Решение по делу № 22-341/2020 от 22.01.2020

Судья I инстанции: Шовкомуд С.П. Номер изъят

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

20 февраля 2020 года                       г. Иркутск

Суд апелляционной инстанции Иркутского областного суда в составе председательствующего судьи Иванова Е.В.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Кобзарь А.А.,

с участием прокурора Ванюшенко А.В.,

потерпевших ппп, ттт, ййй,

осужденного ггг, участвующего посредством систем видеоконференц-связи,

защитника осужденного – адвоката Харченко Н.Б.,

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу потерпевших ппп, ттт, ййй на постановление Свердловского районного суда г. Иркутска от 17 октября 2019 года об отказе в удовлетворении ходатайства о возвращении уголовного дела в отношении ггг прокурору и апелляционные жалобы потерпевших ппп, ттт, ййй, осужденного ггг на <адрес изъят> от 27 ноября 2019 года. Этим приговором

ггг, родившийся Дата изъята <адрес изъят>, гражданин РФ, имеющий двоих несовершеннолетних детей (Дата изъята г.р. и Дата изъята г.р.), зарегистрированный и проживающий в <адрес изъят>, судимый:

-10 декабря 2013 года <адрес изъят> по п. «в» ч. 2 ст. 158, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ с применением ч. 2 ст. 69, ст. 73 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 3 года;

-3 марта 2014 года <адрес изъят> по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ с применением ст. 73 УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 4 года;

-29 октября 2014 года <адрес изъят> по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ с применением ч. 5 ст. 74, ст. 70 УК РФ к 2 годам 8 месяцам лишения свободы, освобожден 8 февраля 2017 года по постановлению этого же суда от 23 декабря 2016 года условно-досрочно на 6 месяцев 24 дня;

-24 июля 2019 года <адрес изъят> по ч. 2 ст. 159, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ с применением ч. 2 ст. 69 УК РФ к 2 годам лишения свободы;

-26 августа 2019 года <адрес изъят> по п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ с применением ч. 5 ст. 69 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

-3 октября 2019 года <адрес изъят> по ч. 2 ст. 159 УК РФ с применением ч. 5 ст. 69 УК РФ к 3 годам лишения свободы,

осужден по ч. 2 ст. 264 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на срок 3 года.

    В соответствии с чч. 4, 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения с наказанием, назначенным приговором <адрес изъят> от 3 октября 2019 года, ггг назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на срок 3 года.

Избранная по настоящему уголовному делу мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении изменена на заключение под стражу.

Срок основного наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

В соответствии с п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания ггг под стражей с 31 июля 2018 года по 27 февраля 2019 года, с 18 мая 2019 года по 20 мая 2019 года, и с 27 ноября 2019 года до вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

В окончательное наказание зачтено наказание, отбытое по приговору <адрес изъят> <адрес изъят> от 3 октября 2019 года с 20 апреля 2019 года по 22 апреля 2019 года и с 19 июля 2019 года по 26 ноября 2019 года.

Дополнительное наказание постановлено исполнять самостоятельно после отбытия осужденным лишения свободы.

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав стороны, изучив материалы уголовного дела, суд апелляционной инстанции

установил:

приговором <адрес изъят> от 27 ноября 2019 года ггг признан виновным в нарушении правил дорожного движения (ПДД) при управлении автомобилем в состоянии опьянения, повлекшем причинение тяжкого вреда здоровью человека. В соответствии с приговором преступление имело место при следующих обстоятельствах.

28 июля 2018 года с 1 часа 00 минут до 2 часов 10 минут ггг в состоянии алкогольного опьянения управлял автомобилем Форд Фокус регистрационный знак Номер изъят, следуя по проезжей части Иркутного моста со стороны улицы Джамбула в направлении улицы Главная Кировская. В нарушение п. 2.7, 10.1, 10.2 ПДД ггг управлял автомобилем в состоянии опьянения, не избрал скорость движения, обеспечивающую возможность постоянного контроля за транспортным средством, следовал со скоростью от 72,4 до 76,5 км/ч. Нарушив указанные правила дорожного движения ггг допустил наезд передней частью управляемого им автомобиля на служебные автомашины сотрудников дорожно-патрульной службы (ДПС) Форд Фокус регистрационный знак Номер изъят, Форд Фокус регистрационный знак Номер изъят, Лада Гранта, регистрационный знак Номер изъят. Также ггг допустил наезд на инспекторов ОБДПС ГИБДД МУ МВД России «Иркутское» ййй, ттт, ппп, ввв, ууу, ккк, ооо, ббб, эээ, пешехода ццц В результате наезда инспекторам ййй, ттт, ппп, пешеходу ццц причинены множественные телесные повреждения, в том числе относящиеся к категории тяжких по признаку значительной стойкой утраты трудоспособности не менее чем на 1/3, и по признаку опасности для жизни (у потерпевшего ццц).

