Решение по делу № 8а-13230/2020 от 26.06.2020

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

№ 88а–13417/2020

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Санкт-Петербург                    26 августа 2020 года

Судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего                        Кулешовой Е.А.,

судей                                                        Жидковой О.В., Зеленского А.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Алексеева Николая Александровича (далее Алексеев Н.А.), Панова Вениамина Владимировича (Панов В.В.), Молякова Сергея Александровича (далее Моляков С.А.) на решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 29 января 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Санкт-Петербургского городского суда от 13 апреля 2020 года по административному делу № 2а-1438/2020 по административному исковому заявлению Алексеева Н.А., Панова В.В., Молякова С.А. к Комитету по вопросам законности, правопорядка и безопасности Правительства Санкт-Петербурга о признании незаконным решений от 23 января 2020 года об отказе в согласовании публичных мероприятий.

Заслушав доклад судьи Жидковой О.В., объяснения представителя административного ответчика Комитета по вопросам законности, правопорядка и безопасности Правительства Санкт-Петербурга Воробьева А.В., возражавшего против доводов кассационной жалобы, судебная коллегия

установила:

20 января 2020 года Алексеев Н.А., Панов В.В., Моляков С.А. подали в Комитет по вопросам законности, правопорядка и безопасности Правительства Санкт-Петербурга уведомления о проведении трех публичных мероприятий:

- митинга с призывом к исполнению Постановления Европейского Суда по правам человека по делу «Алексеев и Другие против России» от 16 января 2020 года о неправомерности запретов публичных мероприятий в поддержку прав сексуальных и гендерных меньшинств в 66 городах России, в том числе в Санкт-Петербурге. Согласно поданному уведомлению, митинг должен состояться 02 февраля 2020 года с 10 до 11 часов у памятника Петру Первому на Сенатской площади города Санкт-Петербурга с количеством участников до 600 человек;

- шествия Санкт-Петербургского гей-парада в поддержку толерантного отношения и соблюдения прав и свобод лиц гомосексуальной ориентации и гендерных меньшинств в России с целью привлечения внимания общества и власти к проблемам в области соблюдения прав человека лиц гомосексуальной ориентации и гендерных меньшинств, привлечения внимания общества и власти к существующей дискриминации лиц гомосексуальной ориентации и представителей гендерных меньшинств, гомофобии (ненависти к сексуальным меньшинствам), трансфобии (ненависти к гендерным меньшинствам), фашизму и ксенофобии. Согласно поданному уведомлению, шествие должно состояться 02 февраля 2020 года с 13 до 15 часов по улице Казанская от Фонарного переулка до Воронихинского сквера в городе Санкт-Петербурге с количеством участников до 1000 человек;

- митинга с призывом к внесению в Конституцию Российской Федерации прямого запрета дискриминации людей по признакам сексуальной ориентации и гендерной идентичности в рамках инициированного президентом Российской Федерации В.В.Путиным процесса изменения Основного Закона страны. Согласно поданному уведомлению, митинг должен состояться 02 февраля 2020 года с 18 до 19 часов в Биржевом сквере города Санкт-Петербурга с количеством участников до 600 человек.

В ответ на данные уведомления 23 января 2020 года Комитет по вопросам законности, правопорядка и безопасности Правительства Санкт-Петербурга направил в адрес организатора публичных мероприятий Алексеева Н.А. письма за №№ 01-42-462/20-0-2, 01-42-463/20-0-2, 01-42-464/20-0-2, в которых указал на несоответствие условий проведения заявленных публичных мероприятий требованиям Федерального закона, предложил его устранить, разъяснив одновременно ответственность, наступающую в соответствии с федеральным законодательством в случае нарушения положений, содержащихся в пункте 5 статьи 13 Конституции Российской Федерации и об ответственности за нарушение Федерального закона от 25 июля 2002 года №114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности».

    28 января 2020 года Алексеев Н.А., Панов В.В. Моляков С.А. обратились в суд с административным иском к Комитету по вопросам законности, правопорядка и безопасности Правительства Санкт- Петербурга о признании незаконными решений от 23 января 2020 года об отказе в согласовании трех публичных мероприятий в форме шествия и митингов, возложении на Комитет обязанности по согласованию указанных публичных мероприятий, указав в обоснование заявленных требований, что принятые решения противоречат положениям Федерального закона «О собраниях, митингах, демонстрация, шествиях и пикетированиях», практике Европейского Суда.

