Решение от 11.02.2019 по делу № 2-14/2019 от 24.08.2018

Гражданское дело №2-14/19

26RS0008-01-2018-001975-19

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

11 февраля 2019 года г.Буденновск

Буденновский городской суд Ставропольского края в составе председательствующего судьи Каблахова Р.Д., при секретаре Беляшкиной С.А., с участием истцов Иванова Н.П. и Ивановой В.И., представителя истца Иванова Н.П. – Тимер-Булатовой С.В., действующей на основании доверенности № от 16.08.2018, представителя ответчика Ткаченко Е.А. и СПК «<данные изъяты>» Пополазарова Д.В., действующего на основании доверенностей от 03.09.2018 и от 20.07.2018,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Иванова Н.П. и Ивановой В.И. к Ткаченко Е.А. и СПК «<данные изъяты>» о признании общего собрания членов СПК «<данные изъяты>» 12.06.2018 непроведенным, решение общего собрания членов данного кооператива о согласии на отчуждение объектов недвижимости кооператива и об установлении рыночной цены, изложенных в протоколе 12.06.2018 - недействительным (ничтожным) и признании сделки купли-продажи объектов недвижимого имущества СПК «<данные изъяты>», оформленную договором от 13 июня 2018 года недействительной (ничтожной) и применении ее недействительности,

УСТАНОВИЛ:

Иванов Н.П. и Иванова В.И. обратились в суд с исковым заявлением (уточненным (дополненным) в ходе судебного разбирательства) к Ткаченко Е.А. и СПК «Хуторок» котором указали, что они - Иванов Н.П. и Иванова В.И. состоят с 22 октября 1977 г. в зарегистрированном браке, ведут единый семейный бюджет и оба, работая всю свою жизнь, на свои заработки приобретали совместное имущество и откладывали денежные средства на свою старость и не предвиденные расходы, т.е. имели сбережения.

Весной 1999 года его знакомый К.Н.С., зная, что он и члены его семьи имеют в долевой собственности земельный участок площадью 55 га на землях сельхозназначения около <адрес>, на котором выращивают пшеницу, предложил ему вместе с ним организовать в районе <адрес> сельскохозяйственный производственный кооператив по выращиванию и переработке зерна, выращиванию плодовых деревьев и виноградника, а также поголовья молочного скота и свиней. Посоветовавшись с женой, он согласился.

В состав учредителей кооператива кроме него и К.Н.С. также вошли его родственники Г.М.В. с Г.С. и его племянник Иванов О.М.

После оформления учредительных документов администрация <адрес> сельсовета для деятельности созданного ими кооператива «<данные изъяты>» выделила 24 га пустующего земельного участка из земель сельхозназначения, в последующем Постановлением № от ДД.ММ.ГГГГ администрацией МО <адрес> и <адрес> данный земельный участок передан их кооперативу в собственность. Право собственности было далее зарегистрировано органами Росреестра, участку присвоен кадастровый № с установленной кадастровой его стоимостью 1 465 416 руб.

Созданный из паевых взносов членов кооператива уставной фонд СПК «<данные изъяты>» составлял не более 50 000 руб., а для функционирования кооператива необходимо было построить производственные помещения и, в первую очередь, мельницу, но на это ни у К.Н.С., ни у учредителей Губановых денежных средств не имелось, поэтому он, как соучредитель СПК, в мае 1999 года с согласия его жены, на их семейные денежные средства купил необходимое для мельницы оборудование, а далее, также на свои семейные денежные средства и при финансовой поддержке соучредителя Иванова О.М. летом 1999 года на вышеуказанном земельном участке СПК «<данные изъяты>» было построено производственное помещение - мельницы с пристройкой, принятое в эксплуатацию по акту от 20.08.1999 года общей площадью 265,9 кв.м., с кадастровым номером №, кадастровой стоимостью 2 719 461,57 руб.

После наладки оборудования с марта 2000 года мельница начала работать, а он официально оформлен в их СПК с 01.03.2000 года заведующим мельницы.

На их семейные денежные средства и денежные средства члена кооператива «<данные изъяты>» Иванова О.М. и дохода, полученного от переработки зерна, в 2000 году были построены на данном земельном участке СПК «<данные изъяты>» 7 производственных помещений:

- склад для хранения зерна площадью 640,7 кв.м. кадастровый №, кадастровой стоимостью 13 312 226,37 руб.;

- здание весовой площадью 68,5 кв.м., кадастровый №, кадастровой стоимостью 1 410 585,27 руб.;

- птичник площадью 51,1 кв.м., кадастровый №, кадастровая стоимость 866 855,61 руб.;

- служебное помещение площадью 34,2 кв.м., кадастровый №, кадастровой стоимостью 378 695,58 руб.;

- склад отрубей площадью 211,8 кв.м., кадастровый №, кадастровой стоимостью 2 118 134,86 руб.;

- животноводческое отделение площадью 179,2 кв.м., кадастровый №, кадастровой стоимостью 2 994574 руб.;

Данные построенные производственные помещения были приняты в эксплуатацию по акту приемки от 14.11.2000 года и в дальнейшем были официально зарегистрированы органами Росреестра на праве собственности за СПК «<данные изъяты>».

На строительство этих производственных объектов, включая мельницу с пристройкой, СПК «<данные изъяты>» ни в 1999 г., ни в 2000 году не брало банковских кредитов, не брало займов, а использовались исключительно их семейные денежные средства и личные денежные средства члена кооператива Иванова О.М. и доход от работы мельницы в 2000 году, который они весь вкладывали в это строительство.

В ноябре 2000 года из состава учредителей СПК «<данные изъяты>» выбыл Ковальский, являющийся председателем СПК «<данные изъяты>», которому в соответствии с Уставом был выплачен его паевой взнос, а в члены кооператива был принят их сын Иванов П.Н.. В соответствии с решением членов кооператива от 01.12.2000 Иванов Н.П. был назначен председателем кооператива «<данные изъяты>».

В 2001-2002 годах, закупив 2000 шт. саженцев плодовых деревьев (яблонь, груш, слив) и 1000 кустов виноградника, высадили их на 5,5 га, принадлежащим СПК «<данные изъяты>» земельном участке, вложили средства на установку на этой части участка капельного орошения и данный сад уже с 2004 года стал плодоносить и приносить соответствующий доход. В дальнейшем площадь сада была увеличена еще на 14,5 га, на котором были высажены саженцы плодовых деревьев и проведено капельное орошение и к 2018 году из всей принадлежащей СПК площади земельного участка 24 га - 20 га было занято фруктовым садом и виноградником, что соответственно, кратно повышало рыночную стоимость занятого садом земельного участка СПК «<данные изъяты>».

Также кооперативом закупалось молочное стадо дойных коров и свиноголовье, которое к 2013 году возросло до 100 голов КРС и 1000 голов свиней. Ввиду распространения вируса чумки и ящура, они в 2014 ликвидировали данных животных, а на вырученные деньги построили на данном участке, принадлежащим СПК еще ряд необходимых для работы СПК помещений:

- помещение водонапорной башни с глубинным насосом, которое обошлось для кооператива в сумме 800 000 рублей;

- помещение склада для хранения овощей и винограда площадью 396 кв.м., себестоимость которого составляла 2 100 000 рублей;

- офисное помещение площадью 70 кв.м. со всеми удобствами (обогревом, внутренней канализацией, водоснабжением и газоснабжением), себестоимостью 1 800 000 рублей.

