Решение от 08.12.2023 по делу № 22-4940/2023 от 10.10.2023

Судья Рыбакова И.Ю. Дело № 22-4940/2023

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Барнаул 8 декабря 2023 года

Суд апелляционной инстанции Алтайского краевого суда в составе:

председательствующего Черкашиной М.Л.

судей Левашовой О.А., Шалабоды А.Н.

при помощнике судьи Рожковой К.В.

с участием прокурора Пергаевой А.В.

адвоката Волковой А.Н.

осужденного Жигалова В.А.( по видеоконференц-связи)

     рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению помощника прокурора г. Новоалтайска Найдиной Е.Н., апелляционной жалобе адвоката Волковой А.Н., апелляционной жалобе и дополнениям к ней осужденного Жигалова В.А. на приговор Новоалтайского городского суда Алтайского края от 20 июля 2023 года, которым

Жигалов В. А., родившийся ДД.ММ.ГГ в <адрес> <адрес>, гражданин РФ, ранее не судимый,

осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ к 9 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения в виде заключения под стражу оставлена до вступления приговора в законную силу.

Зачтено в срок лишения свободы время содержания под стражей с 24 августа 2017 года до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Гражданский иск потерпевшей потерпевшая удовлетворен частично, взысканы с Жигалова В. А. в пользу Потерпевший №1 в счет компенсации морального вреда 1 000 000 (один миллион) рублей, в счет возмещения материального ущерба 126 837 рублей 82 копейки.

Взысканы с Жигалова В.А. в доход федерального бюджета РФ процессуальные издержки в сумме 50 000 рублей за оказание юридической помощи адвокатом.

Разрешена судьбы вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Левашовой О.А., выслушав мнение участников судебного заседания, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Жигалов В.А. признан виновным и осужден за умышленное причинение смерти потерпевшему, совершенное ДД.ММ.ГГ на участке местности, расположенном недалеко от <адрес> в <адрес>, а именно: в указанное время Жигаловым В.А. и потерпевшим произошел конфликт, в ходе которого потерпевший приставил к спине Жигалова В.А. неустановленное короткоствольное, огнестрельное, нарезное оружие, заряженное револьверным патроном, после чего между потерпевшим и Жигаловым В.А. произошла борьба, в ходе которой Жигалов В.А. вырвал из рук потерпевшего указанное оружие и произвел один выстрел в область грудной клетки потерпевшего причинив входную, огнестрельную, пулевую рану, расположенную на переднебоковой поверхности грудной клетки справа (рана № 4), проникающую в брюшную полость и далее в левую плевральную полость, в результате которого поетрпевший упал на землю лицом вниз и не вставал. После чего на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений с целью убийства потерпевшего Жигалов В.А. неустановленным ножом нанес лежащему на земле лицом вниз потерпевшему не менее двух ударов в область шеи и задней поверхности грудной клетки, причинив тем самым потерпевшему следующие телесные повреждения: колото-резаную входную рану на боковой поверхности шеи слева в верхней ее трети (рана № 2), проходящую в мягких тканях левой половины шеи, проникающую в преддверия гортани, распространяющуюся в мягкие ткани правой половины шеи, с полным пересечением общих сонных артерий справа и слева, соединяющуюся с краями раны №1 и выходящую наружу; колото-резаную выходную рану, расположенную на боковой поверхности шеи справа в верхней ее трети (рана № 1); колото-резаную рану на задней поверхности грудной клетки слева (рана №3), проникающую в левую плевральную полость с повреждением нижней доли левого легкого, а также сквозным повреждением задней стенки левого желудочка сердца, проникающую в его полость, где слепо оканчивается, которые как в своей совокупности, так и по отдельности причинили тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Смерть потерпевшего наступила на месте происшествия от комбинации повреждений: колото-резаных ранений шеи и левой половины грудной клетки, а также огнестрельного, пулевого, слепого ранения живота и грудной клетки с повреждениями левого легкого, задней стенки левого желудочка сердца, общих сонных артерий, правой и левой долей печени, что в совокупности привело к возникновению обильной кровопотери.

Жигалов В.А. вину не признал, пояснил в судебном заседании, что изначально пистолет находился в руках потерпевшего который он приставил к его пояснице, после того, как он смог его перехватить, произвел выстрел, потерпевший схватил его за затылок, чем-то ударил, левой рукой давил на шею, он задыхался, вытащил нож и ткнул им спину потерпевшего Когда руки потерпевшего ослабли, он оттолкнул его, рукой с ножом махнул вправо, не почувствовал, что нож куда-то ткнулся. Пояснил, что действия были направлены на защиту себя, иным способом он не мог справиться со потерпевшим

В апелляционном представлении государственный обвинитель Найдина Е.Н. полагает приговор суда подлежит изменению в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона. Приводит содержание ст. 297 УПК РФ, ч. 3 ст. 240 УПК РФ и указывает, что при даче оценки доводам Жигалова В.А. о нарушениях, допущенных при его допросе в качестве обвиняемого ДД.ММ.ГГ, суд сослался на показания свидетеля свидетель №1 Вместе с тем, в судебном заседании данный свидетель не допрашивался, ее показания, данные при предыдущем рассмотрении дела судом не исследовались. Кроме этого отмечает, что принимая решение о частичном освобождении Жигалова В.А. от уплаты процессуальных издержек, суд ошибочно в мотивировочной части приговора указал на взыскание процессуальных издержек со иное лицо который не является участником процесса по данному делу. Просит приговор суда изменить, исключить из описательно-мотивировочной части приговора ссылку на показания свидетеля свидетель №1 а также на взыскание процессуальных издержек со иное лицо

