Решение по делу № 2-2809/2022 от 10.06.2022

Дело № 2-2809/2022

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

7 октября 2022 года

Свердловский районный суд г. Костромы в составе:

председательствующего судьи Морева Е.А.,

при секретаре Столбушкиной И.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Сильянова Дмитрия Игоревича к Штайда Татьяне Ивановне о признании сделки недействительной,

УСТАНОВИЛ:

Сильянов Д.И. обратился в суд с иском к Штайла Т.И. о признании сделки недействительной. В обоснование исковых требований истец указывает, что ему на основании договора участия в долевом строительстве №Д/М-43/4/193 от <дата>, договора цессии №Ц/М-43/4 от <дата>, а также разрешения на ввод объекта в эксплуатацию от <дата> и акта приема-передачи квартиры от <дата> принадлежит квартира, площадью 108,2 кв.м., по адресу: <адрес>. <дата> между Штайда Татьяной Ивановной и Сильяновым Дмитрием Игоревичем заключен брак. Супруги планировали рождение ребенка, в связи с чем <дата> по договору дарения Сильянов Д.И. подарил 23/50 доли в квартире по адресу: <адрес> Штайда Т.И. для проживания их общего ребенка. Штайда Т.И. заверила Сильянова Д.И., что когда родится ребенок она подарит данную долю ему. Именно по этой причине и был заключен договор дарения. <дата> родился Сильянов Максим Дмитриевич. После рождения сына Штайда Т.И. своих обещаний не сдержала, долю в квартире сыну подарить отказывается. Кроме того, в данной квартире не проживает, общему ребенку, для которого и передавалась в дар квартира, жить в ней не позволяет, с отцом ребенку видеться не дает. В нарушение п. 4 договора дарения истец не осуществляет за свой счет эксплуатацию и ремонт доли квартиры, не участвует соразмерно с занимаемой площадью в расходах, связанных с техническим обслуживанием и ремонтом многоквартирного дома. Ответчик также не исполняет обязанности по уплате налога на недвижимость. В обоснование иска ссылается на ст. 166, 167, 179 ГК РФ. Считает, что в данном случае сделка по дарению 23/50 доли в квартире по адресу: <адрес> от Сильянова Д.И. Штайда Т.И. является недействительной. В связи с чем стороны должны быть возвращены в первоначальное положение, а запись в ЕГРН о праве собственности Штайда Т.И. на квартиру по адресу: <адрес> погашена. На основании ч. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной. В январе 2022 года Штайда Т.И. с ребенком выехала из спорного жилого помещения, подала заявление о расторжении брака, больше на связь не выходила. Считает, что с января 2022 года должен исчисляться годичный срок исковой давности, так как именно в этот период Сильянов Д.И. узнал об обмане со стороны Штайда Т.И. На основании вышеизложенного просит признать сделку по дарению 23/50 доли в квартире по адресу: <адрес> от Сильянова Д.И. Штайда Т.И. недействительной, применить последствия недействительности сделки в виде погашения записи в ЕГРН о праве собственности Штайда Т.И. на квартиру по адресу: г. Кострома, ул. Мясницкая, д. 43, кв. 4 (44:27:040609:438-44/012/2019-3,4).

Судом к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, привлечена Сильянова Ирина Васильевна.

Истец Сильянов Д.И. в судебном заседании не участвует, о времени и месте рассмотрения дела уведомлен надлежащим образом.

В судебном заседании представитель истца Иванова О.В. исковые требования поддержала по доводам, изложенным в исковом заявлении.

Третье лицо Сильянова И.В. в судебное заседание не явилась, о времени и месте рассмотрения дела уведомлена.

Представитель третьего лица Сильяновой И.В. по доверенности Терпигорьева В.В. полагала исковые требования подлежащими удовлетворению. Пояснила, что мать Штайда Т.И. передала денежные средства для оплаты по договору цессии. С целью возместить данную сумму и был заключен оспариваемый договор дарения.

Ответчик Штайда Т.И. в судебном заседании не участвует, о времени и месте рассмотрения дела уведомлена надлежащим образом.

Представитель ответчика Штайда Т.И. по доверенности Козлов Д.А. в судебном заседании исковые требования не признал, пояснил, что договор дарения был заключен по обоюдному согласию сторон. Ответчик никогда не заверяла истца о наличии у нее беременности на момент заключения договора и не обещала в дальнейшем подарить спорную долю квартиры будущему ребенку истца и ответчика. Также возражал против доводов представителя третьего лица о том, что сделка носила мнимый характер, поскольку мать ответчика денежные средства для оплаты стоимости жилого помещения истцу не передавала. Полагал, что истцом пропущен срок для обращения с настоящим исковым заявлением.

Выслушав лиц, участвующих в деле, исследовав материалы дела, суд приходит к следующему.

В силу ст. 209 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам.

Согласно п. 1 ст. 420 ГК РФ договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей.

