Решение по делу № 8Г-19065/2024 [88-24641/2024] от 02.08.2024

УИД 78RS0002-01-2021-009922-76

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело № 88-24641/2024

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Санкт-Петербург                         04 декабря 2024 года

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего:               Александровой Ю.К.,

судей:                       Рогачевой В.В. и Беспятовой Н.Н.,

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по кассационной жалобе Корчагина Сергея Валентиновича на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 13 февраля 2024 года по делу № 2-1346/2022 по иску Корчагина Сергея Валентиновича к Чадулину Сергею Борисовичу о государственной регистрации перехода права собственности на квартиру и по встречному иску Чадулина Сергея Борисовича к Корчагину Сергею Валентиновичу о признании договора купли-продажи незаключенным.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Рогачевой В.В., объяснения представителя истца Корчагина С.В. - Федорова А.В. (действующего на основании доверенности от 16.08.2023 сроком на три года), поддержавшего доводы жалобы, ответчика Чадулина С.Б. и его представителя - адвоката Хасанова М.Ш. (действующего на основании ордера №8 от 03.12.2024 и доверенности № от 12.11.2024 сроком на пять лет), полагавших, что отсутствуют основания для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Корчагин С.В. в августе 2021 г. обратился в Выборгский районный суд Санкт-Петербурга с исковым заявлением, в котором первоначально указал в качестве ответчика наследственное имущество Костелевой Н.В. и изложил требование о государственной регистрации перехода к истцу права собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.

Истец указал, что 09.10.2020 заключил с продавцом Костелевой Н.В. договор купли-продажи спорной квартиры, уплатил продавцу цену договора в размере 2.500.000 руб., однако продавец уклонился от регистрации перехода права собственности на квартиру; впоследствии истцу стало известно о смерти Костелевой Н.В., наступившей 15.02.2021.

Определением суда первой инстанции от 03.11.2021 к участию в деле в качестве ответчика был привлечен Чадулин С.Б., в пользу которого, как установлено судом, умершей Костелевой Н.В. было составлено завещание от 03.12.2020 в отношении всего её имущества (т.1, л.д.38) и который в рамках наследственного дела обратился к нотариусу 29.07.2021 с заявлением о принятии наследства по завещанию (т.2, л.д.176).

Решением Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 30 сентября 2022 г. иск Корчагина С.В. был удовлетворен: постановлено осуществить государственную регистрацию права собственности на жилое помещение с кадастровым номером №, расположенное по адресу: №, за Корчагиным С.В. на основании договора купли-продажи квартиры от 09.10.2020, заключенного между Костелевой Н.В. и Корчагиным С.В.

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда, рассматривая дело по апелляционной жалобе Чадулина С.Б., в соответствии с протокольным определением от 26 сентября 2023 г. перешла к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных главой 39 ГПК РФ, в связи с выводом о допущенном судом первой инстанции процессуальном нарушении, предусмотренном пунктом 2 части 4 ст.330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации – рассмотрении дела в отсутствие ответчика, не извещенного надлежащим образом о времени и месте судебного заседания.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 13 февраля 2024 г. решение Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 30 сентября 2022 г. отменено и принято новое решение, которым в удовлетворении иска Корчагина С.В. отказано, встречное требование Чадулина С.Б. удовлетворено: признан незаключенным договор купли-продажи от 09.10.2020 между Костелевой Н.В. и Корчагиным С.В.

В кассационной жалобе, поданной в электронной форме 4 июля 2024 г. и поступившей с делом в Третий кассационный суд общей юрисдикции 2 августа 2024 г., истец Корчагин С.В. просит об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 13 февраля 2024 г., считая выводы суда апелляционной инстанции не соответствующими нормам материального и процессуального права, указывая на неверную правовую оценку судом фактических обстоятельств дела, нарушение правил оценки доказательств, просит оставить в силе решение суда первой инстанции от 30 сентября 2022 г.

Определением судьи кассационного суда от 04 октября 2024 г. Корчагину С.В. восстановлен срок на подачу кассационной жалобы.

Ответчиком Чадулиным С.Б. представлены письменные возражения на кассационную жалобу, в которых он просит оставить обжалуемое судебное постановление без изменения.

Дело рассмотрено судебной коллегией в отсутствие представителя третьего лица - Управления Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по городу Санкт-Петербургу, третьего лица нотариуса Розовой Ю.В., надлежащим образом извещенных о месте и времени судебного заседания.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу о том, что такие нарушения допущены при рассмотрении настоящего дела судом апелляционной инстанции, который неправильно применил нормы материального права, в связи с этим неверно определил круг юридически значимых обстоятельств, не установил их в полном объеме и дал неверную правовую оценку установленным обстоятельствам, также неверно распределил между сторонами обязанности по доказыванию.

