Решение по делу № 2-18/2021 (2-3104/2020;) от 07.08.2020

55RS0003-01-2020-004459-93

Дело № 2-18/2021(2-3104/2020)

    РЕШЕНИЕ

    Именем Российской Федерации

    г. Омск                            21 января 2021 года

    Ленинский районный суд г. Омска

в составе председательствующего судьи Савчук А.Л.,

при секретаре судебного заседания Матущенко А.А.,

с участием помощника судьи Вилкс Е.А.,

    рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Шеверда В.Н. в интересах опекаемого Шеверда Н.И к Шеверда Н.А. о признании договора дарения недействительным,

    УСТАНОВИЛ:

Шеверда В.Н. обратился в суд в интересах опекаемого Шеверда Н.И. с названным иском, просит признать договор дарения заключенный между Шеверда Н.И. и Шеверда А.Н. в отношении жилого дома, площадью 49, 1 кв.м., с кадастровым номером № 1961 года строения и земельного участка с кадастровым номером №, площадью 616 кв.м., расположенных по адресу: <адрес> недействительным, а также признать недействительными записи в ЕГРН от 07.04.2015 №-№ В обоснование указано, что он является сыном Шеверда Н.И. ДД.ММ.ГГГГ года рождения, который являлся собственником жилого дома, площадью 49,1 кв.м и земельного участка с кадастровым номером № площадью 616 кв.м, на котором располагается жилой дом по адресу: <адрес> Отец проживал в указанном жилом доме до января 2020 года. ДД.ММ.ГГГГ умер его брат и соответственно сын Шеверда Н.И. – Шеверда А.Н. На похоронах Шеверда А.Н. его супруга сообщила о том, что отец не является собственником дома и попросила освободить дом, пояснив, что в 2015 году отец подарил дом и земельный участок Шеверде А.Н. и так как она является наследницей после смерти Шеверды А.Н., то намерена использовать имущество по своему усмотрению. После чего, он забрал отца к себе, где он в настоящий момент и находится. Полагает, что договор дарения является недействительной сделкой, так как у Шеверды Н.И. всего четыре класса обучения, в 2009 году он перенес инсульт, а в 2010 году – инфаркт, здоровье у него не восстановилось. Отец стал заговариваться, говорит логически несвязанные между собой фразы, иногда не узнает близких ему людей. О том, что он собирается подарить или подарил жилой дом и земельный участок, он никогда не говорил. В жилом доме, кроме него, никто не был прописан и не проживал. Считает, что из-за своих физических недостатков, своей доверчивости и беззащитности под влиянием заблуждения относительно природы заключаемого договора, отец лишился дома и земельного участка. Так же указал, что в настоящее время Шеверда Н.И. признан недееспособным. Полагает, что на момент совершения сделки Шеверда Н.И. не понимал значение своих действий и не мог руководить ими. Просит признать договор дарения земельного участка с кадастровым номером № и размещенного на нем жилого дома, с кадастровым номером №, расположенных по адресу: <адрес> заключенный 24.03.2015 между Шеверда Н.И. и Шеверда А.Н. недействительным, а также признать регистрационные записи № недействительными.

В ходе судебного разбирательства исковые требования были уточнены, указано, что фактическая передача объекта дарения одаряемому не состоялась, поскольку в жилом доме кроме отца истца никто не был прописан и не проживал, его отец за свой счет оплачивал необходимые платежи. Из-за своих физических недостатков, своей доверчивости и беззащитности под влиянием заблуждения относительно природы заключаемого договора, Шеверда Н.И. лишился жилого дома и земельного участка. Истец полагает, что заблуждение Шеверда Н.И. было существенным.

Истец Шеверда В.Н. и опекаемый Шеверда Н.И. в судебном заседании участия не принимали, о времени и месте слушания дела извещены.

Представитель Шеверды В.Н. – Трубецкая Т.Ю. в судебном заседании настаивала на удовлетворении заявленных требований, дополнительно суду пояснила, что по делу была проведена судебно-психиатрическая экспертиза которой установлено наличие у Шеверды Н.И,. на 2010 год такого заболевания <данные изъяты> У сторон отсутствовало намерение исполнять совершенную сделку и как следствие создать ее правовые последствия, а волеизъявление Шеверды Н.И. не соответствовало его действительной воле, он не имел намерения лишить себя права собственности на жилой дом и земельный участок. Просила также учесть, что Шеверда Н.И, после 80 лет получал повышенную пенсию, денежных трат у него было крайне мало, однако после признания Шеверду Н.И. недееспособным никаких накоплений у последнего не обнаружилось, что свидетельствует о том, что улучшение дома осуществлялось за счет денежных средств самого Шеверды Н.И.

Ответчик Шеверда Н.А. в судебное заседание не явилась, о времени и месте слушания дела извещена, представила заявление с просьбой рассмотреть дело в ее отсутствие.

Третьи лица Киряш С.А., Шеверда С.А. в судебном заседании участия не принимали, извещены надлежаще.

Представитель ответчика Шеверда Н.А., третьих лиц Киряш С.А. и Шеверда С.А. – Леонова А.В., действующая на основании доверенностей, в судебном заседании возражала против удовлетворения требований истца, пояснив, что жилой дом <адрес> принадлежал на праве собственности Шеверда Н.И., где он проживал с супругой Шеверда И.С.. Шеверда А.Н. осуществлял уход за своими родителями, а так же помогал им по хозяйству. В 2010 году Шеверда Н.И. собрал сыновей и сообщил о том, что спорный жилой дом и земельный участок будет подарен Шеверде А.Н., никто не возражал против принятого решения. В 2015 году Шеверда Н.И. и Шеверда А.Н. заключили договор дарения. Шеверда А.Н. проживал с отцом, ухаживал за ним, они вели совместное хозяйство. Смерть Шеверда А.Н. также наступила в доме его родителей 30.12.2019. До смерти Шеверды А.Н. никаких претензий по поводу перехода права собственности на дом и земельный участок, осуществленного в порядке дарения, не поступало. Шеверда Н.И. на момент заключения договора понимал значение своих действий, отдавал им отчет, до декабря 2019 года ориентировался во времени, узнавал людей, смотрел новости и рассуждал о происходящем, несмотря на преклонный возраст и перенесенные заболевания. Просила в требованиях отказать в полном объеме.

Представитель Управления Росреестра по Омской области в судебное заседание не явился, о времени и месте слушания дела извещен надлежащим образом.

Выслушав стороны, изучив материалы дела, суд приходит к следующему.

В силу ст. 209 ГК РФ, собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

В соответствии с ч. 2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

В соответствии с п. 1 ст. 421 ГК РФ, граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

Согласно ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В силу ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным данным Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии со ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В силу ч. 1 ст. 3 ГПК РФ заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов.

В судебном заседании установлено, что 24 марта 2015 года между Шеверда Н.И. <данные изъяты> и Шеверда А.Н. <данные изъяты> заключен договор дарения земельного участка с кадастровым номером № и размещенного на нем жилого дома, расположенных по адресу: <адрес> (л.д.95-97). Договор зарегистрирован в установленном законом порядке.

По сведениям Управления Росреестра по Омской области (л.д.8-12), собственником жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу<адрес>, является Шеверда А.Н., переход права собственности зарегистрирован 07.04.2015.

Из представленного суду свидетельства о смерти (л.д.54) следует, что Шеверда А.Н. умер 30.12.2019.

Согласно материалам наследственного дела № (л.д.55-91) с заявлением о принятии наследства после смерти Шеверды А.Н. обратились супруга – Шеверда Н.А., отец – Шеверда Н.И., сын – Шеверда С.А.; дочь наследодателя – Киряш С.А. отказалась от наследства в пользу его супруги Шеверды Н.А.. Свидетельство о праве на наследство нотариусом не выдавалось.

Обращаясь с настоящими исковыми требованиями, Шеверда В.Н. ссылается на то, что при совершении сделки дарения спорного имущества его отец Шеверда Н.И. не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

Решением Ленинского районного суда г. Омска от 15.06.2020 Шеверда Н.И., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, признан недееспособным. Решение вступило в законную силу 21.07.2020.

Пунктом 1 ст. 177 ГК РФ предусмотрено, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В соответствии с разъяснением, содержащимся в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 года «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству», во всех случаях, когда по обстоятельствам дела необходимо выяснить психическое состояние лица в момент совершения им определенного действия, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза, например, при рассмотрении дел о признании недействительными сделок по мотиву совершения их гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (ст. 177 ГК РФ).

С учетом изложенного неспособность гражданина в момент заключения договора, понимать значение своих действий или руководить, ими является основанием для признания договора недействительным.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у дарителя в момент составления договора и его подписания, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

В связи с чем, по делу была назначена судебная психолого-психиатрическая экспертиза.

Из заключения судебно-психиатрической комиссии экспертов от 12.11.№ следует, что данных о наличии у Шеверды Н.И. признаков психического расстройства на момент заключения договора дарения недвижимого имущества 24.03.2015 нет. Как следует из медицинской документации Шеверда Н.И. наблюдается в № с 2003 года, при этом неоднократно осматривался врачом-терапевтом, а также узкопрофильными специалистам, <данные изъяты>

В силу части 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 названного кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.

В пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.

В соответствии с частью 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

С учетом изложенных норм права заключение экспертизы не обязательно, но должно оцениваться не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами.

В соответствии с частью 1 статьи 69 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела. Не являются доказательствами сведения, сообщенные свидетелем, если он не может указать источник своей осведомленности.

Свидетельскими показаниями могут быть установлены факты, свидетельствующие об особенностях поведения наследодателя, о совершаемых им поступках, действиях и об отношении к ним.

Установление же на основании этих и других имеющихся в деле данных факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени требует именно специальных познаний, каковыми, как правило, ни свидетели, ни лица, участвующие в деле, ни суд не обладают.

При проведении комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы было установлено <данные изъяты>

При рассмотрении судом данного спора истцом было заявлено ходатайство о назначении повторной судебно-психиатрической экспертизы, с целью определения возможности Шеверды Н.И. понимать значение своих действий в момент совершения сделки. Однако, в удовлетворении ходатайства судом было отказано, в связи с отсутствием предусмотренных законом оснований для производства таковой, поскольку в судебном заседании эксперт Патер С.А. подробно ответила на поставленные вопросы с приведением обоснования сделанных экспертами выводов, которые носят однозначный характер.

Данное заключение составлено компетентными специалистами на основании обследования испытуемого, а также исследования всей медицинской документации, его содержание согласуется с показаниями свидетелей, так и с фактическими обстоятельствами дела.

При таких обстоятельствах, заключение судебной экспертизы отвечает принципам относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств, основания сомневаться в ее правильности отсутствуют.

Допустимых, достоверных и достаточных доказательств с достоверностью подтверждающих, что тяжесть имеющихся у Шеверды Н.И. неврологических заболеваний повлекла возникновение нарушений интеллектуально-мнестических и эмоционально-волевых функций в материалы дела не представлено.

Допрошенные в ходе судебного разбирательства свидетели (соседи, знакомые Шеверда Н.И.), за исключением близких родственников Шеверда В.Н. <данные изъяты> также не указали каких-либо фактов, позволяющих сделать вывод об отсутствии у Шеверда Н.И. на момент составления завещания способности понимать свои действия и руководить ими. При этом показания свидетелей Шеверда П.Н., Шеверда Л.П., Шеверда И.В. о том, что Шеверда Н.И. самостоятельно после перенесенного инсульта не передвигался за пределы дома, у него перестала работать левая рука, они его регулярно посещали, общались с ним, но он заговаривался и не узнавал близких, суд оценивает критических, поскольку конкретных ответов, на уточняющие вопросы указанные свидетели дать не смогли, при этом сообщенная ими информация о состоянии здоровья Шеверды Н.И. противоречит сведениям, отраженным в медицинской документации, а также показаниям иных свидетелей в том числе соседей. При этом суд обращает внимание, что несмотря на утверждение свидетелей о том, что они регулярно бывали в гостях у Шеверда Н.И., помогали ему по хозяйству, с соседями, проживающими в доме по ул. Ульянова д. 3А они знакомы не были, как соседи из указанного дома об их существовании не знали. При этом с учетом конфигурации земельных участков и организованного прохода на земельный участок по адресу <адрес> мимо спорного дома и прилегающего земельного участка, при регулярном посещении свидетелями дома, выполнении ими каких-либо работ на придомовом участке их неизвестность соседям, с которыми общался Шеверда Н.И. представляется сомнительной.

Кроме того в обоснование заявленных требований истец ссылается на наличие у Шеверды Н.И. заблуждения относительно природы сделки.

В силу п. 1 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

В соответствии с п. 2 данной статьи при наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если: 1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.; 2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; 3) сторона заблуждается в отношении природы сделки; 4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; 5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной (п. 3 ст. 178 ГК РФ).

Суд может отказать в признании сделки недействительной, если заблуждение, под влиянием которого действовала сторона сделки, было таким, что его не могло бы распознать лицо, действующее с обычной осмотрительностью и с учетом содержания сделки, сопутствующих обстоятельств и особенностей сторон (п. 5 ст. 178 ГК РФ).

Норма п. 1 ст. 178 ГК РФ не связывает понятие заблуждения с состоянием психического здоровья участника сделки. При оспаривании сделки по данному основанию подлежат оценке иные обстоятельства, в которых эта сделка была совершена: в том числе, возраст, образовательный уровень, наличие общих заболеваний, которые влекут за собой снижение способности объективно оценивать последствия совершения сделки, а также и взаимоотношения сторон по сделке, которые могли повлиять на поведение лица, оспаривающего сделку по мотиву заблуждения при ее заключении.

Согласно ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать во взаимосвязи с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Допустимыми и относимыми доказательствами наличие у Шеверды Н.И. при заключении договора дарения от 24.03.2015 между Шеверда Н.И. и Шеверда А.Н. заблуждения относительно природы данной сделки, ее последствий не подтверждены. Медицинская документация, исследованная при проведении судебной экспертизы, сведений о каких-либо особенностях поведения Шеверда Н.И., внешние проявлениях появлениях имеющихся заболеваний, заставляющих усомниться в способности Шеверда Н.И. мыслить объективно на момент заключения оспариваемой сделки не содержит.

Доказательств того, что после перенесенного в 2010 году ОНМК вплоть до 2015 года Шеверда Н.И. не мог целостно оценивать ситуацию, не мог понимать последствия своих слов и действий, не мог анализировать поступающую ему информацию и сознавать последствия своих решений материалы дела не содержат. Более того в медицинской документации имеются сведения о посещении Шевердой Н.И. врача-терапевта и узкопрофильных специалистов которые при описании анамнеза на наличие в поведении пациента каких-либо особенностей, вызванных перенесенным ОНМК, либо нарушений со стороны эмоционально-волевой сферы не содержат.

В ходе судебного разбирательства не были также установлены обстоятельства, позволяющие сделать вывод о том, что в момент совершения сделки у дарителя действительной воли на отчуждение имущества сыну не было, стороны преследовали иные цели при ее заключении.

По смыслу ч. 3 ст. 67 ГПК РФ выводы, изложенные в решении суда, не могут быть основаны только на предположениях, догадках либо обстоятельствах вероятного характера.

Решение принимается судом по установленным по делу имеющим юридическое значение обстоятельствам, подтвержденных исследованными по правилам ст. ст. 12, 55, 56, 67 ГПК РФ доказательствами, представленными в материалы дела участвующими в дело лицами.

В данном случае имеющиеся в материалах дела доказательства не отвечают требованиям достаточности для удовлетворения заявленных исковых требований о признания договора дарения недействительным по основаниям, предусмотренным ст.ст. 177-178 ГК РФ.

Установленные в ходе судебного разбирательства обстоятельства дела не свидетельствуют, что имеющееся у Шеверда Н.И. неврологические заболевания, перенесенное острое нарушение мозгового кровообращения повлекли к моменту заключения сделки в 2015 году нарушение психического характера, доказательств наличия выраженных признаков органического расстройства, особенностей поведения и поступков Шеверда Н.И., которые повлияли на волеизъявление последнего при совершении договора дарения не имеется.

Поскольку предположения не могут быть положены в основу решения суда, учитывая, что бремя доказывания тяжести психического расстройства, степени имеющихся нарушений интеллектуального и (или) волевого уровня дарителя и то как они могли повлиять на его способность понимать значение своих действий и руководить ими возложена на истца, принимая во внимание, что имеющимися в материалах дела и исследованными судом доказательствами однозначно не подтверждено наличие у дарителя таких нарушений сознания, которые бы влекли отсутствие у него возможности понимать значение своих действий и руководить ими, а также могли повлиять на его способность понимать существо совершенной сделки и ее последствие, выражение волеизъявление на ее заключения, суд не находит основания для признания договора дарения от 24.03.2015 недействительным по названным основаниям.

Также истец указывает на то, что у сторон отсутствовало намерение исполнять совершенную сделку и как следствие создать ее правовые последствия, а волеизъявление Шеверды Н.И. не соответствовало его действительной воле. Шеверда Н.И. продолжал оставаться собственником дома и нести бремя его содержания, все квитанции об оплате приходи на его имя.

В соответствии с п. 1 ст. 170 ГК РФ сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (мнимая сделка), ничтожна.

Данная норма направлена на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота. Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей.

Для признания сделки недействительной по основаниям п. 1 ст. 170 ГК РФ необходимо установить то обстоятельство, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие этой сделке правовые последствия. Стороны совершают сделку лишь для вида, заранее зная, что она не будет исполнена, они преследуют иные цели, нежели предусмотрены в договоре, и хотят создать видимость возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей, которые вытекают из этой сделки.

Мнимые сделки заключаются лишь для того, чтобы создать у третьих лиц ложное представление о намерениях участников сделки.

Как разъяснено в п. 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (пункт 1 статьи 170 ГК РФ). Следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ.

В ходе судебного разбирательства из представленных в материалы дела письменных доказательств и показаний свидетелей, установлено, что после перехода права собственности на жилой дом Шеверда А.Н. совместно с супругой Шеверда Н.А. осуществил ремонт и переоборудование указанного жилого дома, оборудовал систему канализации, обрабатывал придомовой земельный участка нес расходы по содержанию перешедшего в его собственность имущества.

То обстоятельство, что лицевые счета в ресурсоснабжающих организациях не были переоформлены на Шеверда А.Н. при установленных обстоятельствах о мнимости заключенного сторонами договора не свидетельствуют.

В приведенной связи суд полагает необходимым в удовлетворении исковых требований Шеверды В.Н. о признании недействительным договора дарения земельного участка и размещенного на нем жилого дома, расположенных по адресу: <адрес> заключенного 24.03.2015 между Шеверда Н.И. и Шеверда А.Н. отказать.

В соответствии с ч. 1 ст. 88, ст.94 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела, к которым в частности относятся расходы на оплату услуг представителей.

Согласно ч. 1 ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса.

В соответствии с ч. 1 ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

В ходе судебного разбирательства ответчик Шеверда Н.А. заявила ходатайство в котором просит взыскать с Шеверды В.Н. расходы на оказание юридической помощи, связанные с рассмотрением гражданского данного дела в общей сумме 50 000 рублей.

Как следует из разъяснений, данных в п.п. 11 - 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016 № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», разрешая вопрос о размере сумм, взыскиваемых в возмещение судебных издержек, суд не вправе уменьшать его произвольно, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов.

Вместе с тем в целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер.

Расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах. Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства.

В обоснование заявленных требований Шеверда Н.А. представила договор поручение от 07.09.2020 на совершение юридических действий, заключенный с Леоновой А.В., предметом которого является представление интересов доверителя по данному спору. Стоимость услуг по договору составила 50 000 рублей, расчет по договору произведен полностью, о чем свидетельствует подписи сторон.

Применительно к положениям ст. 100 ГПК РФ, соотнося заявленную сумму расходов на оплату услуг представителя с объемом защищенного права, принимая во внимание конкретные обстоятельства дела, характер спорного правоотношения, объем фактически выполненной представителем ответчика работы, ее временные и интеллектуальные затраты, сложность спора, правовою позицию сторон в ходе его рассмотрения, содержание составленных представителем процессуальных документов, сложность и объем материала, изучение которого требовалось для их составления, количество судебных заседаний с участием представителя и их продолжительность, а также степень участия представителя, размер вознаграждения, обычно получаемый за аналогичные услуги, суд полагает возможным заявленные требования о возмещении судебных расходов удовлетворить частично, взыскав в пользу Шеверда Н.А. 25 000 рублей, считая данную сумму соответствующей принципу разумности.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Шеверда В.Н. в интересах опекаемого Шеверда Н.И. к Шеверда Н.А. о признании недействительным договора дарения недвижимого имущества – жилого дома и земельного участка, расположенного по адресу: <адрес>, заключенного 24.03.2015 между Шеверда Н.И. и Шеверда А.Н. отказать.

Взыскать с Шеверда В.Н., действующего в интересах опекаемого Шеверда Н.И., в пользу Шеверда Н.А. в счет возмещения судебных расходов 25 000 рублей.

Решение может быть обжаловано сторонами в апелляционном порядке в Омский областной суд через Ленинский районный суд города Омска в течение месяца с момента изготовления решения в окончательной форме.

Судья                                             А.Л. Савчук

Мотивированный текст решения изготовлен 15 февраля 2020 года.

Судья                                             А.Л. Савчук