Решение по делу № 8Г-16363/2023 [88-17420/2023] от 13.07.2023

    ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

88-17420/2023

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Кемерово                                                                        10 августа 2023 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего: Фроловой Т.В.

судей: Кожевниковой Л.П., Раужина Е.Н.

с участием прокурора пятого отдела (апелляционно- кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-193/2023 (УИД 42RS0013-01-2022-004055-65) по иску Канзафарова Ф.А. к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс», Обществу с ограниченной ответственностью «Ольжерасское шахтопроходческое управление» о взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов

по кассационной жалобе Публичного акционерного общества «Южный Кузбасс» на решение Междуреченского городского суда Кемеровской области от 13 января 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 13 апреля 2023 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Раужина Е.Н., заслушав заключение прокурора пятого отдела (апелляционно- кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова А.А., полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам ФИО2 кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Канзафаров Ф.А. (далее - Канзафаров Ф.А., истец) обратился в суд с иском к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» (далее - ПАО «Южный Кузбасс», ответчик), Обществу с ограниченной ответственностью «Ольжерасское шахтопроходческое управление» (далее - ООО «ОШПУ», ответчик) о взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов.

Требования мотивированы тем, что в период работы на предприятиях ответчика у Канзафарова Ф.А. развилось профессиональное заболевание: <данные изъяты> (акт о случае профессионального заболевания № от 9 ноября 2007 г.).

Заключением МСЭ впервые в 2010 г. истцу была установлена утрата профессиональной трудоспособности в размере 30%. По заключению учреждения МСЭ с 21 мая 2013 г. утрата профессиональной трудоспособности установлена в размере 30% бессрочно.

Согласно заключению Клиники НИИ комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний № от 14 сентября 2010 г. степень вины ответчиков составляет: ООО «ОШПУ» - 60%; ПАО «Южный Кузбасс» - 9%.

В соответствии с приказом № ООО «ОШПУ» добровольно в счет компенсации морального вреда выплатило истцу 116 938 рублей 32 копейки. ПАО «Южный Кузбасс» на основании приказа №-ЛС от 19 октября 2010 г. добровольно в счет компенсации морального вреда выплатило истцу 1 350 рублей.

Канзафаров Ф.А. полагает, что такие суммы компенсации морального вреда не соответствуют требованиям разумности и справедливости, явно занижены. В связи с установленным профессиональным заболеванием он испытывает нравственные и физические страдания, болевые ощущения в <данные изъяты> По дому он не может помочь близким, заболевание вынуждает отказаться от досуга. Круг общения в связи с этим резко сузился. Такое состояние беспомощности угнетает, заставляет его переживать.

С учетом тяжести заболевания, имеющихся последствий истец считает, что размер компенсации морального вреда должен составлять 800 000 рублей, при этом с учетом вины ответчиков и добровольно выплаченных ответчиками денежных средств в счет компенсации морального вреда, Канзафаров Ф.А. просил взыскать компенсацию морального вреда с ООО «ОШПУ» 363 061 рубль 68 копеек, с ПАО «Южный Кузбасс» 70 650 рублей, а также взыскать в счет возмещения судебных расходов 8 000 рублей.

Решением Междуреченского городского суда Кемеровской области от 13 января 2023 г. постановлено иск Канзафарова Ф.А. к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс», Обществу с ограниченной ответственностью «Ольжерасское шахтопроходческое управление» о компенсации морального вреда, взыскании судебных расходов, удовлетворить частично.

Взыскать с Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» в пользу Канзафарова Ф.А. компенсацию морального вреда за профессиональное заболевание в размере 20 000 рублей, расходы по оплате услуг представителя в размере 3 000 рублей, отказав в удовлетворении иска в остальной части.

Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью «Ольжерасское шахтопроходческое управление» в пользу Канзафарова Ф.А. компенсацию морального вреда за профессиональное заболевание в размере 150 000 рублей, расходы по оплате услуг представителя в размере 4 000 рублей, отказав в удовлетворении иска в остальной части.