В апелляционной жалобе адвокат Волкова А.Н. считает приговор суда незаконным, несправедливым вследствие необоснованного признания Жигалова В.А. виновным в совершении умышленного преступления. Полагает, что в действиях ее подзащитного отсутствует состав преступления, доказательства не подтверждают умысел на умышленное причинение смерти потерпевшему и ставят под сомнения выводы суда. Указывает, что именно потерпевший был инициатором встречи с Жигаловым В.А., при этом на место встречи произошедших событий он пришел с оружием. потерпевший имел мотив причинить вред Жигалову В.А., что подтверждают свидетели свидетель №2 свидетель №3 свидетель №4 свидетель №5 которые знали потерпевшего и знали о его интимных отношениях с свидетель № 6 Данные свидетели подтвердили, что потерпевший ревновал свидетель №6 принимал меры к установлению истины относительно ее связи с Жигаловым В.А., следил за ней. В судебном заседании свидетель №6 подтвердила, что потерпевший был не доволен, что она общалась с Жигаловым В.А., подозревал о наличии между ними близких отношений, на почве ревности причинял ей побои. Также пояснила, что у потерпевшего было оружие, и об этом она предупреждала Жигалова В.А. Отмечает, что потерпевшая и свидетели по делу очевидцами произошедших событий ночью ДД.ММ.ГГ не являлись и их показания не могут являться доказательством вины Жигалова В.А. в совершении убийства потерпевшего Автор жалобы коротко приводит содержание показаний Жигалова В.А., данных в судебном заседании об обстоятельствах произошедшего, и полагает, что действия подзащитного свидетельствуют о необходимой обороне. Дополнительно отмечает, что потерпевший был вооружен, моложе и физически сильнее Жигалова В.А., совершал действия на причинении вреда последнему, высказывал угрозы покончить с ним. Приводит содержание ст.ст. 297, 302 УПК РФ и считает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, при постановлении приговора неправильно применен уголовный закон, который основан на недопустимых доказательствах. Просит приговор суда отменить, вынести оправдательный приговор.

Осужденный Жигалов В.А. в своей апелляционной жалобе считает приговор суда незаконным и необоснованным в части признания его виновным в убийстве. Полагает, что приведенные судом доказательства не подтверждают умысел на причинение смерти потерпевшему Приводит аналогичные доводы, содержащиеся в апелляционной жалобе адвоката Волковой А.Н. относительно того, кто был инициатором встречи, что потерпевший был вооружен, о наличии у последнего мотива причинить вред, который подтверждается показаниями свидетелей. Указывает, что в судебном заседании свидетель №6 подтвердила факт ревности со стороны потерпевшего что он следил за ней, установил соответствующую программу в ее телефон. свидетель№6 пояснила о наличии у потерпевшего пистолета, подтвердила об отсутствии интимных отношений между ними на момент произошедших событий, которые были ранее, но прекращены по его (Жигалова) инициативе. Ревности, а также ссор и конфликтов между ним и потерпевшим не было. Приводит содержание ст. 297 УПК РФ, отмечает, что в описательно-мотивировочной части приговора, исходя из положений п.п. 3,4 ч. 1 ст. 305 УПК РФ, п. 2 ч. 2 ст. 307 УПК РФ, суду надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого. При этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и приводятся мотивы, по которым те или иные доказательства отвергнуты судом. Считает, что судом не приведены мотивы критической оценки показаниям свидетель №6, его виновность не подтверждается ни одним доказательством. Отмечает, что приведенные в приговоре протоколы следственных действий и заключений создают видимость наличия совокупности доказательств. Полагает, что судом не уставлен мотив преступления, что является обязательным по делам об убийствах, согласно правовой позиции Верховного Суда РФ. Указывает, что обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, не может быть основан на предположениях. Признание подсудимым своей вины, если оно не подтверждено совокупностью других собранных по делу и исследованных в судебном заседании доказательств, не может служить основанием для постановления обвинительного приговора. Считает, что изложенные в приговоре выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильно применен уголовный и уголовно-процессуальный закон. Приводит содержание п. 15 постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2010 года № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам», п. 9 ч. 1 ст. 204 УПК РФ и полагает, что требования ст. 204 УПК РФ экспертами эксперт №1 и эксперт №2 не выполнены, в их заключениях (т.3 л.д. 67-72 и т. 4 л.д. 59-63) отсутствуют содержания методических указаний. Ссылаясь на п. 9 вышеназванного постановление Пленума ВС РФ, отмечает, что подозреваемый, обвиняемый и их защитники, а также потерпевший должны быть ознакомлены с постановлением о назначении экспертизы до ее производства. В том случае, если лицо признано подозреваемым, обвиняемым или потерпевшим после назначения судебной экспертизы, оно должно быть ознакомлено с этим постановлением одновременно с признанием его таковым, о чем составляется соответствующий протокол. Отмечает, что аналогичное толкование дано и Конституционным судом РФ (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 13 октября 2009 года № 1161-О-О) Считает, что его конституционные права были нарушены следователем свидетель №1 24 августа 2017 года он был задержан и в тот же день ему предъявлено обвинение. С постановлением о назначении экспертизы он ознакомлен не был, никакой протокол не составлялся, хотя имеется постановление от 30 июля 2017 года о назначении медицинской судебной экспертизы. Указывает, что эксперт ээксперт №1 в экспертизе № 22\506 от 16 октября 2017 года сделал предположительный вывод о ране № 1, сославшись на акт № 417 от 14 августа 2017 года. Считает, что судом не были выполнены требования ч. 2 ст. 17, ст. 88 УПК РФ. По мнению автора жалобы, судом не были учтены обстоятельства встречи его и потерпевшим кто являлся ее инициатором, как он попал на место произошедших событий ночью ДД.ММ.ГГ, кто был за рулем автомобиля, и где он находился. Указывает, что как на предварительном следствии, так и в судебном заседании он пояснял, что со стороны потерпевшего совершалось покушение на его жизнь и здоровье с использованием пистолета, потерпевший физически сильнее и моложе, совершал агрессивные действия, направленные на причинение ему вреда, при этом высказывал угрозы покончить с ним, и он (Жигалов) был вынужден обороняться. Приводя содержание п. 1 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, ст.ст. 14, 307 УПК РФ, считает, что данные требования закона по делу не были выполнены. Полагает, что исследованные в судебном заседании доказательства ставят под сомнения выводы суда о наличии у него умысла на убийство потерпевшего и квалификации его действий по ч. 1 ст. 105 УК РФ, считая, что его действия свидетельствуют о необходимой обороне. Просит суд апелляционной инстанции обратить внимание на внесенные изменения в постановление Пленума ВС РФ от 27 сентября 2012 № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление», приговор суда отменить и вынести оправдательный приговор.

