Решение по делу № 2-6725/2024 от 29.08.2024

Дело № 2-6725/2024

66RS0003-01-2024-005433-64

Мотивированное решение изготовлено 24 декабря 2024 года

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Екатеринбург 10 декабря 2024 года

Кировский районный суд г. Екатеринбурга в составе председательствующего судьи Войт А.В., при секретаре судебного заседания Туснолобовой К.А., с участием истца Катаевой А.О., представителя ответчика Попереля С.В., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Катаевой Анастасии Олеговны к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Свердловской области «Центральная городская больница № 7» о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Катаева А.О. обратилась в суд с вышеуказанным иском, в обоснование которого указала, что 12 декабря 2023 года произошло незаконное увольнение истца, основанное на принуждении к увольнению, для чего создавались неблагоприятные условия труда, а именно не оснащение кабинета согласно Стандарта оснащения кабинета врача-терапевта, а также нарушены допустимые параметры микроклимата на рабочем месте, регламентируемые СанПин 1.2.3685-21 «Гигиенические нормативы и требования к обеспечению безопасности и (или) безвредности для человека факторов среды обитания», вследствие чего истец написала жалобу, в которой отразила, что условия среды привели к общему переохлаждению и нарушению самочувствия (боль в суставах кистей, стоп, в локтевых суставах). На обращения и жалобы администрация ГБУЗ СО «ЦГБ №7» не реагировала. Также истец указывает, что регулярно оказывалось эмоциональное давление в течение 1,5 месяцев до момента увольнения. Факт незаконного увольнения подтвержден решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга по гражданскому делу 2-1535/2024. Истец указывает, что действиями ответчика нарушены личные неимущественные права, причинены нравственные и физические страдания, которые выразились в нарушении права на труд, на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, посягательстве на физическое и эмоциональное здоровье, на достоинство личности. В связи с указанным, просит взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 400000 рублей.

В судебном заседании Катаева А.О. указала, что исковые требования поддерживает, просит удовлетворить их в полном объеме.

Представитель ответчика ГБУЗ СО «Центральная городская больница №7» Попереля С.В., действующая на основании доверенности, представила отзыв на исковое заявление /л.д. 37-41/, согласно которому ответчик не согласен с требованиями Катаевой А.О. на основании следующего. 07 ноября 2023 года ответчик вручил истцу уведомление об изменении определенных сторонами условий трудового договора в части изменения режима, графика рабочего времени, размера и составных частей оплаты труда с 10 января 2024 года. Истец ознакомился с уведомлением и выразил письменное согласие на внесение изменений в трудовой договор. С 20 ноября 2023 года по 01 декабря 2023 года истец находилась на листке нетрудоспособности, а 11 декабря 2023 года написала заявление об увольнении по собственному желанию без отработки 12 декабря 2023 года. Ответчик издал приказ №327 от 12 декабря 2023 года о прекращении трудового договора по инициативе работника, ознакомил истца с приказом 12 декабря 2023 года. Со стороны ответчика, его работников, действий, свидетельствующих о моральном давлении и принуждении в отношении истца не производилось. Доводы о взыскании компенсации морального вреда ответчик считает необоснованными. Судом первой инстанции не установлено доказательств, свидетельствующих о намерении ответчика уволить истца по инициативе работодателя. У истца имелось достаточно времени для осознанного принятия решения, поскольку до даты увольнения истец длительное время отсутствовала на рабочем месте. Со стороны ответчик каких-либо принудительных мер не применялось. Доводы истца по необеспечению кабинета истца медицинским оборудованием и медикаментами являются безосновательными. Недостаточно полное оснащение кабинетов не является одним из инструментов к понуждению истца к увольнению, обращения истца рассмотрены и частично удовлетворены. Нарушение микроклимата носило временный характер и связаны с аномально низкими температурами, от других сотрудников жалоб не поступало. Истец находится в равных условиях со всеми сотрудниками ответчика. На основании изложенного просит отказать в удовлетворении исковых требований в полном объеме.

В судебном заседании представитель ответчика доводы возражений поддержала.

Представитель третьего лица Министерства здравоохранения Свердловской области в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом и в срок, об уважительных причинах неявки суду не сообщил, ходатайств об отложении судебного заседания либо о рассмотрении дела в свое отсутствие суду не представил. При таких обстоятельствах суд считает возможным в соответствии со ст.ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации рассмотреть дело в отсутствие представителя третьего лица.

Заслушав истца, представителя ответчика, исследовав материалы дела, оценив доказательства каждое в отдельности и все в совокупности, суд приходит к следующему.

Материалами дела подтверждается, никем не оспаривается, что 16 декабря 2020 года между истцом Катаевой А.О. и ответчиком ГБУЗ СО «ЦГБ №7» заключен трудовой договор №167, по условиям которого истец Катаева А.О. принята на работу в должности медицинской участковой сестры на 1 ставку по основному месту работы на неопределенный срок с 16 декабря 2020 года.

В соответствии с ч. 2 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица, а также в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом.

Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 01 марта 2024 года по гражданскому делу №2-1535/2024 исковые требования Катаевой Анастасии Олеговны к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Свердловской области «Центральная городская больница № 7» о восстановлении на работе, оставлены без удовлетворения.

Апелляционным определением Свердловского областного суда от 03 июля 2024 года решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 01 марта 2024 года отменено, по делу принято новое решение, которым иск Катаевой Анастасии Олеговны к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Свердловской области «Центральная городская больница № 7» о признании приказа об увольнении незаконным, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула удовлетворен в полном объеме.

В частности, приказ от 12 декабря 2023 года №327-к об увольнении Катаевой Анастасии Олеговны по п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации признан незаконным. Истец восстановлена на работе в должности врача-терапевта участкового отделения эпидемиологии и профилактики инфекционных заболеваний Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области «Центральная городская больница № 7» с 13 декабря 2023 года. С ГБУЗ СО «Центральная городская больница № 7» в пользу Катаевой Анастасии Олеговны взыскан средний заработок за время вынужденного прогула в размере 408 435 рублей 02 копейки с удержанием при выплате налога на доходы физических лиц.

В соответствии со ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Из положений ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации следует, что обязательным условием возмещения работодателем морального вреда работнику является установления факта неправомерных действий или бездействий работодателя.

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно пункту 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 работник в силу статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации имеет право на компенсацию морального вреда, причиненного ему нарушением его трудовых прав любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя (в том числе необеспечением безопасности и условий труда, соответствующих государственным нормативным требованиям охраны труда, и др.).

Апелляционным определением Свердловского областного суда от 03 июля 2024 года установлены неправомерные действия ответчика в отношении истца, в частности, увольнение истца признано незаконным в связи с отсутствием волеизъявления на прекращение трудовых отношений, ответчиком истцу не разъяснялись последствия написания заявления об увольнении, а также право отозвать свое заявление и сроки совершения указанного действия, несмотря на то, что в день прекращения трудовых отношений истцом подана жалоба, в которой содержалось указание на принуждение к увольнению. Кроме того, установлено, что написанию истцом заявления об увольнении предшествовала совокупность обстоятельств, а именно действия работодателя по переводу истца в другое отделение, изменению режима, графика рабочего времени, размера и составных частей оплаты труда, изменению места работы (кабинета), которое не соответствовало климатическим параметрам, не оснащение места работы необходимым медицинским оборудованием.

Поскольку апелляционным определением Свердловского областного суда от 03 июля 2024 года неправомерные действия работодателя установлены, и в соответствии со ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, установленные апелляционным определением, являются обязательными для суда, то суд находит требование о взыскании компенсации морального вреда обоснованным и подлежащим удовлетворению.

Суд отмечает, что, вследствие незаконного увольнения, ответчиком нарушено право истца на труд, в результате чего истец около 6 месяцев был лишен возможности трудиться.

Истцом, в качестве основания для взыскания компенсации морального вреда помимо обстоятельств, установленных апелляционным определением суда, указано на нарушение права на труд в условия, отвечающих требованиям безопасности и гигиены в связи с неоснащением кабинета согласно стандартам оснащения кабинета врача-терапевта.

Согласно ч. 3 ст. 37 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда, а также право на защиту от безработицы.

Из приведенных положений Конституции Российской Федерации следует, что право на труд относится к числу фундаментальных неотчуждаемых прав человека, принадлежащих каждому от рождения. Реализация этого права предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав, в частности, права на условия труда, отвечающие требованиям безопасности.

В целях защиты прав и законных интересов лиц, работающих по трудовому договору, в Трудовом кодексе Российской Федерации введено правовое регулирование трудовых отношений, возлагающее на работодателя дополнительную ответственность за нарушение трудовых прав работника.

В силу положений аб. 4 и 14 ч. 1 ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы 4, 15 и 16 части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 1 ст. 209 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что охрана труда - это система сохранения жизни и здоровья работников в процессе трудовой деятельности, включающая в себя правовые, социально-экономические, организационно-технические, санитарно-гигиенические, лечебно-профилактические, реабилитационные и иные мероприятия.

Безопасные условия труда - это условия труда, при которых воздействие на работающих вредных и (или) опасных производственных факторов исключено либо уровни их воздействия не превышают установленных нормативов (часть 5 статьи 209 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно абз. 2 ч. 1 ст. 210 Трудового кодекса Российской Федерации обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда.

В соответствии с ч. 1 ст. 214 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Из материалов дела следует, что приказом от 15 августа 2022 года №132-к истец переведена на должность участкового врача-терапевта на 1 ставку в отделение эпидемиологии и профилактики инфекционных заболеваний.

Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15 ноября 2012 года №923Н утвержден стандарт оснащения терапевтического кабинета.

Апелляционным определением установлено, что истец переведена в другое отделение, в котором рабочее место не оснащено необходимым медицинским оборудованием.

Согласно материалам дела, кабинет, в котором оборудовано рабочее месте истца не соответствует указанному выше стандарту поскольку отсутствует анализатор глюкозы в крови (глюкометр), экспресс-анализатор портативный. Указанное оборудование предоставлено только в 2024 году, что подтверждается журналом выдачи медицинского оборудования.

В связи с указанным, суд приходит к выводу о согласии с доводами истца и нарушением права истца на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены. Между тем степень такого нарушения незначительна, остальное оборудование стандарта оснащения кабинета предусмотрено, подтверждается инвентаризационной описью кабинета №216, 437, 403, 303.

Истцом заявлено о нарушении микроклимата, которое привело к переохлаждению, нарушению самочувствия истца. Указанные обстоятельства установлены апелляционным определением Свердловского областного суда, в связи с чем не требуют доказывания при рассмотрении настоящего дела.

Также ни судом при рассмотрении настоящего дела, ни Свердловским областным судом при рассмотрении гражданского дела 2-1535/2024 не установлено какого-либо эмоционального давления со стороны ответчика в отношении истца, в связи с чем, доводы истца в указанной части также отклоняются.

Указанные обстоятельства также подтверждены свидетельскими показаниями ***8 которые в судебном заседании пояснили, что с истцом проводились беседы, в том числе главврачом, но ни эмоционального, ни какого бы то ни было другого давления со стороны работодателя, сотрудников ответчика не оказывалось.

Что касается довода о клевете и оскорблении личности истца представителем ответчиком в судебных заседаниях, то указанные обстоятельства предметом спора не являются.

Таким образом, с учетом всех установленных нарушений ответчиком трудовых прав истца, исходя из степени указанных нарушений и их влиянии на здоровье и жизнь истца, суд находит возможным удовлетворить требования истца о взыскании компенсации морального вреда в размере 20 000 рублей. Определяя такой размер компенсации морального вреда, суд учитывает, что сущность компенсации морального вреда заключается в защите нарушенного права, а не в экономическом обогащении, в связи с чем, размер компенсации морального вреда должен быть соразмерен нарушенным правам истца, а также подтверждаться представленными в материалы дела доказательствами. Вместе с тем, заявленный размер в 400 000 рублей является явно не соразмерным последствиям нарушения трудовых прав истца, никак не обоснован истцом и не подтвержден материалами дела, доказательств наличия иных тяжких неблагоприятных последствий в связи с действиями ответчика не представлено.

В судебном заседании на вопрос суда истец указала, что она будущая мать-одиночка, компенсация морального вреда в заявленном размере связана с необходимостью обеспечивать себя и своего ребенка в будущем. Указанные доводы истца никаким образом не связаны с нарушением трудовых прав, допущенных ответчиком, а потому отклоняются судом. Суд еще раз отмечает, что компенсация морального вреда не должна быть средством обогащения истца, а направлена на минимизацию последствий нарушения трудовых прав работника.

Согласно ч. 1 ст. 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Согласно ст. 393 Трудового кодекса Российской Федерации при обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, работники освобождаются от оплаты пошлин и судебных расходов. В соответствии с ч. 1 ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов в местный бюджет пропорционально удовлетворенной части исковых требований. С учетом изложенного с ответчика надлежит взыскать сумму государственной пошлины, исчисленной по правилам ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации, в сумме 3000 рублей.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

исковые требования Катаевой Анастасии Олеговны к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Свердловской области «Центральная городская больница № 7» о взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области «Центральная городская больница № 7» (ОГРН 1026604963219) в пользу Катаевой Анастасии Олеговны (паспорт гражданина Российской Федерации ***) компенсацию морального вреда 20000 рублей.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области «Центральная городская больница № 7» (ОГРН 1026604963219) в бюджет государственную пошлину 3000 рублей.

Решение суда может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по гражданским делам Свердловского областного суда через Кировский районный суд г.Екатеринбурга в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Судья А.В. Войт