Решением Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 29 января 2020 года, оставленного без изменения апелляционным определением Санкт-Петербургского городского суда от 13 апреля 2019 года, в удовлетворении административного иска отказано.

В кассационной жалобе, поданной через Смольнинский районный суд Санкт-Петербурга 14 июня 2020 года и поступившей в Третий кассационный суд общей юрисдикции 26 июня 2020 года, Алексеев Н.А., Панов В.В., Моляков С.А. со ссылкой на существенное нарушение судами норм материального права, несоответствие выводов судов обстоятельствам дела, просят об отмене состоявшихся по делу судебных актов и принятии нового решения об удовлетворении заявленных требований. Полагают, что Комитет не вправе был отказать в проведении мероприятий в заявленных местах без выполнения законно установленной обязанности по мотивированному предложению организатору альтернативных мест для проведения шествия и митингов. Указывают, что согласно конституционно-правовому смыслу федерального законодательного запрета пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних, выявленному Конституционным Судом РФ, органы исполнительной власти не вправе отказывать со ссылкой на указанный запрет в согласовании проведения публичных мероприятий представителей сексменьшинств, прямым умыслом которых не является вовлечение в них несовершеннолетних лиц, а также цель которых прямо не адресована несовершеннолетним лицам. Считают, что суды не дали всесторонней оценки целям заявленных публичных мероприятий с точки зрения их соответствия как законодательству Российской Федерации так и международно-признанным нормам, обязательность и приоритет которых признается Российской Федерацией в случае коллизии с нормами национального права.

В возражениях на кассационную жалобу, поступивших в суд 26 августа 2020 года, Комитет по вопросам законности, правопорядка и безопасности Правительства Санкт-Петербурга указывает на отсутствие оснований для ее удовлетворения, просит оставить судебные акты без изменения.

Определением судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 17 июля 2020 года кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.

О времени и месте рассмотрения дела лица, участвующие в деле, извещены надлежащим образом. На основании части 2 статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы административного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с частью 2 статьи 329 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации при рассмотрении административного дела в кассационном порядке суд проверяет правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, в пределах доводов кассационных жалобы, представления.

Основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта (часть 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

Таких нарушений из обжалуемых судебных постановлений не усматривается, доводы жалобы не могут повлечь их отмену в кассационном порядке.

Как следует из материалов дела, рассматривая вопрос о возможности согласования 2 февраля 2020 года заявленных публичных мероприятий, и давая 23 января 2020 года ответ в отношении каждого из представленных уведомлений, Комитет по вопросам законности, правопорядка и безопасности Правительства Санкт-Петербурга исходил из несоответствия целей заявленных публичных мероприятий требованиям Федерального закона № 54-ФЗ, как допускающих их неоднозначное толкование и нарушающих запреты, предусмотренные пунктом 4 части 2 статьи 5 Федерального закона от 29 декабря 2010 года № 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», подпунктов 1, 2 статьи 14 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», подпадающие под действие статьи 6.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, в связи с чем, предложил организатору заявленных публичных мероприятий привести условия их проведения в соответствие с требованиями закона. Кроме того Комитет указал на проведение 2 февраля 2020 года в местах, где запланированы публичные мероприятия, работ, производство которых требует соблюдения специальных правил техники безопасности и соответственно, создает угрозу безопасности участников данных публичных мероприятий, что противоречит требованиям части 1 статьи 8 Федерального закона № 54-ФЗ, проинформировав административных истцов о наличии у них права изменить место (места) проведения публичных мероприятий в ходе согласовательных процедур.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции, руководствуясь положениями Федерального закона от 19 июня 2004 года № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» (далее Федеральный закон № 54-ФЗ, Федеральный закон «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях»), оценив представленные сторонами по делу доказательства в их совокупности по правилам статьи 84 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, и исходя из того, что нарушений порядка согласования публичных мероприятий административным ответчиком не допущено, пришел к выводу, что законных оснований для признания оспариваемых решений нарушающими право административных истцов не свободу собраний не имеется, поскольку оспариваемые решения направлены на защиту прав и законных интересов детей от негативного влияния пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений.

При этом суд первой инстанции указал, что действия административного ответчика, который не предложил организатору альтернативных мест или времени проведения шествия и митингов, не могут быть признаны незаконными с учетом того, что нормы закона обязывают орган местного самоуправления не согласовывать проведение публичного мероприятия до устранения организатором несоответствия указанных в уведомлении противоправных целей публичного мероприятия действующим законодательным предписаниям.

Проверяя законность и обоснованность решения в апелляционном порядке, судебная коллегия с такими выводами суда согласилась, и нормам материального и процессуального права выводы судов первой и апелляционной инстанции, исходя из установленных ими обстоятельств, не противоречат, поскольку из положений части 1 статьи 218 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, следует, что для признания решения, действия (бездействия) незаконными необходимо одновременное наличие двух условий: несоответствие решения, действия (бездействия) закону и нарушения этим прав и законных интересов гражданина, чего в данном деле судами не установлено.

В статье 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года закреплено право на свободу мирных собраний, как не подлежащее никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц.

В силу Конституции Российской Федерации граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование (статья 31).

На обеспечение реализации указанного конституционного права граждан Российской Федерации направлен Федеральный закон от 19 июня 2004 года № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» (далее Федеральный закон № 54-ФЗ, Федеральный закон «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях»), предусматривающий, что организатор публичного мероприятия имеет право проводить митинги, демонстрации, шествия и пикетирования в местах и во время, которые указаны в уведомлении о проведении публичного мероприятия либо изменены в результате согласования с органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органом местного самоуправления, собрания - в специально отведенном или приспособленном для этого месте, позволяющем обеспечить безопасность граждан при проведении собрания (пункт 1 части 3 статьи 5).

В соответствии с положениями названного федерального закона организатор публичного мероприятия обязан подать в орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления уведомление в письменной форме о проведении публичного мероприятия (за исключением собрания и пикетирования, проводимого одним участником без использования быстровозводимой сборно-разборной конструкции) в срок не ранее 15 и не позднее 10 дней до дня проведения публичного мероприятия (часть 4 статьи 5, часть 1 статьи 7 Федерального закона № 54-ФЗ).

После получения уведомления о проведении публичного мероприятия уполномоченный орган в силу пункта 2 части 1 статьи 12 Федерального закона № 54-ФЗ обязан довести до сведения организатора публичного мероприятия в течение 3 дней со дня получения указанного уведомления (а при подаче уведомления о проведении пикетирования группой лиц менее чем за 5 дней до дня его проведения - в день его получения) обоснованное предложение об изменении места и (или) времени проведения публичного мероприятия, а также предложения об устранении организатором публичного мероприятия несоответствия указанных в уведомлении целей, форм и иных условий проведения публичного мероприятия требованиям данного федерального закона.

Судами установлено, что административный ответчик своевременно дал обоснованные ответы организатору публичного мероприятия, тем самым административным истцам была предоставлена возможность провести публичное мероприятие после устранения несоответствия указанных в уведомлении целей действующим законодательным запретам.

Согласно статье 4 Федерального закона от 24 июля 1998 № 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» (далее Федеральный закон от 24 июля 1998 года № 124-ФЗ) целями государственной политики в интересах детей являются: осуществление прав детей, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, недопущение их дискриминации, упрочение основных гарантий прав и законных интересов детей, а также восстановление их прав в случаях нарушений; формирование правовых основ гарантий прав ребенка; содействие физическому, интеллектуальному, психическому, духовному и нравственному развитию детей, воспитанию в них патриотизма и гражданственности, а также реализации личности ребенка в интересах общества и в соответствии с не противоречащими Конституции Российской Федерации и федеральному законодательству традициями народов Российской Федерации, достижениями российской и мировой культуры; защита детей от факторов, негативно влияющих на их физическое, интеллектуальное, психическое, духовное и нравственное развитие.

Такая государственная политика в интересах детей является приоритетной и основана на принципах законодательного обеспечения прав ребенка, поддержки семьи в целях обеспечения обучения, воспитания, отдыха и оздоровления детей, защиты их прав, подготовки их к полноценной жизни в обществе, ответственности юридических лиц, должностных лиц, граждан за нарушение прав и законных интересов ребенка, причинение ему вреда.

Пунктами 1, 2 статьи 14 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 124-ФЗ предусмотрено, что органы государственной власти Российской Федерации принимают меры по защите ребенка от информации, пропаганды и агитации, наносящих вред его здоровью, нравственному и духовному развитию, в том числе от национальной, классовой, социальной нетерпимости, от рекламы алкогольной продукции и табачных изделий, от пропаганды социального, расового, национального и религиозного неравенства, от информации порнографического характера, от информации, пропагандирующей нетрадиционные сексуальные отношения, а также от распространения печатной продукции, аудио- и видеопродукции, пропагандирующей насилие и жестокость, наркоманию, токсикоманию, антиобщественное поведение. В целях защиты детей от информации, причиняющей вред их здоровью и (или) развитию, Федеральным законом от 29 декабря 2010 № 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» устанавливаются требования к распространению среди детей информации, в том числе требования к осуществлению классификации информационной продукции, ее экспертизы, государственного надзора и контроля за соблюдением законодательства Российской Федерации о защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и (или) развитию.