Данные помещения полностью построены, имеются в наличии, используются по их прямому назначению в обеспечение производственной деятельности кооператива «<данные изъяты>», однако, в связи с тем, что техническая документация на них и акт приемки своевременно не были оформлены - они относятся к объектам незавершенного строительства.

В декабре 2011 года из состава членов СПК «<данные изъяты>» вышли Иванов О.М. с супругой Ивановой Т.В., Г.М.В. с супругой Г.С.Б.., им полностью в соответствии с законом была выплачена кооперативом стоимость пая каждому с учетом вложенных денежных средств и полученного дохода.

В члены кооператива тогда же в декабре 2011 года вошли его жена Иванова В.И., их сын Иванов Н.Н., а так же Р.Б.С., его жена Р.Т.М. и их дочь Б.Е.Б..

В 2013 году, в связи с поступлением на госслужбу, из членов кооператива «<данные изъяты>» вышли двое его сыновей - Иванов П.Н. и Иванов Н.Н.

К 2015 году, в связи с ростом цен на ГСМ, значительно возросла себестоимость всего производственного цикла сельхозработ СПК «<данные изъяты>» и при низкой рыночной цене производимой кооперативом сельхозпродукции их предприятие стало испытывать финансовые затруднения, так как все свои семейные сбережения ими уже были ранее вложены вместе с дивидендами в развитие кооператива, члены кооператива Р.Б.С., Р.Т.М. и их дочь Б.В.Б., ранее в 2011 году внесшие только обязательные вступительные паевые взносы, денежными средствами не располагали, он, как председатель кооператива, вынужден был брать займы у своих знакомых для оплаты необходимых расходов кооператива «<данные изъяты>».

В апреле 2018 года в силу финансовых затруднений кооператива он обратился к Ткаченко С.А. (мужу племянницы его жены) с просьбой занять денег для их кооператива. Он ответил, что свяжется со своим братом – предпринимателем Ткаченко Е.А. - ответчиком по иску). Через несколько дней сам Ткаченко С.А. передал ему для кооператива 5 млн. руб., а далее приехал вместе с братом - Ткаченко Е.А. на территорию СПК «<данные изъяты>», вместе с ним они осмотрели все имущество кооператива и заявили, что согласны войти в члены кооператива «<данные изъяты>» и оплатить 25 млн.руб. (включая 5 млн.рублей уже переданных) свою долю имущественного комплекса кооператива, составляющую половину его стоимости, а вторая половина собственности остается их (Ивановых) семейной долей.

В начале мая 2018 года Ткаченко Е.А. передал для СПК «<данные изъяты>» 9 млн. рублей, а в конце мая и начале июня он же оплатил 4 млн. рублей (по его словам) завершающие работы по капельному орошению молодого сада на земельном участке кооператива. Внесенная таким образом братьями Ткаченко в кооператив сумма составила 18 млн.руб. (из обещанной и определенной ими же суммы 25млн.), которая была полностью потрачена на нужды и необходимые расходы СПК «<данные изъяты>».

После этих вложений в начале июня 2018 года было оформлено вступление в члены СПК «<данные изъяты>» Ткаченко Е.А. (ответчика), его жены и жены Ткаченко С.А. - К.О.. При этом, все документы на имущественный комплекс кооператива Ткаченко Е.А. взял с собой.

После оформления членства в кооперативе Ткаченко Е.А. (ответчик) вместе со своим другом Г. приехали в кооператив и потребовали от него - Иванова Н.П. подписать напечатанную ими расписку о получении не 18, а 20 млн.руб. от Ткаченко, убеждали, что завышение суммы позволит легче решить вопрос о получении субсидии для СПК из банка (в чем они с братом помогут) и отобьет желание других кредиторов на взыскание в данное время долгов с СПК. Убеждали так рьяно и активно, что он, поверив им, подписал представленную расписку, которую они увезли с собой, не оставив ему для отчетности СПК даже ее копии.

Через 1-2 дня к нему приехал Ткаченко С.А. и предложил весь имущественный комплекс СПК <данные изъяты>» продать его брату Ткаченко Е.А., а когда он отказался (ведь это предприятие являлось их семейным, куда вложены были все их средства, личный труд и участие), то последний заявил, чтобы он «хорошо подумал».

После этого, многократно, в основном в вечернее время, к нему домой приезжали Ткаченко Е.А. с Г., которые в начале просто требовали оформить договор купли-продажи на Ткаченко Е.А. имущества СПК «<данные изъяты>» и выход его – Иванова Н.П. с женой из членов кооператива, на что он с женой отвечали отказом, а далее они эти требования стали сопровождать угрозой «вывезти его с женой в <адрес> или в Дагестан, так что их никто не найдет», если не будет подписан договор о продаже. Наказывали им «хорошо подумать», так как «жаловаться на них бесполезно».

Данная угроза высказывалась ими неоднократно, ее они с женой воспринимали реально, т.к. знали их возможности для ее осуществления. Жена его плакала, не соглашалась, а он уже без успокоительных лекарств не мог обходиться. Их жизнь превратилась в кошмар.

ДД.ММ.ГГГГ Ткаченко Е.А. с Г. днем вновь приехали к ним домой, спросили «хорошо ли он подумал, чтобы они не выполнили обещанного вывоза их», ему необходимо проехать с ними и подписать договор, сопроводили его до их машины и привезли в МФЦ, где на подпись ему представили уже оформленный ими текст договора купли-продажи, который он, опасаясь исполнения ими реально угрозы для жизни его семьи, вынужден был подписать. Причем в этот период он находился в таком стрессовом состоянии, что не мог воспринимать объективно ни содержание текста договора, ни его условий. Никаких денежных средств по данному договору «покупателем» Ткаченко Е.А. оплачено не было, а ранее переданные им в апреле-мае 2018 года денежные средства и оплата работ по капельному орошению, что составляло сумму 18 млн. руб. и оформленных распиской уже с суммой 20 млн. руб. - было оплатой его пая в СПК «<данные изъяты>», составляющей половину доли всего имущественного комплекса (как он сам ранее определил).

После подписания договора купли-продажи Ткаченко Е.А. оформил выход его – Иванова Н.П. и его жены из членов СПК «<данные изъяты>», наложил запрет на допуск его и членов его семьи на территорию СПК.

Вышеуказанными действиями ответчика Ткаченко Е.А. были грубо нарушены их имущественные права, а сделка купли-продажи, оформленная договором от ДД.ММ.ГГГГ - не соответствует требованиям норм права, незаконна и подлежит признанию недействительной по следующим основаниям.

1. Согласно ч.1 ст.421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена ГК РФ, законом или добровольно принятым обязательством.

Статьей 179 ч.1 ГК РФ регламентировано сделка, совершенная под влиянием насилия или угрозы, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

В данном случае оспариваемый договор был подписан вследствие угрозы ответчика вывезти его и жену в <адрес> или <адрес>, с той целью, чтобы их никто и никогда не нашел и эта угроза для них была значительной, т.к. они прожили всю свою жизнь в <адрес> и на старости лет никуда не намерены были выезжать, тем более в незнакомое им место. Угроза тем, что их никто и никогда не найдет, воспринималась угрозой для их жизни, воспринималась реальной, так как они (Ткаченко и Г.) высказывали ее неоднократно и убеждали о реальности ее осуществления в случае отказа в подписании им договора.

