Решение по делу № 2-349/2018 от 01.03.2018

    дело № 2-349/2018

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

19 сентября 2018 года                              город Оха, Сахалинская область

Охинский городской суд Сахалинской области в составе председательствующего судьи Разяповой Е.М.,

при ведении протокола судебного заседания секретарями Безызвестных М.С., Карташовым К.А.,

с участием истца Шивенда В.В., его представителя - адвоката Сахалинской адвокатской палаты Токарева А.Г.,

представителей ответчика Фесенко В.А., Подгаецкого Е.А.,

рассмотрев в помещении Охинского городского суда Сахалинской области в открытом судебном заседании в гражданское дело № 2-349/2018 по исковому заявлению Шивенда Валентина Викторовича к обществу с ограниченной ответственностью «РН-Сахалинморнефтегаз» о признании незаконными приказов о привлечении к дисциплинарной ответственности и установлении коэффициентов снижения размера премии, взыскании премии и годового вознаграждения, компенсации морального вреда,

установил:

Шивенда В.В. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «РН-Сахалинморнефтегаз» (далее ООО «РН-СМНГ»), в котором (с учетом уточнений иска на л.д. 224-227 т.1; л.д. 130-131 т.2) просит:

признать незаконными:

приказ от 1 декабря 2017 года № 211 л в части установления коэффициентов снижения размера премии за ноябрь 2017 года: за неисполнение приказа от ДД.ММ.ГГГГ № л - 0,5; за нарушение пунктов 6.11.3.2, 8.2.1 правил внутреннего трудового распорядка - 0,5;

приказ от ДД.ММ.ГГГГ № л о применении дисциплинарного взыскания в виде замечания,

приказ от ДД.ММ.ГГГГ № л о применении дисциплинарного взыскания в виде выговора,

приказ от ДД.ММ.ГГГГ № л о применении дисциплинарного взыскания в виде замечания,

взыскать ежемесячную премию по итогам работы за ноябрь 2017 года в размере 14 754,22 рубля, годовое вознаграждение по итогам работы за 2017 год в размере 49 714,62 рубля, компенсацию морального вреда в размере 10 000 рублей.

В обоснование исковых требований в заявлении и в ходе судебного разбирательства истец ссылался на то, что дисциплинарных проступков, за которые привлечен к ответственности оспариваемыми приказами, не совершал, трудовые обязанности исполнял добросовестно.

Так, в приказе от ДД.ММ.ГГГГ № л ему вменяется отсутствие на рабочем месте с 11 часов 10 минут до 12 часов без уважительных причин в нарушение правил внутреннего трудового распорядка, что не соответствует действительности, поскольку рабочее место до начала установленного перерыва в работе он не покидал.

Приказы от ДД.ММ.ГГГГ № л, от ДД.ММ.ГГГГ № л и № л обоснованы нарушением приказа работодателя от ДД.ММ.ГГГГ № л «О запрете использования личных транспортных средств», которым работникам запрещено использование личных транспортных средств на производственных объектах (включая опасные) и по внутрипромысловым дорогам с целью соблюдения правил безопасности эксплуатации опасных производственных объектов и обеспечения личной безопасности работников, предотвращения несчастных случае, несанкционированной стоянки личного транспорта на территории производственных объектов. Вместе с этим, данного запрета он также не нарушал.

При этом истец указал, что утром ДД.ММ.ГГГГ, получив в здании ПБК (производственно-бытовой комплекс) от непосредственного руководителя - мастера цеха ФИО10 задание на работу, он отправился в пеший обход скважин, расположенных на территории месторождения Центральная Оха на расстоянии 1-3 километра от ПБК. В этот день обход занял у него больше времени, чем обычно, в силу значительного объема фонда скважин, подлежащих проверке, их отдаленности друг от друга и сезонного неудовлетворительного состояния дороги, затрудняющего передвижение; предупредить мастера о задержке на обходе он не имел возможности, поскольку работодателем он не обеспечен средствами связи. По указанным причинам вернулся в ПБК в 11 часов 50 минут; автобус, развозивший работников, в том числе мастера цеха ФИО10, на обед по домам в городе, уехал раньше - в 11 часов 40 минут. Опоздав на автобус, он отправился на обед домой пешком (его место жительства в шаговой доступности от месторождения Центральная Оха). Для того, чтобы вернуться с обеда вовремя, истец был вынужден приехать на работу на личном автомобиле, при этом ехал он по ведущей из города дороге, которая не пересекает территорию промысла и промышленные объекты работодателя, не имеет никаких специальных заграждений (шлагбаумов и т.п.), запрещающих знаков; свой автомобиль он поставил на участке, не заезжая на огражденную шлагбаумом территорию ПБК. ДД.ММ.ГГГГ он также был вынужден приехать на работу на личном транспорте по семейным обстоятельствам - его супруга с сыном находились на лечении в городе Южно-Сахалинске, он остался дома с двухлетней дочерью; в детском саду, который посещает его дочь, детей принимают не ранее 7 часов 30 минут утра, а автобус, доставляющий на работу, отходит от остановки в 7 часов 40 минут утра. Задержавшись в детском саду, где ребенок начал капризничать, и опоздав по этой причине на автобус, истец поехал на работу на своем автомобиле, как и ДД.ММ.ГГГГ, не пересекая производственную территорию и не нарушая никаких запретов и правил безопасности.

Указанные обстоятельства он приводил в своих письменных объяснениях, представленных по требованию работодателя, но они не были приняты во внимание.

Незаконное и необоснованное привлечение к дисциплинарной ответственности послужило основанием для незаконного лишения его премии по итогам работы за ноябрь 2017 года и вознаграждения по итогам работы за 2017 года в части.

Незаконным привлечением к дисциплинарной ответственности и лишением премии ему причинен моральный вред, выразившийся в переживаниях по данному поводу от допущенной в его отношении несправедливости, компенсацию которого истец оценивает в 10 000 рублей.

В судебных заседаниях истец Шивенда В.В. и его представитель Токарев А.Г. заявленные требования поддержали по приведенным основаниям, просили их удовлетворить.

Представитель ответчика (л.д. 191-192 т.2) с иском не согласен, просит отказать в его удовлетворении, поддержал доводы письменных возражений ответчика на иск (на л.д. 31-36, 43-48 т.1; на л.д. 4-7, 43, 132-138 т.2), согласно которым считает, что истец был привлечен к дисциплинарной ответственности и депремирован при наличии законных оснований, при этом работодателем был соблюден порядок наложения дисциплинарных наказаний.

Определением суда от 9 июня 2018 года к участию в деле в качестве третьего лица привлечено общество с ограниченной ответственностью «РН-Учет» (на л.д. 50-51 т.2), представитель которого в настоящее судебное заседание, о котором уведомлен, не явился, ранее представил заявление о разбирательстве дела в свое отсутствие (л.д. 52, 58-60, 175, 180 (с оборотом) т.2), отзыв на иск не представил.

