Решение по делу № 2-913/2019 от 07.02.2019

66RS0006-01-2019-000405-68

2-913/2019

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

19 марта 2019 года

Орджоникидзевский районный суд г. Екатеринбурга в составе председательствующего судьи Агафоновой А. Е., при секретаре Ярмушевой Р. Ф., с участием истца Зырянова С. Н., его представителя Зыряновой А. А., представителя ответчика Белоусовой Ю. С., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Зырянова С. Н. к Государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в Орджоникидзевском районе города Екатеринбурга о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами,

УСТАНОВИЛ:

Зырянов С. Н. обратился в суд с иском к Государственной учреждению – Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в Орджоникидзевском районе г. Екатеринбурга (далее – Управление) о взыскании процентов за период отсутствия пенсионных начислений ответчиком государственной пенсии по инвалидности за период с 28.02.2010 по 26.03.2013 и за период с 15.05.2002 по 13.06.2014 в размере 139875 рублей 57 копеек, а также судебных расходов в размере 20000 рублей, указав, что с 30.06.1992 была установлена вторая группа инвалидности и назначена государственная пенсия по инвалидности согласно ранее действовавшего Закона от 20.11.1990 №340-1 «О государственных пенсиях в Российской Федерации». Назначение и выплата пенсии производилась по 31.07.1996 в Октябрьском районе г. Екатеринбурга. С 01.08.1996 выплата пенсии осуществлялась по новому месту жительства в Орджоникидзевском районе г. Екатеринбурга. 15.12.1997 со Сберегательным банком Российской Федерации заключил договор < № > о пенсионном вкладе, согласно условиям которого был открыт лицевой счет, выдана сберегательная книжка. Согласно условиям данного договора, вкладчик вносит во вклад наличными деньгами, безналичным путем, а Банк принимает денежные средства в сумме 252 511 рублей, при этом договором предусмотрены процентные ставки, на день подписания договора которые составляли: по пенсионным вкладам 16%, по вкладам до востребования 2% годовых. Таким образом, начисленная пенсия с 1997 года на основанные лично поданного заявления в Государственное учреждение - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Свердловской области перечислялись на лицевой счет, открытый в Банке по вышеуказанному договору. Управление перечисляло пенсию до 15.04.2002, а с мая 2002 года безосновательно перечисления прекратились. 06.02.2013 обратился с заявлением в Управление с просьбой разобраться в случившемся, однако было сообщено в ответе от 18.02.2014 о том, что, так как пенсионные начисления несвоевременно были востребованы пенсионером, выплатить могут только за последние три года, предшествующие моменту обращения за получением начисленной трудовой пенсии. 22.04.2014 Пенсионный фонд указал, что выплата пенсии на счет в Банке осуществлялась на основании ежегодного подтверждения путем личного обращения за получением начисленной трудовой пенсии в Управление, поэтому выплата пенсии якобы была переведена с 01.05.2002 по домашнему адресу, а с 01.11.2003 прекращена в связи длительным неполучением. Однако доставка пенсии на дом и прекращение ее выплаты в 2003 году в отсутствие волеизъявления ее получателя и нормативно-правовых положений, регулировавших на тот момент порядок выплаты пенсии, является нарушением прав истца как пенсионера и наиболее уязвимой стороны в настоящем деле. Спустя 2013-2014 г.г., Управлением признано, что вынесенное решение о прекращении выплаты пенсии подлежит отмене как принятое незаконно, и сумма пенсии по инвалидности, неполученная истцом своевременно по вине Управления, должна быть выплачена за прошедшие 10 лет без ограничения каким-либо сроком. Пенсия по инвалидности была выплачена с просрочкой 19.06.2014. На основании этого обратился с исковым заявлением о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами, а также компенсации морального вреда в Кировский районный суд г. Екатеринбурга к Государственному учреждению - Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации по Свердловской области. Кировским районным судом г. Екатеринбурга в решении от 21.03.2016 были установлены все вышеизложенные обстоятельства, однако в удовлетворении исковых требований было отказано в связи с предъявлением исковых требований к ненадлежащему ответчику. Требование о взыскании компенсации морального вреда, исходя из положений п. 2 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации, не подлежат удовлетворению, так как специального закона, допускающего в указанном случае возможность привлечения органов, осуществляющих пенсионное обеспечение, к такой ответственности, не имеется. Однако законодательство не содержит явный запрет взыскания с Управления процентов за незаконное удержание денежных средств в порядке ст. 395 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Нарушение прав инвалида позволяет просить суд взыскать проценты за пользование чужими денежными средствами. Расчет процентов произведен за 3 года невыплат и за 10 лет невыплат.