2. Согласно ч. 3 ст. 179 ГК РФ сделка на крайне невыгодных условиях, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

В данном случае, согласно п. 3 оспариваемого договора - 8 отчуждаемых нежилых зданий (склада для зерна, весовой, здания мельницы с пристройкой, птичника, служебного здания, склада для отрубей, помещений животноводческого отделения для КРС и животноводческого отделения для свиноголовья) были проданы за 300 тысяч рублей, тогда когда даже их кадастровая стоимость составляла на 2013 год (год их регистрации) 26 358 955 рублей, земельный участок площадью 24 га, принадлежащий СПК «<данные изъяты>» был продан за 300 000 рублей, тогда как его кадастровая стоимость на 2006 год (год регистрации) без посаженного на нем плодового сада и виноградника (на 20 га) составляла 1 465 416 рублей, а рыночная стоимость данной проданной недвижимости на момент заключения договора была значительно выше этой кадастровой стоимости.

Ответчик Ткаченко Е.А., зная о сложившемся тяжелом материальном положении в СПК «<данные изъяты>» и используя это обстоятельство, заключил данную сделку на крайне невыгодных для СПК условиях, при этом оказывая психическое воздействие на его волю путем угрозы вывоза его семьи за пределы края при отказе подписать данный кабальный для СПК договор.

Заключение сделки на невыгодных, кабальных условиях также является основанием для признания данной сделки недействительной.

Более того, никаких денежных средств по данной сделке покупатель Ткаченко Е.А. вообще не оплатил, а внесенная им ранее в апреле-мае в кооператив сумма 14 млн. и потраченные им 4 млн. руб. на оплату завершения работ по капельному орошению молодого сада - являлись оплатой его паевого взноса. Причем написанную им- Ивановым Н.П. по его требованию расписку о получении от него для нужд кооператива с указанием об этих средствах не 18 млн.руб., а якобы 20 млн.рублей, он после подписания оспариваемого договора так и не вернул.

3. Согласно положений п. 4, 6, 7 и 8 ст. 38 ФЗ 193-ФЗ «О сельскохозяйственной кооперации», данная сделка, оформленная оспариваемым договором купли-продажи от 13 июня 2018 года относится к сделкам с конфликтом интересов и решение на ее совершение подлежит утверждению на общем собрании членов кооператива большинством не менее чем две трети голосов, может быть совершена только при условии соблюдения установленного кооперативом порядка определения рыночной стоимости имущества, являющегося предметом такой сделки и при условии оглашения на общем собрании членов кооператива заключения ревизионного союза о соответствии указанной сделки закону интересам кооператива и членов кооператива... Сделка, совершенная с нарушением предусмотренных ст. 38 данного закона требований может быть признана недействительной.

При этом, решение об отчуждении земли и основных средств производства кооператива, согласно части 2 статьи 20 ФЗ «О сельскохозяйственной кооперации» отнесено к исключительной компетенции общего собрания членов кооператива.

В данном случае общего собрания членов СПК «<данные изъяты> по рассмотрению вопроса о продаже земельного участка и основных средств производства - вообще никогда не проводилось и не обсуждалось.

13 июня, когда его – Иванова Н.П. Ткаченко Е.А. с Г. привезли из дома в МФЦ, где он, опасаясь исполнения ими угрозы вывоза их с женой за пределы Ставропольского края, подписал подготовленный ими текст договора, а так же по их требованию, подписал напечатанный ими протокол общего собрания членов СПК «<данные изъяты>» как за себя, так и за свою жену (члена кооператива), хотя знал, что она не была согласна с продажей (как и он) и вынужден был сделать это для ее безопасности. При этом, Ткаченко Е.А. заявил, что подписание протокола остальными членами кооператива - супругами Р. и их дочерью Б. он получит от них сам.

Однако, при осмотре в данное время полученной адвокатом копии «протокола общего собрания членов кооператива», якобы от 12 июня 2018 года с его подписью за себя и за жену, он категорически утверждает, что подписи членов кооператива Р.Б.С., Р.Т.М. и Б.Е.Б. - им не принадлежат, исполнены иным лицом, что легко установить проведением почерковедческой экспертизы и опросом указанных лиц.

При данных обстоятельствах, приобщенный ответчиком Ткаченко Е.А., к оспариваемому договору купли-продажи от 13.06.2018 года протокол общего собрания членов кооператива от 12.06.2018 года - является фальсифицированным, не соответствующим действительным обстоятельствам, а содержащееся в «протоколе» принятое «решение» о продаже объектов недвижимости, включенных в оспариваемый договор от 13.06.2018 года - в силу п. 2 и п. 4 ст. 181-5 ГК РФ, является ничтожным.

В соответствии с данными обстоятельствами, сделка купли-продажи, оформленная оспариваемым договором, совершена с грубым нарушением необходимых требований, предусмотренных п. 3 ст. 38 и п. 6 ч. 2 ст. 20 ФЗ «О сельскохозяйственной кооперации», повлекла нарушения имущественных интересов и прав всех членов кооператива «<данные изъяты>» (Иванова Н.П., Ивановой В.И., Б.Е.Б., Р.Т.М. и Н.Л.).

Согласно ч. 2 ст. 168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом, посягающая на личные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима, или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В данном случае, оспариваемый договор был заключен без фактического решения общего собрания членов кооператива, фактического установления рыночной стоимости, включенных в договор, продаваемых объектов, использовалась фальсификация подписей членов кооператива, в связи с данными обстоятельствами в силу ч. 2 ст. 168 ГК РФ, он подлежит признанию недействительным в силу его ничтожности.

4. Указывая в п. 1 договора в составе продаваемого имущества земельный участок площадью 240000 кв.м. и в п. 3 договора о его продаже за 300000 рублей - ответчик Ткаченко Е.А. считает умышленно не указал, что 20000 кв.м. (20 га) этого участка составляет плодоносящий фруктовый сад и виноградник, а рыночная стоимость земельного участка с фруктовым садом и виноградником на рынке продаж составляет более 1 млн. рублей за га.

Указывая в п. 1 договора 8 объектов нежилых зданий СПК «<данные изъяты>» и в п. 3 договора об их продаже за 300000 рублей - ответчик Ткаченко Е.А. также умышленно не включил и не указал имевшиеся в наличии на данном земельном участке СПК «<данные изъяты>» и полностью построенные и действующие вспомогательные объекты недвижимости, которые ввиду отсутствия на них актов приема в эксплуатацию и, соответственно, регистрации, являются объектами незавершенного строительства, не исключенными в силу положений ч. 1 ст. 129 и ч. 1 ст. 130 ГК РФ из гражданского оборота, которые входят в единый имущественный комплекс кооператива, имеют свою цену и подлежали включению в продаваемое имущество с оплатой их рыночной стоимости:

- помещение водопроводной башни с глубинным насосом, себестоимость которого для СПК составляла в сумме 800000 рублей, а рыночная стоимость значительно выше. Данное сооружение обеспечивает весь производственный цикл при использовании включенных в договор объектов;

- помещение склада для хранения овощей и винограда площадью 396 кв.м., себестоимость которого составляла 2100000 рублей, а рыночная составляет не менее 6000000 рублей;

- офисное помещение площадью 70 кв.м. со всеми удобствами (обогревом, внутренней канализацией, водоснабжением и газоснабжением), себестоимостью 1800000 рублей, рыночная стоимость составляет не менее 2 млн. рублей.

После заключения данного оспариваемого договора ответчик незаконно пользуется этим, не включенным в договор имуществом кооператива «<данные изъяты>» - собирает урожай фруктов и винограда с принадлежащего кооперативу плодового сада, использует водопроводную башню, помещение склада, а также офисное помещение, в котором фактически проживает его отец.

Согласно положений ст. ст. 1102, 1104 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение)... Эти правила применяются независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли. Имущество, составляющее неосновательное обогащение приобретателя, должно быть возвращено в натуре.

В соответствии со ст. 1103 ГК РФ данные правила подлежат применению также к требованиям о возврате исполняемого по недействительной сделке.

Так как все эти объекты имущества кооператива прочно связаны с указанным в оспариваемом договоре земельным участком СПК «<данные изъяты>», то факт их не включения в нарушение положений ч. 1 ст. 134 и ст. 135 ГК РФ в договор, являются также основанием для признания данной сделки недействительной в соответствии с ч. 2 ст. 168 ГК РФ.

5. Согласно ст. 34 Семейного кодекса РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью... Общим имуществом супругов являются также приобретенные за счет общих доходов...паи, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или иные коммерческие организации.

Пай - это часть имущества кооператива, отражающая размер участия члена кооператива, отражающая размер участия члена кооператива в образовании имущества кооператива и учитываемая в стоимостном выражении (ст. 1 ФЗ «О сельскохозяйственной кооперации»).

В данном случае они - Иванов Н.П. и Иванова В.И., являясь супругами, вложили в создание объектов недвижимости СПК «<данные изъяты>» все накопленные ранее ими денежные средства, весь их приращенный за годы деятельности кооператива пай, причитающиеся им дивиденды от прибыли кооператива и свой физический труд. С учетом того, что все выходящие из членов кооператива лица получали свои паи, то к моменту оформления ответчиком данного оспариваемого договора их семейный пай и их семейная часть имущества СПК «<данные изъяты>» на момент подписания договора составляла не менее 90%, в том числе и на указанные в договоре объекты недвижимости.

Статьей 35 Семейного кодекса РФ регламентировано: «Для заключения одним из супругов сделки по распоряжению имуществом, для которой законом установлена обязательная нотариальная форма или сделки, подлежащей обязательной государственной регистрации, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга. Супруг, чье нотариально удостоверенное согласие на совершение указанной сделки не было получено, вправе требовать признания сделки недействительной в судебном порядке в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о совершении данной сделки» (п. 3 ст. 35 СК РФ).

В соответствии с ч. 1 п. 1 ст. 173-1 ГК РФ сделка, совершенная без согласия третьего лица...необходимость получения которого предусмотрена законом, является оспоримой, если из закона не следует, что она ничтожна или не влечет правовых последствий для лица, управомоченного давать согласие, при отсутствии такого согласия. Она может быть признана недействительной, если доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать об отсутствии на момент совершения сделки необходимого согласия такого лица...

В данном случае она - Иванова В.И., нотариально удостоверенного согласия на продажу недвижимого имущества, входящего в их с мужем пай и являющегося совместным имуществом - не давала. Более того, она категорически возражала против этого.

Ответчик знал, что имущество СПК «<данные изъяты>» является фактически их семейным имуществом, знал о ее несогласии продавать его кому-либо, так как она об этом прямо заявляла Ткаченко Е.А., когда он неоднократно приезжал к ним домой и требовал от мужа подписания договора о продаже этого имущества, оказывал психическое давление на них угрозами вывезти в <адрес> или в <адрес> не только ее мужа, но и её и что их потом никто не найдет.

Данной незаконной сделкой были грубо нарушены её имущественные права, государственная защита которых гарантирована Конституцией РФ.

При вышеуказанных обстоятельствах данный договор купли-продажи от 13.06.2018 года являющийся недействительной и ничтожной сделкой, недействителен также и по основанию отсутствия нотариально удостоверенного согласия супруги Ивановой В.И. на продажу недвижимого имущества, входящего в семейный пай.

Вследствие принудительного подписания данного незаконного, оспариваемого договора он - Иванов Н.П. перенес моральные и нравственные страдания, подорвавшие его здоровье, в результате чего он с 20 июня 2018 года был госпитализирован на стационарное лечение в кардиологическое отделение <данные изъяты> ЦРБ.

Защищая свои нарушенные ответчиком имущественные права, они в соответствии со ст. 3 ГПК РФ, ст. ст. 11, 12 ГК РФ вынуждены обращаться в суд с данным исковым заявлением.

В обоснование дополнения исковых требований истцами указано, что в иске одним из пяти оснований было указано на нарушение требований ст. 20 ч.2 ФЗ «О сельскохозяйственной кооперации» заключение данной сделки без реального проведения общего собрания членов кооператива «<данные изъяты>» с обсуждением вопросов об отчуждении недвижимого имущества с определением его рыночной стоимости. В иске было указано (заявлено) о фиктивности оформленного и представленного в органы Росреестра ответчиком Ткаченко Е.А. протокола общего собрания членов кооператива от 12 июня 2018 г. с их подписями о принятии якобы, решения членами кооператива о согласии на продажу данного недвижимого имущества кооператива и, якобы, ими установленной рыночной стоимости, тогда как в действительности никакого общего собрания не проводилось, протокол от 12.06.2018 года о его проведении членами кооператива не подписывался - подписи в протоколе за Р.Б.С., Р.Т.М. и Б.Е.Б. исполнил сам ответчик, а за Иванову В.И. подпись исполнил он (Иванов Н.П.), находясь под воздействием угроз ответчика вывоза их с Ивановой В.И. за пределы края.

Однако, по запросу суда представленная регистрационной службой Росреестра копия протокола общего собрания от 12 июня 2018 года содержит тот же текст и в той редакции, но последний лист протокола содержит иные изображения подписей членов кооператива Б.Е.Б., Р.Б.С. и Р.Т.М. схожие с их реальными подписями, однако подписи за них - Иванова Н.П. и Иванову В.И. исполнены не ими, а иными лицами (или лицом) и им не принадлежат, что может быть объективно установлено почерковедческой экспертизой.

Согласно п. 6 ч. 2 ст. 20 ФЗ «О сельскохозяйственной кооперации» и п. 6 ч. 6с т. 6.22 Устава сельскохозяйственного производственного кооператива «<данные изъяты>» (утвержденного общим собранием членов кооператива 28.07.2010 г.) - решения об отчуждении земли и основных средств производства кооператива относятся к исключительной компетенции общего собрания членов кооператива и, согласно ч. 5 ст. 20 данного Федерального закона не могут быть переданы исполнительному органу кооператива, т.е. представителю СПК «<данные изъяты>» Иванову Н.П., который без созыва и решения общего собрания неправомочен решать данный вопрос.

Более того, согласно п. 2, п. 4, ст. 22 вышеуказанного закона - о созыве общего собрания и повестке собрания, месте, дате и времени его проведения члены кооператива должны быть уведомлены в письменной форме не позднее 30 дней до даты его проведения, под расписку или посредством почтовой связи.

Кроме этого, в п. 1 ст. 24 вышеуказанного ФЗ «О сельскохозяйственной кооперации» закреплено законодательно, что кворум при принятии решений в случае, если число членов кооператива составляет менее 20 членов (что имеет место в кооперативе «<данные изъяты>»), должен составлять личное присутствие не менее 5 членов кооператива (в их случае личное присутствие всех членов кооператива, т.к. весь кооператив состоит из 5 членов).

В нарушение вышеуказанных норм закона в данном случае проведение общего собрания по вопросу продажи недвижимости кооператива вообще никогда не назначалось, члены кооператива о проведении собрания не уведомлялись, собрания членов кооператива 12.06.2018 г. не проводилось, что объективно исключает и факт личного участия всех 5 членов кооператива в этом не проведенном собрании.

