Решение по делу № 22-7010/2023 от 08.08.2023

Председательствующий: В. И.Ю. дело № 22-7010/2023

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Красноярск 2 ноября 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам Красноярского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Б. В.М.,

судей краевого суда К. Н.И., Р. Е.И.,

при секретаре - помощнике судьи С. О.Н.

с участием прокурора апелляционного отдела уголовно-судебного управления прокуратуры Красноярского края П. Е.В.,

представителя потерпевшего К. А.В.

адвокатов С. Я.А. и К. И.П. в интересах осуждённого Ильина А.Н.,

представителя Р. Е.О. в интересах заинтересованного лица И. А.А.,

осуждённого Ильина А.Н. посредством системы ВКС

рассмотрела в открытом судебном заседании от 2 ноября 2023 года уголовное дело по апелляционной жалобе с дополнениями к ней И. А.А., по апелляционной жалобе адвоката С. Я.А. в интересах осуждённого Ильина А.Н. на постановление Ленинского районного суда г. Красноярска от 4 мая 2023 года, которым

наложен арест на имущество, принадлежащее Ильиной А.А.,

<дата> года рождения, а именно:

- на жилое здание по адресу: г. <адрес>

- земельный участок, категории земель: <адрес>

Постановлено запретить в период наложения ареста на имущество государственным органам, осуществляющим регистрационные действия по сделкам с вышеуказанным имуществом регистрацию сделок отчуждения, купли-продажи, дарения и иных сделок по распоряжению вышеуказанным имуществом.

Заслушав доклад судьи Красноярского краевого суда Р. Е.И. по обстоятельствам дела и доводам апелляционных жалоб, объяснения осуждённого Ильина А.Н. выступление его защитников – адвокатов С. Я.А. и К. И.П., представителя Р. Е.О., поддержавших доводы апелляционной жалобы, мнение представителя потерпевшего К. А.В. об оставлении постановления без изменения, прокурора П. Е.В., полагавшей постановление отменить, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором Ленинского районного суда г. Красноярска от 20 марта 2023 года Ильин А.Н. осужден за растрату, т.е. хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное в особо крупном размере; за два мошенничества, т.е. хищение чужого имущества путем обмана, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, совершенные в крупном размере; два преступления - совершения финансовых операций и других сделок с денежными средствами, приобретенными лицом в результате совершения им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами, в особо крупном размере; за реорганизацию юридического лица, через подставных лиц, а также представление в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, данных, повлекшее внесение в единый государственный реестр юридических лиц сведений о подставных лицах, то есть за совершение преступлений, предусмотренных ч.4 ст. 160, ч. 6 ст. 159, ч. 6 ст. 159, п. «б» ч.4 ст. 174.1, п. «б» ч.4 ст. 174.1, ч.1 ст. 173.1 УК РФ.

Государственный обвинитель К. С.А., поддерживавший обвинение по уголовному делу в отношении Ильина А.Н., после провозглашения приговора обратился в суд с ходатайством о наложении ареста на имущество, принадлежащее И. А.Н., а именно: на здание по адресу: г. <адрес> а также на земельный участок по адресу: <адрес> в целях обеспечения исполнения приговора от 20 марта 2023 года в части удовлетворения гражданских исков.

Ходатайство прокурора удовлетворено и судом принято вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе и в дополнениях к ней И. А.А. выражает несогласие с постановлением суда, считает его незаконным, необоснованным и подлежащим отмене.

Ссылается на существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которым, по мнению автора жалобы, не предусмотрено принятие мер по обеспечению исполнения приговора после его вынесения.

Обращает внимание на нарушение её конституционного права на судебную защиту, выразившееся в том, что судом было отказано в удовлетворении ходатайства о получении копии приговора и ознакомлении с материалами дела до принятия решения по ходатайству государственного обвинителя.

Считает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Так, суд в постановлении не указал никаких конкретных, фактических обстоятельств, дающих право ограничить её конституционное право на частную собственность.

Обращает внимание, что она (И, А.А.) не является гражданским ответчиком; лицом, несущим материальную ответственность, является Ильин А.Н.; конфискация имущества согласно приговору не применялась.

По мнению автора жалобы, суд не установил ни одного основания, указанного в ст. 115 УПК РФ, для наложения ареста на её имущество; суд также проигнорировал и не дал оценку доводам и возражениям на ходатайство государственного обвинителя, изложенным в отзыве от 4 мая 2023 года.

В апелляционной жалобе адвокат С. Я.А. считает постановление суда незаконным и подлежащим отмене.

Ссылается на то, что И. А.А., на имущество которой наложен арест, является свидетелем по делу, в связи с чем какой-либо имущественной ответственности нести за преступления, совершённые иным лицом, не может.

Полагает, что суд не мог рассматривать ходатайство государственного обвинителя, поскольку ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» являются самостоятельными предпринимательствующими субъектами, и в их интересах государственный обвинитель действовать не может, он не имел полномочий и права на заявление такого ходатайства, а самими потерпевшими ходатайства об обеспечительных мерах не заявлялось.

Обращает внимание, что рассмотрение уголовного дело окончено вынесением приговора, который обжалован и не вступил в законную силу, в связи с чем адвокату не ясно, в рамках какой стадии уголовного судопроизводства рассмотрено данное ходатайство.

Кроме того, судом нарушены права свидетеля, приговор ему не вручался, время на ознакомление предоставлено не было, соответствующее ходатайство не удовлетворено.

Просит постановление отменить, в удовлетворении ходатайства государственного обвинителя отказать.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб с дополнениями к ним, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В силу ч. 4 ст. 7 УПК РФ постановления судьи, должны быть законными, обоснованными и мотивированными.

В соответствии с ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ, основаниями отмены или изменения судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных настоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Такие нарушения при рассмотрении судом первой инстанции вопроса о наложении ареста на имущество были допущены.

Согласно п. 6 ст. 5 УПК РФ государственный обвинитель - это должностное лицо органа прокуратуры, поддерживающее от имени государства по поручению соответствующего прокурора обвинение в суде по уголовному делу. Поручение, процедура оформления которого установлена ведомственным нормативным актом, дает право лицу, осуществляющему государственное обвинение, ознакомиться с материалами уголовного дела, подготовиться к процессу, непосредственно участвовать в судебном разбирательстве по делу и принимать решения в соответствии с законом и возложенными на это лицо обязанностями, предусмотренными Федеральным законом "О прокуратуре РФ".

Таким образом, полномочия государственного обвинителя ограничены рамками судебного разбирательства по уголовному делу, которое оканчивается вынесением итогового решения.

Согласно п. 22 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 2011 года N 21 "О практике применения судами законодательства об исполнении приговора" каждый приговор по делу должен содержать в себе ответы на все вопросы, которые подлежат разрешению при его постановлении согласно статье 299 УПК РФ и которые должны быть решены и изложены так, чтобы не возникало затруднений при исполнении приговора. В силу п. 11 ст. 299 УПК РФ в приговоре должен быть разрешён вопрос, как поступить с имуществом, на которое наложен арест для обеспечения исполнения наказания в виде штрафа, для обеспечения гражданского иска или возможной конфискации.

В случае неразрешения указанного вопроса в приговоре государственный обвинитель в силу ст. 389.1 УПК РФ вправе поставить его на разрешение перед судом апелляционной инстанции.

Однако полномочий на заявление ходатайства о наложении ареста на имущество после состоявшегося приговора уголовно-процессуальный закон государственному обвинителю не предоставляет, равно как само рассмотрение судом вопроса о наложении ареста на имущество после постановления приговора и до его вступления в законную силу противоречит требованиям закона.

При таких обстоятельствах постановление Ленинского районного суда г. Красноярска от 4 мая 2023 года как вынесенное с нарушением уголовно-процессуального закона подлежит отмене, а производство по ходатайству государственного обвинителя как неуполномоченного на заявление такого ходатайства лица – прекращению.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Постановление Ленинского районного суда г. Красноярска от 4 мая 2023 года, которым наложен арест на имущество, принадлежащее И.А.А., отменить.

Производство по ходатайству государственного обвинителя – помощника прокурора Ленинского района г. Красноярска К. С.А. прекратить.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке по правилам главы 47.1 УПК РФ в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции в течение 6 месяцев со дня вынесения апелляционного определения.

Председательствующий

Судьи

Председательствующий: В. И.Ю. дело № 22-7010/2023

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Красноярск 2 ноября 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам Красноярского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Б. В.М.,

судей краевого суда К. Н.И., Р. Е.И.,

при секретаре - помощнике судьи С. О.Н.

с участием прокурора апелляционного отдела уголовно-судебного управления прокуратуры Красноярского края П. Е.В.,

адвокатов С. Я.А. и К. И.П. в интересах осуждённого Ильина А.Н.,

представителя потерпевшего АО «<данные изъяты>» К. А.В.,

представителя Р. Е.О. в интересах заинтересованного лица И. А.А.,

осуждённого Ильина А.Н. посредством системы ВКС

рассмотрела в открытом судебном заседании от 2 ноября 2023 года уголовное дело по апелляционной жалобе с дополнениями к ней представителя потерпевшего К. А.В., по апелляционным жалобам с дополнениями к ним адвокатов С. Я.А. и К. И.П. в интересах осуждённого Ильина А.Н. на приговор Ленинского районного суда г. Красноярска от 20 марта 2023 года, которым

Ильин А.Н., родившийся <дата> года в с. <данные изъяты>, гражданин РФ, имеющий высшее образование, женатого, работавший <данные изъяты>», зарегистрированный по адресу: <адрес>, проживавший по адресу: <адрес> несудимый,

осуждён по ч.4 ст.160 УК РФ на 3 года 6 месяцев лишения свободы, за два преступления по ч.6 ст.159 УК РФ на 2 года лишения свободы за каждое, за два преступления по п. «б» ч.4 ст.174.1 УК РФ на 2 года 3 месяца лишения свободы за каждое, по ч.1 ст.173.1 УК РФ к штрафу в размере 100 000 рублей.

От отбывания наказания, назначенного по ч.1 ст.173.1 УК РФ, Ильин А.Н. освобождён на основании п.3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

В соответствии с ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно Ильину А.Н. назначено 5 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Мера пресечения Ильину А.Н. в виде домашнего ареста изменена на заключение под стражу.

Срок наказания в виде лишения свободы Ильину А.Н. постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

На основании п. «б» ч.3.1 ст.72 УК РФ время содержания Ильина А.Н. под стражей с 20 марта 2023 года до дня вступления приговора в законную силу зачтено в срок отбывания наказания из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Срок содержания под домашним арестом Ильина А.Н. с 21 января 2021 года по 19 марта 2023 года зачтен в срок лишения свободы из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

Постановлено взыскать с Ильина А.Н. в пользу ООО «<данные изъяты>» в возмещение ущерба 3 705 135 рублей; в пользу ООО «<данные изъяты>» - 9 500 000 рублей.