Взыскать с Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» государственную пошлину в доход местного бюджета в размере 300 рублей.

Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью «Ольжерасское шахтопроходческое управление» государственную пошлину в доход местного бюджета в размере 300 рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 13 апреля 2023 г. решение Междуреченского городского суда Кемеровской области от 13 января 2023 г. изменено в части размера подлежащей взысканию компенсации морального вреда; взыскана с Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» в пользу Канзафарова Ф.А. компенсация морального вреда за профессиональное заболевание в размере 39 150 рублей; взыскана с Общества с ограниченной ответственностью «Ольжерасское шахтопроходческое управление» в пользу Канзафарова Ф.А. компенсация морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 153 061 рубль 68 копеек.

В остальной части решение суда оставлено без изменения.

Публичным акционерным обществом «Южный Кузбасс» на решение Междуреченского городского суда Кемеровской области от 13 января 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 13 апреля 2023 г. подана кассационная жалоба, в которой ставится вопрос об отмене указанных судебных постановлений, как незаконных, и принятии нового решения по делу – об отказе в удовлевторении исковых требований в полном объеме. Заявитель жалобы указывает на неправильное определение судебными инстанциями обстоятельств, имеющих значение для дела, неправильное применение норм материального права, выразившееся в том, что судами первой и апелляционной инстанций не учтены положения абзаца второго пункта 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», положения части 1 статьи 21 Федерального закона от 20 июня 1996 г. №81-ФЗ «О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников организаций угольной промышленности, а также Отраслевого соглашения по угольной промышленности и Коллективного договора ответчика на 2008 – 2010 годы, что привело к повторному взысканию в пользу истца компенсации морального вреда. По мнению кассатора, конкретный комплекс мер в возмещение вреда, причиненного работникам в результате несчастных случаев или профессиональных заболеваний при исполнении ими трудовых обязанностей, устанавливается в коллективном договоре, соглашении, в связи с чем обязательства по компенсации морального вреда были исполнены ПАО «Южный Кузбасс» в полном объеме путем добровольной выплаты истцу единовременной компенсационной выплаты, данное исполнение принято истцом и у судебных инстанций не было оснований не признавать единовременную выплату в соответствии с положениями Федерального отраслевого соглашения и Коллективного договора компенсацией морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием. Также кассатор полагает сумму компенсации морального вреда завышенной, а также сумму в 3 000 рублей за услуги представителя не соответствующей принципам разумности и справедливости, сложности дела.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в том числе публично, путем размещения соответствующей информации на официальном сайте суда (http://8kas.sudrf.ru), не явился, сведений о причинах неявки не представили, об отложении рассмотрении дела в связи с невозможностью явиться в судебное заседание не просили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, заслушав заключение прокурора пятого отдела (апелляционно- кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова А.А., полагавшего кассационную жалобу не подлежащим удовлетворению, обсудив доводы жалобы, возражений, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В силу положений статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для удовлетворения кассационной жалобы исходя из следующего.

Как установлено судами и следует из материалов дела, в период работы на предприятиях ответчиков у Канзафарова Ф.А. развилось профессиональное заболевание<данные изъяты>, что подтверждается его трудовой книжкой, актом о случае профессионального заболевания № от 9 ноября 2007 г., заключением врачебной экспертизы.

В связи с профессиональным заболеванием заключением МСЭ Канзафарову Ф.А. впервые в 2010 году была установлена утрата профессиональной трудоспособности в размере 30%. Заключением МСЭ с 21 мая 2013 г. Канзафарову Ф.А. установлена утрата профессиональной трудоспособности в размере 30% бессрочно.

Согласно заключению врачебной экспертной комиссии ФГБНУ «Научно - исследовательский институт комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» № от 14 сентября 2010 г. Канзафарову Ф.А. установлено профессиональное заболевание: «<данные изъяты>», его общий стаж с воздействием вредного фактора составляет 17 лет 11 месяцев. Степень вины, пропорциональная стажу: Шахта «Казахстанская» - 31,0%, АОТ Шахта «им. Ленина» - 9,0 %, ОАО «ОШПУ»- 59,0%, ООО «ОШПУ» - 1,0%.