В заседании суда первой инстанции ггг виновным себя в преступлении полностью признал.

Дата изъята в ходе рассмотрения уголовного дела судом первой инстанции потерпевшими ппп, ттт, ййй заявлено ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ в связи с необходимостью признания потерпевшим эээ, степень причинения вреда которому органом следствия не была установлена.

Постановлением суда от Дата изъята указанное ходатайство отклонено. Мотивом отклонения ходатайства явились выводы суда о том, что подсудимому органом следствия вменены действия, связанные с причинением вреда здоровью эээ, с указанием характера причиненных телесных повреждений, установленных заключением эксперта. Оснований для выхода за пределы предъявленного подсудимому обвинения суд не усмотрел.

В апелляционной жалобе потерпевшие ппп, ттт, ййй не согласны с постановлением суда от Дата изъята , полагая постановление незаконным и необоснованным. Указывают, что в заявленном ими ходатайстве о возвращении дела прокурору было указано на нарушение прав эээ, который не был признан потерпевшим по делу, а органом следствия не был установлен характер и размер причиненного эээ вреда. Это обстоятельство не получило оценки в постановлении суда. Ссылаясь на выводы эксперта, изложенные в заключении от 19 сентября 2018 года, которыми не определена степень вреда здоровью эээ, обусловленного рядом повреждений, потерпевшие указывают на неправильное указание в обвинении на то, что причиненные эээ телесные повреждения оцениваются как не причинившие вреда здоровью. При этом потерпевшие также ссылаются на заключение военно-врачебной комиссии согласно которому закрытый внутрисуставной перелом плато латерального мыщелка левой большеберцовой кости без смещения отломков, гемартроз левого коленного сустава, повреждение капсульно-связачного аппарата правого коленного сустава, ушиб мягких тканей правой голени, правой стопы, отнесены к тяжкому увечью. Данное заключение оценки суда не получило. В связи с этим потерпевшие считают необоснованной и ссылку суда в приговоре на показания эээ о том, что ему не был причинен тяжкий вред здоровью.

То, что эээ не признан потерпевшим, нарушает его конституционное право на компенсацию причиненного преступлением вреда (ст. 52 Конституции Российской Федерации), лишает эээ права подачи иска в порядке гражданского судопроизводства. Нарушение органом следствия положений ст. 73 УПК РФ, выразившееся в неустановлении степени тяжести причиненного эээ вреда здоровью, непризнание его потерпевшим по делу, по мнению потерпевших ппп, ттт, ййй, влекут отмену постановления <адрес изъят> <адрес изъят> от 17 октября 2019 года.

В апелляционной жалобе потерпевший ппп считает приговор в отношении ггг незаконным, необоснованным и несправедливым. Потерпевший не согласен с выводом суда о неосторожной форме вины осужденного, полагая, что ггг имел прямой умысел на причинение тяжкого вреда здоровью сотрудникам правоохранительных органов. В обоснование этого ссылается на то, что по результатам медосвидетельствования ггг количество алкоголя в выдыхаемом им воздухе соответствовало лёгкой степени опьянения. Этот результат, наряду с адекватным поведением ггг после задержания, опровергает доводы осужденного о том, что опьянение оказало влияние на его сознание и возможность адекватной оценки дорожной ситуации. Приводит потерпевший и результаты судебно-психиатрической экспертизы о возможности ггг осознавать фактический характер своих действий.