Гражданский иск АО «<данные изъяты>» оставлен без рассмотрения с разъяснением права на предъявление иска в порядке гражданского судопроизводства.

Заслушав доклад судьи Красноярского краевого суда Р. Е.И. по обстоятельствам дела и доводам апелляционных жалоб, объяснения осуждённого Ильина А.Н., выступление его защитников – адвокатов С. Я.А. и К. И.П., поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение представителя потерпевшего К. А.В. и прокурора П. Е.А, поддержавших доводы апелляционной жалобы потерпевшего, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Ильин А.Н. осуждён за растрату, т.е. хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное в особо крупном размере; за два мошенничества, т.е. хищение чужого имущества путем обмана, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, совершенные в крупном размере; два преступления - совершения финансовых операций и других сделок с денежными средствами, приобретенными лицом в результате совершения им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами, в особо крупном размере; за реорганизацию юридического лица, через подставных лиц, а также представление в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, данных, повлекшее внесение в единый государственный реестр юридических лиц сведений о подставных лицах.

Преступления совершены при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В судебном заседании Ильин А.Н. свою вину в совершении преступлений не признал.

В апелляционной жалобе и в дополнениях к ней К. А.В., являющаяся представителем потерпевшего АО «<данные изъяты>», выражает несогласие с приговором в части гражданского иска, полагая, что решение суда об оставлении иска без рассмотрения нарушает право потерпевшего на компенсацию причинённого ущерба и противоречит требованиям закона, в соответствии с которым оставление гражданского иска без рассмотрения допускается при неявке гражданского истца (ст. 250 УПК РФ), а также при вынесении решения, предусмотренного ч. 2 ст. 306 УПК РФ.

При необходимости произвести дополнительные расчёт, связанные с гражданским иском, суд может признать за гражданским истцом право на удовлетворение гражданского иска и передать вопрос о размере возмещения для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства (ч. 2 ст. 309 УПК РФ).

Однако положения ст. 250, ч. 2 ст. 306, ч. 2 ст. 309 УПК РФ к данному уголовному делу не применимы, поэтому решение суда не соответствует положениям п. 10 ч. 1 ст. 299 УПК РФ.

Так, в ходе следствия достоверно установлено, что в период с 1 февраля 2019 года по 8 февраля 2020 года Ильин А.Н., используя подконтрольные ему организации, реализовал зерно федерального интервенционного фонда общим объёмом 6923,245 тонн, получив от АО «<данные изъяты>» в качестве оплаты денежные средства на общую сумму 50451937 рублей.

Обращает внимание, что исковые требования АО «<данные изъяты>» заявлены с учётом выводов экспертизы, согласно которым фактическая стоимость похищенного зерна составила 30670938,11 рублей. Соответственно каких-либо дополнительных расчётов, связанных с гражданским иском, не требуется.

Гражданский истец в обоснование своих требований предъявил копии подтверждающих документов, которые исследованы в судебном заседании.

Ссылка в приговоре на решение Арбитражного суда г. Москвы, вынесенное в рамках арбитражного производства по иску АО «<данные изъяты>» к ООО «<данные изъяты>» о взыскании 85789559 рублей 92 копейки, по мнению автора жалобы, не может быть принята во внимание, поскольку в данном случае исковые требования были предъявлены к юридическому лицу, Ильин А.Н. стороной в арбитражном процессе не являлся, какая-либо ответственность на него возложена не была.

Кроме того, факт отсутствия фактического возмещения ущерба за утраченное зерно, находящееся на хранении в ООО «<данные изъяты>», в судебном заседании подтверждён постановлением от 20 октября 2022 года об окончании исполнительного производства в отношении ООО «<данные изъяты>», ввиду отсутствия имущества о возвращении исполнительного листа взыскателю.

Ссылается на то, что по уголовному делу арестовано имущество – гостинично-ресторанный комплекс общей стоимостью 41589000 рублей, который приобретён Ильиным А.Н. на денежные средства, полученные от реализации похищенного зерна. Материалами дела достоверно установлено, что именно эти денежные средства Ильин А.Н. легализовал путём приобретения гостинично-ресторанного комплекса, за что осуждён по п. «б» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ. Так как иного имущества у Ильина А.Н. не установлено, АО «<данные изъяты>» лишено возможности фактического возмещения ущерба, поскольку денежные средства от реализации арестованного имущества будут направлены на удовлетворении исковых требований ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>», гражданские иски которых удовлетворены.

Просит приговор изменить, удовлетворить гражданский иск АО «<данные изъяты>» на сумму 30670938,11 рублей.

На апелляционную жалобу представителя потерпевшего К. А.В. поданы возражения государственным обвинителем К. С.А., по мнению которого доводы потерпевшего подлежат отклонению

В апелляционной жалобе и в дополнениях к ней адвокат С. Я.А. считает приговор незаконным, постановленным с существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального закона.

По мнению адвоката, приговор постановлен незаконным составом суда. Так, 26 января 2023 года после окончания судебного следствия, прений и последнего слова подсудимого суд удалился в совещательную комнату, объявив, что приговор будет оглашён 14 февраля 2023 года. В этот день судья по выходу из совещательной комнаты объявила о возобновлении судебного следствия, предоставив стороне обвинения возможности представить дополнительные доказательства, тем самым суд нарушил требования ст. 294 УПК РФ, регламентирующие основания для возобновления судебного следствия, отступил от принципа равенства сторон, встал на сторону обвинения, проявив заинтересованность в исходе дела в пользу обвинения.

Стороной защиты было подано заявление об отводе судьи, которое оставлено без удовлетворения.

Кроме того, в судебном заседании 16 марта 2023 года судом допущено нарушение права на защиту, а также нарушен порядок выступления в прениях, установленный ч. 3 ст. 292 УПК РФ.

Обращает внимание, что потерпевшим от преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 160 УК РФ, признано АО «<данные изъяты>», которое является государственным агентом, обеспечивающим сохранность интервенционного фонда сельскохозяйственной продукции. При этом постановлением Девятого Арбитражного апелляционного суда от 25 мая 2021 года и определением Верховного суда РФ от 16 марта 2022 года установлено, что зерно в количестве 7195 тонн, хранившееся на складах ООО «<данные изъяты>», выбыло из состава федерального интервенционного фонда по результатам проверки Управления Россельхознадзора по Красноярскому краю как несоответствующее требованиям безопасности и сохранности его потребительских свойств, что исключает его учёт в качестве зерна интервенционного фонда. Данные судебные решения, по утверждению защитника, имеют преюдициальное значение для настоящего уголовного дела. Соответственно АО «<данные изъяты>» с момента установления порчи зерна никакого отношения к нему не имеет и потерпевшим быть не может.

Кроме того, указанная пшеница не имеет товарной ценности, является отходами и не может быть использована ни на пищевые цели, ни на корм животным, ни в качестве сырья переработки, подлежит утилизации. Указывает, что 7129 тонн пшеницы уничтожены путём сжигания в декабре 2019 года, о чём стороной защиты были представлены соответствующие документы, которым суд оценку не дал.

Предположение суда, что зерно федерального интервенционного фонда было похищено путем его продажи на <данные изъяты>, никакими доказательствами не подтверждено. Напротив, свидетели Б. А.И., О. М.А. Ф. И.В. пояснили, что купленное в ООО «<данные изъяты> зерно было качественным, на птицефабрике осуществляется контроль качества поступающего зерна, и претензий по качеству к зерну не было. По мнению автора жалобы, на птицефабрику было постановлено личное зерно Ильина А.Н., приобретённое у местных фермеров.

Ссылается на то, что заключение эксперта № № о стоимости зерна не соответствует требованиям ст. 8 Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ, поскольку исследование возможной стоимости отходов не проведено, специальность эксперта не позволяет производить оценку, а учреждение, в котором была проведена экспертиза, не относится к организациям, имеющим право проводить экспертизы по уголовным делам.

Таким образом, по делу не доказано ни само хищение зерна АО «<данные изъяты>», ни его стоимость, не установлен надлежащий потерпевший.

По обвинению Ильина А.Н. в хищении имущества ООО «<данные изъяты>» защита утверждает, что поставить пшеницу в адрес ООО «<данные изъяты>» не получилось по объективным причинам, поскольку сразу ООО «<данные изъяты>» забирать пшеницу из <адрес> не стало, был заключен договор хранения, но в дальнейшем Россельхознадзор запретил вывоз зерна оттуда, выявив микотоксин на складах в <адрес>, и поставка сделалась невозможной. Вывоз автомобильным транспортом не удался в связи с подозрением в попытке хищения зерна и приостановлением вывоза до конца разбирательства. В дальнейшем ООО «<данные изъяты>» само уклонилось от урегулирования данной ситуации, обратилось в арбитражный суд, а от получения товара в другом месте отказалось.

Считает, что поскольку доказательств наличия у Ильина А.Н. прямого умысла, возникшего до получения чужого имущества, не имеется, и Ильин А.Н. в момент заключения договора с ООО «<данные изъяты>» имел намерение и возможность исполнить его, то данная ситуация подпадает под действие ст. 463, 466 ГК РФ, а уголовно-правовых норм.

В части обвинения Ильина А.Н. в хищении денежных средств ООО «<данные изъяты>» автор жалобы также утверждает о наличии между сторонами гражданско-правовых отношений, регулируемых ст. 463 и 466 ГК РФ.

Из указанного, по мнению адвоката, следует, что Ильиным А.Н. не совершались преступления, предусмотренные п. «б» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ. Денежные средства, упомянутые в приговоре, не являются добытыми преступным путём, имеют законное происхождение, они пущены на обычную текущую хозяйственную деятельность, что не может являться способом маскировки их, якобы, незаконного происхождения. При этом жилой дом по ул. <адрес> и земельный участок под ним приобретены ИП И. А.А. на заёмные средства, а также на собственные средства, полученные от хозяйственной деятельности, без участия средств, полученных от АО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>». Платежи за указанную недвижимость произведены в период с 4 февраля 2019 года по 13 марта 2019 года И. А.А. ещё до предполагаемых манипуляций с зерном федерального интервенционного фонда и получения средств от ООО «<данные изъяты>». Документы об этом судом исследовались, но приговор в этой части противоречит имеющимся сведениям о движении денежных средств по счетам указанных предприятий.

Указывает, что в прениях государственный обвинитель и представитель АО "<данные изъяты>" ссылались на то, что Ильин А.Н. не имел право на уничтожение зерна ФИФ, поскольку постановления Управления Россельхознадзора по Красноярскому краю от <дата> года № № о запрете использования зерна и его утилизации якобы были адресованы не хранителю, а собственнику, то есть АО "<данные изъяты>", что не соответствует действительности.

Так, предписания Россельхознадзора были адресованы именно хранителю и не распространялись на все зараженное микотоксином зерно, что следует из содержания предписаний. Об этом же свидетельствуют решения арбитражных судов.

Соответственно Ильин А.Н. был вынужден эти предписания исполнить и утилизировать зерно путем сжигания, поэтому в его действиях отсутствует состав преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 160 УК РФ.

