Решение по делу № 22-1626/2023 от 21.02.2023

Санкт-Петербургский городской суд

Рег. № 22-1626/2023

Дело № 1-10/2022 Судья Кирсанова И.В.

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

Санкт-Петербург 30 мая 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

Председательствующего - судьи Сафоновой Ю.Ю.,

судей: Максименко Ю.Ю., Скоскиной О.В.,

с участием:

прокурора апелляционного отдела прокуратуры Санкт-Петербурга Денищица Е.А.,

осужденных Гловацкого Л.В., Мадорской Н.В.,

защитников – адвокатов Варзина И.В., Милютина Д.В.,

представителя потерпевших Ф.И.О.54, Ф.И.О.53 – адвоката Ф.И.О.133,

представителя потерпевшего Ф.И.О.140 - Ф.И.О.136,

потерпевших Ф.И.О.87, Ф.И.О.43, Ф.И.О.138,

при секретаре Левиной В.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы защитников-адвокатов Барсукова Д.А., Милютина Д.В., Варзина И.В., представителя потерпевшего Ф.И.О.136, потерпевшей Ф.И.О.138, на приговор Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 05 июля 2022 года, которым

Мадорская Наталия Викторовна, <дата> года рождения, уроженка <...>, ранее не судимая,

осуждена за совершение преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 5 (пять) лет, без штрафа, без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима;

Гловацкий Леонид Владимирович, <дата> года рождения, уроженец <...>, ранее не судимый,

осужден за совершение преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 5 (пять) лет, без штрафа, без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Заслушав доклад судьи Сафоновой Ю.Ю., выступления защитников-адвокатов Варзина И.В., Милютина Д.В., осужденных Гловацкого Л.В., Мадорской Н.В., в поддержку доводов апелляционных жалоб об отмене приговора, мнение представителя потерпевшего Ф.И.О.136, потерпевших Ф.И.О.87, Ф.И.О.43, Ф.И.О.138, возражавших против удовлетворения апелляционных жалоб стороны защиты, и поддержавших доводы апелляционных жалоб потерпевших об усилении наказания, мнение представителя потерпевших адвоката Ф.И.О.133, возражавшего по доводам апелляционных жалоб и полагавшего приговор суда оставить без изменения, мнение прокурора Денищица Е.А., полагавшего приговор изменить, апелляционную жалобу адвоката Ф.И.О.16 удовлетворить частично, остальные апелляционные жалобы – оставить без удовлетворения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 05 июля 2022 года Мадорская Наталия Викторовна, Гловацкий Леонид Владимирович /каждый/ осужден за совершение мошенничества, то есть хищения чужого имущества путем обмана, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере.

Обстоятельства совершения преступления подробно изложены в приговоре. Дело рассмотрено в общем порядке судебного разбирательства.

В ходе судебного следствия Мадорская Н.В., Гловацкий Л.В. /каждый/ вину в совершении преступления не признали.

В апелляционной жалобе адвокат Барсуков Д.А. просит приговор Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 05 июля 2022 года отменить, вынести в отношении Мадорской Н.В. оправдательный приговор в соответствии с п.2 ч.1 ст. 389.20 УПК РФ.

В обоснование доводов апелляционной жалобы адвокат Барсуков Д.А. настаивает, что обжалуемый приговор подлежащим отмене, как незаконный и необоснованный, в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, а также, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Так, вывод суда об осведомленности Мадорской Н.В. о том, что она занималась преступной деятельностью и не была введена в заблуждение Гловацким Л.В., а действовала с ним совместно, реализуя преступный умысел, не соответствует фактическим обстоятельствам дела, исследованным и установленным судом первой инстанции. (лист приговора 150). При этом, сославшись на общую совокупность доказательств, подтверждающих данный вывод, суд не сослался на конкретные обстоятельства, которые прямо бы указывали на наличие осведомленности Мадорской Н.В. о преступном умысле Гловацкого Л.В., направленного на хищение денежных средств, и какие из доказательств прямо и/или косвенно свидетельствуют об этом. Ни одно из исследованных доказательств в ходе рассмотрения уголовного дела не свидетельствовало прямо или косвенно о наличии осведомленности Мадорской об умысле Гловацкого.

На взгляд автора жалобы, данный довод может носить лишь характер предположения, ввиду того, что наличие сведений о Мадорской в составе учредителей КПК, наличие переведённых на её имя якобы заемных денежных средств (при отсутствии подписанных договоров займов), указание на Мадорскую как на лицо, дававшее указание нижестоящим сотрудникам КПК, организация ею рекламы КПК, общение с пайщиками, поиск помещения, оформление первичных учетных документов, ни само по себе, ни в совокупности, не может свидетельствовать об осведомленности Мадорской об умысле Гловацкого и, как следствие, об их сговоре. Осведомленность Мадорской о принципах функционирования системы кредитной кооперации лишь свидетельствует об образовательном уровне и понимании принципов работы организации, за счет чего она могла быть в неё трудоустроена.

Показания потерпевших, свидетелей по делу, заключения экспертов прямо и последовательно говорят о принятии Мадорской Н.В. денежных средств от пайщиков КПК, её участии в организации деятельности КПК, однако, мотивом поведения Мадорской Н.В. являлись её трудовые обязанности и заработная плата, а не реализация преступного умысла, что подтверждается показаниями Мадорской Н.В.

Адвокат подробно ссылается на доказательства по делу, которые, по его мнению, прямо указывают на реализацию преступного умысла единолично Гловацким Л.В., а именно: показания свидетелей Ф.И.О.1, Ф.И.О.129; единообразные последовательные показания потерпевших о принятии Мадорской денежных средств от пайщиков КПК «СФИ», то есть о выполнении ею простой трудовой функции.

По мнению адвоката, ограничение Гловацким осведомленности Мадорской, не допуск Гловацким Мадорской в рамках трудовых функций к правовым и бухгалтерским вопросам, принятие мер к переложению перед лицом правоохранительных органов ответственности с себя на Мадорскую, прямо свидетельствуют об отсутствии у Мадорской осведомленности об умысле Гловацкого на хищение денежных средств.

Данный довод косвенно подтверждается показаниями свидетеля Андриянца, который указал на то, что на должность руководителя в КПК «СФИ» его пригласил работать Гловацкий, поставив задачу только подписывать документы; показаниями свидетеля Ф.И.О.127, который по просьбе Гловацкого познакомил его с Ф.И.О.2 в качестве возможного руководителя КПК; показаниями Ф.И.О.6, который по просьбе Гловацкого с апреля 2014 года ездил в офис и формировал там впечатление о его функционировании перед вкладчиками (в то время как Мадорская пыталась выяснить, когда вкладчикам будут производиться выплаты), которому его отец так же сообщал, что по всем вопросам деятельности КПК «СФИ» нужно обращаться к Гловацкому.

Данные доказательства в своей совокупности свидетельствуют о наличии у Гловацкого Л.В. самостоятельного умысла на хищение денежных средств пайщиков КПК «СФИ», а Мадорская о данном преступном умысле осведомлена не была.

Также адвокат подробно выражает свое несогласие с выводами суда изложенными в приговоре о создании «финансовой пирамиды», поскольку он не соответствует фактическим обстоятельствам дела, установленным в суде первой инстанции. Настаивает, что сам по себе факт определения какой-либо деятельности как «финансовой пирамиды» требует наличия специальных познаний в сфере бухгалтерского учета, экономики, бухгалтерского и управленческого учёта. Так, подробно ссылаясь на заключение эксперта №... от <дата>, адвокат полагает данное доказательство относимым и допустимым, однако, настаивает, что само по себе оно лишь свидетельствует об участии КПК «СФИ» в хозяйственном обороте, получению денежных средств на свои счета, а также о расчетах с контрагентами, и не может свидетельствовать ни о виновности, ни о невиновности Гловацкого и Мадорской, ввиду того, что не может ответить на вопросы относительно предъявленного обвинения.

По мнению стороны защиты, указанная экспертиза является лишь «фундаментом» для назначения финансово-аналитической экспертизы, направленной на установление наличия или отсутствия признаков «финансовой пирамиды» в системе хозяйствования КПК «СФИ». Без заключения эксперта вывод о наличии признаков «финансовой пирамиды» делать недопустимо и суд, указав не просто на наличие?признаков «финансовой пирамиды», но прямо определив деятельность КПК «СФИ» именно как таковую, очевидно сделал вывод, который не подтвержден материалами дела.

Таким образом, по мнению адвоката, данное обстоятельство иным путём повлияло на вынесение законного и обоснованного решения судебного решения. Указанные обстоятельства, являются основанием для отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке (п. 1 ст. 389.15 УПК РФ).