В ходе рассмотрения дела ответчиками не оспаривалась степень вины в возникновении и развитии у истца профессионального заболевания с учетом правопреемства: ООО «ОШПУ» - 60%; ПАО «Южный Кузбасс» - 9%.

Доказательств вины работника в возникновении профессионального заболевания в деле не имеется, обстоятельств, при которых работодатель освобождается от обязанности возместить вред истцу, не установлено.

Материалами дела подтверждено, что в досудебном порядке Канзафарову Ф.А. ответчиком ООО «ОШПУ» на основании приказа № от сентября 2010 г. в связи с профессиональным заболеванием выплачена единовременная компенсация в счет возмещения морального вреда в сумме 116 938 рублей 32 копейки. Размер компенсации рассчитан исходя из средней заработной платы работника, степени утраты профессиональной трудоспособности и с учетом вины ООО «ОШПУ» 60%.

Кроме того, ответчиком ПАО «Южный Кузбасс» Канзафарову Ф.А. в соответствии с приказом №-ЛС от 9 октября 2010 г. в связи с профессиональным заболеванием на основании пункта 5.4. Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности на 2007-2009 гг., а также на основании Коллективного договора ОАО «Южный Кузбасс» на 2008-2010 годы, выплачено единовременное пособие в сумме 16883 рубля, а также выплачена компенсация морального вреда в сумме 1350 руб. Пособие выплачено исходя из средней заработной платы работника, степени утраты профессиональной трудоспособности и с учетом вины предприятия - 9%.

Выплата указанных денежных средств подтверждается материалами дела, истцом не оспаривается.

Разрешая спор по существу, руководствуясь положениями статей 9, 237 Трудового кодекса Российской Федерации, статей 150, 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, содержащимися в пунктах 24, 30, 46, 47 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», установив, что в результате профессионального заболевания «<данные изъяты>, утрата здоровья истца является невосполнимой, в связи с повреждением здоровья до настоящего времени он переносит физические и нравственные страдания, претерпевает болезненные ощущения, вынужден периодически обращаться к врачам, проходить лечение, принимать лекарства, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ответчиков компенсации морального вреда в связи с неисполнением обязанностей по обеспечению работодателями безопасных условий труда.

При определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции учел степень нравственных и физических страданий истца, исходя из фактических обстоятельств настоящего дела, принципа разумности и справедливости, индивидуальных особенностей истца и его возраста, тяжесть заболевания и длительность лечения, характер страданий истца и значимость для истца нарушенных нематериальных благ, объем их нарушения, выразившихся в испытываемом постоянном дискомфорте, болезненности, изменения качества жизни в худшую сторону в связи с заболеванием, утрату профессиональной трудоспособности на 30%, степень нравственных переживаний, и, исходя из общего размера компенсации морального вреда за причиненный вред здоровью истца - 450 000 рублей, с учетом вины каждого из ответчиков и суммы, возмещенной в 2010 году ответчиками, суд определил, что с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу истца подлежит взысканию компенсация морального вреда в размере 20 000 рублей; - с ООО «Ольжерасское шахтопроходческое управление» - в размере 150 000 рублей. При этом судом не приведен точный арифметический расчет суммы компенсации морального вреда, присужденный ко взысканию с каждого из ответчиков, поскольку суммы добровольных выплат 2010 г. (более 10 лет назад) неизмеримы на сегодняшний день.