За оказание юридической помощи подлежат взысканию судебные расходы в размере 20 000 рублей.

В судебном заседании истец Зырянов С. Н. заявленные требования и доводы искового заявления поддержал.

Представитель истца Зырянова А. А. заявленные требования поддержала, суду пояснила, что пенсия Зырянова С. Н. должна была перечисляться на его вклад в банке, на эту сумму начислялись бы проценты, в этой связи заявлено требование о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами.

Представитель ответчика Белоусова Ю. С. заявленные требования не признала, суду пояснила, что, согласно Положению о Пенсионном фонде Российской Федерации, утвержденному Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 27.12.1991, Пенсионный фонд Российской Федерации образован в целях государственного управлениями финансами пенсионного обеспечения в Российской Федерации и является самостоятельным финансово-кредитным учреждением, осуществляющим свою деятельность в соответствии с законодательством Российской Федерации и данным Положением. В соответствии с нормами Федерального закона «О страховых пенсиях» и Федерального закона «Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации», устанавливающих основания возникновения и порядок реализации права граждан Российской Федерации на страховые пенсии, правоотношения, возникшие между истцом и Управлением представляют собой правоотношения между застрахованным лицом и страхователем в системе обязательного пенсионного страхования. Обязательное пенсионное страхование является специальным видом страхования, и правила Гражданского кодекса Российской Федерации применяются к нему постольку, поскольку законом об этом виде страхования не установлено иное. Отношения по обязательному государственному страхованию являются в основе своей не гражданско-правовыми, а финансовыми, публично-правовыми отношениями по социальному обеспечению, и нормы гражданского права применимы к ним лишь в тех случаях, когда обязательное государственное страхование осуществляется на основе договоров. Обязанность по выплате истцу пенсионного обеспечения, которую исполняет страховщик, возникла не из договора страхования, а из публичных отношений, и ее природа не является частноправовой, в связи с чем к данным правоотношениям не могут быть применены нормы гражданского законодательства, регулирующие ответственность за неисполнение денежного обязательства. П. 3 ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством. Законодательством, регулирующим вопросы назначения и выплаты пенсии, ответственность пенсионного органа в виде неустойки за несвоевременную выплату пенсии не предусмотрена, а поэтому положения ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации к спорным правоотношениям применению не подлежат.

Кроме того, истцом пропущен срок исковой давности, поскольку уже в 2013 году ему было известно о нарушенном праве.

Требования Зырянова С. Н. о взыскании с Управления расходов на оплату услуг представителя в сумме 20 000 рублей также несостоятельны. Данная сумма является завышенной, и требование о возмещении данных судебных расходов не подлежит удовлетворению. В материалы дела представлено две квитанции об оплате: от 05.12.2015 на сумму 10 000 рублей за составление искового заявления, от 15.11.2018 на сумму 10 000 рублей 00 копеек за юридическую консультацию адвоката. Из представленных документов не предоставляется возможным установить, за составление какого именно искового заявления была уплачена данная сумма, отсутствует договор оказания юридических услуг.

Заслушав объяснения истца и его представителя, представителя ответчика, суд, оценив все представленные доказательства в совокупности, приходит к следующим выводам.

В силу положений ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что 30.06.1992 впервые истцу была установлена вторая группа инвалидности вследствие общего заболевания, назначена государственная пенсия по инвалидности на основании Закона Российской Федерации от 20.11.1990 №340-1 «О государственных пенсиях в Российской Федерации».

С 30.06.1992 по 31.07.1996 выплата пенсии истцу осуществлялась Государственным учреждением - Управлением Пенсионного фонда Российской Федерации в Октябрьском районе г. Екатеринбурга, в период с 01.08.1996 по 30.10.2003 – Государственным учреждением - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Орджоникидзевском районе г. Екатеринбурга.

Пенсия истцу с 1997 года перечислялась на расчетный счет, открытый в отделении банка.

В связи с отсутствием ежегодного подтверждения желания получать пенсию через банк Управлением выплата пенсии без согласия Зырянова С. Н. с 01.05.2002 была переведена по домашнему адресу, а с 01.11.2003 прекращена в связи с ее длительным неполучением.

На основании заявления истца от 28.02.2013, с 01.03.2013 выплата пенсии Зырянову С. Н. была возобновлена, также а марте 2013 года осуществлена выплата пенсии с учетом произведенных индексаций за прошлое время с 28.02.2010 по 28.02.2013.

На обращение истца по поводу незаконного приостановления пенсии, Государственное учреждение – Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Свердловской области в сообщении от 22.04.2014 указало, что решение о прекращении выплаты пенсии было произведено неправомерно, в связи с чем решение о прекращении выплаты пенсии отменено как принятое без достаточных оснований, суммы пенсии по инвалидности, неполученные Зыряновым С. Н. своевременно по вине Управления, подлежали выплате ему за прошедшее время без ограничения каким-либо сроком.

Выплата истцу пенсии по инвалидности в полном объеме с учетом произведенных индексаций за период с 01.11.2002 по 27.02.2010 произведена в июне 2014 года (л. д. 20-21, 23-25, 27).

Данные обстоятельства установлены также вступившим в законную силу 27.09.2016 решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 21.03.2016 по делу по иску Зырянова С. Н. к Государственному учреждению – Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации в Свердловской области о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 28.02.2010 по 26.03.2013 и за период с 15.05.2002 по 13.06.2014 в размере 229352 рублей 83 копеек, а также судебных расходов в размере 10000 рублей, которым в удовлетворении исковых требований было отказано в том числе ввиду отсутствия оснований для применения к спорным правоотношениям положений ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации (л. д. 54).

Согласно п. 1 ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей в спорный период), за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств.

В п. 38 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 №7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» содержится разъяснение, согласно которому в случаях, когда разрешаемый судом спор вытекает из налоговых или других финансовых и административных правоотношений, гражданское законодательство может быть применено к названным правоотношениям при условии, что это предусмотрено законом (пункт 3 статьи 2 ГК РФ).

В соответствии с п. п. 1, 3 ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации, гражданское законодательство определяет правовое положение участников гражданского оборота, основания возникновения и порядок осуществления права собственности и других вещных прав, прав на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальных прав), регулирует отношения, связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими (корпоративные отношения), договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников.

К имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством.

Исходя из анализа приведенного в п. 3 ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации перечня примеров отношений, регулирование которых с помощью применения норм гражданского законодательства ограничено законом, можно сделать вывод, что речь идет о такого рода отношениях, которые основаны на прямом указании закона, а не на добровольном подчинении, вытекающем из свободного волеизъявления подчиненной стороны.

Конституция Российской Федерации в соответствии с целями социального государства, закрепленными в ч. 1 ст. 7 Конституции Российской Федерации, гарантирует каждому социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом (ч. 1 ст. 39).

При этом для обеспечения конституционного права каждого на получение пенсии законодатель вправе, как это вытекает из ч. 2 ст. 39 Конституции Российской Федерации, определять механизм его реализации, включая закрепление в законе различных видов социальных пособий, правовых оснований назначения пенсий и установление их размеров.

Правовое регулирование отношений, связанных с основаниями возникновения и порядка реализации прав граждан на пенсионное обеспечение на момент возникновения спорных осуществлялось на основании норм Федерального закона от 17.12.2001 №173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», которым предусматривалось, что реализация субъективного права граждан на пенсионное обеспечение ставится в зависимость от соблюдения ими условий действующего законодательства и от выполнения возложенных на орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, обязанностей в части проверки соблюдения предусмотренных условий, необходимых для назначения пенсии.