В дополнениях к апелляционной жалобе осужденный Жигалов В.А. также полагает, что приговор суда подлежит отмене. Повторно ссылается на п. 1 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, ст.ст. 14, 297, 307 УПК РФ и считает, что данные требования закона не были выполнены. Полагает, что суд необоснованно отверг его показания, что он действовал в пределах необходимой обороны. Считает показания свидетелей свидетель №7 и свидетель №1 недопустимыми в той части, что он (Жигалов) давал показания добровольно в ночное время. Ссылаясь на правовую позицию Конституционного Суда РФ (постановление от 6 февраля 2004 года по делу Демьяненко, определение от 1 декабря 1999 года № 211 по делу Барновского), отмечает, что допрос следователя не имеет доказательственного значения, в части вывода допускалось ли какое-либо давление на допрашиваемого. По мнению автора жалобы, вызывает сомнение заключение судебно-медицинского эксперта эксперт № 1 о направлении раневого канала и судом необоснованно сделан вывод о технической ошибке. Автор жалобы не согласен с выводами суда об отсутствии в его действиях необходимой обороны. Учитывая, что у потерпевшего имелось заряженное оружие, он испытывал чувство страха и находился в состоянии высокого психического напряжения, что не было учтено судом. Кроме этого отмечает, что при учете смягчающих наказание обстоятельств, судом не конкретизировано какое именно поведение потерпевшего явилось поводом для совершения преступления. Просит вынести оправдательный приговор в виду отсутствия в деянии состава преступления.

В возражениях на апелляционную жалобу потерпевшая потерпевшая просит приговор суда оставить без изменения, считая его законным и обоснованным, апелляционную жалобу адвоката Волковой А.Н.- без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, апелляционных жалоб, возражения, суд апелляционной инстанции принимает следующее решение.

К выводу о совершении Жигаловым В.А. инкриминируемого ему преступления суд пришел в результате исследования представленных сторонами допустимых доказательств и их всесторонней оценки, в том числе, показаний потерпевшей, свидетелей, самого осужденного на стадии предварительного расследования, а также заключений судебно-медицинских экспертов, иных письменных материалов дела, опроверг доводы осужденного о том, что он действовал в состоянии необходимой обороны, этот вывод изложил в приговоре, а принятое решение мотивировал.

Признавая доказанной виновность Жигалова В.А. в убийстве потерпевшего, суд верно положил в основу приговора его показания на стадии предварительного расследования в качестве подозреваемого и обвиняемого, согласно которым ДД.ММ.ГГ, когда он вышел из автомобиля для разговора с погибшим, оказался к нему спиной, почувствовал, что потерпевший что-то подставил ему к спине, он резко развернулся к лицу потерпевший случайно своей левой рукой схватил предмет из его рук, в этот момент он понял, что это барабанный пистолет. Он взялся за ствол пистолета, заломил руку потерпевшего вырвал пистолет, переложил его в сою правую руку, дуло пистолета приставил к животу потерпевшего и произвел выстрел. После выстрела потерпевший упал лицом вниз, без движений, больше не вставал. Пистолет он выбросил через машину. После этого он находился в возбужденном состоянии, был зол на потерпевшего что тот его вывез обманным путем, из правого кармана он достал нож и нанес им один удар в область спины, второй удар нанес в область шеи. При потерпевшем была сумка, он ее поднял и с содержимым выбросил через машину. (допрос ДД.ММ.ГГ)

При его допросе в качестве обвиняемого указал о подтверждении своих ранее данных показаний, дополнил при этом, что после падения от огнестрельного ранения он понимал, что потерпевший для него никакой опасности не представляет.

Каких-либо оснований сомневаться в допустимости и достоверности приведенных показаний Жигалова В.А. в качестве подозреваемого и обвиняемого, полагать, что Жигалов В.А.. в ходе предварительного следствия оговорил себя, суд апелляционной инстанции не усматривает, поскольку все исследованные в суде показания даны Жигаловым В.А. в присутствии защитника, в условиях, исключающих возможность оказания на него незаконного воздействия, после разъяснения ему права не свидетельствовать против себя и предупреждения о возможности использования данных им показаний в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и при его последующем отказе от этих показаний, все протоколы допросов Жигаловым В.А. подписаны им и его защитником, замечаний относительно допущенных нарушений в ходе допросов или неполноты, неправильности занесения показаний в протокол ни от защитника, ни от Жигалова В.А. не поступало.

В этот же день с участием Жигалова В.А. была проведена проверка его показаний на месте, в ходе которой Жигалов В.А. указал на участок местности, куда он прибыл вместе со потерпевшим на автомобиле последнего, далее дал аналогичные его допросу показания, продемонстрировав взаимное расположение его и потерпевшего, а также механизм перехвата пистолета, производства выстрела, пояснив, что был зол на потерпевшего ввиду неприязненных отношений к нему, взял из правого кармана нож и нанес им удар в область спины и шеи потерпевшему, продемонстрировал нанесение ударов и расположение друг друга. Также пояснил, что сумку погибшего с содержимым выбросил в сторону реки.

