Решение по делу № 8Г-25995/2024 [88-28391/2024] от 16.08.2024

ЧЕТВЕРТЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело № 88-28391/2024

№ дела суда 1-й инстанции 2-15/2023

                                                                                                         УИД: 23RS0049-01-2022-000997-46

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Резолютивная часть определения объявлена 24 сентября 2024 года.

Полный текст определения изготовлен 7 октября 2024 года.

г. Краснодар                                                                                          24 сентября 2024 года

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Макаровой Е.В.,

судей Малаевой В.Г., Харитонова А.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Истратовой ФИО22 к Сененковой ФИО24 о признании договора купли-продажи недействительным, применении последствий недействительности сделки,

по кассационной жалобе Истратова ФИО25 на решение Тбилисского районного суда Краснодарского края от 20 декабря 2023 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 7 мая 2024 года.

Заслушав доклад судьи Макаровой Е.В., судебная коллегия

установила:

Истратова О.Н. обратилась в суд с иском к Сененковой Л.А. о признании договора купли-продажи недействительным, применении последствий недействительности сделки.

Березовская Т.В. обратилась в суд со встречным иском к Истратову М.И.,              Истратовой О.Н., действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетней          Истратовой Е.И., о признании добросовестным приобретателем.

ПАО Сбербанк обратилось в суд с иском к Истратовой О.Н. действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетней Истратовой Е.И., Истратову М.И. о признании добросовестным залогодержателем.

Решением Тбилисского районного суда Краснодарского края от 20 декабря 2023 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 7 мая 2024 года, уточненные исковые требования Истратовой О.Н., действующей в интересах несовершеннолетней Истратовой Е.И., Истратова М.И. к Сененковой Л.А., Березовской Т.В., Березовскому А.А., Березовскому А.А. и ПАО «Сбербанк России» о признании доверенностей на право распоряжение имуществом Истратова И.Д. и договора купли-продажи недействительным и применении последствий недействительности сделки удовлетворены частично.

Доверенность 23 АА 5169867 от 27 ноября 2016 года, выданная Истратовым И.Д. Сененковой Л.А., удостоверенная нотариусом Тбилисского нотариального округа             Гуловой Е.Н., зарегистрированная в реестре за № 8-5124, признана недействительной.

Доверенность 23 АА 6764490 от 12 сентября 2017 года, выданная Истратовым И.Д. Сененковой Л.А., удостоверенная нотариусом Тбилисского нотариального округа            Гуловой Е.Н., зарегистрированная в реестре за № 5-3104, признана недействительной.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Разъяснено Истратовой О.Н., действующей в интересах несовершеннолетней      Истратовой Е.И., Истратову М.И. право на обращение в суд с требованиями о взыскании ущерба (компенсации) с Сененковой Л.А. в связи с совершенной ею сделкой, повлекшей утрату имущества из наследственной массы.

Встречное исковое заявление Березовской Т.В. к Истратовой О.Н. действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетней Истратовой Е.И., Истратову И.М. о признании добросовестным приобретателем удовлетворено.

Березовская Т.В. признана добросовестным приобретателем недвижимого имущества в виде жилого дома с кадастровым номером № и земельного участка с кадастровым номером: №, расположенных по адресу: <адрес>.

Встречное исковое заявление ПАО Сбербанк к Истратовой О.Н. действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетней Истратовой Е.И., Истратову М.И. о признании добросовестным залогодержателем удовлетворено.

ПАО Сбербанк признано добросовестным залогодержателем недвижимого имущества в виде жилого дома с кадастровым номером № и земельного участка с кадастровым номером №, расположенных по адресу: <адрес>.

С Сененковой Л.А. в пользу ГБУЗ «Специализированная клиническая психиатрическая больница № 1» министерства здравоохранения Краснодарского края взысканы судебные расходы по оплате судебной экспертизы в размере 21 537 рублей.

В кассационной жалобе Истратов М.И. ставит вопрос об отмене вынесенных по делу судебных постановлений по мотиву их незаконности.

Заявитель указывает, что Истратов И.Д. по своему психическому состоянию не мог понимать значение своих действий и руководить ими, это обстоятельство безусловно свидетельствует о выбытии дома из владения собственника помимо его воли, поскольку совершение данного юридического действия послужило основанием для последующего отчуждения принадлежащего ему домовладения с земельным участком.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о месте и времени рассмотрения кассационной жалобы.

В силу части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) неявка в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции лица, подавшего кассационные жалобу, представление, и других лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, не препятствует рассмотрению дела в их отсутствие.

В судебное заседание стороны не явились.

Руководствуясь положениями части 5 статьи 379.5 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие указанных лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу о том, что жалоба подлежит удовлетворению.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции рассматривает дело в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Согласно части 1 статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения установлены судом кассационной инстанции при рассмотрении данного дела.

Из материалов дела следует, что 28 ноября 2016 года Истратов И.Д. выдал доверенность Сененковой Л.А. с полномочиями на представление его интересов во всех организациях и учреждениях, в правоохранительных и судебных органах, с правом оформления разрешения на строительство, с правом регистрации, ликвидации объектов недвижимого имущества, в отделах ФГБУ ФКП Росрестра, органах, осуществляющих государственную регистрацию сделок с недвижимым имуществом и право собственности на недвижимое имущество. Доверенность удостоверена нотариусом Тбилисского нотариального округа Гуловой Е.В. по реестру № 8-5124 и выполнена на бланке <адрес>.

12 сентября 2017 года Истратов И.Д. выдал доверенность Сененковой Л.А. с полномочиями на продажу спорного земельного участка и жилого дома, расположенных по адресу: <адрес>, с правом подписания договора купли-продажи и получения денежных средств, сроком на 5 лет. Доверенность удостоверена нотариусом Тбилисского нотариального округа Гуловой Е.В. по реестру № 5-3104 и выполнена на бланке <адрес>0.

16 февраля 2018 года Сененкова Л.А., действуя от имени Истратова И.Д. на основании доверенности 23 АА 6764490 от 12 сентября 2017 года, заключила с Березовской Т.В. договор купли-продажи земельного участка и жилого дома, расположенных по адресу: <адрес>, цена продажи согласована сторонами в размере 1 760 000 рублей.

ФИО2, действующая в интересах несовершеннолетней Истратовой Е.И., и Истратов М.И. указывают, что умерший Истратов И.Д. страдал психическим заболеванием и не мог отдавать отчета своим действиям и понимать значение происходящего. Намерения продавать свой дом он не имел, денежных средств за свой дом он не получил. Заключение данной сделки лишило ее мужа единственного жилья, что привело к ухудшению состояния здоровья, затем смерти. Указанная сделка лишает детей умершего права собственности на вышеуказанное недвижимое имущество, что послужило основанием обращения в суд с первоначальным иском.

Встречное исковое заявление Березовской Т.В. мотивировано тем, что ей принадлежит на праве собственности земельный участок площадью 756 кв. м, кадастровый №, категория земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: для ведения личного подсобного хозяйства, и жилой дом площадью 67,5 кв. м, кадастровый №, по адресу: <адрес>, регистрационные записи в Едином государственном реестре недвижимости о переходе права собственности на земельный участок № от ДД.ММ.ГГГГ и жилой <адрес>№ от ДД.ММ.ГГГГ, которые она в установленном законом порядке купила у ФИО9 (продавца) на основании договора купли-продажи от 16 февраля 2018 года, составленного в простой письменной форме. От имени продавца договор подписала Сененкова Л.А., действовавшая на основании нотариально удостоверенной доверенности от 12 сентября 2017 года, выданной Истратовым И.Д. сроком на 5 лет. Самого собственника земельного участка и жилого дома Истратова И.Д. она никогда не видела, предварительные переговоры о заключений договора купли-продажи земельного участка и жилого дома проводились ею только с Сененковой Л.А. как доверенным лицом Истратова И.Д.

При ведении предварительных переговоров и заключении договора купли-продажи земельного участка и жилого дома от 16 февраля 2018 года Сененкова Л.А. не сообщила ей, что Истратов И.Д. страдал психическим расстройством, не мог в полной мере осознавать значение своих действий и руководить ими. Кроме того, в тексте доверенности прямо указано, что нотариус установил личность Истратова И.Д. и проверил его дееспособность. Таким образом, при заключении договора купли-продажи земельного участка и жилого дома от 16 февраля 2018 года покупатель не имела никаких оснований считать, что нотариально удостоверенная доверенность на имя Сененковой Л.А. от 12 сентября 2017 года, выданная Истратовым И.Д., является недействительной. Оспариваемые нотариально удостоверенная доверенность на имя Сененковой Л.А. от 12 сентября 2017 года и договор купли-продажи земельного участка и жилого дома от 16 февраля 2018 года прошли правовую экспертизу при проведении государственной регистрации перехода к покупателю права собственности на недвижимое имущество (земельный участок и жилой дом) в Межмуниципальном отделе по Тбилисскому и Усть-Лабинскому районам Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Краснодарскому краю. Указанные документы прошли проверку и со стороны ПАО Сбербанк при заключении Сененковой Л.А. кредитного договора № 17045 от 05 февраля 2018 года.

Договор купли-продажи земельного участка и жилого дома от 16 февраля 2018 года является возмездной сделкой, согласованная цена земельного участка и жилого дома в размере 1 760 000 рублей полностью выплачена ею представителю продавца Сененковой Л.А. (264 000 рублей передано ею за счет собственных денежных средств, 1 496 000 рублей перечислены ПАО Сбербанк на расчетный счет Сененковой Л.А. за счет кредитных денежных средств, предоставленных покупателю), при этом Сененкова Л.А. имела право на получение причитающейся Истратову И.Д. (продавцу) платы по договору купли-продажи земельного участка и жилого дома от 16 февраля 2018 года.

По утверждению Березовской Т.В., при указанных обстоятельствах она проявила разумную степень осмотрительности и заботливости, которая требовалась от нее как от добросовестного приобретателя недвижимого имущества при заключении в установленном законом порядке договора купли-продажи земельного участка и жилого дома от 16 февраля 2018 года с представителем продавца Сененковой Л.А., которая имела надлежащим образом оформленные полномочия от собственника на продажу земельного участка и жилого дома.

Встречные исковые требования ПАО «Сбербанк» мотивированы тем, что спорные объекты недвижимости приобретены Березовской Т.В. за счет кредитных средств, предоставленных ей ПАО Сбербанк на основании кредитного договора №17045 от 05 февраля 2018 года, заключенного между банком и покупателем Березовской Т.В.

Пунктом 4.1.4 договора купли-продажи от 16 февраля 2018 года предусмотрено, что обеспечением исполнения обязательств по кредитному договору является закладная. 20 февраля 2018 года в пользу ПАО Сбербанк зарегистрирован залог на приобретенные объекты недвижимости, о чем в единый государственный реестр недвижимости внесена соответствующая запись. При заключении сделки банк полагался на регистрационную запись в государственном реестре о праве собственности на объекты недвижимости как продавца по оспариваемой сделке, так и залогодателя, и не был осведомлен о возможном споре в отношении заложенного имущества, соответственно, не мог предвидеть риск признания сделки по приобретению недвижимого имущества недействительной, при совершении сделки была проверена действительность представленной доверенности. В данном случае спор о недействительности сделки купли-продажи недвижимого имущества, обремененного залогом, обусловлен обстоятельствами, сложившимися в результате реализации семейных и наследственных прав и обязанностей истцов по первоначальному иску, к которым банк не имеет отношения.

При рассмотрении дела судом истребованы сведения о нахождении умершего Истратова И.Д. на учете у врача-психиатра.

Согласно справке МБУЗ «Тбилисская ЦРБ» Истратов И.Д. с 2017 года состоял на учете с диагнозом «Шизофрения параноидная форма, непрерывное течение», снят с наблюдения в 2019 году в связи с выездом в другой регион (т. 2, л. д. 91).

Согласно сведениям ГБУЗ г. Москвы «Психиатрическая клиническая больница № 4 Департамента здравоохранения города Москвы» Истратов И.Д. получал консультативно-лечебную специализированную медицинскую (психиатрическую) помощь в амбулаторных условиях с 2016 года по 2019 год, диагноз F.0 Паническое расстройство (эпизодическая параксизмальная тревожность) (т. 3, л.д. 3).

Судом первой инстанции также была назначена судебная посмертная психиатрическая экспертиза, из заключения которой следует, что Истратов И.Д. страдал психическим расстройством в виде псевдоневротической - шизофрении, с выраженным эмоционально-волевым дефектом, тревожно-депрессивным синдромом (шифр по МКБ-10 F21.3) (ответ на вопрос № 1). Об этом свидетельствую материалы гражданского дела, приобщенная медицинская документации: о появлении у подэкспертного с 2016 года типичных для шизофренического процесса спонтанных аффективных нарушений, с нарастанием негативных нарушений психики, что обусловило его социальную дезадаптацию и являлось причиной неоднократных госпитализаций подэкспертного в психиатрический стационар с тем же диагнозом псевдоневротическая шизофрения.

Течение болезни хроническое прогрессирующее, протекавшее без ремиссии (о чем свидетельствуют частые госпитализации) со сформировавшимся дефектом в эмоционально-волевой сфере, отсутствием критического осмысления своего состояния, утратой профессиональных навыков, в связи с чем ему была оформлена II группа инвалидности. Подводя итог экспертного обследования, изучив материалы гражданского дела, проведя ретроспективный анализ психического состояния Истратова И.Д., исходя из имеющегося в медицинской документации психолого-психиатрического описания в период, приближенный к юридически значимому («нарушения мыслительной функции с элементами деформации логического хода суждений», «выраженные нарушения мышления с паралогичностью по шизофреническому типу, явления социальной дезадаптации, «сложившуюся ситуацию дома до конца не понимает», гипобулические проявления в виде «ничем себя не занимает, залеживается в постели»), испытуемый на момент составления доверенности 23 АА6764490 от 12 сентября 2017 года, с большей долей вероятности не мог в полной мере сознавать значение своих действий и руководить ими (т. 4, л. д. 4-9).

Судом назначена дополнительная судебная посмертная психиатрическая экспертиза, согласно которой Истратов И.Д. страдал психическим расстройством в виде псевдоневротической (неврозоподобной) шизофрении (шифр по МКБ-10 F 21.3) Об этом свидетельствуют материалы гражданского дела, приобщенная медицинская документация: о появлении у подэкспертного с апреля 2016 года аффективных, обсессивно-фобических, сенестоипохондрических расстройств (пониженного настроения, страхов и тревожных опасений, идеаторных навязчивостей, сенестопатических проявлений, суицидальных переживаний), сопровождавшихся нарушениями мышления в виде аморфности, непоследовательности, паралогичности, в связи с чем находился под наблюдением психиатра, неоднократно получал стационарное лечение. Анализ материалов гражданского дела и медицинской документации позволил экспертам прийти к выводу, что психическое расстройство, имевшееся у Истратова И.Д., имело непрерывнопрогредиентное течение, сопровождалось снижением критического осмысления своего состояния, снижением социальной адаптации, ограничением способности к трудовой деятельности, в связи с чем ему была оформлена сначала третья, а потом вторая группа инвалидности.

Эксперты, проведя ретроспективный анализ психического состояния      Истратова И.Д., исходя из имеющихся в медицинской документации описаний психического состояния, данных экспериментально-психологических исследований в период, приближенный к юридически значимому, отметили, что психическое расстройство, имевшееся у Истратова И.Д. в период, относящийся к оформлению сделки (подписание доверенности от 28 ноября 2016 года), искажало процесс принятия решения в целом, и, несмотря на понимание фактической стороны сделки, снижало способность Истратова И.Д. к оценке её правовых особенностей и возможных последствий. На основании изложенного эксперты заключили, что в период, относящийся к оформлению сделки (подписания доверенности от 28 ноября 2016 года, а также в период с 28 ноября 2016 года по 12 сентября 2017 года), с наибольшей долей вероятности следует считать, что Истратов И.Д. по своему психическому состоянию не мог понимать значения своих действий и руководить ими (т. 4, л. д. 164-174).

В ходе рассмотрения дела ответчиком (по основному иску) заявлено о пропуске истцом срока исковой давности.

Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался положениями статей 166, 167, 177 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) и по результатам оценки доказательств пришел к выводу, что в юридически значимый период Истратов И.Д. не мог понимать значение своих действий и руководить ими, в связи с чем доверенности являются недействительными по основаниям пункта 1 статьи 177 ГК РФ.

Относительно исковой давности суд признал, что основания для её применения отсутствуют, поскольку не пропущен ни трехлетний срок исковой давности, ни специальный десятилетний срок со дня совершения сделки. К такому выводу суд пришел, учитывая, что с иском ФИО2 обратилась ДД.ММ.ГГГГ, а началом течения срока исковой давности является ДД.ММ.ГГГГ (дата вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела) – момент, когда законный представитель несовершеннолетних наследников узнала о нарушении их имущественных прав в результате совершения спорной сделки.

