Решение по делу № 2-2994/2018 от 04.05.2018

Дело № 2-1913/2018

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

23 августа 2018 года г.Челябинск

Курчатовский районный суд г. Челябинска в составе:

председательствующего СЃСѓРґСЊРё         РћСЂРµС…РѕРІРѕР№ Рў.Р®.

РїСЂРё секретаре                  Семеновой Рњ.Р’.

рассмотрев в открытом судебном заседании исковое заявление Гончарова В.В. к обществу с ограниченной ответственностью «Развитие Оптимальных Стратегий Инвестирования в Проектировании» о компенсации морального вреда, в связи с причиненным здоровьем в результате несчастного случая на производстве, взыскании утраченного заработка,

с участием прокурора Жинжиной Т.Н.

установил:

Гончаров В.В. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Развитие Оптимальных Стратегий Инвестирования в Проектировании» (далее по тексту – ООО «Ри-Проект») о компенсации морального вреда в размере 200 000 руб. в связи с причиненным здоровьем в результате несчастного случая на производстве, взыскании утраченного заработка за период с 05 февраля 2018 года по 02 марта 2018 года в размере 9 009 руб. 21 коп., указав на то, что между сторонами 15 ноября 2017 года заключен трудовой договор, с 15 ноября 2017 года, истец работает у ответчика в должности электромонтажника, 05 февраля 2017 года, приблизительно в 13 часов 10 минут, во время выполнения работ по заданию ответчика по адресу: г. Челябинск, <адрес>, из-за повреждений (взрыва) кабельной линии, с истцом произошел несчастный случай на производстве, в результате которого, истцу причинен вред здоровью – ожог лица и конечностей, в результате несчастного случая в связи с лечением, истец находился в период с 05 февраля 2018 года по 02 марта 2018 года на больничном, с 05 по 14 февраля 2018 года – в стационаре в МБУЗ ГКБ № 6, в результате повреждения здоровья, истцу причинены нравственные и физические страдания, моральный вред оценивает в 200 000 руб. и просит взыскать с ответчика указанную сумму, а так же утраченный заработок за период нахождения на больничном, поскольку истец лишен был возможности трудиться (л.д. 8-9 т.1).

Истец Гончаров В.В., представитель истца – Асеева Т.А. по доверенности от 19 апреля 2018 года (л.д. 10 т.1), в судебном заседании исковые требования поддержали по основаниям, указанным в иске, просили удовлетворить.

Представитель ответчика ООО «Ри-Проект» - Серышев А.В. по доверенности от 21 июня 2018 года (л.д. 231 т.1), в судебном заседании возражал против удовлетворения исковых требований, просил отказать, полагая, что в причинении вреда здоровью присутствует вина самого работника, степени тяжести травмы истца, оплаты ответчиком листков нетрудоспособности, отсутствие инвалидности.

Представитель третьего лица ГУ-ЧРО ФСС РФ в судебное заседание не явился, извещен (л.д. 52 т.2), представил отзыв на иск (л.д. 63-85 т.2), согласно которому, решение о вопросе компенсации Гончарову В.В. морального вреда, взыскании утраченного заработка, оставляет на усмотрение суда и просит рассмотреть дело в отсутствие представителя третьего лица.

Выслушав истца, представителя истца, представителя ответчика, допросив свидетелей, исследовав все материалы дела, выслушав заключение прокурора о наличии оснований для компенсации морального вреда, утраченного заработка, суд находит исковые требования подлежащими частичному удовлетворению по следующим мотивам.

В соответствии с ч.3 ст.37 Конституции РФ, каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены. Согласно ч.1 ст.41 Конституции РФ, каждый имеет право на охрану здоровья.

Согласно ст.212 ТК РФ, обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Статьей 22 ТК РФ предусмотрена обязанность работодателя возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

В соответствии со ст.237 ТК РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

При возникновении спора размер компенсации морального вреда определяется судом.

В соответствии с п.3 ст.8 ФЗ от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» возмещение морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Согласно Федеральному закону от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" несчастный случай на производстве - это событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору и в иных установленных настоящим Федеральным законом случаях как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

Перечень несчастных случаев, подлежащих расследованию и учету, установлен в ст.227 ТК РФ.

Как следует из разъяснений, изложенных в пунктах 9, 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 марта 2011 года N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", в силу положений статьи 3 Федерального закона N 125-ФЗ и статьи 227 ТК РФ несчастным случаем на производстве признается событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем или совершаемых в его интересах. При рассмотрении иска о признании несчастного случая связанным с производством или профессиональным заболеванием необходимо учитывать, что вопрос об установлении причинно-следственной связи между получением увечья либо иным повреждением здоровья подлежит разрешению судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела и имеющихся по нему доказательств.

Судом установлено, что Гончаров В.В. работал в ООО «Ри-Проект» в должности электромонтажника в основном подразделении в период с 15 ноября 2017 года по 04 мая 2018 года (л.д. 69-70 т.1), уволен с работы с 04 мая 2018 года по п. 3 ч. 1 ст. 77 ТК РФ (по инициативе работника) на основании приказа (распоряжения) о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении). В период работы у ответчика, с истцом заключен бессрочный трудовой договор (с испытательным сроком) № от 15 ноября 2017 года (л.д. 66-68 т.1).

Из материалов дела следует, что 05 февраля 2018 года, истец Гончаров В.В. в составе бригады: Гончаров В.В. и ФИО14 (электромонтеры), выполняли по заданию мастера электромонтажного участка Танаева И.С. электромонтажные работы по адресу: г. Челябинск, <адрес>.

Так же судом установлено, что в период работы истца в ООО «Ри-Проект» 05 февраля 2018 года, в 13 часов 30 минут, выполнял работы по разработке грунта в траншеи, в результате удара Гончаровым В.В. лопатой по кабелю находящемуся под напряжением, произошло короткое замыкание. Вследствие, возникновения электрической дуги произошел ожог кожи у Гончарова В.В., была вызвана скорая помощь. По факту несчастного случая на производстве, ответчиком составлен акт № о несчастном случае на производстве от 19 февраля 2018 года (л.д. 169-171 т.1), согласно которому, 05 февраля 2018 года брига в составе ФИО15., Гончарова В.В., ФИО16 получили задание по наряду № (сборка 2БКТП) от мастера МЭУ Танаева И.С. Гончаров В.В. по своей инициативе в 13 часов 00 минут покинул обозначенное нарядом рабочее место и занялся разработкой грунта в траншеи, в результате удара Гончаровым В.В. лопатой по кабелю находящемуся под напряжением, произошло короткое замыкание. Вследствие, возникновения электрической дуги произошел ожог кожи у Гончарова В.В., была вызвана скорая помощь. Характер повреждений: электрическую травму, электроожог вольтовой дугой лица, правой кисти, предплечья, правого коленного сустава 2-3 степени 5% п.т. Код по МКБ-10 (Т29.3 Т31.0). Разработка в траншеи проводилась с 12 января 2018 года по 26 января 2018 года по наряду № и не была полностью закончена, наряд закрыт 26 января 2018 года и бригаде выдано новое задание по сборке БКТП согласно наряда №. Лица допустившие нарушение требований охраны труда: электромонтажник Гончаров В.В. – не исполнение требований охраны труда; организация ООО «Ри-Проект».

Согласно медицинскому заключению МБУЗ ГКБ № 6 от 19 февраля 2018 года № (л.д. 164 т.1), пострадавший Гончаров В.В. (электромонтажник ООО «Ри-Проект» поступил в МБУЗ ГКБ № 6 ожоговое отделение 05 февраля 2018 года в 14 часов 10 минут, диагноз: электротравма, электроожог вольтовой дугой лица, правой кисти, предплечья, правого коленного сустава 2-3 степени 5% п.т. Код по МКБ-10 (Т29.3 Т31.0), легкая производственная травма.

Из материалов дела так же следует, что в период с 05 февраля 2018 года по 16 февраля 2018 года, с 17 февраля 2018 года по 02 марта 2018 года истец находился на больничном, в период с 05 февраля 2018 года по 14 февраля 2018 года - в стационаре в МБУЗ ОКБ №6 (л.д. 27-28 т.2).

В материалы дела не представлено, а так же как следует из пояснений истца, истцу Гончарову В.В., в результате полученной травмы, в связи с несчастным случаем не устанавливался % утраты профессиональной трудоспособности, а так же не установлена группа инвалидности.

П. 2.2.1, п. 2.2.5 трудового договора предусмотрено, что Гончаренко В.В. обязан добросовестно исполнять свои трудовые обязанности в соответствии с положениями трудового договора, должностной инструкцией, другими локальными актами, существующими на предприятии, соблюдать требования по охране труда.