Просит приговор отменить, Ильина А.Н. оправдать.

На апелляционную жалобу и дополнения к ней адвоката С. Я.А. поданы возражения государственным обвинителем К. С.А., который просит приговор оставить без изменения.

В апелляционной жалобе адвокат К. И.П. считает приговор незаконным вследствие нарушения судом норм материального и процессуального права.

Полагая нарушенной тайну совещательной комнаты, ссылается на то, что после провозглашения приговора государственный обвинитель не имел полномочий обращаться с ходатайством непосредственно к судье В. И.Ю. о наложении ареста на имущество И. А.А., а судья – рассматривать это ходатайство по существу в судебном заседании. С ходатайством об исполнении приговора правомочен был обратиться прокурор Ленинского района г. Красноярска в Ленинский районный суд г. Красноярска. Судья, назначив судебное заседание по разрешению вышеуказанного ходатайства, фактически подтвердила, что в порядке ст. 299 УПК РФ в приговоре эти вопросы она не разрешила, и устраняем этот недостаток после 27 марта 2023 года, нарушая тайну совещательной комнаты. Автор жалобы предполагает, что приговор не был изготовлен на момент его оглашения, соответственно судом не были соблюдены требования, предусмотренные ст.ст. 298, 299, 303, 310, 312 УПК РФ.

Просит приговор отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение.

В дополнениях к апелляционной жалобе адвокат К. И.П. считает приговор незаконным вследствие нарушения судом норм материального и процессуального права.

Полагает незаконным возобновление судебного следствия, поскольку судом нарушены требования ст. 294 УПК РФ. Кроме того, основанием для возобновления судебного следствия явилась исследования доказательств обвинения. При этом автор жалобы обращает внимание, что в ходе прений стороной защиты указывалось на то, что государственный обвинитель обосновал виновность Ильина не исследованными в ходе судебного заседания доказательствами. Впоследствии суд в приговоре указал, что доводы стороны защиты о неисследовании в судебном заседании ряда доказательств являются несостоятельными, так как доказательства исследованы.

Указывает на то, что в нарушение ч. 3 ст. 292 УПК РФ последней в прениях выступила сторона обвинения, а именно: представитель потерпевшего АО "<данные изъяты>", что свидетельствует о нарушении права на защиту Ильина А.Н.

Ссылается на то, что суд не дал оценку доводам стороны защиты о наличии в материалах уголовного дела исследованного в судебном заседании письма Управления Россельхознадзора по Красноярскому краю от 1 декабря 2021 года.

По мнению защитника, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании. Так, суд в приговоре указал, что заключение эксперта от 29 декабря 2020 года получено в соответствии с действующим законодательством, имеет описание проведенных методов исследования. Вместе с тем эксперт не провел исследование и не привел доводы, подтверждающие его вывод о стоимости пшеницы как товара, эксперт не привел доводы, на основании каких критериев это зерно является товаром и имеет стоимость; экспертом в нарушение ч. 1 ст. 204 УПК РФ не указана методика, примененная им для определения стоимости товара. Выводы эксперта основаны на предположении, что этот товар пригоден для использования в технических целях, а не подлежит ввиду его опасности уничтожению.

В приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни доказательства и отверг другие.

Так, суд не дал оценку показаниям свидетелей защиты - экспертов <данные изъяты> В. В.Б., Л. А.А. и проведенной ими экспертизе и рецензии, которые были исследованы в судебном заседании и приобщены к материалам дела.

Автор жалобы оспаривает также допустимость представленных стороной обвинения доказательств. В частности, по мнению защитника, недопустимыми доказательствами являются все протоколы осмотров с участием специалистов, поскольку следователь в нарушение требований ч. 5 ст. 164, ч. 10 ст. 166 УПК РФ не предупредил их об уголовной ответственности по ст. 307 УПК РФ, не сделал в протоколе соответствующую запись, в связи с чем недопустимыми доказательствами являются сами объекты осмотров.

Просит приговор в отношении Ильина А.Н. отменить и вынести оправдательный приговор.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб с дополнениями к ним, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В судебном заседании правильно установлены фактические обстоятельства дела.

Вопреки доводам апелляционных жалоб стороны защиты, виновность осужденного в совершении инкриминируемых преступлений, установлена совокупностью исследованных доказательств, получивших надлежащую оценку в приговоре в соответствии с положениями п. 2 ст. 307 УПК РФ.

Основания ставить под сомнение выводы суда первой инстанции у суда апелляционной инстанции отсутствуют.

Суд всесторонне, объективно исследовал все доказательства, изложил их в приговоре в соответствии с требованиями процессуального закона. Ни одно из доказательств, положенных в обоснование вывода о виновности осужденного, каких-либо сомнений в своей достоверности не вызывает.

Все доводы стороны защиты о невиновности Ильина А.Н. в совершении инкриминируемых деяний, отсутствии в его действиях состава преступления, высказаны вопреки материалам дела и фактическим обстоятельствам. Все они были тщательно проверены судом первой инстанции, и обоснованно признаны несостоятельными, поскольку опровергаются доказательствами, приведенными в приговоре, анализ которых свидетельствует о хищении Ильиным А.Н. имущества АО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>»; о легализации денежных средств, полученных от ООО «<данные изъяты>» и АО «<данные изъяты>», а также о незаконной реорганизации ООО «<данные изъяты>».

Доводы стороны защиты об отсутствии доказательства хищения зерна АО «<данные изъяты>» путем продажи его в АО «<данные изъяты>»; о том, что реализованное зерно принадлежало Ильину А.Н; что в связи с выбытием зерна в количестве 7 195 тонн, хранившегося на складах ООО «<данные изъяты>» из состава федерального интервенционного фонда по результатам проверки Управления Россельхознадзора по Красноярскому краю как несоответствующее требованиям безопасности и сохранности его потребительских свойств, указанная пшеница не имеет товарной ценности, является отходами, в связи с чем АО «<данные изъяты>» не может быть признано потерпевшим по настоящему делу, опровергаются исследованными в судебном заседании доказательствами.

Так, на основании исследованных в судебном заседании доказательств установлено и не оспаривается авторами жалоб, что между АО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» были заключены договоры хранения зерна запасов интервенционного фонда сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия, в соответствии с которыми ООО «<данные изъяты>» было обязано осуществлять хранение принятого от АО «<данные изъяты>» зерна запасов интервенционного фонда сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия, закупленного при проведении государственных закупочных интервенций в отношении зерна.

В соответствии с условиями договоров хранения Хранитель - ООО «<данные изъяты>» был обязан осуществлять любое перемещение зерна федерального интервенционного фонда только после письменного уведомления агента; обеспечить отдельное хранение зерна интервенционного фонда, не допуская его смешивания с другим зерном; хранить и учитывать зерно интервенционного фонда отдельно; осуществлять ежедневный контроль за сохранностью пломб на запорных устройствах емкостей с зерном.

Согласно договорам хранения АО «<данные изъяты>» по актам сдачи-приемки зерна передано на хранение в ООО «<данные изъяты>» зерно в количестве 15 525 тонн, в том числе пшеница в количестве 10 395 тонн, из которых пшеница 3 класса урожая 2013 года в количестве 5 130 тонн, пшеница 4 класса урожая 2013 года в количестве 1 755 тонн, пшеница 4 класса урожая 2016 года в количестве 3 510 тонн, ячменя – 5 130 тонн, размещенное в зерноскладах ООО «<данные изъяты>» по ул. <адрес>. Факт передачи зерна Хранителю подтверждается актами приема-передачи и квитанциями формы ЗПП № № на приемку хлебопродуктов.

В период с <дата> года по <дата> года на основании Распоряжения Правительства РФ № №-р от <дата> года АО «<данные изъяты>» реализовало размещенную в складах ООО «<данные изъяты>» пшеницу 3 класса урожая 2013 года в количестве 2 500 тонн в адрес ИП Б. О.С. и ООО «<данные изъяты>».

Таким образом, после 07 декабря 2018 года объем зерна федерального интервенционного фонда в ООО «<данные изъяты>», составлял 13025 тонн, из которых 5130 тонн ячменя и 7895 тонн пшеницы различных классов, а именно: пшеницы 3 класса урожая 2013 года в количестве 2 630 тонн, пшеницы 4 класса урожая 2013 года в количестве 1 755 тонн, пшеницы 4 класса урожая 2016 года в количестве 3 510 тонн, ячменя – 5 130 тонн.

Согласно актам четырех проверок количественно-качественной сохранности зерна от 14 мая 2019 года, от 30 июля 2019 года, от 20 января 2021 года у хранителя ООО «<данные изъяты>» по адресу: <адрес> выявлена недостача зерна федерального интервенционного фонда в количестве 7895 тонн.

Из показаний представителя потерпевшего АО «<данные изъяты>» К. А.В. и представителя АО «<данные изъяты>» П. А.А., в обязанности которого входит осуществление проверок количественно-качественной сохранности зерна федерального интервенционного фонда, следует, что по факту выявленной недостачи ЗФИФ в складах №1, 3, 4, 10, 11 начальник ПТЛ ООО «<данные изъяты>» Г. А.В. представила акт от 16 декабря 2019 года об утилизации зерна в количестве 6 950 тонн.

Исследовав все представленные доказательства, суд пришёл к обоснованному выводу об отсутствии оснований полагать, что зерно федерального интервенционного фонда, находящееся на хранении в ООО «<данные изъяты>», было утилизировано.

Так, в соответствии с условиями договоров хранения Хранитель обязан осуществлять любое перемещение зерна федерального интервенционного фонда (ЗФИФ) только после предварительного письменного уведомления Агента с указанием причин и сроков окончания перемещения и приложением копии отдельного приказа Хранителя о перемещении зерна (с указанием объемов зерна, лиц ответственных за сохранность зерна и его перемещение, а также схемы движения зерна с учетом использования всех необходимых технических средств согласно заранее проработанному плану); производить отгрузку ЗФИФ только на основании приказа Хранителя об отгрузке ЗФИФ после получения от Агента Распоряжения на отгрузку зерна; не заключать в отношении ЗФИФ сделки купли-продажи, мены, залога, дарения или отчуждения в любой иной форме.

Действительно, Управлением Россельхознадзора по Красноярскому краю вынесены постановления от <дата> года № №, согласно которым зерно федерального интервенционного фонда, находящееся на ответственном хранении в ООО «<данные изъяты>», на основании договоров от 17 декабря 2014 года и от 13 декабря 2016 года, а именно: пшеница 3 класса урожая 2013 года в количестве 1930 тонн, пшеница 4 класса урожая 2013 года в количестве 1755 тонн, пшеница 4 класса урожая 2016 года в количестве 1245 тонн и пшеница 4 класса урожая 2016 года в количестве 2 265 тонн, не соответствует требованиям приложений № 2 Технического регламента Таможенного союза 015/2011 «О безопасности зерна» по превышению предельно допустимого уровня содержания микотоксинов и пункта 5 ГОСТ 9353/2016 по наличию постороннего затхлого запаха (т. 11л.д. 237-244).

Вместе с тем указанные постановления Управления Россельхознадзора по Красноярскому краю 12 февраля 2019 года направлены именно в адрес АО «<данные изъяты>» как собственника зерна, для исполнения, а не в адрес ООО «<данные изъяты>», который не вправе был без согласования с собственником принимать решение об утилизации.

Более того, согласно показаниям директора ООО «<данные изъяты>» Занина А.А. 19 декабря 2019 года из г. Красноярска по электронной почте от Ильина А.Н. пришел приказ без номера от 16 декабря 2019 года «О проведении утилизации зерна ЗФИФ», однако никто из сотрудников ООО «<данные изъяты>» его не составлял и не стал подписывать.

Согласно показаниям главного бухгалтера ООО «<данные изъяты>» К. И.А. ей было известно, что Управлением Россельхознадзора вынесены постановления об утилизации ЗФИФ, но как именно производится утилизация, она не знает.

Из показаний бухгалтера ООО «<данные изъяты>» Е. Н.Г. следует, что после количественно-качественной проверки зерна от 21 февраля 2020 года ей был представлен акт об утилизации от 28 декабря 2019 года, в соответствии с которым якобы утилизировано 6 985 тонн пшеницы. Данный акт она ранее не видела, обстоятельства составления и подписания акта ей не известны, проводилась ли фактически утилизация, не знает.

Заключением эксперта №№ от <дата> года установлено, что подписи от имени директора ООО «<данные изъяты>» З. А.А., заведующей ПТЛ Г. А.В. и главного бухгалтера К. И.А. в акте утилизации зерна пшеницы от 28 декабря 2019 года выполнены не ими, а другим лицом (т. 25 л.д. 184-187).

Согласно заключению эксперта № № от <дата> года оттиск печати ООО «<данные изъяты>» на акте выполнен печатью, изъятой в офисе ООО «<данные изъяты>» по адресу: г. <адрес> (т. 25 л.д. 149-151).

Суд, установив, что выявленная в ходе проведённых проверок количественно-качественной сохранности зерна недостача не являлась следствием его утилизации, на основании исследованных доказательств пришёл к обоснованному выводу о хищении зерна федерального интервенционного фонда путем его реализации АО «<данные изъяты>».

Сам осуждённый не оспаривает, что по договору поставки на АО «<данные изъяты>» было вывезено примерно 5900 тонн зерна – пшеницы фуражной 5 класса, но это зерно является его личным.

Отгрузка зерна из ООО «<данные изъяты>» в АО «<данные изъяты>» подтверждается товарно-транспортными накладными, путевыми листами, журналами учета ООО «<данные изъяты>»,а также показаниями свидетелей К. А.С., З. Р.В., З. А.А., К. И.А., Г. В.С,, Е. Н.Г., Г. А.В., К. Ю.М., Р. С.А., П. С.И., К. Р.Г., О. М.А., Ф. И.В., Б. А.И., А. А.В., С. Н.А., Р. В.Ю., Ш. А.В., С. С.Ю., С. А.Е., С. И.Ю., Л. В.В., К. В.И., Б. А.А., П. Д.Н., Ч. Л.В., М. П.А.

Доводы стороны защиты о том, что отгруженное в адрес АО «<данные изъяты>» зерно не является зерном федерального интервенционного фонда, опровергаются показаниями свидетеля К. А.С. о том, что в феврале 2019 года от Ильина поступило указание об отгрузке пшеницы, находящейся в зерноскладах ООО «<данные изъяты>», в адрес АО «<данные изъяты>». Поскольку другого зерна, кроме как принадлежащего АО «<данные изъяты>» на складах ООО «<данные изъяты>» не имелось, а распоряжений от АО «<данные изъяты>» об отгрузке зерна не поступало, он отказался исполнять данное указание Ильина, понимая, что отгрузка зерна федерального интервенционного фонда без разрешения собственника является преступлением;

- показаниями свидетеля З. Р.В., о том, что, кроме зерна АО «<данные изъяты>», в ООО «<данные изъяты>» другого зерна не хранилось. По указанию Ильина с марта 2019 по октябрь 2019 года с территории зернохранилища ООО «<данные изъяты>» вывозилось зерно, принадлежащее АО «<данные изъяты>», на автомобилях в адрес АО «<данные изъяты>». Из пояснений Ильина А.Н. следовало, что зерно принадлежит ООО «<данные изъяты>», где он является руководителем. Однако, договора хранения между ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» он (З.) не видел. О том, что в АО «<данные изъяты>» фактически осуществляется отгрузка зерна федерального интервенционного фонда он понял после второй проверки АО «<данные изъяты>», в ходе которой была подтверждена недостача;

- показаниями свидетеля З. А.А., согласно которым он подписывал приказ на отгрузку ЗФИФ по требованию ООО «<данные изъяты>» в АО «<данные изъяты>», на основании которого Г. А.В. отгрузила пшеницу, фактически принадлежащую АО «<данные изъяты>», объёмом 31060 кг пшеницы. В последующем он отказался подписывать приказы на отгрузку зерна, так как все зерно принадлежало АО «<данные изъяты>». Фактически, на тот момент в ООО «<данные изъяты>» не хранилось ни килограмма зерна, принадлежащего ООО «<данные изъяты>» или другим поставщикам, что подтверждается отчетом о движении и наличии зерна ООО «<данные изъяты>» от 31 октября 2019 года, где указывается количество зерна, хранимого от каждого контрагента. При этом у ООО «<данные изъяты>» образовался отрицательный остаток, то есть не имелось своего зерна, а наоборот образовалась задолженность. После этого Ильин А.Н. контролировал отгрузку самостоятельно;

- показаниями свидетеля К. И.А. о том, что 05 марта 2019 года на электронную почту ООО «<данные изъяты>» от ООО «<данные изъяты>» пришло письмо об осуществлении отгрузки зерна в адрес АО «<данные изъяты>». На тот момент в ООО «<данные изъяты>» не было никакого другого зерна, непринадлежащего АО «<данные изъяты>». После этого началась отгрузка зерна из ООО «<данные изъяты>» в пос. <адрес> на грузовых автомобилях, которые нанимал сам Ильин А.Н. Вывоз зерна федерального интервенционного фонда в АО «<данные изъяты>» производился с марта 2019 года по январь 2020 года, контроль за вывозом ЗФИФ осуществлял сам Ильин А.Н. Сведения об отгрузке ЗФИФ в АО «<данные изъяты>» в программу «1С: Бухгалтерия» не вносились, так как вывозимое зерно принадлежало АО «<данные изъяты>» и на бухгалтерском учете ООО «<данные изъяты>» не состояло.

Согласно показаниям свидетеля Е. Н.Г. по состоянию на 01 января 2018 года входящий остаток коммерческого зерна в ООО «<данные изъяты>», то есть не принадлежащего АО «<данные изъяты>», составлял - (минус) 81 000 кг, что подтверждается записями в книге количественно-качественного учета хлебопродуктов по форме №№ за 2016 год. По состоянию на 01 января 2019 года входящий остаток коммерческого зерна в ООО «<данные изъяты>», то есть не принадлежащего АО «<данные изъяты>», составлял - (минус) 139 835 кг. Отрицательный остаток зерна образовался, в связи с тем, что за 2018 год в ООО «<данные изъяты>» расход зерна превысил его поступление. Отрицательный остаток пшеницы на 01 января 2019 года подтверждается записями в журнале по форме ЗПП-№ за 2016 год.

Из показаний свидетеля Г. А.В. следует, что на основании писем ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>» под личным контролем Ильина А.Н. произведена отгрузка зерна федерального интервенционного фонда в АО «<данные изъяты>»в том состоянии, в котором оно находилось на момент проверки Россельхзознадзора и выявления микотоксинов, она, а также К, и П. оформляли товарно-транспортные накладные. Отгрузка зерна федерального интервенционного фонда из ООО «<данные изъяты>» в АО «<данные изъяты>» осуществлялась в период с 05 марта 2019 года по 07 февраля 2020 года. 21 января 2020 гола в ходе проверки выявлена недостача пшеницы в объеме 7 895 тонн.

О том, что в складах ООО «<данные изъяты>» на хранении находилось зерно федерального интервенционного фонда, свидетельствуют показания начальника отдела надзора в области семеноводства и безопасности качества зерна Управления Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору по Красноярскому краю Ш. Н.Г., который также подтвердил, что о вынесении постановлений №№ от <дата> года, было официально уведомлено АО «<данные изъяты>».

Основания не доверять показаниям указанных свидетелей, которые подтверждены приобщенными к материалам дела бухгалтерскими документами, товарно-транспортными накладными, путевыми листами, журналами учета у суда первой инстанции отсутствовали, не приведено таковых и в апелляционных жалобах.

Таким образом, вопреки доводам защитников, судом с достоверностью установлено, что по состоянию на 01 января 2018 года и на 01 января 2019 года в ООО «<данные изъяты>» иной пшеницы, кроме пшеницы, принадлежащей АО «<данные изъяты>», не имелось, в связи с чем по договору поставки в адрес АО «<данные изъяты>» было отгружено зерно федерального интервенционного фонда.

Вопреки доводам адвоката С. Я.А., показания свидетелей Б. А.И., О. М.А. и Ф. И.В. не опровергают вывод суда о поставке на птицефабрику ЗФИФ, поскольку в адрес птицефабрики поставлена кормовая пшеница, что не противоречит выводам Управления Россельхознадзора по Красноярскому краю о возможности использования пшеницы АО «<данные изъяты>» на корм животным.

Ссылка стороны защиты на преюдициальное значение решений Арбитражного суда в обоснование неправомерности признания ОАО «<данные изъяты>» потерпевшим судебной коллегией признается несостоятельной, поскольку основаны на неправильном толковании положений закона о преюдиции.

Исходя из общего смысла и содержания Постановления Конституционного Суда РФ от 21 декабря 2011 года, пределы преюдициальной связи решения по гражданскому делу объективно определяются тем, что установленные судом в рамках его предмета рассмотрения по делу факту могут иметь иное значение в качестве элемента предмета доказывания по уголовному делу, поскольку предметы доказывания в разных видах судопроизводства не совпадают, а суды в их исследовании ограничены своей компетенцией в рамках конкретного вида судопроизводства. Поэтому в уголовном судопроизводстве результатом межотраслевой преюдиции является принятие судом только данных о наличии либо отсутствии какого-либо деяния или события, установленного в порядке гражданского судопроизводства. Иное является нарушением конституционных прав гражданина на судебную защиту.

В уголовном процессе для суда имеют значение только те обстоятельства, которые подтверждают наличие в содеянном признаков состава преступления. Данные вопросы касаются также установления формы вины, доказывание которой проводится только по правилам уголовного судопроизводства и в гражданском судопроизводстве выяснению не подлежит. Таким образом, преюдициальная связь между гражданским и уголовным судопроизводством реализуется с учётом принципа свободы оценки доказательств судом (статья 17 УПК РФ).