Установив, что в связи с обращением в суд с указанным иском истец обратился за оказанием юридической помощи и им понесены расходы по оплате услуг представителя в сумме 8 000 рублей, что подтверждается договором от 11 октября 2022 г. об оказании юридических услуг, актом выполненных работ, квитанцией об оплате денежных средств от 11 октября 2022 г., признав указанные расходы необходимыми, исходя из объема проделанной представителем работы, сложности дела и продолжительности его рассмотрения в суде, степени занятости представителя в судебном разбирательстве, а также его значимости для рассмотрения требований, принимая во внимание принцип разумности и справедливости, суд первой инстанции, на основании статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о взыскании с ответчиков в пользу истца расходов на оплату услуг представителя в размере 7 000 рублей (за составление иска 2 000 рублей, за участие в деле 5 000 рублей): с ПАО «Южный Кузбасс» 3 000 рублей, с ООО «Ольжерасское шахтопроходческое управление» - 4 000 рублей.

Судебная коллегия по гражданским делам Кемеровского областного суда согласилась с выводами суда первой инстанции в части наличия правовых оснований для взыскания с ответчиков компенсации морального вреда и общим размером компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу истца, взысканием судебных расходов с ответчиков в пользу истцов.

Однако, суд апелляционной инстанции не согласился с определенным судом первой инстанции расчетом компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с каждого из ответчиков, указав на то, что суд первой инстанции произвольно снизил размер взысканной компенсации морального вреда, освободив тем самым ответчиков от обязанности возместить моральный вред истцу в полном объеме. При этом, при определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчиков, суду необходимо было исходить из права истца на взыскание компенсации морального вреда, исходя из общей суммы компенсации морального вреда, соразмерно степени вины каждого ответчика с последующим снижением размера компенсации на размер добровольно выплаченных сумм в счет компенсации морального вреда, поскольку иной порядок определения размера долевой ответственности причинителей вреда нарушает права и интересы истца.

Судебная коллегия признала заслуживающими внимания доводы апелляционной жалобы истца и апелляционного представления об отсутствии оснований для снижения размера компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ПАО «Южный Кузбасс», на сумму выплаченного единовременного пособия в размере 16 883 рублей, поскольку Федеральное отраслевое соглашение по угольной промышленности на 2007-2009 гг. не содержало положений о выплате работнику, получившему профессиональное заболевание, компенсации морального вреда, а Коллективный договор ОАО «Южный Кузбасс» на 2008 - 2010 гг. разграничил выплаты, предусмотрев как выплату единовременного пособия, так и выплату компенсации морального вреда.

Установив, что работодатель ОАО «Южный Кузбасс» выплатил истцу как единовременное пособие в размере 16 883 рубля, так и сумму компенсации морального вреда в размере 1 350 рублей, ООО «ОШПУ» добровольно в счет компенсации морального вреда выплатило ему 116 938 рублей 32 копейки, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что истец имеет право на взыскание компенсации морального вреда с ПАО «Южный Кузбасс» в размере 39 150 рублей, с ООО «ОШПУ» в размере 116 938 рублей 32 копейки, с учетом ранее выплаченных ответчиками сумм.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает выводы суда первой инстанции в неизмененной части и суда апелляционной инстанции соответствующими требованиям закона и установленным по делу обстоятельствам, исходя из следующего.

В соответствии с частью 3 статьи 37 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности.

Согласно статье 21 Трудового Кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением им трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном настоящим Кодексом, иными федеральными законами. Работник обязан соблюдать требования по охране труда и обеспечению безопасности труда.

В соответствии с частью 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя (часть 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, гарантии и компенсации, установленные в соответствии с данным кодексом, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (часть 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами (абзац 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (часть восьмая статьи 216.1 Трудового кодекса Российской Федерации). Однако компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена и согласно пункту 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» осуществляется причинителем вреда.