В обоснование доводов об умысле осужденного на причинение вреда здоровью потерпевший ппп ссылается на показания инспектора ДПС ккк о том, что ггг не реагировал на требования инспекторов ДПС, выдвинутые до наезда, и уверенно вёл автомобиль. Указывает и на непоследовательность показаний ггг о причинах длительного следования за машинами ДПС, целенаправленный характер наезда на патрульные машины, на попытку осужденного скрыться с места преступления, на отсутствие следов торможения. В подтверждение доводов об умышленном характере наезда на людей потерпевший ссылается на видеозапись происшествия, результаты следственного эксперимента, результаты судебной экспертизы от 14 ноября 2018 года Номер изъят, опровергающей пояснения осужденного о высокой скорости движения. Приводит показания свидетелей ааа и ррр, которые пояснили, что патрульные машины были хорошо заметны из салона автомобиля, управляемого осужденным. Об этом же пояснял и сам ггг в ходе предварительного следствия.

Как и в апелляционной жалобе на постановление от 17 октября 2019 года, потерпевший ппп ссылается на то, что судом не исследовано и не получило оценки заключение военно-врачебной комиссии от 17 сентября 2019 года о наличии у инспектора ДПС эээ телесных повреждений, относящихся к тяжкому увечью, причиненных в результате наезда автомашины под управлением осужденного, что также являлось основанием для возвращения делу прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

В апелляционной жалобе потерпевший ппп ссылается на допущенные судом первой инстанции существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения. К таковым относит факт непризнания органом следствия и судом эээ потерпевшим, чем нарушена ст. 6 УПК РФ. Как и в апелляционной жалобе на постановление суда от 17 октября 2019 года потерпевший указывает, что органом следствия достоверно не установлена степень тяжести причиненных эээ телесных повреждений, а дополнительная экспертиза по данному вопросу не проводилась. Тем самым нарушены положения ст. 73, 74, 171, 220 УПК РФ. Здесь же потерпевший считает не основанным на материалах дела вывод предъявленного ггг обвинения в части указания на то, что эээ были причинены телесные повреждения, которые оцениваются как не причинившие вреда здоровью.

Потерпевший ппп полагает, что юридическая оценка действиям ггг дана неправильно, поскольку в действиях осужденного содержатся признаки преступления, предусмотренного ст. 317 УПК РФ, то есть посягательства на жизнь сотрудника правоохранительного органа. При этом ссылается на факт переквалификации действий ггг 22 февраля 2019 года органом следствия с ч. 2 ст. 264 УК РФ на ст. 317 УК РФ и последующий возврат к квалификации преступления по ч. 2 ст. 264 УК РФ. Считает нарушенными при постановке приговора положения ч. 4 ст. 302, ст. 307 УПК РФ, что выразилось в отсутствии надлежащей оценки доказательствам.

Просит приговор отменить, уголовное дело возвратить прокурору для нового предварительного расследования.

В апелляционной жалобе на приговор потерпевший ттт указывает на несоответствие выводов приговора доказательствам по делу. Считает, что действия ггг подлежат квалификации по ст. 317 УК РФ, поскольку причинение вреда здоровью сотрудникам полиции было совершено с прямым умыслом. Выводы суда первой инстанции о квалификации действий ггг по ч. 2 ст. 264 УК РФ полагает основанными только на показаниях самого осужденного.

В обоснование доводов об умысле ггг на причинение тяжкого вреда здоровью сотрудников полиции ттт ссылается на результаты медосвидетельствования, согласно которым в выдыхаемом осужденным воздухе обнаружено небольшое количество алкоголя. Ссылается потерпевший и на показания инспектора ДПС ккк, на заключение судебно-психиатрической экспертизы о способности ггг осознавать характер своих действий. Считает непоследовательными и противоречивыми показания ггг о мотивах его действий по преследованию сотрудников полиции, которые противоречат конкретным действиям осужденного после происшествия. Как и потерпевший ппп, ттт ссылается: на видеозапись происшествия; результаты следственного эксперимента; заключение эксперта о скорости движения автомобиля под управлением осужденного; показания свидетелей ааа, ррр При этом ттт указанным доказательствам дает оценку, аналогичную оценке, содержащейся в апелляционной жалобе потерпевшего ппп, приходя к выводу об умысле осужденного на причинение вреда здоровью сотрудникам правоохранительных органов.