Согласно пункту 4 части 2 статьи 5 Федерального закона от 29 декабря 2010 года № 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» к информации, причиняющей вред здоровью и (или) развитию детей, относится информация, отрицающая семейные ценности, пропагандирующая нетрадиционные сексуальные отношения и формирующая неуважение к родителям и (или) другим членам семьи. Положениями части 3 статьи 16 Федерального закона от 29 декабря 2010 № 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» установлено, что такая информация не допускается к распространению в предназначенных для детей образовательных организациях, детских медицинских, санаторно-курортных, физкультурно-спортивных организациях, организациях культуры, организациях отдыха и оздоровления детей или на расстоянии менее чем сто метров от границ территорий указанных организаций.

В соответствии с частью 6 статьи 10 Федерального закона от 27 июля 2006 года № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» запрещается распространение информации, которая направлена на пропаганду войны, разжигание национальной, расовой или религиозной ненависти и вражды, а также иной информации, за распространение которой предусмотрена уголовная или административная ответственность.

Пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних, выразившаяся в распространении информации, направленной на формирование у несовершеннолетних нетрадиционных сексуальных установок, привлекательности нетрадиционных сексуальных отношений, искаженного представления о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений, либо навязывание информации о нетрадиционных сексуальных отношениях, вызывающей интерес к таким отношениям, если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния, - влечет на основании части 1 статьи 6.21 КоАП РФ наложение административного штрафа.

Как указано выше положения Федерального закона от 19 июня 2004 года № 54-ФЗ устанавливают, что целью публичного мероприятия является свободное выражение и формирование мнений, а также выдвижение требований по различным вопросам политической, экономической, социальной и культурной жизни страны и вопросам внешней политики. При этом в силу части 2 статьи 12 Федерального закона от 19 июня 2004 года № 54-ФЗ в случае, если информация, содержащаяся в тексте уведомления о проведении публичного мероприятия, и иные данные дают основания предположить, что цели запланированного публичного мероприятия и формы его проведения не соответствуют положениям Конституции Российской Федерации и (или) нарушают запреты, предусмотренные законодательством Российской Федерации об административных правонарушениях или уголовным законодательством Российской Федерации, орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления незамедлительно доводит до сведения организатора публичного мероприятия письменное мотивированное предупреждение о том, что организатор, а также иные участники публичного мероприятия в случае указанных несоответствия и (или) нарушения при проведении такого мероприятия могут быть привлечены к ответственности в установленном порядке.

Данные нормы материального права с учетом их конституционного толкования обязывают органы исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органы местного самоуправления в пределах их компетенции не согласовывать проведение публичного мероприятия до устранения организатором несоответствия указанных в уведомлении противоправных целей публичного мероприятия действующим законодательным предписаниям.

Оспариваемые решения административного ответчика соответствуют приведенным требованиям закона.

Доводы кассационной жалобы не содержат указания на обстоятельства, которые свидетельствовали бы о том, что цели и формы публичных мероприятий, о которых уведомили административные истцы, могли быть реализованы путем распространения информации о гомосексуальных отношениях в допустимой нейтральной форме. Напротив, в кассационной жалобе не оспаривается вывод судов о том, что публичные мероприятия запланированы в общественных местах, доступных для посещения детей, что не исключает пропаганду гомосексуализма среди несовершеннолетних.

Исходя из того, что любое публичное мероприятие является открытой, доступной каждому, акцией, имеющей целью свободное выражение и формирование мнений, а также выдвижение требований, что предусмотрено статьей 2 Федерального закона от 19 июня 2004 года № 54-ФЗ, учитывая намерение административных истцов провести публичные мероприятия с заявленными выше целями в местах, расположенных в центре Санкт-Петербурга, предполагающих присутствие большого количества людей, судебная коллегия соглашается с оценкой приведенной административным ответчиком в оспариваемых решениях, что эти мероприятия окажут информационно-психологическое воздействие на неограниченный круг лиц, в том числе и несовершеннолетних, которые, очевидно будут находиться в местах их проведения, при том, что по маршруту проведения одного из публичных мероприятий имеются детские учреждения.

Доводы кассационной жалобы о том, что административным ответчиком не предложено альтернативного места проведения публичных мероприятий, правомерно отклонены судами, поскольку такая обязанность на ответчике не лежала, так как организатор мероприятия определил и место, и цель проведения публичных мероприятий в противоречии с положениями действующего законодательства, о чем был уведомлен надлежащим образом.

Не влияют на правильность выводов судов и доводы кассационной жалобы о том, что оспариваемые решения административного ответчика противоречат нормам международного права и прецедентной практике Европейского Суда по правам человека, а также являются дискриминационными по отношению к сообществу лесбиянок, гомосексуалистов, бисексуалов и транссексуалов, судебная коллегия отклоняет в силу следующего.

В соответствии со статьей 6 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 124-ФЗ ребенку от рождения принадлежат и гарантируются государством права и свободы человека и гражданина в соответствии с Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, настоящим Федеральным законом, Семейным кодексом Российской Федерации и другими нормативными правовыми актами Российской Федерации.

На основании статей 5 и 9 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 124-ФЗ к полномочиям органов государственной власти субъектов Российской Федерации на осуществление гарантий прав ребенка в Российской Федерации относятся реализация государственной политики в интересах детей. При осуществлении деятельности в области образования ребенка в семье или в организации, осуществляющей образовательную деятельность, не могут ущемляться права ребенка.

Указанные нормы права согласуются с Конвенцией о правах ребенка (Нью-Йорк, 20 ноября 1989 года), согласно статье 2 которой государства-участники уважают и обеспечивают все права, предусмотренные настоящей Конвенцией, за каждым ребенком, находящимся в пределах их юрисдикции, без какой-либо дискриминации, независимо от расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального, этнического или социального происхождения, имущественного положения, состояния здоровья и рождения ребенка, его родителей или законных опекунов или каких-либо иных обстоятельств.

Положениями статьи 4 Конвенции о правах ребенка предусмотрено, что государства-участники принимают все необходимые законодательные, административные и другие меры для осуществления прав, признанных в настоящей Конвенции. В отношении экономических, социальных и культурных прав государства-участники принимают такие меры в максимальных рамках, имеющихся у них ресурсов и, в случае необходимости, в рамках международного сотрудничества.

В силу статьи 6 Конвенции о правах ребенка государства-участники обеспечивают в максимально возможной степени выживание и здоровое развитие ребенка.

Статьей 8 Конвенции о правах ребенка предусмотрено, что государства-участники обязуются уважать право ребенка на сохранение своей индивидуальности, включая гражданство, имя и семейные связи, как предусматривается законом, не допуская противозаконного вмешательства. Если ребенок незаконно лишается части или всех элементов своей индивидуальности, государства-участники обеспечивают ему необходимую помощь и защиту для скорейшего восстановления его индивидуальности.

На основании статьи 19 Конвенции о правах ребенка государства-участники принимают все необходимые законодательные, административные, социальные и просветительные меры с целью защиты ребенка от всех форм физического или психологического насилия, оскорбления или злоупотребления, отсутствия заботы или небрежного обращения, грубого обращения или эксплуатации, включая сексуальное злоупотребление, со стороны родителей, законных опекунов или любого другого лица, заботящегося о ребенке. Такие меры защиты, в случае необходимости, включают эффективные процедуры для разработки социальных программ с целью предоставления необходимой поддержки ребенку и лицам, которые о нем заботятся, а также для осуществления других форм предупреждения и выявления, сообщения, передачи на рассмотрение, расследования, лечения и последующих мер в связи со случаями жестокого обращения с ребенком, указанными выше, а также, в случае необходимости, для возбуждения судебной процедуры.

Исходя из статьи 34 Конвенции о правах ребенка государства-участники обязуются защищать ребенка от всех форм сексуальной эксплуатации и сексуального совращения.

В преамбуле Всеобщей декларации прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года) указано, что признание достоинства, присущего всем членам человеческой семьи, и равных и неотъемлемых прав их является основой свободы, справедливости и всеобщего мира. В статье 3 Всеобщей декларации прав человека указано, что каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность.

Согласно пункту 1 статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 года) каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Уважение этих прав гарантировано нормами Всеобщей декларации прав человека и Конвенция о защите прав человека и основных свобод, предусматривающими возможность ограничения иных прав и свобод в том случае, если они сводятся к злоупотреблению правом.

Поскольку применительно к названным законоположениям принцип уважения прав человека должен соблюдаться и самими административными истцами при проведении публичного мероприятия пропаганды своего образа жизни неопределенному кругу лиц, включая детей, то административный ответчик обоснованно отказал в согласовании проведения данных публичных мероприятий.

С учетом изложенного заявленные цели публичных мероприятий обоснованно расценены судами как ущемляющие права ребенка и с точки зрения общепризнанных европейских ценностей, охраняемых нормами международного права.

Свобода собраний в интерпретации административных истцов, изложенной в кассационной жалобе, означает отсутствие каких-либо запретов, что не соответствует положениям статьи 21 Международного пакта о гражданских и политических правах, устанавливающей, что пользование правом на мирные собрания не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые налагаются в соответствии с законом и которые необходимы в демократическом обществе в интересах общественной безопасности, общественного порядка, охраны здоровья и нравственности населения или защиты прав и свобод других лиц.

Кроме того, согласно вышеуказанному Постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 23 сентября 2014 года № 24-П поскольку одно из предназначений семьи - рождение и воспитание детей, то в основе законодательного подхода к решению вопросов демографического и социального характера в области семейных отношений в Российской Федерации лежит понимание брака как союза мужчины и женщины, что в полной мере согласуется с предписаниями статей 7 и 38 Конституции Российской Федерации и не противоречит Международному пакту о гражданских и политических правах (статья 23) и Конвенции о защите прав человека и основных свобод (статья 12), предусматривающим возможность создания семьи в соответствии с национальным законодательством, регулирующим осуществление этого права.

Исходя из этого и учитывая, что ни из Конституции Российской Федерации, ни из принятых на себя Российской Федерацией международно-правовых обязательств не вытекает обязанность государства по созданию условий для пропаганды, поддержки и признания союзов лиц одного пола (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 16.11.2006 N 496-О и от 19 января 2010 года № 151-О-О), осуществляемое федеральным законодателем на основании пункта «в» статьи 71 Конституции Российской Федерации регулирование свободы слова и свободы распространения информации не предполагает создание условий, способствующих формированию и утверждению в обществе в качестве равнозначных иных, отличных от общепризнанных, трактовок института семьи и сопряженных с ним социальных и правовых институтов.

Таким образом, предлагаемая к пропаганде информация не основана на традиционных представлениях о гуманизме в контексте особенностей национального и конфессионального состава российского общества, его социокультурных и иных исторических характеристик, в частности на сформировавшихся в качестве общепризнанных в российском обществе (и разделяемых всеми традиционными религиозными конфессиями) представлениях о браке, семье, материнстве, отцовстве, детстве, которые получили свое формально-юридическое закрепление в Конституции Российской Федерации, и об их особой ценности.

Соответственно, распространение лицом своих убеждений и предпочтений, касающихся сексуальной ориентации и конкретных форм сексуальных отношений не должно ущемлять достоинство других лиц и ставить под сомнение общественную нравственность в ее понимании, сложившемся в российском обществе, поскольку иное противоречило бы основам правопорядка.

Законодательный запрет к такой пропаганде, направленной на защиту здоровья детей, не может расцениваться как дискриминационный, поскольку в равной степени относится ко всем.

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу, что оспариваемые решения административного ответчика соответствуют нормативным правовым актам, регулирующим спорные отношения, в то время как административные истцы не доказали факт нарушения своих прав, свобод и законных интересов.

Доводы кассационной жалобы об обратном не могут быть приняты во внимание, поскольку сводятся, по сути, к переоценке исследованных судами доказательств и оспариванию обоснованности выводов судов об установленных ими по делу фактических обстоятельствах при том, что суд кассационной инстанции в силу своей компетенции, установленной положениями частей 2 и 3 статьи 329, а также применительно к статье 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств дела, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими административное дело, и правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам не наделен.

Учитывая, что основанием отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта, а в данном случае таких нарушений судами не допущено, оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия по административным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 29 января 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Санкт-Петербургского городского суда от 13 апреля 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу Алексеева Николая Александровича, Панова Вениамина Владимировича, Молякова Сергея Александровича - без удовлетворения.

Решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 29 января 2020 года, апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Санкт-Петербургского городского суда от 13 апреля 2020 года и настоящее кассационное определение могут быть обжалованы в судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в шестимесячный срок, который начинает исчисляться на следующий день после принятия апелляционного определения и из которого исключаются срок составления мотивированного определения суда апелляционной инстанции, в случае когда его составление откладывалось, а также время рассмотрения кассационной жалобы.

Председательствующий:

Судьи:

Кассационное определение в полном

объеме изготовлено 04 сентября 2020 года.