В силу абзаца 2 пункта 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

По общему правилу, моральный вред компенсируется в денежной форме (пункт 1 статьи 1099 и пункт 1 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) (пункт 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце 3 пункта 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», факт получения потерпевшим добровольно предоставленной причинителем вреда компенсации как в денежной, так и в иной форме, как и сделанное потерпевшим в рамках уголовного судопроизводства заявление о полной компенсации причиненного ему морального вреда, не исключает возможности взыскания компенсации морального вреда в порядке гражданского судопроизводства. Суд вправе взыскать компенсацию морального вреда в пользу потерпевшего, которому во внесудебном порядке была выплачена (предоставлена в неденежной форме) компенсация, если, исходя из обстоятельств дела, с учетом положений статей 151 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации придет к выводу о том, что компенсация, полученная потерпевшим, не позволяет в полном объеме компенсировать причиненные ему физические или нравственные страдания.

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

Согласно пункту 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» работник в силу статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации имеет право на компенсацию морального вреда, причиненного ему нарушением его трудовых прав любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя (незаконным увольнением или переводом на другую работу, незаконным применением дисциплинарного взыскания, нарушением установленных сроков выплаты заработной платы или выплатой ее не в полном размере, неоформлением в установленном порядке трудового договора с работником, фактически допущенным к работе, незаконным привлечением к сверхурочной работе, задержкой выдачи трудовой книжки или предоставления сведений о трудовой деятельности, необеспечением безопасности и условий труда, соответствующих государственным нормативным требованиям охраны труда, и др.).

В пункте 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду при определении размера компенсации морального вреда в связи с нарушением работодателем трудовых прав работника необходимо учитывать, в числе других обстоятельств, значимость для работника нематериальных благ, объем их нарушения и степень вины работодателя. В частности, реализация права работника на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации) предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав: на справедливую оплату труда, на отдых, на безопасные условия труда, на социальное обеспечение в случаях, установленных законом, и др.

Размер компенсации морального вреда, присужденный к взысканию с работодателя в случае причинения вреда здоровью работника вследствие профессионального заболевания, причинения вреда жизни и здоровью работника вследствие несчастного случая на производстве, в том числе в пользу члена семьи работника, должен быть обоснован, помимо прочего, с учетом степени вины работодателя в причинении вреда здоровью работника в произошедшем несчастном случае.

Из изложенного следует, что работник может обратиться с требованием о компенсации морального вреда, причиненного вследствие утраты им профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, непосредственно к работодателю, который обязан возместить вред работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. Если соглашение сторон трудового договора о компенсации морального вреда, причиненного работнику утратой профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, отсутствует или стороны не достигли соглашения по размеру компенсации морального вреда, то работник имеет право обратиться в суд для разрешения такого спора. В случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника. При этом, положения отраслевых соглашений и коллективных договоров, предусматривающие выплату компенсации морального вреда, причиненного работнику утратой профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере.

Исследовав юридически значимые обстоятельства, оценив представленные доказательства в их совокупности и взаимосвязи, приняв во внимание, что жизнь и здоровье относятся к числу наиболее значимых человеческих ценностей, и их защита должна быть приоритетной, суды обоснованно исходили из установленного факта длительного воздействия в период работы у ответчиков на организм истца вредных производственных факторов, которые привели к возникновению у истца профессионального заболевания.

Установив факт наличия у истца диагноза профессионального заболевания, повлекшего частичную утрату профессиональной трудоспособности и иные связанные с этим неблагоприятные последствия, судебные инстанции пришли к правильному выводу о том, что обязанность компенсировать физические и нравственные страдания подлежит возложению на причинителей вреда, которыми в настоящем случае являются, в том числе, ответчики по делу - ПАО «Южный Кузбасс», ООО «ОШПУ».

При определении размера компенсации морального вреда в размере 450 000 рублей суды учли все заслуживающие внимание фактические обстоятельства, что нашло свое отражение в решении и апелляционном определении: конкретные обстоятельства дела, характер причиненных истцу нравственных и физических страданий, степень утраты профессиональной трудоспособности, объем физических и нравственных страданий, значимость нарушенного права, а также принципы разумности и справедливости.

Также отсутствуют основания и для отмены судебных постановлений в части взыскания с ответчика в пользу истца судебных расходов на оплату услуг представителя.