Более того, в самом тексте обоих протоколов от 12.06.2018 г. указано, что рыночная стоимость каждого продаваемого объекта «подтверждается договором купли-продажи», что объективно подтверждает факт оформления данного протокола от 12.06.2018 г. года уже после заключения оспариваемого договора купли-продажи от 13.06.2018 г. (на который сделана ссылка в протоколе).

Таким образом, данная сделка купли-продажи ответчиком заключена с грубым нарушением ФЗ №193 от 08.12.1995 г. «О сельскохозяйственной кооперации», Устава кооператива, с нарушением прав и интересов членов кооператива и в силу ч. 2 ст. 168 ГК РФ признается ничтожной, а изложенное в протоколе от 12.06.2018 г. решение общего собрания в кооператива «о согласии на сделку» в силу положений п. 7 ст. 30.1 ФЗ №193 от 1995 г. также является ничтожным, не имеющим юридической силы.

На это основание недействительности сделки купли - продажи (в числе иных нарушений материального закона при ее заключении), ими было указано как в поданном исковом заявлении, так и особо выделено это основание в поданном ими уточнении оснований иска без отказа от ранее изложенных оснований ее незаконности.

Согласно ч. 1,5 ст. 30.1 ФЗ «О сельскохозяйственной кооперации» решение общего собрания членов кооператива, принятое с нарушением требований настоящего ФЗ, иных нормативных правовых актов РФ, Устава кооператива и нарушающее права или законные интересы члена кооператива, может быть признано судом недействительным по заявлению члена кооператива, не принимавшего участия в согласовании... Заявление члена кооператива о признании решения общего собрания членов кооператива недействительным может быть подано в суд в течение трех месяцев со дня, когда член кооператива узнал или должен был узнать о принятом решении.

В данном случае общего собрания членов кооператива с обсуждением вопроса о продаже недвижимости кооператива вообще не проводилось, соответственно никто из членов кооператива, в том числе и они, участия ни в каком-либо голосовании 12.06.2018 года не принимали.

Таким образом, в поданном ими исковом заявлении от 24 августа 2018 г. с требованием о признании сделки от 13.06.2018 г. купли-продажи недвижимости СПК «<данные изъяты>» недействительной, так же оспаривалось и данное решение общего собрания членов кооператива, изложенное в протоколе от 12.06.2018 г. в обоснование недействительности сделки, но самого требования о недействительности этого решения не было в иске указано.

На основании изложенного, просят признать общее собрание членов СПК «<данные изъяты>» 12.06.2018 года - непроведенным, решение общего собрания членов данного кооператива о согласии на отчуждение объектов недвижимости кооператива и об установлении их рыночной цены, установленных в протоколе от 12.06.2018 года - недействительным (ничтожным), не влекущем юридических последствий; признать сделку купли-продажи объектов недвижимого имущества СПК «<данные изъяты>», оформленную договором от 13 июня 2018 года – недействительной (ничтожной); применить последствия ее недействительности, указанные в ст. 167 ГК РФ, а именно возвратить указанные в договоре объекты недвижимости в собственность СПК «<данные изъяты>».

В судебном заседании истец Иванов Н.П. исковые требования с учетом дополнений поддержал и просил суд удовлетворить их по основаниям указанным в исковом заявлении, и пояснил, что ответчик Ткаченко Е.А. и Г. под угрозой применения насилия в его отношении и в отношении его семьи, заставили его подписать договор купли–продажи имущества, принадлежащего его семье и СПК «<данные изъяты>». Собрание членов СПК «<данные изъяты>» они не проводили. В протоколе собрания членов СПК «<данные изъяты>» он расписался за себя и за Иванову В.И., а за других членов СПК «<данные изъяты>» расписался сам Ткаченко Е.А. Он не собирался продавать имущество, но побоявшись физической расправы со стороны Ткаченко Е.А. и Г., подписал и договор купли-продажи и протокол собрания членов СПК «<данные изъяты>».

Истец Иванова В.И. в судебном заседании исковые требования поддержала и просила суд удовлетворить их. Пояснила, что общее собрание членов СПК «<данные изъяты>» не проводилось. Никакого протокола собрания членов СПК «<данные изъяты>» она не подписывала. Она не вела собрание членов СПК «<данные изъяты>» в качестве секретаря собрания. С выводами эксперта, что подпись в протоколе общего собрания членов СПК «<данные изъяты>» выполнена ею она категорически не согласна, они не соответствует действительности, они сфальсифицированы. Ткаченко вместе с Г. заставил подписать договор купли-продажи имущества. Они все свои сбережения вложили в СПК «<данные изъяты>». Все свое здоровье они также потратили для создания СПК «<данные изъяты>». От Ткаченко в их адрес поступали угрозы физической расправы.

Представитель истца Иванова Н.П. - Тимер-Булатова С.В. исковые требования поддержала и просила суд удовлетворить их по основаниям указанным в заявлении с учетом уточнений. Пояснила, что Иванова В.И. не подписывала договор купли-продажи имущества, принадлежащего СПК «<данные изъяты>». Указанный договор был подписан только Ивановым Н.П. под угрозой применения насилия со стороны ответчика. Ответчик Ткаченко угрожал вывести его и его жену в <адрес> или же в <адрес>. Для продажи имущества, принадлежащего СПК «<данные изъяты>» должно состояться общее собрание членов СПК «<данные изъяты>». Однако такого собрания не было. Из объяснений членов СПК «<данные изъяты>» Р.Б.С., Р.Т.М. и Б.Е.Б., данные ими в ходе опроса сотрудниками полиции при проведении проверки по заявлению Иванова Н.П. о возбуждении дела в отношении Ткаченко Е.А., следует, что Иванов Н.П. и Ткаченко Е.А. привезли готовый протокол общего собрания членов СПК «<данные изъяты>», и они его подписали. Согласно выводам эксперта протокол собрания членов СПК «<данные изъяты>» подписан Ивановой В.И., признаков подражания подписи Ивановой В.И. не установлено. С данными выводами эксперта они не согласны категорически. Иванова В.И. не принимала участие в проведение собрания членов СПК «<данные изъяты>» как секретарь собрания, и не подписывала протокол ни в качестве секретаря собрания, ни в качестве члена СПК. Также передачи денег по якобы договору купли-продажи имущества от ДД.ММ.ГГГГ между сторонами не было. Из чего следует, что сделка между Ивановым Н.П., Ивановой В.И. и Ткаченко Е.А. недействительна.

Представитель ответчика Ткаченко Е.А. и СПК «<данные изъяты>» - Пополазаров Д.В. исковые требования не признал и просил суд в удовлетворении исковых требований отказать по основаниям указанным в возражениях, поданным в суд. Дополнил, что Иванов Н.П. и Иванова В.И. выведены из членов общего собрания по собственному желанию протоколом общего собрания от ДД.ММ.ГГГГ. Истцы Иванов Н.П. и Иванова В.И. не надлежащие истцы и они не имели права обращаться с исковым заявлением в суд, так членами СПК «<данные изъяты>» на момент обращения Иванова Н.П. и Ивановой В.И. в суд с исковым заявлением не являлись. Со стороны его доверителя никаких угроз в адрес Иванова Н.П. и Ивановой В.И. не поступало. Договор купли-продажи был составлен сторонами добровольно. Доказательств того, что договор купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ был заключен под угрозой применения насилия, материалы гражданского дела не содержат. Также протокол общего собрания содержит все необходимые сведения предусмотренные Законом о сельскохозяйственной операции и Гражданским кодексом. Протокол составлен в письменной форме, подписан председателем собрания и секретарем. Подлинность подписей проставленных от имени Иванова Н.П. и Ивановой В.И. подтверждена судебной почерковедческой экспертизой. Подражания подписей Иванова Н.П. и Ивановой В.И. не выявлено.