В апелляционной жалобе с дополнениями к ней адвокат Милютин Д.В. просит приговор Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 05 июля 2022 года в отношении Мадорской Н.В. отменить.

В обоснование доводов апелляционной жалобы адвокат Милютин Д.В. указывает, что оспариваемый приговор является незаконным, необоснованным и несправедливым, подлежащим отмене в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Сторона защиты полагает, что судом первой инстанции неверно установлен срок содержания под стражей обвиняемой Мадорской Н.В., подлежащий зачету в срок лишения свободы. Ссылаясь на пункт «б» части 3.1. статьи 72 УК РФ, положения ч. 9, п. 4 ч. 10 ст. 109 УПК РФ адвокат отмечает, что Мадорская Н.В. была задержана на территории Федеративной Республики Германия 21 января 2019 года, экстрадирована в Российскую Федерацию 22 мая 2019 года и по 17 декабря 2019 года включительно находилась под стражей. При таких обстоятельствах, сторона защиты находит, что срок содержания под стражей Мадорской Н.В., подлежащий зачету в срок лишения свободы, судом первой инстанции определен неверно и не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона.

Также, по мнению автора жалобы, судом допущено неправильное применение уголовного закона. Сторона защиты полагает, что судом неверно применена статья Особенной части УК РФ. Указывает, что в соответствии с ч. 1 ст. 10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание, или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу. Принимая во внимание, что Федеральным законом от 30 марта 2016 года № 78-ФЗ в Уголовный кодекс РФ введена статья 172.2 (Организация деятельности по привлечению денежных средств и (или) иного имущества), сторона защиты считает необходимым в соответствии с требованиями ст. 10 УК РФ, переквалифицировать действия Мадорской Н.В. с ч. 4 ст. 159 УК РФ на ч. 2 ст. 172.2 УК РФ - организация деятельности по привлечению денежных средств физических лиц в особо крупном размере, при которой выплата дохода и (или) предоставление иной выгоды лицам, чьи денежные средства и (или) иное имущество привлечены ранее, осуществляются за счет привлеченных денежных средств и (или) иного имущества иных физических лиц при отсутствии инвестиционной и (или) иной законной предпринимательской или иной деятельности, связанной с использованием привлеченных денежных средств и (или) иного имущества, в объеме, сопоставимом с объемом привлеченных денежных средств и (или) иного имущества.

Ссылаясь на выводы суда, изложенные в приговоре (лист приговора 155 абзац 5, листе 156 абзац 2): «Также в ходе судебного следствия было объективно установлено, что в целях придания противоправным действиям вида законных, производилось частичное расходование привлеченных денежных средств на выдачу займов другим пайщикам; использовались для выплаты процентов первичным пайщикам денежные средства, вносимые последующими пайщиками, тем самым, фактически создавалась «финансовая пирамида», чем и воспользовалась Мадорская». «Осуществление кооперативом регулярных выплат процентов по договорам передачи личных сбережений и возврата некоторым пайщикам ранее внесенных ими в кассу КПК «СФИ» денежных средств не было основано на реальной хозяйственной деятельности кооператива, осуществлялось за счет денежных средств других пайщиков и имело целью создание у потерпевших видимости исполнения обязательств по договорам со стороны кооператива», сторона защиты настаивает, что указанные действия Мадорской Н.В., с учетом особо крупного размера привлеченных денежных средств, образуют состав преступления, предусмотренный ч. 2 ст. 172.2 УК РФ введенной Федеральным законом от 30 марта 2016 года № 78-ФЗ.

В апелляционной жалобе адвокат Варзин И.В. просит приговор Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 05 июля 2022 года в отношении Гловацкого Л.В. отменить как незаконный и необоснованный, оправдать Гловацкого Л.В. в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

В обоснование доводов апелляционной жалобы адвокат Варзин И.В. указывает, что обжалуемый приговор вынесен с существенными нарушениями закона, является необоснованным, немотивированным, а выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

При вынесении обжалуемого приговора, по мнению стороны защиты, судом допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона при исследовании и оценке доказательств, поскольку в его обоснование суд сослался на доказательства, являющиеся недопустимыми в соответствии с ч. 2 ст. 75 УПК РФ.

Адвокат настаивает, что в ходе судебного заседания не нашла своего подтверждения причастность Гловацкого к совершению преступления, указанного в обвинительном заключении. Выводы, изложенные в обжалуемом приговоре относительно доказанности вины Гловацкого являются предположениями, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждены недопустимыми доказательствами.

На взгляд адвоката, судом в приговоре скопировано обвинительное заключение, что нарушает требования п.41 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 55 «О судебном приговоре». В значительной части выводы, оценки и утверждения, приведённые судом в мотивировочной части приговора, противоречат его описательной части, являются взаимоисключающими суждениями, а в некоторых случаях неправдоподобны, и не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Так суд, в нарушение требований п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 55 «О судебном приговоре» в обжалуемом приговоре в отношении Гловацкого, не смог описать какие конкретно действия Гловацкого Л.В. составляют объективную сторону преступления, привёл только общее описание преступного деяния, как оно указано в обвинении.

Неверно определен судом размер ущерба, поскольку как в обвинении, так и в обжалуемом приговоре неверно установлена стоимость похищенного и соответственно размер ущерба, причинённого лицам, признанным потерпевшими по делу.

Ссылаясь на положения Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 48 от 30 ноября 2017 г. «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», адвокат указывает, что определяя стоимость имущества, похищенного в результате мошенничества, присвоения или растраты, следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления. При этом, в обжалуемом приговоре, период совершения преступления определён как - не позднее 30 августа 2011 года по 20 мая 2014 года. Таким образом, преступление определяется как продолжаемое хищение, а деятельность кооператива незаконной с момента создания, имевшей целью - незаконное обогащение. Соответственно, такая деятельность не порождает гражданско-правовых отношений, и поэтому не подразумевает обязательств по выплате процентов по заключённым договорам. В связи с чем, сумма причинённого ущерба должна определяться за вычетом всех денежных средств, что были возвращены потерпевшим под видом выплаты процентов в любом виде, со дня заключения договора.

В обжалуемом приговоре указана сумма похищенного в 44 493 385 рублей, но данная сумма не соответствует фактическим обстоятельствам, поскольку суммы, похищенные у потерпевших, определялись без вычета денежных средств, возвращённых обратно потерпевшим в виде процентов, или суммы ущерба были увеличены за счёт сумм выплаченных, или начисленных процентов, и вновь переданных в кооператив для увеличения суммы первоначального вклада по договору, который неоднократно перезаключался. Такое определение материального ущерба противоречит конструкции обвинения, в котором утверждается, что потребительский кооператив изначально был создан с целью хищения, и делает обжалуемый приговор незаконным, поскольку подсудимым, вменяются суммы большие чем те, которые фактически внесены пайщиками Кредитно - потребительского кооператива «Союз Финансовых Инициатив».

Адвокат подробно приводит анализ сумм, похищенных у потерпевших согласно приговору, ссылается на суммы процентов и выплаты дохода по договорам личных сбережений, выплаченных потерпевшим, что подтверждается показаниями потерпевших, однако суммы этих выплат, не определены ни следствием, ни судом при допросе, и не учтены в обжалуемом приговоре в сумме ущерба и похищенного.

Помимо показаний потерпевших, данные выплаты подтверждаются показаниями Мадорской Н.В., а также оборотно-сальдовой ведомостью по счету 76.11 за 9 месяцев 2013 года КПК «СФИ» (т. 14 л.д. 79,80), в которой указано, кем из потерпевших какие суммы получены в данный период.

Кроме того, адвокат отмечает, что помимо тех договоров, паевые взносы по которым следствие и суд посчитало похищенными, значительная часть потерпевших по уголовному делу, указывают о ранее заключённых в 2012-2013 гг. договорах с кооперативом, сообщая, что кооператив выплатил им проценты, и они не имеют претензий по данным договорам. При этом следствием и судом, при допросе потерпевших не установлено какие конкретно суммы были выплачены в виде процентов, и данные проценты также не вычитались из сумм, которые указаны в обжалуемом приговоре в качестве размера ущерба.

При этом деньги которые были оплачены каждым потерпевшим в качестве паевого и членского взносов в суммах 500 рублей и 1500 рублей, при заключении самого первого договора, в сумму похищенного у всех потерпевших зачитываются. Тем самым, обвинение признает необходимость учёта всех денежных средств с самого первого договора, однако проявляя странную избирательность, при определении размера ущерба учитывает только денежные средства внесённые, и не устанавливало и не учитывало выплаченные проценты по договорам.

