ №2-948/2024 ( ░░░ № 03RS0015-01-2024-001009-16) ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░