Как следует из материалов дела и отражено в обжалуемом апелляционном определении, 9 октября 2020 г. был оформлен (в простой письменной форме) договор купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, между продавцом Костелевой Н.В. и покупателем Корчагиным С.В., по цене 2.500.000 руб. (т.1, л.д.6).

В пункте 5 договора указано, что расчеты произведены между сторонами полностью при подписании договора; договор одновременно является актом приема-передачи квартиры; фактическая передача квартиры состоялась в момент подписания договора.

Кроме того, согласно пункту 4 договора он одновременно является распиской, подтверждающей передачу и получение денежных средств за проданную квартиру от покупателя продавцом.

Судом установлено, что на момент оформления указанного договора за Костелевой Н.В. не было зарегистрировано право собственности на указанную квартиру. Как усматривается из материалов дела, государственная регистрация её права собственности была произведена 16.07.2021 на основании решения Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 13.08.2019 по делу №2-501/2019, оставленного без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 19.11.2019 и вступившего в законную силу, которым Костелевой Н.В. был восстановлен срок для принятия наследства после Чадулиной Л.В., умершей 15.03.2016, и за нею было признано право собственности на квартиру по вышеуказанному адресу в порядке наследования по закону; одновременно были признаны недействительными совершенные иными лицами – ответчиками по делу – сделки с квартирой, и она была истребована из незаконного владения Воробьевой А.Д. в пользу Костелевой Н.В. (т.1, л.д.8-11 – выписка из ЕГРН, л.д.41-69 – копии судебных постановлений).

Из материалов настоящего дела также следует и отмечено в апелляционном определении, что задержка государственной регистрации права собственности Костелевой Н.В. на квартиру по её заявлению, первоначально поданному 13.01.2020, была обусловлена необходимостью отмены обеспечительных мер, примененных судом в связи с разрешением вышеназванного спора, в связи с чем регистрационные действия приостанавливались (т.1, л.д.70-77).

Как установлено судом, Костелева Н.В. умерла 15.02.2021 – до даты государственной регистрации её права собственности (т.1, л.д.29, 30 – копии свидетельства и справки о смерти).

Разрешая спор, суд апелляционной инстанции со ссылкой на сведения ЕГРН указал, что право собственности Костелевой Н.В. на спорную квартиру возникло с даты его регистрации – 16.07.2021, и основал на этом свои выводы по существу спора.

Судом также принято во внимание, что дополнительные документы в целях регистрации права собственности Костелевой Н.В. (определение Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 20.08.2020 по делу №2-50119 об отмене обеспечительных мер) были предоставлены с заявлением от 14.07.2021 №MFC-0575/2021-396273 Стеценко А.Ю., действовавшим в качестве представителя Костелевой Н.В. на основании доверенности от 21.11.2019, однако эта доверенность утратила силу на основании ст.188 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи со смертью Костелевой Н.В. в феврале 2021 г.

Согласно выводам суда апелляционной инстанции, государственная регистрация перехода права собственности, произведенная после смерти продавца, является незаконной, а потому требования первоначального иска подлежат отклонению.

Также, указав на положения статей 8.1, 131, 165, 218, 433, 551 и 558 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также на разъяснения, содержащиеся в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда РФ №10 и Пленума ВАС РФ №22 от 29.04.2010 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», суд апелляционной инстанции отметил, что уклонение одной из сторон договора купли-продажи недвижимого имущества от совершения действии по государственной регистрации перехода права собственности на это имущество является основанием лишь для удовлетворения исковых требований о государственной регистрации перехода права собственности, однако в данном случае была произведена государственная регистрация права собственности Костелевой Н.В.

Кроме того, суд апелляционной инстанции сделал вывод, что договор купли-продажи квартиры между Костелевой Н.В. и Корчагиным С.В. должен считаться незаключенным, поскольку суду не представлено доказательств, отвечающих критериям относимости и допустимости, подтверждающих то обстоятельство, что сделка была реально исполнена Костелевой Н.В. и Корчагиным С.В., равно как не представлено убедительных доводов и доказательств наличия у Корчагина С.В. к моменту заключения оспариваемого договора денежных средств в размере 2.500.000 руб. для приобретения спорной квартиры, а также доказательств фактического принятия спорного жилого помещения. При этом стороной истца не оспаривалось, что он не вселялся в спорное жилое помещение и не выполнял обязанности собственника.

