Решение по делу № 33-6625/2023 от 30.11.2023

БЕЛГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

31RS0002-01-2022-005270-91                                                                       33-6625/2023

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Белгород                                                                                        19 декабря 2023 года

Судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда в составе:

председательствующего Переверзевой Ю.А.,

судей Тертышниковой С.Ф., Украинской О.И.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Бурцевой Е.В.,

с участием прокурора Кирилловой М.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Аветиковой Александры Агвановны, Шелухина Дмитрия Олеговича, Авраменко Тимофея Николаевича к областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Шебекинская центральная районная больница» о компенсации морального вреда,

по апелляционным жалобам Аветиковой Александры Агвановны, Шелухина Дмитрия Олеговича, Авраменко Тимофея Николаевича, областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Шебекинская центральная районная больница»

на решение Белгородского районного суда Белгородской области от 23.08.2023.

Заслушав доклад судьи Переверзевой Ю.А., объяснения Аветиковой А.А., Шелухина Д.О., Авраменко Т.Н., поддержавших доводы своей апелляционной жалобы и возражавших против удовлетворения жалобы ответчика, представителя областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Шебекинская центральная районная больница» Гавриловой Н.А., поддержавшей доводы своей апелляционной жалобы и возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы истцов, заключение прокурора Кирилловой М.А., считавшей решение законным и не подлежащим отмене, судебная коллегия

установила:

Аветикова А.А., Шелухин Д.О., Авраменко Т.Н. обратились в суд с указанным иском, в котором просили взыскать с областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Шебекинская центральная районная больница» (далее – ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ») в счет компенсации морального вреда по 2 000 000 рублей в пользу каждого.

В обоснование заявленных требований указали, что являются детьми Авраменко Т.И., ДД.ММ.ГГГГ года рождения. В период с 04.04.2021 по 16.04.2021 Авраменко Т.И. находилась на лечении в хирургическом отделении ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» с диагнозом <данные изъяты>

Согласно выписному эпикризу из истории болезни Авраменко Т.И. была проведена консервативная терапия с положительной динамикой, больная выписана с улучшением на амбулаторное лечение.

20.04.2021 бригада скорой помощи доставила Авраменко Т.И. в ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ», где она была госпитализирована в хирургическое отделение. 21.04.2021 Авраменко Т.И. перевели в отделение интенсивной терапии, где последняя умерла в 05 часов 50 минут 22.04.2021.

Причиной смерти Авраменко Т.И. согласно свидетельству о смерти явились: <данные изъяты>

Полагают, что медицинскими работниками допущены грубейшие нарушения качества оказания медицинской помощи Авраменко Т.И., которые привели к летальному исходу.

Решением суда иск удовлетворен в части. С ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» в пользу Аветиковой А.А., Шелухина Д.О., Авраменко Т.Н. в счет компенсации морального вреда взысканы денежные средства по 200 000 рублей в пользу каждого. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано. С ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» в доход бюджета муниципального образования «Белгородский район» Белгородской области взыскана государственная пошлина в размере 900 рублей.

В апелляционной жалобе Аветикова А.А., Шелухин Д.О., Авраменко Т.Н. просят решение суда отменить, принять новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме.

В апелляционной жалобе ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» просит решение суда отменить, отказав в удовлетворении требований.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции третьи лица Перепелица М.И., Белов А.А., Соколовская Н.С. не явились, о его времени и месте извещены электронными заказными письмами (получены 07.12.2023), о причинах неявки не сообщили, об отложении судебного заседания не ходатайствовали, что в силу положений части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации позволяет рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции, изучив материалы дела, доводы апелляционных жалоб, исследовав имеющиеся в деле доказательства, заслушав объяснения сторон, заключение прокурора, судебная коллегия приходит к следующему.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В статье 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается, в том числе: в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Основания, порядок, объем и характер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также круг лиц, имеющих право на такое возмещение, определены главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 1064 - 1101).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В объем возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, входит, в том числе компенсация морального вреда (параграф 4 главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими, в том числе на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, право на охрану здоровья и медицинскую помощь и др.).