В силу п. 1 ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена настоящим Кодексом, законом или добровольно принятым обязательством.

В соответствии с ч. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В соответствии со ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Положениями ст. 178 ГК РФ установлено, что сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел. При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если: сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.; сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; сторона заблуждается в отношении природы сделки; сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной.

В силу ч. 2 ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

Как разъяснено в п. 99 Постановления Пленума Верховного Суда РФ «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана недействительной, только если обстоятельства, относительно которых потерпевший был обманут, находятся в причинной связи с его решением о заключении сделки. При этом подлежит установлению умысел лица, совершившего обман.

Из материалов дела следует, что первоначально истцу Сильянову Д.И. принадлежала квартира, расположенная по адресу: <адрес>, о чем в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним сделана запись регистрации № от <дата>.

Основанием приобретения права собственности Сильянова Д.И. на спорное жилое посещение стал договор цессии № Ц/М – 43/4 от <дата> по которому Сильянова И.В., Смирнова С.В. уступили Сильянову Д.И. право требования по договору участия в долевом строительстве № ДЦ/М – 43/4/193 от <дата>.

<дата> Сильянов Д.И. (даритель) и Штайда Т.И. (одаряемая) заключили договор дарения квартиры, согласно которому даритель дарит 23/50 доли квартиры, а одаряемая принимает в дар 23/50 доли квартиры, находящейся по адресу: <адрес>.

<дата> Управлением Росреестра по Костромской области на основании указанного договора дарения, заявления, поданного Штайда Т.И. была произведена государственная регистрация перехода права собственности на 23/50 доли квартиры от Сильянова Д.И. к Штайда Т.И.

Из дела правоустанавливающих документов следует, что при проведении правовой экспертизы документов, представленных на регистрацию, причин и оснований для отказа в государственной регистрации в соответствии с действовавшим на тот момент Федеральным законом от 21.07.1997 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» и Федеральным законом от 13.07.2015 № 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости» не имелось, переход права собственности на квартиру от истца к ответчику был произведен.

Сильянов Д.И. и Штайда Т.И. с <дата> состоят в зарегистрированном браке.

<дата> у них родился ребенок ФИО2 (л.д. 12).

Ответчиком Штайда Т.И. инициирован вопрос о расторжении брака путем обращения в суд с соответствующим исковым заявлением. До настоящего времени решение о расторжении брака не принято.

Из объяснений сторон следует, что Штайда Т.И. проживала вместе с истцом Сильяновым Д.И. в спорной квартире до марта 2022 года.

В дальнейшем, как пояснил представитель ответчика, она была вынуждена вместе сыном выехать из жилого помещения и переехать в <адрес>, поскольку истец угрожал ей, требовал передать ему долю в жилом помещении. В настоящее время в спорном жилом помещении она не может проживать в виду наличия между сторонами конфликтных отношений, обратилась в суд с иском о выделе доли в квартире, поскольку последняя фактически образована посредством объединения двух квартир.

Штайда Т.И. с <дата> по настоящее время состоит на регистрационном учете по адресу: <адрес>.

Фактически стороны, находясь в браке, несли совместные расходы по содержанию, принадлежащего им жилого помещения в виде оплаты налогов и коммунальных услуг.

Вместе с тем данные обязательства ответчик с момента выезда не исполняет, что связано с вынужденным выездом из жилого помещения по причине конфликта между сторонами.

Таким образом, в процессе рассмотрения дела установлено, что истец сознательно и целенаправленно совершал действия, направленные на распоряжение принадлежащим ему жилым помещением путем заключения договора дарения.

Волеизъявление ФИО4 на заключение договора дарения квартиры соответствовало в момент заключения его действительной воле. Между сторонами договора дарения были достигнуты соглашения по всем существенным условиям договора, которые изложены в ясной и доступной для понимания форме. При заключении оспариваемой сделки воля сторон была выражена и направлена на достижение именно того результата, который был достигнут договором дарения. Истцу было известно, что он совершил отчуждение принадлежащего ему жилого помещения путем заключения оспариваемого договора. Спорный договор заключен истцом лично, подписан без каких-либо замечаний и зарегистрирован в установленном законом порядке.

Установленные по делу обстоятельства исключают заблуждение истца относительно заключаемого договора и наличие какого-либо обмана со стороны ответчика.

Сторона истца в качестве основания заявленных требований ссылалась на то, что истец при заключении договора был введен в заблуждение ответчиком, которая сообщила ему о своей мнимой беременности и обещала подарить долю жилого помещения будущему ребенку, однако своего обещания не сдержала. Вместе с тем, какими – либо доказательствами данные доводы не подтверждены. Из текста договора дарения явно следует его безвозмездный характер. Кроме того, истец не был лишен возможности лично передать право собственности своему сыну.

Представителем третьего лица также указывалось на то, что данная сделка носит мнимый (притворный) характер, поскольку заключая договор дарения, истец передал долю в жилом помещении оплаченную его матерью.

Вместе с тем данные доводы также несостоятельны по следующим основаниям.

В силу ч.1 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Согласно разъяснениям, изложенным в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним. Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ (п.86 Постановления).

По смыслу положений п. 1 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент ее совершения стороны не намеревались создавать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия. Обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий. Совершая подобную сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

В соответствии с ч. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях. Прикрываемая сделка может быть также признана недействительной по основаниям, установленным ГК РФ или специальными законами. Применяя правила о притворных сделках, следует учитывать, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок. В таком случае прикрывающие сделки являются ничтожными, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (п.87 Постановления).

Исходя из смысла данной правовой нормы, по основанию притворности может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки, то есть притворная сделка совершается при полном согласии сторон по сделке в данном случае продавца и покупателя и фактическая цель сделки заведомо для обеих сторон не совпадает с правовой. Из существа притворной сделки вытекает, что стороны исполнить ее не собирались уже при самом совершении сделки.

Кроме того, из содержания п. 2 ст. 170 ГК РФ также следует, что притворная сделка должна быть совершена между теми же сторонами, что и прикрываемая сделка, то есть для признания сделки притворной юридически значимым обстоятельством является субъектный состав сделок.

Правовой целью договора дарения является безвозмездный переход права собственности на имущество от дарителя к одаряемому (ст. 572 ГК РФ).

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями ч. 3 ст. 123 Конституции РФ и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющими принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Бремя доказывания наличия оснований для признания сделки недействительной отнесено в данном случае на истца.

Между тем бесспорных доказательств в обоснование доводов о недействительности сделки суду не представлено.

Из установленных по делу обстоятельств не усматривается, что заключенная между ФИО4 и ФИО1 сделка по отчуждению спорного жилого помещения носила мнимый либо притворный характер, без намерения создать соответствующие правовые последствия либо прикрыть другую сделку, совершенную между теми же сторонами.

Из представленного в материалы дела регистрационного дела следует, что стороны имели как волю, так и желание на безвозмездную передачу нежилого помещения. Содержание и последствия данной сделки им были известны и понятны, что прямо следует из договора дарения.

При заключении договора, который составлен в установленной законом форме, стороны достигли соглашения по всем существенным условиям (в том числе о предмете договора), фактически исполнили условия договора посредством передачи имущества одаряемому, что и стало основанием для регистрации сделки в уполномоченном государственном органе.

Доводы представителя третьего лица о том, что доля в квартире приобретена, в том числе на денежные средства матери ответчика какими – либо объективными (в том числе документальными) доказательствами не подтверждены. Представитель ответчика против этих доводов возражал.

Кроме этого, следует отметить, что позиция истца и третьего лица об обстоятельствах заключения оспариваемого договора дарения противоречит другу другу, что вызывает сомнения в их достоверности.

В связи с изложенным, объяснения представителей истца и третьего лица в отсутствие письменных доказательств, подтверждающих их доводы, не могут быть приняты в качестве надлежащих доказательств по делу.

Представитель ответчика полагал, что срок исковой давности по заявленным основаниям истек.

Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (п. 2 ст. 181 ГК РФ.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 102 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» и в силу пункта 2 статьи 181 ГК РФ годичный срок исковой давности по искам о признании недействительной оспоримой сделки следует исчислять со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена такая сделка (пункт 1 статьи 179 ГК РФ), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Таким образом, срок исковой давности по заявленным требованиям начал течь не с момента, когда сделка совершена или начала исполняться, а с момента, когда истцу стало известно, соответственно об основаниях недействительности, о том, что он заблуждался в существенных условиях сделки (ст. 178 ГК РФ), либо был обманут (ст. 179 ГК РФ).

По мнению суда, данный срок должен исчисляться не позднее, чем с даты рождения сына сторон с 27.08.2020.

Вместе с тем настоящее исковое заявление направлено в суд только 10.06.2022, т.е. с пропуском срока исковой давности и только после возникновения между сторонами конфликтных отношений, спора о расторжении брака и разделе имущества.

Оценив перечисленные обстоятельства, учитывая требования закона ст. 181, 199 ГК РФ, суд полагает, что срок исковой давности для обращения в суд для защиты нарушенного права истек. Суду не представлено, а судом не добыто доказательств уважительности причин пропуска срока для обращения в суд. Пропуск срока исковой давности является самостоятельным основанием к отказу в иске.

При таких обстоятельствах, исковые требования Сильянова Дмитрия Игоревича к Штайда Татьяне Ивановне о признании недействительным договора дарения удовлетворению не подлежат.

Руководствуясь ст. ст. 194, 198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Сильянова Дмитрия Игоревича к Штайда Татьяне Ивановне о признании недействительным договора дарения 23/50 доли жилого помещения, расположенного по адресу: <адрес>, отказать.

Решение может быть обжаловано в течение месяца с момента его изготовления в окончательной форме в Костромской областной суд через Свердловский районный суд г. Костромы.

Судья Е.А. Морев