Поскольку, исходя из норм действующего законодательства, обеспечение субъективного права граждан на пенсионное обеспечение осуществляется путем принятия территориальным органом Пенсионного фонда России индивидуально-правового акта, в частности решения о назначении или возобновлении выплаты определенного вида пенсионного обеспечения, включая пенсию по инвалидности, то есть осуществление гражданином своего права на обращение с заявлением о назначении пенсии при соблюдении предусмотренных условий и, соответственно, права на получение пенсии зависит от совершения государственным органом юридически значимых действий, то спорные правоотношения, вытекающие из законодательства о пенсионном обеспечении, основаны на прямом указании закона, а потому носят публично-правовой характер.

Как отмечается в п. 3 Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19.04.2001 №99-О, пункт 3 статьи 2 ГК Российской Федерации предписывает судам и иным правоприменительным органам применять гражданское законодательство к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой в том случае, если это предусмотрено законодательством. Тем самым применение положений статьи 395 ГК Российской Федерации в конкретных спорах зависит от того, являются ли спорные имущественные правоотношения гражданско-правовыми, а нарушенное обязательство - денежным, а если не являются, то имеется ли указание законодателя о возможности их применения к этим правоотношениям.

Поскольку пенсионное обеспечение граждан регулируется самостоятельной отраслью законодательства, то в силу положений ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации нормы Гражданского кодекса Российской Федерации могут быть применены полностью либо в части только в случае прямого указания на это в специальном законе.

Учитывая, что действующее пенсионное законодательство не содержит нормы, предусматривающие основания для взыскания с пенсионного органа процентов за пользование чужими денежными средствами в случае приостановления выплаты пенсии, то основания для применения положений ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации в рамках разрешения спорных правоотношений у суда отсутствуют.

Кроме того, к заявленному в порядке ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации требованию о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами за периоды с 28.02.2010 по 26.03.2013 и с 15.05.2002 по 13.06.2014 представителем ответчика заявлено о пропуске истцом срока исковой давности.

На основании п. 2 ст. 199 Гражданского кодекса Российской Федерации исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Согласно ст. 195 Гражданского кодекса Российской Федерации, исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В соответствии с п. 1 ст. 196 Гражданского кодекса Российской Федерации, общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

На основании п. 1 ст. 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Учитывая, что, как указано в исковом заявлении, в феврале 2013 года истцу было известно о прекращении выплаты ему пенсии по инвалидности с мая 2002 года, из ответа Государственного учреждения – Отделения Пенсионного фонда Российской Федерации по Свердловской области от 22.04.2014 узнал о неправомерности прекращения Управлением выплаты пенсии, все невыплаченные суммы пенсии по инвалидности были выплачены истцу 19.06.2014, однако с настоящим исковым заявлением Зырянов С. Н, обратился в суд 02.02.2019 (л. д. 45), то есть по истечении трех лет со дня, когда ему стало известно о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по делу, в связи с чем суд приходит к выводу о пропуске истцом срока исковой давности для обращения в суд с вышеуказанным требованием. Ходатайства о восстановлении срока исковой давности истцом не заявлено и не представлено каких-либо доказательств уважительности причин пропуска срока исковой давности, объективно исключающих возможность обращения в суд с настоящим иском в установленный законом срок.

В силу ч. 1 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы.

На основании ч. 1 ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Поскольку в удовлетворении исковых требований отказано, оснований для возмещения истцу судебных расходов не имеется. Одновременно суд отмечает, что в подтверждение несения истцом судебных расходов представлены: выданная Коллегией адвокатов «Мытищинская» Московской области квитанция к приходному кассовому ордеру без номера от 05.12.2015 на сумму 10000 рублей за составление искового заявления (л. д. 42), однако относимость данных расходов к настоящему делу не подтверждена; копия выданной КАМ «Улищенко и Партнеры» квитанции без номера от 15.11.2018 на сумму 10000 рублей за юридическую консультацию адвоката (л. д. 41), однако ее подлинник суду не представлен, относимость данных расходов к данному делу также не подтверждена.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 13, 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Зырянова С. Н. к Государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в Орджоникидзевском районе города Екатеринбурга о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами отказать.

Решение может быть обжаловано в Судебную коллегию по гражданским делам Свердловского областного суда в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме с подачей апелляционной жалобы через Орджоникидзевский районный суд г. Екатеринбурга.

Председательствующий

Мотивированное решение изготовлено 25.03.2019.

РЎСѓРґСЊСЏ