Решение от 10.08.2023 по делу № 7У-6417/2023 [77-2619/2023] от 06.07.2023

КАССАЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕИЕ

г. Москва 10 августа 2023 года

Второй кассационный суд общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Конова Т.Х.,

при ведении протокола помощником судьи Закуевой Д.А.,

с участием прокурора Генеральной прокуратуры РФ Шишова О.П.,

защитника осужденного ФИО1 по соглашению –

адвоката Галкиной У.В.,

защитников осужденного ФИО2 по соглашению –

адвокатов Григоряна А.Г. и Шипилова В.Н.,

защитника осужденного ФИО3 по соглашению –

адвоката Шагинова Р.О.,

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам защитника осужденного ФИО1 – адвоката Галкиной У.В., защитников осужденного ФИО2 – адвокатов
Григоряна А.Г. и Шипилова В.Н., защитника осужденного ФИО27 – адвоката Шагинова Р.О. на приговор Пресненского районного суда г. Москвы от 4 апреля 2022 года и апелляционное постановление Московского городского суда от 8 сентября 2022 года в отношении ФИО2, ФИО1, ФИО3.

Заслушав доклад судьи Конова Т.Х., выступления адвокатов
Галкиной У.В., Григоряна А.Г. и Шипилова В.Н., поддержавших доводы кассационных жалоб об отмене судебных решений и возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, адвоката Шагинова Р.О. об отмене судебных решений и прекращении уголовного преследования в отношении ФИО3 за отсутствием в его действиях состава преступления, мнение прокурора Шишова О.П. об оставлении обжалуемых судебных решений без изменений, кассационных жалоб защитников - без удовлетворения, суд

УСТАНОВИЛ:

приговором Пресненского районного суда г. Москвы от 4 апреля 2022 года

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, несудимый,

осужден по ч. 2 ст. 273 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима;

на основании ст. 78 УК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 24, ч. 8 ст. 302 УПК РФ, освобожден от наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования;

ФИО2, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, несудимый,

осужден по ч. 2 ст. 273 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима;

на основании ст. 78 УК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 24, ч. 8 ст. 302 УПК РФ, освобожден от наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования;

мера процессуального принуждения в виде обязательства о явке в отношении ФИО1 и ФИО2 отменена;

ФИО3, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> Республики Молдова, несудимый,

осужден по ч. 2 ст. 273 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима;

на основании п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время нахождения ФИО3 под стражей с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ включительно зачтено в срок лишения свободы из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима;

назначенное наказание в виде лишения свободы постановлено считать отбытым;

мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении него отменена;

разрешен вопрос о вещественных доказательствах по делу.

Апелляционным постановлением Московского городского суда от 8 сентября 2022 года приговор изменен: на основании ст. 78 УК РФ, п. 3 ч. 1
ст. 24 УПК РФ ФИО3 освобожден от назначенного наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

В остальной части приговор оставлен без изменения.

В кассационной жалобе адвокат Григорян А.Г., действуя в защиту осужденного ФИО2, выражает несогласие с судебными решениями, считая их незаконными. В доводах указывает, что суд необоснованно положил в основу приговора полученные в ходе предварительного следствия показания свидетелей обвинения ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО20 и ФИО10, противоречащие показаниям, данным в суде. При этом доводы стороны защиты об оказании давления на указанных свидетелей органом предварительного следствия суды первой и апелляционной инстанций признали необоснованными. Обращает внимание, что допрошенный в суде эксперт ФИО11, давший заключение по делу, не смог ответить на вопрос, где, когда и кем именно создана вредоносная программа; судом не доказан факт безусловной причастности его подзащитного к указанному преступлению. По его мнению, вызывают сомнения законность и допустимость положенных в основу приговора доказательств, полученных старшим следователем по ОВД ФИО12, состоявшегося в следственной группе, руководителем которой являлся его брат ФИО13, поскольку следственная группа была сформирована в нарушение требований п. 3 ч. 1 ст. 61 УПК РФ, а состав ее был изменен постановлением руководителя следственного органа только 9 октября 2019 года. При таких обстоятельствах считает решения суда об отказе в удовлетворении заявленных стороной защиты ходатайств в этой части и о признании проведенной военным следственным комитетом проверки по факту нарушения законности следователем ФИО13 необоснованными. Полагает, что в ходе предварительного следствия были допущены существенные нарушения закона, которые не могли быть устранены судом первой инстанции и исключали вынесение законного, объективного и справедливого приговора, в связи с чем просит судебные решения в отношении ФИО2 отменить и возвратить уголовное дело прокурору.

В кассационной жалобе защитник осужденного ФИО2 - адвокат Шипилов В.Н. выражает несогласие с судебными решениями, считая их незаконными, вынесенными с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона. В доводах, приводя названные адвокатом Григоряном А.Г. нарушения закона следственной группой, а также о принудительной выдаче ФИО1 вещей и документов, якобы изъятых у него при проведении обыска 19 ноября 2015 года, однако не принадлежавших ему, указывает, что обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом обвинительного приговора. Отмечает, что мотивировочная часть приговора фактически повторяет обвинительное заключение; не индивидуализированы фактические обстоятельства совершения преступления; отсутствуют конкретность и четкость описания преступных действий, вменяемых в вину ФИО2; не понятно, какие преступные действия, где и когда совершил его подзащитный; в приговоре не отражены значимые фактические обстоятельства, которые относятся к признакам состава преступления. Утверждает, что ФИО2 никогда не распространял вредоносную компьютерную программу «Дайр», заведомо предназначенную для несанкционированной модификации и копирования компьютерной информации; инкриминируемые ему действия в составе организованной группы являются необоснованными. Обращает внимание, что в ходе предварительного следствия неоднократно менялись периоды совершения инкриминируемого его подзащитному преступления. Просит отменить судебные решения в отношении ФИО2 и возвратить уголовное дело прокурору.

В кассационной жалобе с дополнением адвокат Галкина У.В., действуя в защиту осужденного ФИО1, приводя доводы, в том числе аналогичные доводам адвокатов Григоряна и Шипилова, выражает несогласие с судебными решениями, считая их незаконными и необоснованными. Также указывает, что выводы суда не подтверждаются исследованными в суде доказательствами; в приговоре и апелляционном постановлении не указано, по каким основаниям, при наличии в деле противоречивых доказательств, суды приняли одни доказательства и отвергли другие; в приговоре содержатся противоречивые выводы, которые повлияли на решение вопроса о виновности или невиновности ФИО1, на правильность применения уголовного закона. Полагает, что уголовное дело составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора на основании данного заключения. Отмечает, что приговор в части описания преступного деяния скопирован с обвинительного заключения, в нарушение требований п. 1 ст. 307 УПК РФ и п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября
2016 года «О судебном приговоре»; в основу приговора положены недопустимые доказательства. Обращает внимание, что постановлением президиума Московского городского суда от 10 июня 2018 года было признано незаконным создание 18 ноября 2015 года следственной группы для расследования данного уголовного дела, в состав которой в качестве следователей принимали участие братья ФИО13 и ФИО12, в связи с чем дело было возвращено прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, однако при устранении указанного нарушения закона лишь частично были исключены доказательства, полученные данной следственной группой, остальные необоснованно положены в основу приговора. Считает, что судом в полном объеме не установлены обстоятельства совершения преступления, в том числе время, место и способ его совершения. Утверждает, что ФИО1 не имел умысла и не распространял вредоносную компьютерную программу «Дайр», заведомо предназначенную для несанкционированной модификации и копирования компьютерной информации. По мнению автора жалобы, приговор основан на предположениях, нарушены требования ст. 14, пп. 1 и 2 ч. 1 ст. 73, чч. 1 и 2 ст. 171, УПК РФ и проигнорированы требования ч. 2 ст. 14 УК РФ о малозначительности совершенного деяния, учитывая, что ФИО1, согласно приговору произведена доработка (модификация) ранее существующей вредоносной компьютерной программы, не подпадающей под признаки преступления, предусмотренного ст. 273 УК РФ. Считает, что уголовное дело рассмотрено судом с обвинительным уклоном, необоснованно отказывая в удовлетворении заявленных стороной защиты ходатайств. Отмечает, что судами не дана надлежащая оценка принудительному возврату вещественных доказательств ФИО1, проведенной 30 октября 2018 года и последующее незамедлительное их изъятие в форме выемки, несмотря на отрицание ее подзащитным о принадлежности ему указанных предметов и документов. Вместе с тем обращает внимание, что при исполнении приговора возникли неясности о судьбе вещественных доказательств – предметов и документов, в том числе изъятым 30 октября 2018 года у ФИО1 ноутбуке и справке о месте его работы в <данные изъяты> однако Пресненский районный суд <адрес> отказал в рассмотрении данного вопроса, ссылаясь на приговор суда от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому постановлено хранить указанные вещественные доказательства до принятия итогового решения по уголовному делу №, выделенному в отдельное производство; при этом суд не учел, что указанное дело прекращено ДД.ММ.ГГГГ на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за истечением срока давности уголовного преследования; не надлежащее разрешение вопроса о вещественных доказательствах нарушает права осужденных. Просит отменить обжалуемые судебные решения и возвратить уголовное дело прокурору.

В кассационной жалобе адвокат Шагинов Р.О., действуя в защиту осужденного ФИО3, выражает несогласие с судебными решениями, считая их незаконными и необоснованными, вынесенными с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона. В доводах указывает, что приговор, в нарушение требований п. 1 ст. 307 УПК РФ и п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года «О судебном приговоре», не содержит описания преступного деяния с указанием места его совершения, нет конкретизации времени и места вступления ФИО1 и ФИО17 в организованную группу, якобы созданную ФИО3, а также конкретные действия иных неустановленных лиц; нарушены требования пп. 1 и 2 ч. 1 ст. 73, чч. 1 и 2 ст. 171 УПК РФ при предъявлении его подзащитному неконкретного обвинения, нарушив право его на защиту, что, по мнению автора жалобы, является основанием для отмены приговора. Считает, что уголовное дело рассмотрено судом с обвинительным уклоном, необоснованно отказывая в удовлетворении заявленных стороной защиты ходатайств, в том числе об оглашении всех показаний подсудимых, данных в ходе предварительного следствия, в которых не указано о действиях ФИО3; приговор не содержит какой-либо оценки всех показаний осужденных, данных на предварительном следствии; судом нарушены принцип состязательности сторон и требования ч. 3 ст. 15 УПК РФ, выступив на стороне обвинения. Отмечает, что приговор содержит показания свидетелей, не соответствующие протоколу судебного заседания, в том числе показания свидетеля ФИО9, который не показывал в суде о даче ему указаний ФИО3 По мнению автора жалобы, в основу приговора положены недопустимые доказательства. Обращает внимание, что его подзащитного уличают только те свидетели, которые воспользовались услугами адвокатов из коллегии адвокатов «Шипилов и партнеры», при том, что руководителем данной коллегии адвокатов является адвокат ФИО14 – защитник осужденного ФИО2, в связи с чем показания указанных свидетелей вызывают сомнения. Полагает, что выводы суда о виновности ФИО3 в совершении инкриминируемого ему преступления не подтверждаются исследованными в суде доказательствами, в том числе результатами проведенной по делу оперативно-розыскной деятельности; судом нарушены требования ст. 14 УПК РФ о презумпции невиновности в отношении ФИО3 Считает, что при вынесении приговора последнему необоснованно не были применены правила ст. 78
УК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, связанные с истечением срока уголовного преследования, необоснованно признав прерванным течение указанного срока давности в связи с объявлением ФИО3 в розыск, о чем он не был осведомлен до его задержания. По мнению защитника, суд апелляционной инстанции необоснованно не устранил указанные нарушения закона и оставил приговор без соответствующего изменения; при этом судом не рассмотрены доводы его апелляционной жалобы (о несоответствии показаний свидетеля ФИО9 приведенным в приговоре, показаниям, данным им в суде, а также о незаконном неприменении к ФИО3 правил ст. 78 УК РФ и п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ и другие). Просит обжалуемые судебные решения отменить и прекратить уголовное преследование в отношении ФИО3 в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

В возражениях на кассационные жалобы адвокатов ФИО6, ФИО14, ФИО15 и ФИО16 государственный обвинитель ФИО18, опровергая доводы жалоб, указывает на законность и обоснованность судебных решений в отношении ФИО1, ФИО2 и ФИО3, просит их оставить без изменений, кассационные жалобы защитников - без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений на них, выслушав участников судебного заседания, суд приходит к следующему.

По приговору суда ФИО1, ФИО2 и ФИО3 признаны виновными в том, что в составе организованной группы, из корыстной заинтересованности создали и распространили вредоносную компьютерную программу, заведомо предназначенную для несанкционированной модификации и копирования компьютерной информации.

Преступление ими совершено в период с ДД.ММ.ГГГГ год в
<адрес> при обстоятельствах, изложенных в приговоре, который, вопреки доводам жалоб защитников, содержит обстоятельства преступного деяния, установленного судом, в том числе время, место, способ и другие обстоятельства совершения инкриминированного ФИО1, ФИО2 и ФИО3 преступления; мотивы и направленность умысла при его совершении; проанализированы доказательства, обосновывающие выводы суда о виновности осужденных в содеянном, роли и степени участия в реализации единого преступного умысла каждого из участников преступления в составе организованной группы, а также мотивы, по которым суд принял одни и отверг другие доказательства. В приговоре разрешены вопросы, подлежащие рассмотрению в силу ст. 299 УПК РФ.

Вопреки доводам кассационных жалоб, судом правильно определен период времени совершения преступления организованной группой; изменение указанного периода в ходе предварительного следствия, по мере установления новых обстоятельств, не является нарушением закона. Данному обстоятельству судами первой и апелляционной инстанций дана надлежащая оценка.

Доводы жалоб защитников ФИО2 о том, что мотивировочная часть приговора фактически повторяет обвинительное заключение; не индивидуализированы фактические обстоятельства совершения преступления; отсутствуют конкретность и четкость описания преступных действий, вмененных их подзащитному; не понятно, какие преступные действия, где и когда совершил его подзащитный; в приговоре не отражены значимые фактические обстоятельства, которые относятся к признакам состава преступления, являются необоснованными, противоречащими обвинительному заключению и приговору.

Приведение в приговоре обстоятельств дела, показаний свидетелей, данных им в ходе предварительного следствия, в той части, в которой они дословно совпадают с текстом обвинительного заключения, не является нарушением закона и не повлияло на правосудность приговора, поскольку приговор в отношении ФИО1, ФИО2 и ФИО3 основан на свободной оценке всех исследованных в судебном разбирательстве доказательств и отвечает требованиям законности, обоснованности и справедливости.

Уголовное дело в отношении ФИО1, ФИО2 и
ФИО3 судом первой инстанции рассмотрено с соблюдением требований уголовно-процессуального закона; при этом приняты все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела; сторонам созданы все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов стороне защиты в исследовании доказательств и ограничений прав участников процесса, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, не допущено.

Все заявленные сторонами ходатайства, в том числе о признании незаконными доказательств, возвращении уголовного дела прокурору, вопреки доводам жалобы, рассмотрены судом в соответствии с требованиями ст. 271 УПК РФ, с подробным изложением принятых решений; выводы суда надлежаще мотивированы. При этом отказ в удовлетворении некоторых заявленных стороной защиты ходатайств, при соблюдении процедуры их рассмотрения, не является нарушением права на защиту и не может свидетельствовать о незаконности этих решений.

Виновность осужденных в совершении указанного преступления в составе организованной группы, вопреки доводам жалоб, установлена исследованными в судебном заседании доказательствами, в том числе:

- признательными показаниями осужденного ФИО2, данными в ходе предварительного следствия, об обстоятельствах его участия по просьбе ФИО26, а также участия ФИО1, ФИО17 и ФИО3, в создании и распространении вредоносной компьютерной программы, заведомо предназначенной для несанкционированной модификации и копирования компьютерной информации, в целях ее реализации, а также об осуществлении им, ФИО28 и ФИО3 руководства указанной группой по работе с вредоносной программой «Дайр»;

- признательными показаниями осужденного ФИО1, данными в ходе предварительного следствия, об обстоятельствах его участия и участия в том числе ФИО2 и ФИО3, в создании и распространении вредоносной компьютерной программы «Дайр», заведомо предназначенной для несанкционированной модификации и копирования компьютерной информации, роли каждого из них по работе с вредоносной программой;

- признательными показаниями осужденного ФИО3, данными в ходе предварительного следствия, в том числе и в ходе очных ставок с ФИО2, ФИО1 и другими) об обстоятельствах его участия и участия ФИО1, ФИО2 и других, в создании и распространении вредоносной компьютерной программы «Дайр», заведомо предназначенной для несанкционированной модификации и копирования компьютерной информации, в целях ее реализации, а также об осуществлении ФИО2, им и Крыловым руководства указанной группой по работе с указанным вирусом, а также о продаже им вируса «Дайр» заинтересованным лицам за
10 000 долларов США;

- показаниями свидетелей ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО10, ФИО9 и других;- заключениями специалиста ЗАО «Лаборатория Касперского», показаниями эксперта ФИО11, подтвердившего результаты проведенных им экспертиз;

- результатами оперативно-розыскной деятельности, проведенной органами ФСБ России, протоколами обысков, осмотров, выемок;

- полученной из Швейцарской Конфедерации информацией, согласно которой на финансовые институты данного государства осуществлялось воздействие с применением вредоносной программы «Дайр» до ноября
2015 года, а также другими материалами дела.

Оснований сомневаться в выводах суда не имеется, поскольку указанные доказательства не содержат существенных противоречий относительно совершенного ФИО1, ФИО2 и ФИО3 преступления, согласуются между собой и с другими объективными доказательствами, имеющимися по делу; вопреки доводам защитников, они изложены в приговоре корректно, без искажения их смысла и содержания. Противоречия, имевшиеся в показаниях свидетелей ФИО19,
ФИО8, ФИО9, ФИО20 и ФИО10, данных в суде, были устранены судом путем оглашения их показаний на предварительном следствии. Судом установлено, что причин для оговора осужденных либо заинтересованности лично, прямо или косвенно в исходе дела у указанных свидетелей не было, в связи с чем их показания, данные на предварительном следствии, обоснованно признаны судом достоверными и положены в основу приговора.

Участие в интересах указанных свидетелей адвокатов коллегии адвокатов «Шипилов и партнеры», руководитель которой защищал осужденного
ФИО2, не является нарушением закона; полученные с участием указанных адвокатов доказательства – протоколы допросов, не вызывают сомнений в их правдивости и допустимости. Нарушений требований ст. 61, 62 и 72 УПК РФ адвокатами коллегии адвокатов «Шипилов и партнеры» по делу не допущено. Довод жалобы адвоката ФИО16 в этой части является необоснованным.

Более того, суд первой инстанции обоснованно принял признательные показания осужденных о совершенном преступлении, данные в ходе предварительного следствия, как допустимые доказательства, поскольку они соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным судом.

Судом дана надлежащая оценка проведенным по делу судебным экспертизам, заключения которых соответствуют требованиям ст. 80, 204
УПК РФ, содержат информации о проведенных исследованиях и выводах по вопросам, поставленным перед экспертом. Экспертизы проведены экспертом ФИО11, имеющим соответствующую квалификацию и стаж работы по специальности более 8 лет; сомневаться в компетентности и не доверять его выводам оснований у суда не имеется.

Нарушений требований Федерального закона от 31 мая 2001 года
№ 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» при производстве судебных компьютерно-технических экспертиз, которые могли повлиять на допустимость их заключений, не допущено; выводы указанных экспертиз не противоречат показаниям допрошенных по делу свидетелей и самих же осужденных, данным на предварительном следствии.

Вопреки доводам жалоб, свои выводы эксперт подтвердил в ходе судебного заседания, а также ответил на все имеющие значение для дела вопросы.

Все собранные по делу доказательства, в том числе подтверждающие виновность осужденных в совершении указанного преступления, вопреки доводам кассационных жалоб защитников, были оценены судом в соответствии с требованиями ст. 87, 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в своей совокупности признаны достаточными для разрешения уголовного дела по существу.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона и закона об оперативно-розыскной деятельности при сборе доказательств по делу, включая изъятие у ФИО1 в ходе выемки 30 октября 2018 года предметов и документов, повлиявших на исход дела и влекущих отмену или изменение состоявшихся в отношении осужденных судебных решений по делу, в том числе путем применения недозволенных методов расследования, а также нарушения права на защиту, не допущено, что подтверждается также постановлением следователя по ОВД 51 военного следственного отдела СК РФ от 30 марта 2022 года (т. 46, л.д. 51-55).

Доводы жалоб защитников о том, что собранные по делу доказательства, являются недопустимыми доказательствами, поскольку получены с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, судами первой и апелляционной инстанций проверялись, признаны несостоятельными и обоснованно отвергнуты.

Вопреки доводам защитников, суд кассационной инстанции также не находит оснований для признания недопустимыми всех доказательств, полученных следственной группой, в состав которой входили братья ФИО13 (руководитель группы) и ФИО12, поскольку постановлением руководителя следственного органа – первого заместителя Следственного управления ФСБ России генерал-лейтенанта ФИО23 от
9 октября 2018 года отменено постановление следственного органа заместителя начальника СУ ФСБ России ФИО24 о производстве предварительного следствия следственной группой от 18 ноября 2015 года в части включения в ее состав старшего следователя по ОВД ФИО12 (т. 3, л.д. 47), а также постановлением руководителя следственного органа – заместителем начальника отдела СУ ФСБ России от 9 октября 2018 года следственные действия, произведенные ФИО12 по данному делу, в том числе о производстве обыска в жилище ФИО1, признаны незаконными и недопустимыми, в связи с чем отменено постановление следователя ФИО13 о признании и приобщении к данному делу вещественных доказательств, постановления от 22 сентября 2017 года о назначении судебной компьютерно-технической экспертизы и постановления от 29 апреля 2018 года об удовлетворении ходатайства эксперта.

Обвинительное заключение по данному уголовному делу, вопреки доводам жалоб, соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ.

Изложенные в жалобах доводы защитников осужденных по существу сводятся к переоценке доказательств, которые судом исследованы и оценены по внутреннему убеждению, как это предусмотрено ст. 17 УПК РФ. Само по себе несогласие адвокатов, избравших данный способ реализации права на защиту в интересах осужденных, с данной судом оценкой доказательств не влияет на правильность выводов судов о виновности осужденных в содеянном, не свидетельствует об односторонней оценке доказательств и в силу ст. 401.15 УПК РФ, не является основанием для отмены или изменения обвинительного приговора.

На основании совокупности исследованных доказательств судом, вопреки доводам кассационных жалоб защитников, правильно установлены фактические обстоятельства дела и верно квалифицированы действия
ФИО1, ФИО2 и ФИО3 по ч. 2 ст. 173 УК РФ. Оснований для иной квалификации действий осужденных, а также возвращения уголовного дела прокурору либо прекращения уголовного дела в отношении осужденных за отсутствием в их действиях состава преступления либо с применением ч. 2 ст. 14 УПК РФ (в силу малозначительности деяния), о чем просят авторы жалоб, не установлено. Доводы жалоб стороны защиты о нарушении судом требований принципа презумпции невиновности в отношении осужденных являются необоснованными.

Наказание ФИО1, ФИО2 и ФИО3, с учетом внесенного судом апелляционной инстанции изменений, назначено в соответствии с требованиями ст. 6, 60 УК РФ с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, конкретных обстоятельств уголовного дела, данных о личностях осужденных, их роли в совершенном преступлении, отсутствия отягчающих и наличия смягчающих наказание обстоятельств, а также влияния наказания на их исправление и на условия жизни их семей.

Принимая во внимание обстоятельства дела, тяжесть совершенного преступления и данные о личностях ФИО1, ФИО2 и
ФИО3, суд пришел к правильному выводу о том, что цели наказания, в том числе исправление осужденных, могут быть достигнуты лишь в условиях изоляции их от общества, и обоснованно назначил им наказание в виде лишения свободы.

При этом оснований для применения положений ст. 64, 73 УК РФ и изменения категории преступления на менее тяжкое, в соответствии с ч. 6
ст. 15 УК РФ, суд объективно не усмотрел. Таким образом, все заслуживающие внимания обстоятельства были надлежаще судом учтены при решении вопроса о виде и размере наказания. Назначенное осужденным наказание, с учетом внесенного судом апелляционной инстанции изменений, является справедливым и соответствует содеянному. Оснований для его смягчения не имеется.