В связи с этим, по мнению суда апелляционной инстанции, не имеют юридического значения обстоятельства принадлежности («действительности») подписи Костелевой Н.В. в договоре купли-продажи от 09.10.2020 и соответствия датировки договора купли-продажи фактической дате его подписания сторонами (для исследования которых судом первой инстанции назначалась судебная почерковедческая экспертиза и техническая экспертиза документа).

В апелляционном определении также приведено суждение о том, что в силу пункта 2 ст.558 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент заключения договора) договор продажи жилого дома, квартиры, части жилого дома или квартиры подлежит государственной регистрации и считается заключенным с момента такой регистрации, и что сторона сделки, требующей государственной регистрации, не имеет права на удовлетворение иска о признании права, основанного на этой сделке, так как соответствующая сделка до ее регистрации не считается заключенной либо действительной в случаях, установленных законом (пункт 63 вышеназванного постановления от 29.04.2010).

Однако приведенные выводы противоречат нормам материального права, на которых они основаны.

Как правильно указано в апелляционном определении, согласно пункту 1 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

При этом в силу пункта 1 статьи 160 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

Вопреки выводам апелляционного определения, приведенными положениями закона заключение договора не связывается с совершением каких-либо действий по его исполнению.

Пунктом 2 ст.433 ГК РФ предусмотрено, что, если в соответствии с законом для заключения договора необходима также передача имущества, договор считается заключенным с момента передачи соответствующего имущества (статья 224).

Однако договор купли-продажи, основное содержание которого составляет обязательство продавца по передаче вещи (товара) и обязательство покупателя принять и оплатить товар (пункт 1 ст.454 ГК РФ), является консенсуальным, а не реальным, т.е. для его признания заключенным не требуется передача товара. Именно с этим связаны положения ст.463 ГК РФ о последствиях неисполнения продавцом обязанности передать товар, а также специальные положения ст.556 ГК РФ о передаче недвижимости, являющейся объектом купли-продажи, и разъяснения, содержащиеся в пункте 61 вышеназванного постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 29.04.2020, согласно которым в случае, если обязательство продавца передать недвижимость не исполнено, покупатель вправе в исковом заявлении соединить требования об исполнении продавцом обязанности по передаче (абзац седьмой статьи 12 ГК РФ, статья 398 ГК РФ) и о регистрации перехода права собственности.

Что касается приведенного в апелляционном определении положения пункта 2 статьи 558 ГК РФ, согласно которому договор продажи жилого дома, квартиры, части жилого дома или квартиры подлежит государственной регистрации и считается заключенным с момента такой регистрации, то установленное этим пунктом правило не подлежат применению к договорам, заключаемым после 01.03.2013 – даты вступления в силу Федерального закона от 30.12.2012 №302-ФЗ «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (часть 8 ст.2 указанного Федерального закона). После этой даты государственной регистрации подлежит лишь переход права собственности на недвижимость (ст.551 ГК РФ), что и было предметом настоящего спора.

С учетом изложенного в целях признания или непризнания договора купли-продажи заключенным суду необходимо было определить, достигнуто ли сторонами в требуемой законом письменной форме соглашение по всем существенным условиям договора, однако каких-либо суждений относительно этого в апелляционном определении не содержится. В свою очередь, обстоятельства регистрации перехода права собственности на квартиру не имели значения для разрешения указанного вопроса, как и данные о фактическом переходе квартиры во владение покупателя.

Соответственно, вопреки доводам апелляционного определения, для правильного разрешения спора имел значение факт подписания договора купли продажи самой Костелевой Н.В. при её жизни, для исследования которого, с учетом возражений ответчика против иска, судом первой инстанции назначались судебные экспертизы (почерковедческая и техническая), однако полученным судом и имеющимся в материалах дела заключениям (т.1, л.д.178-254, т.2, л.д.1-35) в апелляционном определении никакой оценки не дано, в нарушение требований статей 67, 198 и 327.1 ГПК РФ.

Неправильным является и суждение апелляционного определения об отсутствии у Костелевой Н.В. права собственности на квартиру до момента государственной регистрации этого права, с чем связана неверная правовая оценка обстоятельств государственной регистрации и что также влияет на выводы суда относительно правовых последствий заключения договора купли-продажи.

