Решение по делу № 33-14850/2018 от 13.07.2018

ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

дело №...

адрес дата

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе

председательствующего Науширбановой З.А.,

судей Кривцовой О.Ю. и Смирновой О.В.

при секретаре Хасанове Р.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Кисилева А.Н. к Романову И.А., Киселевой Р.И., действующей в интересах несовершеннолетней ФИО1, о признании договора купли-продажи и договора дарения недействительными, применении последствий недействительности сделок по апелляционной жалобе Киселева А.Н. на решение Калининского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 10 мая 2018 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Башкортостан Смирновой О.В., объяснения Киселева А.Н. и его представителей Тляумбетовой И.А., Шадриной Л.И., поддержавших доводы апелляционной жалобы, представителя Романова И.А., ФИО1 Газизова А.А., возражавшего против удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам

установила:

Киселев А.Н. обратился в суд с иском к Романову И.А., Киселевой Р.И., действующей в интересах несовершеннолетней ФИО1, о признании договора купли-продажи и договора дарения недействительными, применении последствий недействительности сделок.

В обоснование иска указал, что на основании соглашения о разделе общего имущества супругов от 28 ноября 2012 г., решения Орджоникидзевского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 06 сентября 2011 г. Киселеву А.Н. принадлежали 1/6 доля в праве в общей долевой собственности на нежилое помещение с кадастровым номером №..., 1/3 доля в праве в общей долевой собственности на нежилое помещение с кадастровым номером №..., 1/6 доля в праве в общей долевой собственности на земельный участок с кадастровым номером №..., расположенные по адресу: адрес; 1/3 доля в праве общей долевой собственности на нежилое помещение с кадастровым номером №..., расположенное по адресу: адрес (далее – объекты недвижимости, недвижимое имущество).

16 февраля 2015 г. между Киселевым А.Н. и ФИО2 заключен предварительной договор купли-продажи недвижимого имущества, по условиям которого стороны договорились о подготовке и заключении основного договора купли продажи в срок до 30 мая 2015 г. по цене недвижимого имущества 31 700 000 руб.

В целях заключения основного договора купли-продажи 05 марта 2015 г. между Киселевым А.Н. и Соколовым К.А. заключен договор на комплекс услуг по оказанию юридической помощи, предметом которого является оказание юридической помощи по продаже указанных объектов недвижимости.

05 марта 2015 г. Киселевым А.Н. Соколову К.А. выдана доверенность, содержащая, в том числе полномочия на продажу недвижимого имущества.

10 марта 2015 г. между Соколовым К.А., действующим от имени Киселева А.Н. на основании доверенности от 05 марта 2015 г., и Романовым И.А. заключен договор купли-продажи, в соответствии с которым Романов И.А. приобрёл в собственность недвижимое имущество за 22 017 897 руб. Договор и переход права собственности на нежилые помещения и земельный участок зарегистрированы, о чём в Едином государственном реестре недвижимости 13 марта 2015 г. сделаны записи регистрации №..., №..., №..., №....

16 марта 2015 г. между Романовым И.А. (даритель) и Киселевой Р.И., действующей как законный представитель несовершеннолетней дочери истца ФИО1 (одаряемая), заключен договор дарения, по условиям которого даритель дарит, одаряемый принимает в дар недвижимое имущество. Договор и переход права собственности на нежилые помещения и земельный участок зарегистрированы, о чём в Едином государственном реестре недвижимости 24 марта 2015 г. сделаны записи регистрации №..., №..., №..., №....

