Решение по делу № 2-706/2019 от 15.07.2019

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

12 сентября 2019 года                                                       г. Алексин, Тульская область

Алексинский городской суд Тульской области в составе:

председательствующего Солдатовой М. С.,

при секретаре Паньшиной И. А.,

с участием

представителя истца по доверенности Романова А.И.,

представителя ответчика по доверенности Трофимовой Е.И.,

помощника Алексинского межрайонного прокурора Морозовой А.О.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-706/2019 по иску Кулакова А. В. к филиалу АО НПО «Тяжпромарматура – Алексинский завод тяжелой промышленной арматуры» о взыскании компенсации морального вреда вследствие утраты трудоспособности,

установил:

Кулаков А. В. обратился в суд с иском к филиалу АО НПО «Тяжпромарматура – Алексинский завод тяжелой промышленной арматуры» о взыскании компенсации морального вреда вследствие утраты трудоспособности, мотивировав заявленные требования тем, что он с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ (с общим трудовым стажем <данные изъяты> год), работал в должности <данные изъяты> № <данные изъяты> в АО «Тяжпромарматура», которое ДД.ММ.ГГГГ было преобразовано в ЗАО «Тяжпромарматура», с ДД.ММ.ГГГГ - в АО «Тяжпромарматура», а с ДД.ММ.ГГГГ АО «Тяжпромарматура» присоединено к АО НПО «Тяжпромарматура».

ДД.ММ.ГГГГ истец был уволен в связи с отсутствием у работодателя другой работы согласно п.1 ст. 77 ТК РФ.

Указал, что вследствие длительной продолжительности работы в вышеуказанном предприятии, в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов, он получил профзаболевание и вследствие чего на данный момент является инвалидом № группы с утратой профессиональной трудоспособности <данные изъяты> %.

При этом актом о случае профессионального заболевания от ДД.ММ.ГГГГ ему был выставлен заключительный диагноз: <данные изъяты>

Сославшись на санитарно-гигиенические характеристики условий труда истца, как работника ответчика, отметил, что стаж его работы у ответчика в условиях воздействия опасных, вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов, которые могли вызвать профзаболевание (отравление) - <данные изъяты>.

Отметил, что условия его труда характеризовались воздействием повышенных концентраций кремнесодержащей пыли, повышенных уровней шума, локальной вибрации, неблагоприятного микроклимата.

С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ истец находился на лечении в ГУЗ «<данные изъяты>», где ему был выставлен основной диагноз – «<данные изъяты>».

Также указал, что данное заболевание влечет для него физические и нравственные страдания, поскольку он не имеет возможности трудиться по специальности, ограничен в выборе профессии, не противопоказанную его физическому состоянию, однако предполагаемые работодатели, когда узнают о профессиональном заболевании и инвалидности, Кулакову А.В. под любым предлогом отказывают в трудоустройстве.

Также Кулаков А.В. постоянно испытывает физические боли в <данные изъяты>. Фактически истец по вине ответчика потерял заработок, здоровье, который мог иметь, будучи здоровым, лишен возможности вести активный образ жизни и заниматься спортом, испытывает переживания в части дальнейшего содержания своей семьи, у истца на иждивении находится несовершеннолетняя дочь ФИО7, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, и сын ФИО8, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, который в настоящее время обучается в техникуме на очном отделении.

Моральный вред, в связи полученным вследствие работы у ответчика профессиональным заболеванием «<данные изъяты>», истец оценивает в размере 300 000 руб.

На основании изложенного, просил суд взыскать с АО НПО «Тяжпромарматура» в его пользу компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб.

В судебное заседание истец Кулаков А.В. не явился, о месте и времени судебного заседания извещен своевременно и надлежащим образом, представил ходатайство о рассмотрении дела в его отсутствие.

Представитель истца по доверенности Романов А.И. в судебном заседании поддержал исковые требования своего доверителя по основаниям, изложенным в иске. Дополнительно пояснил, что ранее, в ДД.ММ.ГГГГ его доверитель обращался в суд с иском о взыскании компенсации морального вреда вследствие утраты трудоспособности по причине работы у ответчика, однако на тот момент времени утрата его трудоспособности была обусловлена заболеванием «<данные изъяты>». Отметил, что установление его доверителю диагноза «<данные изъяты>» привело к возрастанию процента утраты им (истцом) трудоспособности до <данные изъяты> %: <данные изъяты>% утраты по болезни «<данные изъяты>», <данные изъяты>% утраты по болезни «<данные изъяты>».

Представитель ответчика АО НПО «Тяжпромарматура» по доверенности Трофимова Е.И. в судебном заседании исковые требования не признала. В обоснование возражений указала, что в ДД.ММ.ГГГГ Кулакову А. В. судом уже была присуждена компенсация морального вреда, причиненного вследствие утраты трудоспособности. При этом на момент рассмотрения судом дела в ДД.ММ.ГГГГ истцу был установлен диагноз «<данные изъяты>, и диагноз «<данные изъяты>» уже также был установлен, ввиду чего считала, что судом по тем же основаниям, между теми же сторонами о том же предмете уже было рассмотрено дело еще в ДД.ММ.ГГГГ. Указала, что должность <данные изъяты> в сталелитейном цехе, которую занимал истец, предполагает воздействие кремнесодержащей пыли, шума, локальной вибрации. Считала, что тот факт, что истцу установлен диагноз « <данные изъяты>», не может являться основанием для удовлетворения требований Кулакова А. В., поскольку данное заболевание, как и <данные изъяты>, связаны с воздействием на организм вредных производственных факторов на протяжении продолжительного периода времени работы истца, занятого по профессии «<данные изъяты>».

    С учетом положений ст. 167 ГПК РФ и мнения представителей сторон, суд счел возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившегося истца.

Выслушав представителей сторон, получив показания свидетеля, заслушав заключение прокурора, полагавшего удовлетворить исковые требования в полном объеме, исследовав письменные доказательства по делу, суд приходит к следующему.

Как усматривается из материалов дела и установлено судом, Кулаков А.В. работал у ответчика в должности <данные изъяты> в сталелитейном цехе № с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, когда был уволен в связи с отсутствием у работодателя другой работы, необходимой работнику в соответствии с медицинским заключением, пункт 8 части 1 статьи 77 ТК РФ, что подтверждается копией трудовой книжки на имя истца.

С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Кулаков А.В. находился на лечении в отделении <данные изъяты> «<адрес>», где ему был выставлен диагноз основной: <данные изъяты> (<данные изъяты>), что подтверждается выпиской-эпикризом из медицинской карты №.

Как следует из санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника Кулакова А.В. при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) от ДД.ММ.ГГГГ №, утвержденной главным государственным санитарным врачом в <адрес>, профессия <данные изъяты> в сталелитейном цехе №, при работе подвергается воздействию кремнесодержащей пыли, шуму, локальной вибрации.

Стаж работы Кулакова А.В. в данной профессии - <данные изъяты> (п.3.2).

За период работы Кулакова А.В. в должности <данные изъяты> в литейном цехе №, при выбивке <данные изъяты>, работодателем допускается: кремнесодержащая пыль в ДД.ММ.ГГГГ составляла 6,7-13,2 мг/куб.м, ПДК 6,0 мг/куб.м, превышение ПДК в 1,12-2,2 раза; (п. 9.2.); по эквивалентному уровню звука на рабочих местах <данные изъяты> при работе с <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ составлял 82-90 дБА, ПДУ 80 дБА, превышение ПДУ на 2-10 дБА (п.10.1); уровень локальной вибрации на рабочем месте <данные изъяты> при работе с <данные изъяты> составлял: ДД.ММ.ГГГГ 112-120 дБ при ПДУ 112 дБ, превышение до 8 дБ (п.10.2); температура воздуха на рабочем месте <данные изъяты> при работе с <данные изъяты>: холодный период 13-17 град.С при норме 15-22 град.С, теплый период 24-28 град.С при норме 16-27 град.С (п.11.1); уровень искусственной освещенности на рабочем месте <данные изъяты> освещенность рабочей поверхности составляла 62-140 лк при норме 200 лк (п.12.2).

В заключении о состоянии условий труда (п.24) указано, что условия труда Кулакова А.В. характеризуются воздействием повышенных концентраций кремнесодержащей пыли, повышенных уровней шума, локальной вибрации, неблагоприятного микроклимата.

Из акта о случае профессионального заболевания от ДД.ММ.ГГГГ усматривается, что профессиональное заболевание «<данные изъяты>» у Кулакова А.В. возникло ввиду несовершенства технологического оборудования (п.17).

Причиной указанного профессионального заболевания или отравления послужило длительное воздействие уровней локальной вибрации, превышающих ПДУ до 8 дБ; неблагоприятный охлаждающий микроклимат: в холодный период года температура воздуха составляет 13-17 град.С (п.18 Акта).

Заключением в п.20 Акта от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что заболевание (отравление) «<данные изъяты>» является профессиональным и возникло в результате длительного воздействия вредных производственных факторов (повышенных уровней локальной вибрации, охлаждающего микроклимата).

Как следует из акта о случае профессионального заболевания от ДД.ММ.ГГГГ, вина работника в причинении вреда его здоровью не установлена (п.19).

Согласно выводам экспертного заключения № от ДД.ММ.ГГГГ, выполненного <данные изъяты>, фактические условия труда, которые непосредственно предшествовали профессиональному заболеванию Кулакова А.В., являлись вредными и относились к классу 3 (вредные условия труда).

ДД.ММ.ГГГГ Кулаков А.В. получил № группу инвалидности с утратой профессиональной трудоспособности <данные изъяты>%, в соответствии со справками серии № № и серии № № от ДД.ММ.ГГГГ, выданными Бюро медико-социальной экспертизы №.

На основании вышеприведенных обстоятельств, Кулаков А. В. обращался ДД.ММ.ГГГГ в суд с иском к АО «Тяжпромарматура» о взыскании в его пользу компенсации морального вреда, указав также, что в связи с заболеванием «<данные изъяты>» он не имеет возможности трудиться по специальности, ограничен в выборе профессии, не противопоказанную его физическому состоянию, однако предполагаемые работодатели, когда узнают об его инвалидности, под любым предлогом отказывают в трудоустройстве.

Также истец постоянно испытывает физические боли <данные изъяты>. Фактически он по вине ответчика потерял заработок, здоровье, который мог иметь, будучи здоровым, лишен возможности вести активный образ жизни и заниматься спортом, испытывает переживания в части дальнейшего содержания своей семьи, на иждивении находятся несовершеннолетние дети, в связи с чем претерпевает физические и нравственные страдания, выражающиеся в дискомфортном душевном состоянии, переживаниях в плане содержания своих несовершеннолетних детей.

Решением <данные изъяты> городского суда <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ по гражданскому делу № исковые требования Кулакова А. В. удовлетворены частично, в его пользу с ответчика взыскана компенсация морального вреда в размере 140 000 руб.

Данное решение суда вступило в законную силу ДД.ММ.ГГГГ.

Выплата ответчиком взысканной судом компенсации в пользу истца подтверждается платежным поручением № от ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно положениям п. 2 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса РФ, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

Согласно мотивировочной части приведенного вступившего в законную силу решения суда от ДД.ММ.ГГГГ, взыскание компенсации с ответчика в пользу истца произведено ввиду обусловленных профессиональным заболеванием «<данные изъяты>», повлекшего утрату им трудоспособности в размере <данные изъяты> %, следующих физических и нравственных страданий, вызванных <данные изъяты>: отсутствие возможности трудиться и трудоустроиться по специальности, физические боли в <данные изъяты>, утрата здоровья, заработка, который мог иметь, будучи здоровым, лишение возможности вести активный образ жизни и заниматься спортом, переживания в части дальнейшего содержания своей семьи, учитывая наличие на его иждивении несовершеннолетних детей.

В настоящее время, обращая свои требования к ответчику, истец указал, что у него, в результате работы у ответчика, было установлено еще одно самостоятельное профессиональное заболевание- «<данные изъяты>», влекущее также физические и нравственные страдания для него.

Всемирная организация здравоохранения определяет здоровье, как «состояние полного социального, психического и физического благополучия». Право человека на здоровье понимается, как его личное неимущественное право находиться в состоянии полного физического и психического благополучия.

В соответствии с Конституцией РФ в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 2 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 2 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).

Из данных положений Конституции РФ в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Регулирование трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений в соответствии с Конституцией РФ, федеральными конституционными законами осуществляется трудовым законодательством (включая законодательство об охране труда), состоящим из Трудового кодекса, иных федеральных законов и законов субъектов Российской Федерации, содержащих нормы трудового права (абзацы первый и второй части 1 статьи 5 Трудового кодекса РФ).

Трудовые отношения и иные непосредственно связанные с ними отношения регулируются также коллективными договорами, соглашениями и локальными нормативными актами, содержащими нормы трудового права (часть 2 статьи 5 Трудового кодекса РФ).

Трудовым кодексом Российской Федерации установлено право работника на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом, иными федеральными законами (абзац четырнадцатый части 1 статьи 21 Трудового кодекса РФ).

Согласно ст. 212 Трудового кодекса РФ обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (часть 2 статьи 22 Трудового кодекса РФ).

Порядок возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору, регулируется Федеральным законом от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, абзац второй пункта 3 статьи 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В развитие данных законоположений в п. 2 Постановления от 20.12.1994 N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Как было указано выше, Кулаков А.В. работал у ответчика в должности <данные изъяты> в сталелитейном цехе № с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

В п. 3.3 Санитарно - гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) № от ДД.ММ.ГГГГ, указано, что стаж работы Кулакова А.В. в условиях воздействия опасных, вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов, которые могли вызвать профзаболевание (отравление) на АО «Тяжпромарматура» (ныне АО «НПО «Тяжпромарматура») - <данные изъяты>

Согласно п. 3 акта о случае профессионального заболевания от ДД.ММ.ГГГГ, Кулакову А.В. был выставлен заключительный диагноз: «<данные изъяты>».

Из того же акта следует, что ДД.ММ.ГГГГ по данному случаю начато расследование, по итогам которого, с учетом санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) от ДД.ММ.ГГГГ №, установлено, что заболевание «<данные изъяты>» является профессиональным и возникло в результате длительного воздействия вредных производственных факторов (повышенных концентраций кремнесодержащей пыли).

Приведенный вредный фактор обусловлен неэффективностью работы системы вентиляции.

В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Кулаков А.В. находился на лечении в отделении <данные изъяты> ГУЗ «<адрес>», где ему был выставлен основной диагноз: <данные изъяты>.

Из той же выписки следует, что при обследовании в <адрес> решением ВК протокол № от ДД.ММ.ГГГГ установлен диагноз профзаболевания «<данные изъяты>). Затем, при обследовании в <адрес> решением ВК от ДД.ММ.ГГГГ установлен диагноз <данные изъяты>

Данная выписка в совокупности с иной медицинской документацией учреждений здравоохранения, представленных в деле медико-социальной экспертизы, заведенном в отношении Кулакова А. В., была исследована судом с привлечением для допроса в качестве свидетеля ФИО10, которая пояснила, что является руководителем экспертного состава № <адрес> и осуществляет контроль за вынесенными экспертными решениями в отношении граждан, в том числе, по Алексинскому району Тульской области.

Данный свидетель дала показания о том, что ДД.ММ.ГГГГ актом о профессиональном заболевании Кулакову А. В. было установлено профессиональное заболевание «<данные изъяты>». ДД.ММ.ГГГГ Кулакову А. В. был установлен диагноз «<данные изъяты>», однако на момент установления данного диагноза не усматривалось функциональных нарушений. В этой связи ДД.ММ.ГГГГ ввиду наличия заболевания «<данные изъяты>», установленного по акту от ДД.ММ.ГГГГ, Кулакову А. В. впервые установлена № группа инвалидности. На основании того же акта от ДД.ММ.ГГГГ и также в связи с профессиональным заболеванием «<данные изъяты>» Кулакову А. В. ДД.ММ.ГГГГ установлена утрата трудоспособности в размере <данные изъяты> %. Затем, ДД.ММ.ГГГГ на основании акта о случае профессионального заболевания от ДД.ММ.ГГГГ Кулакову А. В. выдана справка серии № № о том, что размер утраты трудоспособности Кулакова А. В. составляет <данные изъяты>%. Также ДД.ММ.ГГГГ истцу выдана справка серии № № на основании акта о профессиональном заболевании, датированном уже ДД.ММ.ГГГГ, на основании которого процент утраты трудоспособности истцу установлен в <данные изъяты> %. Данные проценты утраты трудоспособности установлены согласно протоколу от ДД.ММ.ГГГГ проведения медико-социальной экспертизы гражданина в федеральном государственном учреждении медико-социальной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ.

Свидетель пояснила, что по указанному протоколу от ДД.ММ.ГГГГ Кулакову А. В. впервые установлены два основных заболевания, влекущих утрату трудоспособности ДД.ММ.ГГГГ, каждое из заболеваний влечет свой процент утраты трудоспособности, общий размер утраты трудоспособности в настоящее время по обоим заболеваниям составляет <данные изъяты>%, но поскольку показатели такого рода не суммируются, по каждому из заболеваний установлен свой процент утраты трудоспособности.

Оснований сомневаться в данных показаниях судом не установлено, так как они последовательны, непротиворечивы и согласуются с иными доказательствами по делу.

Изложенное приводит суд к выводу о несостоятельности довода стороны ответчика о том, что Кулакову А. В. в связи с установленным ему еще в период рассмотрения гражданского дела № профессиональным заболеванием «<данные изъяты>», ему уже была произведена выплата компенсации морального вреда.

Согласно представленной в ходе рассмотрения дела по существу в материалы дела справки ответчика, при увольнении, то есть ДД.ММ.ГГГГ, Кулакову А. В. были выплачены денежные средства в размере 69 748 руб.

Исходя из приложенных к данной справке расчетного листа за ДД.ММ.ГГГГ, выписки реестров № от ДД.ММ.ГГГГ, платежных поручений № и № от ДД.ММ.ГГГГ, а также объяснений стороны ответчика, при увольнении истцом ответчика последнему выплат в счет компенсации морального вреда вследствие утраты трудоспособности не производилось.

ДД.ММ.ГГГГ отделом по муниципальной экономике и труду управления развития экономики администрации <данные изъяты> район утвержден коллективный договор ОАО «Тяжпромарматура», срок действия которого впоследствии пролонгирован до ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно п.8.1.7 коллективного договора работодатель обязуется возмещать моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, в денежной форме в размере не более 5000 руб. в зависимости от объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя и иных заслуживающих внимания обстоятельств.

В случаях возникновения спора, факт причинения работнику вреда и размер его возмещения в пределах, указанных в настоящем пункте определяется судом.

Согласно условий трудового договора, заключенного сторонами ДД.ММ.ГГГГ (п. 16), взаимоотношения сторон, не урегулированные данным трудовым договором, регулируются действующим законодательством, нормативно-правовыми актами, коллективным договором и другими локальными правовыми актами ответчика.

Между тем, сведений об ознакомлении истца с условиями коллективного договора, приведенного выше, суду представлено не было, такого рода ознакомление стороной ответчика при рассмотрении дела по существу отрицалось.

Кроме того, из положений ч. 2 ст. 7, ч. 3 ст. 37, ч. 2 ст. 41, ч. 1 ст. 46 Конституции РФ в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Согласно ч. 3 ст. 55 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Таким образом, никакие иные акты, за исключением федеральных законов в предусмотренных статьей 55 Конституции РФ случаях, не могут умалять и ограничивать право гражданина на полное возмещение вреда, причиненного повреждением здоровья. Соответственно, не могут ограничивать это право также и заключенные в соответствии с трудовым законодательством отраслевые соглашения и коллективные договоры.

Приведенные выше конституционные положения конкретизированы в соответствующих нормах трудового права и разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Так, в соответствии с ч. 2 ст. 9 Трудового кодекса РФ коллективные договоры, соглашения, трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению.

Согласно ст. 237 Трудового кодекса РФ, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1).

В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба (часть 2).

Согласно разъяснению, содержащемуся в п. 63 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии со статьей 237 названного Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Аналогичные критерии определения размера компенсации морального вреда содержатся и в п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда».

Из содержания данных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда РФ в их взаимосвязи следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом по указанным выше критериям вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника.

Положения отраслевых соглашений и коллективных договоров означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере.

Установленные обстоятельства позволили суду прийти к выводу о том, что профессиональное заболевание «<данные изъяты>» работник Кулаков А. В. получил в период исполнения трудовых обязанностей. Будучи его работодателем истца, ответчик не обеспечил согласно требованиям законодательства безопасные условия труда, в связи с чем, ответственность за причиненный именно данным профессиональным заболеванием и его последствиями моральный вред истцу, должна быть возложена на работодателя в силу закона. Поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, а взыскивается с учетом конкретных обстоятельств дела с целью смягчения эмоционально-психологического состояния потерпевшего, денежная компенсация должна отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Кроме того, определение конкретного размера денежной компенсации морального вреда является прерогативой суда.

При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает конкретные обстоятельства дела, степень вины ответчика, характер причиненных истцу физических и нравственных страданий, а именно то, что Кулаков А. В. состоял в трудовых отношениях с ответчиком, его работа была связана с вредными условиями, именно в связи с исполнением им своих трудовых обязанностей у ответчика истцу установлено профессиональное заболевание «<данные изъяты>», что произошло по вине работодателя, который не обеспечил безопасные условия труда. Вины истца в причинении ему вреда здоровью не установлено.

Кроме того, Кулаков А. В. находился многократно на лечении в медицинских учреждениях, а с учетом ранее установленного у него профессионального заболевания «<данные изъяты>» и установленного ДД.ММ.ГГГГ профессионального заболевания «<данные изъяты>» общий размер утраты им в его возрасте <данные изъяты> лет (по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ) трудоспособности составляет <данные изъяты>%, что существенно ограничивает его в выборе профессии и способности трудиться, обеспечивая надлежащее содержание для своих детей, в частности, малолетней ФИО7, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

Данное заболевание – <данные изъяты> - порождает у Кулакова А. В. постоянные физические боли в <данные изъяты>. Жалобы на приведенные недомогания зафиксированы и в медицинской документации.

Установленные по делу фактические обстоятельства применительно к приведенным нормам права и разъяснениям к ним, приводят суд к выводу о том, что заявленные истцом требования подлежат удовлетворению в полном объеме.

    В силу ст.103 Гражданского процессуального кодекса РФ и в соответствии со ст. 61.1 Бюджетного кодекса РФ в бюджет МО г. Алексин Тульской области с АО НПО «Тяжпромарматура» подлежит взысканию государственная пошлина в размере 300 руб., от уплаты которой истец был освобожден.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-198 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд

решил:

исковые требования Кулакова А. В. удовлетворить.

Взыскать с АО НПО «Тяжпромарматура – Алексинский завод тяжелой промышленной арматуры» в пользу Кулакова А. В. компенсацию морального вреда в размере 300 000 (триста тысяч) рублей.

Взыскать с АО НПО «Тяжпромарматура – Алексинский завод тяжелой промышленной арматуры» в доход бюджета муниципального образования г. Алексин государственную пошлину в размере 300 (триста) рублей.

Решение может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Тульского областного суда путем подачи апелляционной жалобы в Алексинский городской суд Тульской области в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Мотивированное решение изготовлено 16 сентября 2019 года.

Председательствующий                                М. С. Солдатова