Решение по делу № 2-1573/2015 от 17.02.2015

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

10 марта 2015 года город Ангарск

Ангарский городской суд Иркутской области в составе председательствующего судьи Мишиной К.Н., с участием прокурора Кульгавой Д.А., при секретаре Кучко А.В., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску ФИО7 к Областному государственному автономному учреждению здравоохранения «Ангарская городская детская больница №1» о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Истица ФИО7 обратилась с иском в суд с требованиями первоначально к МАУЗ АМО «Городская детская больница №1» о взыскании компенсации морального вреда.

В порядке статьи 39 ГПК РФ истица уточнила исковые требования, предъявив в суд уточненный иск, в котором требование о взыскании компенсации морального вреда предъявлено к ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница №1».

С учетом уточненного иска в обоснование требований о взыскании компенсации морального вреда истицей ФИО7 указано, что она имела на иждивении несовершеннолетнюю дочь Семёнову ФИО6, ** года рождения, что подтверждается свидетельством о рождении серии II-СТ № от **, выданным отделом по ... и ... управления службы ЗАГС .... После рождения дочери врачи Ангарского городского роддома поставили диагноз ребенку: здоров. Никаких патологий после рождения ребенка выявлено не было, все медицинские обследования, которые были назначены для первого года жизни, были пройдены, своевременно были поставлены все необходимые прививки и вакцинации, подходящие по возрасту и в соответствии с планом. Также на первом месяце жизни было пройдено УЗИ головы в ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница №1», также никакой патологии выявлено не было. После рождения ребенка она заметила, что дочь плохо спит, дневной сон был очень короткий - на протяжении 30 минут, что было недопустимо для маленького ребенка. По данному факту она неоднократно самостоятельно обращалась к узкому специалисту - врачу неврологу, однако врачи ссылались на отсутствие какого-либо заболевания и утверждали, что ребенок здоров. На протяжении 1,5 лет ее дочь была активным, жизнерадостным ребенком, очень общительной, стала рано разговаривать. Здоровье ребенка не вызывало никаких опасений. В ночь с ** на ** ФИО8 плохо спала, уснула только под утро. Когда проснулась в 09.00 час., у нее открылась слизистая пенистая рвота, но температуры не было. Состояние у дочери было вялое, она плакала, была бледной, отказывалась принимать пищу и пить жидкость, двигательная активность снизилась, ее не интересовали игрушки. Через некоторое время, когда рвота у дочери повторилась, истица вызвала скорую помощь, которая приехала через 20 минут. После звонка в скорую помощь у дочери начались судороги. Приехавшие по вызову медицинские работники оказали помощь ребенку, поставили укол и предложили госпитализацию в Городскую детскую больницу № .... Истица согласилась с рекомендациями медицинских работников, собрала ребенка и поехала в Городскую детскую больницу № .... В приемном покое ребенка осмотрел врач, но диагноз не был поставлен. ФИО8 была госпитализирована в СО-2 Городской детской больницы № .... Ей с ребенком была предоставлена отдельная палата, так как медицинские работники не могли установить диагноз. Состояние у дочери не менялось, с 11.00 час до 17.00 час. она находилась с ребенком в палате. За это время никакого лечения не проводилось, врач не приходил и не осматривал ребенка. После того, как истица обратилась к медсестре и попросила пригласить врача, так как состояние дочери продолжало ухудшаться, ФИО8 была осмотрена заведующей отделения ФИО2, которая поставила ребенку диагноз: кишечное отравление, несмотря на то, что истица утверждала, что ребенок дома ничем не мог отравиться, что у нее не было температуры и жидкого стула, а также то, что у ребенка имелись судороги, не характерные для кишечного отравления. ФИО2 заверила ее, что у ребенка кишечное инфекционное отравление, и ФИО8 будет направлена в инфекционную больницу. Также с ФИО2 разговаривал муж истицы ФИО3, который просил ФИО2 дать направление в областную больницу для обследования ребенка, на что ФИО2 ответила отказом. Истица с ребенком была направлена в инфекционную больницу. В инфекционной больнице ребенок в приемном покое был осмотрен врачом, был поставлен диагноз: кишечное инфекционное отравление и обезвоживание, в связи с чем, ребенок был помещен в отделение реанимации. Каждый день с ** по ** она приезжала в реанимационное отделение, общалась с лечащим врачом, привозила все необходимое для ребенка. Врач говорил, что состояние ребенка удовлетворительное, температуры не было, стул был нормальный, рвоты также не было. ** дочь перевели из отделения реанимации в палату и истице разрешили находиться с ней. В инфекционной больнице истица с дочерью находилась с ** по ** года. В этот период у дочери происходили судороги, на что она обращала внимание врачей, а также обращала внимание на то, что у дочери состояние здоровья не менялось, она была такая же вялая, кожные покровы бледные, плаксивая, аппетит был умеренный, не было длительное время стула, однако медики никак не реагировали на ее обращения, ей отвечали, что это реакция ребенка после реанимации. Кроме назначенных инъекций антибиотика никакое лечение больше не назначалось, осмотр ребенка не проводился. ** к ней подошла медсестра и сообщила, что ребенок выписан из больницы, и они могут идти домой. Истица спросила, как могут выписать ребенка, если он нездоров и у него в течение четырех дней нет стула, после чего ребенку была дважды поставлена безрезультатно клизма, но она с ребенком была направлена домой. С ** по ** ФИО8 стала чувствовать себя лучше, стала улыбаться, кушать, пить и играть с братиком. ** у дочери опять стало наблюдаться ухудшение состояния. ** в инфекционной больнице ... ей выдали выписку из истории болезни ребенка, где был поставлен диагноз: кишечное инфекционное отравление, и ей было рекомендовано обратиться к неврологу, после чего обратилась в детскую поликлинику № 4. Но записи к врачу неврологу не было, и она попросила врача невролога, осуществлявшего прием, предварительно объяснив ей ситуацию, принять ребенка без записи, тем более больных на приеме не было, однако врач отказалась принять ее с ребенком, пояснив, что необходимо записаться на прием в регистратуре детской поликлиники. ** стало возможно записаться к врачу и истицу записали на прием к врачу-неврологу на **. Все это время состояние ее дочери не улучшалось. ** она обратилась к лор-врачу, которая, осмотрев ребенка, не нашла никакой патологии в своей области, после чего истица обратилась к медсестре по месту жительства за помощью, так как врач, обслуживающий их территорию, находилась в отпуске. В результате ФИО8 осмотрел другой врач, поставив диагноз: задержка мочи. Истице было выдано направление на госпитализацию ребенка в Городскую детскую больницу № .... ** истица с ребенком приехала в Городскую детскую больницу № ..., в приемном отделении она объяснила сложившуюся ситуацию и симптомы болезни ФИО8. Истице выдали направление на анализ крови. После того, как она с ребенком сходила в лабораторию, и были готовы результаты анализа крови, истица вернулась с ребенком в приемное отделение, где врач нефролог посмотрел результаты анализа крови и сообщил, что по результатам анализа крови ребенок здоров и оснований для госпитализации ФИО8 нет. Врач отправила ее с ребенком домой, посоветовав наблюдать за ФИО8. По дороге домой она заехала в платный диагностический центр «Мой доктор», расположенный в 12а микрорайоне и записала ребенка на УЗИ брюшной полости. ** состояние дочери ухудшилось, у нее вновь открылась рвота. Истица сразу же вызвала скорую помощь, так как боялась, что у ребенка вновь могут начаться судороги. Когда приехали врачи скорой помощи, она объяснила все симптомы болезни ребенка, объяснила, что ребенок проходил лечение в инфекционной больнице .... Ребенок был осмотрен и вновь была предложена госпитализация в Городскую детскую больницу № .... Также истица сообщила врачам скорой помощи о том, что дочь стала бояться воды, на что врачи сказали, что у ребенка бешенство. Истица пояснила, что дома у них животных нет, и ребенка никто не кусал. От госпитализации истица отказалась, так как была записана с ребенком на платное УЗИ на 10.30 час. ** года. После того как было проведено УЗИ брюшной полости, врач сообщил, что ребенок здоров. Истица сразу же поехала с ребенком в Городскую детскую больницу № .... В приемном отделении ребенка осмотрела ФИО2 и сообщила, что у ребенка лейкоз крови. ФИО8 была госпитализирована в соматическое отделение № в общую палату. В субботу и воскресенье никакое обследование не проводили, была назначена только капельница внутривенно, которая питала организм, так как организм ребенка был обезвожен. Два дня никто из врачей к ней с ребенком не подходил, ФИО2 сказала, что ждут понедельника. Муж истицы разговаривал с ФИО2 и вновь попросил выдать направление на обследование ребенка в областную больницу ..., так как в Ангарске не могли поставить диагноз ребенку, на что ФИО2 ответила, что никакой Иркутск не нужен. Истица сильно переживала, что ребенку не оказывают никакой медицинской помощи, не могут поставить диагноз, а в это время ребенку становилось все хуже и хуже. ФИО8 практически перестала двигаться, играть, принимать пищу и пить воду. ** в палату зашла ФИО2, спросила как самочувствие ребенка, на что истица ответила, что плохо. ФИО2 сообщила, что ребенок будет осмотрен врачом-неврологом и окулистом. Ребенок был осмотрен врачом-неврологом, был сделан рентген головы. Однако диагноз не был поставлен, истица уже не надеялась на помощь ангарских медиков и вновь попросила ФИО2 направить ребенка на обследование в областную больницу, на что получила ответ, что в областной больнице в отделении неврологии мест нет. Вечером, в понедельник ей сообщили, что врачи решили взять у ФИО8 пункцию спинного мозга для определения диагноза. Она была очень напугана, так как думала, что эта процедура может навредить ребенку. ** она отнесла ребенка в реанимацию для взятия пункции, а сама пошла к главному врачу Городской детской больницы, там хотела попросить направление в областную больницу, так как уже не верила, что врачи Городской детской больницы № ... смогут помочь ребенку. Поскольку главный врач городской детской больницы находилась в отпуске, истица попала на прием к и.о. главного врача. Из беседы с и.о.главного врача стало понятно, что она даже не знает, что в отделении находится ребенок в тяжелом состоянии, которому не могут поставить диагноз в течение 3 недель. После того, как истице принесли ребенка из реанимации, она увидела, что ФИО8 стало еще хуже, она постоянно плакала, не могла уснуть, было видно, что у нее что-то болит, при этом никто из врачей даже не подошел к ребенку и не осмотрел ее после операции. Истица позвала дежурного доктора, который осмотрел ребенка. ФИО8 отнесли в реанимационное отделение, где сделали ЭКГ и поставили обезболивающий укол, после чего ребенок усн... просьбы истицы провести обследование головного мозга, врачи ссылались на то, что в Городской детской больнице № такое обследование провести невозможно, также невозможно провести такое обследование в МАУЗ АМО БСМП ... в связи с поломкой аппарата МСКТ. Несмотря на это, ее с ребенком упорно не направляли на обследование в областную больницу. ** у ребенка опять открылась рвота, состояние было тяжелым, она ничего не ела, не пила, только неподвижно лежала. Только после этого была вызвана скорая помощь и ее с ребенком направили в ... в областную больницу. В приемном покое областной детской больницы ребенка осмотрел врач и сразу же направил на прохождение МРТ. В результате обследования был поставлен диагноз: опухоль головного мозга. Состояние у ребенка было тяжелое, она впала в кому, перестала самостоятельно дышать, в связи с чем, был подключен аппарат искусственного дыхания, ФИО8 находилась в реанимационном отделении. В беседе с истицей заведующий отделения нейрохирургии, который наблюдал ребенка, пояснил, что состояние дочери крайне тяжелое, в таком состоянии оперировать ее нельзя, так как ребенок может умереть, а также, что если бы ребенка привезли раньше, и своевременно и правильно был бы поставлен диагноз врачами Городской детской больницы ..., можно было бы сделать операцию и спасти ребенка, после чего ФИО8 могла бы жить полноценной жизнью. Но за то время, что ребенок находился в больницах ... без установленного диагноза и необходимого лечения, опухоль головного мозга стала прогрессировать и увеличиваться в объеме очень быстро. ** в 16.00 час. заведующий нейрохирургии сообщил ей, что ребенка, несмотря на принятые меры и лечение, не удалось спасти, и что ФИО8 умерла. Считает, что в смерти дочери виновны врачи ОГАУЗ «Ангарской городской детской больницы №1», а именно: заведующая педиатрического отделения ФИО2, врач невролог ФИО4, ФИО5, заведующий приемным отделением ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница № 1», которые провели диагностические мероприятия не в полном объеме, не смогли своевременно поставить правильный диагноз ребенку (поздняя диагностика, осмотр невролога ** года), а поставленные многочисленные диагнозы под вопросом не могли обосновать и исключить своевременно, и соответственно не смогли назначить необходимое своевременное лечение в соответствии с имеющимся заболеванием ребенка. Со стороны ФИО2, ФИО5, ФИО4 имело место ненадлежащее проведение лечебно-диагностических мероприятий при оказании медицинской помощи, создавшее риск несвоевременной диагностики латентно-текущего опухолевидного образования, при этом было назначено несоответствующее лечение, создавшее риск прогрессирования имеющегося нераспознанного заболевания у ребенка, приведшее к летальному исходу. Кроме того, при осознании того, что в ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница №1» отсутствует необходимое оборудование для тщательной дифференциальной диагностики с заболеванием центральной нервной системы, ребенка продолжали лечить от несуществующих у нее заболеваний, и только лишь при доведении здоровья ребенка до состояния крайней тяжести, она была направлена в ОДКБ .... Дефекты оказания медицинской помощи медицинскими работниками ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница №1» выявлены и подтверждены проведенными многочисленными проверками и экспертизами качества страховой компании «СОГАЗ-Мед», которые подписаны главным врачом ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница №1» ФИО11, и данные экспертизы качества оказания медицинской помощи не оспорены. Кроме того, сам факт привлечения медицинских работников ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница №1» к дисциплинарной ответственности свидетельствует о признании медицинскими работниками ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница № 1» допущенных выявленных дефектов при оказании медицинской помощи дочери. Все дефекты оказания медицинской помощи дочери стали возможны при полном бездействии, в результате некомпетентного, халатного отношения к своим обязанностям ФИО2, ИльинойЕ.И., ФИО5, которые, прежде всего, должны были руководствоваться Законом РФ № 326-ФЗ «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации», Законом РФ № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», ФЗ «О защите прав потребителей» и соответственно понятием, которое знакомо медицинским работникам - «Не навреди!». Гарантированным объемом услуг для правильной диагностики и правильного лечения является набор медицинских услуг - стандарта, без которых невозможно исполнить требование к качеству о правильности диагностики и лечения застрахованного лица, т.е. услуг с частотой предоставления 100 %. Она вынуждена была обратиться в различные инстанции для привлечения виновных лиц в смерти дочери к ответственности. Так, по ее обращению о ненадлежащем и несвоевременном оказании медицинской помощи в медицинских учреждениях ... ребенку, прокуратурой ... с участием специалистов Управления здравоохранения администрации Ангарского муниципального образования (АМО) и Управления ... была проведена проверка. В ходе проверки выявлены факты нарушения медработниками ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница № 1», Ангарского отделения ОГБУЗ «Областная инфекционная больница» требований Федерального закона от ** №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», Федерального закона от ** №124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации». По результатам проверки в адрес главного врача ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница №1» Управлением ... внесено предписание об устранении диагностических и организационных ошибок при осуществлении медицинской деятельности, о привлечении врачей к дисциплинарной ответственности. Прокурором города внесено 3 представления об устранении выявленных нарушений законодательства о здравоохранении в адрес: главного врача ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница № 1» ФИО11, заместителя главного врача по лечебной части ОГБУЗ «Областная инфекционная больница» ФИО12, начальника Управления здравоохранения администрации АМО ФИО13, что отражено в ответе прокурора ... ФИО14 от ** года. Согласно акту проверки Министерства здравоохранения ... ГБУЗ «ИОКБ», Ангарский филиал и ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница №1» № от ** по заявлению истицы следует, что:

1.Причина смерти условно-предотвратимая.

2.Неполное выполнение объема обследования и наблюдения детей первого года жизни врачом участковым-педиатром (неполное оформление клинических диагнозов, отсутствие осмотра педиатра в 8 месяцев, 1 год, отсутствие осмотра хирурга, стоматолога в 9 месяцев, отсутствует контроль за выполнением назначений узких специалистов, нет интерпретации и коррекции дефицита веса.

3.Несоблюдение стандарта обследования при судорожном синдроме (отсутствие консультации невролога с ** по ** года).

4.Поздняя диагностика заболевания (постановка диагноза на 20 день после госпитализации ** года).

По результатам заседания подкомиссии исследования летальных исходов ОГАУЗ «Ангарской городской больницы №1» от ** приняты следующие административные и организационные меры (приказ от ** № 27-д):

1.Врачу-педиатру участковому детской поликлиники № ФИО15, врачу-нефрологу детской поликлиники № ФИО16 объявлены выговоры.

2.Заведующей отделением № детской поликлиники № ТелегинойГ.М. вынесено замечание.

3.Заведующей педиатрическим отделением № ФИО2 вынесено замечание.

4.Данный случай и тему: «Особенности ранней диагностики онкологических заболеваний» разобрать на «Школе педиатров» в ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница № 1».

5.Отработать вопросы преемственности с ОГБУЗ ИОИКБ по вопросу передачи сведений о выписанных пациентах на педиатрический участок.

6.По результатам заседания врачебной комиссии ОГБУЗ ИОИКБ (приказ от ** № 183-к) заведующей отделением № ФИО17 вынесено замечание.

Кроме того, истица обратилась с заявлением в Иркутский филиал ОАО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» для проведения целевой экспертизы качества медицинской помощи с целью выявления нарушений прав застрахованного лица. Согласно акту экспертизы качества медицинской помощи ЗПЗ № от ** имеется краткое экспертное заключение:

Выявленные дефекты/нарушения при оказании медицинской помощи:

Ненадлежащее выполнение лечебно-диагностических мероприятий в соответствии с протоколом, создавшее риск прогрессирования имеющегося заболевания. Код 3.2.3

Выводы: Лечебно-диагностические мероприятия при оказании МП проведены с отклонением от протокола, приведшие к несвоевременной диагностике латентно текущего опухолевидного заболевания.

Согласно экспертному заключению (протокол оценки качества медицинской помощи от ** года) экспертом качества медицинской помощи дано следующее заключение:

Лечебно-диагностические мероприятия при оказании МП проведены не в полном объеме. Недостаточная преемственность между ОГУЗ ИОИБ и амбулаторно-поликлиническим звеном ОГАУЗ «ГДБ № 1» ....

Наиболее значимые ошибки, повлиявшие на исход заболевания:

Невыполнение и ненадлежащее выполнение лечебно-диагностических мероприятий при оказании МП согласно протоколу, создавшие риск прогрессирования имеющегося заболевания. Код 3.2.3.

Согласно акту экспертизы качества медицинской помощи ЗПЗ № от ** имеется краткое экспертное заключение:

Выявленные дефекты/нарушения при оказании медицинской помощи:

Ненадлежащее выполнение диагностических мероприятий в соответствии с протоколом, создавшее риск прогрессирования нераспознанного заболевания. Код 3.2.3

Неполное соответствие диагноза выписного эпикриза и диагноза титульного листа. Код 4.2

Выводы: госпитализация обоснована, профильная. Лечебно-диагностические мероприятия при оказании МП проведены с отклонением от протокола.

Согласно экспертному заключению (протокола оценки качества медицинской помощи) от ** вынесено следующее заключение:

Диагностические мероприятия при оказании МП проведены не в полном объеме. Наиболее значимые ошибки, повлиявшие на исход заболевания:

Невыполнение и ненадлежащее выполнение необходимых диагностических мероприятий в соответствии с протоколом, не повлиявшее на состояние здоровья пациента. Код 3.2.3.

Неполное соответствие диагноза выписного эпикриза и диагноза титульного листа. Код 4.2.

Согласно акту экспертизы качества медицинской помощи ЗПЗ № от ** имеется краткое экспертное заключение:

Выявленные дефекты/нарушения при оказании медицинской помощи:

Невыполнение и ненадлежащее выполнение необходимых диагностических мероприятий в соответствии с протоколом, не повлиявшее на состояние здоровья пациента Код 3.2.1

МК имеет дефекты затрудняющие проведение ЭКМП (отсутствие обоснования диагноза). Код 4.2

Информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство (проведение люмбальной пункции) оформлено с отклонением от требований. Код 4.3

Выводы: госпитализация обоснована, профильная. Лечебно-диагностические мероприятия при оказании МП проведены с отклонением от протокола. Длительность госпитализации обусловлена клинической ситуацией. Выписка (перевод) в ГУЗ ИГОДКБ своевременна.

Согласно экспертному заключению (протокола оценки качества медицинской помощи) от ** имеется следующее заключение:

Диагностические мероприятия при оказании МП проведены не в полном объеме. МК имеет дефекты, затрудняющие проведение ЭКМП. Информированное согласие на медицинское вмешательство (проведение люмбальной пункции оформлено с отклонением от требований-возможны юридические сложности).

Согласно акту экспертизы качества медицинской помощи ЗПЗ № от ** имеется следующее краткое экспертное заключение:

Выявленные дефекты/нарушения при оказании медицинской помощи:

Ненадлежащее выполнение лечебно-диагностических мероприятий в соответствии с протоколом, создавшее риск прогрессирования имеющегося заболевания. Код 3.2.3

Амбулаторная карта имеет дефекты, затрудняющие проведение ЭКМП. Код 4.2

Выводы: Оказание МП обосновано. Лечебно-диагностические мероприятия при оказании МП проведены с отклонением от протокола, приведшие к несвоевременной диагностике латентно текущего опухолевидного заболевания.

Согласно экспертному заключению (протокола оценки качества медицинской помощи) от ** вынесено следующее заключение:

Наиболее значимые ошибки, повлиявшие на исход заболевания:

ненадлежащее выполнение лечебно-диагностических мероприятий в соответствии с протоколом, создавшее риск прогрессирования имеющегося заболевания. Код 3.2.3

Диагноз основной заключительный: Гигантская атипическая тератоидно-рабдоидная опухоль правой гемосферы с прорастанием в базальные ядра, блокадой отверствия Монро (ретроспективный).