Истец, ссылаясь на статьи 174, 178 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – Гражданский кодекс), считает, что договор купли-продажи является недействительным, вследствие его совершения под влиянием обмана и заблуждения, выразившегося в продаже Киселевым А.Н. недвижимого имущества по заниженной стоимости, без передачи денежных средств. Кроме того, доверенность от 05 марта 2015 г., выданная Соколову К.А., не содержит полномочий на определение по его усмотрению существенных условий договора купли-продажи, а именно цены недвижимого имущества в размере 22 017 897 руб. При заключении сделки покупатель Романов И.А. был ознакомлен с доверенностью от 05 марта 2015 г., следовательно, знал о выходе Соколова К.А. за пределы полномочий, оговорённых в доверенности. При наличии предварительного договора купли-продажи недвижимого имущества с ФИО2 по цене 31 700 000 руб., продажа Соколовым К.А. указанного имущества Романову И.А., бывшему свекру истца, по цене, ниже предполагаемой на 9 682 103 руб., свидетельствует о причинённом ущербе, недобросовестных, совместных и злонамеренных действиях Романова И.А. и Соколова К.А. Об указанных фактах свидетельствует переоформление Романовым И.А. объектов недвижимости по договору дарения от 16 марта 2015 г. на несовершеннолетнюю внучку ФИО1 в расчёте, что истец не обратится в суд с исковыми требованиями к своей дочери.

По заявлению Киселева А.Н. 09 ноября 2015 г. возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, в отношении неустановленных лиц, постановлением старшего следователя СЧ СУ Управления МВД России по г. Уфе от 13 декабря 2016 г. уголовное дело прекращено в связи с отсутствием события преступления.

Просил признать договор купли-продажи от 10 марта 2015 г. недвижимого имущества недействительным; применить последствия недействительности сделки, прекратить право ФИО1 по договору дарения от 16 марта 2015 г. на объекты недвижимости; аннулировать записи в Едином государственном реестре недвижимости по объекту недвижимости с кадастровым номером №... от 13 марта 2015 г. №..., правообладатель Романов И.А., от 24 марта 2015 г. №..., правообладатель ФИО1, по объекту недвижимости с кадастровым номером №... от 13 марта 2015 г. №..., правообладатель Романов И.А., от 24 марта 2015 г. №..., правообладатель ФИО1, по объекту недвижимости с кадастровым номером №... от 13 марта 2015 г. №..., правообладатель Романов И.А., от 24 марта 2015 г. №..., правообладатель ФИО1, по объекту недвижимости с кадастровым номером №... от 13 марта 2015 г. №..., правообладатель Романов И.А., от 24 марта 2015 г. №..., правообладатель ФИО1

Ответчиками Романовым И.А., ФИО1 заявлено о применении срока исковой давности к требованиям истца.

Судом постановлено решение, которым в удовлетворении исковых требований Киселева А.Н. отказано.

В апелляционной жалобе Киселевым А.Н. ставится вопрос об отмене решения суда как незаконного и необоснованного, не соответствующего нормам материального и процессуального права.

На апелляционную жалобу от Романова И.А., Киселевой Р.И. поступили возражения.

Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не находит оснований к отмене решения суда.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, оценив собранные по делу доказательства в их совокупности и взаимосвязи, руководствуясь статьёй 153, частями 1, 3 статьи 154, частью 1 статей 160, 166, 167, 168, частью 2 статьи 174, статьями 178, 185, частью 1 статей 209, 454, 549, 550, статьями 971, 973 Гражданского кодекса, разъяснениями, данными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», исходил из недоказанности истцом обстоятельств того, что Соколов К.А., действуя от имени Киселева А.Н., при заключении договора купли-продажи недвижимости был введён в заблуждение относительно цены недвижимого имущества. Из буквального содержания договора, доверенности следует, что доверенное лицо, в рамках наделённых полномочий, продал недвижимое имущество. Заключение сделки доверенным лицом по цене 22 017 897 руб. правомерно не расценено судом как доказательство её заключения под влиянием обмана, поскольку стороны свободны в установлении своих прав и обязанностей, и распоряжаются ими по своему усмотрению, и в своем интересе в пределах наделённых полномочий собственником.

К спорным правоотношениям суд применил срок исковой давности, течение которого исчислил со дня, когда Киселеву А.Н. стало известно о нарушении своего права, с августа 2015 г., даты получения уведомления из Единого государственного реестра недвижимости.

Судебная коллегия считает выводы суда законными и обоснованными.

Статьёй 178 Гражданского кодекса, в редакции на момент возникновения спорных правоотношений, установлен состав оспоримой сделки, совершённой под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение. По смыслу приведённой нормы сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.

Вопрос о том, является ли заблуждение существенным или нет, должен решаться судом с учётом конкретных обстоятельств каждого дела, исходя из того, насколько заблуждение существенно не вообще, а именно для данного участника сделки.

В части 1 статьи 174 Гражданского кодекса установлены два условия для признания сделки недействительной. Во-первых, сделка совершена с нарушением ограничений, установленных учредительным документом (иными корпоративными документами) или договором с представителем. Во-вторых, противоположная сторона сделки знала или должна была знать об этом. При этом не требуется устанавливать, нарушает ли сделка права и законные интересы истца каким-либо иным образом.

Частью 2 статьи 174 Гражданского кодекса предусмотрены два основания недействительности сделки, совершенной представителем. По первому основанию сделка может быть признана недействительной, когда вне зависимости от наличия обстоятельств, свидетельствующих о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки, представителем совершена сделка, причинившая представляемому явный ущерб, о чем другая сторона сделки знала или должна была знать.

О наличии явного ущерба свидетельствует совершение сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях, например, если предоставление, полученное по сделке, в несколько раз ниже стоимости предоставления, совершённого в пользу контрагента. При этом следует исходить из того, что другая сторона должна была знать о наличии явного ущерба в том случае, если это было бы очевидно для любого участника сделки в момент её заключения.

По второму основанию сделка может быть признана недействительной, если установлено наличие обстоятельств, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого, который может заключаться как в любых материальных потерях, так и в нарушении иных охраняемых законом интересов (например, утрате корпоративного контроля, умалении деловой репутации).

Исходя из заявленных Киселевым А.Н. исковых требований, конкретных обстоятельств дела, юридически значимыми и подлежащими доказыванию обстоятельствами являлось выяснение вопросов: понимал ли Соколов К.А. об ограничении его полномочий на продажу и определении по своему усмотрению цены объектов недвижимости, принадлежавших Киселеву А.Н. при заключении договора купли-продажи; имелось ли в доверенности от 05 марта 2015 г. ограничение полномочий Соколова К.А. на определение по своему усмотрению цены объектов недвижимости и знал либо должен ли знать покупатель Романов И.А. об указанных ограничениях полномочий представителя Соколова К.А.; совершение Соколовым К.А. сделки, причинившей представляемому Киселеву А.Н. явный ущерб, о чем другая сторона сделки Романов И.А. знал или должен был знать; наличие обстоятельств, свидетельствующих о сговоре либо об иных совместных действиях представителя Соколова К.А. и покупателя Романова И.А. в ущерб интересам представляемого Киселева А.Н.

По смыслу приведённых выше норм материального права и положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, сделка, совершённая собственником по распоряжению принадлежащим ему имуществом в форме и в порядке, установленными законом, предполагается действительной, а действия сторон добросовестными, если не установлено и не доказано иное.

Как усматривается из материалов дела, договор купли-продажи от 10 марта 2015 г. заключённый Соколовым К.А., действующим от имени Киселева А.Н. на основании доверенности от 05 марта 2015 г., и Романовым И.А. оформлен в пределах полномочий, предоставленных доверенностью от 05 марта 2015 г., которой Киселев А.Н. уполномочил Соколова К.А. управлять, пользоваться и распоряжаться спорным недвижимым имуществом, в соответствии с этим оформить право и переход права собственности, заключить договоры купли-продажи, мены, определения долей, подписать акт приёма-передачи с правом получения денег, а также доверенностью предоставлены иные полномочия.

Доверенность от 05 марта 2015 г. не содержит сведений, что представитель Соколов К.А. ограничен в полномочиях, а именно: в заключение договора купли-продажи с иными лицами, кроме ФИО2, на условиях и по цене в соответствии с предварительным договором купли-продажи от 16 февраля 2015 г., заключённым Киселевым А.Н. с ФИО2

Заключенный 05 марта 2015 г. между Киселевым А.Н. и Соколовым К.А. договор на комплекс услуг по оказанию юридической помощи также не содержит условий об оказании юридической в целях исполнения условий предварительного договора купли-продажи от 16 февраля 2015 г.

Поскольку на момент заключения договора купли-продажи в доверенности от 05 марта 2018 г. отсутствовали сведения о каких-либо ограничениях полномочий Соколова К.А., покупатель спорного недвижимого имущества Романов И.А. не знал и не должен был знать о намерении истца продать принадлежащую ему долю третьим лицам, об отсутствии полномочий у представителя на заключение сделки по цене 22 017 897 руб. и, как следствие, причинении явного ущерба интересам представляемого Киселева А.Н.

При таких обстоятельствах суд пришел к обоснованному выводу, что оснований для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным статьями 178, 174 Гражданского кодекса, не имеется.

Довод апелляционной жалобы о наличии у Соколова К.А. полномочий определять условия и цену недвижимого имущества только при заключении договора паенакопления, что подтверждается, по мнению истца, заключением специалиста ФИО3 от 06 мая 2016 г., судебная коллегия находит несостоятельным. Из заключения специалиста ФИО3 от 06 мая 2016 г. следует, что ею анализировался фрагмент текста доверенности в части перечисления действий, на производство которых выдана доверенность, а именно «для чего предоставляю право быть моим представителем во всех …..», без учёта текста доверенности о наделении Соколова К.А. полномочиями управлять, пользоваться и распоряжаться спорным недвижимым имуществом, что противоречит положениям статьи 431 Гражданского кодекса, предусматривающей, что при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нём слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путём сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.

Довод апелляционной жалобы о неправильном исчислении судом срока исковой давности, без учёта обращения Киселева А.Н. 08 сентября 2015 г. в правоохранительные органы с заявлением о возбуждении уголовного дела, в рамках которого им предъявлен гражданский иск, что препятствовало до принятия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Соколова К.А. обращению в суд за защитой нарушенного права в порядке гражданского судопроизводства, судебная коллегия находит несостоятельным. Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в определении от 05 марта 2014 г. № 589-О, положения статей 200, 202–205 Гражданского кодекса в системной связи с положениями статьи 44 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации предусматривают возможность приостановления течения срока исковой давности в случае предъявления гражданского иска в уголовном процессе. При этом само по себе возбуждение уголовного дела по заявлению потерпевшего, выступающего в рамках этого уголовного дела в качестве гражданского истца, не препятствует возможности защиты потерпевшим своих имущественных прав в порядке гражданского судопроизводства путём подачи иска в арбитражный суд или суд общей юрисдикции. Потерпевший, предъявляя гражданский иск в уголовном процессе на стадии предварительного следствия, должен предвидеть юридические последствия своих действий, в том числе возможность, а в отдельных случаях – и необходимость защиты своих прав в порядке гражданского судопроизводства.

Из материалов дела следует, что Киселев А.Н. в пределах срока исковой давности обращался с исковым заявлением в Орджоникидзевский районный суд г. Уфы Республики Башкортостан о признании договора купли-продажи недействительным, применении последствий недействительности сделки, которое возвращено истцу определением судьи от 13 октября 2015 г. в связи с неустранением недостатков. Следовательно, отсутствие решения по существу вопроса в указанном случае было обусловлено его собственными действиями. Конституционный Суд Российской Федерации ранее указывал, что право истца отказаться от исковых требований вытекает из конституционно значимого принципа диспозитивности, который, в частности, означает, что процессуальные отношения в гражданском судопроизводстве возникают, изменяются и прекращаются главным образом по инициативе непосредственных участников спорного материального правоотношения, имеющих возможность с помощью суда распоряжаться своими процессуальными правами, а также спорным материальным правом (Постановление от 30 ноября 2012 г. № 29-П).

Таким образом, системное толкование норм права позволяет сделать вывод, что в данном случае дата получения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Соколова К.А. от 06 августа 2017 г. не имеет правового значения для определения момента начала течения срока исковой давности, который определяется по правилам статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

Иные доводы апелляционной жалобы выражают несогласие с выводами суда первой инстанции, направлены на переоценку установленных обстоятельств и, как следствие, не влекут отмены законного и обоснованного судебного постановления.

Руководствуясь статьями 328–329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Калининского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 10 мая 2018 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу Киселева А.Н. – без удовлетворения.

Председательствующий

Судья

Справка: судья Сарварова Т.К.