О добровольности дачи показаний Жигаловым В.А. на предварительном следствии свидетельствует и просмотренная в судебном заседании видеозапись проверки показаний на месте, на которой видно, что Жигалов В.А. об обстоятельствах совершенного им преступления рассказывал добровольно, самостоятельно, при этом на вопрос государствен6ного обвинителя осужденный ответил, что показания при проверке на месте он давал добровольно.

Версия осужденного о том, что данные показаниям им были подписаны по указанию адвоката, признана несостоятельной, с чем соглашается суд апелляционной инстанции. При этом каких-либо нарушений Кодекса профессиональной этики адвоката, требований уголовно-процессуального закона при осуществлении адвокатом Костюковым Р.В. защиты, в том числе в ходе данных допросов и проверки показаний на месте, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Что касается доводов о его допросе в ночное время, то суд апелляционной инстанции также не находит нарушений уголовно-процессуального закона, поскольку допрос проводился с согласия осужденного и в присутствии его защитника, от которых не поступало соответствующего заявления либо ходатайств об отложении допроса.

Задержание осужденного и предъявление ему обвинение в один день не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона.

Что же касается явки с повинной, то суд в приговоре не ссылался на нее в качестве доказательств его виновности в совершении преступления.

Кроме того, именно показания Жигалова В.А. на предварительном следствии полностью согласуются с выводами судебно-медицинской экспертизы.

То обстоятельство, что впоследствии Жигалов В.А. отказался от своих первоначальных признательных показаний, не может являться безусловным свидетельством его невиновности. Данное обстоятельство суд апелляционной инстанции расценивает как реализованной способ защиты. Давая оценку показаниям осужденного в суде и первоначальным показаниям на стадии предварительного расследования, суд обоснованно критически отнесся к последующему их изменению и принял за более объективные его первоначальные показания на следствии, так как они являлись последовательными, даны через непродолжительный период времени в присутствии защитника, подтверждены в ходе проверки на месте с детальным описанием событий, взаимосвязаны с другими доказательствами по делу.

А именно, положенные в основу приговора показания согласуются с заключением судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшего потерпевшего *** от ДД.ММ.ГГ, которым установлена степень тяжести причиненных телесных повреждений, их характер, локализация, механизм образования, а также причина смерти. При этом показания осужденного относительно иных событий, произошедших во время конфликта с потерпевшим и его действия в ответ на неправомерные действия потерпевшего в пределах необходимо обороны, данные им на стадии предварительного расследования на следственном эксперименте и данные в судебном заседании, не согласуются с вышеприведенным судебно-медицинским заключением, что также отражено в экспертном заключении *** от ДД.ММ.ГГ, согласно которому при реализации действий по одному из повреждений (колото-резаное, сквозное ранение шеи) обвиняемый пояснил, что наносил повреждение колюще-режущим объектом по правой половине шеи, соответственно по направлению справа-налево, что противоречит выводам экспертизы *** с учетом которого направление раневого канала установлено слева-направо.

Свои выводы эксперт эксперт №1 подтвердил в судебном заседании, при этом на утверждение Жигалова В.А. о нанесении им ножевого ранения в область шеи потерпевшего справа пояснил, что его показания противоречат выводам эксперта о направлении раневого канала слева-направо, при этом дополнил, что ранение шеи сквозное, рана, указанная под №2, является входной, располагается на верхней боковой поверхности шеи слева, рана под №1 является выходной,располагается на боковой поверхности шеи справа, соответственно и направление будет слева-направо.

Аналогичное направление раневого канала указано и в п.1.3 акта судебно-медицинского исследования ***-МК от ДД.ММ.ГГ, согласно которому входной является рана на кожном лоскуте с левой боковой поверхности шеи.

Суд апелляционной инстанции при этом отмечает, что, как следует из анализа показаний осужденного, его показания в части нанесения ножевого ранения в область шеи детально изменяются в условиях их непосредственного опровержения. Так при производстве следственного эксперимента Жигалов В.А. указывал что, «от нанесенного удара ножом в область спины потерпевшего ослабил сдавление шеи и Жигалов В.А. почувствовал ослабление, отпрянул от потерпевшего и нанес ему удар в область шеи, скорее справа. После этого потерпевший упал на землю.» В судебном заседании в ходе допроса эксперта эксперт №1 после того, как эксперт пояснил, что при нахождении потерпевшего прямо перед Жигаловым в описываемой осужденным ситуации такой удар не может получиться, Жигалов В.А. изменил показания, указав, что удар в шею нанес потерпевшему после того, как оттолкнул последнего от себя и тот стал падать.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции обоснованно в приговоре сослался на показания Жигалова В.А., данные им на первоначальной стадии предварительного расследования, с чем соглашается суд апелляционной инстанции, не находя оснований для их признания недопустимым доказательством.