Неверное установление ущерба, также привело к необоснованному удовлетворению гражданских исков потерпевших по уголовному делу.

Указанные нарушения закона, по мнению автора жалобы, являются существенными, которые невозможно устранить в ходе судебного заседания, а потому, в соответствии с ч. 1 ст. 237 УПК РФ суд должен был возвратить уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения.

Также адвокат указывает на нарушение судом требований ст. ст. 14, 17, 87, 88, 240 УПК РФ. Так, отсутствуют доказательства вины Гловацкого в совершении преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ.

На взгляд стороны защиты, суд, в обжалуемом приговоре пренебрёг указанными требованиями закона, и в подтверждение доказанности вины Гловацкого привёл противоречивые доказательства, которые не связаны с подлежащими доказыванию обстоятельствами, то есть являются неотносимыми. Часть из приведённых доказательств является недопустимыми, имеющими характер догадок и предположений.

По мнению адвоката, содержание мотивировочной части обжалуемого приговора свидетельствует о том, что при его вынесении суд принял на себя функцию обвинения, сделав ряд необоснованных, односторонних утверждений. Так, суд посчитал несущественными наличие во всех показаниях потерпевших абсолютно идентичных формулировок даже несмотря на то, что потерпевшие, люди абсолютно разного возраста, образования, пола и социального положения. Такой подход, противоречит требованиям уголовно-процессуального закона. Также суд подверг необоснованной критике показания Ф.И.О.129, о том, что она уже не помнит обстоятельств по которым ее допрашивали, объяснив это перенесенным заболеванием, и совершенно бездоказательно сделал вывод о ее заинтересованности, признав достоверными исключительно показания данные ею на предварительном следствии.

Исходя из содержания обжалуемого приговора, на взгляд адвоката, очевидно, что суд, в нарушение уголовно-процессуального закона, полностью игнорировал результаты судебного следствия, и обосновал приговор исключительно обвинительным заключением.

Так, из показаний потерпевших, допрошенных в ходе судебного следствия и оглашённых в порядке ч. 3 ст. 281 УПК РФ, следует, что Мадорская Н.В. и Андриянец А.А. путём обмана получили от них денежные средства, которые не были возвращены. При этом, никто из потерпевших никогда не видел Гловацкого Л.В., и кто такой Гловацкий они не знают. В этой части показания потерпевших полностью соотносятся с показаниями свидетелей, показаниями Гловацкого, а также другими доказательствами по делу.

Адвокат подробно ссылается на показания Гловацкого Л.В., отмечая, что его показания о перечислении денежных средств на р/счёт КПК «СФИ» полностью подтверждаются выписками по расчетным счётам КПК и заключением судебной бухгалтерской экспертизы №... от <дата> (т. 28 л.д. 142 - 152), однако, суд не дал этому никакой оценки в обжалуемом приговоре.

Показания свидетелей Ф.И.О.130 и Ф.И.О.131 детально подтверждают показания Гловацкого о том, что он (Гловацкий) занимался обналичиванием денежных средств, в том числе через ООО «Регион», не подтверждают обвинение, и не связаны с подлежащими доказыванию обстоятельствами мошенничества.

Приведённые судом показания свидетелей: Ф.И.О.129, Ф.И.О.1, Ф.И.О.6, Ф.И.О.5, вопреки мнению суда, никак не опровергают показаний Гловацкого о том, что он не имел отношения к деятельности КПК «СФИ», поскольку перечисленные свидетели рассказывают об обстоятельствах имевших место только весной 2014 года, когда фактически деятельность кооператива уже была прекращена.

Следовательно, по мнению автора жалобы, показания указанных свидетелей не устанавливают и не подтверждают обстоятельств объективной стороны преступления таких как: предварительный сговор, умысел на хищение, обстоятельства регистрации КПК «СФИ», обстоятельства получения денег от потерпевших и их использование, обстоятельства деятельности и руководства КПК «СФИ», так как исходя из обвинения они происходили задолго до описанных свидетелями событий. При этом, показания вышеперечисленных свидетелей по содержанию не противоречат показаниям Гловацкого.

Кроме того, показания Ф.И.О.129 и Ф.И.О.6, в части, где они высказывают свои предположения относительно того, кто по их мнению руководил КПК «СФИ», являются догадками и не могут являться доказательством по делу в силу ч.2 ст. 75 УПК РФ, о чем защита неоднократно заявляла. При этом, по мнению адвоката, суд, в попытке опровергнуть этот довод, в обжалуемом приговоре фактически его подтвердил указав, что свидетели «обосновывают показания результатами собственных наблюдений» (приговор стр. 148).

Также адвокат указывает, что из показаний свидетеля Ф.И.О.18, следует, что именно Мадорская предложила ему поработать в КПК «СФИ», объяснила ему как работает кооператив. Гловацкого он видел всего несколько раз. Никогда никаких поручений по поводу деятельности кооператива Гловацкий ему не давал. Ссылаясь на показания свидетеля Ф.И.О.7, адвокат отмечает, что Гловацкого она видела один раз, Мадорская представила его как представителя какой-то палаты. Указанные показания свидетелей, на взгляд подателя жалобы, прямо опровергают показания Мадорской и подтверждают показания Гловацкого.?

Сторона защиты настаивает, что показания Мадорской Н.В. и Ф.И.О.3 на основании которых как обвинение, так и суд попытались создать обвинительную конструкцию в отношении Гловацкого, по своему содержанию являются неправдоподобными и надуманными, а по смыслу, являются - оговором. Мотив такого оговора очевиден – это желание уйти от ответственности, что согласуется с выводами судебно-психологической экспертизы от <дата> об особенности личности Мадорской (т. 42 л.д. 210-2014).

Автор жалобы считает, что показания Ф.И.О.3, о том, что он был номинальным директором и не участвовал в деятельности КПК, опровергаются показаниями потерпевших, в частности Ф.И.О.106, Ф.И.О.143, Ф.И.О.71, Ф.И.О.95, Ф.И.О.28 и других, которые говорят о том, что Ф.И.О.3 убеждал их в стабильности КПК «СФИ», рассказывал условия и уговаривал вложить деньги. Однако, суд не дал этому никакой оценки в приговоре.

Мадорская заявляя, что она все делала по указанию Гловацкого и все деньги передавала ему, не может указать никаких деталей такого утверждения. Помимо этого, в нарушение требований пункта 6 Постановления Пленума Верховного суда РФ № 55 от 29.11.2016 года в описательно-мотивировочной части обжалуемого приговора судом не дано никакой оценки доказательствам, опровергающим показания Мадорской и подтверждающим невиновность Гловацкого, а именно:

- показаниям свидетелей Ф.И.О.19 (т. 27 л.д. 97,99), Ф.И.О.8 (т. 27 л.д. 100-102) о том, что по деятельности КПК они знали только Мадорскую;

- заключению судебной бухгалтерской экспертизы №... от <дата> (т. 28 л.д. 142 - 152) которая подтверждает движение по расчетным счётам КПК;

- копии устава КПК «СФИ», подписанной Мадорской Н.В. в качестве председателя учредительного собрания (т. 34 л.д. 90);

- протоколу Учредительного собрания об учреждении КПК «СФИ», подписанного Мадорской, как председателем собрания (т. 34 л.д. 101);

- протоколу выемки от 31.10.14 г. банковского дела КПК «СФИ» из ОАО «Энергомашбанк» (т. 34 л.д. 8,9);?

- анкете клиента КПК «СФИ», из банковского дела, где Мадорская Н.В. указана в персональном составе органов управления как участник общества (т.34 л.д. 12,16,20);

- доверенности на имя Мадорской на управление банковским счетом с удостоверением ее подписи (т. 34 л.д. 19);

- выпискам по счёту о движениях денежных средств, с отражением перечисления со счета КПК «СФИ» на личный счёт Мадорской 1 500 000 рублей (т. 28 л.д. 153).

Таким образом, адвокат настаивает, что изложенными в обжалуемом приговоре доказательствами не устраняются сомнения в совершении Гловацким инкриминируемого ему преступления, а в силу требований ст. 14 УПК РФ, неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого.

Сторона защиты указывает, что поскольку Гловацким не совершались какие-либо действия, образующие объективную сторону преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, суд в обжалуемом приговоре так и не смог описать, какие же конкретно действия Гловацкого образуют состав преступления. В неудавшейся попытке скрыть столь существенный пробел, суд приписал Гловацкому те действия, которые совершала Мадорская, мотивируя это соучастием в преступлении. Такой подход противоречит Уголовно-процессуальному закону.

