Решение от 08.02.2021 по делу № 2-77/2021 от 07.12.2020

Дело №2-77/2021

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

08 февраля 2021 года                                                                          г. Коркино

Коркинский городской суд Челябинской области в составе:

председательствующего судьи                                  Швайдак Н. А.,

при секретаре                                                               Мокиной М.О.,

рассмотрев в открытом судебном заседании с участием представителя истца, действующего на основании доверенности Поповой И.В., представителя ответчика, действующих на основании доверенности, Тебелевой А.А. и Мелетиной А.А., генерального директора Тарабаева А.Ю., гражданское дело по иску Шустова А.А. к обществу с ограниченной ответственностью «Челябдормаш» об установлении факта трудовых отношений, взыскании невыплаченной заработной платы,

УСТАНОВИЛ:

Шустов А.А. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Челябдормаш» (далее ООО «ЧДМ»), с учетом уточнений, об установлении факта трудовых отношений в период с 02 декабря 2019 года по 27 декабря 2019 года в качестве сборщика; взыскании задолженности по заработной плате в размере 40 000 руб., неустойки за нарушение сроков выплаты заработной платы в размере 4 766 руб. 34 коп., об обязании внести в трудовую книжку запись о приеме на работу 02 декабря 2019 года и увольнении 27 декабря 2019 года, взыскании компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб.

В обоснование уточненных исковых требований указал, что 02 декабря 2019 года он был принят на работу в качестве сборщика в ООО «ЧДМ». Организация занимается изготовлением и сборкой прицепов и полуприцепов для грузового транспорта. Его на работу принимал начальник цеха Ф.В., проводил с ним собеседование. Его рабочее место находилось в цехе по адресу: АДРЕС, данный цех был арендован ответчиком, в нем находилось оборудование ответчика и в нем осуществляется изготовление автоприцепов. Ему был установлен график работы пятидневка, с 09 часов 00 минут до 18 часов 00 минут, суббота и воскресенье выходные дни. Заработная плата 40 000 руб.выплата заработной платы два раза в месяц 15 и 30 числа в равных частях. Директор предприятия Тарабаев А.Ю. Документы при приеме не оформлялись, трудовой договор не выдавался, с приказом о приеме на работу его никто не знакомил. Истец обращался с просьбой оформить трудовой договор, Ф.В. обещал решить этот вопрос. Он проработал 20 смен, последняя рабочая смена была 27 декабря 2019 года, 28 декабря 2018 года он приехал в цех за заработной платой, Ф. ему пояснил, что денег нет. Он предупредил Ф., что больше на работу не выйдет. Истец неоднократно обращался к ответчику за выплатой задолженности по заработной плате, однако ответчик так и нее произвел выплату задолженности по заработной плате за декабрь 2019 года в размере 40 000 руб. 27 января 2020 года была подана коллективная жалоба на действия ответчика, в том числе и от его лица, до настоящего времени ответ от Государственного инспектора по труду истцу не поступал, в связи с чем вновь была подана жалоба 11 ноября 2020 года. Полагает, что им не пропущен срок исковой давности по восстановлению его нарушенных трудовых прав. Ответчиком допущены грубые нарушение его трудовых прав, в связи с чем ему причинены моральные страдания (т.1 л.д. 4-7).

Истец Шустов А.А., его представителипо доверенности Попова И.В. и Липатников И.А. всудебном заседании на удовлетворении уточненных исковых требований настаивали, поддержав доводы, которые истцом были изложены в судебном заседании, а так же указанные в иске, уточнив, что просит истец о взыскании компенсации морального вреда в размере 10 000 руб., а так же указали на то, что фактически истцом срок предъявления исковых требований не истек, поскольку истец рассчитывал на восстановление нарушенного права иными органами, такими как прокуратура и Государственная инспекция по труду, при этом, если суд усмотрит, что истцом пропущен данный срок, то имеются основания для его восстановления такие как нахождение истца в командировках и отъездах из региона.

Представители ответчика, действующая на основании доверенности Тебелева А.А. и Мелетина А.А., генеральный директор ООО «ЧДМ» Тарабаев А.Ю., в судебном заседании исковые требования не признали, возражали против удовлетворения исковых требований, указав на то, что истец никогда не являлся работником ООО «ЧДМ», если истец и работал в цехе, то являлся работником Ф., с которым у ответчика имели места подрядные отношения, который в спорный период сотрудником ответчика не являлся, а лишь выполнял личные поручения Тарабаева А.Ю. по изготовлению автомобильных прицепов и иной продукции. Истец не мог выполнять трудовые обязанности в качестве сборщика, поскольку не умеет читать чертежи и не имеет соответствующей квалификации, кроме того им пропущен срок предъявления исковых требований.

Проверив материалы дела, заслушав стороны, свидетелей,суд полагает подлежащими частичному удовлетворению исковые требования Шустова А.А.

В соответствии с частью 1 статьи 37 Конституции Российской Федерации труд свободен. Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию.

К основным принципам правового регулирования трудовых отношений и иных, непосредственно связанных с ними отношений исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации,статья 2 Трудового кодекса Российской Федерации относит, в том числе свободу труда, включая право на труд, который каждый свободно выбирает или на который свободно соглашается; право распоряжаться своими способностями к труду, выбирать профессию и род деятельности; обеспечение права каждого на защиту государством его трудовых прав и свобод, включая судебную защиту.

Конституционный Суд Российской Федерации в своем Определении от 19 мая 2009 года №597-0-0 указал, что суды общей юрисдикции, разрешая подобного рода споры и признавая сложившиеся отношения между работодателем и работником либо трудовыми, либо гражданско-правовыми, должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 Трудового кодекса Российской Федерации.