Представитель истца Иванова Н.П. - адвокат Мохов А.В., извещенный надлежащим образом о времени и месте разбирательства, в судебное заседание не явился, причин неявки суду не сообщил и не просил суд об отложении дела.

Ответчик Ткаченко Е.А., действующий в своих интересах и в интересах СПК «<данные изъяты>», извещенный надлежащим образом о времени и месте разбирательства, в судебное заседание не явился, причин неявки суду не сообщил и не просил суд об отложении дела. В материалах дела имеется заявление Ткаченко Е.А. о рассмотрении дела в его отсутствии, заявленные исковые требования не признает в полном объеме (том 2 л.д. 161).

Третье лицо Ткаченко С.А., извещенный надлежащим образом о времени и месте разбирательства дела, в судебное заседание не явился, причин неявки суду не сообщил и не просил суд об отложении дела.

В соответствии с частью 3 статьи 167 ГПК РФ, суд вправе рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки или суд признает причины их неявки неуважительными.

Выслушав Иванова Н.П., Иванову В.И., представителя истца Тимер-Булатову С.В., представителя ответчиков Пополазарова Д.В., исследовав материалы дела, суд приходит к следующему.

Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Из содержания ст. 67 ГПК РФ следует, что суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

В соответствии со статьей 195 ГПК РФ, суд основывает решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

На основании части 2 статьи 45 Конституции Российской Федерации каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.

Из права каждого на судебную защиту его прав и свобод, как оно сформулировано в Конституции Российской Федерации, не следует возможность выбора гражданином по своему усмотрению любых способов и процедур судебной защиты, а также способов доказывания тех или иных обстоятельств, особенности которых применительно к отдельным видам судопроизводства и категориям дел определяются, исходя из Конституции Российской Федерации и федеральных законов.

Из материалов дела следует, что Иванов Н.П. и Иванова В.И. являются супругами, что подтверждается предоставленным свидетельством о заключении брака № от 22.10.1977 г. (том 1 л.д. 14).

Согласно вкладыша в трудовую книжку № от 14.01.1987 г., выданного на имя Иванова Н.П., истец принят в СПК «<данные изъяты> 01.03.2000 г. заведующим мельницы. 01.12.2000 г. Иванов Н.П. назначен председателем СПК «<данные изъяты>» (том 1 л.д. 18-20).

Согласно протокола общего собрания членов сельскохозяйственного кооператива «<данные изъяты>» по вопросу отчуждения земли и основных средств производства кооператива от 12.06.2018, общим собранием членов СПК «<данные изъяты>» в количестве 5 человек принято решение о продаже оспариваемого имущества, принадлежащего СПК «<данные изъяты>». Председателем собрания указан Иванов Н.П., секретарем собрания Иванова В.И. (том 1 л.д. 43-49).

Согласно договора купли продажи от ДД.ММ.ГГГГ СПК «<данные изъяты>», в лице председателя Иванова Н.П., продало, то есть передало в собственность Ткаченко Е.А., а Ткаченко Е.А. приобрел в собственность недвижимое имущество, состоящее из:

- земельный участок из земель сельскохозяйственного назначения, площадью 240 000 кв.м, с кадастровым номером: №, предоставленный для сельскохозяйственного производства, находящийся по адресу: <адрес>;

- нежилое здание, общей площадью 640,7 кв.м., кадастровый №, находящееся по адресу: <адрес>, в границах муниципального образования <адрес> сельсовета;

- нежилое здание общей площадью 68,5 кв.м., кадастровый №, находящееся по адресу: <адрес>;

- нежилое здание общей площадью 265,9 кв.м., кадастровый №, находящееся по адресу: <адрес>, в границах муниципального образования <адрес> сельсовета;

- нежилое здание общей площадью 51,1 кв.м., кадастровый №, находящееся по адресу: <адрес>;

- нежилое здание общей площадью 34,2 кв.м., кадастровый №, находящееся по адресу: <адрес>;

- нежилое здание общей площадью 211,8 кв.м., кадастровый №, находящееся по адресу: <адрес>;

- нежилое здание общей площадью 179,2 кв.м., кадастровый №, находящееся по адресу: <адрес>;

- нежилое здание общей площадью 153,1 кв.м., кадастровый №, находящееся по адресу: <адрес>.

Отчуждаемые нежилые здания и земельный участок принадлежит продавцу на праве собственности и проданы: нежилые здания за 300000 рублей, земельный участок за 300000 рублей, а все недвижимое имущество продано за 600000 рублей, которые покупатель выплатил продавцу полностью до подписания настоящего договора (п. 2, 3 Договора) (том 1 л.д. 21-23).

Из предоставленных копий дел правоустанавливающих документов Межмуниципальным отделом по <адрес> и <адрес> Управления Росреестра по <адрес> следует, что правообладателем оспариваемых объектов недвижимости: земельного участка и нежилых зданий является Ткаченко Е.А. на основании договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ (том 1 л.д. 66-139).

Согласно предоставленных Выписок из Единого государственного реестра недвижимости об основных характеристиках и зарегистрированных правах на объект недвижимости от ДД.ММ.ГГГГ, правообладателем оспариваемого недвижимого имущества: земельного участка и нежилых зданий, расположенных по адресу: почтовый адрес ориентира: <адрес>, является Ткаченко Е.А. (том 1 л.д. 24-42).

Согласно Выписки из Единого государственного реестра юридических лиц на ДД.ММ.ГГГГ, председателем СПК «<данные изъяты>», адрес: <адрес>, является Ткаченко Е.А. (том 1 л.д. 152-160).

Предоставленной Межрайонной ИФНС России № по <адрес> копией регистрационного дела СПК «<данные изъяты>» подтверждается регистрация КФХ «<данные изъяты>» (СПК «<данные изъяты>»), а также все изменения в составе учредителей и внесении изменений и дополнений в Устав СПК «<данные изъяты>». Председателем СПК «<данные изъяты> на дату 03.07.20018 года является Ткаченко Е.А. (том 1 л.д. 206-250, том 2 л.д. 1-99).

В ходе судебного разбирательства установлено, что истцы Иванов Н.П. и Иванова В.И. обратились в суд с вышеуказанным иском, дополненным в ходе судебного разбирательства, мотивируя тем, что 12.06.2018 года ответчик Ткаченко Е.А. вместе с Г.А.Г. заставил его подписать протокол общего собрания членов СПК «<данные изъяты>» (которое в действительности не проводилось), после чего вывели из членов СПК «<данные изъяты>» Иванова Н.П. и Иванову В.И.. Также 13.06.2018 года под угрозой физической расправы Ткаченко Е.А. вместе с Г.А.Г. помимо волеизъявления Иванова Н.П. вынудил заключить сделку, то есть договор купли-продажи имущества принадлежащего СПК «<данные изъяты>» указанного в исковом заявлении.