Кроме того, как видно из содержания постановления Девятого Арбитражного апелляционного суда от 25 мая 2021 года, вывод о том, что признание зерна неотвечающим обязательным требованиям к безопасности и качеству исключает его учёт в качестве зерна интервенционного фонда, вытекает из рассматриваемого судом требования АО «<данные изъяты>» о взыскании страхового возмещения в связи с повреждением застрахованного зерна и указывает на выбытие зерна из интервенционного фонда как предмета страхования, но не свидетельствует об утрате АО «<данные изъяты>» права владения этим зерном, о его списании с баланса АО «<данные изъяты>», прекращении материальной ответственности за причиненные убытки в случаях выбытия зерна из интервенционного фонда и кредитных обязательств последнего перед АО «<данные изъяты>».

При таких обстоятельствах в силу ст. 42 УПК РФ АО «<данные изъяты>», которому причинён имущественный вред, обоснованно признано потерпевшим по настоящему делу.

Суждение адвоката С. Я.А. об отсутствии товарной ценности пшеницы, несоответствующей требованиям безопасности, судебной коллегией не принимаются, поскольку не основаны исследованных доказательствах.

Так, согласно данным, содержащимся в ответе Управления Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору по Красноярскому краю от 1 декабря 2020 года, использование зерна, в отношении которого вынесены Управлением Россельхознадзора постановления от <дата> №№ в качестве сырья для производства комбикормов без предварительного проведения оздоровительных мероприятий (сушка, подработка и т.д.) и дальнейшего проведения исследований на соответствие невозможно. Зерно может быть использовано в качестве сырья при производстве крахмала, мальтозной и глюкозо-фруктозной патоки, клейковины (глютена), биоэтанола, этанола, биобутанола, L-лизина, янтарной, молочной и лимонной кислоты и т.д. (т. 34 л.д. 216)

Согласно заключению товароведческой экспертизы №№ от <дата> года партии зерна федерального интервенционного фонда, хранящиеся в зерноскладах №3, 4, 10, 11 ООО «<данные изъяты>», а именно пшеница 3 класса урожая 2013 года в количестве 1 930 тонн, пшеницы 4 класса урожая 2013 года в количестве 1 755 тонн, пшеницы 4 класса урожая 2016 года в количестве 1 245 тонн, пшеницы 4 класса урожая 2016 года в количестве 2 265 тонн, не соответствует требованиям приложений №2, 4 к ТР ТС 015/2011 «О безопасности зерна» по превышению предельно допустимого уровня содержания микотоксина (дезоксиниваленола в пределах 1,9-2,7 мг/кг), зеараленона (1,4 мг/кг) и пункта 5 ГОСТ 9353/2016 по наличию постороннего запаха (затхлого). После вынесения постановлений Управления Россельхознадзора по Красноярскому краю от <дата> №1№ исследуемые партии зерна перестали относиться к ранее установленным классам зерна и относятся в соответствии с пунктом 2 «Положения о проведении экспертизы некачественных и опасных продовольственного сырья и пищевых продуктов, их использовании или уничтожении» (утв. Постановлением Правительства РФ от 29.09.1997г №1263) к некачественной и опасной пищевой продукции, подлежащей утилизации на технические цели.

Рыночная стоимость 1 тонны зерна федерального интервенционного фонда, находящегося на ответственном хранении в ООО «<данные изъяты>», в котором выявлено превышение допустимого уровня микотоксина и наличие постороннего затхлого запаха по состоянию на 01 марта 2019 составляет от 4 002,50 рублей до 5600 рублей за тонну, на 07 февраля 2020 составит от 4 802,50 рублей до 6 720 рублей.

Рыночная стоимость 1 тонны пшеницы 3 класса урожая 2013 года, в количестве 700 тонн, хранящейся в складе №№ ООО «<данные изъяты>», ухудшение качества которого при хранении не установлено, на 01 марта 2019 года составляет 8 232 рублей, на 07 февраля 2020 года – 11 180 рублей (т.26 л.д.127-142).

Суд первой инстанции правильно положил в основу приговора заключение указанной экспертизы, подробно проанализировав и оценив которое, пришел к выводу о том, что выводы экспертов не вызывают сомнений в их обоснованности, заключение дано высококвалифицированным специалистом соответствующего профиля и основано на полном исследовании материалов дела, протоколов испытаний зерна пшеницы 3 и 4 класса, заключений Красноярского референтного центра Россельхознадзора, является мотивированным и непротиворечивым, в связи с чем признал его допустимым и достоверным доказательством. Вопреки утверждению адвоката, заключение товароведческой экспертизы зерна пшеницы научно обосновано, дано экспертом на основе специальных научных познаний в области сельскохозяйственных наук, товароведения и управления качеством продукции, выводы эксперта Я. М.А., которая предупреждалась об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ, надлежаще мотивированы, основаны на всестороннем и объективном исследовании, основания не доверять заключению эксперта отсутствуют.

Представленное стороной защиты заключение, данное экспертами Центрально-Сибирской Торгово-промышленной Палаты В. В.Б. и Л. А.А. обоснованно не принято судом, поскольку оно получено вне рамок уголовно-процессуального закона, без соблюдения процедуры назначения и проведения экспертных исследований, что делает выводы данного исследования процессуально непригодными.

Рецензия на заключение товароведческой экспертизы, данная указанными экспертами, является частным мнением привлечённых стороной защиты экспертов, которые вправе давать оценку выводам иных экспертов лишь за рамками судебного производства. Оценка допустимости и достоверности любого доказательства, в том числе заключения эксперта, в ходе уголовного судопроизводства является прерогативой суда.

В опровержение доводов стороны защиты судебная коллегия также обращает внимание, что судом достаточной совокупностью доказательств установлено, что пшеница с превышением допустимого уровня микотоксина и наличием постороннего затхлого запаха, которая, по мнению авторов жалобы, не имеет товарной стоимости, была реализована Ильиным А.Н. за 50451937 рублей.

В судебном заседании установлено, что именно Ильин А.Н. являлся фактическим руководителем ООО «<данные изъяты>», управлял недвижимым имуществом, персоналом, финансово-хозяйственной деятельностью, осуществлял контроль за перечислением денежных средств со счетов ООО «<данные изъяты>». Все указания и распоряжения, связанные с деятельностью ООО «<данные изъяты>», исходили от Ильина А.Н., в том числе посредством направления через электронную почту, принадлежащую ООО «<данные изъяты>». Письма от ООО «<данные изъяты>», а также сопроводительные документы для отгрузки зерна из ООО «<данные изъяты>» в АО «<данные изъяты>» направлялись с указанной почты.

Доводы стороны защиты об отсутствии доказательств наличия у Ильина А.Н. умысла на хищение денежных средств ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>»; а также утверждение о том, что в момент заключения договора на поставку пшеницы в ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» Ильин А.Н., обладал возможностью и имел намерения поставить зерно, но не исполнил договор по объективным причинам, связанным с запретом вывоза зерна Россельхознадзором, не основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах.

Так, в судебном заседании установлено и не оспаривается авторами жалоб, что 22 апреля 2019 года между ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» заключен договор поставки, по условиям которого ООО «<данные изъяты>» обязуется поставить ООО «<данные изъяты>» пшеницу 5 класса объемом 1000 тонн общей стоимостью 9000000 рублей; передача товара покупателю осуществляется путем переписи зерна с лицевого счета ООО «<данные изъяты>» на лицевой счет ООО «<данные изъяты>» на складе ООО «<данные изъяты>» по адресу: <адрес> с оплатой 100 % стоимости приобретенного товара на расчетный счет продавца в течение трех дней от даты переоформления товара.

<дата> года между ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» заключен договор поставки, по условиям которого ООО «<данные изъяты>» обязуется поставить ООО <данные изъяты>» пшеницу 5 класса объемом 1200 тонн общей стоимостью 8400000 рублей с условием предоплаты 90 % стоимости приобретённого товара.

Согласно показаниям представителя ООО «<данные изъяты>» Т. А.Н. во исполнение договора поставки ООО «<данные изъяты>» перечислило денежные средства в сумме 9000000 рублей на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» в качестве оплаты за пшеницу, а также оплатило услуги по отгрузке пшеницы в сумме 500000 рублей полном объеме, однако отгрузка зерна не была произведена по причине отсутствия на складе ООО «<данные изъяты>» сельхозпродукции. В связи с неисполнением обязательств по отгрузке товара, генеральным директором ООО «<данные изъяты>» неоднократно направлялись письма на имя Ильина и директора ООО «<данные изъяты>» ФИО178 Р.В. с требованием произвести отгрузку товара, либо вернуть деньги в кратчайший срок. На данные письма ответов не поступило, в связи с чем сотрудник ООО «<данные изъяты>» Г. А.А. выехал в командировку г. Красноярск, где у него состоялась встреча с Ильиным, который уверил, что в кратчайшие сроки постарается произвести отгрузку товара или осуществить возврат денежных средств. Затем Ильин сообщил ООО «<данные изъяты>», что пшеница якобы заражена и требует утилизации, в связи с чем, отгрузка не произведена. В подтверждение Ильин не представил никаких документов. 05 августа 2019 года в ходе телефонного разговора с Г. Ильин поменял ранее озвученные планы по возврату ООО «<данные изъяты>» денежных средств и предложил Г. решать этот вопрос через суд или полицию. 8 октября 2019 года в телефонным разговоре с учредителем ООО «В.» Ч. Ильин признал факт обмана и невозможность поставить товар либо вернуть денежные средства.

Свидетель Г. А.А. дал аналогичные показания, дополнительно пояснив, что в связи с неисполнения договора поставки пшеницы он дважды выезжал в п. <адрес>, встречался с Ильиным, который объяснил непоставку запретом на отгрузку, наложенным Россельхознадзором, при этом показал документы в отношении зерна федерального интервенционного фонда. В адрес ООО "<данные изъяты>", ООО "<данные изъяты>" и лично Ильину были направлены претензии с требованием возврата денежных средств. 13 августа 2019 года он вновь выехал в п. <адрес>, где с участием сотрудников полиции и инспектора ООО <данные изъяты> Ш. Т.В. на складе напольного хранения № № был проведён визуальный осмотр, в ходе которого обнаружено наличие пшеницы 5 класса в количестве 84,7 тонн, непригодной к использованию; пшеницы, приобретенной ООО "<данные изъяты>", не обнаружено. В дальнейшем Ильин заявил, что договор он с ООО "<данные изъяты>" на хранение зерна не заключал, зерно от поставщика ООО "<данные изъяты>" на хранение не принимал. Все разговоры с Ильиным он записывал на диктофон.

Аудиозапись разговора с Ильиным свидетелем Г. А.А. представлена в материалы уголовного дела и органом следствия включена в доказательственную базу.