Определением суда от 20 июля 2018 года к участию в деле в качестве третьего лица привлечено ПАО НК «Роснефть» (на л.д.173-174, 175, 179, 180 т.2), представитель которого просил о рассмотрении дела в свое отсутствие, согласно поступившему от него отзыву (на л.д. 182-187, 188-190 т.2) с иском также не согласен, просит отказать в его удовлетворении, полагая привлечение истца к дисциплинарной ответственности и лишение его премии законным и обоснованным, соответствующим положениям трудового законодательства и локальным актам работодателя.

На основании частей 2.1,7 статьи 113, части 2 статьи 150, статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) дело рассмотрено в настоящем судебном заседании в отсутствие третьих лиц.

Выслушав стороны, исследовав представленные по делу доказательства, суд приходит к следующему.

Как установлено судом, подтверждается сторонами спора и материалами дела, на основании трудового договора от ДД.ММ.ГГГГ № с ДД.ММ.ГГГГ истец принят на работу на неопределенный срок на должность оператора по добыче нефти и газа 5 разряда комплексной бригады по добыче нефти и газа № 2 цеха по добыче нефти и газа № 1 в структурном подразделении Обособленное подразделение «Управление добычи нефти и газа» общества с ограниченной ответственностью «РН-Сахалинморнефтегаз» (<адрес>) (л.д.138-145, 146-152 т.1).

В силу статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан, в том числе добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором; соблюдать правила внутреннего трудового распорядка; соблюдать трудовую дисциплину; работник имеет право, в том числе на своевременную и в полном объеме выплату заработной платы в соответствии со своей квалификацией, сложностью труда, количеством и качеством выполненной работы и обязан добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором, выполнять установленные нормы труда.

Согласно статье 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель имеет право поощрять работников за добросовестный эффективный труд; требовать от работников исполнения ими трудовых обязанностей; привлекать работников к дисциплинарной и материальной ответственности в порядке, установленном настоящим Кодексом, иными федеральными законами; принимать локальные нормативные акты. Работодатель обязан выплачивать в полном размере причитающуюся работнику заработную плату в сроки, установленные в соответствии с настоящим Кодексом, коллективным договором, правилами внутреннего трудового распорядка, трудовым договором.

Как следует из положений статьи 129 Трудового кодекса Российской Федерации заработная плата (оплата труда работника) - вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты).

Заработная плата работнику устанавливается трудовым договором в соответствии с действующими у данного работодателя системами оплаты труда.

Статьей 135 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что системы оплаты труда, включая размеры тарифных ставок, окладов (должностных окладов), доплат и надбавок компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, системы доплат и надбавок стимулирующего характера и системы премирования, устанавливаются коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права.

Статьей 191 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что работодатель поощряет работников, добросовестно исполняющих трудовые обязанности (объявляет благодарность, выдает премию, награждает ценным подарком, почетной грамотой, представляет к званию лучшего по профессии).

Повременно-премиальная система оплаты труда предполагает выплату премии определенному кругу лиц при достижении определенных показателей и выполнении установленных условий премирования. Установление повременно-премиальной системы оплаты труда является правом работодателя, реализуемым путем принятия специального локального нормативного акта, в котором должны быть определены круг лиц, подлежащих премированию, показатели и условия премирования, размеры премий. В силу действия этого акта у работника при выполнении им показателей и условий премирования возникает право требовать премию, а у работодателя - обязанность ее выплаты. Несмотря на то, что установление данной системы оплаты труда является правом, а не обязанностью работодателя, с принятием соответствующего локального акта последний не может в произвольном порядке лишить работника премии (снизить ее размер), поскольку это допускается исключительно по основания, предусмотренным локальным актом.

Таким образом, необходимо отличать премию, регулярно выплачиваемую работнику в составе заработной платы при введенной работодателем повременно-премиальной системе оплаты труда, от поощрительного (единовременного) премирования, предусмотренного приведенной выше статьей 191 Трудового кодекса Российской Федерации.

Согласно трудовому договору сторон заработная плата работника определяется в соответствии с действующей у работодателя системой оплаты труда, установленной Положением об оплате труда и премировании работников Общества (пункт 5.1 трудового договора); работнику может быть выплачена премия на условиях и в порядке указанного Положения (пункт 5.3 трудового договора); за неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей к нему могут быть применены дисциплинарные взыскания, предусмотренные статьей 192 Трудового кодекса Российской Федерации (пункт 6.2 трудового договора).

Положением ООО «РН-Сахалинморнефтегаз» об оплате труда и премировании работников Общества, введенным в действие 05 июня 2012 года (далее Положение) (л.д. 156-160 т.1), установлена повременно-премиальная система оплата труда, а также единая тарифная система оплаты (подпункты 3.2.3, 3.2.5 пункта 3.2 главы 3 «Оплата труда» Положения).

Премирование производится ежемесячно при условии выполнения плана добычи нефти и газа в месяц и наличия прибыли от реализации продукции, работ и услуг с начала года (подпункт 6.1.4 пункта 6.1 «Премирование за основные результаты производственно-хозяйственной деятельности (ежемесячное)» главы 6 «Материальное стимулирование работников» названного Положения).

В случае отсутствия прибыли от реализации продукции, работ и услуг с начала года ежемесячная премия не выплачивается (подпункт 6.1.5).

Для каждого обособленного подразделения Общества устанавливаются также основные и дополнительные показатели премирования (подпункт 6.1.6).

Увеличение (снижение) размера премии осуществляется путем применения к размеру премии, установленной для работников подразделения коэффициента увеличения (снижения) премии (подпункт 6.1.14).

Размер коэффициента увеличения (снижения) размера премии работнику за месяц может быть установлен в диапазоне от 0 до 1,5 с учетом критериев, приведенных в приложении № 8 к Положению (подпункт 6.1.15).

Решение об установлении размера коэффициента увеличения (снижения) премии отдельным работникам за месяц принимается генеральным директором на основании предложений руководителей структурных подразделений и оформляется приказом по Обществу (подпункт 6.1.16).

К предложениям о снижении размера премии необходимо в обязательном порядке прилагать объяснительную записку работника о причинах производственных упущений, нарушений правил внутреннего трудового распорядка или технологической дисциплины (подпункт 6.1.17).

Пункт 6.1.20 Положения предусматривает суммирование коэффициентов снижения размера премии при наличии нескольких предложений о снижении размера премии по разным основаниям за один и тот же отчетный период.

При невыполнении Обществом показателя премирования «выполнение плана по добыче нефти и газа» премия работникам производственных подразделений (цехов, участков, бригад, служб, лабораторий) начисляется без применения коэффициента снижения премии за невыполнение показателя (подпункт 6.1.22).