Из совокупности выводов эксперта следует, что при всей сложности и редкости рассматриваемой патологии, ее ребенок имел реальный шанс на спасение жизни, однако в связи с тем, что диагноз ребенку был поставлен слишком поздно, была несвоевременно и ненадлежаще оказана медицинская помощь, стал возможен летальный исход. Ненадлежащее и несвоевременное оказание медицинской помощи дочери стало причиной ее смерти, в результате чего, в связи с утратой родного человека, ей причинен моральный вред, выразившийся в бесконечных нравственных страданиях, связанных с утратой дочери. Компенсацию морального вреда, подлежащую взысканию, истица оценивает в сумме 2 000 000 рублей.

В связи с обращением в суд, ФИО7 просит суд взыскать с ОГАУЗ «Ангарская городская больница №1» в ее пользу компенсацию морального вреда, причиненного в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи, приведшего к смерти Семёновой ФИО6 ** года рождения, в размере 2 000 000 рублей.

В судебном заседании истица ФИО7 на иске настаивала, считала его подлежащим удовлетворению, в обоснование привела доводы, аналогичные указанным в первоначальном и уточненных исках. Ранее, принимая участие в судебных заседаниях, суду пояснила, что ее дочери в городской детской больнице № неверно поставлен диагноз, отсутствовало правильное и нужное лечение. В то время как диагноз: опухоль головного мозга был поставлен ** в ... детской больнице в течение 10 минут. Считает, что диагноз в Городской детской больнице возможно было поставить в течение 3 дней с учетом того, что у ребенка брали пункцию. Сведений о продолжительности развития диагноза: опухоль головного мозга, врожденная она или появилась позднее, нет. Считает, что в смерти дочери виновны сотрудники городской больницы, так как они должны были установить диагноз и назначить соответствующее лечение. Главный онколог ... Дворниченко в интервью сказала, что если бы ребенку был своевременно выставлен диагноз, то ребенка можно было бы спасти, сделав операцию. Считает, что ребенку диагноз: «кишечное отравление» был поставлен ФИО2 «на глаз», она просто пощупала ребенку живот, анализы ни крови, ни мочи не брали, диагноз выставлялся без результатов анализов. С выводами проведенной по делу судебной медицинской экспертизы не согласилась.

В судебном заседании представитель истицы ФИО7 – ФИО18, действующая на основании доверенности, участия не принимала, о причинах неявки суду не сообщила. Ранее, принимая участие в судебном заседании, на иске настаивала, просила его удовлетворить. Считала, что совокупностью имеющихся в материалах дела доказательств подтверждается факт ненадлежащего оказания медицинских услуг ребенку истицы.

В судебном заседании представитель ответчика ФИО19, действующая на основании доверенности, иск не признала, поддержали доводы возражений и дополнительных возражений на иск, приобщенных к материалам дела. Ранее в судебных заседаниях также участие принимал представитель ответчика ФИО20, действующая на основании доверенности, которая также считала иск не подлежащим удовлетворению. Представители ответчика ссылались на то, что между действиями врачей Городской детской больницы и наступившим летальным исходом ФИО6 отсутствует причинно-следственная связь. ** был выставлен диагноз: острая кишечная инфекция, острый гастроэнтерит, а в период с 18 по ** был выставлен диагноз: внутричерепное давление. Данные диагнозы были выставлены без вопросов. После консультации с главным неврологом области Пак, лечащим врачом-неврологом ФИО4 была назначена пункция спинного мозга. Ребенок был переведен в областную больницу для уточнения диагноза и в связи с отсутствием МСКТ в детской больнице. С выводами экспертов СОГАЗ-Мед согласны частично, выводы экспертов также не указывают на наличие причинно-следственной связи. В документах указана причина смерти условно-предотвратимая. Смерть ребенка возможно было предотвратить, если со стороны матери своевременно были бы жалобы и пройдено обследование невролога и нефролога. В штате больницы в 2012 году онколога не было. Диагноз: лейкоз был выставлен ** при повторной госпитализации ребенка, диагноз выставил дежурный врач ФИО2, но после проведения анализа крови, он в тот же день был снят. Диагнозы: лейкоз и опухоль – это два разных диагноза. Для постановки диагноза предусмотрен срок 3 дня, а в тяжелых случаях – 5 дней. В связи с непродолжительностью пребывания ребенка в детской больнице диагноз выставить было невозможно. Так, первый раз ребенок находился в больнице 7 часов, а во второй раз – 4 дня. Диагноз невозможно было поставить по причине отсутствия МСКТ. Со стороны матери было позднее появление жалоб, на рентгенограмме и УЗИ отсутствовали изменения, поэтому не могли заподозрить диагноз. При повторной госпитализации возникли подозрения на опухоль, был выставлен диагноз: объемный процесс. Этот диагноз выставил лечащий врач ребенка – ФИО4 **, так как была рвота, бледность, вялость, шаткость походки. Объемный процесс может быть онкологией, как вариант может быть гематома. Решение о проведение пункции ребенку было принято лечащим врачом ФИО4 после консультации с главным неврологом области Пак. В период с 18 по ** проводилось лечение в виде капельниц и таблеток. Считают, что данное лечение было достаточным. Объемное образование у ребенка врожденное, этот вывод ими сделан по картине опухоли, также по тому описанию, которое имеется в акте патологоанатомического вскрытия. Опухоль невозможно было выявить, так как она имела строение и рост в форме дерева, не было очаговой симптоматики. Впервые рентген был сделан в стационаре, на рентгене также не было изменений, мать жалоб не предъявляла. Лечение ребенка было согласовано с матерью.

В судебном заседании третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, - ФИО2 участия не принимала, о его дате и времени извещена надлежаще, представила суду письменное заявление о рассмотрении дела в ее отсутствие. Ранее, принимая участие в судебном заседании, с иском не согласилась, поддержала доводы письменных пояснений, приобщенных к материалам дела. Суду пояснила, что в их отделении инфекционных боксов не существует, у них есть отдельная палата с санузлом. ** она как заведующая отделением распределила больную на курацию врачу-неврологу ФИО4. С первого рабочего дня предпринимались попытки перевести ребенка в областную больницу, но там свободных мест не было, они просили дать им место для госпитализации в тот же день. Им сказали, что госпитализация была возможна только 24 августа. Свои действия они согласовывали с главным неврологом Пак, он требовал провести пункцию. ** ребенка передали в реанимацию для пункции, они повторно созвонились с Пак, было повторно запрошено место для госпитализации в областной больнице. ** Пак дал согласие на госпитализацию. В больнице МСКТ не было, а в БСМП в то время МСКТ не работал. ** при повторном поступлении мать ребенка до ее сведения не довела, что у ребенка повторяются судороги, а это является важным. Жалобы при поступлении первый и второй раз были разные. Существует порядок направления в Иркутскую областную больницу, первичная помощь этой больницей не осуществляется, они принимают только по профилю заболевания. Ребенок находился в средней степени тяжести. Опухоль головного мозга – заболевание не типичное для ребенка, заболевание было редким. В детском возрасте характерна локализация опухоли в задней черепной яме, то есть полушарные опухоли для детей раннего возраста не характерны. Начало заболевания не характеризовалось началом приступов. При типичной опухоли у детей появляются такие признаки, как: рвота, нарушение походки, плаксивость, повышенная утомляемость. В данном случае нарушение походки не было, но была утомляемость. Согласно заключению патологоанатомов у ребенка была гигантская опухоль. Причиной перевода в областную больницу послужило то, что у них в больнице отсутствовал точный клинический диагноз, он был выставлен синдромально, были указаны только синдромы, не могли визуально обозреть головной мозг. В больнице был сделан рентген черепа, выполнен осмотр глазного дна окулистом, осмотр невролога, взята лобальная пункция. В выписном эпикризе была рекомендована консультация невролога, но это носит рекомендательный характер, осмотр назначается на основании показаний. ** ребенок не был осмотрен неврологом, так как консультация невролога может быть экстренной или плановой. Девочке была назначена плановая консультация, для экстренной консультации показаний не было. ** встал вопрос о МСКТ, мать поставили в известность. До этой даты необходимость в МСКТ не стояла. Считает, что медицина ограничена, поэтому с такой опухолью летальный исход неизбежен. Про наложение на нее дисциплинарного взыскания в связи с проведенной проверкой больницы ей ничего не известно, с приказом ее никто не знакомил.

В судебном заседании третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, - ФИО4 участия не принимала, о его дате и времени извещена надлежаще, представила суду письменное заявление о рассмотрении дела в ее отсутствие. Ранее, принимая участие в судебных заседаниях, с иском не согласилась. Суду пояснила, что она являлась лечащим врачом девочки ФИО6 в течение 3 дней в период с 20 по **. Она работает неврологом в поликлинике, а в указанный период в связи с отпуском невролога, исполняла обязанности невролога в стационаре. ** ребенок был принят на курацию, состояние оценивалось как средней тяжести. У ребенка была утомляемость при ходьбе, слабость, утомляемость, рвота, плаксивость. В этот же день она созвонилась с главным неврологом области Пак, так как понимала, что ребенок не их, мысль об объемном процессе возник сразу же, о чем сделана запись в медицинской карте. ** в 8 утра она осмотрела ребенка, назначила рентгенографию, осмотрела глазное дно, по результатам обследования никаких настороженностей не вызывало. Действия они согласовывали с главным неврологом Пак, было решено провести пункцию, так как диагноз не был подтвержден. Пункция проведена **, результат был известен в этот же день: мозг испытывал внутричерепное давление. ** заказали машину в областную больницу. Аппарата МСКТ в детской больнице не было, в БСМП он был неисправен, по квоте возможно было провести МСКТ в БСМП только **. Считает, что помощь ребенку в больнице была оказана в полной мере.

В судебном заседании третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, - ФИО5 участие не принимал, о его дате и времени извещен надлежаще, представил суду письменное заявление о рассмотрении дела в его отсутствие. Ранее, принимая участие в судебном заседании, с иском не согласился. Суду пояснил, что он с 19 на ** работал дежурным врачом, то есть с 8 утра воскресенья до 8 утра понедельника. Больная была ему передана с назначениями. С утра он переговорил с матерью, которая сказала, что ребенку лучше. Температура, пульс, дыхание у ребенка были нормальные, появился аппетит, рвоты не было. Ему необходимо было только выполнять предписания, которые ранее были назначены ФИО2: капельницы 2 раза в день, таблетки. Состояние ребенка не ухудшалось. Предписания все были выполнены, он сам ничего дополнительно не назначал, так как знал, что завтра в рабочий день будет полное обследование. Динамики отрицательной не было. Симптомов, свидетельствующих о воспалительных процессах головного мозга, у ребенка не было.

Определением суда от ** к участию в деле по инициативе суда в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен дежурный врач-педиатр приемного покоя ФИО30

В судебном заседании третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, - ФИО30 участия не принимал, о его дате и времени извещен надлежаще, представил суду письменное заявление о рассмотрении дела в его отсутствие. Ранее, принимая участие в судебном заседании, с иском не согласился. Суду пояснил, что он ** принимал ребенка в приемном покое. Ребенка привезли на скорой помощи после судорожного синдрома. Он в тот момент исполнял обязанности врача приемного покоя в отделении №1. Осмотр начался с беседы с матерью ребенка, которая ему пояснила, что в ночь с 1 на ** произошло ухудшение состояния, появилась рвота, в начале девятого часа у ребенка начался судорожный приступ, была вызвана скорая помощь. Скорой помощью был введен противосудорожный препарат – реланиум. После этого ребенок был доставлен в приемный покой. Причины для судорог разные, чаще – на фоне большой температуры, самое частое – эпилепсия. У ребенка подъема температуры не регистрировалось. В связи с этим, им была заподозрена эпилепсия, ребенок при поступлении находился в состоянии медикаментозного сна. Ребенок направился на анализ крови, назначен осмотр окулиста, после чего ребенок был поднят на 2 этаж в отделение. Запись об осмотре произведена им в карте **, отражено заключение: единичный судорожный приступ, эпилепсия выставлена под вопросом. Им был определен план лечения – противосудорожные таблетки и повторный реланиум в случае повторения судорожного синдрома. Про онкологию в мыслях не было, так как при онкологии ребенок должен «таять» постепенно, ухудшение состояния должно происходить постепенно.

Выслушав объяснения истицы, представителя ответчика, изучив материалы дела, обозрев отказанной материал и медицинские документы, оценив представленные сторонами доказательства в их совокупности, суд с учетом всех обстоятельств дела находит основания для отказа в удовлетворении исковых требований ФИО7 к ОГАУЗ «Ангарская городская детская больница №1» о взыскании компенсации морального вреда. Выводы суда основаны на следующем.

Согласно статье 1099 Гражданского кодекса РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными параграфом 4 главы 59 и статьей 151 Гражданского кодекса РФ.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимание обстоятельства.

Статья 1101 Гражданского кодекса РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, ели докажет, что вред причинен не по его вине.

Статья 4 Федерального закона РФ от ** №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определяет основные принципы охраны здоровья граждан, среди которых указан принцип качественного оказания медицинской помощи.

В силу подпункта 9 пункта 5 статьи 19 указанного Закона пациент имеет право на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Таким образом, для возникновения обязанности возместить вред необходимо наличие факта причинения вреда и причинной связи между виновными действиями причинителя вреда и наступившими последствиями.

Верховный Суд Российской Федерации в пункте 8 постановления Пленума № от ** «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» дал разъяснения о том, что степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий. Размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств.

Пункт 2 этого же постановления разъясняет, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Из устава Областного государственного автономного учреждения здравоохранения «Ангарская городская детская больница №1» (далее по тексту – детская больница, МУЗ «ГДБ №1», ОГАУЗ «Ангарская ГДБ №1»), следует, что учреждение является юридическим лицом, некоммерческой организацией, его учредителем и собственником имущества является ....

Судом установлено, что ФИО6, ** года рождения, являлась дочерью истицы ФИО6, что подтверждается имеющимся в деле свидетельство о рождении.

Из обозренных в судебном заседании медицинских документов следует, что ** в 12.05 часов несовершеннолетняя ФИО6 госпитализирована в МУЗ «ГДБ №1», доставлена скорой помощью. Несовершеннолетней поставлен диагноз «острая кишечная инфекция, гастритическая форма, неясной этиологии, тяжелой степени тяжести. Энцефалитическая реакция?».

В день поступления в МУЗ «ГДБ №1», то есть вечером (около 20.00 часов) ** года, несовершеннолетняя ФИО6 переведена в инфекционное отделение ОГБУЗ «Иркутская областная инфекционная клиническая больница», откуда ** выписана в удовлетворительном состоянии. В ОГБУЗ «Иркутская областная инфекционная клиническая больница» диагноз, выставленный МУЗ «ГДБ №1», подтвердился.

Согласно сведениям медицинской документации, ** несовершеннолетняя ФИО6 вновь поступила в МУЗ «ГДБ №1», была госпитализирована в неврологическое отделение.

** в 09.45 часов в условиях реанимационного зала, в асептических условиях ей произведена люмбальная пункция на уровне 3-4 грудного позвонков.

** несовершеннолетняя ФИО6 для дальнейшего наблюдения, уточнения диагноза и лечения переведена в неврологическое отделение областной больницы – ГБУЗ ИГОДКБ с диагнозом «церебрастенический синдром, объемное образование головного мозга, эпилептический синдром».

Таким образом, дочь истицы находилась в МУЗ «ГДБ №1» в период первой госпитализации несколько часов, а в период второй госпитализации 4 дня.

** ФИО6 в областной больнице проведена операция в виде наружного дренирования кисты опухоли мозга справа, наружного дренирования переднего рога бокового желудочка слева.

** дочери истицы в областной больнице поставлен диагноз «злокачественная опухоль головного мозга (тератоид-раброидная опухоль либо глиобластома)».

** в 15.20 часов констатирована биологическая смерть несовершеннолетней ФИО6 заключительным диагнозом является «гигантская опухоль правой гемисферы с блокадой отверстия Монро. Окклюзионная внутренняя декомпенсированная гидроцефалия».

Согласно протоколу патологического вскрытия № трупа ФИО6 от ** на вскрытии и при исследовании внутренних органов выявлена гигантская атипическая тератоидно-раброидная опухоль правой гемисферы с окклюзионной внутренней гидроцефалией, что привело к развитию отека головного мозга, дислокационного стволового синдрома и полиорганной недостаточности, от которой и наступила смерть ребенка.

Истица ФИО7 просит суд взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере № рублей.

В подтверждение довода о наличии причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступившими последствиями в виде смерти несовершеннолетней дочери, истицей ФИО7 и ее представителем в судебном заседании было заявлено ходатайство о проведении судебно-медицинской экспертизы.

Судом ходатайство о проведении экспертизы было удовлетворено, определением суда от ** назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено КГБУЗ «...вое бюро судебно-медицинской экспертизы».

В результате проведения медицинской экспертизы в материалы дела поступило заключение КГБУЗ «...вое бюро судебно-медицинской экспертизы». Из заключения видно, что в проведении судебной экспертизы участвовали ФИО21 (эксперт высшей квалификационной категории, стаж работы 34 года), ФИО22 (врач высшей квалификационной категории, стаж работы 31 год), ФИО23 (к.м.н., врач-эксперт по онко-гематологическому профилю, стаж работы 32 года), ШароглазоваЛ.А. (врач-педиатр высшей квалификационной категории, стаж работы 38 лет), ФИО24 (эксперт отдела сложных экспертиз, врач высшей квалификационной категории, стаж работы 16 лет). Таким образом, в состав комиссии входили врачи различной направленности, как невролог, так и врач-онколог, все эксперты имеют достаточный уровень опыта и квалификации для проведения подобного рода исследований. Их выводы основаны на изучении всеми членами комиссии, как материалов гражданского дела, так и материалов проверки и медицинских документов, о чем имеется ссылка на странице 25 заключения.

Экспертами сделаны выводы о том, что причиной смерти ФИО6, ** года рождения явилась злокачественная, гигантская атипичная тератоидно-раброидная опухоль головного мозга (правой гемисферы) с прорастанием в базальные ядра, блокадой межжелудочкового отверстия (отверстие Монро), с последующим развитием окклюзивной гидроцефалии, отека-набухания с дислокацией головного мозга в большое затылочное отверстие.

При поступлении ФИО6 в ОГАУЗ «Ангарская ГДБ №1» ** и ** был проведены все исследования, были выставлены диагнозы и назначена терапия в соответствии с имеющимися на данный период клиническими проявлениями.

В случае постановки диагноза «атипичная тератоид-раброидная опухоль» ОГАУЗ «Ангарская ГДБ №1» летальный исход непредотвратим, поскольку характер опухолевого процесса головного мозга согласно гистологическому исследованию носит особо злокачественный, что подтверждается прогрессирующейся симптоматикой в течение 25-ти дней (с момента обращения ** и до момента смерти ** года). Согласно литературе «атипичная тератоид-раброидная» опухоль всегда имеет пессимистический прогноз. Данный вид опухоли – редко встречающееся и крайне агрессивно протекающая злокачественная опухоль, поражающая головной и спинной мозг, относится к эмбриональным опухолям, чаще встречается у детей в возрасте до 3 лет, имеет быстропрогрессирующее течение, неблагоприятный прогноз и низкую выживаемость пациентов.

Исходя из характера опухоли, в случае выставления диагноза при первой госпитализации ** в ОГАУЗ «Ангарская ГДБ №1» смерть ФИО6 предотвратить было маловероятно.

Данный некатегоричный вывод суд оценивает в совокупности наряду с иным выводом экспертного исследования о том, что в случае постановки диагноза «атипичная тератоид-раброидная опухоль» ОГАУЗ «Ангарская ГДБ №1» летальный исход был непредотвратим.

У ОГАУЗ «Ангарская ГДБ №1» возможности более ранней диагностики опухолевого процесса в случае отсутствия жалоб, патологических изменений в результате дополнительных методов обследования (ОАК, ОАМ, НСГ), осмотра узких специалистов (окулист, невролог) не было, так как основным методом диагностики в этом случае является МСКТ\МРТ ЦНС, который проводится при наличии соответствующей клинической симптоматики.

В судебном заседании истица ФИО7 ссылалась на предъявление ею жалоб при обращении к врачу-неврологу поликлиники детской больницы в возрасте 3 месяцев дочери о том, что ее дочь плохо спит. Действительно, в истории развития ребенка имеется запись от ** осмотра невролога, в которой указана такая жалоба как «кратковременный сон». Однако, доказательств, свидетельствующих о том, что при наличии такого характера жалобы врач-невролог должен был направить ребенка для дополнительного обследования МСКТ\МРТ, суду не представила. В силу статьи 56 ГПК РФ именно на истице лежит обязанность доказать не только недостатки при оказании помощи ответчиком, но и наличие причинно-следственной связи между недостатками и наступившими последствиями. Иных жалоб, предъявляемых матерью ребенка в период раннего развития девочки, то есть с момента рождения и до ** (первой госпитализации в стационар детской больницы), а равно как и выявление каких-либо патологических изменений, требующих проведение дополнительного обследования, в ходе рассмотрения дела судом не установлено, не представлено таких доказательств и самой истицей.

Проанализировав заключение экспертов, суд приходит к выводу о том, что экспертами не установлено нарушений при обследовании и лечении дочери ФИО7, смерть ребенка не состоит в прямой причинно-следственной с действиями медицинского персонала ответчика.

Оценивая экспертное заключение, суд считает, что оно не содержит в выводах противоречий, выполнено на основании определения суда, экспертами, имеющими соответствующую квалификацию и опыт работы, эксперты были предупреждены об уголовной ответственности согласно статье 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения. В распоряжение экспертов были представлены все документы, которые суду представилось возможным получить на основании запросов. В судебном заседании истица ссылалась на то обстоятельство, что в распоряжение эксперта не было представлены все документы согласно запросу экспертного учреждения. Материалами дела подтверждается, что действительно экспертная организация для проведения экспертизы просила предоставить в ее распоряжение ряд дополнительных документов. В связи с этим, судом предприняты все необходимые меры, связанные с истребованием, указанной медицинской документации путем направления соответствующих судебных запросов в медицинскую организацию. Однако, по запросу суда они были представлены частично. Так, согласно ответа ... патологоанатомического бюро, гистологический архив от вскрытия трупа ФИО6 (стекла, блоки, влажный) в архиве отсутствует. Таким образом, суд оказал истице содействие в силу статьи 57 ГПК РФ в истребовании доказательств, которые сторона не может получить самостоятельно. Кроме того, эксперты не сослались на невозможность проведения экспертизы в связи с отсутствием данного какого-либо медицинского документа или объекта исследования.

К указанным выше выводам экспертная комиссия пришла, исходя из представленных судом материалов гражданского дела и медицинских документов ФИО6

У суда нет оснований не доверять заключению экспертов, поскольку как следует из описания произведенных исследований экспертами, заключение выполнено на основании полного анализа представленных доказательств, с учетом вопросов, которые были поставлены судом перед экспертами. Выводы, к которым пришли эксперты в заключении, подтверждаются материалами гражданского дела и медицинскими документами в их совокупности. Судом также не установлено и процессуальных нарушений при назначении и проведении экспертизы. Выводы экспертов объективно подтверждаются медицинскими документами, исследованными судом в судебном заседании.

В связи с чем, суд оценивает экспертное заключение как относимое и допустимое доказательство по настоящему делу, оно может быть положено в основу решения.

Экспертное заключение имеет вывод о том, что в оказании медицинской помощи ФИО6 имелся недостаток, допущенный ОГАУЗ «Ангарская ГДБ №1» в период госпитализации с ** по ** года, который выразился в непроведении МРТ-исследования головного мозга по объективным причинам, квота на исследование была выдана на ** года.

Суд считает, что, несмотря на данный вывод экспертов, он не может быть положен в основу решения об удовлетворении требований о взыскании компенсации морального вреда.

Для удовлетворения исковых требований о взыскании компенсации морального вреда, суд должен установить не только и не столько факт наличия того или иного недостатка в оказании медицинской помощи, но и виновные действия медицинского персонала в данных недостатках, а также наличие причинно-следственной связи между недостатками и вредом здоровью. В рассматриваемом судом случае такая совокупность условий не установлена.

Материалами дела подтверждается и не оспаривалось сторонами в судебном заседании, что в период госпитализации несовершеннолетней ФИО6 в стационар ОГАУЗ «Ангарская ГДБ №1» в период с ** по ** года, ребенку, действительно, МРТ-исследование головного мозга не проводилось. Однако, это не было связано с виновными действиями ответчика. Эксперты в заключении ссылаются на наличие у больницы объективных причин в непроведении такого рода исследований.

В ходе рассмотрения дела судом установлено, что необходимость в МРТ-исследовании головного мозга пациента ФИО6 возникла ** после осмотра ребенка неврологом ФИО4 В период госпитализации дочери истицы с ** по ** в детской больнице МРТ-исследование не проводилось в связи с отсутствием соответствующего медицинского оборудования.

Проведение МРТ-исследование в ОГАУЗ «Ангарская ГДБ №1» стало возможным только, начиная с ** в связи с установкой в больнице оборудования. В подтверждение данных обстоятельств ответчиком суду представлен акт № от ** ввода в эксплуатацию томографа рентгеновского компьютерного 16-срезового. В акте указана дата получения томографа больницей – ** года.

Суд оценивает данный недостаток в виде непроведения МСК-исследования в совокупности с выводами экспертов, которые сослались на то, что при поступлении в стационар ФИО6 были проведены все исследования, которые проводятся в стационаре данного уровня оказания медицинской помощи. Установление диагноза «Гигантская опухоль право гемисферы головного мозга с блокадой отверстия Монро» без проведения МСКТ головного мозга – невозможно. Кроме того, имеющиеся клинические проявления опухоли головного мозга не всегда специфичны и могут встречаться при ряде других инфекционных и неврологических заболеваний.

Таким образом, отсутствие у ответчика необходимого оборудования для проведения МРТ-исследования и невозможности выставления пациенту диагноза без проведения данного исследования, свидетельствует об отсутствии в действиях персонала ответчика виновных действий в связи с непроведением ребенку МРТ-исследования.

Помимо этого, судом принимается во внимание и то, что в отсутствие в детской больнице соответствующего оборудования, медицинским персоналом ответчика были предприняты действия, связанные с получением квоты на данный вид исследования в иных медицинских учреждениях, а именно в ОГАУЗ «Ангарская городская больница скорой медицинской помощи».

В медицинской карте ФИО6 имеется запись о том, что квота была выделена в БСМП на ** года. Однако, аппарат МСКТ в данном медицинском учреждении в период с ** по ** находился в нерабочем состоянии, что следует из письма ГАУЗ «БСМП».

Суд принимает во внимание, что МРТ-исследование было проведено ФИО6 в областной больнице ** после ее перевода в данное учреждение из детской больницы, то есть спустя два дня после возникновения в этом необходимости.

Суд учитывает также, что эксперты сделали вывод о необходимости проведения МРТ-исследования только во второй период госпитализации дочери истицы, а именно с ** по ** года. В выводах экспертов отсутствуют сведения о необходимости проведения МРТ-исследования при первой госпитализации ребенка в стационар детской больницы ** года, исходя из предъявленных матерью жалоб и объективной клинической картины состояния ребенка.

Иные недостатки оказания медицинской помощи со стороны ответчика экспертами в рамках проведенной по делу экспертизы не установлены. Помимо этого, экспертами не сделаны выводы о том, что диагноз «Гигантская опухоль право гемисферы головного мозга с блокадой отверстия Монро» возможно было установить при помощи иных исследований, доступных для ответчика и не проведенных последним.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд считает необходимым также учесть выводы еще одной экспертизы, проведенной, хотя и не в рамках рассмотрения настоящего гражданского дела, но имеющей, по мнению суда, аналогичные выводы с вышеуказанным экспертным исследованием.

В судебном заседании судом были исследованы материалы проверки №1408пр12 об отказе в возбуждении уголовного дела по факту смерти ФИО6, ** года рождения. В ходе проверки также была назначена медицинская экспертиза.

Согласно экспертному заключению ГБУЗ «Иркутское областное Бюро судебно-медицинской экспертизы» №196, в период с ** по ** года, на основании постановления старшего следователя СО по ... СУ СК РФ по ... от ** была проведена судебно-медицинская экспертиза, в которой приняли участие ФИО25 (профессор, доктор медицинских наук, стаж работы 30 лет), ФИО26 (зав.нейрохирургическим отделением НУЗ ДКБ, доктор медицинских наук, врач-нейрохирург высшей категории, стаж работы свыше 15 лет), ФИО27 (зав.отделом комиссионных и комплексных экспертиз ГБУЗ ИОБСМЭ, стаж работы свыше 10 лет), ФИО28 (врач высшей категории, стаж работы 20 лет).

Указанное экспертное заключение ГБУЗ «Иркутское областное Бюро судебно-медицинской экспертизы» содержит выводы о том, что при первичной и повторной госпитализации ФИО6 в МАУЗ «ГДБ №1» в целом диагностические мероприятия были правильными и оправданными, предотвращение смерти СеменовойА.П. даже при условии своевременно установленного правильного диагноза на первоначальном этапе (после первого обращения в МАУЗ «ГДБ №1») является крайне сомнительным в связи со структурой объемного образования головного мозга, что ставит под большое сомнение проведение радикальной терапии и благоприятный прогноз для жизни. Кроме того, сделан аналогичный вывод о том, что между действиями медицинских работников ГДБ № и смертью ФИО6 прямая причинно-следственная связь не усматривается, поскольку имеющееся у ребенка гигантское злокачественное объемное образование правой гемисферы само по себе явилось крайне неблагоприятным фактором в отношении прогноза жизни, а недостатки, препятствующие правильной диагностики и истинного заболевания, существенно не могли повлиять на исход заболевания.

С учетом исследованных в судебном заседании двух экспертиз, основания для удовлетворения иска ФИО7 судом не усматриваются.

Истица и ее представитель с выводами проведенной по делу экспертизы не согласились, как и не согласились с выводами экспертизы, проведенной в рамках материалов проверки ГБУЗ «Иркутское областное Бюро судебно-медицинской экспертизы». Однако, доказательств, опровергающих указанные выводы экспертов суду, не представили. В судебном заседании истица ФИО7 пояснила, что она не намерена ходатайствовать о проведении дополнительной или повторной экспертизы по настоящему делу. При этом ссылалась на имеющиеся в деле экспертные заключения ОАО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед», в которых установлены недостатки оказания медицинской помощи, что, по ее мнению является достаточным основанием для удовлетворения заявленных ею исковых требований.

В силу статьи 12, статьи 56 Гражданского процессуального кодекса РФ правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон; каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

Анализируя имеющиеся в деле акты экспертиз качества оказания медицинской помощи (целевой) №№113, 114, 116, а также экспертные заключения (протоколы оценки качества медицинской помощи), составленные ОАО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» в связи с поступившей жалобой от ФИО7, суд приходит к следующему.

Действительно, в указанных актах и заключениях экспертиз ОАО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» имеются выводы об ошибках, допущеных при оказании медицинской помощи в виде невыполнения или ненадлежащего выполнения необходимых диагностических мероприятий в соответствии с протоколом. Однако, наряду с этим, экспертами страховой компании сделан вывод о том, что указанные ошибки не повлияли на состояние здоровья пациента ФИО6 Судом при этом также во внимание принимается письмо ОАО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» от ** №ГМФ-39\1117, из которого следует, что в акте экспертизы качества медицинской помощи от ** №116-ЗПЗ имеется техническая ошибка. Пункт акта «Краткое экспертное заключение» необходимо читать в редакции: «невыполнение и ненадлежащее выполнение необходимых диагностических мероприятий в соответствии с протоколом, не повлиявшее на состояние здоровья пациента. Код нарушения 3.2.1».

Вместе с тем, судом принимаются во внимание и оцениваются выводы эксперта ОАО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед», изложенные в экспертном заключении оценки качества оказания медицинской помощи в детской поликлиники №4, являющейся структурным подразделением ответчика, в период с ** по ** года, в соответствии с которыми, поликлиникой не проведены осмотры педиатром в возрасте 1 год, 1 год 3 месяца, 1 год 6 месяцев. Однако, допущенные врачебные ошибки участковым врачом не имели принципиального влияния на течение и исход заболевания даже при более раннем выявлении заболевания.

Сам по себе факт выявления тех или иных недостатков в деятельности детской больницы не может являться самостоятельным основанием для удовлетворения иска, поскольку выявленные недостатки должны находиться в причинно-следственной связи с наступившими последствиями в виде смерти дочери истицы. Однако, акты ОАО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» о наличии причинно-следственной связи не свидетельствуют. Сам по себе факт привлечения медицинских работников к дисциплинарной ответственности также не свидетельствует, что их действия привели к смерти несовершеннолетней ФИО6 Для установления причинно-следственной связи по делу проведена экспертиза, ее выводы судом проанализированы выше.

В подтверждение довода о причинении ответчиком морального вреда по ходатайству истицы и ее представителя в судебном заседании в качестве свидетеля был допрошен супруг истицы ФИО3, который суду показал, что истица его супруга, а Семёнова ФИО8 – дочь. ** он находился на службе. Супруга ему сообщила, что ее с ребенком госпитализировали. Он прибыл в больницу, ребенок его не узнал, состояние ребенка было тяжелым, она не реагировала на болевые ощущения. ФИО2 ему сказала, что диагноз не известен, они ждут результаты анализов. Вечером супруга сказала, что их переводят в инфекционную больницу, дочь находилась в реанимации. В инфекционной больнице также сказали, что диагноз поставить затрудняются. Из инфекционной больницы ребенка выписали с воспалением ушей. ** ребенку снова стало плохо, она была малоподвижна, супруга сама обратилась в детскую городскую больницу, ее положили в то же отделение. Он вечером приходил, беседовал с ФИО2, она сказала, что диагноз они поставить не могут. Он предложил увезти ребенка в Иркутск. ФИО2 ему сказала, что они до понедельника будут своими силами пытаться поставить диагноз. ** года, когда состояние ребенка стало совсем критичным, решили ее перевести в Иркутскую больницу, где ей сделали МРТ, провели дренаж, затем ребенок находился в реанимации, после чего наступил летальный исход. С ФИО2 он общался дважды, больше ни с кем из врачей он не общался. До его сведения как отца ребенка никто из врачей не доводил информацию о том, том необходимо МРТ или МСКТ. После потери ребенка его супруга находилась в тяжелом состоянии, первую неделю она была на «успокоительных». На похоронах ее приходилось держать. Дочь умерла ** года, состояние супруги улучшилось к концу сентября 2012 года, когда она стала работать. До этого она находилась в отпуске по уходу за ребенком.

Оценивая показания свидетеля, суд их принимает их во внимание, однако на выводы суда они повлиять не могут, поскольку юридически значимые обстоятельства на основании них суду установить не представляется возможным.

Таким образом, оценивая в совокупности все собранные по делу доказательства, суд приходит к выводу, что причинно-следственной связи между наступлением смерти ФИО6 и действиями медицинских работников ОГАУЗ «Ангарская ГДБ №1» не установлено. В связи с чем, у суда отсутствуют основания для взыскания с ответчика в пользу истицы компенсации морального вреда, в заявленном ею размере в сумме 2 000 000 рублей, в порядке ст.ст. 151, 1101 ГК РФ.

В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя вреда, которая в рассматриваемом случае судом не установлена.

В связи с чем, требования истицы о компенсации морального не подлежат удовлетворению по причине отсутствия в материалах дела доказательств, свидетельствующих о совершении медицинским персоналом ответчика при оказании медицинской помощи дочери истицы виновных действий, состоящих в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями в виде смерти ФИО6

Разрешая настоящий спор по существу, суд учитывает, что выводы суда по делу могут основываться только на представленных и исследованных в судебном заседании доказательствах, оцененных судом по правилам статьи 67 ГПК РФ и своему внутреннему убеждению. Вывода суда не могут основываться на предположениях.

В соответствии со статьей 98 Гражданского процессуального кодекса РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы пропорционально удовлетворенной части исковых требований.

В силу статьи 88 Гражданского процессуального кодекса РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Таким образом, из смысла указанных норм следует, что судебные расходы подлежат взысканию в пользу истца только в случае удовлетворения иска. Поскольку в иске отказано, оснований для распределения понесенных истицей судебных расходов, в том числе, на проведение судебной экспертизы, у суда не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194, 198, 199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

отказать в удовлетворении исковых требований ФИО7 к Областному государственному автономному учреждению здравоохранения «Ангарская городская детская больница №1» о взыскании компенсации морального вреда в размере 2 000 000 рублей.

Решение может быть обжаловано в порядке апелляции в Иркутский областной суд через Ангарский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме, то есть, начиная с **.

Судья К.Н. Мишина

Резолютивная часть

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

10 марта 2015 года город Ангарск

Ангарский городской суд Иркутской области в составе председательствующего судьи Мишиной К.Н., с участием прокурора Кульгавой Д.А., при секретаре Кучко А.В., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску ФИО7 к Областному государственному автономному учреждению здравоохранения «Ангарская городская детская больница №1» о взыскании компенсации морального вреда,

руководствуясь ст. ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса РФ,

РЕШИЛ:

отказать в удовлетворении исковых требований ФИО7 к Областному государственному автономному учреждению здравоохранения «Ангарская городская детская больница №1» о взыскании компенсации морального вреда в размере № рублей.

Решение может быть обжаловано в порядке апелляции в Иркутский областной суд через Ангарский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме, то есть, начиная с **.

Судья К.Н. Мишина

СПРАВКА

В связи с большой загруженностью и отсутствием свободных рабочих дней от судебных заседаний мотивированное решение по гражданскому делу № по иску ФИО7 к Областному государственному автономному учреждению здравоохранения «Ангарская городская детская больница №1» о взыскании компенсации морального вреда, принято судом в окончательной форме ** года, с указанной даты следует исчислять срок для его обжалования.

Судья К.Н. Мишина