Решение по делу № 33-5053/2021 от 06.10.2021

КАЛИНИНГРАДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

Судья Таранов А.В.                                       УИД 39RS0001-01-2021-000182-60

                                                                         Дело № 2-1854/2021 года

                                                                         33 – 5053/2021 года

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

24 ноября 2021 года                                                                        г. Калининград

Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:

председательствующего           Михальчик С.А.

судей                                           Никифоровой Ю.С., Чашиной Е.В.

при секретаре                             Худоба О.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ПАО «Сбербанк России» к Ивановской И.П., действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетней ФИО13., Твердохлебову А.В. о взыскании задолженности по кредитному договору, расторжении кредитного договора с апелляционной жалобой ПАО «Сбербанк России» в лице представителя по доверенности Гасникова Н.И. на решение Ленинградского районного суда г. Калининграда 20 июля 2021 года.

Заслушав доклад судьи Никифоровой Ю.С., объяснения                  Ивановской И.П. и ее представителя Орлова А.Е., полагавших решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ПАО «Сбербанк России» (далее - Банк) обратился с иском к                Ивановской И.П., действующей в своих интересах и интересах своей малолетней дочери ФИО13., и Твердохлебову А.В. о взыскании задолженности по кредитному договору в сумме 1 613 944,42 рублей и расторжении кредитного договора № от 16 марта 2017 года. В обоснование заявленных требований Банк указал, что 16 марта 2017 года между Банком и заемщиком ФИО14 был заключен кредитный договор №, по условиям которого заемщику предоставлен кредит в сумме <данные изъяты> рублей на срок <данные изъяты> месяцев под <данные изъяты> % годовых с условием ежемесячной выплаты основного долга и процентов по договору. ДД.ММ.ГГГГ ФИО14 умер, ответчики являются его наследниками. Задолженность по договору, сформировавшаяся после смерти заемщика, по состоянию на 24 ноября 2020 года составила 1 613 944,42 рублей, в том числе просроченная ссудная задолженность – 1 167 111,86 рублей, просроченные проценты – 446 832,56 рублей. Указанную задолженность Банк просил взыскать с наследников за счет наследственного имущества, а также в связи с нарушением условий кредитного договора, расторгнуть указанный договор.

    Решением Ленинградского районного суда г. Калининграда от 20 июля 2021 года исковые требования ПАО «Сбербанк России» были оставлены без удовлетворения.

В апелляционной жалобе ПАО «Сбербанк России» в лице представителя Гасникова Н.И. просит решение суда отменить и вынести новое, которым исковые требования Банка удовлетворить. В обоснование доводов жалобы приводит обстоятельства, на которые Банк ссылался в исковом заявлении, при этом указывает на то, что судом сделан неверный вывод о наличии оснований для освобождения наследников от обязанности отвечать по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к ним имущества.

    Полагает, что судом первой инстанции неправильно применены положения материального закона о договоре страхования, сделан неверный вывод о наличии обязанности Банка по обращению за страховым возмещением, при этом настаивает на том, что на Банк возложена только лишь обязанность по уведомлению страховой компании о событии, предположительно являющемся страховым случаем, что Банком и было выполнено. Каких – либо иных обязанностей ни действующим законодательством, ни условиями договора страхования на Банк не возложено.

Также обращает внимание на то, что у Банка отсутствовала правовая возможность получить иные документы, необходимые для решения вопроса о страховой выплате, в частности медицинские документы, а ответчики таковые ни страховщику, ни в суд не представили.

Настаивает на том, что сам по себе факт заключения договора страхования не освобождает наследников умершего заемщика от ответственности по долгам наследодателя в пределах стоимости наследственного имущества.

    Указывает на наличие со стороны ответчиков недобросовестного поведения, выразившегося в осведомленности о наличии у наследодателя задолженности по кредитному договору и не принятии каких - либо мер, направленных на погашение задолженности, в том числе и путем обращения в страховую компанию.

Ивановской И.П. в лице представителя Орлова А.Е. представлены письменные возражения на апелляционную жалобу Банка с доводами о несогласии с таковой.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, о месте и времени рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции извещены надлежаще, в связи с чем судебная коллегия в соответствии с ч. 3 ст. 167, ч.ч. 1, 2 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Выслушав пояснения участников судебного разбирательства, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции с учетом доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Так, в соответствии с п. 2 ст. 450 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ) по требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только при существенном нарушении договора другой стороной; в иных случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или договором. Существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.

В соответствии со ст. 819 ГК РФ по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную сумму и уплатить проценты на нее.

В силу ст. 1112 ГК РФ в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

Согласно п. 1 ст. 1175 ГК РФ наследники, принявшие наследство, отвечают по долгам наследодателя солидарно (ст. 323). Каждый из наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества.

    При разрешении настоящего гражданского дела судом установлено и подтверждается материалами дела, что 16 марта 2017 года между Банком и заемщиком ФИО14 был заключен кредитный договор №, по условиям которого заемщику предоставлен кредит в сумме <данные изъяты> рублей на срок <данные изъяты> месяцев под <данные изъяты> % годовых с условием выплаты процентов по кредиту и иных причитающихся банку платежей, на условиях и в сроки, установленные кредитным договором, то есть, заемщик должен ежемесячно производить платежи в погашение основного долга и одновременно с погашением долга уплачивать проценты за пользование кредитом.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО14 умер.

Согласно сведениям ГБУЗ «Бюро судебно – медицинской экспертизы Калининградской области» смерть ФИО14 наступила от <данные изъяты>, которая и явилась непосредственной причиной смерти.

Материалами дела также подтверждается, что до ДД.ММ.ГГГГ исполнение обязательств по кредитному договору производилось заемщиком надлежаще, после наступления смерти заемщика поступление денежных средств в исполнение условий кредитного договора прекратилось.

    За период с 31 декабря 2018 года по 24 ноября 2020 года по данному кредитному договору сформировалась задолженность в размере 1 613 944,42 рубля, из которых задолженность по основному долгу 1 167 111,87 рублей, процентам – 446 832,56 рублей.

    Согласно сведениям, представленным по запросу судебной коллегии нотариусом, наследниками ФИО14 по закону являются его супруга Ивановская И.П., несовершеннолетняя дочь ФИО13 и сын Твердохлебов А.В.

    Стоимость наследственного имущества, очевидно, превышает размер заявленной Банком к взысканию кредитной задолженности.

При этом судом также было установлено, что одновременно с заключением кредитного договора 17 марта 2017 года по заявлению ФИО14 Сбербанк заключил с ООО СК «Сбербанк Страхование жизни» в отношении ФИО14 договор страхования по программе добровольного страхования жизни, здоровья и в связи с недобровольной потерей работы, на условиях, изложенных в «Условиях участия в программе добровольного страхования жизни, здоровья и в связи с недобровольной потерей работы заемщика», по условиям которого страховым случаем является в том числе, смерть застрахованного лица. Срок договора определен в <данные изъяты> месяцев со дня подписания заявления, страховая сумма <данные изъяты> рублей; установлен выгодоприобретатель по риску «Смерть застрахованного лица» - Сбербанк в размере непогашенной на дату страхового случая задолженности по кредиту.

Плата за подключение к Программе добровольного страхования жизни, здоровья и в связи с недобровольной потерей работы заемщика составила <данные изъяты> рублей за весь срок страхования, и была уплачена в полном объеме 17 марта 2017 года.

Разрешая возникший между сторонами спор и отказывая в удовлетворении заявленных Банком требований, суд первой инстанции, установив, что исполнение обязательств ФИО14 по кредитному договору было обеспечено договором страхования, по которому смерть заемщика являлась страховым случаем, Банк надлежащих действий для получения страхового возмещения от страховщика не предпринял, пришел к выводу о том, что взыскание кредитной задолженности с наследников заемщика является неправомерным.

Судебная коллегия с такими выводами суда полагает возможным согласиться.

    В соответствии со статье 934 ГК РФ по договору личного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию), уплачиваемую другой стороной (страхователем), выплатить единовременно или выплачивать периодически обусловленную договором сумму (страховую сумму) в случае причинения вреда жизни или здоровью самого страхователя или другого названного в договоре гражданина (застрахованного лица), достижения им определенного возраста или наступления в его жизни иного предусмотренного договором события (страхового случая) (пункт 1).

В соответствии со ст.1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (п. 3).

Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п. 4).

Согласно п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (п.2).

Согласно разъяснению, содержащемуся в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу п. 5 ст. 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное. Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (ст. 56 ГПК РФ).

Из приведенных правовых норм и акта их толкования следует, что добросовестность предполагает также учет прав и законных интересов другой стороны и оказание ей содействия, а в случае отклонения действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения может принять меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны.

При этом оказание содействия другой стороне, в том числе в получении необходимой информации, является ожидаемым от лица, осуществляющего предпринимательскую деятельность по отношению к потребителю услуг.

Судом первой инстанции приведенные выше нормы права и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации были учтены в полной мере.

Так, из представленного в материалы дела по запросу суда заявления ФИО14 поданного в Калининградское отделение №8626                 ОАО «Сбербанк России», следует, что ФИО14 согласился с тем, что выгодоприобретателем по договору страхования при наступлении страхового случая «смерть застрахованного лица» будет ОАО «Сбербанк России».

Также в указанном заявлении ФИО14 разрешил любому врачу, любым организациям, оказывавшим ему медицинскую помощь и исследовавшим состояние его здоровья предоставлять страховщику                  ООО «Страховая компания «Сбербанк страхование жизни» по его запросу полную информацию о состоянии его здоровья, включая копии записей в подлинных медицинских документах и любые сведения, отнесенные к врачебной тайне.

    Из материалов дела следует, что ПАО «Сбербанк России» был извещен о наступлении страхового случая в виде смерти застрахованного лица ФИО14., о чем свидетельствует обращение Банка к ООО СК «Сбербанк страхование жизни» о наступлении страхового случая с приложением копии свидетельства о смерти (которую банк получить самостоятельно не мог) и опросного листа от 5 октября 2019 года (который указывает на то, что какое-то лицо, обладающее необходимыми сведениями было опрошено работником банка), а также просьбой самостоятельно запросить все необходимые Страховщику сведения для принятия решения о признании события страховым случаем.

    Как пояснила в суде апелляционной инстанции ответчик                 Ивановская И.П., с соответствующими документами в Банк она не обращалась, так как не была осведомлена о наличии у ее умершего супруга соответствующих кредитных обязательств, при этом предположила, что такое обращение могло последовать от ответчика Твердохлебова А.В. – сына ФИО13

    При этом на обращение Банка Страховщик ООО СК «Сбербанк страхование жизни» неоднократно (как следует из одного представленного ответа с нечитаемыми датой и номером) сообщал, что Страховщик не может направить соответствующие запросы, поскольку не обладает информацией о том куда их нужно направить, а соответственно и не может принять решение о страховой выплате.

Между тем, со стороны Банка более каких – либо действий по получению страховой выплаты не предпринималось.

Судебной коллегией признаются несостоятельными доводы апелляционной жалобы о том, что на Банк не возложена обязанность по обращению к страхователю за страховым возмещением, поскольку в соответствии со ст. 961 ГК РФ именно страхователь по договору имущественного страхования после того, как ему стало известно о наступлении страхового случая, обязан незамедлительно уведомить о его наступлении страховщика или его представителя. Такая же обязанность лежит на выгодоприобретателе, которому известно о заключении договора страхования в его пользу, если он намерен воспользоваться правом на страховое возмещение.

    В спорной ситуации страхователем и выгодоприобретателем по договору страхования являлся ПАО «Сбербанк России».

Действительно, по условиям заключенного договора страхования по страховым рискам, связанным со смертью застрахованного лица, для получения страховой выплаты требуется предоставление, помимо свидетельства о смерти застрахованного, документа, содержащего причину смерти (медицинского свидетельства или справки о смерти), выписки из амбулаторных карт по месту жительства за последние пять лет, предшествующие дате заключения договора страхования, и из перечисленных документов в распоряжении Банка имелось только свидетельство о смерти застрахованного лица.

    Однако, обладая информацией о месте жительства заемщика, дате и месте наступления его смерти, Банк не предпринял каких – либо мер для получения необходимых сведений для выплаты страхового возмещения, наследников ФИО14 о необходимости предоставления соответствующей информации в известность не поставил, обладая при этом, как указано в исковом заявлении, информацией о том, что предполагаемым наследником заемщика является его супруга Ивановская И.П.

    Направленное страховой компанией извещение о необходимости предоставления медицинских документов в адрес «наследников» ФИО13, в отсутствие данных о получении такового кем – либо из ответчиков, учитывая возражения Ивановской И.П. о вручении ей такового, фактическое проживание Твердохлебова А.В. в другом регионе, не может быть расценено как недобросовестное поведение со стороны наследников, связанное с нежеланием оказания Банку содействия в получении необходимых для страховой выплаты документов.

    Более того, как уже указано выше, имея сведения о месте жительства и смерти заемщика ФИО14, судебной коллегией были получены необходимые сведения о состоянии здоровья умершего в Министерстве здравоохранения Калининградской с использованием системы МИС «БАРС». Здравоохранение», согласно которым ФИО14 в период с 2012 года по 2018 год за медицинской помощью в государственные медицинские учреждения не обращался. 19 ноября 2018 года ГАУЗ Калининградской области «Гурьевская центральная районная больница» выдано свидетельство о смерти ДД.ММ.ГГГГ ФИО14 <данные изъяты>.

    Согласно данным ЛДЦ ФГБК «1409 ВМКГ» МО РФ, также представленным по запросу суда, ФИО14 к лечебному центру прикреплен не был. При этом однократно проходил стационарное лечение ДД.ММ.ГГГГ в ФГБК «1409 ВМКГ» МО РФ с диагнозом: <данные изъяты>.

Указанное позволяет судебной коллегии придти к выводу о наличии у Банка возможность обратиться к страховщику с соответствующим заявлением и, с учетом условий договора страхования, просьбой об истребовании необходимых документов, и наличии у страховщика возможности такие документы получить.

Полагать, что необходимые для решения вопроса о страховой выплате медицинские документы могли быть получены только от наследников застрахованного лица, оснований не имеется.

Таким образом, проверяя действия участвующих в деле лиц на соответствие их Правилам страхования, а также на предмет добросовестности осуществления гражданских прав, судебная коллегия соглашается с выводами суда о том, что бездействие Банка, не предпринимавшего действий для получения страхового возмещения, и продолжавшего длительное время начисление процентов по кредиту, и заявившего требование к наследникам заемщика, достоверно зная о наличии у Банка права погашения задолженности выплатой страхового возмещения, является злоупотреблением правом со стороны Банка, поскольку, получив значительную плату за подключение к программе страхования (часть из которой была уплачена в качестве страховой премии страховщику), Банк надлежащим образом услугу не оказал, устранившись от совершения действий, которые позволили бы освободить наследников заемщика от задолженности (что и являлось основной целью подключения заемщика к программе страхования, предложенной Банком). Указанное поведение Банка является заведомо недобросовестным, направленным на получение прибыли вследствие неисполнения Банком своих обязательств, и создания условий для получения дохода как от платы за подключение к программе страхования, так и от получения процентов с заемщиков вследствие бездействия Банка.

При таких обстоятельствах в иске о взыскании денежных средств с наследников заемщика судом обоснованно было отказано.

Доводы апелляционной жалобы Банка судебной коллегией отклоняются.

Кроме того, оценивая требования Банка с позиции достаточности суммы страхового возмещения в случае, если страховая компания примет решение о наступлении страхового случая, для погашения задолженности ФИО14 по кредитному договору, заключенному с Банком, судебная коллегия также соглашается с выводами суда о том, что сумма страхового возмещения в случае, если страховая компания приняла бы решение о наступлении страхового случая, для погашения задолженности ФИО14 по кредитному договору, заключенному с Банком, полностью покрывала бы образовавшуюся у ФИО14 сумму долга, поскольку страховая выплата определена равной ссудной задолженности заемщика по кредиту (а эта задолженность не превышала 1 500 000 рублей).

При таких обстоятельствах, судебная коллегия считает, что у суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для удовлетворения заявленных Банком требований.

Указанные в апелляционной жалобе истца доводы по существу сводятся к переоценке выводов суда, основаны на неправильной оценке обстоятельств данного дела, ошибочном применении и толковании норм материального права, не содержат предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований к отмене по существу правильного судебного решения, при этом, нарушений или неправильного применения норм материального и процессуального права судом первой инстанции не допущено.

Таким образом, судебная коллегия считает, что обжалуемое решение, постановленное в соответствии с установленными в суде обстоятельствами и требованиями закона, подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба ПАО «Сбербанк России» - оставлению без удовлетворения.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328-329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 20 июля 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 25 ноября 2021 года.

Председательствующий:

Судьи: