Решение по делу № 11-10164/2024 от 11.07.2024

Судья Цыпин И.И.

дело № 2-745/2024

УИД 74RS0004-01-2023-006636-66

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

дело № 11-10164/2024

12 августа 2024 года                             г. Челябинск

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Скрябиной С.В.,

судей Стяжкиной О.В., Федосеевой Л.В.,

при помощнике судьи Машковцевой Ю.В.,

с участием прокурора Рыскиной О.Я.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Государственной инспекции труда в Челябинской области в интересах Тепловой Татьяны Антоновны к Закрытому акционерному обществу «ЖБИ-2» о признании отношении, возникших на основании договора об оказании услуг по ремонту, трудовыми, взыскании компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе Закрытого акционерного общества «ЖБИ-2» на решение Ленинского районного суда г.Челябинска от 10 апреля 2024 года.

Заслушав доклад судьи Стяжкиной О.В. об обстоятельствах дела, доводах апелляционной жалобы и возражений на нее, объяснения представителя ответчика ФИО12 поддержавшей доводы жалобы, объяснения истца Тепловой Т.А. полагавшей решение законным и обоснованным, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Государственная инспекция труда в Челябинской области (далее ГИТ в Челябинской области) обратилась в интересах Тепловой Т.А. в суд с иском к Закрытому акционерному обществу «ЖБИ-2» (далее ЗАО «ЖБИ-2»), в котором с учетом уточнений просила признать отношения, возникшие между ФИО1 и ЗАО «ЖБИ-2» на основании договора подряда от 04.09.2023г., трудовыми; взыскать компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 руб.

В обоснование исковых требований указано, что в связи с обращением Тепловой Т.А. о несчастном случае со смертельным исходом, произошедшим 04.09.2023г. с ее сыном ФИО1 при выполнении работ на территории ЗАО «ЖБИ-2» по адресу: г.Челябинск, ул. Копейское шоссе д.50, ГИТ в Челябинской области проведено расследование данного несчастного случая, в ходе которого были установлены признаки трудовых отношений между ЗАО «ЖБИ-2» и ФИО1, выполнявшим работы на основании договора гражданско-правового характера. В ходе расследования несчастного случая было установлено следующее: утром 04.09.2023г. ФИО1 приехал на своем автомобиле на территорию ЗАО «ЖБИ-2», где в районе крана на производственной площадке встретился с ФИО14 и <данные изъяты> ФИО11, где они обговорили объем работы на ремонт крана, в том числе задание на снятие электродвигателя со стрелкового крана № заводской № и последующего выполнения услуг по подготовке крана стрелового на рельсовом ходу грузоподъемностью 11 тонн № заводской № для регистрации в органах государственного технического надзора. Примерно в 9 часов 04.09.2023г. <данные изъяты> ФИО11 пошел в помещение здания Администрации ЗАО «ЖБИ-2» на «оперативку», предварительно сказав ФИО14 и ФИО1, что «придя с «оперативки», оформим договор оказания услуг». В 9 часов 15 минут 04.09.2023г. <данные изъяты> ФИО11 поступил звонок из цеха с сообщением о том, что ФИО1 травмировался. Прибыв на место происшествия, <данные изъяты> ФИО11 по экстренному телефону 112 сообщил о произошедшем факте получения травм ФИО1 Прибывшие сотрудники скорой медицинской помощи, оказали первую медицинскую помощь ФИО1 и транспортировали его в ГАУЗ ГКБ № 8 г.Челябинска, где через пять дней 09.09.2023г. он скончался. Согласно выводам государственного инспектора по результатам проведенного расследования, данный несчастный случай, произошедший 04.09.2023г., квалифицировать по принципу связан или не связан с производством, не представляется возможным без принятия решения органов судебной власти об установлении факта трудовых отношений между ЗАО «ЖБИ-2» и ФИО1 Между тем, отношения, возникшие с ФИО1 на основании договора гражданско-правового характера, трудовыми отношениями ЗАО «ЖБИ-2» отказывается признать, чем нарушает законные интересы ФИО2 – матери погибшего ФИО1, в части получения страхового возмещения в связи с несчастным случаем на производстве. В случае смерти работника или повреждения здоровья из-за несчастного случая на производстве члены его семьи имеют право на компенсацию морального вреда работодателем, не обеспечившим безопасные условия труда (т.1 л.д.4-7, л.д.131-132).

Истец Теплова Т.А. в судебном заседании исковые требования поддержала.

Представитель ответчика ФИО12 в судебном заседании иск не признала.

Помощник прокурора Ленинского района г.Челябинска ФИО13 дала заключение о частичном удовлетворении исковых требований.

Представитель Государственной инспекции труда в Челябинской области, третьи лица Отделение Фонда пенсионного и социального страхования по Челябинской области, Федерация профсоюзов Челябинской области в судебное заседание не явились, извещены.

Суд постановил решение, с учетом определения об исправлении описки, которым исковые требования удовлетворил частично.

Признал правоотношения, возникшие на основании договора об оказании услуг по ремонту от 4 сентября 2023 года между ФИО1 и ЗАО «ЖБИ-2» в период с 4 сентября 2023 года по 4 сентября 2023 года, трудовыми.

Взыскал с ЗАО «ЖБИ-2» в пользу Тепловой Т.А. компенсацию морального вреда в размере 1 100 000 руб.

Взыскал с ЗАО «ЖБИ-2» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 600 руб. (т.2 л.д.122-139, 141-142).

В апелляционной жалобе ответчик просит решение суда первой инстанции отменить полностью и принять новое решение. Обжалуемее решение считает незаконным и необоснованным.

Суд рассмотрел дело в отсутствие лиц, участвующих в деле и не извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания. 26.02.2024 года в судебном заседании в качестве свидетеля был привлечен свидетель ФИО14, который был свидетелем несчастного случая с ФИО1 и показания которого являлись основными, чтобы дать полную картину несчастному случаю. Ответчиком были представлены сведения о месте нахождения ФИО14 через канцелярию суда. На заседании 10.04.2024 года суд не рассмотрел вопрос о явке сторон дела, не проверил уведомление участников дела, замечания ответчика, что отсутствует свидетель ФИО14 и представитель Государственной инспекции труда ФИО15 судья проигнорировал и в этом же заседании вынес решение.

Судом неправильно определены обстоятельства имеющие значение для дела. Все свои выводы о наличии трудовых отношений, суд делает на основании объяснительной ФИО11, при этом не привлекает его в качестве свидетеля, хотя соответствующее ходатайство было заявлено стороной истца. Судом также не учтено, что ФИО1 поднялся на кран для выполнения работ без соответствующего наряд-допуска, без разрешения представителя ЗАО «ЖБИ-2», его уведомления о начале работы и в отсутствии ответственных лиц заказчика. Вывод суда о том, что ФИО1 начал выполнять работу с ведома работодателя, противоречит ст.15, 16, 67 Трудового кодекса Российской Федерации. Факт нахождения ФИО1 на территории ЗАО «ЖБИ-2» не подтверждает факт трудовых отношений, поскольку ограждение на данной заводской площадке отсутствует, и пройти либо проехать на территорию может любой. По факту данного нарушения ЗАО «ЖБИ-2» было вынесено представление об устранении нарушений по охране труда и привлечено к административной ответственности по ст.5.27.1 КоАП РФ.

Установленные судом первой инстанции обстоятельства, имеющие значение для дела, не доказаны. Согласно решению, суд полагает возможным сделать вывод о наличии факта трудовых отношений, что в свою очередь, говорит об отсутствии конкретных доказательств данного факта. Работодатель со своей стороны представил все доказательства того, что данные отношения не носили трудовой характер и договор от 04.09.2023 года имел гражданско-правовой характер. Данные выводы также были сделаны прокуратурой города, ГИТ в Челябинской области, следственным комитетом после проведения проверок. Со стороны истца не было представлено ни одного доказательства, подтверждающего факт трудовых отношений, а только одни предположения. Судом не доказаны и не установлены обстоятельства для возложения обязанности по компенсации морального вреда на причинителя вреда, а именно: физических и нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом. Судом не учтен тот факт, что Теплова Т.А. заявляла, что ее сын ФИО1 не употреблял спиртных напитков, хотя это противоречит представленной медицинской документации. Суд в решении указал на то, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик, но времени на предоставление данных доказательств ответчику не предоставил.

Выводы суда, изложенные в решении суда не соответствуют обстоятельствам дела. Согласно выписки из первичной медицинской документации ФИО1 указал, что лист нетрудоспособности не нужен, поскольку официально он не работает. Судом не учтено, что медицинская документация содержит сведения со слов самого ФИО1 о том, что хотя он и получил задание по работе с краном, но приступил к работе без соответствующего разрешения на начало работы от руководителя.

Судом не применен закон, подлежащий применению. Ответчик считает, что принятие уточнений исковых требований о возмещении компенсации морального вреда является незаконным, т.к. только после установления наличия трудовых отношений между сторонами у истца возникает такое право требования. Судом не применена ст.222 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку ГИТ в Челябинской области, не просивший о рассмотрении дела в его отсутствие, не явился в суд по вторичному вызову, а ответчик не требовал рассмотрения дела по существу. Неявка истца без уважительной причины была 26.02.2024г., 20.03.2024г., 10.04.2024г. (т.2 л.д.151-153).

В своих возражения на апелляционную жалобу истец, прокурор Ленинского района г.Челябинска просят решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика без удовлетворения (т.2 л.д.157-158, 189-192).

Представитель ГИТ в Челябинской области, представители третьих лиц ОСФР по Челябинской области, Федерация профсоюзов Челябинской области о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции извещены, в суд не явились, в связи с чем судебная коллегия на основании статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации признала возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Заслушав лиц, участвующих в деле, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда, в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к выводу, что оснований для отмены судебного решения по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Теплова Т.А. приходится матерью ФИО1 (т.1 л.д.149).

В августе 2023 года издан приказ директора ЗАО «ЖБИ-2» №, которым определено в связи с производственной необходимостью разработать мероприятия для обеспечения технической возможности введения в эксплуатацию стрелового крана № зав.№, утвердить мероприятия ответственными лицами, сформировать рабочую группу для производства работ по утвержденному перечню мероприятий, <данные изъяты> <данные изъяты> ФИО20. назначен ответственным лицом по вводу в эксплуатацию стрелового крана № зав.№.

В части ошибочно указанной даты в приказе 20 сентября 2023 года представитель ответчика пояснила, что фактически данный приказ издан в августе 2023 года, а именно до даты, когда ФИО1 было предложено заключить договор подряда.

Для выполнения работ были приглашены ФИО1 и ФИО14

04.09.2023 года в утреннее время во время выполнения работ по ремонту крана на территории предприятия ЗАО «ЖБИ-2» с ФИО1 произошел несчастный случай, в результате которого 09.09.2023 года ФИО1 скончался.

Государственной инспекцией труда в Челябинской области расследование данного несчастного случая проведено в связи с поступившем в Государственную инспекцию труда в Челябинской области в связи с обращением матери пострадавшего Тепловой Т.А., содержащего сведения о сокрытии работодателем ЗАО «ЖБИ-2» вышеуказанного несчастного случая, произошедшего с ее сыном ФИО1 и необходимости его

расследования.

В ходе проверки допрошены главный инженер ФИО11, ФИО14, начальник формовочного цеха ФИО16, установлено следующее.

Утром 4 сентября 2023 года ФИО1 приехал на своем автомобиле на территорию ЗАО «ЖБИ-2», где в районе крана на производственной площадке встретился с ФИО14 и <данные изъяты> ФИО11, где они обговорили объем работы на ремонт крана, в том числе задание на снятие электродвигателя со стрелового крана № заводской №, и последующего выполнения услуг по подготовке крана стрелового для регистрации в органах государственного технического надзора.

Примерно в 9 часов 4 сентября 2023 года <данные изъяты> ФИО21 пошел в помещение здания администрации ЗАО «ЖБИ-2» на оперативное совещание, предварительно сказав ФИО14 (также привлеченное к работам с краном лицо) и ФИО1, что возвращению с совещания будет оформлен договор оказания услуг.

В 9 часов 15 минут 4 сентября 2023 года <данные изъяты> ФИО22 поступил звонок из цеха с сообщением о том, что ФИО1 травмировался.

Находившийся на совещании начальник арматурного цеха ФИО17 на своей машине довез <данные изъяты> ФИО23. до крана.

Прибыв на место происшествия, <данные изъяты> ФИО11 по экстренному телефону 112 сообщил о произошедшем факте с ФИО1

Прибывшие сотрудники скорой медицинской помощи оказали первую медицинскую помощь ФИО1 и транспортировали его в ГАУЗ «ГКБ № 8г. Челябинска», при этом в карте имеется отметка о наличии клиники опьянения у пострадавшего (т.1 л.д.195-196).

Так, из письменных пояснений ФИО11 следует, что исполняя п.4 Приказа № от 20.09.2023, приступил к созданию рабочей группы и организации ремонта стрелового крана № заводской №. Для организации ремонта стрелового крана №, заводской № <данные изъяты> ФИО11 позвонил 03.09.2023 года по телефонам ФИО14 и ФИО1, с предложением им провести ремонт и подготовку стрелового крана № заводской № и предъявлению органам надзора и контроля с последующим вводом в эксплуатацию. Для согласования условий договора по оказанию разовых работ и оплаты запланированных работ, <данные изъяты> ФИО11, ФИО14 и ФИО1 предложено 04.09.2023 подойти на территорию предприятия ЗАО «ЖБИ 2». ФИО11, утром 04.09.2023 в районе крана встретился с ФИО14 и ФИО1, после чего они обговорили объем работы на ремонт крана, в том числе задание на снятие электродвигателя со стрелового крана № заводской №, и последующего выполнения услуг по подготовке крана стрелового на рельсовом ходу грузоподъёмностью 11 тонн № заводской № для регистрации в органах государственного технического надзора. Примерно в 9 часов того же дня, ФИО11 пошел в помещение здания Администрации ЗАО «ЖБИ 2» на «оперативку», предварительно сказав ФИО14 и ФИО1, что «придя с оперативки, оформим договор оказания услуг». В 9 часов 15 минут 04.09.2023 <данные изъяты> ФИО11 поступил звонок из цеха с сообщением о том, что ФИО1 травмировался (т.1 л.д.63-64,65).

Из протокола опроса <данные изъяты> ФИО24., представленного инспекцией, усматривается, что на предприятие ФИО1 пригласил он, по заданию руководства для введения в эксплуатацию крана и в связи с отсутствием на предприятии ремонтной службы он формировал рабочую группу. Предварительно, в начале сентября 2023 договорились о встрече на производственной площадке возле крана; на предприятие ФИО1 пригласил он для оценки крана, который был выведен из эксплуатации с 2016 года.

Из письменного пояснения ФИО18 от 25.09.2023 года и от 28.09.2023 следует, что ему вечером 03.09.2023 позвонил по телефону <данные изъяты> ФИО11 и попросил прийти на следующий день на предприятие ЗАО «ЖБИ-2» для согласования условий проведения ремонтных работ на стреловом кране № заводской №. 04.09.2023 года в 7 часов 30 минут он пришел на территорию предприятия ЗАО «ЖБИ-2», переоделся в принесенную ранее принадлежащую ему лично специальную одежду и приступил к окончанию ранее полученного задания по сверлению закладных деталей. Утром 04.09.2023 года ФИО18 и <данные изъяты> ФИО11 до утреннего совещания предварительно обговорили объем и условия выполнения разовых работ. Работая на сверлильном станке примерно в 9 часов того же дня, к нему пришел ФИО1 и попросил помочь вытащить электродвигатель со стрелового крана № заводской №. Досверлив «закладные» детали, он выключил станок и совместно с подошедшим ФИО19 они вышли из помещения цеха, догонять ФИО1, в районе цеха они не увидели ФИО1, и пошли к крану, так как предположили, что он мог быть уже на кране. Подойдя к крану увидел, что рубильник электропитания крана включен, а «он рубильник не включал, кто включил рубильник, он не знает». Стоя на земле у крана он увидел, что подъемная лестница крана повернута в сторону и для того, чтобы подняться на кран, он довернул кран с помощью кнопочной станции ручного управления краном, перед поворотом крана крикнув «Леха бойся». Повернув кран в нужное место, он выключил рубильник и положил на корпус рубильника ручной пульт управления краном. В этот момент ФИО1, находящийся на кране, крикнул ему находящемуся внизу на земле, чтобы он включил рубильником электропитание крана и поднял крюки, на что он спросил «зачем», ФИО1 ответил «чтобы смогла проехать фура». Он включил рубильник электропитания крана, после чего прозвучала звуковая сигнализация о запуске крана. После запуска крана он крикнул: «Леха бойся» и с ручного пульта управления крана включил механизм подъема барабана лебедки. После подъема крюков он, выключил рубильник электропитания крана и положил пульт на корпус рубильника, после чего полез на кран. Поднявшись на кран, увидел ФИО1, лежащего на грузовом барабане подъема, при этом его спецовка была порвана, остатки спецодежды, моток каната был зажат тросом и замотаны на барабан. ФИО1 лежал на спине, правая нога находилась на редукторе подъема стрелы, а левая нога находилась между барабаном и редуктором. Увидев лежащего на спине ФИО1, он крикнул стоящему внизу на земле ФИО19 включить рубильник крана и подать ему ручной пульт управления краном. Поднявшийся по лестнице подъема крана примерно до половины лестницы ФИО19 подал ему пульт управления краном, после чего он с пульта включил обратный ход лебедки, и примерно через четвертую часть окружности вращения барабана, одежда ФИО1 освободилась. После освобождения одежды, замотанной на барабан, ФИО1 попытался встать, а он попытался ему помочь, на что ФИО1 сказал: «не трогай, мне больно». Поднявшись на ноги ФИО1, с остановками дошел до площадки крана. Находясь на площадке крана ФИО1, попросил его помочь ему снять с него спецодежду. Спецодежда, а именно куртка ФИО1 была порвана, остались только надетые на руки рукава, которые он помог ФИО1 снять. Вызванные по телефону сотрудники МЧС и прибывшая бригада скорой медицинской помощи, оказали находящемуся на площадке ФИО3 ФИО1 первую помощь, спустили на землю и доставили на автомобиле скорой медицинской помощи в ГАУЗ ГКБ № <адрес>, где ФИО1 скончался 09.09.2023. (т.1 л.д.92-94,95).

Из протокола опроса ФИО14 от 18.09.2023 следует, что он является пенсионером, официально не работает, ранее работал <данные изъяты> на ЗАО «ЖБИ-2». Периодически его приглашали на предприятие для оказания ремонтных услуг промышленного оборудования, в том числе и кранового оборудования, в связи с большим опытом работы. 04.09.2023 планировалось, что он будет ремонтировать погрузчик, однако подошел <данные изъяты> ФИО11 и попросил помочь ФИО1 в демонтаже не работающего стрелового двигателя на кране. Около 09 часов утра подошел сам ФИО1 и позвал помочь в демонтаже электродвигателя. Взяв пульт дистанционного управления краном, они пошли на площадку стрелового крана, при этом ФИО1 ушел вперед и к его приходу он уже поднялся на кран. Из пояснения ФИО1 понял, что электродвигатель он уже открутил и ему нужна помощь в его снятии со станины. Хотел подняться на кран, но ФИО1 сверху крикнул, что нужно поднять стропа, которые мешали движению транспорта. Крикнув «берегись» и с помощью пульта стал осуществлять подъем строп, управляя грузовым подъемным устройством. Криков и звуков не слышал. Убедившись, что стропы поднялись (увидел визуально) обесточил кран и поднялся на него, где обнаружил ФИО1, которого за спецовку примотало к барабану грузового подъемного устройства.

Из пояснительной записки начальника формовочного цеха ФИО16 от 27.09.2023 следует, что узнав о происшедшем факте получения травм ФИО1, он подошел к крану. Поднявшись на площадку крана, увидел, что ФИО1 «сидит на площадке, укрыт курткой, от него явно пахло алкоголем». После того как прибывшие сотрудники спасательных служб сняли пострадавшего ФИО1 с площадки вниз и оказали первую помощь, <данные изъяты> ФИО16 поднялся на кран и прошел к месту установления на кране грузовой и стреловой лебедкам, чтобы посмотреть место, где получил травмы пострадавший и увидел, что на грузовой барабан намотаны куски спецодежды, трос и канат. Один конец каната был зацеплен крюком за монтажную петлю электродвигателя, на барабан был намотан не распутанный канат и четыре витка распутанного каната (фотографии с места происшествия). <данные изъяты> ФИО16 считает, что причинами происшествия стало то, что ФИО1, держал смотанный в бухту канат в руках (возможно висевшим на плече) за спиной, при этом один конец каната, имеющий монтажный крюк был зацеплен за крюк электродвигателя, а второй конец, свободно висевший за спиной ФИО1, зацепился за перемещающий вследствие вращения грузового барабана, и в результате вращения барабана был зацеплен тросом и намотан на барабан вместе с курткой спецодежды ФИО1 09.09.2023 пострадавший ФИО1 от полученных травм скончался в ГАУЗ ОЗП ГКБ № <адрес> (т.1 л.д.61-62).

Согласно требованиям пункта 2.1 «Общие положения. Требования к
обслуживающему персоналу перед пуском крана, во время работы и после
прекращения работы, а также при обслуживании крана и его ремонте
изложены в "Инструкции для крановщиков (машинистов) башенных кранов» Технического описания и инструкции по эксплуатации СК-3861.00.00.000ТО к администрации организаций, эксплуатирующих краны, разработанное Министерством строительства в северных и западных районах СССР ОЭПО «Стройтехника» Мончегорский механический завод КРАН СТРЕЛОВОЙ на рельсовом ходу грузоподъемностью 11 тонн №, утвержденной Госгортехнадзором СССР, к управлению краном допускаются лица, прошедшие медицинское освидетельствование и имеющие на руках удостоверение на право управления башенным краном, выданное квалификационной комиссией с участием инспектора Госгортехнадзора; при управлении краном машинист должен строго соблюдать правила технической эксплуатации кранов и правил по технике безопасности.

В нарушение п.2.1 ТОиИЭ ФИО14 воспользовался радиоуправляемым ручным пультом управления краном, лежащим на корпусе включенного рубильника, для включения электропитания крана и последующего разворота его поворотной платформы, и последующего перемещения металлической лестницы подъема, в более удобное для подъема на кран положение. Переместив поворотную платформу с приваренной к ней лестницей, ведущим (ведомым) колесам ходовой тележки размерами в диаметре 0,5м, чтобы поднявшись на колесо, впоследствии подняться по лестнице на кран. После поворота платформы и перемещение лестницы в район ведущего (ведомого) колеса ФИО14 через радиоуправляемый пульт включил электропитания крана. ФИО1, находившийся в этот момент на площадке крана попросил ФИО14 включить электропитание крана еще раз и грузовой лебедкой поднять стропы с крюками выше, чтобы могла проехать грузовая автомашина. После подачи электропитания на кран и радиоуправляемым пультом питания на грузовую лебедку ФИО14, не видя, где находится ФИО1, включил вращение грузовой лебедки с редуктором и барабаном. Вращающийся редуктор грузовой лебедки начал вращать барабан, на который стал наматываться грузовой трос и через стрелу крана висящие на нем крюки были подняты. При вращении грузового барабана грузовой трос вместе со свободным концом каната был зацеплен вращающимся (барабаном) либо движущимся (тросом), после чего был частично намотан на барабан. Вращающийся барабан с накручиваемым на него канатом, находящимся за спиной ФИО1 с левой стороны, совершив 4 оборота, затянул за собой его куртку. ФИО14 поднял грузовые стропы с крюками и выключил электропитание крана и грузовой лебедки.

ФИО1 находясь в опасной зоне вращения барабана грузовой лебедки не предпринял соответствующих мер безопасности: находился на площадке расположенными на ней грузовой стреловой лебедками. Находясь в районе грузовой лебедки, дал команду на подъем строп с прикрепленными к ним крюками ФИО14 Находясь в опасной зоне вращения барабана грузовой лебедки, стоя спиной к вращающемуся барабану, в положении неустойчивого равновесия, с находящемся на плече мотком каната, предназначенным для снятия и опускания электродвигателя на землю для дальнейшего направления его в ремонт. ФИО1 один конец монтажным крюком зацепил за приспособление для подъема электродвигателя, а второй свободный конец каната находился за его спиной. Свободный конец каната был зацеплен вращающимся барабаном и накручен на этот барабан совместно с надетой на него курткой специальной одежды. ФИО14 выполнял действия по развороту крана и подъему строп при помощи ручного пульта управления краном без разрешения ответственных лиц в их отсутствии, при выполнении подъема строп с крюками не убедился в безопасности выполняемых действий.

Заключением государственного инспектора труда № от 12.10.2023г. данный несчастный случай произошедший 04.09.2023 года квалифицировать как связанный с производством, либо несчастный случай не связанный с производством, не представляется возможным без принятия решения органов судебной власти об установлении факта трудовых отношений между ЗАО «ЖБИ-2» и ФИО1 Установить причину несчастного случая не представляется возможным без принятия решения органов судебной власти (т.1 л.д.101-112).

В штатном расписании ЗАО «ЖБИ-2» на 2023 года предусмотрена 1 ставка <данные изъяты>, 2 ставки <данные изъяты>, 1 ставка <данные изъяты> (т.1 л.д.34-35).

Из первичного осмотра врачом приемного отделения следует, что ФИО1 поступил 04.09.2023г. в 10 час. 45 мин. с жалобами на боли в грудной клетки слева и справа, левом плече, верхних отделах живота. Анамнез заболевания: в 09 час. 30 мин. во время рабочего процесса на производстве, зацепился за металлический трос, зажало между барабанами крана грудной клеткой. Предварительный диагноз: <данные изъяты> <данные изъяты>. Пациент взят в операционную (т.1 л.д.124-125).

Как следует из посмертного эпикриза, ФИО1 находился в стационаре ГАУЗ ОЗП «ГКБ №8 г. Челябинска» в <данные изъяты> с 04.09.2023 с 10 час. 45 мин. по 09.09.2023 08 час. 31 мин. Доставлен в тяжелом состоянии. При поступлении выявлены <данные изъяты> <данные изъяты>. 04.09.2023 проведена операция. <данные изъяты>. В послеоперационном периода наблюдался в ОРиИТ, состояние оставалось крайне тяжелым ввиду травматического шока, полиорганной недостаточности. На фоне проводимого лечения состояние прогрессивно ухудшалось, нарастала легочно-сердечная, почечная недостаточность. 09.09.2023 в 08 час. 31 мин. констатирована смерть. Заключительный клинический диагноз (посмертный): <данные изъяты> (т.2 л.д.55-57).

Постановлением старшего следователя следственного отдела по Ленинскому району г. Челябинска СУ СК России по Челябинской области от 25.10.2023 года, в возбуждении уголовного дела по сообщению о смерти ФИО1 по основанию, предусмотренному п.1 ч.1 ст.24 УПК РФ – за отсутствием события преступления, предусмотренного ст.105, ч.4 ст. 111 УК РФ, отказано (т.1 л.д.216-225).

Ответчиком в подтверждение факта отсутствия трудовых отношений представлен договор № от на оказание услуг по ремонту от 04.09.2023 года между ЗАО «ЖБИ-2» и ФИО1, в соответствии с которым заказчик ЗАО «ЖБИ-2» поручает, а исполнитель ФИО1 производит ремонт и подготовку № заводской № для предъявления в органы надзора и контроля с последующим вводом в эксплуатацию, сроком выполнения услуг 5 рабочих дней, вступает в силу с момента его подписания. ФИО1 указанный договор не подписан (т.1 л.д.14-15).

Удовлетворяя исковые требования об установлении между сторонами факта трудовых отношений, суд первой инстанции правильно применил положения ч. 3 ст. 16, ч. 1 ст. 61, ч. 2 ст. 67 Трудового кодекса Российской Федерации, предусматривающие заключение трудового договора путем фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя и правильно применил правовые позиции, приведенные в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2018 года № 15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям» о рассмотрении споров об установлении факта трудовых отношений с которыми не оформлен трудовой договор в письменной форме. Суд обоснованно исходил из того, что 04.09.2023 года допуск ФИО1 к работе осуществлен уполномоченным на то лицом (<данные изъяты> ФИО11), работа выполнялась в интересах, под контролем и управлением работодателя в лице <данные изъяты>.

Судебная коллегия не находит оснований не соглашаться с такими выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, надлежащей оценке представленных сторонами доказательств, не противоречат установленным по делу обстоятельствам.

Совокупность исследованных судом доказательств позволяет сделать вывод о доказанности признаков трудового правоотношения между ЗАО «ЖБИ-2» и ФИО1. В ходе рассмотрения дела нашло подтверждение, что ФИО1 был приглашен на выполнение работ по инициативе ответчика, допущен на территорию ЗАО «ЖБИ-2» главным <данные изъяты> ФИО11, перед уходом на оперативку ФИО11 обозначил объем работы, которую ФИО1, начал выполнять, следовательно, ФИО1 был интегрирован в организационный процесс. Данные признаки трудовых отношений не характерны для гражданско-правовых отношений. Ответчик не представил доказательств отсутствия трудовых отношений с ФИО1 Так, работы по ремонту стрелкового крана осуществлялись на территории ответчика, в его интересах в соответствии с приказом № «О намерении ввода в эксплуатацию стрелкового крана», ввиду чего работодатель должен был контролировать производство данных работ.

Относимых, допустимых и достоверных доказательств существования между сторонами иных отношений, не связанных с трудовыми, ответчиком в нарушение положений ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не представлено.

Доводы апелляционной жалобы о том, что отношения между сторонами сложились гражданско-правовые отношения, вытекающие из договора на оказание услуг по ремонту, судебная коллегия признает несостоятельными, поскольку представленный в материалы дела договор от 04.09.2023 года ФИО1 не подписан, поэтому его условия не могут быть приняты во внимание.

Довод апелляционной жалобы о том, что факт нахождения на территории ФИО1 не подтверждает факт трудовых отношений, является несостоятельным, поскольку данный факт не нашел своего подтверждения в ходе рассмотрения дела. То обстоятельство, что ответчик не контролировал ход выполнения работ на своей территории, не свидетельствует о том, что ФИО1 действовал не в интересах работодателя.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд не вызвал и не допросил свидетеля ФИО14, который являлся основным свидетелем произошедшего, не свидетельствуют о нарушении норм процессуального права, способном повлечь отмену судебных постановлений, так как в силу статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определение круга обстоятельств, имеющих значение для дела, и доказательств, необходимых для установления данных обстоятельств, относится к исключительной компетенции суда, рассматривающего дело.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд первой инстанции, построил свои выводы в решении на основании объяснительной ФИО11, при этом не вызвал его в качестве свидетеля, судебной коллегией также отклоняется, поскольку представителем ответчика такое ходатайство также не заявлялось.

Доводы апелляционной жалобы о не предоставлении судом первой инстанции времени для предоставления доказательств, не могут являться основанием для отмены обжалуемого судебного акта, поскольку заявитель не лишен был права представить дополнительные доказательства в суд апелляционной инстанции. Такое право не было реализовано заявителем, каких-либо ходатайств о приобщении доказательств или об истребовании дополнительных доказательств в ходе судебного разбирательства в суде апелляционной инстанции не заявлено.

Доводы апелляционной жалобы о том, что исковое заявление следовало оставить без рассмотрения в виду неявки истца по вторичному вызову, судебной коллегией отклоняются как необоснованные.

В соответствии с абзацем 7 статьи 222 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оставляет заявление без рассмотрения в случае, если стороны, не просившие о разбирательстве дела в их отсутствие, не явились в суд по вторичному вызову.

В силу статьи 34 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации лицами, участвующими в деле, являются стороны, третьи лица, прокурор, лица, обращающиеся в суд за защитой прав, свобод и законных интересов других лиц или вступающие в процесс в целях дачи заключения по основаниям, предусмотренным статьями 4, 46 и 47 настоящего Кодекса, заявители и другие заинтересованные лица по делам особого производства и по делам, возникающим из публичных правоотношений. При этом законодатель не относит к числу лиц, участвующих в деле, представителей сторон и прочих участников судебного процесса.

Как следует из протоколов судебных заседаний 21.12.2023 года (подготовка дела к судебному разбирательству), 01.02.2024 года (предварительное судебное заседание), 26.02.2024 года, 20.03.2024 года, 10.04.2024 года материальный истец Теплова Т.А. принимала участие в судебных заседаниях.

Судебная коллегия также соглашается с выводами суда первой инстанции о наличии оснований для взыскания компенсации морального вреда, так как они соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения, установленным обстоятельствам дела и представленным доказательствам.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», работник в силу ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации имеет право на компенсацию морального вреда, причиненного ему нарушением его трудовых прав любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя (незаконным увольнением или переводом на другую работу, незаконным применением дисциплинарного взыскания, нарушением установленных сроков выплаты заработной платы или выплатой ее не в полном размере, неоформлением в установленном порядке трудового договора с работником, фактически допущенным к работе, незаконным привлечением к сверхурочной работе, задержкой выдачи трудовой книжки или предоставления сведений о трудовой деятельности, необеспечением безопасности и условий труда, соответствующих государственным нормативным требованиям охраны труда, и др.).

В случае смерти работника или повреждения его здоровья в результате несчастного случая на производстве члены семьи работника имеют право на компенсацию работодателем, не обеспечившим работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности, морального вреда, причиненного нарушением принадлежащих им неимущественных прав и нематериальных благ.

В соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В соответствии с ч. 3 ст. 8 Федерального закона от 24.07.1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

При буквальном толковании приведенной нормы материального права работодатель обязан компенсировать моральный вред, причиненный жизни работника. При этом, выплата компенсации морального вреда в денежной или иной материальной форме не зависит от подлежащего возмещению имущественного ущерба, выплаченного, в том числе, посредством осуществления страховых выплат. Право на компенсацию морального вреда имеют близкие родственники лица, смерть которого наступила в результате несчастного случая на производстве.

Согласно п. 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», суду при определении размера компенсации морального вреда в связи с нарушением работодателем трудовых прав работника необходимо учитывать, в числе других обстоятельств, значимость для работника нематериальных благ, объем их нарушения и степень вины работодателя. Размер компенсации морального вреда, присужденный к взысканию с работодателя в случае причинения вреда здоровью работника вследствие профессионального заболевания, причинения вреда жизни и здоровью работника вследствие несчастного случая на производстве, в том числе в пользу члена семьи работника, должен быть обоснован, помимо прочего, с учетом степени вины работодателя в причинении вреда здоровью работника в произошедшем несчастном случае.

Частично удовлетворяя требовании о взыскании в пользу Тепловой Т.А. компенсации морального вреда в размере 1 100 000 руб., суд при определении ее размера учел фактические обстоятельства дела - Теплова Т.А. с 20 лет воспитывала сына одна, никто ей не помогал, они вместе путешествовали, сын часто приходил к ней в гости, приводил внуков, они вместе гуляли, 04.09.2023 года она ждала его на ужин, нравственные страдания, которые выразились в невосполнимой потере близкого человека, после его смерти у нее ухудшилось зрение, пришлось менять хрусталик, постоянно принимает успокоительные, ей морально тяжело принять гибель сына, степень вины ответчика, не обеспечившего эффективное функционирование системы управления охраны труда и безопасные условия труда, нахождение ФИО1 в состоянии алкогольного опьянения, последующего поведения ответчика после несчастного случая (ответчик оказывал истцу материальную помощь при погребении), а также принципы разумности и справедливости.

Оснований для иной оценки характера причиненных истцу нравственных страданий, позволяющей изменить размер компенсации морального вреда, судебная коллегия не усматривает, полагая данный размер компенсации обоснованным, не нарушающим баланса интересов сторон.

Доводы апелляционной жалобы о том, что взыскание компенсации морального вреда возможно только после установлении факта трудовых отношений, не могут быть приняты, поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 151 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истец вправе соединить в одном заявлении несколько исковых требований, связанных между собой, за исключением случаев, установленных настоящим Кодексом. В силу ч. 2 указанной статьи судья выделяет одно или несколько соединенных исковых требований в отдельное производство, если признает, что раздельное рассмотрение требований будет целесообразно. Следовательно, вопрос принятия к производству искового заявления, в котором соединены несколько требований, вопрос о выделении требований в отдельное производство решается судом первой инстанции исходя из целесообразности и процессуальной экономии, эффективности рассмотрения объединенных требований.

Приведенные в апелляционной жалобе доводы повторяют позицию истцов по спору, основаны на ином толковании норм права, не подтверждают нарушений судом норм материального права, подлежащих применению к возникшим правоотношениям, являются лишь переоценкой фактов установленных судебным решением и субъективным мнением о них лица, подавшего жалобу.

Вопреки доводам апелляционной жалобы суд с достаточной полнотой исследовал все обстоятельства дела, юридически значимые обстоятельства по делу судом установлены правильно, выводы суда не противоречат материалам дела, основаны на всестороннем, полном и объективном исследовании имеющихся в деле доказательств, судом приняты во внимание доводы всех участвующих в деле лиц, доказательства были получены и исследованы в таком объеме, который позволил суду разрешить спор.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Ленинского районного суда г.Челябинска от 10 апреля 2024 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Закрытого акционерного общества «ЖБИ-2» - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 19.08.2024г.