В целях обеспечения эффективной защиты работников посредством национальных законодательства и практики, разрешения проблем, которые могут возникнуть в силу неравного положения сторон трудового правоотношения, Генеральной конференцией Международной организации труда 15 июня 2006 года принята Рекомендация №198 о трудовом правоотношении (далее - Рекомендация МОТ о трудовом правоотношении, Рекомендация).

В пункте 2 Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении указано, что характер и масштабы защиты, обеспечиваемой работникам в рамках индивидуального трудового правоотношения, должны определяться национальными законодательством или практикой либо и тем, и другим, принимая во внимание соответствующие международные трудовые нормы.

В пункте 9 этого документа предусмотрено, что для целей национальной политики защиты работников в условиях индивидуального трудового правоотношения существование такого правоотношения должно в первую очередь определяться на основе фактов, подтверждающих выполнение работы и выплату вознаграждения работнику, невзирая на то, каким образом это трудовое правоотношение характеризуется в любом другом соглашении об обратном, носящем договорный или иной характер, которое могло быть заключено между сторонами.

Пункт 13 Рекомендации называет признаки существования трудового правоотношения (в частности, выполнение работником работы в соответствии с указаниями работодателя; интегрированность работника в организационную структуру работодателя; выполнение работы лично работником и исключительно или главным образом в интересах работодателя; выполняется с графиком или на рабочем месте, которое указывается или согласовывается с работодателем; выполнение работы имеет определенную продолжительность; требует присутствия работника; предполагает предоставление инструментов, материалов и механизмов работодателем; оплата работодателем расходов, связанных с поездками работника в целях выполнения работы; осуществление периодических выплат работнику, которые являются для него единственным и (или) основным источником доходов).

В целях содействия определению существования индивидуального трудового правоотношения государства-члены должны в рамках своей национальной политики рассмотреть возможность установления правовой презумпции существования индивидуального трудового правоотношения в том случае, когда определено наличие одного или нескольких соответствующих признаков (пункт 11 Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении).

Согласно положений статьи 15 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения - это отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором. Заключение гражданско-правовых договоров, фактически регулирующих трудовые отношения между работником и работодателем, не допускается.

Сторонами трудовых отношений являются работник и работодатель (часть 1 статьи 20 Трудового кодекса Российской Федерации).

По общему правилу, установленному частью 1 статьи 16 Трудового кодекса Российской Федерации, трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с этим кодексом.

Вместе с тем согласно части 3 статьи 16 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения между работником и работодателем возникают также на основании фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен.

Данная норма представляет собой дополнительную гарантию для работников, приступивших к работе с разрешения уполномоченного должностного лица без заключения трудового договора в письменной форме, и призвана устранить неопределенность правового положения таких работников (пункт 3 определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2009 года №597-0-0).

В части 1 статьи 56 Трудового кодекса Российской Федерации дано понятие трудового договора как соглашения между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя.

Трудовой договор заключается в письменной форме, составляется в двух экземплярах, каждый из которых подписывается сторонами (часть 1 статьи 61 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии с часть 2 статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. При фактическом допущении работника к работе работодатель обязан оформить с ним трудовой договор в письменной форме не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения работника к работе, а если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии были признаны трудовыми отношениями, - не позднее трех рабочих дней со дня признания этих отношений трудовыми отношениями, если иное не установлено судом.

Если физическое лицо было фактически допущено к работе работником, не уполномоченным на это работодателем, и работодатель или его уполномоченный на это представитель отказывается признать отношения, возникшие между лицом, фактически допущенным к работе, и данным работодателем, трудовыми отношениями (заключить с лицом, фактически допущенным к работе, трудовой договор), работодатель, в интересах которого была выполнена работа, обязан оплатить такому физическому лицу фактически отработанное им время (выполненную работу) (часть 1 статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 1 статьи 68 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что прием на работу оформляется приказом (распоряжением) работодателя, изданным на основании заключенного трудового договора. Содержание приказа (распоряжения) работодателя должно соответствовать условиям заключенного трудового договора.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце 2 пункта 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным и работодатель или его уполномоченный представитель обязан не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме (часть 2 статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации). При этом следует иметь в виду, что представителем работодателя в указанном случае является лицо, которое в соответствии с законом, иными нормативными правовыми актами, учредительными документами юридического лица (организации) либо локальными нормативными актами или в силу заключенного с этим лицом трудового договора наделено полномочиями по найму работников, поскольку именно в этом случае при фактическом допущении работника к работе с ведома или по поручению такого лица возникают трудовые отношения (статья 16 Трудового кодекса Российской Федерации) и на работодателя может быть возложена обязанность оформить трудовой договор с этим работником надлежащим образом.

Из приведенных выше нормативных положений трудового законодательства следует, что к характерным признакам трудовых отношений относятся: достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определенной, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка, графику работы (сменности); обеспечение работодателем условий труда; выполнение работником трудовой функции за плату.

О наличии трудовых отношений может свидетельствовать и стабильный характер этих отношений, подчиненность и зависимость труда, выполнение работником работы только по определенной специальности, квалификации или должности, наличие дополнительных гарантий работнику, установленных законами, иными нормативными правовыми актами, регулирующими трудовые отношения.

К признакам существования трудового правоотношения также относятся, в частности, выполнение работником работы в соответствии с указаниями работодателя; интегрированность работника в организационную структуру работодателя; признание работодателем таких прав работника, как еженедельные выходные дни и ежегодный отпуск; оплата работодателем расходов, связанных с поездками работника в целях выполнения работы; осуществление периодических выплат работнику, которые являются для него единственным и (или) основным источником доходов; предоставление инструментов, материалов и механизмов работодателем (Рекомендация №198 о трудовом правоотношении).

Трудовые отношения между работником и работодателем возникают на основании трудового договора, который заключается в письменной форме. При этом обязанность по надлежащему оформлению трудовых отношений с работником (заключение в письменной форме трудового договора, издание приказа (распоряжения) о приеме на работу) нормами Трудового кодекса Российской Федерации возлагается на работодателя.