Согласно пунктам 1, 11 таблицы № 9 Приложения № 8 к Положению критериями, влияющим на снижение размера премии, путем применения коэффициента в диапазоне от 0,95 до 0, является невыполнение или ненадлежащее выполнение требований тарифно-квалификационных характеристик, рабочих инструкций, должностных обязанностей или функций, определенных должностными инструкциями, трудовыми договорами, другими локальными нормативными актами Общества; нарушение трудовой и производственной дисциплины, правил внутреннего трудового распорядка.

Из приведенных положений трудового договора сторон и локального правового акта ответчика следует, что ежемесячное премирование работников относится к стимулирующей выплате, входящей в состав заработной платы и причитающейся к выплате при условии отсутствия у работника нарушений трудовой дисциплины и иных упущений в работе.

Согласно части статьи 189 Трудового кодекса Российской Федерации дисциплина труда - обязательное для всех работников подчинение правилам поведения, определенным в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

Трудовым договором на истца возложена обязанность соблюдать правила внутреннего трудового, иные локальные нормативные документы, в том числе приказы (распоряжения) работодателя, инструкции, правила и т.д. (пункты 2.1.2, 2.1.3 трудового договора сторон).

В соответствии с действующим у ответчика положением «Правила внутреннего трудового распорядка» дисциплинарное взыскание применяется в случаях совершения работником дисциплинарного проступка, в том числе обязательств по трудовому договору, правил внутреннего трудового распорядка, должностной/производственной инструкции (пункт 8.2.1); оператору по добыче нефти и газа 5 разряда комплексной бригады по добыче нефти и газа № 1 цеха по добыче нефти и газа № 2 установлен режим работы: пятидневная рабочая неделя с предоставлением выходных дней по скользящему графику, продолжительность рабочего дня - 8 часов, время начала и окончания работы - с 8 часов до 17 часов, перерыв в работе - с 12 до 13 часов (приложение № 4) (л.д. 153-155 т.1).

На основании части первой статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить дисциплинарные взыскания в виде: замечания, выговора, увольнения по соответствующим основаниям.

Пунктом 35 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что при рассмотрении дела об оспаривании дисциплинарного взыскания следует учитывать, что неисполнение работником без уважительных причин трудовых обязанностей является неисполнение или ненадлежащее исполнение по вине работника возложенных на него трудовых обязанностей (нарушение требований законодательства, обязательств по трудовому договору, правил внутреннего распорядка, должностных инструкций, положений, приказов работодателя, технических правил и т.п.). К таким нарушениям, в частности, относится отсутствие работника без уважительных причин на работе либо рабочем месте.

Снижение (лишение) премии не относится к дисциплинарным взысканиям, применение которых регламентировано обязательными для соблюдения работодателем положениями статей 193-195 Трудового кодекса Российской Федерации. Вместе с тем, с учетом приведенных положений локальных актов ответчика, реализация работодателем права на лишение (снижение) премии работнику предполагает наличие для этого оснований. Нарушение работником трудовой дисциплины, в связи с которым ему снижена премия, должно быть достоверно подтверждено работодателем, поскольку именно в компетенцию работодателя входит оценка качества трудовой деятельности работника. Снижение работнику премии должно быть оформлено соответствующим распоряжением работодателя с указанием причин его принятия и доведено до сведения работника.

При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (часть пятая статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации).

Таким образом, неисполнение или ненадлежащее исполнение трудовых обязанностей признается виновным, если работник действовал умышленно или по неосторожности. Противоправность действий или бездействия работников означает, что они не соответствуют законам, иным нормативным правовым актам, в том числе положениям и уставам о дисциплине, должностным инструкциям.

Дисциплинарным проступком могут быть признаны только такие противоправные действия (бездействие) работника, которые непосредственно связаны с исполнением им трудовых обязанностей.

При этом право выбора конкретной меры дисциплинарного взыскания из числа предусмотренных законодательством принадлежит работодателю, который должен учитывать степень тяжести проступка, обстоятельства, при которых он совершен, предшествующее поведение работника.

В соответствии с частью первой статьи 193 Трудового кодекса Российской Федерации до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника объяснение в письменной форме. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт.

Непредоставление работником объяснения не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания (часть вторая статьи 193 Трудового кодекса Российской Федерации).

Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимо на учет представительного органа работников (часть третья статьи 193 Трудового кодекса Российской Федерации).

Установленный трудовым законодательством срок для привлечения к дисциплинарной ответственности является пресекательным и его пропуск свидетельствует о нарушении процедуры применения дисциплинарного взыскания и исключает возможность его наложения на работника.

За каждый дисциплинарный проступок может быть применено только одно дисциплинарное взыскание (часть пятая статьи 193 Трудового кодекса Российской Федерации).

Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе. Если работник отказывается ознакомиться с указанным приказом (распоряжением) под роспись, то составляется соответствующий акт (часть шестая статьи 193 Трудового кодекса Российской Федерации).

Как указано в пункте 53 Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 ««О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дел об оспаривании дисциплинарного взыскания или о восстановлении на работе и подлежащим доказыванию работодателем, является соблюдение им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из статей 1, 2, 15, 17, 18, 19, 54 и 55 Конституции Российской Федерации и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством общих принципов юридической, а следовательно и дисциплинарной, ответственности, таких, как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм.

В этих целях работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (часть пятая статьи 192 ТК РФ), а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду.

Таким образом, в силу действующего законодательства на ответчике лежит обязанность представить доказательства, свидетельствующие о том, что совершенное работником нарушение, явившееся основанием для применения дисциплинарного взыскания, в действительности имело место; работодателем был соблюден предусмотренный положениями статей 192 и 193 Трудового кодекса Российской Федерации порядок привлечения к дисциплинарной ответственности.

Дисциплинарное взыскание может быть обжаловано работником в государственную инспекцию труда и (или) органы по рассмотрению индивидуальных трудовых споров (часть 7 статьи 193 Трудового кодекса Российской Федерации).

К компетенции суда, являющегося органом по разрешению индивидуальных трудовых споров (статья 382 Трудового кодекса Российской Федерации), относится проверка законности и обоснованности решения работодателя о привлечении работника к дисциплинарной ответственности, при этом суд не подменяет работодателя в части исполнения им обязанности по установлению в действиях работника дисциплинарного проступка (либо его отсутствия).

Как следует из приказа исполняющего обязанности генерального директора ООО «РН-СМНГ» ФИО8 от ДД.ММ.ГГГГ № л, за нарушение пунктов 4.2.6 производственной инструкции оператора по добыче нефти и газа 5 разряда, пункта 4.1.5 Положения «Правила внутреннего распорядка», выразившееся в том, что оператор по добыче нефти и газа 5 разряда Шивенда В.В. (далее по тексту приказа) «ДД.ММ.ГГГГ с 11 часов 10 минут до 12 часов 00 минут отсутствовал на рабочем месте без уважительных причин», к нему применено дисциплинарное взыскание в виде замечания (л.д.92-94 т.1).