Автор жалобы ссылается на п. 27 Постановления Пленума Верховного суда РФ № 48 от 30.11.2017 года «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», положения Постановления Пленума Верховного суда РФ № 55 от 29.11.2016 года, указывая, что материалами дела и в судебном заседании не установлены какие-либо действия Гловацкого, которые могут определяться как руководство КПК «СФИ».

Так указывая, что Гловацкий Л.В. «Осуществлял фактическое руководство», суд не смог разъяснить в каких конкретно действиях Гловацкого оно выражалась, а также подтвердить это какими-либо доказательствами. На странице 150 обжалуемого приговора, суд делает недостоверное утверждение, что показаниями Гловацкого подтверждается его корыстная заинтересованность в деятельности КПК «СФИ» по привлечению денежных средств потерпевших, однако данный вывод противоречит показаниям Гловацкого, поскольку он указывал, что сначала переводил деньги на счёт КПК «СФИ» с расчетных счетов нескольких ООО, а потом им же перечисленные деньги в пределах той же суммы, но за вычетом процентов, получал в наличном виде.

По той же причине, по мнению адвоката, не соответствует действительности утверждение суда на странице 157, о том, что Гловацкий подтвердил в судебном заседании, что похищенные у пайщиков денежные средства были выведены из кооператива путём совершения финансовых операций с подконтрольными ему фирмами, поскольку выводились не деньги пайщиков, а денежные средства, перечисляемые с этих фирм.

Также адвокат полагает несостоятельными утверждения суда о том, что денежные средства пайщиков не вносились на расчетный счёт КПК, поскольку это опровергается выписками по счёту КПК «СФИ» и заключением судебной бухгалтерской экспертизы №... от <дата>    года (внесено наличными 1 579 800 р., всего поступило на р/счёт 21 098 852 р.) (т. 28 л.д. 138 - 140).

Противоречит обстоятельствам дела и вывод о том, что выплаты дохода (процентов) пайщикам, заключившим договоры ранее, производились за счёт денежных средств, внесённых другими пайщиками позже, поскольку доход (проценты) пайщикам выплачивался, в том числе безналичными платежами с расчетных счетов КПК «СФИ» из денежных средств, поступивших от различных коммерческих фирм. Общая сумма безналичных выплат дохода (%) по договорам личных сбережений пайщиков составила 3 168 910 рублей (заключение судебной бухгалтерской экспертизы №... от <дата> том 28 л.д. 152), что значительно больше указанной выше суммы, внесённой на счёт наличными.

Адвокат обращает внимание, что в мотивировочной части обжалуемого приговора суд сам подтвердил отсутствие состава хищения в действиях Гловацкого. Так, на странице 150 приговора в 6 абзаце суд указал: «что Мадорская получала денежные средства вкладчиков, которые передавала в наличном выражении Гловацкому, поскольку он в свою очередь переводил с расчетных счетов подконтрольных ему фирм безналичные денежные средства на расчетный счёт КПК «СФИ» в ОАО «Энергомашбанке», получая соответствующий процент за обналичивание, Мадорская денежными средствами, полученными на расчетный счёт КПК «СФИ» распоряжалась по своему усмотрению». По мнению адвоката, данное изложение событий в обжалуемом приговоре является единственно верным.

Таким образом, автор жалобы считает, если фактически Мадорская передала Гловацкому деньги, полученные от пайщиков, то есть уже похищенные, в качестве возврата и в пределах тех денежных средств, которые перечислялись им с подконтрольных ООО на р/счета КПК, это не образует в действиях Гловацкого состав мошенничества в силу отсутствия умысла и обязательного признака хищения - безвозмездности.

Адвокат ссылается на п. 5 Постановления Пленума Верховного суда РФ № 48 от 30 ноября 2017 г., указывая, что преступление является оконченным с момента получения Мадорской денежных средств от потерпевших. Таким образом, на взгляд стороны защиты, любые действия, совершаемые с похищенным имуществом или денежными средствами после завладения ими, лежат за рамками преступления и не образуют в действиях Гловацкого состав мошенничества.

В апелляционной жалобе представитель потерпевшего Ф.И.О.140 – Ф.И.О.136 просит приговор Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 05 июля 2022 года изменить, назначить более строгое наказание обоим подсудимым в виде лишение свободы на срок 7 лет 6 месяцев без штрафа.

В обоснование доводов апелляционной жалобы указывает о том, что потерпевшая сторона согласна с приговором суда, считает его справедливым, однако полагает его излишне мягким и снисходительным, по следующим основаниям:

- в преступной деятельности осуждённых усматриваются признаки, предусмотренные как ч.4 ст.159 УК РФ, по которой осуждённым было предъявлено обвинение, так и ст.172 УК РФ «Занятие незаконной банковской деятельностью»;

- Гловацкий Л.В. был ранее судим, не имеет специального экономического образования по специальности финансы и кредит и, следовательно, он в соответствии с действующим законодательством не имел права руководить финансовым учреждением;

- Кооператив был организован на основании поддельных документов, не имел разрешения Центробанка на подобную деятельность, и, следовательно, не имел права существовать;

- Мадорская Н.В. после совершения преступления скрывалась от следствия и уголовного преследования на Украине и в Республике Германия, откуда была депортирована силами Интерпола;

- Подсудимые со следствием не сотрудничали, ущерб, нанесённый преступными действиями, компенсировать не пытались. Все показания подсудимых были направлены на то, чтобы занять удобную позицию в уголовном процессе с целью избежать или уменьшить ответственность.

Кроме того, автор жалобы настаивает, что преступная деятельность подсудимых подрывает экономику и национальную независимость страны, а потому наказание для подсудимых должно быть максимально строгим.

По мнению автора жалобы, в действиях осужденных имеются отягчающие наказание обстоятельства, предусмотренные ст. 63 УК РФ, так как преступление было совершено с использованием доверия, оказанного виновным в силу их служебного положения (руководители КПК) и договора с кооперативом; в составе группы лиц по предварительному сговору; в результате совершения преступления наступили тяжкие последствия.

В апелляционной жалобе потерпевшая Ф.И.О.138 просит приговор Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 05 июля 2022 года изменить, назначить более строгое наказание обоим подсудимым в виде лишение свободы на срок 7 лет 6 месяцев без штрафа.

Потерпевшая Ф.И.О.138 приводит аналогичное обоснование доводов жалобы, что и представитель потерпевшего Ф.И.О.140 – Ф.И.О.136

В возражениях на апелляционные жалобы адвокатов-защитников, представитель потерпевшего Ф.И.О.140 – Ф.И.О.136 указывает, что потерпевшая сторона считает приговор суда законным и справедливым, но настаивает на усилении назначенного осужденным наказания, апелляционные жалобы стороны защиты просит оставить без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, доводы апелляционных жалоб, выслушав мнение сторон, судебная коллегия приходит к следующему.

Вина Гловацкого Л.В., Мадорской Н.В. /каждого/ в совершении преступления, за которое они осуждены, материалами дела установлена и действиям осужденных судом дана правильная правовая оценка.

Обвинительный приговор соответствует требованиям ст.ст. 303 - 304, 307 - 309 УПК РФ. Так, во исполнение ст. 307 УПК РФ в обжалуемом приговоре содержится описание преступного деяния, признанного доказанным, детально изложены обстоятельства уголовного дела, установленные судом, также приведены доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении осужденных.

Все собранные по делу доказательства были оценены судом в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в своей совокупности признаны достаточными для разрешения уголовного дела по существу.

На основании совокупности всесторонне исследованных доказательств судом правильно постановлен обвинительный приговор в отношении Гловацкого Л.В. и Мадорской Н.В.