Из показаний директора ООО "<данные изъяты>" Б. В.В. следует, что после фиксации факта отсутствия у ООО "<данные изъяты>" зерна он лично встречался с Ильиным, который выразил недовольство их обращением в полицию и заявил, что исполнять договор он будет после того, как ООО "<данные изъяты>" заберет заявление. В его присутствии также состоялся телефонный разговор Ильина с учредителем ООО "<данные изъяты>" Ч., который он записал на диктофон. В разговоре он признавал факт неисполенения договора, однако в последующем стал отрицать факт заключения договоров.

Согласно показаниям представителя ООО «<данные изъяты>» Г. О.В. во исполнение договора поставки ООО «<данные изъяты>» перечислило денежные средства в сумме 7560000 рублей на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» в качестве предоплаты за пшеницу, были поданы вагоны на станцию <адрес> с целью перевозки зерна в адрес АО «<данные изъяты>», которые простаивали без исполнения обязательств. На требования сотрудников ООО «<данные изъяты>» осуществить поставку Ильин указывал на отсутствие зерна. В дальнейшем Ильиным были предприняты меры к приобретению зерна, организованы две поставки товара по договору. Первая отправка пшеницы со станции от ООО «<данные изъяты>» осуществлена 19.09.2019 в объеме 435 450 кг покупателю ОАО «<данные изъяты>», после чего по требованию Ильина была осуществлена оплата оставшихся 10 % стоимости зерна. На станцию <адрес> вновь были поданы вагоны, однако Ильин стал уклоняться от исполнения обязательства, перестал отвечать на звонки.     В ноябре 2019 года на предприятие Ильина выехал менеджер П. К.А., было установлено, что зерна в складах ООО «<данные изъяты>» не имеется. Вернуть денежные средства Ильин отказался. После предупреждения о привлечении к делу правоохранительных органов и Управления Россельхознадзора, Ильин осуществил отгрузку пшеницы 5 класса в адрес покупателя ОАО «<данные изъяты>» объемом 132 350 кг, а также 19.11.2019 с ООО «<данные изъяты>» автомобильным транспортом вывезено 26, 440 тонн зерна в адрес ООО «<данные изъяты>». После этого Ильин начал уклоняться от исполнения оставшейся части сделки, 17 февраля 2020 года Ильин сообщил об отсутствии у него товара и денег. По данному поводу ООО «<данные изъяты>» обратилось с исковым заявлением в Арбитражный суд Алтайского края к ООО «<данные изъяты>» об обязании исполнить обязательства в натуре, решением суда по делу № № исковые требования удовлетворены в полном объеме, однако, ответчик в ходе судебных разбирательств в письменной форме заявил, что договор № № от <дата> и спецификации к нему ООО «<данные изъяты>» не заключались.

Аналогичные показания даны свидетелями П, К.А. и В. В.А.

О том, что на момент заключения договора поставки ни ООО "<данные изъяты>", ни ООО "<данные изъяты>" не имели в наличии пшеницы 5 класса в необходимом количестве, свидетельствуют показания главного бухгалтера ООО "<данные изъяты>" К. И.А., которая пояснила, что по указанию Ильина она составила карточку анализа зерна, являвшегося предметом договора с ООО "<данные изъяты>", согласно которой предметом договора являлась пшеница 5 класса объемом 1000 тонн, которая хранилась на складе № № ООО "<данные изъяты>". Однако фактически на 23 апреля 2019 года на складе находилась испорченная пшеница объемом не более 100 тонн.

Об отсутствии коммерческой пшеницы на складах ООО "<данные изъяты>" пояснили свидетели Г. А.В., Е. Н.Г. и З. А.А.

Согласно показаниям директора ООО "<данные изъяты>" З. Р.В. на указанную должность принят лично Ильиным, который пояснил, что все его указания и указания его сестры Г. О.Н., которая является коммерческим директором ООО «<данные изъяты>», он должен выполнять беспрекословно. Всеми процессами в ООО «<данные изъяты>» управлял Ильин. По факту заключения договора с ООО «<данные изъяты>» ему ничего не известно. Договор ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» и все приложения к нему не подписывал. Содержащаяся в договоре №№ от <дата> года подпись ему не принадлежит.

Правильно установив фактические обстоятельства совершенных преступлений на основании совокупности исследованных доказательств, суд обоснованно пришёл к выводу, что Ильин А.Н., являясь фактическим собственником ООО «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>», вводя в заблуждение контрагентов относительно возможности действительного исполнения договоров, заключил договоры поставки с ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>», которые преднамеренно не исполнил, что, вопреки доводам стороны защиты, указывает на уголовно-правовой характер действий Ильина А.Н.

Данная позиция суда согласуется с разъяснениями, содержащимися в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2016 N 48 "О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности", согласно которым по смыслу ч. 5 ст. 159 УК РФ, под преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности следует понимать умышленное полное или частичное неисполнение лицом, являющимся стороной договора, принятого на себя обязательства в целях хищения чужого имущества или приобретения права на такое имущество путем обмана или злоупотребления доверием, когда сторонами договора являются индивидуальные предприниматели и (или) коммерческие организации. О наличии у лица прямого умысла на совершение мошенничества с очевидностью должны свидетельствовать имеющиеся по делу доказательства.

К обстоятельствам, подтверждающим умышленный характер деяния, могут относиться, в частности, обстоятельства, указывающие на то, что у лица фактически не имелось и не могло быть реальной возможности исполнить обязательство; сокрытие информации о наличии задолженностей и залогов имущества; распоряжение денежными средствами, полученными от стороны договора, в личных целях; использование при заключении договора фиктивных уставных документов, поддельных гарантийных писем и другие.

О заранее возникшем намерении Ильина А.Н. не исполнять взятые на себя обязательства свидетельствует фактическое отсутствие на складах зерна как предмета договора поставки, что следует из показаний свидетелей К. И.А., Г. А.В., Е. Н.Г., З. А.А., Г. А.А., П. К.А.; использование поддельных подписей при заключении договоров поставки, что следует из показаний свидетеля З. Р.В., Ш. Н.В.; расходование денежных средств, полученных, в частности от ООО «<данные изъяты>», в сумме 9000000 рублей через аффилированные организации на цели, несвязанные с приобретением пшеницы и исполнением договора поставки; а также то обстоятельство, что спустя некоторое время после заключения договоров Ильин А.Н. скрывался от контрагентов, не выходя с ними на связь, на что указывают, в частности, представители потерпевших Т. А.Н. и Г. О.В.

Кроме того, как установлено, договор со стороны ООО «<данные изъяты>» подписан ИП И. А.А., в то время как ее полномочия были аннулированы решением №№ от <дата> года, что также свидетельствует об отсутствии намерений Ильина А.Н. исполнять договорные обязательства перед ООО «<данные изъяты>».

Судебная коллегия также полагает, что об умысле Ильина А.Н. на мошенничество в отношении ООО «<данные изъяты>» свидетельствует заключение с ним договора поставки без исполнения предыдущих договорных обязательств перед ООО «<данные изъяты>» и при наличии многомиллионного долга по ним, которые также не исполнялись в установленные сроки.

Частичное исполнение договора поставки с ООО «<данные изъяты>», выдача гарантийных писем, заверения о погашении задолженности явились, по мнению судебной коллегии, способом придания видимости законности своей деятельности.

Вопреки доводам стороны защиты, выводы суда первой инстанции о доказанности обвинения Ильина А.Н. в легализации денежных средств, полученных от ООО «<данные изъяты>» и от АО «<данные изъяты>», основаны на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, которым дна надлежащая оценка.

Согласно разъяснениям Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 7 июля 2015 года N 32 "О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем", цель придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами или иным имуществом, приобретенным преступным путем (в результате совершения преступления), как обязательный признак составов преступлений, предусмотренный ст. ст. 174, 174.1 УК РФ, может быть установлена на основании фактических обстоятельств дела, указывающих на характер совершенных финансовых операций и сделок, а также иных сопряженных с ними действий виновного лица и его соучастников, направленных на сокрытие факта оборота. Такая цель может проявляться в частности: в приобретении недвижимого имущества, произведений искусства, предметов роскоши и т.п. при условии осознания и сокрытия виновным преступного происхождения денежных средств, за счет которых такое имущество приобретено.

При этом при легализации финансовые операции и сделки осуществляются с целью вложения полученных преступным путем доходов в легальную экономику, для того, чтобы скрыть их криминальное происхождение, придать им видимость законных и создать возможность для извлечения последующей выгоды.

Обстоятельства дела, как они установлены судом, свидетельствуют, что Ильин А.Н. с целью придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами, полученными в результате хищения зерна федерального интервенционного фонда, сокрыл преступное происхождения денежных средств путем совершения финансовых операций с использованием подконтрольных ему ООО «<данные изъяты>», ООО <данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ИП И. А.А.

Как установлено судом, до октября 2019 года директором ООО «<данные изъяты>» являлась дочь Ильина А.Н. – И. А.А.; с декабря 2018 года по апреля 2019 года учредителем и директором ООО <данные изъяты>» также являлась И. А.А., однако фактическое руководство и управление осуществлял Ильин А.А., по указанию которого по мере поступления на расчетный счет ООО «<данные изъяты>» денежных средств, полученных в результате реализации АО «<данные изъяты>» похищенного зерна федерального интервенционного фонда, в период с 01 марта 2019 года по 19 апреля 2019 года юрисконсультом ООО <данные изъяты>» Р. Е.О. подготовлены фиктивные договоры о предоставлении займов от ООО «<данные изъяты>» в ООО <данные изъяты>». Согласно заключению эксперта подписи от имени И. А.А., в договорах займа №№ от <дата>, №№ от <дата>, №№ от <дата>, №№ от <дата>, №№ от <дата>, №№ от <дата>, №№ от <дата>, выполнены не И. А.А., а вероятно Ильиным А.Н. По указанным договорам на счет ООО <данные изъяты>» ООО «<данные изъяты>» перечислило 12 350 000 рублей, которые получены от АО «<данные изъяты>» за реализованное зерно, в дальнейшем денежные средства зачислены на расчетный счет ИП И. А.Н.

Часть денежных средств вовлеченных в легальный экономический оборот ООО РК «<данные изъяты> в сумме 7 100 000 рублей Ильин А.Н., как представитель И. А.А., использовал для оплаты по договору купли-продажи между ООО «<данные изъяты>» и И. А.А. от 04.02.2019 жилого здания по адресу: <адрес>, площадью 821,1 м2, кадастровый номер: № и земельного участка общей площадью 1000 м2, расположенного по адресу: <адрес> кадастровый номер: № перечислив их 05, 11 и 13 марта 2019 года в размере 5 000 000 рублей, 1 000 000 рублей и 1 100 000 рублей соответственно.

При этом, при заключении договора купли-продажи недвижимого имущества 04 февраля 2019 года с ООО «<данные изъяты>», И. А.А. был внесен лишь задаток в размере 1 500 000 рублей. Поступление платежей по вышеуказанному договору в период с 04 февраля 2019 года до 14 марта 2019 года подтвердила свидетель Е. Л.А., которая также пояснила, что денежные средства перечислялись на расчётный счёт ООО «<данные изъяты>» со счетов И. А.А., ИП И. А.А. и ООО «<данные изъяты>».

Одновременно Ильин А.Н. от имени ИП И. А.А. заключил с ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» фиктивные договоры аренды от 01 марта 2019 года объектов недвижимости, расположенных по адресу: <адрес> При этом, зерносклады на территории ООО «<данные изъяты>» находились в аварийном состоянии непригодном для хранения зерна, что подтверждает фиктивность данных договоров. Однако, денежные средства, полученные от АО «<данные изъяты>» и поступившие на счета ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» перечислялись по договорам аренды на счета ИП И. А.А. в общей сумме 3 240 000 рублей

Кроме того, возглавляя организации ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>», осуществляя руководство действиями сотрудников ООО «<данные изъяты>», Ильин А.Н. дал указание об оформлении договора поставки №№ от <дата> года, в соответствии с которым ООО «<данные изъяты>» обязуется поставить ООО «<данные изъяты>» пшеницу 5 класса, которое в ООО «<данные изъяты>» фактически отсутствовало. В период с 09 января по 28 февраля 2020 года по письмам ООО «<данные изъяты>», подготовленным по указанию Ильина А.Н., подписанных от имени Л. М.С. неустановленным лицом, денежные средства поступающие от АО «<данные изъяты>» перечислены ООО «<данные изъяты>» на счет ИП И. А.А. на общую сумму 15 285 000 рублей.

Таким образом, Ильиным А.Н. легализовано 30 875 000 рублей, полученных от АО «<данные изъяты>» в результате хищения путем растраты зерна федерального интервенционного фонда, которые расходовались на приобретение недвижимого имущества, путем совершения финансовых операций, посредством использования сотрудников ООО «<данные изъяты> ООО «<данные изъяты>», ООО РК «<данные изъяты>».

Кроме того, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами, полученными в результате преднамеренного неисполнения договорных обязательство перед ООО «<данные изъяты>», Ильин А.Н. осуществил финансовые операции с ИП И. А.А.. Так, поступившие от ООО «<данные изъяты>» на счет ООО «<данные изъяты>» денежные средства в сумме 7 000 000 рублей Ильин А.Н. через неустановленных сотрудников ООО «<данные изъяты>» перечислил на расчетный счет ИП И. А.А., управлением которым с правом распоряжения, снятия и перевода денежных средств осуществлял сам Ильин А.Н. на основании доверенности от 30 мая 2019 года. Предлогом такого перевода являлась оплата по договорам аренды от 01 марта 2019 года, заключенным Ильиным А.Н. от имени ИП И. А.А. с ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>», в отношении одних и тех же объектов недвижимости, расположенных по адресу: г. <адрес> При этом зерносклады на территории ООО «<данные изъяты>» находились в аварийном состоянии, непригодном для хранения зерна, что подтверждает фиктивность данных договоров, соответственно их заключение свидетельствует о совершении действий по легализации полученных преступным путем денежных средств.

Исследованными доказательствами подтверждается аффилированность и централизованное управление Ильиным А.Н. расчетными счетами ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО РК «<данные изъяты>» ООО РК «<данные изъяты>» так как авторизация расчетных счетов указанных организаций осуществлялась с одного ip-адреса, одноразовые смс-пароли в системе «<данные изъяты>» указанных организаций привязаны к одному номеру, ключ электронной подписи ООО «<данные изъяты>» выдан на имя Ильина А.Н. и одноразовый смс-пароль подключен на тот же номер.

Судебная коллегия также полагает обоснованным вывод суда о доказанности совершения Ильиным А.Н. реорганизации ООО «<данные изъяты>» путем принятия в состав участников Общества подставного лица Л. М.С., которая в судебном заседании подтвердила, что за денежное вознаграждение согласилась на фиктивное назначение её на должность директора коммерческой организации.

Согласно показаниям З. А.А. примерно в конце января 2020 года Ильин сообщил о необходимости внести изменения в учредительные документы ООО «<данные изъяты>», увеличить уставной капитал путем принятия нового участника Общества.

Для регистрации изменений в учредительных документах, копия паспорта Л. М.С., имевшаяся в электронной почте ООО «<данные изъяты>», которую использовал Ильин А.Н., была им направлена З. А.А., а также заполненные документы о включении в состав участников ООО «<данные изъяты>» Л. М.С. Юристом В. А.А., действовавшим по доверенности, документы представлены в налоговый орган для регистрации. Как пояснила свидетель К. И.А. указания об оформлении приходного и расходного кассовых ордеров о получении денежных средств от Л. М.С. в сумме 2 010 000 рублей поступили от Ильина А.Н. Однако, фактически денежные средства в указанной сумме в кассу ООО «<данные изъяты>» она не получала. Л. М.С. в деятельности Общества участия не принимала.

Правильно установив фактические обстоятельства преступлений и признав доказанной вину Ильина А.Н. в совершении инкриминируемых деяний, суд обоснованно квалифицировал его действия по ч.4 ст.160 УК РФ как растрата, т.е. хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное в особо крупном размере;

по ч.6 ст.159 УК РФ как мошенничество, т.е. хищение чужого имущества путем обмана, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, совершенные в крупном размере (два преступления);

по п. «б» ч.4 ст.174.1 УК РФ как совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами, приобретенными лицом в результате совершения им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами, в особо крупном размере (два преступления);

по ч.1 ст.173.1 УК РФ как реорганизация юридического лица, через подставных лиц, а также представление в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, данных, повлекшее внесение в единый государственный реестр юридических лиц сведений о подставных лицах.

Нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не допущено. Из материалов уголовного дела следует, что судом дело рассмотрено в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон. Стороны не были ограничены в праве представления доказательств. Суд создал сторонам все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Все представленные сторонами доказательства, признанные судом допустимыми, были исследованы в судебном заседании в полном объеме, и в приговоре им дана надлежащая оценка. Ходатайства сторон судом первой инстанции были разрешены в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, необоснованных отказов в удовлетворении ходатайств стороны защиты судебной коллегией не установлено.

Постановленный судом приговор в полной мере соответствует требованиям ст. ст. 307 - 309 УПК РФ. В нем отражены обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, приведены в полном объеме и проанализированы подтверждающие их доказательства, получившие надлежащую оценку с приведением ее мотивов, аргументированы выводы, относящиеся к вопросу квалификации преступлений.

Утверждение адвоката С. Я.О. о незаконном составе суда, рассмотревшего уголовное дело, судебная коллегия признаёт несостоятельным, поскольку каких-либо обстоятельств, свидетельствующих о недопустимости участия судьи В. И.Ю. в рассмотрении уголовного дела в отношении Ильина А.Н., автором жалобы не приведено. Заявленный судье отвод рассмотрен, мотивы, по которым в его удовлетворении отказано, изложены в соответствующем постановлении, не согласиться с ними судебная коллегия не усматривает.

Суждения адвоката В. И.П. о нарушении тайны совещательной комнаты, о нарушении требований ст. 298, 299, 303, 310 и 312 УПК РФ, основаны на его предположениях и какого-либо убедительного обоснования не содержат.

Возможность возобновления после начала прений сторон судебного следствия прямо предусмотрена в ст. 294 УПК РФ и направлена не на ограничение, а, напротив, на обеспечение прав участников уголовного судопроизводства. Из протокола судебного заседания следует, что судебное следствие возобновлено в целях всестороннего и объективного рассмотрения уголовного дела. При этом исследование по ходатайству государственного обвинителя письменных доказательств само по себе не свидетельствует о наличии обвинительного уклона суда, поскольку после окончания возобновленного судебного следствия всем участникам было предоставлено право выступить в судебных прениях, а подсудимому - также и с последним словом.

Нельзя согласиться и с доводами жалобы стороны защиты о нарушении требований уголовно-процессуального закона на стадии прений сторон в суде первой инстанции. Действительно, согласно протоколу судебного заседания, в прениях, которые состоялись после повторного возобновления судебного следствия, представитель потерпевшего АО «<данные изъяты>» К, О.В. поддержала ранее высказанную позицию после речи аналогичного содержания адвокатов, однако считать, что при этом было существенным образом нарушено право Ильина А.Н. на защиту, оснований не имеется, поскольку подсудимый свое право на участие в прениях реализовал, отказавшись от выступления, а затем обратился к суду с последним словом.

Судебная коллегия признаёт несостоятельными доводы адвоката К. И.П. о признании недопустимыми доказательствами протоколов осмотра предметов от 8 июля 2020 года, от 1 декабря 2020 года, от 28 февраля 2020 года, протокола обыска от 21 февраля 2020 года, протокола дополнительного осмотра предметов от 18 марта 2020 года, протокола осмотра документов от 29 декабря 2020 года по причине отсутствия отметки в протоколах о предупреждении специалиста об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ, поскольку необходимость участия специалистов при производстве указанных следственных действий обусловлена спецификой предметов осмотра и изъятия, для чего требуются специальные познания. При этом специалисты следователем не допрашивались, что исключает их ответственность за дачу заведомо ложных показаний. Права и обязанности, предусмотренные ст. 58 (57) УПК РФ были разъяснены, что соответствует требованиям уголовно-процессуального закона.

Соответственно, вопреки доводам адвоката, при отсутствии оснований для признания недопустимыми доказательствами указанных выше протоколов отсутствуют также основания для признания недопустимыми доказательствами оптических дисков, на которые перенесена информация, полученная в ходе осмотров предметов.

Доводы стороны защиты о том, что протоколы осмотра оптических дисков от 10 апреля 2021 года, от 26 марта 2020 года, от 23 марта 2020 года, от 30 июня 2020 года, не могут быть признаны вещественными доказательствами, поскольку осмотр оптических дисков или их изъятие в нарушение ч.2 ст.164.1 УПК РФ произведены без участия специалиста, не основаны не законе.

Согласно ч.2 ст.164.1 УПК РФ электронные носители информации изымаются в ходе производства следственных действий с участием специалиста.

Из смысла ч. 3.1. ст. 183 УПК РФ участие специалиста при производстве выемки в ходе изъятия электронных носителей информации требуется при наличии нуждаемости в данном специалисте, то есть, когда необходимо применить специальные познания и навыки. В частности, если при производстве выемки производится копирование информации на другие электронные носители информации, так как это связано с риском утраты или изменения информации. Из материалов дела следует, что при осмотре оптических дисков следователь пользовался обычными функциями просмотра записей, не прибегая к необходимости поиска и открытия закрытых для общего доступа файлов.

При назначении Ильину А.Н. наказания суд учёл характер и степень общественной опасности преступлений, обстоятельства их совершения, а также данные о личности виновного, который который занят трудовой деятельностью, по месту жительства характеризуется положительно, на учетах у врачей нарколога и психиатра не состоит, ранее не судим.

Обстоятельством, смягчающим наказание, суд признал состояние здоровья осужденного.