Удовлетворяя встречный иск, суд указал, что оспариваемый договор купли-продажи недвижимого имущества заключен не собственником, а лицом по доверенности – ФИО1, которая с достоверностью знала о наличии психического заболевания у ФИО9 (являющегося собственником имущества); при этом покупатель ФИО12, а также сотрудники ПАО «Сбербанк России» были лишены возможности установить психическое состояние собственника недвижимого имущества, поскольку ФИО9 отсутствовал при совершении сделки, а состояние его здоровья не могло быть известно указанным лицам. Таким образом, ФИО12 при заключении договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ действовала добросовестно, как и ПАО «Сбербанк» при оформлении закладной на спорное недвижимое имущество, в связи с чем суд удовлетворил встречный иск и разъяснил ФИО2, действующей в интересах несовершеннолетней ФИО7, ФИО3 право на обращение в суд с самостоятельными требованиями о взыскании ущерба (компенсации) в связи с совершенной сделкой, повлекшей утрату имущества из наследственной массы.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Судебная коллегия по гражданским делам ФИО4 кассационного суда общей юрисдикции находит, что обжалуемые судебные постановления приняты с нарушением норм действующего законодательства и согласиться с ними нельзя по следующим основаниям.

Пленумом Верховного Суда РФ в пп. 2 и 3 постановления от ДД.ММ.ГГГГ № «О судебном решении» разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 1 ст. 1, ч. 3 ст. 11 ГПК РФ). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (ст. 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Указанным требованиям обжалуемое решение суда первой инстанции не отвечает.

Согласно пункту 1 ст.177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Основание недействительности сделки, предусмотренное в приведенной норме, связано с пороком воли участника сделки, то есть с таким формированием воли стороны сделки, которое происходит под влиянием обстоятельств, порождающих несоответствие истинной воли этой стороны её волеизъявлению, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент се совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле.

Решение суда в части разрешения требований по первоначальному иску о признании недействительными доверенностей и признании договора купли-продажи спорного имущества недействительной сделкой, применении последствий её недействительности является противоречивым.

Так, в мотивировочной части решения, придя к выводу о том, что в юридически значимый период (как на момент выдачи доверенностей, так и на момент заключения договора) Истратов И.Д. не мог понимать значения своих действий и руководить ими, в связи с чем доверенности являются недействительными по основаниям пункта 1 статьи 177 ГК РФ, суд никак не разрешает судьбу договора, заключенного на основании спорной доверенности, не высказывает суждений о действительности сделки и наличии (либо отсутствии) оснований для применения последствий её недействительности.

В резолютивной части решения судом сформулирован вывод об отказе в удовлетворении требований о признании сделки недействительной и применении последствий её недействительности. В то же время выводов об основаниях отказа в удовлетворении первоначальных требований о применении последствий недействительности оспариваемой сделки в мотивировочной части судебного решения не приведено.

Кроме того, удовлетворяя встречные иски и признавая Березовскую Т.В. добросовестным приобретателем, а ПАО Сбербанк – добросовестным залогодержателем, суд оставил без внимания следующее.

Согласно пункту 1 статьи 302 ГК РФ, если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.

Исходя из приведенной нормы, утверждения ответчика Березовской Т.В. – покупателя спорного имущества о том, что она является добросовестным приобретателем этого имущества, имеют правовое значение при разрешении спора об истребовании имущества из чужого незаконного владения и при приобретении ею имущества у лица, которое не имело права его отчуждать.

Из материалов дела следует, что ответчик Березовская Т.В. приобрела спорное имущество у Истратова И.Д., в отношении которого суд установил, что выдавая доверенность на продажу жилого дома и земельного участка, он не понимал значения своих действий и не руководил ими.

Тот факт, что от имени продавца выступал его представитель – Сененкова Л.А., не означает, вопреки ошибочному суждению суда, что договор заключен не собственником.

В связи с изложенным суду при разрешении спора в указанной части надлежало руководствоваться ст.177 ГК РФ (о недействительности сделки, совершенной гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими) и ст.167 ГК РФ, предусматривающей общие положения о последствиях недействительности сделки.

Суждение суда о том, что поскольку истцы Истратовы не владеют и не владели спорным земельным участком и жилым домом, признание недействительным договора купли-продажи и применение последствий его недействительности не приведет к восстановлению нарушенных прав истцов, ошибочно и сформулировано без учета того, что истцы, будучи правопреемниками умершего Истратова И.Д. в порядке наследования, заменяют и в материальном, и в процессуальном отношении своего правопредшественника, в связи с чем признание недействительными доверенностей и договора купли-продажи может повлечь за собой возникновение у истцов права на наследство по закону. Таким образом, правовой интерес в оспаривании договора купли-продажи у истцов имеется, а вывод суда об обратном не основан на нормах материального права, регулирующих спорное правоотношение.