Потерпевший ттт приводит доводы, аналогичные доводам апелляционной жалобы ппп, о необоснованном отказе в признании потерпевшим сотрудника полиции эээ, которому также был причинен вред здоровью, о необоснованном отклонении ходатайств о возвращении дела прокурору. Просит приговор отменить, дело возвратить прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

Такие же доводы о несогласии с приговором и необходимости квалификации действий осужденного по ст. 317 УПК РФ содержатся и в апелляционной жалобе потерпевшего ййй, который просит об отмене приговора и возвращении дела прокурору.

Осужденный ггг в апелляционной жалобе с приговором не согласен, полагая, что назначение дополнительного наказания не отвечает требованиям справедливости. Полагает, что суд не в полной мере учёл наличие у него двоих малолетних детей, которые нуждаются в материальной поддержке. Поэтому лишение права управления транспортным средством не позволит ему после освобождения из колонии обеспечить детей. Просит снизить срок дополнительного наказания.

В возражениях на апелляционную жалобу потерпевшего ппп осужденный ггг считает доводы потерпевшего об умышленном характере причинения вреда здоровью сотрудников полиции необоснованными, поскольку намерений причинить такой вред он не имел.

В заседании суда апелляционной инстанции потерпевшие ййй, ттт, ппп поддержали доводы своих апелляционных жалоб. Просили об отмене приговора и возвращении дела прокурору по основаниям, приведенным в их жалобах. По доводам апелляционной жалобы осужденного потерпевшие возражали.

Осужденный ггг, его защитник адвокат Харченко Н.Б. поддержали доводы апелляционной жалобы осужденного, возражая удовлетворению апелляционных жалоб потерпевших.

Прокурор Ванюшенко А.В. возражал по доводам всех апелляционных жалоб, полагая приговор законным и обоснованным.

Суд апелляционной инстанции, действуя в соответствии с требованиями статьи 389.9 УПК РФ, выслушав стороны, изучив материалы уголовного дела, полагает приговор и постановление суда от 17 октября 2019 года подлежащими отмене в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела и существенным нарушением уголовно-процессуального закона, которые повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Выводы приговора о конкретных обстоятельствах наезда управляемым ггг автомобилем Форд Фокус (регистрационный знак Номер изъят) на два патрульных автомобиля Форд Фокус, патрульный автомобиль Лада Гранта, инспекторов ДПС ййй, ттт, ппп, ввв, ууу, ккк, ооо, ббб, эээ, пешехода ццц установлены на основании показаний осужденного, потерпевших, свидетелей, иных письменных доказательствах.

В судебном заседании осужденный ггг не отрицал механизм наезда на патрульные автомашины, сотрудников ДПС и потерпевшего ццц на Иркутском мосту, обстоятельства которого отражены в приговоре, поясняя при этом, что наезд произошел по причине неверной оценки им дорожной обстановки в результате опьянения.

Потерпевшие сотрудники дорожно-патрульной службы ппп, ййй, ттт пояснили, что в ночь с 28 на 29 июля 2018 года в составе группы дорожно-патрульных экипажей преследовали автомашину Тойота Филдер, которая остановилась в районе середины Иркутного моста и была окружена патрульными автомашинами. Сотрудники ДПС вышли из служебных машин и направились на задержание водителя Тойота Филдер. После этого они (потерпевшие) ощутили удар от наезда на них автомобиля Форд Фокус и были госпитализированы.

Потерпевший ццц пояснил, что, управляя не принадлежащим ему автомобилем Тойота Филдер в состоянии опьянения, он скрывался от погони за ним сотрудников полиции, следуя по различным улицам г. Иркутска. Во время его преследования сотрудники полиции произвели выстрелы, и на подъезде к Иркутному мосту после получения ранений он остановил автомобиль. Выйдя из автомашины, он стал на колени и внезапно почувствовал сильную боль. Впоследствии он узнал о наезде на него автомобиля Форд Фокус.

Сотрудники дорожно-патрульной службы ввв, еее, ннн, ббб, ккк пояснили в суде первой инстанции о том, что также принимали участие в преследовании автомашины Тойота Филдер, водитель которой двигался на большой скорости и не подчинялся командам сотрудников полиции. После того как автомобиль Тойота Филдер был остановлен на Иркутном мосту, а водитель задержан, на сотрудников полиции и патрульные автомашины совершил наезд автомобиль Форд Фокус под управлением водителя ггг При этом свидетели еее, ббб, ккк пояснили, что автомобиль Форд Фокус под управлением осужденного присоединился к колонне преследования в Свердловском районе г. Иркутска, а на требования сотрудников полиции прекратить движение с колонной водитель ггг не отреагировал.