Обстоятельств, отягчающих наказание, судом не установлено.

Мотивы, по которым судом не применены положения ч. 6 ст. 15, чт. 64, ст. 73 УК РФ, изложены в приговоре, оснований с ними не согласиться не имеется.

С учетом всех обстоятельств совершенного преступления, его целей и мотивов, тяжести преступлений, характера и степени их общественной опасности, отношения виновного к содеянному, поведения до и после совершения преступления, его личности, принципа соразмерности наказания и его влияния на исправление виновного и на условия его жизни, наличия смягчающего и отсутствия отягчающих обстоятельств, суд, руководствуясь принципами справедливости и целесообразности, посчитал необходимым назначить осуждённому наказание в виде реального лишения свободы, не усмотрев оснований для применения правил ст.73 УК РФ, что, по мнению судебной коллегии, в полной мере будет способствовать достижению целей наказания, направленных на исправление виновного и предупреждения совершения им новых преступлений.

Местом отбывания наказания осужденному правильно, в соответствии с п. «б» ч.1 ст.58 УК РФ, определена исправительная колония общего режима.

С учётом того, что сроки давности привлечения к уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст.173.1 УК РФ, относящегося к категории преступления небольшой тяжести, в силу положений п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ истекли, Ильин А.Н. обоснованно освобожден от назначенного наказания за данное преступление.

В соответствии с п. 5 ст. 307, п. 10 ч. 1 ст. 299 УПК РФ описательно-мотивировочная часть приговора должна содержать обоснование принятых решений по разрешению гражданского иска с учетом требований уголовно-процессуального и гражданского законодательства.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 309 УПК РФ суд при постановлении приговора принимает решение по предъявленному гражданскому иску.

С соблюдением требований уголовно-процессуального и гражданского законодательства рассмотрены и удовлетворены заявленные гражданские иски ООО «Викор» и ООО «Новоалтайский крупяной завод».

Оставляя гражданский иск АО «<данные изъяты>» без рассмотрения, суд первой инстанции сослался на решение Арбитражного суда г. Москвы от 14 мая 2020 года, которым удовлетворено исковое заявление АО «<данные изъяты>» к ООО «<данные изъяты>» о взыскании задолженности в размере 85 789 559 рублей 92 копеек.

Вместе с тем судебная коллегия не может согласиться с приведенными судом доводами, исходя из следующего.

Так, в рамках арбитражного производства сторонами выступали юридические лица - АО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>»; Ильин А.Н. как физическое лицо к участию в процессе не привлекался и не мог быть привлечён, какая-либо ответственность на него решением Арбитражного суда не возложена.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2020 года № 267-О, принятые в порядке арбитражного или гражданского судопроизводства и вступившие в законную силу решения судов по арбитражным и гражданским делам не могут расцениваться как предрешающие выводы суда при осуществлении уголовного судопроизводства.

Более того, как установлено, исполнительное производство в отношении ООО «<данные изъяты>» окончено ввиду отсутствия имущества у должника, исполнительный лист возвращен взыскателю.

В то же время, по смыслу закона, заявление гражданского иска в уголовном процессе имеет своей целью эффективную защиту прав и законных интересов потерпевших и предполагает упрощённую процедуру реализации права потерпевшего на возмещение причинённого преступлением ущерба.

В силу ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Судом установлено, что в результате хищения Ильиным А.Н. зерна федерального интервенционного фонда потерпевшему - АО «<данные изъяты>» причинён материальный ущерб на сумму 30670938 рублей 11 копеек, который до настоящего времени не возмещен.

При таких обстоятельствах оставление гражданского иска АО «<данные изъяты>» без рассмотрения нельзя признать законным и обоснованным.

Судебная коллегия также обращает внимание, что в рамках уголовного судопроизводства решение об оставлении гражданского иска без рассмотрения может быть принято лишь в строго регламентируемых случаях, которые предусмотрены уголовно-процессуальным законом – ч. 3 ст. 250 УПК РФ и ч. 2 ст. 306 УПК РФ, которых по настоящему уголовному делу не имеется.

Выявленные нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные судом первой инстанции в части заявленного гражданского иска, могут быть устранены в суде апелляционной инстанции.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель потерпевшего АО "<данные изъяты>" К. А.В. исковые требования поддержала в полном объеме, настаивая на их удовлетворении.

Осужденный Ильин А.Н. исковые требования не признал.

Судом достоверно установлено, что в результате преступных действий Ильина А.Н. потерпевшему - АО "<данные изъяты>" причинен материальный ущерб в размере 30670938 рублей 11 копеек. Размер ущерба подтверждён совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, которые признаны допустимыми и достоверными.

Осуждённому Ильину А.Н. его права как гражданского ответчика, предусмотренные ст. 54 УПК РФ, разъяснены.

При таких обстоятельствах судебная коллегия считает необходимым удовлетворить заявленные исковые требования в полном объеме, взыскав в пользу АО "<данные изъяты>" с осужденного Ильина А.Н. 30670938 рублей 11 копеек.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции прокурором заявлено о необходимости разрешения вопроса о наложении ареста на имущество И. А.А. в целях обеспечения гражданского иска АО "<данные изъяты>".

Судебная коллегия, отменив постановление Ленинского районного суда г. Красноярска от 4 мая 2023 года о наложении ареста на имущество И. А.А. ввиду допущенных нарушений уголовно-процессуального закона, полагает необходимым согласиться с ходатайством прокурора о необходимости принятия обеспечительных мер, поскольку непринятие таковых может затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда апелляционной инстанции об удовлетворении требований представителя потерпевшего.

Полномочия суда установлены положениями ст. 29 УПК РФ и предусматривают его исключительное право на принятие решения о наложении ареста на имущество (п. 9 ст. 29 УПК РФ).

В соответствии со ст. 111 УПК РФ наложение ареста на имущество является мерой процессуального принуждения и, согласно положениям ст. 115 УПК РФ, применяется в целях обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, взыскания штрафа, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в ч. 1 ст. 104.1 УК РФ. Арест может быть наложен на имущество, находящееся у других лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия, если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия, оборудования или иного средства совершения преступления.

Обстоятельства дела, как они установлены судом, свидетельствуют, что Ильин А.Н., являясь фактическим руководителем ООО «<данные изъяты>», используя подконтрольные ему организации ООО «<данные изъяты>» и «ООО «<данные изъяты>», похитил путем растраты вверенное ему зерно федерального интервенционного фонда общим объёмом 6923,245 тонн, получив от АО «<данные изъяты>» в качестве оплаты денежные средства на общую сумму50451937 рублей, причинив государству Российской Федерации в лице государственного агента АО «<данные изъяты>» материальный ущерб на сумму 30670938 рублей 11 копеек. Впоследствии с целью придания правомерности владению пользованию и распоряжению денежными средствами, полученными от АО «<данные изъяты>», Ильин А.Н. совершил финансовые операции с использованием подконтрольных ему ООО «<данные изъяты>», ООО РК «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ИП И. А.А. По фиктивному договору займа на счет ООО РК «<данные изъяты>» ООО «<данные изъяты>» перечислило 12 350 000 рублей, которые получены от АО «<данные изъяты>» за реализованное зерно, в дальнейшем денежные средства зачислены на расчетный счет ИП И. А.А. Часть денежных средств, вовлеченных в легальный экономический оборот ООО РК «<данные изъяты>» в сумме 7 100 000 рублей Ильин А.Н. использовал для оплаты по договору купли-продажи между ООО «<данные изъяты>» и Ильиной А.А. от 04 февраля 2019 года жилого здания по адресу: <адрес> площадью 821,1 м2, кадастровый номер: № и земельного участка общей площадью 1000 м2, расположенного по адресу: <адрес> кадастровый номер: №

Указанные действия Ильина А.Н. судом квалифицированы по п. «б» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ, что в силу п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ указывает на необходимость конфискации имущества, полученного в результате указанного преступления.

Вместе с тем в соответствии с ч. 1 ст. 104.3 УК РФ при решении вопроса о конфискации имущества в первую очередь должен быть решён вопрос о возмещении вреда.

Разрешая ходатайство прокурора, судебная коллегия учитывает:

- наличие у прокурора соответствующего правомочия на обращение в интересах потерпевшего, которым является государство - Российская Федерация в лице его государственного агента АО «<данные изъяты>»;

- установление факта приобретения указанного выше имущества в результате преступных действий осуждённого, который с целью сокрытия преступного происхождения имущества и исключения возможности обращения на него взыскания зарегистрировал его на свою дочь – И. А.А.;

- соразмерность стоимости данного имущества причинённому потерпевшему ущерба, поскольку кадастровая стоимость жилого здания составляет 27459956,98 рублей, земельного участка – 1225440 рублей (т. 52 л.д. 114-122).

Судебная коллегия также учитывает, что судом удовлетворены гражданские иски ООО «<данные изъяты>» на сумму 9500000 рублей и ООО «<данные изъяты>» на сумму 3705135 рублей, обеспечение которых возможно за счёт указанного выше имущества.

Кроме того, суд апелляционной инстанции не исключает возможной конфискации оставшейся после возмещения вреда части приобретённого преступным путем имущества.

При таких обстоятельствах судебная коллегия считает необходимым наложить арест на имущество, оформленное на имя И. А.Н., а именно: на здание по адресу: <адрес> а также на земельный участок по адресу: <адрес> до исполнения решения суда в части удовлетворенных исковых требований.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Приговор Ленинского районного суда г. Красноярска от 20 марта 2023 года в отношении Ильина А.Н. изменить.

Исключить из приговора выводы суда об оставлении гражданского иска АО "<данные изъяты>" без рассмотрения.

Гражданский иск АО <данные изъяты>" удовлетворить.

Взыскать с Ильина А.Н. в пользу АО "<данные изъяты>" в счёт возмещения ущерба, причинённого преступлением, 30 670 938 рублей 11 копеек.

Наложить арест на имущество, оформленное на имя И.А.А., а именно:

- жилое здание по адресу: <адрес> площадью 821,1 м2, кадастровый номер №;

- земельный участок, категории земель: земли населенных пунктов, общей площадью 1000 м2, адрес (место нахождения объекта): <адрес>, кадастровый номер: №

Запретить в период наложения ареста на имущество государственным органам, осуществляющим регистрационные действия по сделкам с вышеуказанным имуществом регистрацию сделок отчуждения, купли-продажи, дарения и иных сделок по распоряжению вышеуказанным имуществом.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы с дополнениями адвокатов С. Я.А. и К. И.П. – без удовлетворения, апелляционную жалобу с дополнениями к ней представителя потерпевшего К. А.В. удовлетворить.

Апелляционное определение и приговор суда первой инстанции могут быть обжалованы в кассационном порядке по правилам главы 47.1 УПК РФ в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции в течение 6 месяцев со дня вынесения апелляционного определения, осуждённым, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня получения копии вступившего в законную силу судебного решения.

Осуждённый вправе ходатайствовать об участии в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи