Решение от 01.07.2024 по делу № 2-3328/2024 от 26.04.2024

66RS0006-01-2024-002316-41

№ 2-3328/2024

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Екатеринбург 01 июля 2024 года

Орджоникидзевский районный суд города Екатеринбурга в составе председательствующего судьи Лащеновой Е.А. при помощнике Лоскутовой Е.С. с участием старшего помощника прокурора Бердышевой Д.В, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Губиной М. С. к обществу с ограниченной ответственностью «Стоматологическая студия Аль Денте» о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Губина М.С. обратилась с иском к ООО «Стоматологическая студия Аль Денте» о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда.

В обоснование иска указано, что 01 марта 2023 года между истцом и ответчиком заключен трудовой договор < № >, в соответствии с которым истец была принята на должность медицинской сестры с окладом 23000 рублей в месяц. Устно было оговорено о заработной плате в размере 350 рублей в час, которая выплачивалась наличными. 21 февраля 2024 года истец была вынуждена под давлением ответчика написать заявление об увольнении. Приказом от 21 февраля 2024 года < № > истец была уволена на основании ч. 1 п. 3 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации. Увольнение истца является незаконным.

03 февраля 2024 года истца необоснованно удалили из рабочего чата, а также по переписке сообщили об отказе с ней сотрудничать и приказали подойти за документами, не выплатили оговоренную ранее оплату труда наличными. Уведомление о предстоящем увольнении истец не получала, не была сообщена обоснованная причина увольнения. 06 февраля 2024 года при личной встрече с руководителем, истца стали принуждать к увольнению, угрожая не заплатить оговоренный заработок. Истец категорически отказалась от увольнения под давлением, на что ей было сообщено, что будет найден способ увольнения, например, невыполнение трудовой дисциплины работником. Представитель работодателя вынуждала истца написать объяснительные за несуществующие прогулы, которые являлись выходными днями по согласованному графику. Не видя выхода из сложившейся ситуации, истцом было предложено увольнение по соглашению сторон с выплатой соответствующей компенсации. В виду перенесенного стресса здоровье истца пошатнулось, и ей пришлось уйти на больничный. В период больничного ответчик составил подложный акт об отсутствии сотрудника на рабочем месте, прислал почтой России требование написать объяснения за дни прогулов, в которые истец находилась на официальном больничном. Истец была вынуждена написать заявление на увольнение. Истец была уволена одним днем, без отработки, у истца не было времени подумать и отозвать заявление. Истцу не была выплачена заработная плата наличными, компенсация за неиспользованный отпуск. Размер заработной платы истца составляет 45500 рублей. За время вынужденного прогула в период с 21 февраля 2024 года по 21 марта 2024 года взысканию подлежит 51450 рублей.

На основании изложенного, истец просит восстановить на работе в должности медицинской сестры с 22 февраля 2024 года, взыскать с ответчика средний заработок за время вынужденного прогула с 21 февраля 2024 года по 21 марта 2024 года в размере 51450 рублей, компенсацию морального вреда 30000 рублей, невыплаченную серую заработную плату.

Истец Губина М.С. в судебном заседании указала, что требование о взыскании серой заработной платы не поддерживает. В остальной части требования иска подержала, суду пояснила, что ответчик морально и психологически принуждал к увольнению. У истца был конфликт с директором. Истец работала в соответствии с графиком, прогулов не было. 03 февраля 2024 года сообщили, что уволят, 07 февраля 2024 года сообщила администратору о больничном. 21 февраля 2024 года истец написала заявление об увольнении по собственному желанию. Заявление об увольнении по соглашению сторон от 06 февраля истец действительно писала и подавала ответчику. Истец хотела защитить свои права в Государственной инспекции труда в Свердловской области и в прокуратуре, но юрист сказал, что нужно сразу в суд идти.

Представитель ответчика Смирнов Р.В., действующий на основании доверенности, в судебном заседании возражал против заявленных требований, представил письменный отзыв на исковое заявление, в котором указано, что с приказом об увольнении истец была ознакомлена в день увольнения 21 февраля 2024 года, что подтверждается подписью истца. Трудовая книжка истцу была выдана в день увольнения 21 февраля 2024 года, так же в этот день был произведен окончательный расчёт. Исковое заявление, направленное в Орджоникидзевский районный суд, подписано 27 мая 2024 года, что превышает срок, в течение которого работник вправе обратиться в суд за разрешением спора об увольнении, следовательно, данное заявление не подлежит рассмотрению за истечением сроков давности.

В соответствии с заключенным между истцом и ответчиком трудовым договором от 01 марта 2023 года < № > истец была принята на работу на должность медицинской сестры. Трудовой договор прекращен 21 февраля 2024 года на основании заявления истца о расторжении трудового договора по собственному желанию. Согласно утвержденному на февраль 2024 года графику работы, дни с 01 февраля 2024 года по 06 февраля 2024 года были у истца выходными. В целях обеспечения непрерывного рабочего процесса, связанного с оказанием населению медицинских услуг, в связи с болезнью иного работника работодатель просил истца выйти на работу 01 февраля 2024 года, от чего истец отказалась. 06 февраля 2024 года истцом было подано заявление о расторжении трудового договора по соглашению сторон с выплатой компенсации в размере двух должностных окладов. Ввиду недостижения соглашения, при ясно выраженном работодателем несогласии с заявленными истцом условиями увольнения, трудовой договор 06 февраля 2024 года не был расторгнут.

Согласно графику работы, 07 и 08 февраля 2024 года были установлены рабочими днями истца. При приеме на работу истец ознакомлена с правилами внутреннего трудового распорядка и локальными нормативными актами, непосредственно связанными с трудовой деятельностью работника. В нарушение правил внутреннего трудового распорядка, не выйдя на работу 07 и 08 февраля 2024 года, истец не поставила руководителя клиники в известность о своей болезни. Попытки ответчика выяснить причину отсутствия на рабочем месте посредством телефонной связи остались безуспешными. Поскольку работодателю не были известны причины отсутствия истца, были составлены соответствующие акты, направлены уведомления о необходимости предоставления объяснения отсутствия на рабочем месте и документов, подтверждающих уважительность причины отсутствия. 09 февраля 2024 года работодателю стало известно, что истцом оформлен листок нетрудоспособности, что является уважительной причиной отсутствия на рабочем месте, и никаких дисциплинарных мер к работнику не применялось.

21 февраля 2024 года истец обратилась к работодателю с заявлением на увольнение по собственному желанию. Препятствий для расторжения трудового договора до истечения 14-дневного срока у сторон не имелось. При таких обстоятельствах ответчик находит правомерным увольнение в соответствии с заявлением от 21 февраля 2024 года. В тот же день ответчик выдал соответствующие документы и произвел окончательный расчет, в том числе за неиспользованную часть ежегодного отпуска. Утверждение о том, что у истца не было времени обдумать своё решение, отозвать заявление, несостоятельно, поскольку истец, согласно заявлению, просила уволить её именно 21 февраля 2024 года. На основании изложенного, ответчик просит отказать в удовлетворении исковых требований.

Также, представителем ответчика представлены письменные пояснения, в которых указано, что истцом не оспаривается факт собственноручного написания заявления на увольнение по собственному желанию. Последующие конклюдентные действия в виде подписания расписки о получении документов, приказа о расторжении трудового договора, отсутствие примечаний к заявлению и приказу свидетельствуют о свободном волеизъявлении на прекращение трудовых отношений. При подаче искового заявления истцом приложена аудиозапись разговора и ее расшифровка, содержание которой соответствует аудиозаписи, из которых известно, что работодатель был заинтересован в обеспечении занятости истца. У истца не было оснований опасаться увольнения по статье, так как нарушений трудовой дисциплины за ней не наблюдалось, а составленные акты по факту отсутствия на рабочем месте 07 и 08 февраля 2024 года потеряли своё значение в связи с получением информации о выдаче листка нетрудоспособности с 07 февраля 2024 года.

Кроме того, имеются и не оспариваются сведения о намерениях истца расторгнуть трудовой договор, заявление от 06 февраля 2024 года. В совокупности с заявлением от 21 февраля 2024 года указанные обстоятельства свидетельствуют о совершении истцом последовательных действий с намерением расторгнуть трудовой договор по инициативе работника. Указание конкретной даты увольнения и согласие работодателя произвести увольнение работника с указанной в заявлении даты свидетельствуют о достижении соглашения об увольнении до истечения двухнедельного срока. Со слов свидетеля Р.А.В., допрошенной в судебном заседании, ей стало известно, что истец намеревалась после увольнения по собственной инициативе обратиться в суд, о чем сообщила Р.А.В. 19 февраля 2024 года до расторжения трудового договора. Налицо злоупотребление правом.

Представитель ответчика Пестова Е.Н., действующая на основании доверенности, в судебном заседании возражала против заявленных требований по доводам письменных возражений.

Свидетель Р.А.В. в судебном заседании пояснила, что с истцом работали в одной стоматологии. 06 февраля 2024 года истцу сообщили, что с ней работать не будут. Р.А.В. об этом стало известно из переписки. Со слов истца, ее принуждали уволиться. Истцу предложили подменить сотрудника, который был на больничном, но она отказалась. Истец 19 февраля 2024 года узнавала сможет ли она выступить в суде свидетелем. 06 февраля 2024 года она видела как истец пришла на работу около 10:00 часов, свидетель подумала, что ее уволили 06 февраля 2024 года.

Старший помощник прокурора Бердышева Д.С. при даче заключения указала, что требования не подлежат удовлетворению, поскольку понуждения к увольнению при рассмотрении дела установлено не было, истцом последовательно подавались несколько заявлений об увольнении по разным основаниям. Кроме того, истец еще до увольнения знала, что будет оспаривать увольнение, говорила об этом со свидетелем, сообщала работодателю. Из аудиозаписи видно, что истец обладает достаточными познаниями относительно обращения в суд за защитой нарушенного права, однако умышленно подала исковое заявление не в тот суд, в связи с чем иск был возвращен. В Орджоникидзевский суд иск поступил только через три месяца после увольнения. Предполагает, что истец злоупотребляет своими правами.

Заслушав истца, представителей ответчика, исследовав материалы дела и представленные сторонами доказательства в их совокупности, заслушав заключение старшего помощника прокурора, суд приходит к следующим выводам.

Согласно ст. 1 Трудового кодекса Российской Федерации целями трудового законодательства являются установление государственных гарантий трудовых прав и свобод граждан, создание благоприятных условий труда, защита прав и интересов работников и работодателей.

Исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации основными принципами правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений признаются, в частности, свобода труда, включая право на труд, который каждый свободно выбирает или на который свободно соглашается, право распоряжаться своими способностями к труду, выбирать профессию и род деятельности, запрещение принудительного труда и дискриминации в сфере труда, обеспечение права каждого работника на справедливые условия труда, в том числе на условия труда, отвечающие требованиям безопасности и гигиены, права на отдых, включая ограничение рабочего времени, предоставление ежедневного отдыха, выходных и нерабочих праздничных дней, оплачиваемого ежегодного отпуска (абз. 1, 2, 3, 5 ст. 2 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии с п. 3 ч. статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор может быть прекращен по инициативе работника (ст. 80 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 1 ст. 80 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что работник имеет право расторгнуть трудовой договор, предупредив об этом работодателя в письменной форме не позднее чем за две недели, если иной срок не установлен данным кодексом или иным федеральным законом. Течение указанного срока начинается на следующий день после получения работодателем заявления работника об увольнении.

По соглашению между работником и работодателем трудовой договор может быть расторгнут и до истечения срока предупреждения об увольнении. До истечения срока предупреждения об увольнении работник имеет право в любое время отозвать свое заявление. Увольнение в этом случае не производится, если на его место не приглашен в письменной форме другой работник, которому в соответствии с данным кодексом и иными федеральными законами не может быть отказано в заключении трудового договора (ч. 2, 4 ст. 80 Трудового кодекса Российской Федерации).

В пп. «а» п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что расторжение трудового договора по инициативе работника допустимо в случае, когда подача заявления об увольнении являлась добровольным его волеизъявлением. Если истец утверждает, что работодатель вынудил его подать заявление об увольнении по собственному желанию, то это обстоятельство подлежит проверке и обязанность доказать его возлагается на работника.

Из приведенных выше правовых норм и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что федеральный законодатель создал правовой механизм, обеспечивающий реализацию права граждан на свободное распоряжение своими способностями к труду, который предусматривает в том числе возможность работника беспрепятственно в любое время уволиться по собственной инициативе, подав работодателю соответствующее заявление, основанное на добровольном волеизъявлении, предупредив об увольнении работодателя не позднее чем за две недели, если иной срок не установлен Трудовым кодексом Российской Федерации или иным федеральным законом, а также предоставляет возможность сторонам трудового договора достичь соглашения о дате увольнения, определив ее иначе, чем предусмотрено законом. Для защиты интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении за работником закреплено право отозвать свое заявление до истечения срока предупреждения об увольнении (если только на его место не приглашен в письменной форме другой работник, которому не может быть отказано в заключении трудового договора).

Обстоятельствами, имеющими значение для дела при разрешении спора о расторжении трудового договора по инициативе работника, являются: наличие волеизъявления работника на увольнение по собственному желанию и добровольность волеизъявления работника на увольнение по собственному желанию.

Согласно ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что на основании заявления истца (л.д. 89) 01 марта 2023 года между ООО «Стоматологическая студия Аль Денте» и Губиной М.С. заключен трудовой договор < № > в соответствии с которым истец принята на работу на должность медицинской сестры с 01 марта 2023 года на неопределенный срок (л.д. 8-11).

В тот же день работодателем издан приказ от 01 марта 2023 года < № > о приеме Губиной М.С. на работу на должность медицинской сестры (л.д. 90).

Трудовым договором < № > от 01 марта 2023 года и истцу установлен должностной оклад 23000 рублей. Согласно приказу о приеме на работу от 01 марта 2023 года < № > истцу установлен оклад 20000 рублей и районный коэффициент 3000 рублей.

Работнику установлена рабочая неделя с предоставлением выходных дней по скользящему графику, первая смена с 9:00 до 16:12, вторая смена с 15:00 до 22:12.

06 февраля 2024 года Губина М.С. обратилась к ответчику с заявлением об увольнении в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации с выплатой компенсаций в размере двух месячных окладов помимо обязательных к выплате сумм (л.д. 216). Факт написания и подачи данного заявления ответчику 06 февраля 2024 года истцом в судебном заседании был подтвержден.

Однако такое соглашение между сторонами достигнуто не было, о чем истцу было сообщено 08 февраля 2024 года (л.д. 217), а также затребованы объяснения по факту отсутствия на рабочем месте 7 и 8 февраля 2024 года.

21 февраля 2024 года истец обратился к ответчику с заявлением об увольнении по собственному желанию, в котором просил уволить его с 21 февраля 2024 года (л.д. 78). С данным приказом Губина М.С. была ознакомлена 21 февраля 2024 года, о чем свидетельствует ее подпись в соответствующей графе.

На основании заявления истца 21 февраля 2024 года ООО «Стоматологическая студия Аль Денте» издан приказ < № > о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении) Губиной М.С. с должности медицинской сестры по п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации по инициативе работника (л.д. 118).

В тот же день истцу была выдана трудовая книжка, форма СТД-Р, личная медицинская книжка, сертификат профилактических прививок, справка о доходах, о чем свидетельствует ее подпись в расписке о получении документов при увольнении (л.д. 119).

Данное увольнение истец считает незаконным в связи с тем, что имело место понуждение к увольнению в виде угроз невыплаты заработка, увольнения иным способом, например, невыполнением трудовой дисциплины. В подтверждение данным доводам истцом представлена аудиозапись разговора истца с директором, состоявшаяся 06 февраля 2024 года (л.д. 13) и расшифровка данной аудиозаписи (л.д. 14-15). При этом расшифровка аудиозаписи не может быть принята судом в качестве доказательства, поскольку не соответствует содержанию аудиозаписи в нескольких частях.

Однако из данной аудиозаписи не следует, что в адрес истца высказываются какие-либо угрозы в том числе по невыплате заработной платы или по увольнению.

Из указанной аудиозаписи следует, что представитель работодателя, как следует из зафиксированных на аудиозаписи фраз и выражений, разъяснил истцу, что работодатель обязан обеспечить работника работой и необходимым количеством часов, предусмотренных нормой, в связи со снятием смены и для обеспечения нормы выработки часов истцу была поставлена смена, на которую последняя не вышла, что было расценено как прогул, в связи с чем с работника требовались объяснения.

Сам по себе факт разъяснения истцу обязанности работодателя обеспечить работника работой в количестве предусмотренной нормой часов, не является понуждением к увольнению, поскольку в силу ч. 2 ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации обеспечение работника работой является обязанностью работодателя.

Истребование у работника объяснений по факту невыхода на работу, также является обязанностью работодателя и закреплено в ст. 193 Трудового кодекса Российской Федерации. В ситуации, когда работодатель полагает, что работником совершен прогул, работодатель обязан с целью установления обстоятельств произошедшего, причин невыхода на работу, истребовать у работника объяснения и только после их получения или в случае не получения объяснений после истечения двух дней, может разрешать вопрос о наличии или отсутствии оснований для привлечения к дисциплинарной ответственности. При этом истребование объяснений не во всех случаях свидетельствует о намерении работодателя привлечь работника к дисциплинарной ответственности, поскольку по результатам установления обстоятельств случившегося, работодателем так же может быть сделан вывод об отсутствии нарушений трудовой дисциплины со стороны работника.

Данные истцу разъяснения о том, что отсутствие на рабочем месте является прогулом и в отсутствие уважительных причин у истца будет прогул, так же не свидетельствует о понуждении к увольнению, поскольку сообщенная работодателем информация о понятии прогула соответствует положениям трудового законодательства. Более того, в данном случае никаких мер дисциплинарной ответственности к истцу не применялось.

Более того, 06 февраля 2024 года истец пришла на беседу к ответчику с подготовленным заранее заявлением об увольнении по соглашению сторон, что следует из самой аудиозаписи. Таким образом, еще до беседы с руководителем у истца было намерение расторгнуть трудовой договор.

Доводы истца об угрозах ответчика относительно невыплаты заработной платы не нашли своего подтверждения в судебном заседании. Из представленной аудиозаписи следует, что истцу разъяснили, что заработная плата за январь выплачивается 15 числа. Учитывая, что беседа состоялась 08 февраля 2024 года срок выплаты заработной платы за январь еще не наступил. Выплата заработной платы 15 числа месяца следующего за расчетным соответствует требованиям ч. 6 ст. 136 Трудового кодекса Российской Федерации. Каких-либо фраз и выражений, которые можно было бы истолковать как указание на невыплату заработной платы представителем работодателя высказано не было.

Вопреки доводам истца никаких угроз невыплаты заработной платы, угроз увольнения высказано истцу не было. Работодателем было указано, что работодатель обязан обеспечить работника работой, что истцу поставили смену взамен ранее снятой для обеспечения выработки истцом нормы часов, указано на сроки выплаты заработной платы, истцу разъяснено, что невыход на работу без уважительной причины является прогулом, затребовано объяснение в связи с отсутствием на рабочем месте, указано на наличие возможности увольнения истца в ту дату, которую она укажет. При этом принято заявление истца об увольнении по соглашению сторон, которое было ею подготовлено и написано заранее, до беседы с руководителем.

Трактуя в полном объеме содержание разговора имевшего место 06 февраля 2024 года и буквальное содержание фраз и выражений в совокупности, суд приходит к выводу, что понуждения к увольнению в данном случае ответчиком допущено не было. На данной аудиозаписи не зафиксировано ни одной фразы, в которой была бы высказана истцу просьба уволиться по собственному желанию, либо были бы высказаны угрозы привлечения к дисциплинарной или материальной ответственности.