В соответствии с пунктом 2 статьи 8.1 ГК РФ права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают, изменяются и прекращаются с момента внесения соответствующей записи в государственный реестр, если иное не установлено законом.

Ранее аналогичное положение содержалось в пункте 2 статьи 8 ГК РФ (признан утратившим силу с 1 марта 2013 г. Федеральным законом от 30.12.2012 №302-ФЗ).

Вместе с тем, согласно пункту 1 статьи 1110 ГК РФ при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, если из правил настоящего Кодекса не следует иное.

При этом принятое наследство признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия, а также независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество, когда такое право подлежит государственной регистрации (пункт 4 ст.1152 ГК РФ).

На приведенных положениях гражданского законодательства основаны разъяснения, содержащиеся в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ №10, Пленума ВАС РФ №22 от 29.04.2010 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», где указано, что граждане, юридические лица являются собственниками имущества, созданного ими для себя или приобретенного от других лиц на основании сделок об отчуждении этого имущества, а также перешедшего по наследству или в порядке реорганизации (статья 218 ГК РФ). В силу пункта 2 статьи 8 ГК РФ права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают с момента регистрации соответствующих прав на него, если иное не установлено законом.

В том же пункте постановления разъяснено, что иной момент возникновения права установлен, в частности, для приобретения права собственности на недвижимое имущество в случае полной выплаты пая членом потребительского кооператива, в порядке наследования и реорганизации юридического лица (абзацы второй, третий пункта 2, пункт 4 статьи 218 ГК РФ, пункт 4 статьи 1152 ГК РФ). Так, если наследодателю или реорганизованному юридическому лицу (правопредшественнику) принадлежало недвижимое имущество на праве собственности, это право переходит к наследнику или вновь возникшему юридическому лицу независимо от государственной регистрации права на недвижимость. Право собственности на недвижимое имущество в случае принятия наследства возникает со дня открытия наследства (пункт 4 статьи 1152 ГК РФ), а в случае реорганизации - с момента завершения реорганизации юридического лица (статья 16 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей»).

Правило о принадлежности наследства наследнику со дня открытия наследства сохраняет действие и при принятии наследства по истечении установленного срока (при восстановлении этого срока судом), на что указывает формулировка пункта 1 ст.1155 ГК РФ, согласно которому по заявлению наследника, пропустившего срок, установленный для принятия наследства (статья 1154), суд может восстановить этот срок и признать наследника принявшим наследство, если наследник не знал и не должен был знать об открытии наследства или пропустил этот срок по другим уважительным причинам и при условии, что наследник, пропустивший срок, установленный для принятия наследства, обратился в суд в течение шести месяцев после того, как причины пропуска этого срока отпали.

С учетом приведенных норм и разъяснений подлежало оценке судом содержание вступившего в законную силу решения Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 13.08.2019 по делу №2-501/2019, которым Костелевой Н.В. был восстановлен срок для принятия наследства, за нею было признано право собственности на квартиру в порядке наследования по закону после Чадулиной Л.В. и квартира была истребована из незаконного владения Воробьевой А.Д. Данным решением было подтверждено приобретение Костелевой Н.В. права собственности на квартиру в порядке наследования, т.е. возникновение этого права с момента открытия наследства – 15.03.2016.

Суд кассационной инстанции отмечает, что факт удовлетворения тем же решением требования о возврате квартиры из незаконного владения Воробьевой А.Д. указывает на то, что владение было утрачено собственником – Костелевой Н.В.

Однако ни отсутствие государственной регистрации права собственности Костелевой Н.В., ни утрата владения квартирой сами по себе не препятствовали заключению договора купли-продажи квартиры и не влияют на действительность основанных на этом договоре обязательств продавца и покупателя, связанных с передачей квартиры в собственность покупателя.

Более того, в соответствии с пунктом 2 статьи 455 ГК РФ предметом договора купли-продажи может быть как товар, имеющийся в наличии у продавца в момент заключения договора, так и товар, который будет создан или приобретен продавцом в будущем, если иное не установлено законом или не вытекает из характера товара.

На это обращено внимание в пункте 1 постановления Пленума ВАС РФ от 11.07.2011 №54 «О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих из договоров по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем», где в связи с этим прямо указано, что отсутствие у продавца в момент заключения договора продажи недвижимости права собственности на имущество - предмет договора - само по себе не является основанием для признания такого договора недействительным. В то же время судам необходимо иметь в виду, что для государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к покупателю (статьи 131 и 551 ГК РФ) продавец должен обладать правом собственности на него.