Вина Гловацкого Л.В., Мадорской Н.В. /каждого/ в совершении указанного преступления подтверждается совокупностью исследованных доказательств, в том числе: показаниями потерпевших: Ф.И.О.25, Ф.И.О.26, Ф.И.О.27, Ф.И.О.28, Ф.И.О.29, Ф.И.О.30, Ф.И.О.32, Ф.И.О.33, Ф.И.О.34, Ф.И.О.35, Ф.И.О.31, Ф.И.О.36, Ф.И.О.37, Ф.И.О.38, Ф.И.О.39, Ф.И.О.40, Ф.И.О.41, Ф.И.О.42, Ф.И.О.43, Ф.И.О.44, Ф.И.О.45, Ф.И.О.46, Ф.И.О.47, Ф.И.О.95, Ф.И.О.48, Ф.И.О.49, Ф.И.О.50, Ф.И.О.51, Ф.И.О.52, Ф.И.О.53, Ф.И.О.54, Ф.И.О.134, Ф.И.О.55, Ф.И.О.9, Ф.И.О.56, Ф.И.О.57, Ф.И.О.58, Ф.И.О.59, Ф.И.О.60, Ф.И.О.10, Ф.И.О.61, Ф.И.О.62, Ф.И.О.63, Ф.И.О.64, Ф.И.О.65, Ф.И.О.66, Ф.И.О.67, Ф.И.О.68, Ф.И.О.69, Ф.И.О.70, Ф.И.О.71, Ф.И.О.72, Ф.И.О.73, Ф.И.О.74, Ф.И.О.75, Ф.И.О.76, Ф.И.О.77, Ф.И.О.78, Ф.И.О.79, Ф.И.О.80, Ф.И.О.81, Ф.И.О.80, Ф.И.О.83, Ф.И.О.84, Ф.И.О.85, Ф.И.О.86, Ф.И.О.139, Ф.И.О.87, Ф.И.О.88, Ф.И.О.89, Ф.И.О.90, Ф.И.О.91, Ф.И.О.135, Ф.И.О.92, Ф.И.О.93, Ф.И.О.94, Ф.И.О.97, Ф.И.О.99, Ф.И.О.100, Ф.И.О.101, Ф.И.О.11, Ф.И.О.102, Ф.И.О.20, Ф.И.О.103, Ф.И.О.104, Ф.И.О.105, Ф.И.О.106, Ф.И.О.107, Ф.И.О.108, Ф.И.О.109, Ф.И.О.110, Ф.И.О.111, Ф.И.О.112, Ф.И.О.141, Ф.И.О.113, Ф.И.О.114, Ф.И.О.115, Ф.И.О.116, Ф.И.О.117, Ф.И.О.118, Ф.И.О.137, Ф.И.О.21, Ф.И.О.119, Ф.И.О.120, Ф.И.О.121, Ф.И.О.122, Ф.И.О.123, Ф.И.О.124, Ф.И.О.125, Ф.И.О.126, Ф.И.О.142; представителей потерпевших: Ф.И.О.96, Ф.И.О.98, Ф.И.О.136; свидетелей: Ф.И.О.127, Ф.И.О.4., Ф.И.О.2, Ф.И.О.128, Ф.И.О.130, Ф.И.О.131, Ф.И.О.22, Ф.И.О.23, Ф.И.О.7, Ф.И.О.24, Ф.И.О.18, Ф.И.О.12, Ф.И.О.13, Ф.И.О.19, Ф.И.О.14, Ф.И.О.5, Ф.И.О.6, Ф.И.О.8, Ф.И.О.1, Ф.И.О.15; протоколами очных ставок; заявлениями потерпевших о преступлении и протоколами принятия устного заявления о преступлении; протоколами выемок и осмотра предметов (документов); протоколом осмотра места происшествия; заключениями экспертов; копиями квитанций Кредитного потребительского кооператива «Союз финансовых инициатив» к приходным кассовым ордерам; копиями договоров о передаче личных сбережений между Кредитным потребительским кооперативом «Союз финансовых инициатив» и пайщиками (потерпевшими); копиями членских книжек пайщиков Кредитного потребительского кооператива «Союз финансовых инициатив», и другими доказательствами, подробно изложенными в приговоре.

Суд привел в приговоре мотивы, по которым принял за основу перечисленные в приговоре в обоснование виновности осужденных доказательства в качестве достоверных и допустимых, и отверг другие доказательства. Оснований не согласиться с выводами суда, у судебной коллегии не имеется.

Описание деяния, признанного судом доказанным, содержит все необходимые сведения о месте, дате и времени, способе его совершения, форме вины, целей и иных данных, позволяющих судить о событии преступления, причастности к нему осужденных, их виновности и размере причиненного ущерба.

Судебная коллегия, соглашаясь с выводами суда, считает, что вышеуказанные доказательства, представленные стороной обвинения, являются допустимыми, а совокупность исследованных доказательств обоснованно признана достаточной для разрешения уголовного дела по существу, и подтверждает вину осужденных в совершении указанного преступления. Искажений содержания показаний потерпевших, свидетелей и других доказательств, в приговоре не имеется.

Доводы адвоката Варзина И.В., что суд не оценил доказательства, приведенные в апелляционной жалобе, свидетельствующие, по мнению защиты, о невиновности Гловацкого Л.В., являются несостоятельными. Как видно из представленных материалов, все доказательства, представленные сторонами, были исследованы в ходе судебного заседания и им дана надлежащая оценка.

Показания потерпевших и свидетелей обвинения получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона. Каких-либо сведений о заинтересованности потерпевших и свидетелей обвинения при даче показаний в отношении осужденных, оснований для их оговора, равно как и противоречий в их показаниях по обстоятельствам дела, ставящих эти показания под сомнение, и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решение суда о виновности Гловацкого Л.В., Мадорской Н.В. /каждого/, судебной коллегией не установлено.

Вопреки доводам защиты, наличие в протоколах допросов потерпевших на стадии предварительного расследования идентичных формулировок, не влечет признание показаний потерпевших недопустимыми доказательствами, и не ставит под сомнение фактические обстоятельства, изложенные в протоколах допросов.

Оценивая показания свидетеля Ф.И.О.129, суд обоснованно критически оценил показания свидетеля, данные в ходе судебного разбирательства, поскольку они противоречат показаниям, данным этим же свидетелем в ходе предварительного следствия, в том числе при проведении очной ставки с Гловацким Л.В., и положил в основу приговора показания свидетеля, только в той части, которая согласуется с совокупностью иных, исследованных доказательств, приведенных в приговоре.

Доводы защиты о том, что показания свидетелей Ф.И.О.129 и Ф.И.О.6, данные в ходе следствия, не могут быть признаны допустимыми доказательствами, поскольку основаны на предположении, были предметов проверки суда первой инстанции и обоснованно отвергнуты, как несостоятельные, поскольку при получении указанных доказательств, нарушений требований уголовно-процессуального закона не допущено.

Протоколы следственных действий составлены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, что подтверждается подписями участвующих лиц, и содержат сведения об обстоятельствах, подлежащих доказыванию, в связи с чем, суд обоснованно признал их допустимыми и достоверными, дав надлежащую оценку в приговоре.

Все экспертизы по настоящему уголовному делу проведены компетентными лицами, соответствуют требованиям закона, заключения экспертов оформлены надлежащим образом, соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ, выводы экспертов являются ясными и понятными, надлежащим образом мотивированными, оценены судом в совокупности с другими исследованными доказательствами, оснований ставить под сомнение достоверность содержащихся в экспертных заключениях выводов у судебной коллегии не имеется.

Проверив и сопоставив показания потерпевших, свидетелей обвинения, как между собой, так и с другими доказательствами, суд пришел к обоснованному выводу о том, что показания этих лиц являются правдивыми, достоверными и допустимыми, поскольку они последовательны, логичны, согласуются между собой, и подтверждаются другими многочисленными доказательствами. Выводы суда относительно названных доказательств судом мотивированы.

Утверждения защиты о том, что по делу неполно и ненадлежащим образом исследованы обстоятельства и судом не рассмотрены версии защиты, противоречат действительности, равно как несостоятельны заявления о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Так, показания Мадорской Н.В. относительно ее неосведомленности о преступном умысле Гловацкого Л.В. на хищение денежных средств пайщиков, о том, что она занималась организацией работы КПК «СФИ» лишь по указаниям Гловацкого Л.В., выполняя тем самым свои трудовые обязанности, аналогичные доводам адвоката Барсукова Д.А., изложенным в апелляционной жалобе, проверялись судом первой инстанции и обоснованно были признаны несостоятельными, поскольку они опровергаются доказательствами, положенными судом в основу приговора.

Из показаний потерпевших, следует, что информацию о КПК «СФИ» они получили из рекламных объявлений, размещенных в газетах, информационной сети «Интернет», в офисе кооператива, в том числе лично от Мадорской Н.И. узнали о том, что кооператив занимается привлечением денежных средств своих пайщиков, которые вкладывает, в различные выгодные экономические проекты и, таким образом, зарабатывает, выплачивая высокие проценты своим пайщикам; о том, что КПК «СФИ» это долгосрочный проект, который приносит солидную прибыль, что все вклады в кооперативе застрахованы. Мадорская Н.И. убеждала потерпевших вступить в члены кооператива и вложить свои личные деньги в КПК, лично принимала у них вступительные взносы, а также получала денежные средства, выписывала соответствующие квитанции к приходным кассовым ордерам и выдавала членские книжки пайщиков, оформляла договоры передачи личных сбережений в КПК «СФИ».