Согласно пункту 4.2.6 производственной инструкции оператора по добыче нефти и газа 5 разряда работник несет ответственность в соответствии с действующим законодательством и локальными нормативными документами работодателя за несоблюдение трудовой и производственной дисциплины, правил внутреннего трудового распорядка (л.д.134-137 т.1). Положение «Правила внутреннего трудового распорядка» в полном объеме ответчиком не представлено, несмотря на предложение суда, постольку суд был лишен возможности ознакомиться с его пунктом 4.1.5, о нарушении которого истцом утверждается в оспариваемом приказе ответчика (л.д. 153-155 т.1).

Также, в данном приказе указано его основание:

служебная записка о нарушении трудовой дисциплины от ДД.ММ.ГГГГ № начальника цеха добычи нефти и газа № 1 ФИО11 об отсутствии ФИО2 на рабочем месте 13 ноября 2017 года с 11 часов 10 минут до 12 часов (на л.д. 121 -122 т.1; записка аналогичного содержания и с такими же реквизитами на л.д.123 т.1) с приложениями; в записке предложено объявить работнику замечание и снизить размер КТУ за ноябрь 2017 года на 0,5;

объяснение Шивенда В.В. от 15 ноября 2017 года (на л.д.113 т.1), в котором он отрицает вмененное ему отсутствие на рабочем месте, утверждает, что до 12 часов 13 ноября 2017 года находился на территории промысла при исполнении должностных обязанностей и приводит те же обстоятельства, что указаны им в настоящем иске.

Кроме указанных документов, ответчиком в дело представлены:

акт от ДД.ММ.ГГГГ об отсутствии работника ФИО2 на рабочем месте ДД.ММ.ГГГГ с 11 часов 10 минут до 12 часов, который подписан начальником цеха ФИО11, его заместителем ФИО12, матером цеха ФИО10, копия которого вручена ФИО2 ДД.ММ.ГГГГ (л.д.118 т.1);

пояснительная записка мастера цеха ФИО10 от ДД.ММ.ГГГГ, в которой указано, что утром ДД.ММ.ГГГГ он выдал задание на работу - произвести обход фонда скважин операторам ФИО2, Свидетель №1, ФИО9, сам он в указанный день в период времени с 9 часов 15 минут до 11 часов 10 минут находился на участке промысла, где наблюдал возвращение операторов ФИО2 и Свидетель №1 с промысла в ПБК в 10 часов 55 минут. По его возвращению в ПБК операторы Свидетель №1 и ФИО9 доложили ему результаты обхода, за исключением ФИО2, «который отсутствовал, в связи с тем, что покинул свое место работы в 11 часов 10 минут на личном транспортном средстве». В 13 часов 30 минут этого же дня на его требование объяснить свое отсутствие на работе и использование личного автомобиля ФИО2, как утверждается в записке, в присутствии членов бригады заявил, что «выполнил задание и находиться в ПБК не собираюсь». О приведенных обстоятельствах ФИО10 поставил в известность начальника цеха ФИО11 (на л.д. 111 т.1).

Кроме этого, приказом исполняющего обязанности генерального директора ФИО8 от ДД.ММ.ГГГГ № л за неисполнение приказа ООО «РН-СМНГ» от ДД.ММ.ГГГГ № л «О запрете использования личных транспортных средств», нарушение пунктов 3.33, 3.35, 3.37 производственной инструкции оператора по добыче нефти и газа 5 разряда, выразившееся в том, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 прибыл на производственный объект на личном автотранспортном средстве, припарковав его возле производственно-бытового комплекса КБДНГ-2 ЦДНГ-1 ОП «УДНГ», к нему применено дисциплинарное взыскание в виде замечания (л.д.86-88 т.1).

Основанием приказа о привлечении истца к дисциплинарной ответственности от ДД.ММ.ГГГГ № л указаны:

служебная записка начальника цеха ФИО11 от ДД.ММ.ГГГГ № с приложениями (на л.д.114 т.1; записка аналогичного содержания и с теми же реквизитами на л.д.120 т.1), согласно которой в 13 часов ДД.ММ.ГГГГ установлено, что оператор по добыче нефти газа ФИО2 прибыл на работу на личном автотранспорте и припарковал его возле производственно-бытового комплекса; предложено объявить работнику замечание и снизить размер КТУ за ноябрь 2017 года на 0,5;

объяснение ФИО2 от ДД.ММ.ГГГГ (на л.д. 117 т.1), которое по своему содержанию является аналогичным его объяснению от ДД.ММ.ГГГГ (на л.д. 113 т.1).

Также, приказом исполняющего обязанности генерального директора ФИО8 от ДД.ММ.ГГГГ № л за неисполнение приказа ООО «РН-СМНГ» от ДД.ММ.ГГГГ № л «О запрете использования личных транспортных средств», нарушение пунктов 3.33, 3.35, 3.37 производственной инструкции оператора по добыче нефти и газа 5 разряда, выразившееся в том, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 прибыл на производственный объект на личном автотранспортном средстве, припарковав его возле производственно-бытового комплекса КБДНГ-2 ЦДНГ-1 ОП «УДНГ», к нему применено дисциплинарное взыскание в виде выговора (л.д.89-91 т.1).

В основании данного приказа:

служебная записка начальника цеха ФИО11 от ДД.ММ.ГГГГ № с приложениями, согласно которой в 8 часов ДД.ММ.ГГГГ установлено, что оператор по добыче нефти газа ФИО2 прибыл на работу на личном автотранспорте и припарковал его возле производственно-бытового комплекса; предложено объявить работнику выговор (л.д.108 т.1);

письменное объяснение ФИО2 от ДД.ММ.ГГГГ (на л.д. 107 т.1), в котором работник указал, что ДД.ММ.ГГГГ он был вынужден приехать на работу на личном транспорте по семейным обстоятельствам - его супруга с сыном находились на лечении в городе Южно-Сахалинске, он остался дома с двухлетней дочерью; в детский сад, который посещает дочь, детей принимают не ранее 7 часов 30 минут утра (режим дня детей в детском саду на л.д. 39-41 т.2), а автобус, доставляющий на работу, отходит от остановки в 7 часов 40 минут утра. Задержавшись в детском саду, где ребенок начал капризничать, и опоздав по этой причине на автобус, истец поехал на работу на своем автомобиле, как и ДД.ММ.ГГГГ, не пересекая производственную территорию и не нарушая никаких запретов и правил безопасности.