В ходе рассмотрения настоящего дела истцами Ивановым Н.П. и Ивановой В.И. было заявлено ходатайство о назначении почерковедческой экспертизы, в связи с тем, что они не подписывали протокол общего собрания членов СПК «<данные изъяты>». Вышеуказанное ходатайство было судом удовлетворено.

Определением Буденновского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ была назначена судебная почерковедческая экспертиза, на разрешение которой были поставлены вопросы:

1. Сам ли Иванов Н.П. подписал протокол общего собрания СПК «<данные изъяты>» от ДД.ММ.ГГГГ, от имени председателя СПК «<данные изъяты>» или это сделал кто-то другой?

2. Сама ли Иванова В.И. подписала протокол общего собрания СПК «<данные изъяты>» от ДД.ММ.ГГГГ, от имени секретаря собрания членов СПК «<данные изъяты>» или это сделал кто-то другой?

3. Имело ли место подражание подписи Иванова Н.П.?

4. Имело ли место подражание подписи Ивановой В.И.?

5. Кто из тех, чьи образцы были предоставлены, выполнил подписи в представленном на исследование протоколе общего собрания членов СПК «<данные изъяты>» от 12 июня 2018 г.?

Согласно выводам заключения эксперта № НП «Центр независимой экспертизы «Спектр» от 21.01.2019 г., подпись от имени Иванова Н.П. в протоколе общего собрания кооператива «<данные изъяты>» по вопросу отчуждения земли и основных средств производства кооператива от 12.06.2018 года в строке председатель кооператива, выполнена Ивановым Н.П., признаков подражания подписи Иванова Н.П. не выявлено. Подпись от имени Ивановой В.И. в протоколе общего собрания кооператива «<данные изъяты>» по вопросу отчуждения земли и основных средств производства кооператива от 12.06.2018 года в строке секретарь собрания выполнена Ивановой В.И., признаков подражания подписи Ивановой В.И. не выявлено.

Суд принимает во внимание, что производство экспертизы было поручено члену НП «Центр независимой экспертизы «Спектр» - эксперту А.А.В. имеющему высшее образование, а также право самостоятельного производства почерковедческих и технико-криминалистических экспертиз, стаж экспертной работы 25 лет. Эксперту были разъяснены права и обязанности в соответствии со ст.85 ГПК РФ, а также он был предупрежден об уголовной ответственности по 307 УК РФ, за дачу заведомо ложного заключения.

Не доверять эксперту у суда оснований не имеется. В судебном заседании стороны не ходатайствовали о проведении повторной или дополнительной экспертизы, а также сторонами не представлено доказательств того, что эксперт был заинтересован в исходе дела.

Как следует из текста искового заявления, после подписания договора купли-продажи имущества 13.06.2018, Ткаченко Е.А. оформил выход Иванова Н.П. и Ивановой В.И. из членов СПК «<данные изъяты>».

В письменных возражениях ответчика Ткаченко Е.А. на исковое заявление истцов указано, что согласно протокола общего собрания членов СПК «<данные изъяты>» № от 25.06.2018 года Иванов Н.П. и Иванова В.И. исключены из членов СПК «<данные изъяты>» на основании их заявления.

Также, из протокола № общего собрания членов СПК «<данные изъяты>» от 25 июня 2018 года следует, что на общем собрании членов сельскохозяйственного кооператива «<данные изъяты>» от 25.06.2018 года члены кооператива «<данные изъяты>» единогласно проголосовали за выведения членов кооператива «<данные изъяты>» Иванова Н.П. и Ивановой В.И. из членов СПК «<данные изъяты>».

В соответствии с пунктом 1 статьи 30.1 Федерального закона от 08.12.1995 года №193–ФЗ «О сельскохозяйственной кооперации» решение общего собрания членов кооператива, принятое с нарушением требований настоящего Федерального закона, иных нормативных правовых актов Российской Федерации, устава кооператива и нарушающее права и (или) законные интересы члена кооператива, может быть признано судом недействительным по заявлению члена кооператива или ассоциированного члена кооператива, не принимавших участия в голосовании или голосовавших против обжалуемого решения

Из содержания указанной нормы следует, что право оспаривания решений общего собрания членов кооператива принадлежит исключительно членам кооператива не принимавшего участия в голосовании или голосовавшим против обжалуемого решения. Более того по смыслу названной нормы обладать статусом участника кооператива истец должен и на момент обращения в суд с иском. В противном случае в связи с разрывом правовой связи с кооперативом, утрачиваются корпоративные права и как следствие материально-правовая заинтересованность в оспаривании решений органов управления кооператива.

Учитывая изложенное суд считает, что в части исковых требований Иванова Н.П. и Ивановой В.И. к Ткаченко Е.А. и СПК «<данные изъяты>» о признании общего собрания членов СПК «<данные изъяты>» 12.06.2018 года непроверенным, решение общего собрания членов данного кооператива о согласии на отчуждение объектов недвижимости кооператива и об установлении их рыночной цены, изложенных в протоколе от 12 июня 2018 года недействительным (ничтожным) не влекущем юридических последствий следует отказать.

Доводы истца Иванова Н.П., его представителя Тимер-Булатовой С.В., истца Ивановой В.И. о том, что нарушены права членов СПК «<данные изъяты>» Р.Б.С., Р.Т.М., Б.Е.Б., суд считает не состоятельными, так как согласно имеющегося в материалах дела протокола общего собрания членов СПК «<данные изъяты>» об отчуждении имущества принадлежащего СПК «<данные изъяты>», члены кооператива СПК «<данные изъяты>» Р.Б.С., Р.Т.М., Б.Е.Б. проголосовали за отчуждение имущества принадлежащего сельскохозяйственному кооперативу «<данные изъяты>», о чем в протоколе общего собрания членов кооператива от 12.06.2018 года имеются их подписи.

Кроме этого, истцами заявлены требования о признании сделки купли-продажи объектов недвижимого имущества СПК «<данные изъяты>», оформленную договором от 13 июня 2018 года – недействительной (ничтожной) и применении последствия ее недействительности, указанные в ст. 167 ГК РФ, а именно возвратить указанные в договоре объекты недвижимости в собственность СПК «<данные изъяты>».

Согласно договора купли продажи от 13 июня 2018 года заключенный между СПК «<данные изъяты>» и Ткаченко Е.А., СПК «<данные изъяты>» продало, то есть передало в собственность Ткаченко Е.А., а Ткаченко Е.А. купил, то есть приобрел в собственность недвижимое имущество, состоящее из: земельного участка и нежилых зданий, находящихся по адресу: <адрес>.

Согласно ч. 1 ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена настоящим Кодексом, законом или добровольно принятым обязательством.

В силу ч. 1 ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием насилия или угрозы, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

В соответствии с частью 3 статьи 166 ГК РФ, требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

В соответствии со ст. ст. 8, 12 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности,

Согласно ч. 2 ст. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе, Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.

На основании ч. 3 вышеуказанной статьи при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (ч. 4 вышеуказанной статьи).

В силу абз. 1 ч. 1 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения данного запрета суд на основании ч. 2 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

В пункте 3 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации №1 от 28.03.2018 года указано, что если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также принимает иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны.

Согласно ч. 1 ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В силу ч. 2 ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, если из закона не следует иное, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна.

В Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2015) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 04.03.2015 года) указано, что злоупотребление правом при совершении сделки нарушает запрет, установленный ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, поэтому такая сделка признается недействительной на основании ст. 10 и ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

По общему правилу п. 5 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное (абз. 3 п. 1).