Гловацкий Л.В. показал, что Мадорская Н.В., имея корыстную заинтересованность, принимала активное участие в учреждении и регистрации в налоговом органе Кредитного потребительского кооператива «Союз финансовых инициатив», непосредственно занималась деятельностью Кооператива, организовала его работу, осуществляла руководство персоналом, имела доступ к расчетному счету КПК «СФИ», организовала рекламу деятельности Кооператива, занималась привлечением денежных средств пайщиков и оформлением договоров передачи личных сбережений в КПК «СФИ», получала денежные средства вкладчиков, которые передавала в наличном выражении ему (Гловацкому Л.В.), поскольку он, в свою очередь, переводил с расчетных счетов подконтрольных ему фирм безналичные денежные средства на расчетный счет КПК «СФИ» в ОАО «Энегомашбанк», получая соответствующий процент за обналичивание денежных средств; Мадорская денежными средствами, полученными на расчетный КПК «СФИ» распоряжалась по своему усмотрению.

Сама Мадорская Н.В. показала, что она организовывала работу КПК «СФИ», осуществляла руководство персоналом - Ф.И.О.3 Ф.И.О.18, организовала рекламу деятельности Кооператива, лично общалась с пайщиками, предоставляя им сведения о деятельности Кооператива и гарантиях возврата вложений, оформляла с гражданами документы о принятии их в члены Кооператива и договоры о передаче личных сбережений в КПК «СФИ», на основании которых получала от граждан наличные денежные средства, которые на расчетные счета КПК «СФИ» не вносила. При этом, ей /Мадорской/ было достоверно известно, что «такого рода денежные вклады не страхуются системой банковского страхования вкладов». Также из показаний Мадорской Н.В. следует, что фактическое управление (руководство) КПК «СФИ» осуществлялось Гловацким Л.В., включая распоряжение всеми финансовыми потоками и номинальное назначение на руководящие должности кооператива подконтрольных ему лиц; Гловацкий являлся бенефициарным владельцем КПК «СФИ», все его указания были для нее обязательными для исполнения; ему же Гловацкому, либо его доверенным лицам передавались денежные средства вкладчиков кооператива, которыми он распоряжался по своему усмотрению.

Показания потерпевших и осужденных о фактической деятельности Мадорской Н.В. и Гловацкого Л.В. подтверждаются показаниями свидетелей Ф.И.О.129, Ф.И.О.4 Ф.И.О.18, Ф.И.О.7, Ф.И.О.127, Ф.И.О.13, Ф.И.О.6, Ф.И.О.5, Ф.И.О.1, Ф.И.О.2, а также письменными доказательствами по делу, в том числе документами регистрационного (юридического) дела Кредитного потребительского кооператива «Союз финансовых инициатив»; документами из банковского дела и выписками расчетных счетов Кооператива; налоговыми декларациями и бухгалтерской отчетностью Кооператива, договорами о передаче личных сбережений; членскими книжками потерпевших и другими доказательствами.

С учетом изложенного, суд пришел к обоснованному выводу о том, что Мадорская Н.В. была осведомлена о преступном умысле фактического руководителя КПК «СФИ» - Гловацкого Л.В., о незаконном использовании привлеченных денежных средств пайщиков, осознавала, что занимается преступной деятельностью, и имея умысел на хищение денежных средств неограниченного числа граждан в особо крупном размере, действуя от имени КПК «СФИ», сознательно доносила пайщикам ложную информацию об инвестициях кооператива в крупные проекты, о застрахованности вкладов, создавая у граждан ложное впечатление о деятельности КПК «СФИ», а также регулярно размещала подобную, заведомо ложную информацию, в средствах массовой информации.

Также судом первой инстанции проверялась версия Гловацкого Л.В. о том, что он не имел отношения к деятельности КПК «СФИ», аналогичная доводам апелляционной жалобы защитника-адвоката Варзина И.В, и была отвергнута как несостоятельная, поскольку опровергается совокупностью доказательств, приведенных в приговоре, в том числе вышеуказанными показаниями Мадорской Н.В., показаниями свидетелей Ф.И.О.129, Ф.И.О.4, Ф.И.О.18, Ф.И.О.7, Ф.И.О.127, Ф.И.О.13, Ф.И.О.6, Ф.И.О.5, Ф.И.О.1, Ф.И.О.2 и другими доказательствами по делу.

Так, свидетель Ф.И.О.1 показала, что по указанию Гловацкого Л.В. она несколько часов работала в офисе КПК «СФИ» по адресу: Санкт-Петербург, Владимирский пр., д. 17 офис. 1, где по его (Гловацкого Л.В.) поручению приняла двух пайщиков КПК «СФИ», выплатила указанным пайщикам-пенсионерам проценты по вкладам; по поручению Гловацкого Л.В. она говорила пайщикам, что их деньги вкладываются в займы различным организациям под проценты, при этом не отвечала на вопросы о конкретных организациях, с которыми заключались договора займа; деньги, получаемый от пайщиков она отдавала лично Гловацкому Л.В. в наличном выражении, при этом расходные кассовые ордера не составлялись, бухгалтерский учет при приеме/передаче наличных денег пайщиков не осуществлялся.

Свидетеля Ф.И.О.129 показала, что по поручению Гловацкого Л.В. она анализировала договоры о передаче личных сбережений КПК «Союз финансовых инициатив», вносила в них корректировки, проверяла правильность составления учредительных документов, приказов, протоколов собраний; проверяла правильность составления договоров займа денежных средств между КПК «СФИ» и иными организациями; из числа сотрудников КПК «СФИ» знает только Мадорскую Наталию, которую неоднократно видела в офисе на Невском пр. д.1, когда она приходила к Гловацкому Л.В.; с Мадорской Н.В. она общалась по телефону, при этом Гловацкий Л.В. заранее предупреждал ее (Ф.И.О.129) о звонках Мадорской Н.В. по вопросам проверки указанных выше документов.

Свидетель Ф.И.О.4 показал, что в период с 2011 г. по 2014 год состоял в должности председателя Правления КПК «СФИ», однако фактически никакой деятельности в КПК «СФИ» не осуществлял, так как был «номинальным» руководителем, нанятым Гловацким Л.В. за заработную плату суммой 10 000 рублей в месяц; Гловацкий Л.В. поставил перед ним только одну задачу - расписываться в документах, которые ему представят, и пояснил, что все деньги, получаемые от деятельности КПК «СФИ», то есть вложенные пайщиками, будет получать он (Гловацкий) лично. Гловацкий Л.В. дал ему указание не упоминать его имя перед пайщиками; в КПК «СФИ» работала управляющая офисом Мадорская Н.В. и ее помощник Ф.И.О.18; Мадорская фактически руководила офисом КПК «СФИ», общалась с пайщиками, убеждая их вкладывать свои деньги в КПК, принимала деньги от пайщиков, которые впоследствии отдавала, по ее словам, Гловацкому Л.В.; весной 2014 года, по просьбе Гловацкого Л.В, когда стали происходить задержки по выплатам пайщикам, он стал говорить пайщикам КПК «СФИ», что в ближайшее время все долги будут погашены.

Свидетель Ф.И.О.132 показал, что примерно в 2009 году он познакомил Ф.И.О.3 с Гловацким Л.В.; впоследствии от Андриянца узнал, что тот продолжает общаться с Гловацким.

Из показаний свидетеля Ф.И.О.2 следует, что его отец Ф.И.О.4 (ранее, до смены фамилии - Ф.И.О.3) работал в Кредитном потребительском кооперативе «Союз финансовых инициатив» в качестве номинального директора; эту должность в Кооперативе ему предложили занять некие Леонид и Наталья; никакой финансово-хозяйственной деятельности от имени Кооператива отец не осуществлял, в офисе Кооператива постоянно не находился.

Свидетель Ф.И.О.18 показал, что при заключении с гражданами договоров передачи личных сбережений, по указанию Мадорской Н.В., сообщал им недостоверные сведения о деятельности кооператива, известную ему со слов Мадорской Н.В. (которая являлась исполнительным директором в Кооперативе), о выдаче займов физическим и юридическим лицам под высокие проценты, в то время как фактически данная деятельность кооперативом не велась, а также сообщал недостоверную информацию о страховании вкладов, осуществляемом, якобы, в соответствии с действующим законодательством РФ.

Из показаний свидетеля Ф.И.О.13 следует, что его мать Мадорская Н.В. в период с 2012 по май 2014 гг. работала в КПК «Союз Финансовых Инициатив», где являлась, по сути, исполнительным директором; со слов матери, фактическим руководителем КПК «СФИ» является Гловацкий Л.В., которому она и передавала все деньги, полученные ею от пайщиков кооператива; Гловацкий Л.В. принял ее на работу в КПК «СФИ» и платил ей заработную плату.