Также виновность Жигалова В.А. в совершении преступления подтверждается показаниями свидетеля свидетель №6, согласно которым она состояла в интимной связи со поетрпевшим, который ДД.ММ.ГГ приезжал к ней на дачу. Она знакома с соседом по даче Жигаловым В.А., с которым также имела интимные отношения. В указанный день он также приходил к ней на дачу. потерпевший ревновал ее, спрашивал про Жигалова В.А., она отрицала наличие между ними связи. Часто Жигалов В.А. высказывал ей недовольство тем, что потерпевший приезжает к ней. Намерений разобраться с Жигаловым В.А. потерпевший не высказывал, был спокойным, агрессии не проявлял;

-показаниями свидетеля свидетель №6, пояснившей о том, что она об отношениях дочери с Жигаловым В.А. и потерпевший ничего не знает, подтвердившей, что ДД.ММ.ГГ в гости к дочери приезжал потерпевший приходил Жигалов В.А.;

-свидетеля свидетель №8 о наличии отношений между Жигаловым В.А., потерпевший с свидетель №6 слышала разговор между мужчинами, когда потерпевший просил не приходить Жигалова В.А. к свидетель №6

-показаниями свидетеля свидетель №3, согласно которым он ранее работал со потерпевшим знал о его отношениях с свидетель №6 потерпевшим ему рассказывал о Жигалове В.А., который оказывал помощь по соседству свидетель №6, что не нравилось потерпевшему так как подозревал о наличии между ними отношений в связи с чем за месяц до убийства он хотел расстаться с свидетель №6

-показаниями свидетеля свидетель №8, обнаружившего автомобиль погибшего и тело возле автомобиля;

-свидетеля свидетель №9, проводившей осмотр места происшествия по факту обнаружения ранее трупа на берегу. При осмотре работали водолазы, обнаружившие в воде барсетку с документами на имя убитого мужчины;

-свидетеля свидетель №10 производившего задержание Жигалова В.Н., отбиравшего у него явку с повинной, проводившего обыск по месту жительства и изымавшего у соседки Жигалова В.А. портфель с охотничьими ножами, который на сохранение последней передал Жигалов В.А.;

-показаниями свидетеля свидетель №11 пояснившей, что после убийства потерпевшего к ней приходил Жигалов В.А. и оставил на хранение портфель, где находился видеоплеер и ножи, при этом пояснил, что к нему могут прийти с обыском;

-показаниями свидетелей свидетель № 12 и свидетель № 13 о том, что Жигалов В.А. просил у них спец.куртку синего цвета, объяснив, что после убийства потерпевшего при опросе свидетеля №6 пояснила, что ДД.ММ.ГГ видела Жигалова В.А. в аналогичной куртке синего цвета, о том, что Жигалов В.А. интересовался поисками убийцы у них, в разговоре на вопрос свидетель № 13 почему погибший не вызвал по рации помощь, сказал, что в автомобиле рации нет;

-потерпевшая потерпевшая дала показания относительно обстоятельств гибели сына, ставших ей известными, обоснования суммы гражданского иска, складывающегося из суммы, затраченной на похороны, и суммы морального вреда, который она поддержала.

-иными письменными материалами уголовного дела: протоколами осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГ, согласно которому осмотрен участок местности, где располагается автомобиль, в метре от автомобиля обнаружен труп мужчины в положении лежа на животе, голова повернута вправо, повреждение на передней поверхности в верхней трети шеи слева, зияющая рана длиной 4 см. с ровными краями, ориентирована горизонтально, из раны истекает кровь, аналогичная рана на задней поверхности грудной клетки слева в срединных отделах в промежутке между околопозвоночной и лопаточной линиями длиной 4 см., на передней боковой поверхности грудной клетки справа рана округлой формы, края по окружности мелко-волнистого вида, из раны истекает кровь; ДД.ММ.ГГ при осмотре участка местности обнаружены сумка мужская из кожзаменителя прямоугольной формы, портмоне, водительское удостоверение на имя потерпевшего; ДД.ММ.ГГ при осмотре территории усадьбы дома <данные изъяты> свидетель № 11 добровольно выдала сумку черного цвета, в которой в том числе находились: нож с ручкой коричневого цвета в чехле, нож с ручкой черного цвета, сотовый телефон;

- вышеуказанным заключением судебно-медицинской экспертизы о механизме, локализации и характере причиненных телесных повреждений, причине смерти, направлении раневых каналов, образовании колото-резаных ранений в результате воздействия одного колюще-режущего объекта с односторонней заточкой клинка, что возможно при двукратных ударах клинком одного ножа; в момент причинения потерпевший мог находиться как в вертикальном, так и в горизонтальном положении; в момент причинения входной огнестрельной пулевой раны потерпевший также мог находиться как в вертикальном, так и в горизонтальном положении; после получения описанных повреждений потерпевший мог жить короткий промежуток времени, исчисляемый от нескольких десятков секунд до нескольких минут, вначале которого мог совершать активные действия, по давности причинены незадолго до наступления смерти в короткий промежуток времени между собой;

- протоколом выемки пули, заключением эксперта, согласно которому изъятая из трупа потерпевшего пуля изготовлена промышленным способом, является частью револьверного патрона, относящегося к боеприпасам для спортивного револьвера <данные изъяты>, военного револьвера «<данные изъяты>;

-заключениями экспертиз о наличии на спинке мужской сорочки сквозного повреждения, которое могло быть образовано колюще-режущим орудием, таковым мог быть нож, обнаруженный на дне реки, в равной мере, как и любой другой. В области повреждения овальной формы на сорочке обнаружены следы близкого выстрела из огнестрельного оружия (до 50 см.);

-заключениями экспертиз о наличии на поверхности футболки и куртки, изъятых в ходе выемки у Жигалова В.А., следов, содержащих кровь и эпителиальные клетки потерпевшего;

- протокол осмотра CD-R диска, содержащий детализации абонентских номеров потерпевшего Жигалова В.А., свидетель №6 в зоне действия обслуживания одной вышки пули, и иными материалами, исследованными в суде.

Анализ приведенных в приговоре доказательств свидетельствует о том, что фактические обстоятельства дела, обстоятельства, при которых Жигалов В.А. совершил преступление, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, судом установлены верно.

Всем приведенным в приговоре доказательствам судом дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст. ст. 17, 88 УПК РФ.

Судом верно оценены показания осужденного, данные им на первоначальной стадии предварительного расследования, показания потерпевшей и свидетелей по уголовному делу, поскольку они в своей совокупности не противоречат друг другу и согласуются между собой и с другими доказательствами по делу, оснований для оговора осужденного у них не имелось, также отсутствовали какие-либо данные, указывающие на их заинтересованность в исходе дела.

Протоколы осмотров, выемок, обысков и иных следственных действий составлены в строгом соответствии с требованиями закона, конкретных оснований для признания их недопустимыми доказательствами в апелляционных жалобах не приведено.

При производстве судебных экспертиз нарушений уголовно-процессуального закона допущено не было. Все доказательства, изложенные в описательно-мотивировочной части приговора, обоснованно признаны судом как полученные в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, каких-либо оснований для признания их недопустимыми и исключения из приговора не имеется. Какой-либо фальсификации доказательств по делу также не установлено.

Вопреки доводам осужденного, выводы судебно-медицинских экспертиз *** от ДД.ММ.ГГ, *** от 27.04. и акт медико-криминалистического исследования *** МК от ДД.ММ.ГГ не противоречит требованиям закона и друг другу. Экспертизы проведены квалифицированным экспертом, имеющим длительный стаж работы, содержат выводы на все поставленные вопросы, они аргументированы и убедительны, непротиворечивы, научно обоснованы, экспертом учтены имеющиеся конкретные данные об обстоятельствах происшествия, надлежащим образом зафиксированных и имеющихся в материалах дела, при этом выводы эксперта в противоречии с его исследовательской частью не состоят, в связи с чем объективность эксперта сомнений не вызывает, а потому оснований не доверять выводам указанных экспертиз и для признания заключений недопустимым доказательством, равно как и для назначения повторных и дополнительных экспертиз не имеется.

Кроме того, суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами осужденного о предположительном выводе экспертом эксперт № 1 о ране *** со ссылкой на Акт судебно-медицинского исследования ***-МК, проведенного экспертом эксперт № 2 поскольку в выводах данной экспертизы указано лишь на наличие входной раны, обозначенной под ***, и выходной раны, обозначенной под ***, а также направление раневого канала от раны ***: слева-направо, незначительно сверху-вниз, что не противоречит акту судебно-медицинского исследования ***, установившим механизм образования, локализацию телесных повреждений. То обстоятельство, что в акте в исследовательской части указано о направлении справа-налево, незначительно сверху-вниз, не свидетельствует о порочности проведенных по делу экспертиз и их недопустимости, поскольку первоначальное описание ран на теле погибшего произведено экспертом эксперт № 1 в акте судебно-медицинского исследования *** непосредственно при исследовании трупа, который и послужил в дальнейшем исходным документом при производстве экспертизы *** и 9/506.

Указание в акте ***-МК на направление раневого канала от раны *** к ране *** суд обоснованно расценил как техническую ошибку, которая не влияет на обоснованность выводов последующих экспертиз. Более того, экспертом эксперт № 2 указаны признаки, по которым он пришел к выводу о том, что входной является рана на кожном лоскуте с левой боковой поверхности шеи потерпевшего

Выводы экспертов, приведенные в заключениях, обоснованы, содержат ответы на все поставленные вопросы и не являются противоречивыми либо неясными. Таким образом, суд апелляционной инстанции не находит оснований сомневаться в достоверности выводов экспертов.

При данных обстоятельствах, вопреки мнению осужденного, суд первой инстанции объективно не усмотрел необходимости в проведении повторных и дополнительных судебных экспертиз, не усматривает такой необходимости и суд апелляционной инстанции.

Доводы о признании недопустимым доказательствами заключений экспертов являются несостоятельными, поскольку согласно положениям ст. 75 УПК РФ, недопустимыми являются доказательства, полученные с нарушением требований уголовно-процессуального закона. Сам по себе факт ознакомления обвиняемого с постановлениями о назначении экспертиз после начала их проведения, основанием для признания заключений экспертов недопустимыми доказательствами не является, поскольку обвиняемый и его защитник не были лишены возможности ставить перед экспертами дополнительные вопросы, при наличии предусмотренных законом оснований ходатайствовать о проведении дополнительных или повторных экспертиз.

Исходя из всей совокупности собранных по делу доказательств, в том числе протокола осмотра места происшествия и фототаблиц к нему, выводов экспертов о том, что потерпевшему причинены колото-резаные и огнестрельная раны, которые сопровождались обильным кровотечением, а также об обнаружении на одежде осужденного следов крови и эпителиальных клеток потерпевшего, детализации телефонных соединений, суд пришел к правильному и единственному выводу о причастности осужденного к смерти потерпевшего.

Вопреки доводам осужденного, мотив совершения преступления судом определен верно, как личная неприязнь, возникшая в ходе ссоры.

Об умысле осужденного именно на лишение жизни потерпевшего свидетельствуют предшествующая этому конфликтная ситуация с потерпевшим, в ходе которой во время борьбы Жигалов В.А. выхватил из рук потерпевшего приставленный к спине Жигалова В.А. неустановленное, короткоствольное, огнестрельное, нарезное оружие, заряженное револьверным патроном и произвел один выстрел в область грудной клетки потерпевшего, причинив входную, огнестрельную пулевую рану, расположенную на переднебоковой поверхности грудной клетки справа, проникающую в брюшную полость, проникающую в левую плевральную полость, в результате которой потерпевший упал на землю лицом вниз и не вставал, и избранный Жигаловым В.А. способ применения насилия, орудие преступления-колюще-режущий предмет, количество и локализация причиненных им потерпевшему телесных повреждений, нанесенных потерпевшему в область расположения жизненно-важных органов (шея, задняя поверхность грудной клетки), значительная сила ударов, о чем свидетельствует глубина раневых каналов (до 13 см. рана ***, рана *** и 2-сквозная), нанесение ударов потерпевшему лежащему вниз лицом на земле, со стороны которого не поступало угроз, указывают на умышленный характер действий Жигалова В.А. при лишении потерпевшего жизни. После совершения преступления осужденный какой-либо помощи потерпевшему не оказал, принял меры к сокрытию следов преступления-выбросил сумку с документами потерпевший передал свои вещи на хранение третьим лицам, объяснив это возможным обыском у него на квартире, скрылся с места жительства.