В то же время само по себе отсутствие оформленного надлежащим образом, то есть в письменной форме, трудового договора не исключает возможности признания сложившихся между сторонами отношений трудовыми, а трудового договора - заключенным при наличии в этих отношений признаков трудового правоотношения, поскольку из содержания статей 11, 15, части 3 статьи 16 и статьи 56 Трудового кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с положениями части 2 статьи 67 названного кодекса следует, что трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. Датой заключения трудового договора в таком случае будет являться дата фактического допущения работника к работе.

Цель указанной нормы - устранение неопределенности правового положения таких работников и неблагоприятных последствий отсутствия трудового договора в письменной форме, защита их прав и законных интересов как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, в том числе путем признания в судебном порядке факта трудовых отношений между сторонами, формально не связанными трудовым договором. При этом неисполнение работодателем, фактически допустившим работника к работе, обязанности оформить в письменной форме с работником трудовой договор в установленный статьей 67 Трудового кодекса Российской Федерации срок, вопреки намерению работника оформить трудовой договор, может быть расценено как злоупотребление со стороны работодателя правом на заключение трудового договора (статья 22 Трудового кодекса Российской Федерации). Правом на заключение трудового договора с работником обладает не только работодатель, но и его уполномоченный на это представитель.

Таким образом, по смыслу взаимосвязанных положений статей 15, 16, 56, части 2 статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации, если работник, с которым не оформлен трудовой договор в письменной форме, приступил к работе и выполняет ее с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель. При разрешении вопроса, имелись ли между сторонами трудовые отношения, суд в силу статей 55, 59 и 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вправе принимать любые средства доказывания, предусмотренные процессуальным законодательством. К таким доказательствам, в частности, относятся письменные доказательства, свидетельские показания, аудио- и видеозаписи.

В случае фактического допущения работника к работе не уполномоченным на это лицом и работодатель или его уполномоченный на это представитель отказывается признать отношения, возникшие между лицом, фактически допущенным к работе, и данным работодателем, трудовыми отношениями, следует исходить из презумпции осведомленности работодателя о работающих у него лицах, их количестве и выполняемой ими трудовой функции.

Кроме того, по смыслу статей 2, 15, 16, 19, 20, 21, 22, 67, 67.1 Трудового кодекса Российской Федерации все неясности и противоречия в положениях, определяющих ограничения полномочий представителя работодателя по допущению работников к трудовой деятельности, толкуются в пользу отсутствия таких ограничений.

Приведенные нормы трудового законодательства, определяющие понятие трудовых отношений, их отличительные признаки и особенности, форму трудового договора и его содержание, механизмы осуществления прав работника при разрешении споров с работодателем по квалификации сложившихся отношений в качестве трудовых, судом первой инстанции применены неправильно, без учета Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении, правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации.

Следовательно, суд должен не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (трудового договора, гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 Трудового кодекса Российской Федерации, был ли фактически осуществлен допуск работника к выполнению трудовой функции.

По данному делу юридически значимыми и подлежащими определению и установлению с учетом исковых требований Шустова А.А. и регулирующих спорные отношения норм материального права являются следующие обстоятельства: было ли достигнуто соглашение между истцом и ООО «ЧДМ» или его уполномоченным лицом о личном выполнении Шустовым А.А. работы в качестве слесаря по сборке металлоконструкций, был ли Шустов А.А. допущен к выполнению названной работы; выполнял ли он эту работу (трудовую функцию) в интересах, под контролем и управлением ООО «ЧДМ» в спорный период; подчинялся ли истец действующим в ООО «ЧДМ» правилам внутреннего трудового распорядка или графику работы; выплачивалась ли ему заработная плата.

Так, заявляя исковые требования, Шустов А.А. ссылался на то, что в ноябре 2019 года он узнал о наборе сотрудников в ООО «ЧДМ», 30 ноября 2019 года приехал в цех, расположенный по адресу: АДРЕС, где с ним проводил собеседование начальник цеха Ф.В., после чего он был принят на работу, к исполнению своих обязанностей он приступил 02 декабря 2019 года.

В судебном заседании истец пояснял, что к выполнению работ в качестве сборщика он был допущен начальником цеха Ф.В.А., при трудоустройстве он знал, что устраивается на работу в ООО «ЧДМ», занимающегося сборкой автоприцепов. Цех в котором он работал, был арендован ответчиком, в цехе находилось оборудование, принадлежащее ООО «ЧДМ», на автоприцепах, в изготовлении которых он принимал участие, наклеивались логотипы ответчика, директор ООО «ЧДМ» Тарабаев А.Ю. периодически приезжал в цех.

При приеме на работу, ему Ф. озвучил размере заработной платы в месяц 40 000 руб., которая выплачивается два раза в месяц 15 и 30 числа. Ему был установлен график работы пять через два, с 09 часов до 18 часов, с перерывом на обед. Ф. определил его в пару со сборщиком Е., который уже работал в ООО «ЧДМ».

В подтверждение факта трудовых отношений Шустовым А.А., помимо собственных пояснений были представлены в качестве доказательств пояснения свидетелей С.В.В., Е.В.Е., которые суду пояснили, что в спорный период, декабрь 2019 года, они тоже являлись работниками ответчика, работали в цехе, расположенном в АДРЕС, начальником которого являлся Ф.В.А. Ни у кого из работников не возникало сомнений, что они являются работниками именно ООО «ЧДМ», поскольку на готовой продукции устанавливали таблички с наименованием ответчика.

Свидетель С.В.В. в судебном заседании пояснил, что Шустов А.А. работал сборщиком в паре с Е.В.Е. В отношении свидетеля трудовые отношения, так же оформлены не были, в настоящее время рассматриваются в суде его исковые требования к об установлении факта трудовых отношений.

Свидетель Е.В.Е. в судебном заседании пояснил, что Шустова А.А. знает давно по предыдущим местам работы. В ООО «ЧДМ» он сам сборщиком работал с октября 2019 года по декабрь 2019 года включительно, когда ушел его очередной напарник, он Шустову А.А. сообщил о вакансии. Шустова А.А. определили к нему в пару, они выполняли работы по сборке прицепов, работа заключалась в том, что один держит части конструкций, другой выставляет их по уровню и прихватывает на сварку, затем сборка отдается сварщикам на обварку.

Данные пояснения свидетеля Е.В.Е. нашли свое подтверждение в протоколе судебного заседания по его иску об установлении факта трудовых отношений и решении Коркинского городского суда Челябинской области от 08 декабря 2020 года, вступившего в законную силу 16 января 2021 года, которым установлен факт трудовых отношений между свидетелем Е.В.Е. и ООО «ЧДМ» с 04 октября 2019 года по 31 декабря 2019 года.

Из пояснений сторон, свидетелей, письменных доказательств, судом установлено, что истец был допущен к работе и фактически выполнял трудовые обязанности в качестве слесаря сборщика металлоконструкций с ведома и по поручению уполномоченного лица ответчика в период с 02 по 27 декабря 2019 года за заработную плату, которая выдавалась уполномоченным лицом ответчика, наличными. Трудовые обязанности Шустовым А.А. выполнялись в цехе, арендованном ответчиком, с использованием оборудования ответчика, в соответствии с графиком, установленным уполномоченным лицом ответчика.

Установив указанные обстоятельства, суд приходит к выводуо наличии оснований для установления факта трудовых отношений между Шустовым А.А. и ООО «ЧДМ» в период с 02 по 27 декабря 2019 года в качестве слесаря сборщика металлоконструкций.

Доводы стороны ответчика о недоказанности наличия между сторонами факта трудовых отношений не могут быть приняты судом по следующим основаниям.

Согласно ч. 1 ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, конкретизирующей ст. 123 (ч. 3) Конституции Российской Федерации, правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

В развитие указанных принципов ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены в том числе из показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств (ч. 1 ст. 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации 24 июня 2008 года №11 «О подготовке дел к судебному разбирательству» судья обязан уже в стадии подготовки дела создать условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела. Доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле, но с учетом характера правоотношений сторон и нормы материального права, регулирующей спорные правоотношения. Судья разъясняет, на ком лежит обязанность доказывания тех или иных обстоятельств, а также последствия непредставления доказательств. При этом судья должен выяснить, какими доказательствами стороны могут подтвердить свои утверждения, какие трудности имеются для представления доказательств, разъяснить, что по ходатайству сторон и других лиц, участвующих в деле, суд оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств (ч. 1 ст. 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (ч. 1 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Из изложенных норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что выводы суда об установленных им факта трудовых отношений либо отказе в удовлетворении данного требования, должны быть основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании. При этом бремя доказывания обстоятельств, имеющих значение для данного дела, между сторонами спора подлежит распределению судом на основании норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также с учетом требований и возражений сторон.

Данные разъяснения содержатся в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 года №15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям».

Вопреки доводам ответчика, исходя из приведенных выше норм материального права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, бремя доказывания отсутствия между сторонами трудовых отношений в указанный выше период времени лежало на ответчике, которым достаточных доказательства в подтверждение своей позиции представлено не было.

Согласно Выписки из Единого государственного реестра юридических лиц общество с ограниченной ответственностью «Челябдормаш» зарегистрировано 25 января 2007 года по адресу: АДРЕС, ее учредителем и лицом, имеющим право представлять юридическое лицо без доверенности является Тарабаев А.Ю. Основным видом деятельности является производство кузовов для автотранспортных средств; производство прицепов и полуприцепов. Дополнительными видами деятельности являются производство подъемно-транспортного оборудования; машин специального назначения; грузовых контейнеров; ремонт машин и оборудования; торговля автотранспортными средствами и другое (т. 1 л.д.27-32).

Из Устава ООО «ЧДМ», утвержденного решением единственного учредителя Тарабаевым А.Ю. 03 апреля 2013 года, следуют, те же виды деятельность общества (т. 2 л.д. 58-64).

Согласно штатному расписанию, утвержденному 25 ноября 2019 года, в обществе предусмотрено 5 штатных единиц:генеральный директор, инженер конструктор, заместитель директора по коммерческим вопросам, ведущий специалист по продажам, менеджер по продажам (т.2 л.д. 65).

02 июля 2019 года между ООО «Спецтехника» и ООО «ЧДМ» в лице генерального директора Тарабаева А.Ю. заключен Договор НОМЕР субаренды недвижимого имущества, по условиям которого ООО «ЧДМ» является субарендатором нежилого помещения - вагоноремонтного депо, расположенного по адресу: АДРЕС, срок действия договора с 02 июля 2019 года по 30 июня 2020 года (т.2 л.д. 53-57).

В судебном заседании представители ответчика пояснили, что действительно цех по адресу: АДРЕС находится у ООО «ЧДМ» в субаренде, в данном цехе находится оборудование, принадлежащее ООО «ЧДМ», поскольку на данном оборудовании, в спорный период времени, осуществлялась работа по сборке автоприцепов и данная работа производилась физическими лицами с которыми у ответчика заключены договора подряда на выполнение конкретных работ, в подтверждении чего представлены в материалы дела данные договора, документы о их оплате (т.2 л.д. 68-117).

Генеральный директор Тарабаев А.Ю. в судебном заседании пояснил, что действительно в спорный период времени в цехе по указанному адресу, осуществлял работы с его разрешения и ведома, а так же по его поручению, его знакомый Ф.В.А., который и набирал себе рабочих для выполнения работ по изготовлению автоприцепов, однако договор подряда с Ф.В.А. в настоящее время не заключен, поскольку с середины 2019 года им утрачен статус индивидуального предпринимателя, но при этом, данные договорные отношения продолжали действовать в спорный период.

