Решение по делу № 33-1676/2024 от 28.03.2024

            ВЕРХОВНЫЙ СУД УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

            Судья Шешуков Д.А.                                                                           УИД: 0

                                                                          Апел. производство: № 33-1676/2024

                                                                                       1-я инстанция: №2-1843/2022

    АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

    1 ноября 2024 года                                                                            г.Ижевск

        Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

        председательствующего - судьи Хохлова И.Н.,

        судей Шкробова Д.Н., Шаклеина А.В.,

        при секретаре Мироновой А.А.,

        рассмотрела в открытом судебном заседании исковое заявление индивидуального предпринимателя Грязнова А.Р., индивидуального предпринимателя Мельчаковой Е.Г. к индивидуальному предпринимателю Мизиреву В.И., Широбокову А.А. о взыскании убытков.

    Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Хохлова И.Н., объяснения представителей истца индивидуального предпринимателя Грязнова А.Р. - Беляева А.Н., Ахмитшина Р.Р., представителя истца индивидуального предпринимателя Мельчаковой Е.Г. и третьего лица Грязновой З.И. - Ахмитшина Р.Р., поддержавших исковые требования, объяснения ответчика индивидуального предпринимателя Мизирева В.И. и его представителей Задворкиной Т.О., Кудрявцева А.М., Холмогорова Д.Г., возражавших относительно удовлетворения исковых требований, объяснения представителя ответчика Широбокова А.А. – Носкова Д.П., возражавшего относительно удовлетворения исковых требований, судебная коллегия

    у с т а н о в и л а:

Первоначально индивидуальный предприниматель Грязнов А.Р. (далее – ИП Грязнов А.Р.) и индивидуальный предприниматель Мельчакова Е.Г. (далее – ИП Мельчакова Е.Г.) обратились в Арбитражный суд Удмуртской Республики с иском к индивидуальному предпринимателю Мизиреву В.И. (далее – ИП Мизирев В.И.) о взыскании убытков, причиненных в результате пожара.

В обоснование иска указано, что 30 апреля 2016 года в нежилом помещении по адресу: <адрес> №), принадлежащем ИП Грязнову А.Р. и арендуемом ИП Мельчаковой Е.Г., произошел пожар. Пожар произошел по причине неосторожного обращения с огнем (предположительно резка металла с применением открытого огня) в нежилых помещениях, принадлежащих ответчику, находящихся по тому же адресу и имеющих общую стену с помещениями истцов. В результате пожара огнем уничтожено имущество ИП Мельчаковой Е.Г., находящееся в арендуемом ею помещении, а также повреждено имущество, принадлежащее ИП Грязнову А.Р., в связи с чем у истцов возникло право требовать с ответчика возмещения убытков. Размер убытков определен истцами на основании заключения ООО «Центр Оценки и Экспертизы» и составил для ИП Мельчаковой Е.Г. 61 182 060 руб., для ИП Грязнова А.Р. 18 826 730 руб., из которых на дату подачи иска с ИП Мизирева В.И. просили взыскать в пользу ИП Мельчаковой Е.Г. 350 000 руб., в пользу ИП Грязнова А.Р. 2 000 000 руб.

При рассмотрении дела в Арбитражном суде Удмуртской Республики после уточнения требований ИП Мельчакова Е.Г. просила взыскать с ИП Мизирева В.И. 12 000 000 руб., ИП Грязнов А.Р. просил взыскать с ИП Мизирева В.И. 5 000 000 руб.

Определениями Арбитражного суда Удмуртской Республики от 7 ноября 2017 года и 7 декабря 2017 года к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Широбокова И.А., Общество с ограниченной ответственностью «Александрия» (далее – ООО «Александрия»), Грязнова З.И., Общество с ограниченной ответственностью «Страховая группа «АСКО» (далее – ООО «Страховая группа «АСКО»).

Решением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 12 ноября 2018 года иск удовлетворен частично.

Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20 февраля 2019 года № 17АП-14221/2018-ГК указанное решение Арбитражного суда Удмуртской Республики оставлено без изменения.

Постановлением Арбитражного суда Уральского округа от 3 июля 2019 года № 009-2451/19 перечисленные судебные акты отменены, дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд Удмуртской Республики.

При новом рассмотрении определениями Арбитражного суда Удмуртской Республики от 18 июля 2019 года настоящее дело объединено в одно производство с делом № А71-2565/2019 по иску ИП Мельчаковой Е.Г. и ИП Грязнова А.Р. к ИП Мизиреву В.И. о взыскании упущенной выгоды, и с делом № А71-7335/2019 по иску ИП Мельчаковой Е.Г. и ИП Грязнова А.Р. к ИП Мизиреву В.И. о взыскании убытков.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 2 сентября 2019 года к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Маратканов А.В. и Глухов В.В.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 1 ноября 2019 года к участию в деле в качестве соответчика привлечен Широбоков А.А., в связи с чем, дело передано в Верховный Суд Удмуртской Республики для направления его в суд общей юрисдикции, к подсудности которого оно отнесено законом.

Определением Верховного Суда Удмуртской Республики от 15 января 2020 года гражданское дело передано для рассмотрения в Октябрьский районный суд г. Ижевска Удмуртской Республики.

При рассмотрении дела в Октябрьском районном суде г. Ижевска Удмуртской Республики истцы уточнили исковые требования, указав со ссылкой на статьи 1068 и 210 Гражданского кодекса Российской Федерации, что противоправное поведение ответчика ИП Мизирева В.И., повлекшее причинение ущерба, заключалось в том, что он, как собственник, не исключил ведение газорезательных работ в принадлежащих ему помещениях. Ответчик и лица, состоящие с ним в договорных отношениях, знали о проведении газорезательных работ 30 апреля 2016 года в нежилом помещении, несмотря на это, соответствующие меры безопасности, необходимые и достаточные для проведения подобных работ, не предприняли. На проведение огневых работ Мизиревым В.И. и его работниками не был оформлен наряд-допуск. Ответчик и его работники не удостоверились в том, что производство сварочных работ осуществляется лицом, имеющим документ о специальном сварочном образовании или квалификационное свидетельство повышения квалификации по сварке. Кроме того, с ведома Мизирева В.И. и его работников газорезательные работы проводились на общем имуществе здания (сквозные металлические балки, проходящие через стены между помещениями) без согласия других сособственников.

Противоправное поведение ответчика Широбокова А.А., повлекшее причинение ущерба, по мнению истцов, заключалось в том, что он, поручив проведение газорезательных работ по демонтажу металлических конструкций электросварщику Маратканову А.В., в результате которых и произошел пожар, не принял мер для исключения попадания раскаленных частиц металла в имеющиеся конструкции, в частности, не закрыл отверстия негорючими материалами. Таким образом, давая поручение провести газорезательные работы, Широбоков А.А. не убедился должным образом в их безопасности.

Ссылаясь на перечисленные обстоятельства, уточнив заявленные требования в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), истец ИП Мельчакова Е.Г. просила взыскать солидарно с ответчиков ИП Мизирева В.И. и Широбокова А.А. убытки в размере 12 870 184,21 руб., упущенную выгоду в размере 31 334 544,39 руб., истец ИП Грязнов А.Р. просил взыскать солидарно с ответчиков ИП Мизирева В.И. и Широбокова А.А. убытки в размере 7 021 684,98 руб., упущенную выгоду в размере 13 468 487,02 руб., неполученный арендный доход в размере 300 000 руб., убытки, вызванные невозможностью использовать оставшиеся помещения в сгоревшем здании в размере 581 400 руб., убытки в виде расходов на вывоз мусора после пожара в размере 107 000 руб.

В соответствии со ст. 167 ГПК РФ дело было рассмотрено в отсутствие истцов, ответчика Широбокова А.А., третьих лиц, которых суд счёл надлежащим образом извещенными о времени и месте судебного заседания.

В судебном заседании суда первой инстанции представитель истцов ИП Мельчаковой Е.Г., ИП Грязнова А.Р., третьего лица Грязновой З.И.– Ахмитшин Р.Р., уточненные исковые требования поддержал.

В судебном заседании суда первой инстанции ответчик ИП Мизирев В.И. и его представители Задворкина Т.О., Холмогоров Д.Г., возражали относительно удовлетворения исковых требований.

В судебном заседании суда первой инстанции представитель ответчика Широбокова А.А. – Носков Д.П., возражал относительно удовлетворения исковых требований.

В судебном заседании суда первой инстанции представитель третьих лиц Маратканова А.В. и Глухова В.В. – Валиев З.Г., указывал на то, что данные третьи лица были привлечены для исполнения подрядных работ Широбоковым А.А. и о наличии жидкостей в трубах их не предупредили.