П. 1.2 должностной инструкции электромонтажника от 03 мая 2017 года предусмотрено, что электромонтажник в своей деятельности подчиняется мастеру электромонтажного участка и бригадиру.

Согласно п. 2.1, п. 2.13, 2.18. 2.19, 2.25, 2.27 должностной инструкции электромонтажника от 03 мая 2017 года, электромонтажнику поручается соединение, оконцевание и присоединение проводов, жил кабелей всех марок сечением до 240 кв. мм различными способами; прокладка кабельных лотков и перфорированных монтажных профилей, разметка и прокладка проводов всех видов и марок сечением до 240 кв.мм; прокладка проводов в трубах всех видов (кроме проводок во взрывоопасных зонах); «прозвонка» проводов и кабелей; точное исполнение распоряжения непосредственного руководителя, использование всего рабочего времени для производительности труда (л.д. 79-81 т.1).

То обстоятельство, что 05 февраля 2018 года на объекте по адресу: г. Челябинск, <адрес>, Гончаров В.В. выполнял электромонтажные работы по заданию работодателя, подтверждается помимо пояснений истца, показаниями свидетелей ФИО17 допрошенных в судебном заседании 20 августа 2018 года, показаниями свидетеля ФИО11 допрошенного в судебном заседании от 23 августа 2018 года и пояснивших, что они вместе с Гончаровым В.В. на объекте, по заданию мастера ФИО7, 05 февраля 2018 года копали траншею – шурфление.

    РќРµ доверять показаниям указанных свидетеля Сѓ СЃСѓРґР° РЅРµ имеется, РёС… показания согласуются РІ совокупности между СЃРѕР±РѕР№, СЃ материалам дела, свидетели предупреждены РѕР± уголовной ответственности Р·Р° дачу заведомо ложных показаний РїРѕ СЃС‚. 307, 308 РЈРљ Р Р¤.

Доводы представителя ответчика о том, что истец Гончаров В.В. по своей инициативе 05 февраля 2018 года разрабатывал грунт в траншеи, несостоятельны, опровергаются показаниями свидетелей ФИО9, ФИО10, допрошенных в судебном заседании 20 августа 2018 года, показаниями свидетеля ФИО11 допрошенного в судебном заседании от 23 августа 2018 года и пояснивших, что они вместе с Гончаровым В.В. на объекте, по заданию мастера ФИО7, 05 февраля 2018 года копали траншею – шурфление.

К показаниям свидетеля ФИО7, допрошенного в судебном заседании от 20 августа 2018 года и пояснившего, что 05 февраля 2018 года Гончаров В.В. по своей инициативе занимался разработкой грунта траншеи, суд относится критически, поскольку кроме Гончарова В.В., остальные члены бригады - ФИО9, ФИО10, допрошенные в судебном заседании 20 августа 2018 года в качестве свидетелей, ФИО11 допрошенный в судебном заседании от 23 августа 2018 года в качестве свидетелей, пояснили, что., 05 февраля 2018 года занимались разработкой грунта- копали траншею, по заданию мастера ФИО7

Кроме того, доказательств ознакомления истца с нарядом-допуском № на производство работ повышенной опасности, суду не представлено. В указанном наряде допуске № подпись Гончарова В.В. об ознакомлении с нарядом и заданием на период с 29 января 2018 года по 12 февраля 2018 года - монтаж и сборка БКТП (блочная комплектовочная трансформаторная подстанция), отсутствует (л.д. 30 т.2). Объяснительная, по факту произошедшего с Гончаровым В.В. 05 февраля 2018 года несчастного случая на производстве, у последнего не отбиралась.

В соответствии со ст.212 ТК РФ обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Описанный несчастный случай, произошедший с истцом, является несчастным случаем, связанным с производством, поскольку пострадавший относится к лицам, участвующим в производственной деятельности работодателя (ч.2 ст.227 ТК РФ), Гончаров В.В. выполнял работу по трудовому договору, и несчастный случай произошел в течение рабочего дня при выполнении задания работодателя, то есть, при совершении потерпевшим правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями (ч.3 ст.227 ТК РФ). Также истец являлся лицом, подлежащим обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (ст.5 Федерального закона N 125-ФЗ). При этом обстоятельств, при наличии которых несчастные случаи могут квалифицироваться как не связанные с производством (исчерпывающий перечень таких обстоятельств содержится в ч.6 ст.229.2 ТК РФ), при рассмотрении дела не установлено.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца, суд руководствуется ч. 2 ст. 1101 ГК РФ, из которой следует, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Поскольку в причинно-следственной связи с несчастным случаем, повлекшим причинение вреда здоровью истца, находятся не только виновные действия самого пострадавшего, но и виновные действия работодателя, не обеспечившего безопасные условия работы, на ответчика как на работодателя истца, не обеспечившего безопасные условия работы должна быть возложена ответственность в виде компенсации морального вреда с учетом всех обстоятельств дела.