Свидетель Ф.И.О.5 показал, что о КПК «Союз финансовых инициатив» он слышал от Гловацкого; неоднократно лично видел, как работник КПК «СФИ» Мадорская Н.В. приезжала в офис на Невском пр. д. 1, где встречалась с Гловацким; со слов Мадорской Н.В., ему известно, что в мае 2014 г. в КПК «СФИ» возникли проблемы по выплатам денежных средства пайщикам, в связи с чем, она приходила к Гловацкому Л.В.

Свидетель Ф.И.О.6 показал, что Гловацкий являлся фактическим руководителем КПК «Союз Финансовых Инициатив», который арендовал помещение на первом этаже здания по адресу: Санкт-Петербург, Владимирский пр. д. 17, и также занимался привлечением вкладов пайщиков, выплачивая им процент за пользование их денежными средствами; также руководителями КПК «СФИ» являлись Мадорская Н.В. и Андриянец А.А.; примерно в апреле 2014 г. он получал указание от Гловацкого Л.В. приехать по адресу: г.СПб, пр. Владимирский д. 17, в офис КПК «Союз финансовых инициатив», получить на охране ключ для снятия с сигнализации и находиться какое-то время в качестве «охранника», создать видимость того что офис функционирует, деятельность КПК «СФИ» не прекращена; работая под руководством Гловацкого Л.В., он (Ф.И.О.6) неоднократно замечал, что тот дает указания Мадорской Н.В. по деятельности КПК «Союз финансовых инициатив»; со слов Мадорской Н.В. ему известно, что несколько раз он подменял ее для того, что бы она могла отвезти денежные средства пайщиков лично Гловацкому Л.В.

Свидетель Ф.И.О.7 показала, что по просьбе Мадорской Н.В. давала ей советы по ведению бухгалтерского учета в КПК «СФИ», а также несколько раз по доверенности, выданной Мадорской Н.В., привозила документы налоговой отчетности, составленные Мадорской Н.В., в налоговую инспекцию; с Гловацким она встречалась один раз, в офисе КПК «СФИ» и Мадорская Н.В. представила его как председателя какой-то палаты.

С учетом изложенного, суд обоснованно отверг версию Гловацкого Л.В. и его защитника, расценив ее как защитную, обусловленную желанием избежать ответственности за содеянное. Несогласие стороны защиты с оценкой доказательств, приведенной судом в приговоре, само по себе не свидетельствует об ошибочности выводов суда, которые судебная коллегия находит правильными.

Выводы суда о том, что какая-либо инвестиционная деятельность КПК «СФИ» не осуществлялась, судом в приговоре надлежащим образом мотивированы, с подробным описанием способа совершения преступления.

Вопреки доводам адвоката Барсукова Д.А., поскольку умысел Мадорской Н.В. и Гловацкого Л.В. был направлен на хищение денежных средств граждан путем обмана под видом законной деятельности - предоставления физическим лицам прибыли в виде компенсации за пользование денежными средствами, тогда как реальная хозяйственная деятельность Кооперативом не осуществлялась, а выплаты процентов по договорам передачи личных сбережений и возврат некоторым пайщикам ранее внесенных ими в кассу КПК «СФИ» денежных средств осуществлялись за счет денежных средств других пайщиков и имело целью создание у потерпевших видимости исполнения обязательств по договорам со стороны Кооператива, более эффективного введения их в заблуждение, сокрытия своих преступных намерений, продолжения хищения денежных средств потерпевших, привлечения новых пайщиков в КПК «СФИ», судом обоснованно сделан вывод о реализации осужденными схемы совершения мошенничества по принципу «финансовой пирамиды».

Размер похищенных денежных средств у потерпевших в сумме 44493385 рублей правильно определен судом исходя из внесенных каждым потерпевшим сумм вступительного и обязательного паевого взноса в Кооператив, и сумм, внесенных по договорам о передаче личных сбережений, с приведением подробных мотивов в приговоре.

Вопреки утверждению защиты, частичная выплата пайщикам процентов по договорам, не исключает виновность осужденных в преступлении и не свидетельствует о необходимости уменьшения суммы ущерба, поскольку предметом хищения являются суммы, внесенные потерпевшими в виде взносов и по договорам о передачи личных сбережений, а выплата процентов по договорам не уменьшает сумму реально причиненного ущерба. Кроме того, выплата процентов по договорам передачи личных сбережений и возврат некоторым пайщикам ранее внесенных ими в кассу КПК «СФИ» денежных средств имело целью создания у потерпевших видимости исполнения обязательств по договорам со стороны Кооператива, более эффективного введения их в заблуждение, то есть обман потерпевших, сокрытие преступных намерений, и тем самым фактически являлась способом хищения денежных средств граждан.

Сопоставление друг с другом доказательств, признанных достоверными, позволило суду сделать обоснованный вывод о том, что они дополняют друг друга, полно отражают обстоятельства происшедшего, и в целом изобличают осужденных в совершении преступления, объективно подтверждаются и соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Утверждения защиты о неполноте предварительного и судебного следствия подлежат отклонению как не основанные на материалах уголовного дела, из которых не усматривается оснований для проведения по делу финансово-аналитической экспертизы.

Таким образом, суд дал оценку исследованным в ходе судебного разбирательства доказательствам в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и правильно установив фактические обстоятельства дела и направленность преступного умысла осужденных, верно квалифицировал действия Мадорской Н.В. и Гловацкого Л.В. по ч. 4 ст. 159 УК РФ, как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, группой лиц по предварительному сговору в особо крупном размере. Роль и степень участия осужденных в составе группы лиц по предварительному сговору, верно определены судом первой инстанции на основании исследованных доказательств.

Квалифицирующий признак мошенничества «группой лиц по предварительному сговору» нашел свое подтверждение, поскольку выполняя объективную сторону преступления, осужденные Гловацкий Л.В. и Мадорская Н.В. совершали активные и целенаправленные действия по получению денежных средств у потерпевших путем обмана, их действия носили совместный и согласованный характер, направленный на достижение единой цели – хищения чужого имущества, что приводит к выводу о том, что осужденные заранее договорились о совместном совершении мошенничеств в отношении потерпевших и вместе участвовали в них, достигнув совместными действиями общего преступного результата - завладения имуществом потерпевших, которым распорядились по своему усмотрению.

При этом судом обоснованно принято во внимание, что действия лиц, входящих в состав группы, даже если они не выполняли ряд действий самостоятельно, однако действовали согласно распределению ролей (например, организовали работу кооператива, осуществляли фактическое управление (руководство) деятельностью кооператива, включая распоряжением всеми финансовыми потоками, подыскивали потерпевших, привлекая в созданный кредитно-потребительский кооператив неограниченного количества граждан – пайщиков посредством размещения несоответствующей действительности информации, получали денежные средства, давали заведомо обманные обещания, иным образом вводили потерпевших в заблуждение и т.д.), полностью охватываются диспозицией статьи 159 УК РФ.

Также нашел свое подтверждение квалифицирующий признак «в особо крупном размере», с учетом примечания 4 к ст. 158 УК РФ, поскольку стоимость похищенного имущества превышает один миллион рублей.

Оснований для иной квалификации содеянного, в том числе по ст. 172.2 УК РФ, как об этом просила сторона защиты, судебная коллегия не усматривает, соглашаясь с выводами суда, изложенными в приговоре.

Доводы адвоката Варзина Н.В. о том, что Гловацкий Л.В. перечислял безналичные денежные средства на расчетный счет КПК «СФИ» со счетов подконтрольных ему юридических лиц, а взамен возвращал наличные денежные средства, получая соответствующий процент за обналичивание, не ставят под сомнение выводы суда о виновности Гловацкого Л.В. в хищении денежных средств потерпевших и квалификации содеянного, поскольку указанные действия осужденного связаны с распоряжением похищенным имуществом.

Оснований для возвращения уголовного дела прокурору в соответствии со с. 237 УПК РФ, судебная коллегия также не усматривает.

Доводы апелляционных жалоб стороны защиты по существу сводятся к изложению позиции стороны защиты по настоящему делу и направлены на переоценку выводов суда о фактических обстоятельствах, имеющих значение для правильного рассмотрения уголовного дела, оценку представленных доказательств и не содержат каких-либо обстоятельств, которые опровергали бы выводы судебного решения, в связи, с чем не могут быть признаны состоятельными.

