Решение по делу № 22-127/2020 от 27.12.2019

Судья первой инстанции – Шевцова И.П.           № 22-127/2020 (22-4157/2019)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

31 января 2020 года                                                             г. Иркутск

Судебная коллегия по уголовным делам Иркутского областного суда в составе председательствующего Трофимовой Р.Р., судей Шовкомуда А.П., Масловой Е.И.,

при секретаре Беркут К.О.,

    с участием прокурора Ушаковой О.П., осужденного Соболева А.А. посредством видеоконференц-связи, его защитника – адвоката Кучма Г.С., защитника осужденной Бутаковой А.С. – адвоката Шутовой М.И.,

    рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам с дополнениями к ним осужденного Соболева А.А. и его защитника – адвоката Шалыгиной Н.М. на приговор Черемховского городского суда Иркутской области от 11 июня 2019 года, которым

Соболев Александр Алексеевич, (данные изъяты) несудимый,

- осужден по п. «а» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к 10 годам лишения свободы, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ к 5 годам лишения свободы, по ч. 1 ст. 30 – п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 9 годам лишения свободы, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ – к 16 годам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения в виде заключения под стражу.

Срок наказания исчислен с 11 июня 2019 года, в соответствии с положениями ст. 72 УК РФ в срок наказания зачтено время содержания под стражей с 12 октября 2017 года по день вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима, с учетом положений ч. 3.3 ст. 72 УК РФ.

Приговором решен вопрос о вещественных доказательствах.

Этим же приговором осуждена Бутакова Алена Сергеевна, приговор в отношении которой не обжалован.

По докладу председательствующего, заслушав выступления участников процесса, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором суда Соболев А.А. признан виновным и осужден за незаконный сбыт 18 сентября 2017 года в группе и по предварительному сговору с Бутаковой А.С. наркотического средства героин (диацетилморфин) массой 0,105 грамм; за незаконный сбыт 02 октября 2017 года наркотического средства героин (диацетилморфин) массой 0,085 грамм; за приготовление к незаконному сбыту 12 октября 2017 года наркотического средства героин (диацетилморфин) в крупном размере 4,114 грамм.

Согласно приговору преступления совершены на территории г. Черемхово и Черемховского района Иркутской области при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора.

В апелляционной жалобе (основной) осужденный Соболев А.А. выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным, необоснованным, немотивированным. В обоснование доводов указывает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела; судом не дано законной оценки нарушениям норм УПК РФ при оценке доказательств, о которых указывала в процессе сторона защиты; судом не принято решений по его заявлениям о привлечении к уголовной ответственности сотрудников и следователей отдела ОКОН Черемховский, приобщенным к материалам дела 18 и 22 апреля 2019 года; судом не дано законной оценки нарушениям его права на защиту в ходе предварительного следствия и при составлении обвинительного заключения; в ходе судебного разбирательства было грубо нарушено его право на защиту, о чем он указывал в своих отводах судье; многие обстоятельства, о которых заявляла сторона защиты, не были исследованы судом, хотя могли повлиять на итоговое решение по делу; эти и многие иные обстоятельства не нашли своего отражения в приговоре суда.

В замечаниях на возражения государственного обвинителя, принятых судом как дополнения к апелляционной жалобе, Соболев А.А., выражая несогласие с постановленным в отношении него приговором, указывает, что выводы суда обосновываются доказательствами, которые получены с нарушением норм УПК РФ, искусственно созданы, а также на предположениях и домыслах. В обоснование данного довода ссылается на то, что в деле нет ни одного доказательства, подтверждающего факт передачи им Бутаковой для продажи наркотика 18 сентября 2017 года. Отмечает, что в ходе предварительного и судебного следствия отсутствовала всесторонность, дело рассматривалось с обвинительным уклоном, о чем свидетельствует даже то, что материалы уголовного дела зачитывались государственным обвинителем и лишь в той части, что нужно было обвинению. Обращает внимание на то, что многие ходатайства и заявления стороны защиты не были разрешены сразу, суд посчитал необходимым дать им оценку в итоговом решении, но в приговоре эти обстоятельства не нашли своего отражения, как и оценка доказательств, добытых с нарушением УПК РФ. Указывает на грубое нарушение его права на ознакомление с материалами дела в полном объеме при выполнении ст. 217 УПК РФ, поскольку ему было представлен для ознакомления 5-й том дела на 164 листах, но в суд дело поступило с объемом указанного тома в 217 листов, и суд также лишил его права на ознакомление с ними и возможности их оспорить. Отмечает, что суд не дал оценки показаниям свидетеля Д., пояснившего в зале суда, что именно он его задерживал и изымал выданное им наркотическое средство, не устранил имеющиеся в материалах дела противоречия, в том числе в виде показаний следователя М., который пояснил, что он изымал выданное им наркотическое средство, в виде бирок на вещественных доказательствах, согласно которым наркотик изъят сотрудником Ы., в то время, как он (Соболев А.А.) продолжает утверждать, что наркотики при задержании он выдал следователю О. Указывает, что при наличии стольких противоречий суд не устранил их, а ограничился версией стороны обвинения. Ссылается на показания свидетелей У. и Й., которые также как и он утверждали о его задержании 11 октября 2017 года, чему суд не дал надлежащей оценки, неверно исчислив срок наказания. Кроме того, ссылаясь на показания данных лиц в ходе очных ставок с ним, указывает, что суд не дал им должной оценки в части того, что при задержании с наркотическим средством он выдал еще и шприц с дозой, который, по его утверждениям, впоследствии ему дали употребить сотрудники полиции. Полагает, что суд не дал оценки имеющимся в деле доказательствам, в том числе фото с места происшествия, где четко виден шприц рядом с пакетом, а оттолкнулся от служебной проверки по этому факту, проведенной СК г. Черемхово, в которой указано, что никакого шприца не было. В связи с этим считает, что суд необоснованно отказал в вызове следователя О., без которой невозможно было установить это обстоятельство. Ссылается на ОРМ от 02 октября 2017 года, проведенный в жилище без разрешения суда и согласия проживающих в нем лиц, что считает нарушением Федерального закона об ОРД, при том, что К., впустивший человека, которого отправили сотрудники, не знал о проводимом ОРМ и о том, что тот будет снимать на камеру его личную жизнь. Отмечает, что собственника этой квартиры суд не счел нужным допросить, а по пояснениям К., его мама вообще не знала о проводимом в ее квартире мероприятии, а он, если бы знал, то вряд ли дал разрешение на его проведение. Указывает на полученную без судебного решения детализацию телефонных соединений, на аудиозапись непонятного происхождения, а также на установленный судом факт того, что при осмотре детализации в опись следователь вносила несуществующие соединения в серийных случаях. Отмечает, что данные доказательства были представлены свидетелем В., которая в ОРМ не участвовала, откуда то узнала об уголовном преследовании в отношении него и представила тому доказательства, в том числе аудиозапись явно не с его голосом. Отмечает, что в материалах дела имеется 16 протоколов об ознакомлении его с назначением и результатами экспертиз от 13 апреля 2018 года, во всех из которых указано время с 16:20 до 18:15, тогда как сторона защиты представила в зал суда документ из ИВС г. Черемхово о том, что в этот день его выводили для работы со следователем с 16:50 до 17:20, то есть на 30 минут. Кроме того, он указывал суду на то, что во многих протоколах стоит не его подпись, в связи с чем просил назначить почерковедческую экспертизу, но суд отказал ему в этом. Отмечает, что суд отказал им в проведении предварительного слушания, а также в назначении экспертиз с указанием вопросов, которые они лишены были заявить на следствии. Обращает внимание на личную заинтересованность государственного обвинителя в его обвинении, прикрытии нарушений прав и преступлений.

В дополнениях к апелляционной жалобе осужденный Соболев А.А., высказываясь о незаконности и необоснованности приговора, обращает внимание суда апелляционной инстанции на то, как грубо и незаконно велось предварительное следствие по делу, на нарушение его права на защиту, которого он был практически лишен, а судом это не было оценено с точки зрения закона. Указывает, что судом не дано должной оценки нарушениям норм УПК в ходе предварительного следствия при сборе доказательств, явным признакам преступлений сотрудников, которые вели расследование. Полагает, что суд придерживался версии стороны обвинения, лишая сторону защиты добыть какие-то доказательства в законном порядке, отказывая во всех ходатайствах независимо от их обоснованности. Указывает, что суд лишал его права подавать ходатайства и оспаривать законность действий сотрудников, лишал его возможности подготавливаться к судебным заседаниям, к даче показаний, к выступлению в прениях сторон, сознательно удерживая его в процессе во время обеденного перерыва и ужина, проводя процессы по четыре дня подряд с утра до вечера.

Отмечает, что с самого начала следствия он утверждал, что не имеет никакого отношения к продаже Бутаковой А.С. наркотика 18 сентября 2017 года, что ему вменено в группе и по предварительному сговору с последней. Считает, что в материалах уголовного дела нет ни одного доказательства, что именно он дал Ж. наркотическое средство, которое у нее приобрел покупатель Коля в ходе проверочной закупки. Полагает, что ни следствием, ни судом не установлены обстоятельства, которые подлежали доказыванию для предъявления ему такого обвинения. Указывает на предъявленное ему обвинение, признанное судом доказанным, о приобретении им для сбыта, хранении, фасовке и передаче Бутаковой для продажи наркотического средства в неустановленные время и месте, при неустановленных следствием обстоятельствах. Отмечает, что и следствие, и суд, предъявляя ему это обвинение, основывались лишь на показаниях Бутаковой, которые достоверно ничем не подтверждены, в то время как он обращал внимание суда на то, при каких обстоятельствах эти показания могли быть даны, а именно, вследствие имеющегося долга, а также интимной связи между ними, раскрытия которой она опасалась, но суд не пытался их исследовать. Указывает, что 10 октября 2017 года после задержания Бутакова отказывалась от дачи показаний, 11 октября 2017 года призналась в сбыте наркотиков, но не указывала своего поставщика, а после его задержания и помещения в ИВС и своего освобождения 12 октября 2017 года дала показания, оговорив его в поставке наркотиков, тем самым поспособствовала его изоляции, чтобы избежать встреч и не дать ему возможности рассказать Бутакову об их связи. Указывает, что он обращал внимание органов следствия на то, что сам приобретал у Ж. наркотики, просил провести проверку показаний на месте, в чем ему было отказано. Понимая, что Бутакова всего лишь нужный инструмент в руках следствия, он перестал пытаться ее разоблачить, хотя наркозависимые лица ему рассказывали, что она продолжает торговать наркотиками со своим мужем Бутаковым, поддерживая тесные отношения с сотрудниками ОКОН Черемховский. Обращает внимание на тесную связь Бутаковой и со следователем А., которая при каждом допросе брала с Бутаковой показания о том, что именно он поставлял ей наркотики, а также посоветовала забеременеть, чтобы избежать реального наказания. Указывает, что в суде ему также не удалось разоблачить Бутакову, поскольку ее всегда сопровождали сотрудники ОКОН, а при допросе она воспользовалась ст. 51 Конституции РФ. Учитывая изложенное, считает показания Бутаковой недостоверными, как и показания ее мужа Б. и ее лучшей подруги В., с которыми она занималась сбытом наркотиков еще в начале 2017 года. Отмечает, что в отношении всех свидетелей по данному делу возбуждались уголовные дела, а затем прекращались после дачи показаний. Указывает, что он обращал внимание суда на заинтересованность свидетеля Б., который непонятно как оказался фигурантом по делу, признавался в суде, что сам продавал героин, однако никогда не говорил о том, что 18 сентября 2017 года он (Соболев А.А.) передавал Бутаковой наркотик. Считает, что показания Б. не имеют той достоверности и неоспоримости, которая требуется при оценке доказательств. Указывает, что в подтверждение его вины суд заложил в приговор показания В., которая является подругой Бутаковой, но в суде заявила о том, что никогда не видела, чтобы он передавал героин для продажи Бутаковой, а также не подтвердила достоверность того, что 18 сентября 2017 года последняя именно у него взяла для продажи героин. Полагает, что показания свидетеля В. не могут являться доказательством его вины, так как их происхождение, не исследованное судом, сомнительно, они не имеют достоверности согласно УПК РФ. Указывает, что в основу обвинения по данному эпизоду суд положил показания свидетеля П., полностью перепечатанные из протокола допроса на предварительном следствии, которые данный свидетель не подтвердил, а показания П. в судебном заседании не указывают на какую-либо его причастность к преступлению, совершенному Бутаковой А.С. Также считает, что показания свидетелей Л. и Т. подтверждают лишь преступную деятельность Бутаковой А.С. Полагает, что и письменные доказательства, на которые суд сослался в приговоре в обоснование его вины по данному эпизоду, не подтверждают его причастность к преступлению, совершенному Бутаковой, так как ОРМ проводилось 18 сентября 2017 года в отношении нее, и все свидетели подтвердили, что при этом мероприятии он не фигурировал. Со ссылкой на ст. 186.1 УПК РФ, обращает внимание на положенную в основу приговора по данному эпизоду детализацию телефонных соединений между ним и Бутаковой, которая органом предварительного следствия добыта незаконно, без разрешения суда, их достоверность следствием и судом не проверялась, а при рассмотрении ходатайства стороны защиты о недопустимости данного доказательства суд не руководствовался требованиями УПК РФ. Отмечает, что при осмотре указанной детализации следователем в протоколы были внесены несуществующие соединения, на что он указал суду, просил признать данные доказательства недопустимыми и привлечь следователя к уголовной ответственности за искусственно созданные доказательства, однако суд все равно положил такие доказательства в основу обвинительного приговора. Указывает, что по данному эпизоду еще в ходе следствия он просил назначить экспертизу на наличие его отпечатков либо потожировых следов на чеках, которые продала Бутакова, но его ходатайство было проигнорировано. Ему также было отказано в официальном запросе в сотовую компанию о нахождении его сотового телефона 18 сентября 2017 года, поскольку Бутакова утверждала, что он был у нее. Отмечает, что в зале суда он также подавал ходатайства о назначении экспертизы об идентичности героина по всем эпизодам по делу, о назначении сравнительной экспертизы об идентичности бумаги в чеках по двум закупам и при его задержании, но суд отказал ему во всех ходатайствах, нарушив право на защиту, так как положения Постановления Конституционного Суда РФ от 29 июня 2004 года № 13-П предусматривают, что следователь, прокурор и суд, осуществляя доказывание, обязаны принимать все зависящие от них меры в установленных процессуальных формах, чтобы были получены доказательства, подтверждающие как виновность, так и невиновность лица в совершении преступления. Полагает, что такие действия правоохранительных органов и суда были вызваны тем, что они знали об искусственном создании обвинения в отношении него в виде показаний свидетелей Б. и В., которых представила Бутакова, скрывая истинного поставщика наркотиков, о котором знали оперативные сотрудники и следователь, детализации звонков и т.д. Обращает внимание на то, что следователь А. после принятия дела к производству 25 октября 2017 года на следующий день, не имея еще никаких доказательств, кроме показаний Бутаковой А.С., вынесла постановление о переквалификации состава преступления, что говорит о том, что следователь уже знала о том, что дополнительные доказательства к этому обвинению у нее будут, что Бутакова поможет. Также обращает внимание на то, что Бутаковой не вменено обвинение по изъятому в ее квартире наркотическому средству, что она продолжала совершать преступления, в отношении нее возбуждались уголовные дела, но всякий раз она избегала ответственности, поскольку отдел ОКОН Черемхово покрывал своего агента. Полагает, что и сейчас Бутакова продолжает заниматься сбытом наркотического средства, которое ей поставляет то же лицо, что и в 2017 году. Отмечает, что все эти обстоятельства судом оставлены без внимания, что ставит под сомнение его беспристрастие.