Принимая решение об удовлетворении требования о взыскании с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Канзафарова Ф.А. расходов на оплату услуг представителя в размере 3 000 рублей на основании представленных доказательств, судами правильно применены положения статей 88, 98, 101 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, разъяснения, содержащиеся в пунктах 1, 10, 11, 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 г. №1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», приняты во внимание фактический объем и характер услуг, оказанных представителем истцу, судами соблюден необходимый баланс процессуальных прав и обязанностей сторон, учтены соотношение расходов с объемом защищаемого права. Оснований не согласиться с указанными выводами у суда кассационной инстанции не имеется.

Доводы кассатора об отсутствии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда, поскольку ответчиком была произведена истцу единовременная выплата в счет компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием, предусмотренная нормами Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации на 2008 г. и коллективным договором ПАО «Южный Кузбасс» на 2008 - 2010 годы, с которой истец согласился, не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений, поскольку являлись предметом проверки и получили правовую оценку в судах первой и апелляционной инстанций, основаны на субъективной оценке фактических обстоятельств дела и представленных доказательств, а также неправильном толковании норм материального права, регулирующих спорные правоотношения и не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела судами были допущены нарушения, влекущие отмену вынесенных судебных постановлений в кассационном порядке.

Вопреки доводам кассационной жалобы ПАО «Южный Кузбасс» выплата компенсации морального вреда на основании положений Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации и положений Коллективного договора ПАО «Южный Кузбасс» на 2008-2010 годы во внесудебном порядке, не исключает возможности взыскания компенсации морального вреда в судебном порядке при несогласии работника с размером возмещения, такое взыскание не будет носить повторный характер, поскольку в силу вышеприведенного правового регулирования, а также статей 67 и 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка характера и степени причиненного истцу морального вреда, определение размера компенсации морального вреда относятся к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций.

Иные доводы, изложенные в кассационной жалобе ПАО «Южный Кузбасс» не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений, поскольку не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судами при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного постановления, влияли на их обоснованность и законность, либо опровергали выводы судов, основаны на субъективной оценке фактических обстоятельств дела и представленных доказательств, и не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела судами были допущены нарушения, влекущие отмену решения и апелляционного определения в кассационном порядке.

Оценка разумности и справедливости размера компенсации морального вреда относится к прерогативе суда первой и апелляционной инстанции, которые вправе при определении размера компенсации морального вреда, учитывая вышеуказанные нормы закона, с учетом степени вины ответчика и индивидуальных особенностей потерпевшего, определить размер денежной компенсации морального вреда по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела. В силу своих полномочий, предусмотренных статьей 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд кассационной инстанции исходит из признанных установленными судами первой и апелляционной инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судебными инстанциями, тогда как правом переоценки доказательств не наделен.

При определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчиков, учтены все заслуживающие внимание фактические обстоятельства, что нашло свое отражение в судебных постановлениях.

Судебная коллегия Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судами первой и апелляционной инстанций все юридические значимые обстоятельства по делу определены верно, доводы участников процесса судом проверены с достаточной полнотой, выводы судов, изложенные в решении в неизмененной части, апелляционном определении соответствуют собранным по делу доказательствам, соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.

В кассационной жалобе не приводится никаких новых данных, опровергающих выводы суда, и нуждающихся в дополнительной проверке.

Выводы судов соответствуют положениям норм материального права, регулирующим спорные правоотношения сторон, сделаны на основании совокупности проанализированных судом доказательств и при правильном установлении обстоятельств, имеющих значение по делу.

Процессуальных нарушений, которые в силу статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могут повлечь отмену оспариваемых судебных постановлений в кассационном порядке, не допущено.

С учетом изложенного, оснований для отмены решения суда первой инстанции в неизмененной части и апелляционного определения, предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, по доводам кассационной жалобы судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не усматривает.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Междуреченского городского суда Кемеровской области от 13 января 2023 г. с учетом апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 13 апреля 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 13 апреля 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Публичного акционерного общества «Южный Кузбасс» - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: