Решение по делу № 33-6907/2024 от 31.05.2024

Судья Сапожников Д.В. Дело №33-6907/2024 (№2-101/2024)

24RS0056-01-2022-009050-32

2.180

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

10 июня 2024 года Судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда в составе:

председательствующего Крятова А.Н.,

судей Русанова Р.А., Каплеева В.А.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи ФИО10,

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи ФИО23 гражданское дело по иску ФИО28 Ольги Сергеевны к ФИО29 Юлии Анатольевне, ФИО30 Яне Артуровне, нотариусу ФИО31 Вере Павловне о признании недействительными доверенности, договора дарения жилого помещения, применении последствий недействительности сделки, прекращении права собственности, включении в наследственную массу жилого помещения,

по апелляционной жалобе представителя ФИО32 О.С. - ФИО11,

на решение Центрального районного суда <адрес> от <дата>, которым постановлено:

«В удовлетворении исковых требований ФИО33 Ольги Сергеевны к ФИО34 Юлии Анатольевне, ФИО35-ФИО24 Яне Артуровне, нотариусу ФИО36 Вере Павловне о признании недействительными доверенности, договора дарения жилого помещения, применении последствий недействительности сделки, прекращении права собственности, включении в наследственную массу жилого помещения отказать».

Заслушав докладчика, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

ФИО37 О.С. обратилась в суд с иском к ФИО38 Ю.А., ФИО39 Я.А., нотариусу ФИО40 В.П. о признании недействительными доверенности, договора дарения жилого помещения, применении последствий недействительности сделки, прекращении права собственности, включении в наследственную массу жилого помещения. Требования мотивировала тем, что она является матерью несовершеннолетнего ФИО2, <дата> года рождения, и пережившей супругой ФИО3, умершего <дата>, после смерти которого его сын от первого брака ФИО3 обратился в Октябрьский районный суд <адрес> с иском о признании недействительными завещаний, подписанных отцом в 2019 и 2020 годах. В процессе рассмотрения дела № в Октябрьском районном суде ответчик ФИО41 Ю.А. (первая жена умершего) пояснила, что ФИО3 страдал тяжёлой формой алкоголизма, неоднократно лечился в КНД и частных клиниках, с 2000 по 2013 годы 6 раз кодировался от алкоголизма. В процессе рассмотрения дела она узнала, что её муж в 2011 году переписал на нее (ФИО42 Ю.А.) свою личную квартиру, расположенную по <адрес> СССР, <адрес>. ФИО3 находился в браке с ФИО44 Ю.А. с <дата> по <дата>. Исходя из информации, предоставленной Росреестром по <адрес> в качестве правоустанавливающего документа, при регистрации был предоставлен договор дарения от <дата>, согласно которому ФИО3 в лице ФИО15, на основании нотариальной доверенности от <дата> подарил ФИО43 Ю.А. принадлежавшую ему квартиру, расположенную по <адрес> СССР, <адрес>. Согласно заключения комиссии экспертов от <дата> №/д, выполненного КГБУЗ «ККПНД №», в юридически значимый период, а именно октябрь 2011 года, ФИО3 в силу своего психического заболевания не понимал значений своих действий и не мог руководить ими, что явилось основанием для обращения в суд.

Истец просила признать недействительной доверенность на имя ФИО15 от <дата>, зарегистрированную в реестре за №, признать недействительным договор дарения от <дата> <адрес>, расположенной по <адрес> СССР, <адрес> городе Красноярске, заключённый между ФИО3 в лице ФИО15 и ФИО45 Ю.А., применить последствия недействительной сделки, прекратить право собственности ФИО46 Ю.А. на <адрес> СССР, <адрес> городе Красноярске, включить в наследственную массу <адрес>, расположенную по <адрес> СССР, <адрес> городе Красноярске.

Судом постановлено приведенное выше решение.

В апелляционной жалобе представитель ФИО47 О.С. - ФИО11 просит решение суда отменить, принять по делу новый судебный акт, которым исковые требования удовлетворить в полном объеме. Указывает, что судом первой инстанции не дана надлежащая оценка представленным в дело доказательствам. Проигнорированы и не учтены выводы комиссионной экспертизы КГБУЗ «<адрес>вой психоневрологический диспансер №» №/д от <дата>, в которой подтверждено, что по состоянию на период оформления доверенности от <дата> и заключения договора дарения квартиры от <дата>, ФИО3 в связи с наличием у него психического расстройства, обусловленного заболеванием, не осознавал значение совершаемых действий и их последствий. Также судом не учтены обстоятельства, установленные решением Октябрьского районного суда <адрес> от <дата>, которые, по мнению заявителя, имеют преюдициальное значение для разрешения настоящего спора, в том числе заключение экспертизы КГБУЗ «<адрес>вой психоневрологический диспансер №» №/д от <дата>, которым установлено наличие у ФИО3 прогрессирующего психического расстройства, начиная с 1995 года, оказывающего негативное влияние на его психо-эмоциональное состояние и способность к самоконтролю над принимаемыми решениями и поведением в социальной среде. Считает, что судом необоснованно в основу решения положено заключение судебно-психиатрической комиссии экспертов от <дата> №/А, подготовленное БУЗ <адрес> «Клиническая психиатрическая больница им. ФИО12», составленное с многочисленными нарушениями. Полагает, что никаких исследований экспертами не приведено, анализа влияния выявленного заболевания на психику, последствий его прогрессирования, кроме переписывания показаний свидетелей и перечня документов из представленного на экспертизу дела, не содержится, чему не дана правовая оценка судом первой инстанции.

В возражениях на апелляционную жалобу и представитель ФИО48 Ю.А. – ФИО25 выражает несогласие с ее доводами, просит оставить ее без удовлетворения, а решение суда без изменения.

ФИО49 Я.А., нотариус ФИО50 В.П., ФИО3, представители Управления Росреестра по <адрес>, прокуратуры <адрес> надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания, в суд апелляционной инстанции не явились, о причинах своего отсутствия суд не уведомили, в силу положений ч. 3 ст. 167 ГПК РФ судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в его отсутствие.

Проверив материалы дела и решение суда в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, заслушав истца ФИО52 О.С., ее представителя ФИО11, поддержавших апелляционную жалобу, ответчика ФИО51 Ю.А. и ее представителя ФИО25, полагавших решение суда законным и обоснованным, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 209 ГК РФ, собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

В силу п. 2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

В соответствии с п. 1 ст. 223 ГК РФ, право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором.

Согласно п. 1 ст. 420 ГК РФ договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей.

Согласно ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

Стороны могут заключить договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор). К отношениям сторон по смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора.

Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422).

На основании п. 1 ст. 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора, то есть по условиям о предмете договора, условиям, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условиям, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

На основании п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Признание оспоримой сделки недействительной и применение последствий ее недействительности, применение последствий недействительности ничтожной сделки относятся к одному из способов защиты гражданских прав, предусмотренному законом (абз. 4 ст. 12 ГК РФ).

Согласно п. 1 ст. 185 ГК РФ, доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу или другим лицам для представительства перед третьими лицами.

Пунктом 1 ст. 185.1 ГК РФ предусмотрено, что доверенность на совершение сделок, требующих нотариальной формы, на подачу заявлений о государственной регистрации прав или сделок, а также на распоряжение зарегистрированными в государственных реестрах правами должна быть нотариально удостоверена, за исключением случаев, предусмотренных законом.

Доверенность может быть признана недействительной по общим требованиям о недействительности сделок. В частности, недействительны доверенности не соответствующие закону или иным правовым актам на основании статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с положениями п. 1 ст. 35, ст. 59 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате, утвержденных Верховным Советом Российской Федерации <дата> №-I, удостоверение доверенности является нотариальным действием, совершаемым нотариусами.

Как следует из материалов дела и установлено судом, <дата> между ФИО3 <дата> года рождения и ФИО53 О.С., <дата> года рождения заключен брак, о чем Территориальным отделом агентства записи актов гражданского состояния <адрес> составлена запись акта о заключении брака № от <дата> (том 1, л. д.8).

Родителями ФИО2, <дата> года рождения, являются ФИО3 и ФИО54 О.С., что подтверждается свидетельством о рождении III-БА № от <дата> (том 1, л. д. 10).

Собственником недвижимого имущества - <адрес> СССР в <адрес> является ответчик ФИО5 на основании договора дарения от <дата> (том 1, л. д. 11, 40, 41, 119).

По условиям договора дарения от <дата>, ФИО3 в лице ФИО15, действующей на основании доверенности от <дата>, зарегистрированной в реестре нотариальных действий за №, безвозмездно подарил ФИО5 принадлежащую ему на праве собственности вышеуказанную квартиру (том 1, л.д. 54, 55).

<дата> ФИО3, <дата> года рождения, умер, о чем Территориальным отделом агентства записи актов гражданского состояния <адрес> по Центральному и <адрес>м составлена актовая запись № от <дата> (том 1, л.д. 9, 44).

Согласно ответу на судебный запрос Краевого государственного бюджетного учреждения здравоохранения «<адрес>вой наркологический диспансер №» от <дата>, ФИО3 внесен в информационную систему КГБУЗ «ККНД №» с диагнозом «зависимость от алкоголя, средняя стадия», установленным в апреле 2013 года. Пациент в 2013 году и в 2015 году находился на стационарном лечении (том 1, л.д. 186).

Определением Центрального районного суда <адрес> от <дата> по ходатайству ФИО55 О.С. по делу была назначена посмертная судебная медицинская психолого-психиатрическая экспертиза в отношении ФИО3 <дата> года рождения, уроженца <адрес>, умершего <дата>.

Из заключения комиссии экспертов КГБУЗ «<адрес>вой психоневрологический диспансер №» от <дата> №/д следует, что ФИО3, <дата> года рождения, как минимум с 1995 года и по состоянию на <дата> страдал хроническим психическим расстройством в форме синдрома зависимости от алкоголя средней стадии (код по МКБ-10 №), что подтверждается сведениями из наркологического диспансера и показаниями свидетелей о злоупотреблении подэкспертным алкоголем с 40-летнего возраста, формирования компульсивного (навязчивого) влечения к алкоголю с утратой ситуационного контроля и количественного контроля, периодически возникающих длительных запоях при светлых промежутках (период воздержания от потребления алкоголя) до 2-х недель, формировании высокой толерантности к алкоголю, синдрома отмены алкоголя с тяжёлыми проявлениями (судорогами), признаков органического поражения головного мозга (алкогольной энцефалопатии), что послужило основанием для неоднократного стационарного лечения в наркологическом диспансере, частных медицинских наркологических организациях, наркологическом реабилитационном центре. При ретроспективной оценке психического состояния подэкспертного в юридически значимый период учитывалось, что имевшиеся у ФИО3 заболевания имелись существенные когнитивные и эмоционально-волевые нарушения, характерные для лиц, страдающих синдромом зависимости от алкоголя с проявлениями органического поражения головного мозга и сопутствующими заболеваниями. Возможно, с наибольшей степенью вероятности, утверждать, что в юридически значимый период (октябрь 2011 года) ФИО3 не мог понимать значение своих действий и руководить ими на момент сделки <дата> (т. 1, л.д. 126-136).

Не согласившись с выводами экспертного заключения, представителем ответчика было заявлено ходатайство о проведении повторной комплексной посмертной судебной психолого-психиатрической экспертизы. Определением Центрального районного суда <адрес> от <дата> по настоящему гражданскому делу назначена повторная комплексная посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено экспертам Бюджетного учреждения здравоохранения <адрес> «Клиническая психиатрическая больница имени ФИО12».

Из заключения судебно-психиатрической комиссии экспертов БУЗ <адрес> «Клиническая психиатрическая больница им. ФИО12» от <дата> №/А следует, что ФИО3 в период времени, относящийся к периоду заключения оспариваемой сделки - оформления доверенности на ФИО13 у нотариуса <дата> обнаруживал признаки психиатрического расстройства в виде синдрома зависимости от алкоголя, 2 стадия (по МКБ-10: №). Об этом свидетельствуют данные, полученные из материалов гражданского дела о злоупотреблении ФИО3 спиртными напитками с формированием запойного характера пьянства, психической и физической зависимости от алкоголя с утратой нарушения количественного контроля над выпитым, формированием синдрома отмены, в структуре которого в мае 2011 года у ФИО3 наблюдались генерализованные судорожные тонико-клонические приступы, в результате чего с <дата> по <дата> он был помещён в неврологическое отделение для больных с нарушением мозгового кровообращения МБУЗ ГКБ № им. ФИО14 с диагнозом: <данные изъяты>. Согласно имеющейся выписке из истории болезни, в период пребывания в стационаре у ФИО3 повторялся генерализованный тонико-клонический приступ, он находился в палате реанимации и интенсивной терапии, однако каких-либо психических нарушений у него зафиксировано не было, по выписке на консультацию к врачу-психиатру, который мог бы дать квалифицированное заключение о его психическом состоянии, он не направлялся. Таким образом, в представленных материалах гражданского дела и медицинской документации отсутствуют какие-либо сведения о наличии у ФИО3 в исследуемый период времени <дата> признаков нарушения каких-либо психических функций (памяти, мышления, интеллекта, эмоционально-волевой сферы, психотической симптоматики в виде бреда, галлюцинаций, нарушения критических способностей), согласно свидетельским показаниям, ФИО3 в тот период времени отличался высоким интеллектом, самостоятельно вёл профессиональную деятельность, признаков социальной, трудовой дезадаптации не обнаруживал, от контактов с окружающими не отказывался. Поэтому, в исследуемый период времени у ФИО3 отсутствовали нарушения каких-либо психических функций (памяти, мышления, интеллекта, эмоционально-волевой сферы, психотической симптоматики в виде бреда, галлюцинаций), он мог понимать значение своих действий и руководить ими на момент составления доверенности на ФИО15 у нотариуса <дата>. Также, в материалах гражданского дела, медицинской документации не содержится сведений о каких-либо индивидуально-психологических особенностях (какие-либо личностно-мотивационные расстройства, в том числе повышенная внушаемость, пассивная подчинямость), которые могли оказать влияние к самостоятельному волеизъявлению, лишая его способности понимать значение своих действий и руководить ими на момент оформления доверенности н ФИО15 у нотариуса <дата> (т. 2, л.д. 5-12).

Отказывая в удовлетворении исковых требований, руководствуясь положениями статей 209, 218, 223, 420, 421, 432, 168, 177 ГК РФ, суд первой инстанции исходил из того, что договор дарения от <дата> заключен в соответствии с предъявляемыми законом требованиями к заключению подобных сделок, содержит все существенные условия, подписан сторонами при их волеизъявлении, даритель ФИО3 мог понимать значение своих действий и руководить ими на момент составления доверенности на ФИО15 у нотариуса <дата>.

Судебная коллегия находит принятое судом первой инстанции решение отвечающим требованиям закона. Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд в полной мере учел вышеперечисленные нормы права и обстоятельства дела, обоснованно сославшись на отсутствие в материалах дела допустимых и достоверных доказательств в обоснование заявленных требований.

Статья 57 ГПК РФ предусматривает обязанность сторон предоставить доказательства, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела (ст. 55 ГПК РФ).

В силу ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

В соответствии с положениями ст. 56 ГПК РФ, с учетом распределения бремени доказывания, именно на истца, заявляющего о недействительности спорного договора, возложено бремя доказывания данного факта. Между тем, таких доказательств материалы дела не содержат и судом не установлено.

Исходя из положений ст. 5, ч. 1 ст. 67, ч. 1 ст. 196 ГПК РФ только суду принадлежит право оценки доказательств при принятии решения. Суд оценивает имеющиеся в деле доказательства в их совокупности по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Доводы апелляционной жалобы стороны истца о том, что судом не дана оценка, проигнорированы и не учтены выводы комиссионной экспертизы КГБУЗ «<адрес>вой психоневрологический диспансер №» №/д от <дата>, а в основу решения положено заключение судебно-психиатрической комиссии экспертов от <дата> №/А БУЗ <адрес> «Клиническая психиатрическая больница им. ФИО12», составленное с многочисленными нарушениями, судебная коллегия находит несостоятельными.

Согласно ч. 3 ст. 86 ГПК РФ, заключение эксперта для суда не обязательно и оценивается судом по правилам, установленным в ст. 67 ГПК РФ.

Согласно ст. 67 ГПК РФ, суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Пунктом 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <дата> № "О судебном решении" разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса РФ).

Так, в заключении комиссионной экспертизы КГБУЗ «<адрес>вой психоневрологический диспансер №» №/д от <дата> при ответе на вопрос о том, мог ли ФИО3 понимать значение своих действий и руководить ими на момент подписания им договора купли-продажи от <дата>, эксперты дают ответ, что возможно с наибольшей вероятностью утверждать, что в юридический значимый период (октябрь 2011 года) ФИО3 не мог понимать значение своих действий и руководить ими на момент сделки купли-продажи квартиры <дата>. При ответе на вопрос о том, имелись ли у ФИО3 какие-либо личностно-мотивационные расстройства, в том числе повышенная внушаемость, пассивная подчиняемость, которые могли оказать влияние к самостоятельному волеизъявлению, лишая его способности понимать значение своих действий и руководить ими на момент подписания им договора купли-продажи от <дата>, эксперты также дают ответ, что возможно с наибольшей степенью вероятности утверждать, что в юридический значимый период (октябрь 2011 года) ФИО3 обнаруживал выраженные признаки снижения способности к самостоятельному волеизъявлению.

Судебная коллегия считает необходимым отметить, что состояние подэкспертного ФИО3 оценивалось на момент подписания договора купли-продажи от <дата>, тогда как указанный договор был подписан ФИО15 от имени ФИО3, действующей на основании доверенности от <дата>. Выводы экспертов по результатам проведенной по делу судебной психолого-психиатрической экспертизы не доказывают и не опровергают того факта, что подписывая оспариваемый истцом договор дарения ФИО3 не понимал значение своих действий и не мог руководить ими.

Итак, вероятностные выводы допускают возможность существования факта, но и не исключают абсолютно другого (противоположного) вывода. Таким образом, представленное заключение носит вероятностный характер, в связи с чем не может быть положено в основу судебного постановления.

Вместе с тем, заключение судебно-психиатрической комиссии экспертов от <дата> №/А, подготовленное БУЗ <адрес> «Клиническая психиатрическая больница им. ФИО12», выводы которой являются четкими и ясными, дает однозначный ответ о том, что в представленных материалах гражданского дела и медицинской документации отсутствуют какие-либо сведения о наличии у ФИО3 в исследуемый период времени <дата> (дата выдачи доверенности на имя ФИО15) признаков нарушения каких-либо психических функций (памяти, мышления, интеллекта, эмоционально-волевой сферы, психотической симптоматики в виде бреда, галлюцинаций, нарушения критических способностей). Поэтому, в исследуемый период времени у ФИО3 отсутствовали нарушения каких-либо психических функций, он мог понимать значение своих действий и руководить ими.

Судебная коллегия приходит к выводу о том, что Заключение повторной комплексной посмертной судебной психолого-психиатрической экспертизы соответствует требованиям ст. 86 ГПК РФ, Федерального закона от <дата> №73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", оно дано в письменной форме, содержит подробное описание проведенного исследования, анализ имеющихся данных, результаты исследования, конкретные ответы на поставленные судом вопросы, является последовательным, не допускает неоднозначного толкования. Эксперты до начала производства исследования был предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по статье 307 УК РФ. Эксперты имеют необходимое для производства подобного рода экспертиз образование, стаж работы.

Оценка заключению судебной экспертизы дана судом по правилам статей 67, 86 ГПК РФ в совокупности с другими доказательствами по делу. Оснований не согласиться с оценкой доказательств, произведенной судом по правилам, установленным статьей 67 ГПК РФ, судебная коллегия не усматривает.

При этом, учитывая характер выводов двух заключений судебных экспертиз, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу об отсутствии оснований для признания договора дарения недействительным, поскольку согласно разъяснений, изложенных в пункте 44 постановления Пленума Верховного Суда РФ от <дата> № "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора", при наличии спора о действительности или заключенности договора суд, пока не доказано иное, исходит из заключенности и действительности договора и учитывает установленную в п. 5 ст. 10 ГК РФ презумпцию разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений (пункт 44).

При таких обстоятельствах презумпция действительности и (или) заключенности договора предполагает обязанность заинтересованного лица представить в порядке ст. 56 ГПК РФ доказательства обратного.

Судебная коллегия обращает также внимание на то, что доверенность умершего ФИО3, выданная <дата> на имя ФИО15, удостоверена нотариально, а квартира, подаренная им первой супруге ФИО56 Ю.А. фактически является совместно нажитой с ней, поскольку ФИО26 проживали в фактических брачных отношениях с 1997 года, после чего зарегистрировали брак, расторгнутый впоследствии.

Кроме того, допрошенные в суде в качестве свидетелей друзья и коллеги по работе ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20 пояснили, что в юридически значимый для разрешения спора период (2011 год) ФИО3 был абсолютно адекватен, все хорошо осознавал, занимался собственным бизнесом, спортом и семьей, был интеллектуально развит, хорошо играл в шахматы и другие игры. Оснований не доверять показаниям этих свидетелей не имеется, поскольку они даны ими уже после смерти ФИО3, согласуются между собой и не противоречат друг другу.

И напротив, пояснения истицы о том, что в 2011 году ФИО3 уже не понимал значение своих действий и не мог руководить ими, не согласуются с ее же пояснениям о том, что сама она познакомилась с ФИО3 в 2012 году, после чего в 2013 году заключила с ним брак, поскольку в такой ситуации, по ее же утверждению, она по сути заключила брак с невменяемым лицом.

Довод апелляционной жалобы о том, что судом не учтены обстоятельства, установленные решением Октябрьского районного суда <адрес> от <дата>, которые, по мнению заявителя, имеют преюдициальное значение для разрешения настоящего спора, в том числе заключение экспертизы КГБУЗ «<адрес>вой психоневрологический диспансер №» №/д от <дата>, которым установлено наличие у ФИО3 прогрессирующего психического расстройства, начиная с 1995 года, оказывающее негативное влияние на его психо-эмоциональное состояние и способность к самоконтролю над принимаемыми решениями и поведением в социальной среде, судебной коллегией отклоняется как несостоятельный, поскольку данным экспертным заключением являлось определение психического состояния ФИО3 на иной юридически значимый период (а именно на момент составления завещаний <дата> и <дата>).

Фактически доводы заявителя, изложенные в апелляционной жалобе, сводятся к несогласию с принятым судебным актом и не содержат новых обстоятельств, которые не были предметом обсуждения суда первой инстанции или опровергали бы правильность выводов принятого по делу судебного акта, ввиду чего не могут служить основанием к его отмене.

Доводы апелляционной жалобы, излагающие субъективный взгляд на юридически значимые обстоятельства по делу и оценку представленных доказательств, основаниями для отмены судебного постановления в апелляционном порядке служить не могут, сводятся к переоценке доказательств, не подтверждают существенных нарушений судом норм права, уже рассматривались судом и получили соответствующую оценку в решении.

Нарушений или неправильного применения норм процессуального права, которые могли бы явиться основанием для изменения или отмены обжалуемых судебных актов, а также нарушений, которые могли привести или привели к принятию неправильных судебных актов, не установлено.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328 - 329 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Центрального районного суда <адрес> от <дата> оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя ФИО57 О.С. - ФИО11 - без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции в течение трех месяцев со дня вступления в законную силу.

Председательствующий: Крятов А.Н.

Судьи: Русанов Р.А.

Каплеев В.А.

Мотивированное апелляционное

определение изготовлено 13 июня 2024 года