Разрешая вопрос о размере компенсации морального вреда истцу, суд исходит из принципа разумности и справедливости, принимая во внимание наличие вины истца, в произошедшем несчастном случае на производстве, вины ответчика, не обеспечившего безопасные условия труда и контроля за безопасным проведением работ истцом, в том числе отсутствие у него умысла на причинение вреда здоровью истца, отсутствие степени утраты профессиональной трудоспособности, характера повреждения здоровья истца (легкий вред здоровью), учитывая, что Гончаров В.В. испытывал и продолжает испытывать физические и нравственные страдания, оценивая вину ответчика в не обеспечении безопасных условий труда, личность истца, состояние здоровья истца, суд полагает возможным взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 40 000 руб. В иске о компенсации морального вреда в размере 160 000 руб., отказать.

В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации при причинении гражданину увечья или ином повреждении его здоровья возмещению подлежит утраченный потерпевшим

заработок (доход), который он имел либо определенно мог иметь. При определении утраченного заработка (дохода) пенсия по инвалидности, назначенная потерпевшему в связи с увечьем или иным повреждением здоровья, а равно другие пенсии, пособия и иные подобные выплаты, назначенные как до, так и после причинения вреда здоровью, не принимаются во внимание и не влекут уменьшения размера возмещения вреда (не засчитываются в счет возмещения вреда). В счет возмещения вреда не засчитывается также заработок (доход), получаемый потерпевшим после

повреждения здоровья.

Исходя из разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, содержащихся в постановлении от 26 января 2010 года N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» согласно статье 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации в объем возмещаемого вреда, причиненного здоровью, включается утраченный потерпевшим заработок (доход), под которым следует понимать средства, получаемые потерпевшим по трудовым и (или) гражданско-правовым договорам, а также от предпринимательской и иной деятельности (например, интеллектуальной) до причинения увечья или иного повреждения здоровья. При этом надлежит учитывать, что в счет возмещения вреда не засчитываются пенсии, пособия и иные социальные выплаты, назначенные потерпевшему как до, так и после причинения вреда, а также заработок (доход), получаемый потерпевшим после повреждения здоровья.

Пунктом 3 статьи 1086 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что среднемесячный заработок (доход) потерпевшего подсчитывается путем деления общей суммы его заработка (дохода) за двенадцать месяцев работы, предшествовавших повреждению здоровья, на двенадцать. В случае, когда потерпевший ко времени причинения вреда работал менее двенадцати месяцев, среднемесячный заработок (доход) подсчитывается путем деления общей суммы заработка (дохода) за фактически проработанное число месяцев, предшествовавших повреждению

здоровья, на число этих месяцев.

Из содержания указанных норм в их взаимосвязи с разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, содержащихся в постановлении от 26 января 2010 года N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» следует, что пособие по временной нетрудоспособности не учитывается при определении утраченного заработка, подлежащего взысканию в после пострадавшего.

Таким образом, доводы представителя ответчика о том, что истец, получив пособие по временной нетрудоспособности, утратила возможность получения утраченного заработка от причинителя вреда, не основан на законе.

Таким образом, не полученная Гончаровым В.В. за период временной

нетрудоспособности (с 05 февраля 2018 года по 02 марта 2018 года), возникшей вследствие повреждения ее здоровья, заработная плата, исчисленная исходя из его среднемесячного заработка, является утраченным заработком, подлежащим возмещению ответчиком как причинителем вреда вне зависимости от размера выплаченного пособия по временной нетрудоспособности.

Согласно расчету истца, размер утраченного заработка за период с 05 февраля 2018 года по 02 марта 2018 года составит 9 009 руб. 21 коп. (117 300 руб. (заработная плата за 12 месяцев) : 12 = 9 975 руб., размер утраченного заработка за период с 05 февраля 2018 года по 28 февраля 2018 года – 8 378 руб. 57 коп. (9 775 руб. : 28 х 24 = 8 378 руб. 57 коп.), размер утраченного заработка с 01 по 02 марта 2018 года – 630 руб. 64 коп. (9 775 руб. : 31 х 2 = 630 руб. 64 коп.), итого 9 009 руб. 21 коп. (л.д.1 1 т.1).

Проверив представленный истцом расчет утраченного заработка, суд приходит к выводу о том, что данный расчет неверен, поскольку за основу истцом взят размер заработной платы за 12 месяцев, что противоречит ст. 1086 ГК РФ, так как из материалов дела следует, что до повреждения здоровья – 05 февраля 2018 года, истец Гончаров В.В. работал у ответчика с 15 ноября 2017 года, соответственно менее 12 месяцев, в связи с чем, размер среднемесячного заработка (дохода) истца должен быть определен путем деления общей суммы заработка (дохода) за фактически проработанное число месяцев, предшествовавших повреждению здоровья, на число этих месяцев. Кроме того, при определении размера утраченного заработка при нахождении на больничном, берется количество рабочих дней, которые истец бы мог отработать в спорном периоде, а не календарные дни, как ошибочно полагает истец.

При таких обстоятельствах, суд полагает возможным самостоятельно произвести расчет утраченного заработка за период с 05 февраля 2018 года по 02 марта 2018 года.

П. 4.1 трудового договора от 15 ноября 2017 года, Гончарову В.В. установлен ежемесячный оклад – 8 500 руб., надбавка к окладу (районный коэффициент)- 1 275 руб. в месяц.

Согласно справкам 2НДФл за 2017-2018 года (л.д. 71-72), размер заработной платы за период с 15 ноября 2017 года по 31 января 2018 года составляет 25 169 руб. 16 коп., среднемесячный доход – 8 389 руб. 72 коп. (25 169 руб. 16 коп. : 3 месяца = 8 389 руб. 72 коп.). За период с 05 февраля 2018 года по 02 марта 2018 года с ответчика в пользу истца подлежат взысканию утраченный заработок в размере 8 345 руб. 56 коп. исходя из следующего расчета ( за период с 05 февраля 2018 года по 28 февраля 2018 года – 7 506 руб. 59 коп. = 8 389 руб. 72 коп. : 19 дней рабочих дней по производственному календарю х 17 дней приходящихся на период с 05 по 28 февраля 2018 года), за период с 01 по 02 марта 2018 года - 838 руб. 97 коп. = 8 389 руб. 72 коп. : 20 дней по производственному календарю в марте 2018 года х 2 рабочих дня за период с 01 по 02 марта 2018 года), итого: 8 345 руб. 56 коп. = 7 506 руб. 59 коп. + 838 руб. 97 коп.). В остальной части, требования истца о взыскании с ответчика утраченного заработка в размере 663 руб. 65 коп. (9 009 руб. 21 коп. - 8 345 руб. 56 коп. = 663 руб. 65 коп.), не подлежат удовлетворению.

Согласно п.1 ст.103 ГПК РФ издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, в связи с чем с ответчика в доход местного бюджета подлежит взысканию госпошлина в размере 700 руб. (300 руб. за требования о компенсации морального вреда, 400 руб. – требование о взыскании утраченного заработка в размере 8 345 руб. 56 коп.).

Руководствуясь ст. ст.194-198 ГПК РФ, суд,-

решил:

Исковые требования Гончарова В.В. удовлетворить частично.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Развитие Оптимальных Стратегий Инвестирования в Проектировании» в пользу Гончарова В.В. компенсацию морального вреда, в связи с причиненным здоровьем в результате несчастного случая на производстве в размере 40 000 руб., утраченный заработок за период с 05 февраля 2018 года по 02 марта 2018 года в размере 8 345 руб. 56 коп.

В удовлетворении остальной части исковых требований Гончарова В.В. , отказать.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Развитие Оптимальных Стратегий Инвестирования в Проектировании» в доход местного бюджета госпошлину в размере 700 руб.

Решение может быть обжаловано в Судебную коллегию по гражданским делам Челябинского областного суда через Курчатовский районный суд г. Челябинска в течение месяца со дня изготовления решения суда в окончательной форме.

Председательствующий Т.Ю. Орехова