Выводы суда о том, что убийство совершено не в состоянии аффекта или в результате самообороны, а также об отсутствии насильственных или аморальных действий потерпевшего которые послужили поводом для совершения преступления, в приговоре должным образом мотивированы.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, показания свидетелей свидетель №2 свидетель № 3 свидетель №4, свидетель № 14 не подтверждают наличие у потерпевшего мотива на причинение вреда жизни и здоровью Жигалова В.А. Напротив, из показаний указанных лиц усматривается, что потерпевший действительно ревновал свидетель № 6 к Жигалову В.А., однако при этом он никогда не высказывал каких-либо намерений на причинение вреда последнему, а лишь хотел удостоверить обстоятельства предполагаемой измены для того, чтобы расстаться с свидетель №6

Все доводы и версии, выдвигавшиеся осужденным в свою защиту, в том числе об отсутствии умысла на убийство потерпевшего о необходимости квалификации действий по ч. 1 ст. 108 УК РФ, в суде первой инстанции тщательно проверены. Данные версии не нашли своего объективного подтверждения в ходе судебного разбирательства и были опровергнуты исследованными доказательствами.

Смерть потерпевшего наступила от комбинации повреждений: колото-резаных ранений шеи и левой половины грудной клетки, а также огнестрельного, пулевого, слепого ранения живота и грудной     клетки, с повреждением левого легкого, задней стенки левого желудочка сердца, общих сонных артерий, правой и левой долей печени, что в совокупности привело к обильной кровопотери.

Из показаний Жигалова В.А., данных им в присутствии защитника в ходе предварительного следствия при допросе в качестве подозреваемого, обвиняемого, в ходе проведения проверки показаний на месте происшествия следует, что пистолет он вырвал из рук потерпевшего переложил его в правую руку и произвел выстрел, после которого потерпевший упал лицом вниз, без движений, больше не вставал. Пистолет он выбросил через машину. После этого он находился в возбужденном состоянии, был зол на потерпевшего, достал из кармана нож и нанес им один удар в область спины, второй - в область шеи.

То есть, установлено, что после производства выстрела в потерпевшего, последний физического насилия к осужденному не применял, никак ему не угрожал, лежал на земле, не двигался. Разозлившись на потерпевшего, Жигалов В.А., выбросив пистолет и достав нож, без какого-либо сопротивления со стороны потерпевшего сразу нанес им с большой силой удары.

При таких обстоятельствах доводы стороны защиты и осужденного, приведенные в качестве объяснения своих преступных действий о том, что он действовал, защищаясь от посягательства потерпевшего на его жизнь и здоровье, суд обоснованно признал не соответствующими действительности.

Показания осужденного Жигалова В.А. о том, что первоначально огнестрельное оружие находилось в руках у потерпевшего не ставят под сомнение выводы суда об отсутствии на момент нанесения ножевых ранений какой-либо угрозы со стороны потерпевшего. Кроме того, суд апелляционной инстанции также обращает внимание на показания осужденного, в которых он не указывал на высказывание потерпевших словесных угроз либо совершение активных действий, свидетельствующих о предполагаемом нападении на осужденного.

Таким образом, оснований для оценки действий Жигалова В.А. как совершенных в условиях необходимой обороны или с превышением ее пределов не имелось, поскольку насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего не применялось и угрозы применения такого насилия не имелось. Из исследованных доказательств следует, что погибшему были нанесены сильные ножевые удары в жизненно важные органы, что также свидетельствует об умысле на убийство потерпевшего

Что касается доводов жалоб о намерении потерпевшего в указанный день встретиться с осужденным, то объективными данными это не подтверждено. В опровержение данной версии свидетельствуют протоколы осмотра детализации телефонных соединений абонентских номеров потерпевшего и осужденного, детализация маршрута движения автомобиля под управлением потерпевшего показания свидетель № 15 о маршруте движения потерпевшего, показания свидетелей свидетель №6 о том, что потерпевший в указанный день не искал встречи с осужденным, после работы намеревался ехать отдыхать.

Все доводы апелляционных жалоб осужденного и его защитника идентичны доводам, изложенным Жигаловым В.А. и стороной защиты в суде первой инстанции, фактически они сводятся к переоценке доказательств по делу, что при отсутствии нарушения правил их оценки судом, недопустимо. Новых обстоятельств, позволяющих поставить под сомнение выводы суда, в жалобах не содержится.

Собственная оценка осужденным и адвокатом в жалобах исследованных доказательств, не подвергает сомнению правильность принятого судом решения.

Критическая оценка в приговоре доводов стороны защиты и осужденного, на что также обращается внимание в жалобах, не свидетельствует о нарушении судом права осужденного на защиту.

Отдавая предпочтение доказательствам, представленным стороной обвинения, суд первой инстанции в ходе судебного следствия должным образом исследовал, а также проверил все доводы осужденного и стороны защиты, на которые ссылаются авторы апелляционных жалоб, аргументировано их отверг, приведя в приговоре убедительное обоснование выводов о признании их несостоятельными. Оснований не согласиться с принятым решением у суда апелляционной инстанции не имеется.

Иные доводы жалоб осужденного Жигалова В.А. и защиты не ставят под сомнение доказанность его вины, поскольку с учетом совокупности представленных суду доказательств, не свидетельствуют о его невиновности и не влияют на законность и обоснованность обвинительного приговора.

Из материалов уголовного дела следует, что судом дело рассмотрено в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон. Стороны не были ограничены в праве представления доказательств. Суд создал сторонам все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Все представленные сторонами доказательства, признанные судом допустимыми, были исследованы в судебном заседании в полном объеме, и в приговоре им дана надлежащая оценка. Все ходатайства сторон судом первой инстанции были разрешены в полном соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса РФ. Каких-либо данных, свидетельствующих о незаконном и необоснованном отклонении судом ходатайств, судом апелляционной инстанции не установлено.

Судебное следствие по делу окончено при отсутствии дополнений и возражений участников судебного разбирательства.

Всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, проверив доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты, сопоставив их друг с другом, оценив собранные доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о достаточности доказательств для разрешения дела, признал Жигалова В.А. виновным в совершении вышеуказанного преступления и правильно квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Оснований для иной квалификации действий осужденного, как и для его оправдания, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Оснований подвергать сомнению состоявшееся судебное решение по доводу осужденного об идентичности указанного приговора ранее вынесенным суд апелляционной инстанции не находит, поскольку приговор постановлен после тщательного исследования доказательств как стороны защиты, так и стороны обвинения в конкретном данном судебном заседании итогом которого стало постановление обвинительного приговора.

Судом было проверено психическое состояние осужденного, который обоснованно признан вменяемым. Анализ материалов уголовного дела и клинической беседы показали, что данных за состояние физиологического аффекта либо иное значимое эмоциональное состояние у Жигалова В.А. не обнаруживается.

Что касается наказания осужденного, то оно назначено в строгом соответствии с требованиями ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности, в том числе и характеризующего материала, совокупности смягчающих и отсутствии отягчающих его наказание обстоятельств, влияния назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

При этом в качестве смягчающих наказание обстоятельств судом признаны и надлежаще учтены: признание вины на первоначальном этапе предварительного расследования, раскаяние в содеянном, выразившееся в принесении им в последнем слове извинений и соболезнований родственниками потерпевшего активное способствование раскрытию и расследованию совершенного преступления путем дачи признательных показаний в качестве подозреваемого и обвиняемого от ДД.ММ.ГГ, участия в проверке показаний на месте, явку с повинной, состояние здоровья осужденного и его близких родственников, оказание им помощи своей пожилой матери, поведение потерпевшего, явившееся поводом для совершения преступления, положительные характеристики подсудимого.

Признание в качестве смягчающих наказание иных обстоятельств, прямо не предусмотренных ч.1 ст.61 УК РФ, является правом суда, а не его обязанностью. Объективных оснований для признания иных обстоятельств в качестве смягчающих, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Вопреки доводам осужденного, в приговоре судом описано поведение потерпевшего, которое явилось основанием для признания для осужденного смягчающим наказание обстоятельством.

С учетом характера и степени общественной опасности преступления, обстоятельств дела, личности виновной, суд пришел к обоснованному выводу о назначении наказания, связанного с реальным лишением свободы, с учетом положений ч.1 ст.62 УК РФ. Назначенное наказание является справедливым и соразмерным содеянному, каких-либо обстоятельств, существенно уменьшающих общественную опасность содеянного, по делу не усматривается.

Объективных оснований для смягчения наказания, в том числе с применением положений ст.ст. 64, 73 УК РФ, а также для изменения категории преступления, суд апелляционной инстанции не находит.

Вид исправительного учреждения определен судом верно.

Кроме того, судом обоснованно удовлетворены исковые требования потерпевшей потерпевшей о компенсации морального вреда и материального ущерба. Решение о компенсации морального вреда принято в строгом соответствии с требованиями ст. 151 ГК РФ, ст. 1101 ГК РФ, при этом судом приняты во внимание характер причиненных потерпевшему нравственных страданий, связанных со смертью родного и близкого человека - сына, что является невосполнимой утратой, необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родственников и членов семьи.

Таким образом, оснований для изменения приговора по доводам апелляционных жалоб, не имеется.

Что касается доводов апелляционного представления, то суд апелляционной инстанции находит их заслуживающими внимание.

В приговоре суд при оценке доводов Жигалова В.А. о нарушениях уголовно-процессуального закона при его допросе в качестве обвиняемого ДД.ММ.ГГ сослался на показания свидетеля свидетель №1 указав, что она допрашивалась в судебном заседании.

Вместе с тем, как усматривается из протокола судебного заседания, свидетель №1 в судебном заседании не допрашивалась, ее показания,данные в предыдущих судебных заседаниях не оглашались.

Согласно ч. 3 ст. 240 УПК РФ приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

При таких данных суд не вправе был ссылаться в приговоре на показания этого свидетеля, в связи с чем подлежит исключению из описательно-мотивировочной части приговора ссылка на показания свидетеля свидетель №1

При этом исключение показаний само по себе не свидетельствует о незаконности и необоснованности приговора в целом, постановленного на достаточной совокупности иных доказательств по делу, отвечающих требованиям закона.

Кроме того, в описательно-мотивировочной части приговора судом указано о частичном взыскании процессуальных издержек, связанных с выплатой адвокату вознаграждения в ходе предварительного расследования и в суде, со иное лицо вместо Жигалова В.А., что подлежит уточнению, поскольку уголовное дело рассматривалось в отношении Жигалова В.А.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не выявлено.

Руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ 20 ░░░░ 2023 ░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░. ░. ░░░░░░░░.

░░ ░░░░░░░░░░░-░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ № 1, ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░.░.

░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ – ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░, ░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░, ░ ░░░ ░░ ░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░. ░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░ ░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░, ░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░, ░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░:              ░.░. ░░░░░░░░░

░░░░░:                             ░.░. ░░░░░░░░

░.░. ░░░░░░░░