Согласно разъяснениям, данным в пунктах 48, 49 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности, отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Из изложенного следует, что в случае причинения работниками медицинской организации вреда жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи медицинская организация обязана возместить причиненный вред лицу, имеющему право на такое возмещение.

Необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинской организации за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются: причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда (нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями (бездействием) медицинской организации (его работников); наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда; вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его работников.

Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Из содержания искового заявления Аветиковой А.А., Шелухина Д.О., Авраменко Т.Н. усматривается, что основанием для их обращения в суд с требованиями о компенсации морального вреда послужило ненадлежащее, по их мнению, оказание медицинской помощи их матери сотрудниками ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ».

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием ответчик должен доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда истцам в связи со смертью их матери, медицинская помощь которой, по утверждению истцов, оказана ненадлежащим образом.

Судом установлено, что 22.04.2021 умерла мать истцов Авраменко Т.И.

Из медицинской документации следует, что 04.04.2021 в 15 часов 44 минуты Авраменко Т.И. была доставлена бригадой скорой медицинской помощи в ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ». В 16 часов 00 минут был произведен осмотр Авраменко Т.И. дежурным врачом совместно с заведующим отделением, поставлен диагноз: <данные изъяты> План лечения: <данные изъяты>.

05.04.2021 в 8 часов 21 минуту произведен совместный осмотр Авраменко Т.И. с заведующим неврологическим отделением; поставлен диагноз: <данные изъяты> Назначен план лечения: <данные изъяты>

07.04.2021 произведен совместный осмотр Авраменко Т.И. с заведующим неврологическим отделением; ранее поставленный диагноз подтвержден.

08.04.2021 произведен первичный осмотр Авраменко Т.И. совместно с заведующим хирургическим отделением; поставлен диагноз: <данные изъяты> План ведения больного: клинические <данные изъяты>. Для дальнейшего лечения Авраменко Т.И. переведена в хирургическое отделение ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ».

09.04.2021, 12.04.2021, 14.04.2021 в результате осмотров лечащим хирургом, в том числе с заведующим хирургическим отделением признаки <данные изъяты>

16.04.2021 Авраменко Т.И. выписана с улучшением на амбулаторное лечение. Рекомендовано продолжить лечение у терапевта по месту жительства.

20.04.2021 в 21 час 58 минут Авраменко Т.И. была вновь доставлена бригадой скорой медицинской помощи в ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ».

Осмотр Авраменко Т.И. дежурным врачом был произведен в 22 часа 00 минут, поставлен предварительный диагноз: <данные изъяты>. План обследования и лечения: <данные изъяты>

20.04.2021 в 22 часа 30 минут общее состояние больной тяжелое, вызван дежурный реаниматолог; в 23 часа 50 минут состояние тяжелое, относительно стабильное.

21.04.2021 в 8 часов 30 минут произведен совместный осмотр Авраменко Т.И. с заведующим хирургическим отделением, поставлен диагноз: <данные изъяты> В связи с <данные изъяты> переведена в АРО.

21.04.2021 в 10 часов 00 минут произведен первичный осмотр дежурным реаниматологом, в 17 часов 00 минут общее состояние тяжелое, стабильное, в 19 часов 00 минут – 1 час 00 минут – состояние тяжелое, обусловлено угнетением сознания, анемией тяжелой степени сопутствующей патологией, без значимой динамики.

22.04.2021 в 1 час 00 минут – 5 часов 00 минут – состояние пациентки тяжелое, обусловлено угнетением сознания, анемией тяжелой степени сопутствующей патологией, без значимой динамики.

22.04.2021 в 5 часов 50 минут констатирована биологическая смерть Авраменко Т.И.