По преступлению, предусмотренному ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, в котором он признан виновным, обращает внимание на то, что об этом обвинении он узнал лишь после своего задержания 11 октября 2017 года, хотя ОРМ состоялось 02 октября 2017 года. При этом, полагает, что это ОРМ не проводилось, а составлено оперативными сотрудниками задним числом. Отмечает, что все документы и изъятые предметы по двум указанным эпизодам осматривались и признавались вещественными доказательствами только 16 января 2018 года, хотя экспертизы были проведены в октябре-ноябре 2017 года, а ст. 81, 82 УПК РФ четко регламентирует сроки для осмотра предметов и признания их вещественными доказательствами, хранения, что судом проигнорировано, так как в приговоре указано, что все было осмотрено и приобщено без нарушений. Указывает, что ОРМ от 02 октября 2017 года, на основании которого он был признан виновным, нельзя считать законным, так как из представленных документов следует, что оно проводилось в жилище, а Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» четко указывает, что производство ОРМ в жилище допускается только с разрешения проживающих в нем лиц либо по решению суда. Ссылается на показания свидетеля К. в зале суда о том, что разрешения на проведение ОРМ в его квартире у него никто не брал, ни он, ни его мать, также проживающая в этой квартире, о проведении данного мероприятия не знали. Указывает, что эти показания в приговоре не приведены, как и не дано оценки законности ОРМ по заявленному в ходе судебного разбирательства ходатайству стороны защиты об исключении его из числа доказательств, разрешение которого суд отложил до вынесения итогового решения по делу. Отмечает, что в данном ОРМ отсутствует постановление о производстве этого мероприятия, в котором согласно Приказу ФСКН об утверждении Инструкции от 27 сентября 2013 года «О порядке предоставления результатов ОРД органу дознания, следователю, в суд» должно быть указано для каких целей оно проводится, должны быть описаны все действия, которые проводились по их очередности, однако в материале имеется постановление, в котором лишь указано, кому поручается производство ОРМ. Считает, что обо всех вышеуказанных нарушениях свидетельствует постановление о предоставлении результатов ОРД органу предварительного следствия от 05 октября 2017 года, вынесенное не начальником ОКОН, а начальником МВД. Указывает, что с начала предварительного следствия он заявлял о том, что он не продавал никаких наркотиков 02 октября 2017 года, что его не было в г. Черемхово, что материал ОРМ искусственно создан в отношении него, поскольку он хорошо знает методы работы сотрудников ОКОН, которые через своих агентов получают видео, снятое на телефон при употреблении наркотиков в компании с искусственно созданными обстоятельствами продажи, а потом сотрудники под эти видео подгоняют материалы ОРМ. В результате в материалах ОРМ появляются существенные противоречия и нарушения, как в его случае, где видеосъемка по времени не соответствует акту наблюдения, на видеосъемке не указывается дата и время ее производства, отсутствуют разрешения собственников квартиры, решения суда, постановления о производстве мероприятия. Полагает, что именно поэтому после проведения данного ОРМ не производилось задержание, хотя согласно материалам для этого у сотрудников не было препятствий. Полагает необоснованными действия сотрудников в данном случае по использованию денежных средств, предоставляемых государством, которые они метят, но не собираются в дальнейшем задерживать продавца. Считает, что указанное свидетельствует о том, что никакого ОРМ сотрудниками в отношении него не проводилось, а видеосъемка попала к ним из других источников либо была создана искусственно, поэтому следователем и судом ему было оказано в назначении экспертизы на подлинность видеосъемки, в ходе которой было бы установлено, с какой аппаратуры она велась, либо была создана на компьютере. Отмечает, что ему также было отказано в производстве экспертизы на наличие отпечатков и потожировых следов на чеках с закупа от 02 октября 2017 года, в запросе в сотовой компании места нахождения его телефона в этот день в 13 часов, так как засекреченный свидетель говорил о том, что звонил ему. Указывает, что в судебном заседании сторона защиты пыталась объективно исследовать все обстоятельства данного ОРМ, в том числе ходатайствовала о допросе оперуполномоченного Г., который его, якобы, проводил, но судом им во всем было отказано. Обращает внимание на то, что допрос засекреченного свидетеля Денис производился с помощью неисправной аппаратуры, от помех которой искажались слова, но суд проигнорировал его просьбу о допросе свидетеля при нормальных условиях, а государственный обвинитель сама комментировала многое из сказанного свидетелем, поэтому считает такой допрос недопустимым. Указывает, что руководствуясь обзором судебной практики по уголовным делам данной категории Верховного суда РФ, сторона защиты пыталась добиться рассекречивания информации, которая явилась основанием для проведения ОРМ, допроса сотрудников и их агентов, выступавших в роли закупных, но суд категорически им во всем оказал, придерживаясь мнения государственного обвинителя. В связи с этим оспаривает выводы суда о том, что материалы ОРМ получены в строгом соответствии с требованиями Законов РФ, исследованы и обоснованно положены в основу обвинительного приговора. Не соглашаясь с выводами суда о наличии у него умысла на сбыт наркотического средства, сделанными на основании показаний К. и П., указывает, что данные свидетели в зале суда четко сказали, что никогда не видели и не слышали, чтобы он (Соболев А.А.) продавал наркотики. Полагает, что выводы суда не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела. Оспаривая данную судом оценку законности проведенного ОРМ в жилище, указывает, что таковая основана исключительно на выводах государственного обвинителя о том, что К. сам впустил закупного Дениса в квартиру. Считает данные выводы незаконными, являющимися попыткой обыграть смысл Конституционных положений. Полагает, что в ходе предварительного и судебного следствия не было установлено, что 02 октября 2017 года закупной Денис был в квартире у К., и что именно он снимал видео, так как общественные наблюдатели не видели, куда именно тот заходил, в деле нет никаких телефонных переговоров и договоренностей о встрече, между К. и Денисом не проводилось опознаний либо очных ставок, К. не говорил о том, что именно 02 октября 2017 года в квартиру заходил последний. В связи с этим находит предположительными выводы суда о том, что К. сам запустил в квартиру закупного. При всех этих обстоятельствах считает незаконным и необоснованным решение суда о признании его виновным по данному составу преступления.

Выражая несогласие с приговором в части осуждения по ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 228.1 УК РФ указывает, что с момента его задержания 11 октября 2017 года он объяснял сотрудникам и следователю О. о том, что выданный им героин хранил исключительно для собственного употребления, что подтвердили в зале суда сотрудник Д., свидетели У. и Й.. Обращает внимание на то, что при его задержании принимали участие все сотрудники ОКОН Черемховский (Д., Г., Ы., З) под руководством следователя О., что он ехал к своей маме в п. Михайловка, а не на заправку, как указано в приговоре, что остановился, чтобы употребить наркотик, но подъехавшие сотрудники полиции вытащили его из машины, он отошел в сторону с Д., которому сказал, что у него при себе в машине имеется героин для собственного употребления и доза, на что Д. ему предложил выдать все при следователе и подписать нужные бумаги за то, чтобы получить свою дозу, он, будучи наркозависимым, согласился, после чего при понятых выдал следователю О. наркотическое средство и шприц, наркотик из которого ему дали употребить после дачи объяснений Д.. Отмечает, что о наличии дозы в шприце он заявлял в суде, данный факт подтвердили свидетели Ф., а также понятые У. и Й. на очных ставках с ним, на фототаблице к осмотру места происшествия это также четко видно. Указывает, что об этих незаконных действиях сотрудников ОКОН он заявлял следователю А., обращался в СК г. Черемхово, но по результатам проверки было установлено отсутствие шприца при задержании, хотя в ходе этой проверки были опрошены только сотрудники ОКОН Черемховский, суд также проигнорировал его заявления, посчитав достаточной служебную проверку следователя Ю., которую представил государственный обвинитель. Также полагает, что суд откровенно закрыл глаза на незаконность протокола задержания, с содержанием которого о времени и месте его фактического задержания он не был согласен уже в момент его предъявления для подписания, о чем писал заявление в прокуратуру г. Черемхово о привлечении следователя О. к уголовной ответственности, причем суд безосновательно отказал в удовлетворении его ходатайства о допросе последней по всем этим обстоятельствам. Указывает, что в протокол задержания была внесена ложная информация о его задержании в кабинете ОКОН 12 октября в 4 часа 26 минут, тогда как фактически он был задержан 11 октября 2017 года в период с 22 до 23 часов на дороге в п. Мишелевка Усольского района. Со ссылкой на определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РФ, опубликованное в Бюллетене № 11 2004 года о необходимости указания в протоколе задержания точных сведений о фактическом задержании лица указывает, что свидетели У., Й., Ф. подтвердили время его фактического задержания, указанное выше. Считает, что выводы суда в приговоре о том, что он был задержан 12 октября 2017 года, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, а обстоятельствам его задержания не дана законная оценка, в связи с чем при назначении наказания срок такового исчислен на основании ложной информации с 12 октября 2017 года. Указывает, что после заявленных им требований о проверке законности его задержания, следователь О. перевелась в другой отдел, дело передали в производство следователю А., которая любыми способами стала притягивать доказательства, изобличающие его как наркобарона, отказывая в удовлетворении всех заявленных защитником ходатайств, нарушая его право на защиту. Отмечает, что суд не нал оценки всем этим нарушениям закона.