Вышеуказанным решением суда постановлено:

«исковые требования индивидуального предпринимателя Грязнова А.Р. (<данные изъяты>), индивидуального предпринимателя Мельчаковой Е.Г. (<данные изъяты>) к индивидуальному предпринимателю Мизиреву В.И. (<данные изъяты>) о взыскании убытков удовлетворить частично.

Взыскать с индивидуального предпринимателя Мизирева В.И. в пользу индивидуального предпринимателя Грязнова А.Р. убытки в размере 6 556 724,98 рублей.

Взыскать с индивидуального предпринимателя Мизирева В.И. в пользу индивидуального предпринимателя Мельчаковой Е.Г. убытки в размере 6 435 092,10 рублей.

Исковые требования индивидуального предпринимателя Грязнова А.Р., индивидуального предпринимателя Мельчаковой Е.Г. к индивидуальному предпринимателю Мизиреву В.И. о взыскании упущенной выгоды, неполученного арендного дохода, убытков, вызванных невозможностью использовать имущество, расходы на вывоз мусора оставить без удовлетворения.

Исковые требования индивидуального предпринимателя Грязнова А.Р., индивидуального предпринимателя Мельчаковой Е.Г. к Широбокову А.А. (<данные изъяты>) о взыскании убытков оставить без удовлетворения в полном объеме.

Взыскать расходы по оплате экспертизы в пользу Федерального государственного бюджетного учреждения «Судебно-экспертное заключение федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатория» (ИНН 1832048454) с индивидуального предпринимателя Мизирева В.И. в размере 29 550 руб., с индивидуального предпринимателя Грязнова А.Р. в размере 39 508 руб., индивидуального предпринимателя Мельчаковой Е.Г. в размере 80 943 руб.

Взыскать расходы по оплате экспертизы в пользу ООО «Независимая экспертиза» (ИНН 1831137285) с индивидуального предпринимателя Мизирева В.И. в размере 19 700 руб., с индивидуального предпринимателя Грязнова А.Р. в размере 26 339 руб., индивидуального предпринимателя Мельчаковой Е.Г. в размере 53 962 руб.».

В апелляционной жалобе ответчик ИП Мизирев В.И. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований отказать в полном объеме. Ссылается на нарушение судом норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда обстоятельствам дела, указывая в том числе: что он не является надлежащим ответчиком по делу в связи с продажей спорного помещения Широбоковой И.А.; на отсутствие его вины в причинении ущерба истцам; недоказанность выводов суда о том, что он и его работники знали о проведении газорезательных работ; на грубую неосторожность истцов; недоказанность заявленных убытков; на возмещение истцам вреда полученным страховым возмещением; на отсутствие у истцов прав заявлять данные требования в связи с уступкой их Грязновой З.И., на причинение вреда источником повышенной опасности (газорезательным оборудованием, пиротехникой); на то, что суд первой инстанции не удалялся в совещательную комнату для принятия решения и не оглашал резолютивную часть решения.

В апелляционной жалобе ИП Грязнов А.Р., ИП Мельчакова Е.Г., третье лицо Грязнова З.И. просят решение суда отменить в той части, в которой исковые требования истцов оставлены без удовлетворения, принять в указанной части по делу новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме. Указывают на ошибочность выводов суда о наличии грубой неосторожности в действиях Мельчаковой Е.Г. и применении ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации; на необоснованный отказ во взыскании упущенной выгоды и убытков в виде неполученного арендного дохода, убытков, вызванных невозможностью использовать оставшиеся помещения в сгоревшем здании, расходов по вывозу мусора после пожара; на необоснованное уменьшение размера ущерба на 464 960 руб.; на необоснованное взыскание расходов на проведение экспертиз.

В возражениях на апелляционную жалобу истцов ответчики ИП Мизирев В.И. и Широбоков А.А. приводят доводы о её необоснованности.

В соответствии с ч. 5 ст. 330 ГПК РФ определением судебной коллегии от 28 июля 2022 года определено перейти к рассмотрению настоящего гражданского дела по правилам производства в суде первой инстанции без учёта особенностей, предусмотренных главой 39 ГПК РФ.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции от 19 июля 2023 года истцы, с учётом уточнения исковых требований в соответствии со ст.39 ГПК РФ, окончательно просили взыскать солидарно с ИП Мизирева В.И. и Широбокова А.А. в пользу ИП Мельчаковой Е.Г. убытки в размере 56 592 755, 49 руб.; в пользу ИП Грязнова А.Р. убытки в размере 19 013 990, 44 руб., неполученный арендный доход в размере 300 000 руб., убытки, вызванные невозможностью использовать оставшиеся помещения в сгоревшем здании в размере 581 400 руб., убытки в виде расходов на вывоз мусора после пожара в размере 107 000 руб. (т.57, л.д. 103).

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 13 октября 2023 года (с учетом определения об исправлении описки от 8 ноября 2023 года) решение Октябрьского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 28 июля 2022 года отменено, по делу принято новое решение, которым в удовлетворении исковых требований ИП Грязнова А.Р., ИП Мельчаковой Е.Г. к ИП Мизиреву В.И., Широбокову А.А. о взыскании убытков отказано в полном объеме (т. 58, л.д. 85-94).

Дополнительным апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 7 декабря 2023 года с ИП Мельчаковой Е.Г. в пользу ООО «Независимая экспертиза» взысканы расходы по оплате экспертизы в размере 50 000 руб., в пользу Федерального государственного бюджетного учреждения «Судебно-экспертное заключение федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатория» взысканы расходы по оплате экспертизы в размере 75 000 руб. С ИП Грязнова А.Р. в пользу ООО «Независимая экспертиза» взысканы расходы по оплате экспертизы в размере 50 000 руб., в пользу Федерального государственного бюджетного учреждения «Судебно-экспертное заключение федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатория» взысканы расходы по оплате экспертизы в размере 75 000 руб. (т.58, л.д. 128-129).

Определением Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 13 марта 2024 года вышеуказанное апелляционное определение с учетом определения от 8 ноября 2023 года, и дополнительное апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 7 декабря 2023 года отменены, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение в Верховный Суд Удмуртской Республики (т.58, л.д. 236-249).

В соответствии со ст. 167 ГПК РФ судебное заседание суда апелляционной инстанции проведено в отсутствие истцов, ответчика Широбокова А.А. и третьих лиц, надлежащим образом извещённых о месте и времени рассмотрения дела.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представители истца ИП Грязнова А.Р. - Беляев А.Н., Ахмитшин Р.Р., представитель истца ИП Мельчаковой Е.Г., третьего лица Грязновой З.И. - Ахмитшин Р.Р., уточненные исковые требования поддержали.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции ответчик ИП Мизирев В.И. и его представители Задворкина Т.О., Кудрявцев А.М., Холмогоров Д.Г., возражали относительно удовлетворения исковых требований.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика Широбокова А.А. – Носков Д.П. возражал относительно удовлетворения исковых требований.

Рассматривая дело по правилам производства в суде первой инстанции в соответствии с ч. 5 ст. 330 ГПК РФ, судебная коллегия, исследовав материалы настоящего гражданского дела, установила следующие обстоятельства, имеющие значение для дела.

Как усматривается из материалов дела, 30 апреля 2016 года в нежилом помещении по адресу: <адрес>, произошел пожар, в результате которого огнем повреждено само помещение, уничтожено находящееся в помещении имущество (оборудование и складированный товар).

Собственником пострадавшего нежилого помещения является истец ИП Грязнов А.Р. Указанное помещение передано им во временное владение и пользование (аренду) истцу ИП Мельчаковой Е.Г. на основании договора аренды от 3 октября 2013 года №4-18/13.

По факту пожара 30 мая 2016 года дознавателем Отдела надзорной деятельности и профилактической работы г. Ижевска Управления надзорной деятельности и профилактической работы Главного управления Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий по Удмуртской Республике возбуждено уголовное дело №07/1147 по признакам преступления, предусмотренного статьей 168 Уголовного кодекса Российской Федерации (уничтожение или повреждение имущества по неосторожности).

В рамках предварительного расследования техническим заключением от 25 мая 2016 года №121, а также заключением пожаротехнической экспертизы №39 от 31 августа 2016 года, подготовленными экспертами ФГБУ «Судебно-экспертное учреждение федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатория» по Удмуртской Республике, установлено, что очаг пожара, произошедшего 30 апреля 2016 года, расположен в юго-восточном углу складского помещения по адресу: <адрес> причиной пожара явилось воспламенение горючих материалов (утеплителя) в зоне установленного очага пожара в результате воздействия раскаленных частиц металла, образованных при резке металлических труб с помощью газорезательного оборудования.

Из исследовательской части заключений следует, что эксперты исходили из установленных материалами уголовного дела сведений о том, что в момент пожара Мараткановым А.В. производились огневые работы по резке металлических труб с использованием газорезки. Трубы проходили из смежного помещения через стену в складское помещение, концы которых располагались в складском помещении за профилированным листом. В результате резки образовавшиеся раскаленные частицы металла, стекая по трубам, могли попасть на утеплитель стен складского помещения, выполненный из горючего пенополистирола и пенополиуретана (т.7, л.д. 36-38).

Право собственности на указанное нежилое помещение, в котором проводились работы по резке труб, по состоянию на 30 апреля 2016 года (дату пожара) было зарегистрировано в государственном реестре за ИП Мизиревым В.И.

По договору купли-продажи №1 от 22 апреля 2016 года часть помещения в виде выделенной из Литера «В» части нежилого помещения, расположенного по адресу: <адрес>, Мизиревым В.И. (продавец) было передано Широбоковой И.А. (покупатель) для возведения стены, необходимой для выделения объекта и постановки на кадастровый учет. Регистрация перехода права собственности по данному договору осуществлена 22 декабря 2016 года (т.5, л.д. 77-82).

При установленных по делу обстоятельствах судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (пункт 1). Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2).

В соответствии со ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (пункт 1).

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (пункт 2).

В п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года № 25) разъяснено, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство пункт 2 статьи 401 ГК РФ). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

Таким образом, основанием для возложения обязанности возместить ущерб является наличие совокупности обстоятельств: противоправное действие или бездействие, наличие ущерба и причинно-следственная связь между противоправным действием или бездействием и возникновением ущерба.

В соответствии со ст. 210 ГК РФ собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не установлено законом или договором.

Из смысла данной нормы следует, что бремя содержания имущества может быть выражено не только в необходимости несения расходов, связанных с обладанием имуществом, но и в обязании субъекта собственности совершать в отношении такого имущества те или иные действия. Так, несение бремени содержания имущества может предусматривать необходимость совершения действий по обеспечению сохранности имущества; соблюдению прав и законных интересов других граждан, требований пожарной безопасности, санитарно-гигиенических, экологических и иных требований законодательства.

Из разъяснений, содержащихся в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 июня 2002 года № 14 «О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем», следует, что вред, причиненный пожарами личности и имуществу гражданина либо юридического лица, подлежит возмещению по правилам, изложенным в статье 1064 ГК РФ, в полном объеме лицом, причинившим вред. При этом необходимо исходить из того, что возмещению подлежит стоимость уничтоженного огнем имущества, расходы по восстановлению или исправлению поврежденного в результате пожара или при его тушении имущества, а также иные вызванные пожаром убытки (п. 2 ст. 15 ГК РФ).

Для взыскания убытков необходимо установить наличие в совокупности следующих обстоятельств: наступление вреда, противоправность поведения ответчика, а также наличие причинно-следственной связи между противоправными действиями (бездействием) ответчика и наступившими негативными последствиями. Отсутствие одного из указанных обстоятельств влечет за собой отказ в удовлетворении иска.

В силу абзаца второго части первой ст. 38 Федерального закона от 21 декабря 1994 года № 69-ФЗ «О пожарной безопасности» собственник несет ответственность за нарушение требований пожарной безопасности в соответствии с действующим законодательством.

По смыслу приведенных норм права, бремя содержания собственником имущества предполагает также ответственность собственника за ущерб, причиненный вследствие ненадлежащего содержания этого имущества.

Из приведенных норм права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в гражданско-правовых отношениях установлена презумпция вины в причинении вреда, в том числе когда таковая заключается в необеспечении мер пожарной безопасности при содержании своего имущества.

Обязанность доказать отсутствие вины в таком случае должна быть возложена на собственника, не обеспечившего пожарную безопасность своего имущества, вина которого предполагается, пока не доказано обратное.

Отсутствие вины может обосновываться обстоятельствами, не зависящими от собственника имущества и не связанными с нарушением им правил пожарной безопасности, например, возгоранием вследствие стихийного бедствия или злоумышленного поджога третьих лиц. В последнем случае установление этого лица органами предварительного следствия и наличие обвинительного приговора в отношении его не является обязательным.

Однако в любом случае обязанность доказать эти обстоятельства в силу п. 2 ст. 1064 ГК РФ должна быть возложена на ответчика.

Как следует из материалов дела, государственная регистрация перехода права собственности на нежилое помещение от Мизирева В.И. к Широбоковой И.А. по договору купли-продажи № 1 от 22 апреля 2016 года осуществлена 22 декабря 2016 года, то есть на момент пожара, произошедшего 30 апреля 2016 года ответчик Мизирев В.И. являлся собственником указанного помещения.

Согласно указанного договора купли - продажи продаваемое помещение не было индивидуализировано, не поставлено на кадастр, перегородки для индивидуализации продаваемого помещения возведены не были, что по договору обязалась сделать Широбокова И.А.

В силу п. 1 ст. 131, п. 2 ст. 223 ГК РФ право собственности на недвижимое имущество возникает с момента государственной регистрации права собственности.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 60 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 22 от 29 апреля 2010 года «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» пунктом 1 статьи 551 ГК РФ предусмотрено, что переход к покупателю права собственности на недвижимое имущество по договору продажи недвижимости подлежит государственной регистрации. Отсутствие государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к покупателю не является основанием для признания недействительным договора продажи недвижимости, заключенного между этим покупателем и продавцом. После передачи владения недвижимым имуществом покупателю, но до государственной регистрации права собственности покупатель является законным владельцем этого имущества и имеет право на защиту своего владения на основании статьи 305 ГК РФ. В то же время покупатель не вправе распоряжаться полученным им во владение имуществом, поскольку право собственности на это имущество до момента государственной регистрации сохраняется за продавцом.

В абзаце 2 п. 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25 января 2013 года № 13 «О внесении дополнений в постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2011 года № 73 «Об отдельных вопросах практики применения правил Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре аренды» указано, что судам следует иметь в виду, что по смыслу названной статьи арендодатель, заключивший договор аренды и принявший на себя обязательство по передаче имущества арендатору во владение и пользование либо только в пользование, должен обладать правом собственности на него в момент передачи имущества арендатору. С учетом этого договор аренды, заключенный лицом, не обладающим в момент его заключения правом собственности на объект аренды (договор аренды будущей вещи), не является недействительным на основании статей 168 и 608 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Государственная регистрация права в ЕГРН является единственным доказательством существования зарегистрированного права.

В п. 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11 июля 2011 года № 54 «О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих из договоров по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем» указано, что согласно положениям статьи 554 Гражданского кодекса Российской Федерации для индивидуализации предмета договора купли-продажи недвижимого имущества достаточно указания в договоре кадастрового номера объекта недвижимости (при его наличии).

Если сторонами заключен договор купли-продажи будущей недвижимой вещи, то индивидуализация предмета договора может быть осуществлена путем указания иных сведений, позволяющих установить недвижимое имущество, подлежащее передаче покупателю по договору (например, местонахождение возводимой недвижимости, ориентировочная площадь будущего здания или помещения, иные характеристики, свойства недвижимости, определенные, в частности, в соответствии с проектной документацией).

Судам необходимо учитывать, что такие договоры должны предусматривать цену продаваемого имущества, которая может быть установлена за единицу его площади или иным образом (пункт 3 статьи 555 ГК РФ).

В случае если в тексте договора купли-продажи недвижимой вещи недостаточно данных для индивидуализации проданного объекта недвижимости, однако они имеются, например, в акте приема-передачи, составленном сторонами во исполнение заключенного ими договора, то такой договор не может быть признан незаключенным. В связи с изложенным отказ органа по регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним в государственной регистрации перехода права собственности на переданное имущество к покупателю со ссылкой на то, что договор купли-продажи не может считаться заключенным, не соответствует закону и может быть признан судом незаконным в порядке, предусмотренном частью 2 статьи 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с положениями абзаца третьего п. 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11 июля 2011 года № 54 «О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем» право собственности на объекты недвижимости возникает у лиц, заключивших договор купли-продажи будущей недвижимой вещи (включая случаи, когда на такого рода договоры распространяется законодательство об инвестиционной деятельности), по правилам пункта 2 статьи 223 Гражданского кодекса Российской Федерации, то есть с момента государственной регистрации в ЕГРП этого права за покупателем.

Таким образом, позиция ответчика ИП Мизирева В.И. о том, что он не может нести ответственность за причиненный истцам ущерб, поскольку на момент пожара не являлся собственником и законным владельцем помещения, в котором произошло возгорание, поскольку оно было передано в законное владение Широбоковой И.А., которая, в свою очередь, передала помещение в аренду ООО «Александрия», противоречит вышеуказанному правовому регулированию и является ошибочной.

При этом приобщенный к материалам дела по ходатайству ответчика ИП Мизирева В.И. в судебном заседании 1 ноября 2024 года документ, поименованный им как «Приложение к договору купли-продажи № 1 от 22 апреля 2016 года», представленный в обоснование индивидуализации продаваемого помещения, судебная коллегия оценивает как ненадлежащее доказательство, поскольку текст указанного договора не содержит упоминания о наличии такого приложения к договору (т.5, л.д.77-78). Кроме того, согласно расписке о получении документов на государственную регистрацию, такой документ не представлялся заявителями ИП Мизиревым В.И. и Широбоковой И.А. в Управление Росреестра по Удмуртской Республике на государственную регистрацию перехода права собственности на нежилое помещение (т.5, л.д.74).

Из договора купли-продажи № 1 от 22 апреля 2016 года следует, что в нем в качестве индивидуальной характеристики объекта купли-продажи указана только площадь части помещения в литере «В», что само по себе не позволяет индивидуализировать передаваемое помещение как место возникновения пожара.

Согласно протоколам допросов, содержащихся в уголовном деле №№07/1147, 30 апреля 2016 года третьи лица Глухов В.В. и Маратканов А.В. подъехали на своем грузовом автомобиле к шлагбауму для заезда на территорию по адресу: <адрес>. Они пояснили охраннику на въезде, что прибыли для производства работ по резке труб в помещении склада. Охранник являлся работником ИП Мизирева В.И. Автомобиль Глухова В.В. и Маратканова А.В. был допущен на территорию по адресу: <адрес> по указанию ответственного по базе - главного энергетика ФИО также являющегося работником ответчика ИП Мизирева В.И. До того момента как Глухов В.В. и Маратканов А.В. начали производить работу по резке труб, к ним подошел неизвестный мужчина, который представился ответственным на базе, главным энергетиком (ФИО.) и поинтересовался, что они тут планируют делать. Согласно протокола допроса ФИО в его обязанности входит выдача наряда-допуска на территорию для проведения огневых и сварочных работ. Также он сообщил, что 30 апреля 2016 года он был ответственный должностным лицом на территории по <адрес>.

Таким образом, из материалов дела установлено, что допуск на территорию нежилого помещения для производства работ по резке труб Широбокову А.А. и привлеченным им лицам осуществляли работники ИП Мизирева В.И.

По настоящему делу причинная связь между возгоранием горючих материалов (утеплителя) в юго-восточном углу складского помещения по адресу: <адрес> принадлежащего на праве собственности ответчику ИП Мизиреву В.И., в результате воздействия раскаленных частиц металла, образованных при резке металлических труб с помощью газорезательного оборудования, и причинением ущерба истцам установлена и по существу под сомнение не ставится.

Из материалов дела следует, что огневые работы по резке металлических труб с использованием газорезки производились Мараткановым А.В. без надлежащего контроля со стороны собственника нежилого помещения, в котором производились указанные работы, ИП Мизирева В.И.

При этом ответственность за ненадлежащее содержание своего имущества сама по себе не связана с непосредственным присутствием собственника на месте и в момент происшествия.

При таких обстоятельствах ответчик ИП Мизирев В.И., как собственник нежилого помещения, в котором производились указанные работы, не обеспечивший пожарную безопасность своего имущества, не доказал отсутствие своей вины в возникновении пожара.

Именно бездействие ИП Мизирева В.И. в виде несоблюдения требований пожарной безопасности при использовании принадлежащего ему на праве собственности помещения для проведения в нем огневых работ по резке металлических труб с использованием газорезки повлекло причинение ущерба истцам.

Таким образом, именно ИП Мизирев В.И., как собственник нежилого помещения, в котором находился очаг возгорания, которым не доказано отсутствие его вины, должен нести гражданско-правовую ответственность за ущерб, причиненный истцам.

В связи с чем, доводы указанного ответчика о том, что гражданско-правовую ответственность за ущерб, причиненный истцам, должны нести иные лица противоречит установленным по делу обстоятельствам и приведенному правовому регулированию.

Предусмотренных законом (ст. ст.322, 1080 ГК РФ) оснований для солидарной ответственности ответчиков ИП Мизирева В.И. и Широбокова А.А. перед истцами не имеется.

Следовательно, ответчик Широбоков А.А. является ненадлежащим ответчиком по вышеуказанным требованиям истцов, в связи с чем в удовлетворении их исковых требований к указанному ответчику следует отказать в полном объеме.

Кроме того, ответчиком Широбоковым А.А. заявлено об истечении срока исковой давности по требованиям истцов к нему.

В соответствии с п.1 ст.196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

Согласно п.1 ст.200 ГК РФ если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Поскольку пожар произошел 30 апреля 2016 года, постольку исковые требования к ответчику Широбокову А.А., заявленные истцами в арбитражный суд 31 октября 2019 года, поданы с пропуском срока исковой давности, что является самостоятельным основанием для отказа в иске к указанному ответчику.

В связи с чем, иные возражения ответчика Широбокова А.А. относительно исковых требований к нему не оцениваются судебной коллегией как не имеющие правового значения.

Определяя размер причиненного истцам ответчиком ИП Мизиревым В.И. материального ущерба, судебная коллегия исходит из следующего.

При определении размера ущерба, подлежащего взысканию с ответчика ИП Мизирева В.И. судебная коллегия, руководствуясь принципом диспозитивности гражданского процесса, полагает возможным принять во внимание выводы, содержащиеся в экспертном заключении ООО «Независимая экспертиза» №589-21 от 3 сентября 2021 года (т.53, л.д.1-479), которое выполнено на основании определения суда о поручении проведения экспертизы, содержит мотивированные выводы, ссылки на нормативную документацию, использованную при производстве экспертизы. Эксперты были предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения и не заинтересованы в исходе дела.

Согласно экспертному заключению ООО «Независимая экспертиза» №589-21 от 3 сентября 2021 года рыночная (розничная) стоимость товара, принадлежавшего ИП Грязнову А.Р., поврежденного в результате пожара, произошедшего 30 апреля 2016 года по адресу: г.Ижевск, ул.Пойма, 22, на дату производства экспертизы составляет 19 013 990, 44 руб.

Рыночная (розничная) стоимость товара, принадлежавшего ИП Мельчаковой Е.Г., поврежденного в результате пожара, произошедшего 30 апреля 2016 года по адресу: <адрес>, на дату производства экспертизы составляет 56 592 755,49 руб.

В соответствии со ст. 1082 ГК РФ удовлетворяя требование о возмещении вреда, суд в соответствии с обстоятельствами дела обязывает лицо, ответственное за причинение вреда, возместить вред в натуре (предоставить вещь того же рода и качества, исправить поврежденную вещь и т.п.) или возместить причиненные убытки (п. 2 ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года N 25 разъяснено, что применяя статью 15 ГК РФ, следует учитывать, что по общему правилу лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков. Возмещение убытков в меньшем размере возможно в случаях, предусмотренных законом или договором в пределах, установленных гражданским законодательством.

Как разъяснено в абз. 2 п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года N 25, размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. По смыслу пункта 1 статьи 15 ГК РФ в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению.

В п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года N 25 разъяснено, что при разрешении споров, связанных с возмещением убытков, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью, несмотря на то, что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения. Размер подлежащего выплате возмещения может быть уменьшен, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений подобного имущества.

Согласно п. 3 ст. 393 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или договором, при определении убытков принимаются во внимание цены, существовавшие в том месте, где обязательство должно было быть исполнено, в день добровольного удовлетворения должником требования кредитора, а если требование добровольно удовлетворено не было, - в день предъявления иска. Исходя из обстоятельств дела, суд может удовлетворить требование о возмещении убытков, принимая во внимание цены, существующие в день вынесения решения.

В силу п. 5 ст. 393 ГК РФ размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. Суд не может отказать в удовлетворении требования кредитора о возмещении убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, только на том основании, что размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению обязательства.

Восстановление нарушенного права истцов путем приобретения аналогов уничтоженного имущества приведет к значительному увеличению размера ущерба, в связи с чем, наиболее обоснованным способом восстановления нарушенного права будет являться приобретение аналогов уничтоженного имущества по рыночным ценам, а поскольку ущерб ответчиком на момент рассмотрения дела по существу не возмещен, приобретать аналоги уничтоженного имущества истцы будут вынуждены по действующим ценам, поэтому определение размера ущерба на дату производства судебной экспертизы будет более достоверным и в большей степени будет соответствовать принципу полного возмещения убытков.

В связи с чем, судебная коллегия полагает, что размер ущерба должен быть определен на дату производства судебной экспертизы, так как по смыслу ст. 15 и ст. 1064 ГК РФ возмещение ущерба потерпевшему предполагает восстановление его имущественного положения в полном объеме до причинения вреда.

Таким образом, рыночная (розничная) стоимость товара, принадлежавшего ИП Грязнову А.Р., поврежденного в результате пожара, произошедшего 30 апреля 2016 года по адресу: <адрес>, в размере 19 013 990, 44 руб. установлена с разумной степенью достоверности.

Аналогично, рыночная (розничная) стоимость товара, принадлежавшего ИП Мельчаковой Е.Г., поврежденного в результате пожара, произошедшего 30 апреля 2016 года по адресу: <адрес>, в размере 22, 56 592 755,49 руб. также установлена с разумной степенью достоверности.

Доводы ответчика о том, что стоимость товара, уничтоженного пожаром, не может подтверждаться инвентаризационными описями, поскольку они не подтверждают факт нахождения конкретного имущества в сгоревших помещениях в день возгорания, отклоняются ввиду следующего.

В обоснование размера ущерба истцом ИП Мельчаковой Е.Г. в материалы дела представлены следующие документы: товарные накладные, товарные чеки на 118 листах; приказ о проведении инвентаризации № 18 от 4 апреля 2016 года; приказ о проведении инвентаризации № 19 от 4 мая 2016 года; товарный отчет № 4 от 4 мая 2016 года; списание товаров № 15 от 4 мая 2016 года; инвентаризационная опись № 26 от 4 мая 2016 года; инвентаризационная опись № 27 от 4 мая 2016 года; оборотно-сальдовая ведомость по сч.41.01.

В обоснование размера ущерба истцом ИП Грязновым А.Р. в материалы дела представлены следующие документы: товарные накладные, товарные чеки на 184 листах; приказ о проведении инвентаризации № 1 от 4 апреля 2016 года; приказ о проведении инвентаризации № 2 от 4 мая 2016 года; товарный отчет № 5 от 4 мая 2016 года; списание товаров № 2 от 4 мая 2016 года; инвентаризационная опись № 1 от 4 апреля 2016 года; инвентаризационная опись № 2 от 4 мая 2016 года; оборотно-сальдовая ведомость по сч.41.01.

Все указанные документы были исследованы экспертами ООО «Независимая экспертиза» при проведении судебной экспертизы.

Согласно ч.1 ст.85 ГПК РФ эксперт обязан принять к производству порученную ему судом экспертизу и провести полное исследование представленных материалов и документов; дать обоснованное и объективное заключение по поставленным перед ним вопросам и направить его в суд, назначивший экспертизу; явиться по вызову суда для личного участия в судебном заседании и ответить на вопросы, связанные с проведенным исследованием и данным им заключением.

В случае, если поставленные вопросы выходят за пределы специальных знаний эксперта либо материалы и документы непригодны или недостаточны для проведения исследований и дачи заключения, эксперт обязан направить в суд, назначивший экспертизу, мотивированное сообщение в письменной форме о невозможности дать заключение.

Часть 3 ст.85 ГПК РФ устанавливает, что эксперт, поскольку это необходимо для дачи заключения, имеет право знакомиться с материалами дела, относящимися к предмету экспертизы; просить суд о предоставлении ему дополнительных материалов и документов для исследования; задавать в судебном заседании вопросы лицам, участвующим в деле, и свидетелям; ходатайствовать о привлечении к проведению экспертизы других экспертов.

В силу ч.2 ст.86 ГПК РФ заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы. В случае, если эксперт при проведении экспертизы установит имеющие значение для рассмотрения и разрешения дела обстоятельства, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, он вправе включить выводы об этих обстоятельствах в свое заключение.

О том, что поставленные судом вопросы выходят за пределы специальных знаний экспертов либо материалы и документы непригодны или недостаточны для проведения исследований и дачи заключения, эксперты ООО «Независимая экспертиза» в суд, назначивший экспертизу, мотивированное сообщение в письменной форме о невозможности дать заключение не направляли.

Вопреки позиции ответчика, с учетом приведенных выше разъяснений, содержащихся в абз. 2 п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года N 25, указанные документы могут быть использованы судом при определении размера убытков, во взыскании которых суд не может отказать только на том основании, что размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности.

Определениями судебной коллегии от 4 мая 2023 года (т.56, л.д.155) и от 31 мая 2023 года (т.57, л.д.65-66) было распределено бремя доказывания по делу, согласно которому ответчику было предложено представить, в том числе, доказательства, подтверждающие, что существует иной более разумный способ установления размера ущерба.

Между тем, вопреки требованиям ст.56 ГПК РФ ответчиком таких доказательств в материалы дела представлено не было.

Представленное ответчиком в качестве рецензии на экспертное заключение ООО «Независимая экспертиза» №589-21 от 3 сентября 2021 года, выполненное по заказу ответчика заключение специалиста ООО «Центр оценки и консалтинга «АММАКС» №01.03/22 от 18 марта 2022 года (далее – рецензия) (т.54, л.д. 168-208) не опровергает выводы экспертного заключения ООО «Независимая экспертиза», по существу представляет собой субъективное мнение выполнившего его специалиста. Из содержания указанной рецензии следует, что специалист, составивший её, не исследовал материалы настоящего гражданского дела, ограничившись исследованием копии экспертного заключения ООО «Независимая экспертиза», представленного ему ответчиком по собственной инициативе.

Так, в соответствии со ст.2 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (далее – Закон о государственной судебно-экспертной деятельности) задачей государственной судебно-экспертной деятельности является оказание содействия судам, судьям, органам дознания, лицам, производящим дознание, следователям в установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному делу, посредством разрешения вопросов, требующих специальных знаний в области науки, техники, искусства или ремесла.

В силу ст.7 Закона о государственной судебно-экспертной деятельности эксперт дает заключение, основываясь на результатах проведенных исследований в соответствии со своими специальными знаниями.

Согласно ст.8 Закона о государственной судебно-экспертной деятельности эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме.

Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных.

Таким образом, только эксперту, как лицу, обладающему специальными знаниями, при проведении экспертизы, исходя из содержания поставленных на его разрешение вопросов, принадлежит право определять какая именно нормативная документация и специальная литература подлежат применению для разрешения поставленных вопросов.

Экспертное заключение ООО «Независимая экспертиза» №589-21 от 3 сентября 2021 года основано на материалах дела и результатах проведенных исследований, составлено в соответствии с положениями действующих нормативных актов и специальной литературы (указанных в заключении), результаты исследования мотивированы ссылками на них.

Анализ перечисленных в рецензии субъективных замечаний выполнившего её специалиста о нарушениях, допущенных экспертами ООО «Независимая экспертиза» при проведении судебной экспертизы, не позволяет сделать однозначный вывод о существенном характере перечисленных специалистом нарушений.

Приказом Минэкономразвития России от 1 июня 2015 года N 328 утвержден Федеральный стандарт оценки «Оценка стоимости машин и оборудования (ФСО N 10)» (далее - ФСО N 10).

Пунктом 10 ФСО N 10 предусмотрено, что для оценки стоимости машин и оборудования оценщик исследует рынок в тех его сегментах, в которых может быть реализована наиболее значимая по стоимости часть оцениваемых машин и единиц оборудования. Исследуются сегменты как первичного, так и вторичного рынка, если для объекта оценки эти виды рынка существуют.

Согласно экспертному заключению ООО «Независимая экспертиза» №589-21 от 3 сентября 2021 года указанный выше стандарт был применен экспертами при проведении судебной экспертизы.

В связи с чем, содержащийся в рецензии субъективный анализ её автором проведенных судебными экспертами исследований и их выводов применительно к материалам дела не может быть принят во внимание.

Таким образом, представленная ответчиком рецензия не является достоверным доказательством по делу, а потому не принимается судебной коллегией во внимание.

Следовательно, доводы ответчика, представляющие собой цитирование рецензии, не могут быть приняты во внимание как несостоятельные.

При этом ходатайство о назначении по делу повторной либо дополнительной судебной бухгалтерской экспертизы для установления иного размера убытков истцов от пожара, в том числе, исходя из выяснения реальности хозяйственных отношений истцов с контрагентами до даты пожара, в том числе с учетом полученных от контрагентов истцов сведений о ведении истцами расчетных операций в безналичной форме с контрагентами, сторона ответчика не заявляла.

Довод ответчика о том, что с разумной степенью достоверности размер убытков истцов может быть определен лишь оригиналами товарных накладных ИП Сомовой №33Н от 15 октября 2015 года (поставка товара в адрес ИП Грязнова А.Р. <адрес>) на сумму 219 075,06 руб. и №34Н от 15 октября 2015 года (поставка товара в адрес ИП Мельчаковой Е.Г. <адрес>) на сумму 1 384 750,09 руб. не может быть принят во внимание, поскольку указанные первичные документы сами по себе подтверждают факт совершения конкретных хозяйственных операций между истцами и их контрагентом ИП Сомовой в указанную в них дату, не опровергая при этом выводов экспертного заключения ООО «Независимая экспертиза» №589-21 от 3 сентября 2021 года об общем размере убытков истцов от пожара, установленном с разумной степенью достоверности. При этом указанные первичные документы, наряду с иными вышеуказанными документами, были исследованы экспертами ООО «Независимая экспертиза» при проведении судебной бухгалтерской экспертизы.

Из материалов дела следует, что 30 декабря 2015 года между ООО «Страховая группа «АСКО» (страховщик) и ИП Мельчаковой Е.Г. (страхователь) заключен договор страхования имущества от огня и других опасностей №05.03-21/091/12-15, согласно п.2.2 которого предметом страхования являются товарно-материальные ценности – пиротехнические изделия. Согласно приложению №1 к указанному договору страховая сумма в отношении пиротехнических изделий, находящихся в нежилом помещении по адресу: <адрес>, составляет 3 000 000 руб. (т.5, л.д.16-20).

2 мая 2017 года страховая выплата в размере 3 000 000 руб. ООО «Страховая группа «АСКО» была перечислена ИП Мельчаковой Е.Г., что подтверждается платежным поручением №14863 (т.6, л.д.14).

При таких обстоятельствах размер материального ущерба в виде стоимости товара, принадлежавшего ИП Мельчаковой Е.Г., поврежденного в результате пожара, составит 53 592 755, 49 руб. (56 592 755,49 руб. - 3 000 000 руб.).

Оснований уменьшать размер материального ущерба в виде стоимости товара, принадлежавшего ИП Грязнову А.Р., поврежденного в результате пожара - 19 013 990, 44 руб. на размер страхового возмещения по договору страхования имущества от огня и других опасностей №05.03-21/090/12-15 от 30 декабря 2015 года, заключенного между ООО «Страховая группа «АСКО» (страховщик) и ИП Грязновым А.Р. (страхователь) (т.5, л.д.11-15), не имеется, поскольку поврежденный товар предметом страхования по указанному договору не являлся.

Истец ИП Грязнов А.Р. просит взыскать с ответчика убытки в виде неполученного арендного дохода по договору аренды, заключенному с ИП Мельчаковой Е.Г., за период с 1 мая 2016 года по 31 октября 2018 года в размере 300 000 руб. (10 000 руб./арендная плата в месяц/ х 30 месяцев).

В п.14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года N 25 разъяснено, что по смыслу статьи 15 ГК РФ, упущенной выгодой является неполученный доход, на который увеличилась бы имущественная масса лица, право которого нарушено, если бы нарушения не было.

Поскольку упущенная выгода представляет собой неполученный доход, при разрешении споров, связанных с ее возмещением, следует принимать во внимание, что ее расчет, представленный истцом, как правило, является приблизительным и носит вероятностный характер. Это обстоятельство само по себе не может служить основанием для отказа в иске.

Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

При рассмотрении дел о возмещении убытков следует иметь в виду, что положение пункта 4 статьи 393 ГК РФ, согласно которому при определении упущенной выгоды учитываются предпринятые стороной для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления, не означает, что в состав подлежащих возмещению убытков могут входить только расходы на осуществление таких мер и приготовлений.

Иными словами, размер упущенной выгоды определяется с учетом реальности получения дохода при обычных условиях гражданского оборота, мер, предпринятых потерпевшим для ее получения, сделанных с этой целью приготовлений, а также разумных затрат, которые мог понести участник оборота, если бы другой участник гражданского оборота действовал в соответствии с законом.

Из материалов дела следует, что 3 октября 2013 года между ИП Грязновым А.Р. (арендодатель) и ИП Мельчаковой Е.Г. (арендатор) был заключен договор аренды №4-18/13, согласно п.1.1 которого арендодатель предоставляет, а арендатор принимает во временное владение и пользование часть нежилого помещения, расположенного по адресу: <адрес>. Срок аренды установлен с 3 октября 2013 года по 2 сентября 2014 года (п.2.1 договора). Арендная плата за помещение составляет 10 000 руб. (п. 3.1 договора) (т.1, л.д.18-20). Арендуемая часть помещения была передана арендодателем арендатору по акту приема-передачи от 3 октября 2013 года (т.1, л.д.21). В последующем дополнительными соглашениями от 2 сентября 2014 года и от 2 августа 2015 года срок аренды был продлен, соответственно, с 3 сентября 2014 года по 2 августа 2015 года и с 3 августа 2015 года по 2 июля 2016 года (т.1, л.д.22-23).

Таким образом, из материалов дела следует, что по состоянию на дату пожара ИП Грязнов А.Р. сдавал в аренду ИП Мельчаковой Е.Г. часть нежилых помещений по указанному адресу, ежегодно продлевая срок аренды дополнительными соглашениями.

Сведений о том, что при условии, если бы пожар 30 апреля 2016 года не произошел, то на период с 1 мая 2016 года по 31 октября 2018 года ИП Грязнов А.Р. не сдавал бы в аренду ИП Мельчаковой Е.Г. часть нежилых помещений по указанному адресу, материалы дела не содержат.

Следовательно, упущенной выгодой ИП Грязнова А.Р. является неполученный доход от ИП Мельчаковой Е.Г. по договору аренды, на который увеличилась бы имущественная масса ИП Грязнова А.Р., право которого нарушено, если бы нарушения не было.

Таким образом, требование ИП Грязнова А.Р. о взыскании с ответчика убытков в виде неполученного арендного дохода по договору аренды, заключенному с ИП Мельчаковой Е.Г., за период с 1 мая 2016 года по 31 октября 2018 года в размере 300 000 руб. является обоснованным.

Также истец ИП Грязнов А.Р. просит взыскать с ответчика убытки в виде неполученного арендного дохода, вызванные невозможностью использования иных помещений в сгоревшем здании за период с 1 мая 2016 года по 31 октября 2018 года в размере 581 400 руб. (19 380 руб. х 30 месяцев).

В п.3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года N 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» разъяснено, что при определении размера упущенной выгоды учитываются предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления (пункт 4 статьи 393 ГК РФ).

В то же время в обоснование размера упущенной выгоды кредитор вправе представлять не только доказательства принятия мер и приготовлений для ее получения, но и любые другие доказательства возможности ее извлечения.

Например, если заказчик предъявил иск к подрядчику о возмещении убытков, причиненных ненадлежащим исполнением договора подряда по ремонту здания магазина, ссылаясь на то, что в результате выполнения работ с недостатками он не смог осуществлять свою обычную деятельность по розничной продаже товаров, то расчет упущенной выгоды может производиться на основе данных о прибыли истца за аналогичный период времени до нарушения ответчиком обязательства и/или после того, как это нарушение было прекращено.

Должник не лишен права представить доказательства того, что упущенная выгода не была бы получена кредитором.

Поскольку ИП Грязновым А.Р. в материалы дела не представлено доказательств принятия мер и приготовлений для получения от иных лиц арендной платы за предоставление им в аренду части помещений площадью 96,9 кв.м., а также других доказательств возможности ее извлечения, постольку указанное требование является необоснованным и удовлетворению не подлежит.

Кроме того, истец ИП Грязнов А.Р. просит взыскать с ответчика убытки в виде фактически понесенных расходов на вывоз мусора после пожара (сгоревшего товара) в размере 107 000 руб.

Из материалов дела следует, что 3 августа 2016 года между ООО «Спецавтохозяйство» (исполнитель) и ИП Грязновым А.Р. (заказчик) был заключен договор №112А на оказание услуг, согласно п.1.1 которого исполнитель обязуется оказывать услуги, указанные в приложении №1 к договору, в соответствии с заявками заказчика, а заказчик обязуется оплачивать данные услуги в соответствии с порядком и сроками, установленными настоящим договором (т.46, л.д.80-82). Аналогичный договор между ООО «Спецавтохозяйство» (исполнитель) и ИП Грязновым А.Р. (заказчик) был заключен 3 июля 2017 года (т.46, л.д.77-79).

Согласно актам №1716 от 10 сентября 2016 года, №2766 от 30 ноября 2016 года, №1353 от 31 августа 2017 года, №1634 от 30 сентября 2017 года ООО «Спецавтохозяйство» оказало ИП Грязнову А.Р. услуги по сбору, вывозу отходов по вышеуказанным договорам, соответственно, за сентябрь 2016 года на сумму 10 750 руб., за ноябрь 2016 года на сумму 10 750 руб., за август 2017 года на сумму 60 000 руб., за сентябрь 2017 года на сумму 25 500 руб. (т.46, л.д. 83-86).

Факт оплаты услуг ООО «Спецавтохозяйство» ИП Грязновым А.Р. в общем размере 107 000 руб. подтверждается платежными поручениями №386 от 9 сентября 2016 года на сумму 10 750 руб., №505 от 21 ноября 2016 года на сумму 10 750 руб., №394 от 4 июля 2017 года на сумму 20 000 руб., №412 от 12 июля 2017 года на сумму 20 000 руб., №542 от 13 сентября 2017 года на сумму 20 000 руб., №322 от 18 мая 2018 года на сумму 25 500 руб. (т.46, л.д.88-93).

Из справки ООО «Спецавтохозяйство» №1993 от 25 апреля 2019 года следует, что в рамках заключенного договора №112А от 3 августа 2016 года и от 3 июля 2017 года ООО «Спецавтохозяйство» оказало ИП Грязнову А.Р. услуги по вывозу и захоронению отходов, а именно вывоз сгоревшего имущества с адреса: <адрес> (т.46, л.д.87).

Поскольку указанные расходы ИП Грязнова А.Р. на вывоз сгоревшего имущества с адреса: <адрес> являлись необходимыми для устранения последствий пожара, произошедшего по вине ответчика ИП Мизирева В.И., постольку требование истца о взыскании с ответчика указанных убытков является обоснованным.

Довод ответчика о наличии в действиях истцов грубой неосторожности заслуживает внимания.

Из материалов дела следует, что на момент пожара в нежилом помещении, расположенном по адресу: <адрес>, принадлежащем Грязнову А.Р., часть которого находилась в аренде у ИП Мельчаковой Е.Г., складировались пиротехнические изделия.

В силу п. 2 ст. 1083 ГК РФ размер возмещения причиненного вреда может быть уменьшен, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда.

Определением суда от 20 сентября 2021 года по ходатайству сторон по делу была назначена судебная пожарно-техническая экспертиза, проведение которой поручено Федеральному государственному бюджетному учреждению «Судебно-экспертное учреждение федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатория» по Удмуртской Республике» (далее – ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по УР).

Согласно экспертному заключению ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по УР №15 от 8 февраля 2022 года (т.54, л.д.105-121):

Ответ на вопрос № 1. Нарушения требований пожарной безопасности под номером 03/35/1/2, 03/35/1/3, отраженные в Предписании № 03/35/1/1-4 от 11 мая 2016 года об устранении нарушений требований пожарной безопасности на объектах защиты и по предотвращению угрозы возникновения пожара, выданном Главным управлением Министерства РФ по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий по Удмуртской Республике в адрес ИП Мельчаковой Е.Г., повлияли па распространение пожара, произошедшего 30 апреля 2016 года в нежилом помещении, имеющем кадастровый (условный) номер №, расположенном по адресу <адрес>, принадлежащем на праве собственности Грязнову А.Р.

При условии установки в помещении склада пиротехнических изделий дымовых пожарных извещателей, нарушение требований пожарной безопасности под номером 03/35/1/4 (ч.7 ст.83 Федерального закона от 22 июля 2008 года №123-ФЗ) повлияли на распространение пожара, произошедшего 30 апреля 2016 в нежилом помещении, имеющем кадастровый (условный) номер №, расположенном по адресу <адрес>, принадлежащем на праве собственности Грязнову А.Р.

Ответ на вопрос № 3. Нарушения требований пожарной безопасности под номером 03/35/1/2, 03/35/1/3, отраженные в Предписании № 03/35/1/1-4 от 11 мая 2016 года об устранении нарушений требований пожарной безопасности на объектах защиты и по предотвращению угрозы возникновения пожара, выданном Главным управлением Министерства РФ по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий по Удмуртской Республике в адрес ИП Мельчаковой Е.Г., состоят в прямой причинно-следственной связи с распространением пожара произошедшего 30 апреля 2016 года в нежилом помещении, имеющем кадастровый (условный) номер №, расположенном по адресу <адрес>

При условии установки в помещении склада пиротехнических изделий дымовых пожарных извещателей, нарушение требований пожарной безопасности под номером 03/35/1/4 отраженное в Предписании № 03/35/1/1-4 от 11 мая 2016 года состоят в прямой причинно-следственной связи с распространением пожара, произошедшего 30 апреля 2016 года в нежилом помещении, имеющем кадастровый (условный) номер №, расположенном по адресу: <адрес>

Так же экспертом дополнительно установлено, что нарушения требований подп. «ж» п. 7 «Требований пожарной безопасности при распространении и использовании пиротехнических изделий» (утв. постановлением Правительства Российской Федерации от 22 декабря 2009 года № 1052 [6]) находятся в прямой причинно-следственной связи с распространением пожара, пунктов 22, 419, 420 «Правил противопожарного режима в Российской Федерации» (утв. постановлением Правительства Российской Федерации от 25 апреля 2012 года № 390 [4], в редакции 6 апреля 2016 года) находятся в прямой причинно-следственной связи с возникновением пожара, пункта 437 «Правил противопожарного режима в Российской Федерации» (утв. постановлением Правительства Российской Федерации от 25 апреля 2012 № 390 [4], в редакции 6 апреля 2016 года) находятся в опосредованной причинно-следственной связи с возникновением пожара, произошедшего 30 апреля 2016 года в нежилом помещении, имеющем кадастровый (условный) номер №, расположенном по адресу <адрес>

Ответ па вопрос № 4. Нежилое помещение, общей площадью 424,4 кв.м., этаж 1, номера на поэтажном плане 8-11, по адресу: г.Ижевск, ул.Пойма, 22, кадастровый номер 18-18-01/054/2010-363, используемое для хранения, складирования и продажи ИП Грязновым А.Р., ИП Мельчаковой Е.Г. пиротехнических изделий, промышленных товаров, требованиям пожарной безопасности на дату пожара – 30 апреля 2016 года, не соответствовало требованиям ч.7 ст.83, ст.86, ч.1 и 6 ст.88, ч.4 ст.137 Федерального закона от 22 июля 2008 года №123-ФЗ, пунктам 22, 61, 419, 420, 437 «Правил противопожарного режима в Российской Федерации» (утв. постановлением Правительства Российской Федерации от 25 апреля 2012 № 390 [4], в редакции 6 апреля 2016 года), подп. «в» п. 7 «Требований пожарной безопасности при распространении и использовании пиротехнических изделий» (утв. постановлением Правительства Российской Федерации от 22 декабря 2009 года № 1052 [6]).

При условии установки в помещении склада пиротехнических изделий дымовых пожарных извещателей, усматривается нарушение требований ч. 7 ст. 83 Федерального закона от 22 июля 2008 № 123-ФЗ [3].

Ответ на вопрос № 5. Согласно ч. 1 ст. 1 Федерального закона 22 июля 2008 № 123-ФЗ [3] и ст.1 Федерального закона от 21 декабря 1994 года №69-ФЗ [2] требования пожарной безопасности направлены на обеспечение защиты жизни, здоровья, имущества граждан и юридических лиц, государственного и муниципального имущества от пожаров и нарушение данных требований не может явиться непосредственной причиной пожара.

Нарушение требования подп. «ж» п. 7 «Требований пожарной безопасности при распространении и использовании пиротехнических изделий» (утв. постановлением Правительства Российской Федерации от 22 декабря 2009 года № 1052) явилось причиной распространения пожара в административные помещения, подп. «в» п. 7 «Требований пожарной безопасности при распространении и использовании пиротехнических изделий» (утв. постановлением Правительства Российской Федерации от 22 декабря 2009 года № 1052 [6]) явилось причиной распространения пожара на иные товары хранящиеся с пиротехническими изделиями в результате пожара, произошедшего 30 апреля 2016 года в нежилом помещении, общей площадью 424,4 кв.м., этаж 1, номера на поэтажном плане 8-11, по адресу: <адрес>, кадастровый номер №, используемом для хранения, складирования и продажи ИП Грязновым А.Р., ИП Мельчаковой Е.Г. пиротехнических изделий, промышленных товаров.

Ответ на вопрос № 6. Нарушений требований пожарной безопасности в

нежилом помещении общей площадью 424,4 кв.м., этаж 1, номера на поэтажном плане 8-11, по адресу: <адрес>, №, не допускающих размещение складов, точек оптовой и розничной торговли, бытовыми, промышленными товарами, а так же складирования пиротехнических изделий экспертом не усматривается.

На основании подп. «б» п. 115 «Правил противопожарного режима в Российской Федерации» (утв. постановлением Правительства Российской Федерации от 25 апреля 2012 № 390 [4], в редакции 6 апреля 2016 года) торговля пиротехническими изделиями в зданиях, не являющихся зданиями класса функциональной пожарной опасности Ф3.1 до 28 декабря 2015 года не допускается.

Оснований не доверять указанному экспертному заключению ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по УР №15 от 8 февраля 2022 года судебная коллегия не усматривает, поскольку заключение соответствует требованиям ч. 2 ст. 86 ГПК РФ, экспертом даны аргументированные ответы на постановленные перед ним вопросы, в экспертном заключении полно и всесторонне описан ход и результаты исследования, выводы являются логическим следствием осуществленного исследования, заключение не содержит внутренних противоречий.

Ставить под сомнение компетентность эксперта или по другим причинам не доверять его выводам, нет никаких оснований, поскольку судебная экспертиза проведена лицом, обладающим специальными познаниями для разрешения поставленных перед ним вопросов, эксперт, проводивший экспертизу предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, указанное заключение составлено им в пределах своей компетенции, эксперт имеет соответствующую квалификацию и стаж экспертной работы.

Поскольку, как установлено экспертным заключением ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по УР №15 от 8 февраля 2022 года, вышеуказанные нарушения требований пожарной безопасности состоят в прямой причинно-следственной связи с распространением пожара, произошедшего 30 апреля 2016 года в нежилом помещении, имеющем кадастровый (условный) номер №, расположенном по адресу <адрес>, постольку судебная коллегия приходит к выводу о наличии прямой причинно-следственной связи между нарушением истцами указанных выше противопожарных норм и возникшими у истцов убытками.

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о наличии в действиях истцов грубой неосторожности, поскольку в причинении ущерба помимо вины ответчика также имеется вина истцов, выразившаяся в нарушении вышеуказанных противопожарных правил, и наличии причинно-следственной связи между этими нарушениями и причиненными истцам убытками, в связи с чем размер взыскиваемой суммы должен быть определен, исходя из наличия вины обеих сторон, которую судебная коллегия определяет в равных долях, то есть по 50% у каждого из истцов и 50% у ответчика.

Следовательно, с ответчика ИП Мизирева В.И. в пользу истца ИП Грязнова А.Р. подлежат взысканию убытки в общем размере 9 710 495,22 руб., в том числе: убытки в виде рыночной стоимости товара, уничтоженного в результате пожара в размере 9 506 995,22 руб. (19 013 990,44 руб. х 50%), убытки в виде неполученной арендной платы в размере 150 000 руб. (300 000 руб. х 50%), убытки в виде расходов на вывоз мусора после пожара в размере 53 500 руб. (107 000 руб. х 50%).

С ответчика ИП Мизирева В.И. в пользу истца ИП Мельчаковой Е.Г. подлежат взысканию убытки в общем размере 26 796 377,74 руб. (53 592 755, 49 руб. х 50%).

Довод ответчика об отсутствии у истцов права требовать с ответчика возмещения убытков в связи с заключением между ИП Мельчаковой Е.Г. и Грязновой З.И., а также между ИП Грязновым А.Р. и Грязновой З.И. договоров об уступке права требования от 15 июля 2019 года и от 19 марта 2019 года не может быть принят во внимание, поскольку истцами в материалы дела представлены соглашения от 1 августа 2020 года о расторжении истцами и Грязновой З.И. указанных договоров (т.57, л.д.189-190; т.58, л.д.40).

ООО «Независимая экспертиза» просит распределить судебные расходы на проведение судебной экспертизы в размере 100 000 руб., а ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по УР просит распределить судебные расходы на проведение судебной экспертизы в размере 150 000 руб.

Поскольку исковые требования ИП Мельчаковой Е.Г. и ИП Грязнова А.Р. к ответчику удовлетворены частично, постольку в соответствии с ч.6 ст.98 ГПК РФ со сторон в пользу ООО «Независимая экспертиза» и в пользу ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по УР подлежат взысканию судебные расходы на проведение судебных экспертиз исходя из нижеследующего.

Общий размер заявленных исковых требований составил 76 595 145, 93 руб. (56 592 755, 49 руб./размер требований ИП Мельчаковой Е.Г., что составляет 73,88% от их общего размера/ + 20 002 390,44 руб./размер требований ИП Грязнова А.Р., что составляет 26,12% от их общего размера/).

Общий размер удовлетворенных исковых требований к ответчику составил 36 506 872,96 руб. (26 796 377,74 руб. в пользу ИП Мельчаковой Е.Г. + 9 710 495,22 руб. в пользу ИП Грязнова А.Р.), что составляет 47,66% от общего размера заявленных исковых требований.

Таким образом, с ответчика в пользу ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по УР подлежат взысканию судебные расходы на проведение судебной экспертизы в размере 71 490 руб. (150 000 руб. х 47,66%), с истца ИП Мельчаковой Е.Г. в пользу ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по УР подлежат взысканию судебные расходы на проведение судебной экспертизы в размере 58 003,19 руб. (150 000 руб. - 71 490 руб. = 78 510 руб. х 73,88%), а с истца ИП Грязнова А.Р. в пользу ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по УР подлежат взысканию судебные расходы на проведение судебной экспертизы в размере 20 506,81 руб. (150 000 руб. - 71 490 руб. = 78 510 руб. х 26,12%).

С ответчика в пользу ООО «Независимая экспертиза» подлежат взысканию судебные расходы на проведение судебной экспертизы в размере 47 660 руб. (100 000 руб. х 47,66%), с истца ИП Мельчаковой Е.Г. в пользу ООО «Независимая экспертиза» подлежат взысканию судебные расходы на проведение судебной экспертизы в размере 38 668,79 руб. (100 000 руб. - 47 660 руб. = 52 340 руб. х 73,88%), а с истца ИП Грязнова А.Р. в пользу ООО «Независимая экспертиза» подлежат взысканию судебные расходы на проведение судебной экспертизы в размере 13 671,21 руб. (100 000 руб. - 47 660 руб. = 52 340 руб. х 26,12%).

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 330 ГПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

решение Октябрьского районного суда г.Ижевска Удмуртской Республики от 28 июля 2022 года отменить.

Принять по делу новое решение, которым исковые требования индивидуального предпринимателя Грязнова А.Р., индивидуального предпринимателя Мельчаковой Е.Г. к индивидуальному предпринимателю Мизиреву В.И. о взыскании убытков удовлетворить частично.

Взыскать с индивидуального предпринимателя Мизирева В.И. (№) в пользу индивидуального предпринимателя Грязнова А.Р. (№) убытки в размере 9 710 495,22 руб., в том числе: убытки в виде рыночной стоимости товара, уничтоженного в результате пожара в размере 9 506 995,22 руб., убытки в виде неполученной арендной платы в размере 150 000 руб., убытки в виде расходов на вывоз мусора после пожара в размере 53 500 руб.

В удовлетворении требования индивидуального предпринимателя Грязнова А.Р. к индивидуальному предпринимателю Мизиреву В.И. о взыскании убытков, вызванных невозможностью использования помещений после пожара в размере 581 400 руб. – отказать.

Взыскать с индивидуального предпринимателя Мизирева В.И. (№) в пользу индивидуального предпринимателя Мельчаковой Е.Г. (№) убытки в размере 26 796 377,74 руб.

В удовлетворении исковых требований индивидуального предпринимателя Грязнова А.Р., индивидуального предпринимателя Мельчаковой Е.Г. к Широбокову А.А. о взыскании убытков – отказать в полном объеме.

Взыскать с индивидуального предпринимателя Мизирева В.И. (№) в пользу ООО «Независимая экспертиза» (ИНН 1831137285) судебные расходы на проведение экспертизы в размере 47 660 руб., в пользу Федерального государственного бюджетного учреждения «Судебно-экспертное заключение федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатория» (ИНН 1832048454) судебные расходы на проведение экспертизы в размере 71 490 руб.

Взыскать с индивидуального предпринимателя Грязнова А.Р. (№) в пользу ООО «Независимая экспертиза» (ИНН 1831137285) судебные расходы на проведение экспертизы в размере 13 671,21 руб., в пользу Федерального государственного бюджетного учреждения «Судебно-экспертное заключение федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатория» (ИНН 1832048454) судебные расходы на проведение экспертизы в размере 20 506,81 руб.

Взыскать с индивидуального предпринимателя Мельчаковой Е.Г. (№) в пользу ООО «Независимая экспертиза» (ИНН 1831137285) судебные расходы на проведение экспертизы в размере 38 668,79 руб., в пользу Федерального государственного бюджетного учреждения «Судебно-экспертное заключение федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатория» (ИНН 1832048454) судебные расходы на проведение экспертизы в размере 58 003,19 руб.

Мотивированное апелляционное определение составлено 22 ноября 2024 года.

        Председательствующий    И.Н. Хохлов

        Судьи    Д.Н. Шкробов

            А.В. Шаклеин