Решение от 01.12.2014 по делу № 33-955/2014 от 27.02.2014

Судья Нуриева В.М. Дело     № 33-955/2014

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

председательствующего Матушкиной Н.В.

судей Петровой Л.С., Ступак Ю.В.

при секретаре Рогалевой Н.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Ижевске 01 декабря 2014 года дело по апелляционной жалобе истицы Акуловой З.Р. З. Р., действующей в интересах несовершеннолетнего ребенка Бондаренко Е. С., на решение Октябрьского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 10 января 2014 года, которым исковые требования Акуловой З. Р., действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетнего Бондаренко Е. С. к БУЗ «Республиканская офтальмольмологическая клиническая больница», Министерству здравоохранения Удмуртской Республики о компенсации морального вреда, причиненного здоровью, оставлены без удовлетворения.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Матушкиной Н.В., судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Акулова З. Р., действующая в интересах несовершеннолетнего Бондаренко Е. С., обратилась в суд с иском к БУЗ «Республиканская офтальмологическая клиническая больница», ГУЗ «Республиканская детская клиническая больница» о взыскании солидарно компенсации морального вреда, причиненного здоровью, в размере 1200000 руб.

Исковые требования мотивированы следующими обстоятельствами. ДД.ММ.ГГГГ на <данные изъяты> истец родила сына - Бондаренко Е. С.. При первичном обследовании 18.08.2010 г. врачом-офтальмологом ГУЗ «Республиканская офтальмологическая клиническая больница» М3 УР Щеклеиной Н.П. был выставлен диагноз <данные изъяты>, было рекомендовано провести контрольный осмотр через 1,5 мес. по месту жительства. 31.08.2010 года сын истицы по квоте прошел повторное обследование в ГУЗ «Республиканская офтальмологическая клиническая больница» М3 УР, их вновь обследовала врач-офтальмолог Щеклеина Н.П., которая подтвердила выставленный ранее диагноз, <данные изъяты>. Им было рекомендовано наблюдаться по месту жительства у окулиста, контроль в РОКБ в октябре месяце без числа. 28 октября 2010 г. при контрольном обследовании был выставлен диагноз <данные изъяты> под вопросом. 01.11.2010 года истец настояла на обследовании глаз ребенка при помощи УЗИ. Только тогда на один глаз (левый) был выставлен диагноз <данные изъяты> <данные изъяты>. 10.11.2010 г. истец обратилась в платную клинику г. Екатеринбурга, где ее сына обследовали и выставили диагноз: правый глаз - <данные изъяты>, левый глаз – <данные изъяты>. По словам врача, эта стадия развивалась уже в течение полутора месяцев, то есть диагноз в РОКБ г. Ижевска был поставлен неправильно.

Согласно письму от 26.10.2011 года № 4335/05-47 Удмуртского филиала ОАО «Страховая компания «СОГАЗ-МЕД» в г. Кирове было проведено исследование, которым было установлено, что истец не была своевременно информирована лечащим врачом о возможности развития у ее ребёнка <данные изъяты> с возможными исходами; сроки наблюдения офтальмологом ребёнка с <данные изъяты> не были соблюдены; неверно была проведена диагностика стадий <данные изъяты>, пороговая стадия заболевания, требующая проведения оперативного лечения для предотвращения отслойки сетчатки была упущена.

По мнению истца, в результате бездействия врачей Бондаренко Е. С., 07.07.2010 г.р., потерял зрение на оба глаза: <данные изъяты>. Е. реагирует на свет и частично различает контуры предметов. Врач Щеклеина Н.П. была обязана предупредить истца об отсутствии соответствующего оборудования, специальных познаний, дать рекомендации, где и сколько раз они должны проходить контрольное обследование, а именно, каждую неделю они должны были проходить обследование, т.к. высокий риск быстрого развития болезни, в связи с чем, истец считает, что она и ее ребенок получили тяжкий вред здоровью из-за бездействия врача Щеклеиной Н.П.

Истец полагает, что вышеуказанными неправомерными действиями ей и ее ребенку причинены физические и нравственные страдания.

Истица просила взыскать солидарно с БУЗ «Республиканская офтальмологическая клиническая больница» и ГУЗ «Республиканская детская клиническая больница» в пользу Акуловой З. Р., действующей в интересах несовершеннолетнего Бондаренко Е. С. компенсацию морального вреда в размере 1 200 000 рублей.

Определением суда от 12 апреля 2012 года к участию в деле в качестве соответчика было привлечено Министерство здравоохранения Удмуртской Республики, в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования на предмет спора – Щеклеина Н.П.

05 июня 2012 года истица уточнила исковые требования, указав в качестве соответчика, в том числе, Министерство здравоохранения Удмуртской Республики (т.1 л.д.167).

В судебное заседание в суд первой инстанции Акулова З.Р., извещенная о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом, не явилась. Суду было представлено заявление о рассмотрении дела в ее отсутствие, с участием представителя Стерхова А.С.

Представитель истицы Стерхов А.С. исковые требования поддержал в полном объеме, настаивал на их удовлетворении.

Представители ответчика БУЗ «Республиканская офтальмологическая клиническая больница» - Жукова С.А., Кидрачев А.А., исковые требования не признали, просили отказать в их удовлетворении.

Представитель ГУЗ «Республиканская детская клиническая больница» - Федюнькина Л.А., исковые требования не признала, просила отказать в их удовлетворении.

Представитель Министерства здравоохранения УР – Штин С.В. исковые требования не признала, представив суду письменные пояснения, указав на непредставление доказательств неправомерности действий ответчиков и третьего лица – Щеклеиной Н.П..

Третье лицо Щеклеина Н.П., извещенная о времени и месте судебного заседания надлежащим образом, не явилась, суду представила заявление о рассмотрении дела в ее отсутствие. В предыдущих судебных заседаниях возражала против удовлетворения заявленных требований.

Третье лицо Бондаренко С.В., извещенный о времени и месте судебного заседания надлежащим образом, не явился, о причинах не явки не сообщил.

Представители третьих лиц Управления по лицензированию медицинской и фармацевтической деятельности при правительстве УР, ОАО СК «СОГАЗ-МЕД», Управления Росздравнадзора по УР, извещенные о времени и месте судебного заседания извещенные надлежащим образом не явились, суду представили письменные заявления о рассмотрении дела в их отсутствие.

В соответствии со ст. 167 ГПК РФ, дело рассмотрено в отсутствие не явившихся лиц, извещенных о времени и месте судебного заседания надлежащим образом.

Суд постановил вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе истица Акулова З.Р. просит решение районного суда отменить, ввиду его незаконности, и принять по делу новое решение, удовлетворив заявленные требования в полном объеме. Доводы жалобы мотивированы тем, что в основу решения положено заключение Санкт-Петербургского Государственного БУЗ «Бюро судебно-медицинских экспертиз» №, с результатами которой истица не согласна. Заключение экспертизы не обосновано, противоречит установленным обстоятельствам; часть вопросов оставлена без ответа. Вывод экспертов о том, что у Бондаренко Е. имелись противопоказания к проведению хирургического лазерного лечения, не обоснован. Экспертами не дан ответ на поставленный вопрос о соответствии оказанной помощи достижениям науки, а именно: была ли возможность в тот период выявить пороговую стадию развития ретинопатии у у Бондаренко Е.С., провести операцию по лагерной коагуляции. Также экспертами не дана оценка рекомендациям врача-офтальмолога Щеклеиной Н.П. относительно тактики ведения больного Бондаренко Е.С. Неверные консультации и рекомендации врача Щеклеиной Н.П. привели к тому, что ребенок ослеп, тогда как на ранней стадии ему должна была быть назначена операция. Судом необоснованно было отказано в ходатайстве о назначении повторной судебно-медицинской экспертизы, хотя для этого имелись все основания.