На основании приказа ответчика от ДД.ММ.ГГГГ № л и приложения № к нему (на л.д. 95-97 т.1) истцу установлены коэффициенты снижения размера премии за ноябрь 2017 года: за неисполнение приказа от ДД.ММ.ГГГГ № л (прибытие и убытие на личном автотранспорте на территорию ПБК месторождения Центральная Оха ДД.ММ.ГГГГ) - 0,5; за нарушение пунктов 6.11.3.2, 8.2.1 правил внутреннего трудового распорядка (оставление территории ПБК месторождения Центральная Оха ДД.ММ.ГГГГ в 11 часов 10 минут) - 0,5.

Как следует из приказа ответчика от ДД.ММ.ГГГГ № л (на л.д.83-85 т.1), с целью соблюдения правил безопасности эксплуатации опасных производственных объектов, обеспечения личной безопасности работников, предотвращения несчастных случае, производственных и бытовых объектов, согласно стандарта «О вахтовом методе работы», стандарта «Правила внутреннего трудового распорядка» запрещено использование личных транспортных средств на производственных объектах (включая опасные) и по внутрипромысловым дорогам.

Фонд скважин и система промысловых трубопроводов месторождения Центральная Оха, эксплуатируемые ответчиком, зарегистрированы в Государственном реестре опасных производственных объектов, что следует из представленного свидетельства о регистрации, выданного ответчику ДД.ММ.ГГГГ Сахалинским управлением Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору (л.д. 81-82 т.2).

В соответствии с пунктами 3.33, 3.35, 3.37 производственной инструкции (на л.д.134-137 т.1) оператор по добыче нефти и газа 5 разряда обязан: соблюдать требования локальных нормативных актов общества; изучать и соблюдать все нормативные документы, стандарты в системе нормативного обеспечения бизнеса, регламентирующие деятельность работника в рамках его компетенции; выполнять требования стандартов компании в области интегрированной системы управления промышленной безопасностью, охраной труда и окружающей среды, следовать целям и поставленным обязательствам, отраженным политикой компании в области промышленной безопасности, охраны труда и окружающей среды, выполнять требования локальных нормативных документов общества в данной области.

Допрошенные в ходе судебного разбирательства в качестве свидетелей начальник цеха ФИО11 и мастер цеха ФИО10 суду показали, что никто из них, в том числе подписавший акт от ДД.ММ.ГГГГ об отсутствии работника на работе заместитель начальника цеха ФИО12, не был непосредственным очевидцем оставления ФИО2 места работы (с использованием личного транспортного средства) в 11 часов 10 минут ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 99-110 т.2; протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ на л.д.120-126 т.2).

ФИО11 сослался на сообщившего ему об этом по телефону ФИО10, который в свою очередь суду показал, что об оставлении ФИО2 места работы на личном автомобиле до начала перерыва в работе - в 11 часов 10 минут ДД.ММ.ГГГГ ему сообщила находившаяся в ПБК работник (замерщик дебитов скважин) Свидетель №2, когда он вернулся в ПБК с промысла ко времени отъезда автобуса, развозящего работников по домам на обед.

Допрошенная по ходатайству ответчика Свидетель №2 суду показала, что непосредственно и лично ФИО2 ДД.ММ.ГГГГ в 11 часов 10 минут она не видела, только слышала, находясь в кабинете ПБК, что кто-то вошел в здание, после чего примерно в указанное время кто-то вышел из него, а затем она видела в открытую дверь коридора здания отъехавший от него в направлении города автомобиль, который, как она полагала, принадлежал ФИО2, о чем сообщила ФИО10, при этом в ходе допроса она уточнила, что ФИО2 садящимся в этот автомобиль она также не видела (л.д. 156-163 т.2; протокол судебного заседания от 18-ДД.ММ.ГГГГ на л.д.197-203 т.2).

ФИО2 опровергает как утверждения ФИО10, сославшегося на Свидетель №2, так и приведенные показания ФИО13 в суде, настаивает на изложенных им в письменном объяснении работодателю и в настоящем иске обстоятельствах, в том числе последовательно утверждает, что ДД.ММ.ГГГГ ушел с работы на обед домой пешком после 12 часов - во время перерыва, а на личном автомобиле он приехал на работу к его окончанию.

Из показаний допрошенного в суде свидетеля Свидетель №1, оператора добычи нефти и газа комплексной бригады по добыче нефти и газа № ЦДНГ-1, известно, что он, находясь во время перерыва в ПБК, видел ФИО2, выходящего из здания ПБК после 12 часов ДД.ММ.ГГГГ, то есть после начала перерыва в работе и отъезда автобуса, увезшего работников на обед в город, в их числе мастера цеха ФИО10, что согласуется с пояснениями ФИО2, данными работодателю и в суде (л.д. 164-171 т.2; протокол судебного заседания от 18-ДД.ММ.ГГГГ на л.д.197-203 т.2).

Кроме того, из содержания приказа о привлечении к дисциплинарной ответственности от ДД.ММ.ГГГГ № л, акта отсутствия работника ФИО2 на рабочем месте от ДД.ММ.ГГГГ, пояснительной записки ФИО14 от ДД.ММ.ГГГГ, служебных записок ФИО11 от ДД.ММ.ГГГГ в их совокупности не ясно, какое в данном случае имеется в виду рабочее место ФИО2, отсутствие в котором ему было вменено.

По сути из пояснений ФИО10 следует, что для него достаточным свидетельством нарушения ФИО2 установленного режима работы явилось отсутствие работника в здании ПБК ко времени начала перерыва на отдых, при этом достоверных сведений о том, что в связи с отсутствием истца в здании ПБК были приняты меры к установлению его возможного места нахождения в спорный период (с 11 часов 10 минут до 12 часов) на остальной территории промысла (в частности, для исключения несчастного случая с работником, оказания ему помощи при необходимости) ответчиком не представлено и материалы дела не содержат.

Ни начальник цеха ФИО11, ни мастер цеха ФИО10 не опровергли обстоятельств, которые приводил истец, о том, что территория промысла и фонд скважин, подлежащих обходу и осмотру, значительные, погодные и дорожные условия затрудняли и замедляли обход, в связи с чем истец, осуществляя обход пешком и в одиночку, опоздал к отъезду автобуса, при этом не имел возможности предупредить об этом мастера цеха, поскольку не был снабжен работодателем средствами связи.

Все указанные в иске обстоятельства истец приводил в своих письменных объяснениях по требованию работодателя, в которых, в частности, ссылался на свидетелей - работников комплексной бригады по добыче нефти и газа № ЦДНГ-1, которые могли бы подтвердить его возвращение в ПБК с промысла к началу перерыва в работе и после отъезда мастера цеха на обед, но эти доводы работника не были приняты во внимание и проверены работодателем (л.д. 113 т.1).

Согласно положениям статьи 57 Трудового кодекса Российской Федерации обязательным для включения в трудовой договор является условие о месте работы работника.

