Решение по делу № 33-15831/2021 от 22.09.2021

УИД 66RS0002-02-2021-001704-51

дело № 2-2194/2021 (№ 33-15831/2021)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Екатеринбург 28 октября 2021 года

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего Волковой Я.Ю.,

судей Сорокиной С.В., Редозубовой Т.Л.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Безумовой А. А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Семенова О.А. к обществу с ограниченной ответственностью «Кока-Кола ЭйчБиСи Евразия» о взыскании заработной платы за сверхурочную работу, компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе ответчика на решение Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 23 июля 2021года.

Заслушав доклад судьи Редозубовой Т.Л., объяснения представителя ответчика Хасанова А.О. (нотариальная доверенность <№> от 10 марта 2021 года сроком на 1 год), поддержавшего доводы апелляционной жалобы, объяснения представителя истца Садыкова Т.А. (нотариальная доверенность серии <№> от 21 апреля 2021 года сроком на три года), возражавшего против удовлетворения апелляционной жалобы ответчика, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Семенов О.А. обратился с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Кока-Кола ЭйчБиСи Евразия» (далее по тексту - ООО «Кока-Кола ЭйчБиСи Евразия») о защите трудовых прав.

В обоснование иска указал, что с 2004 года состоит в трудовых отношениях с ответчиком, работает оператором линии в производстве пищевой продукции в производственном отделе. На основании решения Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 21 мая 2015 года на его рабочем месте установлены компенсации за работу во вредных условиях труда: 36-часовая рабочая неделя, ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск продолжительностью 7 календарных дней, ежемесячная надбавка к заработной плате в размере 8 % тарифной ставки (оклада). В 2018 году ответчик провел специальную оценку условий труда на рабочем месте истца, согласно карте специальной оценки условий труда № 14 на рабочем месте установлен класс условий труда 3.1. (вредные условия труда), в связи чем, установлена доплата за работу за работу во вредных условиях труда в размере 8% от оклада (тарифной ставки). При этом с 01 мая 2019 года истцу установлена 40-часовая рабочая неделя. Указывая на то, что на рабочем месте истца сохранились вредные условия труда, ссылаясь на положения п. 3 ст. 15 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 421-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О специальной оценке условий труда» истец полагал, что оплата труда должна производиться исходя из 36-часовой рабочей недели, а потому еженедельная разница 4 рабочих часов в неделю является сверхурочной работой. Задолженность по оплате труда за период с мая 2020 года по март 2021 года составляет 43603 руб. 15 коп. Незаконными действиями ответчика нарушено право истца на труд.

С учетом положений ст. 39 Гражданского процессуального кодекса РФ, Семенов О.А. просил взыскать с ответчика оплату за сверхурочную работу с учетом районного коэффициента за период с мая 2020 года по март 2021 года в сумме 43603 руб. 15 коп., компенсировать моральный вред в сумме 5000 руб.

В судебном заседании сторона истца исковые требования поддержала.

Ответчик исковые требования не признал, в их удовлетворении просил отказать. Ссылался на отсутствие правовых оснований для применения в настоящем споре положений п. 3 ст. 15 Закона № 421-ФЗ. Обратил внимание на то, что условия работы истца по результатам проведенной СОУТ не сохранились, по фактору «шум» по итогам аттестации рабочего места время воздействия повышенного шума составляло 93,75%, а по итогам специальной оценки условий труда время такого воздействия составляет уже 33,96% за счет установки работодателем противошумовой кабины; по фактору «тяжесть труда» по итогам аттестации рабочего места процент нахождения работник в позе стоя составлял 80%, а по итогам специальной оценки условий труда такой процент составил 25%. Истец продолжает и по настоящее время работать в новых условиях труда, от выполнения должностных обязанностей не отказывается, что свидетельствует о его согласии с произошедшими изменениями. В соответствии с положениями ст.ст. 92, 117, 147 Трудового кодекса Российской Федерации лицам, работающим в условиях труда подкласса 3.1. сокращенная продолжительность рабочего времени не предоставляется. Требования о компенсации морального вреда удовлетворению не подлежат, поскольку трудовые права истца не нарушены. Просил применить последствия пропуска срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

Решением Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 23 июля 2021 года иск Семенова О.А. удовлетворен.