Учитывая, что со дня совершения преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 173 УК РФ, истекли сроки давности уголовного преследования, на основании ч. 8 ст. 302 УПК РФ, обоснованно освобождены от назначенного наказания осужденные ФИО1 и ФИО2 судом первой инстанции,
ФИО3 – судом апелляционной инстанции.

Все доводы апелляционных жалоб защитников, аналогичные доводам, изложенным в кассационных жалобах, были проверены, проанализированы и получили оценку в описательно-мотивировочной части апелляционного определения Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ.

Вместе с тем, в соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ по делу имеются основания для отмены приговора в кассационном порядке в части разрешения вопроса о вещественных доказательствах.

Согласно ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, и признается таковым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.

В силу ч. 3 ст. 81 УПК РФ при вынесении итогового решения суду следует разрешить вопрос о вещественных доказательствах.

В соответствии с п. 5 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать обоснование принятых решений, в том числе по вопросам, указанным в ст. 299 УПК РФ, включая вопрос, как поступить с вещественными доказательствами (п. 12 ч. 1 ст. 299 УПК РФ).

В силу п. 6 ч. 3 ст. 81 УПК РФ остальные предметы (не подпадающие под имущество, предусмотренное п. п. 1 - 5 ч. 3 ст. 81 УПК РФ) передаются законным владельцам, а при неустановлении последних - переходят в собственность государства. Споры о принадлежности вещественных доказательств разрешаются в порядке гражданского судопроизводства.

Указанные требования закона судом не соблюдены.

Как следует из материалов уголовного дела, в том числе обвинительного заключения (т. 44, л.д. 1- 262), в качестве вещественных доказательств по делу признаны:

- справка с места работы ООО «Кинокомпания «25-й этаж» от 21 октября 2015 года на имя ФИО1 (т. 18, л.д. 48-49);

- DVD-R диск № 147/И/7-1408/DVD, предоставленный письмом ЦИБ ФСБ России (вх. № 6658 от 16 ноября 2015 года) (т. 15, л.д. 205-206);

- тетрадь в обложке коричневого цвета с надписью «Chocolate pleasure copybook» (т. 16, л.д. 146-147);

- листы формата А 4 в количестве 3 штук с надписями, исполненными рукописным способом красителем синего цвета (т. 15, л.д.48-19);

- ежедневник в обложке коричневого цвета с надписью на обложке «Открытие» (т. 17, л.д. 48-49);

- договор купли-продажи № ВМ 04/04/2015/3 от 4 июня 2015 года с приложениями (т. 17, л.д. 48-49);

- лист бумаги с рукописными записями, исполненными красителем синего цвета: «1. Безопасность, отвечает Дот.. .» (т. 17, л.д. 48-49);

- квадратный листок бумаги с рукописными записями, исполненными красителем синего цвета: «ФИО4.. .» (т. 17, л.д. 48-49);

- флеш-накопитель Kingston «НурегХ DTHX 30» (т. 29, л.д. 61, т. 33,
л.д. 218), хранящиеся в уголовном деле;

- несъемный жесткий магнитный диск (НЖМД) «Seagate», s/n 5PL292PJ (т. 18, л.д. 93);

- ПЭВМ типа «ноутбук» фирмы «Асег», s/n LXAV60J0046360C8511601 (т. 18, л.д. 94);

- жесткий диск фирмы «AGESTAR», s/n ASP 130700091 (т. 18, л.д. 94);

- ПЭВМ типа «ноутбук» «Lenovo V580c» s\n WB09930778 (т. 18, л.д. 50);

- жесткий магнитный диск (ЖМД) «SEAGATE» s/n 5TJ0F6MV
(т. 16, л.д. 43);

- ноутбук фирмы Apple Model А 1278 Serial C02JM09RDV31 (т. 16,
л.д. 140);

- сотовый телефон марки «Apple iPhone» в корпусе серого цвета с IMEI номером: «356955069734304» (т. 26, л.д. 105);

- ноутбук фирмы «Apple», модель «А 1466» с серийным номером «С17Q31HZG940» (т. 26, л.д. 105);

- внешний жесткий диск марки «Kingston» s/n 08733901336123 (т. 26,
л.д. 20-21);

- ПЭВМ типа «ноутбук» MacBookPro Serial C02HW3G8DKQ2;

- ПЭВМ типа «планшет» Ipad FCC ID: BCGA1454, S/N F4KJV88JF19D;

- ПЭВМ типа «планшет» Ipad, serial F7NLJ7LCFPFQ;

- телефон Iphone s/n 354411066449936;

- телефон Iphone, IMEI 354389061750807;

- телефон Samsung, s/n R58G30M09MT (т. 17, л.д. 61),

находящиеся в камере хранения вещественных доказательств следственного управления ФСБ России:

- 3 500 000 рублей и 140 000 долларов США (т. 17, л.д. 269-271), находящиеся на ответственном хранении в ФЭУ СОД ФСБ России.

Принимая решение о судьбе вещественных доказательств, суд постановил вещественные доказательства:

1. денежные средства в размере 3 500 000 рублей, 140 000 долларов США, изъятые в ходе обыска 19 ноября 2015 года в жилище ФИО2 по адресу: <адрес> помещение №, находящиеся на хранении в хранилище ценностей ФЭУ Службы ФСБ России, вернуть по принадлежности ФИО2;

2. предметы и документы, изъятые в ходе предварительного расследования дела (за исключением указанных в п. 1 денежных средствах), оставить в местах их хранения до принятия итогового решения по уголовному делу №, выделенному в отдельное производство.

При этом, какие именно предметы из числа вещественных доказательств подлежат оставлению в местах их хранения и в связи с чем связывает их хранение с принятием итогового решения по указанному выделенному уголовному делу, суд в своем решении не мотивировал, а также не выяснил вопрос, кому принадлежат указанные вещественные доказательства, мнения осужденных и других участников судебного разбирательства о судьбе указанных вещественных доказательств, нарушив положения ст. 81 УПК РФ.

Кроме того, согласно доводам адвоката Галкиной У.В., приведенным в кассационной жалобе и выступлении в судебном заседании суда кассационной инстанции, разрешение судьбы вещественных доказательств, изъятых у ФИО1, в порядке исполнения приговора не представилось возможным; в удовлетворении поданного в Пресненский районный суд <адрес> соответствующего заявления от ДД.ММ.ГГГГ отказано без вынесения постановления; на ее апелляционную жалобу по данному вопросу ею получено разъяснение, что отказ в удовлетворении ходатайства, в соответствии с ч. 2
ст. 389.2 УПК РФ, не подлежит самостоятельному обжалованию.

Согласно ст. 389.9 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам, представлениям законность, обоснованность и справедливость приговора, законность и обоснованность иного решения суда первой инстанции.

Однако суд апелляционной инстанции при проверке приговора по апелляционным жалобам защитников осужденных, не выявил и не устранил вышеуказанные нарушения уголовно-процессуального законов.

При таких обстоятельствах обжалуемые судебные решения в отношении ФИО1, ФИО2 и ФИО3 в части разрешения вопроса о судьбе вещественных доказательств – предметов и документов, изъятых в ходе предварительного расследования дела (за исключением вещественных доказательств, возвращенных ФИО2), оставленных в местах их хранения до принятия итогового решения по выделенному в отдельное производство уголовному делу, подлежат отмене, уголовное дело в этой части передаче в Пресненский районный суд г. Москвы на новое судебное рассмотрение в порядке ст. 396, 397, 399 УПК РФ, учитывая, что указанное решение не ухудшает положение осужденных.

Поскольку иных существенных нарушений уголовно-процессуального и уголовного законов, повлиявших на исход дела, и которые в силу ст. 401.15 УПК РФ являлись бы основаниями для безусловной отмены либо изменения в кассационном порядке приговора и апелляционного постановления, судебными инстанциями не допущено, то в остальной части судебные решения подлежат оставлению без изменения.

На основании изложенного, руководствуясь п. 3 ч. 1 ст. 401.14, 401.15,
ст. 401.16 УПК РФ, суд

ПОСТАНОВИЛ:

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░. ░░░░░░ ░░ 4 ░░░░░░ 2022 ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ 8 ░░░░░░░░
2022 ░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░2, ░░░1, ░░░3 ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ – ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ (░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░2), ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░
№ 4210700701000006, ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░. 396, 397, 399 ░░░ ░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░. ░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░.

░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ - ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░.░. ░░░░░