В соответствии с частью 1 статьи 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

В суде апелляционной инстанции представитель истицы Акуловой З.Р. – Стерхов А.С. доводы апелляционной жалобы поддержал.

Представители ответчиков: БУЗ УР «Республиканская офтальмологическая клиническая больница Министерства здравоохранения Удмуртской Республики» - Жукова С.А. и Блинова О.В., Министерства здравоохранения УР – Штин С.В., БУЗ «Республиканская детская клиническая больница Министерства здравоохранения Удмуртской Республики – Федюнькина Л.А. и Пупков П.В. против доводов апелляционной жалобы возражали.

Другие участвующие в деле лица в суд апелляционной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом.

Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда, исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия оснований для отмены или изменения решения суда не усматривает.

Как следует из материалов дела и правильно установлено судом первой инстанции, Бондаренко Е. С. родился ДД.ММ.ГГГГ; его родителями являются Бондаренко С. В. и Акулова З. Р. (истица).

Ребенок Бондаренко Е.С. является ребенком инвалидом, пенсия ребенку назначена с 22 октября 2010 года.

Из представленных в суд медицинских документов усматривается, что 09.07.2010 года ребенок был переведен в тяжелом состоянии в отделении реанимации ГУЗ «РДКБ М3 УР» (хирургия), где 15.07.2010 года было проведено оперативное вмешательство.

28 июля 2010 года Бондаренко Е.С. переведен в тяжелом состоянии в отделение реанимации и интенсивной терапии ГУЗ «РДКБ М3 УР» (педиатрия).

05 августа 2010 года ребенок переведен в отделение педиатрическое для новорожденных и недоношенных, состояние ребенка - тяжелое.

10 августа 2010 года Бондаренко Е.С. были назначены консультации следующими специалистами: неврологом, офтальмологом, генетиком.

17 августа 2010 года ребенок был осмотрен и проконсультирован врачом-консультантом Щеклеиной Н.П. При осмотре установлено: «Оба глаза - спокойные. Оптические среды прозрачные. Глазное дно: диски зрительных нервов сероватые, артерии сужены, извитые. Сетчатка вокруг несколько бледновата, на периферии участки сероватой, деваскуляризированной сетчатки. Диагноз: «<данные изъяты>». Назначено: дексаметазон 0,1% по схеме диклоф 0 1% х4 раза в течение 1 месяца, эмоксипин 1% 4 раза 1 месяц. «Диспансерное наблюдение окулиста по месту жительства, ЭХО-графию обоих глаз в плановом порядке».

В связи с тем, что ребенок находился на стационарном лечении в отделении педиатрическом для новорожденных и недоношенных, заведующей отделения была оформлена квота по месту жительства в ГУЗ РКОБ М3 УР для дальнейшего лечения и наблюдения ребенка.

31 августа 2010 года в РОКБ (республиканской офтальмологической клинической больнице): Бондаренко Е.С. повторно был осмотрен врачом - консультантом Щеклеиной Н.П., на основании квоты № № выданной МУЦЗ «Завьяловская районная больница ». Для уточнения стадии <данные изъяты> были проведены клинические исследования пациента, офтальмоскопия с широким зрачком, биомикроскопия и эхография. Первичный диагноз был подтвержден: <данные изъяты>». «Лечение продолжить по схеме (назначенной 17.08.2010 года). Рекомендовано «диспансерное наблюдение окулиста по месту жительства и контрольный осмотр в ГУЗ «РОКБ М3 УР» в октябре 2010 года, с учетом того, что в сентябре 2010 года Бондаренко Е.С. должен проходить лечение в хирургическом отделении ГУЗ «РДКБ М3 УР».

14 сентября 2010 года Бондаренко Е.С. был выписан из отделения педиатрического для новорожденных и недоношенных.

14 сентября 2010 года Бондаренко Е.С. повторно госпитализирован в ГУЗ «РДКБ М3 УР» в хирургическое отделение для проведения операции.

01 ноября 2010 года врачом - консультантом поликлинического отделения БУЗ «Республиканская офтальмологическая клиническая больница» дано консультативное заключение № Бондаренко Е.С. и поставлен диагноз: <данные изъяты>.

03 декабря 2010 года Бондаренко Е. был осмотрен врачом-офтальмологом Щеклеиной Н.П. Проведено клиническое обследование, биомикроскопия    и офтальмоскопия обоих глаз, поставлен диагноз: <данные изъяты>. Рекомендовано продолжить лечение, назначенное НПЦ «БОНУМ», диспансерное наблюдение по месту медицинского обслуживания.

Согласно ответа заведующего офтальмологическим отделением КОГБУЗ «Кировская детская областная клиническая больница» исполнительному директору Удмуртского филиала ОАО «Страховая компания «СОГАЗ-МЕД» указано, что проинформировать Акулову З.Р. о возможном риске развития у ее сына <данные изъяты> <данные изъяты> должен был лечащий врач с момента рождения недоношенного ребенка со сроком гестации 29 недель и весом <данные изъяты> Мать ребенка Акулова З.Р. не была своевременно информирована лечащим врачом о возможности развития у ее ребёнка <данные изъяты> с возможными исходами; сроки наблюдения офтальмологом ребёнка с <данные изъяты> не были соблюдены; неверно была проведена диагностика стадий <данные изъяты>, пороговая стадия заболевания, требующая проведения оперативного лечения для предотвращения отслойки сетчатки была упущена, что и привело к развитию <данные изъяты> стадии <данные изъяты>.

Определением суда от 27 июня 2012 года по ходатайству представителя истца Стерхова А.С. была назначена судебная медицинская экспертиза, производство которой было поручено ГАУЗ «РБСММЭ Министерства здравоохранения Республики Татарстан».

Согласно заключению № Государственного автономного учреждения здравоохранения «Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Республики Татарстан» от 25 марта 2013 года даны следующие ответы на вопросы истца:

Вопрос: 1) «Своевременно ли и правильно были использованы возможности обследования больного (в том числе лабораторные и инструментальные) для установления, имевшегося у Бондаренко Е. С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, заболевания?»; 2) «Достаточно ли использовались врачами диагностические приемы и методы заболевания, имевшегося у Бондаренко Е. С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения?»; 3) «Соответствовала ли оказанная медицинская помощь Бондаренко Е. С. современным достижениям медицины, действующим правилам, инструкциям и другим руководящим медицинским документам?»; 4) «Какие дефекты или недостатки в оказании медицинской помощи были допущены и на каком этапе?»