Свидетель Ф.В.А. суду пояснил, что он ранее имел статус индивидуального предпринимателя, примерно до июня 2019 года, с июня 2020 года официально трудоустроен в ООО «ЧДМ» начальником цеха в АДРЕС, но в данном цехе он работал весь 2019 год, занимался изготовлением автоприцепов для ООО «ЧДМ». Тарабаев А.Ю. давал ему задание на изготовление автоприцепа и по мере необходимости он набирал себе рабочих, при этом действительно представлялся им начальником. Когда он брал к себе работников он сразу предупреждал, что это только подработка, а не основная работа. Истец Шустов А.А. ему не знаком.

В ходе судебного заседания, по ходатайству стороны ответчика был опрошен свидетель К.В.Ю., который истца Шустова А.А. узнал и пояснил, что знаком с Шустовым А.А. поскольку тот некоторое время работал в цехе по АДРЕС и после работы довозил его домой.

Свидетель К.В.А. пояснил, что по договору подряда с ООО «ЧДМ» выполняет работы по сварке автоприцепов в цехе, расположенном в АДРЕС, истца не помнит, поскольку постоянно работает в маске.

Принимая во внимание приведенные показания сторон и свидетелей в совокупности с письменными доказательствами по делу, суд приходи к выводу, что в ходе судебного заседания подтверждено, что между сторонами имелось соглашение о личном выполнении Шустовым А.А. работы в интересах ООО «ЧДМ» в качестве слесаря сборщика металлоконструкций.Шустов А.А. был допущен к выполнению названных работ, которые выполнял в интересах, под контролем и управлением работодателя, с использованием оборудования ответчика, подчиняясь графику выхода на работу.

В ходе судебного заседания, представленные истцом доказательства ответчиком не были опровергнуты, допустимыми и достаточными доказательствами, свидетельствующими о наличии между сторонами каких-либо иных отношений, отличных от трудовых, либо их отсутствии вовсе и существования каких либо отношений у Шустова А.А. в спорный период с иным лицом, осуществляющим работы в цеху, находящемся в субаренде у ответчика.

Так, пояснения самого Шустова А.А. нашли свое отражение в ходе опроса свидетелей со стороны истца и свидетелей со стороны ответчика.

Кроме того, подтверждаются состоявшимся и вступившим в законную силу решением Коркинского городского суда от 08 декабря 2020 года по иску Е.В.Е. к ООО «ЧДМ» об установлении факта трудовых отношений, в рамках рассмотрения которого, в судебном заседании 29 сентября 2020 года Е.В.Е. пояснил, что его третьим напарником на сборке был Шустов А.А.(т.2 л.д.137) В судебном заседании по настоящему спору данный свидетель подтвердил, что Шустов А.А. работал с ним в паре весь декабрь 2019 года, осуществлял сборку металлоконструкций.

Указания представителя ответчика о том, что истцы по имеющимся делам об установлении факта трудовых отношений с ООО «ЧДМ» являются друг у друга свидетелями, а об иных сторонних свидетелях сторона не заявляет, несостоятельными, поскольку данное обстоятельство указывает на сложившийся трудовой коллектив в спорный период времени, соответственно данные лица обоснованно свидетельствуют о выполнении трудовых функций друг друга в интересах ООО «ЧДМ».

Все свидетели судом были предупреждены об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, о чем ими была дана подписка, ставить под сомнение показания свидетелей по доводам ответчика у суда основания отсутствуют.

То обстоятельство, что свидетель Ф.В.А. в судебном заседании указал на то, что истец Шустов А.А. ему не знаком, не может свидетельствовать об отсутствии трудовых отношений между истцом и ответчиком в спорный период времени, так свидетель Ф.В.А. в своих пояснениях не отрицал набора работников для выполнения работ по сборке автоприцепов для ООО «ЧДМ».

Несмотря на доводы представителей ответчика, их свидетели косвенно, но подтвердили выполнение истцом работ в интересах ответчика и под руководством уполномоченного ответчиком лица, а так же выполнение работ за плату в графике установленном именно работодателем, поскольку и представитель ответчика и свидетель Ф.В.А., которого истец воспринимал как начальника цеха, указали на то, что все работники на работу приглашались именно Ф.В.А., и приходили в цех для выполнения работ в график установленный именно Ф.В.А., которого они воспринимали в качестве начальника цеха ООО «ЧДМ».

При установленных обстоятельствах у суда не имеется оснований для отказа в удовлетворении требований об становлении между сторонами факта трудовых отношений.

Доводы стороны ответчика о наличии у истца договорных отношений только с Ф.В.А., в виде подряда на выполнение работ, не могут быть приняты во внимание, поскольку не подтверждаются какими либо допустимыми доказательствами, кроме того, в судебном заседании и в рамках надзорных производство по коллективной жалобе, свидетель Ф.В.А. пояснил, что действительно набирал рабочих для выполнения работ по поручению Тарабаева А.Ю., являющегося генеральным директором и учредителем ООО «ЧДМ». В материалах дела отсутствуют доказательства того обстоятельства, что Тарабаев А.Ю. давал Ф.В.А. задания ни как директор общества (т.1 л.д.55).

Указания стороны ответчика на отсутствие в спорный период времени в штатном расписании должности слесаря сборщика металлоконструкций, не свидетельствует о наличии оснований для отказа истцу в удовлетворении требований, наоборот, юридическое лицо имеющее вид деятельности в виде изготовления автоприцепов не может иметь в штатном расписании лишь пять единиц, никоем образом не связанных с производством, а наличие у ответчика в спорный период нескольких договоров подряда на выполнение работ, заключенных с физическими лицами, не свидетельствует о полном выполнении данными лицами всех имеющихся у ответчика заказов.

Так же, не могут быть приняты во внимания и указания ответчика на то, что в спорный период времени ООО «ЧДМ» не могло иметь в штате такое количество рабочих, поскольку материально техническая база ответчика не позволяла разместить такое количество рабочих для осуществления сборки продукции в тех объемах на которые указывают истцы по всем делам, поскольку представленные стороной договора подряда и документы о выполнении заданий в полной мере не отражают всю оснащенность ответчика и возможность иметь в штате спорное количество работников.

То обстоятельство, что Шустов А.А. не обращался к ответчику с заявлением о приеме на работу, не передавал трудовую книжку, в отношении него не принимались кадровые решения, не свидетельствует об отсутствии трудовых отношений, поскольку не опровергает выводом о фактически сложившихся между сторонами трудовых отношениях.

Доводы о том, что пояснения свидетелей со стороны истца не являются бесспорным доказательством наличия между ООО «ЧДМ» и Шустовым А.А. трудовых отношений, и заинтересованности свидетелей, поскольку у свидетелей, так же как и истца отсутствуют документы о трудоустройстве у ответчика, не могут быть приняты во внимание, поскольку оценка доказательств производится судом в соответствии с положениями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств в их совокупности, а именно пояснения свидетелей оцениваются судом в совокупности с иными доказательствами, такими как материалы надзорных проверок по жалобам И. и Липатникова, а так же материалам проверки государственной инспекции по труду, в рамках которых были опрошены и свидетели по данному делу, сам истец, а так же, свидетели стороны ответчика. Пояснения данные свидетелями и истцом, как в настоящем судебном заседании, так и в рамках проводимых проверок последовательны и логичны (т.1 л.д. 34-247).

У суда не имеется оснований ставить под сомнение пояснения свидетелей стороны истца, как и пояснения самого истца, поскольку они полностью согласуются между собой, с письменными доказательствами по делу, а так же с пояснениями свидетелей со стороны ответчика.

В судебном заседании стороной ответчика было заявлено ходатайство о применении судом положений статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, поскольку по мнению ответчиком истец должен был обратиться в суд с данным иском не позднее 28 марта 2020 года.

Исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации основными принципами правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений признаются, в частности, обеспечение права каждого на защиту государством его трудовых прав и свобод, включая судебную защиту; обеспечение права на разрешение индивидуальных и коллективных трудовых споров (ст. 2 Трудового кодекса Российской Федерации).

В статье 381 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что индивидуальный трудовой спор - неурегулированные разногласия между работодателем и работником по вопросам применения трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, коллективного договора, соглашения, локального нормативного акта, трудового договора (в том числе об установлении или изменении индивидуальных условий труда), о которых заявлено в орган по рассмотрению индивидуальных трудовых споров. Индивидуальным трудовым спором признается спор между работодателем и лицом, ранее состоявшим в трудовых отношениях с этим работодателем, а также лицом, изъявившим желание заключить трудовой договор с работодателем, в случае отказа работодателя от заключения такого договора.

Индивидуальные трудовые споры рассматриваются комиссиями по трудовым спорам и судами (ст. 382 Трудового кодекса Российской Федерации).

Сроки обращения работника в суд за разрешением индивидуального трудового спора установлены статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации.

В части 1 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

За разрешением индивидуального трудового спора о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, он имеет право обратиться в суд в течение одного года со дня установленного срока выплаты указанных сумм, в том числе в случае невыплаты или неполной выплаты заработной платы и других выплат, причитающихся работнику при увольнении (ч. 2 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации).

При пропуске по уважительным причинам сроков, установленных частями 1, 2 и 3 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, они могут быть восстановлены судом (часть 4 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации).

В абзаце пятом пункта 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что в качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи).

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 29 мая 2018 года №15 разъяснил следующее: «Судам необходимо учитывать, что при пропуске работником срока, установленного статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации, о применении которого заявлено ответчиком, такой срок может быть восстановлен судом при наличии уважительных причин (часть четвертая статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации). В качестве уважительных причин пропуска срока для обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, объективно препятствовавшие работнику своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора, как то: болезнь работника, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимости осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи и т.п.

К уважительным причинам пропуска срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть также отнесено и обращение работника с нарушением правил подсудности в другой суд, если первоначальное заявление по названному спору было подано этим работником в установленный статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации срок.

Обратить внимание судов на необходимость тщательного исследования всех обстоятельств, послуживших причиной пропуска работником установленного срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

Оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении пропущенного срока, суд не должен действовать произвольно, а обязан проверять и учитывать всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших работнику своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора. Например, об уважительности причин пропуска срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора может свидетельствовать своевременное обращение работника с письменным заявлением о нарушении его трудовых прав в органы прокуратуры и (или) в государственную инспекцию труда, которыми в отношении работодателя было принято соответствующее решение об устранении нарушений трудовых прав работника, вследствие чего у работника возникли правомерные ожидания, что его права будут восстановлены во внесудебном порядке.

Исходя из требований части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, касающиеся причин пропуска работником срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора, и их оценка судом должны быть отражены в решении.

Из данных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что работникам, не реализовавшим свое право на обращение в суд в установленный законом срок по уважительным причинам, этот срок может быть восстановлен в судебном порядке. Перечень уважительных причин, при наличии которых пропущенный срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть восстановлен судом, законом не установлен. Приведенный в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации перечень уважительных причин пропуска срока обращения в суд исчерпывающим не является.

Соответственно, с учетом положений статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации в системной взаимосвязи с требованиями статей 2, 67, 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд, оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении работнику пропущенного срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, не должен действовать произвольно, а обязан проверять и учитывать всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших лицу своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

Заявляя ходатайство о восстановлении срока обращения с иском, стороной истца было указано на коллективное обращение с жалобами в прокуратуру г.Коркино и государственному инспектору по труду.

Действительно в материалы дела представлено надзорное производство по жалобе И.О.В., в котором имеется и коллективное обращение, среди обратившихся указан и истец.

Из надзорного производства следует, что коллективное обращение в прокуратуру г.Коркино, в том числе и от истца, имело место в январе 2020 года, которое прокурором г.Коркино было перенаправлено руководителю Государственной инспекции труда Челябинской области 29 января 2020 года; 22 мая 2020 года прокурором г.Коркино в отношении ответчика, на основании данных обращений, было вынесено постановление о возбуждении дела об административном правонарушении о нарушении трудового законодательства; 06 июля 2020 года на основании постановления Федеральной службы по труду и занятости ответчик был привлечен к административной ответственности за нарушение трудовых прав.

Направляя письменное обращение по вопросу нарушения трудовых прав в органы прокуратуры, Шустов А.А. правомерно ожидала, что в отношении его работодателя будет принято соответствующее решение об устранении нарушений ее трудовых прав и его трудовые права будут восстановлены во внесудебном порядке.

На свои обращения Шустовым А.А. не были получены ответы, в связи с чем 11 ноября 2020 года имело место быть вновь коллективное обращение прокурору Челябинской области (т.2 л.д. 130).

Таким образом, Шустов А.А. с учетом ожидания решения прокуратуры, и государственной инспекции по труду, не имел возможности своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора, в связи с чем доводы ответчика о пропуске истцом срока на обращение в суд, неправомерны.

В связи с изложенным, суд полагает возможным признать, указанные стороной истца причины пропуска срока обращения в суд за разрешением спора уважительными.

Учитывая, изложенное у суда имеются все основания для установления факта трудовых отношений между истцом и ответчиком с 02 по 27 декабря 2019 года.

В связи с чем, суд находит требование Шустова А.А. о внесении в его трудовую книжку записей о приеме и увольнении обоснованными, поскольку именно на работодателя возложена обязанность по надлежащему ведению трудовых книжек и внесении в них соответствующих записей, при этом при отсутствии у работника трудовой книжки, работодатель обязан завести работнику таковую.

Разрешая требования Шустова А.А. о взыскании заработной платы, суд, руководствуясь положениями статей 21, 22, 129, 135 Трудового кодекса Российской Федерации, исходит из того, что материалы дела не содержат доказательств установления истцу заработной платы в размере 40 000 руб.

Согласно статье 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан выплачивать в полном размере причитающуюся работникам заработную плату в сроки, установленные в соответствии с настоящим Кодексом, коллективным договором, правилами внутреннего трудового распорядка, трудовыми договорами.

В соответствии со статьей 129 того же Кодекса заработная плата (оплата труда работника) - вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты).

Заработная плата работнику устанавливается трудовым договором в соответствии с действующими у данного работодателя системами оплаты труда (статья 135 Трудового кодекса Российской Федерации).

Учитывая, что работодатель не вел учет рабочего времени истца, суд считает возможным согласиться с пояснениями истиц о том, что в декабре 2019 года последняя отработанная им смена 27 декабря 2019 года, 06 декабря 2019 года он на смене отсутствовал, поскольку трудоустраивался иную организацию, что следует из его трудовой книжки (т.2 л.д. 129), соответственно отработано истцом 19 смен, а полный месяц составляет при пятидневном графике работы 22 смены.

Не соглашаясь с истцом о размере, предъявленной ко взысканию задолженности по заработной плате, суд исходит из того обстоятельства, что в ходе судебного заседания не были добыты какие либо допустимые и достаточные доказательства, свидетельствующие о квалификации Шустова А.А. в качестве слесаря по сборке металлоконструкций, а так же о размере заработной платы неквалифицированного слесаря по сборке металлоконструкций в тех размерах которые заявлены истцом.

В пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации №15 от 29 мая 2018 года «О применении судами законодательства, регулирующее труд работников, работающих у работодателей-физических лиц и у работодателей-субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям» разъяснено, что при рассмотрении дел о взыскании заработной платы по требованиям работников, трудовые отношения с которыми не оформлены в установленном законом порядке, судам следует учитывать, что в случае отсутствия письменных доказательств, подтверждающих размер заработной платы, получаемой работниками, работающими у работодателя - физического лица (являющегося индивидуальным предпринимателем, не являющегося индивидуальным предпринимателем) или у работодателя - субъекта малого предпринимательства, который отнесен к микропредприятиям, суд вправе определить ее размер исходя из обычного вознаграждения работника его квалификации в данной местности, а при невозможности установления размера такого вознаграждения - исходя из размера минимальной заработной платы в субъекте Российской Федерации (часть 3 статьи 37 Конституции Российской Федерации, статья 133.1 ТК РФ, пункт 4 статьи 1086 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из справки территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Челябинской области, представленной стороной истца, следует, что по Челябинской области средне начисленная заработная плата «Кузнеца, слесаря-инструментальщика, станочника, наладчика и рабочих родственных занятий составляет 43 993 руб., других квалифицированных рабочих, занятых в промышленности, и рабочих родственных занятий 45 902 руб., операторов промышленных установок и машин 32 643 руб., средняя начисленная заработная плата других неквалифицированных работников промышленной группы составляет 18 876 руб. (т.2 л.д.24).

Суд не может согласиться с позицией стороны истца о том, что истец является квалифицированным слесарем по сборке металлоконструкций и подтверждается это дипломом о квалификации электрогазосварщика и трудовой книжки, из которой следует опыт работы в качестве электрогазосварщика (т.2 л.д. 121, 122-129).

Так, из Приказа Минтруда России от 21 марта 2017 года №295н «Об утверждении профессионального стандарта «Слесарь по сборке металлоконструкций» следует, что основная цель вида профессиональной деятельности слесаря по сборке металлоконструкций обеспечение качества и производительности сборки металлоконструкций; трудовые действия - разметка заготовок и деталей по простым шаблонам, рубка и резка вручную проволоки, рубка и резка вручную заготовок из листового проката, опиливание простых деталей, зачистка, нарезание резьб, сверление, гибка деталей, правка деталей, контроль размеров. Необходимые умения и знания чтения конструкторской документации, технологической документации, системы допусков и посадов в объеме выполняемой работы, наименования и назначения ручного слесарного инструмента и правила его использования, технологические методы и приемы его применения, способы разметки, требования охраны труда и промышленной безопасности, электробезопасности при выполнении слесарных работ и так далее. Для работы в качестве слесаря сборщика металлоконструкций принимаются лица, прошедшие профессиональное обучение - программы профессиональной подготовки по профессиям рабочих, должностям служащих, программы переподготовки рабочих, служащих, прошедшие обучение по охране труда и проверки знаний требований охраны труда, обучение безопасным методам и приемам выполнения работ, инструктаж по охране труда, стажировку на рабочем месте, прошедших обязательный медицинский осмотр, имеющего группу по электробезопасности не ниже 2, документы о допуске к выполнению сварочных работ.

Действительно Шустов А.А. имеет диплом о квалификации в качестве электрогазосварщика, однако наличие только данного диплома и стажа работы в качестве электрогазосварщика и подтверждает его квалификации в качестве слесаря по сборке металлоконструкций, иные документы и доказательства подтверждающие квалификацию материалы дела не содержат.

Принимая во внимание, что в судебном заседании не было установлено, что истец имеет соответствующую квалификацию в качестве слесаря по сборке металлоконструкций, соответственно суд приходит к выводу о том, что он является не квалифицированным слесаря по сборке металлоконструкций.

Соответственно, для определения задолженности по заработной плате к истцу судом могут быть применены, данные из справки территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Челябинской области, но только ее пункт о средне начисленной заработной плате других неквалифицированных работников промышленной группы, которая составила в 2019 году 18 876 руб.

Так, задолженность ответчика перед истцом по заработной плате составит 16 302 руб., из расчета 18 876 руб. заработная плата за полные месяц (в соответствии с данными справки территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Челябинской области) в декабре 2019 года истцом из 22 смен, предусмотренных производственным календарем, отработано 19 сен (18 876 руб. : 22 смены норма х 19 отработанных смен).

Согласно части 1 статьи 236 Трудового кодекса Российской Федерации при нарушении работодателем установленного срока соответственно выплаты заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) других выплат, причитающихся работнику, работодатель обязан выплатить их с уплатой процентов (денежной компенсации) в размере не ниже одной сто пятидесятой действующей в это время ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от не выплаченных в срок сумм за каждый день задержки начиная со следующего дня после установленного срока выплаты по день фактического расчета включительно. При неполной выплате в установленный срок заработной платы и (или) других выплат, причитающихся работнику, размер процентов (денежной компенсации) исчисляется из фактически не выплаченных в срок сумм.

Суд приходит к выводу о наличии оснований для возложения на ответчика ответственности за несвоевременную выплату заработной платы, однако в силу иного установленного размера задолженности по заработной плате не может согласиться с размером процентов заявленных истцом.

По расчету суда неустойка за несвоевременную выплату заработной платы за период с 28 декабря 2019 года по 08 февраля 2021 года составит 2 216 руб. 79 коп.

Расчёт процентов
Задолженность	Период просрочки			Ставка	Доля ставки	Формула	Проценты
	с	по	дней
16 302,00	28.12.2019	09.02.2020	44	6,25 %	1/150	16 302,00 x 44 x 1/150 x 6.25%	298,87 р.
16 302,00	10.02.2020	26.04.2020	77	6,00 %	1/150	16 302,00 x 77 x 1/150 x 6%	502,10 р.
16 302,00	27.04.2020	21.06.2020	56	5,50 %	1/150	16 302,00 x 56 x 1/150 x 5.5%	334,73 р.
16 302,00	22.06.2020	26.07.2020	35	4,50 %	1/150	16 302,00 x 35 x 1/150 x 4.5%	171,17 р.
16 302,00	27.07.2020	08.02.2021	197	4,25 %	1/150	16 302,00 x 197 x 1/150 x 4.25%	909,92 р.
Итого:	2 216,79 руб.
Сумма основного долга: 16 302,00 руб.
Сумма процентов по всем задолженностям: 2 216,79 руб.

В соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Вопросам применения законодательства о компенсации морального вреда посвящено и постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10, где в пункте 8 исходя из анализа законодательства разъяснено, что размер компенсации морального вреда зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. При этом степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Учитывая нарушение трудовых прав истца, выразившееся в ненадлежащим оформлением трудовых отношений и невыплатой заработной платы в полном объеме, суд, принимая во внимание длительность и характер такого нарушения, степень вины работодателя, приходит к выводу о том, что с ответчика в пользу истца подлежит взысканию денежная компенсация морального вреда в размере 5 000 руб., у суда для взыскания компенсации морального вреда в ином размере основания отсутствуют.

В соответствии с положениями ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с ответчика в доход местного бюджета подлежит взысканию государственная пошлина в размере 1 040 руб. 75 коп. (из расчета 300 руб. за требование о компенсации морального вреда + 740 руб. 75 коп. за взыскание задолженности по заработной плате и неустойки).

Руководствуясь ст. ст. 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Р Е Ш И Л:

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░» ░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░» ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░ 02 ░░░░░░░ 2019 ░░░░ ░░ 27 ░░░░░░░ 2019 ░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░» ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░ 02 ░░░░░░░ 2019 ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ 27 ░░░░░░░ 2019 ░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░» ░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 16 302 ░░░. 00 ░░░.; ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 2 216 ░░░. 79 ░░░.; ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░ 10 000 ░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░» ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ «░░░░░░░░░░░» ░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ 1040 ░░░. 75 ░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░:                                                                 ░░░░░░░ ░. ░.

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 15 ░░░░░░░ 2021 ░░░░