Согласно медицинскому свидетельству о смерти Авраменко Т.И. причина смерти, установленная по результатам патологоанатомического вскрытия: <данные изъяты>

Территориальным органом Росздравнадзора по Белгородской области на основании поступившего из Следственного Управления СК России по Белгородской области обращения Аветиковой А.А. в адрес Департамента здравоохранения Белгородской области направлено указание на необходимость проведения ведомственной проверки качества оказания медицинской помощи пациентке Авраменко Т.И.

В рамках ведомственного контроля Департаментом организации медицинской помощи Министерства здравоохранения Белгородской области проведена внеплановая документальная целевая проверка качества медицинской помощи, оказанной Авраменко Т.И. в ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» в апреле 2021 года.

По результатам проверки выявлены нарушения: выписка Авраменко Т.И. 16.04.2021 из хирургического отделения осуществлена необоснованно при недостижении клинико-лабораторной ремиссии заболевания; отсутствие в медицинской документации рекомендаций по дальнейшему лечению пациентки в амбулаторных условиях; необеспечение своевременного перевода Авраменко Т.И. в отделение анестезиологии и реанимации при имеющихся показаниях к интенсивному наблюдению (акт проверки ведомственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности № 103 от 21.10.2022).

Администрации ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» выдано предписание с указанием принятия мер организационного и дисциплинарного характера к лицам, допустившим нарушения.

Согласно экспертному заключению (протоколу оценки качества медицинской помощи) № от 31.08.2021 филиалом АО «МАКС-М» в г. Белгороде выявлены нарушения: сбора информации (показано, но не проведено «cito»-исследование, консультация хирурга и ФГДС, оценка своевременности и эффективности лечебных мероприятий затруднена); оказания медицинской помощи (несвоевременно начата <данные изъяты>, с момента перевода в хирургическое отделение <данные изъяты> не проводилась, показаны, но не применены препараты <данные изъяты>); преемственности (выписка с учетом данных ФГДС-контроля и коморбидного фона больной из стационара преждевременна – был необходим перевод в терапевтическое отделение, в выписном эпикризе не отражены рекомендации по терапии и ФГДС-контролю). За выявленные нарушения к медицинской организации применены финансовые санкции.

Определением суда от 04.04.2023 по ходатайству ответчика по делу была назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза для установления наличия или отсутствия причинно-следственной связи между действиями сотрудников ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» и смертью Авраменко Т.И. и качества оказанной медицинской помощи, производство которой поручено ОБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» Министерства здравоохранения Курской области.

Согласно заключению экспертов от 15.05.2023 тяжесть общего состояния Авраменко Т.И. при первичной и повторной госпитализациях в ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» была оценена правильно и соответствовала выявленной клинической симптоматике. Так, при госпитализации пациентки 04.04.2021 ее состояние оценено как средней степени тяжести, а при повторной госпитализации 20.04.2021 как тяжелое.

Установленный на основании клинической симптоматики и результатов лабораторных и инструментальных методов исследования диагноз при обращении Авраменко Т.И. в ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» 04.04.2021 является правильным. Установленный в ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» заключительный клинический диагноз <данные изъяты> также установлен правильно.

Организация обследования и лечебного процесса Авраменко Т.И. должна была осуществляться в соответствии с клиническими рекомендациями <данные изъяты> принятыми на Общероссийской согласительной конференции по принятию национальных клинических рекомендаций 06.06.2014, г. Воронеж.

При оказании медицинской помощи Авраменко Т.И. в ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» с 04.04.2021 по 16.04.2021 и в период с 20.04.2021 по 22.04.2021 имели место следующие дефекты:

- оформления медицинской документации: не указано время выполнения <данные изъяты> 16.04.2021; отсутствует указание дозировок некоторых препаратов; в диагнозе при выписке не указана степень тяжести <данные изъяты>; в рекомендациях отсутствуют указания на объем и характер медикаментозной терапии <данные изъяты>, не указаны сроки выполнения контрольного <данные изъяты>, соблюдение диеты, а также необходимость применения гормональных препаратов для лечения основного заболевания (<данные изъяты>); в дневниках хирурга и реаниматолога отсутствуют сведения об объеме отделяемого <данные изъяты> после 22:30 20.04.2021 (при этом запись об его удалении отсутствует); в заключительном клиническом диагнозе не указана <данные изъяты>, который и стал причиной летального исхода;

- тактические: при повторной госпитализации не проведен консилиум с определением лечебной тактики, необходимости оперативного лечения и перевода на ИВЛ; необоснованная выписка из стационара 16.04.2021, несмотря на выраженную <данные изъяты>); для лечения не привлечен гастроэнтеролог (терапевт) с целью последующего назначения комплексной реабилитации вплоть до санаторно-курортного лечения; госпитализация пациентки в хирургическое отделение 20.04.2021, хотя целесообразно было бы в отделение интенсивной терапии; первичный осмотр пациентки врачом-реаниматологом 21.04.2021 произведен только в 10:00 (через 1,5 часа от принятия решения о переводе в АРО);

- диагностические: не проведено cito исследование per rectum 07.04.2021, несмотря на выявленный <данные изъяты>; не выполнена консультация терапевта, назначенная врачом-хирургом при первичном осмотре 08.04.2021; не назначена и не выполнена <данные изъяты> при ухудшении состояния 21.04.2021;

- лечебные: не производилось <данные изъяты>; более восьми часов (с 23:50 20.04.2021 по 08:30 21.04.2021) пациентка находилась без присмотра медицинского персонала (записей осмотра в эти часы нет).

Оценить полноту рекомендаций, данных лечащим врачом пациентке Авраменко Т.И. при выписке, не представляется возможным ввиду их отсутствия в выписном эпикризе как таковых.

Дефекты оформления медицинской документации не могли повлиять на проведение диагностики и назначения соответствующего лечения, привести к ухудшению состояния здоровья Авраменко Т.И. и повлечь за собой неблагоприятный исход (смерть пациентки). Диагностические, тактические и лечебные дефекты оказания медицинской помощи, хотя и в определенной степени оказывали негативное влияние на состояние здоровья пациентки, не могли сами по себе привести к возникновению выявленной у Авраменко Т.И. <данные изъяты>, ее осложнений <данные изъяты> и к наступлению смерти.

Согласно представленной медицинской документации у Авраменко Т.И. имел место целый ряд сопутствующей (коморбидной) патологии, а именно: <данные изъяты>

При этом эксперты отметили, что при <данные изъяты> риск смерти коморбидного пациента прямо коррелирует с количеством сопутствующих заболеваний. С учетом изложенного, учитывая тяжесть имевшейся у Авраменко Т.И. основной и сопутствующей патологии, а также ее высокую смертность, эксперты пришли к выводу, что обоснованно утверждать, что при гипотетическом отсутствии выявленных дефектов оказания медицинской помощи смерть больной не наступила бы, нельзя.

Общепринятые в медицине представления об этиологии, патогенезе, клинической картине и течении имевшейся у Авраменко Т.И. <данные изъяты> позволили комиссии констатировать, что именно она по своему характеру и степени выраженности непосредственно и закономерно породила в организме цепь болезненных процессов, приведших к возникшим последствиям <данные изъяты> наступлению смерти), определила их специфику, скорость течения и выраженность, то есть обладает присущими причине свойствами (генетичности, активности, необходимости) и находится с наступлением смерти в прямой причинно-следственной связи.

Выявленные при проведении данной экспертизы дефекты оказания медицинской помощи не могли сами по себе породить имевшуюся у Авраменко Т.И. <данные изъяты> и определить характер наступивших последствий <данные изъяты>, не обладая присущими причине свойствами генетичности, активности и необходимости, а лишь в определенной степени оказывали негативное влияние на состояние здоровья пациентки, являясь в данном случае не причиной, а лишь частью совокупности условий, от наличия которых зависит возникновение, существование, развитие и время наступления следствия (смерти).

Так как выявленные дефекты оказания медицинской помощи в определенной степени косвенно влияли на вызванные причиной <данные изъяты> патологические процессы, эксперты констатировали, что они находятся со смертью в причинной связи, однако эта связь является не прямой, а косвенной.

Исследовав представленные доказательства в совокупности, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что при оказании медицинской помощи Авраменко Т.И. имели место дефекты оказания сотрудниками ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ». При этом вышеуказанные дефекты находятся в косвенной причинно-следственной связи с наступлением смерти.

Поскольку имели место дефекты оказания ответчиком медицинской помощи матери истцов, судом верно установлено, что на ответчика должна быть возложена обязанность по возмещению истцам морального вреда.

В нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации ответчиком не представлено доказательств отсутствия своей вины в оказании Авраменко Т.И. медицинской помощи ненадлежащего качества.

Доводы, приводимые ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» в апелляционной жалобе о том, что причинно-следственная связь между недостатками оказания медицинской помощи и смертью Авраменко Т.И. отсутствует, а потому не имеется и причинной связи между нравственными страданиями истцов в результате смерти их матери и действиями (бездействием) работников ответчика, отклоняются как несостоятельные.

В данном случае юридическое значение имеет и косвенная (опосредованная) причинная связь, поскольку дефекты (недостатки) оказания медицинским персоналом ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» медицинской помощи Авраменко Т.И. установлены внеплановой документальной целевой проверкой качества медицинской помощи, проведенной в рамках ведомственного контроля Департаментом организации медицинской помощи Министерства здравоохранения Белгородской области, экспертным заключением АО «МАКС-М» в г. Белгороде, а также заключением комплексной судебно-медицинской экспертизы.

Вышеуказанные дефекты оказания медицинской помощи нарушают право пациента на получение своевременного и отвечающего установленным стандартам лечения. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего (несвоевременного) оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине таких дефектов ее оказания как несвоевременная диагностика заболевания и непроведение пациенту всех необходимых лечебных мероприятий, направленных на устранение патологического состояния здоровья, причиняет страдания, то есть причиняет вред как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации такого вреда.

Доказательств отсутствия вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствия вины в дефектах такой помощи, а также отсутствия возможности оказать пациенту Авраменко Т.И. необходимую и своевременную помощь ответчиком не представлено.

В результате некачественного и несвоевременного оказания Авраменко Т.И. медицинской помощи сотрудниками ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» было нарушено личное неимущественное право истцов (детей Авраменко Т.И.), что, несомненно, повлекло причинение им нравственных страданий (морального вреда).

Довод ответчика о том, что истцы не являлись членами семьи Араменко Т.И., поскольку проживали отдельно, не вели общий бюджет и хозяйство совместно с матерью, судебной коллегией отклоняется как несостоятельный и не свидетельствующий об отсутствии нравственных страданий в связи с ненадлежаще оказанной их матери медицинской помощью.

Такие доводы приводились ответчиком и в суде первой инстанции и обоснованно признаны несостоятельными.

В подтверждение сложившихся семейных связей между истцами и Авраменко Т.И. в суде первой инстанции были допрошены свидетели, подтвердившие близкие отношения Аветиковой А.А., Шелухина Д.О., Авраменко Т.Н. с их матерью, основанные на любви и заботе друг о друге.

В суде апелляционной инстанции истцы пояснили, что Араменко Т.Н. проживал с матерью, а остальные дети, несмотря на отдельное проживание, также часто общались с мамой, постоянно приезжали к ней, помогали во всем, между ними и матерью были тесные взаимоотношения, постоянное общение, поддержка.

Доводы апелляционной жалобы ответчика о несогласии с выводами судебно-медицинской экспертизы и оценкой, данной заключению экспертизы судом, подлежат отклонению, поскольку они направлены на оспаривание результатов экспертизы. Однако каких-либо доказательств проведения судебной экспертизы с нарушением соответствующих методик и норм процессуального права, способных поставить под сомнение достоверность ее результатов, ответчиком не представлено.

Вопреки доводам апелляционных жалоб как истцов, так и ответчика, заключение комплексной судебно-медицинской экспертизы достаточно мотивировано, содержит подробное описание проведенных исследований, даны ответы по всем поставленным вопросам, выводы экспертов вероятностного толкования не допускают.

Экспертиза проведена экспертами компетентной организации в предусмотренном законом порядке, в соответствии с требованиями статей 79, 80, 84, 85, 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, эксперты обладают необходимыми специальными познаниями в области медицины, имеют высшее медицинское образование, значительный стаж работы по специальности. Заключение эксперты давали, будучи предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Ссылка в жалобах сторон на то, что суд при назначении судебной экспертизы отклонил вопросы, предложенные как стороной истца, так и ответчика, не свидетельствует о неправильности выводов суда. В полномочия суда входит обязанность формулирования вопросов для экспертов с учетом мнения сторон, исходя из предмета и оснований иска, юридически значимых обстоятельств, подлежащих установлению. Вопросы о причинно-следственной связи и качестве оказания медицинской помощи, имеющие существенное значение для разрешения настоящего спора, были поставлены на решение экспертов.

Довод апелляционной жалобы истцов о неверном выводе суда о небольшой вероятности благоприятного исхода лечения Авраменко Т.И. подлежит отклонению, поскольку вывод о тяжести имевшейся у Авраменко Т.И. основной и сопутствующей патологии, а также ее высокой смертности сделан не самим судом, а экспертами, в связи с чем обоснованно принят судом во внимание.

Не соглашаясь с вышеуказанными выводами судебной экспертизы, сторонами в суде первой инстанции не заявлено ходатайство о назначении по делу повторной или дополнительной экспертизы, такого ходатайства не содержат и апелляционные жалобы, не заявлено и в суде апелляционной инстанции.

Между тем, представленное в материалах дела экспертное заключение не вызывает сомнений в его правильности, в связи с чем выводы судебной экспертизы правильно оценены судом как убедительные и достоверные.

Иные доводы апелляционной жалобы ответчика сводятся к несогласию с выводами суда, однако не опровергают их, являлись предметом исследования суда первой инстанции и получили надлежащую правовую оценку суда, не содержат каких-либо подтвержденных данных, свидетельствующих о незаконности постановленного решения, и не могут повлечь его отмены или изменения. Учитывая фактические обстоятельства, судебная коллегия не находит законных оснований для иной оценки доказательств по делу.

Вместе с тем, при наличии правовых оснований для возложения на ответчика обязанности по возмещению морального вреда истцам судебная коллегия не может согласиться с размером взысканной компенсации, считая его необоснованно заниженным.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из того, что было нарушено неимущественное право истцов на семейную жизнь, им были причинены нравственные страдания в связи с некачественно оказанной их матери медицинской помощью. Суд учел степень вины ответчика, отсутствие прямой причинно-следственной связи между действиями сотрудников больницы и наступившими последствиями. Но при определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции не в полной мере учел характер допущенных ответчиком недостатков.

Так, суд пришел к выводу о допущении ОГБУЗ «Шебекинская ЦРБ» тех дефектов, которые были установлены судебно-медицинской экспертизой, а именно: непроведение консилиума при повторной госпитализации с определением лечебной тактики, необходимости оперативного лечения и перевода на ИВЛ; необоснованная выписка из стационара 16.04.2021, несмотря на <данные изъяты>; непривлечение гастроэнтеролога (терапевта) с целью последующего назначения комплексной реабилитации; госпитализация пациентки в хирургическое отделение 20.04.2021, когда было целесообразна госпитализация в отделение интенсивной терапии; проведение первичного осмотра пациентки врачом-реаниматологом 21.04.2021 только через 1,5 часа от принятия решения о переводе в АРО.

При этом, суд, несмотря на то, что были установлены и другие многочисленные дефекты, их не отразил, следовательно, и не учел при определении размера компенсации морального вреда.

Кроме вышеуказанных дефектов судебно-медицинской экспертизой установлены и другие, а также те, которые указаны в проверке качества медицинской помощи, проведенной в рамках ведомственного контроля Департаментом организации медицинской помощи Министерства здравоохранения Белгородской области, и в экспертном заключении АО «МАКС-М» в г. Белгороде, однако, не все они были учтены судом.

Принимая во внимание, что при заболевании близкого родственника, в данном случае матери, каждый человек испытывает нравственные страдания, что является общеизвестным фактом, учитывая несомненные переживания истцов за физическое состояние матери в период ее нахождения в лечебном учреждении, в котором пациентке была оказана некачественная медицинская помощь, учитывая многочисленные недостатки медицинской помощи, оказавшие негативное влияние на состояние здоровья Авраменко Т.И., а также то, что компенсация морального вреда по смыслу статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации не должна носить формальный характер, ее целью является реальная компенсация причиненных пострадавшему страданий, при этом исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы (пункт 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»), судебная коллегия полагает необходимым изменить решение суда в части размера компенсации морального вреда, увеличив его до 400 000 рублей в пользу каждого истца.

Оснований для увеличения размера компенсации до заявленного в иске (до 2 000 000 рублей в пользу каждого истца) с учетом всех обстоятельств дела судебная коллегия не усматривает.

Довод апелляционной жалобы истцов о необходимости взыскания компенсации в заявленном ими размере со ссылкой на иную судебную практику по аналогичным делам отклоняется, поскольку компенсация морального вреда определяется с учетом конкретных обстоятельств спора, обстоятельства по каждому конкретному спору устанавливаются непосредственно при рассмотрении дела, и решение принимается судом в соответствии с представленными доказательствами с учетом норм права, регулирующих спорные правоотношения.

Не обоснована и ссылка в жалобе на размер выплат семьям погибших гражданских лиц от обстрелов в ходе специальной военной операции, поскольку размер этих выплат не может сопоставляться с размером компенсации по иным обстоятельствам.

Являются необоснованными и доводы апелляционной жалобы истцов о рассмотрении дела незаконным составом суда при наличии заинтересованности и иных обстоятельств, вызывающих сомнения в объективности и беспристрастности судьи.

Согласно части 1 статьи 16 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации мировой судья, а также судья не может рассматривать дело и подлежит отводу, если он: 1) при предыдущем рассмотрении данного дела участвовал в нем в качестве прокурора, помощника судьи, секретаря судебного заседания, представителя, свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика; 1.1) являлся судебным примирителем по данному делу; 2) является родственником или свойственником кого-либо из лиц, участвующих в деле, либо их представителей; 3) лично, прямо или косвенно заинтересован в исходе дела либо имеются иные обстоятельства, вызывающие сомнение в его объективности и беспристрастности.

Из материалов дела следует, что истцы правом заявить отвод судье в порядке статей 16, 19 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не воспользовались. Доказательств, подтверждающих невозможность рассмотрения дела судьей, в том числе по изложенным в жалобе доводам, в материалы дела не представлено.

Факт работы родственников судьи в одном из лечебных учреждений не являлся основанием для невозможности рассмотрения судьей настоящего спора, так как указанное в жалобе учреждение не является участником процесса по данному делу. То обстоятельство, что у этого учреждения один и тот же с ответчиком учредитель, не являлось основанием для невозможности рассмотрения судьей дела, поскольку лечебные учреждения являются самостоятельными юридическими лицами.

Руководствуясь статьями 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Белгородского районного суда Белгородской области от 23.08.2023 по гражданскому делу по иску Аветиковой Александры Агвановны (СНИЛС №), Шелухина Дмитрия Олеговича (паспорт №), Авраменко Тимофея Николаевича (паспорт №) к областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Шебекинская центральная районная больница» (ИНН 3129000115) о компенсации морального вреда изменить, увеличив размер компенсации морального вреда до 400 000 рублей в пользу каждого истца.

В остальной части решение суда оставить без изменения.

Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда может быть обжаловано в Первый кассационный суд общей юрисдикции в течение трех месяцев со дня вынесения апелляционного определения путем подачи кассационной жалобы (представления) через Белгородский районный суд Белгородской области.

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 22.12.2023.

Председательствующий

Судьи