В пункте 34 совместного Постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 10/22 от 29 апреля 2010 года «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» (далее также – Постановление №10/22) разъяснено, что спор о возврате имущества, вытекающий из договорных отношений или отношений, связанных с применением последствий недействительности сделки, подлежит разрешению в соответствии с законодательством, регулирующим данные отношения. В случаях, когда между лицами отсутствуют договорные отношения или отношения, связанные с последствиями недействительности сделки, спор о возврате имущества собственнику подлежит разрешению по правилам статей 301, 302 ГК РФ.

Если собственник требует возврата своего имущества из владения лица, которое незаконно им завладело, такое исковое требование подлежит рассмотрению по правилам статей 301, 302 Гражданского кодекса Российской Федерации, а не по правилам главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации (пункт 34 Постановления №10/22).

Если имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе обратиться с иском об истребовании имущества из незаконного владения приобретателя (статьи 301, 302 Гражданского кодекса Российской Федерации). Когда в такой ситуации предъявлен иск о признании недействительными сделок по отчуждению имущества, суду при рассмотрении дела следует иметь в виду правила, установленные статьями 301, 302 Гражданского кодекса Российской Федерации (пункт 35 Постановления №10/22).

Согласно части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Поскольку фактически исковые требования Истратовых сводились к возврату им спорного имущества, то исходя как из заявленных Истратовыми исковых требований, так и возражений ответчиков, а, кроме того, учитывая основания заявленных встречных исков, суду следовало на обсуждение сторон вынести обстоятельства, с которыми закон связывает возможность истребования спорного имущества из владения его добросовестного приобретателя, а именно: исследованию подлежал вопрос о выбытии имущества из владения собственника – состоялось оно помимо воли собственника или по его воле (пункт 1 ст.302 ГК РФ). Данное обстоятельство подлежит доказыванию истцовой стороной.

Таким образом, юридически значимые обстоятельства, подлежащие определению при разрешении настоящего спора, судом первой инстанции определены не верно, положения статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации применены без учета приведенных выше разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Допущенные судом первой инстанции нарушения закона не были устранены судом апелляционной инстанции при повторном рассмотрении дела.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь взаимосвязанными положениями статей 379.7, 390 ГПК РФ приходит к выводу о необходимости отмены решения Тбилисского районного суда Краснодарского края от 20 декабря 2023 года и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 7 мая 2024 года с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Кроме того, суд кассационной инстанции полагает необходимым в интересах законности указать следующее.

Из материалов дела следует, что суды обеих инстанций согласились с приведенными в экспертных заключениях выводами о том, что при выдаче оспариваемых доверенностей и на момент заключении оспариваемого договора купли-продажи Истратов И.Д. не мог понимать значения своих действий и руководить ими. Оспариваемые доверенности признаны недействительными именно как совершенные с пороком воли первоначального собственника спорного недвижимого имущества Истратова И.Д.

Пунктом 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

В соответствии с положениями статьи 200 Гражданского кодекса Российской       Федерации если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Суд ошибочно связал начало течения срока исковой давности с датой вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела (17 января 2020 года).

Кроме того, не основан на приведенных нормах права (пункт 2 статьи 181 ГК РФ) вывод суда о том, что срок исковой давности по указанному требованию составляет три года.

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 73 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе по основаниям, предусмотренным статьями 177, 178 и 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.

Вопрос о начале течения срока исковой давности по требованиям об оспоримости сделки разрешается судом исходя из конкретных обстоятельств дела (например, обстоятельств, касающихся прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых наследодателем была совершена сделка) и с учетом того, когда наследодатель узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Судебными инстанциями не исследовался вопрос о том, мог ли Истратов И.Д. по своему психическому состоянию после выдачи им оспариваемых доверенностей осознавать наличие возможности их отменить, оспорить либо выяснить, были ли реализованы               Сененковой Л.А. те полномочия, в том числе, по совершению спорной сделки, которыми он наделил её на основании данных доверенностей, и оспорить сделку в судебном порядке.

При установлении того, что наследодателю до его смерти об указанных выше обстоятельствах не было и не могло быть известно, правовое значение для разрешения вопроса о применении исковой давности имеет дата, когда истцам как наследникам стало известно о совершении оспариваемой сделки с пороком воли наследодателя Истратова И.Д.

Таким образом, при указанных выше обстоятельствах не может быть признан обоснованным вывод суда о том, что срок исковой давности по требованию о признании недействительным договора купли-продажи и применении последствий его недействительности истцом не пропущен.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть вышеизложенное и разрешить возникший спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Тбилисского районного суда Краснодарского края от 20 декабря 2023 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 7 мая 2024 года отменить.

Дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Председательствующий

Судьи