Работодатель в ходе разговора донес до истца информацию о том, что он обязан обеспечить истца работой, ранее снятая смена была поставлена, названы сроки выплаты заработной платы и запрошены объяснения, дать которые истец отказалась, указано на наличие у работодателя возможности увольнения истца в сроки, которые будут указаны работником.

Кроме того, в конце разговора истец сообщила о том, что подготовила и принесла заявление об увольнении, на просьбу работодателя указать в нем дату увольнения отказала, сославшись на получение консультации юриста и его указание о правильном написании ею заявления. Также истец сообщила работодателю, что в случае отказа в удовлетворения ее заявления будет обращаться в трудовую инспекцию и в суд.

На следующий день после разговора с представителем работодателя и подачи заявления об увольнении по соглашению сторон 06 февраля 2024 года, у истца начался период нетрудоспособности, который длился с 07 февраля 2024 года по 20 февраля 2024 года. Однако истец не сообщила работодателю о наступлении периода нетрудоспособности, сведения о листке нетрудоспособности в день его выдачи работодателю не передала. К доводам истца о том, что она звонила администратору и сообщила о болезни суд относится критически, поскольку данные доводы не подтверждены доказательствами. На просьбу суда предоставить для обозрения в судебном заседании список исходящих вызовов на телефоне, пояснила, что в телефоне был сбой и они не сохранились. Реестр вызовов от оператора мобильной связи истцом, несмотря на предоставление времени и объявление перерыва в судебном заседании, не предоставлен.

При таких обстоятельствах, учитывая, что 7 и 8 февраля 2024 года у истца были рабочие смены, что сторонами не оспаривалось в судебном заседании, информация о нетрудоспособности истцом ответчику предоставлена не была, доказательств обратного суду не представлено, работодателем обоснованно были составлены акты об отсутствии истца на рабочем месте (л.д. 95, 98).

Также обоснованно работодателем были направлены истцу уведомления о необходимости дать письменное объяснение по факту отсутствия на рабочем месте 07 и 08 февраля 2024 года (л.д. 32, 35, 96, 99), факт получения которых истцом не оспаривался. Обязанность работодателя истребовать у работника объяснения прямо предусмотрена ст. 193 Трудового кодекса Российской Федерации.

При этом учитывая, что работодателю 09 февраля 2024 года поступило уведомление о нетрудоспособности истца посредством электронной системы БИС, дальнейшее истребование объяснений и составление актов ответчиком осуществлено не было, в связи с получением ответчиком сведений об уважительной причине неявки.

Указанные действия работодателя не свидетельствуют о понуждении истца к увольнению, а свидетельствуют лишь о том, что ООО «Стоматологическая студия Аль Денте» соблюдаются требования трудового законодательства и выполняются предусмотренные Трудовым кодексом Российской Федерации нормативные положения.

При таких обстоятельствах доводы истца о понуждении ее к увольнению путем высказывания угроз невыплаты заработной платы и увольнения являются несостоятельными, а предоставленная истцу информация в ходе беседы 06 февраля 2024 года, так же как и действия ответчика по истребованию у работника объяснений по факту отсутствия на рабочем месте 07 и 08 февраля 2024 года, не свидетельствуют о нарушении прав истца и понуждении к увольнению.

При установленных судом обстоятельствах, информация доведенная до истца в разговоре 06 февраля 2024 года и последующий действия ответчика не могут расцениваться как понуждение к увольнению и не свидетельствуют о высказывании в адрес истца каких-либо угроз.

Как следует из пояснений истца и подтверждается пояснениями представителей ответчика, на следующий день 07 февраля 2024 года Губиной М.С. был оформлен листок нетрудоспособности. Из пояснений истца следует, что пока она была нетрудоспособна, она обдумала все сказанное ответчиком и приняла решение уволиться по собственному желанию и пойти оспаривать это увольнение в суд. При этом до увольнения узнала у свидетеля Р.А.В. сможет ли она прийти в суд. Также до увольнения и до беседы 06 февраля 2024 года истец проконсультировалась с юристом, о чем прямо указала в беседе и была уверена в правильности составленного ею заявления.

Принимая во внимание, что фактов понуждения к увольнению в разговоре имевшем место 06 февраля 2024 года судом не установлено, так же как и фактов высказывания в адрес истца угроз, учитывая, что заявление с просьбой об увольнении по соглашению сторон от 06 февраля 2024 года было написано истцом собственноручно после консультации с юристом, заявление об увольнении по собственной инициативе от 21 февраля 2024 года также было написано истцом собственноручно, через продолжительный период времени после разговора, а не непосредственно после него и времени на обдумывание и принятие решения у истца было достаточно, о чем она сама пояснила суду, суд приходит к выводу, что волеизъявление на прекращение трудовых отношений с ответчиком у истца имелось и такое волеизъявление являлось добровольным.

Принятие истцом до увольнения, как следует из ее пояснений, решения подать заявление об увольнении по собственной инициативе и оспаривать данное увольнение в суде, заблаговременное подыскание свидетелей (до увольнения), также не может свидетельствовать об отсутствии у истца добровольного волеизъявления на прекращение трудовых отношений, поскольку такие действия не направлены на сохранение трудовых отношений и не свидетельствуют о наличии у истца такого желания.

Само по себе согласие работодателя с просьбой работника об увольнении в день подачи соответствующего заявления, без соблюдения сроков установленных ч. 1 ст. 80 Трудового кодекса Российской Федерации, не свидетельствует о понуждении к увольнению, а говорит лишь о том, что ответчик, оценив свои финансовые возможности, состав и численность работников, посчитал возможным удовлетворить просьбу работника и прекратить с ним трудовые отношения в указанную работником дату.

Вопреки доводам истца положения ч. 1 ст. 80 Трудового кодекса Российской Федерации не указывают на наличие у работодателя обязанности предоставить работнику две недели до увольнения в случае подачи заявления об увольнении по инициативе работника. Данная норма указывает на обязанность работника предупредить работодателя об увольнении не менее чем за две недели. При этом, в случае наличия у работодателя такой возможности увольнение по инициативе работника может быть произведено и до истечения указанного срока, о чем указано в ч. 2 ст. 80 Трудового кодекса Российской Федерации, то есть работодатель может уволить работника в требуемую им дату и такое увольнение не будет являться нарушением.

Учитывая установленные судом, на основании оценки представленных сторонами доказательств по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обстоятельства по делу суд приходит к выводу, что изложенные истцом доводы в обосновании незаконности увольнения не нашли своего подтверждения в судебном заседании.

Из представленных суду доказательств следует, что порядок и сроки прекращение трудовых отношений с истцом, установленные действующим законодательством, ответчиком были соблюдены.

При таких обстоятельствах, у суда отсутствуют основания для признания увольнения истца с должности медицинской сестры ООО «Стоматологическая студия Аль Денте» приказом < № > от 21 февраля 2024 года незаконным.

Поскольку увольнение истца было произведено ответчиком в полном соответствии с требованиями трудового законодательства при наличии законного основания увольнения с соблюдением установленного порядка увольнения, оснований для признания увольнения истца незаконным и восстановления истца на работе не имеется, в связи с чем в удовлетворении данного требования истцу надлежит отказать.

Кроме того, ответчиком заявлено о применении последствий пропуска истцом срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора, разрешая данное ходатайство суд руководствуется следующим.

В силу ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки или со дня предоставления работнику в связи с его увольнением сведений о трудовой деятельности (статья 66.1 настоящего Кодекса) у работодателя по последнему месту работы. При пропуске по уважительным причинам сроков, установленных частями первой, второй и третьей настоящей статьи, они могут быть восстановлены судом.

Судом установлено, что с приказом об увольнении истец была ознакомлена в день его издания 21 февраля 2024 года, о чем свидетельствует ее подпись в соответствующей графе с проставлением даты.

Установленный законом срок на обращение в суд с требованием об оспаривании увольнения истекал 21 марта 2024 года. Исковое заявление подано Губиной М.С. 26 апреля 20234года посредством личного обращения в суд. Таким образом, на момент подачи иска (26 апреля 2024 года) срок на обращение в суд за защитой нарушенного права по требованиям о восстановлении на работе был пропущен более чем на месяц.

В качестве причины пропуска срока на обращение в суд за защитой нарушенного права истцом указано на обращение в Чкаловский районный суд г. Екатеринбурга, о чем представлено исковое заявление с отметкой от 21 марта 2024 года и копия определения суда о возвращении искового заявления от 25 марта 2024 года (л.д. 41-44). Вместе с тем, даже после возвращения искового заявления Чкаловским районным судом г. Екатеринбурга, настоящий иск был подан в суд по истечении месячного срока.

Бремя доказывания наличия обстоятельств, свидетельствующих о перерыве, приостановлении течения срока исковой давности, а также о наличии уважительных причин его пропуска возлагается на лицо, предъявившее иск.

Истцом доказательств наличия уважительных причин пропуска срока на обращение в суд с требованием о восстановлении на работе не представлено, доводы истца о позднем получении иска из Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга не нашли своего подтверждения в судебном заседании, соответствующих доказательств истцом не представлено.

Более того, учитывая получение истцом консультации юриста еще до 06 февраля 2024 года, до момента увольнения, принятия решения об оспаривании увольнения до момента увольнения и подачи соответствующего заявления, принятия мер к подысканию доказательств в подтверждение свой позиции до момента увольнения, суд полагает, что истцу достоверно было известно о правилах подсудности, с нарушением которых истец обратился в Чкаловский районный суд г. Екатеринбурга.

Как следует из разъяснений данных в п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» в силу п. 1 ст. 204 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности не течет с момента обращения за судебной защитой, в том числе со дня подачи заявления о вынесении судебного приказа либо обращения в третейский суд, если такое заявление было принято к производству. Днем обращения в суд считается день, когда исковое заявление сдано в организацию почтовой связи либо подано непосредственно в суд, в том числе путем заполнения в установленном порядке формы, размещенной на официальном сайте суда в сети "Интернет". Положение п. 1 ст. 204 Гражданского кодекса Российской Федерации не применяется, если судом отказано в принятии заявления или заявление возвращено, в том числе в связи с несоблюдением правил о форме и содержании заявления, об уплате государственной пошлины, а также других предусмотренных ГПК РФ и АПК РФ требований.

Таким образом, учитывая, что исковое заявление было возвращено истцу в связи с неподсудностью спора Чкаловскому районному суду г. Екатеринбурга оснований полагать, что установленный законом срок на обращение в суд был пропущен истцом по уважительной причине у суда не имеется.

В связи изложенным названные истцом обстоятельства не могут быть признаны судом уважительными причинами пропуска срока на обращение в суд за защитой нарушенного права, и не могут являться основаниями для восстановления указанного срока, при том, что соответствующее ходатайство истцом при рассмотрении дела заявлено не было. Иных доводов о наличии уважительных причин пропуска срока на обращение в суд за защитой нарушенного права, истцом не приведено и доказательств не представлено.

Пропуск установленного ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации срока на обращение в суд является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.

Учитывая, что увольнение истца являлось законным, что в удовлетворении основного требования о восстановлении на работе истцу отказано, не подлежат удовлетворению и требования о взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда, поскольку являются производными от основного требования, в удовлетворении которого отказано.

Отказывая в удовлетворении требования о взыскании компенсации морального вреда суд учитывает положения ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которым моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В связи с тем, что в качестве основания для предъявления требования о взыскании компенсации морального вреда истец указывал на незаконность увольнения и необходимость в связи с этим восстановления на работе, однако, указанных фактов судом не установлено, в удовлетворении данных требований истцу отказано, не подлежат удовлетворению и требования истца о взыскании компенсации морального вреда, поскольку факт нарушения прав истца не установлен.

Требование о взыскании серой заработной платы истец в судебном заседании при рассмотрении дела по существу не поддерживал, в связи с чем оснований для его разрешения по существу не усматривает в соответствии с ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 12, 56, 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░. ░. (░░░░░░░ < № >) ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░ ░░░░░» (░░░ 6671077517) ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░. ░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░ ░░░░.

░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 05 ░░░░ 2024 ░░░░.

░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░