В данном случае, как отмечено выше, право собственности на квартиру было признано за Костелевой Н.В. решением суда, согласно которому оно возникло в порядке наследования с момента открытия наследства.

Таким образом, никаких препятствий для заключения договора купли-продажи отсутствие государственной регистрации права собственности Костелевой Н.В. не создавало и не влияло на действительность обязательств, вытекающих из этого договора. Право собственности на квартиру принадлежало указанному лицу независимо от его регистрации.

Соответственно, неверным является и суждение апелляционного определения о незаконности государственной регистрации права собственности Костелевой Н.В., состоявшейся после её смерти, и данная судом оценка значимости этого обстоятельства для разрешения спора.

Вместе с тем нуждались в правовой оценке содержавшиеся в договоре указания о том, что он одновременно является актом приема-передачи квартиры и что её фактическая передача состоялась в момент подписания договора, принимая во внимание разъяснения, содержащиеся в пункте 61 вышеназванного постановления Пленума Верховного Суда РФ №10, Пленума ВАС РФ №22 от 29.04.2010, согласно которым иск покупателя о государственной регистрации перехода права подлежит удовлетворению при условии исполнения обязательства продавца по передаче имущества, а обязательство продавца передать недвижимость покупателю считается исполненным после вручения этого имущества покупателю и подписания сторонами соответствующего документа о передаче, если иное не предусмотрено законом или договором (абзац второй пункта 1 статьи 556 ГК РФ).

В том же пункте постановления разъяснено, что случае, если обязательство продавца передать недвижимость не исполнено, покупатель вправе в исковом заявлении соединить требования об исполнении продавцом обязанности по передаче (абзац седьмой статьи 12 ГК РФ, статья 398 ГК РФ) и о регистрации перехода права собственности. При этом требование о регистрации перехода права собственности не может быть удовлетворено, если суд откажет в удовлетворении требования об исполнении обязанности продавца передать недвижимость.

Кроме того, в том же пункте постановления указано, что, когда договором продажи недвижимости предусмотрено, что переход права собственности не зависит от исполнения обязанности продавца передать соответствующий объект, сохранение продавцом владения этим имуществом не является препятствием для удовлетворения иска покупателя о государственной регистрации перехода права.

По смыслу последнего разъяснения, соглашением между сторонами договора купли-продажи может быть предусмотрено, что право собственности на имущество перейдет к покупателю независимо от его фактической передачи во владение последнего.

В развитие этого подхода высшими судебными инстанциями указывалось, в частности, что в случае если приобретенное недвижимое имущество находится в незаконном владении третьих лиц, не являющихся стороной сделки, к покупателю недвижимости вместе с титулом собственника переходит и право на предъявление к этим лицам требования, основанного на положениях статьи 301 ГК РФ, при условии, если предыдущий собственник не реализовал это право (см., в частности, постановление Президиума ВАС РФ от 25.07.2011 №1689/11 по делу №А04-3015/2010).

Исходя из приведенных правовых позиций, включенное в договор купли-продажи от 09.10.2020 указание о том, что он является актом приема-передачи квартиры и что её фактическая передача состоялась в момент подписания договора, во взаимосвязи с имеющимися в деле сведениями о том, что квартира ранее находилась в незаконном владении другого лица (Воробьевой А.Д.), нуждалось в оценке судом на предмет того, не означает ли оно признание квартиры переданной покупателю в целях создания возможности государственной регистрации перехода права собственности покупателя (независимо от фактического перехода владения).

Следствием этого являлось бы то, что после государственной регистрации перехода права собственности к покупателю Корчагину С.В. к нему в порядке сингулярного правопреемства должны были бы перейти и права взыскателя в рамках процедуры исполнения судебного решения об истребовании квартиры из незаконного владения Воробьевой А.Д.

В свою очередь, если, по мнению суда, между сторонами договора отсутствовало соглашение о переходе права собственности независимо от передачи владения, то ссылка суда на то, что истец не вступил во владение квартирой, сама по себе не являлась достаточной для отказа в удовлетворении первоначального иска, и тем более для удовлетворения встречного требования о признании договора купли-продажи незаключенным. В этом случае, с учетом приведенных выше правовых позиций, суду следовало разъяснить истцу необходимость предъявления к ответчику как наследнику продавца дополнительного требования о передаче товара.

При этом обстоятельства, касающиеся владения квартирой, судами надлежащим образом не исследовались, хотя, исходя из вышеизложенного, они имели правовое значение. В частности, судами не уточнялось, обращалось ли к исполнению и было ли исполнено судебное решение от 13.08.2019 по делу №2-501/2019 в части истребования квартиры от Воробьевой А.Д.