В соответствии с частью 6 статьи 209 Трудового кодекса Российской Федерации рабочее место - место, где работник должен находиться или куда ему необходимо прибыть в связи с его работой и которое прямо или косвенно находится под контролем работодателя.

В пункте 35 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что в случае, если в трудовом договоре, заключенном с работником, либо локальном нормативном акте работодателя (приказе, графике и т.п.) не оговорено конкретное рабочее место этого работника, то в случае возникновения спора по вопросу о том, где работник обязан находиться при исполнении своих трудовых обязанностей, следует исходить из того, что в силу части шестой статьи 209 Трудового кодекса Российской Федерации рабочим местом является место, где работник должен находиться или куда ему необходимо прибыть в связи с его работой и которое прямо или косвенно находится под контролем работодателя.

В трудовом договоре конкретное рабочее место истца не определено, иное (приказы о рабочем месте истца, графики с рабочими местами) суду не предоставлены.

Согласно положениям трудового договора сторон обязанности работника включают, в том числе обслуживание наземного оборудования действующего фонда скважин (пункт 2.1.1.8 договора), содержание в надлежащем состоянии закрепленного технологического оборудования фонда скважин, территории (пункт 2.1.1.16 договора).

Вместе с этим, должностной инструкцией оператора по добыче нефти и газа 5 разряда предусмотрены следующие обязанности, в том числе: ведение технологического процесса при всех способах добычи нефти; осуществление работы по поддержанию заданного режима работы скважин, групповых замерных установок; разборка, ремонт и сборка отдельных узлов и механизмов нефтепромыслового оборудования, запорной арматуры; обход нефтесборных коллекторов; предоставление информации мастеру, оператору пульта управления и оператору по смене обо всех замеченных неполадках в работе скважин и другого нефтепромыслового оборудования; содержание в надлежащем состоянии закрепленного технологического оборудования фонда скважин, территории).

Как следует из пояснений сторон, показаний свидетелей, материалов дела, в силу технологического регламента ведения процесса добычи нефти ООО «РН-СМНГ» вся территория месторождения Центральная Оха является местом осуществления трудовой деятельности комплексной бригады по добыче нефти и газа № 2 цеха по добыче нефти и газа № 1, в составе которой работает Шивенда В.В.

Исходя из изложенного, в том числе характера работы истца и его должностных обязанностей, здание ПБК не является его единственным основным рабочим местом, постольку его отсутствие в этом здании само по себе не является прямым свидетельством отсутствия на работе.

Таким образом, бесспорных доказательств того, что в указанный в приказе от 4 декабря 2017 года 214 л период времени Шивенда В.В. отсутствовал на рабочем месте, включая остальную производственную территорию месторождения Центральная Оха, ответчиком в материалы дела не представлены и доводы истца о том, что он находился в спорное рабочее время на промысле, где выполнял свою работу, не опровергнуты.

Возражая относительно данных доводов истца, представитель работодателя указывал на то, что истец не доказал достоверность своих утверждений, при этом ссылался на служебные записки начальника цеха Нажмутдинова В.Р. и мастера цеха Молчанова П.А., которые, как указано выше, суду показали, что очевидцами досрочного оставления истцом места работы не были и доводы работника, приведенные им в свою защиту в письменных объяснениях, проигнорировали и не проверили.

Между тем, обязанность по сбору допустимых, достоверных и достаточных доказательств события дисциплинарного проступка и вины работника в его совершении трудовым законодательством возложена на работодателя, постольку, исходя, в том числе, из общих принципов юридической ответственности, таких как презумпция невиновности, работник не обязан доказывать свою невиновность во вмененном ему нарушении трудовой дисциплины.

Показания свидетеля Ковалевой Н.Б., на которую сослался мастер цеха Молчанов П.А., по своему содержанию также не являются убедительным и достаточным доказательством события вмененного истцу трудового проступка, поскольку свидетель суду показала, что не видела, как лично Шивенда В.В. сел в автомобиль и покинул рабочее место до начала перерыва в работе.

Также суд считает, что ответчик, ссылаясь на показания свидетеля Ковалевой Н.Б. в суде, таким образом пытается восполнить недостаток доказательств, на которых основан оспариваемый приказ от 4 декабря 2017 года № 214 л, что по мнению суда недопустимо.

В представленных ответчиком в обоснование своей позиции по иску документах, в том числе пояснительной записке мастера цеха Молчанова П.А., не имеется ссылок на Ковалеву Н.Б., как на очевидца совершенных истцом нарушений, а также сведений о фактических обстоятельствах, источником которых она была по утверждению в суде свидетеля Молчанова П.А., постольку очевидно, что эти сведения, озвученные в ходе судебного разбирательства спора, не могли учитываться работодателем при решении вопроса о привлечении истца к дисциплинарной ответственности.

К полномочиям суда относится проверка законности и обоснованности решения работодателя о применении к работнику наказания за дисциплинарный проступок, исходя из тех доказательств, которые были собраны работодателем до привлечения работника к дисциплинарной ответственности, при этом суд в ходе разбирательства дела не вправе принимать на себя за работодателя исполнение его обязанности по установлению в действиях работника дисциплинарного проступка (либо его отсутствия).

Вместе с этим, доводы истца о том, что до начала перерыва он находился на территории месторождения, не опровергнутые ответчиком, подтверждаются приведенными выше показаниями свидетеля Панова Е.В. о том, что, в частности, он видел истца после начала перерыва в работе в здании ПБК.

При таких данных, представленных ответчиком, достаточных оснований считать, что 13 ноября 2017 года в 11 часов 10 минут истец действительно отсутствовал на рабочем месте, покинув его на личном транспортном средстве, и этим нарушил свои трудовые обязанности, предусмотренные трудовым договором, должностной инструкцией, правилами внутреннего трудового распорядка, не имеется.

Исходя из буквального толкования приказа общества от 23 апреля 2015 года № 87 л (на л.д. 83-84 т.1), принятого согласно его преамбуле в соответствии со стандартами «О вахтовом методе работы» и «Правила внутреннего трудового распорядка», а также положений инструкции общества по промышленной безопасности и охране труда для оператора по добыче нефти и газа (л.д. 69-76 т.2), положения компании «Система управления безопасной эксплуатацией транспортных средств», введенного в действие приказом общества от 27 апреля 2017 года № 478 (на л.д. 83 т.2, представлено ответчиком в форме выписки), на которые ссылается ответчик, в правовом единстве указанных локальных актов, работникам общества запрещено использовать личные транспортные средства на производственных объектах (включая опасные) и по внутрипромысловым дорогам (пункт 1 приказа от 23 апреля 2015 года № 87); оператор должен соблюдать правила и меры безопасности при использовании автотранспорта для обслуживания объектов нефтедобычи; работникам общества запрещается использование личного транспорта …в производственных целях в рабочее время, в том числе при следовании к месту работы или с работы. Перевозка людей осуществляется вахтовым автотранспортом к месту работы и обратно (пункты 1.14, 1.14.1 указанной инструкции по промышленной безопасности); общими требованиями к транспортным средствам запрещается использование личного транспорта в интересах компании (то есть в производственных целях) (пункт 3.13 указанного положения компании о системе управления безопасной эксплуатацией транспортных средств).

Заключая о нарушении истцом приказа от 23 апреля 2015 года № 87 л, ответчик ссылается исключительно на факт стоянки автомобиля истца на участке возле ПБК 13 и 14 ноября 2017 года.

Вместе с тем, каких-либо допустимых, достоверных и достаточных доказательств использования истцом своего транспортного средства на производственных объектах (включая опасные), для обслуживания объектов нефтедобычи при исполнении должностных обязанностей, передвижения на нем по внутрипромысловым дорогам, в производственных целях и в рабочее время ответчиком не представлены.

Исходя из установленного истцу режима работы (не являющегося вахтовым методом), время его следования к месту работы и с работы, перерыва в работе в оплачиваемое рабочее время не входит, постольку не может быть под контролем работодателя с правом применения наказаний к работнику.

Ответчик, в частности, не опроверг бесспорными контрдоказательствами доводы истца о том, что в спорные дни к месту работы и с работы следовал на своем автомобиле по дороге, которая не проходит по территории промысла, не пересекает каких-либо заграждений данной территории, не имеет знаков, запрещающих проезд.

Достоверность этих доводов подтверждена истцом демонстрацией суду и участникам дела этой дороги и возможности проезда по ней к месту работы и обратно непосредственно на местности, в опровержение утверждения представителя ответчика об отсутствии иных подъездных путей к промыслу, кроме ведущей из города дороги, на которой за несколько метров до здания ПБК установлен щитовой знак с указанием наименования месторождения и предупреждающей надписью «Посторонним въезд и вход воспрещен, огнеопасно!» (также был осмотрен судом на месте) (протокол судебного заседания и совершения отдельного процессуального действия вне судебного заседания (осмотра) от 3 июля 2018 года на л.д.125-126 т.2).

Однако вместе с этим утверждением ответчик в лице его представителей не представил суду документальных сведений о наличии у общества законных оснований как для установки этого знака на дороге, принадлежащей муниципальному образованию, так и его полномочий по распоряжению этой дорогой на участке, следующем после указанного запрещающего знака и до границы территории промысла, в части объявленного запрета пользоваться им кому-либо, кроме общества.

Как указано в представленной самим ответчиком выписке из положения «Система управления безопасной эксплуатацией транспортных средств» (на л.д. 83 т.2), территория общества - земельные участки, лицензионные участки, административно-бытовые, производственные здания и иные объекты, на которые общество имеет право собственности, которые находятся у общества в аренде либо на другом законном праве.

Между тем, суду также не представлено допустимых и бесспорных доказательств того, что земельный участок под местом стоянки автомобиля истца является частью земельного участка, предоставленного ответчику по договору аренды от 20 декабря 2005 года под объект «Нефтепромысел Центральная Оха», на который ответчиком распространен запрет на проезд личного автотранспорта работников (на л.д. 139-150 т.2). Сама по себе ссылка представителей ответчика на указанный договор, в том числе на кадастровый план, не опровергает доводы истца об обратном. Из представленных ответчиком планов (карт) (л.д.152-155 т.2) невозможно с очевидной достоверностью установить, что место стоянки автомобиля истца находилось в границах земельного участка, предоставленного ответчику для осуществления производственной деятельности. Иных бесспорных доказательств ответчиком не предоставлено.

Истец же показал суду и участникам дела место стоянки своего автомобиля, не огражденное каким - либо образом и без запрещающих такую стоянку знаков, расположенное до шлагбаума, которым ограничен доступ как в ПБК, так и на остальную территорию промысла.

При таких предоставленных ответчиком данных, суд считает необоснованным, не имеющим достаточного подтверждения, довод ответчика о том, что стоянка автомобиля истца имела место на территории производственного объекта общества, а также производный вывод ответчика о том, что это обстоятельство является свидетельством нарушения истцом приказа общества от ДД.ММ.ГГГГ № л.

В силу части 1 статьи 12, части 1 статьи 56, части 1 статьи 57 ГПК РФ правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон; каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом; доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле.

Учитывая, что трудовым законодательством обязанность доказывания законности и обоснованности привлечения работника к дисциплинарной ответственности возлагается на работодателя, однако указанные истцом обстоятельства ответчик не оспорил и достоверно не опроверг, принимая во внимание в качестве доказательств по делу, в том числе, объяснения истца, суд приходит к выводу о том, что ответчик в нарушение требований статей 56, 57 ГПК РФ не доказал совершение истцом вмененных ему дисциплинарных проступков, постольку оспариваемые истцом приказы ответчика от ДД.ММ.ГГГГ № л, № л, № л суд признает незаконными и необоснованными.

В этой связи у ответчика отсутствовали правовые основания для лишения истца премии за ноябрь 2017 года путем применения коэффициентов снижения размера премии на основании приказа от ДД.ММ.ГГГГ № л (приложение № к нему) (л.д. 95-97 т.1) и вознаграждения по итогам работы за 2017 год в части. Приказ о снижении размера годового вознаграждения истцу ответчиком не представлен, из пояснений сторон следует, что такой приказ работодателем не издавался, но сам факт снижения размера годового вознаграждения истцу ответчик не оспаривает.

Кроме этого, внимание суда обращено на то обстоятельство, что приказ о депремировании истца издан ответчиком (ДД.ММ.ГГГГ) до издания приказов о применении к нему дисциплинарных наказаний (ДД.ММ.ГГГГ), то есть до возникновения к этому правовых оснований.

Согласно произведенному ООО «РН-Учет» (оказывает ответчику возмездные услуги по ведению бухгалтерского и налогового учета по договору от ДД.ММ.ГГГГ, на л.д. 84-96 т.2) расчету в представленной бухгалтерской справке, с которым согласился истец, размер невыплаченной ему премии по итогам работы за ноябрь 2017 года составляет 14 754,22 рубля (л.д. 8-9 т.2), которая подлежит взысканию с ответчика в пользу истца.

В этой же бухгалтерской справке указано, что расчет годового вознаграждения предоставляет отдел мотивации ответчика. Однако, письмом исполняющего обязанности генерального директора ответчика суду отказано в предоставлении такого расчета, в том числе сведений о примененном коэффициенте снижения вознаграждения, со ссылкой на конфиденциальный характер расчета и персональных данных работника (л.д.151 т.2).

В настоящем судебном заседании (протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ на обороте л.д. 198 т.2) истец пояснил, что ему до настоящего времени также не был предоставлен такой расчет без объяснения причин, постольку этот расчет (с учетом его уточнении) сторона истца была вынуждена произвести самостоятельно на основании действовавшего в обществе до ДД.ММ.ГГГГ Положения «О выплате вознаграждения по итогам работы за год работникам общества» (л.д. 10-27 т.2), бухгалтерской справки ООО «РН-Учет» о среднегодовом размере оклада (месячной тарифной ставки) для расчета годового вознаграждения - 19 523,19 рублей (л.д.8-9 т.2), расчетной ведомости истца за апрель 2018 года, в которой указано годовое вознаграждение к выплате в размере 30 232,84 рубля (с учетом удержанных НДФЛ и профсоюзного взноса в размере 1 процента), платежного поручения ответчика от ДД.ММ.ГГГГ № о перечислении указанных средств истцу (после подачи настоящего иска), выписки из списка работников, подлежащих вознаграждению по итогам работы за 2017 год, в которой указаны показатели истца для расчета этого вознаграждения (л.д. 44-46, 97 т.2; расчет в заявлении об уточнении иска на л.д. 130-131 т.2).

В соответствии с частью 1 статьи 57 ГПК РФ доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле. Суд вправе предложить им представить дополнительные доказательства.

Как установлено частью 1 статьи 68 ГПК РФ, в случае, если сторона, обязанная доказывать свои требования или возражения, удерживает находящиеся у нее доказательства и не представляет их суду, суд вправе обосновать свои выводы объяснениями другой стороны.

Руководствуясь приведенными нормами гражданского процессуального законодательства, суд принимает за основу расчет годового вознаграждения, произведенный истцом, с учетом его частичной выплаты. Данный расчет суд находит верным, он не опровергнут ответчиком контррасчетом, вместе с тем, размер спорной выплаты подлежит уменьшению на 13 процентов НДФЛ и 1 процент профсоюзного взноса, с чем согласилась сторона истца в судебном заседании.

Таким образом, размер присужденного истцу годового вознаграждения составит: (19 523,19 рублей х 1,5 (стажевый коэффициент) х 1,05 (дополнительный коэффициент повышения премии) х 2,6 (коэффициент и надбавки за работу в РКС) - (10 393 рубля (НДФЛ) + 799,5 рублей (профсоюзный взнос)) - 30 232,84 рублей (выплаченная истцу часть годового вознаграждения) = 38 522 рубля.

В соответствии с частью первой статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме, определяемой соглашением сторон трудового договора.

Как указано в пункте 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии с частью четвертой статьи 3 и частью девятой статьи 394 Кодекса суд вправе удовлетворить требование лица, подвергшегося дискриминации в сфере труда, о компенсации морального вреда. Учитывая, что Кодекс не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, суд в силу статей 21 (абзац четырнадцатый части первой) и 237 Кодекса вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя. В соответствии со статьей 237 Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

В обоснование заявленного требования о компенсации морального вреда истец указал, что испытал нравственные переживания из-за незаконного применения к нему дисциплинарных взысканий и лишения премий, воспринял это как личное унижение, умаление его деловой, профессиональной репутации и авторитета у членов бригады (протокол судебного заседания от 18-ДД.ММ.ГГГГ на обороте л.д. 198 т.2).

Принимая во внимание доводы истца, суд приходит к выводу о том, что в результате виновного нарушения ответчиком трудовых прав истца ему действительного могли быть причинены указанные нравственные страдания, и соглашается с заявленным истцом размером компенсации - 10 000 рублей. Суд находит данный размер объективно отвечающим требованиям разумности, справедливости и соразмерности, а также целевому назначению данной компенсационной выплаты - возмещение работнику перенесенных нравственных страданий, с учетом их характера.

В соответствии с частью 5 статьи 198 ГПК РФ резолютивная часть решения суда должна содержать указание на распределение судебных расходов.

Согласно части 1 статьи 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

На основании статьи 103 ГПК государственная пошлина, от оплаты которой истец был освобожден, взыскивается с ответчика, пропорционально удовлетворенной части исковых требований.

В соответствии с подпунктом 1 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации (НК РФ) истцы по искам о взыскании заработной платы и иным требованиям, вытекающим из трудовых правоотношений, освобождены от уплаты государственной пошлины.

Рассмотренный спор между сторонами вытекает из их трудовых правоотношений; ответчик не отнесен законом к лицам, освобожденным от уплаты государственной пошлины.

На основании изложенного, с ответчика в бюджет муниципального образования городской округ «Охинский» подлежит взысканию государственная пошлина, от уплаты которой истец освобождена законом в размере, установленном подпунктами 1,3 пункта 1 статьи 333.19 части второй НК РФ.

Руководствуясь статьями 194 - 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

Исковые требования ФИО2 к обществу с ограниченной ответственностью «РН-Сахалинморнефтегаз» удовлетворить частично.

Признать незаконными приказы общества с ограниченной ответственностью «РН-Сахалинморнефтегаз»:

от ДД.ММ.ГГГГ № л в части установления ФИО2 коэффициентов снижения размера премии за ноябрь 2017 года: за неисполнение приказа от ДД.ММ.ГГГГ № л - 0,5; за нарушение пунктов 6.11.3.2, 8.2.1 правил внутреннего трудового распорядка - 0,5;

от ДД.ММ.ГГГГ № л в части применении к ФИО2 дисциплинарного взыскания в виде замечания,

от ДД.ММ.ГГГГ № л в части применении к ФИО2 дисциплинарного взыскания в виде выговора,

от ДД.ММ.ГГГГ № л в части применении к ФИО2 дисциплинарного взыскания в виде замечания.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «РН-Сахалинморнефтегаз» в пользу ФИО2 премию по итогам работы за ноябрь 2017 года в размере 14 754 (четырнадцать тысяч семьсот пятьдесят четыре) рубля 22 копейки, годовое вознаграждение по итогам работы за 2017 год в части в размере 38 522 (тридцать восемь тысяч пятьсот двадцать два) рубля, компенсацию морального вреда в размере 10 000 (десять тысяч) рублей, всего 63 276 (шестьдесят три тысячи двести семьдесят шесть) рублей 22 копейки.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «РН-Сахалинморнефтегаз» в бюджет муниципального образования городской округ «Охинский» государственную пошлину в размере 2 098 (две тысячи девяносто восемь) рублей.

Настоящее решение может быть обжаловано подачей через Охинский городской суд апелляционной жалобы в судебную коллегию по гражданским делам Сахалинского областного суда в течение одного месяца со дня его принятия в окончательной форме 24 сентября 2018 года.

Судья Охинского городского суда

Сахалинской области                                                         Разяпова Е.М.

Копия верна: судья                                                             Разяпова Е.М.