Ответ на вопросы 1, 2, 3, 4: В РДКБ ребенку установлен клинический диагноз «<данные изъяты> По соматическому состоянию по диагностике и лечению замечаний нет. Жизнь ребенка была спасена.

Вопрос 5: «Имеется ли прямая причинная связь между действиями или без действиями медицинских работников и наступившими последствиями?»

Ответ:    У ребенка имела место <данные изъяты>, диагностированная 17 августа 2010 года (<данные изъяты>): ребенок был первый раз осмотрен офтальмологом. Проведена офтальмоскопия. Установлен диагноз «<данные изъяты>», что обязывает к проведению последующих динамических осмотров глазного дна ребенка еженедельно, Врач-офтальмолог рекомендует диспансерное наблюдение офтальмолога по месту жительства, без указания конкретных сроков явки. Таким образом, был нарушен план обследования ребенка.31 августа 2010 года установлен диагноз «<данные изъяты>». Динамическое наблюдение за период сентябрь- октябрь отсутствовало. По записям офтальмолога от 1 ноября 2010 года и проведенным ЭХО- графическим исследования выставлен диагноз «<данные изъяты>» Нарушение плана обследования ребенка с <данные изъяты> (еженедельный осмотр), привело к упущению диагностики пороговой стадии заболевания, требующей срочного оперативного вмешательства. Операция была проведена 15 ноября 2010 года (ГУЗ Свердловской области, Детская клиническая больница восстановительного лечения Научно-практический центр Областной детский (офтальмологический центр «БОНУМ»): ленсвитрэктомия с эндокоагуляцией новообразованных сосудов на левом глазу. В раннем послеоперационном периоде (на 3-й сутки) выявлено осложнение «гемофтальм левого глаза» После выписки ребенок наблюдался офтальмологом в поликлинике по месту жительства с диагнозом «<данные изъяты> степени правого глаза саморегресс, <данные изъяты> степени левого глаза, активный период». Со 2 по 17 декабря 2010 года ребенок находился на стационарном лечении в соматическом отделении Республиканской детской клинической больницы — с предоставленной выпиской из медицинского учреждения «БОНУМ», однократно был осмотрен офтальмологом, рекомендовано наблюдение в РОКБ и продолжить лечение, назначенное в «БОНУМ».

Таким образом, имеется причинная связь между отсутствием динамического наблюдения и выявлением пороговой стадии заболевания, при котором вовремя проведенное оперативное вмешательство уменьшило бы риск развития <данные изъяты>.

Вопрос 6:    «Какова    тяжесть вреда здоровью причиненного Бондаренко Е. С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения?»

Ответ: У Бондаренко Е.С. в настоящее время установлен диагноз: <данные изъяты>: на обоих глазах - <данные изъяты> <данные изъяты>». Данная патология со стороны органов зрения привела к тяжким последствиям и по признаку стойкой утраты общей трудоспособности (более 1/3) оценивается как тяжкий вред здоровью (п.6.3 «Медицинские критерии определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» Приказ № 194 н от 24 апреля 2008 года Минздравсоцразвития России).

Вопрос ответчика:     «Возможно    ли проведение высокотехнологичного вмешательства на глаз Бондаренко Е.С. при наличии у ребенка тяжелой соматической паталогиии: <данные изъяты>, требующих срочного хирургического вмешательства по жизненным показаниям?» «Соответствовала ли тактика ведения больного Бондаренко Е.С. <данные изъяты> (допороговой) врачом Щеклеиной Н.П., которая осуществляла функции врача- консультанта в ГУЗ «РДКБ М3 УР» в период - 18.07.2010 года и 31.08.2010 года?» «Соответствовали ли действия врача Щеклеиной Н.П., осуществляющей функции врача-консультанта, стадии заболевания глаз больного Бондаренко Е.С. не утяжеляли они стадию ретинопатии недоношенных больного Бондаренко Е.С.?»

Ответ: Тяжелая соматическая патология: <данные изъяты>, требовала срочного хирургического вмешательства по жизненным показаниям. Ребенок находился в реанимационном отделении с 9 июля по 5 августа 2010 года. По мере стабилизации состояния (снятия с ИВ Л 3 августа 2010 года) ребенок был переведен 5 августа <данные изъяты> в соматическое отделение ГУЗ «РДКБ». 17 августа 2010 года (<данные изъяты>), ребенок был первый раз осмотрен офтальмологом. Проведена офтальмоскопия, установлен диагноз «<данные изъяты>». Назначены капли дексаметазон по схеме и диклоф, змоксипин на 1 месяц. Рекомендовано диспансерное наблюдение по месту жительства и ЭХО - графия обоих глаз в плановом порядке.

Срок первичного осмотра офтальмологом новорожденных соблюден. Медикаментозное лечение назначено правильно. При <данные изъяты> высокотехнологические операции не показаны. При наличии установленного офтальмологического диагноза (<данные изъяты>) новорожденные должны наблюдаться у окулиста каждые 2 недели.

Рекомендованное офтальмологом - консультантом наблюдение по месту жительства было невыполнимо, так как ребенок продолжал находиться на стационарном лечении до 14 сентября 2010 года в связи с соматической патологией и в связи со сложившейся ситуацией должен был еженедельно осматриваться офтальмологом консультантом, что не было выполнено.

Также экспертами даны ответы на другие вопросы ответчика, содержание которых в целом повторяет содержание ответов на вопросы истца.

Определением суда от 30 мая 2013 года по ходатайству сторон была назначена повторная судебно-медицинская экспертиза, которое суд мотивировал тем, что возникли сомнения в правильности и обоснованности ранее данного заключения. В частности, в определении суда указано, что на вопросы истца с № 1 по № 4 нет конкретных ответов на каждый из вопросов, по вопросу истца № 5 не указано, какими нормативными актами руководствовались эксперты, устанавливая причинно-следственную связь между действиями (бездействием) медицинского работника и наступившими последствиями, нет научного обоснования вывода эксперта о том, что упущение диагностики пороговой стадии заболевания требовало срочного оперативного вмешательства; по вопросу № 6 эксперт указывает, что в настоящее время у Бондаренко Е.С. установлен определенный диагноз, при этом экспертами ребенок не осматривался, направлялся для осмотра в другое медицинское учреждение; нет научно-обоснованного вывода о тяжести причиненного вреда, не учтены исследования о неуправляемости течения ретинопатии и многофакторности прогрессирования ретинопатии новорожденных.

Согласно заключению экспертизы Санкт-Петербургского Государственного Бюджетного Учреждения Здравоохранения «Бюро Судебно-медицинской экспертизы», проводившего экспертизу в период с 11 июня 2013 года по 29 июля 2013 года, экспертами даны ответы на следующие вопросы.

Вопросы истца:

Ответы на 1, 2 вопросы: «Своевременно ли и правильно были использованы возможности обследования больного (в том числе лабораторные и инструментальные) для установления, имевшегося у Бондаренко Е. С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, заболевания?» «Достаточно ли использовались врачами диагностические приемы и методы заболевания, имевшегося у Бондаренко Е. С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения?»

Исходя из искового Заявления Акуловой З.Р., экспертная комиссия понимает вопросы истца как вопросы в отношении заболевания органа зрения ребенка Бондаренко Е..

Данные представленных медицинских документов позволяют сделать вывод, что при стационарном лечении Бондаренко Е. в ГУЗ «Республиканская детская клиническая больница М3 УР» с 09.07.10 по 09.11.2010 года и при амбулаторном обследовании его в этот же период в БУЗ «Республиканская офтальмологическая клиническая больница» М3 УР офтальмологическое обследование его было проведено с нарушением динамичности наблюдения.

В частности, в период с 31.08.10 по 29.09.10 и с 14-15.10.10 по 29.10.10 возможности обследования больного не были использованы своевременно: лечащими врачами не был назначен контрольный осмотр/осмотры офтальмологом, несмотря на установленный у Бондаренко Е. диагноз <данные изъяты> (требующий динамического офтальмологического наблюдения), а также относительное благополучие состояния ребенка (с 14 по 29.09.10 пациент готовился к плановой полостной операции <данные изъяты>, и состояние его расценивалось, как средней степени тяжести и удовлетворительное; в послеоперационном периоде - с 14-15.10.10 состояние ребенка расценивалось как стабильное - средней тяжести и удовлетворительное). Отсутствие контрольных офтальмологических осмотров пациента в этот период безосновательно прерывало динамичность наблюдения за состоянием органа зрения у недоношенного новорожденного ребенка с диагнозом <данные изъяты>. Профилактика отдаленных последствий <данные изъяты> недоношенных (к которой относится, в том числе, обеспечение динамического офтальмологического наблюдения), является функцией лечащих врачей (реаниматологов, неонатологов, педиатров Пэтапа выхаживания).

Следует отметить, что первичное офтальмологическое обследование, проведенное в постконцептуальном возрасте 34-35 недель (17.08.10), и последующее, проведенное через 2 недели (31.08.10), были осуществлены своевременно (с учетом нестабильного тяжелого состояния ребенка до 34ой недели постконцептуального развития: по данным медицинской карты № РДКБ М3 УР, состояние ребенка стало расцениваться врачами, как средней степени тяжести, только с 13.08.10, а также стадии <данные изъяты>, выявленной при первичном обследовании: <данные изъяты>, предполагающей динамическое наблюдение) и в полном объеме: офтальмоскопия глазного дна в условиях мидриаза - широкого зрачка, УЗИ- исследование глаз (31.08.10). Стадия заболевания правильно оценивалась врачом в соответствии с единой Международной классификацией РНЗ.

Комиссия экспертов считает, что отсутствие динамического офтальмологического наблюдения пациента после операции от 29.09.10 (<данные изъяты>) до 14 октября 2010 года в раннем послеоперационном периоде, осложнившемся: нагноением послеоперационной раны, перитонитом «с запахом синегнойной палочки», сепсисом, несостоятельностью срединной послеоперационной раны - с проведением повторной полостной операции под эндотрахеальным наркозом 07.10.10 - ушивание послеоперационной раны, дренирование брюшной полости; образованием кишечного свища в области раны на месте илеостомы),- обусловлено тяжелым состоянием ребенка по витальным - жизнеобеспечивающим, функциям.

Офтальмологическое обследование пациента от 29.10.10 было осуществлено в достаточном объеме, позволившем врачу-офтальмологу выявить у ребенка утяжеление стадии <данные изъяты> и ставить вопрос об оперативном лечении (о чем косвенно свидетельствуют запись врача хирурга от 01.11.10: «на первый план выступает <данные изъяты> - показана операция»). Последующие офтальмологические осмотры пациента (01.11.10 и 09.11.10) выполнены своевременно и в полном объеме. Доказательством этого является тот факт, что 09.11.10 ребенок был выписан из ГУЗ «РДКБ М3 УР» «для дальнейшего лечения у офтальмолога (хирургическое лечение)» с сопутствующим диагнозом при выписке: «<данные изъяты>», который подтвердился дальнейшим развитием заболевания.

Сведения о лабораторных и инструментальных возможностях медицинских учреждений (Республиканской детской клинической больницы Удмуртской Республики и Республиканской офтальмологической клинической больницы М3 Удмуртской Республики) на оспариваемый период экспертам не представлены, в связи с чем, обоснованно ответить на вопрос о достаточности использования “лабораторных и инструментальных возможностей обследования больного” не представляется возможным.

Можно лишь отметить, что в настоящее время для проведения качественной диагностики ретинопатии недоношенных рекомендуется использовать инновационную технологию в офтальмопедиатрии - цифровую ретинальную видеокамеру «RetCam» («Clarity», США). Применение данного оборудования на практике позволяет объективно интерпретировать результаты исследования сетчатки глаза новорожденного, их цифровое документирование и возможность прямого сравнения серии обследований в динамике. По данным Департамента развития медицинской помощи детям и службы родовспоможения МЗиСР РФ (л.д.162,т.1), ретинальная педиатрическая камера (офтальмологическая широкопольная цифровая система) закуплена для учреждений здравоохранения Удмуртской Республики (ГУЗ «Республиканская детская клиническая больница М3 УР», ГУЗ «Республиканская офтальмологическая клиническая больница») в соответствии с распоряжением Президента РФ от 16 мая 2011 года № 319-рп. Недостаточное оснащение медицинского учреждения офтальмологическим оборудованием, в частности отсутствие ретинальной камеры, не является компетенцией врача-офтальмолога.

Ответ на 3 вопрос: «Соответствовала ли оказанная медицинская помощь Бондаренко Е. С. современным достижениям медицины, действующим правилам, инструкциям и другим руководящим медицинским документам?»

Офтальмологическая медицинская помощь, оказанная пациенту Бондаренко Е. в ГУЗ «Республиканская детская клиническая больница М3 УР» при нахождении его на стационарном лечении с 09.07.10 по 09.11.10 и при амбулаторном обследовании ребенка в этот же период в БУЗ «Республиканская офтальмологическая клиническая больница» М3 УР, соответствовала его соматическому состоянию и не могла регламентироваться приказами, стандартами, научно обоснованными протоколами ведения пациентов с ретинопатией недоношенных - в связи с их отсутствием в медицинской практике РФ и УР в исследуемый период (2010 год).

Медицинская помощь, оказанная Бондаренко Е. в первые месяцы жизни врачами других специальностей (акушерами-гинекологами, хирургами, неонатологами и реаниматологами) оказана адекватно, своевременно и в полном объеме, что позволило сохранить жизнь ребенку.

Ответ на 4 вопрос: «Какие дефекты или недостатки в оказании медицинской помощи были допущены, и на каком этапе?»

Согласно данным представленных медицинских документов, комиссия экспертов считает, что в медицинской помощи, оказанной Бондаренко Е. в первые месяцы жизни ребенка - в период с рождения ДД.ММ.ГГГГ до 09.11.10, имелись следующие дефекты (недостатки):

врачами хирургического отделения и отделения педиатрического для новорожденных и недоношенных ГУЗ «Республиканская детская клиническая больница М3 УР» в период с 31.08.10 по 29.09.10 и с 14-15.10.10 по 29.10.10 была безосновательно прервана динамичность наблюдения за состоянием органа зрения у недоношенного новорожденного ребенка с диагнозом <данные изъяты>;    

в отделении реанимации (хирургия)ГУЗ «Республиканская детская клиническая больница М3 УР» при проведении искусственной вентиляции легких глубоко недоношенному ребенку содержание кислорода в подаваемой газо-воздушной смеси поддерживалось на неоправданно высоком уровне (в период с 09.07.10 по 16.07.10 - до 100% и с 29.09.10 по 15.10.10 - до 99- 100%), что вызывало у недоношенного ребенка повышенное содержание кислорода в крови. Доказательством этого являются данные анализов кислотно-щелочного состояния крови, свидетельствующие о перенасыщении крови пациента кислородом (парциальное напряжение кислорода в крови составляло до 75-194 мм рт.ст., уровень сатурации кислорода в крови практически постоянно оставался высоким - до 98%-100%). Повышенное содержание кислорода в крови недоношенного новорожденного является фактором риска прогрессирования <данные изъяты>. По данным Методического письма М3 и СР РФ «Первичная и реанимационная помощь новорожденным детям» от ДД.ММ.ГГГГ №15-4/10/2-3204, рекомендуемый «коридор» показателя уровня насыщения кислородом крови - сатурации кислорода в крови, у недоношенных детей составляет 86-92%.

Также комиссией экспертов установлены дефекты ведения медицинской документации, а именно:

в медицинской карте № ГУЗ «РДКБ М3 УР» (хирургическое отделение) отсутствуют записи, обосновывающие отказ от динамических офтальмологических осмотров недоношенного ребенка с установленным диагнозом <данные изъяты>. При тяжелых состояниях: гипероксия, повышение парциального напряжения кислорода в капиллярной крови выше 70 мм рт.ст. здоровья, угрожающих жизни пациента, офтальмологическая помощь по поводу <данные изъяты>, даже при тяжелой (пороговой) стадии - <данные изъяты>, может быть отсрочена. Но данное решение принимается консилиумом врачей, документируется в истории болезни больного и информация) обязательно доводится до родителей или законных представителей несовершеннолетнего пациента;

в «Выписке» из медицинской карты № от ДД.ММ.ГГГГ отделения педиатрического для недоношенных и новорожденных ГУЗ «РДКБ М3 УР» при переводе Бондаренко Е. в хирургическое отделение того же стационара не отражен предполагаемый офтальмологический контроль по поводу <данные изъяты> (информация о котором имеется в этапном резюме от 07.09.10: «<данные изъяты> <данные изъяты> также подходит к концу, контроль офтальмолога»). Отсутствие данной информации в «Выписке» из истории болезни нарушает преемственность на разных этапах лечения пациента.

Ответы на 5, 6 вопросы: «Имеется ли прямая причинная связь между действиями или бездействиями медицинских работников и наступившими последствиями?» «Какова тяжесть вреда здоровью причиненного Бондаренко Е. С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения?»

Понятие - «действия или бездействие работников» не является предметом исследования для судебно-медицинской экспертной комиссии.

В данном клиническом случае утрата функции зрения у Бондаренко Е. в связи с <данные изъяты> обусловлена глубокой недоношенностью (незрелостью) ребенка и его тяжелой соматической патологией, а не вышеуказанными дефектами (недостатками) оказанной ему медицинской помощи (прямая причинно-следственная связь отсутствует).

Высокоэффективная медицинская помощь, оказанная Бондаренко Е. в первые месяцы жизни акушерами-гинекологами, хирургами, неонатологами и реаниматологами позволила сохранить жизнь ребенку, но выраженные и продолжительные патологические расстройства жизненно важных органов и систем организма (дыхательной, центральной нервной системы, желудочно-кишечного тракта и др.) на фоне его незрелости, с одной стороны - способствовали прогрессированию ретинопатии недоношенных до тяжелых форм, с другой - явились противопоказанием к проведению хирургического лазерного лечения. Кроме того, основываясь на опыте использования лазерной коагуляции сетчатки при тяжелой форме течения <данные изъяты>, с большой долей вероятности можно полагать, что в данной ситуации лечение в отношении сохранения зрительных функций ребенка было бы неэффективным.

Исходя из выше изложенного, и в соответствии с п.24. Приложения к Приказу Министерства здравоохранения и соцразвития РФ от 24.04.08 № 194н, установленные дефекты (недостатки) оказанной Бондаренко Е. медицинской помощи не рассматриваются как причинение вреда здоровью.

Также экспертами даны ответы на вопросы ответчика, содержание которых в целом аналогичное ответам на вопросы истца.

Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался ст. 1064, 1068, п. 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 66, 68, п. 7 ст. 30, ст. 32 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 года № 5487-1.

Суд первой инстанции дал оценку всем представленным доказательствам в их совокупности, обосновал и мотивировал свое решение, в том числе, заключением экспертизы Санкт-Петербургского Государственного Бюджетного Учреждения Здравоохранения «Бюро Судебно-медицинской экспертизы» от 11 июня 2013 года - 29 июля 2013 года и пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований, указав на отсутствие противоправности действий (бездействия) Щеклеиной Н.П., связанных с невыполнением или ненадлежащим выполнением ею своих должностных обязанностей при даче консультаций ребенку Бондаренко Е.С. 17.08.2010 года и 31.08.2010, а также на недоказанность того обстоятельства, что в ходе консультативного осмотра Бондаренко Е.С., Щеклеина Н.П. нарушила установленные медицинские стандарты, методики и правила осмотра; суд установил отсутствие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) Щеклеиной Н.П. и причиненным истцам моральным вредом, выразившимся в физических и нравственных страданиях в связи с наступившими последствиями для здоровья ребенка.

Выводы суда первой инстанции судебная коллегия считает верными, так как они основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, соответствуют обстоятельствам дела, подтверждены исследованными доказательствами.

В соответствии с п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно п. 2 ст. 1064 ГК РФ лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред не по его вине.

В соответствии со ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Согласно ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и статьей 151 настоящего Кодекса.

В силу ч. 1 ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Из вышеприведенных правовых норм следует, что право на компенсацию морального вреда возникает по общим основаниям наступления ответственности за причинение вреда, к числу таких общих условий гражданско-правовой ответственности относятся:

1) противоправный характер поведения (действий или бездействия) лица, на которое предполагается возложить ответственность (либо наступление иных специально предусмотренных законом или договором обстоятельств);

2) наличие у потерпевшего лица вреда или убытков;

3) причинная связь между противоправным поведением нарушителя и наступившими вредоносными последствиями;

4) вина правонарушителя.

Исходя из содержания п. 2 ст. 1068 ГК РФ отсутствие своей вины доказывает лицо, причинившее вред.

Для возложения гражданско-правовой ответственности на конкретное лицо, необходима совокупность перечисленных условий, то есть состав гражданского правонарушения. При этом отсутствие хотя бы одного из указанных условий ответственности, исключает ее применение.

Истица не доказала противоправность действий ответчиков, а также причинную связь между противоправными действиями ответчиков и наступившими последствиями в виде заболевания у Бондаренко Е. <данные изъяты>, повлекшими причинение ее ребенку морального вреда.

Суд первой инстанции тщательно проанализировал представленные сторонами доказательства, в том числе заключения двух судебно-медицинских экспертиз (содержание которых изложено выше), проведенных:

ГАУЗ «Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Республики Татарстан от 22 октября 2012-25 марта 2013 года;

Санкт-Петербургским ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» от 11 июня-29 июля 2013 года.

Также суд первой инстанции проанализировал показания эксперта детского врача офтальмолога Сайдашевой Э.И., данные ею при допросе в Красногвардейском районном суде Санкт-Петербурга, в ходе исполнения судебного поручения.

Суд первой инстанции положил в основу решения заключение экспертов Санкт-Петербургского ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» от 11 июня - 29 июля 2013 года, в котором указано на отсутствие прямой причинно-следственной связи между действиями (бездействием) утратой функции зрения у Бондаренко Е..

Учитывая наличие противоречий в выводах двух вышеприведенных экспертиз по вопросам о том, имеется ли прямая причинная связь между действиями и бездействием врача Шеклеиной Н.П. при оказании медицинской помощи Бондаренко Е.С. и наступившими последствиями, а также о том, какова тяжесть вреда здоровью, причиненного Бондаренко Е.С., учитывая то обстоятельство, что эксперты Санкт-Петербургского ГБУЗ «Бюро СМЭ», не привлекая к проведению экспертизы врача в области детской хирургии (Бондаренко Е.С. лечился в хирургическом отделении), сделали вывод о том, что выраженные и продолжительные патологические расстройства жизненно важных органов и систем организма на фоне незрелости Бондаренко Е.С., с одной стороны, способствовали прогрессированию <данные изъяты> до тяжелых форм, с другой – явились противопоказанием к проведению хирургического лазерного лечения (ответы на 5 и 6 вопросы истца), определением суда апелляционной инстанции от 07.04.2014 года по настоящему делу была назначена повторная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ФГБУ «Российский центр Судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Российской Федерации».

Согласно заключению повторной судебно-медицинской экспертизы № от 28 мая – 08 октября 2014 года, проведённой ФГБУ «Российский центр Судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Российской Федерации» были даны следующие ответы на вопросы истца:

1. Ответ на вопрос: «1. Своевременно ли и правильно были использованы возможности обследования больного (в том числе лабораторные и инструментальные) для установления имевшегося у Бондаренко Е. С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения заболевания?»

Согласно представленным медицинским документам, Бондаренко Е. С. родился недоношенным, от матери с отягощенным акушерско-гинекологическим анамнезом <данные изъяты> <данные изъяты>. При первичном осмотре общее состояние ребенка оценено как очень тяжелое.

С первых минут жизни ребенку оказывалась высококвалифицированная медицинская помощь, включающая диагностические (в том числе лабораторные и инструментальные методы) и лечебные мероприятия по поддержанию жизнедеятельности и выхаживанию глубоко недоношенного организма, выявлению и лечению <данные изъяты> и его осложнения - <данные изъяты>, что позволило сохранить ему жизнь.

Таким образом, Бондаренко Е.С. входил в группу риска по развитию <данные изъяты>

Первичное офтальмологическое обследование Бондаренко Е.С. своевременно проведено в постконцептуальном возрасте 35 недель (6 недель после рождения), т.е. в сроки, когда манифестируют первые признаки <данные изъяты> Соблюдены правила обследования: офтальмоскопия глазного дна в условиях мидриаза, с исследованием периферических отделов сетчатки. Возможности обследования пациента были ограничены оснащением медицинского учреждения (в частности отсутствовала ретинальная камера).

Однако, врач, владеющий методикой офтальмоскопии глазного дна с помощью зеркального офтальмоскопа и имеющий навыки интерпретации полученных клинических результатов, вполне может правильно поставить диагноз. Стадия заболевания правильно оценивалась врачом в соответствии с единой Международной классификацией <данные изъяты>, т.е. при выявлении <данные изъяты> стадии без признаков задней агрессивной формы заболевания хирургическое лечение не показано. Повторное офтальмологическое обследование консультантом было осуществлено через две недели и в полном объёме. Тактика ведения больного с <данные изъяты> стадией соответствовала тяжести заболевания.

2. Ответ на вопрос: «2. Достаточно ли использовались врачами диагностические приемы и методы заболевания, имевшегося у Бондаренко Е. С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения?»

2.1. Согласно представленным медицинским документам, Бондаренко Е. С. родился недоношенным, от матери с отягощенным акушерско-гинекологическим анамнезом <данные изъяты>. При первичном осмотре общее состояние ребенка оценено как очень тяжелое.

С первых минут жизни ребенку оказывалась высококвалифицированная медицинская помощь, включающая диагностические (в том числе лабораторные и инструментальные методы) и лечебные мероприятия по поддержанию жизнедеятельности и выхаживанию глубоко недоношенного организма, выявлению и лечению <данные изъяты> и его осложнения - <данные изъяты>, что позволило сохранить ему жизнь.

Таким образом, Бондаренко Е.С. входил в группу риска по развитию <данные изъяты>).

2.2. Первичное офтальмологическое обследование Бондаренко Е.С. своевременно проведено в постконцептуальном возрасте 35 недель (6 недель после рождения), т.е. в сроки, когда манифестируют первые признаки <данные изъяты> Соблюдены правила обследования: офтальмоскопия глазного дна в условиях мидриаза, с исследованием периферических отделов сетчатки. Возможности обследования пациента были ограничены оснащением медицинского учреждения (в частности отсутствовала ретинальная камера).

Однако, врач, владеющий методикой офтальмоскопии глазного дна с помощью зеркального офтальмоскопа и имеющий навыки интерпретации полученных клинических результатов, вполне может правильно поставить диагноз. Стадия заболевания правильно оценивалась врачом в соответствии с единой Международной классификацией <данные изъяты>, т.е. при выявлении <данные изъяты> стадии без признаков задней агрессивной формы заболевания хирургическое лечение не показано. Повторное офтальмологическое обследование консультантом было осуществлено через две недели и в полном объеме. Тактика ведения больного с <данные изъяты> стадией соответствовала тяжести заболевания.

3. Ответ на вопрос: «3. Соответствовала ли оказанная медицинская помощь Бондаренко Е. С. современным достижениям медицины, действующим правилам, инструкциям и другим руководящим медицинским документам ?»

Офтальмологическая помощь, оказанная Бондаренко Е.С., соответствовала имевшемуся у него заболеванию, за исключением периода времени с 31.08.2010 г. по 28.10.10 г., когда его состояние было крайне тяжелым, и ему оказывалась неотложная медицинская помощь по жизненным показаниям. В исследуемый период (2010 г.) в медицинской практике РФ и УР отсутствовали регламентирующие документы (приказы, стандарты, протоколы ведения пациентов с ретинопатией недоношенных). Имеющиеся на тот момент времени в некоторых регионах методические пособия, носили рекомендательный характер и не были приняты к обязательному исполнению.

Медицинская помощь, на фоне глубокой недоношенности, в лечении <данные изъяты> была оказана Бондаренко Е.С. в соответствии с общепринятыми правилами и технологиями.

4. Ответ на вопрос: «4. Какие дефекты или недостатки в оказании медицинской помощи были допущены и на каком этапе?»

Как следует из представленной медицинской документации, в период с 31.08.2010 г. по 28.10.10 г. отсутствовала организация лечащим врачом динамического офтальмологического обследования ребёнка Бондаренко Е.С. В этот период времени Бондаренко Е.С. получал лечение по поводу сопутствующей соматической патологии. Все усилия врачей были направлены на коррекцию полиорганных патологических состояний и сохранение жизни пациента, в то время как офтальмологическое обследование не было проведено своевременно. Организация офтальмологического наблюдения в этот временной период является функцией лечащего врача. Однако, комиссия экспертов считает необходимым указать на то, что названные недостатки в процессе оказания медицинской помощи Бондаренко Е.С., не являлись определяющими в неблагоприятном исходе заболевания.

5. Ответ на вопрос: «5. Имеется ли прямая причинная связь между действиями или бездействиями медицинских работников и наступившим последствиями?»

В связи с выраженной патологией со стороны органов и систем у Бондаренко Е.С., сразу после его рождения, предпринимались высокотехнологические лечебные меры по сохранению его жизни. Длительные расстройства жизненно важных органов и систем организма (дыхательной, желудочно-кишечной, центральной нервной системы и др.) были обусловлены морфо-функциональной незрелостью ребёнка на момент рождения; присоединение и развитие множества неблагоприятных факторов: <данные изъяты>, оперативных вмешательств под наркозом - способствовали прогрессированию ретинопатии недоношенных до тяжёлых форм.

В данном случае утрата зрения Бондаренко Е.С. вследствие <данные изъяты> произошла из-за имевшейся у него тяжёлой соматической отягощенности, обусловленной морфо-функциональной незрелостью его организма.

Таким образом, между наступившими последствиями и действиями медицинских работников прямая причинная связь отсутствует.

6. Ответ на вопрос: «6. Какова тяжесть вреда здоровью причиненного Бондаренко Е. С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения?»

Ухудшение состояния здоровья ребёнка Бондаренко Е.С. было вызвано морфофункциональной незрелостью его органов и систем, тяжестью сопутствующей патологии и поэтому не рассматривается как причинение вреда здоровью.

Вопросы ответчика:

7. Ответ на вопрос: «1. Зависит ли прогрессирование <данные изъяты> допороговых и пролиферативных стадий с последующим развитием отслойки сетчатки от общего соматического состояния, оперативных вмешательств, наркозов, и уровня и содержания кислорода в крови, а также длительности и тяжести этих симптомов Бондаренко Е.С. ДД.ММ.ГГГГ года рождения?»

К развитию и прогрессированию заболевания у Бондаренко Е.С. привело множество негативных факторов здоровья матери и его самого, а именно:

беременность матери протекала с <данные изъяты> и т.д., приведшим к гемодинамическим нарушениям у плода, в том числе и органа зрения;

роды были отягощены длительным безводным периодом, что явилось причиной внутриутробного инфицирования плода, проявившегося у него <данные изъяты> и являлось фактором риска развития и прогрессирования <данные изъяты>;

гестационный возраст и масса тела ребёнка при рождении свидетельствуют о выраженной незрелости его организма в целом и несформированности глаза как органа зрения в частности, что лежит в основе развития <данные изъяты>, т.е. Бондаренко Е.С. с рождения относился к высокой группе риска по развитию <данные изъяты>;

тяжёлое общесоматическое состояние ребёнка после рождения, многочисленные патологические состояния организма, в том числе <данные изъяты> дыхательные расстройства, патология желудочно-кишечного тракта, требующие длительного пребывания в реанимационном отделении с применением ИВЛ, реинтубации, хирургического вмешательства и др.

Кроме того, к числу неблагоприятных факторов для прогрессирования данного заболевания органа зрения можно отнести проводимую Бондаренко Е.С. кислородотерапию, однако она проводилась ему по жизненным показаниям, параметры были адекватны тяжёлому состоянию ребёнка.

Таким образом, прогрессирование <данные изъяты> у Бондаренко Е.С. зависело как от каждого из вышеизложенных факторов, так и от их совокупности в любом сочетании. В данном случае не представляется возможным выделить фактор, оказавший преобладающее влияние на развитие и прогрессирование <данные изъяты>.

8. Ответ на вопрос: «2. Возможно ли проведение высокотехнологичного вмешательства на глаз Бондаренко Е.С. при наличии у ребенка тяжелой соматической патологии: <данные изъяты> требующих срочного хирургического вмешательства по жизненным показаниям?»

Наличие у недоношенного Бондаренко Е.С. тяжёлой соматической патологии, угрожающей жизни, требовало срочного хирургического вмешательства и периода реабилитации, когда ребёнок нуждается в реанимационных мероприятиях и поддержании жизненно важных функций организма. В связи с вышеизложенным, хирургическое вмешательство по поводу офтальмологического заболевания было отсрочено, так как <данные изъяты> не является угрозой для жизни.

Однако мониторинг за состоянием глаз и течением <данные изъяты> может и должен был быть осуществлён, а при наличии показаний к коагуляции сетчатки и невозможностью её проведения по каким-либо причинам, необходимо зафиксировать отказ в медицинской документации с привлечением консилиума и информированием родителей (законных представителей).

Таким образом, не была соблюдена преемственность и периодичность в оказании медицинской помощи Бондаренко Е.С.

Ответ на вопрос: «3. Соответствовала ли тактика ведения больного Бондаренко Е.С. с <данные изъяты> (допороговой) врачом Щеклеиной Н.П., которая осуществляла функции врача-консультанта в БУЗ «РДКБ М3 УР» в период -18.07.2010 года и 31.08.2010 года?»

Врач-консультант офтальмолог осуществила первичное офтальмологическое обследование Бондаренко Е.С. своевременно, в 35 недель постконцептуального возраста, в условиях <данные изъяты> PH 1-2 стадия. Также, при повторном обследовании через 2 недели выявлена <данные изъяты> стадии, что не требовало срочного хирургического вмешательства. Тактика ведения пациента с учётом выявленных изменений на глазном дне соответствовала тяжести заболевания и заключалась в назначении и проведении консервативной, медикаментозной терапии и динамическом наблюдении.

10. Ответ на вопрос: «4. Соответствовали ли действия врача Щеклеиной Н.П., осуществляющей функции врача- консультанта, стадии заболевания глаз больного Бондаренко Е.С. и не утяжеляли ли они стадию <данные изъяты> больного Бондаренко Е.С. ?»

Врач-консультант офтальмолог осуществила первичное офтальмологическое обследование пациента Бондаренко Е.С. своевременно, в 35 недель постконцептуального возраста, в условиях мидриаза, с соблюдением правил осмотра и оценкой выявленных результатов согласно Международной классификации активной <данные изъяты> (1984, 2005 г.г.), в результате которого установлен диагноз: <данные изъяты> стадия. Также, при повторном обследовании через 2 недели выявлена <данные изъяты> стадии, что не требовало срочного хирургического вмешательства. Действия врача по ведению пациента с учётом выявленных изменений на глазном дне соответствовали тяжести заболевания и заключались в назначении и проведении консервативной, медикаментозной терапии и динамическом наблюдении.

Ответ на вопрос: «5. Повлияло ли соматическое состояние матери Акуловой З.Р. на период гестации плода и преждевременные роды больного Бондаренко Е.С.?»

В представленных материалах дела отсутствуют медицинские документы, отражающие протекание и ведение беременности у Акуловой З.Р. позволяющее оценить регулярность и адекватность оказания ей амбулаторной, а возможно и стационарной помощи в этом периоде. Однако имеющиеся в представленных медицинских документах данные о наличии у Акуловой З.Р.: <данные изъяты> указывают на возможность негативного их влияния на внутриутробное развитие плода и на преждевременные роды.

Таким образом, комиссия врачей-экспертов (заключение эксперта № 200/14) пришла к выводу об отсутствии причинно-следственной связи между действиями медицинских работников, осуществлявших лечение Бондаренко Е.С. и наступившими последствиями в виде утраты зрения ребенком. Эксперты также указали, что недостатки в процессе организации оказания медицинской помощи Бондаренко Е.С. не являлись определяющими в неблагоприятном исходе заболевания.

Указанное экспертное заключение судебная коллегия оценивает в совокупности со всеми собранными по делу доказательствами, в том числе показаниями специалистов и свидетелей.

Выводы экспертов судебная коллегия считает объективными, поскольку экспертиза была проведена комиссией экспертов из пяти человек, каждый из которых имеет высшее медицинское образование и специальную подготовку в соответствующей области знаний. Помимо этого, эксперт Смирнов А.Н. имеет ученую степень доктора медицинских наук, эксперты Шмаров Л.А., Коголева Л.В., Шешко Е.Л. – ученую степень кандидата медицинских наук. Указанные обстоятельства свидетельствуют о высоком профессиональном уровне экспертов и их компетентности в поставленных на их разрешение вопросах. Эксперты не заинтересованы в исходе дела, поскольку не зависят от сторон по делу, при этом эксперты были предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложных показаний.

Кроме того, выводы названного заключения экспертов в целом соответствуют выводам экспертов Санкт-Петербургского ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» от 11 июня - 29 июля 2013 года, а также выводам суда первой инстанции, сделанным на основе всех представленных доказательств.

На основании всей совокупности доказательств, в том числе заключения вышеизложенной повторной судебно-медицинской экспертизы от 28 мая 2014 года до 08 октября 2014 года, судебная коллегия приходит к выводу о том, что истицей не доказано наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) медицинских работников ответчиков, в том числе врача Шеклеиной Н.П., и развитием заболевания Бондаренко Е. до <данные изъяты>. Медицинская помощь Бондаренко Е.С. была оказана квалифицированно и своевременно, существенных дефектов оказания медицинской помощи выявлено не было.

Следовательно, суд первой инстанции правомерно отказал истцу в удовлетворении исковых требований о взыскании компенсации морального вреда.

Доводы апелляционной жалобы Акуловой З.Р. направлены на переоценку исследованных судом доказательств, однако оснований для такой переоценки судебная коллегия не усматривает.

Таким образом, решение суда является законным и обоснованным.

Согласно ч. 4 ст. 329 ГПК РФ в определении суда апелляционной инстанции указывается на распределение между сторонами судебных расходов, в том числе расходов, понесенных в связи с подачей апелляционных жалобы, представления.

Как указано выше, определением суда апелляционной инстанции от 07.04.2014 года по настоящему делу была назначена повторная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ФГБУ «Российский центр Судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Российской Федерации».

Стоимость производства экспертизы составила 165205 руб. Следовательно, расходы, понесенные в связи с подачей апелляционной жалобы, составили 165205 руб.

В соответствии с п. 3 ст. 96 ГПК РФ суд, а также мировой судья может освободить гражданина с учетом его имущественного положения от уплаты расходов, предусмотренных частью первой настоящей статьи, или уменьшить их размер. В этом случае расходы возмещаются за счет средств соответствующего бюджета.

От представителя истицы Акуловой З.Р.- Стерхова А.С. в ходе рассмотрения дела судом апелляционной инстанции поступило ходатайство об освобождении истицы от уплаты расходов за производство экспертизы в связи с ее тяжелым материальным положением.

Определением судебной коллегии от ДД.ММ.ГГГГ названное ходатайство было удовлетворено частично, был уменьшен размер судебных расходов, который должна понести Акулова З.Р. в связи с назначением экспертизы, до 15000 руб.

Судебная коллегия учла, что истица Акулова З.Р. не работает в связи с уходом за детьми, на иждивении имеет двоих несовершеннолетних детей-инвалидов, что подтверждается следующими документами: справкой об инвалидности Бондаренко Е.С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения; справкой об инвалидности Акуловой Д.М., ДД.ММ.ГГГГ года рождения; копией трудовой книжки Акуловой З.Р., из которой следует, что она в настоя░░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░░░; ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ 24 ░░░░░░░ 2012 ░░░░, ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░ 24 ░░░░░░░ 2012 ░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░░░-░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░.

░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░, ░░░ ░ ░░░░░░░░ ░.░. ░░░░ ░░░░ ░░░░░, ░░░░ ░░ ░░░░░░░ (░░░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░ ░.░.) ░░░░░░░░░░░░░░░░░░; ░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░ ░░ ░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ 19 ░░░ 2014 ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░

░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░:

░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 15000 ░░░░░░;

░░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ - ░ ░░░░░░░ 67602 ░░░░░ 50 ░░░░░░;

░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░ «░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 82602 ░░░░░ 50 ░░░░░░.

░░░ ░░ «░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 82602 ░░░░░ 50 ░░░░░░, ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ 22 ░░░ 2014 ░░░░ ░░ ░░░░░ 57821,75 ░░░. ░ ░░ 22 ░░░ 2014 ░░░░ ░░ ░░░░░ 24780,75 ░░░.

░░░░░░░░ ░░. 98 ░░░ ░░ ░░░░░░░, ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░, ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ 96 ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░. ░ ░░░░░░, ░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ 19 ░░░ 2014 ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░-░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░, ░░░░░░░░░░░ 15000 ░░░.; ░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░░ ░░░░░░░░░░, ░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░. 3 ░░. 96, ░░. 98 ░░░ ░░, ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ 01.12.2012 ░░░░ № 1240 «░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░, ░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░", ░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░-░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░ 150205 ░░░. (67602,50 + 82602,50); ░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░ «░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░░░░░░░░░ ░░ ░ ░░░░░░░ 82602 ░░░░░ 50 ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░. 328 ░░░ ░░, ░░░░░░░░ ░░░░░░░░

░ ░ ░ ░ ░ ░ ░ ░ ░ ░:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░. ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ 10 ░░░░░░ 2014 ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░-░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░ «░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░-░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░» ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ 07 ░░░░░░ 2014 ░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░ «░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░░░░░░░░░ ░░ ░ ░░░░░░░ 82602 ░░░░░ 50 ░░░░░░, ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ 82602 ░░░░░ 50 ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░ ░░ «░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░» ░░░░░░░░░ ░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░: ░░░░ 05235179; ░░░░░ 91511,18300; ░░░░ 1021801656293; ░░░ 1835031716; ░░░ 184101001 ░░░░░░ ░░░░░░░░ – ░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░ ░/░ 20855721380; ░/░ 4060181050000300001, ░░░ 049401001 ░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░.░░░░░░.

░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░

░░░░░ ░.░. ░░░░░░░

░.░. ░░░░░░