В соответствии с п. 7, 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации; в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

К сделке, совершенной в обход закона с противоправной целью, подлежат применению нормы гражданского законодательства, в обход которых она была совершена. В частности, такая сделка может быть признана в условиях состязательности судебного процесса достоверными доказательствами не подтверждено.

В судебном заседании истцы Иванов Н.П. и Иванова В.И. пояснили, что договор купли-продажи заключен и подписан Ивановым Н.П. под угрозой физической расправы со стороны Ткаченко Е.А. и Гаджиева, а также передачи денежных средств по договору купли-продажи от 13.06.2018 года не было.

Сведений о том, что денежные средства при заключении договора купли-продажи были переданы истцу Иванову Н.П., материалы дела не содержат. Данных о том, что денежные средства по договору купли-продажи от 13 июня 2018 года Ткаченко Е.А. были переданы Иванову Н.П., представителем ответчика также суду не представлены.

По запросу суда, Буденновским межрайонным прокурором представлено Постановление ст. о/у ОЭБ и ПК ОМВ РФ по <адрес> Л.С.С. от 07.12.2018 года об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Ткаченко Е.А. из которого следует, что в возбуждении уголовного дела в отношении Ткаченко Е.А. отказано в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, за отсутствием состава преступления.

Постановлением заместителя <адрес> межрайонного прокурора Б.Е.В. от 10.12.2018 года об отмене постановления органа дознания об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Ткаченко Е.А., постановление ст. о/у ОЭБ и ПК ОМВД РФ по <адрес> Л.С.С. от 07.12.2018 года отменено. То есть окончательное решение о возбуждении уголовного дела в отношении Ткаченко Е.А. до настоящего времени не принято.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу, что оспариваемый договор купли-продажи от 13 июня 2018 года, заключенный между СПК «<данные изъяты>» и Ткаченко Е.А., подлежит признанию недействительным, поскольку заключен при злоупотреблении правом его сторонами в нарушение требований действующего законодательства с противоправной целью (в частности, при определении необоснованной заниженной цены договора в размере 600000 рублей и в отсутствии доказательств реальной передачи денежных средств по нему), что привело к причинению вреда стороны сделки истцу Иванову Н.П.

С учетом изложенного, суд находит не состоятельными и отклоняет доводы представителя ответчика Ткаченко Е.А. и СПК «<данные изъяты>» Пополазарова о том, что на момент обращения в суд Иванов Н.П. и Иванова В.И. не являлись членами кооператива, в связи с чем они являются надлежащими истцами.

Из выписки из Единого государственного реестра юридических лиц от 08.02.2019 года № № следует, что лицом имеющим право без доверенности действовать от имени юридического лица Сельскохозяйственный производственный кооператив «<данные изъяты>», расположенный по адресу: <адрес>, указан председатель сельскохозяйственного производственного кооператива «<данные изъяты>» Ткаченко Е.А.. Дата внесения изменения в ЕГРЮЛ 03.07.2018 год.

Оспариваемый истцами договор купли-продажи недвижимого имущества от 13.06.2018 был предметом рассмотрения <адрес> городским судом по гражданскому делу по иску Д.А.И. Решением <адрес> городского суда от 01.10.2018 в исковом заявлении Д.А.И. к Ткаченко Е.А. и СПК «<данные изъяты>» о признании недействительным договора купли-продажи от 13.06.2018 года заключенного между СПК «<данные изъяты>» и Ткаченко Е.А. недвижимого имущества, а также в применении последствия недействительности ничтожной сделки в виде восстановления права собственности сельскохозяйственного производственного кооператива «<данные изъяты>» на недвижимое имущество отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам <адрес>вого суда от ДД.ММ.ГГГГ решение <адрес> края от ДД.ММ.ГГГГ отменено, исковые требования Д.А.И. к Ткаченко Е.А., СПК «<данные изъяты>» о признании недействительным договора купли-продажи недвижимого имущества, применении последствий недействительности ничтожной сделки удовлетворены. Признан недействительным договор купли-продажи недвижимого имущества от 13 июня 2018 года, заключенный между СПК «<данные изъяты>» и Ткаченко Е.А., и применены последствия недействительности ничтожной сделки в виде восстановления права собственности СПК «<данные изъяты>» на недвижимое имущество.

Принимая во внимание установленные судом обстоятельства, исковые требования Иванова Н.П. и Ивановой В.И. к Ткаченко Е.А. и СПК «<данные изъяты>» о признании сделки купли-продажи объектов недвижимого имущества СПК «<данные изъяты>», оформленную договором от 13 июня 2018 года – недействительной (ничтожной) и применении последствия ее недействительности, указанные в ст. 167 ГК РФ, а именно возвратить указанные в договоре объекты недвижимости в собственность СПК «<данные изъяты>» подлежат удовлетворению с применением последствий недействительности сделки с учетом положений статьи 167 ГПК РФ путем возвращения сторон в первоначальное положение, а именно посредством аннулирования в Управлении Росреестра по <адрес> регистрационных записей от 20 июня 2018 года о праве собственности Ткаченко Е.А. на недвижимое имущество, перешедшее к нему на основании договора купли продажи от 13 июня 2018 года, и для восстановления предыдущих регистрационных записей от 20 ноября 2000 года о праве собственности СПК «<данные изъяты>» на данное имущество.

Согласно ч. 1 ст. 88 ГПК РФ, судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Согласно ст. 94 ГПК РФ, к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся: суммы, подлежащие выплате свидетелям, экспертам, специалистам и переводчикам; расходы на проезд и проживание сторон и третьих лиц, понесенные ими в связи с явкой в суд; расходы на оплату услуг представителей.

Согласно представленных в материалы дела заявления и расчета стоимости затрат на производство судебной почерковедческой экспертизы №-Э/18 НП «Центр независимой экспертизы «Спектр» от 21.01.2019, банковских реквизитов учреждения, стоимость экспертизы составила 26858 рублей, обязанность возмещения которых суд на основании определения от 28.11.2018 года возложил на истцов Иванова Н.П. и Иванову В.И.

Факт несения экспертным учреждением указанных расходов в связи с проведением экспертизы подтвержден материалами дела и сомнений у суда не вызывает, в связи с чем указанная сумма подлежит взысканию с истцов солидарно в пользу НП «Центр независимой экспертизы «Спектр».

На основании вышеизложенного и руководствуясь ст. ст. 194 - 199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░ ░.░., ░░░ <░░░░░░ ░░░░░░>» - ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░ ░.░., ░░░ «<░░░░░░ ░░░░░░>» ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░ «<░░░░░░ ░░░░░░>» 12.06.2018 ░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ 12.06.2018 ░░░░ – ░░░░░░░░░░░░░░░░ (░░░░░░░░░), ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ - ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░-░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ «<░░░░░░ ░░░░░░>», ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ 13 ░░░░ 2018 ░░░░ - ░░░░░░░░░░░░░░░░ (░░░░░░░░░) ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░ ░░. 167 ░░ ░░, ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░ «<░░░░░░ ░░░░░░>».

░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 20 ░░░░ 2018 ░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░-░░░░░░░ ░░ 13 ░░░░ 2018 ░░░░ ░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 20 ░░░░░░ 2000 ░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░ «<░░░░░░ ░░░░░░>» ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░ ░░ «░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ «░░░░░░» ░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ №-░/18 ░░ 21.01.2019 ░ ░░░░░ 26858 (░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░) ░░░░░░. ░░░░░░░░░: ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ «░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ «░░░░░░», <░░░░░░ ░░░░░░>

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░.

░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░