Вопреки утверждению защиты, требования ст. 220 УПК РФ на стадии предварительного расследования не нарушены, обвинительное заключение составлено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Судебное разбирательство проведено полно, всесторонне и объективно, с соблюдением прав участников уголовного судопроизводства и в соответствии с принципом состязательности и равноправия сторон, что подтверждают протоколы судебных заседаний. Нарушений прав осужденных на защиту, а также нарушений уголовно-процессуального закона, способных путем ограничения прав участников судопроизводства повлиять на правильность принятого судом решения, ни в ходе предварительного следствия, ни в ходе судебного следствия, не допущено.

В судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства, в том числе, письменные материалы уголовного дела. Все заявленные стороной защиты в судебном заседании ходатайства были рассмотрены судом в соответствии с требованиями ст. 271 УПК РФ, устанавливающей общий порядок разрешения ходатайств, и по ним приняты законные и обоснованные решения, с приведением мотивов принятых решений. Несогласие стороны защиты с принятыми судом решениями по результатам рассмотрения заявленных ходатайств, не является безусловным основанием для признания приговора суда незаконным и не влечет его отмену.

При составлении приговора требования статьи 303 УПК РФ судом первой инстанции не нарушены, а доводы защиты о том, что приговор скопирован из обвинительного заключения, нельзя признать убедительными, поскольку они опровергаются разницей в текстах указанных документов. При этом содержащиеся в них одинаковые формулировки и выводы, свидетельствуют лишь о согласии суда с обвинительным заключением.

Таким образом, доводы стороны защиты о наличии по делу процессуальных нарушений, исключающих возможность постановления приговора и влекущих отмену состоявшегося по делу судебного решения, являются несостоятельными. Каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона и права на защиту, повлиявших на исход дела, при проведении судебного разбирательства судом первой инстанции не допущено.

Наказание Мадорской Н.В., Гловацкому Л.В. /каждому/ назначено в соответствии с требованиями ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, конкретных обстоятельств дела, роли виновного в преступлении, влияния назначаемого наказания на исправление виновного, а также всех известных данных о личности осужденного, установленных смягчающих наказание обстоятельств.

В качестве смягчающих обстоятельств, в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ, судом обоснованно учтены:

в отношении Мадорской Н.В. – впервые привлечение к уголовной ответственности, в ходе судебного разбирательства в целом давала объективные показания, принесла извинения потерпевшим, что свидетельствует о ее раскаянии, по месту жительства характеризуется без замечаний, социально адаптирована, имеет на попечении престарелых родителей, имеет возможность трудоустроиться;

в отношении Гловацкого Л.В. – ранее не судим, социально адаптирован, трудоустроен, по месту работы характеризуется положительно, по месту жительства характеризуется без замечаний.

Отягчающих наказание Мадорской Н.В., Гловацкого Л.В. /каждого/ обстоятельств, в соответствии со ст.63 УК РФ, судом обоснованно не установлено.

Таким образом, все обстоятельства, влияющие на назначение наказания в отношении каждого осужденного, были учтены судом в полном объеме, о чем прямо указано в приговоре.

Исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности содеянного, что в свою очередь могло бы свидетельствовать о необходимости применения в отношении Мадорской Н.В., Гловацкого Л.В. /каждого/ положений ст. 64 УК РФ, судом первой инстанции не установлено. Не усматривает таких обстоятельств и судебная коллегия, поскольку установленные судом смягчающие наказание обстоятельства в отношении каждого осужденного, не являются обстоятельствами, существенно уменьшающими степень общественной опасности преступления.

Необходимость назначения Мадорской Н.В., Гловацкому Л.В. /каждому/ наказания в виде лишения свободы, без дополнительных наказаний, суд в приговоре надлежащим образом мотивировал. При этом суд в приговоре подробно указал мотивы, по которым пришел к выводу о необходимости назначения наказания в виде реального лишения свободы и отсутствия оснований для применения положений ст. 73, 81, 81.1, 82 УК РФ.

С учетом фактических обстоятельств преступления, и степени его общественной опасности, оснований для изменения категории тяжести преступления, на менее тяжкую в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ, в отношении Мадорской Н.В., Гловацкого Л.В. /каждого/ суд обоснованно не усмотрел.

Вид исправительного учреждения, назначенный Мадорской Н.В., Гловацкому Л.В. /каждому/ для отбывания наказания в виде лишения свободы, отвечает положениям п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Таким образом, судебная коллегия находит назначенное Мадорской Н.В., Гловацкому Л.В. /каждому/ наказание справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим общественной опасности совершенного ими преступления и личности виновных, закрепленным в уголовном законодательстве РФ принципам гуманизма и справедливости и полностью отвечающим задачам исправления осужденных и предупреждения совершения ими новых преступлений, а потому оснований для смягчения назначенного наказания, а также оснований для усиления назначенного осужденным наказания, как просили в апелляционных жалобах потерпевшие, судебная коллегия не находит.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению, по следующим основаниям.

В соответствии с п. 4 ч. 10 ст. 109 УПК РФ в срок содержания под стражей также засчитывается время в течение которого лицо содержалось под стражей на территории иностранного государства по запросу об оказании правовой помощи или о выдаче его Российской Федерации в соответствии со статьей 460 настоящего Кодекса.

Соглашаясь с доводами апелляционной жалобы защитника-адвоката Милютина Д.В., судебная коллегия установила, что Мадорская Н.В. была фактически задержана 21 января 2019 года и помещена под стражу на территории Федеративной Республики Германия, 22 мая 2019 года была экстрадирована в Российскую Федерации где содержалась под стражей по 17 декабря 2019 года включительно.

Согласно резолютивной части обжалуемого приговора в срок отбывания наказания Мадорской Н.В. зачтено время содержания под стражей с 22 мая 2019 года по 17 декабря 2019 года, а также время ее фактического задержания (после провозглашения приговора) до дня вступления приговора в законную силу. Однако период времени нахождения её под стражей на территории Федеративной Республики Германия судом в нарушение требований пункта 4 части 10 статьи 109 УПК РФ в срок отбывания наказания не зачтен.

При таких обстоятельствах, приговор суда полежит уточнению в части зачета в срок отбывания наказания времени содержания под стражей с даты фактического задержания - 21 января 2019 года на территории Федеративной Республики Германия, а также в части указания даты фактического задержания после провозглашения приговора – 07 июля 2022 года.

Все иные вопросы разрешены в приговоре в соответствии с требованиями закона.

С учетом вносимых в приговор изменений, апелляционная жалоба адвоката Милютина Д.В. подлежит частичному удовлетворению, апелляционные жалобы адвокатов Барсукова Д.А., Варзина И.В., представителя потерпевшего Ф.И.О.136, потерпевшей Ф.И.О.138 удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Приговор Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 05 июля 2022 года в отношении Мадорской Наталии Викторовны, Гловацкого Леонида Владимировича – изменить:

- исключить из резолютивной части приговора решение в порядке п. «б» ч. 3.1 ст.72 УК РФ в отношении Мадорской Н.В.;

- на основании п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачесть в срок отбывания наказания Мадорской Н.В. время её содержания под стражей с момента ее фактического задержания – с 21 января 2019 года по 17 декабря 2019 года, а также с 07 июля 2022 года до дня вступления приговора в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

В остальном этот же приговор - оставить без изменения.

Апелляционные жалобы адвокатов Барсукова Д.А., Варзина И.В., представителя потерпевшего Ф.И.О.136, потерпевшей Ф.И.О.138 – оставить без удовлетворения; апелляционную жалобу адвоката Милютина Д.В. – удовлетворить частично.

Кассационные жалоба, представление на приговор или иное итоговое судебное решение районного суда, решение Санкт-Петербургского городского суда, вынесенное в апелляционном порядке, могут быть поданы в Судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции через районный суд в течение шести месяцев, а для осужденного, содержащегося под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора или иного судебного решения районного суда, вступившего в законную силу.

В случае пропуска указанного выше срока или отказа в его восстановлении кассационная жалоба, представление на приговор или иное итоговое судебное решение могут быть поданы непосредственно в Судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции.

Осужденные вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции. Такое ходатайство лицом, содержащимся под стражей, или осужденным, отбывающим наказание в виде лишения свободы, может быть заявлено в кассационной жалобе либо в течение 3 суток со дня получения ими извещения о дате, времени и месте заседания суда кассационной инстанции, если уголовное дело было передано в суд кассационной инстанции по кассационному представлению прокурора или кассационной жалобе другого лица.

Председательствующий Ю.Ю. Сафонова

Судьи О.В. Скоскина

Ю.Ю. Максименко