С ООО «Кока-Кола ЭйчБиСи Евразия» в пользу Семенова О.А. взыскана задолженность по заработной плате за сверхурочную работу за период с мая 2020 года по апрель 2021 года в сумме 43603 руб. 15 коп., с удержанием при выплате предусмотренных законом отчислений, компенсация морального вреда -5000 руб.; в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в сумме 1808 руб. 09 коп.

С решением суда не согласился ответчик, в апелляционной жалобе, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда установленным обстоятельствам, просит решение отменить и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении иска Семенова О.А. В обоснование жалобы указывает, что в соответствии со ст. 92, 219 Трудового кодекса РФ при классе вредности условий труда на рабочем месте 3.1 не предусмотрена такая компенсационная мера как сокращенная рабочая неделя. Пункт 3 статьи 15 Закона № 421-ФЗ противоречит нормам трудового законодательства, а потому не подлежал применению в споре в силу ч. 4 ст. 5 Трудового кодекса РФ. Полагает, что суд безосновательно применил к спорным отношениям положения части 2 статьи 392 Трудового кодекса РФ, а не части 1 этой же статьи, настаивая на том, что трехмесячный срок обращения в суд истцом пропущен. Ссылается на неверное толкование судом п. 3 ст. 15 Закона № 421-ФЗ, указывая на доказанность еверное толеование судом п. при разрешении спораный срок обращеиня в суд истцом пропущен. того факта, что по результатам СОУТ условия труда на рабочем месте истца изменились. Считает, что применение положений п. 3 ст. 15 Закона № 421-ФЗ ограничено сроком проведения СОУТ, который в соответствии с ч. 6 ст. 27 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 426-ФЗ «О специальной оценке условий труда» завершился 31 декабря 2018 года. Указывает на то, что результаты проведенной работодателем СОУТ утверждены 26 декабря 2018 года, в связи с чем с этого момента положения п. 3 ст. 15 Закона № 421-ФЗ не подлежат применению. Отмечает, что, вопреки выводам суда, ответчик оспаривал наличие оснований для расчета оплаты рабочего времени истца, исходя из 36-часовой рабочей недели, неоднократно ссылался на результаты СОУТ, условия трудового договора в редакции дополнительного соглашения от 18 февраля 2019 года, которые не оспорены истцом. По мнению ответчика, оснований для применения ст.ст. 99, 152 Трудового кодекса РФ у суда не имелось, так как истец к сверхурочной работе в спорный период не привлекался, оплата за сверхурочную работу ему не начислялась. Поскольку судом неправомерно удовлетворено требование о взыскании оплаты за сверхурочную работу, необоснованным является и удовлетворение иска Семенова О.А. в части взыскания компенсации морального вреда, а также взыскания с Общества государственной пошлины.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель истца указывает на законность решения суда, полагая несостоятельными доводы апелляционной жалобы.

Истец в заседание судебной коллегии не явился, извещен письмом от 05 октября 2021 года.

На основании ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебной коллегией вынесено определение о рассмотрении дела в отсутствие истца.

Заслушав объяснения лиц, участвующих в деле, проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов апелляционной жалобы, в соответствии с ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не находит правовых оснований для отмены либо изменения решения суда, который правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, верно применил нормы материального права, регулирующие возникшие правоотношения, на основании исследования и оценки имеющихся в деле доказательств в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации сделал обоснованный вывод о наличии оснований для удовлетворения заявленных требований.

Как следует из материалов дела и установлено судом, в соответствии с трудовым договором от 17 мая 2004 года № 1300, дополнительного соглашения к нему от 18 февраля 2019 года Семенов О.А. работает оператором производственного отдела в ООО «Кока-Кола ЭйчБиСи Евразия».

Решением Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 21 мая 2015 года установлено, что аттестация рабочего места «оператор производственного отдела» проводилась в 2009 году, карта аттестации № 89 (утв. 02 февраля 2010 года), по результатам аттестации определён класс условий труда рабочего места Семенова О.А. - 3.1. (вредные условия труда ). При этом по ранее рассмотренному гражданскому делу (№ 2-2841/2014) по иску Федерации Профсоюзов Свердловской области, действующей в интересах Мартынова А. А., к обществу с ограниченной ответственностью «Кока-Кола ЭйчБиСи Евразия» о признании незаконными и отмене двух карт аттестации рабочего места, установлении сокращенной рабочей смены, взыскании компенсации морального вреда, вступившим в законную силу 13 февраля 2015 года, признаны незаконными и отменены карты аттестации рабочего места «оператор линии в производстве пищевой продукции» по условиям труда № 138 и № 223 от 31 декабря 2013 года.

В соответствии с решением Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 21 мая 2015 года на ответчика возложена обязанность установить Семенову О.А. 36-часовую рабочую неделю, ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск продолжительностью 7 календарных дней, ежемесячную надбавку к заработной плате в размере 8 % тарифной ставки (оклада).

По результатам специальной оценки условий труда, проведенной 21 декабря 2018 года, утвержденных на заседании комиссии ответчика 26 декабря 2018 года, условия труда оператора линии в производстве пищевой продукции отнесены к классу условий труда 3.1 (карты специальной оценки условий труда № 14)_

Дополнительным соглашением от 18 февраля 2019 года к трудовому договору истцу изменена продолжительность рабочего времени – с 36 часов на 40 часов (пункт 5.1.2).

Таким образом, на основании результатов СОУТ установленные ранее условиями трудового договора гарантии и компенсации за работу во вредных условиях труда с 18 февраля 2019 года изменены и определены в размере ежегодного дополнительного отпуска за работу во вредных условиях труда 7 дней, надбавка к должностному окладу за работу во вредных условиях труда сохранена в размере 8 %.

Обращаясь в суд с настоящим иском, истец указывал на неправомерность снижения работодателем уровня предоставляемых ему гарантий в связи с работой во вредных условиях труда в части исключения 36-часовой рабочей недели, поскольку это противоречит ст. 15 Закона № 421-ФЗ.

Судебная коллегия полагает возможным согласиться с такой позицией истца, находя несостоятельными доводы апелляционной жалобы ответчика.

Согласно п. 3 ст. 15 Закона № 421-ФЗ при реализации в соответствии с положениями Трудового кодекса РФ (в редакции настоящего Федерального закона) в отношении работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, компенсационных мер, направленных на ослабление негативного воздействия на их здоровье вредных и (или) опасных факторов производственной среды и трудового процесса (сокращенная продолжительность рабочего времени, ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск либо денежная компенсация за них, а также повышенная оплата труда), порядок и условия осуществления таких мер не могут быть ухудшены, а размеры снижены по сравнению с порядком, условиями и размерами фактически реализуемых в отношении указанных работников компенсационных мер по состоянию на день вступления в силу настоящего Федерального закона при условии сохранения соответствующих условий труда на рабочем месте, явившихся основанием для назначения реализуемых компенсационных мер.

Указанный закон вступил в силу 01 января 2014 года.

Из приведенной нормы следует, что для тех работников, которые работали до изменения правового регулирования, проведения СОУТ, в части предоставления гарантий при работе во вредных условиях труда, предусмотрены дополнительные гарантии, в том числе в виде сохранения права на сокращенную рабочую неделю, которая ранее была им установлена в соответствии с условиями трудового договора.

Для реализации в отношении конкретного работника положений указанной нормы (запрет на ухудшение порядка и условий осуществления компенсационных мер, запрет на снижение размеров компенсационных мер) необходимо наличие совокупности следующих юридически значимых обстоятельств:

1) занятость работника на работах с вредными и (или) опасными условиями труда;

2) фактическая реализация работодателем в отношении работника по состоянию на день вступления в силу названного Федерального закона (01 января 2014 года) компенсационных мер, направленных на ослабление негативного воздействия на их здоровье вредных и (или) опасных факторов производственной среды и трудового процесса (сокращенная продолжительность рабочего времени, ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск либо денежная компенсация за них, а также повышенная оплата труда);

3) сохранение соответствующих условий труда на рабочем месте, явившихся основанием для назначения реализуемых компенсационных мер.

Согласно ст. 14 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 426-ФЗ «О специальной оценке условий труда» условия труда по степени вредности и (или) опасности подразделяются на четыре класса - оптимальные, допустимые, вредные и опасные условия труда. Вредными условиями труда (3-й класс) являются условия труда, при которых уровни воздействия вредных и (или) опасных производственных факторов превышают уровни, установленные нормативами (гигиеническими нормативами) условий труда, в том числе: подкласс 3.2 (вредные условия труда 2-й степени) - условия труда, при которых на работника воздействуют вредные и (или) опасные производственные факторы, уровни воздействия которых способны вызвать стойкие функциональные изменения в организме работника, приводящие к появлению и развитию начальных форм профессиональных заболеваний или профессиональных заболеваний легкой степени тяжести (без потери профессиональной трудоспособности), возникающих после продолжительной экспозиции (пятнадцать и более лет).

Согласно ст. 99 Трудового кодекса РФ сверхурочная работа - работа, выполняемая работником по инициативе работодателя за пределами установленной для работника продолжительности рабочего времени: ежедневной работы (смены), а при суммированном учете рабочего времени - сверх нормального числа рабочих часов за учетный период.

В соответствии со ст. 152 Трудового кодекса РФ сверхурочная работа оплачивается за первые два часа работы не менее чем в полуторном размере, за последующие часы - не менее чем в двойном размере. Конкретные размеры оплаты за сверхурочную работу могут определяться коллективным договором, локальным нормативным актом или трудовым договором.

В силу ст. 104 Трудового кодекса РФ, когда по условиям производства (работы) у индивидуального предпринимателя, в организации в целом или при выполнении отдельных видов работ не может быть соблюдена установленная для данной категории работников (включая работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда) ежедневная или еженедельная продолжительность рабочего времени, допускается введение суммированного учета рабочего времени с тем, чтобы продолжительность рабочего времени за учетный период (месяц, квартал и другие периоды) не превышала нормального числа рабочих часов. Учетный период не может превышать один год, а для учета рабочего времени работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, - три месяца.

Разрешая спор и учитывая приведенные выше нормы, суд первой инстанции пришел к выводу об обоснованности требования истца о взыскании оплаты сверхурочных часов, указав на то, что, начиная с 2009 года условия труда истца относились к классу 3.1, как и по результатам СОУТ (класс 3.1), и существенно не изменились. Ссылаясь на п. 3 ст. 15 Закона № 421-ФЗ, суд первой инстанции отметил, что ни порядок, ни условия, ни размеры фактически реализуемых в отношении истца гарантий не могли быть ухудшены при сохранении соответствующих условий труда на рабочем месте после 01 января 2014 года. С учетом изложенного, суд сделал вывод о том, что истцу должна была быть сохранена сокращенная рабочая неделя (36 часов).

Судебная коллегия с такими выводами суда первой инстанции соглашается, т.к. они основаны на правильном применении закона, сделаны при надлежащей оценке представленных сторонами доказательств, выводы суда соответствуют обстоятельствам дела.

Доводы жалобы ответчика о том, что нормы Закона № 421-ФЗ не подлежат применению, так как противоречат положениям ст. 92 Трудового кодекса РФ, согласно которым при классе вредности условий труда 3.1 не предусмотрена такая компенсационная мера как сокращенная рабочая неделя, отклоняются.

В силу ч. 1 ст. 5 Трудового кодекса РФ регулирование трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений в соответствии с Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами осуществляется, в том числе, трудовым законодательством (включая законодательство об охране труда), состоящим из настоящего Кодекса, иных федеральных законов и законов субъектов Российской Федерации, содержащих нормы трудового права.

Из изложенного следует, что иные законы могут содержать нормы, регулирующие трудовые отношения.

В силу ч.ч. 3, 4 ст. 5 Трудового кодекса РФ нормы трудового права, содержащиеся в иных федеральных законах, должны соответствовать настоящему Кодексу. В случае противоречий между настоящим Кодексом и иным федеральным законом, содержащим нормы трудового права, применяется настоящий Кодекс.

Никакого противоречия между нормами п. 3 ст. 15 Закона № 421-ФЗ, предусматривающей сохранение для работников, работавших до 01 января 2014 года, прежнего уровня гарантий в связи с работой во вредных условиях труда при условии сохранения соответствующих условий труда на рабочем месте, явившихся основанием для назначения реализуемых компенсационных мер, и ст. 92 Трудового кодекса РФ, согласно которой для работников, условия труда на рабочих местах которых по результатам специальной оценки условий труда отнесены к вредным условиям труда 3 или 4 степени или опасным условиям труда, устанавливается сокращенная продолжительность рабочего времени не более 36 часов в неделю, не имеется.

Данный вывод основан на норме ч. 5 ст. 92 Трудового кодекса РФ, в силу которой настоящим Кодексом и иными федеральными законами может устанавливаться сокращенная продолжительность рабочего времени для других категорий работников (педагогических, медицинских и других работников).

С учетом этой нормы правомерно установление сокращенной продолжительности рабочего времени (36 часов в неделю) и для работников, работавших до 01 января 2014 года в условиях труда с классом вредности 3.1, т.к. для них такие гарантии были предусмотрены законодательством до указанной даты, они же сохранены законодателем и впоследствии, что согласуется как с конституционным принципом правовой определенности, так и с нормой ст. 74 Трудового кодекса РФ.

Ссылка в жалобе на то, что применение положений п. 3 ст. 15 Закона № 421-ФЗ ограничено сроком проведения СОУТ, регламентированным ч. 6 ст. 27 Федеральным законом от 28 декабря 2013 года № 426-ФЗ «О специальной оценке условий труда», который установлен до 31 декабря 2018 года, безосновательна, т.к. этой нормой (либо иными нормами Закона № 421-ФЗ, Федеральным законом от 28 декабря 2013 года № 426-ФЗ «О специальной оценке условий труда») не предусмотрено такого ограничения действия нормы во времени, напротив, в ней указано на сохранение гарантий в течение всего периода сохранения условий труда на рабочем месте, явившихся основанием для назначения реализуемых до 01 января 2014 года компенсационных мер.

По приведенным мотивам доводы жалобы о невозможности применения нормы п. 3 ст. 15 Закона № 421-ФЗ после проведения Обществом СОУТ отклоняются, как противоречащие данной норме и ч. 5 ст. 92 Трудового кодекса РФ.

Ссылка в жалобе на неверное толкование судом п. 3 ст. 15 Закона № 421-ФЗ, доказанность того факта, что условия труда на рабочем месте истца изменились, не говорит о правомерности действий работодателя.

Ответчик фактически отождествляет различные понятия – «условия труда» и «факторы трудового процесса», т.к. в силу п. 3 утвержденного Главным государственным санитарным врачом Российской Федерации 29 июля 2005 года документа «Р 2.2.2006-05. 2.2. Гигиена труда. Руководство по гигиенической оценке факторов рабочей среды и трудового процесса. Критерии и классификация условий труда», условия труда – это совокупность факторов трудового процесса и рабочей среды, в которой осуществляется деятельность человека, а к вредным факторам рабочей среды (факторам среды и трудового процесса, воздействие которых на работника может вызывать профессиональное заболевание или другое нарушение состояния здоровья, повреждение здоровья потомства) относятся, в числе прочих, шум, факторы трудового процесса, при том, что тяжесть труда является характеристикой трудового процесса.

Таким образом, изменение некоторых факторов трудового процесса (в частности, увеличение воздействия вредных факторов «шум» и «тяжесть трудового процесса» при одновременном прекращении вредного воздействия действия такого фактора как параметры световой среды) при оценке совокупности воздействия на работника факторов трудового процесса обоснованно не расценено судом первой инстанции в качестве основания, исключающего применение п. 3 ст. 15 Закона № 421-ФЗ.

Именно так же толкуют эту норму права и Министерство труда и социальной защиты Российской Федерации в письме от 11 сентября 2019 года № 15-1/ООГ-2048, разъясняя, что пересмотр предоставляемых гарантий и компенсаций работникам, занятым на работах с вредными (опасными) условиями труда, возможен по результатам специальной оценки условий труда (в том числе внеплановой), при этом критерием улучшения условий труда является уменьшение итогового класса (подкласса) условий труда на рабочем месте.

Наличие таких условий ответчиком, вопреки доводам жалобы, не доказано (ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Ссылку в жалобе на то, что с 01 мая 2019 года истец не оспорил результаты СОУТ, заключенное 18 февраля 2019 года дополнительное соглашение об увеличении продолжительности рабочего времени, продолжает работать в указанных условиях без каких-либо возражений, судебная коллегия признает несостоятельной.

Карта СОУТ от 2018 года не давала ответчику права снижать уровень гарантий для истца, предоставляемых до 01 января 2014 года, т.к. в этом случае ответчик нарушает норму п. 3 ст. 15 Закона № 421-ФЗ. Изложенное исключало необходимость оспаривания карты СОУТ.

Неоспаривание истцом условий дополнительного соглашения к трудовому договору не имеет правового значения, т.к. в соответствии со ст. 9 Трудового кодекса РФ трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению, а в данном случае условия данного соглашения (об установленной для истца продолжительности рабочего времени) противоречат п. 3 ст. 15 Закона № 421-ФЗ, вследствие чего не подлежат применению.

Ссылка в жалобе на то, что истец к сверхурочной работе в спорный период не привлекался, оплата за сверхурочную работу ему не начислялась, основания для применения ст.ст. 99, 152 Трудового кодекса РФ у суда отсутствовали, основана на неверном утверждении об отсутствии у истца права на работу в режиме 36-часовой рабочей недели, а потому не может быть принята во внимание. Невыполнение ответчиком требований закона о соблюдении порядка привлечения к сверхурочным работам при установленном судом факте сверхурочной работы истца не лишает истца права на оплату такой работы по нормам ст. 152 Трудового кодекса РФ.

Довод ответчика о неправильном применении судом положений ст. 392 Трудового кодекса РФ также не может быть признан состоятельным, поскольку автор жалобы неверно толкует положения ч.ч. 1, 2 ст. 392 Трудового кодекса РФ.

В силу части 1 данной статьи работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки или со дня предоставления работнику в связи с его увольнением сведений о трудовой деятельности (статья 66.1 настоящего Кодекса) у работодателя по последнему месту работы.

Согласно ч. 2 ст. 392 Трудового кодекса РФ за разрешением индивидуального трудового спора о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, он имеет право обратиться в суд в течение одного года со дня установленного срока выплаты указанных сумм, в том числе в случае невыплаты или неполной выплаты заработной платы и других выплат, причитающихся работнику при увольнении.

Истец обратился с иском о взыскании задолженности по заработной плате, вследствие чего суд правомерно применил к спорным отношениям ч. 2 ст. 392 Трудового кодекса РФ. Норма ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса РФ, устанавливающая трехмесячный срок обращения в суд, неприменима к спорным правоотношениям ввиду наличия специальной нормы (ч. 2 ст. 392 Трудового кодекса РФ).

Истцом заявлено требование о взыскании заработной платы за период с мая 2020 года по апрель 2021 года (с учетом установления истцу суммированного учета рабочего времени с учетным периодом 3 месяца), иск предъявлен 26 мая 2021 года, соответственно, все периоды находятся в пределах годичного срока обращения в суд.

Представленный истцом расчет заработной платы за сверхурочно отработанные часы, произведенный исходя из суммированного учета рабочего времени с учетным периодом 3 месяца, данных о количестве отработанного времени, содержащихся в табеле учета рабочего времени, данных о заработной плате, содержащихся в расчетных листках является арифметически верным, аналогичен расчету ответчика (л.д. 98) и правомерно принят во внимание судом.

Доводы жалобы о несогласии с решением о взыскании компенсации морального вреда и государственной пошлины основаны на ошибочном утверждении о неправомерном удовлетворении судом основного требования о взыскании задолженности по заработной плате, а потому отклоняются судебной коллегией.

Иных доводов, которые бы имели правовое значение для разрешения спора, нуждались в проверке и могли повлиять на оценку законности и обоснованности обжалуемого судебного акта, апелляционная жалоба не содержит.

В целом доводы апелляционной жалобы аналогичны позиции стороны ответчика, изложенной в отзыве на исковое заявление и в суде первой инстанции, были предметом исследования и оценки суда первой инстанции и правильно признаны ошибочными по мотивам, подробно изложенным в решении суда, основаны на неверном толковании норм материального права и не могут служить основанием для отмены решения суда.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции, судебная коллегия по материалам дела не усматривает.

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 23 июля 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика – без удовлетворения.

Председательствующий: Волкова Я.Ю.

Судьи: Сорокина С.В.

Редозубова Т.Л.