Приобщенные к материалам настоящего дела документы могут указывать на то, что вопрос о восстановлении владения Костелевой Н.В. на основании судебного решения от 13.08.2019 фактически разрешался не в порядке исполнения этого решения, а путем предъявления Костелевой Н.В. отдельного иска о признании Воробъевой А.Д. утратившей право пользования квартирой и о её выселении, который был удовлетворен решением Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 11.08.2020 по делу №2-3297/2020 (т.1, л.д.82-84).

Вместе с тем данных о вступлении в законную силу этого решения и о порядке его исполнения в настоящем деле также не имеется, хотя, если оно было исполнено к моменту заключения договора купли-продажи от 09.10.2020 между истцом и Костелевой Н.В., это также может повлиять на выявление смысла включенного в договор указания о том, что он одновременно является актом приема-передачи (на выводы о том, могла ли Костелева Н.В. передать владение покупателю Корчагину С.В., либо к последнему могло перейти право собственности на квартиру независимо от её фактической передачи, что, как указано выше, означало бы, что вместе с титулом собственника к покупателю должно было бы перейти право истребовать имущество из чужого незаконного владения).

Нельзя признать правильными также суждения апелляционного определения относительно факта расчета между сторонами договора купли-продажи, поскольку они основаны на неправильном распределении между сторонами обязанностей по доказыванию и на нарушении правил оценки имеющихся доказательств, на что правильно указывается в кассационной жалобе.

Как отмечено выше, согласно пункту 4 договора он одновременно является распиской, подтверждающей передачу и получение денежных средств за проданную квартиру от покупателя продавцом; в пункте 5 договора также указано, что расчеты произведены между сторонами полностью при подписании договора.

По смыслу правовых позиций Верховного Суда Российской Федерации, основанных на положениях статей 431 и 812 ГК РФ, высказанных применительно к заемным отношениям, но применимых и в настоящем деле, в случае включения в договор, составленный в письменной форме, указания о передаче денежных средств, удостоверенного подписью получателя, суду в соответствии с требованиями ст.431 ГК РФ надлежит дать оценку буквальному содержанию договора, а в случае неясности - толковать его по правилам этой статьи. При этом бремя доказывания безденежности договора, который подписан получателем денежных средств и содержит указание на получение им причитающейся суммы при подписании договора или до его подписания, возлагается на это лицо (пункт 4 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации №2 (2022), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 12.10.2022).

При таком положении, в случае подтверждения факта подписания договора самой Костелевой Н.В. (от исследования чего суд апелляционной инстанции уклонился), у суда не имелось оснований требовать от истца дополнительного подтверждения факта передачи продавцу денежной суммы, в том числе доказывания источника денежных средств для расчетов по договору; указание в апелляционном определении на отсутствие таких доказательств является ошибочным и фактически свидетельствует о неправомерном освобождении стороны ответчика от обязанности опровергать доказательствами факт расчетов по договору.

Вместе с тем, хотя на признание договора заключенным, как указано выше, не влияет соответствие действительности включенных в него сведений о состоявшихся расчетах между сторонами, данный факт действительно имеет правовое значение для рассмотрения требования покупателя о государственной регистрации перехода права собственности, поскольку, если со стороны продавца имело место уклонение от такой регистрации, на оценку поведения влияет исполнение или неисполнение покупателем обязательства по оплате.

Таким образом, обстоятельства, имеющие юридическое значение, определены судом апелляционной инстанции неверно, исследованы не в полном объеме, выводы о них основаны на нарушении процессуальных правил о доказывании, апелляционное определение не соответствует нормам материального и процессуального права и подлежит отмене.

Вместе с тем, поскольку кассационный суд общей юрисдикции не наделен правом исследовать и оценивать доказательства, не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции (часть 3 ст.390 ГПК РФ), возможность оставления в силе решения суда первой инстанции, о чем ставится вопрос в кассационной жалобе истца, отсутствует. Кроме того, в кассационной жалобе истца не опровергаются выявленные судом апелляционной инстанции безусловные основания для отмены решения суда первой инстанции, связанные с нарушением процессуальных прав ответчика, не извещенного надлежащим образом о рассмотрении дела.

Таким образом, дело подлежит направлению на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 390-390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 13 февраля 2024 года отменить, дело направить на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное определение изготовлено 10.12.2024