Кроме того, приводит обстоятельства производства обыска в жилище, расположенном в <адрес изъят>, и указывает, что таковой был произведен с нарушением норм действующего законодательства, но суд при рассмотрении материала обыска признал действия сотрудников ОКОН законными, не вникая в обстоятельства его производства. Указывает, что на его ходатайство при судебном разбирательстве о признании действий сотрудников при обыске незаконными и заявление о привлечении их к уголовной ответственности, суд не дал никакой законной оценки, после чего им был заявлен отвод судье. Считает, что судья рассматривал дело с обвинительным уклоном, что было очевидно: он был лишен предварительного слушания, где желал заявить об исключении доказательств; во внимание брались показания свидетелей обвинения, находившихся в наркотическом опьянении, в суд их доставляли сотрудники ОКОН, которые его и задерживали; замечания стороны защиты на нарушения и признаки преступления суд не обращал внимания. Отмечает, что после судебных процессов 18 и 22 апреля 2019 года, где заинтересованность судьи в обвинительном исходе была очевидна, он еще раз заявлял ей отвод, но получил на него отказ, что указывает на стремление судьи вынести обвинительный приговор, и никакие обстоятельства со стороны защиты не могли на это повлиять. Отмечает, что суд не дал должной оценки доводам стороны защиты о незаконности протокола осмотра места происшествия, высказывает недоумение по поводу именно такого документа, который был составлен при его задержании. Утверждает, что наркотическое средство при задержании он добровольно выдал начальнику ОКОН Д. со следователем О., что его задерживал Д., что тот подтвердил в зале суда, а осмотр автомобиля производила следователь О., однако из протокола осмотра места происшествия следует, что осмотр производил следователь М. и сотрудник Ы.. Указывает, что он обращал внимание суда на то, что после того, как он стал говорить правду о провокации при его задержании, о выдаче шприца с дозой, который впоследствии ему был возвращен на определенных условиях, следователь О. передала дело другому следователю, а протокол осмотра места происшествия был переписан. Отмечает, что следователя М. он увидел в зале суда первой раз, из показаний последнего было видно, что тот не присутствовал при его задержании. Указывает, что протокол осмотра места происшествия пересоставлялся, поскольку на первом листе, где указаны фамилии сотрудников, отсутствует его подпись, как и на некоторых других листах. Считает, что указанные нарушения не были устранены судом, законной оценки этому доказательству не дано, на признаки преступления суд закрыл глаза, а в допросе следователя О. отказал. Считает незаконным решение суда о признании законным и допустимым доказательством протокол осмотра места происшествия, положенный в основу приговора, при наличии таких существенных противоречий. Обращает внимание на данную судом оценку показаний подруги Бутаковой – В., о заинтересованности которой он указывал. Считает, что судом не могли быть положены в основу доказательств приговора показания последней о том, что 11 октября 2017 года та договорилась о встрече с ним с целью передачи наркотического средства для дальнейшего сбыта, о чем она представила следователю детализацию телефонных звонков и запись телефонного разговора, но встречи не состоялось, так как его задержали. Отмечает, что нет ни одного свидетеля, который бы подтвердил данные обстоятельства, а также то, что В. ездила на встречу, не установлен автомобиль и то, кто ее возил. Полагает, что представленная детализация не имеет доказательственного значения, поскольку представляет собой листы со столбиками телефонов без какой-либо печати и подписей, тогда как УПК РФ четко предусматривает способы получения таких доказательств (на основании судебного решения и только через официальный запрос у сотовой компании). Считает, что с такими же нарушениями закона следователь приобщила к материалам дела телефонную запись, предоставленную В., при прослушивании которой в зале суда быто точно слышно, что голос ему не принадлежит, но суду оказалось достаточным утверждение В., что этот разговор с ним (Соболевым А.А.). Суд не взял во внимание его пояснения о том, что ни о какой встрече в В. он не договаривался, не собирался передавать имевшийся при нем наркотик для сбыта, а хранил для собственного употребления. Указывает, что суд не взял во внимание тот факт, что на момент допроса и предоставления детализации с записью следователю В. была обвиняемой по данному делу, а после дачи нужных показаний и предоставления искусственных доказательств – освобождена от уголовной ответственности, в суде пояснила, что для допроса ее доставили сотрудники ОКОН. Считает, что на основании этих доказательств суд незаконно и необоснованно признал его виновным по ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, поскольку заложенные в приговор доказательства являются противоречивыми, добытыми с нарушениями требований УПК РФ, не имеют неоспоримой достоверности, как того требует закон.

Кроме того, обращает внимание на ряд существенных нарушений, которым, как считает автор жалобы, суд не дал оценки при постановлении приговора. Полагает, что при проведении всех экспертиз по делу было нарушено его право на защиту, гарантированное ст. 198 УПК РФ, так как с постановлениями о назначении экспертиз он в большинстве случаев ознакомлен не был, как и с результатами, до поступления дела в суд, в протоколах следователь подделала его подпись. Указывает, что 13 апреля 2018 года, когда составлены протоколы, он поставил подписи только в 5-6 из них, что время, в течение которого его выводили из камеры для проведения следственных действий, не соответствует периоду, указанному в протоколах, что таковые подшиты к делу под литерой «а», что говорит о составлении их и вложении в дело после выполнения требований ст. 217 УПК РФ. Обращает внимание на то, что в удовлетворении его ходатайства о назначении почерковедческой экспертизы суд категорически отказал, а допросил следователя А., которая отрицала факт подделок подписей, представив какое-то требование с нужным временем для протоколов. Указывает, что суд отказал стороне защиты в ознакомлении с данным документом, а также в удовлетворении его ходатайства о проведении служебной проверки и запросе видео с камер в ИВС. Отмечает, что ему также было отказано в ходатайстве об исключении экспертиз из числа доказательств вследствие нарушения его права на защиту. Считает, что с такими нарушениями со стороны следствия суд незаконно признал все экспертизы допустимыми и заложил их в основу доказательств в обвинительный приговор в отношении него.

Также отмечает, что при выполнении ст. 217 УПК РФ следователь предоставила ему для ознакомления материалы дела в пяти томах, при этом, в пятом томе было 120 листов, однако ксерокопии дела ему вручили в 135 листах, а уже в ходе судебного следствия он узнал, что пятый том уголовного дела составляет 219 листов, в удовлетворении его ходатайства об ознакомлении с материалами уголовного дела суд отказал, как и стороне защиты – в возвращении уголовного дела прокурору. Из материалов уголовного дела следует, что и обвиняемая Бутакова не была ознакомлена со всем пятым томом дела. Просит обратить внимание на то, что следственные материалы в уголовном деле вообще составляют шесть томов, что он увидел после вынесения приговора, как и материалы со 120 по 219 листы в пятом томе, все тома для ознакомления ему были представлены в прошитом виде, но концы ниток не были опечатаны бирками, что позволяет расшить дело. Считает, что указанные обстоятельства, лишение его права на ознакомление с полным объемом следственных материалов уголовного дела, допущенное следствием и судом, свидетельствует о том, что при расследовании и рассмотрении уголовного дела в отношении него законом не руководствовались.

Указывает на то, что суд занял позицию стороны обвинения, придерживаясь всегда мнения государственного обвинителя, поэтому ему было отказано в предоставлении времени на подачу ходатайств, отказано в подаче ходатайств об исключении доказательств, в предоставлении времени для подготовки к даче показаний, к выступлению в прениях сторон, Дата изъята судья сознательно задержала его в судебном заседании, лишив обеда, и чтобы он не усел написать ходатайства, также задержала вечером, лишив ужина, судебные заседания были назначены на четыре дня подряд с утра до вечера, чтобы он не смог тщательно подготовиться. В связи с этим им вновь был заявлен отвод судье, а также для получения возможности подготовиться он был вынужден отказаться от своего адвоката, и только после этого суд был отложен. Все это стороной защиты было сказано в прениях сторон. Учитывая вышеизложенное, считает, что судебное разбирательство по делу нельзя считать справедливым и законным.

Просит приговор Черемховского городского суда от 11 июня 2019 года в отношении него отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в ином составе суда со стадии подготовки к судебному заседанию.

В апелляционных жалобах адвокат Шалыгина Н.М., действуя в защиту интересов осужденного Соболева А.А., также выражает несогласие с приговором суда ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона, а также в связи с тем, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. Считает, что вина ее подзащитного в совершении инкриминированных ему деяний не доказана, в основу приговора положены доказательства, полученные с грубейшим нарушением закона, в связи с чем приговор подлежит отмене. В обоснование доводов ссылается на нарушение права Соболева А.А. на ознакомление с материалами дела в полном объеме, что было установлено в судебном заседании. Указывает, что по пояснениям следователя А. документы, с которыми не был ознакомлен Соболев А.А., появились в процессе ознакомления с материалами дела или после его завершения, однако ст. 219 УПК РФ предусматривает необходимость ознакомления обвиняемого и с дополнительными материалами дела. При этом считает, что и суд нарушил право Соболева А.А. на защиту, отказав ему в ходатайстве об ознакомлении с дополнительными материалами дела, тем самым нарушив принцип состязательности сторон, поскольку обвиняемый не мог в полном объеме осуществлять свою защиту. Отмечает, что в приговоре суд указал о полном ознакомлении Соболева А.А. с материалами дела, несмотря на то, что в протоколах ознакомления отмечено, что с пятым томом он ознакомлен только в объеме 163 листов, Бутакова А.С. – с 202 листами, а фактически пятый том составляет 217 листов, тем самым суд проигнорировал факт ознакомления двух подсудимых по одному уголовному делу с различным количеством его материалов. Указывает, что в приговоре не дана оценка показаниям свидетелей Д., У., Й., данными при очных ставках с Соболевым А.А. в части времени задержания последнего, наличия шприца, изъятого при осмотре места происшествия, который отсутствует в материалах дела, о составе участников следственного действия. Отмечает, что в приговоре не нашли отражения нарушения закона при возбуждении уголовных дел, на которые ссылалась сторона защиты, поскольку в нарушение требований ст. 144 УПК РФ по выявленному 11 октября 2017 года преступлению дело было возбуждено лишь на девятый день, при этом первоначальное дело имело пятизначный номер, а последующие семизначный, хотя семизначная нумерация была введена приказом Генерального прокурора еще в 2016 году. Со ссылкой на положения ст. 7 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», ч. 2 ст. 140 УПК РФ указывает, что при проведении ОРМ «проверочная закупка» 02 октября 2017 года оперативным сотрудникам уже было известно, кем именно будут сбываться наркотики, однако дело было возбуждено в отношении неустановленного круга лиц, чем уже со стадии возбуждения дела нарушены права Соболева А.А., и это сделано с целью провокации совершения им последующего преступления. Оспаривая признание судом в качестве доказательств результатов ОРМ, отмечает их получение с грубейшим нарушением закона, поскольку 02 октября 2017 года оперативные сотрудники провели ОРМ в жилище без соответствующего судебного решения в нарушение конституционных прав проживающих там лиц, поскольку допрошенный в судебном заседании жилец данной квартиры показал, что никогда не дал бы разрешения на проведение ОРМ в его квартире, а сотрудник Г. указал, что не знал, в какой именно квартире будет проходить сбыт наркотиков, поэтому не взял разрешение суда. Также указывает, что при просмотре видеозаписи проверочной закупки в отношении Соболева А.А. установлено ее несоответствие фактически проведенному мероприятию, поскольку длится 20 секунд, тогда как наблюдение велось в течение нескольких минут, при том, что никаких данных о манипуляциях, произведенных с записью, из материалов дела не следует. Отмечает, что всем этим обстоятельствам судом не дана оценка.

Кроме того, со ссылкой на положения ст. 186.1 УПК РФ указывает, что в данном деле следователем нарушен не только порядок получения доказательств по уголовному делу, но и порядок их хранения в материалах дела. В обоснование данного довода оспаривает то, что судом в приговоре приняты как доказательства соединения между абонентами, полученные от Бутаковой А.С. и В., а также запись телефонных переговоров последней и Соболева А.А., изъятые на основании постановлений о производстве выемки, однако данные документы не заверены подписями и печатью организации телефонной связи, в связи с чем, по мнению защитника, их подлинность вызывает сомнения, тем более, что В. в результате своих признательных показаний освобождается от уголовной ответственности за приготовление к приобретению наркотических средств, Бутакова А.С. активно сотрудничает с органами следствия, поэтому они являются заинтересованными в предоставлении такой информации, указанной в распечатках и оформленной в протоколе их осмотра. Отмечает, что суд принимает в качестве доказательств, как сами детализации, так и протоколы их осмотра, которые содержат противоречивые сведения, однако данные противоречия судом не устраняются. Считает, что достоверность записи телефонного разговора между Соболевым А.А. и В. установлена только на основании утверждений последней о том, что на ней голос Соболева, но экспертиза по данной записи не проводилась, однако и данное полученное с нарушением закона доказательство суд закладывает в основу обвинения, признавая законным. Обращает внимание на то, что все эти противоречия сторона защиты пыталась устранить в ходе судебного заседания, однако их многочисленные ходатайства судом не удовлетворялись, экспертизы не проводились, следователь О., проводившая первоначальное расследование по делу, на допрос не вызывалась. Обращает внимание на то, что следователь А. не смогла пояснить, каким образом по данному делу присутствуют вещественные доказательства из другого уголовного дела по обыску в п. Мишелевка, при том, что в резолютивной части приговора суд указал об их уничтожении, что противоречит нормам УПК РФ. Также указанный следователь объяснила технической опиской наличие в протоколе осмотра телефонных соединений данных о несуществующих звонках, ничего не смогла сказать о неразрешенных замечаниях, отраженных в ходе очных ставок. Указывает, что суд не дал оценки данным обстоятельствам. Не стал устранять противоречия путем допроса понятых, присутствовавших при осмотрах, а просто заложил их в качестве доказательств виновности Соболева А.А, нарушив принципы судопроизводства. Отмечает показания следователя М., который подтвердил, что Соболев А.А. сам выдал наркотическое средство, однако о дальнейших действиях ничего не помнил. Полагает, что данные показания, отраженные в приговоре, подтверждают версию Соболева А.А. Обращает внимание на то, что в приговоре нет указания на показания свидетеля Я., которая подтвердила, что ее сын наркоман и что наркотики тот хранил при себе для личного употребления, а также то, что она находится фактически на иждивении сына. Указывает, что суд не учел данное обстоятельство смягчающим наказание, как и факт частичного признания Соболевым А.А. вины в части хранения наркотических средств в целях личного употребления и активно способствовал раскрытию и расследованию преступления, связанного со сбытом ему наркотиков, так как из оглашенных его показаний следует, что он говорит о том где, когда и как приобретал наркотическое средство. Кроме того на стадии предварительного следствия Соболев А.А. просил о проведении проверки показаний на месте, желал давать признательные показания, в чем ему было отказано. Отмечает, что в приговоре не заложено доказательств совершения им преступления в составе группы лиц по предварительному сговору, а перечислены только доказательства сбыта наркотического средства Бутаковой А.С. Ссылаясь на положения ст. 35 УПК РФ указывает, что Соболев А.А. не вступал в сговор с последней, о совершении преступления, предусмотренного ст. 228.1 УК РФ не договаривался, ни один из допрошенных в зале суда свидетелей данный факт не подтвердил, никому не известно, у кого Бутакова А.С. брала наркотики для сбыта, в том числе свидетель В. показала, что несмотря на то, что брала у Бутаковой наркотики и совместно их употребляла, но та никогда не говорила ей про Соболева А.А. Отмечает, что в приговоре не отражены и не дана оценка показаниям свидетеля Л. о том, что она регулярно брала наркотики у Бутаковой А.С., но откуда та их брала, ей не известно. Полагает, что данные показания и показания ее подзащитного полностью согласуются, не противоречат друг другу и иным доказательствам по делу. Считает, что умысла на совершение преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, у Соболева А.А. не было, виновность его не установлена, как и форма вины и мотивы, в приговоре не отражены конкретные действия Соболева А.А., касающиеся совершения им объективной стороны вмененных ему преступлений, нет доказательств, обосновывающих это. Отмечает, что допрошенный понятой Е. пояснил, что его показания в части названия улиц, номеров домов были вписаны следователем, понятой Э. показал, что является понятым уже 4 раза, не исключает, что наркотики свидетелем были найдены в подъезде, так как о факте приобретения ему ничего не известно, видеозапись они не смотрели, оба понятых не видели момента вручения видеоаппаратуры засекреченному свидетелю, однако данных показаний в приговоре нет, им не дана соответствующая оценка. Таким образом, считает, что судом остался неразрешенным вопрос, когда видеозапись изменила свой размер с нескольких минут до 20 секунд, так как при понятых она была в полном размере, а при осмотре составила 20 секунд. Также находит, что в процессе судебного разбирательства не добыто доказательств совершения Соболевым А.А. преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, за которое он осужден. Указывает, что все свидетели, присутствовавшие при изъятии данных наркотических средств, показали, что Соболев пояснял о хранении их для собственного употребления, выводы суда о приготовлении наркотика к сбыту носят предположительный характер, при том, что предполагаемый покупатель освобожден от уголовной ответственности за отсутствием состава преступления. Полагает, что формально в действиях Соболева А.А. усматривается состав преступления, предусмотренный ч. 2 ст. 228 УК РФ, однако уголовное преследование в отношении него должно быть прекращено за отсутствием состава преступления в связи с добровольной выдачей наркотического средства, чем, а также добровольным сообщением о месте и времени их приобретения Соболев А.А. активно способствовал раскрытию и пресечению преступления, когда уголовное дело еще не возбуждено, следственные действия не проводились. Кроме того отмечает, что судом не дана правовая оценка обыску, проведенному в рамках данного уголовного дела в п. Мишелевка, учитывая, что стороной защиты представлены суду сведения об использовании в период следствия подложных документов, заявленные стороной защиты ходатайства по этому поводу не разрешены при вынесении итогового решения по делу. Оспаривает признание судом законными 16 следственных действий от 13 апреля 2018 года, полагая, что физически невозможно всего за 40 минут нахождения в ИВС провести столько следственных действий и заполнить протоколы. Со ссылкой на ст. 14, 17 УПК РФ, Постановление Пленума Верховного суда РФ № 55 от 29 ноября 2016 года «О судебном приговоре», ст. 297 УПК РФ, международные акты отмечает, что в отношении Соболева А.А. суд не дал должную оценку сбору доказательств с нарушением закона, положил в основу приговора все сомнения, существующие по делу, посчитал законным даже то, что ее подзащитный не был ознакомлен с дополнительными материалами уголовного дела, а также наличие в деле нумерации с литерой «а», что говорит о том, что листы были вставлены после ознакомления с материалами уголовного дела. Автор жалобы цитирует положения ст. 73 УПК РФ, ст. 14 УПК РФ, Постановления Конституционного Суда РФ от 29 июня 2004 года № 13-П, ст. 6 УПК РФ, а также Постановления Пленума ВС РФ № 14 от 15 июня 2006 года «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами», ст. 43 и 60 УК РФ, после чего указывает, что срок наказания, который просит сторона обвинения, не соответствует изложенным в них принципам, что суд, назначая наказание, не руководствовался данными нормами закона, не учел всю совокупность смягчающих наказание обстоятельств, частичное признание вины, активное способствование органу следствия, которое ему не давал реализовать следователь, отказывая в ходатайстве о производстве проверки показаний на месте и в дополнительном допросе в качестве обвиняемого, наличие на иждивении престарелой матери инвалида, отсутствие судимостей и отягчающих наказание обстоятельств. Указывает, что по делу наблюдаются грубые нарушения материального и процессуального законов, в связи с чем просит приговор Черемховского городского суда от 11 июня 2019 года в отношении Соболева А.А. отменить, передать данное уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии подготовки к судебному заседанию.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденного Соболева А.А. и защитника Шалыгиной Н.М. государственный обвинитель Сергеева Ю.А., опровергая доводы жалоб, считает их необоснованными, выводы суда о виновности осужденного находит законными, обоснованными и мотивированными, назначенное наказание справедливым, просит приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения.

Проверив в апелляционном порядке материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, поданных на них возражений, судебная коллегия оснований к отмене либо изменению приговора не усматривает.

Вопреки доводам жалоб, нарушений норм уголовно-процессуального закона органами следствия при производстве предварительного расследования, и судом при рассмотрении дела в судебном заседании, как и принципов презумпции невиновности и состязательности сторон, влекущих отмену приговора, по делу не установлено, дело расследовано и рассмотрено полно, всесторонне и объективно.

Данных, свидетельствующих об искусственном создании сотрудниками правоохранительных органов доказательств обвинения, относящихся к незаконному обороту наркотических средств, фальсификации материалов дела, о которых указывают авторы апелляционных жалоб, судом первой инстанции и судебной коллегией по делу не установлено.

Ссылки авторов апелляционных жалоб на то, что ряд доказательств не мог быть положен в основу приговора в связи с допущенными при их получении нарушениях закона, не подтверждаются материалами уголовного дела.

В обоснование виновности Соболева А.А. в сбыте наркотического средства в группе с Бутаковой А.С. судом обоснованно принята совокупность доказательств, свидетельствующих о его причастности к совершению данного преступления, а не только показания Бутаковой А.С., как на то указывает сторона защиты.

Вопреки доводам жалоб, суд обоснованно признал показания допрошенных по делу лиц достоверными, поскольку они согласуются между собой, взаимодополняя друг друга, являются логичными и последовательными.

К совокупности доказательств, подтверждающих совершение Соболевым А.А. преступления группой лиц по предварительному сговору с Бутаковой А.С., суд обоснованно отнес показания последней на предварительном следствии, оглашенные в полном соответствии с требованиями ст. 276 УПК РФ, дав им надлежащую оценку.

Так, Бутакова А.А. стабильно в ходе предварительного следствия поясняла о том, что в конце августа 2017 года, находясь у П., познакомилась с Соболевым А.А., по предложению которого вступила с ним в сговор на совместный сбыт наркотических средства, чем они и занимались в августе-сентябре 2017 года, тот поставлял героин, сам фасовал его в чеки, а она реализовывала их наркоманам, отдавала деньги Соболеву А.А., себе оставляла часть героина для собственного употребления, 18 сентября 2017 года она продала 3 чека за 400 рублей покупателю в ходе проверочной закупки, организованной сотрудниками полиции.

Кроме того, суд учел согласующиеся с показаниями Бутаковой А.С. и иными исследованными доказательствами показания П. о том, что летом 2017 года Соболев А.А. проживал у него, давал ему наркотики, а также, как он понял по звонкам и приходившим людям, занимался продажей героина, подтвердил факт знакомства Бутаковой А.С. и Соболева А.А. у него дома в конце августа 2017 года, после чего от кого-то из наркоманов он узнал о том, что Алена торгует героином от Соболева А., что та также пояснила при их личной встрече; показания свидетелей Б. и В., подтвердивших факт того, что в сентябре 2017 года Бутакова А.С. занималась сбытом наркотиков, которые ей поставлял Соболев А.А., причем часто сам фасовал привезенный им героин дома у последней, после чего ждал, когда та продаст его, чтобы забрать деньги; показания свидетелей Л. и Т., которые в тот же период приобретали у Бутаковой А.С. героин.

Несмотря на утверждения осужденного, суд обоснованно не усмотрел обстоятельств, свидетельствующих об оговоре указанными лицами Соболева А.А. Доводы жалоб об обратном судебная коллегия находит голословными и несостоятельными, в том числе, указание на такие основания для оговора Бутаковой А.С., как долговые обязательства и интимную связь, раскрытия которой та боялась, сотрудничество со следствием. Не свидетельствует о наличии повода для оговора и факт дачи Бутаковой А.С. показаний, изобличающих Соболева А.А., после освобождения ее из-под стражи, а у Б. и В. то, что они являются близкими людьми Бутаковой А.С. Безосновательными судебная коллегия находит и доводы осужденного о том, что вышеуказанные лица оговорили его в обмен на освобождение от уголовной ответственности, а Бутакова А.С. – на свободу, которую получила как в период следствия, так и после приговора, поскольку обозначенные решения принимались при наличии к тому законных оснований.

Вопреки апелляционным доводам осужденного, предъявленное ему обвинение не содержит прямого указания на передачу им именно 18 сентября 2017 года наркотика Бутаковой А.С. для сбыта, конкретное время получения последней от Соболева А.А. героина, который она сбыла покупателю под псевдонимом Коля, органом следствия не установлено, однако суд обоснованно учел, что и Бутакова А.С., и Б. с В. аналогично друг другу поясняли о том, что в тот период именно Соболев А.А. приезжал к Бутаковой А.С. и снабжал ее наркотическим средством для реализации покупателям. Оснований полагать о сомнительном происхождении показаний данных свидетелей у суда первой инстанции не имелось, поскольку они согласуются между собой и с иными исследованными судом доказательствами, в том числе, с показаниями Л. и Т., а также П., который согласно протоколу судебного заседания подтвердил свои показания, данные в ходе предварительного следствия.

Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника, в основу приговора судом взяты показания свидетеля Л. о приобретении ею наркотиков у Бутаковой А.С., оснований для оценки обстоятельств, сведениями о которых свидетель не располагала, у суда не имелось.

Кроме того, в подтверждение виновности Соболева А.А. в совершении сбыта наркотического средства 18 сентября 2017 года суд обоснованно сослался на результаты оперативно-розыскного мероприятия «проверочная закупка», в ходе которого покупатель под псевдонимом Коля приобрел у Бутаковой А.С. наркотическое средство героин, а также на показания указанного лица и свидетелей З, Ц., Е., участвовавших в проводимом мероприятии и подтвердивших установленный по его результатам факт сбыта наркотического средства Бутаковой А.С., которое та, в свою очередь, получила для реализации от Соболева А.А. В связи с этим доводы последнего о том, что сам он в ходе проверочной закупки не фигурировал, не свидетельствуют о его непричастности к совершению преступления в группе и по предварительному сговору с Бутаковой А.С.

Вопреки утверждениям стороны защиты, данный факт достоверно установлен не только из показаний допрошенных по делу лиц, но и из детализации соединений абонентского номера, которым пользовалась Бутакова А.С., согласно которой в период преступной деятельности последняя многократно созванивалась с Соболевым А.А. Суд проверил данное доказательство путем сопоставления его с другими доказательствами, а также сопоставил показания Бутаковой А.С. с совокупностью иных исследованных по делу доказательств, убедился в их согласованности и обоснованно сделал вывод об их достоверности. Оснований не согласиться с данными выводами у судебной коллегии не имеется.

В связи с этим суд находит несостоятельными доводы жалоб о том, что детализация телефонных соединений не проверена органом предварительного расследования и судом. Оснований для сомнения в происхождении данного доказательства не имеется, поскольку в ходе предварительного и судебного следствия достоверно установлен источник получения детализации телефонных соединений, представленной Бутаковой А.С., в том числе учитывая то, что сам Соболев А.А. не отрицал осуществление звонков на номер телефона последней в указанный период. Выемка и осмотр обозначенного документа произведены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, чему суд в приговоре дал надлежащую оценку. Наличие в протоколе осмотра детализации сведений о соединениях, которые в ней отсутствуют, не порочит допустимость и достоверность данного доказательства, при том, что следователь А. объяснила данный факт технической опиской, на что и указано стороной защиты. Оснований для устранения противоречий путем допроса понятых, при наличии приобщенной к делу детализации, у суда первой инстанции не имелось.

Суд проверил материалы ОРМ и установил, что проверочная закупка проведена 18 сентября 2017 года на основании рапорта сотрудника ОКОН МО МВД России «Черемховский» З о наличии оперативной информации в отношении женщины по имени Алена, которая занимается незаконным сбытом наркотического средства героин, постановления о проведении оперативно-розыскного мероприятия «проверочная закупка», которое осуществлено сотрудником З, при участии лица по имени Коля, данные о личности которого сохранены в тайне в целях безопасности, данному лицу выданы денежные средства в сумме 400 рублей и вручено видеозаписывающее устройство, привлечены участвующие лица Ц. и Е.; согласно акту наблюдения 18 сентября 2017 года в 13 часов 02 минуты возле <адрес изъят> к покупателю подошла женщина, с которой покупатель чем-то обменялся, а после выдал три бумажных свертка с порошкообразным веществом светлого цвета внутри, которые были сразу упакованы и опечатаны, а запись с видеозаписывающего устройства перенесена на диск, который также упакован и опечатан. Согласно справке об исследовании № 277 вещество, представленное на исследование в 3 бумажных свертках, содержит наркотическое средство героин (диацетилморфин) массой 0,105 грамм.

Оценив материалы оперативно-розыскного мероприятия, суд обоснованно признал их допустимыми доказательствами, полученными в соответствии с положениями Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности».

Судом учтено, что материалы оперативно-розыскной деятельности в установленном законом порядке переданы руководителю следственного органа, осмотрены и приобщены к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств. В ходе судебного разбирательства исследована видеозапись данного мероприятия, содержание которой Бутакова А. С. не оспорила, пояснив, что узнает на ней себя, а также протокол опознания свидетелем под псевдонимом Коля Бутаковой А.С., как женщины, у которой он приобрел наркотик в ходе проверочной закупки 18 сентября 2017 года.

Кроме того, в основу приговора судом положено заключение химической экспертизы № 856, согласно выводам которой, представленное на исследование вещество содержит наркотическое средство героин (диацетилморфин) общей массой 0,090 грамм (без учета ранее потраченного на исследование объема вещества), при оценке которого суд обоснованно признал экспертизу допустимым и достоверным доказательством по делу.

Указанная совокупность доказательств явилась достаточной для признания судом первой инстанции Соболева А.А. виновным в совершении сбыта наркотического средства группой лиц по предварительному сговору и квалификации его действий по п. «а» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, с чем соглашается и судебная коллегия, а потому решения суда об отсутствии оснований для назначения по делу судебных экспертиз на наличие отпечатков пальцев либо потожировых следов Соболева А.А., для запросов в сотовой компании сведений о нахождении его сотового телефона 18 сентября 2017 года, о чем ходатайствовала сторона защиты, находит обоснованными.

Вопреки доводам жалоб, оснований полагать, что данное обвинение в отношении Соболева А.А. было создано искусственно, с целью сокрытия истинного поставщика наркотиков, не имеется.

Показаниям Соболева А.А. о непричастности к совершению данного преступления суд дал надлежащую оценку, не согласиться с которой у судебной коллегии оснований не имеется. Судом установлено, что действия каждого соучастника, являющегося соисполнителем, независимо от распределенных ролей были направлены на достижение единого результата – незаконного распространения наркотических средств путем возмездной передачи конкретным лицам и получение от этих действий материальной или иной выгоды. Установив последовательное соисполнительство, суд дал правильную юридическую оценку действиям осужденного.

Доводы осужденного о том, что следователь А. приняла решение о переквалификации преступления только на основании показаний Бутаковой А.С., зная о том, что последняя поможет добыть дополнительные доказательства к этому обвинению, являются домыслами и ничем не подтвержденными предположениями, как и утверждения о продолжении Бутаковой преступной деятельности под прикрытием правоохранительных органов.

В обоснование виновности Соболева А.А. в сбыте наркотического средства 02 октября 2017 года судом обоснованно принята следующая совокупность доказательств, свидетельствующих о его причастности к совершению данного преступления: показания свидетеля П. о том, что в июне 2017 года Соболев А.А. жил у него и, как он понимал по общению с приходившими к тому людьми, занимался продажей героина, также Соболев давал и ему героин; показания свидетеля К. о том, что 02 октября 2017 года проживавший у него Соболев А.А. пришел домой с большим количеством героина в чеках, часть употребил сам и дал ему, а примерно с 13 часов до 14 часов к нему домой пришел какой-то парень, спросил Сашу, он открыл дверь, тот прошел в комнату, где находился Соболев, на диване были разложены чеки с героином, парень передал Соболеву деньги, остальное он не видел, так как занимался своими делами, Соболев А.А. жил у него на протяжении недели, давал ему героин; показания свидетеля К., данные в ходе очной ставки с Соболевым А.А. о том, что в начале октября 2017 года последний на протяжении недели проживал в его квартире, расположенной по адресу: <адрес изъят>, давал ему героин для употребления, также к Соболеву А.А. приходили какие-то люди, которые отдавали тому деньги, после чего он старался отвернуться или выйти, но догадывался, что приходили к Соболеву за наркотиками.

Суд обоснованно признал показания указанных свидетелей достоверными, поскольку они согласуются между собой, устанавливают одни и те же факты, изобличающие Соболева А.А., вопреки доводам жалоб, в сбыте наркотических средств, а также подтверждены иными исследованными судом доказательствами, а именно, материалами оперативно-розыскного мероприятия «проверочная закупка», произведенного 02 октября 2017 года на основании рапорта сотрудника ОКОН МО МВД России «Черемховский» Г. о поступлении оперативной информации о том, что по адресу <адрес изъят>, мужчина по имени Саша занимается незаконным сбытом наркотического средства героин, постановления о проведении оперативно-розыскного мероприятия «проверочная закупка», которое осуществлено сотрудником Г., при участии лица по имени Денис, данные о личности которого сохранены в тайне в целях его безопасности, данному лицу выданы денежные средства в сумме 400 рублей и вручено видеозаписывающее устройство, привлечены участвующие лица Э. и Е.; согласно акту наблюдения 02 октября 2017 года в 13 часов 20 минут покупатель зашел во второй подъезд <адрес изъят>, выйдя откуда, выдал три бумажных свертка с порошкообразным веществом светлого цвета внутри, которые сразу упакованы и опечатаны, а запись с видеозаписывающего устройства перенесена на диск, который также упакован и опечатан. Согласно справке об исследовании № 295 вещество, представленное на исследование в 3 бумажных свертках, содержит наркотическое средство героин (диацетилморфин) массой 0,085 грамм.

Судом учтено, что материалы оперативно-розыскной деятельности в установленном законом порядке переданы руководителю следственного органа, осмотрены и приобщены к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств. В ходе судебного разбирательства в качестве свидетелей допрошены Г., лицо под псевдонимом Денис, Э. и Е., исследована видеозапись проведенного мероприятия, данные доказательства оценены как достоверные, поскольку подтверждают факт проведенного мероприятия и его результаты. Кроме того, из показаний свидетеля под псевдонимом Денис и вышеуказанных лиц об обстоятельствах, которые им стали известны со слов Дениса, следует, что наркотическое средство покупателем было приобретено в квартире № Номер изъят у мужчины по имени Саша; также согласно пояснениям покупателя под псевдонимом Денис, он, как и оперативные сотрудники, располагал информацией о том, что Саша, у которого он и ранее приобретал героин, в этот день находится в <адрес изъят>, куда можно было просто так прийти, и Саша мог продать наркоманам героин. Показания данного свидетеля о том, что в ходе приобретения наркотика у Саши он видел, что в квартире на диване лежали чеки, полностью согласуются с показаниями свидетеля К.

В подтверждение вышеуказанного судом принят в качестве доказательства, изобличающего именно Соболева А.А. в совершении сбыта наркотического средства в ходе проверочной закупки, протокол опознания его свидетелем под псевдонимом Денис, как лица, у которого 02 октября 2017 года он приобрел героин.

Вопреки доводам жалобы защитника, Е. и Э. подтвердили свои показания, данные в ходе предварительного следствия, в том числе и в части вручения покупателю видеозаписывающего устройства, поэтому они обоснованно и учтены при постановлении приговора, а факт неоднократного участия последнего в качестве понятого не свидетельствует о незаконности проведенного 02 октября 2017 года оперативно-розыскного мероприятия либо о недостоверности сведений, которые стали известны данному лицу, участвовавшему в ходе его проведения. Оснований для вывода о наличии у свидетелей повода для оговора Соболева А.А. суд обоснованно не усмотрел, поскольку сведений об этом материалы дела не содержат.

Судом также дана надлежащая оценка видеоматериалу, полученному в результате проведения оперативно-розыскного мероприятия, как добытому и приобщенному к материалам уголовного дела с соблюдением требований закона, относимому к данному преступлению, имеющему доказательственное значение, так как видеозапись содержит сведения, которые позволяют установить обстоятельства сбыта Соболевым А.А. наркотического средства 02 октября 2017 года в квартире <адрес изъят>. Не согласиться с данными выводами у судебной коллегии оснований не имеется, поскольку, как верно установлено судом, смысл и содержание видеозаписи, имеющейся на диске, полностью согласуются с показаниями свидетеля под псевдонимом Денис, ее наличие подтверждено актом наблюдения от 02 октября 2017 года, показаниями свидетелей Э. и Е. Учитывая изложенное, продолжительность видеозаписи, отраженная в протоколе ее осмотра, не свидетельствует о ее недостоверности, как на то указывает сторона защиты.

Доводы стороны защиты о том, что 02 октября 2017 года представители общественности не вели наблюдение за покупателем под псевдонимом Денис до его встречи его с Соболевым А.А., не опровергают выводов суда о причастности именно последнего к сбыту наркотического средства в ходе проводимого оперативно-розыскного мероприятия, поскольку задача участвующих в данном мероприятии лиц заключалась в фиксации досмотра покупателя как до, так и после проведения проверочной закупки, что не противоречит показаниям Э. и Е., из которых также следует, что по возвращении из второго подъезда <адрес изъят>, покупатель сообщил о приобретении выданных им свертков в квартире № Номер изъят у лица по имени Саша.

Кроме того, в основу приговора судом положено заключение химической экспертизы № 897, согласно выводам которой, представленное на исследование вещество содержит наркотическое средство героин (диацетилморфин) общей массой 0,070 грамм (без учета ранее потраченного на исследование объема вещества), при оценке которого суд обоснованно признал экспертизу допустимым и достоверным доказательством по делу.

Указанная совокупность доказательств явилась достаточной для признания судом первой инстанции Соболева А.А. виновным в совершении сбыта наркотического средства и квалификации его действий по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, с чем соглашается и судебная коллегия.

С учетом обоснованного вывода о достаточной совокупности доказательств, подтверждающих вину Соболева А.А. в совершении указанного преступления, доводы стороны защиты о необходимости проведения экспертиз на наличие отпечатков и потожировых следов Соболева А.А. на чеках, на подлинность видеосъемки, запросов в сотовой компании сведений о нахождении его сотового телефона 02 октября 2017 года, об отсутствии в деле телефонных переговоров с целью проверки договоренности о встрече, опознания К. Дениса, очной ставки между ними, являются несостоятельными.

Показаниям Соболева А.А. о непричастности к совершению данного преступления суд дал надлежащую оценку, как и доводам стороны защиты о нарушениях закона при проведении оперативных и следственных действий.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда об отсутствии оснований для признания недопустимыми доказательствами материалов, полученных в результате проведения 18 сентября и 02 октября 2017 года оперативно-розыскных мероприятий, для вывода о том, что они носили провокационный характер. Проведение проверочных закупок в отношении Бутаковой А.С. и Соболева А.А. было обусловлено установлением лиц, занимающихся сбытом в различных местах, в разное время и по разным адресам, наркотических средств.

Оценив материалы оперативно-розыскных мероприятий, суд обоснованно признал их допустимыми доказательствами, полученными в соответствии с положениями Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности». Судебная коллегия соглашается с данными выводами, поскольку поставленные задачи были выполнены, к уголовной ответственности за незаконный сбыт привлечены Бутакова А.С. и Соболев А.А., то есть правоохранительным органам удалось в результате ОРМ «проверочная закупка» установить лиц, занимающихся распространением героина на территории г. Черемхово, пресечь их незаконную деятельность.

Каких-либо данных, свидетельствующих о наличии в действиях сотрудников правоохранительных органов признаков подстрекательства, склонения, побуждения в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий, из материалов дела не усматривается.

Проведенными в рамках предварительного следствия и судебного разбирательства проверками не выявлено и иных оснований для постановки под сомнение законности проведенных в связи с настоящим уголовным делом оперативно-розыскных мероприятий (в том числе по мотивам фальсификации документов и видеоматериалов). Апелляционные доводы осужденного Соболева А.А. об обратном носят характер домыслов и предположений, которые ничем и никем не подтверждены, а потому расцениваются судебной коллегией как несостоятельные.

Содержание документов, составленных в ходе ОРМ, подтверждено показаниями свидетелей, положенными судом в основу приговора, а также подписями лиц, участвовавших в их составлении. Оснований сомневаться в достоверности содержащихся в них сведений не имеется.

Материалы оперативно-розыскных мероприятий «проверочная закупка» с приложенными к ним видеозаписями ОРМ от 18 сентября и 02 октября 2017 года в соответствии с положениями ст. 12 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» и п. 15 Инструкции «О порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору, в суд», были рассекречены, на основании ст. 11 данного Федерального закона и п. 9 указанной Инструкции, постановлением начальника МО МВД России «Черемховский» переданы следственному органу для приобщения к материалам уголовного дела.

Доводы стороны защиты по оспариванию законности рассекречивания материалов ОРМ начальником МО МВД России «Черемховский» судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку таковой является руководителем органа, осуществляющего ОРД, наделенным в соответствии с вышеуказанными законом и межведомственной инструкцией правом вынесения постановлений о предоставлении результатов ОРД уполномоченным должностным лицам (органам) для осуществления проверки и принятия процессуального решения в порядке статей 144 и 145 УПК РФ, а также для приобщения к уголовному делу.

Таким образом, у суда первой инстанции обоснованно не вызвала сомнений правомерность оперативно-розыскных мероприятий, поскольку они проведены при наличии оснований и условий к проведению, в соответствии с требованиями ст. 8 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» на основании постановления, утвержденного руководителем органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, при наличии заявления покупателей о добровольном согласии участвовать в проведении проверочной закупки с целью выявления факта незаконного сбыта наркотиков на территории г. Черемхово, материалы представлены следствию в порядке, предусмотренном ст. 11 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», которые судом проверены, оценены по правилам ст. 88 УПК РФ и использованы в соответствии со ст. 89 УПК РФ.

Полученные результаты были предоставлены следователю и послужили основанием для принятия процессуального решения – возбуждения уголовного дела, в ходе расследования которого уже следователь в соответствии с требованиями УПК РФ проверил источник полученных сведений, обстоятельства изъятия наркотических средств, назначил и провел экспертизы по определению предмета преступления, материалы видеофиксации ОРМ в ходе предварительного следствия осмотрены следователем в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, признаны и приобщены к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств.

Необоснованными признает коллегия доводы жалоб об использовании судом недопустимых доказательств – результатов проверочной закупки, произведенной 02 октября 2017 года в жилище, по мнению авторов апелляционных жалоб, с нарушением требований закона, без разрешения суда либо проживающих в нем лиц. Данные доводы были предметом проверки судом первой инстанции, получили надлежащую оценку в приговоре, с которой соглашается и судебная коллегия, поскольку из исследованных по делу доказательств установлено, что покупатель прошел в квартиру <адрес изъят> для приобретения у Соболева А.А. наркотического средства с согласия проживавшего там К., который открыл ему дверь и пригласил пройти в квартиру, зная, что Соболев занимается продажей героина. Учитывая данные обстоятельства, санкционирование ОРМ проверочная закупка, произведенного 02 октября 2017 года у Соболева А.А., судом не вызывалось необходимостью, так как получение разрешения суда согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ в постановлении от 31 октября 1995 года № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», требуется лишь на проведение ОРМ, связанных с проникновением в жилище против воли проживающих в нем лиц. Исходя из материалов дела, проникновения сотрудниками ОКОН МО МВД России «Черемховский» в <адрес изъят> не было, поэтому доводы стороны защиты о том, что проживающие в ней лица не дали бы согласие на проведение оперативно-розыскного мероприятия, несостоятельны, при том, что в ходе производство по делу последние не заявляли о нарушении их конституционных прав. Кроме того, суд верно сослался на положения ст. 6 Федерального Закона «Об оперативно-розыскной деятельности» при использовании в ходе оперативно-розыскного мероприятия технических средств видеозаписи, не наносящих ущерба жизни и здоровью людей и не причиняющих вреда окружающей среде.

Результаты оперативно-розыскной деятельности отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам Уголовно-процессуальным кодексом РФ, а потому обоснованно положены судом в основу приговора, при этом учтено, что умысел Соболева А.А. на незаконный сбыт наркотических средств сформировался независимо от деятельности сотрудников ОКОН МО МВД РФ «Черемховский», он самостоятельно выполнил все подготовительные действия, необходимые для совершения противоправных деяний.

Суд тщательно проверил и обоснованно, с приведением соответствующих мотивов отверг как несостоятельные доводы стороны защиты об искусственном создании службой наркоконтроля, а затем и следователем, производящим расследование дела, доказательств по делу.

Показания свидетелей, как правильно установил суд после их надлежащего исследования, существенных противоречий не имеют, сомнений не вызывают, подтверждаются взаимно, а также объективно заключениями судебно-химических экспертиз и материалами уголовного дела. Данные о свидетелях были сохранены в тайне в соответствии с положениями п. 7 ч. 4 ст. 56 УПК РФ по причинам, изложенным в постановлениях, приобщенных в отдельных конвертах к материалам уголовного дела, указанные сведения проверены судом, личности свидетелей удостоверены, их допрос произведен в соответствии с требованиями ст. 278 УПК РФ. Доводы Соболева А.А. о допросе данных свидетелей с использованием технически неисправной аппаратуры отвергнуты судом как несостоятельные, с чем соглашается и судебная коллегия, поскольку все свидетели по делу, в том числе в условиях, исключающих визуальное наблюдение, были допрошены с участием сторон, что не лишало их возможности задать уточняющие вопросы.

Вопреки доводам жалоб, не влечет отмену приговора и не свидетельствует о невиновности Соболева А.А. отсутствие по делу задействованных в оперативно-розыскных мероприятиях денежных купюр, а также тот факт, что после их проведения никаких предупреждающих преступную деятельность мер принято не было.

В обоснование виновности Соболева А.А. в приготовлении к сбыту наркотического средства в крупном размере 12 октября 2017 года судом обоснованно принята следующая совокупность доказательств: показания свидетеля В., пояснившей о том, что после того, как Бутакова А.С. задолжала Соболеву А.А. деньги за героин, тот предложил ей отработать продажей героина и выплатить долг за Алену, 11 октября 2017 года позвонил ей и предложил торговать героином от него, на что она согласилась, после чего перезвонил вечером в 22:00-22:30 и сказал, чтобы она ехала на автозаправочную станцию в д. Худорожкино, а когда она ехала туда на такси, звонил ей и спрашивал, где она едет, после чего сказал ехать на поворот до Хайты, где она увидит его в машине, но подъезжая, она увидела, что около машины Соболева А.А. стоят сотрудники полиции, поняла, что того обнаружили с героином и попросила водителя такси проехать мимо; показания свидетеля Ф. о том, что после 25 сентября 2017 года она проживала в <адрес изъят> с И. и ее сожителем Соболевым А., которые, как ей известно, занимались незаконным оборотом наркотиков, И. поставляла героин в Черемховский район и в г. Черемхово, отдавала своему сожителю Соболеву А., который героин расфасовывал на чеки, привлекал наркозависимых лиц, чтобы распространять наркотик, собирал с них деньги, отдавал И., которая ехала за следующей партией, 11 октября 2017 года она была свидетелем того, как Соболев фасует героин, после чего тот куда-то засобирался, она сказала Соболеву, что ей нужно в магазин, после чего они поехали с ним на арендованной машине марки «Ниссан Цефиро», дома она видела, как Соболев А. берет с собой пакетик с чеками, поняла, что он хотел его кому-то передать, не доезжая автотрассы Иркутск-Черемхово Соболев А. остановил автомобиль на обочине и решил «уколоться», но подъехали сотрудники полиции, с которыми она направилась в п. Мишелевку, где было решено произвести обыск, но в квартире никого не было, тогда они вернулись на место, где проводился осмотр места происшествия и, как она потом узнала, Соболев выдал чеки, которые хотел кому-то передать.

Достоверность данных показаний, согласующихся между собой, обоснованно не вызвала у суда первой инстанции сомнений, поскольку они подтверждаются данными рапорта и телефонного сообщения сотрудников ОКОН МО МВД России «Черемховский» от 11 октября 2017 года о наличии оперативной информации о том, что 11 октября 2017 года в период времени с 22 до 24 часов на автодороге между п. Мишелевка и п. Михайловка Черемховского района в автомобиле Ниссан Цефиро г/н Номер изъят у Соболева А.А. могут находиться наркотические средства для их сбыта; протокола осмотра места происшествия от 12 октября 2017 года – автомобиля Ниссан Цефиро белого цвета, г/н Номер изъят и прилегающей территории на расстоянии 1 км. 500 метров от автодороги «Р-255 Сибирь» Черемховского района Иркутской области по направлению в пос. Мишелевка Усольского района Иркутской области, в ходе которого у Соболева А.А. были отобраны смывы с рук, а также были обнаружены и изъяты бумажные свертки в прозрачном полимерном пакете, в которых согласно справке об исследовании № 312 от 16 октября 2017 года содержится наркотическое средство – героин (диацетилморфин) общей массой 4,114 грамм.

Данные получения оперативной информации и проведения осмотра места происшествия проверены судом путем допроса свидетелей, подтвердивших указанные выше обстоятельства, а именно, свидетель Д. пояснил, что в производстве у следователя СО МО МВД России «Черемховский» находилось уголовное дело, возбужденное в отношении неизвестного лица по факту незаконного сбыта наркотического средства героин 02 октября 20917 года, в ходе проведенных оперативно-розыскных мероприятий было установлено, что данное преступление совершил Соболев А.А., в отношении которого 11 октября 2017 года в вечернее время поступила оперативная информация о том, что после 22 часов тот планирует передать В. наркотическое средство для дальнейшего сбыта, по оперативной информации Соболев А.А. должен был выехать из п. Мишелевка Усольского района на автомобиле марки «Ниссан Цефиро» белого цвета, государственный регистрационный номер Номер изъят и передвигаться в сторону федеральной трассы Р-255 Сибирь, в связи с этим он совместно с сотрудниками ОКОН МО МВД России «Черемховский» выехал на место происшествия, где следователь в присутствии понятых предложил Соболеву А.А. выдать запрещенные в гражданском обороте предметы и тот указал на наличие в его автомобиле под водительским сиденьем героина в чеках, которые и были изъяты, упакованы и опечатаны; следователь М. пояснил, что в октябре 2017 года он был на дежурстве в МО МВД России «Черемховский», куда поступила информация о том, что на автодороге между пос. Михайловка и Мишелевка на автомобиле Ниссан Цефиро гражданин Соболев А.А. будет хранить наркотическое средство для дальнейшего сбыта, при осмотре места происшествия в присутствии двух понятых Соболеву было предложено выдать запрещенные для оборота средства, на что тот пояснил, что под водительским сидением у него имеется наркотическое средство, которые было изъято, далее у Соболева были взяты смывы, указанные предметы были упакованы, составлен протокол, который все участники подписали без замечаний, после чего Соболев А.А. был доставлен в отдел полиции; свидетели У. и Й. подтвердили свое участие в качестве понятых при осмотре места происшествия на участке дороги районе пос. Мишелевка Усольского района, где следователь предложил Соболеву А.А. выдать запрещенные в гражданском обороте предметы, в том числе наркотические средства, на что тот пояснил, что у него в машине под водительским сиденьем имеется наркотическое средство героин и указал на машину, следователем об этом была сделана запись в протоколе, под которой они и Соболев А.А. расписались, после чего пакет с маленькими бумажными свертками был изъят, упакован и опечатан, у Соболева А.А. были взяты смывы с рук.

Суд обоснованно оценил показания вышеуказанных свидетелей, как достоверные вследствие их последовательности, логичности, непротиворечивости, а также в связи с тем, что в совокупности с иными доказательствами они устанавливают одни и те же факты, изобличающие Соболева А.А. в совершении преступления. Оснований для оговора последнего свидетелями суд не установил, с чем не может не согласиться и судебная коллегия. Не свидетельствует об этом и факт освобождения В. от уголовной ответственности, а также доставление ее и иных свидетелей в суд сотрудниками полиции, на что обращено внимание в апелляционных жалобах.

Кроме того, в обосновании виновности Соболева А.А. в совершении приготовления к сбыту наркотического средства в крупном размере суд учел заключение эксперта № 984, согласно выводам которого вещество, представленное на исследование, изъятое в ходе осмотра места происшествия, является наркотическим средством героин (диацетилморфин) массой 3,700 грамм (без учета количества вещества, использованного при исследовании), который получают путем метилирования морфина; на поверхности ватного тампона со смывами с рук Соболева А.А. выявлены следовые количества наркотического средства героина (диацетилморфина); заключение эксперта № 6515, согласно которому на полимерном пакете и 138 фрагментах бумаги, с которых сделаны смывы, обнаружен генетический материал Соболева А.А.

В целях проверки доводов стороны защиты о несвоевременном проведении исследований, судом допрошен эксперт Н., который пояснил, что им было проведено исследование 138 бумажных свертков, по результату исследования выдана справка № 312 от 16 октября 2017 года, а также указал о том, что согласно приказу МВД России № 7 от 11.01.2009 «Об утверждении наставления по организации экспертно-криминалистической деятельности в системе МВД России», исследование проводится в течение пяти суток со дня регистрации в экспертно-криминалистическом подразделении, а заключение экспертизы с учетом загруженности и количества экспертиз может быть выдано в срок до 15 суток на основании приказа МВД России № 511 от 29.06.2005 «Вопросы об организации производства судебных экспертиз экспертно-криминалистических подразделений органов внутренних дел Российской Федерации», сама экспертиза в зависимости от количества представленного материала может быть проведена и за несколько часов, что не является нарушением Приказа МВД.

В подтверждение виновности Соболева А.А. в совершении преступления 12 октября 2017 года судом приняты, как достоверные доказательства, данные выемки у свидетеля В. детализации услуг связи за период с 01 октября 2017 года по 01 ноября 2017 года и сотовый телефон, которые осмотрены, в ходе осмотра сотового телефона три аудиозаписи перекопированы на диск CD-R, который упакован и опечатан, изъятые документы и предметы признаны и приобщены к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств, при их осмотре установлено, что в октябре 2017 года у В. имели место телефонные соединения с абонентским номером, принадлежащим Соболеву А.А., а содержание разговора двух лиц на записи соответствует показаниям В. Вывод суда о принадлежности голоса на прослушанной записи телефонного разговора именно Соболеву А.А. основан на тщательном анализе всех представленных суду доказательств, достаточно мотивирован в приговоре, а потому судебной коллегией признается правильным.

Вопреки доводам жалоб, суд обоснованно учел объекты указанной выемки, как полученные в соответствии с положениями ст. 182, 183 УПК РФ, относимые к данному преступлению и имеющие доказательственное значение. Судебная коллегия не может согласиться с доводами стороны защиты о недопустимости данных доказательств, поскольку органом предварительного следствия и судом достоверно установлен источник их получения, что не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона. Руководствуясь положениями ст. 87 УПК РФ, суд проверил представленные доказательства путем сопоставления их с другими доказательствами, в том числе с показаниями Соболева А.А., который не оспаривал осуществления звонков со своего номера телефона на номер телефона В., и пришел к обоснованному выводу об их достоверности.

Оценив в совокупности все изложенные доказательства, суд пришел к твердому убеждению о доказанности вины Соболева А.А. в совершении преступления на основании совокупности доказательств, признанной достаточной для вынесения обвинительного приговора, и квалификации его действий по ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, поскольку он, достоверно зная, что героин является наркотическим средством, действуя из корыстных побуждений, имея умысел на незаконный сбыт наркотического средства наркозависимым лицам, приготовил к сбыту наркотическое средство героин, однако не смог довести свои действия до конца, поскольку таковые были пресечены сотрудниками полиции. Оснований для квалификации действий осужденного по ч. 2 ст. 228 УК РФ суд не усмотрел. Не согласиться с данными выводами у судебной коллегии оснований не имеется.

Доводы жалоб об отсутствии доказательств виновности Соболева А.А. опровергнуты в судебном решении, отвечающем требованиям ст. 307 УПК РФ. Показаниям Соболева А.А. о хранении им героина для собственного употребления и добровольной его выдаче судом первой инстанции дана надлежащая оценка, как данным с целью избежать уголовной ответственности, поскольку ни показаниями свидетелей, ни объективными доказательствами, собранными по делу, они не подтверждены.

Судебная коллегия соглашается с данными выводами, так как показания свидетеля В., полностью изобличающие Соболева А.А. в том, что имевшееся при нем наркотическое средство было приготовлено для передачи ей с целю последующего сбыта, подтверждены совокупностью иных вышеуказанных доказательств по делу, исходя из которых умысел на сбыт наркотических средств у Соболева А.А. сформировался независимо от деятельности сотрудников правоохранительных органов, о чем свидетельствуют его действия, направленные на незаконный оборот наркотических средств в виде приобретения, хранения, расфасовке героина в удобной для сбыта форме, а также предварительная договоренность с лицом, которому данное наркотическое средство подлежало передаче.

Вопреки доводам стороны защиты, факт добровольной выдачи героина отсутствовал в связи с тем, что наркотические средства выданы при проведении следственных действий по их обнаружению и изъятию по предложению должностного лица, осуществляющего указанные действия, и при таких обстоятельствах Соболев А.А. не имел реальной возможности ими распорядиться иначе, а также учитывая то, что действия последнего не подлежали квалификации по ч. 1 или 2 ст. 228 УК РФ.

Суд первой инстанции обоснованно не принял во внимание доводы Соболева А.А. о том, что сотрудник полиции позволил принять ему наркотическое средство во время задержания для дачи признательных показаний, как не нашедшие своего подтверждения, так как последний признательных показаний в ходе всего предварительного и судебного следствия по предъявленному обвинению не давал.

Доводы апелляционных жалоб по доказыванию наличия при осмотре места происшествия шприца с наркотическим средством, которое Соболев А.А. не успел употребить, но предоставленное ему впоследствии в обмен на беспрепятственное подписание всех документов, суд находит несостоятельными, лишенными смысла, поскольку из материалов дела следует, что в период всего следствия Соболев А.А., не признавая своей вины в преступлениях, которые ему инкриминированы, всегда знакомился и подписывал процессуальные документы, следовательно оснований для заключения им какого-либо соглашения с правоохранительными органами в обмен на дозу наркотика, у последних не имелось. Таким образом, отсутствие либо наличие при осмотре места происшествия 12 октября 2017 года в автомобиле Соболева А.А. шприца с наркотическим средством никак не влияет на правильность установленных по делу фактических обстоятельств совершенного им преступления и доказанность его вины в нем.

Вопреки доводам стороны защиты, несмотря на то, что количество свертков на месте происшествия не пересчитывалось, судом верно установлено, что порядок изъятия наркотического средства, направления на экспертное исследование, признания и приобщения к материалам дела в качестве вещественного доказательства не нарушен, его количество и объем по данному преступлению установлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, нашел отражение в письменных материалах дела, заключении эксперта.

Факт проведения осмотра места происшествия 12 октября 2017 года следователем М. установлен как показаниями последнего, так и совокупностью иных исследованных по делу доказательств, в том числе протоколом самого следственного действия, где на оборотной стороне первой страницы имеется подпись Соболева А.А. в подтверждение фиксации выдачи им наркотического средства, что исключает фальсификацию данного документа, на что указано в апелляционных доводах. Утверждения Соболева А.А. о проведении осмотра следователем О. не основано на представленных по делу доказательствах, поэтому суд обоснованно не усмотрел оснований для допроса последней в судебном заседании. Вопреки доводам жалоб, противоречий в доказательствах по изъятию у Соболева А.А. наркотического средства, которые бы ставили под сомнение их достоверность, судебная коллегия не усматривает.

Доводы стороны защиты о незаконности обыска, произведенного в ночь на 12 октября 2017 года в жилище в п. Мишелевка Усольского района, и изъятии в ходе него предметов и вещества, обоснованно отвергнуты судом первой инстанции как неотносимые к данному уголовному делу и не имеющие доказательственного значения по предъявленному Соболеву А.А. обвинению. Оснований не согласиться с данными выводами у судебной коллегии оснований не имеется, многочисленные доводы стороны защиты по обстоятельствам указанного обыска подлежат отклонению, поскольку, несмотря на то, что процессуальные документы, подтверждающие факт его производства находятся в данном уголовном деле, однако таковые не приведены в качестве доказательств, подтверждающих совершение Соболевым А.А. преступлений. В связи с тем, что изъятые в ходе обыска предметы органом предварительного следствия приобщены к настоящему делу, судом, вопреки доводам жалоб, обоснованно принято решение о разрешении их судьбы.

Уголовные дела, соединенные в данном производстве, возбуждались в полном соответствии с требованиями закона, при наличии к тому повода и оснований, постановления о возбуждении уголовных дел соответствуют предъявляемым к данным процессуальным документам требованиям ст. 146 УПК РФ. Вопреки доводам стороны защиты, решения о возбуждении дел в отношении неустановленных лиц приняты на указанной стадии при отсутствии достоверных сведений о причастности именно Бутаковой А.С. и Соболева А.А. к совершению преступлений, выявленных в ходе проверочных закупок, при этом, постановление о переквалификации состава преступления, по которому 21 сентября 2017 года возбуждено уголовное дело, принято при наличии к тому оснований, в том числе, в виде показаний Бутаковой А.С. Довод стороны защиты о нарушении сроков возбуждения уголовного дела в отношении Соболева А.А. от 20 октября 2017 года несостоятелен, поскольку проверка сообщения о преступлении, зарегистрированного 11 октября 2017 года, была продлена на 10 суток в соответствии с ч. 3 ст. 144 УПК РФ, на основании мотивированного постановления от 14 октября 2017 года, в связи с отсутствием справки об исследовании (т. 2 л.д. 123).

Предварительное расследование по делу проведено с соблюдением требований закона, уполномоченным должностным лицом, принявшим уголовное дело к своему производству, протоколы следственных действий, процессуальные документы по делу изготовлены строго в рамках требований уголовно-процессуального закона.

Все подлежащие доказыванию в силу ст. 73 УПК РФ обстоятельства, при которых Соболев А.А. совершил вышеуказанные преступления, судом установлены и в приговоре изложены правильно.

Выводы суда, изложенные в приговоре, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на исследованных доказательствах, которые являются последовательными, согласуются между собой и взаимно дополняют друг друга. Все доказательства надлежащим образом проверены и оценены судом в полном соответствии с требованиями ст. 17, 88 УПК РФ.

Судом дана надлежащая оценка показаниям свидетелей по каждому преступлению в отношении Соболева А.А., сделаны объективные выводы об отсутствии их заинтересованности в незаконном привлечении Соболева А.А. к уголовной ответственности, а также о том, что существенных противоречий, влияющих на разрешение вопроса о виновности последнего, в показаниях этих свидетелей не имеется, показания допрошенных в судебном заседании свидетелей подтверждены письменными и вещественными доказательствами. Доводы обсужденного о том, что в судебном заседании свидетели при их допросах находились в состоянии наркотического опьянения, расцениваются судебной коллегией как несостоятельные, поскольку из протокола судебного заседания следует, что допрашиваемые свидетели давали показания, отвечали на вопросы участников процесса, которые не высказывали никаких замечаний в части их состояния. Доставление свидетелей в суд сотрудниками ОКОН, как на то указано стороной защиты, не свидетельствует о недостоверности их показаний, данных в судебном заседании, которые проверялись судом путем сопоставления их с показаниями, данными в ходе предварительного следствия, оглашенными в соответствии с требованиями ст. 281 УПК РФ.

При осмотре наркотических средств суд установил, что при изъятии они были упакованы и опечатаны, направлены на исследование, после его исследования хранилось в упакованном и опечатанном виде до проведения с ним процессуальных действий по делу, соответствие данных об упаковке и содержимом указало на то, что предметом экспертных исследований являлось вещество, на которое были направлены преступные действия и изъятое из незаконного оборота посредством оперативных и следственных мероприятий. Принадлежность вещества к наркотическому средству и его количество определены посредством экспертных исследований.

Вопреки доводам осужденного, нарушений требований ст. 81, 82 УПК РФ при осмотре вещественных доказательств, которые бы свидетельствовали об их недопустимости, органом предварительного расследования не допущено, судом первой инстанции обоснованно не установлено, не усматривает таковых и судебная коллегия.

Заключения проведенных по делу экспертиз обоснованно признаны судом допустимыми доказательствами, полученными с соблюдением требований УПК РФ, суд оценил, что экспертизы согласуются с иными доказательствами по делу, даны компетентным лицом, имеющим большой стаж работы, научно обоснованы в своей описательной части, а потому являются достоверными.

Оснований для признания их недопустимыми вследствие несвоевременного ознакомления Соболева А.А. с постановлениями о назначении экспертиз и заключениями экспертов суд обоснованно не усмотрел, не усматривает таковых и судебная коллегия, поскольку после ознакомления с постановлениями и результатами экспертиз, а также при ознакомлении с материалами дела, сторона защиты имела возможность заявлять ходатайства, направленные на реализацию прав, предусмотренных п. 2-5 ч. 1 ст. 198 УПК РФ.

Судебная коллегия соглашается и с выводами суда об отсутствии доказательств фальсификации протоколов ознакомления Соболева А.А. и его защитника с постановлениями о назначении и заключениями экспертиз 13 апреля 2018 года, в том числе с учетом предоставленной справки ИВС, поскольку обозначенные ими протоколы подписаны следователем, Соболевым А.А., его защитником, каких-либо замечаний, в том числе относительно неточности указания времени проведения следственного действия последними не внесено, по окончании предварительного расследования Соболев А.А. был ознакомлен с материалами уголовного дела, каких-либо замечаний в этой части не принес, также не оспаривал данный факт при исследовании материалов дела в судебном заседании. Кроме того, из материалов дела следует, что с большей частью, как постановлений о назначении экспертиз, так и заключений экспертов, Соболев А.А. был ознакомлен и до 13 апреля 2017 года, а в этот день ему указанные процессуальные документы и доказательства были предъявлены для ознакомления повторно, в связи с чем доводы стороны защиты, в том числе и о сопоставлении времени для ознакомления и количества документов, являются несостоятельными.

Анализ данных, имеющихся в материалах дела, свидетельствует о правильности установления судом фактических обстоятельств дела, в том числе, места, времени, способа, мотива, самого факта совершения преступлений и лица их совершившего.

В своей совокупности приведенные в приговоре доказательства обоснованно признаны судом относимыми, достоверными и допустимыми, а также достаточными для постановления обвинительного приговора, поскольку полностью подтверждают вину Соболева А.А. в совершении преступлений, за которые он осужден.

Учитывая изложенное, судебная коллегия соглашается с обоснованными выводами суда об отсутствии оснований для назначения по делу дополнительных экспертиз, о которых ходатайствовала сторона защиты.

Необоснованными судебная коллегия признает и доводы стороны защиты о необходимости рассекречивания сведений об источниках получения оперативными сотрудниками информаций, а также данных о покупателях и их визуальном допросе, поскольку сведения, содержащие данные об использованных силах, средствах, источниках, методах, планах, а также об организации и о тактике проведения негласных оперативно-розыскных мероприятий, составляют государственную тайну и не были рассекречены и не передавались органам следствия.

Суд обоснованно посчитал несостоятельными доводы об обвинительном уклоне предварительного следствия, а также о допущенных существенных процессуальных нарушениях, которые препятствовали бы постановлению обвинительного приговора, решения суда об отказе в удовлетворении ходатайств стороны защиты о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ обоснованны и мотивированны, соответствуют требованиям уголовно-процессуального закона.

Доводы стороны защиты о нарушениях, допущенных при производстве доследственной проверки материала по факту задержания Соболева А.А., при осмотре места происшествия, обоснованно отвергнуты судом как не нашедшие своего подтверждения.

Вопреки доводам осужденного и защитника, данных, которые бы свидетельствовали о фальсификации доказательств по каждому преступлению сотрудниками полиции, из материалов дела не имеется, все аналогичные доводы проверены судом, по заявлениям Соболева А.А. проводились проверки в отношении сотрудников полиции. Фактов применения в отношении последнего недозволенных методов ведения следствия, в том числе при его задержании, нарушений со стороны сотрудников полиции не установлено.

Доводы Соболева А.А. и его защитника о фактическом времени задержания подозреваемого были предметом проверки суда, надлежаще оценены в обжалуемом приговоре. Судебная коллегия не находит оснований для переоценки выводов суда, как того требует сторона защиты, поскольку из материалов дела следует, что протокол задержания Соболева А.А. от 12 октября 2017 года составлен в соответствии с требованиями ст. 91-92 УПК РФ, при соблюдении его порядка, содержит сведения о дате и времени составления протокола, дате, времени, месте, основаниях и мотивах и других обстоятельствах задержания, время которого обозначено – 4 часа 26 минут. Соболев А.А. задержан в рамках возбужденного уголовного дела, по подозрению в совершении преступления, связанного с незаконным оборотом наркотиков, одним из оснований задержания явилось обнаружение при Соболеве А.А. явных следов преступления, каковое было зафиксировано в ходе осмотра места происшествия, произведенного с его участием 12 октября 2017 года с 00 часов 50 минут до 2 часов 44 минут. Таким образом, как верно установлено судом, Соболев А.А. был задержан после проведения следственных действий. При этом, из материалов дела не следует, что до задержания, обозначенного в протоколе, Соболев А.А. был ограничен в правах на свободу и личную неприкосновенность, не свидетельствовали об этом и лица, участвовавшие при осмотре места происшествия, на которых ссылается сторона защиты.

Вопреки доводам жалоб, протокол задержания, при наличии указания Соболевым А.А. на несогласие с самим фактом задержания, не содержит заявлений о несоответствие времени, указанному в протоколе, его фактическому задержанию. Согласно материалам дела, не оспаривал указанное в протоколе время задержания осужденный и в ходе рассмотрения судом ходатайств об избрании ему меры пресечения в виде заключения под стражу, при дальнейших продлениях сроков содержания под стражей.

Судом обоснованно отвергнуты доводы стороны защиты о том, что Соболев при выполнении положений ст. 217 УПК РФ не был ознакомлен с материалами дела в полном объеме. Судебная коллегия не находит оснований для удостоверения правильности апелляционных доводов стороны защиты о грубом нарушении права Соболева А.А. на защиту в период предварительного следствия, поскольку из материалов дела следует, что по окончании предварительного следствия имевшиеся материалы дела были предоставлены обвиняемому и его защитнику в полном объеме. Вопреки утверждениям защитника, положениями ст. 219 УПК РФ предусмотрена возможность ознакомления участников процесса с дополнительными материалами уголовного дела в случае производства дополнительных следственных действий. Из материалов дела не следует, что в процессе либо после ознакомления Соболева А.А. и его защитника с материалами дела следователем выполнялись дополнительные следственные действия, с результатами которых необходимо было бы ознакомить обвиняемого и его защитника.

Не опровергают данные выводы и утверждения осужденного об ознакомлении его всего со 120 листами пятого тома и вручении ему копий 135 листов этого тома, поскольку после 135 листа пятого тома и шестой том материалов дела содержат ходатайства, заявленные Соболевым А.А. и его защитником при выполнении требований ст. 217 УПК РФ, решения следователя, принятые по результатам рассмотрения этих ходатайств, уведомления и расписки Соболева А.А. и его защитника об ознакомлении с материалами дела и получении его копий, постановление суда о продлении Соболеву А.А. срока содержания под стражей, а также обвинительное заключение. Все эти процессуальные документы направлялись Соболеву А.А. и его защитнику.

Оснований для вывода, что после ознакомления последних с материалами дела в него были вставлены документы, пронумерованные под литерой «а», не имеется, доводы стороны защиты об этом носят характер предположений. Нумерация листов соответствует описи каждого тома уголовного дела. Требований о необходимости опечатывания нитей прошитого и пронумерованного дела, как на то указывает осужденный, ни уголовно-процессуальный закон, ни ведомственные инструкции не содержат.

Все заявленные стороной защиты ходатайства в ходе предварительного следствия разрешены в установленном законом порядке, в том числе ходатайство, заявленное на стадии ознакомления с материалами дела о проведении дополнительного допроса и проверки показаний нам месте.

Учитывая изложенное, оснований полагать о нарушении права Соболева А.А. на защиту в период расследования дела, судебная коллегия не усматривает. Довод о желании Соболева А.А. дать признательные показания не соответствует позиции последнего в ходе судебного следствия.

Доводы о том, что виновность осужденного основана на доказательствах, полученных незаконно, признаются коллегией безосновательными, поскольку всем исследованным по делу доказательствам судом дана надлежащая оценка в приговоре. Суд не обосновывал свои выводы о виновности осужденного недопустимыми доказательствами.

Правила оценки доказательств судом не нарушены, проверив и сопоставив доказательства между собой, дав им надлежащий анализ, а также оценив их в своей совокупности, суд в полном соответствии с требованиями ст. 17, 86, 87 УПК РФ сослался на них в приговоре в подтверждение выводов о виновности осужденного, при этом указал суд и основания, по которым он признал достоверными одни доказательствами, мотивировал суд и причины, по которым отверг другие доказательства.

Все доводы осужденного и защиты о непричастности к преступлениям проверялись судом первой инстанции, результаты проверки отражены в приговоре с указанием мотивов принятых решений.

Судебная коллегия, проверив аналогичные доводы, приведенные в жалобах и в ходе рассмотрения дела в апелляционном порядке, также приходит к выводу о том, что они полностью опровергаются исследованными судом и изложенными в приговоре достоверными и допустимыми доказательствами, которые не содержат существенных противоречий и согласуются между собой. Все принятые судом решения по оценке доказательств основаны на законе и материалах дела. Неустраненных существенных противоречий в исследованных судом доказательствах, сомнений в виновности Соболева А.А., требующих истолкования его в пользу осужденного, судебной коллегией по делу не установлено.

Выводы суда, изложенные в приговоре, основаны только на исследованных в ходе судебного разбирательства доказательствах и соответствуют им, вследствие чего с доводами апелляционных жалоб о том, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом, что отсутствуют доказательства виновности осужденного в инкриминируемых ему преступлениях, судебная коллегия согласиться не может.

В целом доводы апелляционных жалоб сводятся по существу к переоценке доказательств, которые в соответствии со ст. 17 УПК РФ судья оценивает по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Оснований не согласиться с оценкой доказательств, у судебной коллегии не имеется, поскольку суд тщательно проанализировал все доказательства по делу, дал им оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а всем доказательствам – с точки зрения их достаточности для разрешения уголовного дела.

Судебное разбирательство по делу проведено в пределах, установленных ст. 252 УПК РФ, только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному им обвинению. Непривлечение к уголовной ответственности иных лиц, о чем заявлялось осужденным в период судебного следствия, а также в апелляционных доводах, никоим образом не может повлиять на доказанность вины Соболева А.А. в совершении преступлений, за которые он осужден. Суд первой инстанции также обоснованно не входил в обсуждение вопроса о законности вынесенных постановлений об отказе в возбуждении уголовных дел в отношении свидетелей по делу, руководствуясь требованиями ст. 252 УПК РФ.

Кроме того, суд не является органом уголовного преследования, поэтому доводы осужденного Соболева А.А. о том, что судом не принято решений по его заявлениям о привлечении к уголовной ответственности сотрудников и следователей, несостоятельны, так как не основаны на требованиях закона.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, по делу не допущено, конституционные права осужденного были соблюдены. Вопреки доводам стороны защиты, судебное следствие проведено объективно, в соответствии со ст. 273-291 УПК РФ, представление государственным обвинителем доказательств осуществлялось согласно положениям ст. 274 УПК РФ. Утверждения Соболева А.А. об обвинительном уклоне судьи судебная коллегия находит несостоятельными. Заявления об отводах разрешены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Нарушений принципа состязательности сторон, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, судебная коллегия не усматривает.

Вопреки доводам стороны защиты, все заявленные в судебном заседании ходатайства не оставлены без внимания суда, рассмотрены в ходе судебного разбирательства в соответствии с требованиями УПК РФ, как в совещательной комнате с вынесением отдельного процессуального документа, так и в зале судебного заседания с занесением постановления в протокол судебного заседания, а также при постановлении приговора, по ним приняты мотивированные решения, с которыми судебная коллегия согласна.

Замечания на протокол судебного заседания рассмотрены судом в полном соответствии с требованиями ст. 260 УПК РФ с вынесением мотивированных решений, оснований подвергать сомнениям которые судебная коллегия не усматривает, как не находит оснований сомневаться в объективности отображения в протоколе действительного хода судебного разбирательства, достоверности изложенных показаний допрошенных лиц. Сомнений в объективности принятых судом решений по рассмотрению замечаний на протокол судебного заседания коллегия не усматривает.

Лишены оснований и доводы жалоб о нарушении судом права осужденного Соболева А.А. на защиту ввиду того, что судом не проведено предварительное слушание. Так, ч. 2 ст. 229 УПК РФ предусмотрен перечень оснований для проведения предварительного слушания, из материалов дела следует, что по ознакомлении с материалами уголовного дела Соболевым А.А. и его защитником заявлено ходатайство о проведении предварительного слушания, однако основания для этого не указаны. При таких обстоятельствах суд обоснованно не усмотрел оснований для проведения предварительного слушания по делу, при этом, сторона защиты не была лишена возможности заявить все имеющиеся ходатайства в ходе судебного следствия, чем Соболев А.А. и его защитник в полной мере воспользовались.

Судебная коллегия отмечает, что описание преступных деяний, признанных судом доказанными, с указанием обстоятельств совершения преступления, формы вины, мотивов, целей и последствий преступлений; доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении осужденного, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства; указание на обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание; мотивы решения вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания; обоснование принятых судом решений по вопросам, указанным ст. 299 УПК РФ, в приговоре изложены в соответствии с требованиями ст. 307 УПК РФ.

Признав осужденного, с учетом заключения судебно-психиатрической экспертизы, материалов дела и данных о личности, вменяемым лицом, подлежащим уголовной ответственности и наказанию за содеянное, суд свои выводы об этом мотивировал. Не усматривает сомнений во вменяемости и способности нести уголовную ответственность осужденного и судебная коллегия, поскольку не находит данных, порочащих оценку его психического состояния.

Вопреки доводам жалоб, судом при назначении наказания осужденному Соболеву А.А. учтены все, влияющие на вид и размер наказания обстоятельства, оно назначено в соответствии с требованиями ст. 6, 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, данных о личности, с учетом влияния назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

При назначении наказания Соболеву А.А. учел суд в полном объеме и данные о личности осужденного, род его занятий, семейное положение, характеризующие сведения, отсутствие судимостей и обстоятельств, отягчающих наказание, наличие смягчающего наказание обстоятельства, в качестве которого учел состояние здоровья виновного.

Новых данных о наличии смягчающих обстоятельств, которые не были известны суду первой инстанции либо которые, в силу требований закона, могут являться безусловным основанием для смягчения назначенного осужденному наказания, судебная коллегия не усматривает. При этом находит обоснованными выводы суда первой инстанции об отсутствии оснований для учета в качестве смягчающего наказание обстоятельства наличие на его иждивении матери пенсионерки, а также того, что он является единственным кормильцем в семье. Выводы суда в данной части мотивированы, судебная коллегия с ними соглашается, а потому не находит оснований для удовлетворения доводов апелляционной жалобы защитника в данной части.

Вместе с тем, судебная коллегия обращает внимание на то, что при учете данных о личности осужденного судом учтено, что его мать Я. является пенсионеркой и имеет ряд заболеваний. Показания последней по характеристике личности осужденного, вопреки доводам защитника, приняты судом во внимание.

По делу отсутствуют фактические и правовые основания для признания иных обстоятельств смягчающими наказание. Доводы апелляционной жалобы защитника о том, что судом не учтено частичное признание Соболевым А.А. своей вины, а также активное способствование раскрытию и расследованию преступления, о котором стало известно в результате изъятия у него наркотического средства в ходе осмотра места происшествия, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку Соболев А.А. никогда не признавал своей виновности в совершении преступлений, которые ему инкриминировались, наркотическое средство 12 октября 2017 года у него было изъято по результатам проверки имевшейся оперативной информации, оснований полагать о том, что он активного способствовал раскрытию и расследованию преступления, связанного со сбытом изъятого наркотика, согласно материалам дела не имеется.

Исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступлений и позволяющих применить положения ст. 64 УК РФ, а также оснований для изменения категории преступлений на менее тяжкие согласно ч. 6 ст. 15 УК РФ, суд обоснованно не усмотрел, не усматривает таковых и судебная коллегия.

При назначении наказания за неоконченное преступление, преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, судом верно применены положения ч. 2 ст. 66 УК РФ, приведены мотивы, по которым наказание назначено ниже низшего предела, без ссылки на ст. 64 УК РФ.

При назначении наказания по п. «а» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ суд обоснованно учел характер и степень участия Соболева А.А. в совершении преступления.

Суждения о необходимости назначения Соболеву А.А. наказания только в виде реального лишения свободы мотивированно изложены в приговоре, и судебная коллегия с этими выводами соглашается. Назначенное Соболеву А.А. наказание соразмерно тяжести, характеру и степени общественной опасности совершенных им тяжкого и особо тяжких преступлений, всем влияющим на наказание обстоятельствам, личности осужденного, поэтому, вопреки апелляционным доводам, является справедливым, отвечает целям наказания, предусмотренным ст. 43 УПК РФ.

Оснований для признания назначенного осужденному наказания за каждое преступление, так и по совокупности преступлений по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ, несправедливым вследствие чрезмерной суровости, как об этом ставится вопрос в апелляционной жалобе защитника, судебная коллегия не усматривает, ссылку на позицию государственного обвинителя по сроку наказания находит несостоятельной, поскольку при принятии решения о виде и размере наказания за преступления, в совершении которых лицо признано виновным, суд не связан мнениями сторон.

Каких-либо иных данных, способных повлиять на вид и размер наказания, не установлено. Оснований для смягчения наказания не имеется.

Доводы, изложенные в апелляционных жалобах, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела, влияли на обоснованность и законность приговора, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, не могут служить основанием для отмены или изменения приговора.

Вид исправительного учреждения, в котором осужденному Соболеву А.А. надлежит отбывать лишение свободы, определен судом первой инстанции в полном соответствии со ст. 58 УК РФ – в исправительной колонии строгого режима.

Правильно, в соответствии с требованиями закона разрешен судом вопрос о вещественных доказательствах.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Черемховского городского суда Иркутской области от 11 июня 2019 года в отношении Соболева Александра Алексеевича оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного Соболева А.А. и его защитника Шалыгиной Н.М. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий:                                                              Р.Р. Трофимова

Судьи:                                                                                              А.П. Шовкомуд

Е.И. Маслова