Аналогичные пояснения о преследовании автомашины Тойота Филдер и обстоятельствах наезда автомашины под управлением осужденного на сотрудников полиции содержатся в показаниях инспекторов ДПС шшш, ддд, эээ, ооо ууу, оглашенных в суде первой инстанции в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ (т. 3 л.д. 52-55, 56-58, 102-105106, 109, т. 2 л.д. 110-112).

Согласно оглашенным в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ показаниям свидетеля ррр, 28 июля 2018 года ггг вместе с ггг приехал в кафе «Мираж», где оба пили пиво. Там же работала и ааа Вечером в тот день она и ааа встретились с ггг в кафе в микрорайоне Первомайский, где ггг спиртное не употреблял. После этого втроем они поехали в направлении Академгородка на автомашине Форд Фокус под управлением ггг На остановке «Академгородок» они увидели следующую в направлении ИрНИТУ автомашину Тойота Филдер, которую преследовали патрульные автомашины. При этом были слышны выстрелы. ггг на высокой скорости начал двигаться за колонной преследования. На Иркутном мосту она увидела стоящие автомашины ДПС с включёнными проблесковыми маячками. Она и ааа стали кричать на ггг, чтобы тот стал тормозить, однако ггг скорость не уменьшал и направил автомашину в коридор, образованный патрульными автомашинами, в результате чего был совершен наезд на людей (т. 1 л.д. 154-157).

Аналогичные показания были даны в ходе предварительного следствия свидетелем ааа, которые оглашены судом первой инстанции в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ (т. 1 л.д. 158-161).

Помимо показаний осужденного, потерпевших, свидетелей, фактические обстоятельства наезда автомашиной под управлением ггг на девятерых сотрудников полиции и пешехода ццц установлены приговором на основании иных доказательств.

Так, в основу приговора судом первой инстанции приняты протоколы осмотра места происшествия, схема места происшествия (т. 1 л.д. 16-23, 49-58, 59, 60-74), которыми установлено точное место преступления – район десятой опоры от ул. Набережная Иркута на Иркутном мосту.

Принят судом и протокол следственного эксперимента, в соответствии с которым очевидная видимость сотрудников полиции в форменном обмундировании при условиях, аналогичных видимости в момент происшествия, составила 74,5 метров (т. 1 л.д.221-231).

Заключения судебных экспертиз Номер изъят, Номер изъят от 30 января 2019 года, Номер изъят от 16 марта 2019 года, Номер изъят от 26 ноября 2018 года содержат выводы об исправности автомобиля, которым управлял ггг, о возможности осужденного предотвратить наезд при соблюдении скоростного режима, о превышении ггг установленной скорости движения ( т. 4 л.д. 106-131, 145-151, 164-171).

В основу приговора приняты заключения судебных экспертиз о характере и степени тяжести вреда здоровью, причиненного сотрудникам полиции ттт, ппп, ййй ввв, ууу, ккк, ооо, ббб, эээ, а также пешеходу ццц (заключения Номер изъят, Номер изъят, Номер изъят, Номер изъят, Номер изъят, Номер изъят, Номер изъят, Номер изъят, Номер изъят, Номер изъят, Номер изъят, Номер изъят, Номер изъят, Номер изъят).

Выводы приговора о нахождении ггг в состоянии опьянения в момент наезда на сотрудников полиции основаны и на акте медицинского освидетельствования, которым установлен факт опьянения и наличие алкоголя в выдыхаемом осужденном воздухе в размере 0,72 мг на литр выдыхаемого воздуха (т. 1 л.д. 80).

Суд апелляционной инстанции, изучив материалы уголовного дела и апелляционные жалобы потерпевших, просмотрев запись происшествия на диске, признанном вещественным доказательством, находит обоснованными доводы апелляционных жалоб потерпевших о нарушении судом принципа, закрепленного в ст. 6 УПК РФ, и несоответствии фактическим обстоятельствам дела выводов о неосторожном причинении тяжкого вреда здоровью. При этом суд апелляционной инстанции руководствуется следующим.

Согласно ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений; защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения её прав.

В соответствии с принципом, закреплённым в ст. 123 Конституции России, ст. 15 УПК РФ, судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон: стороны обвинения и защиты равны перед судом.

Согласно пп. 1, 2 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным, с указанием в том числе формы вины, мотивов, целей и последствий преступления; доказательств, на которых основаны вывода суда в отношении подсудимого; мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

Вышеперечисленные нормы закона, в совокупности со ст. 46 Конституции Российской Федерации и с учетом правовых позиций, изложенных в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 2 июля 2013 года № 16-П, в целях реализации прав потерпевших на судебную защиту и обеспечения справедливого судебного разбирательства обязывали суд тщательно проверить и оценить доводы потерпевших о неправильной квалификации действий ггг Этого судом первой инстанции сделано не было.

Так, в период судебного следствия потерпевшими ппп, ттт, ййй заявлялось ходатайство о возвращении дела прокурору в связи с нарушением требований ст. 73 УПК РФ, выразившемся в отсутствии точных сведений о степени тяжести вреда здоровью, причиненного инспектору эээ Ходатайство было отклонено судом первой инстанции со ссылкой на ст. 252 УПК РФ, и мотивировано тем, что судебное разбирательство ведется только по предъявленному обвинению.

Согласно протоколу судебного заседания потерпевший ппп в прениях сторон в обоснование доводов о необходимости переквалификации действий ггг на ст. 317 УПК РФ сослался на конкретные доказательства по уголовному делу. Потерпевший указал на показания свидетелей и результаты освидетельствования ггг, в подтверждение того, что степень опьянения обвиняемого позволяла ему контролировать действия по управлению автомобилем; здесь же привел результаты судебно-психиатрической экспертизы о способности подсудимого осознавать фактический характер своих действий.

Потерпевший в прениях привел показания свидетелей о том, что ггг длительное время преследовал колонну сотрудников полиции, на замечания полицейских прекратить эти действия не реагировал и целенаправленно совершил наезд на патрульных.

Не соглашаясь с квалификацией действий ггг, ппп сослался на результаты следственного эксперимента, которым установлена хорошая видимость на месте происшествия, что позволяло избежать столкновения. Также потерпевший в прениях сослался на показания свидетелей ааа и ррр о том, что патрульные автомашины были явно заметны из салона автомашины под управлением ггг в связи с чем, ааа и ррр просили остановить машину.

Оспаривая квалификацию действий ггг, ппп ссылается на видеозапись происшествия, из которой следует, что автомобиль под управлением ггг целенаправленно изменил траекторию движения, без применения торможения совершил наезд на инспекторов ДПС.

В прениях ппп привел выводы судебных экспертиз о скорости движения автомашины под управлением ггг, которая не была предельно высокой, что, по мнению потерпевшего, также свидетельствует о неверной квалификации преступных действий по ч. 2 ст. 264 УПК РФ.

При таких обстоятельствах положения ст. 46, 123 Конституции РФ, ст. 6, 15, 307 УПК РФ предполагали оценку в итоговом судебном решении представленных по делу доказательств о фактических обстоятельствах дела с учетом доводов не только стороны защиты, но и стороны обвинения, к которой отнесены потерпевшие. Судом первой инстанции по настоящему уголовному делу это требование закона выполнено не было. Суд в приговоре ограничился выводом о признании несостоятельными доводов потерпевшего ппп, мотивируя это лишь тем, что указанные доводы ничем не подтверждаются и опровергаются совокупностью доказательств. При этом в приговоре не приведены мотивы, по которым суд посчитал недостоверными, основанные на конкретных доказательствах факты, позволяющие сомневаться в правильности квалификации действий ггг по ч. 2 ст. 264 УК РФ, предусматривающей ответственность за преступление с неосторожной формой вины. По этим основаниям допущенные судом нарушения уголовно-процессуального закона суд апелляционной инстанции считает существенными, поскольку они повлияли на вынесение по делу законного и обоснованного судебного решения.

Изучение уголовного дела при рассмотрении судом апелляционной инстанции, в частности доказательств о поведении осужденного, предшествующему наезду на людей, просмотр видеофиксации происшествия позволяет считать обоснованными доводы апелляционных жалоб потерпевших о неправильной квалификации действий ггг

Часть 2 ст. 264 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за совершение действий с неосторожной формой вины. Согласно ст. 26 УК РФ преступлением, совершенным по неосторожности, признаётся деяние, совершенное по легкомыслию или небрежности, то есть: если лицо предвидело наступление общественно опасных последствий своих действий, но самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий; либо лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти действия.

Фактические обстоятельства по делу указанным положениям закона не соответствуют.

Из показаний свидетелей ррр и ааа следует, что ггг, обнаружив колонну автомашин ДПС, сознательно изменил направление движения управляемого им автомобиля на противоположное и стал преследовать сотрудников полиции. При этом оба свидетеля заявили, что ясно наблюдали стоящие с проблесковыми огнями патрульные автомашины, требовали от ггг остановиться, на что тот не отреагировал и совершил наезд на людей.

Из показаний инспектора ДПС ккк следует, что при помощи громкоговорящего устройства он требовал от ггг, управлявшего автомобилем Форд Фокус прекратить движение за колонной преследования, на что тот также не отреагировал.

Показания указанных свидетелей не оспариваются.

Результаты просмотра видеофиксации происшествия с учетом заключения эксперта о технической исправности автомобиля, управляемого ггг дают основания для вывода о том, что ггг перед наездом на сотрудников полиции совершил маневр, позволивший ему избежать столкновения непосредственно со стоящим на его пути патрульным автомобилем, направив движение своего автомобиля на людей. При этом на видеозаписи не зафиксировано возгорание стоп-сигналов, которые могли свидетельствовать о применении ггг торможения.

Перечисленные доказательства в совокупности с иными доказательствами, содержание которых приведено в апелляционном постановлении, позволяют суду апелляционной инстанции прийти к выводу о наличии оснований для квалификации действий ггг как более тяжкого преступления, совершенного с иной формой (формами) вины по отношению к содеянному и наступившим последствиям. В связи с этим для обеспечения возможности вынесения по делу законного и обоснованного судебного решения уголовное дело подлежит направлению прокурору в порядке п. 6 ч. 1, ч. 1.3 ст. 237 УПК РФ.

Поскольку уголовное дело подлежит возвращению прокурору по мотиву установления фактических обстоятельств, указывающих на наличие оснований для квалификации действий ггг как более тяжкого преступления, доводы апелляционных жалоб потерпевших об установлении тяжести причиненного вреда здоровью эээ могут быть предметом проверки органа следствия при наличии соответствующих ходатайств заинтересованных лиц. В связи с этим постановление суда от 17 октября 2019 года подлежит отмене наряду с приговором.

Апелляционные жалобы потерпевших ппп, ттт, ййй подлежат частичному удовлетворению

Оснований к удовлетворению апелляционной жалобы осужденного ггг о чрезмерной суровости назначенного наказания не имеется, так как уголовное дело подлежит возвращению прокурору в связи с установлением фактических обстоятельств, указывающих на наличие оснований для квалификации действий ггг как более тяжкого преступления.

Поскольку ггг ранее неоднократно судим за умышленные преступления и в настоящее время осужден по приговорам трех судов Иркутской области в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ к реальному лишению свободы, в целях обеспечения нормального производства по делу суд апелляционной инстанции считает необходимым избрать в отношении ггг меру пресечения в виде заключения под стражу на срок 1 месяц, то есть по 19 марта 2020 года.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 389.15, 389.16, 389.17, 389.22, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

приговор <адрес изъят> <адрес изъят> от 27 ноября 2019 года в отношении ггг и постановление этого же суда от 17 октября 2019 года по делу в отношении ггг отменить; уголовное дело возвратить прокурору <адрес изъят> для устранения препятствий его рассмотрения судом.

    Апелляционные жалобы потерпевших ппп, ттт, ййй удовлетворить частично.

Апелляционную жалобу осужденного ггг оставить без удовлетворения.

Избрать в отношении обвиняемого ггг меру пресечения в виде заключения под стражу на 1 месяц, то есть по 19 марта 2020 года.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции в соответствии с главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий Е.В. Иванов

Копия верна: судья Е.В. Иванов